Зачем целый день работать на вредном производстве за копейки, если можно устроиться в айти контору и

Зачем целый день работать на вредном производстве за копейки, если можно устроиться в айти контору и получать 300кк/наносек практически ничего не делая?

>>318754606 (OP)

>>318754606 (OP)
Нужно быть не тупым

>>318754767
Двачер разве тупее "пизды"?

>>318754849
Предъяви пожалуйста свой красный диплом в этом треде. Или ты тупее пизды?

>>318754606 (OP)
Мне сказали на собесе знаний набраться и вкатываться на react макаку.

Не вкатился.
Както впадлу было писать сначала на state потом на функциях потом на редаксе с тулкитом.

Смотрел гит тяночки.
Ничего сверхестественного не увидел
Какоето пластиковое говнево и деньги платят за созвоны по поводу покраски кнопки.

>>318754923
Я 9 классов закончил, какой диплом? Тупее конечно и не отрицаю.

>>318754945
>впадлу было
Ну вот ты не осилил, а она осилила. В этом и разница

>>318754606 (OP)
Говнофорс

>>318754923
У меня >>318754945 синий
Чтоб красный иметь надо
Как раб ебаный ебало умное кукурузить.
Хотя по факту он скорее показывает лояльное отношение преподавательского состава.

Ну завися от вуза.

Верим что у нее красный диплом не шараги?

>>318754999
Может дело не в осилила, а в устроилась?

>>318754999
Хз
Уже смирился с судьбой червя пидора
Я буду катироваться только если буду писать реальнобольшие проекты.
Тянке достаточно быть миловидной

Ну молодец хули
Добилась сама

>>318754606 (OP)
>практически ничего не делая?
Двачую, только я по-настоящему ничего не делаю, выставил цифровой продукт, люди берут, вчера вот 30 долларей накапало. В месяц 1-1,5к гряжными бумажками, бомж по сравнению с 300к наносеками (верим), но мне хватает.

>>318754606 (OP)
Зато сколиоза с геморроем не будет

>>318755046
Она устроилась, потому что осилила.

>>318755046
Ну ее же не за красивые глаза взяли. Значит смогла разобраться в веб технологиях, значит хватило мозгов и терпения. Мне бы ни того ни другого не хватило бы. Я когда понял что на большинстве вакансий щас надо не только верстка, а ещё оживлять страничку джаваскриптом, то просто сдался. От реакта у меня вообще неиронично крыша едет. Разбил клавиатуру из-за хуков ебаных, никак не могу их понять

>>318755111
Да да

>>318754606 (OP)
> я ебанутая хуета

>>318755121
Да да

>>318755138
Зачем ты ебанутая хуета?

>>318754999
Все так. На работах по итогам сидят не умные, а тупо упорные и кто долбит тему долго. Ну и залетные по связям-пиздежу.

>>318754945
Как это дерьмо относится к программированию? У меня тетя после красного диплома мехмата всю жизнь проработала в сбере начальником отдела из таких вот айти-пезд и она ни разу не программист.

>>318755121
>хуков ебаных,
Люто двачую, тоже хуки вызывают немотивированные приступы агрессии. Такое ощущение что их какой то шизик придумал, а другие шизики подхватили. Не удивлюсь если их юзают чисто из-за хайпа. Фронтенд, хули

>>318754606 (OP)
Реально, нахуя?
А она пошла нахуй, забанила меня в своем тг и тиктоке

Чел какое айти, тут не соображают даже как с торрента качать-создавать раздачи, систему то переустановить и то появляются треды что никто не знает и очень сложно.

В айти то вообще надо хоть какие-то не стекломойные мозги иметь если код писать.

>>318754606 (OP)
Абсолютно согласен. Знаешь, за свои 20 лет в ИТ я столько раз наблюдал, как приходят в команду девушки и буквально за пару месяцев вытаскивают проект, который до этого годами пинали с митинга на митинг. Был у меня случай в одном стартапе: пришла фронтендерша после курсов, опыта почти ноль, но за три месяца она написала модульную админку, которую до этого два сеньора раскуривали полгода и всё никак не могли сойтись в "архитектуре". Чистый, поддерживаемый код, без костылей и этой нашей вечной «а давай на коленке запилим, потом разберёмся».
Я работал в командах, где мужики могли три дня спорить про архитектуру роутера, а она просто брала и писала рабочее решение, которое потом шло в прод. И без драм. Без «я тут ночевал в офисе, дайте мне медаль». Просто сделала и пошла на йогу. И да, у таких людей потом реально всё складывается быстрее — и офферы от крутых компаний, и уважение в команде, и спокойствие внутри.
Был другой пример — хакатон года три назад. Мы там с ребятами, бородатые ветераны, решили по-олдскулу на React всё тянуть с кастомной архитектурой. Девчонки из соседней команды — одна с QA-бэкграундом, вторая вообще из маркетинга переквалифицировалась — взяли и за сутки на Vue и Firebase выкатили MVP, который реально работал, а не выглядел как набор обещаний на питчдеке. Итог — они выиграли, а мы пошли пить пиво и обсуждать, как "раньше было лучше".
Да и в найме это уже не шутки. HR'ы прямо говорят — нам нужны командные, гибкие, понятные разработчики. А девушки часто просто по умолчанию такие. Они не будут «отстаивать своё эго на кодревью», зато спокойно напишут документацию, сделают созвон с клиентом, не закатывая глаза, и выслушают фидбек без обиды на полжизни. Это очень ценно сейчас.
Я давно уже не воспринимаю это как конкуренцию. Мы не на заводе — тут выигрывают не те, кто сильнее вкалывает, а те, кто умнее взаимодействует и быстрее адаптируется. И в этом плане нам, мужикам, есть чему поучиться. Не вижу в этом ничего зазорного.

>>318755239
Ну правильно, макака батрачит на кнопках, барин сует ей швабру что-бы тыкала в кнопки быстрее. Это разные касты и предназначения в жизни.

О, очередная долбёжка прыщавых задротов в мамкиных свитерах, которые 5-10 лет делают игру уровня "Помоги Элли решить 10 квестов". А тут и девочка работающая, и умная, и тиктоки у неё красивые, Катя Дель Сбер навсегда оставит след в наших сердцах.

>практически

Ключевое слово. Вот раз в месяц произойдёт кризис какой-нибудь и вот тут-то ты обосрёшься, а специалист затащит

>>318755288
Забыл тире заменить

>>318755288
Хипстеры-вкатуны 10-летней давности это вообще отдельный анекдот. Даже телка из парикмахерского пту получше их будет.

как же она угорает с додиков, которые думают, что могут так же как красивая тяночка прийти в крупную компанию и их туда возьмут.

