Пройдя ещё несколько десятков метров эльдары уперлись в очередную дверь. Грохот от арки за их спинами только усиливался. Пересоленный злобой преследователь похоже собрался пройти сквозь что угодно лил бы заполучить их сладкое мясо.
Лорд со свитой нырнули в коридор. Но тревога Восторга 5 передалась и его хозяину. В подтверждение этому ожил вокс.
- Мой лорд. Мы на секунду потеряли управление кораблем было такое ощущение что все машинные духи разом взбесились. - рапортовал ему мостик. - Мы все также дрейфуем возле черной крепости угроз во вне корабля на когиьаторах не наблюдаем.
Лорд со свитой нырнули в коридор. Но тревога Восторга 5 передалась и его хозяину. В подтверждение этому ожил вокс.
- Мой лорд. Мы на секунду потеряли управление кораблем было такое ощущение что все машинные духи разом взбесились. - рапортовал ему мостик. - Мы все также дрейфуем возле черной крепости угроз во вне корабля на когиьаторах не наблюдаем.
- Увеличьте подачу энергии на щиты и приготовьте к вылету перехватчики! Возможно наши гости попросили их подобрать. Если они покинут корабль - сбивайте их, до тех пор не давайте команду на запуск. - Ответил Соломон, не прекращая бега. Внутри у него все бурлило от возбуждения, он желал прикоснуться к эльдар, почувствовать их нежную кожу под своим клинком, хотел медленно втягивать в себя их последние выдохи. "Главное вовремя остановиться, они мне еще нужны." Эта мысль терзала его разум, кипящий от смеси наркотиков и адреналина. Вокс канал, по желанию Ариса переключился на Мектиоса. - Мектиос, омой кровью рабов Мулдахара, ты и без меня знаешь, что корабль в тревоге и мостик теряет управление! Стабилизируй его!
Мостик отрапортавал о принятии к исполнению приказов и включился Мекитос.
- Этим и занимаюсь. - коротко прогудел он, и его иератические вибрации отчетливо отдали гневом и раздражением. - Дух корабля раздражён, но мне удастся удержать его. Но раздражитель необходимо устранить. Это одержимая машина в храме нейросвязи с права от вас. В 15 метрах впереди есть туда вход. Отряду скитариев отправлена команда на уничтожение, но демон скорее всего послушается вас. - Гул помех скрыл на секунду речь Мекитоса - И ещё мой Лорд. Назрела необходимость в чистке рядов механикус на корабле. Этот инцидент наглядно показывает, что некоторые образцы оставшиеся со времён моего учителя, не воспринимают наших новых наработок. Дальнейшие прибываете их на корабле будет продолжать ставить под угрозу его совершенствование.
Сенсоры Йоля уже чуяли что они сближаются с целью. Что-то задержало её в этом коридоре и это было на руку их мисси. Но когда слава её выполнения уже приблизилась к алчным когитаторам, раздался оглушительный грохот в помещении с лева от них. От туда где буйствовала демоническая машина. Корабль сотрясла судорога, а впереди в нескольких десятков метров в коридор взрывом вылетел град каменных обломков и раздался вой демонического механизма. Похоже он опять столкнулся с проблемами своих габаритов в узких технических проходах корабля.
Не останавливая бега Инкуб отдал приказ вскрыть дверь, и выхватив свои клинки, соединив их в двухклинковую, короткую глефу, бросил талосу:
- Мы с тобой закончим с этой дверью, если потребуется.
Талос ответил молчаливым согласием. Лучи несвета ударили в створки дверей, раздался грохот шипящих взрывов и коридор заполнил удушливая дымка. Талос с разгону первый врезался своими манипуляторами в то, что оставалось от дверей. От силы удара, оплавленные остовы вылетели дальше по коридору, жалобно заскрежетав по металлическому полу. Помощь инкуба не понадобилась. Талосу что бы пройти через проём, пришлось сгруппироваться, поджав массивные передние лапы, бугрящиеся вязью модифицированной плоти, к бронированному телу, проскользнул внутрь. Как только талос прошёл, за ним в проём заполненный клубами дыма, шагнул хром Хром, поторапливая жестом весь остальной отряд. С момента последнего визита, тут ничего не изменилось. Поразмыслив несколько мгновений, осматривая помещение, инкуб принял решение. Повернувшись уже вошедшему отряду, дал распоряжения.
- Мы с тобой закончим с этой дверью, если потребуется.
Талос ответил молчаливым согласием. Лучи несвета ударили в створки дверей, раздался грохот шипящих взрывов и коридор заполнил удушливая дымка. Талос с разгону первый врезался своими манипуляторами в то, что оставалось от дверей. От силы удара, оплавленные остовы вылетели дальше по коридору, жалобно заскрежетав по металлическому полу. Помощь инкуба не понадобилась. Талосу что бы пройти через проём, пришлось сгруппироваться, поджав массивные передние лапы, бугрящиеся вязью модифицированной плоти, к бронированному телу, проскользнул внутрь. Как только талос прошёл, за ним в проём заполненный клубами дыма, шагнул хром Хром, поторапливая жестом весь остальной отряд. С момента последнего визита, тут ничего не изменилось. Поразмыслив несколько мгновений, осматривая помещение, инкуб принял решение. Повернувшись уже вошедшему отряду, дал распоряжения.
-Позже обсудим чистки! - Прорычал в вокс канал Соломон, к удивлению, демонеток врезаясь в стену прохода левым наплечником и выбивая из неё каменную крошку. - За Эйдоланом! Живо! - Бешеный крик подстегнул демонеток, начавших останавливать свой бег. "Экстаз" на бедре, почувствовав, что его хозяин отдаляется от желанной добычи, начал угрожающе пульсировать.
Пробежав по техническому коридору внутрь, он увидел причину своих проблем. Огромный маулерфайнд метался в замкнутом пространстве, пытаясь проломить стену, круша по пути ряды когитаторов и выламывая их стен толстые куски камня. Помещение находилось в полутьме, несколько люминосфер освещали темные углы, но основной свет исходил из нейроузла - священного единения жертвенной плоти и механизмов. Из одного куска плоти к другому тянулись провода, где-то в саму плоть вросли металлические сетки. Тускло блестели латунные скрепы, которыми куски плоти крепились друг к другу и лестницы техобслуживания. Колонна тянулась от пола до потолка и имела в диаметре не менее двух метров. У её основания стоял жертвенный алтарь, исходящий едким черным дымом и искрами из видневшейся из-под слоя камня проводки.
Маулерфайнд втянул в себя воздух и взревел на передел своих сил. Несколько колб в несколько метров в высоту у дальней стены пошли трещинами, и из них начала сочиться жидкость. Их обитатели глухо забили руками о стенки сосуда. У противоположной стены этих колб не осталось из-за метаний демонического механизма и, находящиеся в них механикус, тряпичными куклами валялись на полу в разной степени целостности. Еще несколько механикус, одетых в форму служителей нейроузла, валялись -или свисали- с каркасов под будущие нейроузлы.
Зверь, сведённый с ума запахом эльдарских душ, ринулся дальше вдоль стены, там, где, по его мнению, были эльдар, выламывая из стен когитаторы, колбы с механикус и станки для обработки металла, которые с грохотом врезались в ряды других. На пути у демона встала фигура, которую механическая часть опознала как хозяина, и механизм остановился. Но не бушевавший в нём демон. Со стоном металла, разорванных мышц и гудя от боли, демон попытался убрать со своего пути преграду, мешавшую ему преследовать добычу. Он распахнул свою пасть и вытянул шею, чтобы перекусить зарвавшегося смертного.
Левая рука Соломона метнулась вперед и схватила маулерфайнда за растущий адаматниевый рог, и, напрягая все мышцы потянул к себе так, чтобы глаз чудовища смотрел на него, вбивая правым наколенником нижнюю челюсть демона в верхнюю. Металл громко лязгнул, и нижняя челюсть сместилась, перекосившись. Из-под руки потянулся белый дым - из-за силы захвата рог прорезал перчатку и кровь начала растворять металл. Ариса накрыла волна ненависти и страха, который излучала эта машина. Почувствовал, как демон в этой машине скребётся о нерушимую стену защиты его разума, возведённую из высокомерия и гордости и скреплённую чувством абсолютной власти. Этого бы с лихвой хватило, чтобы заставить сжаться от ужаса простого человека, или смутить разум космодесантника, но не разум Лорда Хаоса и Избранника Богини-и-Бога. Вместо ожидаемого демоном признаком страха или сомнения, которые позволили бы ему уничтожить жалкое существо, он впервые за долгие годы после своего создания, столкнулся с чем-то по его ощущению, равным. На несколько секунд, это удивило его и остановило, но после он начал ощущать возрастающее раздражение - запах эльдар растворялся в воздухе, пропадая без следа и оставляя его без своей добычи. Машина вновь начала наполняться яростью. Руны на его броне запульсировали красным светом, и демон уже почти ринулся вперёд...
С тихим звоном рог в руке Ариса переломился. И он, не останавливая движения руки вогнал рог в морду чудовища, зарычав от боли в разрезанной руке. С громким визгом металла, рог дошёл до зрительного узла, обросшего плотью, после чего Соломон выдернул его из плоти маулерфайнда и вонзил его в глаз. Демон завопил и попытался отбросить свою голову, но не смог - ему противилась механическая часть тела, а сил мускулов не хватало, чтобы побороть Лорда. Арис же, удерживая рог в глазу маулерфайнда впервые издал звук при встрече с ним. Его голос был полон ледяной злобы и бешенства. Оставшимся глазом, существо почувствовало на себе взгляд повелителя, как он врезается в его разум причиняя боль, не несущую никого удовольствия.
- СИДЕТЬ, ТВАРЬ. -
Хрипя маулерфайнд начал медленно опускаться на пол, подгибая под себя ноги и щупальца. Демон подчинился, признавая власть более сильного существа.
- Не смей. Ломать. Мой. Корабль. - Тихо прошипел через многочисленные вокс усилители Соломон, глядя в единственный глаз механического монстра. Слова с силой промышленного молота впечатывались в разум демона, лишая его свободы воли.
Арис убрал руку с воткнутого в глазницу рога и отвернулся от подчинённого им существа в поисках выхода в нужную ему сторону. Автократа шлема услужливо подсказала ему направление, и он, не теряя драгоценных секунд, со всей доступной скоростью рванулся вперёд, оставляя позади маулерфайнда, из покорёженной морды которого сочилась кровь, больше напоминающая тягучую нефть.
В спину Лорду ударил протяжный реверберирующий механический вой.
Коридор, по которому отряд Йоля преследовал эльдар, наполнился осколками каменной крошки и пылью. Осколки камней отбили короткую трель о металлические тела механикус.
Йоль, коротко отметил, что несмотря на содействие Архимагоса-Бета, ввиду причинённых повреждений и поставку под угрозу жизнедеятельность корабля ему с высокой долей вероятности грозит сервитирование после завершения этого задания. Холодная машинная логика приняла это как должное, ведь даже если ему удастся поймать эльдар, то ущерб, нанесённый нейроузлу это не исправит. Его единственным - и довольно таки небольшим- шансом на сохранение существования в нынешнем виде являлось выполнение первоначальной цели, и сейчас, потеряв визуальный контакт с ней, его шансы только уменьшались. Не прерывая тяжёлый бег, сопровождаемый звоном бронепластин на цепях, он отдал приказ Домитару выпустить разведывательный сервочереп, закреплённый у него на наплечнике. Зажимы, удерживающие сервочереп открылись, и он воспарил к потолку на антигравитационных двигателях, передавая информацию и машине Легио-Кибернетика, и Адепту Йолю о том, что ракетный залп невозможен. Сервочереп обладал несколько большими размерами, чем другие механизмы этого типа, ввиду того, что был оснащён слабым силовым полем, призванных защищать его от медленнолетящих осколков на поле боя. Йоль создал его преследуя несколько целей: высказать почтение его наставнику, под началом которого он проработал помощником сорок девять Марсианских лет прежде чем убить, углядев признаки умственной деградации; и дополнение эффективности сенсоров Домитара, для нанесения более точного ракетного удара и сканирования местности. Во время боя мало кто из неаугментированных врагов обращал внимание на небольшую точку, летающую в высоте.
Тихо гудя, пульсирующие двигатели унесли сервочереп вперёд по коридору, пыль в котором на пару секунд окрасилась в красный цвет сканирующего луча, прежде чем сервочереп переключился на другие спектры сканирования. Через пару секунд бега, на аугметику Йоля начали поступать первые из помещения, куда убежали эльдар. Это оказалось одно из мест, помеченных маркером "Повреждение. Облако обломков. J19582166+3512057". Исправив обозначение на "Абордаж №837. Эльдар" Йоль внёс запись о нём в анналы "Восторга".
Сервочереп преодолел пролом в стене. Бушующий там механизм к этому времени стих и пропал внутри помещения, которое слабо виднелось через толстые, наполовину выломанные, каменные створки. Спустя ещё несколько десятков метров серв оказался у выломанных и искореженных выстрелами металлических гермодверей. За ними открывалось небольшое помещение, служащее местным механикус в качестве полузаброшенной кладовой, или даже мусорной свалки. Остовы различных механизмов. Обрывки конструкции. Мотки металла. Тусклое освещение, редко отражалась в масленных лужах, или лоснящейся грязью ветоши. Сервочереп рывком перешёл на режим парения и его сканирующие системы заскользили по помещению множеством чувительных сенсеров. Первое что он заметил была ровно вырезанная дыра во внешней обшивка корабля. В её темноту с легким свистом устремлялся окружающий воздух.
Получив данные с сервочерепа, Йоль, к своему стыду, не удержался от небольшой тирады проклятий. Эльдар сбежали, опередив механикус. Это вызовет гнев Мектиоса, что вкупе с разрушением нейроузла вероятнее всего приведёт к суровому наказанию Йоля, как ответственного за оба проступка.
- Стоять! - трель машинного кода разнеслась по коридору. Отряды механикус остановились в ожидании. Альфы 1 и 3 марширующие впереди одновременно отправили запросы на подтверждение приказа, от которых начинающий паниковать Адепт отмахнулся, спешно компонуя отчет для Мектиоса, подкрепляя его снимками сервочерепа, помечая два энергоотклика как возможную ловушку, оставленную отходящими эльдар.
Отправив отчёт, Йоль погрузился в панические мысли. Два проступка одновременно. Чтобы определить примерное наказание за его действия он обратился к своей памяти, где нашлись случаи, когда несколько адептов были уничтожены или отправлены на переработку и за один подобный.
Семнадцать стандартных лет назад адепт Акруз, ответственный за загрузку плазменных цилиндров в камеры сгорания, был уничтожен. Его личность стёрли, отняли все аугментации и отправили в штат сервиторов за то, что рабы в его подчинении уронили один из цилиндров. Решив загрузить повреждённый цилиндр, он подверг перегрузке маневровые двигатели левого борта, вызвав недополучение в 3% общей энергии этих двигателей. Адепт Коттль был убит по санкции Мектиоса его младшим помощником Фасзом, когда в ходе тренировочных боёв, проводимых механикус с привлечением рабов, потери отряда скитариев под его командованием превысили норму на 1.9%. Старший Адепт Маггрон приказом Мектиоса был отправлен на переработку: судя по отчету у него отняли все аугментации, кроме жизненно необходимых, и еще живого отправили в Псарни, где его плоть ушла на возвращение функционирования одной из ищеек. Позже эта ищейка личным же приказом Архимагоса-Бета была отправлена в орбитальные доки Кецонии в дар Лукрацию, Архимагосу-Альфе.
Сейчас, паникуя, он осознал, что эти ошибки были не столь страшны и совершившие их могли отделаться строгим наказанием, но вместо этого Мектиос лично отдал распоряжение об их уничтожении, сопровождая его зачислением на должность других адептов, принятых в штат корабля уже после прихода Мектиоса к власти. Архимагос-Бета медленно и планомерно замещал каждого адепта на своих ставленников, игнорируя адептов, приятных в штат корабля самим Лукрацием. Продвижение вверх по иерархии стало невероятной редкостью в рядах механикус "старого набора", но адепты "нового набора" стремительно занимали руководящие позиции, часто в обход метившим на эти места адептов Лукрация. Такие процессы происходили довольно часто по меркам Механикус, но все же это были пять с лишним сотен лет. Информация о смещении с занимаемых должностей растворялась и терялась в океанах другой. Воспоминание о собственном помощнике Лиихце холодком скользнуло по его укреплённому металлом хребту. Мектиосу не нужно крупных проступков для смещения и уничтожения неугодной ему личности. Ему хватит любого.
Размышления об этом мигом пронеслись в сознании Йоля, подавляя панику и выстраивая новую линию поведения. Чтобы спастись ему необходимо было чудо. И оно было рядом. Где-то здесь находился Лорд Хаоса Арис Соломон, хозяин Восторга, избранник Слаанеш и повелитель дюжин планет. Рассчитывая точку, откуда вероятнее всего прибудет Лорд и скорость его движения бегом, как Астартес, Йоль получил приблизительный ответ, что сейчас он должен быть в восьми - семнадцати метрах от помещения, в котором с большой вероятностью был прощальный подарок от эльдар. Адепт, не медля открыл вокс канал для чрезвычайных ситуаций, частота которого изначально была приоритетной во всех вокс устройствах, находящихся или входящих на палубу.
- Помещение заминировано, Лорд Соломон! Эльдар бежали! Говорит адепт Йоль! Повторяю, эльдар бежали и заминировали помещение! - Заголосил каждый вокс-передатчик в пределах палубы.
Словно в ответ на трансляцию Йолем предупреждения в заминированном помещении началось шевеление. Сервочереп уловил звуковые колебания из дыры в корпусе. Тихое шипение уходящего воздуха начало нарастать. Сверкнула вспышка и изображение с снова превратилось в череду дергающихся кадров. Его рвануло в сторону дыры, темнота меж корпусных конструкций, мрак космоса. Массивное но красивое, слабоосвещенное тело восторга, с зияющей в нем черной раной абордажа, мелькнуло перед зрительными центрами Йоля и связь с сервочерепом прервалась. В это время воздух все с большей скоростью начинал покидать восторг. Две из пяти дверей в помещении были выломаны. Металлические тела скитариев начало тянуть во внешнее пространство.
Разгоряченный с демонетками Эйдолан, услышавший предупреждение за миг до декомпресии только успел притормозить у развороченной двери, как его и свиту с силой втащило внутрь.
Лорд горделиво сидящий на маулерфинде и готовящийся карать почувствовал, как потоки воздуха зашелестели вокруг него и устремились в разрушенные, маулерыиндом, двери святилища.
Эльдары отчалили.
Разгоряченный с демонетками Эйдолан, услышавший предупреждение за миг до декомпресии только успел притормозить у развороченной двери, как его и свиту с силой втащило внутрь.
Лорд горделиво сидящий на маулерфинде и готовящийся карать почувствовал, как потоки воздуха зашелестели вокруг него и устремились в разрушенные, маулерыиндом, двери святилища.
Эльдары отчалили.
Йоль
Почувствовав нарастающую тягу уходящего в космос воздуха, Йоль сверился с картой и нашёл на ней обозначение двери. Первым, поразившим его разум вопросом был: "почему она не была закрыта?". Эта дверь могла задержать бегущих эльдар, дав время его отрядам. Затем, заархивировав эту мысль, он отдал приказ остальным группам механикус осторожно отступать. Скитарии двинулись к стенам и начали искать там выступы, за которые можно было зацепиться, другие, которым не хватило места у стен, держались за плечи первых. Сам Йоль выдвинул свои механодендриты и вцепился ими в стену. Преодолевая растущее сопротивление воздуха они медленно двинулись в сторону спасительной двери. Внезапно перед сенсорами Йоля промелькнул скитарий, в грудь которому впечатался вырванный из стены камень, попавший в коридор из сломанной домитаром стены. Всё еще горячий и несущий в себе гравитационный заряд камень выбил из ряда рейнджеров скитария и унёс его в пустоту, уже мёртвого.
Еще через несколько секунд, сзади в спины отступающим ударил взрыв, отдавшийся в корпусе корабля тяжёлым звенящим гулом. Потом воздуха, словно молот ударил в грудь первой шеренге рейнджеров, разметав легковесные тела. Один из них спиной ударился о натянутые дендриты Йоля, оторвав один от стены и сломав второй. Йоль издал резкий синтезированный крик боли из-за нейроотдачи. оставшиеся дендриты не были приспособлены для захватов и без пользы обвивали тело адепта. Поток воздуха, нагнетаемого из неповреждённых помещений сорвал крючья, которыми отвороты его плаща крепились друг к другу и он, расправившись, потащил Йоля назад. Сбив спиной несколько воинов из отряда вангвардов, он впечатался в стальную стену Альфы-Первого. Более массивный чем его подчинённые и обладающий большим доступом к аугментации тела, он спокойно стоял на ветру, придерживая Йоля за развивающееся звенья цепей, на которых висели бронепластины. Воспользовавшись этой передышкой, инфокузнец. Освободил один из дендритов и острым лезвием, закреплённым на одном из "пальцев", срезал толстую ткань освинцованного плаща. Близость Альфы-Первого заставила его датчики радиации назойливо трещать.
Проскрипев слова благодарности, Йоль обвил двумя механодендритами фигуру командира вангвардов и начал медленно идти следом за ним, отмечая, что вес его тела сильно затрудняет передвижение скитария. Проведя несколько расчётов, Йоль решил обезопасить себя полностью. Механодендрит, модифицированный для работы с внутренними механизмами Домитара аккуратно пронзил броню на спине скитария и вошёл в его сильно модифицированный позвоночник, пронизанный металлом и проводкой. Определив нужный модуль, Йоль перегрузил магнитные захваты ног Альфы-Первого. Подобная процедура была смертельно опасна и медленно выжигала органику подвергающегося ей, в данном случае - спинной мозг, но Йоля не беспокоил этот момент: жизнь адепта стоит выше жизни скитария.
Позади него еще несколько скитариев и рядов растсталкеров получили удар в голову и грудь осколками камней. Йоль отметил, что среди пострадавших находился Альфа-Второй. Если Омниссия будет благосклонен, то на его поиски отрядят нескольких сервиторов, модифицированных для пустотных работ. Адепт знал, что внутренние органы Альфы-Второго были герметично изолированы из-за специфики его работы, но ударивший его камень мог вскрыть броню командира сталкеров.
Наконец несущий его Альфа-Первый перешагнул через углубление в полу, означающий затвор. Спустя еще десять секунд, Домитар перешагнул порог и Йоль, уже нашедший в инфополе канал двери, послал по нему команду закрытия. Створки схлопнулись менее чем за секунду, отрезая коридор. Адепт медленно вывел иглу из спины Альфы-Первого, с неё стекала прозрачная жидкость. Командир вангвардов покачнулся и упал на металлический пол. Спустя несколько секунд, он отрапортовал о параличе нижних конечностей. Командование перешло к другому скитарию. Встроенные протоколы определили первого как вышедшего из строя и более непригодного для командования на передовой.
- Ваши приказы - на искажённой лингва-технис проговорил новый Альфа-Первый, почти ничем не отличающийся от своих подчинённых.
Йолю потребовалось несколько секунд, чтобы обменять инфопакетами с Лаграфтом - командующему скитариями.
- Доставьте повреждённую боевую единицу в мою мастерскую. При проходе пропускного пункта 030/71Yo-Цефт, передайте этот инфопакет. Исполнять. - Йоль повернулся к растсталкерами и трём оставшимся рейнджерам. - Остальные следуют за мной. Возглавив недобитки скитариев, Йоль отправился в LR-2Xt. Коридор, где вероятнее всего сейчас находится Лорд Соломон.
Первым взбежав по рампе, Хром оказался внутри челнока, на первый взгляд внутри судна гостей не побывало. Добравшись до места пилота, сняв блокировку управления, инкуб инициировал процедуры запуска. По челноку прошёлся низкий гул просыпающихся систем судна. Каббалиты спешно занимали свои места, талос занял место, предназначенное для техники, вцепившись в крепления, которыми обычно фиксируют рейдеры, во время полёта челнока.
- Мастер, заряды готовы, все уже на борту. – Раздался голос одного из сибаритов, за спиной инкуба, который занял место пилота. Пальцы Хрома быстро пробежали по одной из верхних панелей. Рампа челнока и гермостворки сомкнулись с резким шипением.
- Прекрасно, теперь исчезни. – Сухо откликнулся Хром, не отвлекаясь от панелей управления.
После того как абордажные крепления освободились из плоти корабля, челнок резко тряхнуло, давление начало выталкивать его в космос. Дав тягу на движки челнока, помогая давлению вытолкнуть челнок в пустоту космоса, Хром установил связь с мостиком корсара.
- На связи Хром, запрашиваю ваши координаты. Мы возвращаемся.
- Мостик на связи, доложите о результатах рейда.
Хром, взяв небольшую паузу, ещё раз обдумал свой доклад и продолжил.
- Считаю рациональным завершить этот рейд с минимальными потерями, корабль тронут скверной варпа и хорошо укреплён, если есть необходимость, стоит привлечь больше сил. Так же у нас на борту талос с экспериментальными системами, ковен будет разочарован, если не сможет получить данные о его испытаниях.
- Мастер, заряды готовы, все уже на борту. – Раздался голос одного из сибаритов, за спиной инкуба, который занял место пилота. Пальцы Хрома быстро пробежали по одной из верхних панелей. Рампа челнока и гермостворки сомкнулись с резким шипением.
- Прекрасно, теперь исчезни. – Сухо откликнулся Хром, не отвлекаясь от панелей управления.
После того как абордажные крепления освободились из плоти корабля, челнок резко тряхнуло, давление начало выталкивать его в космос. Дав тягу на движки челнока, помогая давлению вытолкнуть челнок в пустоту космоса, Хром установил связь с мостиком корсара.
- На связи Хром, запрашиваю ваши координаты. Мы возвращаемся.
- Мостик на связи, доложите о результатах рейда.
Хром, взяв небольшую паузу, ещё раз обдумал свой доклад и продолжил.
- Считаю рациональным завершить этот рейд с минимальными потерями, корабль тронут скверной варпа и хорошо укреплён, если есть необходимость, стоит привлечь больше сил. Так же у нас на борту талос с экспериментальными системами, ковен будет разочарован, если не сможет получить данные о его испытаниях.
Арис
- ... эльдар бежали! - Пробился назойливый голос какого-то червя сквозь. - Повторяю! говорит адепт Йоль! Эльдары бежали и заминировали помещен...
Поток воздуха ударивший в спину, пошатнул Лорда, он схватился за выступ стены и удержался на ногах. Воздух со свитом начал втягиваться в разбитые каменные двери, ведущие в коридор.
Эльдары. Бежали. Слова, словно иглы вонзились в разум Соломона. Ярость разрасталась в нём заполняя разум и парализуя мысли. Растущее негодование вылилось в длинный, почти звериный вой, вырвавшийся из каждого усилителя и динамика доспеха.
Аккомпанируя ему, прогремел взрыв, отдавшийся по всему телу космодесантника. Поток воздуха возрос, заставив Соломона активировать магнитные захваты на подошвах силовой брони. Эмоции бурлили возле адамантиевого ядра души Ариса - гнев, ярость, разочарование и азарт смешивались там в бурлящее зелье.
- ПОДНИМАЙ ПЕРЕХВАТЧИКИ. - Пылающий злобой голос Ариса заставил вокс динамики мостика управления затрещать повреждёнными мембранами. - СБИТЬ ЭТИХ НАГЛЕЦОВ. Я ХОЧУ ИХ ЖИВЫМИ
Григорий
Автоган заметно набрал в весе за последние пару минут бега. Тучный клерк, мучаясь от отдышки, с трудом уже переставлял ноги немного позади беснующейся толпы. Одурманенный наркотиками и присутствием прекрасных ангелов их Бога, он старался не жалеть себя, к тому же, перед ним бежал объект его вожделения - Джейн и он не хотел опозорится перед ней.
Окрылённый прекрасным видом её спины и того, что находилось чуть ниже, он даже побежал быстрее. Чтобы через несколько секунд осознать, что это не вдохновение несёт его вперёд, а сильный ветер. Воздуха стало еще меньше, и он, уже и так страдая из-за своего лишнего веса на боках и животе все же отстал от основной части бегущих.
Крик животной ярости нахлынул внезапно, ударив по барабанным перепонкам, разрывая их, оставляя оглушённого Григория на полу. Стихли завывания ветра, стук множества ног и крики перевозбуждённый толпы. Сами люди, бегущие впереди в десяти метрах, так же, как и клерк упали на пол и держались за уши. Некоторых, тошнило кровавой кашей из-за повреждённых внутренних органов.
Сильная вибрация прошла по полу корабля, выбив руки, на которые Григорий опирался. Он упал и приложился головой об пол, ненадолго потеряв сознание. Придя в себя, он застонал от боли в сломанном носу. Нагнетаемым воздухом его отнесло к небольшому выступу в стене и вжало у гол. Кровь, текущая из носа заляпала белую рубаху, пропитанную потом. Клерк заработал ногами, еще сильнее вжимаясь в угол, до оглушённого и шокированного служащего дошло, что произошла разгерметизация. В коридоре было темно, работали всего несколько люминосфер - остальные были разбиты.
Вжимаясь в угол, и трясясь от холода, шока и страха, Григорий проклинал всё: своё назначение на корабль, сам корабль, проповедников на площади и Джейн, которая зачем-то поплелась сюда...
Григорий, сжавшись от страха и закрыв глаза, почувствовал, как его тянет наверх. Слепо зашарив руками он попытался найти хоть что-то, за что можно было ухватиться, но лишь сломал несколько ногтей. Все же открыв глаза, он обмочился. На него смотрели два зеленых глаза. Закованная в вычурно изукрашенный керамит левая рука крепко держала его за одежду. Правая рука Лорда Соломона ухватилась за правую руку Григория и начала медленно выкручивать её из сустава. Из-за глухоты, он не мог слышать, как Арис приказывает ему вопить как можно громче, потому как это последнее, что он сделает в его жизни. Все, что мог чувствовать клерк — это боль в раздробленном суставе и тёплую мочу, стекающую по его ноге. Рука наконец сделала полный оборот в локте. Уничтоженный сустав пульсировал невероятной болью. Арис сжал свою руку. Лучевая и локтевая кости лопнули Григория с лёгким треском лопнули, разметав по мясу свои осколки. Это спровоцировало новый вопль боли. Изумрудные линзы неотрывно следили за лицом корчащегося человека, не выражая никаких эмоций.
- Господи за что?! Зачем вы делает -АААААААААА, - Острые пальцы впились в жир на животе Григория. Он не мог слышать ответ "Потому, что мне это нравится." Вместо этого, он уставился на кусок своей вырванной плоти, истекающий кровью в руке Возлюбленного Слаанеш. Для него потеря сознания стала избавлением, которого он жаждал больше всего. Но в чувство его привел непривычный запах. Приторно-сладкое химическое облачко тянулось из вокс-решётки шлема. Попав в носоглотку, оно начало разъедать её. Наркотик был сделан для астартес, а не для обычного человека. Тем не менее, эффект не заставил себя ждать - окровавленное горло отлично впитало в слизистую активные вещества. Мир обрёл необычайную резкость и четкость, затем нахлынула боль, подобную которой Григорий никогда не чувствовал. Наркотик усилял восприятие и чувства. Благодаря этому, он увидел изуродованные тела, среди которых оказалась Джейн, висящая на стене в нескольких десятках метров от него. К стене её приковал вошедший по самую рукоять меч. Её перекошенное в безумном крике боли лицо потеряло всякую привлекательность, а стройные ноги унесло в пустоту, оставив лишь ошмётки мяса, которые нещадно терзал ветер.
Сотрясаясь от боли и выгорающей нервной системы из-за наркотика, клерк закричал: - Умоляю Г-господил не д-делайт, - большой и указательный палец без труда пробили челюсть сверху и снизу, схватив язык. Служащий замычал от боли. Арис левой рукой прижал его к стене и потянул. С влажным треском и безумным мычанием человека нижняя челюсть вышла из сустава и вскоре, когда удерживающая кость кожа лопнула, оказалась в руках Соломона, который просто выкинул её, вместе с оторванным языком.
Все, что мог сейчас делать Григорий - кричать. И он кричал, как его и просил Арис. Он верещал, пока наркотик полностью не выжег ему нервную систему, убив его. Когда последний вздох покидал измученное тело, Соломон наклонился и глубоко вдохнул его.
Арис
Эйдолан стоял немного поодаль, держа за руку демонетку. Словно почуяв вопросительный взгляд Соломона, он ответил ему по воксу.
- Просто возвращаю должок. Она вытянула меня из взрыва.
Позади показались другие демонетки, которые с усилием продвигались через шквал ураганного ветра, скребя когтями по стенам.
- Мостик, опустить затворы. Эйдолан здесь.
Дверь упала за спиной последней демонетки, отрезав разгерметизированную часть. Ветер стих. Соломон подошёл к женщине, все еще втягивающей воздух сквозь пробитые лёгкие и медленно потянул нож вверх, разрезая женщину и разрезая металл за ней. Убрав нож, Соломон направился к лифту, через который он сюда попал. Оставляя за спиной пять изуродованных трупов с перекошенными от ужаса и боли лицами. У тех, кого они остались.
Жестокость дала необходимое облегчение бурлящих эмоций.
По пути к мостику процессию, во главе с покрытым кровью Соломоном догнал отряд механикус во главе с адептом Йолем. Адепт, несколько волновался, что было заметно по его поведению. Он долго перечислял титулы, обращаясь к Соломону, и все, о чем он просил - защиты от Мектиоса, который наверняка хотел избавиться от него за причинённые разрушения. От смерти Йоля хранило то, что он спас Соломона и Эйдолана своевременным предупреждением, а также то, его раболепие.
-Мектиос, - Открыл вокс канал с главой механикус на корабле Арис. - Йоль опасается за свою жизнь и положение. Не нужно винить его за рьяность в преследовании эльдар.
Йоль, - обратился Арис к шагающему рядом адепту. Инфокузнец повернул голову к Лорду основными сенсорами. Рука Соломона с силой схватила его за шею и притянула к себе. - Не делай так больше. Никогда. Это - мой корабль.
- ... эльдар бежали! - Пробился назойливый голос какого-то червя сквозь. - Повторяю! говорит адепт Йоль! Эльдары бежали и заминировали помещен...
Поток воздуха ударивший в спину, пошатнул Лорда, он схватился за выступ стены и удержался на ногах. Воздух со свитом начал втягиваться в разбитые каменные двери, ведущие в коридор.
Эльдары. Бежали. Слова, словно иглы вонзились в разум Соломона. Ярость разрасталась в нём заполняя разум и парализуя мысли. Растущее негодование вылилось в длинный, почти звериный вой, вырвавшийся из каждого усилителя и динамика доспеха.
Аккомпанируя ему, прогремел взрыв, отдавшийся по всему телу космодесантника. Поток воздуха возрос, заставив Соломона активировать магнитные захваты на подошвах силовой брони. Эмоции бурлили возле адамантиевого ядра души Ариса - гнев, ярость, разочарование и азарт смешивались там в бурлящее зелье.
- ПОДНИМАЙ ПЕРЕХВАТЧИКИ. - Пылающий злобой голос Ариса заставил вокс динамики мостика управления затрещать повреждёнными мембранами. - СБИТЬ ЭТИХ НАГЛЕЦОВ. Я ХОЧУ ИХ ЖИВЫМИ
Григорий
Автоган заметно набрал в весе за последние пару минут бега. Тучный клерк, мучаясь от отдышки, с трудом уже переставлял ноги немного позади беснующейся толпы. Одурманенный наркотиками и присутствием прекрасных ангелов их Бога, он старался не жалеть себя, к тому же, перед ним бежал объект его вожделения - Джейн и он не хотел опозорится перед ней.
Окрылённый прекрасным видом её спины и того, что находилось чуть ниже, он даже побежал быстрее. Чтобы через несколько секунд осознать, что это не вдохновение несёт его вперёд, а сильный ветер. Воздуха стало еще меньше, и он, уже и так страдая из-за своего лишнего веса на боках и животе все же отстал от основной части бегущих.
Крик животной ярости нахлынул внезапно, ударив по барабанным перепонкам, разрывая их, оставляя оглушённого Григория на полу. Стихли завывания ветра, стук множества ног и крики перевозбуждённый толпы. Сами люди, бегущие впереди в десяти метрах, так же, как и клерк упали на пол и держались за уши. Некоторых, тошнило кровавой кашей из-за повреждённых внутренних органов.
Сильная вибрация прошла по полу корабля, выбив руки, на которые Григорий опирался. Он упал и приложился головой об пол, ненадолго потеряв сознание. Придя в себя, он застонал от боли в сломанном носу. Нагнетаемым воздухом его отнесло к небольшому выступу в стене и вжало у гол. Кровь, текущая из носа заляпала белую рубаху, пропитанную потом. Клерк заработал ногами, еще сильнее вжимаясь в угол, до оглушённого и шокированного служащего дошло, что произошла разгерметизация. В коридоре было темно, работали всего несколько люминосфер - остальные были разбиты.
Вжимаясь в угол, и трясясь от холода, шока и страха, Григорий проклинал всё: своё назначение на корабль, сам корабль, проповедников на площади и Джейн, которая зачем-то поплелась сюда...
Григорий, сжавшись от страха и закрыв глаза, почувствовал, как его тянет наверх. Слепо зашарив руками он попытался найти хоть что-то, за что можно было ухватиться, но лишь сломал несколько ногтей. Все же открыв глаза, он обмочился. На него смотрели два зеленых глаза. Закованная в вычурно изукрашенный керамит левая рука крепко держала его за одежду. Правая рука Лорда Соломона ухватилась за правую руку Григория и начала медленно выкручивать её из сустава. Из-за глухоты, он не мог слышать, как Арис приказывает ему вопить как можно громче, потому как это последнее, что он сделает в его жизни. Все, что мог чувствовать клерк — это боль в раздробленном суставе и тёплую мочу, стекающую по его ноге. Рука наконец сделала полный оборот в локте. Уничтоженный сустав пульсировал невероятной болью. Арис сжал свою руку. Лучевая и локтевая кости лопнули Григория с лёгким треском лопнули, разметав по мясу свои осколки. Это спровоцировало новый вопль боли. Изумрудные линзы неотрывно следили за лицом корчащегося человека, не выражая никаких эмоций.
- Господи за что?! Зачем вы делает -АААААААААА, - Острые пальцы впились в жир на животе Григория. Он не мог слышать ответ "Потому, что мне это нравится." Вместо этого, он уставился на кусок своей вырванной плоти, истекающий кровью в руке Возлюбленного Слаанеш. Для него потеря сознания стала избавлением, которого он жаждал больше всего. Но в чувство его привел непривычный запах. Приторно-сладкое химическое облачко тянулось из вокс-решётки шлема. Попав в носоглотку, оно начало разъедать её. Наркотик был сделан для астартес, а не для обычного человека. Тем не менее, эффект не заставил себя ждать - окровавленное горло отлично впитало в слизистую активные вещества. Мир обрёл необычайную резкость и четкость, затем нахлынула боль, подобную которой Григорий никогда не чувствовал. Наркотик усилял восприятие и чувства. Благодаря этому, он увидел изуродованные тела, среди которых оказалась Джейн, висящая на стене в нескольких десятках метров от него. К стене её приковал вошедший по самую рукоять меч. Её перекошенное в безумном крике боли лицо потеряло всякую привлекательность, а стройные ноги унесло в пустоту, оставив лишь ошмётки мяса, которые нещадно терзал ветер.
Сотрясаясь от боли и выгорающей нервной системы из-за наркотика, клерк закричал: - Умоляю Г-господил не д-делайт, - большой и указательный палец без труда пробили челюсть сверху и снизу, схватив язык. Служащий замычал от боли. Арис левой рукой прижал его к стене и потянул. С влажным треском и безумным мычанием человека нижняя челюсть вышла из сустава и вскоре, когда удерживающая кость кожа лопнула, оказалась в руках Соломона, который просто выкинул её, вместе с оторванным языком.
Все, что мог сейчас делать Григорий - кричать. И он кричал, как его и просил Арис. Он верещал, пока наркотик полностью не выжег ему нервную систему, убив его. Когда последний вздох покидал измученное тело, Соломон наклонился и глубоко вдохнул его.
Арис
Эйдолан стоял немного поодаль, держа за руку демонетку. Словно почуяв вопросительный взгляд Соломона, он ответил ему по воксу.
- Просто возвращаю должок. Она вытянула меня из взрыва.
Позади показались другие демонетки, которые с усилием продвигались через шквал ураганного ветра, скребя когтями по стенам.
- Мостик, опустить затворы. Эйдолан здесь.
Дверь упала за спиной последней демонетки, отрезав разгерметизированную часть. Ветер стих. Соломон подошёл к женщине, все еще втягивающей воздух сквозь пробитые лёгкие и медленно потянул нож вверх, разрезая женщину и разрезая металл за ней. Убрав нож, Соломон направился к лифту, через который он сюда попал. Оставляя за спиной пять изуродованных трупов с перекошенными от ужаса и боли лицами. У тех, кого они остались.
Жестокость дала необходимое облегчение бурлящих эмоций.
По пути к мостику процессию, во главе с покрытым кровью Соломоном догнал отряд механикус во главе с адептом Йолем. Адепт, несколько волновался, что было заметно по его поведению. Он долго перечислял титулы, обращаясь к Соломону, и все, о чем он просил - защиты от Мектиоса, который наверняка хотел избавиться от него за причинённые разрушения. От смерти Йоля хранило то, что он спас Соломона и Эйдолана своевременным предупреждением, а также то, его раболепие.
-Мектиос, - Открыл вокс канал с главой механикус на корабле Арис. - Йоль опасается за свою жизнь и положение. Не нужно винить его за рьяность в преследовании эльдар.
Йоль, - обратился Арис к шагающему рядом адепту. Инфокузнец повернул голову к Лорду основными сенсорами. Рука Соломона с силой схватила его за шею и притянула к себе. - Не делай так больше. Никогда. Это - мой корабль.
Спустя несколько минут, после старта эльар, были запущены и зубастые истребители Восторга. Им не сразу удалось догнать быстроходное судно ксеносов. Которое к тому же, они бы легко потеряли из видимости, если бы не постоянные корректировки с корабля, чьей оголенный нерв продолжал чувствовать сладкие души и за многие километры. На мостике даже приходилось прибегнуть к корректировки курса, так сильно манили осколки погибающей расы демоническую сущность древнего корабля. Восторг начал крениться в сторону убегающих и вызвано это было не очередной декомпрессией нескольких отсеков. Различные отростки и щупальца на корпусе судна то и дело оживали и переливались огнями варпа, что-то в недрах различных демонических механизмов обшивки создавало лёгкую тягу. Но как бы тут не было, а главный фабрикатор Мекитос исправно транслировал показатели когитаторов, что считывали информацию с нейросети корабля. Эльдары рвались к полю обломков, круживших гиганской сферой под килем Восторга. Несколько тысяч километров отделяло эльдар от их цели и они успешно преодолели почти всю длину пути. Почти. Пилот их челнока выполняя совершенно невообразимые, даже для искушенных сланешитов маневры, уворачивался от бесчисленных атак. Но и его удача была не вечна, буквально на последнем километре своего пути он на секунду прикрыл глаза.. И рой хаоситов наперебой начал голосить в эфире, наполняя вокс канал воплями ликования, хохотом и нечеленораздельной бранью.
Транспортник эльдар встал. Основной ударный двигатель его был выведен из строя. Маневровые турбины также были повреждены и их мощности едва хватало на ускорение в несколько метров. С остаточной инерциальной скоростью, и этим крохотным ускорением, транспортник продолжал медленно ползти в сторону обломков.
Приструнённые командами с мостика, пилоты истребителей опомнись от своей победы и занялись действием. Большая часть их них ринулась в сторону мелких обломков кораблей и камней, составлявших сферу аномалию. Оставшийся десяток кружил вокруг подбитой добычи. Облако напротив которого они остановили эльдар походило на хорошенько выпотрашенную имперскую баржу. Простым пилотам сложно было угадать её класс, а с мостика Восторга сложно было разглядеть мелкие детали на которые он был развеян. Но внутри него вполне могло быть что-то чем может поживиться простой пилот истребителя. И алчные до наживы пилоты вполне могли попытаться выйти в легком скафандре для того чтобы подхватить что-то ценное. За этим занятием и застал их глобальный вокс сигнал который громко начал передаваться на всех частотах.
- Монкей. - прошелестел скрипящий многовековой сухостью настоящий голос эльдар - Я Драконт Ликсилиан, хозяин подбитого вами корабля, а также тех презренных, что решилась на столь самоубийственную атаку в моё недолгое отсутствие. - Прошипело создание. - Хотя не буду лукавить их успех был бы вознаграждён по праву, также как будет вознаграждён и провал. - Существо хрипло каркнуло подавившись смехом. - Итак время состязания в силе прошло. Настало время и для торговли. Я обращаюсь к хозяину этого корабля. Я понимаю кто вы и что для вас значит обладание существами подобными нам. Я готов подарить вам тех что находятся в этой подбитой лодке, в замен вы оставите в покое осколок древнего артефакт моей расы, коей вы привыкли именовать черной крепостью. Если же вы откажитесь, я взорву шлюпку и эти эльдар достанутся пустоте и забвению. Найти нас в этом поле вы в любом случае не сможете, а потому более выгодного предложения, а также и исхода для вас не последует. - Связь оборвалась также внезапно, как и вспыхнула.
Транспортник эльдар встал. Основной ударный двигатель его был выведен из строя. Маневровые турбины также были повреждены и их мощности едва хватало на ускорение в несколько метров. С остаточной инерциальной скоростью, и этим крохотным ускорением, транспортник продолжал медленно ползти в сторону обломков.
Приструнённые командами с мостика, пилоты истребителей опомнись от своей победы и занялись действием. Большая часть их них ринулась в сторону мелких обломков кораблей и камней, составлявших сферу аномалию. Оставшийся десяток кружил вокруг подбитой добычи. Облако напротив которого они остановили эльдар походило на хорошенько выпотрашенную имперскую баржу. Простым пилотам сложно было угадать её класс, а с мостика Восторга сложно было разглядеть мелкие детали на которые он был развеян. Но внутри него вполне могло быть что-то чем может поживиться простой пилот истребителя. И алчные до наживы пилоты вполне могли попытаться выйти в легком скафандре для того чтобы подхватить что-то ценное. За этим занятием и застал их глобальный вокс сигнал который громко начал передаваться на всех частотах.
- Монкей. - прошелестел скрипящий многовековой сухостью настоящий голос эльдар - Я Драконт Ликсилиан, хозяин подбитого вами корабля, а также тех презренных, что решилась на столь самоубийственную атаку в моё недолгое отсутствие. - Прошипело создание. - Хотя не буду лукавить их успех был бы вознаграждён по праву, также как будет вознаграждён и провал. - Существо хрипло каркнуло подавившись смехом. - Итак время состязания в силе прошло. Настало время и для торговли. Я обращаюсь к хозяину этого корабля. Я понимаю кто вы и что для вас значит обладание существами подобными нам. Я готов подарить вам тех что находятся в этой подбитой лодке, в замен вы оставите в покое осколок древнего артефакт моей расы, коей вы привыкли именовать черной крепостью. Если же вы откажитесь, я взорву шлюпку и эти эльдар достанутся пустоте и забвению. Найти нас в этом поле вы в любом случае не сможете, а потому более выгодного предложения, а также и исхода для вас не последует. - Связь оборвалась также внезапно, как и вспыхнула.
Арис Соломон.
- Он что, только что поставил мне условия? - Недоумённо выговорил Арис. - Эта тварь, чей вид стоит на грани вымирания, поставила мне условия?
Процессия, во главе с Соломоном остановилась, наблюдая как он мелко подёргивается от разбирающего его приступа смеха, тихо звучавшего из вокс решётки шлема. Отсмеявшись, он связался с мостиком.
- Передавайте меня на всех частотах. - Голос космодесантника наполнился силой, властностью и наставительным тоном. - Я - Арис Соломон, возлюбленный Лорд Тёмного Принца. Владыка миллиардов душ и дюжин планет. Бич эльдар и Погибель Муиргейса. И вот что я скажу тебе, ксенос, - снисходительно проговорил Лорд, переходя с уточнённых нот на жесткие. - Беги. Беги, словно животное от огня в лесах. Прячься в обломках угасшей силы твоей расы. Бойся, ибо когда я настигну тебя - я сорву все твои шелка, сотканные из самообмана и мнимого величия, оставив тебя вопить от ужаса в Эмпиреи. - Он взял секундную паузу. - Перехватчики - уничтожьте челнок. Это наша добыча. Все вы, эльдар - наша добыча!
Слова эхом уносились в даль коридора, затихая. Вокс коротко пискнул, подчиняясь мысли Соломона и переключился на канал мостика.
- Капитан Нахес, полная боеготовность.
Афзал Нахес.
- Вы слышали Соломона! - Голос капитана громыхнул в наступившей тишине после речи Лорда. - За работу! Проверка пустотных щитов! Отчет о готовности лэнс-орудий и эскадрилий с второй по четвертую!.. - Около минуты заняла проверка систем корабля. - Запись бортового журнала. Сервитор-летописец, росший из основания кафедры в тени колонн ожил, быстро написав дату и систему в древнем журнале. - Столкновение с силами темных эльдар. В системе обнаружен осколок чернокаменной крепости...
Закончив с деталями записи в бортовом журнале, Афзал связался с астопатом.
- Начинай приготовления Мафусаил, - Я хочу, чтобы ты передал сообщение высшего приоритета в доки Кецонии лично Архимагосу Лукрацию. Содержание сообщения передано на твой терминал.
Мафусаил.
- Да, Повелитель. - Тихо проговорил старческий голос астропата. Он, оправдывая старотерранское значение своего имени, действительно прожил дольше своих предшественников - сорок три года. Щурясь, седой и мелко трясущийся человек подошёл к когитатору, из которого не спеша начала выдаваться бумага. Судя по всему - запись бортового журнала. Посмотрев сегодняшнюю дату, он с недоверием оглядел свои иссохшие, покрытые морщинистой кожей руки и сокрушённо покачал головой. Иногда он жалел, что у него были глаза. Опираясь на посох, он вытянул оставшийся лист, свернул его и медленно пошёл к своему хору.
На грани своего слуха Соломон услышал затихающий многоголосый крик эльдар, чьи души забирал Варп. Приятная волна тепла и дрожи прошла по его телу, он втянул в себя воздух и повёл плечами, нежась в этом чувстве.
- Мектиос, не хотел бы ты прогуляться по осколку найденной нами чернокаменной крепости? - Спросил Арис у архимагоса, открыв с ним канал вокс-связи.
- Я желаю этого, Лорд Арис. - Прозвучал негромкий модулированный голос. - Но к моему безмерному огорчению, я не могу - машинный дух корабля неспокоен, и будет опасно оставлять кого-то из подчинённых следить за его состоянием. Но если мне будет позволено, то я бы порекомендовал вам взять с собой адепта Йоля.
Соломон еще раз оглядел фигуру инфокузнеца, его одеяние из пурпурной освинцованной ткани и свисавших пластин металла на цепях.
- Хм... Хорошо, Мектиос.
Арис повернулся к инфокузнецу.
- Ты отправляешься со мной на осколок Чернокаменной крепости. Отряд будет небольшим, возьми с собой Домитар и десять бойцов авангарда.
Далее Соломон вновь связался с Курцем, отменив приказ следовать на девятнадцатую палубу и приказав загружаться в десантный корабль, уменьшив количество людей в отряде до десяти, вместо тридцати.
Йоль начал отдавать приказы скитариям на своём языке. Встроенная в шлем матрица начала было переводить сказанное им, но следуя мимолётной мысли Соломона прекратила работу.
По прибытии на место, Соломон увидел четыре небольших челнока размером в треть штормовой птицы. Рядом с одним из них стоял механикус - Закарайа Штосс и копался в роторной пушке боевого сервитора своими механодендритами. Заметив Соломона он выпрямился на восьми сегментированных ногах и поклонился ему, после чего без промедления ловко, словно паук, нырнул в десантный отсек, утянув за собой сервитора, обхватив его механодендритами. Соседний десантный бот уже был закрыт, в нём находился небольшой отряд Курца.
В центре формации стояла Грозовая Птица, в которую и направились Соломон с Эйдоланом. Этот реликт прошлого, один из созданных для 29й роты легион Детей Императора, застал рассвет Империума Человека, прошёл Восстание Гора и времена Войн Легионов в Оке Ужаса. Выкрашенная в пурпурный с золотом цвет и украшенная символами сгинувшего Легиона вместе с символами Слаанеш, она притягивала взгляды. За спинами Ариса и Эйдолана, в отдалении, послышался дробный шаг скитариев, спешащих на свой челнок, стоявший слева от Грозовой Птицы. Два прижимистых существа нырнули в открытый отсек корабля.
Несколько минут спустя, все были на своих места. Снаружи их ждали перехватчики, которые будут сопровождать их до места назначения.
- Начинаем. - Отдал короткую команду Соломон. Вой двигателей наполнил помещение и корабли, быстро набирая скорость, ринулись в пустоту.
Это был обломок длиной в несколько километров. Огрызок одного из «лепестков крепости» крепился в остатки массивного центрального ядра-пирамиды. Где-то под центральными гранями плавали в вакууме разорванные лепестки цилиндра, из которого когда-то торчали массивные излучатели древнего оружия Эльдар. И не столь древнего черного крестового похода. В линиях обшивки ещё угадывалось прошлое этого реликта космоса, но были и видны следы эксплуатации губительными силами. Сколько миллионов душ пришлось пожертвовать, чтобы эти гиганты могли выполнять свою задачу? Были ли летописцы у черного крестового похода? Все эти вопросы могли бы занять праздного наблюдателя, но не ищущего новых ощущений Лорда Слаанеш.
- Подлетаем к Крепости мой лорд. – Послышалось в его вокс бусине. – Идём по координатам капеллана Дирхера , к оптимальному месту посадки. Контакт с корпусом через 13 минут.
Находясь вблизи этого гиганта, что даже обломком превосходил его собственный корабль в трое, лорд заметил несколько вращающихся вокруг него колец из мелкого мусора, видимо вблизи крепость генерировала какую-то иную гравитационную аномалию. Вскорости догадка подтвердилась.
- Семь минуты до контакта с корпус.. – десантный бот ощутимо тряхнуло – сэр похоже мы вошли в зону действия магнитных полей, что-то даже поздно. – последнюю фразу, как показалось Айрису, пилот добавил несколько разочаровано. – Включаю стабилизаторы. Начинаю заход к посадочной палубе.
Через несколько минут черный зев в корпусе проглотил челноки, и последние минуты они продвигались по внутреннему туннелю в уцелевшем лепестке. Безжизненный мрак окружал их и в момент, когда под ними уже заскользила посадочная палуба. Шлюзовые двери были распахнуты, или сорваны и внутри палубы царил мрак и космический вакуум. Гигантское помещение, где во времена, когда эта станция служила людям, были грузовые доки. Но что тут было во времена, когда эта крепость служила вармастеру, такой информации у Лорда и Капелана не было. Сейчас же прожекторы кораблей вырывали из мрака палубы какие-то зыбкие и угловатые тени, местами с потолка свисали обломки конструкций. Среди различных завалов как будто что-то можно было различить. Но не в движении на космическом челноке.
- Вижу на свободную от мусора площадку, можем садиться. – Продолжал в ухе Соломона всё тот же болтливый пилот.
Грозовая Птица качнулась, мягко ударившись опорами о поверхность. Арис поднялся со своего сидения и нажал на панель возле аппарели, открывая её. Воздух воем вырвался из десантного отсека, а по ногам прошла небольшая дрожь, когда платформа ударилась о металл посадочной площадки.
В визоре шлема появился знак, обозначающий Эйдолана. Уловив внимание к этой детали машинный дух брони показал жизненные показатели. Стабильное сердцебиение... Арис отвёл глаза, отгоняя эту информацию. Это было непривычно. Соломон обернулся в отсек, смотря как Эйдолан снимает с магнитной поверхности болтер. взгляд коротко скользнул по другим сидениям, на которых покоились десятки изукрашенных и сильно модифицированных шлемов. Эйдетическая память услужливо подсказывала их имена: Лурвас, Доцет, Ревиллион... В шлеме последнего отсутствовал левая линза, вместе с частью скулы - места, куда попал выстрел из болтера, что сейчас держал Эйдолан.
Стуча подошвами, Соломон спустился по трапу. Из соседних челноков выходили облачённые в панцирную броню гвардейцы Курца и еще более громоздкие из-за дыхательных аппаратов скитарии. Йоль стоял рядом с Домитаром. Две гончие с тяжёлым дыханием, невозможно звучавшим в вакууме, рванулись в темноту. Один из гвардейцев поёжился от этого звука, скребущего о стенки разума. Штосс, стоящий в окружении сервиторов отдавал приказания сервочерепам. По меньшей мере десяток их взмыл к потолку и осветил его мерцающими красными лучами. Ксеноархеолог уставился на планшет.
Из обзорного экрана Восторга, столетия назад, крепости выглядели более захватывающими, когда Арис ради развлечения принял участие в очередной авантюре Абаддона, которую жители Империи назвали Войной за Готический сектор. Несколько лет войны дали ему необходимое очищение, вернув первозданную чистоту, потускневшую от десятилетий праздной жизни и потакания своим желаниям.
- Возлюбленный Арис, сканирование засекло энергетический отклик в том направлении. - Передал по общему вокс-каналу Штосс.
- Не будем терять времени, в таком случае. - Передал Лорд и направился туда первым, со скучающим интересом оглядывая внутренности чернокаменной крепости.
Пройдя несколько сот метров по пустынному залу. Встречая вокруг лишь небольшие груды обрушавшегося потолка, да неприятно отдававшийся в подошвах хруст, они добрались до показателей первой сигнатуры. Ей оказался небольшой эльдарский челнок. Наподобие того, что совсем недавно уничтожили верные пилоты Лорда. Пасть-дверь была распахнута. Признаков жизни вокруг и внутри на асуспексах не наблюдалось.
Челнок перестал быть хоть как то управляемым, как и развития нитей судьбы, в которой инкуб оказался. Перебрав уже все более реальные возможности, Хром почти смирился с неотвратимой смертью. Хотя оставалась ещё один вариант, к которому Хром ещё не обратился, возможно, лучше было бы погибнуть, чем ввязаться в эти интриги. Решение было принято, инкуб вызвал Мария по закрытой линии связи. Гомункул будничным тоном приветствовал инкуба.
– Приветствую тебя Хром, мне льстит внимание такого умелого война и тактика как ты, чем обязан?
– Не играй со мной! Что ты можешь сделать и что ты хочешь взамен? – Ядовито прошипел Хром, взбешённый кривляньями гомункула.
– Ох, сосуд ярости Кхейна, так прекрасен, но, ему чужды приличные манне…
– У меня нет времени! – Инкуб грубо перебил Мария, тоном, который давал понять, что продолжать в том же духе не стоит. Гомункул, помедлив мгновение, продолжил более серьёзно.
– Чтож. Хорошо. Я могу попытаться вытащить вас, но ты отдашь мне за это часть себя. Твоё сердце я вырежу из груди и заменю своим творением.
– Что ты задумал, мы оба понимаем моё положение, но я могу и отказаться, лучше смерть, чем стать твоей марионеткой, в чём твоя выгода? – С отвращением бросил инкуб.
– Я давно хотел себе Сердце Инкуба в свою коллекцию, ваши сердца куда крепче и куда пламеннее, чем у многих других, возможно, оно нужно мне для одного из моих созданий. Что тут удивительного, что я хочу получить его ещё бьющимся. Живым. Из ещё дышащей груди. И конечно твое новое сердце будет в определённой зависимости от меня. Но ничего страшного, ни против тебя ни против храма Инкубов у меня нет каких либо помыслов, но инкуб который останется мне должен, может очень пригодиться в будущей игре. Ну и думаю, со временем, когда твой долг будет выплачен, если к той поре ты ещё захочешь и будешь жив, я верну тебе твоё.
Гомункула прервала входящая передача, которая транслировалась с корабля монкей. Без сомнения Марий так же её слушал в этот момент. Слушать речь людей было не самым приятным занятием, а самомнение, с которым она произносилась, делала её ещё более мерзкой, хуже человеческого наречья было только говор орков. Внезапный скрежет металла отвлёк инкуба от напыщенного кваканья предводителя монкей. Обернувшись, Хром обнаружил, что талос влез в пилотскую рубку. Покрытая броней голова боевой машины, через щели забрала, буравила инкуба. Хром хотел податься в сторону, почувствовав не ладное, но клешня талоса опередила его, схватив его, так же быстро, как змеи бросаются на свою жертву. Талос прижал вырывающегося инкуба к своему подбрюшью, окружив его своими конечностями и поджимая под себя свой составной хвост. В это время залпы истребителей круживших вокруг подбитого челнока превратили его в разлетающиеся обломки.
- Мари…
Сообщение инкуба потонуло в грохоте взрыва.
Услышав это, Марий позволил себе легко улыбнуться, на его безупречно гладком лице, у уголков губ, появились ямочки, нарушая безупречную гладкость. Убрав улыбку с лица, гомункул отдал распоряжения своим развалинам.
Хрома, что-то ужалило в бок, раскалённый прут боли, растекался агонией по всему телу, инкуб начинал проваливаться в беспамятство от потери крови, а нарастающие перегрузки, от свободного вращения в бездне космоса, только ускоряли этот процесс. Разум инкуба всё дальше удалялся от реальности, погружаясь в манящую темноту, отрывистые звуки и образы мелькали в затухающем разуме. Хром сосредоточился на одном из них, что-то ему подсказывало, что если он позволить поглотить себя этой тьме, то это будет его концом.
Хром, широко расставив ноги, стоит на платформе из чёрного металла, которая несётся по вертикальной шахте, перегрузка вдавливает будущего инкуба в металл платформы, вокруг него мелькает узор кладки шахты, вверху виднеется быстро приближающий свет. Достигнув конца шахты, платформа резко остановилась, отправив своего пассажира в полёт. Хром успел оттолкнуться от неё, пока она была в движении, за мгновение до её резкой остановки, что бы придать нужную траекторию своему краткому полёту. Вместе с ним так же в воздух взмыло с десяток других эльдар, которые так же были доставлены в отдельных шахтах. Быстро осмотревшись, Хром понял, что он на верхней арене, которая находилась на вершине центральной башни. Арена представляла собой просторную площадку, покрытую широкими гранитными плитами, какие либо ограждения или перила на арене отсутствовали, вероятность свалиться с одного из самых высоких шпилей храма была так же высока, как и вероятность стать жертвой оружия или когтей противника. Обычно молодые адепты, сталкивались на таких аренах с разнообразными противниками, начиная экзотическими зверьми, заканчивая различными бойцами со всего великого колеса, которые были одной из видов платы каббалов братству. Адептов доставляли на такие арены безоружными, всё необходимое было беспорядочно разбросанно по арене, хотя зачастую, большая часть оружия была бесполезна и правильный выбор оружия был частью испытания. Так же, такие бои были предметом развлечения иерархов и состоявшихся инкубов, прибывавших в храме.
– Приветствую тебя Хром, мне льстит внимание такого умелого война и тактика как ты, чем обязан?
– Не играй со мной! Что ты можешь сделать и что ты хочешь взамен? – Ядовито прошипел Хром, взбешённый кривляньями гомункула.
– Ох, сосуд ярости Кхейна, так прекрасен, но, ему чужды приличные манне…
– У меня нет времени! – Инкуб грубо перебил Мария, тоном, который давал понять, что продолжать в том же духе не стоит. Гомункул, помедлив мгновение, продолжил более серьёзно.
– Чтож. Хорошо. Я могу попытаться вытащить вас, но ты отдашь мне за это часть себя. Твоё сердце я вырежу из груди и заменю своим творением.
– Что ты задумал, мы оба понимаем моё положение, но я могу и отказаться, лучше смерть, чем стать твоей марионеткой, в чём твоя выгода? – С отвращением бросил инкуб.
– Я давно хотел себе Сердце Инкуба в свою коллекцию, ваши сердца куда крепче и куда пламеннее, чем у многих других, возможно, оно нужно мне для одного из моих созданий. Что тут удивительного, что я хочу получить его ещё бьющимся. Живым. Из ещё дышащей груди. И конечно твое новое сердце будет в определённой зависимости от меня. Но ничего страшного, ни против тебя ни против храма Инкубов у меня нет каких либо помыслов, но инкуб который останется мне должен, может очень пригодиться в будущей игре. Ну и думаю, со временем, когда твой долг будет выплачен, если к той поре ты ещё захочешь и будешь жив, я верну тебе твоё.
Гомункула прервала входящая передача, которая транслировалась с корабля монкей. Без сомнения Марий так же её слушал в этот момент. Слушать речь людей было не самым приятным занятием, а самомнение, с которым она произносилась, делала её ещё более мерзкой, хуже человеческого наречья было только говор орков. Внезапный скрежет металла отвлёк инкуба от напыщенного кваканья предводителя монкей. Обернувшись, Хром обнаружил, что талос влез в пилотскую рубку. Покрытая броней голова боевой машины, через щели забрала, буравила инкуба. Хром хотел податься в сторону, почувствовав не ладное, но клешня талоса опередила его, схватив его, так же быстро, как змеи бросаются на свою жертву. Талос прижал вырывающегося инкуба к своему подбрюшью, окружив его своими конечностями и поджимая под себя свой составной хвост. В это время залпы истребителей круживших вокруг подбитого челнока превратили его в разлетающиеся обломки.
- Мари…
Сообщение инкуба потонуло в грохоте взрыва.
Услышав это, Марий позволил себе легко улыбнуться, на его безупречно гладком лице, у уголков губ, появились ямочки, нарушая безупречную гладкость. Убрав улыбку с лица, гомункул отдал распоряжения своим развалинам.
Хрома, что-то ужалило в бок, раскалённый прут боли, растекался агонией по всему телу, инкуб начинал проваливаться в беспамятство от потери крови, а нарастающие перегрузки, от свободного вращения в бездне космоса, только ускоряли этот процесс. Разум инкуба всё дальше удалялся от реальности, погружаясь в манящую темноту, отрывистые звуки и образы мелькали в затухающем разуме. Хром сосредоточился на одном из них, что-то ему подсказывало, что если он позволить поглотить себя этой тьме, то это будет его концом.
Хром, широко расставив ноги, стоит на платформе из чёрного металла, которая несётся по вертикальной шахте, перегрузка вдавливает будущего инкуба в металл платформы, вокруг него мелькает узор кладки шахты, вверху виднеется быстро приближающий свет. Достигнув конца шахты, платформа резко остановилась, отправив своего пассажира в полёт. Хром успел оттолкнуться от неё, пока она была в движении, за мгновение до её резкой остановки, что бы придать нужную траекторию своему краткому полёту. Вместе с ним так же в воздух взмыло с десяток других эльдар, которые так же были доставлены в отдельных шахтах. Быстро осмотревшись, Хром понял, что он на верхней арене, которая находилась на вершине центральной башни. Арена представляла собой просторную площадку, покрытую широкими гранитными плитами, какие либо ограждения или перила на арене отсутствовали, вероятность свалиться с одного из самых высоких шпилей храма была так же высока, как и вероятность стать жертвой оружия или когтей противника. Обычно молодые адепты, сталкивались на таких аренах с разнообразными противниками, начиная экзотическими зверьми, заканчивая различными бойцами со всего великого колеса, которые были одной из видов платы каббалов братству. Адептов доставляли на такие арены безоружными, всё необходимое было беспорядочно разбросанно по арене, хотя зачастую, большая часть оружия была бесполезна и правильный выбор оружия был частью испытания. Так же, такие бои были предметом развлечения иерархов и состоявшихся инкубов, прибывавших в храме.
Кинув взгляд в центр арены, он увидел боевую машину, грубые, угловатые, скощенные грани её брони указывали на принадлежность к человеческой технологии. Коренастый шагоход, стоял на двух коротких, толстых лапах и обладал всего одной рукой, заканчивающийся массивным кулаком, состоящего из четырёх коротких мощных пальцев, которые по парно были направлены другу к другу, гидравлика кулака была скрыта внушительной рубашкой металла. На месте второй руки располагалась роторная пушка, закреплённая турелью в плече к туловищу исполина. Кубообразный корпус, как и все конечности, были покрыты сколами и оплавами, которые открывали многослойную структуры брони монстра. На первый взгляд он выглядел неуклюжим. Когда эльдары коснулись поверхности арены, раздался треск падающих силовых полей, боевая машина угрожающе забормотала на человеческом наречии, вскинув обе свои верхние конечности, готовясь к бою. Хром окинул взглядом ближайшую часть арены, в поисках подходящего оружия. Раздался нарастающий свист, а за ним раскатистая канонада выстрелов, заговорило примитивное оружие людей. Хрома инстинктивно бросился в сторону, уходя от возможной атаки. Кинув быстрый взгляд на боевую машину, Хром понял, что атака направлена не на него. Роторная пушка исполина извергала очереди зарядов, которые попадая в покрытие арены, вышибали из неё осколки, которые сами становились угрозой, несколько эльдар уже были ранены. Одного из таких эльдар, настигли зловещие трассеры, снаряды взорвались внутри тела несчастного, кровь, осколки костей и лоскуты плоти разлетелись по арене. Исполин удовлетворенно буркнув что то, повернулся к Хрому и зашагал в его сторну. Будущему инкубу не требовалось большего, что бы обратится в бегство, снова раздался ураганный вой, петляя зигзагами Хром как мог пытался уйти с линии огня, в спину больно ударили мелкие осколки гранитной плиты. Внезапно трели орудия исполина прекратились, бросив короткий взгляд на врага, хром обнаружил, что один из эльдаров вооружившись силовым мечём, запрыгнул на загривок монстра и вонзил клинок в сочленение брони между турелью и корпусом. Это дало Хрому время найти оружие, завидев вдалеке тёмное копьё, эльдар ринулся со всех ног к нему. Остальные тоже были заняты делом, некоторые вооружившись оружием ближнего боя, с энтузиазмом стремились присоединиться к лихому наезднику, который оседлал бронированного монстра, другие выцеливали уязвимые места исполина и обстреливали из различного стрелкового оружия. Подобрав оружие, Хром опустился на одно колено, прильнув к оптике, взяв на прицел роторную пушку. К этому времени бронированный гигант уже скинул с себя всех эльдар несколькими резкими вращениями вокруг своей оси, то, что боевая машина может вращать свой корпус на триста шестьдесят градусов с достаточно большой скоростью, стало большой неожиданностью. Хром активировал копьё, оружие глухо ухнуло, выплюнув луч энтропии. Попадание пришлось прямо в орудие, металл оплавился и покорежился, пушка с жалобным лязгом заклинила. Боевая машина тут же развернулась к Хрому и двинулась на него, как на самого опасного противника. Хром продолжал вести огонь в приближающегося монстра, композит брони разлетался осколками и каплями оплавленного металла, но исполин неумолимо приближался, игнорирую прямые попадания. Бронированный монстр навис над Хромом, занеся свой кулак над ним, намереваясь расплющить дерзкого стрелка, боевая машина как минимум была в два эльдарских роста в высоту. Хром в последний момент успел перекатиться кувырком в сторону, эльдар почувствовал, как арена под ним, содрогнулась от колоссальной мощи удара. Не теряя ни секунды, Хром вскочил на ноги, вскинув тёмноё копьё и выстрел в упор. Исполин наотмашь ударил эльдар в ответ. Хрома сбило с ног, выбив весь воздух из груди, ослепительная вспышка боли лишила его зрения и заполнила всё грани его восприятия. Если бы на нём не было бы брони, он уже был бы мёртв.
Рухнув на спину, эльдар судорожно вздохнул, воздух обжёг лёгкие. Приподнявшись, Хром ощупал одной рукой свою грудь, проведя рукой по обнажённой коже, он нащупал аккуратный, вертикальный свежий шрам, глаза нехотя открылись. Постель, в которой лежал инкуб, была застелена изысканными шелками, полумрак помещения был приятен глазу, в воздухе разливалась бодрящая эссенция боли и страдания, в другом конце помещения у стеллажей запольных различными устройствами и сосудами левитировала фигура, в просторной тоге. Бросив взгляд через плечо, неизвестный подплыл к кровати инкуба.
– Рад видеть тебя, в добром здравии, Хром, как тебе мои скромные покои?
Последние события, вспыхнули в разуме инкуба, отрывочными фразами и воспоминаниями, соединяясь в единую картину. Поняв грубую игру гомункула, инкуб пришёл в ярость, вскочив с кровати, схватил Мария за горло, воздев его к потолку, тело легко подалось вверх.
– Я не дал согласие, это грязный трюк, думаешь, это сойдёт тебе с рук? – гневно прошипел инкуб.
– Это так у вас в братстве принято благодарить за спасение? Я всего лишь взял небольшую плату за услугу .
Съязвил гомункул, высвободившись из ослабевшей хватки инкуба, взлетев выше к потолку.
– Хорошо. – гневно фыркнул инкуб, осматривая помещения в поиске своих доспехов и оружия. – Где они?.
ну ты и соня, тебя даже вчерашний лордшторм не разбудил
- Где кто? - приторно улыбнулся Мария продолжая свою игру.
Однако гневный взгляд инкуба, вместо ответа вынудил его всё же вернуться к серьёзности.
- Посмотри под своим ложем, всё здесь. Вот только взрыв и вакуум несколько ослабили их, боюсь это уже не совсем та защита к которой ты привык. Также я бы советовал тебе остаться на моей кушетке ещё на несколько дней, прежде чем ты окончательно окрепнешь и твои новые органы заработают в полную силу.
Молчаливо оглядев эльзасский челнок и боязливо не решившись заглянуть внего, который не вызвал у отряда особого интереса, служители Слаанеш двинулись дальше в помещение ангара. Выбрав одно из направлений, вдоль этого циклопического строения, они продолжили продвигаться мимо гор обрушившихся ксеноконструкций. Темнота и бездушие, противный хруст и многометровая пустота вокруг. Местные пейзажы явно не баловали глаз исследователя чем-то интересным или необычным. Пройдя около пятиста метров, когда приборы исследователя уже начали нащупывать впереди стены сооружения, они же обнаружили необычный металлический отклик неподалёку. Пойдя на этот сигнал группа нашла останки довольно большой боевой машины, которая совсем не походила на изящные произведения Эльдар. Исследуя угловатый корпус и материалы, ксеноархеолог определил, что эта машина принадлежала империуму. И возможно даже лояльным десантникам. Услышав эти слова Лорд повнимательней пригляделся к груде металла и керамита, что торчала из растрескавшегося пола ангара. Где-то в дальней памяти раздались выстрелы болтеров и бравурные крики идущих в атаку астартес.
- Thunderhawk – вырвалось из него. – Громовой Ястреб. – Глаза лорда уже достраивали развернувшуюся перед ним картину. Этот аппарат явно пикировал и врезался в пол ангара. Судя потому, что одна его часть завалилась на бок, его ещё и подкручивало вокруг продольной оси. А это значит что один из двигателей был подбит, или возможно неисправен. Дальнейший осмотр корпуса космической птицы, выявил, что аварийные люки были выбиты изнутри. Похоже кто-то выжил в той давнейшей посадке. Слишком давнешней. Слой пыли вокруг обломков был даже больше чем у эльдарского корабля.
- Штосс, свяжись с "Восторгом". Пусть вышлют отряд, который осмотрит тандерхоук. - Проговорил в вокс Арис, все ещё погружённый в картины, рисуемые его разумом. Краем зрения он заметил, как высокая фигура направляется к десантному кораблю. - Он стоял тут не одну сотню лет и никуда не денется. Не останавливайтесь.
- Да, сир. - Холодно проговорил шагавший позади механикус. Едва заметная вибрация от его частых шагов отдавалась в доспехе космодесантника.
Пыль, поднятая гончими, блестела в свете фонарей, что несли гвардейцы. Вокс на границе слышимости трещал, когда смертные переговаривались. Эйдолан молча шагал немного позади за правым плечом. Лорд открыл канал связи с отрядом Курца.
- ...обще темноты боюсь. - Растеряно проговорил один из гвардейцев. Несколько смешков раздались в эфире.
- Заткнись, Барт и смотри по сторонам. - Оборвал лишние разговоры старший лейтенант. Ему хватало и того, что шесть комплектов брони лежали без владельцев.
Лорд отключился от вокс канала. Вибрация от шагов Закарайи прекратилась.
- Сир Арис, контакт с тремя сервочерепами был потерян. Поправка: с пятью сервочерепами. - В металлическом голосе прорезалось волнение. Соломон остановился и склонил голову к правому плечу. На него из кромешной темноты смотрели два горящих глаза. Машинный дух его силовой брони молчал. Целеуказатели, почувствовав напряжение астартес заплясали, впустую пытаясь захватить цель. Ретинальный дисплей был чист. Эти глаза пробудили в Лорде воспоминания.
Сотни острых лап и шелест хитина в темноте. Глаза, отражающие свет ламп. Десятки мерцающих глаз. Генокрады настигли отряд Соломона, когда они углублялись в сплавленные остовы пяти кораблей в поисках хранилища геносемени Бронзовых Когтей.
Громада из металла находилась там, где и сообщил информатор. В недрах апотекариона должны были хранится шестьдесят шесть прогеноидов павших воинов-наследников Железных Рук. Узнав об этом, Соломон принял это за знак - священное число Слаанеш и заклятый враг Детей Императора. Он не мог упустить возможности поглумиться над сынами Железнорукого.
Десятки генокрадов наполняли коридор, по которому шла сильно редеющая группа прорыва Ариса. Он сам, облачённый в терминаторский доспех и вооружённый штурмовым болтером и Экстазом, шёл впереди, сзади медленно, но неумолимо редели гвардейцы, которых без труда рассекали острые когти генокрадов. Они потеряли четверть состава, прорываясь к апотекариуму. Работающие субсистемы корабля помогли незваным гостям - коды, данные Лорду освобождённым от Имперских догм механикусу, подошли. Дверь святилища павших распахнулась, впуская в себя древних врагов. Из выживших небольшая часть была небоеспособна - отрезанные руки, распоротые бронежилеты с вываливающимися внутренностями встречались у каждого пятого. Толстые двери дали Соломону необходимое время, чтобы забрать сосуды с прогеноидами, аккуратно подписанными ровным подчерком века назад. "Орст, Рууман, Азкаросса, Жезелиор..." Все колбы стремительно отправлялись в сумки к сервиторам, глухо звеня.
Генокрады медленно просыпались ото сна, длившегося десятилетия. Их разум, скованный морозной пустотой, просыпался. Все большее их число вылезало из вентиляционных отверстий на пути Соломона назад к челнокам. В живых к тому моменту оставалось около десяти смертных. Одна рука Ариса болталась в доспехе, отрезанная от тела молниеносным ударом. Его кровь, застывая в полёте, падала на пол, оставляя большие красные пятна. Штурмовой болтер, висящий на ленте патронопровода, приваренной к мертвой руке, стучал по полу. Впереди по коридору мерцал яркий свет звёзд, заливавшийся в темноту коридора, откуда с боем отступала команда Ариса. Два сервитора быстро ковыляли впереди, неся драгоценный груз. Выбежав из арки прохода, Соломон скомандовал пилоту и сервиторам на Грозовой Птице открыть огонь. Несколько людей, не успевших покинуть коридор были вбиты в наступающую волну тиранид болтерными снарядами. Во время того, как болтерная турель выпускала болты, выстрелила спаренная лазерная пушка на правом спонсоне. Яркие рубиновые лучи сожгли тех, кто еще оставался в коридоре. Шестеро оставшихся в живых счастливчиков разразились воплями радости. Из ста пятидесяти человек, остались только они. Соломон впустил их на борт грозовой птицы, вместо их транспорта, чтобы не терять времени. Зайдя внутрь, он громко рассмеялся - шестьдесят шесть комков драгоценнейшей плоти стоили всех страданий и усилий. Культя левой руки, отсеченной в плече и держащейся возле тела только за счёт доспеха, пульсировала болью, которую сознание Соломона воспринимало как стимулятор. Огонь лился по его венам, нервы всего тела жгли словно расплавленный металл; жар выжигал глаза. Наркотики непрерывно впрыскивались в позвоночник, основание черепа, и запястья; оба сердца, безумно колотясь, разносили по его телу невероятный коктейль из боли и удовольствия. Все это вылилось в громоподобный крик наслаждения. Подпитываемый тремя лёгкими астартес он длился не менее пятнадцати секунд и разнёсся глубоко в скиталец. Смертные в его челноке прижали к кровоточащим ушам руки, в надежде приглушить этот вопль и отползали от его источника вглубь десантного челнока. После этого крика, Арис захохотал, запрокинув голову к потолку. Пропитанный злом и ядом смех звучал ужасающе. Он обещал мучения и страдания. Звук хохота эхом разнёсся по полупустому десантному отсеку.
Прогеноиды доставили в стазис-хранилище, дожидаться своего часа, когда он доставит их Фабию. Сам Соломон в окружении толпы слуг горделиво шёл к мастерской Сергия, чтобы снять терминаторский доспех и заменить руку на временный бионический протез. Организм Ариса к тому моменту находился на спаде действия наркотиков, и сказывались последствия кровопотери - хоть остаток руки и был быстро закупорен тельцами Ларрамана, перед этим он потерял немало крови. Войдя в помещение, Ариса встретил Сергий, уже в окружении сервиторов. Над хирургическим столом горел бледный свет - ему сообщили о состоянии Возлюбленного. Когда Сергий снял тяжёлый шлем с головы Соломона, он помедлил. Несколько секунд его оптические датчики жужжали, изменяя и перенастраивая фокусировку.
- Лорд Соломон, ваши глаза... Они золотые. - В привычной рваной манере речи проговорил Сергий, голосами девочки, старика и кричащего юноши.
- Лорд Соломон, - вырвал из омута воспоминаний Ариса голос Штосса. - Контакт с пятью сервочерепами был по...
- Я прекрасно слышал это и в первый раз, Закарайа. - Перебил его космодесантник и включил общий вокс-канал. - Всем сосредоточиться и удвоить внимание. Пилоты, переберитесь на нашу позицию и будьте настороже.
- Сир, гончие впереди что-то обнаружили. - Проговорил синтезирований голос Йоля.
- Отлично, направляемся туда. - Отдал приказ Лорд. - Что на сканерах?
По мере углубления в зал связь с Восторгом всё ухудшалось.
- Хорофшшш.. пфф .. мы отпрффф.. серфф исфф. Ппщщщщ – ответил им мостик на запрос дополнительного отряда.
Тем временем экспедиция лорда подходила к монументальной стене пересекавшей вытянутую залу ангара поперёк. Теперь до противоположной стены, в сторону обломка центрального ядра крепости, было порядка полутора двух километров.
С первоначального места высадки подтянулись транспортные челноки и осветили стену своими прожекторами. Она не была такой уж монолитной, как просматривалась в полумраке. В центре зияла большая треугольная арка, сквозь которую вполне легко мог бы пройти титан класса Гончая. Справа и с лева, от арки, виднелись ряды разномастных дверей и проёмов. Какие-то небольшие в человеческий рост, а некоторые шириной и высотой вполне подходили для транспортных механизмов. Треугольная арка сильно выбивалась из рядов этих четырехгранных дверей. Она словно была вырублена в камне стены прямо по живому, в тоже время сами небольшие двери выглядели чужеродно на фоне черного камня, материала самой крепости. В стене он выглядел почти также, как и под ногами исследователей, только черная крошка здесь была куда крупнее, но всё также скреплялась между собой рваными молниями мутного зеленоватого материала. Двери в помещение же явно были выполнены по технологиям людей. Обычные металлические створки, столь чужеродные и не со масштабные мрачному величию всего сооружения. Также на высоте нескольких десятков метров, и выше, в стене прослеживались ряды небольших тонких вытянутых в высоту окошек бойниц.
- На сканерах ничего, Лорд, - ответил Закарайа. - Если мне будет позволено...
- Говори, - разрешил Соломон.
- Я бы хотел пройтись по центральному проходу. Он выглядит любопытно...
- Хорошо, Штосс. Курц, сопровождай ксеноархеолога. Йоль со скитариями пойдут по этому проходу. - Соломон указал на меньший проход, справа от треугольного выреза в стене. Эйдолан, ты идёшь со мной.
Отдав указания, Соломон направился к такому же, на который указал Йолю.
Стоило группе Соломона разделиться, как тьма вокруг стала плотнее и осязаемие. Словно вакуме
вдруг начал наполняться чем-то на подобии атмосферы. Интоксицированное сознание лорда даже начало замечать, на краю зрения, небольшой зеленоватый туман поднимающийся от пола. Но при прямом взгляде этот эффект сразу пропадал.
Сервитор лорда вскрыл первую от туннеля дверь, и оттуда вырвался хлопок затхлого воздуха, мгновенно рассеявшегося в вакуме.
За гермодверью оказалась просторная комната, возможно бывшая караульня. Однако мебели, оборудования или чего-то ещё подобного там небыло. Там небыло вообще нечего кроме толстого слоя жирного пепла под ногами. Стены и потолок комнаты, были опалены до черноты.
Тем временем группа Йоля вскрыла широкие створки грузового отсека. Это было удлиненное помещение с подвешенным к потолку грузовыми манипуляторами. Различные материалы для починки корабле были складированных вдоль стен. Однако ни внутри него, не в нескольких коморках там же, ничего более интересного найдено небыло. Когда группа уже направилась на выход. Конструкции помещения слегка вздрогнули и один их манипуляторов сорвался с потрескавшегося потолка вместе с удерживаемой им броневой пластиной.
Придворный археолог продвинулся на треть треугольного туннеля. Его гладкие стены были монолитны и отполированы. Дверей в них не наблюдалось, как и чего-то еще заслуживающего внимания. А вот связь с остальной группой ухудшилась настолько, что они больше не могли различать переговоры остального отряда. Лишь шум помех и отголоски невнятного бормотания доносилось из его вокса.
Тем временем на мостике Восторга.
За пультом Дежурный офицер с рекафом буднично пахнущим фенотоминами. Холёные пальцы штабного офицера бегают по когитаторной панели. Вфокс передача, проходя через искусстный аудиофильтр, льется ему в заостренные, по последней моде, ушки.
- Вниманииие челноок 8с903 - произносит он жеманным голосом растягивающим окончания - пост 1 разрешаает вам взёт. - Делает глоток рекафа. - Даавайте мальчики поторопиитесь таам. Наш возлюбееный Лоорд, ждет ваши железки на борту этой реликвии.
- Вас понял, пост Один. Отправляемся. - отвечает далекий голос пилота челнока. - Надеюсь я смогу раздобыть что-то и для тебя, милаха. Бар Зашитого Месяца, в алее Сскорости, забегай если наскучит быть с верху. - Голос пилота весел и бодр.
- Разговорчики 8с903 десяять змеевиков ваам по прилету. - Бледные пальцы офицера добела сжимают кружку.
- Да хоть двадцать, сладкий. - смееться ему в ответ пилот. - Не забудь спросить Финуса Располосованного. - и уже переходя на серьездный тон - Покидаю ангар, курс Чернокаменная.
Офицер на посту брезгливо фыркает и ловит на себе насмешливые взгляды напарников. Под его правой рукой вспыхивает сигнальная лампочка когитатора.
- Первый пост, что у вас? - Попивая рекаф отвечает остроухий.
Госпадин, сер, капитан. - сбивчего начинает кто-то явно с нижних палубз, звук вокса прерывается каким-то скрежетом и плеском. - Это патруль уровня отчистки. Второй зверинец не отвечает. Уже двадцать минут пытаемся связаться с ними. Тамошний зверолюб конечно тормоз да еще и на повозке. Но мы уже у дверей зверинца, долбим в них, не открывает. - и чуть тиши - ох как же тут воняет у них, словно в прогнившем империуме. - Обращаясь куда-то в сторону от передатчика. - Эй Бо46 это чо из трубы щас вытекло? Ну ты видел не? Это же кто мог столько высрать? Оно же размером с грокса, да еще и шипшшшшшш… - связь оборвалась, дежурный офицер закашлялся рекафом.
За пультом Дежурный офицер с рекафом буднично пахнущим фенотоминами. Холёные пальцы штабного офицера бегают по когитаторной панели. Вфокс передача, проходя через искусстный аудиофильтр, льется ему в заостренные, по последней моде, ушки.
- Вниманииие челноок 8с903 - произносит он жеманным голосом растягивающим окончания - пост 1 разрешаает вам взёт. - Делает глоток рекафа. - Даавайте мальчики поторопиитесь таам. Наш возлюбееный Лоорд, ждет ваши железки на борту этой реликвии.
- Вас понял, пост Один. Отправляемся. - отвечает далекий голос пилота челнока. - Надеюсь я смогу раздобыть что-то и для тебя, милаха. Бар Зашитого Месяца, в алее Сскорости, забегай если наскучит быть с верху. - Голос пилота весел и бодр.
- Разговорчики 8с903 десяять змеевиков ваам по прилету. - Бледные пальцы офицера добела сжимают кружку.
- Да хоть двадцать, сладкий. - смееться ему в ответ пилот. - Не забудь спросить Финуса Располосованного. - и уже переходя на серьездный тон - Покидаю ангар, курс Чернокаменная.
Офицер на посту брезгливо фыркает и ловит на себе насмешливые взгляды напарников. Под его правой рукой вспыхивает сигнальная лампочка когитатора.
- Первый пост, что у вас? - Попивая рекаф отвечает остроухий.
Госпадин, сер, капитан. - сбивчего начинает кто-то явно с нижних палубз, звук вокса прерывается каким-то скрежетом и плеском. - Это патруль уровня отчистки. Второй зверинец не отвечает. Уже двадцать минут пытаемся связаться с ними. Тамошний зверолюб конечно тормоз да еще и на повозке. Но мы уже у дверей зверинца, долбим в них, не открывает. - и чуть тиши - ох как же тут воняет у них, словно в прогнившем империуме. - Обращаясь куда-то в сторону от передатчика. - Эй Бо46 это чо из трубы щас вытекло? Ну ты видел не? Это же кто мог столько высрать? Оно же размером с грокса, да еще и шипшшшшшш… - связь оборвалась, дежурный офицер закашлялся рекафом.
- Капитааан, -кхм- Капитан Нахес, у нас небольшая проблема. - Позвал дежурный офицер, сменив жеманный тон на обычный. - Второй Зверинец не отвечает, а постовых, которые прошли проведать его врата убила какая-то тварь. Взгляните, сэр: кажется, это то же существо, что устроилю резню в Тюрьме.
- Почему оно еще живо? - Холодно спросил Афзал. - Почему мне не доложили о том, что оно сумело сбежать, офицер?
- Капитан, я думаю я думаю оно ушло по трубопрободу. Перед смертью двое солдат говорили, что что-то лезет через него. - Поделился офицер связи своим мнением.
- Значит перекройте канализацию и вентилляцию в том секторе и отправьте туда отряд, чтобы убить эту тварь.
Офицер принялся раздавать указания, но переменился в лице. Ему не хотелось говорить капитану то, что его расстроит. Еще несколько секунд переговоров...
- Капитан... - Неуверенно начал офицер.
- Что еще? - Раздражённо бросил Афзал.
- Системы Второго Зверинца не отвечают. Я взял на себя смелость перекрыть вентиляцию и канализацию в доступных отсеках по периметру Второго Зверинца и изолировать первый и третий. У них все в порядке. Камеры Второго зверинца бесполезны - в помещении нет освещения.
- Отлично. Отправь десяток солдат к вратам Второго зверинца. В Третий и Первый также отправь по отряду на хеллхаундах. Приготовь команды ремонтников, чтобы начинали искать проблему с овещением и коммуникациями, в том числе и нижние уровни. Прикрепи к ним несколько солдат для охраны. И свяжи меня с механикус, пусть объяснят, почему машины во Втором Зверинце не работают. С этих пор ты следишь за происходящем в зверинцах и координируешь действия солдат с помощью камер. - Палец Нахеса указал на одного из офицеров, занятых менее важным делом. - Ты временно занимаешь его место. - Взгляд капитана вернулся на офицера, чья форма оказалась заляпана рекафом. - Передай на палубу, чтобы не высовывались без причины.
Короткое "Да, сэр" стало ему ответом.
- Внимание обитателей палубы. Возле Второго зверинца обнаружен мутант. Всему персоналу следует заблокировать двери рабочих помещений и продолжать работу. Всему незанятому персоналу отправиться в свои каюты.
- Сэр, механикус на связи.
Опалённую караульную прошли без задержек - в ней не было ничего интересного, кроме двери, чья электронная начинка свисали из стены и была подключена к длинным прямоугольным батареям тандерхоука. Арис подошёл к мешанине проводов, опустился на одно колено и положил силовой меч на пол. Он простоял неподвижно несколько секунд, следя глазами за каждым силовым кабелем или проводком. Наконец найдя нужный, он взял рассеченный пучок кабеля и соединил несколько проводов в нём. Дверь открылась с небольшим скрипом, который можно было услышать, пока воздух выходил из открывшегося помещения. Он коротко указал в сторну открывшейся двери, отправляя туда Эйдолана, оставшись смотреть на силовые ячейки. Скорее всего они были взяты из тандерхоука, что встретился им на пути сюда. Перед глазами Соломона вновь встала картина того, как закованая в керамит нога выбивает дверь аварийного выхода, как броня воинов блестит в рваном ритме горящего прометиума... Дверь была закрыта, когда космодесантники шли сюда, может они были лоялистами, сумевшими прорваться через зенитный огонь, только для того, чтобы быть убитыми в тысячах коридоров Чернокаменной крепости. Интересно, из какого ордена... - Соломон ухмыльнулся под шлемом этому слову. Пасть так низко, бояться самих себя настолько, что добровольно разбить свои силы на сотни отрядов... Они могли уничтожить их во времена Воин Легионов в Оке, но они предпочти зализывать свои раны... Полубоги. Разбитые изваяния былого величия. Распустили свои силы, отдавшись во власть смертных. Примархи, слушающиеся обычных людей! Совет Терры. Он горько усмехнулся и пробормотал "Выродки." Элитное стадо, чьей кровью окропляют кости тех, кто строил Империум. Кости, лежащие в основах Империума. Кости обманутых окропляют кровью заблудших.
