> накрути буран
Накрути мой хуй себе на язык.
Купил Емеля соли, а мамке его как раз.
А они услышали да еще побежали. Ноги не бегут у них. Они думали, Емеля за ними бежит, а у них и ног-то нет. Ночью Емеля им ноги-то поотрезал и в мешок вместо калачей положил.
Посмотрели они вниз, а на культях калачи привязаны. Вот Емеля, шутник!
Посмотрели они вниз, а на культях калачи привязаны. Вот Емеля, шутник!
Сколько экспрессии, мой мальчик. Но Святки уже прошли.
Прошли через твою мамашу?
Хороши пасты, схоронил.
Святки не могут пройти через чью-то мамашу, это же праздник. Ты еще глупее Емели, походу. ))
обоссыте шизика кто-нить
Не святки, а блядки. Учи матчасть.
Обоссал тебя, не благодари.
Паста-кун, ну где ты? Где твои охуительные истории? Захожу только из-за тебя сюда.
21 января. Кадыров Рамзан.
Унижают русню, как обычно.
Бутылка в этом деле помощник – анус холодит.
Старики следят за новостями: коли Кадырова ругают из Киева, то быть летом дефолту.
В горных аулах принято в Кадыров день ебать козла с козой. Поселяне думают, что такое действие приносит здоровье животным. Козёл и коза, приходя в дом, откладывают коричневые бруски на полотенце а, хозяева говорят: «Вот этим полотенцем будем вытирать младенца, воспитаем настоящего чеченца».
При первом же опускании ребёнка надо использовать это полотенце, а после омовения мочой, сказать: «Вах, нах унижай пидорах, русского раба, чтоб Наташка дала».
В долгие зимние вечера – самое время рассказывать охуительные истории. Вот и говорили: «Твои охуительные истории меня просто заебали!». Вспоминали сказку про Рамзана и овцу. В одной из деревень Чечни существовала эта известная сказка в таком варианте:
«У Ахмада Кадырова было три сына. Два сына поехали воевать и погибли, а Рамзана оставили дома.
Рамзан лежит на ковре, хуйнёй страдает. Боевики пришли и говорят: «Рамзан, поди патронов поднеси». Он и говорит: «А мне и здесь хватает». – «Смотри, ведь не купит тебе отец красного Феррари, красных максинов и золотого калаша, как не станешь слушать». Рамзан схватил сумку и побежал на склад. Пришёл, свет включил и увидал овцу. «Ой, Рамзанчик, не еби меня в сраку, я много добра тебе сделаю». – «А что ты мне сделаешь?» – «А когда что надо, дак меня попроси: то тебе и будет». Он отпустил, и говорит: «Ну, по моему прошенью, по овечьему веленью, летите, патроны, сами домой». Патроны сами и полители. Все немного охуели, когда увидели. «Гляди-ко, братья, что Рамзан творит». Патроны прилетели и сами в рожки зарядились.
Потом боевики и посылают: «Поди, Рамза, конопли насеки да принеси покурить». Рамзан лежит на ковре да и говорит: «А мне и здесь весело». – «Смотри, Рамзан, ведь не купят тебе красного Феррари, красных макасин и золотого калаша». – «По моему прошенью, по овечьему веленью, иди-ка, кинжал, наруби конопли, а потом пусть она в дудки скрутится». Кинжал нарубил, а дудки сами скрутились.