Для вас додичей существует анальная проверка из 4-5 этапов, сначала нужно будет сделать сложное ТЗ на неделю, потом несколько этапов по алгосам и литкоду, а потом еще большое собеседование по теории и финальный созвон с руководством и командой.

После чего нескольких "счасливчиков" из сотен возьмут джунами хотя они реально сеньеры. Ну а хуле, зато в такой крутой компании работать будут!

А как вы думали?! должен же кто-то реально задачи выполнять пока менеджеры с такими тяночками в курилке болтают.

>>318755122
Ок. Пруфани, что у нее нет скиллов и ее за пизду взяли.

>>318755485
зарепортил гада

>>318755559
Катя говорила, что в Сбер на собесе была простая задачка уровня массив развернуть.

Роль этой тян в Сбере - рекламить Сбер
Она создает красивую картинку.
Сотни анальников видят ее и хотят так же.

Смотрите все ее тиктоки - там буквально успешный успех, это тупо содержанка сбера для рекламы ИТ и Сбера.

>>318754923
> красный диплом
Ахахаха лол
Я думаю почти все на борде, хорошо знают аглицкий, да почти любой мужик сможет понять мем
Так вот, одна атличница с 5 по англ вообще его не знает
Бугурт не об знании, а об получении оценки

Жиза?

>>318755559
Двачую анончик. На дваче всю дорогу визжали про квоты для баб и пидорасов на проклятом западе, а по факту в 2к25 квоты на натрашек оказались в российском бигтехе. Куда не плюнь - везде дохуища баб работает. Вот такая судьба злодейка.

>>318755713
Мне вот интересно. этого человека совсем не смущает фимоз ? ему норм ?

>>318755682
Не сходится что-то. Рекламировать работу в Сбер это как рекламировать работу в Госдуме. Все и так хотят туджа попасть, один из лучших работодателей планеты.

>>318755713
Можно с супом?

>>318755575
сначала за пизду, потом скилы нахватала

>>318754945
К В О Т А
В
О
Т
А

>>318755559
Долбаеб, это сбер, там половина работников - кретины из школы 21 без образования

>>318755266
Лалка, нахера срешь скринами? Нейронке скармливаешь? Пописала на тебя.

>>318754606 (OP)
Чё то я нихуя не понял, сколько у них там обед по времени, что аж ещё и на йогу время есть и пожрать

>>318755917
Сколько хочет столько и работает. Это же Сбер.

>>318755909
Айтисвинья не осилила создание отдельной папки под скришоты. Мусорный код, мусорный рабочий стол, в жопе швабра. Берите в айти девочек, у них рабочий столы в порядке

>>318755575
>Ок. Пруфани, что у нее нет скиллов и ее за пизду взяли.

>>318754606 (OP)
It тоже около вредное производство, если ты конечно не попал на халявную работу, где тебе не дают задачи.
В 21 веке втыкать за компом миниму 8 часов для работы, сидя. Здоровье за это спасибо не говорит.
И проблема в том, что если у тебя досуг так же связан с компом, то ты сидишь за компом ещё больше времени.
Не верь сказкам о высокой зп и ничегонеделание

>>318754606 (OP)
Опять эту пизду форсите? Срываю покровы: ТП, снимает комнату в клоповнике с плесенью, работает помощником джуна или версталой на минималках, получает дай бог тысяч 100

Но с дурачков, форсящих её, повышает ЧСВ до небес.

>>318755994
Этот код был написан когда она еще в школе училась.

>>318756046
Она тим лид, начальник. Получает в месяц больше, чем заводское быдло за полгода

>>318755909
Какого-то хуя на ебаных маках скрины сохраняются, да еще и на рабочий стол. Похуй на него, там ничего не лежит, лол, это не винда, тут дохуя ярлыков не нужно
А кроме рабочего стола показать было нехуй, не код же палить

детское порно цп сво навальный митинг путин война путлер донбасс 8 лет торецк харьков суджа пригожин украина хохлы рдк азов мрот коррупция чурки аллах днр трамп байден лнр гей лгбт вступить ркн белгород чей крым

>>318754606 (OP)
я вас умоляю, кто не в РФ живет - начинайте вайпать гурятиной или политотой эти треды

я больше не могу блять, я скоро нахуй плакать начну от этих тредов
АБУ БЛЯТЬ!

ПОЖАЛУЙСТА СУКА ПРЕКРАТИ БЛЯТЬ СУКА ПРЕКРАТИ ПЛОДИТЬ БОТОТРЕДЫ!

>>318756077
>тим лид
Лол, попустись.

САГА НАХУЙ!

>>318754606 (OP)
>Бэкэнед разработчик с ахуевшими ноготочками
Да-да, она если и кодит, то точно не через чат гпт.
Короче наёбка для гоев, а её устроил работать батя/ёбырь

>>318756108
>я больше не могу блять, я скоро нахуй плакать начну от этих тредов
Терпи.

>>318756136
Фронтенд, а бекенд. Твой высер дальше не читал.

САГА НАХУЙ!

>>318756168
САГА НАХУЙ!

САГА НАХУЙ!

>>318756111
Ведущий инженер-программист у нее должность. Это не тимлид?

САГА НАХУЙ!

>>318756189
А, так она фронтэнд разраб?
Так это буквально хуйня из под ногтя

САГА НАХУЙ!

>>318755807
не раз видел подобные тиктоки от разных людей, где молодой человек или тяночка показывают успешный успех и как они делая легкие задачки кайфуют в сбере, яндексе и других конторках.

Реклама это все, по факту там низкие зарплаты и высокие требования и бешенная нагрузка. Вот и приходится рекламить.

У меня вся личка рекрутерами с яндекса и Сбера завалена, с чего бы это?

>>318756235
Можешь дальше коупить.

>>318756255
Да какой тут.
Пизда удобно устроилась, рад за неё

Не смотрел ни одного из скинутых вебмов с этой хуйней. Не ответил ни в один тред этой хуйни без сажи. Пытайся дальше.

>>318756323
>Сказал он, написав без сажи
Ну кааать!

>>318756323
>Не ответил ни в один тред этой хуйни без сажи

>>318754606 (OP)
Зачем вообще РАБотать? Работа для скота и быдла, типа твоего видеорила. Это типа, как жрать говно, и хвастаться тем, что ты его жрешь из ведра со стразами, пока все остальные из обычного.

>>318755994
Я даже этот код не смог понять
вкатываюсь 2 года

>>318756323
Пока ты вкатываешься 2 года она вкатилась за 2 месяца.

>>318756454
Пока ты вкатываешься 2 года она вкатилась за 2 месяца.