Арис поднялся, взял меч в руку и направился в открывшуюся дверь. Перейдся порог он тут же наступил на вереницу таких же проводов. Ещё несколько силовых ячеек. Впереди стоял Эйдолан, рассматривая еще оди ячейки. "Но зачем им нужны были батареи? У них же было оружие и взрывчатка. Зачем морочаться с проводкой, когда можно взорвать дверь или вскрыть её? Может, они были тут уже после уничтожения Чернокаменных." Дверь за спиной Ариса закрылась, когда Эйдолан соединил что-то в проводке. Дверь перед Эйдоланом раскрылась, впуская внутрь шлюза затхлый воздух. Гончая, с почти детским энтузиазмом грызущая стальную ногу сервитора, оставила это дело и посеменила вперед в проход.
Группа двинулась вперёд. Помещение оказалось коридором с дверьми, уходящими в стороны. Судя по двухъярусным кроватям, они оказались в казармы людского гарнизона. Потеряв интерес к помещениям, он двинулся вперёд, обойдя Эйдолана, зашедшего в одно из помещений. Две кровати, на четыре места, небольшой стол у стены напротив входа, несколько тумбочек. На столе лежит небольшая книга, истлевшая от времени. Когда Эйдолан берёт её в руки, из неё сыпятся страницы.
Пойдя дальше по кридору, группа выходит к развилке. Справа виднелся коридор, слева находилась лестница, уходящая вверх и вниз.
- Эйдолан, бери гончую и сервитора и иди по коридору. Я иду наверх. Связь раз в две минуты. Если связь потеряна возвращаемся сюда. -Соломон не стал снимать шлем, предпочитая дурманящий воздух затхлому. Ретинальный дисплей показал настройки вокса - общий канал. - Йоль, Штосс, доложите.
Ничего в ответ. Белый шум, через который едва заметно пробивается чей-то голос, или же это солнечная радиация создаёт призраки. Быть может это пойманный в ловушку тысячи лет назад сигнал, бесконечно отажающийся от льда, и камней висевших вокруг станции или неисправный вокс-передатчик с зацикленной просьбой о помощи.
Соломон глянул в спину уходившего Эйдолана и пошёл наверх по лестнице.
Проридевшая группа скитариев обследовала еще несколько сходных пустых ангаров. В одном из них им открылась довольно странная картина. В центре ангара стоял тяжелый грузовой погрузчик. На высоте четырех метров, на вытянутых манипулятарах он держал перед собой странный предмет. Что-то типо черного многограника с неправильной геометрией сходящихся к верху лепестков. Один из этих лепестков был откинут и внутри виднелась пустота. Вокруг самого погрузчика на полу волгами расходились темные полосы и силуэты. На Вокс связь в этом помещении накладывался странный гул. Похожий на колыхающийся возглас толпы людей.
- Поисковой отряд Лорда Соломона. - Как слышите меня? Прием. Это челнок 8с903. Везу вам подкрепление. Ребят, а вход то в эту штуку где?
На мостике Восторга слышали этот удивленный возглас пилота, но сейчас больше внимания занимал доклад механикума палубы отчистки. По его словам на их палубе за прошедшим часы произошло две аварии. В том числе в следствии сбоя общих духов корабля. Часть палубы обесточивалась и им пришлось запустить резервные агрегаты для восстановления переработки нечистот. Запуск их и потребовал отключения блокирующих схем, устроенных саосно с удаленным управлением агрегатами. Можно конечно сейчас попытаться включить все, но это черево то дальнейшими отключениями и не переработанные биоотходы начнут по техническим канала подниматься на палубы выше отчистки. Если же отчистку изолировать то городские стоки так и будут оставаться в тамошней системе, что вызовет и её переполнение. Потому на палубе отчистки сейчас идет проверка и тестирование систем. Ремонтные работы тоже ведутся. По плану еще нужно несколько часов.
Эйдолан отправил пса дальше по коридору, а сам продолжил осматривать комнату за комнатой. Пройдя с десяток помещений он наконец остановился в одном с виду напоминавшем склад амуниции. К обычным для гвардии империи вещам тут были примешаны несколько аккуратно соложеных элементов экипировки астартес. У стены стояли бэкпаки и элементы брони. Несколько болтеров и магазинов к ним. Причем тут же на инженерном верстаке лежал болтер необычной конструкции, с какими-то кустарными доработками.
Эйдолан осмотрел все помещение но признаков его обитателя не обнаружил. В какой-то момент его внимание привлекла странная выпуклость у стены комнаты. Эта стена единственная во всей комнате была из каменного материала крепости, все остальные представляли из себя, возведенные людьми, металлические перегородки. По началу он принял эту выпуклость за часть обрушевшения. Но какое-то чувство заставило его пинком откатить из груды несколько камней. Вот только это все-таки оказались не камни. Доспех астартес. Подвергшийся непонятной коррозии и оплетенный тянущимися от стены ороговевшими коричневато зелёными жилами. Они словно опутали присевшего отдохнуть тех.марина. А то что это был доспех техника теперь можно было определенно сказать по припаявшимся к стене, все теми же прочными жилами, манипуляторам торчавшим из его почти что расыпавшегося в труху ранца. Довершал картину тонкий и аккуратный вертикальный разрез грудной кирамитовой пластины. Она была распахнута настежь словно створки и внутри виднелись иссушенные сросшиеся ребра с пробитыми напротив сердец дырами.
Лорд ходил по этажам и галюцинировал. Жизнь людей здесь. Смерть и принесение их в жертву сдесь же. Свершения этого места во имя кары империума и духи его древних хозяев. Все это сваривалось в единую кашу делающую сдешьний воздух плотным и вязким. Хотя возможно это просто было ощущение после легкости безатмосферной среды. Где-то в конце очередного коридора блеснул неяркий свет. Им оказалось тонкое окно бойницы с впаяным в него прозрачным эльдарсктм материалом. Посмотрев в него Айрис увидел огни своих кораблей ожидающих где-то внизу под стеной.
- Поисковой отряд Лорда Соломона. - Как слышите меня? Прием. Это челнок 8с903. Везу вам подкрепление. Ребят, а вход то в эту штуку где?
На мостике Восторга слышали этот удивленный возглас пилота, но сейчас больше внимания занимал доклад механикума палубы отчистки. По его словам на их палубе за прошедшим часы произошло две аварии. В том числе в следствии сбоя общих духов корабля. Часть палубы обесточивалась и им пришлось запустить резервные агрегаты для восстановления переработки нечистот. Запуск их и потребовал отключения блокирующих схем, устроенных саосно с удаленным управлением агрегатами. Можно конечно сейчас попытаться включить все, но это черево то дальнейшими отключениями и не переработанные биоотходы начнут по техническим канала подниматься на палубы выше отчистки. Если же отчистку изолировать то городские стоки так и будут оставаться в тамошней системе, что вызовет и её переполнение. Потому на палубе отчистки сейчас идет проверка и тестирование систем. Ремонтные работы тоже ведутся. По плану еще нужно несколько часов.
Эйдолан отправил пса дальше по коридору, а сам продолжил осматривать комнату за комнатой. Пройдя с десяток помещений он наконец остановился в одном с виду напоминавшем склад амуниции. К обычным для гвардии империи вещам тут были примешаны несколько аккуратно соложеных элементов экипировки астартес. У стены стояли бэкпаки и элементы брони. Несколько болтеров и магазинов к ним. Причем тут же на инженерном верстаке лежал болтер необычной конструкции, с какими-то кустарными доработками.
Эйдолан осмотрел все помещение но признаков его обитателя не обнаружил. В какой-то момент его внимание привлекла странная выпуклость у стены комнаты. Эта стена единственная во всей комнате была из каменного материала крепости, все остальные представляли из себя, возведенные людьми, металлические перегородки. По началу он принял эту выпуклость за часть обрушевшения. Но какое-то чувство заставило его пинком откатить из груды несколько камней. Вот только это все-таки оказались не камни. Доспех астартес. Подвергшийся непонятной коррозии и оплетенный тянущимися от стены ороговевшими коричневато зелёными жилами. Они словно опутали присевшего отдохнуть тех.марина. А то что это был доспех техника теперь можно было определенно сказать по припаявшимся к стене, все теми же прочными жилами, манипуляторам торчавшим из его почти что расыпавшегося в труху ранца. Довершал картину тонкий и аккуратный вертикальный разрез грудной кирамитовой пластины. Она была распахнута настежь словно створки и внутри виднелись иссушенные сросшиеся ребра с пробитыми напротив сердец дырами.
Лорд ходил по этажам и галюцинировал. Жизнь людей здесь. Смерть и принесение их в жертву сдесь же. Свершения этого места во имя кары империума и духи его древних хозяев. Все это сваривалось в единую кашу делающую сдешьний воздух плотным и вязким. Хотя возможно это просто было ощущение после легкости безатмосферной среды. Где-то в конце очередного коридора блеснул неяркий свет. Им оказалось тонкое окно бойницы с впаяным в него прозрачным эльдарсктм материалом. Посмотрев в него Айрис увидел огни своих кораблей ожидающих где-то внизу под стеной.
Достав свои клинки, инкуб внимательно осмотрел их, поочерёдно активируя шоковые поля, убедившись в их исправности, снова повернулся к гомункулу.
– Мой доспех мне сейчас сослужит плохую службу, я думаю, у тебя найдётся свободная роба твоих прислужников?
– Конечно, я думаю я смогу что-то подобрать для тебя. – Разводя руки в жесте великодушия отозвался Марий.
– Я думаю, тебе так же известно чем сейчас занят Лексилиан? Я хотел бы нанести ему визит. – Иронично улыбнувшись, поинтересовался Хром.
Гомункул, изобразив задумчивость на пару мгновений, ответил.
– Когда я в последний раз этим интересовался, наш великолепный драконт находился в своих покоях. Вижу, тебе не терпится приступить к делу, я распоряжусь, чтобы тебя снабдили всем необходимым.
Хром ответив кивком, демонстративно повернулся спиной к гомункулу и, встав в боевую стойку, начал вести тренировочный бой с тенью.
– Что ж, вижу ты удовлетворён, меня тоже ждут дела. – Поняв, что инкуб вести диалог больше не намерен, Марий удалился.
Вскоре появились развалины, которые принесли робу и шлем с глухим забралом. Проверяя как сидит на нём одеяние, Хром сделал пару резких выпадов и махов, роба пришлась впору и не стесняла движений. В высоком вороте робы были скрыты составные пластины металла, так же пластины были вшиты в ткани во всех местах, где они могли обеспечить защиту важным органам. Кожаные сапоги отлично держали сцепление с поверхностью, а простой на вид шлем почти не уступал в возможностях шлемам инкубов. Под толстым, широким фартуком, покрытым ссохшейся кровью и частичками плоти, было удобно скрыть оба полуклейва, пристигнув их к поясу. Это было не совсем будничное одеяние развалин, обычно оно служило им доспехами в рейдах, хотя внешне, оно мало чем отличалось от тех роб, которые носили слуги Мария. Развалины также не отказали, когда инкуб потребовал привести раба.
Покинув каюты гомункула, прихватив с собой раба, Хром направился прямиком к апартаментам драконта. Склонив голову и сгорбив спину, инкуб вживался в образ покорного слуги. Трусливый драконт расположил себя на одинаковом удалении от спасательных капсул, покои находились в сердце корабля, между обоими ангарами. У шлюза в апартаменты Лексилиана, лже-развалину встретили два кабалита, вооружённые осколочными карабинами.
– Что тебе надо тут, червь – презрительно бросил один из них. Голос кабалита исказили звенящие модуляции речевого устройства шлема.
– Мой хозяин послал меня засвидетельствовать своё почтение дарами, которые мне поручено доставить нашему славному Драконту – раболепно пролепетал Хром.
По едва заметным движениям тела, Хром догадался, что кабалиты общаются по внутренней связи, после того как один из них особо выразительно кивнул, ему было позволено войти. В сопровождении одного из стражей, лже-развалину вели через покои драконта. Пройдя через несколько отсеков, украшенных трофеями, изысканными тканями и уставленными мебелью из разнообразной кости и дерева, обтянутой кожей, Хром попал непосредственно в каюту Лексилиана. Помещение было достаточно просторно, не смотря на изобилие мебели различного назначения. На потолке были закреплены боевые знамёна кабала, украшенные головами и конечностями врагов, которые, благодаря искусству гомункулов, всегда сохраняли свежесть и не были подвластны разложению. Сам драконт, сидя за массивным резным столом, был занят трапезой, по обе руки от него стояли его телохранители. В отличие от драконта, который был одет в красный камзол, багряных и пурпурных цветов с золотыми узорами, телохранители были одеты в полный доспех и вооружены силовыми клинками и осколочными пистолетами. Сопровождающий Хрома стражник замер в ожидании, остановившись вместе с ним в десяти шагах от драконта и свиты. Лексилиан сделал пренебрежительный жест левой рукой, не отрываясь от блюда. Стражник, отдав поклон, удалился. Хром остался ждать, вытолкнув вперёд себя раба. Закончив с блюдом примерно через двадцать минут, Лексилиан наконец обратил внимание на гостя.
– Что это за раб, в чём его ценность, только избавь меня от устных посланий своего хозяина, они нагоняют сон.
– Как пожелаете Почтенный Драконт, этот раб безусловно выделяется исключительными душевными качествами, но не он является главным даром. – Пролепетал Хром склонил голову.
– Мой доспех мне сейчас сослужит плохую службу, я думаю, у тебя найдётся свободная роба твоих прислужников?
– Конечно, я думаю я смогу что-то подобрать для тебя. – Разводя руки в жесте великодушия отозвался Марий.
– Я думаю, тебе так же известно чем сейчас занят Лексилиан? Я хотел бы нанести ему визит. – Иронично улыбнувшись, поинтересовался Хром.
Гомункул, изобразив задумчивость на пару мгновений, ответил.
– Когда я в последний раз этим интересовался, наш великолепный драконт находился в своих покоях. Вижу, тебе не терпится приступить к делу, я распоряжусь, чтобы тебя снабдили всем необходимым.
Хром ответив кивком, демонстративно повернулся спиной к гомункулу и, встав в боевую стойку, начал вести тренировочный бой с тенью.
– Что ж, вижу ты удовлетворён, меня тоже ждут дела. – Поняв, что инкуб вести диалог больше не намерен, Марий удалился.
Вскоре появились развалины, которые принесли робу и шлем с глухим забралом. Проверяя как сидит на нём одеяние, Хром сделал пару резких выпадов и махов, роба пришлась впору и не стесняла движений. В высоком вороте робы были скрыты составные пластины металла, так же пластины были вшиты в ткани во всех местах, где они могли обеспечить защиту важным органам. Кожаные сапоги отлично держали сцепление с поверхностью, а простой на вид шлем почти не уступал в возможностях шлемам инкубов. Под толстым, широким фартуком, покрытым ссохшейся кровью и частичками плоти, было удобно скрыть оба полуклейва, пристигнув их к поясу. Это было не совсем будничное одеяние развалин, обычно оно служило им доспехами в рейдах, хотя внешне, оно мало чем отличалось от тех роб, которые носили слуги Мария. Развалины также не отказали, когда инкуб потребовал привести раба.
Покинув каюты гомункула, прихватив с собой раба, Хром направился прямиком к апартаментам драконта. Склонив голову и сгорбив спину, инкуб вживался в образ покорного слуги. Трусливый драконт расположил себя на одинаковом удалении от спасательных капсул, покои находились в сердце корабля, между обоими ангарами. У шлюза в апартаменты Лексилиана, лже-развалину встретили два кабалита, вооружённые осколочными карабинами.
– Что тебе надо тут, червь – презрительно бросил один из них. Голос кабалита исказили звенящие модуляции речевого устройства шлема.
– Мой хозяин послал меня засвидетельствовать своё почтение дарами, которые мне поручено доставить нашему славному Драконту – раболепно пролепетал Хром.
По едва заметным движениям тела, Хром догадался, что кабалиты общаются по внутренней связи, после того как один из них особо выразительно кивнул, ему было позволено войти. В сопровождении одного из стражей, лже-развалину вели через покои драконта. Пройдя через несколько отсеков, украшенных трофеями, изысканными тканями и уставленными мебелью из разнообразной кости и дерева, обтянутой кожей, Хром попал непосредственно в каюту Лексилиана. Помещение было достаточно просторно, не смотря на изобилие мебели различного назначения. На потолке были закреплены боевые знамёна кабала, украшенные головами и конечностями врагов, которые, благодаря искусству гомункулов, всегда сохраняли свежесть и не были подвластны разложению. Сам драконт, сидя за массивным резным столом, был занят трапезой, по обе руки от него стояли его телохранители. В отличие от драконта, который был одет в красный камзол, багряных и пурпурных цветов с золотыми узорами, телохранители были одеты в полный доспех и вооружены силовыми клинками и осколочными пистолетами. Сопровождающий Хрома стражник замер в ожидании, остановившись вместе с ним в десяти шагах от драконта и свиты. Лексилиан сделал пренебрежительный жест левой рукой, не отрываясь от блюда. Стражник, отдав поклон, удалился. Хром остался ждать, вытолкнув вперёд себя раба. Закончив с блюдом примерно через двадцать минут, Лексилиан наконец обратил внимание на гостя.
– Что это за раб, в чём его ценность, только избавь меня от устных посланий своего хозяина, они нагоняют сон.
– Как пожелаете Почтенный Драконт, этот раб безусловно выделяется исключительными душевными качествами, но не он является главным даром. – Пролепетал Хром склонил голову.
Вспотевший от работы Кирк отложил в сторону инструмент, морщась от грохота механизмов. Но все же тут было лучше, чем в загонах рабов. По крайней мере у него была работа, что давало ему право на повышенный паёк, свою койку в каюте и небольшой ящик для личных вещей, который пустовал.
Он не мог вспомнить сколько времени прошло с момента его попадания на корабль - наркотический дурман размыл время. Могли пройти недели, могли и месяцы. Последнее его воспоминание о доме - Имперской планете на галактическом востоке, до которой, по слухам, едва пробивался свет Астрономикона. Он и еще десяток рабочих с его смены отмечали очередной прожитый день, заливая в себя дешёвое пойло, по вкусу которого можно было с уверенностью предположить, что гналось оно из отходов производства - воды и прометиума. За окнами на улице кричали и бесновались, но внимания на это никто не обращал. Они спохватились, когда в окно ударил свет, который приняли за лучи восходящего солнца. В кабаке началось оживление: все стягивались к окнам, чтобы посмотреть, как горит фабричный комплекс переработки сырого прометиума на линии горизонта. Первым делом в помещении выбило окна, когда взрыв докатился по ледяной равнине до их поселения. Следующей вылетела дверь, когда вовнутрь помещения ворвались изукрашенные в яркие цвета солдаты, вместе с пробирающим до костей ветром. Привлекая внимание, один из них выстрелил из дробовика в потолок.
- Вам всем выпала великая честь служить на кораб... - Начал говорить выступивший вперёд человек. Глазам Кирка было неприятно смотреть на кислотные яркие пятна, в которые была выкрашена форма говорившего. Причёска солдата, его манера говорить и выправка говорила об одном - перед ним был наглый и самоуверенный сукин сын.
- Вербовщики! - Выкрикнули в толпе. Начались перешёптывания. - Слава Императору, нас заберут из этой Троном забыт... - Договорить рабочий не смог - тонкий лазерный луч, протянувшийся от лазпистолета в руке оратора, разметал лицо выскочки по толпе.
- О да, ваша планета и впрямь забыта Троном. - Улыбнулся офицер, блеснув зубами.
Их согнали на улицу, пестрившую от униформы солдат, забегавших в здания. В несколько стоявших неподалёку машин тянулись вереницы рабочих. Послышались выстрелы - один из мужчин попробовал убежать в переулок. Когда машина заполнялась, решётки на ней закрывались. Кирк спиной почувствовал жар - солдаты подожгли кабак и сейчас, морщась, пили и посмеивались.
- Бинго, господа. Нашёлся приют, прошу за мной. - С мерзкой улыбкой проговорил офицер. Солдаты заржали и направились в сторону сиротского приюта.
Необходимость в них появилась почти сразу после основания колонии - высокая смертность на фабрике и разнообразные формы рака были бичом населения. Средняя продолжительность жизни равнялась пятидесяти четырём годам по местному календарю, или тридцати восьми по Терранскому. Адептус Механикус правили двенадцатью поселениями, радиально расположенными от фабрики руководствуясь логикой - железной и холодной, как они сами. Двенадцатичасовые смены для рабочих без исключений и нормы выработки. Отсюда и появлялись сироты. Силами рабочих были построены три приюта, где общими стараниями растили потерявших родителей детей.
Затормозив, Кирк следил за удаляющими солдатами. Заметив помеху, конвоир несильно пихнул его стволом автогана.
- Не всё же вам развлекаться, - хохотнул солдат.
Их набили в холодный транспортный отсек так, что можно было спать стоя - другие не дали бы тебе упасть - и повезли куда-то к Фабрике. Никто не говорил. Все были слишком потеряны, чтобы говорить что-то. Девятнадцать поколений рабочих жили и умирали тут, работая на фабрике. И внезапно всё переменилось, сломалось. Кирк видел лишь небольшой кусочек неба, через решётку. Он пропал, когда машина ударившись колёсами, забралась вверх по трапу транспортного корабля. Они погрузились во тьму на несколько часов, пока корабль ожидал окна на взлёт. Рядом начинались разговоры.
- Я слышал, как солдаты говорили о какой-то поломке на их корабле.
- Да, да. Что-то про плазменные ячейки. - Пробормотал стоявший рядом мужчина.
- Говори громче, ни фрага не слышно же!
- Да тише ты, Трон Бога Императора.
- Не затыкай меня!
Людей прорвало. Поднялся гвалт голосов, кричащих ни о чём и требующих тишины. Люди из соседних машин тоже присоединились к общему шуму. Это продолжалось, пока за бортом не завыли двигатели и корабль не качнуло, от чего пара людей вскрикнула от боли, придавленные к стенкам.
По прибытии на борт корабля, их выпустили на палубу. Почти тысяча человек, разодетых в теплые свитера и куртки стояли в теплом помещении, перед сотней вооруженных солдат, одетых в обычную форму, без пятен кислотных красок. На их форме красовался странный символ.
Вперёд вышел Адепт Механикус.
- Я - адепт Оуфз Арлок. Магистр Орудий. - Его голос звучат металлически, без ноток интонации. Он говорил на непривычном ему языке людей в манере языка механикус - он передавал информацию, лишённую эмоциональной окраски. - Вас доставили на корабль "Восторг", принадлежащий Лорду Соломону, Возлюбленному. Это великая честь. Все вы теперь - крепостные. Ваша служба позволит функционировать великим машинам этого корабля. Ваша кровь смажет священные механизмы, а страдания будут питать ярость Машинного духа.
После началось распределение. Из тысячи человек было привлечено к работе двести пятьдесят. Кирка с остальными отправили на рабские палубы, ждать пока они смогут принести себя в жертву. Он сумел выбраться оттуда, получить назначение в один из мужество тоннелей, по которому поступали снаряды, для оборонительного орудия. И сейчас, отдыхая, он смотрел, как началась подача снарядов. Грохот механизмов почти оглушал. Снаряды, размером с рабочего, на большой скорости пронеслись мимо него под небольшим углом вверх. Неожиданно для рабочего открылась выемка в стене. Оттуда на него смотрели пустые глаза сервитора, вместе с дулом тяжёлого болтера. Шею пронзило болью, когда сервитор просканировал личность крепостного - подкожный чип разогрелся, посылая ответный сигнал. Безногое туловище сервитора, сплавленное с оружием откатилось назад на направляющей, дверцы люка захлопнулись. Кирк в шоке смотрел на пустую стену. Сервитором был его давешний собутыльник, которого сразу взяли в оборот при попадании на корабль. Постояв несколько минут, Кирк успокоился. Ему нужно было думать о себе - впереди была еще работа, которую нужно исправить. Он поднял с пола металлически звякнувшую сумку с инструментами и отправился дальше, стараясь не думать о тех пустых глазах в полутьме и не обращать внимания на десятки едва заметных стыков на стенах. Ему не хотелось думать о сотнях мертвецах, замурованных в стенах, но он не мог прекратить.
Он не мог вспомнить сколько времени прошло с момента его попадания на корабль - наркотический дурман размыл время. Могли пройти недели, могли и месяцы. Последнее его воспоминание о доме - Имперской планете на галактическом востоке, до которой, по слухам, едва пробивался свет Астрономикона. Он и еще десяток рабочих с его смены отмечали очередной прожитый день, заливая в себя дешёвое пойло, по вкусу которого можно было с уверенностью предположить, что гналось оно из отходов производства - воды и прометиума. За окнами на улице кричали и бесновались, но внимания на это никто не обращал. Они спохватились, когда в окно ударил свет, который приняли за лучи восходящего солнца. В кабаке началось оживление: все стягивались к окнам, чтобы посмотреть, как горит фабричный комплекс переработки сырого прометиума на линии горизонта. Первым делом в помещении выбило окна, когда взрыв докатился по ледяной равнине до их поселения. Следующей вылетела дверь, когда вовнутрь помещения ворвались изукрашенные в яркие цвета солдаты, вместе с пробирающим до костей ветром. Привлекая внимание, один из них выстрелил из дробовика в потолок.
- Вам всем выпала великая честь служить на кораб... - Начал говорить выступивший вперёд человек. Глазам Кирка было неприятно смотреть на кислотные яркие пятна, в которые была выкрашена форма говорившего. Причёска солдата, его манера говорить и выправка говорила об одном - перед ним был наглый и самоуверенный сукин сын.
- Вербовщики! - Выкрикнули в толпе. Начались перешёптывания. - Слава Императору, нас заберут из этой Троном забыт... - Договорить рабочий не смог - тонкий лазерный луч, протянувшийся от лазпистолета в руке оратора, разметал лицо выскочки по толпе.
- О да, ваша планета и впрямь забыта Троном. - Улыбнулся офицер, блеснув зубами.
Их согнали на улицу, пестрившую от униформы солдат, забегавших в здания. В несколько стоявших неподалёку машин тянулись вереницы рабочих. Послышались выстрелы - один из мужчин попробовал убежать в переулок. Когда машина заполнялась, решётки на ней закрывались. Кирк спиной почувствовал жар - солдаты подожгли кабак и сейчас, морщась, пили и посмеивались.
- Бинго, господа. Нашёлся приют, прошу за мной. - С мерзкой улыбкой проговорил офицер. Солдаты заржали и направились в сторону сиротского приюта.
Необходимость в них появилась почти сразу после основания колонии - высокая смертность на фабрике и разнообразные формы рака были бичом населения. Средняя продолжительность жизни равнялась пятидесяти четырём годам по местному календарю, или тридцати восьми по Терранскому. Адептус Механикус правили двенадцатью поселениями, радиально расположенными от фабрики руководствуясь логикой - железной и холодной, как они сами. Двенадцатичасовые смены для рабочих без исключений и нормы выработки. Отсюда и появлялись сироты. Силами рабочих были построены три приюта, где общими стараниями растили потерявших родителей детей.
Затормозив, Кирк следил за удаляющими солдатами. Заметив помеху, конвоир несильно пихнул его стволом автогана.
- Не всё же вам развлекаться, - хохотнул солдат.
Их набили в холодный транспортный отсек так, что можно было спать стоя - другие не дали бы тебе упасть - и повезли куда-то к Фабрике. Никто не говорил. Все были слишком потеряны, чтобы говорить что-то. Девятнадцать поколений рабочих жили и умирали тут, работая на фабрике. И внезапно всё переменилось, сломалось. Кирк видел лишь небольшой кусочек неба, через решётку. Он пропал, когда машина ударившись колёсами, забралась вверх по трапу транспортного корабля. Они погрузились во тьму на несколько часов, пока корабль ожидал окна на взлёт. Рядом начинались разговоры.
- Я слышал, как солдаты говорили о какой-то поломке на их корабле.
- Да, да. Что-то про плазменные ячейки. - Пробормотал стоявший рядом мужчина.
- Говори громче, ни фрага не слышно же!
- Да тише ты, Трон Бога Императора.
- Не затыкай меня!
Людей прорвало. Поднялся гвалт голосов, кричащих ни о чём и требующих тишины. Люди из соседних машин тоже присоединились к общему шуму. Это продолжалось, пока за бортом не завыли двигатели и корабль не качнуло, от чего пара людей вскрикнула от боли, придавленные к стенкам.
По прибытии на борт корабля, их выпустили на палубу. Почти тысяча человек, разодетых в теплые свитера и куртки стояли в теплом помещении, перед сотней вооруженных солдат, одетых в обычную форму, без пятен кислотных красок. На их форме красовался странный символ.
Вперёд вышел Адепт Механикус.
- Я - адепт Оуфз Арлок. Магистр Орудий. - Его голос звучат металлически, без ноток интонации. Он говорил на непривычном ему языке людей в манере языка механикус - он передавал информацию, лишённую эмоциональной окраски. - Вас доставили на корабль "Восторг", принадлежащий Лорду Соломону, Возлюбленному. Это великая честь. Все вы теперь - крепостные. Ваша служба позволит функционировать великим машинам этого корабля. Ваша кровь смажет священные механизмы, а страдания будут питать ярость Машинного духа.
После началось распределение. Из тысячи человек было привлечено к работе двести пятьдесят. Кирка с остальными отправили на рабские палубы, ждать пока они смогут принести себя в жертву. Он сумел выбраться оттуда, получить назначение в один из мужество тоннелей, по которому поступали снаряды, для оборонительного орудия. И сейчас, отдыхая, он смотрел, как началась подача снарядов. Грохот механизмов почти оглушал. Снаряды, размером с рабочего, на большой скорости пронеслись мимо него под небольшим углом вверх. Неожиданно для рабочего открылась выемка в стене. Оттуда на него смотрели пустые глаза сервитора, вместе с дулом тяжёлого болтера. Шею пронзило болью, когда сервитор просканировал личность крепостного - подкожный чип разогрелся, посылая ответный сигнал. Безногое туловище сервитора, сплавленное с оружием откатилось назад на направляющей, дверцы люка захлопнулись. Кирк в шоке смотрел на пустую стену. Сервитором был его давешний собутыльник, которого сразу взяли в оборот при попадании на корабль. Постояв несколько минут, Кирк успокоился. Ему нужно было думать о себе - впереди была еще работа, которую нужно исправить. Он поднял с пола металлически звякнувшую сумку с инструментами и отправился дальше, стараясь не думать о тех пустых глазах в полутьме и не обращать внимания на десятки едва заметных стыков на стенах. Ему не хотелось думать о сотнях мертвецах, замурованных в стенах, но он не мог прекратить.
Придворный архиолугус Штос медленно брел сквозь одинаково темный, треугольный туннель, стены которого сходились в далекой точке над головой адмеха. Эта безмерная и однообразная чернота уже порядком поднадоела придворному сановнику. Его сервочерепа бомбардировали измученное сознание потоками данных, по большей части пустого содержания. "такая то часть стены сделана так то, в током то месте не хватает кладки, тут то следы каких-то подтеков"
-"срань"- выругался про себя на лингвомеханикус Штос. Прошлую ночь, а также предшествующий миссии день он провел в окружении очаровательных инфодемониц. Уникальных служительниц Слаанеш чьеё тело было словно соткано из удивительной красоты кода. Штос без устали и нещядя себя изучал их яркие и податливые тела, не покидая все это время своих личных апартаментов на палубе знати. Он проникал в демонов снова и снова, пока благославленные омниссией и богомбогиней соки не начали сочиться из его механических суставов. Но даже это немного остановить его от сладостного познания. Штос принял стимуляторов, потом ещё и ещё, сама суть инфодемониц уже открывалась ему и розоватая внутренняя красота их синтаксиса играла на каких-то новых чувственных струнах его сложного тела. И в этот момент пришёл приказ лорда. Все рушилось. Скрипя челенами архиолугос облачился в походную механику, принял ещё стимуляторов и нацепив дежурную улыбку поплелся в доки.
А теперь вот он здесь. В этом проклятому четверкой мерзотном обломке поделия эльдарской расы. Брезгливость переполняла Штоса в отношении окружающего его пейзажа. Звонкий смех демониц ещё блуждал по катушкам сознания.
Но вот безуонечно унылый коридор подходил к концу. Группа исследователя вышла в зал очень напоминающий тот из которого вышла. Вот только добрая треть потолка этого километрового зала была обрушена. Коры завалов перегораживали его со всех сторон. Сквозь гиганские прорехи виднелись космос и звезды. Сквозь утомившие помехи вокса вдруг прорезался чистый человеческий голос.
- Первый поисковой отряд Восторга, как слышите меня? -пшшш- Прием. -пшшшш- Челнок 8с903 запрашивает координаты для посадки на это ваше чудо враждебной техники. -пшшш- Алё парни кто-нибудь меня слышит? У меня скоро тут кончиться амасек и мне придется отвалить на Восторг за добавкой. -пшшш- У меня тут груз для Лорда Соломона, а все мы знаем что бывает когда он не получает свое. Прием поисковая группа. Отзовитесь уже кто-нибудь. -пшшш-
Словообилтность пилота была немногим лучше белого гамма туннеля. Но все же она привела некоторые системы разума Штоса в подобие порядка. Он развернулся лицом к арке из которой вышел и активировал разные уровни спектрального сканирования. И это дало результат. Прямо по кромке арки шли древние эльдарские руны, их легкое углубление в камне было еле заметно но читаемо, а прямо поверх них были начертаны слова на лингве, что привязывает демонические сущности к машине.
Первый текст гласил (с поправкой на то что язык эльдар был далеко не самым любимым инфокодом архиолугуса):
- Тут дыра во имя и именем и при имени Ваула, дарует туда мощь и пламень и искусство его работы. Да будет отчищено все непригодное, а пригодное возогнано к пламенеющей мощи семени Кхейна, чьё семя да будет исторгнуто на врагов наших.
Штос аж сплюнул засолоновевшее на агументировпнай губе масло. Второй текст был куда понятнее и логичнее:
- Сим знаком, я альфа Архкокус, силой данной мне избранным богов Аббадоном, открываю эти врата для всех кто служит темным богам. Да будет направлена ваша сила, из заключения иматериума, на головы прислужников трупа на троне. Да будет умножена её мощь, страданиями их, и да будут они сладки на устах ваших.
Конечно помимо описательного послания тут были и слова технического назначения, на дарк лингве, но как знал Штос язык этих слов лучше не произносить даже внутри своего разума.
Впитав все эти слова Штоса вдруг осянило. Он ещё раз проанализировал базу информации собранную сервочерепами во время прохода сквозь туннель. Определенно то что он поначалу принял как незначительный дефект окраски каменного материала на самом деле было следами прямого воздействия вапа. Когда-то сквозь эти врата бушующим потоков вливались потоки иматериума и судя по следам они текли из разрушенного зала в тот где они приземлились.
-"срань"- выругался про себя на лингвомеханикус Штос. Прошлую ночь, а также предшествующий миссии день он провел в окружении очаровательных инфодемониц. Уникальных служительниц Слаанеш чьеё тело было словно соткано из удивительной красоты кода. Штос без устали и нещядя себя изучал их яркие и податливые тела, не покидая все это время своих личных апартаментов на палубе знати. Он проникал в демонов снова и снова, пока благославленные омниссией и богомбогиней соки не начали сочиться из его механических суставов. Но даже это немного остановить его от сладостного познания. Штос принял стимуляторов, потом ещё и ещё, сама суть инфодемониц уже открывалась ему и розоватая внутренняя красота их синтаксиса играла на каких-то новых чувственных струнах его сложного тела. И в этот момент пришёл приказ лорда. Все рушилось. Скрипя челенами архиолугос облачился в походную механику, принял ещё стимуляторов и нацепив дежурную улыбку поплелся в доки.
А теперь вот он здесь. В этом проклятому четверкой мерзотном обломке поделия эльдарской расы. Брезгливость переполняла Штоса в отношении окружающего его пейзажа. Звонкий смех демониц ещё блуждал по катушкам сознания.
Но вот безуонечно унылый коридор подходил к концу. Группа исследователя вышла в зал очень напоминающий тот из которого вышла. Вот только добрая треть потолка этого километрового зала была обрушена. Коры завалов перегораживали его со всех сторон. Сквозь гиганские прорехи виднелись космос и звезды. Сквозь утомившие помехи вокса вдруг прорезался чистый человеческий голос.
- Первый поисковой отряд Восторга, как слышите меня? -пшшш- Прием. -пшшшш- Челнок 8с903 запрашивает координаты для посадки на это ваше чудо враждебной техники. -пшшш- Алё парни кто-нибудь меня слышит? У меня скоро тут кончиться амасек и мне придется отвалить на Восторг за добавкой. -пшшш- У меня тут груз для Лорда Соломона, а все мы знаем что бывает когда он не получает свое. Прием поисковая группа. Отзовитесь уже кто-нибудь. -пшшш-
Словообилтность пилота была немногим лучше белого гамма туннеля. Но все же она привела некоторые системы разума Штоса в подобие порядка. Он развернулся лицом к арке из которой вышел и активировал разные уровни спектрального сканирования. И это дало результат. Прямо по кромке арки шли древние эльдарские руны, их легкое углубление в камне было еле заметно но читаемо, а прямо поверх них были начертаны слова на лингве, что привязывает демонические сущности к машине.
Первый текст гласил (с поправкой на то что язык эльдар был далеко не самым любимым инфокодом архиолугуса):
- Тут дыра во имя и именем и при имени Ваула, дарует туда мощь и пламень и искусство его работы. Да будет отчищено все непригодное, а пригодное возогнано к пламенеющей мощи семени Кхейна, чьё семя да будет исторгнуто на врагов наших.
Штос аж сплюнул засолоновевшее на агументировпнай губе масло. Второй текст был куда понятнее и логичнее:
- Сим знаком, я альфа Архкокус, силой данной мне избранным богов Аббадоном, открываю эти врата для всех кто служит темным богам. Да будет направлена ваша сила, из заключения иматериума, на головы прислужников трупа на троне. Да будет умножена её мощь, страданиями их, и да будут они сладки на устах ваших.
Конечно помимо описательного послания тут были и слова технического назначения, на дарк лингве, но как знал Штос язык этих слов лучше не произносить даже внутри своего разума.
Впитав все эти слова Штоса вдруг осянило. Он ещё раз проанализировал базу информации собранную сервочерепами во время прохода сквозь туннель. Определенно то что он поначалу принял как незначительный дефект окраски каменного материала на самом деле было следами прямого воздействия вапа. Когда-то сквозь эти врата бушующим потоков вливались потоки иматериума и судя по следам они текли из разрушенного зала в тот где они приземлились.
- О, так это не главный дар. - голос Лекселиана сделал глубокий нырок, начав с безразличия, пройдя злость и укрепившись в неподдельной заинтересованности. Он даже отложил столовые приборы, а взгляд его приковался к сгорбленной фигуре лже-вракса. - Так, так. Значит старина Марий ещё может удивить. Так вот зачем он так настоял на сборе останков, наших неудачников. - Драконт вновь взял в руки двузубую вилку и подцепил на неё фаршированый глазироваными слезами глаз. - Его искусство вернуло мне столь нерасторопного слугу, чтоб дать ему второй шанс, ну чтож посмотрим сможешь ли ты загладить свою вину. Ну и для начала интересно, сколько же в тебе осталось от того прежнего, занощевого и высокомерного куска мяса, а Хром? - Лекселиан с хрустом откусил яблоко не спуская презрительный взгляд с Хрома.
Штосс
- Челнок 8c903, говорит Закарая Штосс, ксеноархеолог. Вам были даны координаты входа в осколок Чернокаменной крепости при первоначальном инфообмене. В чём причина игнорирования указаний, пилот челнока 8с903? - Передал сообщение техноадепт с ноткой угрозы в металлическом голосе.
- Там... Там не было входа, господин Штосс. Там был точно такой же корпус, как и в остальных местах - Пришёл неуверенный ответ от пилота, затихающий по мере окончания фразы.
- Подтвердите координаты входа в структуру. - Безжизненный голос Штосса раздался в кабине. Пилот заёрзал в кресле и назвал их, прочитав с экрана.
На несколько секунд установилась тишина.
- Пилот челнока, высылаю новые координаты. Немедленно следуйте к ним. - Закончил инфообмен с пилотом Закарая.
- Восторг, говорит ксеноархеолог Закарая Штосс. Прошу визуального подтверждения места проникновения в Чернокаменную крепость. От пилота челнока 8с903 поступила информация о том, что место проникновения более недоступно. - Попытался связаться с кораблём адепт, направляясь вглубь разрушенного зала, к предполагаемому источнику потоков Имматериума.
Йоль.
Механикус приказал скитариям следить за обстановкой, сам принявшись изучать многогранник удалённо. Повинуясь безмолвной команде, сервочереп полетел вперед к объекту, где остановился и принялся освещать его красным лучом сканирования. Как и опасался ожидал Йоль, многогранник оказался пустой темницей демона, о чём указывала рунопись на стенках многогранника. Судя по всему, темница сейчас пустовала.
- Исследовательская команда, говорит адепт Йоль. Найдена пустая темница демона. Будьте максимально внимательны и осторожны: возможно демон все ещё здесь. - Он переключил каналы вокс связи.
- Восторг, говорит Йоль, инфокузнец. Продублируйте сообщение для всех членов исследовательской команды. - Йоль повторил сказанное ранее, после чего направился к многограннику. Вполне возможно, что на стенках темницы было указано имя демона. И если демон всё ещё здесь, узнав его имя, можно будет его подчинить. 1d20: (5) = 5
Эйдолан
Космодесантник подошёл к столу, с закреплённым на нём болтером, взял его в руки и осмотрел. Несмотря на нестандартность конструкции, он, казалось, привычно сидел в руке. Усовершенствования же оставались для Эйдолана загадкой: он не мог разобраться в системе трубок и ёмкостей. У обычного гибрида болтера и огнемёта имелась лишь одна ёмкость для огнесмеси, тут же их было несколько. Эйдолан примагнитил болтер к бедру и направился к технодесантнику, пытаясь рассмотреть эмблему ордена космодесанта. Всё, что ему удалось рассмотреть - эмблема сжатого кулака. Эйдолан открыл вокс канал, но прежде чем он успел начать докладывать, он услышал идеально модулированный голос Йоля.
Соломон.
- Пилот, доложите была ли связь с другими членами команды? - Спросил Арис, включая вокс связь с пилотом Грозовой Птицы.
- Да, господин. Почтенный адепт Йоль докладывал, что наткнулся на...
- Я это слышал. - Прервал его Соломон. - Смотря на пятна света внизу.
- Кое-что ещё сир. Я и другие пилоты слышали, как челнок с сервиторами для тандерхоука не может найти проход к нам. - Отчитался пилот.
- Странно. - Пробормотал Соломон, отключив вокс связь. Оглянулся, и не найдя ничего интересного, направился вниз. На полпути к лестнице, он услышал Эйдолана.
- Отец, я нашёл нечто вроде ко-пшш-ты арсенала. Тут лежат останки технодесантника. Я дум-пшш-ю, он может быть из Имперских Кулаков или Багровых -пшш-аков - на его наплечни-пшш-два виднеется эмблема сжатого кулака.
- Интересно. Возвращайся к перекрёстку. Связь прерывается. Я осмотрю, что внизу лестницы, а затем нужно будет выбираться к Штоссу. Кажется, здесь нет ничего стоящего.
Насмотревшись на темную безысходность пустующей скорлупки эльдар, лорд решил пасть несколько ниже. И осмотреть ту часть помещений что были ниже по лестнице. Гремя подошвами по этой металлический лестнице, лорд передал приказание Эйдолану и нырнул в подуровневую тьму. Вот только зрачкам Соломона не пришлось адаптироваться к изменению окружающего освещения. По крайней мере так казалось по началу. Лестница привела в помещение с более низким потолком. Небольшой прямоугольник с расходящимися в разные стороны путями. Лорд примерно прикинул в уме и определил какие из направлений ведут в центру, или от центра куда направился Штос. Похоже эти туннели уходили далеко, края в их темноте с ходу увидеть не получалось. Сенсоры шлема зафиксировали изменение процентного соотношения насыщенности кислородом и появление некоторых безвредных примесей. Похоже дышать здесь было даже легче.
Эйдолан пересекал коридор в обратном направлении размышляя о том, что из происходящего он сможет вписать в свою новую пьесу. Мертвый покинутый всеми астартес совершенно не вдохновлял его. Но вот мысль о том, что он сможет попробовать трофейный болтер на той новенькой сварливой демонеточке, а потом воспользоваться ее останками по назначению, представляя публике свою новую фиерию, бодрила и заставляла начать шевелиться кундаии в основании его позвоночника. Маленькая мутация, дар богабогини всегда безошибочно подсказывала улавленную, необходимую нить.
Это глубокое погружение и позволило легкой тени проскользнут из проема помещения, давно уже осмотренного Эйдо. И только движение тени на переферии зрения, заставило допустить в разум ту мысль что механический пес рыскающий по этажу, так до сих пор и не показался.
Эйдолан пересекал коридор в обратном направлении размышляя о том, что из происходящего он сможет вписать в свою новую пьесу. Мертвый покинутый всеми астартес совершенно не вдохновлял его. Но вот мысль о том, что он сможет попробовать трофейный болтер на той новенькой сварливой демонеточке, а потом воспользоваться ее останками по назначению, представляя публике свою новую фиерию, бодрила и заставляла начать шевелиться кундаии в основании его позвоночника. Маленькая мутация, дар богабогини всегда безошибочно подсказывала улавленную, необходимую нить.
Это глубокое погружение и позволило легкой тени проскользнут из проема помещения, давно уже осмотренного Эйдо. И только движение тени на переферии зрения, заставило допустить в разум ту мысль что механический пес рыскающий по этажу, так до сих пор и не показался.
Филипп Медина лежал на больничной койке в лазарете. Ему готовили бионические протезы правой руки и левой ноги, которые он потерял после взрыва гранаты во время бунта штурмовиков. Ногу он потерял сразу, правую руку же пришлось отнять уже в лазарете - раздробленные кости и несколько десятков осколков не оставили шансов на восстановление. Что ж, по крайней мере, он не остался без головы. Его оттащил за спины солдат его друг, после чего вернулся в строй и погиб где-то в других отсеках.
Слева от него лежал какой-то солдат. Они лежали рядом довольно давно, но так и не познакомились. У него не было нижней челюсти и кисти правой руки. Филипп попросил у санитаров бумагу и ручку, чтобы они могли переписываться, но оба, как оказалось, были правшами и те закорючки, что у него получались Медина и сам с трудом мог разобрать. Поэтому он бросил эту затею. Справа от него была ещё одна койка, скрытая шторой. Любопытство и скука подтолкнули его взглянуть туда однажды. С тех пор, он не мог нормально спать. Хорошо, что в лазарете был достаточный запас болеутоляющих, Филипп мог поклясться, что тому бедняге вкалывают больше, чем остальным десяткам, лежащим тут.
Несколько раз в лазарет наведывались почтенные адепты Механикус. Они, в сопровождении сервиторов, и нескольких скитариев, выполняющих скорее роль почётного эскорта общались с заведующим отделением. Подмастерья обычно рассеивались по лазарету еще до прихода механикус, проводя измерения конечностей, нуждающихся в замене. В этот раз к Медине подошли сразу двое.
- Привет Филипп, - проговорил первый из них. Солдат никак не мог запомнить их имён и дал им свои. - как твоё ничего сегодня? - Весело проговорил Коренастый. В подмастерьях почти не было следов аугметики - они только начинали свой путь в иерархии и были несколько выше сервиторов. Об этом любезно рассказал сам Коренастый. Его напарник - Молчун - как всегда молча делал свою работу. "Если кому-то и суждено стать послушником Механикус, то это ему" - думал про себя Филипп. Этот если и отличается от своих господ, то только меньшим количеством металла в теле. Он поднёс к культе руки измерительный инструмент и начал сводить его края. Занеся показания в планшет, он отвернулся от Медины и направился к следующему солдату - тому, что был без нижней челюсти.
Коренастый возился с ним довольно долго, заодно разговаривая.
- Нам, в качестве работ, помимо смазывания труб и вентилей благословенными маслами выдают ваши протезы. Я не буду врать и говорить тебе, что мы сами их делаем - нет. Их либо приносят нам из общего склада, либо от несчастных, которым они больше не понадобятся. Мы калибруем их заново подкручиваем где нужно, заменяем проводку, смазку и выдаём вам. А чего ты хотел? Общевойсковые протезы, знаешь ли, не такие уж и дешёвые...
- Зачем ты мне всё это рассказываешь? Не то, чтобы я был утомлён здешними беседами, но некоторых вещей я знать все же не хочу. – С ноткой возмущения сказал Филипп.
- Да ладно тебе, - Коренастый бросил взгляд на планшет в ногах - вернее ноге - кровати, подсмотрев имя. - Медина, я тоже, знаешь ли скучаю тут. В мастерской особо не поговоришь, вот и оттягиваюсь с вами. Кстати, тобой заинтересовался наш адепт Бродль. Ваш главный в лазарете уже несколько минут рассказывает ему про тебя. Я прицепил на сервитора небольшой вокс-трансмиттер, чтобы послушать, о чём они говорят. Аугметика для уха. - Бубнил подмастерье, прилаживая к остаткам ноги принесённый с собой каркас. Он на секунду остановился. - Хм, кажется... Да, они идут сюда. - Коренастый замолчал и заработал в два раза быстрее, имитируя бурную деятельность и занятость. Небольшая процессия во главе с адептом Бродлем, остановилась у его кушетки. Бордовый плащ укутывал фигуру механикус, скрывая аугметику тела. Из-за его спины виднелись механодендриты с инструментами для тонкой работы - набор миниатюрным свёрл, щупы и зажимы.
- Подмастерье Човз. - Обратился адепт безжизненным голосом. - Какой-то верный солдат, из-за вашего неподобающего поведения останется без нужной ему аугметики. Ваше отношение к механизмам преступно. По возвращению в мастерские, вы демонтируете своевольную аугментацию сервитора, после этого вы лишаетесь статуса подмастерья и переводитесь под руководство адепта Лодха.
Човз - теперь Филипп вспомнил, как его зовут - замер, его глаза расширились от страха.
- Но господин Бродль, я всего лишь проверя... - Тот же безжизненный голос прервал его так, словно он не начинал лепетать. Адепт не смотрел на Човза.
- Подмастерье Гидри, ваше личное дело было дополнено благодарностью. - Молчун склонил голову в благодарном поклоне и вернулся к работе.
- Я думаю, что работа заряжающим плазменные ячейки для благословенных Омниссией двигателей, поможет вам, Човз, понять важную вещь - каждый механизм священен. Уведите его.
Скитарии обступили шокированного человека и повели его, безжизненно волочащего ноги, из лазарета. Сервитор последовал за ними. Адепт механикус продолжил свою речь, уже обращаясь к солдату.
- Лейтенант Филипп Медина, ваши боевые заслуги на Орзофее даровали вам великую честь. Вы были поставлены в первую очередь на модификацию тела. - Небольшая пауза в речи позволила Филиппу высказать своё удивление.
- Модификацию тела, с-сэр?.. - Неуверенно проговорил человек.
- Почтительное обращение "адепт" - предпочтительно, лейтенант Медина. - Невозмутимо поправил его механикум. - В вашем больничном листе нет сведений о потере слуха, поэтому я предположу, что это новая для вас информация. Именно. Модификация тела. Ваше вышестоящее руководство рекомендовало вас, когда мы послали запрос на экспериментальные улучшения тела. Ваши потерянные конечности будут замещены офицерской аугметику, ваши внутренние органы будут заменены на синтетические, ваш головной мозг дополнен микрокогитаторами, а позвоночник замещён, чтобы обеспечить лучшую связь экспериментальной аугметики, когитаторов и органов. предположительные результаты - увеличение эффективности в боевых условиях на двадцать десять процентов и увеличение продолжительности жизни на шестьдесят семь лет, так же дегенерация клеток головного мозга будет замедлена на пятьдесят шесть процентов. Существует вероятность отторжения микрокогитаторов, оценивающаяся примерно в семнадцать процентов. В этом случае вы будете утилизированы в стандартном порядке с соблюдением протокола 0.17/6b - изъятие всей аугметики и кремация. - Механически перечислял адепт. - Ваш психологически портрет так же предполагает вероятность вашего отказа с вероятностью в семьдесят три процента. Хоть с логической точки зрения мне и не понятна эта опция, но я обязан проинформировать вас - вы имеете право отказаться от этой чести. У вас есть девять часов на принятия решения, лейтенант Медина. - После этих слов адепт развернулся и, шёлкая скрытой аугметикой, зашагал в сторону выхода из лазарета. Филипп лежал и думал об открывшихся возможностях. Ему оставалось служить несколько лет до ротации войск. Если он переживёт следующие года, то получит звание капитана перед демобилизацией. В этом случае ему обеспечена беззаботная жизнь до глубокой старости. Если же он согласится на "модификацию тела", то это даст ему больше возможностей, в частности - более длительный срок жизни, как уверял его адепт и большую эффективность в бою. Это сильно увеличивало его шансы остаться в живых, а значит получить и более высокие звания: майор и, возможно, подполковник, что уже даёт множество возможностей, среди которых - омолаживающие операции. Он мог стать почти бессмертным, а с учётом улучшений мозга и не заработать себе слабоумие к трёмстам годам. Филипп все более склонялся к модификации своего тела, но оставался один вопрос.
Он сумел задать его только через девять часов, когда адепт вернулся к нему.
- Адепт Бродль, эти усовершенствованные органы... Они... - Филипп продумывал этот вопрос несколько раз, но растерялся при виде нависшего над ним механикум.
- Вы все так же сможете отравлять свой организм разнообразными ядами по собственному желанию. - Если в безжизненном голосе и могло звучать раздражение - это было оно. - Хотя в таком случае деградация клеток мозга будет снижена лишь на двадцать три процента. Я учёл это в своих исследованиях, учитывая... Специфику вашего общества.
- В таком случае, адепт Бродль, я даю своё согласие. - Улыбнулся Филипп.
Слева от него лежал какой-то солдат. Они лежали рядом довольно давно, но так и не познакомились. У него не было нижней челюсти и кисти правой руки. Филипп попросил у санитаров бумагу и ручку, чтобы они могли переписываться, но оба, как оказалось, были правшами и те закорючки, что у него получались Медина и сам с трудом мог разобрать. Поэтому он бросил эту затею. Справа от него была ещё одна койка, скрытая шторой. Любопытство и скука подтолкнули его взглянуть туда однажды. С тех пор, он не мог нормально спать. Хорошо, что в лазарете был достаточный запас болеутоляющих, Филипп мог поклясться, что тому бедняге вкалывают больше, чем остальным десяткам, лежащим тут.
Несколько раз в лазарет наведывались почтенные адепты Механикус. Они, в сопровождении сервиторов, и нескольких скитариев, выполняющих скорее роль почётного эскорта общались с заведующим отделением. Подмастерья обычно рассеивались по лазарету еще до прихода механикус, проводя измерения конечностей, нуждающихся в замене. В этот раз к Медине подошли сразу двое.
- Привет Филипп, - проговорил первый из них. Солдат никак не мог запомнить их имён и дал им свои. - как твоё ничего сегодня? - Весело проговорил Коренастый. В подмастерьях почти не было следов аугметики - они только начинали свой путь в иерархии и были несколько выше сервиторов. Об этом любезно рассказал сам Коренастый. Его напарник - Молчун - как всегда молча делал свою работу. "Если кому-то и суждено стать послушником Механикус, то это ему" - думал про себя Филипп. Этот если и отличается от своих господ, то только меньшим количеством металла в теле. Он поднёс к культе руки измерительный инструмент и начал сводить его края. Занеся показания в планшет, он отвернулся от Медины и направился к следующему солдату - тому, что был без нижней челюсти.
Коренастый возился с ним довольно долго, заодно разговаривая.
- Нам, в качестве работ, помимо смазывания труб и вентилей благословенными маслами выдают ваши протезы. Я не буду врать и говорить тебе, что мы сами их делаем - нет. Их либо приносят нам из общего склада, либо от несчастных, которым они больше не понадобятся. Мы калибруем их заново подкручиваем где нужно, заменяем проводку, смазку и выдаём вам. А чего ты хотел? Общевойсковые протезы, знаешь ли, не такие уж и дешёвые...
- Зачем ты мне всё это рассказываешь? Не то, чтобы я был утомлён здешними беседами, но некоторых вещей я знать все же не хочу. – С ноткой возмущения сказал Филипп.
- Да ладно тебе, - Коренастый бросил взгляд на планшет в ногах - вернее ноге - кровати, подсмотрев имя. - Медина, я тоже, знаешь ли скучаю тут. В мастерской особо не поговоришь, вот и оттягиваюсь с вами. Кстати, тобой заинтересовался наш адепт Бродль. Ваш главный в лазарете уже несколько минут рассказывает ему про тебя. Я прицепил на сервитора небольшой вокс-трансмиттер, чтобы послушать, о чём они говорят. Аугметика для уха. - Бубнил подмастерье, прилаживая к остаткам ноги принесённый с собой каркас. Он на секунду остановился. - Хм, кажется... Да, они идут сюда. - Коренастый замолчал и заработал в два раза быстрее, имитируя бурную деятельность и занятость. Небольшая процессия во главе с адептом Бродлем, остановилась у его кушетки. Бордовый плащ укутывал фигуру механикус, скрывая аугметику тела. Из-за его спины виднелись механодендриты с инструментами для тонкой работы - набор миниатюрным свёрл, щупы и зажимы.
- Подмастерье Човз. - Обратился адепт безжизненным голосом. - Какой-то верный солдат, из-за вашего неподобающего поведения останется без нужной ему аугметики. Ваше отношение к механизмам преступно. По возвращению в мастерские, вы демонтируете своевольную аугментацию сервитора, после этого вы лишаетесь статуса подмастерья и переводитесь под руководство адепта Лодха.
Човз - теперь Филипп вспомнил, как его зовут - замер, его глаза расширились от страха.
- Но господин Бродль, я всего лишь проверя... - Тот же безжизненный голос прервал его так, словно он не начинал лепетать. Адепт не смотрел на Човза.
- Подмастерье Гидри, ваше личное дело было дополнено благодарностью. - Молчун склонил голову в благодарном поклоне и вернулся к работе.
- Я думаю, что работа заряжающим плазменные ячейки для благословенных Омниссией двигателей, поможет вам, Човз, понять важную вещь - каждый механизм священен. Уведите его.
Скитарии обступили шокированного человека и повели его, безжизненно волочащего ноги, из лазарета. Сервитор последовал за ними. Адепт механикус продолжил свою речь, уже обращаясь к солдату.
- Лейтенант Филипп Медина, ваши боевые заслуги на Орзофее даровали вам великую честь. Вы были поставлены в первую очередь на модификацию тела. - Небольшая пауза в речи позволила Филиппу высказать своё удивление.
- Модификацию тела, с-сэр?.. - Неуверенно проговорил человек.
- Почтительное обращение "адепт" - предпочтительно, лейтенант Медина. - Невозмутимо поправил его механикум. - В вашем больничном листе нет сведений о потере слуха, поэтому я предположу, что это новая для вас информация. Именно. Модификация тела. Ваше вышестоящее руководство рекомендовало вас, когда мы послали запрос на экспериментальные улучшения тела. Ваши потерянные конечности будут замещены офицерской аугметику, ваши внутренние органы будут заменены на синтетические, ваш головной мозг дополнен микрокогитаторами, а позвоночник замещён, чтобы обеспечить лучшую связь экспериментальной аугметики, когитаторов и органов. предположительные результаты - увеличение эффективности в боевых условиях на двадцать десять процентов и увеличение продолжительности жизни на шестьдесят семь лет, так же дегенерация клеток головного мозга будет замедлена на пятьдесят шесть процентов. Существует вероятность отторжения микрокогитаторов, оценивающаяся примерно в семнадцать процентов. В этом случае вы будете утилизированы в стандартном порядке с соблюдением протокола 0.17/6b - изъятие всей аугметики и кремация. - Механически перечислял адепт. - Ваш психологически портрет так же предполагает вероятность вашего отказа с вероятностью в семьдесят три процента. Хоть с логической точки зрения мне и не понятна эта опция, но я обязан проинформировать вас - вы имеете право отказаться от этой чести. У вас есть девять часов на принятия решения, лейтенант Медина. - После этих слов адепт развернулся и, шёлкая скрытой аугметикой, зашагал в сторону выхода из лазарета. Филипп лежал и думал об открывшихся возможностях. Ему оставалось служить несколько лет до ротации войск. Если он переживёт следующие года, то получит звание капитана перед демобилизацией. В этом случае ему обеспечена беззаботная жизнь до глубокой старости. Если же он согласится на "модификацию тела", то это даст ему больше возможностей, в частности - более длительный срок жизни, как уверял его адепт и большую эффективность в бою. Это сильно увеличивало его шансы остаться в живых, а значит получить и более высокие звания: майор и, возможно, подполковник, что уже даёт множество возможностей, среди которых - омолаживающие операции. Он мог стать почти бессмертным, а с учётом улучшений мозга и не заработать себе слабоумие к трёмстам годам. Филипп все более склонялся к модификации своего тела, но оставался один вопрос.
Он сумел задать его только через девять часов, когда адепт вернулся к нему.
- Адепт Бродль, эти усовершенствованные органы... Они... - Филипп продумывал этот вопрос несколько раз, но растерялся при виде нависшего над ним механикум.
- Вы все так же сможете отравлять свой организм разнообразными ядами по собственному желанию. - Если в безжизненном голосе и могло звучать раздражение - это было оно. - Хотя в таком случае деградация клеток мозга будет снижена лишь на двадцать три процента. Я учёл это в своих исследованиях, учитывая... Специфику вашего общества.
- В таком случае, адепт Бродль, я даю своё согласие. - Улыбнулся Филипп.
Тень выпругнувшая на Эйдолона, явно была не из числа поклонников его театрального таланта. В воздухе замелькали устрашающие металлизированные когти, с концов которых летели капли разъедающего состава. Двигалась фигура очень стремительно, но не настолько, чтобы служитель Слаанеш не сумел её рассмотреть в смертельном танце рукопашного поединка. Парируя атаки ядовитых когтей, своим пиломечём, Эйдо изучал гипертрофированно развитую мускулатуру торса его противника. Нотки удовольствия от внезапно разноображенного унылого поиска заиграли в сознании десантника новой силой. Однако и тревожные звоночки появлялись в его тренированном сознании. Несколько прямых и точных ударов, практически не нанесли вреда оголенному противнику. Удар в голову пришёлся на плотной металлизированной маске-шлеме, на котором не было видно, каких либо признаков дыхательных, или же зрительных приборов. Лишь голый метал звякнул от мощного удара, оставившего на маске чужака лишь царапину. Следующий удар Эйдо занёс в спину противнику, когда тот решил поднырнуть под его руками. Суставы доспеха и рук скрипнули изворачиваясь, чтобы наказать наглеца, но карающие лезвия пиломеча, словно застряли в плотной темной мускулатуре. Словно это была не плоть, а упругий армированный каучук.
Но наконец точный выпад пиломечём казалось, достал его противника, на пурпурные доспехи брызнул черный иехор врага, мощным рубящим ударом грудная мышца была распорота до костей. Однако противник, словно этого не заметил, и предавшийся на миг предвкушению победы Эйдо, пропустил пару сокрушительных ударов, от которых завыли духи силовых доспехов, на ретинальном дисплее засветились индикаторы сильных повреждений в области пресса и правого наплечника. Десантник потерял равновесие, и порождение мрака повалило его на пол, тело нападавшего ощутилось как тяжелое и массивное.
- Да чтож такое то – харкнул младший возлюбленный, уже переставший получать наслаждения от эстетики схватки. Удары разрывающие броню посыпались на него, а руку с пиломечом придавила голая ступня, с блестевшими металлолом заостренными ногтями.
«Ну хватит, ты ещё не сыграл всё» - шепнуло что-то в мыслях младшего возлюбленного и свободная рука Эйдо выхватила с бедра болт искусно инкрустированный болт пистолет, и разряд болтов ударил в голую грудь соперника, разрывая мышцы и отбрасывая его назад.
Мгновением позже всё стихло. Десантник приподнялся и огляделся, вокруг были всё теже темные коридоры и только черная лужа ихора, рядом с ним, напоминала о случившемся. Секундой позже рядом с ним появилась механическая гончая.
Стуча когтями о металл пола, и хрипло втягивая в себя воздух, гончая нырнула в ближайшее к ней помещение. Эйдолан поморщился от боли в пробитом бедре - доспех в том месте был пробит и из него сочилась кровь, закрашивая правую ногу в полосы артериальной крови. Не обращая внимания на рану, с которой без труда справится его организм, он включил вокс связь. Под ногами хрустели зубья цепного меча. Несколько из них впились в стену рядом с проходом. "Полотно придётся менять." - отметил про себя Эйдолан.
- Соломон, на меня набросилась какая-то эльдарская тварь! Эта скотина ранила меня, и скрылась, когда я выпустил в неё несколько болтов! Гончая погналась за ней... - Послышался радостный вой, скребущийся о стенки разума, ровно как и о мембраны шлема. - И судя по всему нашла.
- Иду. - Коротко ответил голос Лорда.
Эйдолан не терял времени, и бежал к замеченному им проходу, из которого донёсся вой. Через узкий ход виднелись каменные ступени лестницы, уходящие круто вверх. На них схватились эльдарское отродье и гончая. Бешено щёлкая металлическими зубами, "собака" набрасывалась на нагнанную ей цель, изредка отрывая небольшие куски плоти. Прижавшись к полу, гончая прыгнула, метя в шею существа. Удар эльдара выпустил её внутренности прервав бросок, от чего гончая слишком по-человечески взвизгнула, и извернувшись в воздухе, вцепилась в руку врага, которая представляла из себя мешанину плоти и металла, с колбами зелёного вещества, блестящего на доспехе Эйдолана. Пытаясь разгрызть кость, попавшую в пасть, гончая разбила несколько таких ампул. Яд, попавший на морду расплавил кожу демонического механизма и открыл черный металл черепа. Та не прекращала рвать грудь существа своими когтями, разбрасывая в стороны темную кровь, заляпавшую стены и пол. Космодесантник заметил, что там, где его болты пробили шкуру твари красовались рубцы - темноэльдарское отродье за столь короткий промежуток времени зарастило свои раны.
Темный эльдар, словно, не придавая значения почти сотне килограмм металла и плоти, повисшие на его руке, поднял её и с размаху ударил о испещрённую зелеными жилами стену. Посыпалась каменная крошка и разорванные внутренности собаки, вперемешку с патрубками. В воздухе повис приятный запах стимуляторов, вплеснувшихся из разожжённого органа, судя по всему - почке, изменённой искусством истинных механикус. Гончая не отпускала еще несколько ударов не прекращая вгрызаться в изувеченное предплечье врага, но в конце концов её череп не выдержал и лопнул, уступив силе врага. Вой, стоящий в голове последние несколько секунд утих. Эйдолан, наблюдавший за схваткой видел, к чему она идёт, кинул сорванную с пояса крак-гранату во врага. Тот среагировал мгновенно, пнув едва упавший труп гончей вперёд. Граната ударилась о тело и отскочила, после чего взорвалась. Эйдолан едва успел отпрянуть от прохода. прежде чем он с грохотом обвалился.
Сзади послышался тяжеловесный бег и через несколько секунд в комнату ворвался Соломон.
- Где она?! - Взрывом вырвался вопрос из динамиков. Силовой меч отбрасывал бледный свет. Эйдолан кивнул на образовавшийся завал. Соломон вскинул закованную в украшенный керамит и изо рта девушки, изображённого там, вырвался толстый луч тёмного, пульсирующего по краям фиолетового света. Ударившись о завал, он без видимых для завала подвижек ушёл вглубь, испарив осыпавшийся камень. Соломон продолжал держать вытянутую вперед руку. Раздался запах перегретого металла, и завал начал излучать бордовое свечение - по всей видимости луч упёрся в металл завала. Ничего. Завал не поддавался. Соломон опустил руку, от которой шло марево. Из наруча выступили шесть небольших цилиндров и выпустили перегретый пар. Вокс передал скрип зубов.
- Пойдём. - Позвал Эйдолана Арис. - Внизу есть технические ходы.
На выходе из помещения, Соломон снял шлем. Он присел и окунул перчатку в застывающую лужицу тёмной крови эльдара, затем поднял её, рассматривая. В ней, виднелись небольшие осколки. Подкожный хитин, не удивительно, почему в пол усеян зубцами цепного меча. Поднеся руку к носу, он глубоко вдохнул, запоминая запах. Ещё раз окунув руку в лужу, он сжал её в кулак и занёс над запрокинутой головой, позволяя тяжёлым каплям крови попасть в рот. Без сомнения, это была кровь тёмного эльдара, но поверх этой основы были надстройки из другого генокода, который не получалось вычленить из-за наркотиков, препятствующих более чуткому анализу. Он закрыл глаза и на несколько секунд погрузился в ощущения. Далёкие, выцветшие воспоминания о жизни и стремлениях, обрывающиеся страхом, а затем - пустота. Словно, кровь принадлежит сервитору, но нет, это существо способно мыслить, но не чувствовать - пришло интуитивное понимание, которое Арис не мог объяснить. Он надел шлем и продолжил идти дальше к лестнице.
Через несколько сотен метров астартес наткнулись на искорёженные останки гермодвери. Техническое помещение здесь продолжалось, но металлические стены, заканчивались сменяясь, казалось бы, хаотично стоящими каменными пилонами. Разной длинны и ширины они иногда перегораживали путь, иногда шли вдоль, несколько искажая направления здесь. Потолки в этой части подвала стали повыше, а главное здесь присутствовал постоянный зеленоватый фосфоресцирующий свет. Слева и с права, а также судя по полосам свечения черного камня, где-то под ногами и головой, тянулись десятки, кабелей, или трубопроводов от полуметра до двух метров в диаметре. Большая их часть пульсировала зеленоватым светом, который медленными волнами шёл от предположительной стороны куда направился Штосс.
Йоль принялся осматривать многогранник. Написанные там слова не имели никакого значения, но звучали в его голове зловещим, угрожающим шёпотом. Сервочереп передавал ему данные с другой стороны объекта. Голос в сознании стал громче, каждое новое увиденное слово, было скорее набором звуков, чем концептом. Слова сливались друг с другом в непрерывную вязь. Вскоре каждый символ порождал целую плеяду звуков, заполнявшую мыслительные и логические блоки. Время потерялось, и каждый новый символ взрывался на поверхности многогранника указанием на следующие символы. Йоль пытался прочесть их в порядке, который они сами ему подсказывали, но не мог уследить за каждой подсказкой. Несколько раз он ловил себя на том, что читает одну и ту же последовательность звуков, попав в мнемоническую ловушку, переполнявшие стеки его памяти. В какой-то момент он начал выкрикивать звуки, рождающиеся в его сознании, чтобы заглушить бушующий информационный ураган. Его механодендриты начали скользить по поверхности, ощупывая выступающие символы, стремясь познать их.
Скитарии могли бы услышать вой, который издал сервочереп перед тем как загореться и упасть на пол, если бы этот вой зазвучал через динамики. Когда-то давно этот череп принадлежал неудавшемуся аколиту, повредившему проводящий кабель, что послужило причиной его полной замены. Семнадцать километров кабеля пошли под замену из-за выгоревшей сердцевины, а аколит был наказан. Часть его души ещё была заключена в костно-металлической оболочке и именно она издала вопль, когда начала тлеть.
Скитарии могли бы слышать человеческий крик, издаваемый несуществующими голосовыми связками Йоля, когда его душу начали затягивать в пустующую темницу демона щупальца полуразумных инфодемонов, но они не имели такой возможности. Они стояли на месте, как им и было приказано инфокузнецом. Лишь Домитар пришёл в движение, когда ему поступил короткий и едва не растворившийся в эфире сигнал о помощи. Какой-то части Йоля удалось вырваться из ловушки и послать короткий сигнал, прежде чем снова заняться сбором информации и блужданием по лабиринту не-слов в невозможных пониманию пространствах. Домитар обхватил торс техножреца и оттащил его от многогранника. Несколько механодендритов оторвались от тела в снопах искр, брызгах масел и гидравлической жидкости. Йоль лежал на полу и медленно приходил в себя, перепроверяя и перезапуская каждую из своих систем, отстранённо наблюдая за тем, как его оторванные конечности обвились вокруг многогранника и продолжили своё блуждание по нему, несмотря на отсутствие энергии для этого. Йоль поднялся на ноги в небольшом облаке жаркого воздуха - его дополнительные блоки памяти нагрелись, один из них - докрасна. Взяв его стальными пальцами, другой рукой он отсоединил его, после чего кинул на пол, достал гамма-пистолет навёл его на продолжающий нагреваться блок.
-Отключить все сенсоры на четыре секунды. - Проговорил Йоль, без привычной мелодичности в голосе.
Встречный счетчик радиации зашёлся тревогой в момент выстрела, но Йоль не просто так носил дополнительные пластины брони и освинцованный плащ. Яркий синий луч ионизирующей радиации ударил в блок памяти, мгновенно стирая все, что хранилось в нём, одновременно уничтожая древний инфовирус. Йоль держал кнопку активной в течение трёх секунд, полностью уничтожая заражённый блок. В конце от него остался только перегретый шлак.
- Выдвигаемся к ксеноархеологу Штоссу. - Так же холодно произнёс синтезированный голос Йоля.
Сержант Ренн со сжатой в зубах сигарой слушал работника технического уровня и сверялся с картой на планшете. От плаща техпровидца воняло дерьмом. Сзади, в отсеке транспорта, переругиваясь, гремели баллонами с огнесмесью Карл и Габош. Остальной отряд шатался рядом, общаясь друг с другом и проверяя экипировку.
- Погоди, - сказал Ренн, выпуская облачко дыма и оборачиваясь к своему отряду. - Парни, возьмите респираторы и сапоги повыше, там, говорят, дерьма по щиколотку. Продолжай, эээ...
- Доуг, сержант Ренн. - С ноткой укора напомнил своё имя проводник. Он ещё не был модифицирован достаточно для отречения от эмоций. Его кожа была бледной от плохого питания и недостатка света. Ренн сомневался в том, что стоящий перед ним человек вообще когда-то видел что-то помимо этих тёмных тоннелей. Аугметика техпровидца была грубой, немногим лучше уровня доступного крепостным. - Убитых нашли в конце этого коридора, не доходя до двери зверинца есть несколько технических переходов, но обычно они закрыты решётками. Вон она валяется, - проводник ткнул стальным пальцем в груду погнутого и порванного железа. - Так что, есть только один путь, куда мог убежать мутант - вниз в тоннели. Тела тех солдат... Ну, вернее того, что от них осталось, нашли возле двери, если хотите взглянуть...
- Нет, Доуг, не нужно, - Ренн повернулся к отряду. Из хеллхаунда как раз вышли огнемётчики и один из них - Карл подкуривал от оружия. - Значит так: респираторы на рожи, штанишки в сапоги, чтобы не испачкать пол, когда обосрётесь, и за мной. Мутант большой и сумел разорвать двух идиотов на куски за пару секунд, так что оставайтесь настороже. Сержант выкинул сигару и надел размалёванный респиратор, заменивший его нижнюю часть лица на подобие собачьей пасти со свисавшим языком.
- Удачи. - Заговорила вокс-бусина голосом водителя хеллаунда. Серж махнул рукой в ответ.
Подойдя к спуску на технический уровень проводник, молча подождал пока сержант пройдёт первым и пошёл следом за ним. Через несколько минут, сзади раздался голос Алкии.
- Ёб твою, Свен, ты не мог бы не идти аккуратнее и не брызгаться дерьмом при каждом блядском шаге?! Хули ты зубы скалишь под респиратором?
- Да ладно тебе, один хрен отмываться потом. - Пробурчал из-под респиратора, украшенного мордой Рапсодианского льва, Гаспар.
- О да, особенно если тебе дать выстрелить из этой бандуры. - Огрызнулась Алкия, указывая на гранатомёт.
- Уймитесь там, - Раздался голос сержа. - Нашли ещё одного.
В хитросплетении труб было тело. Изломанное и разорванное, оно было заткнуто в мешанину разнообразных труб из которых торчала искорёженная рука. Сержант потянул за эту руку, и верхняя половина вывалилась из труб, оставшись висеть на руке Ренна. Оставшиеся в теле внутренности комком вывалились в жижу под ногами, вызвав кучу брызг. Гаспар громко выругался на родном языке. Проводник засмеялся, отдавая должное сложным и витиеватым оборотам речи солдата. Казалось, смерть человека его совсем не тревожила. Техпровидец сказал что-то на рапсодианском. Гаспар умолк, странно поглядывая на техножреца.
- Пиздец. - Подытожил Линос хриплым голосом. - Гаспар, хочешь сегодня мой пай?
- Разговоры! - Рыкнул сержант, скидывая дробовик с плеча и протягивая его Доугу. - Подержи-ка.
Освободившейся рукой, он упихал тело обратно. В нём что-то влажно хлюпало, когда сержант заталкивал его между труб, надавливая на сломанные рёбра. Всем хватило ума не задавать вопросов. Он принял из рук свой автоматический дробовик и достал планшет.
- Так... Судя по записи с камеры, мутант точно не мог пройти через эти проходы. - Ренн поочерёдно указал на три узких - в два человеческих торса шириной прохода. - Сержант достал планшет и показал его Доугу. - Так, мы сейчас вот здесь, отсюда выходят пять проходов... - Палец сержанта водил по карте - Эти три слишком узки для мутанта. Этот уходит к границе технической зоны, а этот? - Палец сержанта остановился на одном из ответвлений.
- Этот тоннель продолжается сорок три метра и далее сужается до непроходимости для нашей цели. В нём располагаются системы охлаждения и склад израсходованным батарей питания, - ответил техпровидец.
- Так, Габош, Алкия. Смотрите этот проход. Если эта тварь там, то пытайтесь её задержать и связываетесь со мной, отступайте к хеллхаунду. Остальные, идём за мной.
Отряд из восьми человек двинулся вперёд.
- Давай что ли растяжки поставим, в метрах пятнадцати впереди, в тех трубах? - Предложила Алкия.
Габош пожал плечами и отдал ей свою фраг-гранату.
- Погоди, - сказал Ренн, выпуская облачко дыма и оборачиваясь к своему отряду. - Парни, возьмите респираторы и сапоги повыше, там, говорят, дерьма по щиколотку. Продолжай, эээ...
- Доуг, сержант Ренн. - С ноткой укора напомнил своё имя проводник. Он ещё не был модифицирован достаточно для отречения от эмоций. Его кожа была бледной от плохого питания и недостатка света. Ренн сомневался в том, что стоящий перед ним человек вообще когда-то видел что-то помимо этих тёмных тоннелей. Аугметика техпровидца была грубой, немногим лучше уровня доступного крепостным. - Убитых нашли в конце этого коридора, не доходя до двери зверинца есть несколько технических переходов, но обычно они закрыты решётками. Вон она валяется, - проводник ткнул стальным пальцем в груду погнутого и порванного железа. - Так что, есть только один путь, куда мог убежать мутант - вниз в тоннели. Тела тех солдат... Ну, вернее того, что от них осталось, нашли возле двери, если хотите взглянуть...
- Нет, Доуг, не нужно, - Ренн повернулся к отряду. Из хеллхаунда как раз вышли огнемётчики и один из них - Карл подкуривал от оружия. - Значит так: респираторы на рожи, штанишки в сапоги, чтобы не испачкать пол, когда обосрётесь, и за мной. Мутант большой и сумел разорвать двух идиотов на куски за пару секунд, так что оставайтесь настороже. Сержант выкинул сигару и надел размалёванный респиратор, заменивший его нижнюю часть лица на подобие собачьей пасти со свисавшим языком.
- Удачи. - Заговорила вокс-бусина голосом водителя хеллаунда. Серж махнул рукой в ответ.
Подойдя к спуску на технический уровень проводник, молча подождал пока сержант пройдёт первым и пошёл следом за ним. Через несколько минут, сзади раздался голос Алкии.
- Ёб твою, Свен, ты не мог бы не идти аккуратнее и не брызгаться дерьмом при каждом блядском шаге?! Хули ты зубы скалишь под респиратором?
- Да ладно тебе, один хрен отмываться потом. - Пробурчал из-под респиратора, украшенного мордой Рапсодианского льва, Гаспар.
- О да, особенно если тебе дать выстрелить из этой бандуры. - Огрызнулась Алкия, указывая на гранатомёт.
- Уймитесь там, - Раздался голос сержа. - Нашли ещё одного.
В хитросплетении труб было тело. Изломанное и разорванное, оно было заткнуто в мешанину разнообразных труб из которых торчала искорёженная рука. Сержант потянул за эту руку, и верхняя половина вывалилась из труб, оставшись висеть на руке Ренна. Оставшиеся в теле внутренности комком вывалились в жижу под ногами, вызвав кучу брызг. Гаспар громко выругался на родном языке. Проводник засмеялся, отдавая должное сложным и витиеватым оборотам речи солдата. Казалось, смерть человека его совсем не тревожила. Техпровидец сказал что-то на рапсодианском. Гаспар умолк, странно поглядывая на техножреца.
- Пиздец. - Подытожил Линос хриплым голосом. - Гаспар, хочешь сегодня мой пай?
- Разговоры! - Рыкнул сержант, скидывая дробовик с плеча и протягивая его Доугу. - Подержи-ка.
Освободившейся рукой, он упихал тело обратно. В нём что-то влажно хлюпало, когда сержант заталкивал его между труб, надавливая на сломанные рёбра. Всем хватило ума не задавать вопросов. Он принял из рук свой автоматический дробовик и достал планшет.
- Так... Судя по записи с камеры, мутант точно не мог пройти через эти проходы. - Ренн поочерёдно указал на три узких - в два человеческих торса шириной прохода. - Сержант достал планшет и показал его Доугу. - Так, мы сейчас вот здесь, отсюда выходят пять проходов... - Палец сержанта водил по карте - Эти три слишком узки для мутанта. Этот уходит к границе технической зоны, а этот? - Палец сержанта остановился на одном из ответвлений.
- Этот тоннель продолжается сорок три метра и далее сужается до непроходимости для нашей цели. В нём располагаются системы охлаждения и склад израсходованным батарей питания, - ответил техпровидец.
- Так, Габош, Алкия. Смотрите этот проход. Если эта тварь там, то пытайтесь её задержать и связываетесь со мной, отступайте к хеллхаунду. Остальные, идём за мной.
Отряд из восьми человек двинулся вперёд.
- Давай что ли растяжки поставим, в метрах пятнадцати впереди, в тех трубах? - Предложила Алкия.
Габош пожал плечами и отдал ей свою фраг-гранату.
Батур сидел в одном из многочисленных баров Города и напивался. Всё его жалование было прогуляно около трёх или четырёх дней назад: покупка офицерской наркоты и лучшие из доступных рабочим шлюхи выжигали деньги с невероятной скоростью. Поэтому он сидел и пил за счёт своей истории.
Одна из историй гласила о том, как Батура забыли на этом корабле. В день, когда было объявлено, что "Восторг" возвращается в родные края, Батур ушёл отмечать близящуюся демобилизацию. Он ушёл в город и потерялся там в объятиях наркотического тумана, ласкавшего его телами женщин и мужчин, юношей и дев. Найти себя от смог только, когда очнулся на рабочем месте - в крохотной, всеми забытой коморке, в носовой части корабля на одной из нижних палуб. С тихо шипевший вокс-станцией. Тогда, ещё ничего не понимая он выглянул из неё и увидел только длинный, ярко освещённый, коридор, уходивший в обе стороны и сворачивающий через двадцать или тридцать метров. Батур сидел в ней несколько часов, пока к нему не пришёл его сменщик - зрелый и седой мужчина с бегающими глазами. Узнав где он и поняв своё положение - он заключил контракт с механикус, как сказали ему в баре завсегдатаи. Согласно контракту, он в течение семи "циклов", как было написано в договоре с его корявой подписью, был обязан работать в качестве связиста. Первоначальный шок отпустил, когда он понял, что деваться некуда, и то, что работать - это не воевать на поле боя, да и жизнь более свободная, тем более семь лет не так уж и плохо. Затем, через пару рабочих дней, в единственный выходной, когда он не сидел по двенадцать часов в никому не нужной и безлюдной части корабля, ему объяснили, что цикл то не год, а походы "Восторга" из собственных владений, вовне.
Наливал за такое не каждый, поэтому дальше, этот седой старик принимался рассказывать, другие истории. Пока "Восторг" находился в реальном пространстве, всё было спокойно за исключением редких происшествий, но, когда он проваливался Имматериум всё было по-другому. Та часть коридора, который мог наблюдать Батур погружалась в темному, изредка прорезаемую мерцанием люминосфер. Было ли это только в его тупике, или по всему кораблю - он не знал, но полагал, что варп-двигатели и проклятые поля Геллера поглощают слишком много энергии, и такие палубы, как его рабочая, не были в приоритете энергоснабжения. Что уж точно не было обделено ею, так это его коморка и рация в ней, рация, которая шептала, говорила и плакала голосами тех, кто этого делать не мог. Иногда она прекращала издавать даже звуки белого шума, и тогда слух Батура пытался уловить хоть что-то, наполняя его разум звоном. И тогда, он слышал. Краем своего слуха он слышал, как скребётся о тонкий кокон материи что-то, находящееся по ту сторону многометрового металла. Слышал, как когти невозможных существа кромсали своими когтями внешнюю обшивку корпуса, пытаясь добраться до единственной живой души, так близко к краю спасительного поля. Большую часть времени варп-перехода, он сидел на полу, обняв колени и стараясь не слушать просьб, молящих впустить их, спасти от вечно голодных существ и одновременно молясь, чтобы эти голоса никуда не пропали, иначе бы он услышал их. Однажды он выскочил из своей рабочей каюты, но смог пробежать только пару метров в темноте коридора, когда в мерцающем свете появились на долю секунды, множество темных фигур. С воплем он кинулся к себе, закрылся там и слушал тихую, не прекращающуюся мольбу несколько суток, пока не потерял сознание.
Батур пытался напиться, чтобы забыть о том, почему пьёт. Скоро у него на руках будет ещё немного наличных и он снова сможет жить на широкую ногу несколько дней, но сперва - дежурство полное ужаса ожидания того, как завоют сирены и бесстрастный голос Капитана не сообщит о подготовке к варп-прыжку. Он поморщился воспоминаниям и поднял гуляющей рукой полный стакан амасека, который купил ему молодой солдат. Он успел влить его в себя, прежде чем удариться громоздкой слуховой аугметикой, присущей сервиторам, о прилавок и уснуть там, в тепле и в окружении звуков живых людей.
Одна из историй гласила о том, как Батура забыли на этом корабле. В день, когда было объявлено, что "Восторг" возвращается в родные края, Батур ушёл отмечать близящуюся демобилизацию. Он ушёл в город и потерялся там в объятиях наркотического тумана, ласкавшего его телами женщин и мужчин, юношей и дев. Найти себя от смог только, когда очнулся на рабочем месте - в крохотной, всеми забытой коморке, в носовой части корабля на одной из нижних палуб. С тихо шипевший вокс-станцией. Тогда, ещё ничего не понимая он выглянул из неё и увидел только длинный, ярко освещённый, коридор, уходивший в обе стороны и сворачивающий через двадцать или тридцать метров. Батур сидел в ней несколько часов, пока к нему не пришёл его сменщик - зрелый и седой мужчина с бегающими глазами. Узнав где он и поняв своё положение - он заключил контракт с механикус, как сказали ему в баре завсегдатаи. Согласно контракту, он в течение семи "циклов", как было написано в договоре с его корявой подписью, был обязан работать в качестве связиста. Первоначальный шок отпустил, когда он понял, что деваться некуда, и то, что работать - это не воевать на поле боя, да и жизнь более свободная, тем более семь лет не так уж и плохо. Затем, через пару рабочих дней, в единственный выходной, когда он не сидел по двенадцать часов в никому не нужной и безлюдной части корабля, ему объяснили, что цикл то не год, а походы "Восторга" из собственных владений, вовне.
Наливал за такое не каждый, поэтому дальше, этот седой старик принимался рассказывать, другие истории. Пока "Восторг" находился в реальном пространстве, всё было спокойно за исключением редких происшествий, но, когда он проваливался Имматериум всё было по-другому. Та часть коридора, который мог наблюдать Батур погружалась в темному, изредка прорезаемую мерцанием люминосфер. Было ли это только в его тупике, или по всему кораблю - он не знал, но полагал, что варп-двигатели и проклятые поля Геллера поглощают слишком много энергии, и такие палубы, как его рабочая, не были в приоритете энергоснабжения. Что уж точно не было обделено ею, так это его коморка и рация в ней, рация, которая шептала, говорила и плакала голосами тех, кто этого делать не мог. Иногда она прекращала издавать даже звуки белого шума, и тогда слух Батура пытался уловить хоть что-то, наполняя его разум звоном. И тогда, он слышал. Краем своего слуха он слышал, как скребётся о тонкий кокон материи что-то, находящееся по ту сторону многометрового металла. Слышал, как когти невозможных существа кромсали своими когтями внешнюю обшивку корпуса, пытаясь добраться до единственной живой души, так близко к краю спасительного поля. Большую часть времени варп-перехода, он сидел на полу, обняв колени и стараясь не слушать просьб, молящих впустить их, спасти от вечно голодных существ и одновременно молясь, чтобы эти голоса никуда не пропали, иначе бы он услышал их. Однажды он выскочил из своей рабочей каюты, но смог пробежать только пару метров в темноте коридора, когда в мерцающем свете появились на долю секунды, множество темных фигур. С воплем он кинулся к себе, закрылся там и слушал тихую, не прекращающуюся мольбу несколько суток, пока не потерял сознание.
Батур пытался напиться, чтобы забыть о том, почему пьёт. Скоро у него на руках будет ещё немного наличных и он снова сможет жить на широкую ногу несколько дней, но сперва - дежурство полное ужаса ожидания того, как завоют сирены и бесстрастный голос Капитана не сообщит о подготовке к варп-прыжку. Он поморщился воспоминаниям и поднял гуляющей рукой полный стакан амасека, который купил ему молодой солдат. Он успел влить его в себя, прежде чем удариться громоздкой слуховой аугметикой, присущей сервиторам, о прилавок и уснуть там, в тепле и в окружении звуков живых людей.
Лорд с Эйдолоном углубились в зеленоватый мрак подпалубья. Несколько сотен метров они шли в выброном Лордом направлении, огибая вырастающие на пути массивные колоны и пилоны, из напоминающего кость материала. Широкие у основания они плавно утончались к середине и вновь расползались в ширь сливаясь с потолком. Взглянув туда однажды, ослабленный ранением Эйдо пошатнулся. Из за поднимающихся вокруг него колон, потолок на мгновение словно скакнул в высь, достигнув высот готического храма. Эйдо словно почувствовал себя в одном из черных храмов Несущих слово, куда заглядывал из любопытства во времена своего становления, такая же величественно давящая пустота, начала окутывать его с высоты безмерия. Но вот секундное головокружение прошло и потолок обрушился на младшего возлюбленного с оглушительной скоростью. Эйдо кидает тафну, если провал падает на колено, успех продолжает стоять. Часто моргая он приводит в порядок свое зрение. Духи его доспеха впрыскивают в кровь очередную дозу стимуляторов, попутно рапортуя что полученные ранее повреждения купированы на 25.3%. Пространство вокруг перестает дрожать и фокусируется. Дрожь остается лишь, в тянущихся мимо десантников, зеленоватых пучках кабелей и труб. Многие из них тоже виляют огибая колоны и лишь самые большие проходят их насквозь. Лорд Соломон оборачивается к Эйдо, почувствовав его остановку. Младший возлюбленный видит, как от колонны оставшейся за спиной лорда отделяется фигура. Это что-то изломанное во множестве мест, с торчащими во все стороны изогнутыми остриями. Оно отделяется от массивного зеленоватого трубопровода, что уходит внутрь колонны. И с каждым шагом, которые словно безшумны, фигура начинает наливается хаотичными полосами фосворицирующей пульсации.
Шаги двухметрового мутанта фоновым были фоновым шумом для привычной работы крепостных. В этой небольшой комнатушке - части цеха на нижних уровнях - обрабатывались стволы зенитных орудий корабля. Стволы в несколько десятков метров длинной тут натирались маслами и отправлялись на хранение на верхние палубы. Рабы, прикованные к своим местам короткими цепями, сноровисто окунали ветошь в холодное масло и как можно быстрее протирали свой небольшой участок ствола, стараясь не обжечься, прикоснувшись к металлу. Помещение было заполнено звоном цепей рабов и механизмов; шумом приводов, протягивающих ленту, на которой лежали стволы орудий; вонью пота и крови; и редкими вскриками, когда кто-то неосторожно касался горячего металла.
Шум становился громче и вскоре в проходе показалось мускулистое тело, покрытое шрамами и мутациями, укрытое только набедренной повязкой. Несколько дополнительных глаз в случайных местах торса, огромная зубастая пасть на левой стороне живота. Ноги, искорёженные варпом, едва ли даже отдалённо напоминали человеческие: одна нога была покрыта чешуёй и заканчивалась длинным изогнутым когтем, вторая имела дополнительные суставы в голени и середине бедра, была покрыта костяными шипами, и заканчивалась раздвоенным копытом, громыхавшем по сталеплатовому настилу коридора. Руки были изменены не меньше: из правого плеча росла дополнительная конечность, состоящая из тугих мышц без костей оканчивающаяся длинным хлыстом, основная рука была почти человеческой, за исключением оголившейся, почерневшей мускулатуры и когтистых пальцев; левая, в момент локального нарушения работы поля Геллера, расплавилась и ошмётками плоти стекла вниз, на силовую булаву, сжатую в руке надсмотрщика Кляура, к сомнительному счастью, эта плоть быстро разрослась, склеилась и образовала что-то вроде живой оболочки из ороговевшей кожи и кусков кости. Голова надсмотрщика была увенчана "короной" из костей, растущих сквозь шлем арбитрес - шутливым подарком друзей, напоминавшем о прошлом, сросшейся с лицом; глаза в узком разрезе были красными от лопнувших сосудов, а нижняя челюсть была деформирована новыми зубами. На левом боку маски были сделаны дополнительные отверстия для нового лица с зубастой пастью и светящимися жёлтым светом орбитами глаз.