Ночку ночевали, всё выкурили, надо ехать за новой партией. «Рамзан, поезжай за травой». – «Да вы, блядь, заебали, пидорасы!». А сам на ковре лежит. «Смотри, не купят тебе красного Феррари, красных мокасин и золотого калаша». Вышел на улицу, сел в Гелик и сказал: «По моему прошенью, по овечьему веленью, езжай Гелик сам, к дилеру за травой». Поехал. Ехал по Грозному, сколько народу примял! Приехал к барыге и говорит: «По моему прошенью, по овечьему веленью, это моя трава! Трава, кладись в багажник сама!» Весь багажник забил. «Дай-ко, мне ещё одну дудку!» Сам закурил дудку и едет домой. В городе народу много было подавлено: захотели Рамзана поймать, да под суд отдать. Рамзан и говорит: «По моему прошенью, по овечьему веленью, выходи, ОМОН, и обломай им руки и ноги». ОМОН выскочил, всех отпиздил до единого. Рамзан приехал домой и лёг в джакузи, стал письку теребить. А Путину жалобы были поданы на Рамзана. От Путина генерал пришёл полицейский: «Ступай, Рамзан, тебя Путин требует, зачем ты в городе народ передавил!» Рамзан и говорит: «Поди-ко, присядь на бутылку, пидораха». Бутылка тут же и вошла в анус генерала. А потом прилетел Медведев. Наобещал много дотаций из федерального бюджета и говорит: «Всё-таки, Рамзан, надо к Путину съездить, тот тебя угостит». Рамзан и говорит: «По моему прошенью, по овечьему веленью, джакузи, лети со мной в Москву». Тут плитка затрещала, простенок вылетел, и джакузи полетела с Рамзаном в Кремль. Путин в окно глядит. «Это что за ёбаный нахуй?» – «А это Рамзан летит к тебе в джакузи». Прилетел. «Что ты, Рамзан, наделал такое? В городе народу много замял?» – «Ваше ботоксное величество, я не хочу тебе повиноваться!» Плюнул Путину на лысину и назад полетел, а Кабаева в окно смотрела. «По моему хотенью, катись, Кабаева, за мной». Голая Кабаева тут же из окна вылетела и в джакузи бултыхнулась.
Путин, конечно, охуел от такого поворота событий. Приказал ПВО сбить обоих и в тюрьму их закрыл. Кабаева заплакала: «Что мы, Рамзанчик, наделали!» Рамзан и говорит: «По моему хотенью, по овечьему веленью, дуйте ветры буйные, да снесите тюрьму ближе к дому!» Тюрьма и разлетелась вся. «По моему хотенью, по овечьему веленью, вместо тюрьмы ставтесь небоскрёбы Грозный-Сити!» Появились небоскрёбы. Послал Рамзан охранника. «Требуйте Путина в гости». Путин приехал в гости и сидит помалкивает. Рамзан и спрашивает: «У кого ты сидишь в гостях, пидор? Сидишь ты в гостях у Рамзана-повелителя, и будешь мне теперь дань выплачивать». Вот и стали с той поры русские дань платить чеченцам».
Унижают русню, как обычно.
Бутылка в этом деле помощник – анус холодит.
Старики следят за новостями: коли Кадырова ругают из Киева, то быть летом дефолту.
В горных аулах принято в Кадыров день ебать козла с козой. Поселяне думают, что такое действие приносит здоровье животным. Козёл и коза, приходя в дом, откладывают коричневые бруски на полотенце а, хозяева говорят: «Вот этим полотенцем будем вытирать младенца, воспитаем настоящего чеченца».
При первом же опускании ребёнка надо использовать это полотенце, а после омовения мочой, сказать: «Вах, нах унижай пидорах, русского раба, чтоб Наташка дала».
В долгие зимние вечера – самое время рассказывать охуительные истории. Вот и говорили: «Твои охуительные истории меня просто заебали!». Вспоминали сказку про Рамзана и овцу. В одной из деревень Чечни существовала эта известная сказка в таком варианте:
«У Ахмада Кадырова было три сына. Два сына поехали воевать и погибли, а Рамзана оставили дома.
Рамзан лежит на ковре, хуйнёй страдает. Боевики пришли и говорят: «Рамзан, поди патронов поднеси». Он и говорит: «А мне и здесь хватает». – «Смотри, ведь не купит тебе отец красного Феррари, красных максинов и золотого калаша, как не станешь слушать». Рамзан схватил сумку и побежал на склад. Пришёл, свет включил и увидал овцу. «Ой, Рамзанчик, не еби меня в сраку, я много добра тебе сделаю». – «А что ты мне сделаешь?» – «А когда что надо, дак меня попроси: то тебе и будет». Он отпустил, и говорит: «Ну, по моему прошенью, по овечьему веленью, летите, патроны, сами домой». Патроны сами и полители. Все немного охуели, когда увидели. «Гляди-ко, братья, что Рамзан творит». Патроны прилетели и сами в рожки зарядились.