>>318756387
Адекват. Любому адеквату ясно, что на видрилах быдло, со всеми быдлу прилагающимися любовью к корпоративной культуре, социальной успешности и всему такому.

>>318755994
проиграл с этой хуйни
бял конченный кал за ELSE IF надо бить по ебалу

>>318756532
Поэтому "небыдло" живет с мамкой на пенсию по инвалидности.

>>318756223
Ахахах. Это она себе сама в гитхабе написала?

Тогда я гигаальфа тимлид. Соснул?

>>318756566
У нее в сбере такая должность.

>>318756557
Лол, я помню для какого-то лендоса надо было какие-то там суммы, комиссии считать, а я не знал ябаскрипт от слова совсем, такую же хуету из ifelse'ов городил.

>>318756601
Так пруфы-то будут?

>>318754606 (OP)
>>318754690
От этой хуйни так и таранит пластиком без души. Какие-то роботы нахуй

>>318754606 (OP)
Бототред, спок

>>318755994 >>318756557
Ну и как бы обошлись без if else, сеньоры мамкины

>>318755682
>хотят так же
Не хотят, ты недооцениваешь мозги современных пориджей, все всё понимают, на это могут купится только имбецилы-вкатуны, вот они скорее всего и есть ЦА этого пиара. Просто в крупных конторах дохуя рутинной говноработы в ойти, которую тоже надо делать за относительно низкий прайс.

>>318756612
В каком-то треде скидывали скриншот с ее данными из сбера. Лень искать сейчас.

>>318756223
В зависимости от корпы такие названия дают. Банально МТС и Мтс digital. В МТС это Middle, а в Digital это уже Senior (но не обязательно лидская позиция)

Скорее всего просто работяга

>>318756633
for(i = 24; i >= 0; i -= 3) {
FourDayForecast(i / 3)
}

>>318756223
Не знаю как в сбере, но у меня в галере "ведущий" это лычка для опытного спеца которому вроде бы надо платить уже больше. Но не лида.

>>318756696
А, не так там, наоборот. Но суть ты понял кароч.

>>318756557
Этот код пишется вот так:

const hour = new Date().getHours();
const forecastIndex = 8 - Math.floor(hour / 3);
FourDayForecast(forecastIndex);

вместо того что на пике

КАТЬ ТЫ ТУПАЯ ШЛЮХА

>>318754767
Удвою.

>>318754690
Она в командировке была в ДС! Можно расходится.

>>318756766
Так она в СПб живет и там в Сбере работает.

ОСВЕЩАЮ КОПРО СБЕР ТРЕД

>>318756727
>>318756696
Высокая запутанность кода, из него неочевидно что он делает.

МЫ ВАМ ПЕРЕЗВОНИМ.

>>318756727
>const forecastIndex = 8 - Math.floor(hour / 3);
Нечитаемая красноглазая хуйня.

>>318756707
>ведущий
В обычной корпе -- "ведущий" это года три опыта, просто не совсем дебил, который хоть что-то может делать. Просто там ЗП строго прописана обычно по категориям, и если чел хочет чуть больше своей категории, то он уже ВЕДУЩИЙ. То есть по сути это вообще ни о чем.

>>318756652
Ясно, то есть не будет.

Реакт макака итт. На днях прошел все 3 этапа в сбере, в итоге получил оффер на 270к. Не согласился, потому что на текущем месте 320к плюс в течение полугода должно пройти перформанс ревью с дальнейшим увеличением зп

>>318754606 (OP)
>шлюха постит видео работы на синекуре
>АРЯЯ ТЫ ТОЖЕ МОЖЕШЬ
>АРЯЯ ТЫ НЕУДАЧНИК.
Сорян, /b/ратик, но у меня пиздёнки нет. Чтобы меня взяли на 300к красить кнопачки целыми днями.

>>318754606 (OP)
>>318754690
Опять эту шаболду тащат сюда. Я думал она уже всех доебала и все забыли.

>>318755802
Кстати буратта эта из пятёрки - реально вкусная. тож беру её. и кефир этой же линейки продуктов
*не реклама пятёрки лол

ОСВЯТИ КОПРО == СБЕРБАНК ТРЕД

>>318756849
// Текущий час
let hour = new Date().getHours()
// Вычисляем index прогноза из 8 по
// формуле, где Math.floor(hour / 3)
// это округлённый вниз текущий час
// разделённый на три
let forecastIndex = 8 - Math.floor(hour / 3);
// Вызываем функцию с вычисленным индексом
FourDayForecast(forecastIndex);

>>318757024
>эти жалкие потуги инцела

>>318754606 (OP)
Заебали вы сука эту селедку выебистую каждый день сюда постить.
Будто блядь не видно что это все постанова для дегенератов, и в реальности ни на одной работе нахуй никому не уперся еблан, который пол дня непонятно где дрочит, еще пол дня жрет срет и пьет карамельный раф, потом полтора часа сидит в позе сенсея из тибета и потом съебывает домой.

>>318756727
тут можно проще и понятнее сдлать: по сути тут в цикле повторяется проверка >= и <
можно сделать карту:
00-03: 8
03-06: 7
итд

это будет и понятно и будет поддерживать выбивающиеся из формулы значения (например 1.5-5.9: 0).

>>318755682
почему пендосам (да и евреям) снимать тиктоки о том как в армейке заебись - можно, а нашим тянучкам-писечкам рекламить так же сбер - нельзя? это другое?

>>318757049
СБЕРБАНК ПИДОРАХА НЕ ВИЗЖИ

>>318757050
>это все постанова
Если что-то не вписывается в манямирок инцела, то он выписывает это из реальности. Удобно.

>>318755559
>кто-то реально задачи выполнять
Там одни тяночки работают в этом Сбере.

>>318755288
Поэтому сейчас в айти одни девочки и ни одного красноглазого инцела-задрота.

>>318757056
Потому что то пиздеж что это пиздеж что обе они такие пиздежи я их все целовал.

>Oil массаж рук
>Джусболлы
>Друллега

Очень полезный тред, я пополнил свой словарный запас, приобщился к культуре молодежи, так сказать.

>>318757134
Да да, а из сбербанка мне звонит майор фсб по видеосвязи и с серьезным лицом и грозным голосом предупреждает что с моей карты сейчас уйдут деньги на поддержку хохлов.
Проиграл с наивного додика, не забудь взять три кредита и передать курьеру, это же вписывается в твой манямирок, да, додичек?