Шаги раздавались всё ближе к рабам. Послышалось тяжёлое дыхание и резкий удар хлыста и резкий треск. Удар пришёлся человеку по спине, сломав её. Человек пытался ползти на покрытых морщинами руках. Раздался смех, от которого рабы сжались на своих местах, стараясь выглядеть меньше и начали работать ещё быстрее, с удвоенными усилиями натирая горячие стволы. Шаги возобновились, послышался свист воздуха и звон разбитой цепи. Несколько рабов успели увидеть, как копыто разбило стальную цепь покалеченного раба. Надсмотрщик взял лежащего раба своей правой рукой, проколов острыми пальцами кожу и мясо на спине. Послышалось мерзкое хихиканье меньшего лица. Закинув стонущего раба на покрытое роговыми наростами плечо, он направился к выходу. У самого входа он остановился, и, не оборачиваясь и демонстрируя несколько глаз на широкой спине, мышцах рук, икрах ног и ягодицах глаз сказал:
- Следующий "уставший" будет распят над входом. Работайте, твари и не забывайте, что ваш труд смывает вашу вину. Он приближает вас к свободе. - Чистый и сильный голос принадлежал основному лицу. Благодаря шутке судьбы, уродливое лицо получило хороший голос из-за изменений голосовых связок и языка. Зубы не мешали ему, но придавали странную гармоничность.
- Благодарим Вас, господин Кляур. - Хором ответили сотни голосов, прямо как их и учили.
Расправив плечи, и, словно не обращая внимания на дополнительный вес, искорёженная фигура загремела вдаль по коридору, исполнять свои обязанности.
Отряд Йоля покинул осмотренный отсек и направился к треугольной бреши в пересекавшей палубу стене. Безмолвие пересечённого им зала всё ещё было здесь и разноображивало его только тусклое поблескивание огней двух кораблей, доставивших группы с Восторга. Что могло ожидать Йоля на восторге по возвращению, о таких мыслях инфокузнецу не хотелось сейчас задумываться. Немилость, главного служителя, Мекитоса от которой уберегло только личное заступничество Лорда, не могла пройти сама собой. Заступничество Лорда будет не долговечным, если ему не удастся выслужиться вновь. На самом Восторге, такая вероятность была очень мала. Также мала она оставалась и здесь, пока Йоль не приносил пользы в этом походе. Его группа свернул в арку и углубился во тьму чёрного камня, где-то далеко виднелся крохотный треугольник выхода, слабо подсвеченный звездным светом. В этом походе Йоль мог получить очень многое, сейчас он следовал за придворным архиолугосум Штосом, фигурой по своему значительной в аристократических кругах верхних палуб. Данный адепт стоял особняком от прочей иерархии адептус механикус корабля. Заручившись его личной протекцией можно бы было оторваться от прямого подчинения Мекитосу и обеспечить себе определённую безопасность. Вот только, как и что нужно выполнить здесь для Штоса. Перво-наперво, когда связь с архиолугосом восстановится, надо будет сообщить ему о найденной пустой демонической клетке, уж он то наверняка сможет прочесть на ней необходимые для заключения демона стоки. Йоль вдруг задумался, не нужно ли было ему попытаться забрать эту клетку с собой. Механический погрузчик в целом выглядел вполне исправно. Можно было бы попробовать завести его и получить над ним контроль. Вот только жаль, что эта мысль не пришла в агументированный череп адепта раньше. Теперь же продвигаясь сквозь туннель, полированный, черный камень которого отблескивал искаженными фигурами отряда, рассуждать о возможностях упущенного шанса было несколько поздно. Что-ж оставалось ждать нового, пока они здесь такой мог представиться в любое мгновение. Вот хотя бы и прямо сейчас. Сервочерепа интенсивнее задергались, изучая монолитную глыбу камня, всё ещё ничего. Дыхательная система Йоля воспроизвела глубокий вдох и медленный выдох. И ничего. И отряд продвинулся ещё на несколько метров вперёд, когда стены вокруг вдруг начали наливаться холодным зеленоватым свечением. Жилки разводов словно наполнялись энергетической жидкость и озарялись внутренним светом. Датчики фиксировали возрастающее неопознанное излучение. – Нашли. – промелькнуло в мыслях адепта и стена прозрачного зеленоватого пламени обрушилась на них с окружающих стен.
Соломон смотрит на Эйдолана, припавшего на колено. Эйдолан смотрит на него изумрудами линз, но его взгляд скользит в сторону.
- Арис, сзади! - короткое предупреждение раздаётся по воксу. Соломон оборачивается, крепче сжимая в руке меч. Он реагирует на возбуждение хозяина, глубже впиваясь в плоть носителя своими иглами. Лорд чувствует, как они шевелятся под его кожей, соединяясь с венами и оплетая нервы терновыми ветвями. Он чувствует свою плоть, ощущает её со стороны заключённого в ней демона: благословенный ихор, текущий по венам и артериям, а также тёплый чужеродный металл, омытый им.
Там никого нет. Только фосфоресцирующая пульсация силовых кабелей и костяные колонны. Соломон тихо рычит под маской шлема, делает глубокий вдох и чувствует запах крови Эйдолана, смешанный с ударной дозой стимуляторов.
- Это твои раны или стимуляторы рисуют иллюзии в твоём разуме? - Медленно выдыхая проговорил Соломон, опустив кончик меча к полу. - Поднимайся. - Бросил ему Лорд.
Только Лорд двинулся дальше, как за его спиной, между ним и Эйдолоном, черным дымом вновь собралась все тебе демоническая фигура. Светящиеся зеленью глаза и пасть образованная острыми шипами черепа. В этот раз Эйдо удалось расмотреть лучше. Было похоже, что это какой-то сильно искаженный скелет, через который проросло, что-то на подобии растения. Где-то в этой мешанине виднелись лоснящиеся куски черной плоти, у плечь торчали изломаные костные наросты, а верхние и нижние конечности сплетались из пучков древоподобных жгутов, которые были обломаны во множестве мест и с острых концов их сочился фосфорицирующий гной.
Демон взглянул на Эйдолона, а потом повернулся и вновь шагнул к Лорду.
Инкуб застыл, сохраняю позу покорности и поддерживая клинок открытыми ладонями за лезвие. Уже продумав свои действия, Хром только ждал, когда его жертва приблизиться на нужное расстояние, тогда он ухватит клинок за наименее острый нос и проведёт колющую атаку острой рукоятью, направляя её ладонью. Телохранитель приблизившись, хотел было медленно потянуться к рукояти полуклейва, но острое, четырёхгранное навершие рукояти опередило его, пробив визор глазницы шлема, глубоко погрузилось в черепную коробку телохранителя, быстрее, чем он успел, что-либо осознать. Нестандартное использование клинка застало врасплох противника. Вырвав клинок уже из опадающего тела, инкуб ринулся в атаку. Ликсилиан и второй телохранитель, уже вскочили со своих мест, обнажив клинки, драконт расчётливо отступил за спину своего слуги. Телохранитель хотел было остановить Хрома, жёстко парировав первый удар инкуба, но второй полуклейв быстро оборвал его жизнь, воину не хватило мастерства быстро ответить на атаки обоих полуклейвов. Ликсилиан расчётливо продумав начало схватки, тут же атаковал Хрома колющим выпадом, инкубу пришлось приложить немало сил, что бы вовремя среагировать на этот выпад. Драконт выбрал тактику более продуманно, не стремясь к жёстким блокам клинков инкуба, напротив, уводя атаки в стороны по скользящей траектории или вовсе стараясь увернуться от них, держа большую дистанцию и реже атакуя, заставляя инкуба делать более размашистые и предсказуемые удары. Хром теснил своего оппонента, загоняя его в угол, расчётливо преграждая путь, у драконта оставалось всё меньше пространства для манёвра, инкуб медленно, но уверенно переигрывал Ликсилиана. В тот момент, когда добыча была почти загнана в угол, раздался топот, коротко обернувшись, Хром увидел вбежавших кабалитов, которые взяли его на прицел, но не решались открыть огонь, боясь задеть драконта. Проведя решительную атаку, Хром вынудил Ликсилиан заблокировать один из его клинков, драконту было некуда отступить, за ним в полушаге уже была стена. Хром, предвкушая как разрубит заносчивого драконта пополам, провёл вторым клинком, горизонтальный рубящий удар. Когда лезвие почти коснулась тела Ликсилиана, раздался громкий, шипящий хлопок. Смертельную атаку прервала яркая вспышка энергии, которая, отбросила руку инкуба в сторону. Пользуясь возможностью, драконт кинулся в открывшуюся лазейку, делая перекат за опрокинутое кресло, только и успев сдавленно крикнуть кабалитам, что бы те открыли огонь. Помещение заполнил треск осколочного оружия. Инкуб пригнувшись кинулся за своей жертвой, вокруг летели щепки и осколки мебели и убранства покоев Драконта, несколько кристаллов вонзились в инкуба увязнув в броне, но их останавливающего действия не хватило, что бы остановить этот бросок. Хром в два шага нагнал пытающегося скрыться драконта, его силуэт то вовсе пропадал из виду, то становился размытым, но теневое поле не уберегло его от смерти. Выкинув далеко вперёд правый полуклейв, в вертикальной рубящей атаке, Хром казалось было рассёк воздух, но вслед за брызнувшей кровью, появилась и фигура драконта, стаявшая спиной к Хрому. Полуклейв рассёк драконта от плеча до пояса. Инкуб резко рванул на себя увязший в плоти полуклейв и крюк на острие клинка завершил расчленение, Ликсилиан распался на две части, поток густой крови и внутренностей хлынул на изысканные ковры. Не желая получить ещё попаданий из осколочного оружия, которые могли бы стать более успешными, чем прошлые, инкуб перекатом кинулся за перевёрнутый стол, тот был не надёжным укрытием, но скрывал его силуэт. Обдумав свои дальнейшие действия, Хром решил не убивать кабалитов, они не представляли серьёзной угрозы, но всё же были ресурсом кабала. Приготовившись к броску, если что-то пойдёт не так, инкуб громко заговорил.
– Я карающая длань Архонта Медиза, его палач, все мятежники и причастные будут казнены сегодня же, опустите оружие, если вы верны кабалу и своему Архонту Медизу!
– Я карающая длань Архонта Медиза, его палач, все мятежники и причастные будут казнены сегодня же, опустите оружие, если вы верны кабалу и своему Архонту Медизу!
Стена сошлась перед запутанной аугметикой, заменявшей Йолю лицо, только благодаря своей расторопности, инфокузнец успел отступить на шаг назад. Дуговой заряд энергии, извивающийся в воздухе, ударил его в его механодендрит, который скрывал в себе иглу для соединения интерфейсов. Заряд без вреда прошёл по каналам механодендрита, и скопился в конденсаторах. Какое-то мгновение, Йоль мог контролировать распределение поступившей энергии, направляя её в аугментированные конечности, аккумуляторы, оружейные системы и генератор рефракторного поля, но объём энергии превосходил ёмкость конденсаторов в разы, поэтому Йоль направил поступающую энергию в один из них. Корпус конденсатора раскалился докрасна, когда сработал механизм самозащиты - клапан отделился от тела вышибным зарядом. Уже в воздухе, он взорвался, образовав едкое облако из паров электролита.
Распределяя энергию, Йоль не прекращал наблюдать за происходящим как собственными глазами, так и видеоискателями сервочерепов. Домитар, в момент схождения энергетической стены, подчинился команде инфокузнеца и отодвинул тело на несколько сантиметров, которых хватило для того, чтобы хлыст энергии ударил в стену рядом с ним, а не в корпус. Четверо скитариев, шедших впереди Йоля не пострадали. Трое скитариев шедших сзади оказались на пути сходящейся стены. Двух из них энергия сожгла сразу, лишь один успел издать модулированным голосом короткий вскрик критической ошибки, прежде чем упасть грудой перегретого, исходящего жаром железа. Шедший позади них Альфа с лязгом вцепился в горжет стоящего посередине скитария, когда в него ударили зелёные молнии, исходившие стены. Один из них попал скитарию в коленное сочленение, выведя ногу из строя, второй заряд ударил в грудь, выбив сноп искр, от чего тканевая одежда начала дымиться, но органы скитария спасла толстая броня. Третий заряд ударил в руку Альфы, но командир отделения проигнорировал это, позволив своему сложному строению разобраться с этим самим. Послышались тихие хлопки, с которыми организ скитария лишался накопителей энергии. С визгом сервомоторов, Альфа отшвырнул скитария от стены энергии. Скитарий ударился о стену, выбив каменную крошку.
Последовало несколько секунд безмолвного инфообмена между Альфой и скитарием, оставшимся на этой стороне стены, разделившей коридор. Только гул энергии поля и стук конвульсивно дёргающихся конечностей павших скитариев нарушели тищину коридора.
- Адепт Йоль, суммарные повреждения минимальны: функционирование единицы Тета-Четыре снижено на двенадцать процентов, единицы - Тета-Альфа - на три процента. - Доложил Альфа. - Приказания?
- Отправляйтесь к десантным челнокам. - Прозвучал ответ.
Соломон шёл вперёд, когда Эйдолан нарушил недолгую тишину, сотрясаемую эхом шагов.
- Сзади тебя вновь какая-то тварь. Нет, это не стимуляторы. Я думаю, это место влияет на меня. - Спокойным тоном произнёс Эйдолан.
- Впол... -Раздражённо начал говорить Арис, когда едва заметный скрип за его спиной, отличающийся от скрипа пыли под керамитовыми подошвами, заставил его обернуться.
На него неслась размытая фигура со светящимся пятном лица. Лорд вскинул руку и луч пульсирующей энергии пронёсся мимо бегущей на него фигуры, вдаль по коридору. Соломон отдал мысленную команду духу брони и почувствовал, как одна из игл пробивает его плоть, чёрный панцирь и кость, впиваясь в основное сердце. Игла осталась там, непрерывно вливая в кровеносную систему один из шести препаратов. Наркотик через несколько мгновений разнёсся по телу и Арис ощутил, как мир преображается, играет новыми красками, но краски были блеклыми, словно им не доставала чего-то, чтобы раскрыться и засиять, ослепляя его красотой. Жестокости и агрессии.
Часто используемый наркотик людей искусства давал ему идеальную картину мира а, смешанный с трофейным френзоном ассасина храма Эверсор, заставлял действовать, постоянно подгоняя его и требуя выплеснуть жестокость. Это порождало любопытный эффект недостижимой красоты, которой он страстно возжелал обладать. Одной из последних, относительно трезвых, мыслей Соломона было, что это - невероятно пресно. Но боевой наркотик захлестнул эту мысль волной жестокости, утопив её в агрессии неудовлетворённого художника. Именно такое толкает творцов на безумства.
Открыв глаза, Соломон узрел грех. Он был повсюду вокруг него - блеклость красок была оскорбительной, праведная ярость наполнила его, как только он увидел бегущее на него существо, он принялся писать свою картину. Соломон сжал меч и, и, когда демон подбежал достаточно близко взорвался вихрем ударов. Первые удары не нанесли урона твари, лишь срезали пласты древообразного вещества, оголяя мясистую мякоть, изливающую светящийся в темноте гной. Следующий удар пришёлся в голову твари, раскроив челюсть существа и оглушив его, после - мгновенный удар в живот твари, рассекающий его живот. Но вместо ожидаемого потока фосфорицируещго гноя, оттуда пролилось лишь несколько его капель, вперемешку с человеческими потрохами. Этот элемент убил на корню задумку Соломона, злость на самого себя окутала его. Внезапная идея того, что он может поправить картину собственной болью осенило его, и он открылся для существа. Открылся лишь для того, чтобы ощутить немощные удары по бронированному телу. Тварь словно потешалась над ним! Целенаправленно портила его творение! Крик гнева прокатился по помещению, когда Соломон, поглощённый животной агрессией кинулся на тварь, рассекая корнеобразное существо и ломая его. В ответ не было никакого сопротивления - демон поднял руки к потолку и издал несколько звуков, которые рвали сам холст реальности.
Послышался рёв болтера. Реактивные снаряды покидали ствол оружия с характерным лающим звуком. Соломон прикрыл глаза, наслаждаясь его громкостью и мощью, но затем услышал лишь бессильные разрывы болтов о костяные колонны и каменный пол. От негодования, он открыл глаза и увидел несколько фигур, бегущих на Эйдолана. Он увидел, как тот неумело пытается отмахнуться рычащим цепным мечом от окруживших их существ и ему стало противно смотреть на эти топорные движения, достойные лишь слабокровных выродков, напыщенно и ошибочно зовущих себя космодесантинками.
Соломон, переполненный отвращением и гнева, отвернулся от своего сына к твари, поднял "экстаз" и принялся кромсать стоявшую перед ним тварь. Удар отсёк руку демона по локоть, продолжая его, он повёл меч, направив его к голове твари, когда на поющее лезвие кинулся такой же меньший демон. Не останавливая движения, Соломон рассёк тварь вдоль, вместе с головой большего демона. Ленивым ударом он развалил ещё одного, прибежавшего быстрее всех. Клинок, покрытый светящимся гноем оставлял после себя яркий, кислотный свет. Хаотическая картина вновь начала складываться на порванном холсте, когда тихий писк сообщил Соломону о потере боеспособности Эйдоланом. Он повернул голову, и увидел, как его ученика заваливают на пол, из-под горжета потоком текла ярко-красная кровь. Ярко красный цвет идеально сочетался с истерзанным и грязным холстом, забрызганным зеленым, отвратительно пахнущим гноем. В следующий миг и Ариса захлестнула волна тел. Они били его руками, оканчивающимися острыми сучками дерева, царапали его доспех. Лишь одной женоподобной твари, удалось проколоть сочленение левой руки, послав едва заметный импульс приятной боли в сознание Лорда. Облачённая в керамитовую перчатку рука сомкнулась на её черепе и раздавила его с приятным треском кости, прозвучавшим идеально, но не правильно. Снова было что-то не так, это невероятно бесило Соломона. Он уже был в состоянии понимать, что это неудачное сочетание чистейшего боевого наркотика и нежного наркотика аристократов. Именно оно мешало ему всё время, заставляло изменять свои удары мечом в середине приёма, чтобы он выглядел лучше.
Зарычав, Арис принялся ломать тела демонов своими конечностями: он пускал в дело локти, кулаки, колени и даже шлем, забыв про меч в руке. Бессильные удары соскребали краску с доспеха и оставляли царапины на нём. В какой-то момент его в бок снова ударила масса тел, которую он с рыком превратил в истекающую ярким гноем груду частей тел. Схватив одну из изменённых женщин, он пробил её живот, сжал пальцы вокруг позвоночного столба и потянул на себя, наслаждаясь влажным треском. Когда Арис начал вытягивать позвоночник через живот, по помещению разнёсся маниакальный смех, но демон сжатый в его руке обернулся дымом и перчатка с негромким лязгом сжалась в кулак. Соломон потратил ещё несколько секунд, приходя в себя. Игла, пронзившая его сердце вернулась в устройство, установленное в доспехе.
Арис подошёл к Эйдолану и бросил взгляд на его жизненные показатели. Он потерял немало крови, скопившейся у его головы, прежде чем тельца Ларрамана сумели закрыть пробитую шею, и сейчас он находился в исцеляющей коме. Несколько секунд Соломон всерьёз рассматривал вариант его убийства, но лишь выкинул остатки дурмана из головы, убеждавшие его, что Эйдолан недостоин носить в себе его геносемя. Соломон присел возле него, перевернул тело на живот и достал из заплечного ранца набор ремонта брони. Небольшой части армированного герметика хватило, чтобы запечатать дыру на шее и покрытом коркой крови бедре. Убрав набор обратно в небольшой отсек, он взял его за горжет брони, и потащил бессознательно тело вперёд, к тому месту, где должен быть Штосс.
- Знаешь, это было похоже на участие в оргии, когда ты принял очень много антидепрессантов. Постоянно на краю, но никогда за ним. Очень раздражает. - Весело проговорил Соломон себе под нос. Таща полуприподнятое тело Эйдолана, которое громко скребло ногами о пол.
Когда заряженный схваткой воздух уже начал оседать, а запах вспоротых тел обволок всё помещение, послышался голос одного из кабалитов.
- Так где твои символы власти, если ты такая уж карающая длань? - Похоже голос принадлежал Сибариту. Но по его неуверенному тону, можно было понять, что вопрос для него звучит скорее формально, чем с вызовом.
- А убийца является размахивая своим стягом и известив свою жертву? Моего имени более чем достаточно, Хром.
- Так ты же умер, вроде как в той вылазке. Нука покажись, я на тебя посмотрю. - Уверенности в голосе кабалита прибавилось.
- Двух полуклейвов тебе недостаточно или ты думаешь что фортуна улыбнётся тебе шире чем твоему драконту? - Хром по прежнему не хотел покидать своего укрытия, в гуще боя с драконтом он особо необращал внимание на то количество ран которые успел получить, теперь же переведя дух, начал осознавать что ещё один рывок схватки с очень большой долей вероятности может стоить ему жизни. Пусть бы даже противниками выступили эти рожденные пробирками клоны.
- Ну вообще я бы лучше поговорил с обладателем этих клейвов, а не с ними самими. - На этот раз в голосе сибарита читалась явная насмешка - Но видимо для этого придётся познакомить тебя с моей подружкой - хром слышит какую-то возню и щелчок - плазменной гранатой.
Мышцы полуживого инкуба уже готовы выбросить его из укрытия. Но в это же мгновение вновь звучит звук открывающихся дверей.
- Это действитель Клейвекс по имени Хром. - Надменный и мягко хрипящий голос Мария сложно было спутать с каким-то другим. - Я спас его из обломков капсулы, которую наш Добрый драконт отправил на верную смерть. Опять. В связи с этим, а также принимая во внимания много другое Кабалл вынес решение о необходимости смещения Лекселиана с его должности. - Слышен отвратительный скрип, чьи то стальные когти поглаживали что-то твердое. - Хром лишь огласил и привел приговор в действие. До решения Архонта Медиза о назначении нам нового Драконта, управление кораблем переходит в его руки.
Несколько минут стука брони о неровный пол, Соломон увидел перед собой гермодверь, украшенную барельефом, стертым временем и потускневшим. Забавы ради, Арис поднял свободную руку и постучал в неё. От первого же удара раздался звон, за ним последовал треск камня и нечто напоминающее звон разбитого стекла, затем створка двери, по которой пришёлся удар со стоном упала внутрь. Глухой удар раскатился по открывшемуся помещению, эхом уходя вглубь. Соломон в удивлении поднял бровь под шлемом.
Он прошёл вперёд, ступая по упавшей двери. Хруст каменной кошки, трещащей под весом двери и двух космодесантников наполнил тишину. Помещение было разрушено. Колонны осыпались, обнажая их металлический скелет, перегородки стен были разорваны, и через всё это тянулись зеленоватые жилы. Они едва заметно светились в темноте, то-ли отражая зеленый свет труб, находящихся за спиной Лорда, то ли сами по себе. Всё здесь держалось вместе благодаря этому странному веществу. Словно раненый организм выделяет клейкую слизь, закрывая свои раны. Множество осколков разлетелись по полу, когда створка двери упала и сейчас безжизненно блестели на полу. Повернув голову направо, Соломон рассмотрел множество жил такого же материала, оплетавших правую створку.
Поудобнее перехватив горжет доспеха Эйдолана, Соломон продолжил идти вперёд, и, через некоторое время наткнулся на остатки лестницы, похожей на ту, по которой они спустились сюда, за исключением того, что от неё осталось всего несколько целых пролётов, остальные лежали у ног Ариса. Сам Лорд без труда бы забрался по остаткам лестницы наверх, но ему мешал Эйдолан. Сама мысль о нём вызывала у древнего воина неприязнь. Он вновь оглядел разрушенные пролёты, поудобнее перехватил свой груз и активировал дозатор наркотика. Беззвучно наркотик влился в систему маленьких трубок, вплетенных в систему искусственной мускулатуры доспеха, влился в подкладки, закреплённые у каждой конечности и разлился по всему телу, наливая его силой и жаром. Такие дозы наркотика давали больше времени его действия, но давали организму больше времени и на то, чтобы привыкнуть к нему. Какое-то время его организм не будет реагировать на какие бы то ни было дозы психона.
Скорее выкинув своё тело вперёд, чем прыгнув Соломон зацепился за торчащую из стены ступень в четырёх метрах от земли, закачался от своего утяжелённого веса и зарычал, подтягиваясь на одной руке. Перекинув Эйдолана через ступень, он поднялся на неё, без каких либо усилий удерживая равновесие на семи сантиметровой по ширине осколке. Подняв Эйдолана, Лорд, выкинул его тело вперёд на почти целую секцию лестницы, и сам прыгнул за ним. От его веса остаток лестницы за ним завибрировал. Ударившись подошвами керамитовых ботинок, он вновь за горжет поднял бессознательное тело своего -от этой мысли его передёрнуло- сына и прыгнул с ним вперёд с небольшого разбега, который позволяла секция лестницы. Успешно приземлившись, Соломон оказался под ещё одной относительно целой секцией. Впереди были только небольшие выступы, поэтому Лорд подтянул заметно полегчавшее под действием психона тело, и, с небольшим трудом найдя равновесие, наступил на перила, стоящие впереди него. Они должны были выдержать его вес. Соломон прыгнул, использовав их как ступень, извернулся в воздухе и вцепился в рокрит верхней площадки. Держась одной рукой, он, тихо рыча от усилия, перекинул туда тело Эйдолана. Левая рука соскользнула с площадки, и Соломон приземлился обратно вниз. Он без особого труда преодолел тот участок и оказался перед площадкой на которой лежал погружённый в кому астартес, для того, чтобы увидеть, как его броня скользит вниз к обрыву. Соломон метнулся вперёд, приземлился на той площадке и почти успел схватить соскальзывающее тело. заострённые пальцы скрипнули по горжету доспеха, но он уже нырнул вниз. Снизу послышался удар и влажный треск. Арис спрыгнул с этой небольшой высоты и подошёл к Эйдолану. Его шея упала на выступавшую из груды обломков ступень лестницы. Судя по показания его доспеха на интерфейсе Соломона, его шея была сломана.
- Да ты издеваешься надо мной, щенок! - Взревел Лорд, поднимая тело и крича ему в лицо. Он отпустил упавшее тело и выместил злость, на ближайшей стене, размахивая мечом и оставляя на ней багровые разводы перегретого шлака. Только благодаря своему опыту, он мог контролировать ярость, которая являлась побочным эффектом психона. Немного успокоившись, он схватил тело и потащил его дальше, искать другой путь.
Немного побродив по техническим развалинам, где казалось бы все окружение было пожрато зеленоватой субстанцией, Лорд наткнулся на установленный в тупике грузовой подъемник. Точнее на то место, где он когда-то был. Выломанные створки, обрушенная площадка подъёмника, рухнувшие с высоты механизмы. Однако вся эта мешанина конструкций сплеталась зеленоватыми жилами в подобие древовидного образования. Имеющего даже определённую эстетическую ценность. На чей нибудь не искушённый, или же крайне искушённый взгляд. Эта древовидная форма местами очень плавно поднималась вверх раскидывая ветви-жилы, в стороны интересующих его обломков. Похоже тут тоже можно было поднялся. Похоже это могло бы занять и меньше усилий.
прокинув кубы и Забравшись по "дереву" Лорд добрался до первого этажа. Здесь все также прослеживались картины тотального разрушения. Многие мелкие комнаты, вокруг, были сметяны. Их перегородки выломаны и разорваны. Похоже среди окружающего хаоса сложно будет найти что-то полезное. Что-то более полезное чем выход. Поскольку гиганский пролом в стене, образованный рухновшим с высоты куском каменной обшивки крепости, сложно было не заметить. Поднявшись по этому камню, практически на высоту второго этажа, чье перекрытие искорёженно торчало из стены, пробитое обвалом, лорд осмотрел новый
Раскинувшийся перед ним зал. Где-то метрах в 500 он увидел приземлившийся челнок, освещённый огнями. Также. Лорд мог бы и не заметить. но мастер неуспел заставить его рольнуть, раньше чем отправил пост Но газовая атмосфера Пропала, пока он взбирался по шахте.
Безпорядочные сигналы вокса, словно наверстывая упущенное молчание, обрушились на Лорда мешаниной голосов и сообщений.
-... нет того отверстия, через которое мы сюда проникли. - Раздался синтезированый голос Йоля, потерявший всю мелодичность. - Пилоты сообщают, что возле них обнаружена какая-то сигнатура...
- Адепт Йоль, скитарии сообщают, что тот опоры кораблей покрываются зелеными жилами. - Безжизненный голос одного из пилотов фоном шёл через передачу инфокузнеца. - Альфа сообщает о погрузке на борт. Ждем ваших указаний.
- Возможны повреждения десантных челноков, нужно убрать их из опасной зоны... - Продолжал передавать Йоль Восторгу.
- Необходимо минимизировать возможные повреждения осколку чернокаменной крепости. Я настоятельно не рекомендую испол... - Зазвучал в воксе голос Штосса.
- Заткнитесь. - Раздражённо бросил Соломон в вокс-канал.
В эфире повисла тишина.
- Лорд Соломон, сообщение о демоне дошло до... - Начал было говорить Йоль.
- Я приказал всем заткнуться. - Не изменяя интонации повторил свой приказ Соломон. Направляясь к челноку. - Йоль, объясни что происходит.
- Да, Избранник. Проход, через который мы попали в этот древний осколок чернокаменной крепости пропал. Наши десантные корабли заперты в нём. Мы связались с "Восторгом" и попросили -эмм- сделать новый проход, но, как заметил почтенный ксеноархеолог Закарайа Штосс, было бы очень нежелательно потерять бесценные знания и технологии, при использовании ленс-орудий. К тому же, как нам передал экипаж они не уверены в точности - осколок крепости находится в постоянном движении, и осколки камней могут помешать этому. Мы решили воспользоваться бомбардировщиками... С вашего позволения, конечно. - На несколько мгновений повисла пауза. - Позвольте поинтересоваться Лорд Соломон, в вашей левой руке младший помощник Эйдолан.
Лорд повернул голову в поисках Йоля, и обнаружил его в нескольких сотнях метров, смотрящим на него. Позади него остановился боевой робот и фигуры скитариев.
- Да, и я хочу, чтобы моя Грозовая Птица была в этом зале. Его нужно переправить на Восторг к моим хирумекам. Поднимайте бомбардировщики. Мы ничего не обнаружили, кроме странных колонн из кости, демонов и труб, наполнены зеленой слизью. Что у вас Штосс, Йоль?
Первым ответил Йоль.
- Тоже ничего за исключением одной вещи, владыка Арис. Мой отряд понёс потери - сперва на нас упал кран, тысячи лет висевший неподвижно, а затем активировалась какая-то защитная система коридора, по которому шёл господин Штосс. Я думаю, мы можем с ним обсудить механизм активации этой системы позже. Та вещь, о которой я говорил - пустое хранилище для демона. Я попытался прочитать символы на ней, в поисках возможного зашифрованного имени демона, но не преуспел. Я не решился транспортировать её сюда, оставив её нетронутой для почтенного Штосса. Как оказалось не зря, охранная система могла уничтожить темницу. - Искажая правду в свою пользу и не прекращая льстить Штоссу отчитался Йоль.
- Лорд, я обнаружил надписи на эльдарском, готике и инфолингве-демоникус. Согласно им, зал, в котором мы находимся или что-то в нём, был источником варп-энергии, которая вливалась в зал, где мы приземлились. Вам лучше взглянуть на эти тексты самому, Возлюбленный, здесь есть наречие эльдар, в котором я, без сомнения, вам уступаю.
- Хорошо. - Ответил Штоссу Соломон, после чего обратился к пилоту челнока. - Открой грузовой отсек и выгрузи сервиторов, я помещу туда Эйдолана.
Соломон бросил взгляд на жизненные показатели Эйдолана.
Адепт Штос вновь углублялся в затупляющиеся коридоры своего сознания. Проблески мыслей и действий конечно выныривали от туда, когда окружающий его мир требовал вмешательства. Но вот когда он не требовал. Картинка происходящего словно тускнела и серела. Настолько для него теперь все было пресно в сравнении с изысканными изысканиями, которым он предавался в своих покоях последнее время.
Выдав координаты для челнока 8с903 Штос меланхолично направился в новый зал. Скорее делая вид, что иследует чем действительно интересуясь происходящим. Впрочем безмолвная охрана, что соправождала его, не могла бы различить в его действиях чего-то предрасудительного. Поскольку сами действия Захария Штоса всегда славились некой невыразимой эклектической рассееностью. Этакой смесью кипучести и меланхолии. Рой сервочерепов вился вокруг них, а сам Захария мерно брел вяло обходя слишком большие, для преодаления, завалы и валуны.
На самом Восторге по этому поводу даже бытовала такая легенда.
Когда-то в бытность свою относительно молодым, по меркам высшего эшелона механикусов, адептом Захария путешествовал с небольшой поисковой партией его мира кузни, что своей специализацией избрала изучение всего объема вооружений галактики и особую любовь питала к разнообразным ксено-образцам. Как следствие этого кузня постоянно отправляла по нескольку поисковых экспедиций, далеко не все из которых к слову сказать возвращались. Вот в одну из таких и был направлен Штос. Он уже тогда имел славу несколько "особого" адепта, а завистники за глаза так и вообще называли его заторможенным. Но кто мы такие чтобы слушать злые языки, а? - Рассказчик подливал себе подкрашеный надпочичниками аммасек, в тонкую и длинную рюмку, после чего погружал туда еле видный хоботок, расположеный между указательным и средним пальцем и продолжал рассказ. - Отправлен он был в одно из астероидных скоплений, в котором по информации возможно была скрыта гробница некронов. Проведя несколько месяцев в казалось бы бесплотных полетах вокруг скопления, не предпринимая ни каких видимых действий, Штос на самом деле вычислил орбиты всех движущихся тел и по какой-то лишь одному ему известному алгоритму заинтересовался совершенно конкретным обломком. Действительно именно на нем и была найдена спящая гробница. Но удивительное далеко не это. Дальше на астероид, который размером скорее можно было бы считать планетоидом спустился поисковой отряд который возглавил сам Захария. Открытых входов в гробницу они по естественным причинам не нашли, но в конце концов Штос выбрал одну из глубоких расщелин, в которой по результатам сканирования определил место для создания прохода. Специальным образом сориентированная мельтапаста была нанесена на стену расщелены у самого дна. Безвучное плавление открыло иследователям аккуратную арку прохода. Густой дым испарившегося камня, мгновенно выветрился оголив черный зев уходящего в глубину лабиринта. Захария стоял в этой арке сканирую окружения и делая одному ему ведомые расчеты. В этот момент предательская глыба, оплавленная и за армированная автоматически развернувшимися конструктами, дрогнула и мгновением позже каменный завал схоронил адепта. Свита его конечно кинулась разбирать обломки и через несколько минут изломанное, по большей части металлическое, тело адепта было извлечено, но повреждения которые он получил выглядели довольно серьёзно. Один из трех спиновых манипуляторов был совершенно раздавлен, два других, слава амнисии, сохранили около 40% своего потенциала. Правая часть черепа сплющилась сдавив отвечающие за кинетические импульсы катушки. Из горба ранца торчала полуторометровая острая глыба камня. Она пробила внешнюю обшивку реактора но чудом не задела вырабатывающие основную мощность агрегаты. Еще несколько более мелких осколков застряли в груди и сочленениях торса. Однако нижние двигательные системы пострадали значительно меньше, также как и тонкие инструменты, которые Захария успел прикрыть поврежденными манипуляторами. Почему на этот завал не среагировало личный рефрактор щит адепта было не ясно, но в поисковых экспедициях давно привыкли, что рядом с ксеносами оборудование могло начать работать непредсказуемо. Потому кстати важные участники экспедиции всегда были снабжены дублирующими и троирующими системами подстраховки. Заменив часть испорченой механики, насколько это позволяло походное положение, Захария все-таки решил немедленно выдвинуться в глубь гробницы. Резонно полагая что потраченное на возвращение на корабль время и полный ремонт своего тела, может обернуться упущенной возможностью, ведь то что они до сих пор не видели защитных систем гробницы могло говорить о большой удачи, или же о большой опасности. И так отряд возглавляемый Штосом все-таки ушёл в глубину. Естественно мы все понимаем, что соваться в гробницу некрон не имея с собой хотя я небольшой армии это самоубийство. Такая армия у Штоса была. Но сигналы от неё быстро пропали. И их не было много дней. Недель. Почти стандартный космический месяц, спустя который автоматика корабля зафиксировала личный код Адепта Захария Штоса идущий от выхода из ущелья. Наружу вернулся он один. Несколько кладов катафронов, орда электрожрецов, манипулы скитариев, различные сервиторы и толпы дрессированного мяса, чья жертва могла спасти и искупить любую оплошность. Один Захария и более никого, смогли подобрать челноки дежурившего в космосе корабля. Вернувшийся адепт был также поврежден как и перед входом в гробницу, о чом он предварительно отправил отчет. Его серые, безжизненные конечности, окостеневшая плоть его плотских рук, сжимали мерно пульсирующий внутренним биением тетраидер, древнее чудо технологии некрон. Вечные часы их судного дня. То сокровенное семя всех систем гробницы, что отсчитывало миллионы лет до необходимого пробуждения. Отсчитывало и побуждало охранные механизмы к неустанному бдению и работе. Конечно мы все понимаем, что устройство гробницы много сложнее и там есть дублирующие охранные системы и прочее прочее. Но все в итоге сводиться к одному рубикону и именно он был доставлен на борот адептом Штосом. Его пробитые аккумуляторы к этому времени почти истощились, а реактор работал на 0,5% от мощности. Так что в последующем ему пришлось пережить замену большей части своего тела, в результате которой от тленной плоти остались совсем уже крохи. Но сам поход Захарии оправдал все возможные затраты. Последующая экспедиция обнаружила гробницу полностью уснувшей. Все охраные системы повисли и кузница Штоса смогла полностью разобрать эту оказавшуюся довольно небольшой гробницу. Да там были найдены и множественные останки свиты Захария и следы ожесточеных, боев и схваток. Но самое интересное конечно было в том, как уцелел сам адепт. Думаю вы все уже поняли как это было. - Тут рассказчик обычно хитро прищуривался выпуская в слушателей тугое облако ядовито-наркотического дыма, из своего безгубого рта и закуривая новую дурманящую лхонешу продолжал.
- Сам Захария не очень любил об этом рассказывать. Да и что таить, он вообще старался никогда об этом не говорить и не упоминать, а при прямых вопросах лишь сухо, как это умеют только адмехи, прибавляя в голос булькающего высокомерия и бездонной уверенности в бездарно потраченном времени на производство звуков, отвечал, что лишь исполнил волю амнисии и извлек знания. Но для кое кого он вполне мог сделать исключение. Например для фигуры такого масштаба, как наш Лорд. - Тут влажная и зеленоватая плоть рассказчика слегка раздувалась, как бы намекая из какого именно источника, сам рассказчик подчерпнул свои знания. - Так вот. По итогу мисси Штосу конечно пришлось держать ответ перед архимагосами своей кузни, а те в свою очередь получили доступ к записям исследовательских систем встроенных в тело адепта и не прекращавших запись, даже когда ради этого пришлось отключать питание жизнеобеспечающих систем.
На этих пиктах было видно, как групп зашла в лабиринт и приняла первый бой. Записи визоров Щтоса естественно показывали его с тыловой части группы, в то время как первый удар паукообразеых созданий прин имали на себя голые тела мяса и увязнув в которых, защитные механизмы были стожены, залпами радиевых зарядов его пехоты. Рукопашным катафронтам даже не пришлось вступать в бой. В этот раз. Группа продвигалась дальше. Встречая все новые и новые волны сопротивления. Визоры Захарии продолжали фиксировать их как бы издали, с каждой новой стычкой показывая битву все с более отдаленной точки. В конце концов как-то оказалось, что битва кипит уже на пределах видимости зрительной агументики Захарии, а вокруг него уже нет его личной охраны и тех из скитариев, кого он лично выращивал и оснащал. Адепт Захария Штос оказался один в тускло освещённом коридоре с редко шевелящимися, то тут то там, механизмами. Временами мимо него проносились гиганские много суставные создания, чии сочленения тускло подсвечивались. Или между его ног начинали мелькать, одним сплошным металлическим потоком, безчисленные жукоподобные механизмы. Или еще какие-то еле уловимые конструкты, чии движения были слишком быстры для ограниченного числа пиктов, что фиксировала оптическая агуменьика, в секунду. В этот момент - дым из безгубого рта поднимался медленными струйками в гиганские пазухи носа и рассказчик теотрально раскашливался, выдавливая из себя натянутую улыбку, пуча глаза и запивая все это амасеком прямо из бутылки. - в этот момент до, просматривающего материалы Штоса адепта начинало доходить, что он желая побыстрее докопаться до сути записей увлекся ускоренным воспроизведением, проматывая монотонные движения по бесконечным коридорам и лишь замедляя пикты на время боев. Адепт возвращался к визуальной схеме записей и ручеек статического электричества прокатывался по его давно облысевшему черепу. Места которые он перематывал и которым мысленно уделал время в течении часа, или же нескольких десятков минут, занимали дни, некоторые даже недели. Повреждения полученные Штосом, в купе с его повседневным неспешным характером, вылились в то что восприятие адепта исказилось и многократно уменьшило скорость с которой он классифицировал информацию вокруг, следуя этой линии все остальные системы подстраивались замедляя его движения. Каменная глыба застрявшая в ранце медленно продолжала уходить вглубь, постепенно ограничивая приток энергии, что ещё дополнительно создавало хроносжатее в восприятии адепта. Его окружение, защитники, помощники, простой сброд. Все вынуждены были следовать его замедленному продвижению. Пытались следовать. Пока непредсказуемо развивающаяся ситуация боя, или быть может четко планирующий стратегию защитный механизм гробницы, не увела/увел армию даркмехов в глубины где она была блокирована и уничтожена. Сам Штос, превратившись скорее в предмет интерьера чем в подвижную мишень, представлявший из себя скорее мертвый организм, из за начавшихся аварийных выключений систем для минимального пополнения резервов батарей, Став этакой живой статуей, Производя одно бинарное вычисление за долгие часы, не переставал выполнять свою миссию и двигаться к вероятной цели. Так и случилось. Он простоял перед дверями хронотраедра несколько дней, прежде чем контрольный механизм зашел для проверки этого помещения. Ну а когда серая окаменевшая плоть сдвинула это сердце с его пьедистала, все было кончено. - Рассказчик довольно хмыкал и тер свои тонкие длинные пальцы. Газ, который выделялся из мест где у нормальных пальцев располагаются ногти, придавал всем слушателям чуть приподнятое, а некоторым даже и веселящее настроение. - Путь Штоса обратно был уже не особо интересен. Тоже самое замедленное кино. Хотя можно было не сомневаться тут он даже пытался торопиться. Ну конечно насколько позволяли измотанные и отказывающие системы. - Грустный вздох. - Дальнейшая судьба Захарии, в его кузне, сложилась не очень радужно. Несмотря на то, что экспедиция обеспечила её образцами для работы на несколько сотен лет вперёд, самого Захарию многие начали недолюбливать, а те кто и раньше были завистниками его таланта так и вовсе пуплично оскорблять. Ставя ему в вину некие совершенно надуманные, и не имеющие отношения к функционированию мира механикусов, действия. Хотя обладая покравителем в среде архимагусов кузни Штос вполне легко игнорировал все эти нападки. Но и сам он довольно сильно изменился после той экспедиции. Начал тяготеть к каким-то странным позывам в своих ощущениях и исследованиях. Ксеноартефакты как-то связанные с природой времени стали для него идеей фикс. А все возможные манипуляции с восприятием этой природы, чем то вроде повседневного хобби, или даже дополнительной потребности организма. Он адепт Логоса обратился к генеторам с просьбой о вживлении ему различных наборов органов, что он теперь добывал в своих ксенопоисках. Снабжая эти органы определёнными веществами он пытался погружаться в природу времени. Ну и по прошествии какого-то числа времени, он стал совершенно чужим в своей, надо сказать, что почитающей неделимый хаос, кузне. Даже его ментор из магосов посоветовал ему начать свои собственные поиски и пойти новым не опробованным путём. Именно он собственно и привел его в итоге на Восторг, и именно эти, странные, необычные взгляды, а также возможности, заинтересовали в нем нашего всеблагого Лорда, да будет трижды славна трапеза его, а соки его да вкусим мы заслужив благоволение его. - Чинно поднявшись, во весь свой небольшой рост, жабоподобный зеленоватый карлик, высоко поднимал тонкую, розовую рюмку и неожиданно громко, пронзительно, переходя с писка на рык, прорыгивал. - ЗА НА ШЕ ГО ЛО РДА ЗА СОЛОМОНААааааааа - затянувшийся крик глох в буре всеобщей кокофонии, наполнявшей бар при каждом упоминании столь сиятельной фигуры. В чьем теплом свети на мгновение согревалась холодная душа рассказчика и он с чувством довольно выполненного долга, плюхался обратно в свое кресло подсчитывая причитающийся за рассказ гонорар.
А тем временем сам адепт Захария Штос продолжал брести по разрушенному залу, темной и осквернённой, бывшей эльдарской крепости. Брел он далеко не просто так. Один из завалов привлек его внимание. В это же время одна из периферийных частей его сознания, отметила координаты места, оптимально удобного для посадки челнока с сервиторами.
- Пилот челнока 8с903 примите дополнительную информацию для посадки.
Прозвучал в вокс эфире его безжизненный голос, а дальше побежал набор цифр и целе указателей, в то время как основные визоры Захарии изучали грозно торчащий обломленный меч. Чьё полотно, не менее 4х метров в длину, возвышалось над большой грудой обломков, которая была несколько десятков метров в высоту и сколько-то сотен в длину. Дополнительные участки сознания квалифицировали эту гору, как вероятный результат столкновения обшивки крепости с громоздким объектом. Чии явно выделяющиеся, среди обломков, искорёженные металлические куски, торчали в нескольких местах. Сам обломок меча сжимала рука с покрывающим пальцы орнаментом, сложно было рассмотреть его с такого расстояния. Но скорее всего это была эльдарская рунопись. Штос погрузился в размышения относительно дальнейших действий. Дополнительно введя, в сложную систему органов, вещество способствующее преодолению обсессий. Где-то после того как мир опять посерел. После того как в зал влетел, и приземлился в указанной Штосом точке, челнок. После того как явился Йоль со своим дребежащим и малозначительным докладом, и даже после гроздных выкриков Лорда, что внезапно грянули в общем вокс эфире. После всего этого, когда Лорд уже направился самолично вчитываться в эльдарские коракули, о которых доложила дежурная часть сознания адепта, большая часть Штоса вроде бы начала приходить к какому-то мнению.
Тем временем Лорд уже оказался у арки и принялся пристально вглядываться в тусклые знаки полумертвого языка. Напряжение его мысли было столь мощно, что он даже не сразу заметил, появившееся свечение символов. Похоже что энергия, запитавшая щит в центре тоннеля, добралась и до них. Постепенно руны разгорелись так ярко, что начали отбрасывать свои проекции на окружающие предметы. Почти сразу поверх них начал вспыхивать алым и лингвадаркмехус. Но времени между этими двумя явлениями вполне хватило Лорду для того чтобы уловить и обобщить суть написанного.
Мы не будем утомлять наших читателей пересказом многоярустного стиха эльдар, оные, как мы знаем, славятся совершенно отвратительным чувством ритма и чтение стихов которых занимает позицию по доставляймому удовольствию, где-то между облизыванием языком конечностей умирающего хурда и служением послушником в провинциальном ордене космодесанта. И лучше сразу выдадим голую информацию, которую получил от чтения Лорд. Эта арка принимала в себя не отчищенную энергию варпа, механизмы скрытые внутри стены преобразовывали её и, соответствующим образом настроенную, передавали в следующий зал. Где то за спиной Лорда, в самом конце зала, в центре которого несколько подзавис адепт Штос, находилась ещё одна арка, которая и должна была исторгать в эту не отчищенный заряд варпа.
Шаги группы сержанта Ренна стали тише, когда они услышали чавканье, разносящееся из тупика комнаты, вскоре показалась и сама тварь. Несколько десятков глаз, истекающих гноем и покрытые мутными плёнками на том, что можно было назвать спиной твари слепо уставились в разные стороны, рядом с ними безгубые рты хватают и выпускают воздух, выдвигаясь из тела, словно хищные черви, с тихим хрипением и бульканием. Шесть ног - атро- и гипертрофированных торчат в разные стороны, одна свисает с бока твари, под мощной рукой, обвитой длинным языком, другая нога, толщиной с самого Ренна едва касается жижи на полу кривыми когтями. Две другие руки растущие из одного плеча словно сформировались вокруг лучевой и локтевой костей, независимо от первой конвульсивно дёргаются, наполовину запущенные в разорванную трубу, наполняя помещение стуком глухим стуком кости о металл. Чавканье усиливается, наравне со стуком, когда ошмётки розоватой плоти перестают лететь во все стороны. Груда плоти приподнимается на нескольких ногах, загоняя раздвоенные руки поглубже в трубы, оставляя на распоротых трубах куски собственной плоти и гнилой крови, запах которой прошибает до слёз. Визг боли прерывается, когда из широкого, вздутого рубца на спине вываливается четырёхметровая рука, лежавшая там словно свёрток. Она начинает шарить по нечистотам длинными пальцами, хватать ошмётки плоти червей, плавающих там вместе с отходами и запихивать куда-то в центр груди, которого Ренн, как и его оторопевшая от зрелища команда не видит.
- Ох, эти черви - часть системы очистки, они очень долго растут. - Вполголоса пробормотал местный техник. В ответ на это из-за широкой спины твари показалась голова на длинной шее. Она пыталась повернуться, но не могла этого сделать. Её начавшееся бормотание остановила длинная рука, запихнувшая ей в маленький рот ком грязи. Единственный повернувшийся глаз, который могла видеть команда охотников был раздут и наполнен жёлтым гноем. Несколько щупалец, поднявшихся из передней части мутанта с хрустом вернули маленькую голову на место.
- Очень тихо, мальчики, достаём гранаты и даём из дяденьке Сержу. - Вполголоса, не сводя глаз с огромной груды мяса прошептал Ренн. Сзади послышался тихий шелест одежды, когда члены отряда начали доставать нужное. Сержант в это время доставал из медицинского подсумка хирургическую нить и изоляционную ленту. Чаще всего просто заклеить рану было быстрее, чем наматывать вокруг неё бинты. Да и Габош не особо жаловался, когда он просто заклеил его разорванное на два больших пласта мяса бедро несколько месяцев назад. Даже отрезать не пришлось, но это скорее из-за того, что он не доложил о ранении медикам. Боялся, что отрежут, наверное, так и ходит, хромает.
Постепенно отряд отошёл от шока. Было даже странно, что они оцепенели, но в этой твари было что-то слишком зловещее, даже для тех, кто спускался на вторую палубу. Это добавило седин всем, но они вышли почти без потерь, но это... Проклиная треск ленты для техработ, он принялся обматывать гранаты, соединяя их в большой свёрток. Гаспар протянул ещё две фраг гранаты из подсумка. Сержант поднял взгляд на тварь и медленно кивнул, отрывая зубами ещё несколько лент. Получившийся свёрток как раз пролезал под трубы, куда он его и утрамбовал. Обливаясь холодным потом, он достал хирургическую нить и протянул её через все кольца гранат, после чего отошёл в сторону и обмотал её у крепления трубы у противоположной стены. Нить диагонально пересекала коридор. Тихо, словно родился и рос в нечистотах, сержант начал отходить в сторону отряда, стоявшего в десяти метрах от него. Когда он почти дошёл до группы, тоннель содрогнулся от щелчка вокса и наполнился визгом кода. Чёртов адепт механикус именно в этот момент решил поинтересоваться ходом дел. Паника вспыхнула в глазах отряда, смотрящего на сержанта. Тварь сзади несколько раз всхрапнула, пожирая очередного червя, а маленькая головка снова попыталась повернуться к зёву прохода, бормоча слова и повизгивая тоненьким голоском, когда щупальца снова потянулись к ней.
- Выключи нахрен свой вокс. - Угрожающе зашипел сержант.
- Господин, мы нашли мутанта в шлюзовой. Мне необходимо отключить вокс. - Раздалось ответное, едва слышное шипение вокс-кода, после чего вокс затих. Провожатый испуганно посмотрел на сержанта единственным живым глазом.
- Тихо, но быстренько, девочки: чоп-чоп назад. Там взрывчатк... - Полушёпот сержанта прервало громкое рычание и гулкие удары громоздкого тела, поворачивающегося к группе охотников.
Короткого взгляда через плечо хватило, чтобы увидеть, что у твари было две головы. Одна росла из центра переплетения жгутов покрытых язвами мышц, а другая располагалась немного в стороне и сверху. Нижняя голова представляла из себя огромную пасть, челюсти которой перетекали из выступа головы на само тело, из истекающей слюной пасти свисали несколько языков разной длинны и степени гниения вперемешку с ошмётками плоти червей. Десятки глаз на теле мутанта уставились чёрными точками на Ренна.
- ЁБАНЫЙ ПИЗДЕЦ ШЕВЕЛИ НОГАМИ БЛЯДЬ!!! - Окончание приказа потонуло в рёве твари, Ренн вырвался вперёд отряда и побежал. У остальных было секунды, чтобы развернуться и побежать, прежде чем тварь вырвала чеки гранат. Никто не успел отбежать достаточно далеко. В спину Сержу ударил большой осколок трубы. Бронежилет спас его от смерти, как и Гаспар, сквозь которого он пролетел, разорвав его грудь. Вырванный из руки взрывом лазган Свена, который он держал в руке, ударил Ренну в голову, рассекая кожу на голове. В глазах у сержанта помутнело и он упал в нечистоты.
Карл, который бежал позади всех из-за веса огнемёта получил шквал осколков в спину и голову. Маленькие осоклки фраг-гранат застряли в баках огнесмеси, а большие - фрагменты трубы и каменные осколки стены - ударили по его ногам: правую срезало чуть выше колена, а левую сломало, от чего осколок бедренной кости проткнул форму солдата и пробил артерию. Он истёк кровью, так и не придя в сознание. Линосу повезло меньше - осколки перебили ему хребет и он захлебнулся в нечистотах, изо всех сил пытаясь перевернуть своё не слушающееся тело единственной работающей рукой, прося о помощи, пока отходы не выжгли горло. Ему очень не хотелось умирать в двадцать лет.
Когда Ренн, спустя пару минут пришёл в себя и смог подняться, его вырвало. Скорее от сотрясения, чем от запаха. Первым, что он увидел - застывшую гору мяса, почти полностью закупорившую проход. Она не подавала никаких признаков жизни. Половина её тела была уничтожена взрывом - часть бока просто отсутствовала вместе с двумя головами и ногами. Второе, кого он увидел - это Свена, который, с посеревшим от потери крови лицом уставился в потолок и пытался наложить жгут на остаток правой руки. Левая рука была заляпана дерьмом и постоянно соскальзывала. Шатаясь, Ренн подошёл к нему, помог затянуть ему жгут и вколол антишоковое. Затем его голова вновь закружилась и его снова вырвало, на этот раз желчью. Доуг - их проводник - полулежал на трубе и не шевелился. Его плащ был покрыт дырами, подойдя к нему Ренн откинул капюшон. Вместе с ним в жижу под ногами упал кусок мозга, вытекший из расколотого черепа. Рядом с техпровидцем валялась голова новичка, имя которого Серж не запоминал как раз на этот случай. Она смотрела на него косыми глазами и ртом, в котором не осталось половины зубов после взрыва. Сзади послышалась ругань, шатающийся Ренн резко повернулся, и опёрся на стену, борясь с приступом тошноты. Из-под Карла выбрался "Мэнни" - уродец, которого взяли в отряд для того, чтобы кого-то постоянно посылать шастать по вентиляция и узким местам. Полтора метра высотой, он обладал кривыми ногами, и уродливой рожей, которую прятал под маской респиратора постоянно. Тем не менее он был полезен - его уродство компенсировалось ловкостью и силой рук. Он любил рассказывать, что его папаша был самым похотливым ратлингом и побывал во всех борделях его родной планеты - Галафраксия. Он без мук совести уселся на остывающее тело Карла, достал фляжку и трясущимися руками начал откручивать крышку. Когда в очередной раз она соскользнула, он достал нож, пробил её и высосал всё содержимое, после чего выкинул её в сторону убитой твари. Ренн кивнул Мэнни, поймав его вопрошающий взгляд.
Сержант ещё раз бросил взгляд на убитую тварь. Она стоила ему почти половины команды, с которой он провёл не один год и десяток походов в самые жуткие места "Восторга". Источаемая тварью вонь только усилилась, когда её вскрыло взрывом. Из раны, наполненной гнилой кровью, вывалились её несколько недоразвитых конечностей.
- Пиздец... - Прошептал Ренн, рассматривая её. Даже мертвой она выглядела устрашающей. Таким самое место на нижних палубах, хотя даже там он не видел такого ужаса. Сержант, смотря на неё убедился ещё раз, что такая жертва была приемлемой - если бы она добралась до них - не выжил бы никто. Он отвернулся от мутанта и увидел, что над Свеном склонилась Катерина - последняя выжившая из восьми, если не считать идиота-техпровидца. Она успела наложить на своё лицо повязку, и сейчас забинтовывала проспиртованными бинтами остаток руки Свена. Мэнни продолжал сидеть на Карле и материться, нервно бегая глазами по стенам. Его правая рука, явно не заметно для разума, гладила волосы Карла, огнесмесь и баков заливала его штаны, из ушей натекла кровь, которая уже успела спечься. Ренн подошёл к нему, похлопал по плечу и позвал за собой.
- Так, пошли. Кэт, ты вколола ему обезболивающее? - Обратился он к татуированной девушке без шлема. В месте, где респиратор закрывал её лицо скопилась кровь - осколок царапнул скальп.
- Ага. - Коротко ответила та.
- Отойди. - Попросил он её. - Свен, встать можешь. - Его глаза, смотрящие в пустоту передвинулись на его лицо, и, так же бессознательно уставились на него. - Встать можешь?! - Громче повторил Ренн. Свен коротко кивнул головой, и, кое-как, с помощью Сержа сумел подняться на ноги. Ренн обхватил его и они со всей возможной скоростью пошли из, заливаемого из пробитых труб нечистотами, коридора, параллельно отчитываясь о выполнении задания.
Выслушав повеление лорда, Штос с командой направился в сторону дальних врат, что должны были таить в себе разгадку не от чищеного варпа.
Проходя мимо развалин с торчащей из них рукой Кхейна, а Штос уже давно определил кому принадлежит эта рука, вот только стоила ли эта новость сообщения о ней, он пока не решил. Вероятность вызвать вспышку гнева таким известием была практически равна вероятности вызова заинтересованности. Потому Штос просто бегло осмотрел развалены с тех сторон, что позволяло ему направление движения. С вероятностью в 89.9% определил что груда камней и метала, представляет из себя смесь конструкций крепости и врезавшегося в него орчьего корабля. Сервиторам была отправлена команда на обследование двух участков. И когда Штос уже приблизился к дальней арке, от них поступило два утвердительных ответа.
>Да, поверхностный анализ металлических конструкций, явно показывал присутствие следов обработки характерных для грибообразных, зеленокожих ксеносов.
По второму запросу:
>Да, вход на корабль ксеносов найден и отчищен от обломков, визуальный анализ внутренних конструкций позволяет предположить, что каркас корабля уцелел и внутри могут сохранится полости и помещения.
Сервиторы ждали удалённых распоряжений адепта, но его размышления прервало появление Лорда. Он тоже добрался до дальних врат и теперь для них открывалась одна и та же картина. Искажаемая лишь индивидуальным восприятием.
Арка была сходных размеров и формы с той, что они уже обследовали. Тот же монолитно черный, треугольный проём, высоко уходящий своей сужающейся точкой на фасаде стены. Дверей и каких либо технических ниш на этой стене видно не было. По крайней мере чего-то такого, что могло быть создано руками людей. Двери эльдар же вполне могло быть просто невидно. Вообще следов прибываете человека здесь практически не осталось, в противовес состоянию прошлой стены. Похоже все здесь было вычищено с особой тщательностью. Штос подошел к краю арки и принялся рассматривать выступающий камень проёма. Почти всё было вычищено. Дендрит адепта сощипнул с стены невидимую чешуйку и сунул её в один из анализаторов.
>остатки биологической материи человеческого происхождения
>визуальное сканирование . . . Стена покрыта кусками эпидермиса обработанного для . . . Пшш
Сильные помехи внезапно нахлынули на системы адепта.
>предупреждение, обнаружен сильный всплеск варп активности, предупреждение, активность возрастает экспотенциально, предупреждение возможно появление варп феном . . . Пшш
Лорд зло насматривался на очередной черный кусок камня. Сложно было сказать о нём определённо, что он сейчас думал, или чувствовал. И это утверждение с равной уверенностью можно было применить и к камню и к Лорду. Но с большой долей вероятности в этих ощущениях не было ничего хорошего. Проклятый кусок камня пока лишь забирал собственные ресурсы лорда Соломона, ничего не давая в замен. Забирал их жизнями слуг и техники. Забирал здоровьем его органов в этом малокососе называющим себя его сыном. Хотя стоило ли ругаться на мальчика? Да и стоило ли его тащить в подвал полный демонов? Стоила ли вообще эта вылазка хоть чего-то? Вот на этот последний вопрос Лорд твердо решил получить ответ и очень желательно здесь и сейчас. И очень хотелось бы чтобы он был написан на абрисе именно этой арки, так же как он был и на предыдущей. Дурацкие руны эльдар еле читались, столь мало было их заглубление в камне. Жесткие символы дарклингвы сбивали восприятие. Лорд сконцентрировался. И как в прошлый раз это привело к тому, что внутри рун начал разгораться внутренний огонь. В этот раз не зелёный, а пурпурно фиолетовый. Цвет оголённого варпа. Послание эльдар гласило:
>смотря во врата эти, ты смотришь в бездну, в море душ, что порождены с начала времён, хочешь испытать себя и остаться собой? Встань перед разверзднувшейся стеной.
Омерзительность поэтического искусства эльдар была очевидна. Хотя Лорд Соломон мог подумать и иначе, ведь его навыки в распознавании удовольствия в омерзительном были одними из самых высоких на расстоянии в несколько световых лет.
Послание даркмехлингвы, опять было более прагматично
>усовершенствовано адептом таким то, контроль над машиной передан демоническому созданию под порядковым номером 3472.56.1, чамбр управления расположен дальше по коридору, перед камерой с аналогом поля геллера, ВНИМАНТЕ постоянно присутствует открытый варп разлом.
Удовлетворившись чтением, лорд вдруг почувствовал, что кожа его лица стала нагреваться. Словно он залежался под палящей звездой одной из тропических планет. Теперь светились уже не только буквы вокруг арки. В глубине её тьмы словно открылись врата в ад. Тонкая фиолетовая полоска превратилась в сияющий треугольник из которого волнами хлынул не отчищенный, клокочущий, бушующий цветами и звуками, забивающий вокс частоты какофонией звуков, криков, шума и свиста, варп. Лорд видел, как треугольник света вырастает и приближается, заполняя собой циклопический проём арки. Ещё доля секунды и океан варпа будет здесь.
Проходя мимо развалин с торчащей из них рукой Кхейна, а Штос уже давно определил кому принадлежит эта рука, вот только стоила ли эта новость сообщения о ней, он пока не решил. Вероятность вызвать вспышку гнева таким известием была практически равна вероятности вызова заинтересованности. Потому Штос просто бегло осмотрел развалены с тех сторон, что позволяло ему направление движения. С вероятностью в 89.9% определил что груда камней и метала, представляет из себя смесь конструкций крепости и врезавшегося в него орчьего корабля. Сервиторам была отправлена команда на обследование двух участков. И когда Штос уже приблизился к дальней арке, от них поступило два утвердительных ответа.
>Да, поверхностный анализ металлических конструкций, явно показывал присутствие следов обработки характерных для грибообразных, зеленокожих ксеносов.
По второму запросу:
>Да, вход на корабль ксеносов найден и отчищен от обломков, визуальный анализ внутренних конструкций позволяет предположить, что каркас корабля уцелел и внутри могут сохранится полости и помещения.
Сервиторы ждали удалённых распоряжений адепта, но его размышления прервало появление Лорда. Он тоже добрался до дальних врат и теперь для них открывалась одна и та же картина. Искажаемая лишь индивидуальным восприятием.
Арка была сходных размеров и формы с той, что они уже обследовали. Тот же монолитно черный, треугольный проём, высоко уходящий своей сужающейся точкой на фасаде стены. Дверей и каких либо технических ниш на этой стене видно не было. По крайней мере чего-то такого, что могло быть создано руками людей. Двери эльдар же вполне могло быть просто невидно. Вообще следов прибываете человека здесь практически не осталось, в противовес состоянию прошлой стены. Похоже все здесь было вычищено с особой тщательностью. Штос подошел к краю арки и принялся рассматривать выступающий камень проёма. Почти всё было вычищено. Дендрит адепта сощипнул с стены невидимую чешуйку и сунул её в один из анализаторов.
>остатки биологической материи человеческого происхождения
>визуальное сканирование . . . Стена покрыта кусками эпидермиса обработанного для . . . Пшш
Сильные помехи внезапно нахлынули на системы адепта.
>предупреждение, обнаружен сильный всплеск варп активности, предупреждение, активность возрастает экспотенциально, предупреждение возможно появление варп феном . . . Пшш
Лорд зло насматривался на очередной черный кусок камня. Сложно было сказать о нём определённо, что он сейчас думал, или чувствовал. И это утверждение с равной уверенностью можно было применить и к камню и к Лорду. Но с большой долей вероятности в этих ощущениях не было ничего хорошего. Проклятый кусок камня пока лишь забирал собственные ресурсы лорда Соломона, ничего не давая в замен. Забирал их жизнями слуг и техники. Забирал здоровьем его органов в этом малокососе называющим себя его сыном. Хотя стоило ли ругаться на мальчика? Да и стоило ли его тащить в подвал полный демонов? Стоила ли вообще эта вылазка хоть чего-то? Вот на этот последний вопрос Лорд твердо решил получить ответ и очень желательно здесь и сейчас. И очень хотелось бы чтобы он был написан на абрисе именно этой арки, так же как он был и на предыдущей. Дурацкие руны эльдар еле читались, столь мало было их заглубление в камне. Жесткие символы дарклингвы сбивали восприятие. Лорд сконцентрировался. И как в прошлый раз это привело к тому, что внутри рун начал разгораться внутренний огонь. В этот раз не зелёный, а пурпурно фиолетовый. Цвет оголённого варпа. Послание эльдар гласило:
>смотря во врата эти, ты смотришь в бездну, в море душ, что порождены с начала времён, хочешь испытать себя и остаться собой? Встань перед разверзднувшейся стеной.
Омерзительность поэтического искусства эльдар была очевидна. Хотя Лорд Соломон мог подумать и иначе, ведь его навыки в распознавании удовольствия в омерзительном были одними из самых высоких на расстоянии в несколько световых лет.
Послание даркмехлингвы, опять было более прагматично
>усовершенствовано адептом таким то, контроль над машиной передан демоническому созданию под порядковым номером 3472.56.1, чамбр управления расположен дальше по коридору, перед камерой с аналогом поля геллера, ВНИМАНТЕ постоянно присутствует открытый варп разлом.
Удовлетворившись чтением, лорд вдруг почувствовал, что кожа его лица стала нагреваться. Словно он залежался под палящей звездой одной из тропических планет. Теперь светились уже не только буквы вокруг арки. В глубине её тьмы словно открылись врата в ад. Тонкая фиолетовая полоска превратилась в сияющий треугольник из которого волнами хлынул не отчищенный, клокочущий, бушующий цветами и звуками, забивающий вокс частоты какофонией звуков, криков, шума и свиста, варп. Лорд видел, как треугольник света вырастает и приближается, заполняя собой циклопический проём арки. Ещё доля секунды и океан варпа будет здесь.
Не теряя времени, Соломон пришёл в движение, уходя от зёва арки. Краем глаза он заметил, как Штосс на своих восьми ногах оттолкнулся от пола, направляя своё тело вверх и в сторону, к стене возле арки, в этот же момент в воксе, заполненном воем прямиком из Моря Душ, раздался скрежет скрап-кода. Позади Ариса, отставая от него на пару шагов, бежали три бойца в панцирной броне. Один из них споткнулся и начал заваливаться вперёд, Лорд схватил его за вытянувшуюся руку, и перевёл его падение в скольжение вперёд. Не останавливая движение левой руки Соломон повернул тело направо хватая отстающего солдата за выступающий угол брони торса и швыряя его вперёд. За то мгновение, что он оборачивался, он увидел, как Домитар прижимает к своему корпусу тело Йоля. Варп наконец вырвался из арки, потоком устремляясь к центру зала. Арис успел почувствовать, как отставший солдат попытался схватиться за него в попытке спастись, но затем в спину космодесантнику ударил вопль, разнесшийся по, погружённому в вакуум помещению, который затихал в материальном пространстве, но нарастал в вокс-канале, пока не слился с крещендо варп-потока.
Домитара, закрывшего своим телом Йоля, захлестнул варп-поток, как и ещё троих солдат, не успевших покинуть опасную зону. Взлетевший корабль, с Эйдоланом на борту едва успел разминуться с имматериумом и сейчас летел к группе бомбардировщиков,чтобы затем с ними направиться к Восторгу. Штосс медленно сползал со стены, на пол, ловко переставляя свои многосуставчатые ноги. Парочка спасённых солдат благодарила Соломона, ровно до того момента, когда Курц, не приказал им заткнуться. Поток имматериума начал медленно сжиматься, пока не остановился в нескольких метрах над полом. Недалеко от бывшего края потока замер Домитар, всё в той же позе сжимая Йоля. Солдат, попавших в поток, как и скитариев, охранявших челнок с Эйдоланом, нигде не было видно, что было не удивительно.
- Да, да... Должно быть это действительно какое-то поле Геллера, или его аналог, как и написано тут... - Сквозь утихший рёв варпа и помехи пробился голос Штосса в воксе, который явно говорил сам с собой.
- Что с нашим транспортом, Штосс? - Спросил Лорд, осматривая протянувшийся вдаль пульсирующий свет.
- Я не могу с ними связаться, Лорд, но я успел передать им сообщение. - Ответил тот, не выражая никаких эмоций.
- Йоль? - Коротко поинтересовался Арис.
- Мои данные говорят о том, что он жив, но я не могу с уверен... - Поток слов был остановлен самим Йолем.
- Я жив, Лорд Соломон и почтенный ксеноархеолог. - Проговорил он, все ещё свисая с рук Домитара. - Но мне действительно нужно несколько секунд... С этими словами, он поднял механодендрит с иглой и ввёл её в разьём Домитара, который располагался за броней робота. Через несколько секунд тот разжал свои руки и опустил инфокузнеца на пол. - Я готов.
- Идём дальше. - Приказал Соломон. - Где-то в коридоре должен быть вход в комнату управления.
Десантные корабли. Несколько минут назад.
- Слушай, на моих сканерах что-то есть. - Раздался в воксе голос пилота соседнего челнока, и несколько голосов высказали своё согласие. - Это точно не наши железяки?
- Нет, они идут левее. - Ответил другой.
- Ну тогда нечего волноваться, - ответил пилот Птицы Соломона, отдавая команду орудийным сервиторам. - Просто убейте это.
Лучи лазпушек и мультилазеров ударили в предполагаемое местонахождение отклика на сканерах. Затем туда же ушла яркая очередь трассеров из тяжёлого болтера.
- Ну что там? - Спросил пилот отряда Курца. - У меня точка пропала.
Несколько голосов подтвердили то же самое. Скитарии, стоящие на небольшом отдалении опустили оружия и бегом добежали до челноков. Почти сразу в вокс-канале раздался голос.
- Говорит Альфа-Один, на опорах десантных кораблей присутствует инородный материал и он продолжает распространяться. Об этом необходимо сообщить командованию: ксеноархеологу Штоссу, инфокузнецу Йолю или Лорду Соломону. - Отчитался скитарий, прежде чем залезть в свой десантный корабль.
Около минуты ушло у пилотов, чтобы доложить о ситуации. Когда они получили разрешение на взлёт, они просто не смогли оторваться от пола, кроме Птицы Лорда. Более того: на сканерах вновь появился слабый отклик.
- Сначала взлетаем, потом разбираемся с ней. - Так же спокойно предложил Виктор - пилот Соломона. Он увидел, как челноки вновь попытались взлететь, приложив для этого дополнительную силу. Челнок Штосса, с ценным оборудованием оборудованием, отломил себе крыло, вместе с двигателем вертикального взлёта, и центральные стойки с таким количеством металла, что, возможно, десантный отсек был разгерметизирован. Челнок Йоля оторвался от пола, но оставил там две центральные стойки. Челнок отряда Курца взлетел безо всяких проблем.
- Хориг, ты цел? - Всё так же спокойно спросил Виктор, выпуская со словами облачко дыма от сигареты.
- Да, я цел, но взлёт невозможен. Сможете забрать меня? - Ответил Хориг.
- Думаю что смогу. - Ответил пилот челнока Йоля. - Но сначала давайте разберёмся с этой хренью на сканерах, к тому же я её глазами вижу.
Небольшая фигура спряталась за одним из обломков. С высоты её было очень сложно разглядеть, да и никому не было интересно. Вновь темноту разрезали лучи мультилазеров и лазпушки. Цель пыталась убежать и скрыться где-то ещё, но не смогла. Её испарил один из выстрелов.
- Вы там закончили? Я не очень хочу оставаться в этом газу или тумане, знаете ли, да и запасы смеси для дыхания у меня не сильно большие... Что это, вы это чувствуете?
И действительно, послышались гулкие разрывы, металл крепости загудел от взрывов.
- Хориг, это нам делают новый выход. Сейчас я за тобой спущусь. - Передал челнок скитариев.
Процесс погрузки не занял много времени, и вскоре Хориг начал ныть уже на высоте.
- Слушайте, похоже что-то не так...
- Кончай уже, лучше сиди и думай, как будешь объяснять Штоссу, почему его челнок разбит.
- Да нет, я говорю вам чт...
- Говорит Штосс. Немедленно отлетайте от арки. НЕМЕДЛЕННО! - Раздался по всем вокс-каналам группы встревоженный голос ксеноархеолога. Затем вокс взорвался воплями, криками и завываниями. У пилотов было всего несколько секунд, прежде чем их захлестнула волной варпа. Виктор быстро отвёл корабль в сторону, пропуская эту волну ужаса под бесценным кораблём. Хориг и пилот, который управлял кораблём скитариев успели лишь вскрикнуть в вокс-канале, Шарков - пилот Курца - не успел выбраться из потока и утонул в нём, но вскоре его выкинуло оттуда, правда с неправильной стороны. Корабль Йоля в последний момент успел совершить разворот и пропустил поток в нескольких метрах под собой. Вскоре поток сузился, и, казалось, стабилизировался, но из зеленоватого потока то и дело вываливалось что-то неправильное, которое, впрочем, исчезало, соприкасаясь с реальностью.
Праал Великолепный, Праал Всепочитаемый - звали его соплеменники, преклоняясь перед ним, ибо он носил на себе свидетельства благосклонности Божества: помимо огромных кривых рогов, с металлическими шипами, его нога была заменена на железную, тихо воющую с каждым движением. Остальное его тело, увитое жгутами мышц, твёрдых как, шкура самого мира что их окружает, притягивало к себе полные желания взгляды самок его племени, и зависти и страха взгляды его многочисленных сыновей и братьев. Он брал их всех не единожды, когда волны желания поднимались в нём, отодвигая всё остальное. Когда-нибудь кто-то из его отпрысков убьёт его и съест сердце и достоинство, как он когда-то сделал и со своим отцом, а его отец со своим. Великолепный поудобнее устроился на своём троне, сделанном из отжившей своё чешуе огромного Змея, в которой они обитали. Позади него послышался шум драки - самки спорили, чем было это движение, боясь гнева своего вождя, если они не догадаются. Его утробное рычание заставило их заткнуться и вернуться к вычёсыванию его чёрной шкуры, покрывавшую большую часть спины
Праал поднял своё лицо от груди, осматривая клановое пристанище. Несколько ярких костров, помимо его собственного, освещали большой зал. Вокруг них, сгорбившись сидели его слуги и войны, тихо общаясь, чтобы не побеспокоить отдохновение вождя. Он водил взглядом трёх глаз, один из которых помутнел от возраста, по помещению, наслаждаясь тем, как все склоняют свои головы, признавая его лидерство... Внезапно его взгляд наткнулся на пару глаз, смотрящих не отрываясь от него. Орфол Отмеченный, названный так соплеменниками за необычно белую шерсть, покрывавшую почти всё его тело, за исключением предплечий, дерзко продолжал смотреть своему отцу и повелителю в глаза, но благоразумие взяло верх и он, фыркнув от негодования, опустил свою голову и вцепился в нанизанную на стальной прут руку. Некоторое время вождь продолжал смотреть на него, ожидая очередной демонстрации неповиновения, но её не последовало. Кто-то из сидящих рядом с ним сказал ему что-то, чего не смог разобрать Всепочитаемый. Возраст медленно брал своё, и это чуяли все. В ответ на это молодой самец вскочил на ноги, оканчивающиеся копытами, и с громким яростным визгом пронзил грудь говорящего одним из стальных прутьев. Тот захрипел и заблеял, срывая свой голос, когда его не слушающееся тело начало заваливаться в кострище. Не теряя времени, Орфол сорвал свою набедренную повязку, оголяя чресла, упёрся копытом в голову жертвы, вдавливая её в угли, и принялся за дело, вбивая свой член в вопящий кусок мяса, и взрыкивая от наслаждения. Всё это сопровождалось истошными воплями умирающего, подбадриванием всего племени и раскатистым хохотом Праала, словно увидевшего себя в молодости. Такого же дерзкого и агрессивного, ищущего куда бы дать распирающую его энергию. Из него получится отличный вождь, если сын сможет одолеть отца. Движения Орфола замедлились и он издал рёв животного наслаждения, изо всех сил вбивая своё достоинство в гузно мертвеца, спина которого уже начинала тлеть от перекинувшегося на неё огня. Закончив это, он, под крики одобрения, уселся на ящик, на котором сидел, поднял упавшее мясо и принялся его есть. Решив выказать ему своё одобрение, он жестом руки послал к нему несколько самок, чтобы умерить его пыл. Конечно, он не позволит ему иметь собственное потомство, поэтому к нему побежали те, которые ещё не вошли в возраст деторождения. Пока несколько небольших фигур облепляли Отмеченного, в зал вошла небольшая группа соплеменников, несущих в руках или иных конечностях самодельные инструменты. Они выполняли свои священные обязанности перед Змеем, за счёт чего племя жило. Оголодавшие и почти обессиленные от изнуряющей работы они все же выполнили последние части своего ритуала - с почтением поставили орудия труда на смазанные жиром шкуры и принесли мешочек с ампулами к ногам Великолепного. Именно он решал, сколько нектара Змея получит каждый в племени. Запустив лапу в мешок, он взял горсть ампул и высыпал себе в рот, давя их кривыми клыками и зубами, не обращая внимания на то, как жадно смотрят на него соплеменники. Несколько ампул выскользнули из руки или выпали изо рта, но не долетели до пола, чтобы разбиться - их поймали самки, которые тут же принялись жевать их, постанывая от боли и удовольствия. Праал ещё раз запустил лапу в мешок и швырнул из за свою спину - роженицам нужны силы, чтобы кормить его сыновей. По его кивку, стоящие перед ним взяли из мешка по небольшой пригоршне ампул, и, склонившись, принялись ждать.
Скоро нектар Змея начал показывать ему картины - он, во главе своего племени разоряет и насилует соседние племена, умываясь их кровью и насаживая верещащих младенцев на рога, перед ним мелькали видения того, как он заживо снимает кожу с самок-производительниц соседних племён, как скапливается целая гора этих шкур на которых он затем восседает. Праал не выдерживает этих картин в его разуме и начинает реветь от переполняющей его энергии. Его глаза открыты, но он не видит мира - лишь картины, что рисует ему нектар Змея, то чего Змей действительно хочет - кровавых оргий и криков сладостной агонии! Змей желает удовольствий! Вот, он уже слышит его слова, он шепчет их ему! Змей пристально смотрит на него, он видит своего избранника и хочет от него действий! Он хочет насилия и крови! Он хочет чтобы его внутренности оглашали вопли экстаза, боли и наслаждения! Он хочет обонять шерсть омытую кровью недостойных и слабых! Ему нужен ужаса умирающих, тонущих восторге убийц! Он требует Восторга!
Всё его племя уже воет. Праал не замечает этого, он кричит на всю мощь своих легких, загребая руками ампулы с нектаром и кидая их своим соплеменникам у костров - нет смысла экономить! Вскоре, всё племя расправляется, каждый внимает своему могучему пророку, ставшему связующим звеном между миром и ними, и наконец, Праал срывается с места выкрикивая названия соседних племён из видений. Каждый срывается с места, хватает первое, что попадётся под руку несётся к выходу из зала, оглашая тёмные коридоры какофонией многоголосых людских воплей и звериных завываний, укатывающихся вдаль тёмных коридоров мрачным предзнаменованием для тех, кому не посчастливилось оказаться на пути полулюдей.
Праал поднял своё лицо от груди, осматривая клановое пристанище. Несколько ярких костров, помимо его собственного, освещали большой зал. Вокруг них, сгорбившись сидели его слуги и войны, тихо общаясь, чтобы не побеспокоить отдохновение вождя. Он водил взглядом трёх глаз, один из которых помутнел от возраста, по помещению, наслаждаясь тем, как все склоняют свои головы, признавая его лидерство... Внезапно его взгляд наткнулся на пару глаз, смотрящих не отрываясь от него. Орфол Отмеченный, названный так соплеменниками за необычно белую шерсть, покрывавшую почти всё его тело, за исключением предплечий, дерзко продолжал смотреть своему отцу и повелителю в глаза, но благоразумие взяло верх и он, фыркнув от негодования, опустил свою голову и вцепился в нанизанную на стальной прут руку. Некоторое время вождь продолжал смотреть на него, ожидая очередной демонстрации неповиновения, но её не последовало. Кто-то из сидящих рядом с ним сказал ему что-то, чего не смог разобрать Всепочитаемый. Возраст медленно брал своё, и это чуяли все. В ответ на это молодой самец вскочил на ноги, оканчивающиеся копытами, и с громким яростным визгом пронзил грудь говорящего одним из стальных прутьев. Тот захрипел и заблеял, срывая свой голос, когда его не слушающееся тело начало заваливаться в кострище. Не теряя времени, Орфол сорвал свою набедренную повязку, оголяя чресла, упёрся копытом в голову жертвы, вдавливая её в угли, и принялся за дело, вбивая свой член в вопящий кусок мяса, и взрыкивая от наслаждения. Всё это сопровождалось истошными воплями умирающего, подбадриванием всего племени и раскатистым хохотом Праала, словно увидевшего себя в молодости. Такого же дерзкого и агрессивного, ищущего куда бы дать распирающую его энергию. Из него получится отличный вождь, если сын сможет одолеть отца. Движения Орфола замедлились и он издал рёв животного наслаждения, изо всех сил вбивая своё достоинство в гузно мертвеца, спина которого уже начинала тлеть от перекинувшегося на неё огня. Закончив это, он, под крики одобрения, уселся на ящик, на котором сидел, поднял упавшее мясо и принялся его есть. Решив выказать ему своё одобрение, он жестом руки послал к нему несколько самок, чтобы умерить его пыл. Конечно, он не позволит ему иметь собственное потомство, поэтому к нему побежали те, которые ещё не вошли в возраст деторождения. Пока несколько небольших фигур облепляли Отмеченного, в зал вошла небольшая группа соплеменников, несущих в руках или иных конечностях самодельные инструменты. Они выполняли свои священные обязанности перед Змеем, за счёт чего племя жило. Оголодавшие и почти обессиленные от изнуряющей работы они все же выполнили последние части своего ритуала - с почтением поставили орудия труда на смазанные жиром шкуры и принесли мешочек с ампулами к ногам Великолепного. Именно он решал, сколько нектара Змея получит каждый в племени. Запустив лапу в мешок, он взял горсть ампул и высыпал себе в рот, давя их кривыми клыками и зубами, не обращая внимания на то, как жадно смотрят на него соплеменники. Несколько ампул выскользнули из руки или выпали изо рта, но не долетели до пола, чтобы разбиться - их поймали самки, которые тут же принялись жевать их, постанывая от боли и удовольствия. Праал ещё раз запустил лапу в мешок и швырнул из за свою спину - роженицам нужны силы, чтобы кормить его сыновей. По его кивку, стоящие перед ним взяли из мешка по небольшой пригоршне ампул, и, склонившись, принялись ждать.
Скоро нектар Змея начал показывать ему картины - он, во главе своего племени разоряет и насилует соседние племена, умываясь их кровью и насаживая верещащих младенцев на рога, перед ним мелькали видения того, как он заживо снимает кожу с самок-производительниц соседних племён, как скапливается целая гора этих шкур на которых он затем восседает. Праал не выдерживает этих картин в его разуме и начинает реветь от переполняющей его энергии. Его глаза открыты, но он не видит мира - лишь картины, что рисует ему нектар Змея, то чего Змей действительно хочет - кровавых оргий и криков сладостной агонии! Змей желает удовольствий! Вот, он уже слышит его слова, он шепчет их ему! Змей пристально смотрит на него, он видит своего избранника и хочет от него действий! Он хочет насилия и крови! Он хочет чтобы его внутренности оглашали вопли экстаза, боли и наслаждения! Он хочет обонять шерсть омытую кровью недостойных и слабых! Ему нужен ужаса умирающих, тонущих восторге убийц! Он требует Восторга!
Всё его племя уже воет. Праал не замечает этого, он кричит на всю мощь своих легких, загребая руками ампулы с нектаром и кидая их своим соплеменникам у костров - нет смысла экономить! Вскоре, всё племя расправляется, каждый внимает своему могучему пророку, ставшему связующим звеном между миром и ними, и наконец, Праал срывается с места выкрикивая названия соседних племён из видений. Каждый срывается с места, хватает первое, что попадётся под руку несётся к выходу из зала, оглашая тёмные коридоры какофонией многоголосых людских воплей и звериных завываний, укатывающихся вдаль тёмных коридоров мрачным предзнаменованием для тех, кому не посчастливилось оказаться на пути полулюдей.
- Сэр, на броне крепости нет и следа от сброшенных бомб. - Голос пилота пробивался через небольшие помехи от радиации.
- Возвращайтесь на борт. - Ответил капитан. - Приготовить лэнс-вооружение к стрельбе.
Слева от командного трона началось шевеление: третий лейтенант, артиллерист-наводчик, был молодым парнем двадцати с небольшим лет, он принялся отдавать приказы. Он держался молодцом для того, кому доверили управление огнём впервые. Уверенный голос, чуть дрожащий от напряжения, чёткие приказы, внимательный взгляд на панель управления...
Где-то внизу десятки сотен артиллеристов-крепостных принялись за изнуряющую работу. Огромные энергоячейки, поднимаемые из погребов, загружались в телеги, которые затем по рельсам отправлялись наверх, к загрузочному механизму, ведущему к камерам сгорания. Всё это сопровождалось грохотом механизмов, выкриками приказов бригадиров и хлесткими ударами плетей надсмотрщиков, наказывающих тех, кто, по их мнению, прилагал мало усилий. Молитва техножрецов, обращающихся к машинным духам "Восторга" почти терялась на фоне происходящего. Раздался пронзительный крик - кто-то нерасторопный попал под многотонную повозку. Несколько людей кинулись к ещё хрипящему телу с раздробленной грудиной и утащили его в сторону, чтобы оно не мешало другим.
Статный третий лейтенант в течение нескольких секунд недвижимо наблюдал за происходящим на панели управления, слушая отчёты артиллеристов и перепроверяя свои расчёты, затем он повернулся к капитану и отрапортовал о готовности открыть огонь. Капитан встал с командного трона и спустился вниз на мостик, смотря на обзорный экран, на котором в увеличении показывался всего несколько километров в длину. Опытный артиллерист смог бы поразить эту цель и отсюда, но едва ли это было под силу новичку.
- Двигатели, малый вперёд, подведите нас на границу облака осколков. - Мир за обзорным экраном медленно пришёл в движение и изображение на несколько секунд потеряло чёткость. Спустя ещё немного оно стабилизировалось. - Захватить цель.
На орудийной палубе послышался стон металла - огромное лэнс-орудие пришло в движение, сопровождая далёкую цель. Литании тёмных механикус стали громче, набирая мощь, заклиная демонов, заключённых в металле и священных когитаторов орудий подчиняться их воле. В пустоте за многометровой броней символы на орудиях начали сиять, от энергии и гнева порабощённых демонов.
- Да, сэр! - Излишне бодро ответил третий лейтенант. - Цель зах...
- Я вижу, что она захвачена, лейтенант. - Добавив нотку раздражения в голос, прервал его Афзал. - Открывайте огонь по готовности.
- Да, сэр. - Твёрдо ответил лейтенант, поняв свою ошибку. Несколько секунд тишины и перерасчётов, прежде чем молодой голос разнёсся по мостику. - Открыть огонь!
Всплеск энергии на секунду заставил экран пойти едва заметными помехами, когда несколько копий энергии ударили в далёкую цель. Во время выстрела на артиллерийской палубе замигал свет - энергия ячеек вкупе с дополнительной энергией из реакторного зала вызвала небольшие неполадки в сети. Затем из отсека, ведущего из орудия выпала энергоячейка. Загремев по палубе, она упёрлась в щит из толстого металла. Подъехавший погрузчик ухватил её и поставил в ячейку на тележке, которую принялись заливать технической водой. Перегретый пар вызывал ожоги у нерадивых матросов, но он быстро рассеивался из-за системы вентиляции.
- Доклад? - Сухой голос Нахеса разнёсся по мостику.
- Цель поражена, но... - Молодой лейтенант замолчал на мгновение, вглядываясь в панель, и нервным голосом продолжил - Но лэнс не попал в нужный отсек...
Нахес подошёл к лейтенанту и положил ему стальную руку на плечо, наблюдая через окулум, как лучи энергии кромсают едва заметную точку в далеке.
- У тебя почти получилось. - Сказал он. Аугметика Нахеса резко пришла в движение, вбивая голову молодого парня в панель. Раздался влажный треск сломанных костей, и в сторону брызнули зубы, заляпывая панель. Кровь заблестела на ней, отражая янтарный свет солнца, заливающим мостик. - Но результат «почти» не уместен на «Восторге»! - Гневно глядя на него сверху вниз, прокричал Афзал, сжимая хватку на его затылке. Послышался сдавленный крик боли, который прервал тихий хлопок — расколотый череп не выдержал хватки капитана.
Капитан живой рукой достал свёрнутый платок и вытер аугметику, бросив ткань на тело.
- Уберите грязь с мостика. - Тихо приказал Нахес, заложив руки за спину, гладя на обзорный экран. - Свяжитесь с Лордом Соломоном, и вызовите сюда Мастера Артиллериста.
Постепенно работа на мостике вернулась в привычное русло — бормотание радистов и сервиторов, переговоры между офицерам и доклады наполнили мостик.
Ещё один парень, старше предыдущего на несколько лет, успевший прослужить на "Восторге" уже три года, подошёл к панели расчёта стрельбы, с которого раб спешно стирал кровь. Осколки зубов тихо загремели по палубе, когда он неловким движением смахнул их. Не желая больше ждать, Второй Лейтенант оттолкнул ногой слугу в сторону и занял место.
- Второй Лейтенант Морроу прибыл для несения службы, капитан. - Вытянувшись по струнке и отдав честь отрапортовал новый артиллерист-наводчик.
Ему многого стоило выдержать ледяной взгляд Нахеса.
- Приступайте к несению обязанностей. Надеюсь, что вы сегодня не заставите Горотта работать. - Произнёс Нахес, усаживаясь на кресло.
- Где моя связь с Лордом Соломоном?
Соломон.
Несколько вялых после нахождения в варп-потоке солдат шли впереди. Отчасти для того, чтобы они не упали где-то позади, отчасти, чтобы в случае чего держать их перед глазами. Штосс позади Лорда рассматривал коридор, который, казалось, изгибался впереди, хоть и выглядел прямым. Лучи света в нём искажались, позволяя видеть происходящее за поворотом. Он непрерывно диктовал это сервочерепу, летевшему рядом с ним, маленькие манипуляторы держали свиток, на который наносились диктуемые Штоссом слова. Несколько молний ударили в стены коридора, от чего зелёные жилы на них. Йоль шёл позади, вместе с Домитаром. Они словно и не попадали в варп-поток, омывший их.
В воксе послышались удивлённые возгласы, а затем и крики.
- Эй, вы ч... - Говоривший прервался на полуслове.
- Кейн ранен! Кейн ранен! - Раздался голос в воксе.
Соломон не терял времени на разговоры, он видел, как шедшие впереди, солдаты развернулись и открыли нестройный огонь по своим товарищам. Раскидывая стоящих перед ним солдат, он вырвался вперёд, тут же оказавшись в окружении почти десятка красных росчерков от выстрелов хэллгана. Один выстрел попал в керамитовую пластину рядом с камнем души эльдара, который в последнее время что-то притих.
- Арис, прошу! - Раздалась в закрытом вокс-канале просьба Зелка.
Эта просьба спасла жизни четвёрке солдат. Ворвавшись в группу Соломон схватил двух ближайших солдат и столкнул их головами с силой, достаточной для перелома шеи, если бы на них не было панцирной брони. Двое оставшихся бросились на него, заполняя вокс криками и размахивая прикладами хэллганов. Удар первого пришёлся в керамитовый нагрудник Ариса, второй же ударил в бедро, попав в заклёпки на правой ноге. Удерживая двух приходящих в себя солдат, он с любопытством смотрел на это. Элита его охраны кидается на него с прикладами наперевес, пытаясь забить его. Это было трагикомично. В следующую секунду остальные гвардейцы навалились на предателей , сковывая их движения и снимая мельта-бомбу с пояса одного из них. Соломон выкинул туда тех двух, что держал. Они уже пришли в себя, и пытались скинуть с себя удерживающих их солдат.