Потом боевики и посылают: «Поди, Рамза, конопли насеки да принеси покурить». Рамзан лежит на ковре да и говорит: «А мне и здесь весело». – «Смотри, Рамзан, ведь не купят тебе красного Феррари, красных макасин и золотого калаша». – «По моему прошенью, по овечьему веленью, иди-ка, кинжал, наруби конопли, а потом пусть она в дудки скрутится». Кинжал нарубил, а дудки сами скрутились.
Ночку ночевали, всё выкурили, надо ехать за новой партией. «Рамзан, поезжай за травой». – «Да вы, блядь, заебали, пидорасы!». А сам на ковре лежит. «Смотри, не купят тебе красного Феррари, красных мокасин и золотого калаша». Вышел на улицу, сел в Гелик и сказал: «По моему прошенью, по овечьему веленью, езжай Гелик сам, к дилеру за травой». Поехал. Ехал по Грозному, сколько народу примял! Приехал к барыге и говорит: «По моему прошенью, по овечьему веленью, это моя трава! Трава, кладись в багажник сама!» Весь багажник забил. «Дай-ко, мне ещё одну дудку!» Сам закурил дудку и едет домой. В городе народу много было подавлено: захотели Рамзана поймать, да под суд отдать. Рамзан и говорит: «По моему прошенью, по овечьему веленью, выходи, ОМОН, и обломай им руки и ноги». ОМОН выскочил, всех отпиздил до единого. Рамзан приехал домой и лёг в джакузи, стал письку теребить. А Путину жалобы были поданы на Рамзана. От Путина генерал пришёл полицейский: «Ступай, Рамзан, тебя Путин требует, зачем ты в городе народ передавил!» Рамзан и говорит: «Поди-ко, присядь на бутылку, пидораха». Бутылка тут же и вошла в анус генерала. А потом прилетел Медведев. Наобещал много дотаций из федерального бюджета и говорит: «Всё-таки, Рамзан, надо к Путину съездить, тот тебя угостит». Рамзан и говорит: «По моему прошенью, по овечьему веленью, джакузи, лети со мной в Москву». Тут плитка затрещала, простенок вылетел, и джакузи полетела с Рамзаном в Кремль. Путин в окно глядит. «Это что за ёбаный нахуй?» – «А это Рамзан летит к тебе в джакузи». Прилетел. «Что ты, Рамзан, наделал такое? В городе народу много замял?» – «Ваше ботоксное величество, я не хочу тебе повиноваться!» Плюнул Путину на лысину и назад полетел, а Кабаева в окно смотрела. «По моему хотенью, катись, Кабаева, за мной». Голая Кабаева тут же из окна вылетела и в джакузи бултыхнулась.
Путин, конечно, охуел от такого поворота событий. Приказал ПВО сбить обоих и в тюрьму их закрыл. Кабаева заплакала: «Что мы, Рамзанчик, наделали!» Рамзан и говорит: «По моему хотенью, по овечьему веленью, дуйте ветры буйные, да снесите тюрьму ближе к дому!» Тюрьма и разлетелась вся. «По моему хотенью, по овечьему веленью, вместо тюрьмы ставтесь небоскрёбы Грозный-Сити!» Появились небоскрёбы. Послал Рамзан охранника. «Требуйте Путина в гости». Путин приехал в гости и сидит помалкивает. Рамзан и спрашивает: «У кого ты сидишь в гостях, пидор? Сидишь ты в гостях у Рамзана-повелителя, и будешь мне теперь дань выплачивать». Вот и стали с той поры русские дань платить чеченцам».
В некоторых местах Ставропольского края рассказывали и такую сказку про Рамзана:
«Рамзан жил с матерью. Вот она послала его в секс-шоп.
– Сходи, Рамзан, купи соли для анусов.
Вот пошёл он в секс-шоп, купил соли, идёт, а голуби срут ему на голову.
– Голуби, голуби, – говорит Рамзан, – у вас помёт несоленый, а вы срёте, давайте я вам посолю жопу.
И высыпал Рамзан всю соль в жопу. Пришёл домой, мать сосать ему стала. Пососала, пососала и говорит:
– Иди тогда снова на базар и купи гандонов.