>>318757427
>инцел опять приплетает какую-то выдуманную хуету не к месту

СОВЯТИЛ КОПРО == СБЕРБАНК ТЕРД


СБЕР == УРОВЕНЬ ИНДИЙСКОЙ РАЗРАБОТКИ С ВЛОЖЕННЫМИ IF

ОЙ А ЧТО ТАКОЕ O в степени n и при чем тута IF
В КОПРОБАНКЕ КОНЕЧНО НЕ ВКУРСЕ

ТЕПЕРЬ ЭТО IF ELSE КОПРО СБЕРБАНК ТРЕД

>>318757542
>Додик на дваче всерьез верит и еще доказывает другим что шлюха снимающая тиктоки про успешный успех это не проект и не постанова и действительно всего добилась сама

>>318757932
Да, реально так думаю. Опровергни.

>>318756856
Всё так

>>318754606 (OP)
в сбер на нихуя неделать я бы и сам с удовольствием залетел.
только думаю она не кодер как я, а обычная звонилка а-ля ало что с деньгами когда крдит вернёте

с таким умным ебалом сидит, я ебуу

>>318758050
Она ведущий разработчик в сбере

>>318758072
что разрабатывает?

>>318758072
с такими ногтями невозможно долго по клаве стучать, лол уж не говорю о том чтобы код писать

>>318758134
Фронтенд

>>318757355
У вас фимоз, молодой человек и головного мозга тоже что очевидно

>>318754606 (OP)

Как вы заебали. Давайте проведём мысленный эксперимент: айти схлопывается. Не важно почему. Будь то Ai научился кодить на уровне сеньора, или айти никогда не существовало. Куда идти не самому глупому вчерашнему студенту или на что впринципе учится чтобы не работать на производстве или продаваном за копейки?

>>318758301
117

>>318758301
>Куда идти не самому глупому вчерашнему студенту

ПИК 1 ТЫ ДАУН ИЛИ У ТЕБЯ IQ КАК У ХЛЕБА ?

>>318758161
Зачем стучать? ChatGPT генерирует 80% кода, дальше вручную подправляешь и можешь идти жрать джусболлы, делать ойл массаж рук и йогой заниматься. Высокая производительность труда у бабы, она и курсачи на магитсратуру делает через нейронку и ебет систему, пока двачер-совок ручками дрожащими 8 часов выводит свои строчки, которые за 5 минут делает нейронка.

>>318758464
В чем не права? Она просто берет и ебет систему в рот.

>>318758609
в том что она кричит про это публично

>>318758464
>Зачем стучать? ChatGPT генерирует 80% кода
В голос проиграл, малаца

>>318758609
ты нахуя сам себе отвечаешь, симпяра поехавший?

>>318754606 (OP)
с 10 до 19 рабочий день? Да я лучше сдохну нахуй. Похуй на йогу и жратву, я по 6 часов " работаю " (читаю двачи, слушаю ютубе в наушниках, РЕАЛЬНО работаю пару часов) Нахуй весь день тратить на эту парашу .

>>318754606 (OP)
Ну устройся, лол.

>>318757025
У Кати сегодня ноготочки а ты и дальше продолжай въебывать

>>318758714
Хейтер, спакуха, Катюха официальная богиня двача и пример для подражания, нас много, семенить не нужно.

Тоже думаю из своей бабы сделать успешный успех. Просто будет говорить что код пишет, покажет пару видосов с РАБотки, будет говорить какая ахуенная, ну а куколдычи-олени типо опа подтянутся и будут дрочить на неё, пока я лутаю гешефт. Подводные?

>>318758876
>подводные?
станешь куколдом

>>318758687
Кричит, потому что может.

>>318758687
Какая же ты потешная омежка, боишься публичного осуждения мимокроками, которые тебе пять рублей не дадут в тяжелой ситуации. У Катюхи яйца больше, чем у тебя.

Я наоборот горжусь и восхищаюсь тем, что люди живут в 21 веке, пользуются нейронками, шаблонами, не стесняются пиздить чужие идеи, это и есть прогресс, а ты небось сидишь на своей продроченной галере и по сталинским учебникам кнопку 5 лет красишь.

>>318754606 (OP)
Не у всех ума хватает

>>318754606 (OP)
Если у нее все так заебись - зачем согласилась светить труханами и пиарить всратый сбер? Можно же просто кайфовать, или на кабаньей галере не все так радужно?

>>318754606 (OP)
Зачем работать в айтипараше, если можно просто получать тонны денег и тратить их на любые ништяки?

>>318759400
95% уверен что за это накидывают к зэпке

>>318758609
В магистратуре всратого говновузика всем похуй, можешь и без нейронок писать хуйню и никто внимание не обратит. Главное здесь - не разглашаться об этом. Именно потому, что если какой-нибудь анон, которому очень скучно, вычислит ее говновузик и напишет письмецо зам.ректора - поднимут все ее работы и ей пизда. Были случаи когда уже у выпускников отзывали дипломы.

>>318759407
> беззаботная жизнь, ценой которой служит поглощение "дубайского шоколода"
Вряд ли Катя согласилась бы на такое.

>>318759530
Она в питерском топ вузе учится. Нельзя диплом отозвать, нет такой процедуры.

>>318759434
Или ее изначально наняли на роль медиашлюхи и никакой она не ОЙТИШНИК. Аноны, которые реально работали/работают на этой хуйне - часто сообщают, что половина сказанного в видосиках - пиздеж, а этих вниманиеблядей им не удавалось никак отыскать в рабочих задачах.

>>318759407
Катюха и тут преуспела. Получает большие деньги, которых хватает на жизнь, её бесплатно кормят в Сбере, пока шалавы с своего видео тратят на жратву половину суммы, которую им кидают шейхи за поедание говна из очка и отсос верблюдам, при этом Катенька чистая девочка, которая спит с тем, кто ей нравится, а не ублажает вонючих немытых арабов в колхозном Дубае без канализации и базовых удобств, живя в нормальном современном городе с нормальным климатом, а не в пустыне, где в тени 30 градусов круглый год.

>>318759586
Есть процедура признания диплома НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМ. Само собой это все очень редкие случаи и вузик сам попытается подобное замять, но вот выдать пиздюлин действующему студенту - вполне себе могут.

>>318759601
Ну учитывая с какой исполнительностью эти треды бьются своим косым лбом об /b/ это корпоративная хуйня но это изначально всем понятно. Вообще не очень понимаю смысла этих тредов если честно, видимо подписота в тикитоке растёт у неё из-за местных дурачков

>>318758464
Твой чатжпт не в состоянии даже написать простенький скетч для пердуино платы esp8266 на отправку уведомлений в телегу зато дикпик с первого раза сгенерил правильный код

Если блядь он даже с моими скромными хоббийными задачами не справляется нихуя и пишет одну и ту же залупу по кругу, выдавая ее за корректировку, то я хуй знает вообще тогда как с его помощью можно реально работать.