- Уроды! Отвалите нахрен! Мы тут все сдохнем вы что не понимаете?! Правильные вещи! ПРАВЛЬНЫЕ ВЕЩИ! - вопил в вокс первый, срывая голос.
Ещё двое просто крыли матом всех вокруг, включая Соломона, что он, непременно, запомнит.
- Мы знаем что делать, сучары! Если этого не сделать мы тут все нахрен сдохнем! - этот отчаянно брыкался под весом двух гвардейцев.
- Заткнись к херам, Ли! - Раздался рык Курца, стоявшего над ними. - О каких сраных «правильных вещах» вы тут верещите?! Вы только что убили Кейна, это по вашему «правильная вещь»?! Вы тут нас перебить вздумали? Да без нас вы тут точно сдохнете долбоёбы! - Зелк завершил свою тираду ударом ноги в рёбра ближайшему из помешанных. Аугметика сделала этот опыт ещё более ценным. Вопивший в вокс заткнулся и закалялся.
Йоль стоял в стороне и смотрел на это, Штосс не обращал на это внимание, описывая возможные гипотезы удержания варп-потока.
В этот момент пол под Соломоном качнуло и раздалось шипение в воксе, от переизбытка энергии ретинальный дисплей шлема засбоил, выдав несколько ошибок прицеливания и распознавания речи, попытавшись анализировать отголоски демонического языка инфодемонов орудий. Оглянувшись Соломон увидел сияющий луч энергии, проходящий через арку. Через пару мгновений луч исчез и арка простояла ещё несколько секунд, прежде чем обвалиться, заваливая проход и путь назад.
- Видимо, добраться до челноков с помощью бомбардировки у «Восторга» не получилось — задумчиво прокомментировал Йоль. В воксе послышались нервные смешки и благодарности Слаанеш, что лэнс не попал в их отряд. Сам Арис молчаливо поблагодарил Тёмного Принца за это. Тут же, словно проснувшись, застонала душа эльдара, заточённая в камне души.
Соломон, подошёл к продолжавшему кричать в вокс солдату и взял его за голову, вытянув из рук удерживающих его сослуживцев.
- О, и что же на самом деле «правильно»? - С ядовитым любопытством спрашивает Лорд Хаоса. - Может быть, ты мне об этом расскажешь?
Несколько вялых после нахождения в варп-потоке солдат шли впереди. Отчасти для того, чтобы они не упали где-то позади, отчасти, чтобы в случае чего держать их перед глазами. Штосс позади Лорда рассматривал коридор, который, казалось, изгибался впереди, хоть и выглядел прямым. Лучи света в нём искажались, позволяя видеть происходящее за поворотом. Он непрерывно диктовал это сервочерепу, летевшему рядом с ним, маленькие манипуляторы держали свиток, на который наносились диктуемые Штоссом слова. Несколько молний ударили в стены коридора, от чего зелёные жилы на них. Йоль шёл позади, вместе с Домитаром. Они словно и не попадали в варп-поток, омывший их.
В воксе послышались удивлённые возгласы, а затем и крики.
- Эй, вы ч... - Говоривший прервался на полуслове.
- Кейн ранен! Кейн ранен! - Раздался голос в воксе.
Соломон не терял времени на разговоры, он видел, как шедшие впереди, солдаты развернулись и открыли нестройный огонь по своим товарищам. Раскидывая стоящих перед ним солдат, он вырвался вперёд, тут же оказавшись в окружении почти десятка красных росчерков от выстрелов хэллгана. Один выстрел попал в керамитовую пластину рядом с камнем души эльдара, который в последнее время что-то притих.
- Арис, прошу! - Раздалась в закрытом вокс-канале просьба Зелка.
Эта просьба спасла жизни четвёрке солдат. Ворвавшись в группу Соломон схватил двух ближайших солдат и столкнул их головами с силой, достаточной для перелома шеи, если бы на них не было панцирной брони. Двое оставшихся бросились на него, заполняя вокс криками и размахивая прикладами хэллганов. Удар первого пришёлся в керамитовый нагрудник Ариса, второй же ударил в бедро, попав в заклёпки на правой ноге. Удерживая двух приходящих в себя солдат, он с любопытством смотрел на это. Элита его охраны кидается на него с прикладами наперевес, пытаясь забить его. Это было трагикомично. В следующую секунду остальные гвардейцы навалились на предателей , сковывая их движения и снимая мельта-бомбу с пояса одного из них. Соломон выкинул туда тех двух, что держал. Они уже пришли в себя, и пытались скинуть с себя удерживающих их солдат.
- Уроды! Отвалите нахрен! Мы тут все сдохнем вы что не понимаете?! Правильные вещи! ПРАВЛЬНЫЕ ВЕЩИ! - вопил в вокс первый, срывая голос.
Ещё двое просто крыли матом всех вокруг, включая Соломона, что он, непременно, запомнит.
- Мы знаем что делать, сучары! Если этого не сделать мы тут все нахрен сдохнем! - этот отчаянно брыкался под весом двух гвардейцев.
- Заткнись к херам, Ли! - Раздался рык Курца, стоявшего над ними. - О каких сраных «правильных вещах» вы тут верещите?! Вы только что убили Кейна, это по вашему «правильная вещь»?! Вы тут нас перебить вздумали? Да без нас вы тут точно сдохнете долбоёбы! - Зелк завершил свою тираду ударом ноги в рёбра ближайшему из помешанных. Аугметика сделала этот опыт ещё более ценным. Вопивший в вокс заткнулся и закалялся.
Йоль стоял в стороне и смотрел на это, Штосс не обращал на это внимание, описывая возможные гипотезы удержания варп-потока.
В этот момент пол под Соломоном качнуло и раздалось шипение в воксе, от переизбытка энергии ретинальный дисплей шлема засбоил, выдав несколько ошибок прицеливания и распознавания речи, попытавшись анализировать отголоски демонического языка инфодемонов орудий. Оглянувшись Соломон увидел сияющий луч энергии, проходящий через арку. Через пару мгновений луч исчез и арка простояла ещё несколько секунд, прежде чем обвалиться, заваливая проход и путь назад.
- Видимо, добраться до челноков с помощью бомбардировки у «Восторга» не получилось — задумчиво прокомментировал Йоль. В воксе послышались нервные смешки и благодарности Слаанеш, что лэнс не попал в их отряд. Сам Арис молчаливо поблагодарил Тёмного Принца за это. Тут же, словно проснувшись, застонала душа эльдара, заточённая в камне души.
Соломон, подошёл к продолжавшему кричать в вокс солдату и взял его за голову, вытянув из рук удерживающих его сослуживцев.
- О, и что же на самом деле «правильно»? - С ядовитым любопытством спрашивает Лорд Хаоса. - Может быть, ты мне об этом расскажешь?
Командир эскадрильи "Живодёры" - Абаэль - наблюдал за происходящим на палубе из кабины своего перехватчика "Быстрая смерть". Сросшийся со своим бронекостюмом пилота, и опутанный проводами и кабелями, он внимательно разглядывал новичков, забирающихся в свои машины на другом конце огромного зала.
- Эти долго не протянут. - Протолкал он слова через горло, разорванное мелкой шрапнелью. Второй пилот оторвался от молитвы и повернулся к своему напарнику, уставившись в его лицо. Не более чем привычка - глаз у него не было уже несколько лет - та же шрапнель от взорвавшегося в нескольких километрах снаряда выбило ему их. К пустым глазницам тянулись два кабеля, уходящих под панель бортовых систем наблюдения.
- Точно. Только зря угробят машины. Двигаются слишком дёрганно. И, я слышал, что пара из звена Церуса уже успела угробиться в астероидном поле. - Ответил тот сиплым голосом от обожжённого горла. - Не думай о них, у тебя своя эскадрилья. - Второй пилот вернулся к молитвам, прося Слаанеш о защите и достойных противниках. Скажи эти слова кто-то другой, он без раздумий бы убил наглеца. Ему наскучило сидеть в перехватчике без дела. Он желал слышать вопли подбитых ими в воксе - это одно из немногих развлечений, что ему оставалось, после слияния с перехватчиком.
Действительно, у него были свои заботы. Абаэль чувствовал свой корабль - благодаря тёмным ритуалам механикус, он стал такой же частью истребителя, как крылья или двигатели. Так же как он чувствовал свой корабль он ощущал и своё звено.
Вот корпус двухсоттонного корабля задрожал - включились магнитные захваты ангарной палубы. Перехватчик качнуло, когда древние механизмы потянули шестидесятиметровый перехватчик к стартовой площадке. В вокс-канале звена послышались молитвы, подобные тем, которые читал его второй пилот. Через тихие мольбы стали слышны отчёты пилотов, сообщающих о состояниях систем. Это было скорее частью ритуала - командир звена сам прекрасно чувствовал своих подопечных. Корабль немного качнуло вперёд, когда магниты остановились, затем секунда свободного падения, прежде чем священные механизмы создали магнитные поля, удерживающие перехватчики на месте. Молитвы становились всё громче на голосовом канале.
- Всем машинам эскадрильи "Лоск"! Говорит Абаэль, - молитвы стихли до шёпота. - Приготовиться к вылету!
Ангар залил оглушающий шум, когда двигатели перехватчиков начали набирать мощность. Фюзеляж корабля содрогался, от накапливаемой энергии. В кокпите вовсю звучал обратный отсчёт. Впереди маячил длинный тоннель, глядящий в бездну космоса. Абаэля переполняло возбуждение, от близости долгожданной свободы. Двигателя перехватчика вышли на максимальную мощность, и в то же мгновение корабль погрузился во тьму. Вот она! Абаэль тяжело задышал от переполняющей его бури эмоций. В воксе послышались завывания вырвавшихся на свободу зверей. В отличие от жалких имперских пилотов, никто из "Лоска" не испытывал тревоги по поводу того, что они остались без защиты пустотных щитов и мощной брони крейсера. Второй пилот мог видеть, как пятикилометровый корабль быстро уменьшается до едва заметной точки за кормой перехватчика.
После непродолжительной вольности в виде опасный виражей вокруг друг друга, эскадрилья разбилась на два крыла, которые принялись патрулировать пустоту вокруг корабля, надеясь что именно им достанется честь первыми найти противника и уничтожить его, укрепляя свою репутацию грозных пустотных бойцов. Через десять минут, следом за ними вылетели ещё три отряда: "Насильники" Вольфганга и "Сердцееды" Цветкова - двенадцать бронированных монстров, почти в два раза больших чем "Смерть" Абаэля, но во столько же раз медлительных, направились в сторону от "Восторга", сопровождаемые "Крикунами" Накады. Абаэль отрыл канал связи с Накадой. и передал ему пожелание не сдохнуть от скуки. В ответ узкоглазый - если его можно было так называть, после того, как он срезал себе лицо, и намертво прикрепил к нему стальную шлем-маску - ехидно проинформировал, что ему тоже придётся сопровождать бомбардировщики. Раздосадованный, Абаэль прервал связь и заложил вираж, проходя под килем "Восторга", жадно выдавливая максимум из той недолговременной свободы.
Командир эскадрильи "Живодёры" - Абаэль - наблюдал за происходящим на палубе из кабины своего перехватчика класса "Быстрая смерть". Сросшийся со своим бронекостюмом пилота, и опутанный проводами и кабелями, он внимательно разглядывал новичков, забирающихся в свои машины на другом конце огромного зала.
- Эти долго не протянут. - Протолкал он слова через горло, разорванное мелкой шрапнелью. Второй пилот оторвался от молитвы и повернулся к своему напарнику, уставившись в его лицо. Не более чем привычка - глаз у него не было уже несколько лет - та же шрапнель от взорвавшегося в нескольких километрах снаряда выбила ему их. К пустым глазницам тянулись два кабеля, уходящих под панель бортовых систем наблюдения.
- Точно. Только зря угробят машины. Двигаются слишком дёрганно. И, я слышал, что пара из звена Церуса уже успела угробиться в астероидном поле. - Ответил тот сиплым голосом из-за обожжённого горла. - Не думай о них, у тебя своя эскадрилья. - Второй пилот вернулся к молитвам, прося Слаанеш о защите и достойных противниках. Скажи эти слова кто-то другой, он без раздумий бы убил наглеца. Ему наскучило сидеть в перехватчике без дела. Он желал слышать вопли подбитых ими в воксе - это одно из немногих развлечений, что ему оставалось, после слияния с перехватчиком.
Действительно, у него были свои заботы. Абаэль чувствовал свой корабль - благодаря ритуалам истинных механикус, он стал такой же частью истребителя, как крылья или двигатели. Так же как он чувствовал свой корабль он ощущал и своё звено, корабли которого стояли поодаль друг от друга, перед стартовыми шахтами.
Вот корпус двухсоттонного корабля задрожал - включились магнитные захваты ангарной палубы. Перехватчик качнуло, когда древние механизмы потянули шестидесятиметровый перехватчик к стартовой площадке. В вокс-канале звена послышались молитвы, подобные тем, которые читал его второй пилот: люди просили о благосклонности Богини-и-Бога и распаляли злобные духи машин. Через тихие мольбы стали слышны отчёты пилотов, сообщающих о состояниях систем. Это было скорее частью ритуала - командир звена сам прекрасно ощущал то, о чём ему говорили. Корабль немного качнуло вперёд, когда магниты остановились, затем секунда свободного падения, прежде чем священные механизмы создали магнитные поля, удерживающие перехватчики на месте. Молитвы на голосовом канале становились всё громче.
- Всем машинам эскадрильи "Живодёры"! Говорит Абаэль, - молитвы стихли до шёпота, в знак уважения к ему и его машине. - Приготовиться к вылету!
Ангар залил оглушающий шум, когда двигатели перехватчиков начали набирать мощность. Фюзеляж корабля содрогался, от небольших помех в магнитном поле. В кокпите вовсю звучал обратный отсчёт. Впереди маячил длинный тоннель, глядящий в бездну космоса. Абаэля переполняло возбуждение, от близости долгожданной свободы. Двигателя перехватчика вышли на максимальную мощность, и в то же мгновение корабль погрузился во тьму. Вот оно! Абаэль тяжело задышал от переполняющей его бури эмоций. В воксе послышались завывания вырвавшихся на свободу зверей. В отличие от жалких имперских пилотов, никто из "Живодёров" не испытывал тревоги по поводу того, что они остались без защиты пустотных щитов и мощной брони крейсера. Второй пилот мог видеть, как пятикилометровый корабль быстро уменьшается до едва заметной точки за кормой перехватчика.
После непродолжительной вольности в виде опасный виражей вокруг друг друга, эскадрилья разбилась на два крыла, которые принялись патрулировать пустоту вокруг корабля, надеясь что именно им достанется честь первыми найти противника и уничтожить его, укрепляя свою репутацию грозных пустотных бойцов. Через десять минут, следом за ними вылетели ещё три отряда: "Насильники" Вольфганга и "Сердцееды" Цветкова - двенадцать бронированных монстров, почти в два раза больших чем "Смерть" Абаэля, но во столько же раз медлительных, направились в сторону от "Восторга", сопровождаемые "Крикунами" Накады. Абаэль отрыл канал связи с ним, и передал ему пожелание не сдохнуть от скуки. В ответ узкоглазый - если его можно было так называть, после того, как он срезал себе лицо, и намертво прикрепил к нему стальную шлем-маску - ехидно проинформировал, что они сменяются после заходов и предводителю "Живодёров" тоже придётся сопровождать бомбардировщики. Раздосадованный, Абаэль прервал связь и заложил вираж, проходя под килем "Восторга", жадно выдавливая максимум из той недолговременной свободы, что была ему дана на этот раз.
Маносд железножилый очнулся. Треск и взрывы в голове свидетельствовали о том, что он пережил ещё одну попойку. Вот только отсутствие о ней памяти говорило о том, что он опять нарушил свой зарок и принял какие-то ещё препараты помимо алкогольных.
Маносд в этом отношении давно уже избрал для себя свой особый путь. В своей молодой юности он, как и многие его сослуживцы, упивался всеми возможными препаратами и буйствами ощущений. В перерывах между военными действиями, отправляясь на поиск новейших ощущений, хотя такое бывало и во время военных компаний, а могло бывать и вместо. Вот только, если большая часть таких солдат-потребителей скатывались в непрекращающуюся пучину повышения градуса неадекватности своего бытия, в следствии чего жила либо не долго, либо обрастала мутациями и искажениям, в следствии чего не всегда можно было утвердительно о них говорить, что это де они ещё живут свою жизнь, Маносду повезло избрать свой собственный путь.
В тот день он решил зайти к своему старику отцу. Человеку, что всю жизнь прожил в смраде переулков города Восторга. Человеку, что выдал ему толчок из этих переулков, чуть выше. В карьеру солдата, и даже, как потом оказалось ещё выше в карьеру пилота.
В тот день Маносд нашёл своего отца разлагающейся кучей плоти, тот принял слишком много чего-то нового, или смешал из старого слишком множественный коктейль. Он лежал на своей кушетке, в пропахшей потом и экскрементами комнате. Освещённой лишь тусклым каптением наркотического светильника, источающего едкий дурманящий дым.
Отец был тестировщиком. Работал сразу на нескольких поставщиков химического восторга на Восторге. Пробовал практически всё что попадало на улицы. Как только ему удалось продержаться до 40ка, Маносду было совершенно непонятно. Старик кряхтел и завозился, услышав что в комнату кто-то вошёл.
Хттббльк — издала медленно стекающая с кушетки груда расплывающейся плоти. Если бы Маносд был более образован, или был бы выходцом с высших нобильских сословий имперских шпилей, то возможно он смог бы опознать действие полиморфина, наркотика используемого асасинами храма Калидус. Но парень был простым подающим надежды пилотом. Головокружительные полеты на истребители, головокружительные налеты на бордели и бары. Вот были его основные увлечения. Навещать сумасшедшего отца в целом тоже было одним из развлечений, тот всегда мог рассказать о возможных новинках на рынке удовольствий, а эту информацию Мандос уже мог использовать в своей эскадрилии. Теперь на его глазах, тело отца стекло в расплывшуюся на полу лужу. Найти поставщика и выбить из него дурь, за то что накачал отца этой дрянью? Совершенно нет. Чем то таким старик и должен был кончить.
В самом Маносде что-то в тот момент ощутимо щёлкнуло. Да так, что ему аж пришлось обратиться к медицинскому даркмехосу, и тот нашёл у него на костях паразитов, сосущих его костный мозг и предложил модификацию, чтобы можно было использовать их с пользой. Ведь те паразиты выделяли неплохую замену обезболивающему. Отец скопил немного Айрисов, и их хватило на первую агументацию Маносда. Так началось его постепенное превращение в более совершенны вид жизни. Он перестал принимать уличные препараты. Копил Айрисы и в замен этого устанавливал в своем организме системы, в которых эти препараты вырабатывались. Сам питал свои нервы тем чем хотел. Проверенными и верными средствами. Да в этом был небольшой элемент статики. Но компенсировался надежностью. Так Маносд начал выращивать свой личный храм Слаанеше внутри своего тела. Все это помогло вырасти ему над серой массой пилотов. Пробиться в элитные части и занять пост пилота войск специального назначения. Элитных частей, подчиняющихся лично лорду и его первому капитану Курцу Зелку.
Опять раздался какой-то треск, Маносд тряхнул головой отбрасывая в дальний угол ненужную дрему. Похоже что-то требовало его внимания. Действительно, перед зрением его предстала приборная панель десантного челнока. Это челнок висел в пространстве, совершенно непохожем на ангары Восторга. Зазубренные, черные каменные стены. С множеством трещин и осыпающихся осколков, всё это освещало исходящее из за спины зеленоватое сияние.
ДА ТЫ ЖЕ НА ЗАДАНИЕ! - Мысль вспыхнула огненными буквами и подчиняясь ей, задействовались сразу несколько инъекционных аппаратов. Волны адреналина, подействовали слабо, это значит, что он был уже под их воздействием. Контузия?
Пилот покрутил головой пытаясь осмотреться, но шея и тело почему-то не хотели двигаться. Но не только они протестовали отказываясь от движения. Похоже от него отказались и датчики когитаторов его приборной панели. Да и сам челнок вися в воздухе не издавал звуков, не покачивался, вибрации от работы двигателей не ощущалось, не было слышно и гула турбин. Ничего вообще, кроме треска где-то в голове, который все нарастал.
Зеленоватый, застывший на каменных стенах отсвет слегка зашевелился. Жидкая пленка на прозрачной пластали его кабины, ожила и начала закипать, выплескивая маленькие пузырик и стекая всей массой на приборную панель. Тело всё ещё не слушалось, хотя система внутренних инъекций подавала утвердительные ответы, на запросы в дополнительных дозах. А это значит не всё ещё было потерянно. Зелёная кипящая слизь добралась до его коленей, стекая обжигающими каплями с приборки на его обшитый металлом комбинезон. Вместе с этим жжением, треск в голове развернулся в множественное бормотание. Словно толпа народа пыталась перекричать друг друга, силясь прорваться в его сознание.
ЧЕРТОВ ВАРП, ТАК И ЗНАЛ. - Ещё одна полоса огненных знаков, пронзила пространство и время, задействовав резервный имплант, тот за который Маносду пришлось отдать половину своего годового оклада. По заверениям адмеха, в колбе, что сейчас выпускала наружу свое содержимое в кровь пилота, содержалась сыворотка из крови настоящей парии. Того рода существ, что были почти не восприимчивы к варпу и псайкерству. Рука пилота сдвинулась с ручки управления и потянулась к пульту. На самом деле конечно ничего подобного в колбе не было, но импульса который предала вера в то что было, хватило чтобы переломить сковавшее его наваждение. С силой он грохнул металлическими пальцами по булькающей слизи. Все введённые до этого им препараты лавиной обрушились на его нервную систему, и пространство челнока пронзил крик такой мощи, что в нем действительно можно было почувствовать, небольшие намеки на ген парии в кричавшем человеке. Челнок шатнуло и развернуло в воздухе. Он только что закончил вираж. Только, что выскочил из бурлившей перед его глазами зеленоватой реки варпа. Картины ужаса проносились по ней с безумной скоростью. Слизь сжималась и скукоживалась, под воздействием продолжающегося крика, пока не превратилась в круглый зелёный комочек на ладони Маносда. Приподняв его к глазам, он различил в нём лицо отца. - Бег-буль-ги-от-сюда-быс-буль-арк-лети — булькх, комок слизи взорвался облачком дыма и исчез.
Руки пилота лихорадочно забегали активируя оружейные системы. Из потока варпа к нему опять приближалось что-то явно не дружелюбное. Треск выстрелов заглушил возможные мысли, оставив время только на реакции.
Нахес.
- Промах сэр. - Отчитался офицер-артиллерист, не отводя глаз от панели. - Мои рассчёты верны, но проблема в самих орудиях. Я думаю, дело в...
- Замолчи, ради своего же блага, парень. - Устало произнёс Нахес. Сзади послышались тяжеловесные шаги, раздался грубый бас, человека, привыкшего отдавать приказы громогласными криками, через шум тысячной толпы. - Мастер-артиллерист по вашему приказанию прибыл.
- Горотт, рекомендованный тобой лично человек не справился со своей работой. Его непрофессионализм возможно стоил нашему Лорду жизни. - Спокойно говорил. - А сейчас мне сообщают, что лэнс-орудия промахнулись из-за каких-то проблем. По всей видимости, твои подопечные не в состоянии работать без твоего вдохновляющего присутствия.
Уежж подошёл к панели управления, окинул взглядом формулы, траектории стрельбы и возможные их пересечения с осколками поля.
- Расчеты этого парня верны, - Едва сдерживаемый гнев. - Разрешите покинуть мостик и приступить к работе.
- Разрешаю. - Медвежья фигура мастера-артиллериста начала удаляться от командного трона в сторону комнаты для инъекций. Горотту потребуется много сил. Оттуда послышался нетерпеливый приказ "Стимм! Живо!". - Артиллерист-наводчик, начинайте новые приготовления к стрельбе. Радист, что со связью с отрядом Лорда Соломона?
- Связи нет, сэр. - Ответил офицер, сидящий в нескольких метрах внизу.
- Докладывайте о восстановлении связи немедленно. - Приказал капитан "Восторга", погружаясь в рутину. - Что на сканерах? Какие-нибудь следы эльдарского судна?
Орудийные палубы.
- Первая смена! - Раздался из динамиков голос. - Работайте живее, грязь подпалубная!
Снизу послышались удары хлыста, подгоняющие крепостных. Динамики не отключили, поэтому они постоянно наращивал свою мощность, пока не дошли до противного писка. Затем по всей орудийной палубе послышались тяжёлые шаги и взволнованный голос, с вопросительными интонациями. - Господ... Нет, постойте! Подождите, я всё объясн... - Голос затих. Рабочие с любопытством подняли глаза наверх, где в сорока метрах над ними находилась рубка управления. Даже удары хлыстов не сильно помогали вернуться им к работе. Дверь рубки распахнулась и оттуда, через перила вылетело кричащее тело завершившее свой недолгий полёт влажным хрустом, когда упало на одну из тележек с раскалённой энергоячейкой, затем из проёма выступила громадная фигура. Искорка надежды, появившаяся в глазах рабов угасла.
- Когда я шёл сюда, я не слышал молитв! Вы решили, что если меня нет вы можете позволить себе не выполнять свою задачу?! - Голос Горотта без труда разносился по огромному объёму помещений. - Вы совершили фатальную ошибку, забыв наши уроки!
Из открывшихся дверей выбежала сотня людей, вооружённых силовыми дубинками и щитами. Зал заполнился звуками ударов не активированных дубинок о щиты, украшенные шипами, выгравированными молитвами и символами Слаанеш.
- Наши орудия - священны! В них - сущности, которые требуют поклонения и жертв! Вы лишили их поклонения и разгневали их! Ваш единственный шанс на выживание - истовые молитвы. Умоляйте демонов, преклоняйтесь перед ними и вы останетесь жить! Но, напомните мне, что нельзя усвоить без боли? - Задал вопрос Горотт, наклонившись к ним.
- Нельзя усвоить урок без боли. - Нестройно проговорила толпа.
- Я вас не слышу! - Угрожающе проревел с высоты мастер-артиллерист.
- Нельзя усвоить урок без боли! - Громко прокричала толпа.
- Правильно! - Напряжённая тишина установилась на несколько секунд, пока офицер выбирал смертников. - Четвёртый отряд!
Несколько людей, сумевших найти в себе силы, рванулись в соседние отряды, но были вытолкнуты из них или убиты на месте. Рабы прекрасно знали, что за каждого прибившегося чужого убьют десяток их, поэтому они, радуясь тому, что их минула опасность, принялись за работу, распевая заученные гимны сорванными за долгие месяцы песнопений глотками. Под звуки заработавших после короткой передышки механизмов, началось избиение. Мастер-артиллерист Горотт удалился в рубку, и вскоре из вокс-динамиков зазвучали записанные гимны.
Несколько людей было кинулись на отряд блюстителей порядка, но были остановлены выстрелами с высоты огневых гнёзд, находящихся в углах наверху. Через несколько минут четвёртый отряд крепостных представлял из себя стонущую груду людей с переломанными конечностями, лежащих вперемешку с мертвецами. Отряд вооружённы людей удалился, на их место пришли сервиторы-уборщики, с конечностями, заменёнными широкими отвалами. Они служили для расчистки завалов и тел, в случае попадания в орудийную палубу вражеского огня. Менее чем за минуту стонущая и кричащая груда тел была перемещена от одного из загрузочных механизмов к другому и прижата к одним из врат, и место четвёртого отряда заняли другие люди, согнанные ударами хлыстов. Сваленную груду тел возле дверей начали растаскивать другие сервиторы, унося их на другие палубы, в лаборатории, где искажённые магос-биологис производили из тел разнообразные наркотики, использовали их для экспериментов и, в редких случаях, когда кончалась провизия - производили из них питательную пасту.
Соломон
- О нет не надо папа, я только хотел побольше вкусного мороженного. - Выплюнул Арису в лицо солдат. После чего выплюнул остатки своих зубов. Все четверо барахтались и сопротивлялись. Удары и увещевания не помогали. Несчастные всё продолжали кричать про свою избранность, и про смерть всех кто не захочет быть избранным. А в это время коридор вокруг группы продолжал содрогаться, от пульсирующих волн варпа уносящихся в неведомую даль.
Соломон швырнул человека в стену, где он упал и перестал дергаться.
- Они бесполезны. Делай с ними что хочешь. - Раздражённо произнёс Соломон.
- Парни, вырубайте их и вяжите покрепче по рукам и ногам! Выкиньте оружие и ножи подальше. Господин Штосс, не могли бы ваши сервиторы вынести моих... Раненых бойцов из коридора обратно? - Спросил Курц, повернувшись к Штоссу. Позади них загремели отсоединённые от батарей хеллганы и оружие ближнего боя. Послышались глухие удары.
- Зачем мне это делать, офицер Зелк? Сейчас мои сервиторы заняты тем, что исследуют корабль оркоидов.
Несколько секунд висела тишина.
- Они не только опытные солдаты, но на них надета довольно дорогостоящая броня, ценная в производстве. К тому же они - часть личной охраны Лорда Ариса.
- Он только что признал их бесполезными. - Склонил голову техноеретик. - Я не думаю что...
- Если вы не пошевелитесь вы все останетесь здесь. - Нетерпеливо в вокс заметно отдалившийся Соломон. - Просто дай им сервиторов, потом вернешь их обратно к работам.
- Готово сэр, - отчитались солдаты.
- Хорошо, если того требует Лорд Соломон, я выделю вам четыре сервитора. Надеюсь ваши "раненые" не повредят их. Они уже направляются сюда. - Сказав это Штосс зашагал вперёд вслед за Лордом.
- Монгрел, беги к выходу, жди сервиторов там. Остальные - бегом за мной.
Айрис Владир Скалович был сын знатного семейства. Айрис Владир лишь чудом не пал нижи корабельной грязи.
С детства он рос в роскошных коридорах верхних палуб Восторга. Среди безконечных пиров, безкрайних удовольствий, гор оголенной плоти и изнуряющей эрекции. Сложно описать переживания 12 летнего мальчика, когда он встречает в коридоре демонетку, возвращаясь домой с курсов по различению марок дурманящих веществ. Отец Айриса был предан Лорду Соломону всей душей и всем телом. Любовь его была столь все обьемлюща, что он даже назвал в его честь своего сына. Которому вместе с именем перепала и своя доля шуток и удовольствия в тени столь великого тески. Отец был придворным интегратором. Отвечал за обновление состава верхних палуб. Отбирал, обращал, развращал и интегрировал в высшее общество Восторга новые челены и вульвы. Иногда спускался на миры и производил там экзаменационный набор. Бывало покупал диковины у работорговцев. Случалось ему и хаживать на верхние этажи тюрьмы, куда попадали захваченные представители высших слоев имперского общества. Случилось ему как то раз найти там девушку. Не то чтобы красавицу, утонченная, небольшого роста с довольно миловидной внешностью. Оказалась она изгнаницей одного богатого нобильского рода. Толи колдовство она пыталась, толи занялась блудом во время мессы в храме ложного императора. Скалу она сразу понравилась. Её манеры и интересы, а также легкомысленный нрав позволили ей легко влиться в круговорот невоздержанности и излишеств. Вот только оказалось она совсем не той за кого себя выдавала. В один из прекрасных баллов на Восторге, когда Лорд осинял собравшихся своей благодатью. В зале громыхнул гром. Могучая фигура Соломона пошатнулась и прижала руку к груди. Парадные пластины доспеха разворотило попадание бронебойного патрона. Снайпер целился в связку артерий выходящих из двух его сердец. Снаряд пробил броню, а перед этим тела двух слуг. Но по счастью застрял в амулете из камня души, что Лорд носил на себе. Его сверхчусвительные глаза разлучили точку из которой был совершен выстрел. Безумный рев направил охрану в сторону стрелка, тела демонеток и придворных закрывающие хозяина от следующих выстрелов. Быстрая погоня и множества смертей. Виновником всего оказался ассасин храма Виндикар. Та самая девушка, что приглянулась Владиру Скалу. Во владениях Лорда Соломона суд над провинившимися всегда был неотвратим и мучителен. Сыну сановника был предложен выбор, или вместе с палачами заживо сожрать своего отца, или прощаться со своим местом в придворной гвардии и отправляться в штрафные войска.
Сейчас сидя связанным и глядя на удаляющуюся спину Лорда, в Айрисе закипали те самые сырые куски мяса, которые срезали и подавали ему на металлическом блюде. Первое касание варпа, перед входом в арку, запечатало ему уста и когда внутри кто-то развязал им мысли, он единственный не мог выразить всё то призрение, что он испытывал к жалкому червю, запиханному в разукрашенную консервную банку. Сейчас же этот червь удалялся, а с ним и шанс на возмездие. Мышцы Айриса напряглись силясь избавится от пут. В оставшейся четверке он был самым сильным и пострадал меньше остальных. Синтетические пластиковые путы дрожали, на напряженном лице выступал пот. Варп над головой заголосил словно отвечая его натуге. Волна разрядов катилась по горизонтальному столбу варпизлучения, хаотично выбрасываясь в стены тоннеля. Поравнявшись с пленниками эта волна исторгла две пурпурные молнии, и двое соратников Владира осыпались дымящимся пеплом. Путы оставшихся загорелись и Айрис мощным усилием разметал горящие ошметки. В его груди что-то клакотало. Эфемерный кусок мяса застрял где-то глубоко в горле, мешая выбросить в пространство крик гнева, только кровь смогла бы протолкнуть это мясо глубже. Кровь того самого червя, что носил с ним одно имя.
Псайкер входит в комнату своего отдохновения. В ней повсюду нагие тела. Он усаживается в кресло в центре и удобно устраивает голову в подголовнике. Комната пронизана психосиловыми металлами, которые тянутся из пола к подголовнику. Через мгновение, глаза псайкера закрываются и металл вокруг него начинает светиться изнутри от высокоактивных примесей внутри. Цвет свечения меняется, на стенах проступают черты того помещения, которые видит псайкер. Сейчас это — амфитеатр. Пол приходит в движение, повторяя географию видения колдуна. Образовываются неровности, поднимаются поверхности. После этого по театральному залу, которым стало помещение, проносится длительных многоголосый и лёгкий вздох, когда псайкер приказывает мышцам людей прийти в движение, повинуясь его воле и желанию. Словно художник, изливающий чувства на картину с помощью пера и бумаги, Псайкер преобразует саму ткань реальности под свои желания.
Никто из живых скульптур не сожалеет. Они оказались здесь по собственной воле, и ощущали только радость и покой. Эти люди были рады приходу псайкера, а он был рад им, потому, что они давали ему истинное отдохновение. Он создавал мир для них, а они — для него.
Под камерой псайкера раздался не слышимый человеческому уху писк. В длинном коридоре, заполненном десятками криокапсул раздался шорох. Вскоре из прохода показалась фигура, быстро перебирающая бессчётным количеством металлических конечностей. Через несколько секунд многоножка, созданная из переплетения металла, человеческих костей и искусственно выращенных мускулов, поднялась, и обвила капсулу. Человеческий череп, служивший вместилищем множества аугметики, поднялся возле лица псайкера. Криокапсула озарилась мерцающим красным цветом, когда сканер принялся за работу.
Примитивный разум машины следовал алгоритму. Он отправил отчёт. «Повышенная мозговая активность, субьект входит в фазу сна. Повреждение капсулы.» отправило творение своему создателю. Ответный инфопакет-прказ последовал незамедлительно. Инструкция гласила «Запечатать капсулу. Восстановить работу криокапсулы. Ввести препараты 1, 7, 22. в размере х1.3 дозы.»Несколько секунд создание механикус обрабатывало его, после чего принялось исполнять приказ.
Псайкер поудобнее устроился в своём кресле и открыл свой разум, находясь в полной неуязвимости от потустороннего вмешательства. Чувства десятков людей ласкали его уставший разум своими, обнимали его, наполненные обожанием. Он был спокоен. Он был счастлив.
Никто из живых скульптур не сожалеет. Они оказались здесь по собственной воле, и ощущали только радость и покой. Эти люди были рады приходу псайкера, а он был рад им, потому, что они давали ему истинное отдохновение. Он создавал мир для них, а они — для него.
Под камерой псайкера раздался не слышимый человеческому уху писк. В длинном коридоре, заполненном десятками криокапсул раздался шорох. Вскоре из прохода показалась фигура, быстро перебирающая бессчётным количеством металлических конечностей. Через несколько секунд многоножка, созданная из переплетения металла, человеческих костей и искусственно выращенных мускулов, поднялась, и обвила капсулу. Человеческий череп, служивший вместилищем множества аугметики, поднялся возле лица псайкера. Криокапсула озарилась мерцающим красным цветом, когда сканер принялся за работу.
Примитивный разум машины следовал алгоритму. Он отправил отчёт. «Повышенная мозговая активность, субьект входит в фазу сна. Повреждение капсулы.» отправило творение своему создателю. Ответный инфопакет-прказ последовал незамедлительно. Инструкция гласила «Запечатать капсулу. Восстановить работу криокапсулы. Ввести препараты 1, 7, 22. в размере х1.3 дозы.»Несколько секунд создание механикус обрабатывало его, после чего принялось исполнять приказ.
Псайкер поудобнее устроился в своём кресле и открыл свой разум, находясь в полной неуязвимости от потустороннего вмешательства. Чувства десятков людей ласкали его уставший разум своими, обнимали его, наполненные обожанием. Он был спокоен. Он был счастлив.
Рёв, который раздался в голове Соломона заставил его повернуться. На него бежало отродье Хаоса. Перекрученное тело человека едва проглядывало из этой мешанины дрожащей от боли и ярости плоти. Безумно завывая, оно неслось прямо на Ариса, изменяясь на ходу, покрываясь нагноениями и наростами. Только по выросшему рогу Лорд догадался, где раньше была голова несчастного. Выдавленные внутренности, словно хвост, волочились за тварью, бегущей на трёх гипертрофированных конечностях, оставляя за собой след слизи. Сами конечности представляли из себя колонны влажной плоти, покрытой нарывами и пронизанные чёрными венами. Левая рука почти высохла, от развившейся сухой гангрены, кости и суставы в ней раскололись, рука вытянулась и волочилась по полу, напоминая плеть. Правая же рука наоборот - раздулась так, что кожа на ней лопнула. В новой руке явно виднелись остатки рёбер человека, которые, следуя безумной воле, медленно перемещались к концу, образуя костяную булаву, на которую существо тут же начало опираться при беге. Единственный глаз, наполовину скрытый выросшим рогом, светился зелёным и истекал чёрной кровью. Раскрытая пасть твари напоминала рот миноги - столь много в нём было обломанных зубов. Во рту что-то пульсировало, с некоторым удивлением Соломон разглядел там судорожно бьющееся сердце, больше похожее на мешок с чернилами. Судя по пульсации глотки твари, сердце большей частью располагалось в ней.
Эта прогнившая тварь посмела атаковать его. Соломон втянул в себя воздух, насыщенный наркотическими веществами, словно лес запахами растений и использовал весь этот воздух без остатка, заревев. Звук, похожий на раскалывающуюся землю пронзил тоннель, и унёсся в оба его конца, отражая дикий вой. Стоит отдать должное гвардейцам, которые лишь дёрнулись от неожиданности. Арис сорвался с места, сильнее сжимая свой меч. Повинуясь его мысли, дозатор боевого наркотика пришёл в действие, впрыскивая в вены вещество. В какой-то краткий миг блаженства, Соломон ощутил каждой клеткой своего тела - от лица, которое исказило презрение и гнев, до кожи торса, разрываемой крючьями доспеха. Импульсы боли вызвали удовольствие в улучшенном Фабием разуме. Тварь наполнила его разум своим бешеным рёвом, но он утонул в безумии сенсорной перегрузки.
Отродье оказалось возле группы гвардейцев и Йоля. Увидев, как первые начали наводить оружие на несущегося демона, Арис, переполненный раздражения, рыкнул в вокс.
- Тварь моя! - Поднятое оружие не опустилось, но все поняли, что вмешательство грозит в лучшем случае смертью.
Тазар, заключённый в мече, застонал от нетерпения. Оказавшись на расстоянии удара, Соломон, не останавливаясь, удалил снизу-вверх, целясь в одну из опорных конечностей. Меч вонзился в сухожилия, схожие со стальными и, перерубив их, замедлился в кости. "Будь проклят Повелитель Мух за выносливость своих почитателей!" - мелькнула мысль в разуме Ариса. Не останавливая свего движения, Соломон проскользнул между одной из ног и отсохшей руки, продолжая движение меча, рассекая гнилую плоть. Демоническое оружие завыло от ярости, когда поняло, против чего его используют. Омерзение ударило разум Соломона, словно плеть. Отродье не теряло времени и пыталось разорвать свою цель, размахивая огромной рукой, покрытой костяными шипами и ворочаясь вокруг своей оси, словно пёс, гоняющийся за собственным хвостом, но все его удары сыпались в пустоту. Соломон выждав мгновение, ухватился левой рукой за костяной вырост и упёрся ногой в рог, используя его как опору для толчка вверх. Выставив меч режущей кромкой вниз, Соломон вогнал его дна половину длины. Он мог чувствовать, как органы отродья рвутся и кости скребут о лезвие, когда вскрыл бок твари, соскочив с неё. Из длинной раны посыпались гнилые жгуты - внутренности и, поток гноя. На секунду потеряв бдительность, Арис не уследил, как шипастая булава твари врезалась в его бок, пробивая броню и одно из лёгких. Стон наслаждения вырвался из груди Ариса. Дышать стало тяжелее, когда воздух из лёгкого попал в плевральную полость. Несколько капель крови выплеснулись изо рта Избранного и сейчас легко дымила на внутренностях шлема. Он ощутил, как по броне ударила вторая - отсохшая, как он думал - рука, но безрезультатно: броня сдержала удар. Кровь на костяных наростах расплавила их, в прочем не нанеся никакого вреда самому существу. Соломон взял меч в левую руку, улыбнувшись, когда демон в мече завыл с новой силой, пытаясь вырваться из своего заточения и лично разорвать на куски своего хозяина. Разорвать на куски у него не получилось, зато левая рука заметно замедлилась от объёма импульса, который послал Нишаам. Приветствуя волну боли, последовавшей за этим, Соломон засмеялся, хриплым от жидкости в лёгком смехом. На короткое время он ослеп - перед ним оказался лик порабощённого демона. Движение воздуха по броне подсказало Арису, что на него падает булава отродья, поэтому он ушёл вправо, огибая удар и выставил руку с мечом, рассекая бок твари, оголяя разросшиеся рёбра. Тряхнув головой, он отбросил демона из своего сознания. Почувствовав презрение своего повелителя к нему, Тазар прекратил свои бесполезные попытки вырваться из клетки, созданной из воли пленителя. Тело Соломона вновь налилось частичкой демонической силы, и он отпрыгнул назад, давая твари повернуться к нему лицом, лишь для того, чтобы нанести по нему удар. Точно выверенный, он прошёлся от основания высохшей руки-плети до правой стороны тела. Кусок плоти с рукой отпал у твари, но в момент, когда он должен был пересечь голову, с сердцем в пасти, Отродье потеряло свои очертания, словно превратившись в призрака, похожего на бесчисленные лица существ, наполняющих Варп. Меч вонзился в пол, и выбил из него зеленоватые искры когда прочертил в нём борозду.
На мгновение Соломон заметил вопящего человека, проступившего через очертания раздутой твари.
- Жалкий червь, отправляйся к своему божку! - Взревел от разочарования Арис. В этот момент, отродье, словно снова оказалось в реальности. Оно не теряло времени, находясь с другой стороны завесы. Жгуты прочных, как канаты кишок, свисающих позади твари ударили, словно плеть. Несколько украшений, включая головы из закалённого варпом камня, были снесены с брони. Барельеф, изображающий демонетку на ноге раскрошился. Взмахнув мечом, Лорд отсёк эти внутренности, но они, словно продолжая жить собственной жизнью, опутали его, немного замедляя движения. Тазар, почуяв возможность поспособствовать смерти своего пленителя, вновь послал импульс оглушающий боли. В этот раз даже извращённые чувства Возлюбленного не смогли охватить всю палитру наслаждения, когда меч, повинуясь воле запертого в нём демона сломал кисть, и вонзил его в живот Ариса. Очередной удар руки-молота отбросил его в сторону, сбив с ног. Разбитые рёбра, колотые раны лёгкого и вибрирующий от злобы меч в животе заставили Соломона взвыть от удовольствия. Пульсирующий вой, звучащий как неисправная аудиосистема, вырвался из динамиков доспеха. Развернувшись к хохочущему космодесантнику тварь ринулась на него.
За мгновение придя в себя, Арис вскочил на ноги, подвывая от ощущения того, как сломанные кости трутся друг о друга и разрывают его плоть. Гора гниющего мяса была в полутора метрах. Лорд схватился за меч сломанной рукой, и выдернул его, поёжившись от экстаза. Меч, покрытый его золотой кровью, которая быстро исчезала, насыщая ликующего демона, вознёсся вверх. Правая рука сомкнулась на роге отродья, которым оно размахивало, в нетерпении пронзить им космодесантника. Разница в массе сдвинули Соломона с места но он не сменил позы. Вместо этого он поднял голову за рог вверх и уставился в единственный глаз. Там он увидел проблеск человеческого страха, а в следующее мгновение ликующий демонический клинок вонзился в глаз и прошёл дальше, разрезая гниющее сердце. Отродье остановилось и забилось в судорогах. Тазар, пьющий ихор Соломона, словно первобытный человек пожирает сердце павшего врага, не ожидал, что вкус свободы обернётся для него мерзкой гнилью.
Нишаам завопил от отчаянья в разуме Лорда Хаоса. Он позволил ему покричать, наслаждаясь страданиями бессмертного, прежде чем вновь закрыл в своём разуме. Меч стал истекать смесью благословенного ихора и гнили. Туша твари потеряла чёткость и медленно поплыла к варп-потоку, где беззвучно растворилась.
Проход замер от смеха, но в этот раз смеялся не Арис. Этот смех был всем - лаской любовника и шелестом клинка, свежующего невинных; шумом леса и какофонией боя; волнами океанов и звуками раскалывающихся планет. Этот звук - порождение чистейшего наслаждения - шёл из потока, варпа. Соломон ощутил нежное прикосновение к своему разуму. От этого лёгкого касания сознание наполнилось любовью и обожанием. Арис замер не в силах преодолеть эту любовь, он погрузился в собственные чувства, прислушиваясь к ним... Ответом ему стал шёпот любовника произнёсший единственное, невозможное слово, состоящее из впервые произнесённых звуков. Эти звуки отпечатались в ткани реальности, навсегда связываясь с душой Соломона, ибо в них была вся его суть, изложенная самим Богом. Все его стремления, амбиции, переживания, потаённые от самого себя секреты прозвучали в сознании Возлюбленного и оформились в единственное слово - его Истинное Имя.
Постепенно возвращая контроль над своим телом, Соломон услышал, как с рыком унеслась одна из ракет Домитара в убегающую цель. судя по последовавшему взрыву, в цель она не попала. В какой-то момент ему мучительно захотелось убить и это отродье, и вновь ощутить на себе пылкий взгляд Тёмного Принца, но были дела поважнее - нужно было двигаться вперёд.
Люди позади него стояли на коленях или четвереньках, словно приходя в себя. Пошатываясь, первым поднялся Курц и несколькими словами вывел солдат из прострации. Казалось, что их движения несколько дёрганные. "В чём дело?" - задал себе вопрос Арис, но тут же нашёл на него ответ - имматериум. Заметив взгляд Соломона, направленный на поток, Штосс не дожидаясь вопроса ответил Соломону. из-за его спины взлетел сервочереп и направился вдаль по коридору.
- Поле, удерживающее Имматериум, не было создано человеком. Согласно моим предположениям, оно очень старо, и то, что мы видим, а именно - бьющие из него.... - Магос на миг задумался. - Молнии, да. Так вот, эти молнии - результат своя в работе. Более того, неаугментированные люди подвержены постоянному воздействию варпа. Оно в десятки или даже сотни раз слабее, чем тот выброс, накрывший четыре единицы несколько минут назад, но все же он в состоянии влиять на них, при долгосрочном нахождении.
- Курц, ты в порядке? - Поинтересовался Соломон, чей разум ещё горел от откровений.
- Да сир. - Ответил Курц. В промежутках между панцирной броней, там где была лишь мешковатая армированная ткань, явно виднелись туго обтянутый этой тканью мышцы, как и у всех пришедших в себя бойцов за его спиной.
- Замечательно. - Прокомментировал ответ и состояние гвардейца Соломон, с хрипотцой в голосе. - Вас всех коснулось благословение Имматериума. Носите его с честью.
Соломон подошёл к одному из солдат и взял с его пояса набор первой помощи, достал оттуда спрей синтеплоти и залил в раны на груди, исходившие дымом от разъедаемой кровью брони. Раны оказались серьёзными - одно из лёгких не работало, расколотые рёбра и обломки костей грудины непрерывно резали мышцы. Рана на животе почти затянулась - она не нанесла никаких внутренних повреждений, с которыми не справился бы организм космодесантника самостоятельно. Кости остановили меч и не дали ему рассечь внутренности. Закончив распылять синтеплоть, Соломон на небольшое время прекратил кровотечение, повреждающее его доспех, и сейчас ему требовался быстрый ремонт. Йоль шёл к стоящей группе, поэтому Соломон приказал Штоссу заняться его броней. Словно нехотя, ксеноархеолог протянул механодендриты к доспеху и ремкомплекту самого Соломона.
- Знаете, эта крепость была построена эльдарами. Их технологии работы с варпом - удивительны . Но они вынуждены были бросить свои творения после того, как Слаанеш, хвала ей, уничтожила всю цивилизацию Эльдар. - Механодендриты испускали искры и визг, работая над доспехом. Быстрые движения Штосса закрыли ряд неровных дыр на груди, оставленных ударом отродья. - Те, кто сумел спастись, по моим предположениям, оказались в таком ужасе, что побоялись использовать эти крепости, работающие на отныне запретной для них технологии. Готово. Не могу не отметить мастерство оружейника.
Арис оглядел броню. Она потеряла половину украшений, а грудь по диагонали была отполирована до зеркального блеска там, где раньше были пробоины.
- Благодарю. - Кивну головой Соломон. - Поменяйтесь местами в построении Йолем.
- Как вам будет угодно. - Склонил голову Штосс и проследовал на своих длинных ногах в конец построения, перешагивая через людей.
Йоль, слышавший приказ, безмолвно занял место впереди колонны.
- Идём дальше. - приказал Лорд.
Беразаг Краум был в увольнении. Двадцать три года; чисто выбритое лицо с бледным шрамом на щеке; высокий рост и осанка уверенного в себе человека и глаза цвета мутного льда. Будучи умелым фехтовальщиком и заядлым дуэлистом он довольно быстро стал младшим офицером абордажной команды и получил в награду силовой меч, подчёркивающий его выдающиеся успехи. Позади него шли двое солдат, сопровождавших его, скорее для статуса, чем по нужде.
Цепочка капель крови вела их все глубже в заброшенные уголки Восторга. Судя по следам на покрытых пылью стенах, жертва уже выбивалась из сил. Подкованные железом сапоги стучали по металлу пола, унося эхо шагов вдаль по тускло освещённому коридору. Беразаг поднял нож, запятнанный застывшей кровью, и прислонил его к стене, продолжая движение. Противный визг продолжался десять секунд, прежде чем девушка не выдержала. Она рванулась вдаль по коридору из-за небольшой ниши, заставленной ящиками, придерживая кровоточащий живот одной рукой. Лёгкая улыбка приподняла краешки губ Краума. Не ускоряя шага он шёл вслед за жертвой, бегущей от него и издающей стоны боли. Когда их разделяло около десяти метров, позади Беразага раздался звон.
- Время, господин лейтенант. - Сиплым голосом произнёс один из солдат.
- Что ж... - Вздохнул Беразаг, останавливаясь и отдавая нож солдату. Послышался плеск воды, когда солдат принялся его чистить. - Ладно.
Пройдя несколько шагов и сделав поворот он снова увидел девушку, которую загонял три часа. Как жаль что именно сейчас силы окончательно покинули её, а не пару минут назад. Девушка лежала на полу, сжавшись и подогнув под себя ноги. Встав над ней, лейтенант отстегнул с пояса кошель и положил перед её заплаканным и искажённым от боли лицом. Девушка никак не отреагировала. Достав из подсумка инъектор болеутоляющего, он с силой оторвал руку девушки от раны на животе и вдавил туда пластиковый цилиндр. Использованный инъектор он бросил прямо на пол.
- У тебя есть примерно час, прежде чем боль вернётся. - Сказал Краум, вытирая шёлковым платком испачканную в крови руку. Это не помогало. Он достал флягу и смочил шёлк холодной водой. - Тут та сумма о которой мы договаривались и ещё на лечение. На твоём месте я бы поспешил, возможно рана убьёт тебя раньше.
Девушка что-то пробормотала слипшимися губами.
- Что? Пить? Тебе нельзя пить с такой раной. Ты же не хочешь умереть от заражения, верно? - Шёлковый платок, перепачканный кровью, полетел вслед за инъектором. - Надеюсь найти тебя там же через месяц.
Трясущимися от шока руками, девушка взяла звякнувший мешочек и положила в карман, после чего принялась вставать на ослабевших руках. Беразаг, получивший свою долю развлечения, отвернулся и пошёл назад, в жилую часть Восторга. Чем бы ещё заняться?
- Что там дальше по списку, Фил? - С лёгкой улыбкой спросил лейтенант, выплывший из-за поворота.
- "Фехтование крепостных на подручных инструментах", сэр. - Несколько удивлённо прочитал сопровождающий.
- А, значит к орудийной палубе... Там сейчас заведует Дзор.... - Лейтенант занят место впереди сопровождающих и направился вперёд.
- Сэр, если разрешите... - Краум склонил голову вбок, показывая внимание. - младшего канонира Дзора выкинул из окна рубки Мастер Артиллерист.
Беразаг рассмеялся.
- Хах, жаль что я это пропустил. Тогда пошли наведаемся в рабские загоны. Адепт Зорин ведь на месте? - Услышав утвердительный ответ, лейтенант продолжил. - Значит, идём к нему. Давно не смотрел как два десятка отчаявшихся парней вышибают друг другу мозги трубами и разводными ключами, а?
Цепочка капель крови вела их все глубже в заброшенные уголки Восторга. Судя по следам на покрытых пылью стенах, жертва уже выбивалась из сил. Подкованные железом сапоги стучали по металлу пола, унося эхо шагов вдаль по тускло освещённому коридору. Беразаг поднял нож, запятнанный застывшей кровью, и прислонил его к стене, продолжая движение. Противный визг продолжался десять секунд, прежде чем девушка не выдержала. Она рванулась вдаль по коридору из-за небольшой ниши, заставленной ящиками, придерживая кровоточащий живот одной рукой. Лёгкая улыбка приподняла краешки губ Краума. Не ускоряя шага он шёл вслед за жертвой, бегущей от него и издающей стоны боли. Когда их разделяло около десяти метров, позади Беразага раздался звон.
- Время, господин лейтенант. - Сиплым голосом произнёс один из солдат.
- Что ж... - Вздохнул Беразаг, останавливаясь и отдавая нож солдату. Послышался плеск воды, когда солдат принялся его чистить. - Ладно.
Пройдя несколько шагов и сделав поворот он снова увидел девушку, которую загонял три часа. Как жаль что именно сейчас силы окончательно покинули её, а не пару минут назад. Девушка лежала на полу, сжавшись и подогнув под себя ноги. Встав над ней, лейтенант отстегнул с пояса кошель и положил перед её заплаканным и искажённым от боли лицом. Девушка никак не отреагировала. Достав из подсумка инъектор болеутоляющего, он с силой оторвал руку девушки от раны на животе и вдавил туда пластиковый цилиндр. Использованный инъектор он бросил прямо на пол.
- У тебя есть примерно час, прежде чем боль вернётся. - Сказал Краум, вытирая шёлковым платком испачканную в крови руку. Это не помогало. Он достал флягу и смочил шёлк холодной водой. - Тут та сумма о которой мы договаривались и ещё на лечение. На твоём месте я бы поспешил, возможно рана убьёт тебя раньше.
Девушка что-то пробормотала слипшимися губами.
- Что? Пить? Тебе нельзя пить с такой раной. Ты же не хочешь умереть от заражения, верно? - Шёлковый платок, перепачканный кровью, полетел вслед за инъектором. - Надеюсь найти тебя там же через месяц.
Трясущимися от шока руками, девушка взяла звякнувший мешочек и положила в карман, после чего принялась вставать на ослабевших руках. Беразаг, получивший свою долю развлечения, отвернулся и пошёл назад, в жилую часть Восторга. Чем бы ещё заняться?
- Что там дальше по списку, Фил? - С лёгкой улыбкой спросил лейтенант, выплывший из-за поворота.
- "Фехтование крепостных на подручных инструментах", сэр. - Несколько удивлённо прочитал сопровождающий.
- А, значит к орудийной палубе... Там сейчас заведует Дзор.... - Лейтенант занят место впереди сопровождающих и направился вперёд.
- Сэр, если разрешите... - Краум склонил голову вбок, показывая внимание. - младшего канонира Дзора выкинул из окна рубки Мастер Артиллерист.
Беразаг рассмеялся.
- Хах, жаль что я это пропустил. Тогда пошли наведаемся в рабские загоны. Адепт Зорин ведь на месте? - Услышав утвердительный ответ, лейтенант продолжил. - Значит, идём к нему. Давно не смотрел как два десятка отчаявшихся парней вышибают друг другу мозги трубами и разводными ключами, а?
Обитая в глубине океана Наутотх всегда предпочитал его сильные течения слабым. Многие более малые формы довольствовались стоялой водой завихрений и тупиков, но Наутотх давно уже понял, что этот путь ведет только к самоедству дикости, все что ты там найдешь это бесконечность в канебальном пиршестве. И ладно бы они действительно бы были подобны ему самому. Давно уже он перестал быть просто тотхом. Теперь поедая эту беснующуюся тухлую массу, он зарабатывал лишь угрюмое несварение своего тела. Глупость пожранных начинала бурлить в его утробе и слишком много уходило на них желчи. А она ведь к тому же начинала разъедать Наутоха изнутри, а поедать самого себя он любил куда более изысканно чем так. Не будучи приверженцем каких-то конкретных течений в море, он был в постоянном поиске свежих струй и протубираций. Бывало с ними удавалось всплыть на поверхность, чтобы глотнуть столь мерзостно сладострастного воздуха параллельных глубин.
Так было и в этот раз. Преследуя водоворот чувственных страданий, что внезапно открылся на отдалении его горизонта, он вдруг увидел вспышку, пробой, сущий всколох разорвавший море извне. Открывшуюся разверзнованием бездну, куда с радостью бросились все избытки скопившиеся в давлении вод. Со всей этой гурьбой нырнул и Натотх. Сверкающие искры перехода сменились титанической силы тисками. В этот раз параллельность не была столь приветлива. Могучие силы сжимали воду в своих ладонях, не давая её массе жить своей жизнью. Весь поток понесло куда-то следовать чьей-то воле. Такое не входило в планы Тотха. Включив свое скользкое и изворотливое тело, он развернувшись, что было сил дернулся против течения, возможности вернуться в океан небыли. Нельзя противостоять потоку, но такой маневр отбросил его ближе к стискивающим воду гигантским рукам. Пальцы были столь монументальны, как будто принадлежали кому-то создающему сами течения. Плотно сжатые они однако не могли удержать все. Лазейка. Тх заметил её и последним рывком уцепился за трепыхающуюся брешь. Паралельность в этот раз была без сладостной гнили. Но что-то подобное было вполне рядом. Все вокруг переливалось в священном сиянии океана и Тотху за дышалось куда легче, чем в прессованной воде чужой воли. Он осмотрелся. Свежий корм кто-то недавно применил тут по назначению. Еще несколько удалялись от него. Встрепенув, от пены, свои закрылки Натотх направился в их сторону.
Все они оказались омыты водами безбрежного океана. Внутри иных жили уже свои рыбы и пробовать их на вкус пока не было никакого желания. Но вот несколько были вполне съедобны, оставалось устроиться поудобнее и дождаться время обеда, медленно размечая самые вкусные куски и постепенно размягчая самые жесткие участки
Так было и в этот раз. Преследуя водоворот чувственных страданий, что внезапно открылся на отдалении его горизонта, он вдруг увидел вспышку, пробой, сущий всколох разорвавший море извне. Открывшуюся разверзнованием бездну, куда с радостью бросились все избытки скопившиеся в давлении вод. Со всей этой гурьбой нырнул и Натотх. Сверкающие искры перехода сменились титанической силы тисками. В этот раз параллельность не была столь приветлива. Могучие силы сжимали воду в своих ладонях, не давая её массе жить своей жизнью. Весь поток понесло куда-то следовать чьей-то воле. Такое не входило в планы Тотха. Включив свое скользкое и изворотливое тело, он развернувшись, что было сил дернулся против течения, возможности вернуться в океан небыли. Нельзя противостоять потоку, но такой маневр отбросил его ближе к стискивающим воду гигантским рукам. Пальцы были столь монументальны, как будто принадлежали кому-то создающему сами течения. Плотно сжатые они однако не могли удержать все. Лазейка. Тх заметил её и последним рывком уцепился за трепыхающуюся брешь. Паралельность в этот раз была без сладостной гнили. Но что-то подобное было вполне рядом. Все вокруг переливалось в священном сиянии океана и Тотху за дышалось куда легче, чем в прессованной воде чужой воли. Он осмотрелся. Свежий корм кто-то недавно применил тут по назначению. Еще несколько удалялись от него. Встрепенув, от пены, свои закрылки Натотх направился в их сторону.
Все они оказались омыты водами безбрежного океана. Внутри иных жили уже свои рыбы и пробовать их на вкус пока не было никакого желания. Но вот несколько были вполне съедобны, оставалось устроиться поудобнее и дождаться время обеда, медленно размечая самые вкусные куски и постепенно размягчая самые жесткие участки
Визг пилы вгрызающейся в благословенный керамит. По другому её сейчас не снять и приходится идти на такие жертвы. Небольшое облачко пыли из перетираемого адамантиевыми зубьями диска всасывается в инструмент. В помещении изредка - не чаще пары раз в минуту раздаётся писк аппарата, регистрирующего удары сердца. Аккуратно, чтобы не потревожить сломанную шею, доспех убирают по частям, обнажая мускулистое тело под ним. Шлем следует за броней - на тележку, и как только он касается её, сервитор направляется с драгоценным грузом в мастерскую.
Обеспечив себе доступ к ране, мортиции принялись за то, что можно было назвать "операцией". Несколько металлических конечностей, увешанных свёрлами и иглами, вплыли в освещённую яркой лампой область. Тонкое сверло аккуратно вонзилось в череп космодесантника. По операционной разнёсся запах обо жжёной кости. Добравшись о крупного сосуда сверло остановилось и вышло из проделанного отверстия. Несколько игл вонзились в кровоток, насыщая его питательными веществами. Ещё несколько отверстий в черепе, и он оказался увешан трубками разного диаметра, поддерживающих важнейший орган в жизнеспособном состоянии. Второй мортиций, следуя сигналу первого вскрыл рану на шее. Из неё начал вяло течь поток артериальной крови. Вонзив в рану тонкие пальцы, хирург вытянул повреждённую артерию из раны и маленькие, похожие на конечности насекомого манипуляторы обвязали артерию, останавливая потерю крови. Предоставив механизмам ушить артерию самостоятельно, мортиций проверил состояние оперируемого. Он по прежнему находился в целебной коме, органы, соединённые с аппаратами так же как мозг, находились в полной безопасности. Состояние пациента стабильное. Теперь он был полностью в их власти - не осознающий себя и беззащитный.
- Заменить мускулы левой ноги на фибросвязки? Повышение стабильности, увеличение силы, лучшее единение с силовым доспехом. - Предложил первый мортиций - существо с семью конечностями, окутанное в плащ из выделанной кожи рабов.
- Нет, не стоит. - Задумчиво прогудел вокс-динамик. - Для начала займемся первостепенным ранением. Полное удаление позвоночного столба и замена на пласталевый? Нет-нет... На это уйдут недели. - Перебирал варианты второй - закутанный в такой же плащ, выкрашенный в белый цвет. Его лицо представляло из себя мешанину плоти и аугметики с невероятным количеством линз и зрительной аугметики.
- У нас где-то был позвоночный столб одного из Железноруких. - Неуверенно начал вспоминать семирукий. - Ах, верно... Архивная запись ZXT-EL-гамма-117. Необратимые повреждения импланта после контакта с кровью Лорда Ариса.
- Он тогда вырвал тебе руку. - Услужливо напомнил отвернувшийся от коллеги мортиций. Послышался звон металла, когда он принялся перебирать аугметику, лежащую на чистом столе. - Что у него с межпозвоночными дисками?
- Раздавлены. - Раздался ответ. - Впрочем у нас есть искусственные.
Мортиций со множеством линз вернулся к столу, неся на руке четыре позвонка. Чёрный металл, казалось, поглощал свет.
- Займись ими. Стандартное расположение сосудов и нервов. Я займусь пациентом. - Тонкий лазерный резак показался из-за спины мортиция, он вплотную приблизился к оголённой кости и принялся её разрезать, издавая противный визг.
- Слушай, а питательные каналы на его голове... - Раздался голос семирукого. - Они расположены крайне удачно для того, чтобы...
- Да-да, я уже тогда понял к чему ты ведёшь. - Перебил его хирург, на останавливая работы. Сейчас на столе лежало несколько десятков обломков костей. На их бывшем месте находилась пустота, и головной мозг с телом соединяли только невероятно тонкие нити нервов, спинной мозг и сосуды. Ушитые вены и артерии лежали рядом. Частые уколы в прилегающую плоть поддерживали в ней жизнь. - Разъёмы для соединения с доспехом. Ты специально делал их там, не пытайся меня обдурить, Даал. - Через несколько минут кропотливой работы хирург произнёс. - Почему бы и нет, верно?
- Готово. - Раздался голос Даала спустя двадцать минут тишины, нарушаемой лишь звуками аппаратов. Он повернулся и показал полностью готовый участок позвоночника с проделанными отверстиями для сосудов и нервов. Хирургу к этому времени уже надоело впрыскивать поддерживающие жизнь вещества в шею.
- Хорошо. Теперь ради всего святого - просто молчи и смотри за работой мастера. Лезвие, острота которого соблюдалась на молекулярном уровне покинуло герметичный контейнер. Не теряя времени, чтобы не дать ему затупить о стерильный воздух, хирург рассёк пучки нервов и сосудов. Голова теперь держалась на теле только за счёт мышц шеи. Аппараты жизнеобеспечения молчали, показывая ровную линию искусственной комы. Тончайшие нити из пальцев хирурга протянулись через отверстия в позвоночном столбе. Каждая из множества нитей вонзилась в предназначенную ей частичку тела. Проверяя состояние нервов, хирург послал едва регистрируемый его приборами импульс. Рука Эйдолана сжалась в кулак и разжалась. Протягивая нити и следующую за ними органику, он соединял их с соответствующими частями с другой стороны. Процесс занял шесть часов. Даал всё это время впрыскивал в Эйдолана препараты.
Наконец хирург отошёл от стола и кивнул Даалу. Тот ввёл в организм космодесантника препарат, который возобновил деятельность его тела, не выводя его из комы. Семирукий начал проверять работоспособность тела, посылая электрические импульсы от конечностей и регистрируя их в соответствующих участках мозга.
- Всё идеально, Йозеф. - Отчитался Даал. - Теперь перейдём к более... интересной части? - Если бы у Даала было лицо, он бы улыбнулся.
Небольшой дендрит с буром оказался у ран в черепе Эйдолана. Он принялся расширять отверстия перед имплантацией разьёмов.
- У нас примерно сто сорок коннекторов. Мы могли бы сделать отверстия здесь, здесь и здесь. - Лезвие скальпеля оставляло на голом черепе крестообразные отметки, которые успевали закрыться, прежде чем начать кровоточить. - Это даст совсем небольшую прибавку к эффективности, но придаст ему более презентабельный вид. Тридцатисантиметровые тонкие кабели разных расцветок лежали около Эйдолана. Один их конец венчала игла и резьба, второй оканчивался армированными коннекторами, в закрытом положении выглядевшими как острые пирамидки. Шесть рук Даала начали аккуратно и поочерёдно ввинчивать острые иглы в мозг космодесантника. В общей сложности шестнадцать кабелей были вкручены в череп.
- В конце концов, если ему не понравится эта идея, он всегда может приказать убрать их. - Сказал Йозеф, смотря как сервиторы отвозят тело Эйдолана в другой конец апотекариона. Сервиторы же подключили его к инъекторам, медленно выводящим из лечебной комы.
- Нам всё же стоило заменить ему мышцы на фибросвязки. - Разочаровано прогудел Даал.
- Или использовать материал Кардафаса из стазиса. - Предположил Йозеф.
- У него нет нужных изменений физиологии, и у нас нет опыта господина Фабия. Разве что Возлюбленный сможет принять импланты какофона. Насколько я знаю, нужные преобразования были сделаны ещё в древние времена...
Обеспечив себе доступ к ране, мортиции принялись за то, что можно было назвать "операцией". Несколько металлических конечностей, увешанных свёрлами и иглами, вплыли в освещённую яркой лампой область. Тонкое сверло аккуратно вонзилось в череп космодесантника. По операционной разнёсся запах обо жжёной кости. Добравшись о крупного сосуда сверло остановилось и вышло из проделанного отверстия. Несколько игл вонзились в кровоток, насыщая его питательными веществами. Ещё несколько отверстий в черепе, и он оказался увешан трубками разного диаметра, поддерживающих важнейший орган в жизнеспособном состоянии. Второй мортиций, следуя сигналу первого вскрыл рану на шее. Из неё начал вяло течь поток артериальной крови. Вонзив в рану тонкие пальцы, хирург вытянул повреждённую артерию из раны и маленькие, похожие на конечности насекомого манипуляторы обвязали артерию, останавливая потерю крови. Предоставив механизмам ушить артерию самостоятельно, мортиций проверил состояние оперируемого. Он по прежнему находился в целебной коме, органы, соединённые с аппаратами так же как мозг, находились в полной безопасности. Состояние пациента стабильное. Теперь он был полностью в их власти - не осознающий себя и беззащитный.
- Заменить мускулы левой ноги на фибросвязки? Повышение стабильности, увеличение силы, лучшее единение с силовым доспехом. - Предложил первый мортиций - существо с семью конечностями, окутанное в плащ из выделанной кожи рабов.
- Нет, не стоит. - Задумчиво прогудел вокс-динамик. - Для начала займемся первостепенным ранением. Полное удаление позвоночного столба и замена на пласталевый? Нет-нет... На это уйдут недели. - Перебирал варианты второй - закутанный в такой же плащ, выкрашенный в белый цвет. Его лицо представляло из себя мешанину плоти и аугметики с невероятным количеством линз и зрительной аугметики.
- У нас где-то был позвоночный столб одного из Железноруких. - Неуверенно начал вспоминать семирукий. - Ах, верно... Архивная запись ZXT-EL-гамма-117. Необратимые повреждения импланта после контакта с кровью Лорда Ариса.
- Он тогда вырвал тебе руку. - Услужливо напомнил отвернувшийся от коллеги мортиций. Послышался звон металла, когда он принялся перебирать аугметику, лежащую на чистом столе. - Что у него с межпозвоночными дисками?
- Раздавлены. - Раздался ответ. - Впрочем у нас есть искусственные.
Мортиций со множеством линз вернулся к столу, неся на руке четыре позвонка. Чёрный металл, казалось, поглощал свет.
- Займись ими. Стандартное расположение сосудов и нервов. Я займусь пациентом. - Тонкий лазерный резак показался из-за спины мортиция, он вплотную приблизился к оголённой кости и принялся её разрезать, издавая противный визг.
- Слушай, а питательные каналы на его голове... - Раздался голос семирукого. - Они расположены крайне удачно для того, чтобы...
- Да-да, я уже тогда понял к чему ты ведёшь. - Перебил его хирург, на останавливая работы. Сейчас на столе лежало несколько десятков обломков костей. На их бывшем месте находилась пустота, и головной мозг с телом соединяли только невероятно тонкие нити нервов, спинной мозг и сосуды. Ушитые вены и артерии лежали рядом. Частые уколы в прилегающую плоть поддерживали в ней жизнь. - Разъёмы для соединения с доспехом. Ты специально делал их там, не пытайся меня обдурить, Даал. - Через несколько минут кропотливой работы хирург произнёс. - Почему бы и нет, верно?
- Готово. - Раздался голос Даала спустя двадцать минут тишины, нарушаемой лишь звуками аппаратов. Он повернулся и показал полностью готовый участок позвоночника с проделанными отверстиями для сосудов и нервов. Хирургу к этому времени уже надоело впрыскивать поддерживающие жизнь вещества в шею.
- Хорошо. Теперь ради всего святого - просто молчи и смотри за работой мастера. Лезвие, острота которого соблюдалась на молекулярном уровне покинуло герметичный контейнер. Не теряя времени, чтобы не дать ему затупить о стерильный воздух, хирург рассёк пучки нервов и сосудов. Голова теперь держалась на теле только за счёт мышц шеи. Аппараты жизнеобеспечения молчали, показывая ровную линию искусственной комы. Тончайшие нити из пальцев хирурга протянулись через отверстия в позвоночном столбе. Каждая из множества нитей вонзилась в предназначенную ей частичку тела. Проверяя состояние нервов, хирург послал едва регистрируемый его приборами импульс. Рука Эйдолана сжалась в кулак и разжалась. Протягивая нити и следующую за ними органику, он соединял их с соответствующими частями с другой стороны. Процесс занял шесть часов. Даал всё это время впрыскивал в Эйдолана препараты.
Наконец хирург отошёл от стола и кивнул Даалу. Тот ввёл в организм космодесантника препарат, который возобновил деятельность его тела, не выводя его из комы. Семирукий начал проверять работоспособность тела, посылая электрические импульсы от конечностей и регистрируя их в соответствующих участках мозга.
- Всё идеально, Йозеф. - Отчитался Даал. - Теперь перейдём к более... интересной части? - Если бы у Даала было лицо, он бы улыбнулся.
Небольшой дендрит с буром оказался у ран в черепе Эйдолана. Он принялся расширять отверстия перед имплантацией разьёмов.
- У нас примерно сто сорок коннекторов. Мы могли бы сделать отверстия здесь, здесь и здесь. - Лезвие скальпеля оставляло на голом черепе крестообразные отметки, которые успевали закрыться, прежде чем начать кровоточить. - Это даст совсем небольшую прибавку к эффективности, но придаст ему более презентабельный вид. Тридцатисантиметровые тонкие кабели разных расцветок лежали около Эйдолана. Один их конец венчала игла и резьба, второй оканчивался армированными коннекторами, в закрытом положении выглядевшими как острые пирамидки. Шесть рук Даала начали аккуратно и поочерёдно ввинчивать острые иглы в мозг космодесантника. В общей сложности шестнадцать кабелей были вкручены в череп.
- В конце концов, если ему не понравится эта идея, он всегда может приказать убрать их. - Сказал Йозеф, смотря как сервиторы отвозят тело Эйдолана в другой конец апотекариона. Сервиторы же подключили его к инъекторам, медленно выводящим из лечебной комы.
- Нам всё же стоило заменить ему мышцы на фибросвязки. - Разочаровано прогудел Даал.
- Или использовать материал Кардафаса из стазиса. - Предположил Йозеф.
- У него нет нужных изменений физиологии, и у нас нет опыта господина Фабия. Разве что Возлюбленный сможет принять импланты какофона. Насколько я знаю, нужные преобразования были сделаны ещё в древние времена...
Хром попытался встать, но краткая передышка позволила отступить боевому ражу и тело дало знать о полученных ранах. Спазмирующая боль в мышцах и голове от нейротоксина занесённого осколками, организм инкуба был модифицирован к сопротивлению различным ядам и вирусам, но полной защиты от токсина это дать не могло, только замедлить действие. Остро ноющие раны от клинков истекали кровью. Сделав ещё одно усилие, инкуб поднялся на ноги, на мгновение помутнело в глазах, но Хром устоял.
– Пусть тут наведут порядок.
Бросив это, Хром направился к выходу. Вслед за инкубом двинулся Марий.
– Какая грубая и небрежная техника убийства, но эффективна, я предпочитаю более элегантные методы, – пытаясь начать беседу, проговорил Марий, паря за спиной быстро шагающего инкуба. Хром не ответил.
– Мы куда-то спешим, ты ещё кого-то собираешься покромсать своими клинками? – с иронией в голосе поинтересовался Марий.
Инкуб кинул короткий взгляд через плечо на гомункула, отвернувшись коротко ответил.
– Тебе известно куда мы идём.
– Ты хочешь меня снова попросить о услуге, чудесно, никогда ещё инкубы не становились мне должны дважды за столь короткое время, – наигранно обрадовался гомункул.
– Нет, ты исполнишь свои обязанности, как и исполнил их несколько мгновений назад, не стоит путать услугу и обязанность, это не нравится ни кабалам и ни ковенам, верно?
– Верно, – недовольно прошипел гомункл.
С каждым шагом время замедлялось, на глаза инкуба опускалась пелена, каждый следующий шаг давался с усилием, но Хром отверг саму возможность попросить помощи и добраться до покоев Мария не на своих ногах. Добравшись до цели и оказавшись в руках развалин Хром был готов провалиться в забытьё без помощи каких либо инъекций. Подопечные гомункула уложили инкуба на операционный стол и принялись срезать с Хрома его изорванное облачение и изучать его истерзанное битвой тело, тихо переговариваясь между собой.
– Использовать саркофаг нецелесообразно, яд будет нейтрализован ингибитором, а раны не составит труда зарастить более простым методом, – сказав это, Марий собирался уйти, но Хром остановил его, схватив за руку. Отбросив цепкие лапы забытья, инкуб встретился взглядом с гомункулом.
– У всех есть недоброжелатели, по этому, не стоит плохо обходиться со своими друзьями и тем более терять их.
Гомункул не пошевелился, но Хром видел, что Марий колеблется.
– Очень мудрые слова мой дорогой друг, я думаю, очень вероятно, в будущем вы займёте место иерарха, если не растеряете свою мудрость. Прошу меня простить, меня ждут дела.
Гомункл высвободил руку и удалился из операционной. Хром откинулся на столе и позволил себе расслабиться, дав анестезии сделать своё дело. Хром не считал, что подобное устное предупреждение могло бы изменить твёрдо принятое решение, но склонить чашу весов? Вполне возможно.
В бессознательном состоянии инкуб провёл гораздо больше времени, видимо на то были причины. Развалины заверяли Хрома, что это было необходимо для лучшего восстановления нервной системы после действия токсинов. Инкуб не стал придавать этому значения. Приятной неожиданностью была восстановленная броня, конечно, это не была работа мастеров и на ней остались следы повреждений, но она вновь могла быть надёжной зашитой. Чувство голода явно намекало, что инкуб полностью здоров. Покинув логово гомункула, Хром распорядился дать запрос о голоаудиенции с Архонтом, так же пользуясь своим текущим положением, приказал накрыть для себя стол в обзорной площадке корабля. Когда бронестворки были опущены, оттуда открывался круговая панорама на открытый космос.
К столу были поданы различные благородные напитки и многообразие блюд из деликатесов, которые удалось заполучить во время рейдов. Прогнав слуг и вполне ожидаемо появившихся подхалимов, которые убрались менее охотно, но достаточно быстро, что бы ни навлечь на себя гнев инкуба. Сев за стол Хром отодвинул в сторону множество столовых приборов, освободив место для своего шлем, инкуб решил не расставаться со своей бронёй, как и с полуклейвами, которые покоились на его поясе закреплённые магнитными захватами. Инкубу были чужды высокие манеры, во время еды он использовал самый минимум приборов и зачастую в ход шли даже руки, облизывая пальцы, закованные в латные рукавицы, покрытые пряностями и густым соком блюд. Это было отпечатком прошлой жизни, Хрому часто приходилось питаться не снимай доспехов. Наевшись от живота, инкуб отодвинулся от стола и откинулся в удобном кресле, перед глазами инкуба развернулась панорама холодных, далеких звёзд. Наблюдая за колючими огнями Великого Колеса, инкуб погрузился в воспоминания и размышления о мирах, в которых он побывал и которые оставил много десятков циклов назад, возможно он смотрит на один из них прямо сейчас. Звук открывающихся створок дверей оторвал инкуба от воспоминаний, Хром инстинктивно развернулся в сторону шума, вошедшим был кабалит. Отсалютовав и почтительно склонив голову воин сообщил – Господин, время аудиенции согласовано.
– Пусть тут наведут порядок.
Бросив это, Хром направился к выходу. Вслед за инкубом двинулся Марий.
– Какая грубая и небрежная техника убийства, но эффективна, я предпочитаю более элегантные методы, – пытаясь начать беседу, проговорил Марий, паря за спиной быстро шагающего инкуба. Хром не ответил.
– Мы куда-то спешим, ты ещё кого-то собираешься покромсать своими клинками? – с иронией в голосе поинтересовался Марий.
Инкуб кинул короткий взгляд через плечо на гомункула, отвернувшись коротко ответил.
– Тебе известно куда мы идём.
– Ты хочешь меня снова попросить о услуге, чудесно, никогда ещё инкубы не становились мне должны дважды за столь короткое время, – наигранно обрадовался гомункул.
– Нет, ты исполнишь свои обязанности, как и исполнил их несколько мгновений назад, не стоит путать услугу и обязанность, это не нравится ни кабалам и ни ковенам, верно?
– Верно, – недовольно прошипел гомункл.
С каждым шагом время замедлялось, на глаза инкуба опускалась пелена, каждый следующий шаг давался с усилием, но Хром отверг саму возможность попросить помощи и добраться до покоев Мария не на своих ногах. Добравшись до цели и оказавшись в руках развалин Хром был готов провалиться в забытьё без помощи каких либо инъекций. Подопечные гомункула уложили инкуба на операционный стол и принялись срезать с Хрома его изорванное облачение и изучать его истерзанное битвой тело, тихо переговариваясь между собой.
– Использовать саркофаг нецелесообразно, яд будет нейтрализован ингибитором, а раны не составит труда зарастить более простым методом, – сказав это, Марий собирался уйти, но Хром остановил его, схватив за руку. Отбросив цепкие лапы забытья, инкуб встретился взглядом с гомункулом.
– У всех есть недоброжелатели, по этому, не стоит плохо обходиться со своими друзьями и тем более терять их.
Гомункул не пошевелился, но Хром видел, что Марий колеблется.
– Очень мудрые слова мой дорогой друг, я думаю, очень вероятно, в будущем вы займёте место иерарха, если не растеряете свою мудрость. Прошу меня простить, меня ждут дела.
Гомункл высвободил руку и удалился из операционной. Хром откинулся на столе и позволил себе расслабиться, дав анестезии сделать своё дело. Хром не считал, что подобное устное предупреждение могло бы изменить твёрдо принятое решение, но склонить чашу весов? Вполне возможно.
В бессознательном состоянии инкуб провёл гораздо больше времени, видимо на то были причины. Развалины заверяли Хрома, что это было необходимо для лучшего восстановления нервной системы после действия токсинов. Инкуб не стал придавать этому значения. Приятной неожиданностью была восстановленная броня, конечно, это не была работа мастеров и на ней остались следы повреждений, но она вновь могла быть надёжной зашитой. Чувство голода явно намекало, что инкуб полностью здоров. Покинув логово гомункула, Хром распорядился дать запрос о голоаудиенции с Архонтом, так же пользуясь своим текущим положением, приказал накрыть для себя стол в обзорной площадке корабля. Когда бронестворки были опущены, оттуда открывался круговая панорама на открытый космос.
К столу были поданы различные благородные напитки и многообразие блюд из деликатесов, которые удалось заполучить во время рейдов. Прогнав слуг и вполне ожидаемо появившихся подхалимов, которые убрались менее охотно, но достаточно быстро, что бы ни навлечь на себя гнев инкуба. Сев за стол Хром отодвинул в сторону множество столовых приборов, освободив место для своего шлем, инкуб решил не расставаться со своей бронёй, как и с полуклейвами, которые покоились на его поясе закреплённые магнитными захватами. Инкубу были чужды высокие манеры, во время еды он использовал самый минимум приборов и зачастую в ход шли даже руки, облизывая пальцы, закованные в латные рукавицы, покрытые пряностями и густым соком блюд. Это было отпечатком прошлой жизни, Хрому часто приходилось питаться не снимай доспехов. Наевшись от живота, инкуб отодвинулся от стола и откинулся в удобном кресле, перед глазами инкуба развернулась панорама холодных, далеких звёзд. Наблюдая за колючими огнями Великого Колеса, инкуб погрузился в воспоминания и размышления о мирах, в которых он побывал и которые оставил много десятков циклов назад, возможно он смотрит на один из них прямо сейчас. Звук открывающихся створок дверей оторвал инкуба от воспоминаний, Хром инстинктивно развернулся в сторону шума, вошедшим был кабалит. Отсалютовав и почтительно склонив голову воин сообщил – Господин, время аудиенции согласовано.
И Войско Соломоново двинулось дальше в искореженную эльдарскую. Небольшой отряд измененных людей вскоре юркну в технический коридор. Вход в который случайно обнаружила измененная плоть их капитана, а механическая плоть главного архиологоса смогла вскрыть. Темный овальный коридор с неудобными дуговыми стенами, позволял двигаться только по одному. Искаженные уродства солдат легко подсвечивались исходящим от самого пространства тусклым свечением. Продвинувшись немного в глубь они наткнулись на дверь с которой провозились какое-то время, наслаждаясь, доставляемой защитным механизмом, болью.
[code]Тем временем основные силы основного лорда, в составе потерявшего поводыря конструкта, архиолога и самого, углубились в тусклые краски действительности. Продвинувшись на эквивалентное расстояние они ощутили на себе воздействие розоватого тумана. Который явно читался по ухудшившейся видимости. Пятно яркого света, предполагаемый источник варпа, размылось и стало сплошным свечением, разалившимся перед ними розовато зеленой стеной. Энергетический поток, гудевший у них над головами, стал светящимся потолком. Темные стены разъехались в стороны и перестали читаться, став одним гигантским градиентом, перекатывающимся из света в оставленную за спинами тьму. [/code]
Тем временем:
Группа Курца сообщила по воксу о проблемах с дверью и двинулась дальше параллельным курсом.
Вокс Йоля, слышащийся далеким и многократно разливающимся в реверберирующих всполохах, продолжал говорить о себе. Погонщик механизмов застрял в какой-то сливной яме, и пытался выкарабкаться по пологим стенам.
Принимая все эти сигналы, основная группа словно бы не заметила, как свет тумана в который они упорно брели, перегородили две массивные тени. Ростом не меньше домитара, они расползались и шевелились тьмой в светящемся тумане. Порядка десятка метров отделяло их от нашей группы. Сервочереп Штоса подал вопросительный сигнал своему хозяину.
Тем временем группа Курца набрела на развилку. Коридор продолжал двигаться вперёд, и свет пространства вокруг людей, словно вторил этому движению. Но на право в сторону основного туннеля шло ответвление. Курц тоже решил подать вопросительный сигнал своему хозяину.
Наутотх, не любил рыбалку. Ну он не любил ее настолько. Что вот даже в море питаться не хотел. Ну а ведь море то безбрежно. Безбрежно безжизненно однообразно шевелящийся во все направления плоти, безгранично распространяющиеся во всех направлениях. Вот этот океан для рыбалки совсем не привлекал Наутотха, ну вот настолько не привликал, что он даже из воды выпрыгивал и ходил по земле на плавниках. Общался с тамошними землевозными и даже чтото там понимал при этом. Все окружающие рыбы и прочие его тзамечпющие, явно признавали в нем чудака и странного парня. Ну вы вот представти. Ходили вы такой среди густой травы и едите воздух. И он такой сытный сытный. Что вот ничего делать не надо кроме как есть этот воздух и существовать. Ну а Наутх чудак, все-время к себе побноги к земле нагибается и там воздух ест. Говорит что так вкуснее. Но остальные рыбы его и не понимают как так. Вот как то забрался он Головой в такую вод сгущенную реальность воздуха, а там неофит с двумя железяками бегает. Бегает он такой бежит по треугольной трубе из которой ручиек торчит и из него голова Нотха торчит и все это смотрит. Перед ними значит пара рыбешек крупноватых. Ну из тех что под ногами всегда вертятся и ловить их ну скукота. Вот они значит на неофита. Ну точнее он на них. Кинул значит первую железяку в них. Храм бамс зашиб ей одну рыбу. А тут вторая значит бах, тот в нее второй поменьше и посложнее. Но острая тоже чтуки всякие торчат. Да и душа тоже. Ни дать ни взят оружие ходячие только ручек с гашетками много торчит. Ну и Тотх такой вздрогнул. Ну он щупальце на железяку положил. А тут железяка эта бац и лопается. Неофит видитиле ей рыбу стукает.
>>62174
С этими словами, в релаксационной нише где сейчас прибывал Хром, загорелся шар света. Сам собой возникнув в геометрическом центре третисферы, он медленно разгорелся до полуметрового шара сияющей плазмы, которая очень скоро стало увеличенной головой Архонта. Испещренное тонкими полосами лицо, испещряли множества шрамов, которые в свою очередь опять испещерялись бороздки. Лицо быстро уменьшилось, хотя Хром и успел уловить в нем вопросительно, укоризненно,гневную метафору, которая осталась молчанием.
- Я рад, что ты таки соизволил очнуться к представлению. Мне даже на мгновение показалось, что ты предпочтешь слабое отлеживанте после боя, настоящему зрелищу.
- Ради которого, позволь мне заметить и плавает этот, твой, корабль в этой мешанине из многотысячелетних осколков. - В последних словах Архонта явно присутствовала толика укоризы. Шар света в котором он появился остепенно оформился до полноценноразмерного образа и даже прозрачность его проекции насколько могла згустилась. Оставив однако слабые полутеневые градиентные просветы. Призванные напоминать что перед вами все-таки не живая плоть.
[code]Архонт развернулся к обзорному стеклу и Хром увидел, как в нескольких мгновениях движения корабля, в глубине черноты загорелось зеленоватое солнышко. [/code]
- Люблю смотреть, как она питается. - Чуть меланхолично прохрипел аохонт, при чем он точно знал, что Хром знает, что для него это пустая трата времени поскольку истинное удовольствие можно было получить, только присутствия здесь на месте.
С этими словами, в релаксационной нише где сейчас прибывал Хром, загорелся шар света. Сам собой возникнув в геометрическом центре третисферы, он медленно разгорелся до полуметрового шара сияющей плазмы, которая очень скоро стало увеличенной головой Архонта. Испещренное тонкими полосами лицо, испещряли множества шрамов, которые в свою очередь опять испещерялись бороздки. Лицо быстро уменьшилось, хотя Хром и успел уловить в нем вопросительно, укоризненно,гневную метафору, которая осталась молчанием.
- Я рад, что ты таки соизволил очнуться к представлению. Мне даже на мгновение показалось, что ты предпочтешь слабое отлеживанте после боя, настоящему зрелищу.
- Ради которого, позволь мне заметить и плавает этот, твой, корабль в этой мешанине из многотысячелетних осколков. - В последних словах Архонта явно присутствовала толика укоризы. Шар света в котором он появился остепенно оформился до полноценноразмерного образа и даже прозрачность его проекции насколько могла згустилась. Оставив однако слабые полутеневые градиентные просветы. Призванные напоминать что перед вами все-таки не живая плоть.
[code]Архонт развернулся к обзорному стеклу и Хром увидел, как в нескольких мгновениях движения корабля, в глубине черноты загорелось зеленоватое солнышко. [/code]
- Люблю смотреть, как она питается. - Чуть меланхолично прохрипел аохонт, при чем он точно знал, что Хром знает, что для него это пустая трата времени поскольку истинное удовольствие можно было получить, только присутствия здесь на месте.
Хром, взглянул на зеленоватый шар варпа, микросолнцем оно озарило всю титаническую, громаду окружающего мусора. И у измученного ранами и переживания и но в тоже время залатанного и накаченного целым букетом транквилизирующих препаратов, Хрома забрезжил проблеск памяти. Памяти проведенного здесь, в этой ссылке, времени. И единственно интересным моментом в котором было питание чернокаменной крепости. ЭльдарыД конечно давно уже вычислили этот осколок. И то что он населен и управляется демоном тоже знали. По большому счету это был один гигантский зараженный хаосом демонхост. Древний механизм вышел из строя но правильно само уничтожится, все восемь варп двигателей корабля не смогли. Тут конечно в крепости сработала следующая страхующая система и обломок превратился в кристаллический монолит, намертво блокирующий возможности варп излучения во вне. И совершенно неслучайно. Постоянно и бесконечно стабильно работающий варп двигатель не мог ни сгенерировать соответствующие пространство вокруг себя. Что еще более усугублялось тем что Архаон населил крепости управляющими демонами. Этот демон выдел при уничтожении крепости и благодаря упертости своей марки смог постепенно собрать многое из ее плавающих в пространстве осколков.
Которых, к слову сказать, к этому тысячелетии уже не было. Крепость постепенно впитала в себя все их, разбрасывая в пространство на тысячи метров медленно дрейфующие щупальца.
Восстановив, что смог, демон занялся тем самым делом чем занимался всегда. Начал питаться. Образовав по средством доступной ему энергии небольшую варпа воронку в которую и принялся заманивать корабли. Через какое-то время на это наткнулись даркэльдары. И с смекнули в каком положении оказывался демон. Сам он мог только концентрировать и фокусировать поток варпа направленный с функционирующего двигателя уничтожая корабли в значительно более слабом и искаженном подобии прошлого оружия корабля. Но ни двигателей, ни абордажей у демона не было. Видимо демон так и не смог придумать как ему покинуть эту черную скалу и потому все, что ему оставалось это пользоваться крайне медленным отростками, которые постепенно опутывали проплывающие мимо куски подбитых кораблей. Куда более шустрые эльдары легко снимали спасшихся челенов команды, до того как до них добирались. Потому этот практически без перебойный источник рабов стал украшающим камнем в чьей-то колекции.