Так Рамзан и сделал. Купил гандонов. А когда шёл домой, то увидел хуи торчат высокие. Подошёл он к ним и говорит:
– Что вы, братцы, без гандонов в такой мороз стоите?
И надел гандоны на эти хуи. Пришёл опять ни с чем домой. Снова мать сосать стала Рамзану. Рамзан и говорит:
– Пусти меня, мать, в секс-шоп, я опять куплю гандоны.
Согласилась мать. Пришёл он в секс-шоп, но там ни одного гандона не было. И думает Рамзан: «Опять мать будет сосать, а ведь мне в пизду присунуть хочется». И купил он кол. Нёс, нёс его, устал и рассердился. Увидел, что у кола четырнадцать сантиметров, а у его – Рамзана – только двенадцать. Поставил он кол на дороге, стал дрочить без оглядки: боится, как бы кол в зад не засадил, ведь у него четырнадцать сантиметров!
Устал Рамзан теребонькать, пришёл домой, а кол забыл.
Больше Рамзана мать не посылала в секс-шоп. Она сказал ему:
– Эх, Рамзан, я хотела нормально подолбить, а тебя, дурака, и посылать нельзя. Самой придётся идти, а ты, оставайся.
Просился Рамзан, просился, но мать его не пустила. Сама пошла. На дорогу она много насрала сладкого хлеба и другой еды и всё уложила в мешок. И стала ждать автобус.
А Рамзан в это время весь сладкий из мешка выложил, а сам в него залез и сидит. Вот пришёл автобус, и с матерью поехал до района красных фонарей. Мать несла мешок – и чуть не обосралась от тяжести. Шла, шла, устала. А Рамзан сидит в мешке за спиной и кричит:
– Матушка, погодите, погодите...
А она услышала и охуела. Ноги аж онемели. Она думала, Рамзан за ней бежит, а он всё нет-нет да опять закричит. И до того испугалась мать, что упала. И захотелось ей сладкого хлеба покушать.
Стала мать развязывать мешок, а там Рамзан сидит. Так она и обосралась. А Рамзан долго смеялся над ней».
«Рамзан жил с матерью. Вот она послала его в секс-шоп.
– Сходи, Рамзан, купи соли для анусов.
Вот пошёл он в секс-шоп, купил соли, идёт, а голуби срут ему на голову.
– Голуби, голуби, – говорит Рамзан, – у вас помёт несоленый, а вы срёте, давайте я вам посолю жопу.
И высыпал Рамзан всю соль в жопу. Пришёл домой, мать сосать ему стала. Пососала, пососала и говорит:
– Иди тогда снова на базар и купи гандонов.
Так Рамзан и сделал. Купил гандонов. А когда шёл домой, то увидел хуи торчат высокие. Подошёл он к ним и говорит:
– Что вы, братцы, без гандонов в такой мороз стоите?
И надел гандоны на эти хуи. Пришёл опять ни с чем домой. Снова мать сосать стала Рамзану. Рамзан и говорит:
– Пусти меня, мать, в секс-шоп, я опять куплю гандоны.
Согласилась мать. Пришёл он в секс-шоп, но там ни одного гандона не было. И думает Рамзан: «Опять мать будет сосать, а ведь мне в пизду присунуть хочется». И купил он кол. Нёс, нёс его, устал и рассердился. Увидел, что у кола четырнадцать сантиметров, а у его – Рамзана – только двенадцать. Поставил он кол на дороге, стал дрочить без оглядки: боится, как бы кол в зад не засадил, ведь у него четырнадцать сантиметров!
Устал Рамзан теребонькать, пришёл домой, а кол забыл.
Больше Рамзана мать не посылала в секс-шоп. Она сказал ему:
– Эх, Рамзан, я хотела нормально подолбить, а тебя, дурака, и посылать нельзя. Самой придётся идти, а ты, оставайся.
Просился Рамзан, просился, но мать его не пустила. Сама пошла. На дорогу она много насрала сладкого хлеба и другой еды и всё уложила в мешок. И стала ждать автобус.