>>318759694
>Есть процедура признания диплома НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМ
Это если были какие-то нарушения в процессе его получения, а если она делала все работы через чатгпт и их принимали преподы, то никаких нарушений не будет найдено. Недавно какой-то студент рггу полностью диплом через чатгпт написал за 1 день и успешно защитился, хотя был скандал в сми.

>>318759694
> выдать пиздюлин действующему студенту
Каких? Вузику похуй, это не школа и не пту. Можно вообще не ходить туда.

>>318759803
> Это если были какие-то нарушения в процессе его получения
Подделанный антиплагиат(он вроде теперь и нейронки палит) - вполне себе тянет на нарушение процедуры. Само собой, если тебе чатгпт написал, потом ты все переработал и никто ничего не спалит - очень близко к написанию диплома собственноручно, поэтому такое в расчет не берем.

>>318759892
чому этот хуй стал мемом?

>>318759893
Антиплагиат ничего не палит вообще. Он просто бесполезная хуйня.

Нейронка - инструмент, как какой-нибудь матлаб. Если студент сделал лабу в матлабе, а не на листочке, то его за это не отчислят. Поэтому и Катю не отчислят из-за того, что она пишет тупые отчеты через чатгпт. Катя молодец.

>>318759724
>Вообще не очень понимаю смысла этих тредов если честно

Начнем с того, что это не бототред, что уже неплохо, на фоне остальных уровня Голова дай день, лесополоса, засмобос и прочая ботохуйня. Он посвящен высмеиванию дебильных вкатунов, которые 10 лет изучают языки, платят по 300 тысяч скиллбоксам, а их обходит простая студентка на собеседовании, сразу становясь начальников в крупнейшем банке страны. Помимо убогих вкатунов, своим головы и сраки в треде сложили и ЗОЖ дебилы, которые годами сидят на воде, петрушке и мясе, в надежде остановить оскуфение и мерзкие прыщи на ебле (в 100% случаев безуспешно), а тут Катюха с идеальным лицом и фигурой жрет целыми днями чипсы, джусболы, латте, кексы, шоколадки, проживает простую человеческую жизнь, наслаждается каждым моментом, и у них трижды блядская зависть на неё из-за того, что эти дауны боятся признать своё мракобесие, за то, что бездарно слили в унитаз годы жизни, разменяв наслаждение на бесполезное мучение без результата. Но самую страшную анальную кару испытывают ретрограды, высмеивавшие ChatGPT, Катюха при помощи одного чата получила красный диплом, учится в магистратуре, кодит за 1 час, остальное время посвящая себе любимой, пока красноглазые задроты дрочат свои курсовые, коды блять, матан 24/7, в итоге заканчивая свою карьеру погромиста в Бургер Кинге на кассе.

Это лучший тред в бредаче по контенту на сегодняшний день.

>>318760079
>Но самую страшную анальную кару испытывают ретрограды, высмеивавшие ChatGPT, Катюха при помощи одного чата получила красный диплом, учится в магистратуре, кодит за 1 час, остальное время посвящая себе любимой, пока красноглазые задроты дрочат свои курсовые, коды блять, матан 24/7, в итоге заканчивая свою карьеру погромиста в Бургер Кинге на кассе.
Based.

>>318759802
>я хуй знает вообще тогда как с его помощью можно реально работать.

А Катюха знает. Между вами огромный разрыв в смекалочке и умении пользоваться даже простейшими инструментами. Поэтому ты дно, а она топ.

>>318754606 (OP)
> получать 300кк/наносек практически ничего не делая
Такого не бывает, если ты не друг солнцеликого

>>318760197
Обсерился.

Ну покажи мне какой-нибудь реальный пример где чатжпт может написать что-то сложнее змейки или мигания светодиодом с первого раза.

>>318755095
Что за продукт? Куда выставлять? Как вкатиться? Расскажи плз, а я в долгу не буду оставаться.

>>318754945
Ты не сможешь попасть в айти. И вот почему.

>>318755689
Если даже оценку получить не смогли, то знания откуда возьмутся? Обычно так всякие неучи копить любят.

>>318760668
Че за залупа, в кровати и работать и жрать, это же пиздец как не удобно. Она там на своей дохуя престижной работе не может заработать на стол и стул?

Админ этой помойки, ты достал тут форсить свою Ойти богиню, она не даст тебе полизать ножки, съебал нахуй с борды

>>318760851
Зачем ей стул и стол?

>>318760851
ДАЙТЕ ЕЙ СТУУУУУЛ!

>>318760851
>не удобно
Она в такой позе на работе сидит вообще. Это удобно?

>>318756893
Я сохранил, прикладываю Имадженирую твой ебальник бичара. Какая то девченка в 6 раз больше получает и это не шутка/маркетинг/прогрев от сбера а реально кладет себе в кармашек 400к каждый месяц нихуя не делая не принося пользы

.

>>318761285
Я не знаю как в ваших айтишках, но у меня на стройке это такой же терпила как и просто инженер отдела, только на 5к у него зп больше. а есть еще главный специалист но никто не ебет чем он отличается от ведущего

>>318761285
> кладет себе в кармашек 400к каждый месяц нихуя не делая не принося пользы
Почему же, снимает тиктоки завлекая лохов, которые будут тащить эту галеру на своем горбу.

>>318761058
Красивая тян. Не понимаю хейта к ней. Кодинг это убогая тупорылая работа, как на конвеере стоять.
А от такой посадки она swayback posture залутает через пару лет.

>>318760350
Чат гопота и не должен за тебя код писать иначе дохуя людей лишиться работы, общество в конец одебилит. Это просто удобный инструмент в работе, не более

>>318754690

Эта пизда напротив меня работает получаеться

>>318754690
Какое колдунство она использует чтобы не разжиреть поглощая столько гамбургеров?

>>318764553
Можешь насрать ей под дверью с пруфами

>>318756223
Это мидл, причем вполне может быть мидл минус

Надо тоже записать свой рабочий день айтискуфа на удаленке, проснулся в 9 думскролишь еще часок в кровати, проснулся искупался попил кофейку, в 11 выгулял собаку, попил еще кофейку в 12 сел работать, часа в три пообедал, в 9 закончил работать, погулял с собакой, подумскролил посмотрел отупляющие видео на запрещенном сайте, лег спать.
And that's my day.

>>318756223
Алексей тащит за всю команду, пока девочки ходят на йогу вместо работы

Бодя, иди нахуй вместе со своей шлюхой

>>318764903
Сейм, но весь день нихуя не делаешь, поработал 3 часа, отметил что поработал 7 и всё

Вот это хуйло её форсит.