Вот только последние несколько десятилетий осколку крепости больше не удавалось кого-то заманить к себе. Даже более того последнее столетие выдалось не очень то сытным. А потому служба здесь и перестала котироваться среди дэльдар. Хотя как сейчас понимал Хром, когда-то в расцвет охоты здесь было просто пиршество красок. Живая работа древней мощи его расы затрагивало какие-то струны, а вопли тысячами сжигаемых рабов и челенов команды, принадлежащих той что жаждед, добавляло к этим душевным звукам еще какую-то фоновую мелодию. Хром лицом чувствовал психический крик испаряймых и поглощаемых варпом людей.
- Через несколько сотен метров от нас две лестницы. В их основании нечто вроде врат, из которых и исходит этот поток варпа. - Зазвенел в воксе голос Штосса. - Сложно сказать о их протяжённости...
Соломон же слушал его вполуха, занятый своими собственными переживаниями.
- Пригото.. - Договорить ему не дало то, что идущий в нескольких метрах перед ним Йоль упал в открывшуюся по ним пропасть. Взвизгнув, сервомоторами Домитар попытались схватить падающего хозяина, но его левая рука лишь оторвала пурпурный плащ. Из отверстия послышались удары камня о металл, странно что в них прослеживался какой-то ритм. Лорд списал это на пост-эффекты веществ, вливаемых в его организм.
- Йоль ты живой? - Удивлённо поинтересовался Арис.
Ответ по вокс-каналу раздался не сразу, а спустя паре секунд.
- Да господин, тут что-то вроде... - Йоль замолчал. Машинный дух брони Соломона издал шелест предупреждения, когда обнаружил слабые следы сканирования. Странно, Соломон не помнил, чтобы активировал эту систему брони уже долгое время. - ... Ямы. Я постараюсь выбраться через такой же подъём. Моя аппаратура не может дать точные данные, но возможно я смогу подняться где-то впереди по коридору.
- Хорошо. - Лорд отвернулся от провала в полу и обернулся - Штосс?
Ксеноархеолог стоял возле группы людей, и они живо что-то обсуждали. Указывая пальцами на стену.
- Возлюбленный, Курц обнаружил что-то на стене. Это выглядит как проход, и тут надпись на эльдарском: что-то о тайне трёх плоскостей... - Арис заметил, как механодендриты Штосса поднялись над его телом и подплыли к участку стены, прикасаясь к ней. Секция стены отодвинулась.
- Здесь коридор, Лорд Соломон. - Послышался отдающий рыком голос Курца.
- Идите в него. - Соломон пробежал взглядом по пикт-изображению, переданному Штоссом. - Там для вас наверняка будет безопаснее.
- Принято. - Группа лейтенанта Курца скрылась в проходе за считанные секунды. В их движениях было что-то странное: вместо привычной слаженности прекрасно работающего механизма в них было что-то от стаи животных. Проход за их спинами закрылся после недолгих манипуляции механодендритов техножреца.
- Адепт Йоль, Домитар переходит под мой контроль. - Проинформировал инфокузнеца ксеноархеолог. Ответа на последовало. Штосс повернулся к роботу и произнёс несколько звуков. Висящие за его спиной механодендриты непроизвольно дёрнулись, словно от случайного импульса. Магос переступил на своих паучьих ногах и доложил о готовности наконец продолжить путь. Домитар поднял голову и зашагал следом.
Через десяток метров впереди по коридору показались две тёмные и словно размытые фигруры. Окружение, заметно изменившиеся, тоже не помогало осмотреть стоящих впереди.
- Закарая. - Требовательно произнёс Соломон.
- Да, Лорд Арис. - В далеке -или в нескольких метрах от них- возникла чёрная точка, вырастающая по мере приближения. - Сервочереп передаёт видеопоток, это переплетение плоти и, если не ошибаюсь древесины, они около трё...
- Это демон, я уже встречал таких. Приготовься к бою.
Длинное полуорганическое щупальце Штосса нырнуло под мантию, доставая оттуда изукрашенный пистолет с барабанным магазином. В то же время часть силового ранца Магоса Доминус отделилась от основной части. То, что раньше Лорд принимал за энергоэлемент, оказалось волькитным бластером: довольно редким вооружением, снятым с производства ещё во времена Крестового Похода.
Сам Лорд взял меч в левую руку, приготавливая правую к стрельбе. Убедившись, что Штосс готов открыть огонь вместе с ним, Соломон не стал терять времени: тёмный луч энергии ударил в тело правого демона, выжигая древесину и плоть. Сразу после этого соседний демон вздрогнул от попаданий волокитного оружия - на нём расцвели три красных кратера, где масса плоти была мгновенно превращена в энергию серией синих лучей, через мгновение дорожка небольших дыр пересекла грудь существа, не нанеся ему какого-либо видимого урона.
Штосс и Соломон готовы были вновь выстрелить в приходящих в движение демонов, когда грохоча ногами мимо них пронеслись несколько тонн металла.
- Домитар сорвался с поводка, милорд. - Безжизненно отчитался Штосс.
- Да что ты говоришь?! - Съязвил Соломон, смотря на то, как в Домитара ударили лианы с такой силой, что остановили его наступление. Демоны, наконец, словно очнувшись, сдвинулись с места и рванулись к остановившемуся Домитару. Рассыпаясь в проклятиях Соломон провёл рукой вслед демону и вновь выстрелил. Плоть у костей обожгло жаром, словно тысячи игл впились в неё. Луч энергии прошёл мимо демона, разбившись о стену. Выстрелы Штосса тоже не достигли своей цели, кроме одного жалкого разрыва на древесном каркасе демона. Оставляя за собой след из скомканного пространства, демоны достигли Домитара, обрушивая на него град ударов, сминающих его броню. Две руки тварей оказались не единственным оружием: длинные корни, вцеплялись в бронепластины робота, вырывая их вместе с механизмами; еще несколько особо плотных сплетений увенчанных металлическим когтем пытались разрезать Домитара - на его бронепластинах уже виднелись длинные порезы с красными от трения концами. Сам Домитар не оставался в долгу, выбивая из насевших на него существ большие куски тел, отлетающих в стороны и сдавливаемых собственным весом. Стоящих рядом Штосс опустил оружие, перехватил топор в обе руки и ринулся в рукопашную схватку. Быстро перебирая длинными ногами, он оказался в схватке, орудуя своим топором, наполняя содрогающееся пространство потоком скрап-кода, служащего ему гимном.
Ещё секунду Соломон пытался прицелиться в сражающихся, но мельтешение схватки мешало ему, он ругнувшись от негодования двинулся вперёд, оставляя меч в левой руке. Дозатор наркотика, уловив его мысленную команду впрыснул одно из веществ. Судя по онемению на кончике языка и пульсирующей крови в мышцах - френзон. Вдруг пространство вокруг содрогнулось и Соломон увидел весь осколок чернокаменной крепости: увесистый поток превратился в это мгновение в тонкую яркую линию, пересекающую пространство по прямой и освещающей в розовом свете все километры сооружения, от белой линии тянулся главный подвижный отросток, который... Видение пропало, возвращая Ариса в полуреальность, наполненную наркотиком и варпом.
Сжатый в руках меч отозвался с ненавистным рычанием в сознании. Когда Лорд добежал до схватки, один из демонов был уже повержен совместными усилиями ксеноархеолога и Домитара. Последний выглядел скверно - он лежал на полу возле стены, унесённый туда последним ударом второго демона. Из его сочленений сочилась смазка а из разбитого торса сыпали искры. Арис ринулся на оставшегося демона, издав громкий крик, усиленный вокс-динамиками брони. Коллапсировавшее лёгкое отдалось вспышкой боли. Изменённое варпом пространство раскрасила издаваемый им звук в десятки разнообразных цветов, неровные линии которых потянулись из всех динамиков. Оставляя за собой след с преобладающим красным и пурпуром, Соломон врезался в демона, загоняя свой меч на всю длину клинка. Свободной правой рукой он подтянулся на одном из корней, выстреливая своим телом вверх и почти рассекая демона на две неровные половины. По нему бессильно захлестали перерезанные его мечом корни, пытаясь сковать его движения и скинуть вниз.
Ксеноархеолог же, окутанный энергополем, бьющего в тело атакующего демона, наносил удар за ударом, обрушиваясь на демона и оставляя глубокие разрезы, из которых начинала сочиться зеленоватая кровь. Демон взревел, от чего пространство вокруг него исказилось, затрудняя восприятие его формы и движений, и начал ответное наступление. От Штосса отлетали небольшие детали после каждого удара, добравшегося до брони. Паррировав последний удар древком силового топора, Штосс открылся для сокрушительного удара металлическим шипом. Даже сильная аугментация тела не спасла ксеноархеолога от серьёзных повреждений. Его система дыхания оказалась повреждена, а левая рука отсечена в середине плеча и валялась в нескольких метрах в стороне; одна из ног заклинила в раскрытом положении. С хрипом искажённой лингва-технис, Штосс переключил систему дыхания на вспомогательную и отсёк одну из восьми конечностей. Поднявшись на ноги, ксеноархеолог перехватил древко силового топора механодендритом, чтобы компенсировать потерю руки и вновь сблизился с противником, которого кромсал Лорд Арис. Тело демона пересекал разрез, в которой Штосс направил свои удары, но один из них не попал в цель, а другой оказался слишком слаб, чтобы пробить броню цели. Ударивший разряд электричества и быстрый удар инфошипом тоже оказались бессильными. На спине демона Арис издал громкий крик гнева. Демон в его мече вновь пытался убить своего господина, посылая через погружённые в его плоть шипы яростные сигналы сковывающей боли. Едва контролируя свою руку, Соломон отсёк несколько корней у него ноги и нанёс несколько незначительных порезов, когда в его спину ударила волна жара и звук взрыва. Из провала в стене посыпались люди Курца.
Демон, не обративший на это внимания, продолжил пытаться убить Йоля. Несколько ударов пришлись на участки брони механикус, оставляя сильные вмятины. Один из корней, выстреливших из груди демона пробил уже ранено плечо Штосса, выбивая из него инфопакет с проклятиями. Соломон, тем временем, восстановил контроль над демоном в очередной раз указав ему, его место. Рука, которая казалась двигается так, словно её поместили в кипящую смолу, вновь обрела координацию и силу, под злобные обещания демона, скребущегося о стены разума Соломона. Меч описал дугу, направленную вниз и отсёк одну из конечностей демона, вызвав оглушающий рёв, который Арис тут же перекрыл своим воплем и ударом ноги по тому, что служило головой твари. Он полностью завладел её вниманием. Со смехом отклонившись от уцелевшей руки, которой демон пытался его схватить Лорд соскользнул вниз. Меч сияющей дугой вонзился в толстую ногу твари, отделяя её от тела. Удар закованной в керамит ноги пресёк попытки корней срастить вместе, отправляя конечность демона в сторону. Тварь начала заваливаться на бок и ещё один удар расчерком отделил голову демона от его тела. Поймав её за рог, Соломон поднёс к своим глазам и смотрел в них, пока зелёный огонь в них не погас. Затем Арис швырнул её в варп-поток.
Фейен, пробирался по изукрашенным золотом и пурпурам коридорам. Чье гротескное величие дополнительно украшали вой серены и предупреждения офицера по громкой связи. Кто-то готовился атаковать Восторг, а это значило что всем обитателям верхних палуб надлежало укрыться в глубинах корабля в специально оборудованных помещениях и придаться там развратному служению и восхвалению Слаанеш. Так поступали многие. Но не Фейен. Он знал способы получения наслаждений куда более острее. Будучи сенешалем при дворе Лорда Ариса, он в свои 43 года, смог как минимум дожить до этого возраста потребляя по три кальяна в день и не брезгуя связями с представителями других рас. Но и в своих придворных обязанностях он толк знал, а по тому хорошо понимал внутреннюю кухню организации празднеств и оргий. Все это давно пресытило. Его тощая, вытянутая фигура, лавировала между людским потоком направляясь в противоположном направлении. Одетые в черную кожу локти, ловко распихивали толстые телеса мадамов и маслящиеся накаченные тела их кавалеров. Пара солдат окинула его неодобрительным взглядом. Повторяющаяся тирада с мостика четко предписывала эвакуацию в укрытие. Фийен на ходу поймал взгляд их стройного офицера, и легким кивком заставил его угомонить дернувшихся к нему охранников. Еще несколько десятков метров толкотни и сенешаль юркнул в ответвление коридора ведущие в технический тупик. Брезгливо стряхивая с парадной, кожаной формы, последствия соприкосновения с толпой он широкими шагами углубился в темноту. Послышался шорох и тихая речь.
- Не может быть чтобы Восторгу что-то угрожало. - бархатно проволновался тонкий девичий голос.
- Я слышал от охраны, что там снаружи целая космическая крепость, а у таких махин достаточно мощи чтобы стереть в порошок и даже корабль нашего класса. - прошептал ей в ответ кто-то басом.
Фейен замедлил шаг и постарался приближаться к звукам неслышно скрываемый полумраком слабоосвещенного коридора.
- О Сланеше, значит опасность реальна, они будут в нас стрелять, ой мне что-то нехорошо. Держите же меня. - пропищал голосок наполняемый ужасом. В след за словами последовал звук падения.
- Будут-будут, не сомневайся. - довольно пробубнил бас. - вот только вначале я сейчас сам в тебя пару раз выстрелю, га-га - шелест снимаемой одежды, тяжелое дыхание похоти. И звон выхватываемого клинка.
Фиен выплывает в небольшую тупиковую комнату. В красной агументации глаз показываются два силуэта. Тощая женская фигура, нетерпеливо стряхивающая с себя тряпки, к ее поясу пристегнут агрегат для пенетрации. И массивная туша полуголого мужчины, калачиком свернувшегося у ее ног и уцепившегося за женские тряпки заменяющие ему одежду. Нет времени объяснять. Два легких взмаха. Девушка с пенетратором орошает тупик фонтанами крови. Крик не успевает родиться в бурлящей кровавой пене её горла. Фигура на полу застывает в попытке пошевелиться. Тонкий, мастерски выполненный, клинок пригвождает мужчину к полу, словно редкое насекомое. Взмах шпаги и звук ножен. Быстрыми движениями Фиен ощупывает стену, достает из внутреннего кармана металлическую полоску и проводит у найденного углубления. С тихим шипением часть перегородки уходит в себя. Подхватывая за шиворот тян и за касичку волос куна, сенешаль затаскивает их внутрь. Через какое-то время из тайного хода показывается фигурка уборочного сервитора. Стена возвращается на свое место.
Бросив падаль на пороге и распорядившись уборщиком, Фейен трясясь от предвкушения юркает в свое секретное укрытие. Когда-то ему пришлось очень постараться ублажая одного из придворных адмехов, ради дополнительной модификации корпуса корабля в этом месте. Небольшая но с комфортом обставленная комната с круглой линзой космического обзорного окна. Избавившись от одежды Сенешаль устраивается в глубоком кресле. Человеческая кожа поскрипывает, тонкие холенные ноги с усиленными металлом голенями, забрасываются на подоконник окна. Из угла выкатывается еще один сервитор, человеческий обрубок без конечностей и с кричаще раскрашенным косметикой лицом, за которой невозможно угадать пол.
- Рот. Эта штука похоже скоро будет стрелять. - обращается Фиен к обрубку. - Принимайся ка медленно, но будь на готове. Я хочу кончить когда она там извергнет себя в нас.
За мощным пласталевым стеклом иллюминатора громада крепости готовилась к бою. Шар зеленого пламени освещает пространство вокруг на миллионы миль. По черным обломкам проскакивают разряды, а сама махина кажется пришла в медленное, почти незаметное взгляду движение.
- Мы не можем утверждать точно сколько еще продлиться аккумуляция энерги.. - рапортовал кто-то где-то, в этот момент зеленое солнце, под крепостью, распустилось лепестками плазменного цветка, исторгнув в сторону Восторга, лавину концентрированного варпа.
Трясущийся и пылающий лучь, в четверть толщины самого Восторга, прошил пространство на несколько корпусов выше корабля лорда. Замерев на миг, слепящей полосой в космическом мраке, он растворился оставив после себя облака распадающихся плазминок.
Фиен был более чем удовлетворен зрелищем, его тело конвульсивно тряслось сбрасывая семенные излишки. Ручка кресла отехала в сторону, открыв отделение для хранения инъекций. Трясущиеся руки наркомана потянули к себе один из шприцов.
- Подожди. Ты чуть чуть-чуть подожди. Не стреляй. - шептал срывающийся голос сенешаля. - Я совсем скоро вновь буду готов. - тихое шипение поршня, легкий контроль и нажатие.
- Не может быть чтобы Восторгу что-то угрожало. - бархатно проволновался тонкий девичий голос.
- Я слышал от охраны, что там снаружи целая космическая крепость, а у таких махин достаточно мощи чтобы стереть в порошок и даже корабль нашего класса. - прошептал ей в ответ кто-то басом.
Фейен замедлил шаг и постарался приближаться к звукам неслышно скрываемый полумраком слабоосвещенного коридора.
- О Сланеше, значит опасность реальна, они будут в нас стрелять, ой мне что-то нехорошо. Держите же меня. - пропищал голосок наполняемый ужасом. В след за словами последовал звук падения.
- Будут-будут, не сомневайся. - довольно пробубнил бас. - вот только вначале я сейчас сам в тебя пару раз выстрелю, га-га - шелест снимаемой одежды, тяжелое дыхание похоти. И звон выхватываемого клинка.
Фиен выплывает в небольшую тупиковую комнату. В красной агументации глаз показываются два силуэта. Тощая женская фигура, нетерпеливо стряхивающая с себя тряпки, к ее поясу пристегнут агрегат для пенетрации. И массивная туша полуголого мужчины, калачиком свернувшегося у ее ног и уцепившегося за женские тряпки заменяющие ему одежду. Нет времени объяснять. Два легких взмаха. Девушка с пенетратором орошает тупик фонтанами крови. Крик не успевает родиться в бурлящей кровавой пене её горла. Фигура на полу застывает в попытке пошевелиться. Тонкий, мастерски выполненный, клинок пригвождает мужчину к полу, словно редкое насекомое. Взмах шпаги и звук ножен. Быстрыми движениями Фиен ощупывает стену, достает из внутреннего кармана металлическую полоску и проводит у найденного углубления. С тихим шипением часть перегородки уходит в себя. Подхватывая за шиворот тян и за касичку волос куна, сенешаль затаскивает их внутрь. Через какое-то время из тайного хода показывается фигурка уборочного сервитора. Стена возвращается на свое место.
Бросив падаль на пороге и распорядившись уборщиком, Фейен трясясь от предвкушения юркает в свое секретное укрытие. Когда-то ему пришлось очень постараться ублажая одного из придворных адмехов, ради дополнительной модификации корпуса корабля в этом месте. Небольшая но с комфортом обставленная комната с круглой линзой космического обзорного окна. Избавившись от одежды Сенешаль устраивается в глубоком кресле. Человеческая кожа поскрипывает, тонкие холенные ноги с усиленными металлом голенями, забрасываются на подоконник окна. Из угла выкатывается еще один сервитор, человеческий обрубок без конечностей и с кричаще раскрашенным косметикой лицом, за которой невозможно угадать пол.
- Рот. Эта штука похоже скоро будет стрелять. - обращается Фиен к обрубку. - Принимайся ка медленно, но будь на готове. Я хочу кончить когда она там извергнет себя в нас.
За мощным пласталевым стеклом иллюминатора громада крепости готовилась к бою. Шар зеленого пламени освещает пространство вокруг на миллионы миль. По черным обломкам проскакивают разряды, а сама махина кажется пришла в медленное, почти незаметное взгляду движение.
- Мы не можем утверждать точно сколько еще продлиться аккумуляция энерги.. - рапортовал кто-то где-то, в этот момент зеленое солнце, под крепостью, распустилось лепестками плазменного цветка, исторгнув в сторону Восторга, лавину концентрированного варпа.
Трясущийся и пылающий лучь, в четверть толщины самого Восторга, прошил пространство на несколько корпусов выше корабля лорда. Замерев на миг, слепящей полосой в космическом мраке, он растворился оставив после себя облака распадающихся плазминок.
Фиен был более чем удовлетворен зрелищем, его тело конвульсивно тряслось сбрасывая семенные излишки. Ручка кресла отехала в сторону, открыв отделение для хранения инъекций. Трясущиеся руки наркомана потянули к себе один из шприцов.
- Подожди. Ты чуть чуть-чуть подожди. Не стреляй. - шептал срывающийся голос сенешаля. - Я совсем скоро вновь буду готов. - тихое шипение поршня, легкий контроль и нажатие.
Гвардейцы Соломона выбежали на помощь своему лорду. Но помощь ему уже не понадобилась. Искаженная и масивная фигура рухнула к его ногам. С грохотом этого падения содрогнулась и вся крепость. Сжавшийся в тонкий луч, варп поток взорвался кокафонией волн. Напор его силы еле сдерживали невидимые поля механизмов эльдар. Камень крепости сотрясал жесткий гул. Что-то где-то вырабатывало сейчас колоссальные объемы энергии. Словно плазменные яйца титана сжимала чья-то гигантская рука. И выброс. Стихло. Освободилось. И наполнилось вновь. Один из шаркающих по стенам разрядов прошелся по капитану гвардии. Искрящиеся кисть, подняла и пригвоздила его к наклонной стене треугольного тоннеля. Разряд распадаясь, оставил на нем светящиеся раны, капитан Курц остался висеть на стене. Глаза его брызнули кровью, заливая шлем изнутри. Тело конвульсивно сотрясалось и голова болталась из стороны в сторону. В голове солдата в этот момент калейдоскопом сменялась череда образов. Алая кровь заменившая ему глаза окрасила все в свои пурпурные тона и словно слизнула плотность с окружающих предметов. Все вокруг было прозрачным и пульсировало в безумный такт варппотока, который теперь выглядел намного более стройным и замедленным. Разные существа медленно тянулись от туда к его гвардейцам, лорду и адмеху, но большую часть поток уносил дальше, хотя небольшие ошметки застревали кусками в окружающей материи. Стены тоннеля растопились и за ними открылся лабиринт коридоров и шахт спрятанных там. Виднелись там и утолщения помещений и свет излучаемый чем-то функционирующим. Отдельным витком прослеживались, за стенами, спиралеобразные образования окружавшие главный туннель. От него к спирали шло множество ответвлений, словно тонкие ветки, где-то в этой спирали слабо светилась фигурка инфокузнеца Йоля. Голова Курца с хрустом ударилась о стену и изображение сместилось в область двух длинных лестниц, у подножия которых их застала схватка с демоническими охранниками. Ступени полудугами расходились по стенам и подымались к источнику нестерпимого света. К месту где рождался варп поток. Частично лестничное полотно было повреждено. Но правый марш выглядел более целым. Эти лестницы старательно обходили провал глубокой тьмы, что в противовес свету образовывался под ними. Туда вела сужающаяся тропинка меж лестниц, заканчивающаяся серым холодным провалом. Смотря в его сторону кровь, в глазах Курца, начала застывать, кристаллизуясь в кровавый лед. Кристаллы льда рвали истерзанную плоть глаз, пронзая человека режущей нестерпимой болью. Последним усилием воли ему удалось отвести взгляд от мглы, глаза скользнули по варп потоку, тепло вновь наполнило кровавый аквариум шлема. Курц все еще продолжал висеть прижатый к стене неведомой силой. Все вокруг пронзает светящаяся паутина нитей, что раньше для него выглядели зеленоватыми прожилками камня.
Подобные нити начинают проявлялся и на его солдатах, словно клеймя их для неведомого стада.
Не успел еще луч энергии угаснуть, как раздались первые донесения, разносившиеся отовсюду. Нахес тратил драгоценные секунды, вслушиваясь в донесения офицеров и безжизненные голоса сервиторов.
- Варп излучение по левому борту! Превышает последние показания в Маэльшторме в несколько раз! Навигатор запечатал свои покои! Две тысячи шестьсот семнадцать метров над нами! Системы в норме! Повреждений нет! - Десятки голосов заполняли мостик напряженным гулом донесений и предложений офицеров. Ещё сотни донесений звучали в разуме, передаваясь через системы командного трона. Вылавливая из этого потока речи нужную ему информацию, Нахес начал отдавать приказы.
- Отключить щиты! Перенаправить всю свободную энергию на поле Геллера! Закрыть обзорные экраны по тревоге "экстренный варп-прыжок"! Выпустить звено перехватчиков — приказ патрулирование дальних рубежей! Отключить генераторы тепла на палубах со второй по двенадцатую и направить её на поддержание поля Геллера: в случае обнаружения эльдар — перенаправьте эту энергию на развёртывание щитов! Направить одну группу бомбардировщиков к нижней части осколка, я хочу точно знать, где его орудие: если крепость использует обломки как направляющие при выстреле их необходимо уничтожить. Хорошая идея Адриассон, - выделил мгновение на похвалу Нахес. - И где, моя связь с Лордом Соломоном?!
- До сих пор нет, Господин капитан! - Нахес стиснул зубы от негодования.
- Сэр, мне выслать ещё один транспортный челнок? - Спросил один из офицеров. - Пилот челнока с сервиторами, на котором вернулся Эйдолан сказал что там...
- Высылай. - Прервал его капитан.
Корабль задрожал от протяжного воя тревоги, прокатившейся по палубам. Пробирающий до костей звук, сигнализирующий о варп-переходе раздался внезапно прогремев, слово сотни горнов одновременно. В секунду тишины, когда звук затих, стал слышен стон механизмов и стук звеньев колоссальных цепей, опускающих тяжёлые адамантиевые пластины, украшенные звёздами Хаоса и тысячами строк молитв Слаанеш на обзорные экраны. Свет на жилых палубах мигнул и сменился красным аварийным освещением - даже эти крупицы энергии направились к варп-двигателям, следуя общей тревоге, лишь для того, чтобы быть переправленными в конденсаторы поля Геллера. Корабль выкачивал энергию из всего, что не было оружием, сканером и тонкой защитной оболочкой реальности.
- Продолжать работу! - Раздался голос капитана из громкоговорителей. - Не покидать свои посты! Корабль остаётся в реальном пространстве. - Последовала секунда тишины. Нахес раздумывал над приказом. Он не мог приказать двигаться кораблю, без знания о направлении вражеского орудия, к тому же облако обломков наверняка нанесёт ещё больше повреждений кораблю. Афзал не мог стрелять, без опасения убить Лорда Соломона, не мог двигаться, вслепуя надеясь утри от огня. Остается только ждать донесения звена бомбардировщиков.
- Придерживаться курса! Приготовиться к удару!
После этих слов тысячи переборок пришли в движение. Некоторые захлопнулись сразу, другим требовалось время. Экипаж корабля искал что-нибудь, за что можно удержаться, в случае попадания вражеского огня в «Восторг».
Поток имматериума без следа растворил в себе отсечённую голову демона. Через несколько мгновений после этого пульсирующая боль в сознании и рождаемое ею удовольствие и агрессия стали слабее. Соломон сделал несколько шагов и остановился, прислушиваясь к странным ощущениям. Кожу торса больше не рассекали покрытые ядом лезвия в его броне, при каждом движении вместо привычного покалывания, ощущалось нечто другое, словно металл скрёб о стекло. Он замер, и через несколько секунд услышал негромкий треск, словно схватывающийся лёд. Тихий, шёлковый шёпот зазвучал в его разуме, нежно отодвигая все барьеры его воли, словно они были травинками в поле. Составленный из бесчисленных миллиардов воплей экстаза и агонии шёпот повелевал ему не противиться дару. Арис позволил себе секунду печали, когда он затихал в его сознании. В следующую секунду, когда Соломон открыл своё сознание, он ощутил подавляющее могущество своего Божества. Оно струилось по его телу, искажая его. Арис ощущал, как плоть тает на его костях, как лицо кипит от присутствия Тёмного Принца. Боль захлестнула космодесантника, а затем по телу разлился благословенный холод, остужающий пылающее тело.
К чести Соломона за эту минуту он не издал ни звука, хотя по ощущениям это было похоже на взрыв шара плазмы на нагруднике; или, скорее, словно проклятый Лурвас, сержант четвёртого тактического отделения, снова полоснул по нему мельтой. Мортиции, не смотря на угрозы Соломона и остальных лояльных Возлюбленному десантников, были вынуждены отсечь более половины тела Ариса. В кремационную печь тогда отправились обе ноги и левая рука. Ещё пять долгих лет он был вынужден пользоваться громоздкой броней катафракта, модифицированной механикус для поддержания жизни в искалеченном теле, прежде чем были выращены необходимые органы.
Выбросив из головы пришедшие не вовремя воспоминания о брате, Соломон приказал машинному духу его доспеха отсоединить крепления левой перчатки. С тихим свистом декомпрессии, она отсоединилась от доспеха. Стянув перчатку, Арис осмотрел свою руку. Вместо плоти на ней был кристалл, отражающий неверный свет варп-потока своими бесчисленными гранями. Через него просматривались золотые жилы, которыми была пронизана конечность - его застывшая кровь. Соломон сжал кулак, грани пришли в движение, повторяя анатомически верное движение. Отвернувшись от своего нового тела и надев перчатку обратно на руку, Соломон оглянулся.
Позади него Штосс, выдвинувшись на всю доступную ему высоту пытался снять со стены Курца. Ухватив человека за торс он пытался стянуть его к себе, но, по всей видимости у него не получалось. Оставив свои попытки ксеноархеолог выдал несколько трелей машинного кода в общий вокс-канал.
-Курц? - Коротко поинтересовался Арис. Его голос, не смотря на преобразования тела, звучал почти так же, за исключением нескольких ноток, сглаживающих шипящие.
Вокс-канал наполнился стонами мучений и Курц произнёс:
- О, боже, сколь много возможностей. Сколько же существ скрывается по ту сторону?.. - Выдавливал из себя слова Курц в общий вокс канал, но даже через искажённый болью голос прослеживалось ошеломление. - И это ведь мы - наши мысли и чувства... - Курц жадно втянул воздух. - Йоль?
На дисплее Соломона мигнула иконка инфокузнеца и раздался щелчок, указывающий, что Йоль на связи.
- Я вижу... Вижу десятки переплетений ходов и помещений, спирали вокруг прохода. От каждой спирали, - в воксе раздался скрежет зубов, и голос Курца изменился на более глубокий и почти рычащий. - От каждой спирали идут ходы к тоннелю. Словно канализационные тоннели "Восторга". Ищи их, они есть. Внимательно смотри на стены. - Послышался удар и тихий хруст. Соломон увидел, как голова Курца ударилась о стену и повернулась к варп-потоку. Послышалось бормотание. Зелк что-то невнятно говорил через зубы. Его голова сдвинулась вниз и он выгнулся дугой от пронзившей его боли. Раздался стон и собрав последние силы Курц снова уставился на варп-поток. - Вокс канал заполнился частым дыханием. - Словно паутина - раздалось в перерывах между тяжёлым дыханием.
Штосс не терял времени даром. Он подошёл к своей отсечённой конечности и приладил ей к культе. Тоннель осветился рваными вспышками света, когда один из механодендритов выдвинул необходимый инструмент. Соломон оглядел свою команду: почти разорванный Закарая с рваной дырой в центре груди; разбитый ударами Домитар, части которого валялись в радиусе десятка метров, от его груди поднимался жар - последняя попытка робота уничтожить себя провалилась и ядро медленно остывало; Курц, медленно поднимающийся на ноги в другой плоскости помещения; его солдаты, уставившиеся на него. Соломон видел их растерянность от изменений произошедших с ними. Да, они были элитой, гвардией Соломона, но это были все те же люди. Каждое мгновение здесь было проверкой на их мужество. Йоль, застрявший незнамо где молчал. Штосс доложил о том, что нашёл камеру заточения демона.
- Уходите отсюда. - Приказал всем Лорд Арис.
- Лорд? - Непонимающе переспросил ксеноархеолог.
- Я сказал - уходите отсюда. - Повторил Соломон. - Вам больше нечего тут делать. Штосс, возьми останки Домитара и доставь их на "Восторг" и ещё кое-что: мне понадобится твой топор.
Штосс, продолжая работать над своей рукой направился к Соломону. Он опустился на своих ногах и передал Арису своё оружие. Двусторонний топор был по своему красив. У него было два тяжёлых лезвия: одно выступало из навершия и тянулось почти на треть длины топора, выполнено оно было не из обычного металла, о чем говорил его неправильный блеск и несколько зеленоватых линий, формирующих узор. Явно когда-то это было частью оружия некрон, перекованное и приспособленное под свои нужны Штоссом. Второе лезвие представляло собой стилизованную шестерню Тёмных Механикус: увенчанное пятью острыми шипами Звезды Хаоса лезвие было темнее чем чем первое, а в его центре находился проводник генератора силового поля в виде раскрытого в вопле черепа, из рта которого выходило множество неровных линий.
-Возвращайтесь. - Холодно сказал отошедший к останкам робота Закарая. Теперь его механодендриты подняли с пола осколок обшивки робота и прилаживали к ране на груди.
- Это что, проявление эмоций? - Хмыкнул Соломон, прекрасно зная ответ.
Штосс не ответил на этот вопрос. Вместо этого он поднял обе руки Домитара, обвязал их двумя механодендритами и медленно продвигаясь потащил его за собой. Курц молча направился по своей плоскости к выходу, то же сделали его солдаты, заняв место впереди Штосса.
- Я думаю, что скоро потеряю возможность видеть. - Послышался в воксе Курц. Штосс сменил направление движения и оказался у стены, по которой в нескольких метрах над ним шёл лейтенант Соломона.
Арис открыл канал связи с Йолем.
- Инфокузнец, поторопись. Если мы отсюда уйдём, то флот Лукрация прибудет сюда не раньше чем через два с половиной месяца.
Затем Соломон отдал духу его брони приказ - влить всё наркотики и стимуляторы, что у него есть. Послышался треск, затем визг механизмов дозатора наркотика, когда он начал прокалывать алмаз вместо плоти. Выплеснув всё в сердце Лорда, он попытался сложиться в своё исходное состояние, но не смог и сломался на половине процесса, оставив иглы наполовину погруженными в кристалл. Шум в ушах напоминал о барабанном бое дикого племени, тело требовало движения, действия, чего угодно лишь бы не стоять на месте, но Соломон стоял и давал наркотику разлиться по его телу. Сейчас в нём кипела невероятная смесь, медленно разливаясь по всему изменённому телу Возлюбленного. Жар снова наполнил его тело, но он не шёл ни в какое сравнение с уже пережитой трансформацией. Наконец с рыком выдохнув Соломон перехватил полегчавший топор в левую руку и направился вперёд.
Лорд сопровождаемый его верной свитой в виде тремора, галлюцинаций, частичной демонической одержимости, ощущения избранности и алчного поиска границ пресыщенности, ступил под темный свод арки Чамбера заточения. До последнего мгновения, сквозь таящуюся там завесу, не было видно чего-то определённого. Внутри арки крылась темная дымка, наполненная мельчайшей взвесью отражающих пылинок. Воспаленные глаза лорда улавливали в этих крошечных точках, разворачивающиеся спирали галактик и фракталы карманных вселенных, сотни лордов сланнешь, шли с ним через это бок о бок. Каждый по своему разный, но все объединенные единым направлением. Попались несколько кто пытался пойти поперёк и вопреки. Но Соломон и остальные Арисы быстро разобрались с этими вариантами Айриса. Когда кровавый туман их разорванных внутренностей развеялся, в глазах лорда проступило светлое и ухоженное помещение. Ветви деревьев тянулись к светящемуся купольно белому потолку. В тени них журчал ключевой водой фонтан. Раздвоеный язык лорда ощутил ледяную прохладу его вод и сладостную простоту вкуса, кристальной чистоты. Рядом с вырезанным из белого камня фонтаном покоилась тонкая и ажурная золотая беседка с накрытым явствами столом и дымящейся башней кальяна.
Одним из его патрубков манипулировало существо габаритами и осанкой походящее на астартес. Его хитон белого цвета был густо изукрашен какой-то золотой вязью.
• А я вот уже было решил, что ты взял курс на избегание моего общества, дорогой друг.
Астартес улыбнулся, и лорд уловил его лицо. Капеллан несущих слово Дирхир Гельм Шинц. Незванный пассажир на его корабле. Чья скрытая воля возможно и привела лорда на эту крепость. Для выполнения чьих, не обозначенных толком планов, Лорд Слаанеш Айрис Совершенный Соломон, ринулся неизвестно куда. На одном единственном корабле, без поддержки своего флота. Бросив свои миры и свою империю. Отринув все их наслаждения и владения. Ринулся в неизвестность, окрыленный, возможно внушенной ему колдовством, идеей. Идеей, которая начала сеять бунты на его собственном корабле. Идеей ради которой он уже убил множество из преданных ему солдат и слуг. Уничтожил собственными руками свои элитные войска. С крошечным отрядом бросился на проклятую демонами крепость. А ведь еще есть этот его заместитель. Бесполезный юнец, который только и умеет, что совокупляться с демонетками, стрелять в потолок и падать с высоты. Его Айриса нежданный образ в молодости. Образ который при всех его минусах уже оказал определённое влияние на аристократическую и офицерскую верхушки. Он теперь там на восторге. А Аирис здесь. С Дирхером. На восторге. Уютный альков всегда любимый лордом в его особенном расположении духа. Вот только эти принятые без системно наркотики. Зачем это было?
Одним из его патрубков манипулировало существо габаритами и осанкой походящее на астартес. Его хитон белого цвета был густо изукрашен какой-то золотой вязью.
• А я вот уже было решил, что ты взял курс на избегание моего общества, дорогой друг.
Астартес улыбнулся, и лорд уловил его лицо. Капеллан несущих слово Дирхир Гельм Шинц. Незванный пассажир на его корабле. Чья скрытая воля возможно и привела лорда на эту крепость. Для выполнения чьих, не обозначенных толком планов, Лорд Слаанеш Айрис Совершенный Соломон, ринулся неизвестно куда. На одном единственном корабле, без поддержки своего флота. Бросив свои миры и свою империю. Отринув все их наслаждения и владения. Ринулся в неизвестность, окрыленный, возможно внушенной ему колдовством, идеей. Идеей, которая начала сеять бунты на его собственном корабле. Идеей ради которой он уже убил множество из преданных ему солдат и слуг. Уничтожил собственными руками свои элитные войска. С крошечным отрядом бросился на проклятую демонами крепость. А ведь еще есть этот его заместитель. Бесполезный юнец, который только и умеет, что совокупляться с демонетками, стрелять в потолок и падать с высоты. Его Айриса нежданный образ в молодости. Образ который при всех его минусах уже оказал определённое влияние на аристократическую и офицерскую верхушки. Он теперь там на восторге. А Аирис здесь. С Дирхером. На восторге. Уютный альков всегда любимый лордом в его особенном расположении духа. Вот только эти принятые без системно наркотики. Зачем это было?
Соломон стоял, впитывая в себя окружение и обстановку, погрузился в свои чувства а затем расхохотался, выдыхая энергию звёзд, которым ещё предстояло родиться в этой безграничной Вселенной. Не той, что видает в этом помещении, а реальной.
- Ты действительно пытаешь вызвать во МНЕ чувство жалости?! СОМНЕНИЯ?! - Пережевывая пыль будущих галактик говорил Соломон. Его разум пылал от идей. - Я открою тебе тайну, демон: все это я лично срезал с себя столетиями. Всё это лишь моя игра, и часто - с самим собой. Галькой бытия и реальности я мучительно медленно сдирал с себя сознание и мораль. Знаешь, что я увидел там? Ничего. Абсолютную пустоту. Все мы - лишь часть Вселенной. Звёздная пыль, а всё остальное лишь порождения нашего разума. Но разума столь гениального, что порождает идею. И вот он я - стою перед тобой, облачённый в свою идею. О чём же ты собрался поговорить со мной, демон в этом созданном тобою мирке из осколков моей личности, склеенных вместе, словно ребёнком?... Хочешь узнать, что стало с одним из демонов Богини и Бога, который пытался завладеть мною?
Вынув свой демонический меч правой рукой, он взмахнул им и воткнул лезвие в пол. Меч издал длинный резонирующий вопль, словно игла музыкального инструмента, проигрывая музыку этого осколка былого величия.
- И поверь мне, тварь, Тазар был подготовлен куда лучше. - С улыбкой прослеживающейся в голосе произнёс Соломон, любовно вытягивая свой клинок и порождая новые какофонии оглушающего не-звука. Шлем Соломона повернулся к "Дирхеру" и голос вновь зазвучал, наполненный презрением. - Ты же словно дилетант, надеющийся на удачу. Вырвал из моего сознания поверхностные мысли: сомнения о Несущем Слово, одно из моих мест уединения, обрывки моей игры самим перед собой... Ты действительно рассчитывал пронять меня этим? Меня, кто вот уже тысячелетия ходит среди подобных тебе? В каком же ты отчаянии или это скука? Сколько тысяч лет ты заточён в этом обломке? Ты растерял свою хватку, ты привык лишь жрать и бездумно поглощать души. Ты жалок, но не вызываешь чувства жалости. Твоё падение смешно. Заточённый в этом месте тебе не остаётся ничего... Кроме меня. Я - редкий гость. Счастье для некоторых и бич для других. Я могу дать тебе свободу, не из жалости, нет. Из любопытства, мне интересно. Тебе лишь стоит сказать мне своё Имя и ты обретёшь гораздо большее, чем это. Соломон провёл левой рукой, удерживающей топор Штосса в сторону, обводя окружение. - Реальный мир, а не эту жалкую фантазию.
Скрип зубов раздался из-под шлема Соломона, когда смешанное алхимическое варево вновь омыло его разум. Большая часть Соломона хотела, чтобы демон отказалась и он отправил бы её в варп к мириадам нерождённых, но небольшая часть Ариса действительно испытывала интерес: что предпочтёт демон - служение или небытие.
То место куда ударил меч Соломона, пространство встрепенулось словно всколыхом видимого ветра и отшатнулось колышущийся занавесью. Где-то в дали издав изменявшийся тон. Ответило дальним эхом тирады лорда.
Капелан вежливо улыбнулся, проводя пальцем по рифленым прожилкам украшенного тонким магическим шитьем кальянной. Его вежливая улыбка была столь безшумна во время тирады, что казалось довольно многое о пляшущем, измазанным всяким, пробитым и потрепаном сверхчеловеке. Что конвульсивно сотрясался помахивая мечем с сомнительной аурой. Капелан выждал пару секунд, за которые выдохшийся лорд, капая на белоснежную брусчатку отработанной жизнью, сделал пару вздохов и убедившись что собеседник есть, коротко указал пальцем в потолок. Где шевельнулось что-то гиганское и бугрящееся. Сойдя на нет белым куполом с отражениями веселых водяных искр.
Соломон стоял и втягивал в себя воздух сквозь стиснутые зубы. Он ждал ответа, наполненный какого-то почти детского любопытства, борясь с желанием диктуемым ему боевыми наркотиками. Но вместо него он получил улыбку, словно его собеседник смотрел на кривляющегося сумасшедшего. И взгляд полный снисходительности, словно он мог позволить себя такие взгляды. Словно он был выше Ариса хоть в чём-то. Вместо ответа "Дирхер" поднял руку и указал наверх. Там что-то зашевелилось Любопытство испарилось за мгновения, сменившись злобой. Это дерзкое существо не удостоило Лорда Хаоса ответом. Это оскорбление стало последней каплей, переполнившей кипящую чашу терпения Соломона.
Арис поднял свою правую руку с рукояти демонического меча, покоящегося в ножнах, и выстрелил тёмным лучом пульсирующей энергии в ухмыляющееся лицо. Жар от выстрела в руке был заметно слабее, но растёкся почти по всему телу.
Луч вырвавшийся из мутированной кисти лорда, ударил капеллана в плечо и прожог его тело на сквозь. Где-то за Дирхером вспыхнул голубоватым пламенем куст с тонкими темно-зелеными листьями. В помещение хлынула волна едкого дымка, чем-то сходного с кальянным. Капеллан не меняя выражения лица, затянулся из трубки и выпустил дымную струйку в тлеющее плечо. Плоть моментально срослась и даже оплавившийся хитон возвратил свою белоснежную чистоту и хитроумную вязь.
- Еще раз приветствую тебя, мой друг. И как я уже сказал ранее, безмерно рад твоему запоздавшему визиту. - слова источали дружескую и покровительственную улыбку.
- Вижу день у тебя выдался не из лучших, ну так оно тем более приятно будет на секунду остановиться и вдохнуть дары. На контрасте с постоянным бегом за самим собой в попытках успеть все. - Капеллан опять поднял палец к потолку и прервался, словно ожидая чего-то. Это что-то ответило ему проступив прозрачным, бугрившимся клубком, и в момент исчезнув. Дирхер продолжил.
- Прошу тебя присаживайся. - и указал на изысканное кресло, созданное из вереницы тонких, золотых и серебряных полос, сжимающих в себя различные фигуры и образы.
Под маской шлема Соломон оскалился, обнажив зубы. Отреагировав на его мысли, целеуказатель шлема попытался захватить цель, но безуспешно проскакивал мимо Дирхера и окружения, останавливаясь в случайных местах и выдавая информацию на незнакомых Соломону языках. Мысленная команда отключила его. Такое, даже не принёсшее успеха как и предполагал Арис, проявление гнева несколько успокоило Лорда, он легко улыбнулся себе. Арис опустил свою руку на рукоять меча и сжал украшенное бинарными изречениями древко силового топора. Демонический меч потянулся гибкими шипами к портам в перчатке и впился в нервную систему, проходя сквозь алмаз тела, словно сквозь плоть. Соломон почувствовал треск кристалла, когда шипы меча обхватили кости сломанного прежде запястья, пронизывая начавшие срастаться кости. О стены разума, как и прежде, начал скрестить демон меча.
Лорд склонил голову на бок, выслушивая что говорит эта змея, затем перевёл взгляд на беседку, оглядывая её знакомые очертания. Уловив запах дымящего куста, Арис запечатал доспех.
- Не называй меня другом. Я - господин; неужели ты забыл своё место, - взгляд вновь вернулся к существу в белых одеяниях - капеллан? - Соломон отвернулся от того, кто называл себя одним из сынов Лоргара и медленно направился к деревьям, игнорируя предложение. - Что наверху?
- Ты не хочешь быть другом? Ведь друзья не всегда равны. Ты бы мог быть мне, как старший брат. А в чем-то бы я наставлял тебя. Ведь ты уже принимал мои наставления и микстуры когда погружался в неведомое в себе. – Дирхер поудобнее развалился в беседке, вальяжно расслабившись. – Что же касается до господства, ты можешь властвовать мирами, но не быть господином самому себе. Ведь ты принадлежишь богу-богине, и многие бы оспорили этот твой выбор, а нашлись бы такие кто оспорил бы и Её. Но не я. Для меня это все праздность. Ваш выбор по сути значит не много, ведь в конце пути все приходят в одно. Вот и ты сейчас. – Дирхер улыбнулся и одними глазами, с блестящими лукавством взором, указал на купол, светящегося белым, потолка. Там опять на мгновение моргнуло что-то громадное и вращающееся.
Дерево к которому подошел лорд источало легкий благоухающий ветерок, словно колыхание зеленой кроны порождало его. Было в этом ветерке, что-то очень манящее и желанное. Что-то что все-время ускользало от понимания Айриса.
- Наверху? – нарочито притворно переспросил капеллан, а разве ты сам не знаешь? О господин. Укоряющая улыбка тронула его позолоченные губы. – Вы точно не хотите дымка? Говорят он наделяет зрение сверх естественной остротой и глубиной. – Золотая радужка глаз Дирхера слегка шевельнулась.
Соломон положил руку на дерево, проводя по нему перчаткой, ощущая его фактуру через авточувства брони и натянутые, словно струны, нервы.
- О какой дружбе может идти речь? Братстве? - Издал смешок Лорд, вновь вернув взгляд к собеседнику. - Дирхер проводит грань: он мой партнёр. Не друг, брат, слуга или раб. Он даёт мне новые переживания и опыт, а я даю ем возможность завладеть реликвией культистов калечного бога. Мы заключили сделку, и он делает, что должен. Но это не делает его равным мне. Ты же лишь нацепил на себя его образ.
Рука Соломона сжалась, кроша дерево. Наркотики требовали действия. Хруст, словно треск ломаемых позвонков... Приятная дрожь прошла по телу Ариса.
- ... Нацепил его образ и позволяешь себе, дерьмо варпа, рассуждать о моём господстве?! - Сдерживаемая злоба, копящаяся в Соломоне вновь нашла выход. - Нет, каждая личность - господин самому себе, и лишь потом чей-то слуга. Я - слуга Слаанеш, и я же - господин, и кузнец своей судьбы. Я служу Богине, но это не делает меня рабом. Я - господин, и я - слуга. Я стою выше тебя, нерождённый. Потому, что я сам отдался во власть Повелителю Наслаждений, это было моё решение. Ты же раб. Раб своей природы. Знаешь чем отличается раб от слуги? Личностью. У тебя её нет. Личностью становятся, она сама творит себя. Ты же был вырван из Моря Душ и порабощён. Заключён в древний механизм против своей воли. У тебя не было возможности стать чем-то, ты, как был рабом, так и остался. Лишь разрушил свою клетушку и оказался в середине пустоты. Нравится ощущение пьянящей свободы, а?! - Солмона рассмеялся раскинув руки, и повернувшись словно охватывая камеру заточения демона; но злоба убила веселье уже через несколько секунд. - Ты - не господин: у тебя нет личности. Ты - не слуга: у тебя нет свободы. Ты - собака, сидящая на цепи и не знающая другой жизни, кроме как в своих ограниченных мечтах. Я предложил тебе свободу и ты, как больная псина вцепился в протянутую руку помощи! К счастью для тебя: боль это один из моих фетишей. - Соломон сделал короткую паузу. Следующие слова зазвучали, источая кипящую злобу Лорда Хаоса. - Так или иначе я заберу у тебя всё, что ты имеешь, даже твою разбитую клеть вместе с твоей цепью. Если только ты сам не приползёшь ко мне с цепью в зубах.
На секунду от прикосновения Лорда дерево потеряло свою плотность, сквозь его прозрачную кору проступила статуя гуманоида, граненая словно выточенная из цельного куска кристалла. Тонкое высокое тело, покорно сидело сложив под себя ноги. Со всех сторон к нему тянулись внутренние прожилки дерева, впивавшиеся и обволакивающие древнюю кристаллическую плоть.
От кульминационного напора в речи Лорда, мнимый дирхер аж поперхнулся дымом, в первые утратив на секунду свое самообладание. Однако с какой-то стороны это могло выглядеть и нарочито притворно. Отдышавшись дымом, и изменив несколько раз радужку своих глаз и испустив из них зеленоватое свечение, дирхер продолжил.
- О, Соломон премудрый, о Соломон гениальный. Ты раскусил меня, о бык среди хаослордов. -лицо капеллана начало медленно растягиваться в ширь. - Да я не дирхер. К которому ты питаешь свои нарочито деловые чувства. Но я и совершенно не то, что на придумывал себе ты. На твоих глазах морок. Ты знаешь это. Но и на твоем знании о мороке другой. А там третий. Мне доставит наслаждение опечалить тебя. Вернуться в нормальность, для тебя уже не возможно. Помнишь как ты зашел сюда? Помнишь кого ты убил в этих вратах? С каждым ударом сердца, - кивок на потолок, и кивок потолка в ответ – хотя об этом чуть позже. – Дирхер глубоко затянулся, настолько глубоко, что его телу пришлось раздуться чуть не в двое, и выбросил в пространство обильное количество дыма, который так и повис где-то на уровне груди лорда. Сдувшееся тело капеллана обросло складками, а на белой тунике проступило несколько пятен пота.
- Что меня всегда забавляет в вас, смертные, что вы вечно пытаетесь пообещать то чем не обладаете. – ты пообещал дирхеру, какие-то кости, которых у тебя нет, он тебе какие-то ощущения которых и вообще не существует. Как ты можешь пообещать что-то мне? Ведь Я давно уже не заперт здесь. И давно уже не один. Если бы ты согласился то тебя бы тоже ждала очень приятная компания. Души тех кого искренне жаждет твоя госпожа, а значит и ты. Унижение от кого лежит пятном на твоей судьбе. – Ветви деревьев при этих словах пошатнулись словно от дуновения ветра. Но стелившийся по помещению дым, все еще медленно тек увлекаемый своими закручивающимися протуберанцами.
- Ты поносишь мое существование, а сам трясущимися челенами алчишь демоничества. Приносишь все в жертву этому желанию. Ты лучше меня, смертный? - гортанный, булькающий смешок - Я наслаждаюсь своим существованием. Несу разрушение, страдания и смерть. Веду интересные беседы и сам создаю свою вечность. А что создаешь ты? Свой путь? Но он только привел тебя сюда, а это значит что ты уже проиграл. Любой твой мнимый выбор лишь градации этого проигрыша. Ведь ты не думал, правда ведь не думал, что мог ошибиться? Свернул не туда? Кто ты думаешь здесь вообще я?
От кульминационного напора в речи Лорда, мнимый дирхер аж поперхнулся дымом, в первые утратив на секунду свое самообладание. Однако с какой-то стороны это могло выглядеть и нарочито притворно. Отдышавшись дымом, и изменив несколько раз радужку своих глаз и испустив из них зеленоватое свечение, дирхер продолжил.
- О, Соломон премудрый, о Соломон гениальный. Ты раскусил меня, о бык среди хаослордов. -лицо капеллана начало медленно растягиваться в ширь. - Да я не дирхер. К которому ты питаешь свои нарочито деловые чувства. Но я и совершенно не то, что на придумывал себе ты. На твоих глазах морок. Ты знаешь это. Но и на твоем знании о мороке другой. А там третий. Мне доставит наслаждение опечалить тебя. Вернуться в нормальность, для тебя уже не возможно. Помнишь как ты зашел сюда? Помнишь кого ты убил в этих вратах? С каждым ударом сердца, - кивок на потолок, и кивок потолка в ответ – хотя об этом чуть позже. – Дирхер глубоко затянулся, настолько глубоко, что его телу пришлось раздуться чуть не в двое, и выбросил в пространство обильное количество дыма, который так и повис где-то на уровне груди лорда. Сдувшееся тело капеллана обросло складками, а на белой тунике проступило несколько пятен пота.
- Что меня всегда забавляет в вас, смертные, что вы вечно пытаетесь пообещать то чем не обладаете. – ты пообещал дирхеру, какие-то кости, которых у тебя нет, он тебе какие-то ощущения которых и вообще не существует. Как ты можешь пообещать что-то мне? Ведь Я давно уже не заперт здесь. И давно уже не один. Если бы ты согласился то тебя бы тоже ждала очень приятная компания. Души тех кого искренне жаждет твоя госпожа, а значит и ты. Унижение от кого лежит пятном на твоей судьбе. – Ветви деревьев при этих словах пошатнулись словно от дуновения ветра. Но стелившийся по помещению дым, все еще медленно тек увлекаемый своими закручивающимися протуберанцами.
- Ты поносишь мое существование, а сам трясущимися челенами алчишь демоничества. Приносишь все в жертву этому желанию. Ты лучше меня, смертный? - гортанный, булькающий смешок - Я наслаждаюсь своим существованием. Несу разрушение, страдания и смерть. Веду интересные беседы и сам создаю свою вечность. А что создаешь ты? Свой путь? Но он только привел тебя сюда, а это значит что ты уже проиграл. Любой твой мнимый выбор лишь градации этого проигрыша. Ведь ты не думал, правда ведь не думал, что мог ошибиться? Свернул не туда? Кто ты думаешь здесь вообще я?
- Приглядись внимательнее, это не пятно позора, но проявления любви. - Гнев в речи Соломона стала слабее. Демон более не раздражал его этим маскарадом. - Ибо я - Возлюбленный. - Арис вытянул меч, на котором плясало пламя Хаоса, рождённое его злобой, и смотря в лицо демона, начал загонять его внутрь дерева. Клинок успел погрузиться на несколько сантиметров, прежде чем заточённый в мече демон проявил характер, зарычав. Рука Соломона остановилась. - Какой ты стал строптивый, Тазар... - Покачал головой Лорд, вытягивая меч из дерева. Рана на нём тут же начала зарастать.
- Иногда для придания остроты ощущениям, следует лишать чего-то желанного. Боль и наслаждение, радость и горе, переживания - именно они придают вкус жизни. Не всегда следует исполнять каждый каприз любимого. Тёмный Принц требовал невозможного и знал, что я не буду сломя голову гнаться за тем, что он потребует. Это и отличает меня от остальных. Я - не один из сонма мотыльков, летящих в пламя. Я сделал то, чего Слаанеш желала - пошёл вопреки и навлёк её гнев. И это было поистине божественно.
- Что же действительно является позором - твоё заблуждение. Ты говоришь о том, что наслаждаешься своим существованием и сам создаешь свою вечность. Не ты создаешь её: для тебя её уже создали. Ты - больной пёс, сидящий в разбитой клетке у заброшенного дома и мнящий себя их хозяином. Ты ещё более совершенный раб, чем был в услужении Разорителю. Сейчас ты даже не осознаёшь своего рабства. - Разум Соломона кипел от алхимии в его крови и осознания складывающейся картины. Разговор с драконтом эльдар, стал ключевым её элементом. - Не пытаешься бороться. В своём мире иллюзий ты - хозяин самому себе. И смотрите-ка, ты готов огрызаться на того, кто предлагает тебе не рабство, но служение. Ты существуешь здесь лишь благодаря тому, что древняя, почти вымершая раса находит тебя полезным. Не ты несёшь разрушение и смерть, это делают твои хозяева. Они бросают тебе кость и глядят, как ты грызёшь её. Нужно признать, в этом что-то есть. Пёс, создавший из останков своей жратвы собеседников. У них, знаешь ли, есть вкус. - Соломон улыбнулся под маской шлема. - Ты задаешь мне этот вопрос, но знаешь ли ты сам ответ на него? Или этот вопрос сродни просьбе о помощи? Больной пёс нуждается в ней, но кусает протянутую руку. Забавно. А знаешь, что будет ещё комичнее - если ты знаешь обо всём этом, и давясь подачками жрёшь то, что тебе дают. Великий демон! Монстр Имматериума! Ха! - Соломон рассмеялся. - В таком случае я аплодирую им. Смотреть за страданиями бессмертных, вынужденных ради своего существования быть шутом - изысканное удовольствие.
К бурлящей в Соломоне злобе прибавилось веселье и немалая доля презрения.
- Повернул не туда? Ох, нет. Это зрелище стоило того. Я даже всерьёз раздумываю оставить тебя существовать здесь. Быть бессмертным посмешищем для смертных. Это выглядит ещё страшнее, чем небытие в Эмпиреях. - Соломон оглянулся, словно окинул помещение новым взглядом. Нотка едкого веселья прорезалась сквозь динамики. - Неужели ты бежишь от своего стыда в эту каморку на корабле? В свой уютный уголок, выделенный тебе техножрецами Абаддона? Ведь это место - то, которое указали тебя твои прошлые хозяева; место, которому ты принадлежишь, где ты в безопасности. Можешь утешать себя тем, что находишься здесь в насмешку над ними - существуешь свободно в месте бывшего заточения. Но оставь это оправдание для себя. Отправить тебя обратно в варп будет милосердием, а оставить здесь - жестокость. Две грани одной монеты, да? Подкинешь? Но что если она упадёт на ребро или на упадёт вовсе? - Соломон вернул меч обратно на бедро и протянул с ноткой веселья. - Жажду демоничества. Нет, я жажду того, какие пути оно передо мной открывает. Даже оно не является совершенством. Совершенство - это путь, и я иду по нему. Это и делает меня лучше тебя, стоящего на месте и наслаждающегося существованием.
- Ты разглагольствуешь о невозможности возврата в "нормальность", но с чего ты взял, что пришёл к тебе оттуда? - Соломон опустил топор лезвием вниз и опёрся на него, гляда на собеседника, словно на любопытное насекомое. - Я ведь говорил тебе, что хожу в окружении вас тысячелетиями. Это состояние для меня - словно дождь, ты не удивляешь меня. Сознание определяет нормальность. Я - мера всего, я - эталон. Хаос для меня словно океан возможностей и пугать меня им - бессмысленно. - Соломон зачерпнул свободной рукой дым и подбросил его. Он унёсся в даль. Сочетание бурлящего наркотика в крови дало неожиданный эффект - тщательно контролируемое спокойствие. Тонкая и хрупкая оболочка из варева, сдерживающих бурю. В этот момент он созерцал. - Я проиграл? Я ошибся? Интересно слышать такое от нерождённого, кто никогда не был частью Игры и не мог делать выбор. Я же - первый кто предлагает тебе его, я дарую тебе выбор, но ты всё никак не можешь решиться показать носу из своей уютной тюрьмы. И мой интерес к тебе начинает угасать. Ты однообразен и состоишь из собственных иллюзий. Яви себя наконец.
Лже Дирхер со скучающим видом поглядывал, как Лорд предпринимает попытку сунуть свой меч куда либо, все также продолжая попыхивать кальяном. Видимо от скуки дым выдыхаемый им начал принимать различные замысловатые формы: Пасти чудовищ, полевые цветы, маленьких пузатых существ и колыхающихся волнами змей.
- А, так ты любишь навлекать гнев? Чтож ты сразу то не сказал? Прошу, прошу тебя продолжай. Я с удовольствием послушаю, как твои слуги и рабы, твои самые верные соратники, проклянут тебя.
- «Я, я, я,я» - улыбка широкой легушачей пасти усеянная острыми треугольными резцами, передразнила Лорда. Где-то далеко, что-то сотрясло окружающее пространство, откуда-то со спины лорда прилетел очень приглушенный, но грохочущий словно горный обвал, угодивший в болото, смех.
- Не, он, не вы говнюки там в зале, я клитором командую. Там где клитор, там вашу мать это лицо.
- Не ты и не я, даже не он – позеленевший палец с длинным, скрюченным, толстым ногтем указывает в потолок, который тут же начинает проступать вращением, какой-то гигантской структуры. – Здесь, хозяева. Я так и не пытался им быть, что до тебя то, ох. – Зеленая кисть махает в сторону лорда. – Вот скажи мне, о наимудрейший из мудрых, великий воен, музыкант и философ, повелитель вечности и хозяин золоченых птиц, вот у тебя на лице есть нос, я правда уже плохо вижу за дымом, - а в помещении и правда ухудшалась видимость, тлеющий куст за спиной демона и его постоянная трубка, уже создали довольно плотную пелену, через которую однако еще можно было разглядеть формы и очертания, дымка эта висела почти ровно до макушки лорда, абсолютно рассеиваясь к потолку, - но вроде как он у тебя был, когда ты зашел. Так вот, как ты думаешь, может твой нос, быть твоим хозяином? Великий нос Соломона, повелитель лорда Ариса и владетель всего? Так?
Во время пустой болтовни демона, наскучившему ещё до начала самой речи, Соломон потянулся к висящему на бедру мечу. Рука не нашла там привычной рукояти. Несколько удивлённый этим, Соломон повернул голову к кристаллическому дереву. Вместо зарубцевавшейся раны на нём, он увидел свой меч, погружённый в него почти на всю длину клинка. Кора дерева вокруг него шипела и стекала на пол каплями шипящей слизи.
- Хм. - Удивлённо прозвучало из вокс-решётки.
Краем глаза лорд видел, как демон, кривляясь, подбадривает его, при этом на потолке что-то задвигалось. Не обращая на это ничтожество внимания, Соломон обхватил рукоять меча. Отростки скользнули в руку, с хрустом разрывая алмаз плоти, оплетая кости и соединяясь с изменённой нервной системой.
Первым, что он услышал - рёв демона в своём сознании и обещания мучительной смерти и бесконечной агонии его души после. Но демон затих, тая свою злобу, когда его воля вновь оказалась бессильна против воли его господина. Подчинившись Тазар злобно прошипел, что душой эльдара здесь и не пахнет, после чего затаился.
Арис вытянул клинок из дерева. Слизь испарялась на нём под действием силового поля.
- Молодец, мальчик мой! - раздалось со стороны беседки, вместе с аплодисментами.
Соломону было наплевать на его слова. Слова этого червя бессмысленны. Он пытается рассуждать, но делает это словно ребёнок, знающий об окружающем мире из книг и рассказов. Пытается применить к Соломону логику демонов. Он не осознаёт свободы воли, поскольку никогда её не обладал. Соломон - существо свободной воли, демон - осколок эмоции подобного существа.
Меч снова отправился в ножны. Соломон перехватил топор левой рукой и быстрым шагом направился к демону через дымку.
Пока Арис шагал к демону, тот одобряюще кивнул головой, продолжая тянуть дым из кальяна, смотря на идущего на него космодесантника. Соломон поднял правую руку и выпустил из неё луч энергии, ударившей в кальян. Тепло мгновенно разлилось по всему телу от перегретой руки. Несколько цилиндров охлаждения, встроенные в наруч выдвинулись наружу и вернулись обратно через несколько мгновений, сбросив излишки тепла.
Энергия, ударившая в кальян мгновенно превратила жидкость в нём в пар, который едким, почти непроницаемым облаком окутал Лорда. Из плотного облака, разбивая его клубы вылетела рука, ухватившая продолжавшего сидеть демона на стуле за руку с трубкой от кальяна. Сжавшись, она потянула демона к себе, срывая с руки прогнившую плоть до тех пор, пока не содрала её до кости. Когда рука плотно ухватилась не за склизкую плоть, а за кость демона рвануло к Соломону, прямо на пылающий огнём варпа и окружённый энергетическим полем топор. Он огненной дугой вырвался из облака дыма. Диагональный удар почти раскроил демона пополам. Он вскрыл грудь и живот, после чего золотым росчерком вырвался из тела твари в фонтане прогнивших внутренностей, телесных жидкостей и ещё одного облачка кальянного дыма из разорванных лёгких.
Тело демона чудом удерживалось вместе. Несколько кишок зацепились за шипы на топоре, но вскоре упали, пережжённые силовым полем и принялись чадить на земле черным дымом, когда огонь начал пожирать плоть. Арис откинул прогнившую до костей руку от себя, и верхняя половина туши начала заваливаться назад, отрываясь от тела. Голова, смотря в лицо Лорду, не переставала улыбаться. С негромким треском мокрой тряпки она оторвалась от тела, упала на землю и укатилась в сторону горящего куста. Арис проследил за этим с легким отвращением.
Слабый удар по броне привлёк его внимание. Нижняя половина тела, с оставшимися жгутами внутренностей пнула его под коленку, после чего комично переставляя ноги и размахивая свисающими внутренностями засеменила в сторону дерева. По дороге туда от неё отвалился кусок с ободранной рукой. Это было просто нелепо.
Помещение заполнилось, абсолютно идиотическими хором противных тонких смешков, хохота и улюлюканья. Что-то огромное на потолке моргнуло, и нависло над происходящим. Брезгливо отряхивая перчатку от прилипшей к ней гнилостной плоти, и удерживая горящий пламенем топор, Соломон поднял голову к потолку.
Лорд вновь глянул на шевелящийся потолок и тот глянул в ответ.
Окружающее пространство, тем временем продолжало наполняться весельем и смехом. Выкатившаяся из за куста голова Дирхера, нагло уставилась на Соломона и пролепетала:
- Великий герой, дарователь свободы. Теперь я свободен, позволь же услужить и тебе. Омойся в водах нашего чудесного фонтана, освежись и приди в себя. Или же потолок поглотит тебя. – последние слова сопроводились, сдавленным прысканьем смеха. – Извини, извини, это я не тебе. Просто они так смешно бегают. – Ноги Дирхера тем временем, потешно, наворачивали круги вокруг деревьев то и дело врезаясь в стволы и обмазывая их сочащимся из ран гноем.
Потолок смотрел на лорда. Гигантским медленно шевелящимся зрачком. Глаз этот не был монолитным, он перетекал сам в себя, волны с его поверхности заворачивались во внутрь, выворачивая изнутри плавно текущие сероватые внутренности энергетических полей и завихрения протуберанцев. Один из этих вихрей и чернел зрачком на этом колоссальном глазном яблоке. Временами движение его поверхности открывало в нем полости, за которыми виднелись другие бурлящие слои того же нечто, из которого была соткана вся форма, за теми слоями тоже мелькали вдавленные впадины, а в их глубинах вереницы оврагов и точечные пропасти. В самых глубинах, там где скрывалась самая черная чернота, очень редко мерцало выжигающее сетчатку свечение нестерпимого света. Это мерцание оставляло в зрении лорда выжженные черные пятнышки. Удерживание взгляда на этой махине доставляло ощутимую боль.
- Ну чтоже, чтоже, ты там увидел, мой господин? – Не унималась голова, медленными, аккуратными перекатами приближаясь к лорду. – Что поведал тебе великий глаз сущего? Что за мудрость он открыл. Столь достойному! Поведай же своему слуге. И прими в дар сей камень, как знак моей будующей верности. – Дерево которое атаковал лорд, вдруг зашевелилось, кора его вспучилась и разошлась в стороны, открыв иссеченную прорезями и бороздами кристаллический торс эльдара. Голова его была покорно опущена, руки сложены вместе у груди, словно защищая покоящийся там камень души.
Вода в фонтане на мгновение забурлила, выдав более мощный напор воды и вернулась к своему привычному журчанию. Дымовая завеса медленно рассеивалась и оседала к полу.
1d6: (2) = 2
1d100: (70) = 70 1-50
Соломон перевёл взгляд от громадного глаза на фонтан. Машинный дух брони откликнулся на его мысленный приказ и выдал информацию о составе жидкости: судя по показаниям эта вода не сильно отличалась от воды на "Восторге", чистая но не свежая. Словно прошедшая бесчисленные циклы очистки и переработки. Не предупреждение демона, а смесь брезгливости и любопытства повели его к фонтану.
Арис опустил в него правую руку, всё ещё покрытую частичками мёртвой кожи и плоти. Не останавливаясь Арис шёл вперёд к дереву разрезая перчаткой воду, которую не ощущал, хотя и зрение и авточувства говорили, что она в фонтане. Вынув руку он осмотрел её. Грязь была там же. Наркотик в его крови разломал тонкую оболочку спокойствия и сейчас растворял её в коктейле из ихора и алхимии. Чувства усиливались с каждым ударом сердца, отодвигая сознание. Несколько мгновений Соломон дал себе, чтобы впитать это чувство в себя. Идиотический смех, шелест травы под керамитом сапог, неверный звон закалённого варпом меча, когда он вынимал его и шёпот любовника, которым прикидывался его слуга в данный момент. Все это разливалось по его телу и уходило в вечность, скрытую в его душе.
Остановившись перед деревом с эльдаром, Соломон активировал силовое поле меча и медленно, впитывая в себя каждый звук, отсёк кисти эльдара, открывая то, что он сжимал. Сначала одна, а затем и вторая упали на землю, окружённые пламенем, что было рождено злобой Соломона, которая даже не думала утихать, а лишь затаилась, словно демон в его мече. Во время всего действа он применял свои обострённые чувства, следя как за самим деревом, так и за демоном в своём мече. Он ожидал почувствовать от него импульс желания, когда меч коснётся камня души... Или рёва негодования, когда гниль снова омоет его. Арис догадывался, что эти существа - не разбуженные стражи, наподобие тех, что вывели из строя робота кибернетики. Но если там и впрямь находится камень души эльдара с заключённой там душой...
Мысль о том, что убивая тех стражей, Тазар лишь негодовал и не выказывал ни следа жаления добраться до эльдарской души, насторожила его. Но если тот демон, голова которого катилась за ним следом говорил правду, то это могла быть та самая "приятная компания", и камни душ могли быть в них. Что ж, если так, то Соломон не станет довольствоваться одним.
Техножрец наблюдал за ходом работ. Его фигура, стоящая на переходе в тридцати метрах над полом, терялась в циклопическом зале. Шум строительных работ, заполнил всё пространство рычанием тяжёлой техники, грохотом камней и визгом машинерии. Раздалась серия негромких взрывов и стена построенного храма Императора рухнула, подняв облако пыли. Подъехавшие машины собрали обломки стены бульдозерными отвалами к стене, где рабы закидывали их в тележки, которые тягали сервиторы.
Аквилла, держащаяся на одной из башен, наклонилась и упала вместе с башней, с грохотом, перекрывшим остальные звуки. Раздались радостные крики рабочих. Их отвлечение не осталось незамеченным. Проигнорированным. Мотивация живой рабочей силы - это важный момент, как и её стимуляция, при необходимости. Другими словами - ему следовало позволить рабочим несколько минут радости. Сервиторы, не наделённые достаточным сознанием продолжили катить пустые телеги в цеха.
В семидесяти метрах от зоны активного сноса постройки силами аугментированых рабочих - не тех, что годились лишь для грубой работы - выстраивались новые здания из быстро схватывающегося раствора. Следующей зоной тренировки войск была городская застройка, пришедшая на смену храмовой площади. По оценкам техножреца зона будет готова через семь часов, или через пять, если вызвать дополнительных рабочих.
Позади послышались шаги. Александр Мещегов остановился рядом с ним, заложив руки в белых перчатках за спину. Несколько минут он осматривал происходящее внизу. Шестьсот метров в длину, три с лишним сотни метров в ширину и более тридцати метров в высоту, и все это пространство для тренировки солдат было завалено обломками зданий. Висевшая в воздухе пыль заставила его кашлянуть. Через несколько секунд послышался гул и взвесь пыли в зале устремилась ленивым потоком в вентиляцию. Это было нарушение режима, но обстоятельства позволяли ему сделать это ввиду присутсвтия одного из высших офицеров корабля.
- Вы что-то хотели, командующий наземными операциями? - Раздался голос техножреца, звучащий словно металлические балки падающие на камень. Он не переставал следить за ходом работ, идущих внизу. Более того, часть его сознания корректировала работу машин, разбирающих завалы.
- Да, в следующих учениях будет принимать новый... - Александр на секунду задумался, подбирая слова. - Принцепс, если можно так выразиться.
- Необходимо уточнение. Что вы имеете ввиду? - Механодендрит, увенчанный черепом с визорами и сканерами подплыл к лицу Мещегова.
- Прошлого принцепса нашли в неподобающем состоянии, когда он не явился по прямому приказу Возлюбленного. После чего была произведена... - Мещегов улыбнулся в усы. Внизу открылись массивные двери, обитые дополнительными слоями защитного материала. - Замена. Он должен прибыть...
Договорить ему не дал оглушительный рёв из открывшегося прохода, пронёсшийся над стройкой и породивший медленно затухающее эхо. Несколько рабочих в страхе остановились, но вид энергетических плетей аугментированых надзирателей вернул их к работе. Необходимая стимуляция была произведена, отчёт об этом сформирован и сохранён. Рыцарь остановился возле дверей и медленно огляделся. На его гербовом щите была заклёпками прибита кожа лица, а броню покрывали строки вытравленных кислотой молитв. На цепях в районе пояса свисало ободранное тело человека.
- Как мне сообщили эта машина - результат разработок Лабор Кибернетик. Работы над ней ещё не завершены, но имеющегося ресурса хватает для эксплуатации. Ваша задача состоит в том, чтобы внести изменения в архитектуру зданий. Расширьте будущие улицы, чтобы рыцарь мог пройти по ним и добавьте больше целей в домах по пути её следования. Необходимо научить как машину работе с пехотой, так и пехоту находиться рядом с рыцарем. На этом всё.
- Александр Мещегов, есть ли какая-то причина по которой сообщить это пришли вы? - Поинтересовался техножрец. Машины внизу в это время начали сносить только что построенные здания в центре, расширяя улицу. Данные о маршруте поступили к техножрецу через несколько секунд после вошедшего рыцаря. Исходили они от старшего адепта, идущего возле Рыцаря.
- Да, мне хотелось бы увидеть, что может эта машина прямо сейчас. У меня не будет времени на представление здесь. Сюда будет направлен подполковник Лосс.
- Хорошо. - Пауза затянулась на пять секунд, в ходе которых шёл обмен информацией со старшим адептом. - Обратите внимания на останки храмовой постройки.
Мещегов перевёл взгляд туда. От храма стремительно отъезжала техника, скрываясь в переулках. Раздался свист и шум, когда термальное оружие открыло огонь. Поток перегретых газов ударил в постройку, мгновенно испарив верхнюю её часть, а нижняя превратилась в перегретый шлак от которого шло марево. Укреплённый рокрит плавился словно воск. Целое крыло храма оголилось от этого короткого выстрела. Орудие рыцаря окуталось облаком перегретого пара, охлаждающего оружие для следующего выстрела. Бескожий человек задёргался от жара, омывшего его тело.
- Хорошо. - Сказал довольный Мещегов и направился в сторону выхода.
Аквилла, держащаяся на одной из башен, наклонилась и упала вместе с башней, с грохотом, перекрывшим остальные звуки. Раздались радостные крики рабочих. Их отвлечение не осталось незамеченным. Проигнорированным. Мотивация живой рабочей силы - это важный момент, как и её стимуляция, при необходимости. Другими словами - ему следовало позволить рабочим несколько минут радости. Сервиторы, не наделённые достаточным сознанием продолжили катить пустые телеги в цеха.
В семидесяти метрах от зоны активного сноса постройки силами аугментированых рабочих - не тех, что годились лишь для грубой работы - выстраивались новые здания из быстро схватывающегося раствора. Следующей зоной тренировки войск была городская застройка, пришедшая на смену храмовой площади. По оценкам техножреца зона будет готова через семь часов, или через пять, если вызвать дополнительных рабочих.
Позади послышались шаги. Александр Мещегов остановился рядом с ним, заложив руки в белых перчатках за спину. Несколько минут он осматривал происходящее внизу. Шестьсот метров в длину, три с лишним сотни метров в ширину и более тридцати метров в высоту, и все это пространство для тренировки солдат было завалено обломками зданий. Висевшая в воздухе пыль заставила его кашлянуть. Через несколько секунд послышался гул и взвесь пыли в зале устремилась ленивым потоком в вентиляцию. Это было нарушение режима, но обстоятельства позволяли ему сделать это ввиду присутсвтия одного из высших офицеров корабля.
- Вы что-то хотели, командующий наземными операциями? - Раздался голос техножреца, звучащий словно металлические балки падающие на камень. Он не переставал следить за ходом работ, идущих внизу. Более того, часть его сознания корректировала работу машин, разбирающих завалы.
- Да, в следующих учениях будет принимать новый... - Александр на секунду задумался, подбирая слова. - Принцепс, если можно так выразиться.
- Необходимо уточнение. Что вы имеете ввиду? - Механодендрит, увенчанный черепом с визорами и сканерами подплыл к лицу Мещегова.
- Прошлого принцепса нашли в неподобающем состоянии, когда он не явился по прямому приказу Возлюбленного. После чего была произведена... - Мещегов улыбнулся в усы. Внизу открылись массивные двери, обитые дополнительными слоями защитного материала. - Замена. Он должен прибыть...
Договорить ему не дал оглушительный рёв из открывшегося прохода, пронёсшийся над стройкой и породивший медленно затухающее эхо. Несколько рабочих в страхе остановились, но вид энергетических плетей аугментированых надзирателей вернул их к работе. Необходимая стимуляция была произведена, отчёт об этом сформирован и сохранён. Рыцарь остановился возле дверей и медленно огляделся. На его гербовом щите была заклёпками прибита кожа лица, а броню покрывали строки вытравленных кислотой молитв. На цепях в районе пояса свисало ободранное тело человека.
- Как мне сообщили эта машина - результат разработок Лабор Кибернетик. Работы над ней ещё не завершены, но имеющегося ресурса хватает для эксплуатации. Ваша задача состоит в том, чтобы внести изменения в архитектуру зданий. Расширьте будущие улицы, чтобы рыцарь мог пройти по ним и добавьте больше целей в домах по пути её следования. Необходимо научить как машину работе с пехотой, так и пехоту находиться рядом с рыцарем. На этом всё.
- Александр Мещегов, есть ли какая-то причина по которой сообщить это пришли вы? - Поинтересовался техножрец. Машины внизу в это время начали сносить только что построенные здания в центре, расширяя улицу. Данные о маршруте поступили к техножрецу через несколько секунд после вошедшего рыцаря. Исходили они от старшего адепта, идущего возле Рыцаря.
- Да, мне хотелось бы увидеть, что может эта машина прямо сейчас. У меня не будет времени на представление здесь. Сюда будет направлен подполковник Лосс.
- Хорошо. - Пауза затянулась на пять секунд, в ходе которых шёл обмен информацией со старшим адептом. - Обратите внимания на останки храмовой постройки.
Мещегов перевёл взгляд туда. От храма стремительно отъезжала техника, скрываясь в переулках. Раздался свист и шум, когда термальное оружие открыло огонь. Поток перегретых газов ударил в постройку, мгновенно испарив верхнюю её часть, а нижняя превратилась в перегретый шлак от которого шло марево. Укреплённый рокрит плавился словно воск. Целое крыло храма оголилось от этого короткого выстрела. Орудие рыцаря окуталось облаком перегретого пара, охлаждающего оружие для следующего выстрела. Бескожий человек задёргался от жара, омывшего его тело.
- Хорошо. - Сказал довольный Мещегов и направился в сторону выхода.
- А как же испить благословенную воду нашего родника, мой лорд? - занудная голова, поплелась за лордом, явно раздосадованная, что тот не решился испить из фонтана. Ну неужели она не показалась вам достаточно изысканной? Мне почему-то представлялось, что ваши то утонченные чувства, как раз таки смогут различить всю прелесть её мимолётного состава. Нельзя верить ничему, кроме своих чувств мой лорд, не мне же вам об этом говорить.
Лорд тем временем всецело погрузился в созерцание соулстоуна. Отрезанные руки эльдара соскользнули по коре дерева и разбились об пол. Мельтешащие на полу осколки, черканули звоном и зашелестели, микроскопическими лечинками, которые немедля принялись разбегаться и забиваться в укромные места. Несколько особенно юрких, нырнули под подошвы брони лорда.
Соулстон манил. Всё в нём говорило, что это действительно камень души эльдар. Демон в мече чуял её биение и принялся требовать от Соломона действий. Да и сам Арис почувствовал жизнь внутри этой скорлупки. Похоже что-то там явно испытывало целую гамму эмоций. Страх, агонию, безумие, в воспалённом наркотиками взгляде лорда, даже воздух начал подкрашиваться вокруг камня в сопровождающие эти эмоции цвета.
- Лорд Соло.. - Ло — Ло -Ло ..
Очередное движение потолка принесло с собой слабое эхо далёкого крика, на секунду ему удалось пробиться, сквозь звенящие смешки, продолжавшие звучать откуда-то из за деревьев. Оторванные ноги дирхера внезапно выскочили из за раскрывшегося дерева и с разбега ткнули Лорда в коленку. 1d6: (5) = 5 5+ 1d6: (6) = 6 5+
Пшшш, - зашипела голова Дирхера на свои же ноги — не мешай нашему лорду входить в свои новые владения. А ну цыц. - Голова прыгнула в сторону ног и попаталсь их укусить. 1d6: (3) = 3 3+ 1d6: (3) = 3 3+
Движение потолка стало явно заметнее, гигантская вращающаяся структура больше не исчезала, а лишь замедлялась и наливалась движением. Временами испуская яркие вспышки. 1d6: (4) = 4 1d100: (80) = 80 1-40
Командный мостик "Восторга"
- Капитан, поступило сообщение от звена "Насильников". В нижней части осколка имеются щупальца, в которых концентрируется энергия и выбрасывается в пространство. - Донёсся голос одного из связистов.
- Прикажите им атаковать их. - Последовал ответ, а за ни продолжилась вереница приказов. - Поворот на семь градусов, уходим выше плоскости крепости. Маневровые двигатели на тринадцать процентов...
До следующего донесения от связиста прошло около пяти минут.
- Сэр, "Живодёры" Цветкова сообщают о том, что им удалось уничтожить одно из тех "щупалец". Они возвращаются назад. - На несколько секунд связист замолчал. - Они сообщают о том, что атакованы меньшими щупальцами. Потерь нет.
- Прикажите им продолжать бомбардировку. - Приказал капитан.
- Капитан, шар энергии разрастается. Готовится новый выстрел! - Донёсся голос одного из офицеров.
- Приготовиться к удару! - В очередной раз раздался приказ, пронёсшийся по кораблю. Но накапливаемая энергия варпа исказила его, заставив динамики по большей части корабля издать визгливый вопль сбоящей связи. Приказ, отданый с мостика разнёсся лишь на несколько палуб, где снова послышался стук закрывающихся противовзрывных дверей.
Через минуту корабль несильно качнуло. На мостике взвыли сирены. Попадание пришлось на корму корабля, частично задев рабские палубы и надстройки. Оттуда тут же донеслись отчёты:
- ..сятая башня уничтожена! Повторяю, десятая башня уничтожена! - Слушал связист. - Четвёртая башня получила повреждения...
Рабские башни
Десятая башня не была уничтожена. На самом деле она сильно оплавилась и металл начал стекать во всех возможных направлениях, образовав из небольшого выступа под килем корабля нечто покрытое застывшим металлом как иглами. Внутри этой башни некоторое время даже оставались люди. Они пытались связаться с командованием, когда стены начали вопить голосами убитых и на них начали появиться лица и руки. С потолков упали жгуты внутренностей, источавших слабый сладкий аромат. Полы и стены начали стремительно обрастать плотью, кричащей на разные лады. Стены из мяса начали истекать кровью и криками, после чего принялись пожирать тех, кто случайно задевал их. Освещение в десятой башне стало бесполезным. Люминосферы освещали коридор статичным светом. В момент удара варп энергии, свет словно застыл. Сейчас по коридорам бежали сотни людей, но он виделся почти пустым, словно замерший пикт. Люди кричали ещё несколько часов, прежде чем были поглощены стенами и разорваны жгутами мышц , или задушены внутренностями, свисающими отовсюду.
Четвёртая рабская башня сохраняла абсолютное спокойствие. Охранники все так же ходили возле помещений рабов, наблюдая за ними. В основном все общались между собой, играли в кости или карты, и спали. Некоторая часть счастливчиков находилась в "лекционных" - больших помещениях в которых помещалось по пять сотен человек, где несколько адептов с охранением обучали их чему-то полезному на корабле: слесарное дело, обслуживание энергоблоков, соединение топливных и энергетических каналов. Экипаж корабля постоянно нуждался в пополнении своих рядов, и для рабов это была отличная путёвка в новую жизнь. Все встрепенулись, когда прозвучал сигнал тревоги.
Металлическая дробь десятков ног скитариев отдавалась глухими ударами по безлюдному пространству.
- SlvT4/25k - именуемая "Четвёртая башня" пуста, адепт Кодцин. - Раздался дребезжащий голос Альфы скитариев. - Пересылаю изображения.
Несколькими палубами выше адепт Кодцин взглянул на снимки. Сотни людей в смотрели на того, кто сделал этот кадр.
- Подтвердите отсутствие визуального контакта с персоналом. - Потребовал адепт. Ответом ему стал сигнал подтверждения. - Покидайте SlvT4/25k, Альфа-Сорок.
Охранники продолжали недоуменно смотреть на фигуры скитариев, проходившие сквозь собравшихся внизу людей. Один поднёс мегафон ко рту.
- Эй, железяки, вы чего тут... - Его фраза, раскатившаяся над гомоном толпы, осталась без внимания. Её конец срезал прокатившийся эхом удар металла о метал, когда скитарии перешагнули порог. Дверь за их спинами с грохотом закрылась, освещение погасло и включилось аварийное - залившее всю башню ровным красным светом. Несколько секунд зал наполнял звук запечатлевающегося механизма и глухие стуки, когда металлические стержни входили в пазы.
- Какого хрена? - Ошарашено спросил он своего напарника. Закрытую переборку перечеркнул ярко-красный голографический крест, означавший "Карантин".
Командный мостик "Восторга"
- Капитан, пожар на ангарной палубе. Эскадра перехватчиков не может подняться! - Взволнованный голос донёсся до Нахеса. - Эскадру "Насильников" Вольфганга не успевают переоснастить - проблема с магнитными захватами, механикус работают над этим!
Ангарная палуба.
Огонь был повсюду. Разлитый прометиум покрыл почти всю половину ангарной палубы и полыхал, наполняя воздух ядовитыми парами и запахом горячего железа. Люди гибли, пытаясь убежать от ползущего озера огня. Забитый сверх меры снарядами погрузчик распорол выбитый из крепления в полу шланг, и прометий под высоким давлением оросил большой объём пространства. Простой искры хватило, чтобы произошёл взрыв, сожравший большую часть воздуха на палубе. Вентиляция принялась нагнетать воздух, раздувая пламя. Рабочие принялись перекрывать топливопровод, крича от боли и сгорая заживо. Не кричали только сервиторы, но их медлительность была губительной для них самих. Когда начали рваться снаряды на погрузчике десятки людей были разорваны на части снарядами, призванными сбивать вражеские машины. Температура была такой, что глаза закипали в глазницах, а лёгкие плавились от простого вдоха. Прежде чем появились отряды пожарных, облачённые в жаростойкие костюмы погибло 30% персонала.
Для того, чтобы потушить ангар им потребовалось ещё два с половиной часа. Затем новая порция персонала попала в жернова механизма "Восторга", стараясь не замечать обугленные кости предыдущей смены.
Командный мостик "Восторга"
- Капитан! Доклад от Вольфганфа. Уничтожены ещё два щупальца, звено Цветкова почти полностью уничтожено. - Связист замолчал и инициативу перехватил наблюдатель.
- Капитан, из крепости вывалились четыре отростка, крепость восстановила нанесённые повреждения! - Сидящий рядом с докладчиком связист в панике сорвал с головы наушники и уставился на них с неверием. Затем весь мостик услышал пробирающий до глубины души звук. Вопль посмертия раздался в тот момент, когда тонкая оболочка поля Геллера смогла отразить большую часть энергии, оградив корабль от повреждений. Все на мостике в этот момент услышали, что их ждёт после смерти - бесконечность наполненная страданием и нескончаемым ужасом.
- Не терять концентрации! Продолжать работу! - Громыхнул голос Нахеса. - Изменить курс! Сорок пять градусов на левый борт, малый вперёд.
Следующие полчаса были наполнены сообщениями о потерях и ходе ремонта. Пожар на ангарной палубе всё ещё не был потушен; Четвёртая рабская башня пыталась связаться с мостиком, но связисты не собирались отвечать на их вызовы, наученные опытом прошлого, чья кровь уже высохла на полу; в носовой части корабля погибло девять тысяч человек рабочего состава, и сейчас их тела медленно ковыляли в сторону Города, распадаясь на части прямо на пути, издавая пробирающие до костей стоны. Отряды скитариев без труда справлялись с наступающей ордой оживших и искривлённых имматериумом мертвецов.
Затем корабль качнуло ещё раз и он на несколько минут погрузился в неровную тьму, разрываемую воем громогласным воем сирен и мерцанием аварийных сигналов. Механикус потребовалось время для того, чтобы перенаправить энергию, отныне поступавшую в никуда. Динамики на корабле передавали всё, что происходило на мостике. Это были вопли тех, кто присоединялся к вечной песне Моря Душ, ещё будучи живыми. Звук был похож на те, что раздаются на бойне гроксов.
Глубины "Восторга".
Погружённый во тьму аварийный мостик был утоплен в глубине корабля. Защищённый бесчленными переборками, палубами и многометровой броней он оставался не использован уже более тысячи лет. Раз в несколько лет сюда наведывалась группа механикус, следящая за состоянием оборудования, после чего они переосвящали механизмы, копирующие те, что стоят на мостике корабля и уходили, запечатывая проходы.
Системы корабля, уловили, что капитанский мостик получил критические повреждения. Тёмное помещение впервые за три года наполнилось звуками: вентиляция пришла в движение. С писком включились когитаторы и сервиторы в углублениях втянули в старые лёгкие воздух, когда система вывела их из комы. Панели управления зажглись огнями, в ожидании персонала. Разгорелся холодный свет люминосфер, заливший всё пространство бледным светом операционной. Включился огромный экран, заменяющий обзорный оккулюм основного мостика. Затем раздался гул, когда центральный стол включился, показав изображение космоса вокруг "Восторга". С тихим шипением воздуха и треском печати на противовзрывной двери покой помещения был нарушен. В помещение ворвались звуки: вой сирены и топот. Командный трон поднялся из углубления в полу, давая обзор всего стратегиума. В помещение через широко распахнутые двери хлынули офицеры и служащие, занимающие свои места. На командный трон сел начинающий седеть мужчина, исполняющий обязанности капитана корабля.
Некоторое время он смотрел на схему корабля, сверяясь с последними полученными данными. Повреждения в носовой части корабля, рабское мясо и мостик корабля, затем он сверился с курсом. Пока адепты механикус подключали его импланты к командному трону.
- Выслать отряд рабочих и медиков к основному мостику корабля, пусть начинают разбирать завалы. - Голос человека был синтезированным. Его голосовые связки были повреждены в дуэли многие годы назад. Наконец адепты, укутанные в мании закончили и, с последними молитвами обращёнными к духам машины, отступили от трона. Поток информации влился в сознание капитана.
- Мне нужна связь с Лордом Соломоном, до тех пор не отходить дальше тридцати двух единиц от крепости! - Раздался сигнал от дверей. Кратковременной концентрации внимания новому капитану хватило, чтобы узнать кто отвлекает его. Доверенные Лорда. Подчиняясь его приказу двери разошлись в стороны, впуская внутрь несколько закованных в керамит фигур.
Погружённый во тьму аварийный мостик был утоплен в глубине корабля. Защищённый бесчленными переборками, палубами и многометровой броней он оставался не использован уже более тысячи лет. Раз в несколько лет сюда наведывалась группа механикус, следящая за состоянием оборудования, после чего они переосвящали механизмы, копирующие те, что стоят на мостике корабля и уходили, запечатывая проходы.