А Рамзан в это время весь сладкий из мешка выложил, а сам в него залез и сидит. Вот пришёл автобус, и с матерью поехал до района красных фонарей. Мать несла мешок – и чуть не обосралась от тяжести. Шла, шла, устала. А Рамзан сидит в мешке за спиной и кричит:
– Матушка, погодите, погодите...
А она услышала и охуела. Ноги аж онемели. Она думала, Рамзан за ней бежит, а он всё нет-нет да опять закричит. И до того испугалась мать, что упала. И захотелось ей сладкого хлеба покушать.
Стала мать развязывать мешок, а там Рамзан сидит. Так она и обосралась. А Рамзан долго смеялся над ней».
FAQ
В: Что за ебанутый тред?
О: Это ежедневный тред, в котором ОП-шизик рассказывает о пробитом дне. По его мнению, эти треды посвящены русской народной культуре.
В: Нахуй этот тред нужен?
О: Двач решено утопить в говне. Новороссы, залупинцы, дебилы и прочий скам теперь здесь, как у себя дома. А тут ещё и ебанутый родновер.
В: Что это вообще за "народный календарь"?
О: Крестьянский календарь обычаев, примет и традиций, которые давно устарели и нахуй никому не нужны.
В: Что это ещё за "культура", целиком выстроенная вокруг говна и ебли коней?
О: Не следует забывать, что жизнь крестьян на Руси была теснейшим образом связана с говном. Не удивительно, что и обряды с традициями так же имеют непосредственное отношение к говну и навозу.
В: Зачем ОП это делает?
О: Он лежит в палате, в дурке. Делать нечего, вот и страдает херней.
В: Из каких источников он всё это берёт?
О: Из Гугла, ёпт!
В: Что за странные слова в оппосте?
О: Когда белая горячка одолевает, пациент бормочет всякие слова. Значения у них, естественно, нет.
В: Почему ОП считает себя родновером - он что, родновер?
О: Нет, он просто ебанутый. Какая разница, кем он себя считает?
В: Почему он мешает христианство и язычество в своих тредах?
О: Это называется шизофрения и взаимоисключающие параграфы.
В: Что ещё за "скрып", "стрёк" и т. д.?
О: Когда крыша едет не по-детски, ещё не так заорешь. ОП представляет себя то цаплей, то бычком, то кузнечиком, и выкрикивает их звуки.
В: Сколько он будет создавать эти треды?
О: Пока из больницы не выпишут.
В: Где же найти настоящий народный календарь?
О: Только здесь: http://pastebin.com/u/Rodnover
В: Что за ебанутый тред?
О: Это ежедневный тред, в котором ОП-шизик рассказывает о пробитом дне. По его мнению, эти треды посвящены русской народной культуре.
В: Нахуй этот тред нужен?
О: Двач решено утопить в говне. Новороссы, залупинцы, дебилы и прочий скам теперь здесь, как у себя дома. А тут ещё и ебанутый родновер.
В: Что это вообще за "народный календарь"?
О: Крестьянский календарь обычаев, примет и традиций, которые давно устарели и нахуй никому не нужны.
В: Что это ещё за "культура", целиком выстроенная вокруг говна и ебли коней?
О: Не следует забывать, что жизнь крестьян на Руси была теснейшим образом связана с говном. Не удивительно, что и обряды с традициями так же имеют непосредственное отношение к говну и навозу.
В: Зачем ОП это делает?
О: Он лежит в палате, в дурке. Делать нечего, вот и страдает херней.
В: Из каких источников он всё это берёт?
О: Из Гугла, ёпт!
В: Что за странные слова в оппосте?
О: Когда белая горячка одолевает, пациент бормочет всякие слова. Значения у них, естественно, нет.
В: Почему ОП считает себя родновером - он что, родновер?
О: Нет, он просто ебанутый. Какая разница, кем он себя считает?
В: Почему он мешает христианство и язычество в своих тредах?
О: Это называется шизофрения и взаимоисключающие параграфы.
В: Что ещё за "скрып", "стрёк" и т. д.?
О: Когда крыша едет не по-детски, ещё не так заорешь. ОП представляет себя то цаплей, то бычком, то кузнечиком, и выкрикивает их звуки.