>>318765030
Это твой протык ?

>>318765060
Нет, админ телеграм канала бляди из оппоста

>>318754606 (OP)
Для этого нужно быть тян

>>318757025
Зачем повторять на русском то что и так понятно из кода, только уменьшает читаемость, мы вам перезвоним, а пока почитайте книгу "чистый код"

>>318754606 (OP)
Фагготрия вне фаг, реклама телеграма, форс бляди, репорт

>>318761058
ну это типа лежишь

>>318758687
так это ты чмоня зашоренная.

ты ещё и других пытаешься такими сделать, за это тебя пиздить надо

>>318760197
ChatGPT не нужен.

Больше времени уходит на то, чтобы спроектировать код, а не то, чтобы непосредственно написать его.

Кроме того, в проекте обычно есть уже готовые шаблоны и можно копипастить оттуда, необходимост и в нейронке просто нет.

>>318754606 (OP)
>Зачем целый день работать
Сократил твой пост до нужного вопроса.

>>318756984
+

>>318756727
Ты понимаешь, что чтобы понять твой код, нужно в голове его представить?

Ты понимаешь, что это нужно потратить усилия? Это время, и это постоянное напряжение, в котором ты жиёшь, зная, что у тебя сложный код и если что, тебе в нём надо разбираться.

Простой код, как у неё, мало того, что требует меньше времени на решение проблем, так ещё и проще кастомизируется.

Ну и в чём она не права?

мимо основатель стартапа

>>318756984
скучное говно, иди нахуй

>>318764665
Пиздатый обмен веществ, но он таким будет не всегда.

>>318764553
Передавай привет Катюхе и скажи, что она слишком много жрёт, пусть урежет рацион.

>>318768243
у меня в 32 до сих пор такой.

>>318754606 (OP)
300к в наносек вебмакакой? штопрости?
У нее если 150 выходит, то можно уже от радости танцевать отдушную лезгинку

Мимо 270к буэкенд-абизяна

>>318768271
32 - ещё молодой. В 45+ отпишешь.

эхэхэ

>>318754606 (OP)
Жаль она опять волосню на пизде отрастила.

>>318768723
Пока она будет расти по карьерной лестнице, пока двачеры будут продвигать свои стартапы, ты всё так же останешься додиком, что страшно мстит, кидая фотку члена в треды.

Действительно, хуй знает зачем. А еще лучше работать из дома, я с утра мощно накуриваюсь и играю в игры фоном с созвонами на фоне, жену ебу в обед, остальное время имитирую деятельность и посвещаю работе пару часов в сутки. Обожаю свою жизнь.


Мимо-удаленщик 300к

>>318757050
> постанова для дегенератов, и в реальности ни на одной работе нахуй никому не уперся еблан, который пол дня непонятно где дрочит

Лол, греча, то что ты нигде не был кроме своего завода, не значит что везде как на твоем заводе. Она показывает буквально самую основу в бигтехе, которая уже 30 лет везде есть. На рабочие часы там вообще никто не смотрит, главное выполняй таски. Понятно что заводчанину, хуярящему по таймеру от 8 до 6, такое кажется запредельными условиями и постаной.

>>318769008
>Она показывает буквально самую основу в бигтехе
двачую

да бесполезно об этом на дваче писать. тут дети гречи, которые настолько обедилели, что не верят своим глазам, когда им показывают то, к чему они не привыкли. Надо позволить им продолжать вариться в своём соку из нищеты

>>318769008
>1
Пиздец, одни азиаты в майкрософте

>>318768190
Сходи на хуй в тик таки и посмотри тысячи подобных высеров.

>>318769520
Дружище, а почему ты решил, что я должен куда-то идти? Ты ведь ничего не можешь мне сделать. Я превосхожу тебя интеллектуально и физически, понимаешь? Я выхожу на улицу. Поэтому я буду делать всё, что щахочу, на дваче. А ты пойдёшь нахуй.

>>318769008
Да да, зумерок, утешай себя инфоцыганскими сказками, стремись, учись, можешь еще бизнес курсы купить, там же все как не на заводе и можно будет ничего не делать, деньги сами будут прилетать на счета. Продолжай, очень интересно слушать.
Благодаря хомякам вроде тебя у шаболд с ОП-видео всегда будет доход и нихуя делать не нужно будет.

>>318770182
https://vkvideo.ru/video-226553324_456240670

>>318770291
>вквидео

>>318770182
Лол, пидораш, я 4 года так работал еще до ковида, все именно так и есть. Сейчас паную на удаленке, работаю от силы 2-3 часа в день. Учиться надо было, а не козюли в носу крутить.

>>318754606 (OP)
Она хотя бы платит вам за эту хуйню
Sage
Sage
Sage

>>318770415
у тебя работает гугл?

>>318754606 (OP)
Есть видео, где её ебут?

>>318770424
Ну не удивил, я в своей стройке примерно столько же лутаю спустя 8 лет дослужился до РП и пинаю под хвост терпил и подрядчиков

>>318770653
Почему ты такой дебил?

ПОчему ты не работаешь в айти и позволяешь себе говорить о том, как в айти работают другие?

>>318770697
Потому что я уже пожил и в сказки пиздаболов с двача уже давно перестал верить. Я могу поверить во все эти 300кк/наносек, но то что они достаются за полторы минуты работы в столетие я хуй когда поверю. И не важно в какой сфере, РАБота она везде РАБота, особенно на руководящих должностях. Быть терпилой с лопатой в руках даже в каком-то смысле проще, чем быть супербоссом и жить в постоянном стрессе. Дедлайны они и в африке дедлайны.

>>318754606 (OP)
Как ты, блять, сюда залазишь всё время? Пошёл нахуй!

Это либо дано, либо нет.

>>318770964
>РАБота она везде РАБота, особенно на руководящих должностях.
Какой наивный гой.

>>318770964
>и в сказки пиздаболов
Это что?

https://www.youtube.com/watch?v=Oc0uIV7qe6k

>>318770653
> я в своей стройке
Понятно. Можешь не продолжать.

>>318769589
> Поэтому я буду делать всё, что щахочу, на дваче.
Ну вот захоти сходить на хуй.

>>318773068
ебать ты узколобый

>>318754690
БЛЯДЬ ЕБАНАЯ, ОБЯЗАТЕЛЬНО, СУКА, ДЕЛАТЬ ТАК ЧТОБЫ НОСКИ ВИДНО БЫЛО??? ДО УШЕЙ ЕЩЕ НАТЯНИ, УЕБИЩЕ.