Системы корабля, уловили, что капитанский мостик получил критические повреждения. Тёмное помещение впервые за три года наполнилось звуками: вентиляция пришла в движение. С писком включились когитаторы и сервиторы в углублениях втянули в старые лёгкие воздух, когда система вывела их из комы. Панели управления зажглись огнями, в ожидании персонала. Разгорелся холодный свет люминосфер, заливший всё пространство бледным светом операционной. Включился огромный экран, заменяющий обзорный оккулюм основного мостика. Затем раздался гул, когда центральный стол включился, показав изображение космоса вокруг "Восторга". С тихим шипением воздуха и треском печати на противовзрывной двери покой помещения был нарушен. В помещение ворвались звуки: вой сирены и топот. Командный трон поднялся из углубления в полу, давая обзор всего стратегиума. В помещение через широко распахнутые двери хлынули офицеры и служащие, занимающие свои места. На командный трон сел начинающий седеть мужчина, исполняющий обязанности капитана корабля.
Некоторое время он смотрел на схему корабля, сверяясь с последними полученными данными. Повреждения в носовой части корабля, рабское мясо и мостик корабля, затем он сверился с курсом. Пока адепты механикус подключали его импланты к командному трону.
- Выслать отряд рабочих и медиков к основному мостику корабля, пусть начинают разбирать завалы. - Голос человека был синтезированным. Его голосовые связки были повреждены в дуэли многие годы назад. Наконец адепты, укутанные в мании закончили и, с последними молитвами обращёнными к духам машины, отступили от трона. Поток информации влился в сознание капитана.
- Мне нужна связь с Лордом Соломоном, до тех пор не отходить дальше тридцати двух единиц от крепости! - Раздался сигнал от дверей. Кратковременной концентрации внимания новому капитану хватило, чтобы узнать кто отвлекает его. Доверенные Лорда. Подчиняясь его приказу двери разошлись в стороны, впуская внутрь несколько закованных в керамит фигур.
Лорд
Вместо ответа, Соломон прислушался. Крик человека, срывающего голос в попытках докричаться. На фоне крика слышны крики сотен умирающих, стон раздираемого металла и оглушительный взрыв.
- Лорд Соломон, если вы слышите нас. Это Восторг. Ваш корабль атакован. Множественные повреждения. Не знаем сколько ещё сможет продержаться под ударами такой силы. - Человек отвлекается на что-то сторонне. Раздаются болтерные очереди. - Что? Да вот этих тоже! На алтарь их, да и офицеров! Капелан Дирхер, тут опять сомневающиеся. - Ещё болтерная очередь. - Быстрее пока они сами не издохли! Лорд Соломон, это "Восторг"! Ваш корабль атакован! Множественные поврежд... - Голова Лорда словно выныривает из глубины, картина нарисованная этими звуками, практически проступает перед галлюцинирующими Арисом, не уже через мгновение она спадает, разрушаемая журчанием фонтана и кокетливым щебетом девы, вышедшей из-за другого большого дерева.
Голова у его ног что-то бормочет, но Соломон не предаёт её словам внимания. Вместо этого, он поднимает руку и выламывает из собственной брони камень души эльдара. В этот момент в его сознании отдаётся отголосок страха, испытываемого хранящейся в нём души. Его корабль в опасности и останется в ней до тех пор, пока его капитан не получит информации или приказа от Соломона. И Арис он не хочет ожидать месяцы перед тем, как исследовательский флот Лукрация появится здесь. Его не беспокоили почти полмиллиона жизней на этом корабле. Если "Восторг" уничтожат, какая-то часть его души будет обливаться кровью от сожаления и утраты столь древнего корабля с богатой историей, но большая часть будет питаться собственными переживаниями. На секунду он задумался, хочет ли он уничтожения своего корабля, но благоразумие все же взяло верх.
Подняв свой меч, только что поглотивший ослабевшую душу эльдара, он положил на него камень. Тазар отреагировал на это импульсом желания и толикой того вечного Голода, что испытывает Тёмный Принц, тут же попытавшись разрушить хрупкую оболочку. Соломон не дал ему сделать этого. Это было сродни удару плетью по тянущейся руке. Демон взревел и принялся биться в своей клетке, ревя обещая бесконечные мучения в посмертии. Крики боли и наслаждения, вопли истерик складывались в слова, пылающие в его сознании, когда демон обещал подобное. За секунду сонмом голосов ему было обещаны самые невероятные мучения.
Соломон сосредоточением своей воли заставил демона замолчать и шёпотом произнёс: "Покидайте опасную зону и ждите." Тот же тысячеголосый рёв обрушился на медленно уничтожаемую оболочку эльдарской души, повторяя эти слова бесчисленное количество раз, до тех пор, пока обезумевшая от ужаса эльдарская душа не могла делать ничего, кроме как вопить те же самые слова в своей клетке.
Услышав, что ему было нужно, Арис поворотом сломанной ранее кисти, вновь опалившей нервы, подкинул камень души вверх и рассёк его, уничтожая обитель обезумевшей души. Тазар тут же ринулся к сияющему маяку в Имматериуме, словно зависимый за новой порцией наркотика, но очередное усилие воли Соломона не дало ему добраться да неё. Тогда узник "Экстаза" в бесчисленный раз обрушил на своего поработителя свои силы, пытаясь добраться до его души, одновременно пронзая его кристаллическое тело своими живыми иглами. Арис выдержал эту бурю гнева, принимая ту боль, что дарил ему беснующийся узник, а затем загнал демона обратно в его клеть. Тазару оставалось только взвыть, выпуская свой гнев и в Имматериум и в реальное пространство, наблюдая за тем, как сияющий маяк души оглашает Варп приказом Соломона, пока наконец не тонет в нём, выпитый Богиней досуха.
В помещении аварийной рубки вошли две массивные фигуры. Практически любой из обитателей корабля опознал бы в них астартес. Хотя облик их кардинально различался. Первым шел капеллан Дирхер, в первый раз за время своего пребывания на корабле облачившийся в силовую броню. Глубокого темно алого цвета, она была богато отделана золотом. Все свободные от технического оснащения плоскости были испещрены строчками золотистых знаков, которые словно волны перекатывались своим сиянием при движениях капеллана. На его поясе была укреплена связка странных инструментов, напоминавших массивные ключи от древних дверей. А также массивная силовая цеп, ударная его часть была выполнена в виде гротескного черепа с торчащими из него звездами хаоса. Соправождавший его астартес-телохронитель, представлял из себя хаотичную смесь плоти, мутаций и брони. Которые объединяли все мысленные, а также все остальные оттенки кроваво красного цвета. Все это прибывало в постоянном движении и казалось, что это существо в принципе не может замереть, или же остановиться.
За ними следовала пара грузовых сервиторов, каждый переносил по массивному обитому кованным металлом сундуку. Замыкал процессию высокий высохший старец, одетый в тряпье, из складок которого на пол сыпался желтоватый песок, двигался старикан на удивление бодро и легко. За тканью его робы виднелись, металлические полоски имплантов. Дирхер знаком указал сервиторам на свободное от оборудования рубки место. И обратился к командующему, голос капеллана заструился с плавным напором, уже в следующую секунду погрузившись в сознания людей.
- Я вижу у нас большие проблемы офицер, видимо сил корабля все же не хватает для схватки с осколком, а связи с Лордом Аирисом так и нет, крепость блокирует любые ваши сигналы к нему, ее варп машинерия вырабатывает колоссальные эрги энергии. Великая честь лицезреть подобное. Но задерживаться здесь становиться опасно, я готов предоставить вам свое оборудование и помощь для связи с вашим хозяином. Ценой множества жизней, естественно. Мои младшие ученики будут проводить ритуалы в местах скопления людей на корабле, распорядитесь выделить солдат для помощи и подавления сопротивления. Энергию от их ритуалов, мы будем концентрировать здесь, еще один мой ученик, Вересов – Дирхер указал на старика, который уже занялся одним из ящиков, тот глянув в сторону офицера приветственно скривил гримасу, прищурившись и поджав тонкий рот, и продолжил раскрывать механизмы сундука. Это были замысловатые когитаторы из вороненного металла, местами словно оплавившиеся от высоких температур, обильно смазанные человеческим жиром, чей запах мгновенно расползся по рубке. Капеллан продолжил. – Он будет концентрировать силу ритуала и преобразовывать ее в сигнал. Так вы сможете транслировать послание вашему Лорду. Надеюсь души жителей Восторга будут гореть достаточно ярко, чтобы обратить Его внимание на нас. – Он красноречиво обвел всех собравшихся – Да, нам также понадобятся жертвы и здесь для поддержания стабильной работы приборов. Распорядитесь доставить к нам первую сотню.
Маленькая, пульсирующая звёздочка лазурного света зажглась в середине арки портала. Взломщик чуть было не потерял контроль над психической матрицей портала, звёздочка угрожающе начала пульсировать и угасать, борьба с блокирующей руной была ещё не закончена, но её уже почти удалось извлечь. Маленький огонёк света с треском вспыхнул лазурным полотном энергии, странник отпрыгнул в сторону от арки портала и выхватил оружие, готовый встретить опасность или спастись бегством. Ничего не происходило, только густой треск энергии нестабильного прохода, нарушал тишину туннеля паутины, эльдар облегчённо вздохнул, столько времени ушло на разблокировку этого портала. Обессилив, странник присел, облокотившись на арку ворот. Работа с психической матрицей ворот всегда отнимала много сил, а разблокировка ворот и того больше. К этому проходу Хром возвращался уже не в первый раз, израсходовав допустимую норму припасов, ему приходилось уходить с пустыми руками. Переведя дух, странник снова прикоснулся к геммам матрицы, нужно было откалибровать портал, было бы полным безумием входить в неизвестность. Полотно энергии начало успокаиваться, подчиняясь воле эльдара, беспорядочные разряды и пульсация затихали, открывая далёкие силуэты шпилей, площадь покрытую снегом или пеплом освещенную мертвенно белым светом угасающей звезды, остовы статуй и деревьев, разбитые арочные переходы и вытянутые башни среди декоративных стен. Через арку ворот трудно было точно оценить состояние мира-корабля, но было ясно что он заброшен.
– Мастер – голос капитана, вернул Хрома из своих воспоминаний на командный мостик Корсара. Поняв что инкуб обратил на него внимание капитан продолжил сделав учтивый поклон.
– Цель вышла в рассчитанную позицию ,как вы и предполагали.
Сделав мах рукой, капитан активировал голопроекцию, на ней вспыхнули массивы данных и схем, окружая командный трон полукругом
– Собраны все данные о цели, мы готовы приступить ко второй фазе.
Хром удовлетворённо кивнул и приказал.
– Выйти на точку атаки.
Поклонившись, принц-капитан начал раздавать команды. Корсар пробудился и чёрной тенью заскользил в пустоте.
– Мастер – голос капитана, вернул Хрома из своих воспоминаний на командный мостик Корсара. Поняв что инкуб обратил на него внимание капитан продолжил сделав учтивый поклон.
– Цель вышла в рассчитанную позицию ,как вы и предполагали.
Сделав мах рукой, капитан активировал голопроекцию, на ней вспыхнули массивы данных и схем, окружая командный трон полукругом
– Собраны все данные о цели, мы готовы приступить ко второй фазе.
Хром удовлетворённо кивнул и приказал.
– Выйти на точку атаки.
Поклонившись, принц-капитан начал раздавать команды. Корсар пробудился и чёрной тенью заскользил в пустоте.
- Зорс, свяжитесь с Мещеговым. Ему нужно выделить отряды солдат для защиты людей капеллана Дирхера и направить два отряда к Первой рабской башне. - Приказал капитан, после чего повернулся к одному из подчинённых - едва шевелящемуся мужчине, который ещё не отошёл от дурмана. - Лоциг, сообщите охране Первой рабской башни вывести первую сотню людей к нам на мостик в сопровождении солдат. - Капитан подождал, пока связист передаст его приказы, затем включил общую связь на мостике. - Согласно внутреннему распорядку, служащему запрещается находиться на месте несения службы в состоянии опьянения, младший лейтенант Лоциг. Вы освобождаетесь от занимаемой должности. Капеллан Дирхер, он ваш. Прошу, приступайте к ритуалу.
На мостике смердело кровью. Запах был настолько густой, что казалось словно проталкиваешь кровь в лёгкие. Разносившиеся по мостику крики не заботили капитана, и не раздражали его. В стороне от него не забивали людей, наиболее мучительным образом, а выполняли задачу с конкретной целью. К сожалению, не все на мостике разделяли мнение капитана. Те, кто открывал свой рот и мешал ритуалу вскоре присоединялись к нему, крича на пределе своих лёгких. Наиболее опытные — игнорировали крики и просьбы за спиной, слушая только синтезированный голос капитана и выполняя его поручения.
Орды рабочих были заняты на внутренних кузницах механикус, выковывая и вытачивая детали для крепежа огромных пластин заплаток для пробоин в корпусе. Отряды очистки тратили тонны прометия, выжигая стены в повреждённых выстрелами отсеках корабля, очищая их от больных идей, принявших физическую форму, и от того, что было экипажем. Тысячи рабочих сбивали руки, перенаправляя энергию корабля, соединяя пробитые трубы. Десятки погибали, отдавая свои жизни кораблю, варясь заживо во внезапно хлынувшем кипятке, сгорая в энергетических дугах и бесследно исчезая во тьме узких коридоров. Тысячи людей не занятых работами молились в храмах в глубинах корабля или предавались плотским утехам, не имея ни малейшего понятия о том, что что-то вовсе происходит, не смотря на звон сирен, прокатывающихся по кораблю и мерцанию аварийных огней.
Капитан отвлёкся лишь в тот момент, когда рубку наполнил безумный крик, сильнее чем все остальные. Он звучал так, словно был лишь воспоминанием о голосе, а не звуком рождённым голосовыми связками. На его фоне, чуть тише, давая разобрать само послание слышался рёв.
- ...ИДАЙТЕ ОПАСНУЮ ЗОНУ И ЖДИТЕ! ПОКИДАЙТЕ ОПАСНУЮ ЗОНУ И ЖДИТЕ! Покидайте опас... - Голос истончился и пропал. Его место занял отвратительный до притягательности рёв, который затих только спустя несколько секунд, словно хозяин твари дёрнул за поводок.
Капитан повернул голову к месту проведения ритуала, залитое кровью. Дирхер на вытянутой руке держал за горло мужчину из рабской башни, из живота которого ручьём стекала кровь. Окровавленный нож он держал в опущенной руке, по которой, начиная с локтя начала струиться кровь, капая в огромную лужу.
- Это был ответ. - Коротко отчитался ученик Дирхера, кажется Вересов.
- Благодарю, капеллан. - Модулированный голос не передавал эмоций человека должным образом, но в нём можно было расслышать облегчение. - Рулевой, разворот корабля на 45 градусов от крепости, половина хода! Отдаляемся от осколка крепости.
Экипаж почувствовал тягу, когда корабль начал долгий разворот от крепости: явный признак того, что гравитационные генераторы получали меньше энергии чем должны из-за перегрузки поля Геллера.
- Капитан, крепость готовится к выстрелу! - Раздалось предупреждение наблюдателя.
- Приготовиться к удару! - В бессчётный раз за сегодня прозвенел приказ. Но дойти до всего корабля он не успел — очередной удар сотряс корабль, от чего привычная дрожь двигателей, сопровождавшая каждого, кто был на корабле, изменилась. Вместо непрерывного гула, он превратился в прерывистый.
- Капитан, перебои с питанием двигателей. Повреждены системы питания на множестве палуб! - Тревожный голос Зорса донёсся до командного трона.
- Отмена прошлого приказа. Переход на полную крейсерскую скорость! Мне нужен отчёт о повреждениях! - Капитан поморщился от боли в разбитой голове. Удар о спинку трона разорвал кожу на голове и белая униформа окрашивалась красным возле эполета.
- Двигатели потеряли 20% мощности. Остался один действующий пустотный щит. - Офицер сверялся с получаемыми данными на своём пульте. - Механикус прикреплённые к макробатареям докладывают, что механизмы работают медленнее чем нужно, для сохранения огневой мощи. Они отключают вторую турель, для восполнения потерь энергии. Магнитные ускорители ангарных палуб функционируют с перебоями, они так же отключают половину разгонных колодцев. - Раздался абсолютно неуместный смешок.
- Вас что-то веселит, Гноций? - Резко спросил капитан.
- Прошу прощения, сэр. - Офицер с опаской оглянулся на окровавленный пол. - Первая ангарная палуба докладывает об окончании борьбы с огнём и готова к выполнению своих функций.
- Проверьте запросы мостика за последние шесть часов. - Холоднее чем обычно, если это было возможно, процедил капитан. - Мне нужно знать, есть ли у нас документация о чернокаменных крепостях. «Восторг» воевал с ними в Готической Войне.
Через двадцать минут, Гноций доложил о том, что нашёл нужную информацию. Перед капитаном появился сотканный из света экран. Быстро найдя в тексте нужную информацию, капитан провёл небольшие расчёты. Согласно докладу Механикус, варп-орудие крепости имело возможность вести огонь на расстояние в девяносто единиц, значит осколок крепости сможет выстрелить лишь один раз, перед тем, как «Восторг» выйдет из опасной зоны.
- Капитан, зафиксирован набор энергии крепостью. - Сказал офицер-наблюдатель.
- Продолжаем движение. - Бесстрастно раздалось с трона. Всем хватило здравомыслия не возрожать.
Удар снова качнул корабль, выжигая населения повреждённой зоны и воспламеняя кислород палубы, пока распространение огненного шторма не пресекли системы корабля, отрезавшие повреждённую часть.
Капитан сидел на своём троне и наблдюдал за тем, как счётчик расстояния выбирает многие тысячи километров запаса, пока не остановился на показателе «95».
- Господа, мы вышли из зоны поражения орудия. - Голос дребезжал: последнее попадание по кораблю пустило по симпатической связи сигнал, который повредил что-то в аугметике капитана. Никто не выказывал веселья, лишь облегчение. - Но не стоит забывать, что где-то в среди обломков скрываются эльдары, и «Восторг» отнюдь не в безопасности.
- Направьте рабочих разбираться с повреждениями. - Продолжал приказывать капитан. - Начните разворот корабля бортом к обломкам и осколку чернокаменной крепости, мы продолжаем движение по орбите крепости. Начните сканирование пространства вокруг «Восторга», уделите особое внимания границам полей обломков, следите за их внезапным "расширением". Приготовьте абордажные капсулы и поднимите из трюмов племена зверолюдей, чтобы наполнить их. Если выпадет удача, то второй волной абордажа пойдут матросы. Перенаправьте энергию поля Геллера на пустотные щиты. Выполняйте. - Не успело эхо приказа утихнуть, как люди наполнили мостик переговорами, передавая приказы.
- Капитан, эльдарский корабль по левому борту! Звено Абаэля докладывает о вступлении в бой. - Словам офицера вторило бормотание сервиторов, повторяющих те же данные. - Вражеские отряды высадились у ускорителей! Вражеские отряды высадились у ускорителей!..
- Разворот на левый борт, держите корабль в зоне стрельбы наших орудий! Вышлите эскадру бомбардировщиков прикрывать тыл. Откройте канал связи с адептами на палубе ускорителей.
- Канал связи открыт. - Безжизненно прогудел сервитор. Из динамиков донеслись звуки стука автоганов и завывания гальванических ружей.
- Доклад! - Потребовал капитан.
- Потери скитариев - восемьдесят три процента. Потери членов экипажа - пятнадцать. Они устанавливают заряды на когитаторах и плазменных ячейках в хранилище №4. - Из вокса Послышался взрыв, а затем скрежет и визг металла. Адепт, казалось, не придавал этому значения. - Они прорвались в командную крепость. Ускорители потеряны, капитан.
Прежде чем отключиться вокс успел передать несколько выстрелов и всплесков скрап-кода заменяющих механикус речь.
Несколько минут спустя до мостика донёсся отдалённый взрыв. Мостик заполнили доклады, поступавшие от соседних палуб.
- Двигатели потеряли половину мощности! Плазма прожигает нижние палубы!
- Не дайте плазме прожечь четвёртую палубу! - Взревел капитан скрежещущим голосом. - Любой ценой не дайте ей добраться до погребов!
- Запираем проходы на палубах 7 и 6. - Сухо проговорил механикус. - Девять сотен душ на Седьмой и четыре сотни на Шестой. Помещения изолируются.
- Продолжаем движение вперёд! Пошлите ремонтные бригады, чтобы немедленно приступали к ремонту двигателей! Держать корабль в секторе обстрела, бомбардировщики продолжают прикрывать мёртвую зону! Поднимайте следующую эскадру перехватчиков - всегда нужен одна эскадра в сопровождении. Вырвите Абаэля из его перехватчика и отстегайте кнутами, если мы выживем.
- Капитан, поступают доклады рабочих с седьмой и шестой палуб...
- Не время для этого. Пусть хоть все сгорят, но не дадут плазме добраться до погребов запаса.
- Ремонтные команды...
- Сгорают заживо, я это знаю, лейтенант. - Презрение к нему сквозило в каждом слове. - И если вы продолжите перебивать меня, я начну действовать как Нахес. Следующая ваша смена пройдет с ремонтными командами.
- Капитан, эльдарский корабль начинает сближение!
- Мы успеваем открыть огонь, Зорг?
- Нет сэр. Согласно расчётам механикус, корабль окажется в точке сброса десантного бота лишь на пару секунд - наши макроорудия не успевают довернуть до рассечённой точки, а лэнсы не успеют накопить достаточно энергии.
Капитан сидел, раздумывая. Он мог попытаться отдать приказ о подготовке к удару, но едва ли это помогло кораблю. Двигатели и так едва работают, а перенаправленные энергии снизит и мощность ещё на половину, что сделает из них почти недвижимую мишень; орудия так же потеряют половину и так калечной силы, а для того, чтобы привести системы в порядок, необходимо будет потратить целый час - времени, которого им не дадут. Остаётся надеяться на перехватчики и турели корабля, но в сражении с эльдарами они в половине случаев оказываются бесполезны. К тому же, если случится чудо и десантный бот отклонится от курса и попадёт в один из отсеков с силами скитариев или казармами людей, вполне возможно рейдеров перебьют и у команды "Восторга" появится время провести необходимый ремонт корабля.
- Скорректируйте курс. Продолжайте держать корабль в зоне наших орудий. Бомбардировщики всё так же должны прикрывать наш тыл.
- Корабль вышел в точку атаки. Обнаружен десантный бот. - Сервитор продолжал свой непрекращающийся отчёт. - Звено Церуса докладывает о вступлении в бой. - Несколько секунд тишины, отмеряющих тысячи и сотен километров до "Восторга". Десантный модуль продолжает движение. - Лёгкая, едва ощутимая вибрация, отличающаяся от воя повреждённых двигателей прокатилась по кораблю. - Турели открыли стрельбу. Нет повреждений.
- Пробой в машинном отделении! Пробой в машинном отделении!
Капитан витиевато выругался. "Восторг" сейчас был беззащитен и не мог открыть стрельбу. Это было избиение, а не бой.
- Машинное отделение рапортует о тяжёлых боях. Они несут потери. - Несколько секунд офицер вслушивался в отчёты механикус. - Критические потери. Врата в машинное отделение уничтожены. Машинное отделение потеряно, сэр.
Свет на мостике погас и включилось аварийное освещение. Затем до них донёсся громогласный взрыв. Корабль качнуло от резкой смены скоростей. Его нос двигался вперёд, а двигатели потеряли ускорение. Раздался стон металла, заглушивший даже грохот взрыва. Только чудом корабль не разломило надвое. Отчётов пока не было. Взрыв нарушил работу основных энергосистем. Связь на корабле пропала и сейчас её экстренно восстанавливали. Корабль продолжал стонать, заглушая крики людей. Капитан сидел молча.
- Связь восстановилась. Докладывают с палу...
Капитан его не слушал. Он напряжённо думал, склонив голову. Если ничего не предпринять, то корабль будет уничтожен. Все члены экипажа и вся его история канут в Лету, и, возможно Лорд Соломон окажется в опасности.
- Машинное отделение в серьёзно повержено, нуж...
Капитан поднял голову и обвёл помещение взглядом. На долю секунды его омыл страх, когда он встретился взглядом с окровавленной фигурой. Дирхер стоял, окружённый телами и кровавой лужей, стекавшей в командные посты по бокам от него.
- Откройте канал связи с вражеским кораблём. - Задумчиво приказал капитан, аккуратно формируя идею.
- Прикажите отрядам Лиэня и Хоффмана отправиться к реактору и варп-двигателям. - Приказал капитан. - Уберите пустотный щит, и отзовите корабли сопровождения и бомбардировщики.
- Связь установлена. - Доложил офицер.
- Я - капитан корабля "Восторг". Наш корабль разбит и мы не в силах более противостоять вам. В знак нашей капитуляции мы отзываем наши перехватчики и бомбардировщики, а так же опускаем пустотный щит. Мы беззащитны и предлагаем вам пятьдесят тысяч душ, в обмен на прекращение вами боевых действий и сохранение всех оставшихся жизней на корабле.
Полную темноту нарушал только приглушенный вой сирен, прирывавшихся от грохота взрывов, да два тусклых огонька белесого искусственного света, что шарили по комку чего-то состоящего из плоти и металлических трубок. Огоньки быстро передвигались почти у самого пола, в след за ними следовало шевеление чего-то гибкого и бликующего. Внезапно грохот взрывов притих, а сирена запнулась на полуслове. В это короткое мгновение, проскользнул смачный звук, падающего в вязкую жидкость предмета. К двум крутящимся точечкам света, в помещении добавилось еще одно. Мягкое зеленоватое фосфорицирование, раскатывалось по вязкой жиже. В центре этого пятна что-то поблескивало. Дальняя сирена возобновилась. Но взрывы и треск корабельных конструкций, как будто стали тише и реже.
- Надо же, оно еще работает. – Удивленно проговорил чей-то сальный голос. Послышались шлепающие босые шаги и шебуршение, кто-то пытался шарить на ощупь в груде хлама. Спустя несколько десятков секунд, послышался еще один всплеск и фосфорицирование погасло.
- Так, так, так. Что тут у нас. А ну посвети. – светящиеся точки оторвались от своего занятия и в секунду преодолев несколько метров освятили кусок мягкого пластика, который удерживали, измазанные грязью пухлые руки. – Так, так. – повторил все тот же сальный голос. – Похоже это конец. Они еще собираются платить выкуп. Чтож за идиоты то. Ты еще можешь проверить состояние коридоров? Надо убираться от сюда да побыстрее. – в ответ ему что-то неразборчиво проворчали – Давай, поторопись, она сможет хотя бы идти? – неуверенное бурчание. – Вот и хорошо, давай у тебя есть несколько минут, пока я выгребу тайник и выдвигаемся. – Ответом ему было зародившееся рычание, почти сразу переросшие в громогласный рев, что заглушил все остальные звуки и светящиеся точки окуляров.
- Надо же, оно еще работает. – Удивленно проговорил чей-то сальный голос. Послышались шлепающие босые шаги и шебуршение, кто-то пытался шарить на ощупь в груде хлама. Спустя несколько десятков секунд, послышался еще один всплеск и фосфорицирование погасло.
- Так, так, так. Что тут у нас. А ну посвети. – светящиеся точки оторвались от своего занятия и в секунду преодолев несколько метров освятили кусок мягкого пластика, который удерживали, измазанные грязью пухлые руки. – Так, так. – повторил все тот же сальный голос. – Похоже это конец. Они еще собираются платить выкуп. Чтож за идиоты то. Ты еще можешь проверить состояние коридоров? Надо убираться от сюда да побыстрее. – в ответ ему что-то неразборчиво проворчали – Давай, поторопись, она сможет хотя бы идти? – неуверенное бурчание. – Вот и хорошо, давай у тебя есть несколько минут, пока я выгребу тайник и выдвигаемся. – Ответом ему было зародившееся рычание, почти сразу переросшие в громогласный рев, что заглушил все остальные звуки и светящиеся точки окуляров.
Пока Лорд выделывал пируэты со своим амулетом, голова лже дирхера каталась вокруг него кругами и причитала.
- Мой Лорд, ну зачем вы так. Ну такая хорошая вещь же, не надо мой Лорд, оставьте. Ну чтож вы делаете. Гера ну погляди, какое богатство? – Последние слова обратились к бледнокожей деве, с плавно ухоженной мускулатурой, дева скользнула в опустевшую беседку и что-то схватила там со стола.
- Господин, Лорд. Ну зачем вы так? Сказали бы, что хотите. Одно ваше слово и мы транслируем его на парсек в округе. Может вы хотите стать мегозвездой и выступать в субэфире? Все псайкеры в округе будут принимать ваши передачи, вы засияете в варпе словно избранник прикоснувшийся к гралю. Мы можем и это. Можем же Гер? – Ответом ему было бодрое чавканье, девушка вытащила откуда-то тонкую руку, по виду эльдарскую, и с аппетитов вгрызалась в тонкие слои плоти.
- Так как мой дорогой? Что вы хотите, ещё сказать? – Перекатывающаяся голова остановилась под ногами Лорда и заискивающе посмотрела снизу в верх.
Пульсация на потолке прекратилась, сменившись постоянным и монотонным гудением. Словно где-то за стенной опыляли сотню квадратных метров сразу несколько миллионов пчел.
Всеобщее ликование прокатилось по капитанской рубке корсара. Истомившиеся без наживы офицеры скалили зубы и ядовито ухмылялись уже представляя богатства, что подарит им всем этот рейд. Шутка ли сидеть в этой дыре столько времени, развлекаясь лишь внутренней грызней, без добычи и шансов на возвращение в вечный город, и теперь 50 тысяч душ. А ведь это могло быть только начало. На разбитом корабле должно быть много больше, а кто им помешает взять больше? Не терпеливые взгляды собравшихся, нервно скользили в сторону инкуба, но натыкаясь на невидимый барьер, в нескольких метрах от его трона, боязливо отводились и возвращались к приборам управления.
Без страстный голос принца-капитана разорвал затянувшиеся молчание.
- Какие будут приказания, Мастер? Что мы ответим этим слугам суки? – Где-то за принцем мелькнула черная тень доспеха кабалита, кто-то проскользнул на палубу и занял одно из мест у машин управления. А ведь, Хром и не замечал, что кто-то из них выходил. Раны и общая усталость, притупились, но до бодрости здорового тела, инкубу было еще далеко.
Без страстный голос принца-капитана разорвал затянувшиеся молчание.
- Какие будут приказания, Мастер? Что мы ответим этим слугам суки? – Где-то за принцем мелькнула черная тень доспеха кабалита, кто-то проскользнул на палубу и занял одно из мест у машин управления. А ведь, Хром и не замечал, что кто-то из них выходил. Раны и общая усталость, притупились, но до бодрости здорового тела, инкубу было еще далеко.
В коморке что за актовым залом.. В небольшом вспомогательном помещении, вблизи аварийного мостика по окончании ритуалов, Дирхер собрал трех своих учеников.
- Неделимый уже вкусил сегодня поток душ и не собирается останавливаться. Мы должны вернуть их. Поскольку в этих условиях можем окончательно потерять их следы. У вас мало времени потому идите по прямой. Если уже не будет другого выхода, забирайте вместе с корнями. Благословление неделимого с вами. – Дирхер возложил свои кисти на головы двоих учеников. Груздного, могучего телосложения мужчины в богатых одеждах, и молодого среднего роста юноши, который на самом деле был девушкой, в облегающем легком скафандре. Мелькнули две золотые вспышки. Ученики удалились каждый в сопровождении искаженного астартес. Дирхер остался один. Лишь на мгновение.
- Ты думаешь, так уж и нет у них шансов? Прошло уже порядком времени, может стоило бы подождать, сейчас самое то показать себя. Хотя бы одному из них. – Из теней помещения, словно выходя из самой плоти стены, появилась тощая фигура Вересова, старшего ученика. Его тряпошная хламида, заменявшая ему одежду, была насквозь пропитана кровью. Но на его загорелом высушенном теле, не было заметно ни пятнышка. Голос Вересова звучал так буднично и непринужденно, словно для него было сущей обыденностью перечить своему учителю и оспаривать его решения.
- А с чего ты взял, что я хочу забрать их обратно к нам? – Дирхер сложил руки за спиной и смотрел в сторону удалившихся. Голос его был спокоен и собран. Мы возложили слишком большие надежды на хозяина корабля. Но все еще можно применить их в нашей стратегеме. Если конечно доберемся до мест паломничества. И если они доберуться! Кстати у тебя все готово? Сколько ты сможешь принять?
Вересов сморщил нос и взлетел над полом, на высоту вытянутых ступней.
- Думаю пара десятков это предел. И чтобы продержать их до указанного времени понадобиться до пяти сотен жертв. Вот только представь, как в самом начале туда прибудет пол тысячи и что там начнется. А? – Последний возглас ученика, ухнул эхом словно из рупора и покатился куда-то в даль по коридорам через открытые гермодвери комнаты. Похоже тут когда-то был тайный бордель. Помимо эха, стены ответили приглушенными стонами и сладострастными всхрипами. Как и во всех остальных сколько ни будь скрытых местах на Восторге. Дрож агонии пробегала по могучему кораблю.
- Нда, пол тысячи. – Золотое свечение лица капеллана немного померкло. - Даже тебе с этим не справиться так просто. Нам нужны стазис камеры. Займусь этим. А ты иди и готовься. К худшему конечно же. – мрачный смех капеллан растворился в тенях, растворивших Вересова.
- Неделимый уже вкусил сегодня поток душ и не собирается останавливаться. Мы должны вернуть их. Поскольку в этих условиях можем окончательно потерять их следы. У вас мало времени потому идите по прямой. Если уже не будет другого выхода, забирайте вместе с корнями. Благословление неделимого с вами. – Дирхер возложил свои кисти на головы двоих учеников. Груздного, могучего телосложения мужчины в богатых одеждах, и молодого среднего роста юноши, который на самом деле был девушкой, в облегающем легком скафандре. Мелькнули две золотые вспышки. Ученики удалились каждый в сопровождении искаженного астартес. Дирхер остался один. Лишь на мгновение.
- Ты думаешь, так уж и нет у них шансов? Прошло уже порядком времени, может стоило бы подождать, сейчас самое то показать себя. Хотя бы одному из них. – Из теней помещения, словно выходя из самой плоти стены, появилась тощая фигура Вересова, старшего ученика. Его тряпошная хламида, заменявшая ему одежду, была насквозь пропитана кровью. Но на его загорелом высушенном теле, не было заметно ни пятнышка. Голос Вересова звучал так буднично и непринужденно, словно для него было сущей обыденностью перечить своему учителю и оспаривать его решения.
- А с чего ты взял, что я хочу забрать их обратно к нам? – Дирхер сложил руки за спиной и смотрел в сторону удалившихся. Голос его был спокоен и собран. Мы возложили слишком большие надежды на хозяина корабля. Но все еще можно применить их в нашей стратегеме. Если конечно доберемся до мест паломничества. И если они доберуться! Кстати у тебя все готово? Сколько ты сможешь принять?
Вересов сморщил нос и взлетел над полом, на высоту вытянутых ступней.
- Думаю пара десятков это предел. И чтобы продержать их до указанного времени понадобиться до пяти сотен жертв. Вот только представь, как в самом начале туда прибудет пол тысячи и что там начнется. А? – Последний возглас ученика, ухнул эхом словно из рупора и покатился куда-то в даль по коридорам через открытые гермодвери комнаты. Похоже тут когда-то был тайный бордель. Помимо эха, стены ответили приглушенными стонами и сладострастными всхрипами. Как и во всех остальных сколько ни будь скрытых местах на Восторге. Дрож агонии пробегала по могучему кораблю.
- Нда, пол тысячи. – Золотое свечение лица капеллана немного померкло. - Даже тебе с этим не справиться так просто. Нам нужны стазис камеры. Займусь этим. А ты иди и готовься. К худшему конечно же. – мрачный смех капеллан растворился в тенях, растворивших Вересова.
Корабль быстро набрал максимальную скорость и вражеский крейсер можно было лицезреть на сканерах, но и своими собственными глазами, громада звездолёта мон-кей сначала была всего лишь тёмной полоской в бездонной пустоте, но с каждой секундой он рос в своих размерах.
– Очень скоро, мы выйдем в точку атаки, после чего совершим манёвр разворота и уйдём на безопасную дистанцию, я подготовил тактический план нашей атаки. – Доложил Капитан, на время оставив командование мостиком.
Инкуб не взглянув на Капитана развернул новый голоэкран, на котором отображены динамично обновляющие позиции кораблей и ближайшие космические объекты и скопления, росчерки линий отображали план ближайших действий корабля. Инкуб лёгким кивком дал понять, что удовлетворен увиденным, Кипитан сделав поклон вернулся к командованию кораблём.
Гипдуил когда то был рулевым на Авроре корсаров, которые сотрудничали с налётчиками из вечного города, в одном из неудачных рейдов было потерянно множество кораблей, гнусная засада флота мон-кей, Гипдуилу удалось спастись, так он и попал в Кабал, где нашёл новое применение, своим старым умениям.
– Абордажная команда на пути к кораблю, Мастер. – отчитался Капитан. – Истребители противника предпринимают попытку перехвата, это не должно стать проблемой.
Маленький огонёк движков ринулся к жертве, быстро приближаясь,в это же время корсар резко развернулся и на полной скорости начал отдалятся от крейсера.
– Следующая абордажная команда готова? – Проговорил инкуб, наблюдая на голоэкране как истребители и абордажный челнок, разошлись на встречных курсах.
– Разумеется, они получили всё необходимое и уже занимают места в челноке.
– Замечательно, рассчитайте следующую атаку с учётом возможных контрмер противника. – Приказал Инкуб.
– Тактики уже работают над этим, скоро вы сможете ознакомиться с планом следующей атаки. – К капитану подбежал один из связных. – Абордажная команда успешно высадилась.
– Всё идёт как надо, можете быть свободны. – Отослав подчиненных инкуб снова вернулся к изучению тактической карты.
Хром не был ветераном сражений в пустоте и не управлял подобными кораблями, но провёл достаточно времени у командного трона, что бы осмыслить стратегию и выявлять эффективные тактические решения. Капитан действовал как он и предполагал, в данной ситуации подобный выбор был единственным вариантом атаки, который имел хорошие шансы на успех и умеренный риск. Крейсер мон-кей обладал достаточной огневой мощью, даже единственное попадание из одной из многочисленных батарей нанесло корсару непоправимый ущерб.
От его размышлений его отвлёк капитан.
– Мастер, абордажная команда докладывает, что заряды установлены и сейчас с боями отступает обратно к челноку, так же взято некоторое количество трофеев. Мы готовы эвакуировать их и направить вторую команду. Я только что обновил тактическую карту, если вы позволите, мы начнём разворот на новый курс прямо сейчас.
Инкуб взглянув на план новой атаки и оценив положение бомбардировщиков противника, одобрил действия кивком. Капитан энергично развернулся и начал раздавать указания постам. Корсар снова хищно устремился к крейсеру, как раз в тот момент, когда на его корме расцвёл алый цветок взрыва, в космос вслед за огнём аэрозольными струями вырвался воздух и дым.
– Мастер, в результате детонации зарядов, корабль противника получил серьёзные повреждения, мы работает над оценкой повреждений при помощи сканеров, но, я по своему опыту могу сказать что, скорее всего они потеряли возможность двигаться на максимальной скорости.
– Свяжитесь с абордажной командой и передайте им что они получат достойное поощрение, если им удастся вернуться конечно же. – Приказал Хром.
Из носового шлюза корсара, стремительно вырвался челнок, как только он отошёл от корабля, его укрыло размытое марево, которое скрылоо его от возможности захвата в любом спектре, авгуры крейсера могли только регистрировать его примерное местонахождение. Пилотам истребителей приходилось и вовсе полагаться только на координацию с корабля и собственные глаза, которые так же подводили их. Пилот челнока только незначительно изменил вектор полёта, лазерные лучи прорезали пустоту, звено истребителей осталось позади, без надежды снова атаковать, у корабля челнок встретила запоздалая канонада турелей, которая подняла завесу осколков прямо за ним. Пилот активировал фузионный бур и сверившись с примерным планом крейсера и бросил челнок прямо на обшивку корабля, войдя в его толщу как нож в масло.
– Первая уже абордажная команда на борту, вторая рапортует что успешно высадилась и уже движется к цели, мы начинаем боевой разворот.
– Нам следует продолжать в том же духе Капитан, бомбардировщики противника находятся на значительном удалении, а сам крейсер потерял и без того призрачный шанс поразить нас из своих орудий и мы должны действовать более решительно, немедленно скоординируйте следующую атаку. – Распорядился Хром, просматривая отчёт первой абордажной команды.
– Всё уже готово, сейчас мы выходим на следующую точку атаки, в которой мы будем недосягаемы для их дальнобойных орудий.
Инкуб снова обратился к обновлённой тактической карте, после следующей атаки придётся совершить достаточно долгий манёвр, это время противник может использовать что бы устранить повреждения.
– Мастер, абордажники докладывают о успехе, корабль противника потерял возможность маневрировать.
– Немедленно начинайте следующую атаку, пусть поторапливаются в доках, когда мы выйдем на дистанцию пуска, они должны быть готовы.
– Всё будет сделано во время, Мастер.
Теперь крейсер был более заметен в космосе, за поврежденным звездолётом тянулся шлёйф из газов и обломков, из пробоины в корпусе периодически вырывалось пламя, видимо внутренние взрывы нанесли серьёзные повреждения кораблю.
Когда корсар почти вышел на дистанцию пуска, поступила входящая передача.
– Мастер мы получили входящую передачу, перенаправлю её вам. – Учтиво доложил Капитан, на его лице играла улыбка злорадства.
Прослушав сообщение, хром понял причину.
– Очень скоро, мы выйдем в точку атаки, после чего совершим манёвр разворота и уйдём на безопасную дистанцию, я подготовил тактический план нашей атаки. – Доложил Капитан, на время оставив командование мостиком.
Инкуб не взглянув на Капитана развернул новый голоэкран, на котором отображены динамично обновляющие позиции кораблей и ближайшие космические объекты и скопления, росчерки линий отображали план ближайших действий корабля. Инкуб лёгким кивком дал понять, что удовлетворен увиденным, Кипитан сделав поклон вернулся к командованию кораблём.
Гипдуил когда то был рулевым на Авроре корсаров, которые сотрудничали с налётчиками из вечного города, в одном из неудачных рейдов было потерянно множество кораблей, гнусная засада флота мон-кей, Гипдуилу удалось спастись, так он и попал в Кабал, где нашёл новое применение, своим старым умениям.
– Абордажная команда на пути к кораблю, Мастер. – отчитался Капитан. – Истребители противника предпринимают попытку перехвата, это не должно стать проблемой.
Маленький огонёк движков ринулся к жертве, быстро приближаясь,в это же время корсар резко развернулся и на полной скорости начал отдалятся от крейсера.
– Следующая абордажная команда готова? – Проговорил инкуб, наблюдая на голоэкране как истребители и абордажный челнок, разошлись на встречных курсах.
– Разумеется, они получили всё необходимое и уже занимают места в челноке.
– Замечательно, рассчитайте следующую атаку с учётом возможных контрмер противника. – Приказал Инкуб.
– Тактики уже работают над этим, скоро вы сможете ознакомиться с планом следующей атаки. – К капитану подбежал один из связных. – Абордажная команда успешно высадилась.
– Всё идёт как надо, можете быть свободны. – Отослав подчиненных инкуб снова вернулся к изучению тактической карты.
Хром не был ветераном сражений в пустоте и не управлял подобными кораблями, но провёл достаточно времени у командного трона, что бы осмыслить стратегию и выявлять эффективные тактические решения. Капитан действовал как он и предполагал, в данной ситуации подобный выбор был единственным вариантом атаки, который имел хорошие шансы на успех и умеренный риск. Крейсер мон-кей обладал достаточной огневой мощью, даже единственное попадание из одной из многочисленных батарей нанесло корсару непоправимый ущерб.
От его размышлений его отвлёк капитан.
– Мастер, абордажная команда докладывает, что заряды установлены и сейчас с боями отступает обратно к челноку, так же взято некоторое количество трофеев. Мы готовы эвакуировать их и направить вторую команду. Я только что обновил тактическую карту, если вы позволите, мы начнём разворот на новый курс прямо сейчас.
Инкуб взглянув на план новой атаки и оценив положение бомбардировщиков противника, одобрил действия кивком. Капитан энергично развернулся и начал раздавать указания постам. Корсар снова хищно устремился к крейсеру, как раз в тот момент, когда на его корме расцвёл алый цветок взрыва, в космос вслед за огнём аэрозольными струями вырвался воздух и дым.
– Мастер, в результате детонации зарядов, корабль противника получил серьёзные повреждения, мы работает над оценкой повреждений при помощи сканеров, но, я по своему опыту могу сказать что, скорее всего они потеряли возможность двигаться на максимальной скорости.
– Свяжитесь с абордажной командой и передайте им что они получат достойное поощрение, если им удастся вернуться конечно же. – Приказал Хром.
Из носового шлюза корсара, стремительно вырвался челнок, как только он отошёл от корабля, его укрыло размытое марево, которое скрылоо его от возможности захвата в любом спектре, авгуры крейсера могли только регистрировать его примерное местонахождение. Пилотам истребителей приходилось и вовсе полагаться только на координацию с корабля и собственные глаза, которые так же подводили их. Пилот челнока только незначительно изменил вектор полёта, лазерные лучи прорезали пустоту, звено истребителей осталось позади, без надежды снова атаковать, у корабля челнок встретила запоздалая канонада турелей, которая подняла завесу осколков прямо за ним. Пилот активировал фузионный бур и сверившись с примерным планом крейсера и бросил челнок прямо на обшивку корабля, войдя в его толщу как нож в масло.
– Первая уже абордажная команда на борту, вторая рапортует что успешно высадилась и уже движется к цели, мы начинаем боевой разворот.
– Нам следует продолжать в том же духе Капитан, бомбардировщики противника находятся на значительном удалении, а сам крейсер потерял и без того призрачный шанс поразить нас из своих орудий и мы должны действовать более решительно, немедленно скоординируйте следующую атаку. – Распорядился Хром, просматривая отчёт первой абордажной команды.
– Всё уже готово, сейчас мы выходим на следующую точку атаки, в которой мы будем недосягаемы для их дальнобойных орудий.
Инкуб снова обратился к обновлённой тактической карте, после следующей атаки придётся совершить достаточно долгий манёвр, это время противник может использовать что бы устранить повреждения.
– Мастер, абордажники докладывают о успехе, корабль противника потерял возможность маневрировать.
– Немедленно начинайте следующую атаку, пусть поторапливаются в доках, когда мы выйдем на дистанцию пуска, они должны быть готовы.
– Всё будет сделано во время, Мастер.
Теперь крейсер был более заметен в космосе, за поврежденным звездолётом тянулся шлёйф из газов и обломков, из пробоины в корпусе периодически вырывалось пламя, видимо внутренние взрывы нанесли серьёзные повреждения кораблю.
Когда корсар почти вышел на дистанцию пуска, поступила входящая передача.
– Мастер мы получили входящую передачу, перенаправлю её вам. – Учтиво доложил Капитан, на его лице играла улыбка злорадства.
Прослушав сообщение, хром понял причину.
– Приостановить пуск, удерживать текущую дистанцию, установить связь с вражеским крейсером, говорить буду я. – Распорядился Инкуб.
Раздав нужные указания, Капитан доложил что связь установлена.
Хром несколько секунд обдумал все детали и начал запись послания: «Говорит Хром Каррак, я повелеваю на этом корсаре и вашими жизнями на данный момент, мой аппетит гораздо выше чем то, что вы мне предложили, но на ваше счастье, если я возьму больше, мне придётся выкинуть их в космос. У меня есть определённые условия, выполнение которых будет гарантировать ваше выживание, даю вам слово инкуба. Теперь непосредственно о них: вы не должны поднимать щиты и обесточить орудия, все эскадрильи должный войти в доки, реактор крейсера должны быть приведён в холодный режим, вам мон-кей известно что это значит, как и мне, не пытайтесь меня провести. На вашей плате не должно быть не единого лоскут одежды или снаряжения. Погрузку платы будут контролировать мои наблюдатели и естественно на погрузочной палубе не должно быть вооружённого персонала или какой либо боевой техники и будьте так любезны, не оказывайте абордажной команде, которая находится вашем корабле, какого либо сопротивления. Ко времени прибытия моих наблюдателей всё должно быть готово, а прибудут они довольно скоро.»
– Отправляй, и не забудь, перевести на их примитивный язык, иначе они ничего не поймут, так же, пусть абордажная команда возвращается, им не должны оказать сопротивления. – Отдав указания инкуб решил разобраться с внезапной аномалией на мостике. Встав с командного трона, инкуб направился к незваной персоне, капитан было направился к Хрому, узнать в чём дело. Жестом инкуб приказал капитану оставаться там где он стоит.Возможно он тоже причастен, не стоит его выпускать из виду, подумал инкуб. Положив одну руку на эфес, инкуб громко проговорил.
– Обернись, да ты! И лучше тебе сделать это плавно.
Раздав нужные указания, Капитан доложил что связь установлена.
Хром несколько секунд обдумал все детали и начал запись послания: «Говорит Хром Каррак, я повелеваю на этом корсаре и вашими жизнями на данный момент, мой аппетит гораздо выше чем то, что вы мне предложили, но на ваше счастье, если я возьму больше, мне придётся выкинуть их в космос. У меня есть определённые условия, выполнение которых будет гарантировать ваше выживание, даю вам слово инкуба. Теперь непосредственно о них: вы не должны поднимать щиты и обесточить орудия, все эскадрильи должный войти в доки, реактор крейсера должны быть приведён в холодный режим, вам мон-кей известно что это значит, как и мне, не пытайтесь меня провести. На вашей плате не должно быть не единого лоскут одежды или снаряжения. Погрузку платы будут контролировать мои наблюдатели и естественно на погрузочной палубе не должно быть вооружённого персонала или какой либо боевой техники и будьте так любезны, не оказывайте абордажной команде, которая находится вашем корабле, какого либо сопротивления. Ко времени прибытия моих наблюдателей всё должно быть готово, а прибудут они довольно скоро.»
– Отправляй, и не забудь, перевести на их примитивный язык, иначе они ничего не поймут, так же, пусть абордажная команда возвращается, им не должны оказать сопротивления. – Отдав указания инкуб решил разобраться с внезапной аномалией на мостике. Встав с командного трона, инкуб направился к незваной персоне, капитан было направился к Хрому, узнать в чём дело. Жестом инкуб приказал капитану оставаться там где он стоит.Возможно он тоже причастен, не стоит его выпускать из виду, подумал инкуб. Положив одну руку на эфес, инкуб громко проговорил.
– Обернись, да ты! И лучше тебе сделать это плавно.
Соломон осмотрел деву. На мгновение образ девушки слегка моргнул, словно картинка на когитаторе, тело стало прозрачным, но костей или мышц внутри не было видно, даже куски прожевываемого мяса подвисали в воздухе на уровне челюстей, а затем пропали в пустоту. Лорд не придал этому значения: машинный дух брони часто оказывался не в состоянии передать верное изображение обитателей Имматериума.
- Хм, "Гера"? - Кривая ухмылка прорезало лицо Ариса под шлемом. Сейчас он, казалось, ощущал как наркотические вещества в его крови скребутся о стенки его вен, а изменённые мускулы сводило приятной судорогой от переизбытка энергии. Эльдарская рука исчезала в глотке девы. Как некультурно для того, кто зовётся именем древнетерранского божества. - Очень интересный выбор имени. Где же твой супруг? Метает молнии? Охраняет дом? Или наблюдает за мучениями Несущего Свет? Кажется, он занят чем угодно, лишь бы не показываться здесь. - Рукоять топора ткнулась в надоедливую голову. Своей нелепостью она забавляла Соломона. - Как думаешь, он расстроится если я сделаю ей больно?
Продолжая свою речь Арис направился к деве.
- Хочу ли я что-то сказать? Безусловно. Это самый скучный приём на котором я был за последние семьдесят лет. В прошлый раз правитель одной планеты поплатился за подобное тем, что скакал на раскалённых костях своей семьи. Он был невероятно тучен, поэтому когда наконец упал то не смог подняться. Только визжал и катался, когда осколки костей прожигали его одеяния и рвали плоть. Хочу ли я чего-то ещё?
Закончить этот фарс. Я утомлён нашей бессмысленой беседой. Я пришёл на эту развалину из интереса. Даже немного развлёкся здесь, но крупицы веселья утонули в море этого уныния, что ты устроил здесь... - Соломон остановился и опустил взгляд к ногам, где каталась голова. - ... а мне хватает и собственной меланхолии. - Соломон поймал голову притворщика, несильно прижав её ботинком к полу и наклонил её лицом вверх. - Теперь дай мне то, за чем я сюда шёл: того демона, что был здесь в заточении и служил Воителю сотни лет назад. - Изумрудные линзы шлема Соломона впились в глаза головы. - Катись отсюда и не возвращайся, пока не найдешь его.
Лорд подошёл к деве, едва достающей ростом до его груди и едва наклонив голову посмотрел ей в глаза.
- Что ты?
- Хозяин, хо, хо, хо, хо, ин – разнеслось эхом по круглому залу, вторя голосу Лорда.
-Ооо- прогудела голова, а Гера в этот момент указала пальцем, как будто бы в верх, но почти сразу передумала и продолжила своё дело с поедаемой рукой.
- Кто я? О мой друг. – продолжал ехидный колобок. – Очень, очень рад что вы решили поговорить о чем-то помимо вашей скромной персоны. – На этих словах монолитность стены комнаты пошла волнами, напоминавшими волны голосовой реверберации. – Ведь мы провели, столько утомительныз часов беседуя лишь о вас одних. Обсуждая ваши самые малейшие аспекты, чтож скажу без скромности, это было довольно мило, даже познавательно может быть. И вполне подходит на пищу, чтобы не быть ею. – Увлекаемая волнами, за белой отделкой стен начала проступать, серо-зелёная, полу-обвалившаяся каменная кладка. Блоки её состояли из больших плит, когда-то плотно подогнанных друг к другу, но за долгие века ветшания, источенные мелкими вездесущими корнями, и массивными пучками мха, пришедшими в тотальную негодность. – Теперь, когда корабль ваш разрушен, а те его обитатели, что ещё живы ожидают когда же они наконец станут обедом. Когда дурманящие вас наркотические вещества, которыми вы упились, что-бы побороть свой страх проникновения сюда, уже слабеют. – Вместе со стенами растворялись и ухоженные деревья, уютная беседка, Гера и её стол с яствами, превратившимися в сваленную в ржавеющем чане рубленную куча тел, гнилого чернеющего мяса. – О нет, не затрудняй себя, ты можешь не возражать, о том что страх тебе не ведом и вообще ты принимал, только для остроты ощущений, это всё уже не важно.Говорить о тебе смысла ведь теперь практически нет. – Ехидной головы уже давно не было рядом. Даже пространство вокруг, воздух и все материальное, поддалось ряби. – Конечное же продолжай, только до тех пор, пока я не закончу обеспечение тебя, столь необходимой тебе информацией. – Трансформация комнаты завершалась, и чан с эльдарским мясом, разворачивался в темную залу, на краю чана, выстроившись, а башенку, сидя друг у друга на плечах, опасливо балансировали три нурлинга, минуту назад бывшие Герой. Та дама, как раз занесла над собой очередной кусок мяса, когда рука её растаяла, и где-то в центре грудной клетки проявилось мелкое улыбающееся, разваливающиеся в гное зубастое личико. Гаденишь, кревлявчево приподнял рученку, подражая исчезнувшему движению девушки. Кусок мяса подвисший в воздухе, немедленно упал ему на лицо, пошатнув и без того еле балансирующую живую конструкцию. Мелкие существа смешно попукивая и хахикая на хрюкающий манер повалилась в чан с останками.
- Ребятки доедают наши запасы, ведь скоро грядет пир. На котором мой дорогой Лорд, ты волен быть гостем. Конечно, за тобой остаётся великолепный твоего величия жезл, то есть выбор, чьим быть гостем на сем празднике твоего дара нам. – Пол комнаты, почернел, и наполнился многовековой грязью, разлагающейся трухи и остатками ядовитой поросли с вездесущими корнями. Пучки этих одеревенелых щупалец тянулись к гигантским деревьям, те ухоженные зеленоватые кроны, сменились разорвавшимися во все стороны словно натянутыми от стены к стене фигурами, черных искривленных деревьев, их безлистные кроны, остриями впивались в полусферу потолка, которая казалось единственная тут ещё сохраняла видимость, прошлого. Хотя массируемый сам собой шар раскалённой энергии иматериума, плотным веществом сущьности его, сжимаемого в самого в себя мощными потоками елеуловимого излучения, на которое однако затрачивалось неизмеримо колоссальное усилие, всего окружающего пространства. Которое однако, сквозь еле заметные мельчайшие ветвушки, что прошивали иглами многометровую толщу прозрачного материала, утопали в конвульсирующем потоке.
– Так кто же буду я здесь, так? – Кроме голоса и комнаты, были лишь веселящесяя нурлинги и одирвинелые гиганты, в центре навершия которых виднелись распятые, полутела белого цвета. – Я всего лишь, один из скромных служителей врат, один из восьми. Восьмой. Служащий на пороге врат, что питают тысячи жизней и требующих тысячи в замен. Врат в то место и время, где ты мой Лорд мог бы сталь богом – Воздух гремит ехидной усмешкой, которая заставляет колебаться льющиеся струйки чистейшей воды, из чудом уцелевшего в этой глобальной метаморфозе, фонтана. – Мог бы стать, им, - продолжает, сдерживающий смех голоса, - Мог бы, если бы не все места были бы уже заняты. – Голос не выдерживает и скатывается в откровенный ржачь, который продолжается, лишь столько, сколько лорд может выдержать, до возникновения непреодолимого припадка к не остановимым движениям. – Ну или этого не происходит. – Уже серьёзно заканчивает невидимая голова, и дерганый плеск воды вновь сворачивается в мягко и вкрадчиво журчащий ручеёк. – Ты же хотел знать про Хозяина. Хех. Так вот, он уже много часов ждёт тебя на другом конце крепости. Он было подумал, насколько ты силён и горд, если высаживаешься прямо у него перед носом, предвкушал битву не на жизнь, а на жизнь нашей крепости, мечтал, что вот он рыцарь в сияющих доспехах, что пришёл прервать нашу мучительную насложденчитость в этом уютном пространстве пустот-ты-т-ты-т – Стены и голос слегка взбрыкнули, словно говорившего пробила легкая дрожь. – А ты развернулся, показал ему, в первую очередь, филейную часть, и ломанулся в обратное направлении от его величавых чертогов, прямо в гости ко мне. К ближайшей дырке, в обозримой вселенной. К клоаке стоявшей на окраине сельхохозяйственной делянки беднека на отсталой планетке. Всасывающего в себя всю мерзоту вашего бытия и существования. – Помещение скривилось отвращением, но почти сразу раслабилось и успокоилось, нурлинги нырнули поглубже в гниющую кучу и затихли, скрип взбудораженных ветвей затих и белые фигуры в деревья безмолвствовали на свой 30 метровой высоте. Всё пришло в покой. Или в тлен, бездвижиния и бездействия.
-Ооо- прогудела голова, а Гера в этот момент указала пальцем, как будто бы в верх, но почти сразу передумала и продолжила своё дело с поедаемой рукой.
- Кто я? О мой друг. – продолжал ехидный колобок. – Очень, очень рад что вы решили поговорить о чем-то помимо вашей скромной персоны. – На этих словах монолитность стены комнаты пошла волнами, напоминавшими волны голосовой реверберации. – Ведь мы провели, столько утомительныз часов беседуя лишь о вас одних. Обсуждая ваши самые малейшие аспекты, чтож скажу без скромности, это было довольно мило, даже познавательно может быть. И вполне подходит на пищу, чтобы не быть ею. – Увлекаемая волнами, за белой отделкой стен начала проступать, серо-зелёная, полу-обвалившаяся каменная кладка. Блоки её состояли из больших плит, когда-то плотно подогнанных друг к другу, но за долгие века ветшания, источенные мелкими вездесущими корнями, и массивными пучками мха, пришедшими в тотальную негодность. – Теперь, когда корабль ваш разрушен, а те его обитатели, что ещё живы ожидают когда же они наконец станут обедом. Когда дурманящие вас наркотические вещества, которыми вы упились, что-бы побороть свой страх проникновения сюда, уже слабеют. – Вместе со стенами растворялись и ухоженные деревья, уютная беседка, Гера и её стол с яствами, превратившимися в сваленную в ржавеющем чане рубленную куча тел, гнилого чернеющего мяса. – О нет, не затрудняй себя, ты можешь не возражать, о том что страх тебе не ведом и вообще ты принимал, только для остроты ощущений, это всё уже не важно.Говорить о тебе смысла ведь теперь практически нет. – Ехидной головы уже давно не было рядом. Даже пространство вокруг, воздух и все материальное, поддалось ряби. – Конечное же продолжай, только до тех пор, пока я не закончу обеспечение тебя, столь необходимой тебе информацией. – Трансформация комнаты завершалась, и чан с эльдарским мясом, разворачивался в темную залу, на краю чана, выстроившись, а башенку, сидя друг у друга на плечах, опасливо балансировали три нурлинга, минуту назад бывшие Герой. Та дама, как раз занесла над собой очередной кусок мяса, когда рука её растаяла, и где-то в центре грудной клетки проявилось мелкое улыбающееся, разваливающиеся в гное зубастое личико. Гаденишь, кревлявчево приподнял рученку, подражая исчезнувшему движению девушки. Кусок мяса подвисший в воздухе, немедленно упал ему на лицо, пошатнув и без того еле балансирующую живую конструкцию. Мелкие существа смешно попукивая и хахикая на хрюкающий манер повалилась в чан с останками.
- Ребятки доедают наши запасы, ведь скоро грядет пир. На котором мой дорогой Лорд, ты волен быть гостем. Конечно, за тобой остаётся великолепный твоего величия жезл, то есть выбор, чьим быть гостем на сем празднике твоего дара нам. – Пол комнаты, почернел, и наполнился многовековой грязью, разлагающейся трухи и остатками ядовитой поросли с вездесущими корнями. Пучки этих одеревенелых щупалец тянулись к гигантским деревьям, те ухоженные зеленоватые кроны, сменились разорвавшимися во все стороны словно натянутыми от стены к стене фигурами, черных искривленных деревьев, их безлистные кроны, остриями впивались в полусферу потолка, которая казалось единственная тут ещё сохраняла видимость, прошлого. Хотя массируемый сам собой шар раскалённой энергии иматериума, плотным веществом сущьности его, сжимаемого в самого в себя мощными потоками елеуловимого излучения, на которое однако затрачивалось неизмеримо колоссальное усилие, всего окружающего пространства. Которое однако, сквозь еле заметные мельчайшие ветвушки, что прошивали иглами многометровую толщу прозрачного материала, утопали в конвульсирующем потоке.
– Так кто же буду я здесь, так? – Кроме голоса и комнаты, были лишь веселящесяя нурлинги и одирвинелые гиганты, в центре навершия которых виднелись распятые, полутела белого цвета. – Я всего лишь, один из скромных служителей врат, один из восьми. Восьмой. Служащий на пороге врат, что питают тысячи жизней и требующих тысячи в замен. Врат в то место и время, где ты мой Лорд мог бы сталь богом – Воздух гремит ехидной усмешкой, которая заставляет колебаться льющиеся струйки чистейшей воды, из чудом уцелевшего в этой глобальной метаморфозе, фонтана. – Мог бы стать, им, - продолжает, сдерживающий смех голоса, - Мог бы, если бы не все места были бы уже заняты. – Голос не выдерживает и скатывается в откровенный ржачь, который продолжается, лишь столько, сколько лорд может выдержать, до возникновения непреодолимого припадка к не остановимым движениям. – Ну или этого не происходит. – Уже серьёзно заканчивает невидимая голова, и дерганый плеск воды вновь сворачивается в мягко и вкрадчиво журчащий ручеёк. – Ты же хотел знать про Хозяина. Хех. Так вот, он уже много часов ждёт тебя на другом конце крепости. Он было подумал, насколько ты силён и горд, если высаживаешься прямо у него перед носом, предвкушал битву не на жизнь, а на жизнь нашей крепости, мечтал, что вот он рыцарь в сияющих доспехах, что пришёл прервать нашу мучительную насложденчитость в этом уютном пространстве пустот-ты-т-ты-т – Стены и голос слегка взбрыкнули, словно говорившего пробила легкая дрожь. – А ты развернулся, показал ему, в первую очередь, филейную часть, и ломанулся в обратное направлении от его величавых чертогов, прямо в гости ко мне. К ближайшей дырке, в обозримой вселенной. К клоаке стоявшей на окраине сельхохозяйственной делянки беднека на отсталой планетке. Всасывающего в себя всю мерзоту вашего бытия и существования. – Помещение скривилось отвращением, но почти сразу раслабилось и успокоилось, нурлинги нырнули поглубже в гниющую кучу и затихли, скрип взбудораженных ветвей затих и белые фигуры в деревья безмолвствовали на свой 30 метровой высоте. Всё пришло в покой. Или в тлен, бездвижиния и бездействия.
>- Что ты?
>- И за что же отвечал тут?
>- И где же хозяин?
- Хозяин, хо, хо, хо, хо, ин – разнеслось эхом по круглому залу, вторя голосу Лорда.
-Ооо- прогудела голова, а Гера в этот момент указала пальцем, как будто бы в верх, но почти сразу передумала и продолжила своё дело с поедаемой рукой.
- Кто я? О мой друг. – продолжал ехидный колобок. – Очень, очень рад что вы решили поговорить о чем-то помимо вашей скромной персоны. – На этих словах монолитность стены комнаты пошла волнами, напоминавшими волны голосовой реверберации. – Ведь мы провели, столько утомительныз часов беседуя лишь о вас одних. Обсуждая ваши самые малейшие аспекты, чтож скажу без скромности, это было довольно мило, даже познавательно может быть. И вполне подходит на пищу, чтобы не быть ею. – Увлекаемая волнами, за белой отделкой стен начала проступать, серо-зелёная, полу-обвалившаяся каменная кладка. Блоки её состояли из больших плит, когда-то плотно подогнанных друг к другу, но за долгие века ветшания, источенные мелкими вездесущими корнями, и массивными пучками мха, пришедшими в тотальную негодность. – Теперь, когда корабль ваш разрушен, а те его обитатели, что ещё живы ожидают когда же они наконец станут обедом. Когда дурманящие вас наркотические вещества, которыми вы упились, что-бы побороть свой страх проникновения сюда, уже слабеют. – Вместе со стенами растворялись и ухоженные деревья, уютная беседка, Гера и её стол с яствами, превратившимися в сваленную в ржавеющем чане рубленную куча тел, гнилого чернеющего мяса. – О нет, не затрудняй себя, ты можешь не возражать, о том что страх тебе не ведом и вообще ты принимал, только для остроты ощущений, это всё уже не важно.Говорить о тебе смысла ведь теперь практически нет. – Ехидной головы уже давно не было рядом. Даже пространство вокруг, воздух и все материальное, поддалось ряби. – Конечное же продолжай, только до тех пор, пока я не закончу обеспечение тебя, столь необходимой тебе информацией. – Трансформация комнаты завершалась, и чан с эльдарским мясом, разворачивался в темную залу, на краю чана, выстроившись, а башенку, сидя друг у друга на плечах, опасливо балансировали три нурлинга, минуту назад бывшие Герой. Та дама, как раз занесла над собой очередной кусок мяса, когда рука её растаяла, и где-то в центре грудной клетки проявилось мелкое улыбающееся, разваливающиеся в гное зубастое личико. Гаденишь, кревлявчево приподнял рученку, подражая исчезнувшему движению девушки. Кусок мяса подвисший в воздухе, немедленно упал ему на лицо, пошатнув и без того еле балансирующую живую конструкцию. Мелкие существа смешно попукивая и хахикая на хрюкающий манер повалилась в чан с останками.
- Ребятки доедают наши запасы, ведь скоро грядет пир. На котором мой дорогой Лорд, ты волен быть гостем. Конечно, за тобой остаётся великолепный твоего величия жезл, то есть выбор, чьим быть гостем на сем празднике твоего дара нам. – Пол комнаты, почернел, и наполнился многовековой грязью, разлагающейся трухи и остатками ядовитой поросли с вездесущими корнями. Пучки этих одеревенелых щупалец тянулись к гигантским деревьям, те ухоженные зеленоватые кроны, сменились разорвавшимися во все стороны словно натянутыми от стены к стене фигурами, черных искривленных деревьев, их безлистные кроны, остриями впивались в полусферу потолка, которая казалось единственная тут ещё сохраняла видимость, прошлого. Хотя массируемый сам собой шар раскалённой энергии иматериума, плотным веществом сущьности его, сжимаемого в самого в себя мощными потоками елеуловимого излучения, на которое однако затрачивалось неизмеримо колоссальное усилие, всего окружающего пространства. Которое однако, сквозь еле заметные мельчайшие ветвушки, что прошивали иглами многометровую толщу прозрачного материала, утопали в конвульсирующем потоке.
– Так кто же буду я здесь, так? – Кроме голоса и комнаты, были лишь веселящесяя нурлинги и одирвинелые гиганты, в центре навершия которых виднелись распятые, полутела белого цвета. – Я всего лишь, один из скромных служителей врат, один из восьми. Восьмой. Служащий на пороге врат, что питают тысячи жизней и требующих тысячи в замен. Врат в то место и время, где ты мой Лорд мог бы сталь богом – Воздух гремит ехидной усмешкой, которая заставляет колебаться льющиеся струйки чистейшей воды, из чудом уцелевшего в этой глобальной метаморфозе, фонтана. – Мог бы стать, им, - продолжает, сдерживающий смех голоса, - Мог бы, если бы не все места были бы уже заняты. – Голос не выдерживает и скатывается в откровенный ржачь, который продолжается, лишь столько, сколько лорд может выдержать, до возникновения непреодолимого припадка к не остановимым движениям. – Ну или этого не происходит. – Уже серьёзно заканчивает невидимая голова, и дерганый плеск воды вновь сворачивается в мягко и вкрадчиво журчащий ручеёк. – Ты же хотел знать про Хозяина. Хех. Так вот, он уже много часов ждёт тебя на другом конце крепости. Он было подумал, насколько ты силён и горд, если высаживаешься прямо у него перед носом, предвкушал битву не на жизнь, а на жизнь нашей крепости, мечтал, что вот он рыцарь в сияющих доспехах, что пришёл прервать нашу мучительную насложденчитость в этом уютном пространстве пустот-ты-т-ты-т – Стены и голос слегка взбрыкнули, словно говорившего пробила легкая дрожь. – А ты развернулся, показал ему, в первую очередь, филейную часть, и ломанулся в обратное направлении от его величавых чертогов, прямо в гости ко мне. К ближайшей дырке, в обозримой вселенной. К клоаке стоявшей на окраине сельхохозяйственной делянки беднека на отсталой планетке. Всасывающего в себя всю мерзоту вашего бытия и существования. – Помещение скривилось отвращением, но почти сразу раслабилось и успокоилось, нурлинги нырнули поглубже в гниющую кучу и затихли, скрип взбудораженных ветвей затих и белые фигуры в деревья безмолвствовали на свой 30 метровой высоте. Всё пришло в покой. Или в тлен, бездвижиния и бездействия.
- Офицер Мардрок, займитесь рабами - Приказал капитан, сидя на командном троне. - Гноций Выведите всех людей из коридоров и прилегающих помещений. Заблокируй двери в этом секторе. Мы и так лишились достаточного количества экипажа.
Капитан совершил несколько движений рукой от чего гололит семенил несколько схематичных кадров "Восторга". Плазму удалось остановить на шестой палубе, выпустив весь воздух. По крайней мере им не грозила смерть о собственных боеприпасов. - Связист Рейл, прикажите срочно эвакуировать макроснаряды в погреба девять и семь. Когда палубы остынут направьте туда несколько смен для ремонта.
- Капитан, - заговорил Мардрок. - Наименее обученный экипаж находится в Башнях №4 и №9. Поступало донесение о повреждениях Четвёртой башни, но согласно камерам наблюдения, - офицер кивнул на свою панель, где был выведен видеоканал одной из камер. - Рабы целы.
- Отлично. Подготовьте эти башни к передаче рабов. Младший лейтенант Гитс, отправьте дополнительных отряды рабочих на стабилизацию реактора. Когда они закончат с ней - займитесь остальными системами корабля. - На секунду капитан вспомнил об Афзале и основном мостике, но выкинул этот отвлекающий элемент из головы.
- Сэр, передача от вражеского корабля.
- Воспроизводи. - Приказал капитан. Мостик заполнил чужой голос, слишком холодный и нечеловеческий. Казалось, самому кораблю доставляет удовольствие воспроизводить эти звуки. Если бы не ситуация, лёгкий акцент могли бы посчитать даже привлекательным и придающим шарма. Передача лилась из динамиков, словно тёмный, отравленный мёд. Когда поток яда прекратил литься, капитан приказал записать его ответ.
- Мы не можем выполнить все требования, Хром Каррак. Для вывода реактора в холодный режим нужно более пятидесяти часов, кроме того, прежде чем проводить какие-то манипуляции с реактором, необходим срочный ремонт машинного отделения. Если этого не делать, последствия не устроят никого из нас. Мы так же не можем гарантировать безопасность вашим войскам в глубинах корабля. Люди не будут нападать на них, но другие... - капитан сделал упор на это слово. - Обитатели "Восторга" не смогут сдержать себя в силу своей природы. - Рабы будут нагими, но для избежания паники и бегства среди рабов их необходимо вести до ангаров нашими силами под вооружённой охраной, где они будут переданы вашим... - Капитан почти сказал "людям". - Наблюдателям. Что касается нашего вооружения и щитов - мы уже опустили пустотный щит, орудийные системы обесточены, а корабли направлены в ангар. Четвёртая ангарная палуба будет очищена от боевой техники.
- Передайте им это сообщение. Мардрок, очистите четвёртую ангарную палубу, а так же прилегающие к ней ответвления. Свяжите меня с Мектиосом.
- Мектиос на связи. - Доложил офицер. Образ механикус сплёлся из света перед командным троном.
- Замещающий обязанности капитана. - Поприветствовал капитана Мектиос. После чего продолжил. - Если предмет вашего интереса: ремонтные работы, то они продвигаются медленно, и без моей координации они замедляются ещё сильнее. - Вежливые слова подразумевали "поторопись и не трать моего драгоценного времени".
- Архимагос Мектиос, активируйте "Змей" в повреждённых узлах.
Образ механикус растворился и вместо него появилось окно подтверждения состоящее из шести строк. Капитан принялся вводить туда коды подтверждения для каждого из механизмов. Каждый пароль скрывал за собой почти семь сотен смертей для активации и ещё сотни для работы демонических машин.
В машинном отделении стоял невыносимый жар. Рабочие умирали на своих местах, стараясь сделать хотя бы часть работы, прежде чем умрут от жары или излучения, что изредка прорывалось сквозь трещину в оболочке реактора. Среди тел рабочих виднелись статуи сервиторов, которые занимались тем же или растаскивали тела. Аугметика, заменявшая им скелет, не давала упасть. Исключение составляли адепты механикус, защищённые толстыми освинцованными одеяниями и сталью тел, которая впитывала жар и излучение. Их жизни мало что угрожало.
Мало кто из занятых работой обратил внимание на громкий удар металла о металл. Люди были слишком поглощены работой: если бы они отвлеклись, то не смогли бы уже вернуться к ней. Жизнь в них поддерживала только сосредоточенность - во многих уже накопились смертельные дозы радиации. Механикус не обратили внимания на него, потому, что не придали этому значения. Они и без визуального подтверждения знали, что упало на пол с высоты более сорока метров. В помещение ворвалась следующая ремонтная бригада. Раньше своего срока более чем на двенадцать минут. Вслед за ней быстрым шагом вошли несколько адептов и направились к упавшему со стены барельефу, изображавшего змею, поглощающую саму себя. Символ из древних времён, полный силы и по сей день. Рабочие под руководством адептов выстраивались перед ней и становились на колени, после чего адепт в алой мантии, читая литании подчинения и пробуждения начал перерзать им шеи. Он резал грубо, не тратя времени почти отсекая головы. Каждый сегмент тела, куда попадала кровь, раскрывался и другие механикус забрасывали туда агонизирующее тело. Этой смены хватило только на половину упавшего существа. К моменту, когда последнее горло было вскрыто, а ещё живое, исторгающее кровь и крики тело было закинуто в демонический механизм, вся прошлая рабочая смена была мертва. Рабов согнали через несколько минут после смерти последней жертвы. Существо уже начало приходить в себя после долгого сна, шевелиться. Рабов так же выстраивали перед ещё спящими сегментами тела и приносили в жертву механизму, смазывая его внутренности горячей кровью и вопящими душами. Когда последний сегмент тела был активирован, механикус принялись потрошить тела оставшихся рабов, омывая пластины брони кровью до тех пор, пока они не начали пульсировать от переполняющей их энергии. Механикус, покрытые кровью с головы до ног отошли от пробудившегося механизма, не мешая ему.
Оно начало движение со звуком трущихся камней, хотя в нём не было ничего, способного издать такой звук. Извиваясь, существо начало движение в сторону механикус, но несколько команд на скрап-коде из динамиков помещения прервали его. Демон мотнул головой и выпустил из своего тела множество липких от крови металлических ног. Тело длиной более сотни метров забралось на реактор и припало к трещине в ней, свернувшись. Бока её блестели от свежей крови. Несколько секунд ничего не происходило, но затем механизм поднялся над трещиной на своих ногах и раскрыл своё тело, откуда выдвинулось множество блестящих от крови манипуляторов. Плазменные резаки, сварочные аппараты, пилы для разрезания многометрового металла принялись за работу. Всё это сопровождалось криками, когда жертвенную душу заживо пожирал механизм, преобразуя её в энергию для своего тела и инструментов.
"Змеи" результат плодотворной совместной работы Архимагоса-Альфы Лукрация и ксеноархеолога Захарии Штосса. Они представляли из себя соединение тела из зачарованного металла и технологий некронтир сплавленных с сущностями с окраин галактики. Чтобы сделать первый образец ушло больше чем двадцать лет работы. Эти существа представляли из себя наиболее спокойных по нраву демонов. Это ни в коем случае не означало, что с человеческой точки зрения они не были ужасом. Их нрав видели только механикус, что обслуживали их, но не люди, которых скармливали им, словно дрова топке. "Змеи" не были рабами на этом корабле, в отличие от большинства других демонических механизмов. Зачарованный металл не давал им деградировать, а постоянная подпитка душами не превращала их существование в голодное страдание в ожидание когда их спустят с цепи. Они был членами экипажа "Восторга" и, согласно спискам механикус, числились в составе экстренной ремонтной команды.
Пульсирующий, давящий на сознание, крик смолк, когда Змей выключил свои инструменты. Трещина в реакторе была закрыта новым серебристым металлом, в составе которого нет ничего кроме переработанных останков душ, всё ещё способных испытывать страдание. Как правило такие заплатки перестают источать страдание во время первого перехода в Имматериум, когда металл душ заменяется на тот, к которому его прикрепили. Добиться стабильного состояния живого металла механикус так и не смогли.
Ещё пять подобных существ пробуждалось в ключевых местах корабля, словно рождаясь заного в крови и криках.
Мерцающая аварийными огнями темнота, гневно гудела. Громадный корабль ворчал и ворочался изливая свою боль и гнев руганью тысяч машинных духов, чью не замолкающую трель, сейчас, смог бы уловить любой владеющий даже зачатками лингвы механикус. Тем же кто не был избран для обладания этим знанием, оставалось только свое чутье, гнев и ярость демонов, чьи дома и клети разорвало катаклизмом битвы, мог ощутить каждый. Хотя для большинства это были последние ощущения в их бытие. Чувствуя это тысячи людей и сервиторов продолжали бороться за жизнь корабля. Громадные демонические машины оживали, впитывая в себя жертвенные души и готовясь совершать чудеса, восстанавливающие металлическую плоть Восторга, словно он был рептилией отращивающей себе потерянную конечность. Корабль гудел разъяренным муравейником, объединяя всех своих обитателей в едином порыве инстинкта выживания. Это творилось повсеместно. Почти. Тонким ручейком пустоты, тянулся окутанный красноватой дымкой технический коридор. Аварийное освещение мерцало и прерывалось. Рывками выцепляя из пространство катящееся по нему многорукое и многоногое нечто.
- Это становиться невыносимо, когда оно уже очнется? - голос который явно привык звучать задорно и беззаботно, сейчас тужился от натуги.
- 11010000 10111010 11010000 10111110 11010000 10110011 11010000 10110100 11010000 10110000 100000 11010000 10111101 11010000 10110000 11010000 10110100 11010000 10111110 - молнией проскрипела в ответ ему двоичная трель.
- Хорошо бы узнать поточнее, эта хрень весит целую тонну. - выплюнул из себя еще несколько слов весельчак.
- Вот только ты.. Не тащишь от этой тонны.. И 95..процентов.. Так что.. Помалкивал .. Бы.. А то ведь.. Тебя и стены.. Слышат. - Сальный голос попытался было прозвучать властно, но прерывавшая каждое слово отдышка этому помешала.
- Да кому нас тут слушать? - не унимался первый. - И вообще, почему мы не похвали наших парней? Вот нам бы помощь явно не помешала бы.
- Заткнись уже. - гаркнула отдышка. - Занимался бы ты с ними больше, может мы бы и могли кому-то из них доверять. Но ты же такой творческий.. Такой дотошный. Все бы тебе резать да шить, шить да резать. - последние слова поперхнулись презрением. - Вот и тащи теперь сам.
- Шитярезать, творческий кококо - передразнил бывший весельчак. Вот ты как-то раньше то не жаловался! Это же тебе и было надо. Пф. И лживой богине тоже!
- Заглохни. Сам знаешь, что раньше не теперь. - Толика власти все таки просочилась через тяжелое дыхание, носитель его остановился. - Что там, далеко еще? - Последние слова направились куда-то в сторону.
- 118 единиц измерения и два подъема. Дальше выбрать который. - Прогудели динамиками искусственные голоса второго.
Недалеко. - констатировал третий. - Давай, навались. Все нам вознаградиться. Надо спасать этих и самим спасаться. Там подождем, там и отдохнем.
Где-то в недрах корабля темных элдар.
Двое, в помещение для офицерского состава. Один из них замер, второй кружит вокруг в фехтовальных выпадах.
- Ну и что ты теперь думаешь, про нашего нового капитана? - тонкая, жилистая, фигура, с участками черной заостренной брони на торсе и ногах. С оголенной, белесой, не знавшей солнца кожей, рук и лица. Эльдар держит в руках двояко изогнутый меч, наблюдая, как капли дымящейся жидкости стекают по нему в черный фиал, в форме похотливо изогнувшейся женщины.
- Что тут думать, у меня все тело зудит, я уже жажду хоть чего-либо активного. Имплантаты гудят и требуют плоти. - Второй эльдар, одетый только в пятна плотно облегающей черной кожи, вихрем кружиться вокруг первого, вращая в руках собранную из острых звеньев цеп. При каждом выпаде он легко надрезает, краем последнего звена, тушу насекомо-подобного существа подвешенного к потолку. Из этих порезов и сочиться дымящаяся жижа, которую первый ловит мечем.
- Зудит у него. Мы тут торчим уже Кхейн знает сколько, без единой вылазки. Мне уже нечем платить Марию. С запасами сплошной голяк. Нормального оттяга нет целую вечность. И тут целый корабль рабов суки. Гигантский. Если этот инкубский выскочка его проворонит я всю команду подниму чтобы лично порезать его в лоскуты.
- Ты только, сам не порежься. - Иронизирует второй и делает чуть более сильный выпад. Брызги слизи падают на руку первого и с шипением исторгают в воздух запах разъедаемой плоти. Эльдар лишь слега морщиться, и легким движением кисти отправляет несколько капель слизи в направление второго. Участки черной кожи испаряются круглыми пятнышками. - Лекслиана то он уделал, хотя был уже полудохлым. Я сам видел чем оно тогда кончилось.
- Да кого он там уделал? Марий его накачал своей дрянью, инкубчик теперь ему поди несколько своих задниц должен. Уж мне ли не знать. - Эльдар с мечем вздрагивает у отверстия в графине, извлекая характерный звук соприкосновения метала и стекла на большой скорости.
- Ну, да, наверное и так. Тем более значит этот честивец ему зачем-то нужен, не хочешь же ты себе Мария в враги нажить?
- Да к суке Мария и его куклы, к суке этого инкуба. К суке всех и тебя в придачу. Я хочу визга своих жертв, мои уши уже почти оглохли а глаза срочно надо смочить свежей кровью. Сколько уже можно. Добыча сама пришла к нашему порогу, а мы уже час, как шляемся вокруг нее, не добивая эту суку. Может быть этот выскочка и хороший мечник, но как капитан он лишь экскримент с попойки Лекслиана, с ним бы мы уже давно резали бы свои доли и брали в черном городе все что хотим. Вспомни ведь Драконт с первым штурмом отправил именно этого инкубишку. - по телу обладателя меча и фиала уже шла нервная дрожь, иехор насекомого выжег глубокие раны на его плече, на коже местами выступили капли желтоватой эссенции. - А вдруг эта тварь теперь служет суке и ведет нас всех ей на корм? - Танцующий с цепью, не ответил и сделал последний выпад, на излете слизнул с тела товарища одну из капелек.
- Ладно. Теперь ты сможешь еще чуть чуть-чуть потерпеть. - Подытожил второй. -Заканчив пируэт он отбросил цеп в сторону и та аккуратно обвилась вокруг недвижно стоящей, рельефной, фигуры вракса. Звенья глубоко впились в его плоть, но за глухой черной маской не последовало реакции. Существо размотало цепь и понесло её к оружейной ячейке, утопленной в полукруге стены. Раны на его торсе уже рубцевались.
Не успел инкуб вновь подняться на командный трон, как к нему вновь обратился капитан с докладом – Мастер, мы получили входящую передачу с крейсера, капитан мон-кей утверждает что переход в холодный режим займёт слишком много времени и реактор крайне не стабилен, они не могут пойти на это условие.
Хром ухмыльнулся, люди имеют наглость ещё и торговаться, к сожалению, ситуация не позволяет преподать им урок.
– Отложим этот вопрос ненадолго, сейчас мне надо обсудить некоторые тонкости с Марием, займитесь приготовлением команды челнока, подробно их инструктируйте о целях миссии и прикажите транспортам выдвинуться к нашей текущей позиции.
– Будет выполнено Мастер, Марий уже отправил запрос о голосвязи с вами, сейчас он ожидает.
Вернувшись на командный трон, Хром активировал коммуникатор, перед ним на голоэкране появился гомункул.
– Наш Мастер, я сожалею, что не могу услужить вам своим личным присутствием, мои труды, ну вы понимаете, иногда требуют моего полного внимания, мои извинен…
– Марий, – Инкуб прервал гомункула, – ты обладаешь возможностью отслеживать и выявлять пси потенциал и варскверну? Так же я хотел бы заминировать командный мостик на крейсере наших партёров и в случае недоразумения, что бы наши партнёры не остались разочарованы результатом.
Гомункул на мгновение задумавшись ответил, – Безусловно, мои подопечные с этим легко справятся, можете положиться на меня в этом.
– Можешь начинать приготовления, я дам знать если это не понадобится – Коротко кивнув, Хром отключил связь.
Капитан терпеливо ожидал рядом, пока инкуб закончит разговор.
– Мастер, команда челнока готова и ожидает команды на старт, так же транспортники выдвигаются с нашей базы, на тактической карте я нанёс траекторию движения транспортов и расчётное время прибытия, какие дальнейшие приказания?
– Сообщите капитану крейсера, что я желаю заминировать их командный мостик, раз им так не хочется глушить реактор, в случае отказа начинайте атаку немедленно согласно тактическому плану. Челнок может отправляться, как только прибудут подчиненные Мария.
Тусклый, желтоватый свет от потрёпанных когитаторов, выхватывал из темноты худощавые фигуры, в оборванных элементах одежды угадывалась флотская форма.
К одному из постов подскочил коренастый лысый человек.
– Чего ты там копаешься, ты можешь подать мощность на двигатели или нет?
Свои слова человек подкрепил ударом кулака. Жалобные вскрики раздались по всему мостику, остальные в ужасе вжались в свои рабочие места. Командир резко отличался от своих подчинённых, будучи одетым в целую одежду, а его тело не покрывали шрамы и кровоподтёки. К жалобным стонам людей, добавился мучительный стон гидравлики входного люка. В помещение вошла высокая фигура, облачённая в чёрные пластинчатые доспехи, надзиратель тут же кинулся в ноги новоприбывшего, ударившись лбом в металл палубы в унизительном поклоне, раболепно заговорил на ломаном эльдарском языке.
– Хозяин, мы делаем всё что в наших силах, я клянусь, клянусь вам своей жизнью, задержка не по нашей вине, мы выйдем на расчетную скорость уже скоро.
– Клянёшься своей жизнью, ты забыл кто ей владеет? – Сабатон с размаху врезался в голову надзирателя, от удара надзирателя отбросило в сторону, но он поспешил вернуться в ту же позу, размазав кровь по полу.
– Простите меня, я ничтожен, я исправлюсь, я всё исправлю. – Разбитым ртом промямли человек.
– Лучше тебе поторопиться, впредь позаботься, что бы меня не беспокоили вопросы ващей некомпетентности – бросил кабалит через плечо, исчезая за створками люка.
Как только эльдар ушёл, надзиратель вскочил на ноги и ринулся к одному из постов.
– Какова наша скорость?! – взревел он, склонившись над скорчившимся от страха человеком.
– С..сор… – человек не успел закончить, надзиратель впечатал его в голову в панель когитатора.
– Этого недостаточного, вы уроды, мне нужен результат – во время этого выкрика изо рта надзирателя вылетел один из отколотых зубов.
Хром ухмыльнулся, люди имеют наглость ещё и торговаться, к сожалению, ситуация не позволяет преподать им урок.
– Отложим этот вопрос ненадолго, сейчас мне надо обсудить некоторые тонкости с Марием, займитесь приготовлением команды челнока, подробно их инструктируйте о целях миссии и прикажите транспортам выдвинуться к нашей текущей позиции.
– Будет выполнено Мастер, Марий уже отправил запрос о голосвязи с вами, сейчас он ожидает.
Вернувшись на командный трон, Хром активировал коммуникатор, перед ним на голоэкране появился гомункул.
– Наш Мастер, я сожалею, что не могу услужить вам своим личным присутствием, мои труды, ну вы понимаете, иногда требуют моего полного внимания, мои извинен…
– Марий, – Инкуб прервал гомункула, – ты обладаешь возможностью отслеживать и выявлять пси потенциал и варскверну? Так же я хотел бы заминировать командный мостик на крейсере наших партёров и в случае недоразумения, что бы наши партнёры не остались разочарованы результатом.
Гомункул на мгновение задумавшись ответил, – Безусловно, мои подопечные с этим легко справятся, можете положиться на меня в этом.
– Можешь начинать приготовления, я дам знать если это не понадобится – Коротко кивнув, Хром отключил связь.
Капитан терпеливо ожидал рядом, пока инкуб закончит разговор.
– Мастер, команда челнока готова и ожидает команды на старт, так же транспортники выдвигаются с нашей базы, на тактической карте я нанёс траекторию движения транспортов и расчётное время прибытия, какие дальнейшие приказания?
– Сообщите капитану крейсера, что я желаю заминировать их командный мостик, раз им так не хочется глушить реактор, в случае отказа начинайте атаку немедленно согласно тактическому плану. Челнок может отправляться, как только прибудут подчиненные Мария.
Тусклый, желтоватый свет от потрёпанных когитаторов, выхватывал из темноты худощавые фигуры, в оборванных элементах одежды угадывалась флотская форма.
К одному из постов подскочил коренастый лысый человек.
– Чего ты там копаешься, ты можешь подать мощность на двигатели или нет?
Свои слова человек подкрепил ударом кулака. Жалобные вскрики раздались по всему мостику, остальные в ужасе вжались в свои рабочие места. Командир резко отличался от своих подчинённых, будучи одетым в целую одежду, а его тело не покрывали шрамы и кровоподтёки. К жалобным стонам людей, добавился мучительный стон гидравлики входного люка. В помещение вошла высокая фигура, облачённая в чёрные пластинчатые доспехи, надзиратель тут же кинулся в ноги новоприбывшего, ударившись лбом в металл палубы в унизительном поклоне, раболепно заговорил на ломаном эльдарском языке.
– Хозяин, мы делаем всё что в наших силах, я клянусь, клянусь вам своей жизнью, задержка не по нашей вине, мы выйдем на расчетную скорость уже скоро.
– Клянёшься своей жизнью, ты забыл кто ей владеет? – Сабатон с размаху врезался в голову надзирателя, от удара надзирателя отбросило в сторону, но он поспешил вернуться в ту же позу, размазав кровь по полу.
– Простите меня, я ничтожен, я исправлюсь, я всё исправлю. – Разбитым ртом промямли человек.
– Лучше тебе поторопиться, впредь позаботься, что бы меня не беспокоили вопросы ващей некомпетентности – бросил кабалит через плечо, исчезая за створками люка.
Как только эльдар ушёл, надзиратель вскочил на ноги и ринулся к одному из постов.
– Какова наша скорость?! – взревел он, склонившись над скорчившимся от страха человеком.
– С..сор… – человек не успел закончить, надзиратель впечатал его в голову в панель когитатора.
– Этого недостаточного, вы уроды, мне нужен результат – во время этого выкрика изо рта надзирателя вылетел один из отколотых зубов.
- Капитан, бригадир шестой палубы докладывает, что у них кончается воздух в костюмах. В живых осталось пятьдесят девять рабочих из четырёх сотен. Плазма стабилизировалась на этой палубе и продолжает снижать температуру. Минимальная вероятность...
- Уводите их оттуда. - Прервал его на полуслове капитан. Не стоило разбрасываться обученными членами экипажа. Рабочие смены будут лишены полной работоспособности в течение нескольких недель, пока рабы не получат достаточного количества знаний и не займут бреши.
- Сэр, передача с эльдарского корабля.
- Выводи её.
Мостик снова заполнился чужеродным голосом. На этот раз эльдар требовали заминировать мостик. Капитан задумался на несколько минут.
- Передайте им, что мы согласны на это. Пусть минируют мостик. - Послышался ропот младших офицеров.
Над ропотом, начавших выводить из себя капитана, разнёсся голос Зорга, стоящего по правую руку от командного трона.