В: Сколько он будет создавать эти треды?
О: Пока из больницы не выпишут.
В: Где же найти настоящий народный календарь?
О: Только здесь: http://pastebin.com/u/Rodnover
Метель зиме за обычай.
Зимний ветер морозу помощник – пуще холодит.
Старики в Тульской туб. следят за ветром: коли на Амельяна подует с Киева, то быть лету грозному.
В степных местах принято в Емельянов день угощать кума с кумой. Поселяне думают, что такое угощение приносит здоровье детям. Кум и кума, приходя в позванный дом, приносят в подарок брусок мыла и полотенце и, вручая этот подарок, говорят: «Вот тебе, кума, мыльцо да белое белильцо для крестника».
При первом же купании ребенка надо использовать это мыло, а обкатывая водой, сказать: «Царь морской да царь двинской, да царь пинежской, дай воды на живот, на здравие раба божья Михаила (имя ребенка), на чистоту его, на красоту его»; «С гуся вода, с Иванушки худоба!»
В долгие зимние вечера – самое время рассказывать истории да сказки. Вот и говорили: «Мели, Емеля, твоя неделя!» Вспоминали сказку про Емелю и щуку. В одной из деревень Вологодчины существовала эта известная сказка в таком варианте:
«У старика да у старухи было три сына. Эти два сына поехали торговать на базар, а Омелю оставляют дома. «Слушай баб этта, дак привезем тебе красный кафтан, красные сапоги и красную шапку».
Омеля лежит на печи. Бабы и говорят: «Омеля, поди по воду». Он и говорит: «А мне и здесь тепло». – «Смотри, ведь не купят красного кафтана, красных сапогов и красной шапки, как не станешь слушать». Омеля схватил ведра и побежал по воду. Пришел, ведра зачерпнул, в ведро зачерпнул щуку. «Ой, Омеля, опусти меня в реку, я много добра тебе сделаю». – «А что ты мне сделаешь?» – «А когда что надо, дак меня попроси: то тебе и будет». Он и отпустил, и говорит: «Ну, по моему прошенью, по щучьему веленью, идите, ведра, сами домой». Ведра сами и идут. Народ видит. «Гляди-ко, ребята, что Омеля такое курит». Ведра пришли и на лавку сами поставились.
Потом эти женки и посылают: «Поди, Омеля, дров насеки да принеси на истопель». Омеля лежит на печи да и говорит: «А мне и здесь тепло». – «Смотри, Омеля, ведь не купят красного кафтана, красных сапогов и красную шапку». – «По моему прошенью, по щучьему веленью, иди-ко, топор, наруби дров, а дрова идите сами в избу». Топор нарубил, а дрова в избу пришли.
Ночку ночевали, дрова все, надо в лес ехать. «Омеля, поезжай по дрова». – «А мне и здесь тепло». А сам на печи лежит. «Смотри, не купят тебе красного кафтана, красных сапогов и красной шапки». Вышел на улицу, опрокинул сани, сам сел в сани и сказал: «По моему прошенью, по щучьему веленью, идите, сани, в лес по дрова». Поехал. Ехал городом, сколько народу примял! Приехал в лес и говорит: «По моему прошенью, по щучьему веленью, топор, руби дрова! Дрова, кладитесь в сани да вяжитесь сами!» Воз дров нарубил. «Дай-ко, топор, еще выруби дубинку!» Сам сел на дрова и едет домой. В городе народу, людно направлено: надо Омелю поймать, надо его ладóм выбить да под суд отдать. Омеля и говорит: «По моему прошенью, по щучьему веленью, выходи, дубинка, и обломай им руки и ноги». Дубинка выскочила, всех чисто прихлестала до единого. Он приехал домой и лег на печку. А королю жалобы поднесены на Омелю. От короля посланной пришел полицейской: «Ступай, Омеля, тебя король требует, зачем ты эк наделал: в городе народ примял!» Омеля и говорит: «Поди-ко, дубинка, обломай ему руки и ноги (посланному), зачем он требует». Дубинка всего его изломала. И приходит староста. Тот обманом: натащил ему карамели, закусок всяких да изюму и говорит: «Поди-ко, Омеля, к королю-то, тот тебя еще не так угостит». Омеля и говорит: «По моему прошенью, по щучьему веленью, печь, идь-ко со мной к королю». Тут в фатере воронцы затрещали, простенок вылетел, и печь пошла с Омелей к королю. Король в окно глядит. «Это что такое за чудо?» – «А это Омеля едет к тебе на печи». Приехал. «Что ты, Омеля, наделал экое? В городý народу много замял?» – «Ваше высококоролевство, я не хочу тебе повиноваться!» Заворотился назад и поехал, а дочь в окно глядит у короля. «По моему прошенью, по щучьему веленью, катись, королевна, за мной». Королевна за ним покатилась.