>>318773402
те не похуй?

>>318754606 (OP)
Она с 10 лет живет роботом ради этой корочки. И вот спустя 10-15 лет жизни по часам - получила заветную работу в офисе за 100к. А чтоб расти, и хорошо расти, нужно изучать технологии и жостко алгосить.

>>318773602
>нужно изучать технологии
Только если ты задрот-технарь.

Я знаю лишь малую часть технологий, но я хорош в создании продуктов, поэтому я сео, а не наёмный инженер.

Я почему сагрился то. Я считаю, что становления такими вот, как твой пикрил - это своего рода сделать человека инвалидом. Так что нахуй это, будьте развиты разнесторонне.

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.


Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.


Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

>>318771089
FAANG каждый год сокращают по 15% программистов. И не важно какой ты крутой. Ты должен бежать от этого, как от огня. Называется PIP.
https://www.reddit.com/r/csMajors/comments/kh9ztt/comment/ggk9dqp/?utm_source=share&utm_medium=web3x&utm_name=web3xcss&utm_term=1&utm_content=share_button

Бонусы делятся так, что ты получаешь их только после 2х лет работы. Тоесть мимо двух PIP-ов. А пипают 15% самых слабых, не зависимо от скилов. Тоесть относительный показатели продуктивности, а не абсолютные. Так же чтоб расти нужно уметь решать вопросики, крайне жостко. И шарить за бизнес, софтскилы.

Да и тёлка из ОП-поста долго не проработает. Через 1-2 года будет искать жениха, ибо заебет KPI-ить по 1000 строк кода в день.

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

>>318773810
ты прав, но офисы крутые то есть

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

>>318761058
Ебаная блядина ведь по любому разувается чтобы на кресло так залезть и кресло пропитывается ее вонючими носками, блядь. А потом придет туда другой разработчик, когда ее пидорнут с этой галеры, и будет сидеть, носки ее вонючие нюхать. Блядина ебучая, мразь, блядь.

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

Ебать двачерам бомбит

Хуесос, который её тут форсит, продолжишь это делать - я солью все её личные данные из корпоративного справочника, и вы не узнаете, кто

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

>>318774204
да похуй, дружище. Если её уволят, я просто кину ей оффер в свой стартап

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

>>318759240
>Какая же ты потешная омежка, боишься публичного осуждения мимокроками, которые тебе пять рублей не дадут в тяжелой ситуации. У Катюхи яйца больше, чем у тебя.
двачую

>>318769008
Это в том самом "бигтехе который везде есть" - где лютейшие переработки и сокращения по любому пуку, я же ничего не перепутал? Додичей кормят хрючевомза 800 рублей и организуют всратые "зоны отдыха" вычитая с их же зарплаты, а они и ради, просят еще. Ушло время, нормальные люди больше в эту поебень не верит, поэтому и приходится нанимать клоунов на зарплату, чтобы пердежей после института зазывать.

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.

>>318754606 (OP)
Наконец она надела колготки. Ух пофапаю

>>318774359
>где лютейшие переработки
кек

Они миновали выходящих из столовой солдат, подошли к санчасти. Неподалеку стояла черная "волга". Ребров сел на переднее сиденье, Ольга сзади.

- Здравия желаю, товарищ подполковник, - сидящий за рулем сержант завел мотор.

- Здорово, - Ребров потрогал губу, - Москва, Дорогомиловская, дом 42.

- Есть, товарищ подполковник, - сержант включил передачу, машина тронулась.

- Как Дорогомиловская? - удивленно наклонилась вперед Ольга. Зачем же?

Ребров строго посмотрел на нее.

- Я не могу! Я не смогу! Господи! - она закрыла лицо руками.

- Волга впадает в Каспийское море, - сухо произнес Ребров.

Ехали молча. На Большой Дорогомиловской свернули во двор и стали...

- Жди здесь, - сказал Ребров шоферу, быстро вылез из машины и открыл заднюю дверь. - Прошу.

Ольга выбралась из машины и побрела к подъезду. В лифте она разрыдалась.

- Ольга Владимировна, я прошу вас, - Ребров взял ее за руки, - я очень вас прошу.

- Ну зачем! За что мне... Господи, я не могу! - трясла она головой, - все же хорошо... ну, зачем?!

- Вы же все, все понимаете, вы помните 18 на раскладке, милая, мне самому тяжело, но мы на пути, и теперь так легко сорваться, разрушить все. Возьмите себя в руки, прошу вас, не губите наше дело. Мы не можем себе позволить расслабиться. Расслабиться - значит погибнуть, погубить других. Ну! - он встряхнул ее за плечи.

- Да, да, - всхлипнула Ольга, доставая платок, -погибнуть...

Они вышли из лифта, она вытерла лицо и Ребров позвонил в квартиру 165.

- Я не приказываю, я прошу, - сказал он.

Дверь открыл Иванилов. Он был в байковой рубахе, кальсонах и тапочках на босу ногу.

- В самый, самый раз, - заулыбался он, пропуская их в тесную переднюю, - а я вот это, съезд показывают, и там Ельцин им дает... В квартире громко звучал телевизор.

- Лезут на него, понимаешь, а он их глушит! Во, во... полозковцы. Может, чаю?

- Мы торопимся, Петр Федорович, - сухо сказал Ребров, расстегивая шинель на Ольге.

- Как знаете, - Иванилов выключил телевизор, открыт комод.

Ребров повесил шинель Ольги на вешалку, она сняла фуражку и прошла в маленькую смежную комнату. Иванилов вынул из комода серую папку, положил на стол.

- И поаккуратней, Петр Федорович, - Ребров прошел на кухню, посмотрел в окно. - У нас сегодня тяжелейший день.

- Все понял, - Иванилов с улыбкой вошел в смежную комнату и запер за собой дверь. Окно в комнате было плотно зашторено. Сидя на узкой кровати в углу, Ольга снимала сапоги. Посередине комнаты стояло старое зубоврачебное кресло, над изголовьем которого был укреплен на столе стул с круглым отверстием в днище. Иванилов проворно разделся догола, положив одежду на угол кровати:

- Светлана Викторовна, давайте помогу.

- Отойдите! - дернула головой Ольга. Он отошел и встал возле кресла, поглаживая себя по плечам. Она разделась и села в кресло. Иванилов влез на стол, сел на укрепленный стул, спиной к Ольге. Его зад просунулся в отверстие, навис над Ольгиным лицом.

- Только не быстро, - произнесла Ольга, крепко берясь за подлокотники.