- Господа, если вы не понимаете ситуации, то вы задарма получаете свои жалования. Если мы откажемся, то погибнем. Если согласимся, то существует шанс того, что мы и дальше продолж... - Спокойную речь прервал истерический выкрик одного из связистов.
- Какого чёрта я должен подыхать тут!? Пусть они минируют двигатели или ещё что-то на нижних палубах у зверолюдей!
Локк Зорг взглянул на связиста и прошипел что-то на родном языке их мира. Связист, осознав что перебил старшего офицера, побледнел и сжался на кресле, уставившись взглядом в панель.
- Итак, наши шансы остаться в живых выше, если мы позволим им минировать мостик, чем не подчинимся их требованиям. Возвращайтесь к работе. - Закончив свою небольшую речь, он повернулся к капитану. Тот обсуждал что-то с адептом механикус. Зорг поднял планшет и подключил себя к командному каналу вокса.
- ... апитан, я повторяю, что Четвёртая рабская башня находится на карантине и я не имею прав доступа на его снятие. Ими обладают: Лорд Арис Соломон, архимагос-альфа Лукраций, архимагос-бета Мектиос и адмирал Афзал Нахес, который числится без вести пропавшим при критическом повреждении командного узла. Причина карантина так же мне не известна. - Адепт замолчал на несколько секунд. - Поступили данные от архимагоса-бета Мектиоса. Причина карантина так же мне не известна. - Адепт замолчал на несколько секунд. - Поступили данные от архимагоса-бета Мектиоса. Причина карантина - неопределённость находящихся там сущностей. Он крайне не рекомендует снимать карантин в Четвёртой башне, последствия этого непредсказуемы.
- Локк, Четвёртая башня не подходит. Найди других наименее подготовленных к работе рабов. - Проскрежетал капитан. Голос его становился всё менее человечным. - Приведи сюда взвод солдат охранения. Капитан повернул голову к стоящему у консоли слева механикус. - Адепт Циррон, приведите защитные системы мостика в готовность. Режим активации по моей команде.
- Принято. - Прогудел адепт из под капюшона. Вшитые в стены сервиторы вздрогнули, выходя из спящего режима. Раскрытые для технического обслуживания бронекапсулы с сервиторами начали закрываться пластинами брони. Тяжёлое вооружение с шелестом хорошо смазанных механизмов приводилось в боевую готовность. Затем раздался едва различимый уху писк, когда сканеры турелей проверили подкожные импланты команды мостика, выискивая цели не определяющиеся как дружественные. Не найдя таких, они замерли с оружием наготове, выпустив новый пищащий сигнал, когда на мостик вошёл взвод охраны.
Зорг, оторвавшись от консоли, подошёл к их командиру и приказал открывать огонь только в том случае, если "гости" начнут убивать офицеров.
- Вы, почитатели Бога Чумы всегда были отвратительны в искусстве иллюзии. - Лорд наступил на череп. Тот проломился под его ногой и выпустил из себя мерзкий поток гнилой каши с копошащимися в ней личинками. - С момента моего приходя сюда, прошло лишь несколько минут, и ты занял одну их них, распинаясь о себе. Да, в реальности могло пройти много больше, но здесь реальность определяю я. Не пытайся смутить меня.
Соломон упёр силовой топор в податливый пол и опёрся на него, почти повиснув в непринуждённой позе.
- Я надеюсь, что твой хозяин слышал всё это, потому как повторять всё уже сказанное мною я не желаю. Ему стоило быть поприветлевее и обозначить себя, когда я только ступил в это место. - Лицо под шлемом исказила кривая ухмылка. - Вместо этого он затаился, когда я был у его порога и до сих пор никак себя не обозначил. Чем же он может быть занят, когда, как ты выразился "рыцарь в сияющих доспехах" наконец пришёл к нему? Принцессе нужно навести марафет и она отправляет его на окраину к "бедняку", чтобы он нарвал ей цветов и скрасил его взор невиданным им великолепием? Должно быть она так великодушна. - Арису хотелось сплюнуть горькую, ядовитую слюну.
Соломон выпрямился и опустил руку на меч. Тот начал оплетать его руку, словно лежащая в постели дева останавливающая возлюбленно от ухода.
- Оставь свои бредни про мой дар вам. Я не даровал этому месту ничего, кроме вина моих слов, которые ты незаслуженно испил. И за это я возьму с тебя сторицей. - Он помедлил секунду. - Ну что ж, если единственная возможность увидеть твоего хозяина - ваш пир, я принимаю приглашение.
-Нет, лорд нет. Хватит. Не надо. У меня больше нет сил терпеть этот пафосный бред. Прости меня великий нечистый. - Варп врата над головой Айриса раздулись и раскались, все вокруг задрожало.
Окружающий космос озарила гигантская вспышка. Восторг почувствовал дрож содрогнувшегося иматериума. ~ tehend
Ангарная палуба была заполнена тысячами людей. Под высокими сводами помещения они бездвижно стояли, покорно ожидая своей участи. Среди них мерно расхаживали сервиторы с курильнями распространяющими едкий и дурманящий дым. Временами по толпе прокатывались волны движения, вновь прибывающие вливались в толпу тесня её ближе к погрузочным отсекам. Уже через несколько минут туда должен был причалить транспорт за выкупом. Прибывающий раньше условленного срока на три часа.
Охрана поторапливала самномбулмчески двигающихся рабов, но транквилизаторы которыми их обкалывали, помимо отупляющего эффекта ещё неплохо блокировали ощущения. От ударов плетью они лишь подергивались и падали, вставали и неловко переваливаясь, ковыляли в указываемом направлении.
На резервном мостике Восторга прикованные к своим местам офицеры, нервно переглядывались в присутствие громадных сервиторов Эльдар. Три раздувшиеся от мышц машины тихо парили над полом, позвякивая, свисавшими с их анигравитационных платформ цепями и орудиями пыток. Одна из этих машин, чуть меньших чем прочие две, но более обильно снабжённая механикой, временами пощелкивала и с силой втягивала воздух, словно хотела высосать из помещения весь страх, источаемый людьми. Три машины доставил на мостик отряд войнов темных Эльдар, быстро удалившихся и оставивших заместо себя пяток сервиторов поменьше, обычных габаритов. Эти оголенные по пояс существа, плавно расхаживали между когитаторами то и дело оборачивая свои гладкие маски к лицам людей, похоже один из этих сервиторов, вооруженный искусно украшенной удлиннённой винтовкой, руководил остальными. Временами его шлем маска начинала говорить ломающимся, модулируемым голосом, который не совсем точно имитировал низкий готик.
Корабли быть, через 40 минут. - Совершенно внезапно заявил он после нескольких часов молчания. Одновременно с этим на когитаторах вспыхнули две, приближающиеся со стороны облака обломков, точки.
Корабль быть здесь через несколько минут нужно ускорить поступление работ на палуба, должно ускорить отгрузку рабов транспорт. - Офицеры мостика принялись рассыпать приказы по остальным уголкам корабля, а охрана ангарной палубы покрепче сжала свои чресла.
Толкотня на палубе усиливалась. Минуты летели. Два имперских транспортнике поравнялись с Восторгом, заняв противоположную от мрачной крепости сторону. Более старая из этих имперских машины пошла на сближение. По палубе прошла легкая дрож, гигантская масса Восторга с легкостью поглотила небольшую инерцию транспортного судна. Видимо с его управлением и стыковочными модулями не все было в порядке.
По рядам охранников побежала нервная дрожь, готовя кнуты для выдачи новых приказов. Механикумы переключили распылители дыма, на новую порцию дурмана.
Гудение машин выравнивающих давление в шлюзовом туннеле сходило на нет, гигантские створки его дрогнули развёрзывая пасть, готовящуюся поглотить собравшихся.
Толпа содрогнулась и потекла внутрь.
Но Один островок, в нескольких десятках метров от входа в погрузочный док, оставался без движения. Рабы там расступились образовав несколько метров пустоты и замерли словно окоченев. В центре пустоты, словно из под палубы, вынырнули три фигуры. Полуголый толстяк, с грязными полосками дорогого сукна вместо одежды. Тело его было украшено прикованными к коже золотыми цепочками и штырьками, различными украшениями и полосами бурой грязи. В руках он держал посох из темного, ржавого металла, с звездой хаоса на навершии, с лучей которой свисали различные потрошка. За спиной у него был небольшой кожаный мешочек на тонких, впивающихся в складки жира лямках. Рядом с толстяком, сложив руки на груди, встал высокий но тоже полный человек в чёрном халате. Хотя на фоне золоченого жиртреса он выглядел даже по своему стройно. На нем позвякивали связками медицинских инструментов укреплённых на спине, руках и голове. Хотя многие из них выглядели смятыми и поломанными. Человек отряхнул руки, роняя на пол горсти маленьких шприцев. Третья фигура, в начале выглядевшая зеленоватой массой плоти, издала мерное урчание и расправила в строну множество рук и отростков, на искаженном теле раскрывались истекающие слюной пасти. Верхний отросток, подобие головы зверя, был обильно агументирован, и выглядела скорее, как шлем с тянувшимися из него в спину и верхние конечности трубками и проводами. На теле твари виднелись торчащим хаотично металические скобы. Богатый толстяк уцепился за пару таких и с помощью спутника в плаще оседлал хаос спавна.
Я хочу толкнуть речь, - буркнул толстяк напущено и высокомерно озирая волнующиеся кругом них человеческое море. Несколько охранников заметило их и уже пыталась пробиваться к ним, распихивая рабов. Но похоже троица это предосмотрела и вынырнула на приличном расстоянии до ближайшего поста. - А чего это моё право я хочу это сделать. Великое не должно твориться молча. - толстяк закрепил свой посох на теле спавна и вскинул руки.
Но господин эти люди они находится под воздействием наркотиков, ваши слова пойму только я. - попытался возвратить ему медик.
- Ничего такого, не знаю, мои слова нырнут в их головы и останутся там историей, намертво впечатанной в волны безбрежного варпа. - По вяжущейся интонации толстяка можно было предположить, что он и сам находиться в каком-то опьянении. - Включай усилитель. Врач хлопнул по боку искаженного существа, чем-то там звякнув. Небольшая коробочка в шейном зобу толстяка мерзко пискнула и излила громогласно.
СВОБОДНЫЕ ГРАЖДАНИ ВОСТОРГА - толпа вокруг них дрогнула, отражая колышущимися телами мощь акустических волн. Рабы вокруг поднимали головы и смотрели на этих двоих, стеклянными, только что очнувшимися глазами. С первыми словами оратора, из под брюха спавна хлынул зелёный, ледяной туман, начавший быстро расползаться под ногами толпы.
ЦЕЛУЮ ЩИТИ НЕДЕЛЮ МЫ ТОМИМСЯ В ЭТОМ ПРОКЛЯТОМ УГЛУ КОСМОСА. ВАШИ ХОЗЯЕВА ПЛАТЯТ ВАШИМИ ЖИЗНЯМИ, ЧТОБЫ ПОСКОРЕЕ УБРАТЬСЯ ОТ СЮДА. НО НЕТ ЭТОГО НЕ БУДЕТ. - Толстяк дергался и изворачивался, стараясь направлять свою речь во все стороны. Его ездовой спавн вторил движениям хозяина. - ВСЕ МЫ ОБРЕЧЕНЫ. ОБРЕЧЕНЫ СТАТЬ ЧАСТЬЮ ВЕЛИКОГО ПИРА. И СЕЙЧАС ЛИШЬ У ВАС БУДЕТ ВЫБОР. БЫТЬ НА СЁМ ПИРУ ОБЕДОМ ИЛИ ГОСТЯМИ. - на некоторых участках падубы, по полу начинал стелиться схожий холодный туман. Первые ряды людей, вокруг троицы, соприкоснувшиеся с ним, падали на пол окунаясь в плотную, дымчатую зелень.
ВНИМЛИТЕ ГЛАСУ ДАРУЮЩЕМУ ВАМ, ИБО ТЕПЕРЬ ВЫ ЧАСТЬ БОЛЬШЕГО.
Тем временем на мостике Восторга.
Сэр, капитан. Там на ангарной палубе какой-то проповедник, похоже он травит рабов предназначенных для выкупа…
И сер. Мы только заметили. Посмотрите. - Пиктэкран открыл панораму черноты космос в сторону крепости. Её чёрная монолитность исказилась зеленоватым мерцанием. Местами точки звёзд просвечивали через ставшим прозрачным корпус. - Сер, она кажется сдвинулась, и сер - голос офицера дрожал, как и его лежащие на клавишах пальцы, - о-о-оона уже вышла на расссстоянии стрельбы ппо ннам.
Охрана поторапливала самномбулмчески двигающихся рабов, но транквилизаторы которыми их обкалывали, помимо отупляющего эффекта ещё неплохо блокировали ощущения. От ударов плетью они лишь подергивались и падали, вставали и неловко переваливаясь, ковыляли в указываемом направлении.
На резервном мостике Восторга прикованные к своим местам офицеры, нервно переглядывались в присутствие громадных сервиторов Эльдар. Три раздувшиеся от мышц машины тихо парили над полом, позвякивая, свисавшими с их анигравитационных платформ цепями и орудиями пыток. Одна из этих машин, чуть меньших чем прочие две, но более обильно снабжённая механикой, временами пощелкивала и с силой втягивала воздух, словно хотела высосать из помещения весь страх, источаемый людьми. Три машины доставил на мостик отряд войнов темных Эльдар, быстро удалившихся и оставивших заместо себя пяток сервиторов поменьше, обычных габаритов. Эти оголенные по пояс существа, плавно расхаживали между когитаторами то и дело оборачивая свои гладкие маски к лицам людей, похоже один из этих сервиторов, вооруженный искусно украшенной удлиннённой винтовкой, руководил остальными. Временами его шлем маска начинала говорить ломающимся, модулируемым голосом, который не совсем точно имитировал низкий готик.
Корабли быть, через 40 минут. - Совершенно внезапно заявил он после нескольких часов молчания. Одновременно с этим на когитаторах вспыхнули две, приближающиеся со стороны облака обломков, точки.
Корабль быть здесь через несколько минут нужно ускорить поступление работ на палуба, должно ускорить отгрузку рабов транспорт. - Офицеры мостика принялись рассыпать приказы по остальным уголкам корабля, а охрана ангарной палубы покрепче сжала свои чресла.
Толкотня на палубе усиливалась. Минуты летели. Два имперских транспортнике поравнялись с Восторгом, заняв противоположную от мрачной крепости сторону. Более старая из этих имперских машины пошла на сближение. По палубе прошла легкая дрож, гигантская масса Восторга с легкостью поглотила небольшую инерцию транспортного судна. Видимо с его управлением и стыковочными модулями не все было в порядке.
По рядам охранников побежала нервная дрожь, готовя кнуты для выдачи новых приказов. Механикумы переключили распылители дыма, на новую порцию дурмана.
Гудение машин выравнивающих давление в шлюзовом туннеле сходило на нет, гигантские створки его дрогнули развёрзывая пасть, готовящуюся поглотить собравшихся.
Толпа содрогнулась и потекла внутрь.
Но Один островок, в нескольких десятках метров от входа в погрузочный док, оставался без движения. Рабы там расступились образовав несколько метров пустоты и замерли словно окоченев. В центре пустоты, словно из под палубы, вынырнули три фигуры. Полуголый толстяк, с грязными полосками дорогого сукна вместо одежды. Тело его было украшено прикованными к коже золотыми цепочками и штырьками, различными украшениями и полосами бурой грязи. В руках он держал посох из темного, ржавого металла, с звездой хаоса на навершии, с лучей которой свисали различные потрошка. За спиной у него был небольшой кожаный мешочек на тонких, впивающихся в складки жира лямках. Рядом с толстяком, сложив руки на груди, встал высокий но тоже полный человек в чёрном халате. Хотя на фоне золоченого жиртреса он выглядел даже по своему стройно. На нем позвякивали связками медицинских инструментов укреплённых на спине, руках и голове. Хотя многие из них выглядели смятыми и поломанными. Человек отряхнул руки, роняя на пол горсти маленьких шприцев. Третья фигура, в начале выглядевшая зеленоватой массой плоти, издала мерное урчание и расправила в строну множество рук и отростков, на искаженном теле раскрывались истекающие слюной пасти. Верхний отросток, подобие головы зверя, был обильно агументирован, и выглядела скорее, как шлем с тянувшимися из него в спину и верхние конечности трубками и проводами. На теле твари виднелись торчащим хаотично металические скобы. Богатый толстяк уцепился за пару таких и с помощью спутника в плаще оседлал хаос спавна.
Я хочу толкнуть речь, - буркнул толстяк напущено и высокомерно озирая волнующиеся кругом них человеческое море. Несколько охранников заметило их и уже пыталась пробиваться к ним, распихивая рабов. Но похоже троица это предосмотрела и вынырнула на приличном расстоянии до ближайшего поста. - А чего это моё право я хочу это сделать. Великое не должно твориться молча. - толстяк закрепил свой посох на теле спавна и вскинул руки.
Но господин эти люди они находится под воздействием наркотиков, ваши слова пойму только я. - попытался возвратить ему медик.
- Ничего такого, не знаю, мои слова нырнут в их головы и останутся там историей, намертво впечатанной в волны безбрежного варпа. - По вяжущейся интонации толстяка можно было предположить, что он и сам находиться в каком-то опьянении. - Включай усилитель. Врач хлопнул по боку искаженного существа, чем-то там звякнув. Небольшая коробочка в шейном зобу толстяка мерзко пискнула и излила громогласно.
СВОБОДНЫЕ ГРАЖДАНИ ВОСТОРГА - толпа вокруг них дрогнула, отражая колышущимися телами мощь акустических волн. Рабы вокруг поднимали головы и смотрели на этих двоих, стеклянными, только что очнувшимися глазами. С первыми словами оратора, из под брюха спавна хлынул зелёный, ледяной туман, начавший быстро расползаться под ногами толпы.
ЦЕЛУЮ ЩИТИ НЕДЕЛЮ МЫ ТОМИМСЯ В ЭТОМ ПРОКЛЯТОМ УГЛУ КОСМОСА. ВАШИ ХОЗЯЕВА ПЛАТЯТ ВАШИМИ ЖИЗНЯМИ, ЧТОБЫ ПОСКОРЕЕ УБРАТЬСЯ ОТ СЮДА. НО НЕТ ЭТОГО НЕ БУДЕТ. - Толстяк дергался и изворачивался, стараясь направлять свою речь во все стороны. Его ездовой спавн вторил движениям хозяина. - ВСЕ МЫ ОБРЕЧЕНЫ. ОБРЕЧЕНЫ СТАТЬ ЧАСТЬЮ ВЕЛИКОГО ПИРА. И СЕЙЧАС ЛИШЬ У ВАС БУДЕТ ВЫБОР. БЫТЬ НА СЁМ ПИРУ ОБЕДОМ ИЛИ ГОСТЯМИ. - на некоторых участках падубы, по полу начинал стелиться схожий холодный туман. Первые ряды людей, вокруг троицы, соприкоснувшиеся с ним, падали на пол окунаясь в плотную, дымчатую зелень.
ВНИМЛИТЕ ГЛАСУ ДАРУЮЩЕМУ ВАМ, ИБО ТЕПЕРЬ ВЫ ЧАСТЬ БОЛЬШЕГО.
Тем временем на мостике Восторга.
Сэр, капитан. Там на ангарной палубе какой-то проповедник, похоже он травит рабов предназначенных для выкупа…
И сер. Мы только заметили. Посмотрите. - Пиктэкран открыл панораму черноты космос в сторону крепости. Её чёрная монолитность исказилась зеленоватым мерцанием. Местами точки звёзд просвечивали через ставшим прозрачным корпус. - Сер, она кажется сдвинулась, и сер - голос офицера дрожал, как и его лежащие на клавишах пальцы, - о-о-оона уже вышла на расссстоянии стрельбы ппо ннам.
Лорд согласился с демоном и все пространство вокруг разом дрогнуло. Всё сущее затряслось и Азис не сразу понял, что сотрясает этот мир мощь безбрежного хохота. Вся крепость, всё вокруг становилось прозрачным и наполнялось зеленоватым сиянием. Все пропадало и иссушалось в ритмичном гоготании гигантской горообразной фигуры, раскинувшейся на горизонте, по среди усеянной трупами, угрюмой местности. Все это виднелось сквозь стены корабля. Космоса. Восторга. Ариса Соломона больше не было. Лишь нескончаемый, захлебывающийся в припадке хохота глас.
Темнота.
Сердце биение.
Далекая и тихая песня.
Шевеление и металический звон.
Боль. Жуткая. Всепоглощающая боль, боль подобной которой Лорд уже и не надеялся когда либо почувствовать. Его совершенное тело уже давно потеряло возможность к подобным граням ощущений. Но не сейчас. Боль струилась по его телу и разливалась с каждым ударом его сердец. Он попытался приоткрыть глаза и в уши ему ударил поток звуков. Неподалёку журчали приборы, где-то вдали мерно гудели невидимые мощности, вокруг стоял густой запах борющейся с смертью жизни. Похоже и Арис попал на одну из сторон этой борьбы. Кто-то шевельнулся и что-то звякнуло, гудение преобразовалось в голоса:
- Бедный Айрис! Я ведь уже успел узнать его, Вересов: это был человек с бесконечным юмором и дивною фантазиею. Тысячу раз носили его на плечах, а теперь… Как отталкивают моё воображение лишь мысли о его останках! Мне почти дурно. Где теперь те белесые уста —что целовали часто. Где теперь его шутки и ужимки? Где песни, молнии острот, от которых все пирующие хохотали до упаду? Кто сострит теперь над его помолодевшей улыбкой? Но хорошо что ещё не все пропало. Хорошо что мы предусмотрели подобное. Так вы сказали он шевельнулся? Проверишь?
- Нет сомнения, это он.
- Замечательно, теперь нас тут уже ничего не держит. Можем возвращаться к выполнению плана. Передайте всем. Наш Лорд Арис Соломон снова на Восторге, он снова с нами и теперь Молодость вновь течёт в его жилах.
Темнота.
Сердце биение.
Далекая и тихая песня.
Шевеление и металический звон.
Боль. Жуткая. Всепоглощающая боль, боль подобной которой Лорд уже и не надеялся когда либо почувствовать. Его совершенное тело уже давно потеряло возможность к подобным граням ощущений. Но не сейчас. Боль струилась по его телу и разливалась с каждым ударом его сердец. Он попытался приоткрыть глаза и в уши ему ударил поток звуков. Неподалёку журчали приборы, где-то вдали мерно гудели невидимые мощности, вокруг стоял густой запах борющейся с смертью жизни. Похоже и Арис попал на одну из сторон этой борьбы. Кто-то шевельнулся и что-то звякнуло, гудение преобразовалось в голоса:
- Бедный Айрис! Я ведь уже успел узнать его, Вересов: это был человек с бесконечным юмором и дивною фантазиею. Тысячу раз носили его на плечах, а теперь… Как отталкивают моё воображение лишь мысли о его останках! Мне почти дурно. Где теперь те белесые уста —что целовали часто. Где теперь его шутки и ужимки? Где песни, молнии острот, от которых все пирующие хохотали до упаду? Кто сострит теперь над его помолодевшей улыбкой? Но хорошо что ещё не все пропало. Хорошо что мы предусмотрели подобное. Так вы сказали он шевельнулся? Проверишь?
- Нет сомнения, это он.
- Замечательно, теперь нас тут уже ничего не держит. Можем возвращаться к выполнению плана. Передайте всем. Наш Лорд Арис Соломон снова на Восторге, он снова с нами и теперь Молодость вновь течёт в его жилах.
Лорд согласился с демоном и все пространство вокруг разом дрогнуло. Всё сущее затряслось и Арис не сразу понял, что сотрясает этот мир мощь безбрежного хохота. Вся крепость, всё вокруг становилось прозрачным и наполнялось зеленоватым сиянием. Все пропадало и иссушалось в ритмичном гоготании гигантской горообразной фигуры, раскинувшейся на горизонте, по среди усеянной трупами, угрюмой местности. Все это виднелось сквозь стены корабля. Космоса. Восторга. Ариса Соломона больше не было. Лишь нескончаемый, захлебывающийся в припадке хохота глас.
Темнота.
Сердце биение.
Далекая и тихая песня.
Шевеление и металический звон.
Боль. Жуткая. Всепоглощающая боль, боль подобной которой Лорд уже и не надеялся когда либо почувствовать. Его совершенное тело уже давно потеряло возможность к подобным граням ощущений. Но не сейчас. Боль струилась по его телу и разливалась с каждым ударом его сердец. Он попытался приоткрыть глаза и в уши ему ударил поток звуков. Неподалёку журчали приборы, где-то вдали мерно гудели невидимые мощности, вокруг стоял густой запах борющейся с смертью жизни. Похоже и Арис попал на одну из сторон этой борьбы. Кто-то шевельнулся и что-то звякнуло, гудение преобразовалось в голоса:
- Бедный Арис! Я ведь уже успел узнать его, Вересов: это был человек с бесконечным юмором и дивною фантазиею. Тысячу раз носили его на плечах, а теперь… Как отталкивают моё воображение лишь мысли о его останках! Мне почти дурно. Где теперь те белесые уста —что целовали часто. Где теперь его шутки и ужимки? Где песни, молнии острот, от которых все пирующие хохотали до упаду? Кто сострит теперь над его помолодевшей улыбкой? Но хорошо что ещё не все пропало. Хорошо что мы предусмотрели подобное. Так вы сказали он шевельнулся? Проверишь?
- Нет сомнения, это он.
- Замечательно, теперь нас тут уже ничего не держит. Можем возвращаться к выполнению плана. Передайте всем. Наш Лорд Арис Соломон снова на Восторге, он снова с нами и теперь Молодость вновь течёт в его жилах.
Темнота.
Сердце биение.
Далекая и тихая песня.
Шевеление и металический звон.
Боль. Жуткая. Всепоглощающая боль, боль подобной которой Лорд уже и не надеялся когда либо почувствовать. Его совершенное тело уже давно потеряло возможность к подобным граням ощущений. Но не сейчас. Боль струилась по его телу и разливалась с каждым ударом его сердец. Он попытался приоткрыть глаза и в уши ему ударил поток звуков. Неподалёку журчали приборы, где-то вдали мерно гудели невидимые мощности, вокруг стоял густой запах борющейся с смертью жизни. Похоже и Арис попал на одну из сторон этой борьбы. Кто-то шевельнулся и что-то звякнуло, гудение преобразовалось в голоса:
- Бедный Арис! Я ведь уже успел узнать его, Вересов: это был человек с бесконечным юмором и дивною фантазиею. Тысячу раз носили его на плечах, а теперь… Как отталкивают моё воображение лишь мысли о его останках! Мне почти дурно. Где теперь те белесые уста —что целовали часто. Где теперь его шутки и ужимки? Где песни, молнии острот, от которых все пирующие хохотали до упаду? Кто сострит теперь над его помолодевшей улыбкой? Но хорошо что ещё не все пропало. Хорошо что мы предусмотрели подобное. Так вы сказали он шевельнулся? Проверишь?
- Нет сомнения, это он.
- Замечательно, теперь нас тут уже ничего не держит. Можем возвращаться к выполнению плана. Передайте всем. Наш Лорд Арис Соломон снова на Восторге, он снова с нами и теперь Молодость вновь течёт в его жилах.
Соломон чувствует себя, Как кусок отбитого мяса.
Вокруг мед отсек, очень напоминающий медотсек Восторга для привелигеровынных лиц.
Рядом Дирхер, какой-то тощий старый хмырь, подозрительноговида, и мёд сестра из одежды на которой только подобие нарцетиума и ещё парочка мёд приборов. Тело Ее покрыта вязью из разнообразно савокупляющихся знаков Слаанеш.
Лорд, бездвижно сидел уставившись в даль. Спину ему подпирал крупный осколок скалы неопределенного цвета, и сквозь толщу его тверди едва уловимо доносился отголосок слабого колебания, почти несуществующих волн. Тысяча человек из тысячи, не ощутили бы там. Но такое создание, как лорд, легко могло бы. Оно бездвижно ощущало это и не мигающим взором всасывало через глаза воздух. Дышащий различными смрадами истлевшего песка, прошедшей жизни, лёгкого дуновения сущности, и океаном крика безбрежности. Именно на этот крик и был устремлён взгляд лорда. Чёрное море безснующихся тел, ныряющих и перетекающих, дергающихся и застывших, конечностей, торсов и лиц, колыхание между сходной глыбой камня, застрявшей примерно в полукилометре от него.
Такие скалы шли по всему периметру кругового горизонта, который хорошо виделся с высоты уступа с медитирующим. И везде их сопровождали и дополняли волны тьмы, наполненные шевелящимися. Над этим морем темнел потускневший горизонт, фосфорецирующего, серого отсвечивания со стороны горизонта. На самом верху купола, темнеющая серь заканчивалась чёрным пятном с неясными очертаниями. Изредка в нем что-то двигалось, промелькивая, скользя и пересекая небо, или наполняла его далекой дрожью, 100 кратно превосходящей ту, что слушал лорд, своей облаченной в шелка спиной.
- Мессир, вы сидите так уже третью неделю, капеллан послал спросить не желаете ли вы, чтобы он спустился к вам сюда?
Такие скалы шли по всему периметру кругового горизонта, который хорошо виделся с высоты уступа с медитирующим. И везде их сопровождали и дополняли волны тьмы, наполненные шевелящимися. Над этим морем темнел потускневший горизонт, фосфорецирующего, серого отсвечивания со стороны горизонта. На самом верху купола, темнеющая серь заканчивалась чёрным пятном с неясными очертаниями. Изредка в нем что-то двигалось, промелькивая, скользя и пересекая небо, или наполняла его далекой дрожью, 100 кратно превосходящей ту, что слушал лорд, своей облаченной в шелка спиной.
- Мессир, вы сидите так уже третью неделю, капеллан послал спросить не желаете ли вы, чтобы он спустился к вам сюда?
Хром, расслабленно возлежал на своём спальном ложе. Придаваясь праздным размышлениям о прошедшем. Рядом с ним, свернувшись клубком и уткнувшись в, исполосованную шрамами, грудь инкуба притаился один из его трофеев. Мирно посапывая, он явно претворялся спящим, но Хрома волновало не это. Да и волновало ли его что-то вообще. Что теперь для него значит это молодой офицер Лиан. Настолько что он даже решил разделить с ним ложе. Как такое могло случится. Прикрыв глаза Хром углубился в недавние события.
Прибытие первого челнока с рабами. Распространение хаоситской заразы на нем. Опасность потерять корабль и груз. Отчаянные действия его экипажа. Рабы целы и заблокированы. Зараза распространяется среди людского экипажа корабля. Бросать ли эту добычу? Укоризненные взгляды его офицеров. Нет. Хром бросается во главе абордажной команды зачищать транспортник и возвращать принадлежащее ему. За ним увязывается несколько офицеров с мостика. В том числе и этот молодой Лиан, который и раньше уже рвался в бой. В деле вырезания обезумевшей команды он оказывается очень не дурён, в первых рядах следуя за своим капитаном и орудуя мечами больше чем винтовкой. «Этому кабалиту следовало бы попробовать путь инкуба» проскакивает в голове Хрома мысль, наблюдая как парнишка рассекает человека на двое и на излете движения, коснувшись и изменив амплитуду отсекает головы ещё двоим. Бойня на корабле продолжается несколько часов. Людская зараза не действует на Эльдар, но и без этого в схватке потеряно достаточно бойцов. В последнем витке, отчищая прилегающие к реактору отсеки, удача изменяет Лиану и обросший костяными шипами человек обрушивает на тонкую фигурку кабалита (Хром улыбается, вспоминая внутреннюю волну, легонько коснувшуюся его ощущений в тот миг) свою изуродованную конечность. Хруст переламываемой брони и костей мутанта под клинками Хрома. Капитан-инкуб решает сам вынести из хватки израненного Лиана. Чёрная броня на нем вспорота, из под неё выглядывают лоскуты плоти. Плоти, к которой.. Транспорт отчищен и доставлен на базу. Младший офицер Лиан доставлен к Марию, доставлен лично Хромом. Улыбочка с которой их встретил гомункул говорила о многом. Уже через несколько дней, когда плоть юноши зажила, а Хром случайно проходил мимо, конечно совсем не жилая удостовериться в его состоянии. Марий возникнет рядом и поведает ещё одну интересную историю. Оказалось. Что Лиан на самом деле не тот за кого себя выдаёт. Оказалось что Марий в своё время обстоятельно поработал над телом юноши. Поработал чтобы оно стало таковым. Потеряв свои первоначальные женские черты. Почти полностью потеряв. Лиана, так ее звали. Младшая сестра Лекслиана, бывшего драконта, которую он приютил на корабле, после того как она нажила себе серьёзных врагов в Коммораге. И уж наверное она жаждала мести за брата, потому и начала подбираться ближе к Хрому. Потому в нем и проснулись непонятные ощущения, казалось бы давно утопленные тренировками инкуба. Прогнозы Мария сбылись и по выздоровлению, Лиана вызвала Хрома на тренировочный бой, во время которого и раскрыла, свою настоящую сущность бывшей обитательницы арен. Схватка с ней доставила определённое удовольствие, да и то что последовало дальше доставило его ещё больше. Тонкое чувство соития с существом, которое в любой момент может попытаться убить. Это ежесекундное ожидание смертельного выпада твоего партнёра. Эта не прекращающаяся схватка. Да наверное придётся убить девчонку. Хотя её необычное тело, и ситуация, заставляли Хрома задумываться. Конечно думать о том что предупредив его, Марий опять спас Хрому жизнь, было ниже его достоинства. Конечно он бы разделался с мальчишкой и не подозревая о её замысле. Но не знай он о нем, и так насладиться ситуацией у него бы тоже не получилось.
Прибытие первого челнока с рабами. Распространение хаоситской заразы на нем. Опасность потерять корабль и груз. Отчаянные действия его экипажа. Рабы целы и заблокированы. Зараза распространяется среди людского экипажа корабля. Бросать ли эту добычу? Укоризненные взгляды его офицеров. Нет. Хром бросается во главе абордажной команды зачищать транспортник и возвращать принадлежащее ему. За ним увязывается несколько офицеров с мостика. В том числе и этот молодой Лиан, который и раньше уже рвался в бой. В деле вырезания обезумевшей команды он оказывается очень не дурён, в первых рядах следуя за своим капитаном и орудуя мечами больше чем винтовкой. «Этому кабалиту следовало бы попробовать путь инкуба» проскакивает в голове Хрома мысль, наблюдая как парнишка рассекает человека на двое и на излете движения, коснувшись и изменив амплитуду отсекает головы ещё двоим. Бойня на корабле продолжается несколько часов. Людская зараза не действует на Эльдар, но и без этого в схватке потеряно достаточно бойцов. В последнем витке, отчищая прилегающие к реактору отсеки, удача изменяет Лиану и обросший костяными шипами человек обрушивает на тонкую фигурку кабалита (Хром улыбается, вспоминая внутреннюю волну, легонько коснувшуюся его ощущений в тот миг) свою изуродованную конечность. Хруст переламываемой брони и костей мутанта под клинками Хрома. Капитан-инкуб решает сам вынести из хватки израненного Лиана. Чёрная броня на нем вспорота, из под неё выглядывают лоскуты плоти. Плоти, к которой.. Транспорт отчищен и доставлен на базу. Младший офицер Лиан доставлен к Марию, доставлен лично Хромом. Улыбочка с которой их встретил гомункул говорила о многом. Уже через несколько дней, когда плоть юноши зажила, а Хром случайно проходил мимо, конечно совсем не жилая удостовериться в его состоянии. Марий возникнет рядом и поведает ещё одну интересную историю. Оказалось. Что Лиан на самом деле не тот за кого себя выдаёт. Оказалось что Марий в своё время обстоятельно поработал над телом юноши. Поработал чтобы оно стало таковым. Потеряв свои первоначальные женские черты. Почти полностью потеряв. Лиана, так ее звали. Младшая сестра Лекслиана, бывшего драконта, которую он приютил на корабле, после того как она нажила себе серьёзных врагов в Коммораге. И уж наверное она жаждала мести за брата, потому и начала подбираться ближе к Хрому. Потому в нем и проснулись непонятные ощущения, казалось бы давно утопленные тренировками инкуба. Прогнозы Мария сбылись и по выздоровлению, Лиана вызвала Хрома на тренировочный бой, во время которого и раскрыла, свою настоящую сущность бывшей обитательницы арен. Схватка с ней доставила определённое удовольствие, да и то что последовало дальше доставило его ещё больше. Тонкое чувство соития с существом, которое в любой момент может попытаться убить. Это ежесекундное ожидание смертельного выпада твоего партнёра. Эта не прекращающаяся схватка. Да наверное придётся убить девчонку. Хотя её необычное тело, и ситуация, заставляли Хрома задумываться. Конечно думать о том что предупредив его, Марий опять спас Хрому жизнь, было ниже его достоинства. Конечно он бы разделался с мальчишкой и не подозревая о её замысле. Но не знай он о нем, и так насладиться ситуацией у него бы тоже не получилось.
По вечерам Уи`Коваш чистил свое ружье. Вот прямо садился рядом с обрушенным блиндажом, аккуратно раскладывал необходимые приспособления, погружался в это занятие на пару часов. Вокруг сновали молодые кадеты, необстрелянные новички из академии. Вдалеке стояли опытные следопыты касты Огня, наверное, рассматривали местность. Прошагал огромный красный экзоскелет, угрожающе проворачивая шестиствольные плазменные орудия. Стоило одному заводиле из 3 кадра начать травить байки, как он одной гранатой убил корнифекса, как вокруг него сразу собиралась небольшая галдящая толпа: одни надсмехались над ним, справедливо уличая во лжи, другие восторженно смотрели на него.
Как жаль, что Коваш был так далек от всего этого.Его не интересовала земля, уж тем более его не интересовало небо, оно было обычного, черно-красного цвета. Звуки? Бесконечное легкое жужжание, да треск аппаратных войсковых приспособлений уже давно служили белым шумом для фрагментарного сознания Шас`Уи.
Лишь иногда, совсем иногда внимательный мог бы заметить это, он бросал взгляд на пространство между казармами, где располагался пульт управления дронами. Пустующий.
Сколько, два, три цикла? Как давно она пропала? Да и пропала ли вообще? Конечно пропала-сс! А тебе интересно, как ты оказался тут-сс? Отличная история может выйти, если только будет, кому ее написать-сс, - хохотнул горбун, подливая себе еще один стакан настойки.
- Довези. Источник сказал, верно туда.
- Да-сс, начальник! Любой капризсс, за ваши троны, ну или что у вас тамссс…
Память – очень странная вещь. Особенно если это память вояки, который за плечами имеет не одно сражение. Большая часть воспоминаний превращается в обугленный клубок стрельбы, крови, смерти, убийств. Звучат прекрасные лозунги, вздевается к небу окровавленный меч с трибуны, повсюду красные знамена. А под ногами – кости и плоть. Не обязательно врагов, знаете ли.
Особенно хорошо память освежают удары прикладом по затылку на забытой богом планете, тем более, если их делает существо, которому ты сиюминутно решил довериться.
От стенаний оголтелого ветра поднималась удушающая пыль. Куда не кинь свой взгляд – наткнешься на покрытую серой массой вещь. О, ботинок! Постой, почему у тебя 4 глаза?
Удар по зубам ненадолго вывел солдата из строя, и, валяясь без движения, он смог разобрать грубоватое наречие этих дикарей.
- Ебать мой лысый череп, как тебе это удалось? Это же из этих ебанутых, из анклавов, да?
- Дассс, как и заазывалллс ваш босс.
- Нахуй он ему сдался? Не понимаю. Может хочет выебать? Он мужик странный. Ладно, вот тебе и вали.
- Как бы он тебя не выебал, за такие слова. Грузи давай.
- А с девкой той что?
- Так порешали уже давно, буйная больно была. Я хуй знает, откуда и как он ее доставил, но она откусила член бедняге Джонни. Спряталась в кустах, представляешь, в наручниках, пока он отошел поссать, и напала на него! Блять, эти синекожие научились прятаться даже там. Ладно, хуй с ним. Не нашего дела забота… Мммм. - трубки вокруг Тау вновь втянули воздух наполненный запахом страха, излучаемого биологом.
- Загрязнен? Единственная грязная тварь, которая находится в этом помещении, это ты! – залаял Шас`Уи, даже не пытаясь вырваться из сковывающих его пут. Воля к жизни обернулась волей к смерти. И презрению.
- Мне плевать, что ты сделала, мне плевать, что я сделал с другими. Но ты, сидящая на троне, та, которую я продал и купил… Смотри на меня! – припав на одно колено, Уи`Коваш кричал на синелицую царицу, которая из своих грудей кормила двух собак, алчно захлебывающимся желтым ихором, который проистекал из нее.
- Я устал быть! Я просто устал! К черту Фарсайта и его анклавы! К черту Эфирных и их бред! Рррр! Дайте мне ее сюда! – согнувшись на четвереньки, тау, не слыша испуганные крики своего товарища, бросился кусать длинную руку царицы о семи локтях, которая стремилась объять его естество.
- Ррр! Нет, я не хочу быть. Можно, да?
- Можно. Ха. Сейчас тебе станет легче. Чувствуешь мой поцелуй?
- Чувствую? Нет, я ничего не чувствую.
- Значит все правильно. Тук-тук.
- Да-да?
- Ты не против косточки?
- Только если она будет из того синего.
- Разумеется.
- А можно мне еще немного укусить тебя?
- Нельзя. Красному тут не место.
- Но мы же совсем уже далеко от них.
- Как и ты далеко от своих.
- Неееееееет. Они во мне, я же убил их.
- Это ненадолго.
- Печальный случай. Безумие, мутация. Ярко выраженная агрессивность. Осознавал ли он себя? Не думаю. Стоит отметить: сношение с тварью несущей в себе частицу варпа оставили неизгладимый след в мотивации и поступках. Вероятнее всего, они просто не несли здравого смысла. Ладно. На переработку. Следующий.
Как жаль, что Коваш был так далек от всего этого.Его не интересовала земля, уж тем более его не интересовало небо, оно было обычного, черно-красного цвета. Звуки? Бесконечное легкое жужжание, да треск аппаратных войсковых приспособлений уже давно служили белым шумом для фрагментарного сознания Шас`Уи.
Лишь иногда, совсем иногда внимательный мог бы заметить это, он бросал взгляд на пространство между казармами, где располагался пульт управления дронами. Пустующий.
Сколько, два, три цикла? Как давно она пропала? Да и пропала ли вообще? Конечно пропала-сс! А тебе интересно, как ты оказался тут-сс? Отличная история может выйти, если только будет, кому ее написать-сс, - хохотнул горбун, подливая себе еще один стакан настойки.
- Довези. Источник сказал, верно туда.
- Да-сс, начальник! Любой капризсс, за ваши троны, ну или что у вас тамссс…
Память – очень странная вещь. Особенно если это память вояки, который за плечами имеет не одно сражение. Большая часть воспоминаний превращается в обугленный клубок стрельбы, крови, смерти, убийств. Звучат прекрасные лозунги, вздевается к небу окровавленный меч с трибуны, повсюду красные знамена. А под ногами – кости и плоть. Не обязательно врагов, знаете ли.
Особенно хорошо память освежают удары прикладом по затылку на забытой богом планете, тем более, если их делает существо, которому ты сиюминутно решил довериться.
От стенаний оголтелого ветра поднималась удушающая пыль. Куда не кинь свой взгляд – наткнешься на покрытую серой массой вещь. О, ботинок! Постой, почему у тебя 4 глаза?
Удар по зубам ненадолго вывел солдата из строя, и, валяясь без движения, он смог разобрать грубоватое наречие этих дикарей.
- Ебать мой лысый череп, как тебе это удалось? Это же из этих ебанутых, из анклавов, да?
- Дассс, как и заазывалллс ваш босс.
- Нахуй он ему сдался? Не понимаю. Может хочет выебать? Он мужик странный. Ладно, вот тебе и вали.
- Как бы он тебя не выебал, за такие слова. Грузи давай.
- А с девкой той что?
- Так порешали уже давно, буйная больно была. Я хуй знает, откуда и как он ее доставил, но она откусила член бедняге Джонни. Спряталась в кустах, представляешь, в наручниках, пока он отошел поссать, и напала на него! Блять, эти синекожие научились прятаться даже там. Ладно, хуй с ним. Не нашего дела забота… Мммм. - трубки вокруг Тау вновь втянули воздух наполненный запахом страха, излучаемого биологом.
- Загрязнен? Единственная грязная тварь, которая находится в этом помещении, это ты! – залаял Шас`Уи, даже не пытаясь вырваться из сковывающих его пут. Воля к жизни обернулась волей к смерти. И презрению.
- Мне плевать, что ты сделала, мне плевать, что я сделал с другими. Но ты, сидящая на троне, та, которую я продал и купил… Смотри на меня! – припав на одно колено, Уи`Коваш кричал на синелицую царицу, которая из своих грудей кормила двух собак, алчно захлебывающимся желтым ихором, который проистекал из нее.
- Я устал быть! Я просто устал! К черту Фарсайта и его анклавы! К черту Эфирных и их бред! Рррр! Дайте мне ее сюда! – согнувшись на четвереньки, тау, не слыша испуганные крики своего товарища, бросился кусать длинную руку царицы о семи локтях, которая стремилась объять его естество.
- Ррр! Нет, я не хочу быть. Можно, да?
- Можно. Ха. Сейчас тебе станет легче. Чувствуешь мой поцелуй?
- Чувствую? Нет, я ничего не чувствую.
- Значит все правильно. Тук-тук.
- Да-да?
- Ты не против косточки?
- Только если она будет из того синего.
- Разумеется.
- А можно мне еще немного укусить тебя?
- Нельзя. Красному тут не место.
- Но мы же совсем уже далеко от них.
- Как и ты далеко от своих.
- Неееееееет. Они во мне, я же убил их.
- Это ненадолго.
- Печальный случай. Безумие, мутация. Ярко выраженная агрессивность. Осознавал ли он себя? Не думаю. Стоит отметить: сношение с тварью несущей в себе частицу варпа оставили неизгладимый след в мотивации и поступках. Вероятнее всего, они просто не несли здравого смысла. Ладно. На переработку. Следующий.
Завывая цепными зубьями меч впивается в ещё не до конца остывшую плоть. Летят ошмётки мяса, затем звук изменяется, когда мономолекулярные лезвия разрезают рёбра и позвоночник мертвеца. Воздух наполняется вонью жжёной кости и разорванного кишечника. Этого все ещё недостаточно, чтобы перебить запах собственной крови из прокушенного языка. Кровь Эйдолана пахнет несовершенно, незаконченно, словно наполовину завершённое полотно. Она пахнет гормонами, выделяемыми ещё не переставшими регулировать функции дополнительных органов прогеноидами.
В нос бьёт вонь вонь фуцелина от двух прошлых выстрелов. Гильзы ещё не упали на металлический пол, а Соломон уже ощущает на кончике языка этот едкий привкус. Пистолет выплёвывает ещё два болта в грудь ковыляющему мертвецу. Глаза едва успевают заметить их. Он медленнее чем был. Горечь и ярость от утраты поднимается в нём. Он не помнил, что произошло.
Он разговаривает с демоном, вдруг его охватывает невероятная боль и... Лорд приходит в себя на операционном столе. Голова раскалывается, тело выворачивает наизнанку, и мир вокруг него выглядит неправильно - он быстрее, чем привык Соломон. Арис не ощущает его по-своему. Вскоре окружение начинает обретать краски и он осознаёт, что его сердца не бьются: его сознание очнулось, но не тело. Что хуже - его сознание проснулось, ощущая ещё одно. Его реакция была мгновенной: сковать волю чужака собственной. Сперва он подумал, что Тазар каким-то образом перехватил контроль на его телом, в обход всех запретов и договоров, скреплённых... Не было никакого сопротивления, как и демона, который знает слишком много его секретов. Было лишь ощущение тусклой, светящаяся порочным светом восходящей звезды. Эйдолан.
Удар ногой в грудь опрокидывает наступающего мертвеца. Кости трещат под керамитовым сабатоном, крошась и разрывая внутренности. Шаг и голова бывшего рабочего лопается, добавляя уже свернувшуюся кровь и осколки костей к тем, что уже засохли на ботинках Лорда.
- Вперёд! - Крик вырывается из глотки. Голос звучит неправильно. Душа Соломона медленно искажает тело Эйдолана. Процесс едва начался, но голос юнца уже звучит иначе. Более грубо. Люди, подстёгнутые приказом начинают медленно продвигаться. Вспышки выстрелов автоганов наполняют коридор рваным светом. От лазганов в глубь темноты устремляются лучи, освещая коридор, забитый медленно ковыляющими телами. Отряд людей за спиной перерождённого Лорда наступает по телам мертвецов, стараясь не отставать.
Очищение корабля от мертвых в центральной части заняло двое суток, в течение которых Соломон оценивал возможности нового тела и привыкал к нему. Мертвецы наверняка оставались запертыми где-то в глубинах технических переходов, но это было лишь вопросом времени, когда команды зачистки найдут их, к тому же инженеров и рабочих трёх палуб начал вооружать пистолетами для самозащиты. Потерь среди команды корабля почти не было, за исключением рабочих и охраны, оказавшихся отрезанными от остального корабля шаркающей грудой тел.
В нос бьёт вонь вонь фуцелина от двух прошлых выстрелов. Гильзы ещё не упали на металлический пол, а Соломон уже ощущает на кончике языка этот едкий привкус. Пистолет выплёвывает ещё два болта в грудь ковыляющему мертвецу. Глаза едва успевают заметить их. Он медленнее чем был. Горечь и ярость от утраты поднимается в нём. Он не помнил, что произошло.
Он разговаривает с демоном, вдруг его охватывает невероятная боль и... Лорд приходит в себя на операционном столе. Голова раскалывается, тело выворачивает наизнанку, и мир вокруг него выглядит неправильно - он быстрее, чем привык Соломон. Арис не ощущает его по-своему. Вскоре окружение начинает обретать краски и он осознаёт, что его сердца не бьются: его сознание очнулось, но не тело. Что хуже - его сознание проснулось, ощущая ещё одно. Его реакция была мгновенной: сковать волю чужака собственной. Сперва он подумал, что Тазар каким-то образом перехватил контроль на его телом, в обход всех запретов и договоров, скреплённых... Не было никакого сопротивления, как и демона, который знает слишком много его секретов. Было лишь ощущение тусклой, светящаяся порочным светом восходящей звезды. Эйдолан.
Удар ногой в грудь опрокидывает наступающего мертвеца. Кости трещат под керамитовым сабатоном, крошась и разрывая внутренности. Шаг и голова бывшего рабочего лопается, добавляя уже свернувшуюся кровь и осколки костей к тем, что уже засохли на ботинках Лорда.
- Вперёд! - Крик вырывается из глотки. Голос звучит неправильно. Душа Соломона медленно искажает тело Эйдолана. Процесс едва начался, но голос юнца уже звучит иначе. Более грубо. Люди, подстёгнутые приказом начинают медленно продвигаться. Вспышки выстрелов автоганов наполняют коридор рваным светом. От лазганов в глубь темноты устремляются лучи, освещая коридор, забитый медленно ковыляющими телами. Отряд людей за спиной перерождённого Лорда наступает по телам мертвецов, стараясь не отставать.
Очищение корабля от мертвых в центральной части заняло двое суток, в течение которых Соломон оценивал возможности нового тела и привыкал к нему. Мертвецы наверняка оставались запертыми где-то в глубинах технических переходов, но это было лишь вопросом времени, когда команды зачистки найдут их, к тому же инженеров и рабочих трёх палуб начал вооружать пистолетами для самозащиты. Потерь среди команды корабля почти не было, за исключением рабочих и охраны, оказавшихся отрезанными от остального корабля шаркающей грудой тел.
Избавление от скверны Десятой башни было затратнее, не смотря на все возможные предосторожности и подготовку. Надстройку корабля удалось спасти, хотя высказывались редкие мнения о том, что её необходимо было срезать. Стены поедали людей, сами помещения башни были залиты статичным светом, не отражавшим действительность. В частности это не было светом, а лишь аномалией, рождённой варпом: вся башня была обесточена Механикус, лишь аварийные генераторы в глубине башни перегоняли воздух по вентиляции. Люди ходили в залитых светом коридорах, держа в руках фонари и закрепляя их на технике, создавая передвижные зоны нормального освещения: заросшие мускулами и бесчисленными ртами стены, свисающие с потолка хищные лианы из человечесих органов. Кроме "десятого света", которому быстро нашлось название среди солдат, и хищных стен, коридоры полнились другими опасностями - сводящими с ума звуками, галлюциногенными и ядовитыми газами. Большинство тупиков превратилось в пищеварительные отсеки, стоило туда зайти нескольким людям, наросшая мускулатура сжималась и перекрывала проходы, заливая внутренности комнаты едкой кислотой. Некоторые коридоры имели странные ответвления, которых не было на карте, откуда раздавалось притягательно пение или мольбы о помощи. Сильно заросшие органикой коридоры могли изворачиваться в ненормальных направлениях и выводить не туда, куда должны: так нескольких потерянных солдат нашли в запертых рабских камерах спустя несколько дней после их пропажи. Навсегда развеивало морок лишь сожжение органики на стенах: за основными отрядами шли огнемётчики, заливавшие проходы пламенем и оставляя за собой непроглядный мрак мёртвых коридоров.
Кабаки и бары после смен ломились от оставленных там жалований, люди откупались от ужасных воспоминаний, погребая их в похоти, сжигая в курильницах и топя в алкоголе. Через несколько недель таким образом были сформированы два взвода, из быстро приспосабливающихся к изменяющейся обстановке людей. К их несчастью, об этом стало известно Мёрдоку - заместителю Курца на посту командующего внутренними войсками Восторга. Два взвода солдат влились в патрули нижних палуб. Их шансы "пропасть" без вести стали выше, жалование ещё больше, а род службы открывал новые двери в самых неожиданных местах - ветераны-патрульные быстро ввели молодых в курс дела, показав подпольные операционные с модификациями тела и клубы "для своих", где можно было найти развлечение на любой низменный вкус: от безобидных массовых наркотических оргий, до "забей шлюху прикладом", где в зачёт шло количество переломанных костей перед смертью жертвы. В таблице рекордов, если найти её взглядом среди ценников и объявлений, на самом её верху, с большим отрывом ото всех красовалось "Ермаков - 163" с небольшим листочком эпитафии бывшему заплечных дел мастеру и начальнику тюрьмы "Восторга".
Дагг подошёл к стойке бара, взял зазвеневшую банку, открутил крышку и ссыпал внутрь несколько выбитых зубов. Бармен отложил что-то под стойку и выжидающе уставился на него разными по размеру глазами. Патрульный ткнул пальцем в сторону стойки со шприцами. Рука бармена хлопнула по стойке, оставляя на ней жгут и проспиртованную салфетку, вторая не глядя потянулась к стойке и ловким - видимо отработанным за долгое время движением - вытянула оттуда шприц и запечатанную иглу. Оглядев покупателя, бармен кивнул своим мыслям и достал ещё и маленький пакетик с розовым порошком.
- В подарок за первый раз. - Перекрикивая музыку сказал бармен.
- С чего такая щедрость? - Недоверчиво глядя на вещество спросил Дагг. Уж чего ему сейчас точно не хватало, так это подсесть на какую-то неизвестную хрень.
- За это платит твой взводный. Традиция такая. - Видя, что патрульный дал слабину, бармен начал додавливать его. - Физиологической зависимости нет, психологическая довольно сильная и развивается за три-четыре приёма, но не волнуйся — эту хрень ты сам купить не сможешь: жалования не хватит, да и звание не позволит. - Лицо солдата утратило напряжённость. -Руку перетяни пока, всё равно тут это делать нужно, - Бармен нагнулся под стол, от чего стала видна часть его затылка, на которой красовался ещё один глаз с окружающей его татуировкой объединенного мужского и женского начала. Поднявшись, он водрузил на барную стойку нечто вроде походной плитки и принялся привинчивать к ней несколько шлангов. Закончив он играючи образовал на столе кружку пива, чашку рекафа и шот амасека. - Тебе же завтра никуда не нужно? - Не отвлекаясь от разлития напитков спросил бармен.
- Нет, дежурит третья смена. - Рука потянулась к пиву, но бармен покачал головой.
- Подожди, это для дела стоит. - Бармен взглянул на перетянутую руку. Вены на ней уже были хорошо видны. Взяв нож, он разрезал пакетик с розовым порошком и тупой стороной ножа стряхнул его содержимое в амасек. Жидкость потеряла свой цвет, став прозрачной и начала исходить зеленоватой дымкой. Мутант облизнул нож. - Клади руку на стол, и начинай вливать в себя пиво. Пей залпом и главное слушай мой голос. Только не теряйся. - Бармен убавил громкость музыки.
Лёгкий укол в сгиб локтя был почти не ощутим. Вскоре Дрегга словно ударили по голове и мир стал более чётким, запахи стали ощущаться сильнее. Он взял бокал с пивом и начал глотать ледяную жидкость. Привычной горечи не ощущалось, наоборот пиво было лучшим напитком за всю его жизнь. Когда оно подошло к концу, то он почти впал в отчаяние и начал плакать от обиды, когда услышал божественно прекрасный голос, приказывающий пить ему амасек. Рука, едва поспевая за мыслями вцепилась в рюмку и опрокинула её в глотку. Дрегга тут же бросило в жар, словно в него залили жидкий огонь, льющийся теперь по пищеводу, но первый глоток лядного рекафа смыл это ощущение снежной лавиной. В его животе смешался огонь и лёд, и его тело налилось спокойствием.
Дрегг увидел хрусталь на берегу безбрежного океана. Хрусталь накрывали волны ужаса и страха, но он и дальше продолжал лежать на берегу в своей первозданной чистоте. Дрегг наблюдал за этим со стороны, впитывая в себя истину: ужас и страх лишь иллюзия его собственного разума, страшащегося неизведанного. Он понял, что должен пропускать страх через себя, давать ему омыть его, потому, что страх бессилен. Страх лишь побуждает его к действию. Дреггу нужно лишь научится направлять свой страх в нужное русло.
Бармен глянул на солдата, который неподвижно сидел с чашкой недопитого рекафа, уставившись в никуда уже пять минут. Его лицо из безжизненной маски удивления медленно наполнялось пониманием и жизнью. В конце концов глаза ожили, Дрегг сделал ещё один глоток, посмотрел ясными глазами в лицо бармена, улыбнулся и пошёл к своим товарищам. В его взгляде больше не было некоторой потерянности, и нервозности, с которой он изначально пришёл к барной стойке. За короткие минуты нужное сочетание наркотиков словно переродило его, даровало ему новый взгляд на мир.
Мутант достал блокнот и записал в него рецепт того, что проделал с солдатом. Это может пригодиться ему в будущем. Нужно только придумать название для несомненно дорогостоящего офицерского коктейля, если конечно этот солдат вновь придёт за стойку, а не умрёт через пару часов. Мутант скривился, когда подумал, что нужно было спросить его имя. От записей его оторвал ещё один посетитель. Он отложил блокнот, окинул новоприбывшего взглядом и начал придумывать новое сочетание.
Высвободившись из этих неоднозначных объятий, инкуб встал, взяв бокал со сладким, бодрящим напитком и приблизился к просторному иллюминатору. Заметив движение на ложе, в отражении на поверхности стекла проговорил.
– Тебе пора уходить, меня ждут дела.
Ответа не последовало, Лиана расслаблено потянулась и невзначай провела рукой по предплечью левой руки. Хром не придал бы этому значения, если бы не уловил бы периферическим зрением мимолётный отблеск, не фокусируя зрение, инкуб делал вид что вглядывается в бездну космоса, но на самом деле он наблюдал за каждым движением убийцы. Суровые тренировки зрения в храме братства, учили инкубов чётко видеть, даже не направляя взгляд на объект слежки, ведь взгляд выдаёт намерения. Безусловно, Лиана знала это, но могла понадеяться на беспечность своей жертвы и допустить ошибку. Ловко вытянув мономолекулярную нить из ложной вены на руке, удерживая её между пальцами за бусинку, убийца встала с постели и направилась к своей жертве. Незаметное и смертельное оружие представляла собой тонкую нить, оканчивающиеся с двух сторон маленькими бусинками, за которые её можно было удержать, почти не рискую поранить свои пальцы. В данный момент, оно представляло серьёзную опасность даже для инкуба, так как Хром был абсолютно гол и в его руках был только бокал. Даже небольшого усилия на это оружия хватило бы, что бы отделить любую конечность от его тела. Не сводя взгляда с отражения Лианы, сделав ещё один глоток, инкуб не оборачиваясь буднично поставил бокал на рядом стоящий столик, освободив свои руки. Убийца умело передвигалась, её походка словно проходила позы боевых стоек. Хром решил, что пора сделать свой ход и его ноги медленно начали миллиметр за миллиметр переходить в боевую стойку. Лиана это заметила, её выдала короткое изменение выражение лица, удивление. Но инкуб её опередил, не оборачиваясь нанеся удар ногой в корпус, отбросив убийцу на шаг назад, дав себе время что бы развернуться к опасности лицом.
– Предсказуемо, Каррак!
Яростно вскрикнула Лиана, перехватив в обе руки своё оружие, бросилась в атаку, стремясь накинуть нить на Хрома. Инкуб пользуясь тем что обе руки противника связаны достаточно близоруким и не мобильным оружием, удерживал дистанцию обороняясь кулаками и даже провёл несколько успешных контр атак, но рано или поздно Лиана отсечёт одну из рук инкуба и тогда всё будет кончено. Доспех вместе с клейвами, выжидающе взирал тёмными прорезями взоров шлема с оружейной стойки, словно арбитр братства наблюдаю за схваткой претендентов. Лиана прекрасно понимала, что нельзя дать добраться инкубу до клейва и пресекала все попытки обойти её, зажимая Хрома в угол. Потерял терпение, убийца перешёл к более агрессивной тактике, освободив одну руку и пустив её в бой, надеясь замедлить инкуба, выводя его из равновесия ударами, а другой, раскручивая нить-удавку и используя её на манер хлыста. Хром прочитал намерения оппонента, в любом случае через некоторое время его бы покалечили мономолекулярной нытью, нужно было идти на риск. Поймав начало замаха, Хром прыгнул порямо под удар, перекатившись через плечо прямо к оружейной стойке. Схватив один из клейвов, инкуб не оборачиваясь, наугад выставил блок, закинув клейв за спину. Раздался гулкий хлопок, Хром в ту же секунду нанёс рубящий удар с разворота на уровне шеи противника. Оборачиваясь, он увидел как остатки нити, рыжей плазмой слетают с лезвия клейва, влекомые инерцией. Убийца пытался уйти от удара, но не успел, голову срезало выше нижней челюсти. Фонтан крови окрасил роскошный интерьер новыми красками. Подняв голову Лианы, инкуб небрежно поставил её сверху лежащего тела, вокруг которого быстро расползалась лужа густой крови. Пока смерть не взяла своё, глаза убийцы некоторое время с бессильной злобой следили за инкубом. На лезвии клейва остались небольшие полосы в том месте, где мономолекулярная нить намоталась на клинок до того как шоковое поле вышло на полную мощность.
Осмотрев и обработав неглубокую но длинную рану на спине, инкуб облачился в полный доспех и вызвав прислугу покинул покои. Петляя в узких проходах, ожидая за каждым поворотом и переходом засаду от подельников Лианы, Хром добрался до командного центра. Внутри ком центра всё было как обычно, дежурные стояли у своих постов и ничего необычного не происходило. Отдав почести Хрому, все вернулись к своим делам. Похоже, группового заговора не было или вторая фаза ещё не началась. Приказав перевести сеанс связи с Архонтом на внутренний канал своего доспеха, инкуб покинул командный центр, направившись к внутренним докам. Вызов Архонта застал инкуба в пути.
– Мой Архонт, прощу простить меня за неудобства, которые возникли со связью.
– Что-то серьёзное?
– Нет, неет, простая рутина.
– Замечательно, меня раздражают задержки, не смей меня разочаровывать.
– Вам не о чем беспокоится, я в буду вовремя.
К концу разговора Хром уже добрался до доков, по размерам в рамках доков это было достаточно маленькое помещение, единовременно мог уместиться всего один крейсер или тяжёлый транспортный корабль. Сейчас доки были пусты, за исключением одного ялика и нескольких скучающих надзирателей и трудящихся рабов, которые очищали поверхность пристаней после переправки рабов на корабли более пригодные для следования в паутине. Инкуб направился к ялику, которой завис у причала. Поднявшись по трапу, Хрому пришлось пригнуться, что бы пройти в тесный салон. Обитый красным и чёрным бархатом салон ялика, хранил в своём полумраке ещё одну персону, которая вальяжно восседала в кресле. Инкуб, поняв что он не один, медленно положил одну руку на эфес клинка.
– Дорогой друг, я польщён, никогда бы не подумал, что могу испугать инкуба.
Хром расслабился, если Марий был среди заговорщиков, если они вовсе существовали, то скорее всего инкуб уже был бы мёртв. Ничего не ответив Хром направился через салон в кабину пилота.
Подняв руку в останавливающем жесте, гомункул проговорил.
– В этом нет нужды, мой слуга прекрасно пилотирует и осведомлён в навигации, можешь расслабиться и занять любое свободное место.
Если бы на инкубе не было бы шлема, Марий мог бы насладится неодобрительным взглядом Хрома, который тот бросил на него, попутно выбирая себе место.
– Я планировал добраться до Комморры один.
– Я тоже люблю путешествовать в компании, убить немного времени за беседой, может желаешь выпить, могу распорядиться и мои слуги обслужат тебя.
Продолжил ёрничать гомункул.
– Спасибо, воздержусь.
Безразлично отозвался инкуб. Тем временем входной люк с шипением закрылся, образовав с корпусом ялика одно целое и быстроходное судно, напоминающие маленькую хищную рыбку, резво нырнуло в портал паутины.
– Тебе пора уходить, меня ждут дела.
Ответа не последовало, Лиана расслаблено потянулась и невзначай провела рукой по предплечью левой руки. Хром не придал бы этому значения, если бы не уловил бы периферическим зрением мимолётный отблеск, не фокусируя зрение, инкуб делал вид что вглядывается в бездну космоса, но на самом деле он наблюдал за каждым движением убийцы. Суровые тренировки зрения в храме братства, учили инкубов чётко видеть, даже не направляя взгляд на объект слежки, ведь взгляд выдаёт намерения. Безусловно, Лиана знала это, но могла понадеяться на беспечность своей жертвы и допустить ошибку. Ловко вытянув мономолекулярную нить из ложной вены на руке, удерживая её между пальцами за бусинку, убийца встала с постели и направилась к своей жертве. Незаметное и смертельное оружие представляла собой тонкую нить, оканчивающиеся с двух сторон маленькими бусинками, за которые её можно было удержать, почти не рискую поранить свои пальцы. В данный момент, оно представляло серьёзную опасность даже для инкуба, так как Хром был абсолютно гол и в его руках был только бокал. Даже небольшого усилия на это оружия хватило бы, что бы отделить любую конечность от его тела. Не сводя взгляда с отражения Лианы, сделав ещё один глоток, инкуб не оборачиваясь буднично поставил бокал на рядом стоящий столик, освободив свои руки. Убийца умело передвигалась, её походка словно проходила позы боевых стоек. Хром решил, что пора сделать свой ход и его ноги медленно начали миллиметр за миллиметр переходить в боевую стойку. Лиана это заметила, её выдала короткое изменение выражение лица, удивление. Но инкуб её опередил, не оборачиваясь нанеся удар ногой в корпус, отбросив убийцу на шаг назад, дав себе время что бы развернуться к опасности лицом.
– Предсказуемо, Каррак!
Яростно вскрикнула Лиана, перехватив в обе руки своё оружие, бросилась в атаку, стремясь накинуть нить на Хрома. Инкуб пользуясь тем что обе руки противника связаны достаточно близоруким и не мобильным оружием, удерживал дистанцию обороняясь кулаками и даже провёл несколько успешных контр атак, но рано или поздно Лиана отсечёт одну из рук инкуба и тогда всё будет кончено. Доспех вместе с клейвами, выжидающе взирал тёмными прорезями взоров шлема с оружейной стойки, словно арбитр братства наблюдаю за схваткой претендентов. Лиана прекрасно понимала, что нельзя дать добраться инкубу до клейва и пресекала все попытки обойти её, зажимая Хрома в угол. Потерял терпение, убийца перешёл к более агрессивной тактике, освободив одну руку и пустив её в бой, надеясь замедлить инкуба, выводя его из равновесия ударами, а другой, раскручивая нить-удавку и используя её на манер хлыста. Хром прочитал намерения оппонента, в любом случае через некоторое время его бы покалечили мономолекулярной нытью, нужно было идти на риск. Поймав начало замаха, Хром прыгнул порямо под удар, перекатившись через плечо прямо к оружейной стойке. Схватив один из клейвов, инкуб не оборачиваясь, наугад выставил блок, закинув клейв за спину. Раздался гулкий хлопок, Хром в ту же секунду нанёс рубящий удар с разворота на уровне шеи противника. Оборачиваясь, он увидел как остатки нити, рыжей плазмой слетают с лезвия клейва, влекомые инерцией. Убийца пытался уйти от удара, но не успел, голову срезало выше нижней челюсти. Фонтан крови окрасил роскошный интерьер новыми красками. Подняв голову Лианы, инкуб небрежно поставил её сверху лежащего тела, вокруг которого быстро расползалась лужа густой крови. Пока смерть не взяла своё, глаза убийцы некоторое время с бессильной злобой следили за инкубом. На лезвии клейва остались небольшие полосы в том месте, где мономолекулярная нить намоталась на клинок до того как шоковое поле вышло на полную мощность.
Осмотрев и обработав неглубокую но длинную рану на спине, инкуб облачился в полный доспех и вызвав прислугу покинул покои. Петляя в узких проходах, ожидая за каждым поворотом и переходом засаду от подельников Лианы, Хром добрался до командного центра. Внутри ком центра всё было как обычно, дежурные стояли у своих постов и ничего необычного не происходило. Отдав почести Хрому, все вернулись к своим делам. Похоже, группового заговора не было или вторая фаза ещё не началась. Приказав перевести сеанс связи с Архонтом на внутренний канал своего доспеха, инкуб покинул командный центр, направившись к внутренним докам. Вызов Архонта застал инкуба в пути.
– Мой Архонт, прощу простить меня за неудобства, которые возникли со связью.
– Что-то серьёзное?
– Нет, неет, простая рутина.
– Замечательно, меня раздражают задержки, не смей меня разочаровывать.
– Вам не о чем беспокоится, я в буду вовремя.
К концу разговора Хром уже добрался до доков, по размерам в рамках доков это было достаточно маленькое помещение, единовременно мог уместиться всего один крейсер или тяжёлый транспортный корабль. Сейчас доки были пусты, за исключением одного ялика и нескольких скучающих надзирателей и трудящихся рабов, которые очищали поверхность пристаней после переправки рабов на корабли более пригодные для следования в паутине. Инкуб направился к ялику, которой завис у причала. Поднявшись по трапу, Хрому пришлось пригнуться, что бы пройти в тесный салон. Обитый красным и чёрным бархатом салон ялика, хранил в своём полумраке ещё одну персону, которая вальяжно восседала в кресле. Инкуб, поняв что он не один, медленно положил одну руку на эфес клинка.
– Дорогой друг, я польщён, никогда бы не подумал, что могу испугать инкуба.
Хром расслабился, если Марий был среди заговорщиков, если они вовсе существовали, то скорее всего инкуб уже был бы мёртв. Ничего не ответив Хром направился через салон в кабину пилота.
Подняв руку в останавливающем жесте, гомункул проговорил.
– В этом нет нужды, мой слуга прекрасно пилотирует и осведомлён в навигации, можешь расслабиться и занять любое свободное место.
Если бы на инкубе не было бы шлема, Марий мог бы насладится неодобрительным взглядом Хрома, который тот бросил на него, попутно выбирая себе место.
– Я планировал добраться до Комморры один.
– Я тоже люблю путешествовать в компании, убить немного времени за беседой, может желаешь выпить, могу распорядиться и мои слуги обслужат тебя.
Продолжил ёрничать гомункул.
– Спасибо, воздержусь.
Безразлично отозвался инкуб. Тем временем входной люк с шипением закрылся, образовав с корпусом ялика одно целое и быстроходное судно, напоминающие маленькую хищную рыбку, резво нырнуло в портал паутины.
Арис смотрит на Капитана Нахеса. Его нашли на командном троне и он всё ещё в сознании спустя тридцать часов после уничтожения Мостика. У него нет обеих ног: их отрезало вырванной взрывом консолью, которую вмяло в трон. Культи ног обуглены. Грудь пробита обломком трубы. Аугметическая рука оторвана наполовину и искрит, вторая рука представляет из себя груду дёргающейся мутировавшей плоти. За исключением его головы и небольшой части туловища он изуродован, обожжён и едва дышит, проталкивая воздух через открывающиеся рты нерождённых существ на груди. Некоторые из них имеют недоразвитые части тела, ни одна из которых даже отдалённо не напоминает человеческую. Флакон крови Соломона ещё на нём. Сфокусировав свой смотрящий в пустоту взгляд, Нахес видит керамитовый нагрудник брони Соломона. Он с трудом поднимает голову. Несмотря на первое впечатление и она не осталось незатронутой. Борода Афзала обгорела, как и левая сторона лица. Левый глаз затянут мутной плёнкой и гноится, правый же смотрит на демонический лик шлема. В его взгляде страх, боль и тлеющий огонёк начинающегося безумия, но постепенно он наполняется радостным облегчением. Нахес пытается что-то сказать, но не может — ему мешает сломанная челюсть и сожжённые мышцы лица.
Соломону поступает вызов — молодой голос лейтенанта с вспомогательного мостика, дрожа от волнения, передаёт ему просьбу одного из офицеров. На нижних уровнях вырвались оркоиды. Соломон даёт знак медикам и механикус начать спасение Капитана, после чего разворачивается и уходит с разрушенного мостика.
По личному приказу Соломона, Сергий возродит Афзала Нахеса в металле. Перерождение, как и пережитое скверно скажется на характере Афзала. Он утратит сдержанность и на мостике отныне будет царить тирания механического чудовища. Одни будут говорить, что таким образом он выращивает новый костяк управления «Восторга», другие будут утверждать, что убийства - единственное, от чего он теперь может получать удовольствие. Капитан, бывший редким гостем на праздниках и балах вовсе перестанет выходить из командной рубки. В дальнейшем он прослывёт социопатом в высших кругах общества, где сплетни и слухи в ходу больше, чем действительность.
Устранение орков заняло четырнадцать часов и лишило корабль трёх тысяч душ— кроме запредельной опасности в тесных переходах корабля, зеленокожие несли в себе сонмы болезней и метку Чумного Бога. Механизмы палубы не отвечали на команды мостика — не было возможности убрать весь воздух, перекрыть гермодвери или опустить противовзрывные щиты в коридорах. Благодаря этому некоторое количество орков сумело скрыться и бежать, чтобы спрятаться в подпалубном пространстве, пустотах и других забытых уголках корабля. Ещё одна капля в море ужаса. Раздражённый Соломон послал на самоубийственные поиски бежавших пятьдесят скитариев с гончими, чтобы догнать и истребить орков. Связь с отрядами прервалась через двадцать минут. Нижние палубы с тех пор живут по карантинному расписанию. Медики усиленно трудятся, пытаясь предотвратить возможную эпидемию, как среди людей, так и обитателей нижних палуб. Механикус меняют фильтры очистных сооружений и воздуха раз в несколько дней, запечатывая их и отправляя их в лаборатории перед унитожением. Простые рабочие уповают на собственную удачу и волю Богини, чтобы не наткнуться на затаившееся чумное чудовище в тесных технических переходах, где лучшим применением табельного оружия будет самоубийство.
Когда большинство зеленокожих были убиты и сожжены, Соломон связался с Мектиосом, приказав ему найти виновных в том, что механизмы палубы оказались в нерабочем положении. Назначив офицера, ответственного за расследование, он удалился на верхние палубы. В ходе сражения, один особенно огромный орк сумел ранить его, расколов нагрудник. Соломон ощущал, как по его коже, словно намерзающий иней, медленно расползается инфекция, вызывая начинающуюся лихорадку. Следуя мысленной команде Ариса, инъекторы доспеха впрыснули дозу веществ, остановивших расползание болезни. Однако сам факт того, что она начала распространяться не понравился Соломону, запертому в новом теле.
Его новой обители явно не хватало святости.
Библиотека. Слишком незначительно слово для этого места. Тома книг и рукописей, футляры свитков, закрытые от взглядов дощечки и каменные постаменты тянутся от одной стены до другой, занимая два отсека корабля. Стеллажи уходят вверх, теряясь в полумраке. Длинные ряды освещены тусклым, непостоянным светом люминосфер, укрепленных в сервочерепах: эти создания ухаживают за книгами, не давая им гнить, исчезать или иногда даже сбегать. Тяжёлые цепи раскачиваются, звеня в такт шагам Соломона. Стоит ему отметить это, как шум-пересмешник прекращается, а мрак на потолке сдвигается едва заметным пятном.
Рука, не облачённая в керамит скользит по краям книг. В сознании начинает тихо звучать сонм голосов, обещающих могущество и знания, стоит ему лишь начать чтение; некоторые тома дерзко бросают ему вызов; другие смиренно ждут, затаившись. Вскоре на пальцах не остаётся кожи — некоторые книги слишком жадны и злобны, чтобы прощать Арису пренебрежение к тому, что они несут в себе. Отвлекаясь от прикосновений, вдалеке Соломон замечает сгорбившуюся фигуру в плаще. Что бы это ни было, оно благоразумно убирается с дороги, прижимаясь к томам.
- Нет. - Коротко бросает изломанный голос, проходя мимо притворщика. Человек, идущий сзади него нужен Соломону. Не будет же он сам лезть по этим стеллажам за нужным ему трудом. Дальнейшая судьба человека стояла под вопросом.
Ещё несколько сотен метров, переходов из ряда в ряд, затем Арис останавливается и указывает слуге рукой на нужную ему книгу. Тот прислоняет к стеллажу лестницу, взбирается по ней, и отстёгивает секцию цепи. Сервочерепа, ухватившие звенья начинают издавать довольно раздражающие звуки работающих на пределе антигравитационных двигателей. Несколько книг падают на тёмный ковёр, разрывая меньшие цепи, которыми прикреплены к полкам, другие повисают на них, словно гирлянды, дёргаясь в исступлении. Слуга спускается, едва удерживая в обеих руках тяжёлый том. Этот, отличается от большинства находящихся здесь томов запретных знаний. На нём замок из заговорённых сплавов, скрепляющий восемь цепей. Шесть из них сделаны из осквернённого серебра, добытого в шахтах демонического мира Бессмертных Печалей. За право добычи этого металла Соломон отплатил шестьюдесятью шестью камнями душ для Принца Демонов Эллисар'Сирата.
Лорд провёл незащищённой ладонью по своему наручу, раскрывая затянувшиеся раны. Ровно шесть капель крови для каждой из серебряных цепей и два слова для железных. Слова, произнесённые Арисом вызвали в его рту и глотке ощущение бархатного вина, состоящего из покрытых колючими шипами лоз, созданных из расплавленных костей вымершей змееподобной расы. Его губы разрезало этими словами, словно лезвиями, выдавливая из его крови этот странный вкус — истинный ключ к тайнам книги.
Арис впился в замок страстным поцелуем, закрыв глаза от наслаждения, вызванного мукой от медленно рассекаемого языка. Замок растворился, впитавшись в книгу вместе с цепями в сиянии света. Сильно удлинённый раздвоенный язык Соломона скользнул ему в рот. Книга открылась ему, словно раздвинувшая ноги шлюха. Слишком просто — это ещё одна ловушка. Глаза Соломона начало жечь изнутри, когда он читал написанное в книге. Где-то в глубинах души Лорда раздалась тревога Эйдолана. Глаза быстро покрылись сеткой лопнувших сосудов, а из носа ручьём текла кровь, окрашивая доспех. Ложь, пронизывающая открытые страницы попадала в разум, отравляя его.
Следующие слова, которые с огромным трудом произнёс Соломон не имели права на существование. Они были чужды этому миру, и разрывали саму ткань бытия. Шипящее имя Бога Излишеств, составленное из накопленного яда, на мёртвом языке служило оболочкой всей фразы. Из ушей Эйдолана потекла чёрная кровь, оставляя Соломона наедине с нескончаемой песней Наслаждения. Теперь его ничто не отвлекало, и он произнёс на демоническом языке своё имя. Не то, что даровал ему Тёмный Принц, а его мирское имя. Стоило ему сделать это, и сопротивление книги прекратилось. Язык жгло от произнесённых фраз, но это ощущение было привычным для его искажённой формы.
Узнав своего владыку, зашуршала страницами и открылась на единственно верном развороте. Крупица правды в океане лжи. Левый глаз Эйдолана развернулся в своей глазнице, перекручивая глазной нерв и резкая боль пронзила сознание Соломона, словно игла. Ему захотелось завыть от ломоты в голове, которая не могла определиться быть ей ледянящей, словно презрение или же горячей, словно ярость. Наконец глаз принял нужную форму для восприятия написанного, приобретя вертикальный зрачок с бесконечной пустотой в нём. Пытка прекратилась, для того, чтобы обернуться ещё одной, поистине потрясающей. Книга терпеливо ждала пока Соломон не протянет руку к знаниям, а затем дала ему их сполна.
Знания вливались в его разум неостановимым потоком, рунические символы, хаотично скачущие по странице перетекали на его тело, образуя новые наполненные смыслом структуры, изменяющиеся с каждой секундой. Письмена, пронизанные первобытной энергией текли по нему, иссушая кожу и обугливая её, следующие за ними откровения восстанавливали раны лишь для того, чтобы с болью Соломон мог впитать ещё больше, когда его разум отказывался.
Его вопли были слышны на несколько соседних отсеков пока они не превратились в обессиленные стоны. Он пытался ползти от книги по коврам, но выбился из сил через несколько метров, а затем отдался Боли. Он выл от боли и плакал от невероятного наслаждения, которыми терзало его душу.
Когда шторм боли и наслаждения утих, Соломон собрал все свои силы и поднялся на ноги, ухватившись за цепь правой рукой. Она была покрыта строками-изречениями. Всё его тело было покрыто демоническими писаниями, вопящими о его чистоте. Но самое главное было внутри: он был словно первородный грех, облачённый в хрусталь гор и проклятый лёд затерянных в Оке миров. Воплощённый Порок.
Прелюдия к ритуалу была окончена. У него было мало времени, прежде чем океаны знаний, почерпнутых им из Тома Тысяч Покаяний иссохнут, забрав и его разум.
Темнота безмолвно кричит на Ариса. Кричит голосами убитых им, и Эйдоланом. Темнота видит в нём две души. Улыбка раздвигает то, что осталось от губ Эйдолана, обнажая кровавый оскал Соломона. Раздвоенный язык пробует темноту на вкус: похоть, кровь, металл и непередаваемое присутствие Имматериума. Стены пропитаны им в этом месте.
На полу очерчен круг с исходящими из него лучами. На каждом из них по освежёванному черепу — каждый из жертв не был добровольцем. Каждого из восьми благочестивых верующих в Калечного Каннибала достали из стазис камеры и пытали, пока он не умер. На черепах стоят зажжённые свечи из жира праведников. Одна из них сделана из тела Трилонсис — так повару Соломона отдали последние почести. Шесть сотен, шесть десятков и ещё шесть душ в зале.
По знаку Соломона, механизмы с глухим стуком приходят в движение. Звук работающих механизмов теряется в грохоте диссонанса. Абсолютный мрак зала пронзает пронзает нестерпимо яркое свечение, когда створка оккулюма поднимается, обнажая зал творящемуся за бортом великолепию. Океаны горя и циклопические горные хребты из ярости существуют за обзорным окном лишь краткие мгновения, перерождаясь в новые образы бесконечного и первозданного. Бесчисленные души вопят в неисчерпаемых водах Коцита, разбиваясь об обзорный экран зала. Восемь душ праведников вопят, перекрикивая грохот какофонии — их души, не защищённые ничем, пожирают заживо. Другой глаз видит вещи иначе: картина там непостижима Соломону. Он видит картину в так, как представляла её себе шаманы цивилизации ксеносов, чей глаз находится в его глазнице. Происходящее там полно непонятных ему, как и всем живущим, образов сгинувшей в веках культуры и представлении о мире. Их представление о посмертии странно и необычно.
Глаз Эйдолана блестит от стоящих в нём слёз восторга. Глаз Соломона не отрываясь смотрит на растянутую в креплениях кожу. Он освежевал себя. Его кожа это его свиток: пылающие в неверном свете Имматериума руны продолжают перетекать в новые формы. Продетые в мышцы крюки тянут тело вверх, поднимая его над извивающимися и кричащими от боли, наслаждения, страха и зарождающегося безумия людьми. Соломона омывают их ощущения: страсть, жадность, зависть, восхищение и радость. Поднимаясь от людей, все чувства, словно дым курильниц, направляются к нему разноцветным потоком, проходя сквозь его оголённую мускулатуру, окружая его медленно вращающимся облаком.
Змеиный глаз рассматривает свиток. Сознание Соломона не в состоянии более воспринимать написанное на них, но ему помогает знание, взятое им из Тома Тысяч Покаяний. Рунические знаки в его сознании сливаются с написанным на его коже, отчего та начинает тлеть и исчезать. Знания вопящим потоком устремляются к свитку-ключу, сжигая его. Соломон полностью ощущает эту боль так, словно кожа был на нём. Молочно-белая дымка поднимается от него и начинает медленно плыть к Соломону.
Гордыня, источаемая Арисом тёмным пурпуром рвётся и его души, пронизывая чувства людей. Люди внизу радуются от обволакивающего ощущения снисхождения к ним. Это равносильно прогулке среди тянущих к нему руки. Но не все разделяют это ощущение: Соломон отрицает гордыню любого другого, и из пурпурного облака выбивает несколько душ, не нашедших там своё место, а затем снизу раздаются вопли.
Они теряются, когда их чувства не находят отклика, словно приходя в себя от блаженства и оказывается в мире кошмаров. Так оно и есть: их души оказываются в руках демонеток, выходящих из тёмных углов зала.
Жрецы в сопровождении сервиторов направляются к Арису с восьми сторон. Кадила чадят от сгорающих там наркотических веществ. Дымка окрашивается в цвета царящего за обзорным окном безумия. Сервиторы идут, спотыкаясь о извивающиеся тела людей, поглощенных экстазом и ужасом. Несколько капель серебра проливается на них, пронизывая пространство цветами и криками боли, которые тут же оказываются в окружающем Соломона полупрозрачном облаке чувств. Оно переливается, отражая свет варпа. Сервиторы подходят достаточно близко и раздвигают плоть Ариса. Он не сопротивляется, не мешая им. Жрецы начинают петь, восхваляя Слаанеш.
Визг инструментов тонет в стонах людей, когда на костях Соломона начинают гравировать молитвы, заклинания и обереги. Жрецы ссыпают прах колдунов из курильниц в котлы перед тем, как благословенное варпом серебро начинает заливать письмена на кости. Соломон молчит, впитывая в себя животную похоть, зависть и страх смертных перед его бессмертием и величием. Все эмоции и переживания сотен людей смешиваются с его собственными, оседая на его оголенной мускулатуре. Когда наконец жрецы и сервиторы заканчивают, пол под Соломоном покрыт кровью Эйдолана. Она обычная, насколько это слово можно применить к сверхчеловеку и пахнет гормонами от не переставших регулировать изменения тела прогеноидами. Белесый мираж сожженной кожи окутывает Ариса. Кровь медленно поднимается над полом, в цвете беснующихся безбрежных океанов Имматериума и начинает падать обратно на тело. Вода жизни, освященная страданиями смешивает с чувствами Соломона, скопившимися вокруг него, словно дымка. Пролетая через неё они образуют новую кожу, наращивая её. Процесс болезнен. Его можно сравнить с мукой, испытанной Соломоном в библиотеке. Последние люди включая жрецов погибают от боли, источаемый Лордом. Она всепоглощающа: не только тело страдает от сенсорной перегрузки, но и душа Соломона испытывает её. Боль приносит равное же наслаждение. Мертвецы под ним вновь оживают, наполняемые восторгом и начинают вопить. Выжидающие демоны покидают темноту и идут по телам, разрывая их клешнями и поглощая души. Эмоции Соломона омывают их ангельские тела, словно сияние ласкового солнца. Все остальные эмоции смывает волной, состоящий из Боли и Наслаждения. Демонетки стоят рядом с ним, закрыв глаза и покачиваясь на месте.
Соломон соскальзывает с крюков на тела людей. Боль изысканна. Его кости покрыты серебряной вязью, мышцы покрыты руническими писаниями, а новая кожа состоит из сплава его гордыни и предсмертных переживаний людей. Он восседает на троне из груды содрогающихся мертвецов, наблюдая за происходящим снаружи и игрой теней в зале, ощущая нежные прикосновения демонеток.
внимание срочное объявление, в друзовой марке разыскивается пропавший флот сорориток, нашедшего просьба обратиться в тред обсуждения, вознаграждение гарантируем
Донос N53.738
• ++Отчет о положении дел на планете Таранис++
• [4724822.M41]
• ФОРМА 88.443.xF66
• ///Описание док.: Свидетельства присутствия ереси и возможного предательства планетарного правительства планеты Таранис, составленное со слов очевидцев и подкреплённое вещественными и живыми доказательствами///
• Имперский документ 9570
• ++ЗАСЕКРЕЧЕНО++
• ОЕ-207-6507-93D
///НАЧАЛО КОММЮНИКЕ///
• Тема: Предупреждение об активации еретических культов на планете Таранис.
• Куда: Тикал
• Кому: Благословенному Святым, Черному Кардиналу Крегори Хестору
• От кого: Торговца младшего дома Корил, долгового данника дома Маченко.
Согласно распорядку сбора десятины, прибыли к системе GL185. Астропатической связи с планетой Таранис нет, но по прибытии в систему была установлена визионная. Представители планеты сообщили о готовности принять грузовые челноки в космопорту для погрузки десятины.
Основная система планетарной обороны не отвечает на коды свой-чужой. Офицер сил спо уведомляет, что система неисправна и сейчас ведётся её починка. Отдельная, орбитальная, оборонная группировка местных механикумов исправна и выдаёт нам допуск.
Поселение на спутнике планеты, которое всегда используется торговцами и посетителями Таранисе в качестве перевалочного пункта, оказалось не обитаемым. Комплекс разграблен и обесточен. Башня астропата, располагавшаяся здесь же, уничтожена. Принял решение оставаться на корабле в связи с вредоносностью атмосферы планеты. Спускаться вызывался лейтинант Хакс, который имеет анументику обоих легких (один из немногих выживших со станции подвергшийся атаки чёрных элдар). Так же, путём жеребьевки, был выбран лейтинант Эдвардс.
По прибытии в космопорт обнаружено, что полного объема груза энерго ячеек, на складах космопорта, нет и их необходимо доставить от производственных комплексов. Срок доставки объявляется в течении двух стандартных недель.
Территория порта выглядит заброшенной и не использованной.
После недели ожидания, в течении которой с нами не предпринимали каких либо контактов, мы повторно запрашиваем информацию о местоположении десятины. В ответе говорится что груз прибывает через три дня. (На планете практически не развиты перевозки грузов воздушным транспортом). При этом нам уточняют размер партии и он опять оказывается с недоздачей. Нобилитет вызывает меня с орбиты в столицу для провидения разбирательств. Предупреждаю что на все их действия последует рапорт, а за не досдачу кара, прибыть на планету лично, повторно отказываюсь.
В столицу отправлен Эдвардс, со всеми сопроводительными бумагами.
Хакс направляется в мануфакторум для ускорения получения недостачи. Помимо этого он как истовый верующий, давно хотел посмотреть на двухсот метровую статую светящегося императора. (Древнее изваяние выполнено из местного фосфорицирующего материала, скульпторами и механикусами во времена покорения сектора Святым, достопочтенным Друзом).
Оба лейтенанта направляются в сопровождении боевых отрядов. С орбиты, с подкреплением, для принятия груза, в космопорту, спускается сержант Череслов с своими боевиками.
По прибытии в столицу Эдвардс наблюдает апатичный и унылый город, полный, по его выражению, затравленных людей. Сам лейтенант все время прибывания на Таранисе не снимает дыхательную систему, и даже под куполами столичного улья, воздух по прежнему кажется ему не достаточно чистым.
На улицах к пришельцам относятся настороженно и враждебно. В спину им летят неразборчивые выкрики. К ним привязывается какой-то сумасшедший, с криками, о том что нечестивый пришелец отказывается вдыхать благодать божью и потому должен быть казнен. Вокруг даже собирается небольшая толпа, но солдаты с торговца, а также прибывшие местные стражи, успокаивают их. В нобилитете бумаги Эдводса принимают, приносят извинения, говорят, что у них в записях произошла ошибка, якобы в прошлый раз они уплатили с избытком, что видимо не является правдой. Отправлено распоряжение на погрузку. Эдвардс остаётся в городе, в связи с сильным ухудшением погодных условий.
Тем временем прибывший в сектор мануфакторий Хакс, к своему сожалению статуи императора, ровно как и храма над которым он был установлен, не находит. На этом месте, в поверхности улья сияет ещё дымящийся кратер. (Мануфакторум расположен над главным добывающем рудником планеты, так же известным, как горизонтальный улей) Чиновник распоряжающийся погрузкой, сообщает ему что храм был взорван группировкой местных культистов, которые поклоняются добываемому здесь светящемуся минералу Трибию. Именно из него была сделана статуя, и так как этот минерал крайне энергетически активен, он вступил в комуляцию с взрывным устройством, что привело к разрушению таких масштабов и жертвам в несколько десятков тысяч человек. Пока идёт загрузка составов, Хакс направляется в улей, где в одном из баров узнает иную интерпретацию этих событий. По словам подвыпившего бригадира, Басовиты (название секты) ни когда бы не стали взрывать статую спаянную древними чудотворцами из чистого Баса (сленговое название Трибия), эти помешанные поклоняются камню, жрут, пьют, нюхают и втирают его в себя, для них он символ их веры, и взрывать самую большую его конструкцию, которая к тому же погубила столько народу, им как будто бы совсем ни к чему. С его слов, среди рабочих, ходят слухи, и кто-то якобы даже видел, как к храму в тот день подъезжали недавно прибывшие из столицы стражи. Прилетели они на редком, для наших мест, грузовом челноке и что-то там с собой привезли, или увезли из развален храма.