Король больно забедовать стал на него. Король добрался, взял обоих в бочку закупорил, дочерь и Омелю, и обручьем заковал железным. Опустил их на море. Королевна заплакала: «Что мы, Омеля, наделали! Куда мы поспели!» Омеля и говорит: «По моему прошенью, по щучьему веленью, дуйте ветры буйны, да выкатите бочку на сухой берег поблизости к королевскому дому!» Бочка вылетела на берег и разлетелась вся. «По моему прошенью, по щучьему веленью, становись этта хрустальный дом!» Поставился дом хрустальный. «Дальсе-ко мост чугунный вплоть до королевского дому и перила серебряные». Мост выстлался, и перила установились. Послал посланника. «Требуйте короля в гости». Король приехал в гости и сидит за столом. Омеля и спрашивает: «У кого ты сидишь в гостях? Сидишь ты в гостях у Омели-зятя, а дочь твоя потчевает». Вот и стали с той поры гоститься друг ко дружке».
В Пушкинских местах Нижегородского края рассказывали и такую сказку про Емелю:
«Емеля жил с матерью. Вот она послала его на базар.
– Сходи, Емеля, купи соли.
Вот пошел он на базар, купил соли, идет, а голуби пьют воду в озере.
– Голуби, голуби, – говорит Емеля, – в озере вода несоленая, а вы пьете ее, давайте я вам посолю воду.
И высыпал Емеля всю соль в воду. Пришел домой, мать ругать его стала. Поругала, поругала и говорит:
– Иди тогда снова на базар и купи горшков.
Так Емеля и сделал. Купил горшков. А когда шел домой, то увидел колья в плетне высокие. Подошел он к ним и говорит:
– Что вы, братцы, без шапок в такой мороз стоите?
И надел горшки на эти колья. Пришел опять ни с чем домой. Снова мать ругать стала Емелю. Емеля и говорит:
– Пусти меня, мать, на базар, я опять куплю горшки.
Согласилась мать. Пришел он на базар, но там ни одного горшка не было. И думает Емеля: «Опять мать будет ругать, если ни с чем приду». И купил он стол. Нес, нес его, устал и рассердился. Увидел, что у стола четыре ноги, а у его – Емели – только две. Поставил он стол на дороге, а сам всё бежит без оглядки: боится, как бы стол вперед не угодил, ведь у него четыре ноги!
Изустал Емеля, когда пришел домой, а стола и не бывало.
Больше Емелю мать не посылала на базар. Она сказал ему:
– Эх, Емеля, кум-то хочет идти в лес дрова рубить, а тебя, дурака, и посылать нельзя. Самой придется идти, а ты, как знаешь, оставайся.
Просился Емеля, просился, но мать его не пустила. Сама пошла. На дорогу она много напекла калачей и другой еды и всё уложила в мешок. И стала ждать кума.
А Емеля в это время все калачи из мешка выложил, а сам в него залез и сидит. Вот пришел кум, и они с матерью пошли в лес. Как взяли мешок – и чуть-чуть приподняли его с пола. Шли, шли, изустали. А Емеля сидит в мешке за спиной и кричит:
– Матушка, погодите, погодите...
А они услышали да еще побежали. Ноги не бегут у них. Они думали, Емеля за ними бежит, а он всё нет-нет да опять закричит. И до того добежались мать с кумом, что упали. А кум и говорит:
– Давай, кума, закусим.
Стала мать развязывать мешок, а там Емеля сидит. Так она и ахнула. А Емеля долго смеялся над ними».