- Само собой... - Иванилов напрягся, шумно и протяжно выпустил газы в лицо Ольги. Она открыла рот, приложила к его анусу. Иванилов стал медленно испражняться ей в рот, тихо кряхтя. Ольга судорожно глотала кал, часто вдыхая носом. Голые ноги ее дрожали.

- Все, - пробормотал Иванилов, приподнимаясь. Ольга сползла с кресла на пол и замерла, всхлипывая и громко дыша.

- Все, все, - Иванилов слез со стола на пол, стал одеваться. -какой сегмент?

Ольга не ответила.

- Ну, я тогда там... - он оделся и вышел из комнаты.

Ребров пил молоко на кухне.

- А какой сегмент-то? - громко спросил Иванилов. Ребров поставил стакан, вошел в комнату:

- Восемнадцатый.

- Так. Восемнадцатый, - Иванилов выдвинул нужный ящик сегментной картотеки, достал след.

- И пожалуйста в двух экземплярах.

- Хорошо, хорошо.

Иванилов вынул из папки две разметные сетки, приложил след и обвел.

Вошла Ольга, застегивая китель.

- Как вы? - приблизился Ребров. Она покачала головой. Он вынул носовой платок, вытер ее коричневые губы:

- Все будет хорошо.

- Сделано, - Иванилов убрал след и папку и тут же включил телевизор. - Интересно, продавит он собственность?

Ольга пошла одеваться. Ребров взял сетки, сложил, спрятал в карман.

- С другой стороны, колхозников тоже понять надо, -усмехнулся Иванилов. - Работали, работали, понимаешь, а тут - на тебе!

- До свидания, Петр Федорович, - проговорил Ребров, и они с

Ольгой вышли. В лифте Ольгу вырвало.

- Легче всего! Легче всего дать волю эгоизму! - воскликнул Ребров. - Давайте! Показывайте, какая вы гордая! Какая самостоятельная! Демонстрируйте! Как вы презираете всех! Как плюете на остальных! Ну! Демонстрируйте!

- Я... нет... - шептала Ольга, прижавшись лбом к стенке кабины.

Ребров схватил ее под локоть, вытолкнул из лифта:

- Идите! Гордитесь собой!

Они сели в машину.

- Поехали на шестой склад, - сказал Ребров, закуривая.

- Есть, товарищ подполковник.

Когда черная "волга" подъехала к военкомату, было уже темно. Машина Реброва стояла на месте. Штаубе и Сережа спали в ней, привалившись друг к другу.

- Перегрузишь в мой багажник, и свободен, - приказал Ребров сержанту, вылезая из "волги". Ольга постучала в заднее стекло "Жигулей":

- Ау!

Штаубе проснулся, открыл дверь, она села на переднее сиденье:

- С добрым утром, милые.

- Как? - морщась, спросил Штаубе.

Отлично! - радостно шепнула она. - Вон, смотрите.

Штаубе оглянулся. Сержант подносил к "Жигулям" металлический ящик.

- Става Богу.

Ребров захлопнул багажник, сел за руль:

- Здравия желаю, Генрих Иваныч.

- Дали? 48?

- 48, - Ребров завел мотор. - Вы не замерзли здесь?

- А я дважды заводил. Погодите, а как с Клоковым? А Басов что? Выписку нашли сразу?

- Сразу! - Ребров посмотрел на Ольгу, они засмеялись. -Сразу!

- А этот говнюк, Сотников, торговался?

Ребров с Ольгой засмеялись громче.

- Погодите, чего вы ржете, расскажите толком? Мне к Коваленко ехать?

Сережа проснулся, громко зевнул:

- О-о-ой... холодно... а Олька где?

- Я здесь, милый. Спи.

- Я есть хочу.

Да, - посерьезнел Ребров, - есть. Нам всем пора пообедать. А точнее - поужинать.

- Может - к Михасю? - предложила Ольга. - Жутко в баню хочу.

- К Михасю? Без звонка? - потер лоб Ребров.

- Именно - без звонка! - Штаубе надел шапку. - Да эта сволочь должна вам в любое время суток жопу лизать, не разгибаясь! Поехали.

Они сидели за столом в пустом банном зале с мраморными колоннами и бассейном. Ребров и Штаубе были в простынях, Ольга и Сережа -голыми. Официант принес десерт и шампанское.

- За удачное, - пробормотал разомлевший Ребров. Чокнулись и выпили.

- Еб твою... - Штаубе поморщился, взял бутылку. -Полусладкое. Вот пиздарванцы. Человек!

Подошел официант.

- Что это за говно ты нам принес? На хуй нам полусладкое? У вас что, нормального шампанского нет?

- Извините, но завезли только полусладкое.

- Еб твою! - Штаубе ударил бутылкой по столу. - Зови сюда Михася!

Одну минуту...

- Генрих Иваныч, да все хоккей, - Ольга допила, встала и бросилась в бассейн. - Сережка, иди ко мне!

Сережа прыгнул в воду.

- А вот это... после еды... вредно! - погрозит пальцем Ребров.

- Отлично! - закричим Ольга.

- Ей сиропа разведи водой - и тоже отлично будет, -проворчи Штаубе, откусывая от яблока.

Ольга схватила Сережу за руку, потянула на середину бассейна. Сережа завизжал. Вошел Михась.

- Что же это, друг любезный? - Штаубе щелкнул по бутылке.

- Михаил Абрамыч, извините ради Бога! - Михась прижал пухлую ладонь к груди. - С брютом щас такой напряг, все по валютным барам, нам вообще ничего не дают. Хотите "Напариули"? Джина с тоником? Ликерчик у меня хороший есть. Яичный.

- Яичный? - издевательски прищурился Штаубе. - Говно ты собачье! Ты видишь кто к тебе приехал?! Ты, пиздюк - в жопе ноги! Мы что тебе - бляди райкомовские, или уголовники твои, чтобы это пойло лакать?! Кто мы тебе, гад?! Отвечай! - он ударил кулаком по столу, опрокидывая бокалы.

- Генрих Иваныч, - поднял руку опьяневший Ребров, - ну не надо так... они же все... подчиненные.

- Прошу прощения, извините, пожалуйста, я щас принесу все, что есть, все, что есть! - забормотал Михась.

- Тащи все, гад! Все! Чтоб все стояло здесь! Все! - стучал кулаком Штаубе. - Полусладкое! Ты что, говнюк, в детстве сахара мало ел?! Или решил, что мы блокадники? Или ветераны войны, ебать их лысый череп?! Это им ты будешь клизму с полусладким вставлять в жопы геморройные, понял?! Им! А нам это... - он схвати бутылку и швырнул в Михася, - по хую!

Михась увернулся, бутылка разбилась о колонну.

- Браво! - Ольга зашлепала ладонями по воде.