В последующую ночь на Эдвардса совершено покушение, уличный сумасшедший, каким-то образом прошёл мимо охраны лейтинанта, подкрался к нему во сне, и нанёс трибиевым кинжалом две раны в область сердца, лейтинанта спасла та самая дыхательная система, которую он не снял даже перед сном, видимо культист не заметил её в темноте, проснувшийся Эдвардс пристрелил нападавшего, после чего спешно покинул столицу.
После полной погрузки десятины на наш корабль, со мной на связь вышел лично старший советник правителя планеты. Он всячески приносил свои извинения, и выразил желание принести их мне и Эдвадсу лично, посетив наш корабль. Мы согласились, с условием что на корабль позволено будет ступить только ему одному. Прибывший советник, подарил лейтенанту украшенный золотом и камнями, изящной конструкции дыхательный аппарат, видимо решив что тот и на корабле ходит в таком. Напрасившись на разговор тет-а-тет советник вручил мне выкуп в сотню тысяч тронов, с нижайшей просьбой исключить из моего рапорта мелкие недоразумения, на мое хмурое выражение, мне была повторно вручена эквивалентная первой сумма (деньги отправлены в дом Маченко, в уплату долговых обязательств капитана, после выплаты причитающейся эклизиархии части).
По возвращению на корабль, все члены команды, побывавшие на Таранисе, за исключением Хакса, прибывали в ослабленном и подавленном состоянии.
Больше всех жаловался Эдвардс, после Таранисе воздух корабля казался ему жестким и при дыхании просеяно ему боль. Врач обнаружив у него воспаление лёгких и межреберных тканей, прописал ему анестетики с чистящими кровь препаратами. Сходные воспаления, обнаружились и ещё у нескольких солдат его группы. Все они стали вести себя замкнуто и практически перестали общаться с командой. Эдвардс жалуясь на боли начал постоянно носить подаренный ему дыхательный аппарат.
Донос N53.738
• ++Отчет о положении дел на планете Таранис++
• [4724822.M41]
• ФОРМА 88.443.xF66
• ///Описание док.: Свидетельства присутствия ереси и возможного предательства планетарного правительства планеты Таранис, составленное со слов очевидцев и подкреплённое вещественными и живыми доказательствами///
• Имперский документ 9570
• ++ЗАСЕКРЕЧЕНО++
• ОЕ-207-6507-93D
///НАЧАЛО КОММЮНИКЕ///
• Тема: Предупреждение об активации еретических культов на планете Таранис.
• Куда: Тикал
• Кому: Благословенному Святым, Черному Кардиналу Крегори Хестору
• От кого: Торговца младшего дома Корил, долгового данника дома Маченко.
Согласно распорядку сбора десятины, прибыли к системе GL185. Астропатической связи с планетой Таранис нет, но по прибытии в систему была установлена визионная. Представители планеты сообщили о готовности принять грузовые челноки в космопорту для погрузки десятины.
Основная система планетарной обороны не отвечает на коды свой-чужой. Офицер сил спо уведомляет, что система неисправна и сейчас ведётся её починка. Отдельная, орбитальная, оборонная группировка местных механикумов исправна и выдаёт нам допуск.
Поселение на спутнике планеты, которое всегда используется торговцами и посетителями Таранисе в качестве перевалочного пункта, оказалось не обитаемым. Комплекс разграблен и обесточен. Башня астропата, располагавшаяся здесь же, уничтожена. Принял решение оставаться на корабле в связи с вредоносностью атмосферы планеты. Спускаться вызывался лейтинант Хакс, который имеет анументику обоих легких (один из немногих выживших со станции подвергшийся атаки чёрных элдар). Так же, путём жеребьевки, был выбран лейтинант Эдвардс.
По прибытии в космопорт обнаружено, что полного объема груза энерго ячеек, на складах космопорта, нет и их необходимо доставить от производственных комплексов. Срок доставки объявляется в течении двух стандартных недель.
Территория порта выглядит заброшенной и не использованной.
После недели ожидания, в течении которой с нами не предпринимали каких либо контактов, мы повторно запрашиваем информацию о местоположении десятины. В ответе говорится что груз прибывает через три дня. (На планете практически не развиты перевозки грузов воздушным транспортом). При этом нам уточняют размер партии и он опять оказывается с недоздачей. Нобилитет вызывает меня с орбиты в столицу для провидения разбирательств. Предупреждаю что на все их действия последует рапорт, а за не досдачу кара, прибыть на планету лично, повторно отказываюсь.
В столицу отправлен Эдвардс, со всеми сопроводительными бумагами.
Хакс направляется в мануфакторум для ускорения получения недостачи. Помимо этого он как истовый верующий, давно хотел посмотреть на двухсот метровую статую светящегося императора. (Древнее изваяние выполнено из местного фосфорицирующего материала, скульпторами и механикусами во времена покорения сектора Святым, достопочтенным Друзом).
Оба лейтенанта направляются в сопровождении боевых отрядов. С орбиты, с подкреплением, для принятия груза, в космопорту, спускается сержант Череслов с своими боевиками.
По прибытии в столицу Эдвардс наблюдает апатичный и унылый город, полный, по его выражению, затравленных людей. Сам лейтенант все время прибывания на Таранисе не снимает дыхательную систему, и даже под куполами столичного улья, воздух по прежнему кажется ему не достаточно чистым.
На улицах к пришельцам относятся настороженно и враждебно. В спину им летят неразборчивые выкрики. К ним привязывается какой-то сумасшедший, с криками, о том что нечестивый пришелец отказывается вдыхать благодать божью и потому должен быть казнен. Вокруг даже собирается небольшая толпа, но солдаты с торговца, а также прибывшие местные стражи, успокаивают их. В нобилитете бумаги Эдводса принимают, приносят извинения, говорят, что у них в записях произошла ошибка, якобы в прошлый раз они уплатили с избытком, что видимо не является правдой. Отправлено распоряжение на погрузку. Эдвардс остаётся в городе, в связи с сильным ухудшением погодных условий.
Тем временем прибывший в сектор мануфакторий Хакс, к своему сожалению статуи императора, ровно как и храма над которым он был установлен, не находит. На этом месте, в поверхности улья сияет ещё дымящийся кратер. (Мануфакторум расположен над главным добывающем рудником планеты, так же известным, как горизонтальный улей) Чиновник распоряжающийся погрузкой, сообщает ему что храм был взорван группировкой местных культистов, которые поклоняются добываемому здесь светящемуся минералу Трибию. Именно из него была сделана статуя, и так как этот минерал крайне энергетически активен, он вступил в комуляцию с взрывным устройством, что привело к разрушению таких масштабов и жертвам в несколько десятков тысяч человек. Пока идёт загрузка составов, Хакс направляется в улей, где в одном из баров узнает иную интерпретацию этих событий. По словам подвыпившего бригадира, Басовиты (название секты) ни когда бы не стали взрывать статую спаянную древними чудотворцами из чистого Баса (сленговое название Трибия), эти помешанные поклоняются камню, жрут, пьют, нюхают и втирают его в себя, для них он символ их веры, и взрывать самую большую его конструкцию, которая к тому же погубила столько народу, им как будто бы совсем ни к чему. С его слов, среди рабочих, ходят слухи, и кто-то якобы даже видел, как к храму в тот день подъезжали недавно прибывшие из столицы стражи. Прилетели они на редком, для наших мест, грузовом челноке и что-то там с собой привезли, или увезли из развален храма.
В последующую ночь на Эдвардса совершено покушение, уличный сумасшедший, каким-то образом прошёл мимо охраны лейтинанта, подкрался к нему во сне, и нанёс трибиевым кинжалом две раны в область сердца, лейтинанта спасла та самая дыхательная система, которую он не снял даже перед сном, видимо культист не заметил её в темноте, проснувшийся Эдвардс пристрелил нападавшего, после чего спешно покинул столицу.
После полной погрузки десятины на наш корабль, со мной на связь вышел лично старший советник правителя планеты. Он всячески приносил свои извинения, и выразил желание принести их мне и Эдвадсу лично, посетив наш корабль. Мы согласились, с условием что на корабль позволено будет ступить только ему одному. Прибывший советник, подарил лейтенанту украшенный золотом и камнями, изящной конструкции дыхательный аппарат, видимо решив что тот и на корабле ходит в таком. Напрасившись на разговор тет-а-тет советник вручил мне выкуп в сотню тысяч тронов, с нижайшей просьбой исключить из моего рапорта мелкие недоразумения, на мое хмурое выражение, мне была повторно вручена эквивалентная первой сумма (деньги отправлены в дом Маченко, в уплату долговых обязательств капитана, после выплаты причитающейся эклизиархии части).
По возвращению на корабль, все члены команды, побывавшие на Таранисе, за исключением Хакса, прибывали в ослабленном и подавленном состоянии.
Больше всех жаловался Эдвардс, после Таранисе воздух корабля казался ему жестким и при дыхании просеяно ему боль. Врач обнаружив у него воспаление лёгких и межреберных тканей, прописал ему анестетики с чистящими кровь препаратами. Сходные воспаления, обнаружились и ещё у нескольких солдат его группы. Все они стали вести себя замкнуто и практически перестали общаться с командой. Эдвардс жалуясь на боли начал постоянно носить подаренный ему дыхательный аппарат.
Через несколько недель, лейтенант и люди из его группы, подняли мятеж. В момент когда корабль вышел из варпа, для корректировки курса, они попытались захватить один из грузовых челноков, убив при этом нескольких селенов команды.
Действия их не отличались адекватностью, все кроме Эдвардса вели себя как помешанные, однако с горем пополам слушались его. Вскоре бунт был подавлен. Большая часть бунтовщиков уничтожена, Эдвардс помещён под арест. Дыхательный аппарат у него отобрали.
Как оказалось они собирались лететь обратно на Таранис. Это следовало из выкриков заключённых. В первых допросах Эдвардса присутствовали утверждение что он наконец-то постиг истинного бога, что хочет дышать его благодатью, что покланяться древнему мертвецу на другом конце галактики это идиотизм, когда здесь, рядом, настоящий живой бог, чьё прикосновение наполняет его грудь священным огнём, и прочий бред. Корабельный священник пытался вести с ним вразумляющие беседы, но лейтенанту с каждым днём становилось все хуже, пока он практически полностью не утратил возможность себя контролировать. Во избежании нанесения им самому себе увечий, он был введён в медикаментозную кому.
• +ПРИЛОЖЕНИЕ N1+
• +Результаты обследования лейтенанта Эдвардса+
Мужчина 28 лет. Тело покрыто множеством зарубцевавшихся царапин, нанесённых ногтями. На груди свежий шрам, кожа вокруг которого более бледная и тонкая. Анализ лимфы следов присутствия заражения не выявил. Обследование разума выявило чужеродное вмешательство, выполненное на очень примитивном уровне. Внушение заставляет лейтенанта стремиться обратно на планету Таранис. Пациент помещён в изолятор для дальнейших наблюдений, первичный метод лечения, стирание памяти, при отсутствии признаков развития мутаций, сервиторование.
• +ПРИЛОЖЕНИЕ N2+
• +Результаты обследования дыхательного аппарата Эдвардса+
Золоченая маска, с укреплёнными на ней двумя узкими полосками фильтров. Для защиты глаз, снабжённая выпуклыми, прозрачными линзами, зеленоватого оттенка. К маске прилагается небольшая синтикожанная сумка, с запасом фильтрующих насадок. Внутри фильтрующих емкостей обнаружено летучее вещество, моментально исчезающие при вскрытии контейнера. У вещества крайне быстрый период распада, после которого не остаётся ничего кроме стандартных химических элементов минерального происхождения. Примерный состав можно считать условно эквивалентным, данным о составе атмосферы Таранисе.
Нервы, нервы, НЕРВЫ! Он чувствовал, как с каждым вдохом раздробленного кристалла его нервы немеют, а затем отмирают. И подгоняемый этим ощущением он брал все больше, больше, БОЛЬШЕ И БОЛЬШЕ. Несколько рабов налегли на него, пытаясь сковать движение и затянуть на руке ремни, но он не сдавался — у него было слишком много ощущений КОТОРЫЕ ЕЩЁ НЕ УСПЕЛИ взорвать его сознание на бритвенно острые осколки. Скинув голого чернокожего раба, он дотянулся до кубка с жидкостью и жадно его осушил. Огненный ком провалился по пищеводу, обжигая внутренности и начал разгораться там с новой силой, выдавливая рык насаждения из глотки Соломона. Он откинулся на кресле и уставился в глаза Богини, созданные из осколков эльдарских камней душ, скреплённых демонической энергией. Рабы наконец смогли воспользоваться кратким мигом успокоения и вонзили в выступающую вену шприц с наркотиком. Краткий миг спокойствия после введения вещества и глухой, гулкий удар в груди, от которого всё тело наполняется теплом и лёгкостью. Вырываясь из объятий слуг Соломон встаёт. Его левая нога кровоточит, кожа на ней ещё не приросла обратно к плоти после того, как рабы вставили в неё кольца, пробив кость и плоть. Шесть колец из драгоценных металлов звенят с каждым его шагом, когда он направляется к вратам, ведущим из его покоев. По пути слуги суют ему подносы с наркотиками, вином и пищей, он отшвыривает их и ревёт во всю мощь юного тела.
- ДОСПЕХ! - Слуги торопятся. Несколько минут Соломон чувствует, как взгляд Богини-и-Бога пронзает его спину. Он НЕ ДОСТОИН СМОТЕТЬ НАЗАД. Тяжело дыша он вырывается из рук слуг и уходит из своих покоев. Доспех одет лишь частично, покрывая его ноги и тело. Одна рука полностью оголена, шлем заменяет респиратор со множеством миниатюрных разноцветных колб с наркотиками. Низший демон в его доспехе подчиняется ему и вкалывает стимуляторы в кровоток Лорда. Тяжесть в его теле исчезает и он быстрым шагом направляется в Город — неудачное Сердце Греха.
Люди падают ниц перед ним, тянут к нему руки в обожании и пытаются затеряться в толпе, в страхе. Удар ноги выбивает дверь с петель и он заваливается в какой-то бар.
- ГРОМЧЕ ДЕТИ ПОРТОВЫХ ШЛЮХ И ПРИНЦЕВ ПОГРАНИЧЬЯ! - Богоподобный приказ рвётся из его тела, и музыка в баре достигает своего максимума. Динамики хрипят, надрываясь и пытаясь выжать ещё больше. Люди растеряны. - БОЛЬШЕ! - Рука Ариса крушит прилавок и достаёт до стойки с алкоголем. Здесь нет ничего, поэтому он берёт всё, до чего дотягивается. Маска болтается на патрубках, а голая рука давит бутыли, разрезая кожу и вызывая почти детское пощипывание в порезанной до кости ладони. Кровь, алкоголь и осколки стекла падают вниз в раскрытую пасть Лорда. Он чувствует на себе взгляды благоговения, страха и растерянности. Раскидывая кровавые осколки движением руки, он говорит присутствующим, что все они благословлены, и взор Принца Наслаждений пал на них. Он говорит им всем идти за ним.
Процессия направляется к грузовому лифту через тысячи людей. Никто из них не видит, куда ведёт их Соломон. Они слишком заняты тем, что наслаждаются друг другом. Старый бармен с молодым крепостным, шлюха облизывает горячий ствол автопистолета моряка, и все они вдыхают наркотики, источаемые демонической пастью на наплечнике их Божественного Возлюбленного. Они все едут в темноту и ужас, не замечая этого в своей страсти и похоти. Набедренное отделение для гранат Соломона заполнено дополнительными инъекторами. Он запускает туда руку и вырывает несколько из них. Вещество растворяется в воздухе, заставляя оголённую толпу людей визжать от восторга духа и телесной боли. Грохот из переносных проигрывателей становится всё более высоким, срываясь на вой помех, через которые только Арис — пока лишь он - слышит смех и шёпот. Когда лифт останавливается музыка звучит лишь в головах людей. Они слишком поглощены друг другом и чувствами, чтобы заметить такую деталь.
Из проигрывателей уже давно раздаются неприкрытые демонические завывания и вопли, они словно ангельское пение обещают мир блаженства и бесконечного удовольствия. Огромные двери начинают своё движение. Арис слишком адекватен, из его организма слишком быстро утекает дурман. Ещё одна ударная доза веществ бьёт по его телу, вызывая вопль! Кричат сразу несколько голосов: Лорд, Эйдолан и демон в броне, связанный с его нервной системой и тянущий паразитические отростки к его душе. Печати на дверях вращаются одна за другой со щелчками вставая в нужные положения и изменяя картину «Райского сада» безумного художника на искажённое демонами изображение, от которого веет лишь злом.
На корабле звучит тревога. «Взрыв на Первой палубе» - докладывает сервитор. Единственный живой глаз Афзала смотрит на доклад, который спешно наполняется новой информацией. Нет повреждений. Ничего.
- Процедура экстренного выхода из Имматериума! Живо! - раздаётся громоподобный приказ на капитанском мостике. - Люди в полной тишине начинают выполнять указание. Перезвон колоколов сигнализирует о переходе судна в реальное пространство. Звон ужасающе хаотичный, в нём нет никакой мелодичности. Язычки в этих колоколах заменяют те, кто ослушался или задал ненужный вопрос. В их мозг поступают электрические импульсы, воздействуя на участки мозга, отвечающие за боль, и люди дёргаются, ударяясь о стены колоколов.
Соломона найдут на груде мертвых тел зверолюдей. Его запасы с наркотиками окажутся полностью опустошёнными. Он будет слушать великолепную музыку, которую не в силах будут передать звукоуловители дронов, нашедших его. Источник этой музыки окажется неизвестным. Зато дроны смогли передать вопли агонии единого умирающего организма, висящего у потолка. Соединённые воедино нервы, мышцы и внутренности людей, треск перекрученных костей и связанных жил заполнит вокс-каналы по всему кораблю на несколько секунд. Словно верёвка висельника, скрипя под весом ожиревшего жреца, умершего с улыбкой на устах. Это будет продолжаться, пока Лорд не обратит внимания на незваных гостей. Затем музыка затихнет, а организм перестанет бороться за жизнь. Останется только ужасающий взгляд, полный умирающей любви и восстающей ненависти. Картинка подёрнется помехами, а затем на груде тел не окажется никого. Исчезнет так же инсталляция из тел людей, окровавленные шкуры зверолюдей не оставят ни единого пятна крови в запечатанном зале. Он будет пуст.
Пуст как глазницы команды наблюдателей, ВЫХОЛЩЕН КАК ИХ РАЗУМ И ПОЛ, КАК ИХ БРЕННЫЕ БЕЗДУШНЫЕ ОБОЛОЧКИ.
- ДОСПЕХ! - Слуги торопятся. Несколько минут Соломон чувствует, как взгляд Богини-и-Бога пронзает его спину. Он НЕ ДОСТОИН СМОТЕТЬ НАЗАД. Тяжело дыша он вырывается из рук слуг и уходит из своих покоев. Доспех одет лишь частично, покрывая его ноги и тело. Одна рука полностью оголена, шлем заменяет респиратор со множеством миниатюрных разноцветных колб с наркотиками. Низший демон в его доспехе подчиняется ему и вкалывает стимуляторы в кровоток Лорда. Тяжесть в его теле исчезает и он быстрым шагом направляется в Город — неудачное Сердце Греха.
Люди падают ниц перед ним, тянут к нему руки в обожании и пытаются затеряться в толпе, в страхе. Удар ноги выбивает дверь с петель и он заваливается в какой-то бар.
- ГРОМЧЕ ДЕТИ ПОРТОВЫХ ШЛЮХ И ПРИНЦЕВ ПОГРАНИЧЬЯ! - Богоподобный приказ рвётся из его тела, и музыка в баре достигает своего максимума. Динамики хрипят, надрываясь и пытаясь выжать ещё больше. Люди растеряны. - БОЛЬШЕ! - Рука Ариса крушит прилавок и достаёт до стойки с алкоголем. Здесь нет ничего, поэтому он берёт всё, до чего дотягивается. Маска болтается на патрубках, а голая рука давит бутыли, разрезая кожу и вызывая почти детское пощипывание в порезанной до кости ладони. Кровь, алкоголь и осколки стекла падают вниз в раскрытую пасть Лорда. Он чувствует на себе взгляды благоговения, страха и растерянности. Раскидывая кровавые осколки движением руки, он говорит присутствующим, что все они благословлены, и взор Принца Наслаждений пал на них. Он говорит им всем идти за ним.
Процессия направляется к грузовому лифту через тысячи людей. Никто из них не видит, куда ведёт их Соломон. Они слишком заняты тем, что наслаждаются друг другом. Старый бармен с молодым крепостным, шлюха облизывает горячий ствол автопистолета моряка, и все они вдыхают наркотики, источаемые демонической пастью на наплечнике их Божественного Возлюбленного. Они все едут в темноту и ужас, не замечая этого в своей страсти и похоти. Набедренное отделение для гранат Соломона заполнено дополнительными инъекторами. Он запускает туда руку и вырывает несколько из них. Вещество растворяется в воздухе, заставляя оголённую толпу людей визжать от восторга духа и телесной боли. Грохот из переносных проигрывателей становится всё более высоким, срываясь на вой помех, через которые только Арис — пока лишь он - слышит смех и шёпот. Когда лифт останавливается музыка звучит лишь в головах людей. Они слишком поглощены друг другом и чувствами, чтобы заметить такую деталь.
Из проигрывателей уже давно раздаются неприкрытые демонические завывания и вопли, они словно ангельское пение обещают мир блаженства и бесконечного удовольствия. Огромные двери начинают своё движение. Арис слишком адекватен, из его организма слишком быстро утекает дурман. Ещё одна ударная доза веществ бьёт по его телу, вызывая вопль! Кричат сразу несколько голосов: Лорд, Эйдолан и демон в броне, связанный с его нервной системой и тянущий паразитические отростки к его душе. Печати на дверях вращаются одна за другой со щелчками вставая в нужные положения и изменяя картину «Райского сада» безумного художника на искажённое демонами изображение, от которого веет лишь злом.
На корабле звучит тревога. «Взрыв на Первой палубе» - докладывает сервитор. Единственный живой глаз Афзала смотрит на доклад, который спешно наполняется новой информацией. Нет повреждений. Ничего.
- Процедура экстренного выхода из Имматериума! Живо! - раздаётся громоподобный приказ на капитанском мостике. - Люди в полной тишине начинают выполнять указание. Перезвон колоколов сигнализирует о переходе судна в реальное пространство. Звон ужасающе хаотичный, в нём нет никакой мелодичности. Язычки в этих колоколах заменяют те, кто ослушался или задал ненужный вопрос. В их мозг поступают электрические импульсы, воздействуя на участки мозга, отвечающие за боль, и люди дёргаются, ударяясь о стены колоколов.
Соломона найдут на груде мертвых тел зверолюдей. Его запасы с наркотиками окажутся полностью опустошёнными. Он будет слушать великолепную музыку, которую не в силах будут передать звукоуловители дронов, нашедших его. Источник этой музыки окажется неизвестным. Зато дроны смогли передать вопли агонии единого умирающего организма, висящего у потолка. Соединённые воедино нервы, мышцы и внутренности людей, треск перекрученных костей и связанных жил заполнит вокс-каналы по всему кораблю на несколько секунд. Словно верёвка висельника, скрипя под весом ожиревшего жреца, умершего с улыбкой на устах. Это будет продолжаться, пока Лорд не обратит внимания на незваных гостей. Затем музыка затихнет, а организм перестанет бороться за жизнь. Останется только ужасающий взгляд, полный умирающей любви и восстающей ненависти. Картинка подёрнется помехами, а затем на груде тел не окажется никого. Исчезнет так же инсталляция из тел людей, окровавленные шкуры зверолюдей не оставят ни единого пятна крови в запечатанном зале. Он будет пуст.
Пуст как глазницы команды наблюдателей, ВЫХОЛЩЕН КАК ИХ РАЗУМ И ПОЛ, КАК ИХ БРЕННЫЕ БЕЗДУШНЫЕ ОБОЛОЧКИ.
Врата покоев Соломона распахнутся вновь, выпуская из его обители розовый дым и полных счастья людей. Их телами воспользовались, даровав им крупицу божественного. Несколько секунд назад, а может и часов они умирали, будучи сплетёнными в одно целое. Они кричали от мучительной боли разорванных тел и от наполняющего их благоговения. Затем, в их мучении родились ангельские посланники Слаанеш, они завладели их телами, мучительно медленно сращивая их, наполняя своей любовью и обожанием. Как и сказал Возлюбленный, они были благословлены. Их пороки, лежавшие грузом на душе переродились. Все их переживания и воспоминания, составляющие их личность в сладкой агонии слились с их собственной душой, сгорая там. Теперь все они были рабами. Слуги встречали нагих людей за вратами, окутанных розовой дымкой и облачали их в фиолетовые одеяния новообращённых.
Арис покачивал бокал с кровью и вином душ, омывая золото и рубины, несколько белых кружков плавало там. Это новое тело было словно глотком свежего воздуха. Ощущения были такими, первозданными. Было столь много всего, чего он избегал в своём старом теле, потому, что ничего не ощущал...
- Приготовьте гвозди. - Спокойный голос казалось заполнял весь зал. Теперь в нём был лишь его трон и статуя Тёмного Принца. Слуга открыл флакон с резким запахом и опрокинул его в подставленный кубок. - Я хочу, чтобы меня распяли.
Арис пригубил содержимое кубка. Галлюциноген начал действовать почти мгновенно, въедаясь в слизистую оболочку рта, обжигая её. Его собственная кровь стала послевкусием содержимого. Взор Соломона поплыл под воздействием химическим коктейля. Разум пошатнулся и начал затягиваться в себя. Он не препятствовал этому. - По воле Слаанеш мы покинули обитель Бога.
Ещё один глоток наркотика. На этот раз в рот Соломона кроме него попали несколько вырванных им глаз. Они брызнули прохладной студенистой масской под заточенными зубами. Глоток вина смыл их, а осушенный кубок упал вниз по ступеням.
- Здесь мы восстановим облик «Восторга». Передай адмиралу и архимагосу-Бета, что судно встаёт на ремонт.
- Снимите тела еретиков с корабля. Оплюйте их и освежуйте! Скормите мясо зверолюдям, пусть их молодняк узнает вкус врага! - Розоватая дымка начала клубится в помещении, тени появлялись в ней и исчезали с лёгким смехом. Он увидел образы в этом дыме. Девы.
Взрыв истеричного смеха заглушил всё. Сквозь него преданный слуга едва смог разобрать его волю. Перо чиркнуло в последний раз и он выбежал из зала. Людям там не было места. Дверь начала закрываться за ним, погружая зал в темноту. Он расслышал удары, вгоняющие железо в камень, сладострастные стоны и манящий смех. Со всех ног безымянный слуга кинулся передавать волю своего господина.
Фаэль торчал на этом куске пластали, дрейфующей в космосе уже вторую неделю. Зачем он это делал для него и самого оставалось загадкой. Что в прочем его устраивало, раскрывать тайны и отыскивать истинное назначение вещей было вполне обыденно для служителя Тзинча. Главное он чувствовал, что необходимо быть здесь, эти же чувства разделял и его верный фрегат, мерно дрейфующий вместе с массивом Пиратской Лагуны. Старинной, заброшенной станцией. Потерявшей своих имперских обитателей тысячи лет назад, и удачно прикорманенной когда-то пиратским бароном, в момент её самопроизвольного выхода из варпа рядом с его флотилией. Кто был этот барон, когда точно это все произошло, никто из нынешних обитателей станции уже и не помнил, а Фаель Кхайон и совершенно не был настроен им это рассказывать. Хотя знание об этом, пришло к нему в первый день бесплодных скитаний по этой дыре.
Обычное сосредоточие порока и вседозволенности, обиталище банд и еретических механикумов, пристань для отчаявшихся но сильных. Ведь суда слабых, вполне могли и не выйти из лап этого «порта».
Похоже сегодня был именно тот самый день. Сегодня колдуну открылся израненный корабль, поклонников Слаанешь, что встал на прикол у космического скитальца. Этот корабль явно таил в себе историю, которую Фаэль мог бы выслушать, а возможно и тайну которую помог бы раскрыть. Такие чувства вели его сегодня по палубам Лагуны. Вели туда, где должен был быть ключ.. Его яркое пятно пробивалось сквозь все, буравя второе зрение павонида. Следуя этому зову ему пришлось опуститься на одну из нижних палуб. В место где концентрация безумия, вызываемая всеми доступными средствами, была максимальна из всего объёма древней постройки. Павонид чувствовал океаны боли разливающиеся из разлагающихся за живо тел. Он бы мог помочь любому из них, но любой не стоил и секунды его времени. Преодолев путь устланный пороком он наконец-то добрался до заведения, где и засел ключ. Похоже самая гнустная и дорогая дыра из всех доступных.
Створки раскрылись выпустив в коридор-улицу клубы едкого дыма. Искусственный свет упал на массивную фигуру, гору мышц вмонтированную в гусеничную платформу. Гора осмотрела колдуна быстрым взглядом и отъехала в сторону.
Бар принял его звуками жизни, кутежа, секса и убийства, обычным коктейлем, что почивало себя пиратское отребье между рейдами. За спиной послышались крики и удары, хруст и оборвавшийся писк, створка бара закрылась, сервитор привратник замер в ожидании следующего гостя. Все это Фаэль отлично видел спиной, пока его живые глаза буравили плотные облака кумара, окутавшие это злачное место. Где-то в глубине, брежил ключ. Он слегка шевелился и постоянно менял цвет. То напрягаясь и готовясь к красному взрыву то скатываясь в глухую тоску синюшной меланхолии. Сланешит.
Чччч.ччч.то будет угодно догому волшебнику? - пропищал кто-то обращаясь к Фаэлю снизу в верх. Где-то под ногами, семенило карликообразное существо, в подобии форменной одежды официанта и с грязной тряпкой наброшенной на руку.
Мы сазу заметили писутствие стволь могущественной фигулы. Не хотите ли плайти к моему босу? У него есь для вас очень любопытное пледложение. - карлик дрянно улыбнулся указав куда-то наверх. При этом он неловко согнулся, и из его одежды выпало несколько шприцев, звякнув об металическую решётку пола. Один разбился, а второй юркнул меж прутьев.
Ой, ой. - пискнуло существо и упав на колени, принялось шарить тощей рученькой просмежь решётки. - Там. - ещё раз пискнул он, указывая на унылый каркас лестницы ведущей на галерею. Вот только ключ был в другом углу помещения, и на том же уровне что и Фаэль.
Обычное сосредоточие порока и вседозволенности, обиталище банд и еретических механикумов, пристань для отчаявшихся но сильных. Ведь суда слабых, вполне могли и не выйти из лап этого «порта».
Похоже сегодня был именно тот самый день. Сегодня колдуну открылся израненный корабль, поклонников Слаанешь, что встал на прикол у космического скитальца. Этот корабль явно таил в себе историю, которую Фаэль мог бы выслушать, а возможно и тайну которую помог бы раскрыть. Такие чувства вели его сегодня по палубам Лагуны. Вели туда, где должен был быть ключ.. Его яркое пятно пробивалось сквозь все, буравя второе зрение павонида. Следуя этому зову ему пришлось опуститься на одну из нижних палуб. В место где концентрация безумия, вызываемая всеми доступными средствами, была максимальна из всего объёма древней постройки. Павонид чувствовал океаны боли разливающиеся из разлагающихся за живо тел. Он бы мог помочь любому из них, но любой не стоил и секунды его времени. Преодолев путь устланный пороком он наконец-то добрался до заведения, где и засел ключ. Похоже самая гнустная и дорогая дыра из всех доступных.
Створки раскрылись выпустив в коридор-улицу клубы едкого дыма. Искусственный свет упал на массивную фигуру, гору мышц вмонтированную в гусеничную платформу. Гора осмотрела колдуна быстрым взглядом и отъехала в сторону.
Бар принял его звуками жизни, кутежа, секса и убийства, обычным коктейлем, что почивало себя пиратское отребье между рейдами. За спиной послышались крики и удары, хруст и оборвавшийся писк, створка бара закрылась, сервитор привратник замер в ожидании следующего гостя. Все это Фаэль отлично видел спиной, пока его живые глаза буравили плотные облака кумара, окутавшие это злачное место. Где-то в глубине, брежил ключ. Он слегка шевелился и постоянно менял цвет. То напрягаясь и готовясь к красному взрыву то скатываясь в глухую тоску синюшной меланхолии. Сланешит.
Чччч.ччч.то будет угодно догому волшебнику? - пропищал кто-то обращаясь к Фаэлю снизу в верх. Где-то под ногами, семенило карликообразное существо, в подобии форменной одежды официанта и с грязной тряпкой наброшенной на руку.
Мы сазу заметили писутствие стволь могущественной фигулы. Не хотите ли плайти к моему босу? У него есь для вас очень любопытное пледложение. - карлик дрянно улыбнулся указав куда-то наверх. При этом он неловко согнулся, и из его одежды выпало несколько шприцев, звякнув об металическую решётку пола. Один разбился, а второй юркнул меж прутьев.
Ой, ой. - пискнуло существо и упав на колени, принялось шарить тощей рученькой просмежь решётки. - Там. - ещё раз пискнул он, указывая на унылый каркас лестницы ведущей на галерею. Вот только ключ был в другом углу помещения, и на том же уровне что и Фаэль.
Сорсер проигнорировал призыв карлика и пнув его ботинком направился в сторону сияния сланешь.
Карлик болезненно пискнул и хрустнул, похоже повредив себе что-то.
В голове волшебника техонечко зашептал чей-то голос, таинственный и неизвестный, он однако вполне ощущался как движение великого пути.
> Ты прошёл сквозь дымы и отвратительно безликую толпу скама в сторону барной стойки. Уже на подходе ты увидел что цветные ауры распадаются на три фигуры. Громоздкую фигуру огрина, обтянутую чёрной кожей с вкраплениями металла, с тяжелым дробовиком за спиной и примитивной силовой булавой. Лицо его представляло собой сплошную мешанину шрамов, судя по ровным линиям от меча. Глаза, рот, нос и уши были заменены металической маской агументики. Огрин беспрестанном пылал алым, находясь под малыми дозами наркотиков стимулирующих агресию. И ему явно хотелось ещё.
Вторым был, среднего роста, человек в коричневом плаще из человеческой кожи и в смешной широкополой шляпе надвинутой на глаза, с которой свисали маленькие косточки. Лицо его было темно красным с блуждающей наркотической улыбкой. Эти двое сопровождали третьего, чьей ауры практически не было видно, настолько серо и пусто, он выглядел на фоне своих спутников. Казалось бы ничего не желавший, этот третий вёл беседу с полуметалическим барменом, которая постепенно перерастала в спор. Поскольку тот отвечал на вопросы скупым пожатием плеч. Третий этот был тощь, высок и судя по всему гол. Из одежды на нем была накинута только белая туника из дорогой ткани, вымазанная с низу грязью и кровью, в довершение ко всему он был бос, и на ногах имел множество кровоточащих ран.
- Вы должны это передать. Лорд не разбрасывает такие предложения на право-налево. Любой из ваших капитанов получит солидный навар с этой сделки. - Бармен пожимает плечами.
Фигура сорка останавливается в нескольких метрах от троицы и наблюдает.
Слуга в белом тяжело вздыхает.
- Ээээмм ббсс. - мычит заметивший сорка огрин. Белый оборачивается и впивает свои тонкие черненькие глазёнки во вновь прибывшего. Лицо его облагорожено тонкими чертами, искусственно придающие ему сходство с эльдарами.
Бармен опускает руки. Кожаная шляпа шевелиться не доставая рук из карманов.
- Странно видеть столь возвышенного астартес в подобном месте. - белый исполняет приветственный поклон. Мой Лорд не жалует своих братьев астартес, но возможно вы знакомы с капитанами пиратских кораблей? Меня послали сюда переговорить с ними, го чем дольше я здесь прибываю тем больше осознаю, что это просто чья-то шутка. Едвали в этой дыре, есть достойные, работы что мы предлагаем. - Последние слова слага произнёс нарочито громко, обращаясь больше к окружающим чем к колдуну тзинча.
Окружающий зал отреагировал расходящимся кругами тишины. Шум множества бесед и разговоров сменился молчанием. Где-то разбилась бутылка писанка. На втором этаже громыхнул металл.
Карлик болезненно пискнул и хрустнул, похоже повредив себе что-то.
В голове волшебника техонечко зашептал чей-то голос, таинственный и неизвестный, он однако вполне ощущался как движение великого пути.
> Ты прошёл сквозь дымы и отвратительно безликую толпу скама в сторону барной стойки. Уже на подходе ты увидел что цветные ауры распадаются на три фигуры. Громоздкую фигуру огрина, обтянутую чёрной кожей с вкраплениями металла, с тяжелым дробовиком за спиной и примитивной силовой булавой. Лицо его представляло собой сплошную мешанину шрамов, судя по ровным линиям от меча. Глаза, рот, нос и уши были заменены металической маской агументики. Огрин беспрестанном пылал алым, находясь под малыми дозами наркотиков стимулирующих агресию. И ему явно хотелось ещё.
Вторым был, среднего роста, человек в коричневом плаще из человеческой кожи и в смешной широкополой шляпе надвинутой на глаза, с которой свисали маленькие косточки. Лицо его было темно красным с блуждающей наркотической улыбкой. Эти двое сопровождали третьего, чьей ауры практически не было видно, настолько серо и пусто, он выглядел на фоне своих спутников. Казалось бы ничего не желавший, этот третий вёл беседу с полуметалическим барменом, которая постепенно перерастала в спор. Поскольку тот отвечал на вопросы скупым пожатием плеч. Третий этот был тощь, высок и судя по всему гол. Из одежды на нем была накинута только белая туника из дорогой ткани, вымазанная с низу грязью и кровью, в довершение ко всему он был бос, и на ногах имел множество кровоточащих ран.
- Вы должны это передать. Лорд не разбрасывает такие предложения на право-налево. Любой из ваших капитанов получит солидный навар с этой сделки. - Бармен пожимает плечами.
Фигура сорка останавливается в нескольких метрах от троицы и наблюдает.
Слуга в белом тяжело вздыхает.
- Ээээмм ббсс. - мычит заметивший сорка огрин. Белый оборачивается и впивает свои тонкие черненькие глазёнки во вновь прибывшего. Лицо его облагорожено тонкими чертами, искусственно придающие ему сходство с эльдарами.
Бармен опускает руки. Кожаная шляпа шевелиться не доставая рук из карманов.
- Странно видеть столь возвышенного астартес в подобном месте. - белый исполняет приветственный поклон. Мой Лорд не жалует своих братьев астартес, но возможно вы знакомы с капитанами пиратских кораблей? Меня послали сюда переговорить с ними, го чем дольше я здесь прибываю тем больше осознаю, что это просто чья-то шутка. Едвали в этой дыре, есть достойные, работы что мы предлагаем. - Последние слова слага произнёс нарочито громко, обращаясь больше к окружающим чем к колдуну тзинча.
Окружающий зал отреагировал расходящимся кругами тишины. Шум множества бесед и разговоров сменился молчанием. Где-то разбилась бутылка писанка. На втором этаже громыхнул металл.
Горловое пение нарастало. Нестройный бой барабанов и визг струн взвивались вверх изломанным кадавром. Жрец вопил, размахивая дымящимся красным фиалом.
- Прими наш дар, Принц Наслаждений! Даруй нам своё благословение! Обрати свой взор на нас! - Крик хрипло вырывался из глотки жреца. Крепкий мужчина сорока лет с седыми волосами до плеч, резал свою покрытую белыми полосками шрамов грудь. Его глаза не моргая смотрели вверх, ища что-то в красной дымке. - Мы молим, Слаанеш! Снизойди до нас! Даруй каплю своего внимания!
Прикованная к каменному столу женщина извивалась, пытаясь вырваться из оков. Десятки рабочих пели, истязая себя, патрульные наслаждались представлением и дым от их лхо и обскуры смешивался с красным фиалом. Незаметно для себя, одурманенные патрульные один за другим перевели взгляд на него.
В сознании каждого из людей начал звучать шёпот, слов которого было не разобрать — его предназначение было служить фоном ритуалу. Жидкость в фиале забурлила, и дым плотным облаком окутал сначала жреца и жертву, а затем и всех вокруг. Его плотность нарастала, и вскоре люди не могли дышать. Они падали ниц, становились на колени или просто падали на пол без сознания. Голос жреца не переставал звучать разносясь по дыму и отдаваясь в телах зрителей.
Жертва закричала через минуту и шесть секунд. Её крик, ещё зарождаясь, перебил хрип жреца, захлёбывающегося в собственной крови разодранного горла. Шёпот в сознании людей, зародившийся по ту сторону реальности вторил крику женщины. Женщина начала затихать, а потусторонний голос набирал свою силу. К тому моменту, когда жертва испустила последний хрип, вопль из-за вуали достиг своего пика. С сырым треском разламывающихся рёбер, грудь женщины распорола клешня. Плоть женщины тянулась к ней. Демон сплетался из её крови, органов, мяса и красной дымки. За клешнёй появилось лицо неземной красоты. Порождение варпа медленно, смакуя боль всё ещё живого сознания, выкарабкивалось из тающего тела, и наконец материализовалось полностью, стоя на девственно чистом постаменте. Жрец упал на колени и распростёрся ниц, пустой фиал ударлися о камни и откатился в сторону.
Вопль в сознании людей не затихал. Он словно перетекал из их головы в средца, распаляя их. Люди наполнялись любовью, восторгом и желанием. Сердца горели и жаждали прикосновения явившегося им ангела. Не смея поднять головы они начали ползти к демонтеке, протягивая руки к её ногам. Наползая друг на друга, они давили тех, кто оказывался под ними. Демонетку окружил живой круг людей: она купалась в их обожании, любви, благоговении и ласке.
Жрец же дрожал от страха и полз прочь от изголодавшегося чудовища. Тело плохо слушалось его — он обламывал ногти о камни пола, он резал себя ритулаьным клинком, в боли находя очищение разума от безумного желания придти к ногам демона и молить его о прощении и о пощаде.
«Он же может простить меня! В этот раз паствы больше чем обычно, да! Да! Она простит меня, а затем одарит благословением! Он наверняк...» Рука провела клинок по груди, пересекая её от плеча до бедра. С болью пришёл страх, со страхом — сила в слабеющих без фиала руках. Отталкиваясь ногами и рукой — жрец не помнил, когда перевернулся, чтобы видеть демона — он на спине отползал прочь к откатившемуся в сторону сосуду.
Демонетка медленно наполнялась силами. Люди иссыхали у её ног и это было расточительством драгоценной жизни. Обессиленые они рыдали у её ног, наперебой моля о благословении. Никто не сопротивлялся, когда она принялась по очереди вынимать людей из груды вокруг неё. Острая клешня входила под грудь людей и рассекала её с треском костей и коротким криком боли. Свободной рукой демонетка вырывала всё ещё бьющиеся сердца и проглатывала их целиком, обливаясь кровью. Тела он отшвыривала в стороны, словно тряпичные игрушки.
Жрец трясущимися руками нашёл фиал, закрыл глаза и принялся ждать. Нужно было дать демону насытиться. Он позволял себе изредка бросать взгляд на происходящее. Чувства постепенно приходили в норму. Люди вокруг демона стремительно заканчивались, а изорванные их тела валялись по всюду. Жрец почти было упустил момент, когда последний из людей коротко вскрикнул. Теперь он был единственным оставшимся. Демон медленно направился к нему, соблазнительно покачивая бёдрами. С груди демонетки стекала кровь, перетекая на нижний ряд меньших грудей, налипая на серебряные цепочки и золото пирсинга. Лицо было самой прекрасной вещью, которую он когда-либо видел.
Старик — а это уже был уже лысеющий старик, покрытый морщинами — наблюдал за идущим в нему ангелом наслаждения со смесью страха и неверия. На её лице не было ничего, кроме прощающей всё улыбки. Она словно и не была зла на него за века заточения... Незаметное движение клинка в трясущейся от немощи руке привело жреца в чувство. Он вспомнил, что идёт к нему.
Демонетка изменилась. Её ангельское лицо пересек ужасающий оскал, то, что казалось экзотической причёской обернулось кривыми выростами на черепе, любящие глаза, моргнув превратились в голубые, горящие от ненависти щели. С воплем, сотрясающим глубины души, демонетка ринулась на жреца, выставив вперёд клешню.
Первый слог короткого имени, остановил её. Она словно замерла в воздухе, Клешня пробила старику плечо и медленно стискивала его кость. Острая боль была ничем перед страхом старика. Он выпалил оставшиеся два слога, и демон с жутким воем распался на красную дымку. Дымка устремилась внутрь фиала, заполняя его до краёв красной жидкостью. Обливаясь слёзами страха, жрец нашёл на поясе крышку фиала, и запечатал его. Из последних сил он надел его цепочку на шею и только тогда впал в беспамятство.
Очнувшись, первое, что ощутил жрец — это боль. Всё тело болело, словно после хорошей драки, но следов не было. Молодое, подтянутое тело с длинными, чёрными как смоль волосами было идеально, за исключением лишь шрамов на груди. Поднявшись на ноги, он окинул взглядом заляпанное кровью помещение, растерзанные тела и девственно чистый алтарь. Картина, которую он видит далеко не первый десяток раз. И не последний, как он надеется. Наслаждаясь силой, перетекающей в него через фиал и гордостью от того, что усмирил демона, он надел робу жреца и вышел из помещения. У него был ещё один год, десять месяцев и один день. Шестьсот шестьдесят шесть дней, прежде чем демона вновь нужно будет насытить. Меньше — и у демону будут силы, чтобы попытаться убить его во время призыва, больше — и возможно демон не сможет больше существовать и вечность жреца закончится так рано...
Поглаживая фиал под робой, жрец направился в Город. Нужно урвать как можно больше за отведённый ему срок.
- Прими наш дар, Принц Наслаждений! Даруй нам своё благословение! Обрати свой взор на нас! - Крик хрипло вырывался из глотки жреца. Крепкий мужчина сорока лет с седыми волосами до плеч, резал свою покрытую белыми полосками шрамов грудь. Его глаза не моргая смотрели вверх, ища что-то в красной дымке. - Мы молим, Слаанеш! Снизойди до нас! Даруй каплю своего внимания!
Прикованная к каменному столу женщина извивалась, пытаясь вырваться из оков. Десятки рабочих пели, истязая себя, патрульные наслаждались представлением и дым от их лхо и обскуры смешивался с красным фиалом. Незаметно для себя, одурманенные патрульные один за другим перевели взгляд на него.
В сознании каждого из людей начал звучать шёпот, слов которого было не разобрать — его предназначение было служить фоном ритуалу. Жидкость в фиале забурлила, и дым плотным облаком окутал сначала жреца и жертву, а затем и всех вокруг. Его плотность нарастала, и вскоре люди не могли дышать. Они падали ниц, становились на колени или просто падали на пол без сознания. Голос жреца не переставал звучать разносясь по дыму и отдаваясь в телах зрителей.
Жертва закричала через минуту и шесть секунд. Её крик, ещё зарождаясь, перебил хрип жреца, захлёбывающегося в собственной крови разодранного горла. Шёпот в сознании людей, зародившийся по ту сторону реальности вторил крику женщины. Женщина начала затихать, а потусторонний голос набирал свою силу. К тому моменту, когда жертва испустила последний хрип, вопль из-за вуали достиг своего пика. С сырым треском разламывающихся рёбер, грудь женщины распорола клешня. Плоть женщины тянулась к ней. Демон сплетался из её крови, органов, мяса и красной дымки. За клешнёй появилось лицо неземной красоты. Порождение варпа медленно, смакуя боль всё ещё живого сознания, выкарабкивалось из тающего тела, и наконец материализовалось полностью, стоя на девственно чистом постаменте. Жрец упал на колени и распростёрся ниц, пустой фиал ударлися о камни и откатился в сторону.
Вопль в сознании людей не затихал. Он словно перетекал из их головы в средца, распаляя их. Люди наполнялись любовью, восторгом и желанием. Сердца горели и жаждали прикосновения явившегося им ангела. Не смея поднять головы они начали ползти к демонтеке, протягивая руки к её ногам. Наползая друг на друга, они давили тех, кто оказывался под ними. Демонетку окружил живой круг людей: она купалась в их обожании, любви, благоговении и ласке.
Жрец же дрожал от страха и полз прочь от изголодавшегося чудовища. Тело плохо слушалось его — он обламывал ногти о камни пола, он резал себя ритулаьным клинком, в боли находя очищение разума от безумного желания придти к ногам демона и молить его о прощении и о пощаде.
«Он же может простить меня! В этот раз паствы больше чем обычно, да! Да! Она простит меня, а затем одарит благословением! Он наверняк...» Рука провела клинок по груди, пересекая её от плеча до бедра. С болью пришёл страх, со страхом — сила в слабеющих без фиала руках. Отталкиваясь ногами и рукой — жрец не помнил, когда перевернулся, чтобы видеть демона — он на спине отползал прочь к откатившемуся в сторону сосуду.
Демонетка медленно наполнялась силами. Люди иссыхали у её ног и это было расточительством драгоценной жизни. Обессиленые они рыдали у её ног, наперебой моля о благословении. Никто не сопротивлялся, когда она принялась по очереди вынимать людей из груды вокруг неё. Острая клешня входила под грудь людей и рассекала её с треском костей и коротким криком боли. Свободной рукой демонетка вырывала всё ещё бьющиеся сердца и проглатывала их целиком, обливаясь кровью. Тела он отшвыривала в стороны, словно тряпичные игрушки.
Жрец трясущимися руками нашёл фиал, закрыл глаза и принялся ждать. Нужно было дать демону насытиться. Он позволял себе изредка бросать взгляд на происходящее. Чувства постепенно приходили в норму. Люди вокруг демона стремительно заканчивались, а изорванные их тела валялись по всюду. Жрец почти было упустил момент, когда последний из людей коротко вскрикнул. Теперь он был единственным оставшимся. Демон медленно направился к нему, соблазнительно покачивая бёдрами. С груди демонетки стекала кровь, перетекая на нижний ряд меньших грудей, налипая на серебряные цепочки и золото пирсинга. Лицо было самой прекрасной вещью, которую он когда-либо видел.
Старик — а это уже был уже лысеющий старик, покрытый морщинами — наблюдал за идущим в нему ангелом наслаждения со смесью страха и неверия. На её лице не было ничего, кроме прощающей всё улыбки. Она словно и не была зла на него за века заточения... Незаметное движение клинка в трясущейся от немощи руке привело жреца в чувство. Он вспомнил, что идёт к нему.
Демонетка изменилась. Её ангельское лицо пересек ужасающий оскал, то, что казалось экзотической причёской обернулось кривыми выростами на черепе, любящие глаза, моргнув превратились в голубые, горящие от ненависти щели. С воплем, сотрясающим глубины души, демонетка ринулась на жреца, выставив вперёд клешню.
Первый слог короткого имени, остановил её. Она словно замерла в воздухе, Клешня пробила старику плечо и медленно стискивала его кость. Острая боль была ничем перед страхом старика. Он выпалил оставшиеся два слога, и демон с жутким воем распался на красную дымку. Дымка устремилась внутрь фиала, заполняя его до краёв красной жидкостью. Обливаясь слёзами страха, жрец нашёл на поясе крышку фиала, и запечатал его. Из последних сил он надел его цепочку на шею и только тогда впал в беспамятство.
Очнувшись, первое, что ощутил жрец — это боль. Всё тело болело, словно после хорошей драки, но следов не было. Молодое, подтянутое тело с длинными, чёрными как смоль волосами было идеально, за исключением лишь шрамов на груди. Поднявшись на ноги, он окинул взглядом заляпанное кровью помещение, растерзанные тела и девственно чистый алтарь. Картина, которую он видит далеко не первый десяток раз. И не последний, как он надеется. Наслаждаясь силой, перетекающей в него через фиал и гордостью от того, что усмирил демона, он надел робу жреца и вышел из помещения. У него был ещё один год, десять месяцев и один день. Шестьсот шестьдесят шесть дней, прежде чем демона вновь нужно будет насытить. Меньше — и у демону будут силы, чтобы попытаться убить его во время призыва, больше — и возможно демон не сможет больше существовать и вечность жреца закончится так рано...
Поглаживая фиал под робой, жрец направился в Город. Нужно урвать как можно больше за отведённый ему срок.
Горловое пение нарастало. Нестройный бой барабанов и визг струн взвивались вверх изломанным кадавром. Жрец вопил, размахивая дымящимся красным фиалом.
- Прими наш дар, Принц Наслаждений! Даруй нам своё благословение! Обрати свой взор на нас! - Крик хрипло вырывался из глотки жреца. Крепкий мужчина сорока лет с седыми волосами до плеч, резал свою покрытую белыми полосками шрамов грудь. Его глаза не моргая смотрели вверх, ища что-то в красной дымке. - Мы молим, Слаанеш! Снизойди до нас! Даруй каплю своего внимания!
Прикованная к каменному столу женщина извивалась, пытаясь вырваться из оков. Десятки рабочих пели, истязая себя, патрульные наслаждались представлением и дым от их лхо и обскуры смешивался с красным фиалом. Незаметно для себя, одурманенные патрульные один за другим перевели взгляд на него.
В сознании каждого из людей начал звучать шёпот, слов которого было не разобрать — его предназначение было служить фоном ритуалу. Жидкость в фиале забурлила, и дым плотным облаком окутал сначала жреца и жертву, а затем и всех вокруг. Его плотность нарастала, и вскоре люди не могли дышать. Они падали ниц, становились на колени или просто падали на пол без сознания. Голос жреца не переставал звучать разносясь по дыму и отдаваясь в телах зрителей.
Жертва закричала через минуту и шесть секунд. Её крик, ещё зарождаясь, перебил хрип жреца, захлёбывающегося в собственной крови разодранного горла. Шёпот в сознании людей, зародившийся по ту сторону реальности вторил крику женщины. Женщина начала затихать, а потусторонний голос набирал свою силу. К тому моменту, когда жертва испустила последний хрип, вопль из-за вуали достиг своего пика. С сырым треском разламывающихся рёбер, грудь женщины распорола клешня. Плоть женщины тянулась к ней. Демон сплетался из её крови, органов, мяса и красной дымки. За клешнёй появилось лицо неземной красоты. Порождение варпа медленно, смакуя боль всё ещё живого сознания, выкарабкивалось из тающего тела, и наконец материализовалось полностью, стоя на девственно чистом постаменте. Жрец упал на колени и распростёрся ниц, пустой фиал ударлися о камни и откатился в сторону.
Вопль в сознании людей не затихал. Он словно перетекал из их головы в средца, распаляя их. Люди наполнялись любовью, восторгом и желанием. Сердца горели и жаждали прикосновения явившегося им ангела. Не смея поднять головы они начали ползти к демонтеке, протягивая руки к её ногам. Наползая друг на друга, они давили тех, кто оказывался под ними. Демонетку окружил живой круг людей: она купалась в их обожании, любви, благоговении и ласке.
Жрец же дрожал от страха и полз прочь от изголодавшегося чудовища. Тело плохо слушалось его — он обламывал ногти о камни пола, он резал себя ритулаьным клинком, в боли находя очищение разума от безумного желания придти к ногам демона и молить его о прощении и о пощаде.
«Он же может простить меня! В этот раз паствы больше чем обычно, да! Да! Она простит меня, а затем одарит благословением! Он наверняк...» Рука провела клинок по груди, пересекая её от плеча до бедра. С болью пришёл страх, со страхом — сила в слабеющих без фиала руках. Отталкиваясь ногами и рукой — жрец не помнил, когда перевернулся, чтобы видеть демона — он на спине отползал прочь к откатившемуся в сторону сосуду.
Демонетка медленно наполнялась силами. Люди иссыхали у её ног и это было расточительством драгоценной жизни. Обессиленые они рыдали у её ног, наперебой моля о благословении. Никто не сопротивлялся, когда она принялась по очереди вынимать людей из груды вокруг неё. Острая клешня входила под грудь людей и рассекала её с треском костей и коротким криком боли. Свободной рукой демонетка вырывала всё ещё бьющиеся сердца и проглатывала их целиком, обливаясь кровью. Тела он отшвыривала в стороны, словно тряпичные игрушки.
Жрец трясущимися руками нашёл фиал, закрыл глаза и принялся ждать. Нужно было дать демону насытиться. Он позволял себе изредка бросать взгляд на происходящее. Чувства постепенно приходили в норму. Люди вокруг демона стремительно заканчивались, а изорванные их тела валялись по всюду. Жрец почти было упустил момент, когда последний из людей коротко вскрикнул. Теперь он был единственным оставшимся. Демон медленно направился к нему, соблазнительно покачивая бёдрами. С груди демонетки стекала кровь, перетекая на нижний ряд меньших грудей, налипая на серебряные цепочки и золото пирсинга. Лицо было самой прекрасной вещью, которую он когда-либо видел.
Старик — а это уже был уже лысеющий старик, покрытый морщинами — наблюдал за идущим в нему ангелом наслаждения со смесью страха и неверия. На её лице не было ничего, кроме прощающей всё улыбки. Она словно и не была зла на него за века заточения... Незаметное движение клинка в трясущейся от немощи руке привело жреца в чувство. Он вспомнил, что идёт к нему.
Демонетка изменилась. Её ангельское лицо пересек ужасающий оскал, то, что казалось экзотической причёской обернулось кривыми выростами на черепе, любящие глаза, моргнув превратились в голубые, горящие от ненависти щели. С воплем, сотрясающим глубины души, демонетка ринулась на жреца, выставив вперёд клешню.
Первый слог короткого имени, остановил её. Она словно замерла в воздухе, Клешня пробила старику плечо и медленно стискивала его кость. Острая боль была ничем перед страхом старика. Он выпалил оставшиеся два слога, и демон с жутким воем распался на красную дымку. Дымка устремилась внутрь фиала, заполняя его до краёв красной жидкостью. Обливаясь слёзами страха, жрец нашёл на поясе крышку фиала, и запечатал его. Из последних сил он надел его цепочку на шею и только тогда впал в беспамятство.
Очнувшись, первое, что ощутил жрец — это боль. Всё тело болело, словно после хорошей драки, но следов не было. Молодое, подтянутое тело с длинными, чёрными как смоль волосами было идеально, за исключением лишь шрамов на груди. Поднявшись на ноги, он окинул взглядом заляпанное кровью помещение, растерзанные тела и девственно чистый алтарь. Картина, которую он видит далеко не первый десяток раз. И не последний, как он надеется. Наслаждаясь силой, перетекающей в него через фиал и гордостью от того, что усмирил демона, он надел робу жреца и вышел из помещения. У него был ещё один год, десять месяцев и один день. Шестьсот шестьдесят шесть дней, прежде чем демона вновь нужно будет насытить. Меньше — и у демону будут силы, чтобы попытаться убить его во время призыва, больше — и возможно демон не сможет больше существовать и вечность жреца закончится так рано...
Поглаживая фиал под робой, жрец направился в Город. Нужно урвать как можно больше за отведённый ему срок.
- Прими наш дар, Принц Наслаждений! Даруй нам своё благословение! Обрати свой взор на нас! - Крик хрипло вырывался из глотки жреца. Крепкий мужчина сорока лет с седыми волосами до плеч, резал свою покрытую белыми полосками шрамов грудь. Его глаза не моргая смотрели вверх, ища что-то в красной дымке. - Мы молим, Слаанеш! Снизойди до нас! Даруй каплю своего внимания!
Прикованная к каменному столу женщина извивалась, пытаясь вырваться из оков. Десятки рабочих пели, истязая себя, патрульные наслаждались представлением и дым от их лхо и обскуры смешивался с красным фиалом. Незаметно для себя, одурманенные патрульные один за другим перевели взгляд на него.
В сознании каждого из людей начал звучать шёпот, слов которого было не разобрать — его предназначение было служить фоном ритуалу. Жидкость в фиале забурлила, и дым плотным облаком окутал сначала жреца и жертву, а затем и всех вокруг. Его плотность нарастала, и вскоре люди не могли дышать. Они падали ниц, становились на колени или просто падали на пол без сознания. Голос жреца не переставал звучать разносясь по дыму и отдаваясь в телах зрителей.
Жертва закричала через минуту и шесть секунд. Её крик, ещё зарождаясь, перебил хрип жреца, захлёбывающегося в собственной крови разодранного горла. Шёпот в сознании людей, зародившийся по ту сторону реальности вторил крику женщины. Женщина начала затихать, а потусторонний голос набирал свою силу. К тому моменту, когда жертва испустила последний хрип, вопль из-за вуали достиг своего пика. С сырым треском разламывающихся рёбер, грудь женщины распорола клешня. Плоть женщины тянулась к ней. Демон сплетался из её крови, органов, мяса и красной дымки. За клешнёй появилось лицо неземной красоты. Порождение варпа медленно, смакуя боль всё ещё живого сознания, выкарабкивалось из тающего тела, и наконец материализовалось полностью, стоя на девственно чистом постаменте. Жрец упал на колени и распростёрся ниц, пустой фиал ударлися о камни и откатился в сторону.
Вопль в сознании людей не затихал. Он словно перетекал из их головы в средца, распаляя их. Люди наполнялись любовью, восторгом и желанием. Сердца горели и жаждали прикосновения явившегося им ангела. Не смея поднять головы они начали ползти к демонтеке, протягивая руки к её ногам. Наползая друг на друга, они давили тех, кто оказывался под ними. Демонетку окружил живой круг людей: она купалась в их обожании, любви, благоговении и ласке.
Жрец же дрожал от страха и полз прочь от изголодавшегося чудовища. Тело плохо слушалось его — он обламывал ногти о камни пола, он резал себя ритулаьным клинком, в боли находя очищение разума от безумного желания придти к ногам демона и молить его о прощении и о пощаде.
«Он же может простить меня! В этот раз паствы больше чем обычно, да! Да! Она простит меня, а затем одарит благословением! Он наверняк...» Рука провела клинок по груди, пересекая её от плеча до бедра. С болью пришёл страх, со страхом — сила в слабеющих без фиала руках. Отталкиваясь ногами и рукой — жрец не помнил, когда перевернулся, чтобы видеть демона — он на спине отползал прочь к откатившемуся в сторону сосуду.
Демонетка медленно наполнялась силами. Люди иссыхали у её ног и это было расточительством драгоценной жизни. Обессиленые они рыдали у её ног, наперебой моля о благословении. Никто не сопротивлялся, когда она принялась по очереди вынимать людей из груды вокруг неё. Острая клешня входила под грудь людей и рассекала её с треском костей и коротким криком боли. Свободной рукой демонетка вырывала всё ещё бьющиеся сердца и проглатывала их целиком, обливаясь кровью. Тела он отшвыривала в стороны, словно тряпичные игрушки.
Жрец трясущимися руками нашёл фиал, закрыл глаза и принялся ждать. Нужно было дать демону насытиться. Он позволял себе изредка бросать взгляд на происходящее. Чувства постепенно приходили в норму. Люди вокруг демона стремительно заканчивались, а изорванные их тела валялись по всюду. Жрец почти было упустил момент, когда последний из людей коротко вскрикнул. Теперь он был единственным оставшимся. Демон медленно направился к нему, соблазнительно покачивая бёдрами. С груди демонетки стекала кровь, перетекая на нижний ряд меньших грудей, налипая на серебряные цепочки и золото пирсинга. Лицо было самой прекрасной вещью, которую он когда-либо видел.
Старик — а это уже был уже лысеющий старик, покрытый морщинами — наблюдал за идущим в нему ангелом наслаждения со смесью страха и неверия. На её лице не было ничего, кроме прощающей всё улыбки. Она словно и не была зла на него за века заточения... Незаметное движение клинка в трясущейся от немощи руке привело жреца в чувство. Он вспомнил, что идёт к нему.
Демонетка изменилась. Её ангельское лицо пересек ужасающий оскал, то, что казалось экзотической причёской обернулось кривыми выростами на черепе, любящие глаза, моргнув превратились в голубые, горящие от ненависти щели. С воплем, сотрясающим глубины души, демонетка ринулась на жреца, выставив вперёд клешню.
Первый слог короткого имени, остановил её. Она словно замерла в воздухе, Клешня пробила старику плечо и медленно стискивала его кость. Острая боль была ничем перед страхом старика. Он выпалил оставшиеся два слога, и демон с жутким воем распался на красную дымку. Дымка устремилась внутрь фиала, заполняя его до краёв красной жидкостью. Обливаясь слёзами страха, жрец нашёл на поясе крышку фиала, и запечатал его. Из последних сил он надел его цепочку на шею и только тогда впал в беспамятство.
Очнувшись, первое, что ощутил жрец — это боль. Всё тело болело, словно после хорошей драки, но следов не было. Молодое, подтянутое тело с длинными, чёрными как смоль волосами было идеально, за исключением лишь шрамов на груди. Поднявшись на ноги, он окинул взглядом заляпанное кровью помещение, растерзанные тела и девственно чистый алтарь. Картина, которую он видит далеко не первый десяток раз. И не последний, как он надеется. Наслаждаясь силой, перетекающей в него через фиал и гордостью от того, что усмирил демона, он надел робу жреца и вышел из помещения. У него был ещё один год, десять месяцев и один день. Шестьсот шестьдесят шесть дней, прежде чем демона вновь нужно будет насытить. Меньше — и у демону будут силы, чтобы попытаться убить его во время призыва, больше — и возможно демон не сможет больше существовать и вечность жреца закончится так рано...
Поглаживая фиал под робой, жрец направился в Город. Нужно урвать как можно больше за отведённый ему срок.
88 Танстар. Опорная база Имперского космофлота Его Императорского Великолепия в секторе Каликсис. Огромный рукотворный мир, созданный человеческими руками в пронзительно-холодной пустоте космоса. Это великолепное сооружение являлось домом или временным пристанищем для сотен тысяч людей, машин и людей-машин. Там же нашли место для отдыха и несколько полков Элизианских Десантных Войск, переводящих дух после ожесточенных сражений против отринувших священную власть Императора на 47 Капелла. Двое элизианских офицеров торопливо шагали по металлическим плитам одного из гигантских ангаров и звуки их шагов тонули в рокоте машинерии окружавшей их. Они пытались обмениваться короткими фразами, но из-за непрекращающегося шума это было практически бесполезно. Оба мужчин были одеты в униформу десантников, стандартную для их полка, и лишь погоны выдавали в них офицеров высокого звания. Один из них, с худощавым лицом и мертвенно-бледной кожей выглядел значительно старше своего спутника и носил погоны генерал-майора, второй, в звании полковника, имел загорелое лицо и мощное телосложение и в отличии от генерал-майора носил короткую аккуратную бороду. Ему приходилось постоянно наклоняться к генералу, в попытках уловить слова своего командира:
- ...после этого Вас...полковники Сандерс и Хотблад, кроме них...Гринпасс, но я...лучше узнать у Айсклиф...с Рэдсандом и Блэк...Вам всё понятно, Хемлок?
- Честно сказать, сэр, я нихера не расслышал, - проорал в ответ Хемлок наклоняясь к уху генерала Сильвервуда - но я что-нибудь придумаю.
- Вам ничего не нужно придумывать, Хемлок, всё придумано за Вас. Направляйтесь в кают-компанию, я зайду... - Последние слова вновь потонули в оглушительном шуме и генерал резко сменив направление исчез в одном из лифтов. Пожав плечами Хемлок направился к посадочным шлюзам, где располагались транспортные шаттлы, осущестлявшие доставку персонала на пришвартованные вокруг Танстара боевые корабли. Перелёт на флагман их небольшого карательного флота не занял много времени, и вот он уже шагал по гулким коридорам корабля, который на ближайшие несколько месяцев станет им новым домом. "Хотя нет," - поправил себя Хемлок - "вряд ли нас оставят на крейсере. Скорее всего дадут какое-нибудь полуржавое корыто, которое еще Императора видело". В отличии от Танстара, оглушающего своим шумом, "Ярость Возмездия" оглушала своей тишиной: Хемлок в одиночистве шагал по коридорам, лишь изредка встречая одиноких офицеров флота, спешащих по своим делам. Корабль был полностью готов к отбытию в любой момент, поэтому никакой суеты и толкотни не наблюдалось, никто не пытался что-то протащить в последний момент и техники завершили все необходимые мероприятия и ритуалы еще несколько часов назад. Ричарду пришлось воспользоваться внутренней транспортной линией, чтобы добраться до кают-компании корабля, где его ждали другие офицеры. Сама кают-компания выглядела невероятно "стандартной". Практически все корабли Имперского флота перестраивались и переделывались бесчетное число раз, порой повреждения в бою лишали корабль целых палуб, а ремонтники не сильно заморачивались на восстановлении первоначального вида, поэтому в Имперском флоте не было двух одинаковых кораблей. Кают-компании же нередко переделывались под желания капитана и его экипажа, но эта конкретная была... "Стандартной". Впрочем, Хемлок выбросил из головы обстановку, сосредоточившись на людях, находящихся в данный момент с ним в одном помещении. Несколько офицеров элизианского штаба и офицер-флота одновременно подняли глаза на вошедшего элизианца.
- ...после этого Вас...полковники Сандерс и Хотблад, кроме них...Гринпасс, но я...лучше узнать у Айсклиф...с Рэдсандом и Блэк...Вам всё понятно, Хемлок?
- Честно сказать, сэр, я нихера не расслышал, - проорал в ответ Хемлок наклоняясь к уху генерала Сильвервуда - но я что-нибудь придумаю.
- Вам ничего не нужно придумывать, Хемлок, всё придумано за Вас. Направляйтесь в кают-компанию, я зайду... - Последние слова вновь потонули в оглушительном шуме и генерал резко сменив направление исчез в одном из лифтов. Пожав плечами Хемлок направился к посадочным шлюзам, где располагались транспортные шаттлы, осущестлявшие доставку персонала на пришвартованные вокруг Танстара боевые корабли. Перелёт на флагман их небольшого карательного флота не занял много времени, и вот он уже шагал по гулким коридорам корабля, который на ближайшие несколько месяцев станет им новым домом. "Хотя нет," - поправил себя Хемлок - "вряд ли нас оставят на крейсере. Скорее всего дадут какое-нибудь полуржавое корыто, которое еще Императора видело". В отличии от Танстара, оглушающего своим шумом, "Ярость Возмездия" оглушала своей тишиной: Хемлок в одиночистве шагал по коридорам, лишь изредка встречая одиноких офицеров флота, спешащих по своим делам. Корабль был полностью готов к отбытию в любой момент, поэтому никакой суеты и толкотни не наблюдалось, никто не пытался что-то протащить в последний момент и техники завершили все необходимые мероприятия и ритуалы еще несколько часов назад. Ричарду пришлось воспользоваться внутренней транспортной линией, чтобы добраться до кают-компании корабля, где его ждали другие офицеры. Сама кают-компания выглядела невероятно "стандартной". Практически все корабли Имперского флота перестраивались и переделывались бесчетное число раз, порой повреждения в бою лишали корабль целых палуб, а ремонтники не сильно заморачивались на восстановлении первоначального вида, поэтому в Имперском флоте не было двух одинаковых кораблей. Кают-компании же нередко переделывались под желания капитана и его экипажа, но эта конкретная была... "Стандартной". Впрочем, Хемлок выбросил из головы обстановку, сосредоточившись на людях, находящихся в данный момент с ним в одном помещении. Несколько офицеров элизианского штаба и офицер-флота одновременно подняли глаза на вошедшего элизианца.
В некоторых взглядах читалось любопытство, некоторые были приветливы. Хемлок поприветствовал собравшихся салютом и добавил:
- Извиняюсь за опоздание. На Танстаре ужасные пробки.
- Садитесь, полковник Хемлок - адъютант Тами Айсклиф указала рукой на свободное место, и Хемлок поспешил занять его. - Я так понимаю, генерал Сильвервуд подойдет позже?
- Э, да. Он сказал что он зайдет.
- Зайдет куда?
- Зайдет по делам. У него дела. - Хемлок уверенно кивнул показывая что вопрос исчерпан.
- В таком случае давайте еще раз познакомимся.
После этого она представила остальных собравшихся. По-мимо Хемлока, полковника 26-го, здесь присутствовали командующие полками недавно прибывшими с 47 Капеллы: 18-м полком командовал Клод Сандерс, 62-м Эдмунд Хотблад, Майк Рэдсанд командовал 16-м Отдельным Механизированным Полком, так же здесь присутствовал командующий 265-м недавно сформированным полком Стивен Гринпасс. Кроме них в помещении присутствовал офицер-координатор Флота Лиссандра Воидвинг и начальник штаба 12-й армии Франклин Блэкбридж. Когда со знакомством было покончено, Айсклиф приступила к брифингу:
- Итак, Таранис. Планета находящаяся в сфере интересов Адептус Механикус: полезные ископаемые и заводы по их переработке, всё уникально и не имеет аналогов в галактие - девушка фыркнула и продолжила - 10 лет назад астропатическая связь с планетой прервалась, но заметили это только сейчас, когда мимо пролетал флот паломников. Разумеется святые люди не смогли стерпеть такого оскорбления власти Императора и отправились карать непокорных...
- Мне кажется или вы не проявляете должного уважения к паломникам, адъютант? - неожиданно раздался холодный голос Лиссандры. Прищурив единственный глаз она внимательно смотрела на Айсклиф.
- Вам кажется - равнодушно пожала плечами та и продолжила, тем не менее избавившись от едких интонаций в голосе. - Итак, флот паломников направился к планете. По нашим сведениям их сопровождают Сестры Битвы из ордена... - Она некоторое время листала дата-планшет - из ордена... Горностаевой Мантии. Вот. Кроме этого у них должны быть какие-то корабли сопровождения, но точных данных у меня нет. В любом случае не смотря на всю яростную веру, которой обладают эти несомненно достойные люди, несущие свет Иператора туда где его нет...
- Адъютант...
- Что? Я совершенно серьезно и с полным почтением. Так вот, не смотря на всё это, генеральный штаб сектора решил что их сил не хватит на подавление восстания, которое длится вот уже 10 лет минимум, и им явно не помешает лишний ствол. А лучше несколько тысяч.
- Вопрос. - полковник Грипнасс поднял руку - Каково население планеты?
- По последним данным суммарная численность населения в двух городах-ульях составляет 340 миллионов человек. Плюс сколько-то миллионов живут в фактории, точных данных нет. В общем около полумиллиарда человек населения. И не забывайте, что эти данные устарели как минимум на 10 лет.
- Второй вопрос. Генеральный штаб полагает что мы сможем восстановить контроль над планетой силами нескольких полков и одного ордена Боевых Сестер?
- Да, генеральный штаб полагает именно так. Не переживайте, полковник Гринпасс, наверняка туда направлены и другие полки Имперской Гвардии. Вернемся к планете. Поверхность представляет собой континет-пангею, на нем расположено два улья и мануфакторум Адептус Механикус. Данный мануфакторум занимается разработкой и производством пустотных щитов. - последние слова сопроваждались разочарованным вздохом собравшихся.
- Черт подери, да у них там каждый сраный сарай будет прикрыт этими гребаными щитами - проворчал Хотблад выразив общую мысль.
- Полковник, не выражайтесь. В любом случае, мы это узнаем когда прибудем на место. Так вот. Планета. Длительное пребывание на поверхности без надлежащих средств защиты смертельно, чрезвычайно плотная облачность, высокая грозовая активность, штормовые ветра. Десантирование будет тем еще трюком.
- Штаб славится своим умением направлять подходящие полки на подходящие задания - фыркнул Блэкбридж. - Хемопсы или Криговцы были бы в восторге от такой планеты.
- Да, но так уж получилось что поблизости не оказалось ни тех ни других, поэтому нам придется что-нибудь придумать.
- Импровизация и адаптация - неизменные спутники победы. - неожиданно раздался сухой и властный голос.
- Генерал-майор Сильвервуд - объявила Айсклиф резко разворачиваясь в сторону говорившего и вытягиваясь в струнку. То же сделали и остальные элизианские офицеры вскочив с мест и застыв по стойке смирно. Воидвинг встала менее поспешно и ограничилась формальным приветствием.
- Вольно - махнул рукой Сильвервуд и подошел к трибуне с которой вещала Айсклиф. - Лейтенант, полагаю Вы ввели офицеров в курс дела? Благодарю. На данный момент у нас очень мало сведений об обстановке на планете, поэтому опираться на эти данные считаю не слишком разумным. Как впрочем и на любые сведения предоставляемые разведкой штаба. Прилетим и сами всё разузнаем. Ну разве что климат вряд ли улучшился за эти годы, думаю он стал только хуже. Поэтому проведите инструктаж личного состава и подготовьте снаряжение к самым омерзительным условиям. На этом всё, возвращайтесь на свои корабли, мы скоро отправляемся. Госпожа Воидвинг? Могу я с Вами переговорить?
Офицеры покинули кают-компанию и направились к транспортным челнокам продолжая обсуждать предстоящую кампанию. Через несколько часов на десятках кораблей расположенных вокруг станции 88 Танстар вспыхнули маршевые двигатели и величественные космические соборы взяли курс в темноту космоса готовясь к варп-переходу. Еще через несколько минут разрывы пространства поглотили флотилию и потянулись длительные дни ожидания.
Запись с жучка установленного в личных покоях Генерала Верна Фон Ольгерда, на борту легкого крейсера Имперского Флота "Гарцующий".
Точная дата не указанна, предположительно разговор состоялся во время варп-перехода. Субъект, установивший жучок был задержан, подвергнут пыткам, и казнен.
Генерал, спокойным, ровным тоном:
- Святой отец, я согрешил...
Собеседник уверенно перебивает генерала хорошо поставленным баритоном:
- Ольгерд, если там ничего серьезного, давай опустим формальности - у нас обоих еще много работы.
Г: - Да, пожалуй.
Щелчок карманного хронометра (предположительно).
Г: - Судя по данным, предоставленным вольным торговцем, признаки сецессии весьма серьезны, а значит планетарное ополчение будет оказывать сопротивление.
Штаб работает на полную мощность, пытаясь составить наброски планов для приведения к порядку Тараниса. И пока выходит, что без мощного планетарного штурма нам не обойтись. Часть офицеров занимаются разработкой плана осады столичного сарая для гроксов, которого местные жители называют "городом-ульем", но и тут нужны будут корабли флота - как минимум им придется подвозить снаряды для артиллерии.
Пауза. Вздох.
- Вот что меня действительно волнует... Когда лучше всего объявить о децимации Тараниса? Возвращая власть Империума на этот мир мы казним каждого, кто выступит с оружием в руках,
а так же любого кто оставался у власти, когда мир пытался увильнуть от выплаты десятины, разрушал храмы и вскармливал сомнительные культы. Но этот (стук пальцев по инфопланшету) "затравленный народ"...
Собеседник, воспользовавшись паузой:
- Да, Ольгерд, чем питается этот народ? Торговые поселения заброшены, склады пусты, не похоже что 500 миллионов человек выживают там на подножном корме и трупном крахмале. А как говорят у нас "Цивилизация стоит..."
Генерал рассеянно заканчивает фразу: - "в трех пропущенных обедах от бунта". Софф, я тебя не об этом спрашиваю! (интонация поднимается) Децимация! Артиллерия! Осада! Церковники! Губернатор!
Софф, успокаивающее:
- Нет данных Ольгерд, и тут я не в силах их тебе предоставить. Мир был слишком изолирован, а у меня не было времени наладить связи с альтернативно-информированными элементами этого сектора.
Софф, продолжает, переходя на обыденный тон:
- Проведи остаток времени направляя действия штаба в описанном тобой русле. Наброски приказов и целеуказания никогда не пропадают втуне, адъютанты и лейтенанты будут иметь возможность занять голову, пока вокруг Море Душ,
а наши достойные полковники и один майор удержат солдат в узде на транспортах. Капитан Алисия, насколько мне известно, любит нести среднюю вахту с полупустым мостиком и коллекционирует различные астрономические приспособления. Если ты найдешь с ней общий язык, она куда больше Мигельр поможет в планах штурма и с орбитальной поддержкой. С рыжей вообще будь осторожнее. Я пока не выяснил, почему нам навязали именно ее и что с ней за проблема, но нутром чую, что подвох есть. Уверен, когда мы выйдем из варпа, или самое позднее, к моменту начала боевых действий, ты сам определишься, как лучше поступить с децимацией. А пока, не забивай голову мыслями о массовых казнях, упрости жизнь Антонию. Он и так выглядит в последнее время паршивей обычного - когда мы шли на помощь крестовому походу, твоего предсказателя не одолевали мрачные предчувствия, которые он не в силах объяснить.
Софф постукивает пальцем по дереву и встает:
- Средняя вахта начинается в корабельную полночь, миниатюрный телескоп подаст адъютант. А мне, прости, пора уже решить один вопрос с (треск помех, запись обрывается).
Точная дата не указанна, предположительно разговор состоялся во время варп-перехода. Субъект, установивший жучок был задержан, подвергнут пыткам, и казнен.
Генерал, спокойным, ровным тоном:
- Святой отец, я согрешил...
Собеседник уверенно перебивает генерала хорошо поставленным баритоном:
- Ольгерд, если там ничего серьезного, давай опустим формальности - у нас обоих еще много работы.
Г: - Да, пожалуй.
Щелчок карманного хронометра (предположительно).
Г: - Судя по данным, предоставленным вольным торговцем, признаки сецессии весьма серьезны, а значит планетарное ополчение будет оказывать сопротивление.
Штаб работает на полную мощность, пытаясь составить наброски планов для приведения к порядку Тараниса. И пока выходит, что без мощного планетарного штурма нам не обойтись. Часть офицеров занимаются разработкой плана осады столичного сарая для гроксов, которого местные жители называют "городом-ульем", но и тут нужны будут корабли флота - как минимум им придется подвозить снаряды для артиллерии.
Пауза. Вздох.
- Вот что меня действительно волнует... Когда лучше всего объявить о децимации Тараниса? Возвращая власть Империума на этот мир мы казним каждого, кто выступит с оружием в руках,
а так же любого кто оставался у власти, когда мир пытался увильнуть от выплаты десятины, разрушал храмы и вскармливал сомнительные культы. Но этот (стук пальцев по инфопланшету) "затравленный народ"...
Собеседник, воспользовавшись паузой:
- Да, Ольгерд, чем питается этот народ? Торговые поселения заброшены, склады пусты, не похоже что 500 миллионов человек выживают там на подножном корме и трупном крахмале. А как говорят у нас "Цивилизация стоит..."
Генерал рассеянно заканчивает фразу: - "в трех пропущенных обедах от бунта". Софф, я тебя не об этом спрашиваю! (интонация поднимается) Децимация! Артиллерия! Осада! Церковники! Губернатор!
Софф, успокаивающее:
- Нет данных Ольгерд, и тут я не в силах их тебе предоставить. Мир был слишком изолирован, а у меня не было времени наладить связи с альтернативно-информированными элементами этого сектора.
Софф, продолжает, переходя на обыденный тон:
- Проведи остаток времени направляя действия штаба в описанном тобой русле. Наброски приказов и целеуказания никогда не пропадают втуне, адъютанты и лейтенанты будут иметь возможность занять голову, пока вокруг Море Душ,
а наши достойные полковники и один майор удержат солдат в узде на транспортах. Капитан Алисия, насколько мне известно, любит нести среднюю вахту с полупустым мостиком и коллекционирует различные астрономические приспособления. Если ты найдешь с ней общий язык, она куда больше Мигельр поможет в планах штурма и с орбитальной поддержкой. С рыжей вообще будь осторожнее. Я пока не выяснил, почему нам навязали именно ее и что с ней за проблема, но нутром чую, что подвох есть. Уверен, когда мы выйдем из варпа, или самое позднее, к моменту начала боевых действий, ты сам определишься, как лучше поступить с децимацией. А пока, не забивай голову мыслями о массовых казнях, упрости жизнь Антонию. Он и так выглядит в последнее время паршивей обычного - когда мы шли на помощь крестовому походу, твоего предсказателя не одолевали мрачные предчувствия, которые он не в силах объяснить.
Софф постукивает пальцем по дереву и встает:
- Средняя вахта начинается в корабельную полночь, миниатюрный телескоп подаст адъютант. А мне, прости, пора уже решить один вопрос с (треск помех, запись обрывается).
После незначительной заминки по пути к Таранису, эскадра X экспедиционного корпуса вышла в окрестностях системы GL-185. Отключив Геллеровы поля, опустив штормовые переборки и развернув антенны связи что бы поздравить друг друга с успешным завершением путешествия, суда получили сообщение с планеты.
Капитан Алисия, первая просмотревшая его, пометив припиской "тупая наглая ложь" велела передать данные вглубь корабля, к помещениям занимаемым штабом. В чьей-то бывшей каюте, теперь ставшей кабинетом генерала, Верн Фон Ольгерд, четыре его капитана и высокопоставленный Адепт Марса смотрели и слушали Гендо Дедала.
Верн, к которому после выхода из варпа вернулась самоуверенная генеральская спесь, откинулся в кресле и дозволил прежде высказаться советникам.
Капитан Бисмарк, чье лицо вытягивалось по мере просмотра пикт-передачи, осторожно сказал:
- Нельзя исключать попыток ввести нас в заблуждение, сэр.
- Любых попыток, мой генерал, - добавил капитан Нобель, - авгуристы сообщают о том, что на противоположном краю системы обнаружена группа кораблей, двигающаяся к Таранису. С высокой степенью вероятности их определили как тяжелые транспортники в сопровождении Имперского Флота.
Нобель перевел взгляд на капитана Канта. Когда тот не прореагировал, продолжая рассматривать замершего на экране Гендо, шрамированное лицо Нобеля слегка исказилось и вояка гаркнул:
- Капитан Кант! Доклад!
Сутулый связист вздрогнул, выпрямился и протараторил:
- Верифицированные коды Имперского Флота и Имперской Гвардии сэр! Судя по стилистике передачи, корабли относятся к Линейному Флоту Каликсиды, тогда как Гвардейцы происходят из Сегментума Соляр, сэр!
Бисмарк хотел было усмехнуться над неуклюжим рапортом коллеги, но перехватив взгляд генерала, осекся. Верн же смотрел на своего четвертого капитана, стоящего за плечом Бисмарка. Тот, убедившись что Рубий не торопится вступать в беседу начал.
- Мы готовы ко всему, кроме неожиданностей, сэр. Высокая степень соответствия субъективного времени перехода и реального времени не позволила истощиться нашим обширным запасам. Согласно приходящим с транспортных кораблей сообщениям, мы не понесли потерь во время путешествия, наоборот, зафиксирован прирост численности 888-го штрафного легиона, за счет провинившихся флотских матросов.
Техножрец Рубий от комментариев воздержался. Верн обвел своих капитанов взглядом и удовлетворенно кивнул.
- Мы на полной скорости выдвинемся к Таранису. Установите астропатическую связь со второй группой кораблей, еще раз перепроверьте их принадлежность. Доведите информацию о попытках планеты вступить в переговоры до офицеров наших полков на уровне роты. Перераспределите комплекты термо-защиты, пусть солдаты начинают тренировки в них. В первую очередь - Железные Молоты, Наследники и Янычары. Все свободны.
Сложив на груди четыре аквилы и одну шестерню, советники удалились. Верн набросал вежливую просьбу для капитана Алисии, описать походный ордер их кораблей, которую новая знакомая генерала быстро удовлетворила.
Согласно ее планам, транспортные суда пойдут плотной группой в центре, боевые корабли построятся сферой вокруг для прикрытия, пилоты первой и второй эскадрилий будут поочередно вести передовое визуальное наблюдение. Отвечая на невысказанный вопрос, уточнила, что ни о каком выводе крейсеров из состава группы на данном этапе не может быть и речи.
Долгие две недели в имматериуме подходили к концу. По внутрикорабельной связи на всех судах флота 12-й армии наконец-то объявили о выходе в реальный космос.
- Сколько сотен раз ходил туда-сюда, никак не могу привыкнуть - пожаловался Тайлер крутя бокал с амасеком в руках. Айсклиф в ответ пожала плечами, девушка всегда старалась сохранить "профессиональный вид", и никогда не жаловалась ни смотря ни на что.
- Сэр, не думаю что сейчас лучшее время для алкоголя. Мы можем выйти прямо во вражеские порядки и оказаться в бою.
- Не волнуйся, Тами. Если это случится, это будет проблема адмирала Джефферсона. Нам останется лишь уповать на его профессионализм и подготовку его людей.
Внезапно корабль застонал так, словно его разрывало на части, в ушах Сильвервуда зашумела кровь, а в голове раздался звон когда корабль разорвав ткань материи вырвался из безумствующего варпа. Не теряя времени даром Тайлер опорожнил стакан и крякнув поднялся. Он жестом указал адъютанту следовать за ним и направился на мостик. Там его уже ждал доклад капитана:
- Нам поступает запрос с Тараниса. Стандартные имперские коды. Хотят узнать, зачем в их системе усиление присутствия имперских вооруженных сил. Уточняют, не угрожает ли их миру какая-то опасность из вне?
Выслушав сообщение Сильвервуд бросил хмурый взгляд на капитана корабля, но тот лишь пожал плечами и перевел взгляд на связиста, в ответ связист покачал головой, показывая что ничего подозрительного в послании не обнаружил. Генерал несколько мгновений стоял задумчиво поджав губы, затем кивнул офицеру связи:
- С Вами говорит генерал-майор Тайлер Сильвервуд, командующий 12-й армией сектора Калликсис. Руководство сектора обеспокоенно противоречивой информацией, поступающей из этой системы. Мне поручено проверить данную информацию и убедиться в том, что никому здесь не пришла в голову дурацкая идея отринуть свет Императора, вечная слава Ему. Любые попытки воспрепятствовать расследованию будут приравнены к мятежу и повлекут за собой незамедлительное возмездие.
Ответ последовал спустя несколько минут, во время которых офицеры на мостике докладывали о состоянии кораблей флота. Никаких чрезвычайных происшествий зарегистрированно не было, весь переход прошел в штатном режиме, все корабли добрались до точки выхода.
- Сэр, есть видеосообщение с Тараниса. - раздался голос офицера связи. Он вопросительно взглянул на командиров и получив утвердительный кивок, вывел сообщение на центральный экран:
- Приветствую имперский флот в системе Тараниса. – На экране в череде помех, проявилась фигура говорившего. Мужчины средних лет, богато одетого, сидящего за столом. Лицо его изображало дружескую улыбку, однако мышцы лица и сцепленных перед собой рук, казалось были вырублены из камня.
- Моё имя Гендо Дедал, я старший советник правителя, мы всячески готовы к сотрудничеству и с преданностью Императору будем следовать всем необходимым процедурам вашей инспекции. Если у вас есть какие-то конкретные пожелания, рады будем их выслушать. Дабы к времени вашего прибытия на орбиту Тараниса, уже были подготовлены необходимые вам условия. Ещё раз сердечно приветствую, надеюсь ваше пребывание в системе не покажется вам чем-то обременительным.
Тайлер задумчиво потёр подбородок. Мысль о том, что в Адептус Муниторум могли ошибаться касательно положения на Таранисе была не такой уж радикальной. В конце-концов, все могут ошибаться. А уж Адептус Муниторум тем более. Тем не менее соблюсти протокол придется. Расследование и установление виновности или невиновности не входит в круг задач Имперской Гвардии, они лишь исполняют приговор вынесенный кем-то другим.
- Это может и не быть ловушкой. - раздался за спиной тихий голос начальника штаба, Франклина Блэкбриджа. - Я имею ввиду, не так уж редко Адептус Муниторум полагаясь на какие-то невнятные источники швыряет полки гвардии туда, куда не следует.
- Сомнения порождают Ересь, Блэкбридж, Ересь порождает Возмездие.
- Размышления, сэр. Не думаю что эта цитата здесь уместна.
Сильвервуд раздраженно отмахнулся.
- В любом случае, нас послали сюда не для того чтобы выяснять кто прав, а кто виноват. Здесь виноваты все. Связь, отправьте еще одно сообщение. Без видеоряда. Только голос.
- Приветствую Вас Дедал. Меня, неприятно удивляет тот факт, что приходится говорить с помощником правителя, неужели губернатор счел наш визит недостаточно важным событием? В любом случае, у меня есть ряд требований, которые Вы, как законопослушные и лояльные Императору граждане должны будете выполнить к тому моменту, как наш флот окажется на орбите планеты. Первое, отсутствие сторожевых кораблей на орбите. Второе, система спутников должна быть отключена. Третье, когда мы прибудем к планете, с поверхности сможет подняться один корабль с представителями планетарного правительства, которые должны будут предоставить авторизационные коды. С ними мы проведем беседу для выяснения текущей обстановке на планете. В-четвертых, пустотные щиты и орудия СПО должны быть деактивированы. Верным гражданам Императора нет нужды бояться Его верных слуг. Надеюсь, наша проверка не займет много времени и Ваша преданность Ему будет подтверждена без каких либо сомнений.
Подтвердив отправку сообщения связист вновь вернулся к своим делам, а Тайлер и его подчиненные покинули мостик.
Через несколько дней Сильвервуд вновь был вызван на мостик, на этот раз поступило шифрованное сообщение от командующего Десятым Экспедиционным Корпусом, Генерала Верна Фон Ольгерда. Во время непродолжительного обмена астропатическими сообщениями Тайлеру удалось достичь взаимопонимания с генералом Ольгердом, что не могло не радовать. Он попросил адмирала флота замедлить движение группы для того, чтобы прибыть к Таранису одновременно с флотом Десятого Экспедиционного Корпуса. Конечно, это отсрочит их прибытие на пару дней и возможно даже даст время еретикам подготовить пару неприятных сюрпризов, но Сильвервуд изначально не строил иллюзий по поводу предстоящей операции. Мирного решения там где есть подозрение на ересь и предательство просто не существует.
- Сколько сотен раз ходил туда-сюда, никак не могу привыкнуть - пожаловался Тайлер крутя бокал с амасеком в руках. Айсклиф в ответ пожала плечами, девушка всегда старалась сохранить "профессиональный вид", и никогда не жаловалась ни смотря ни на что.
- Сэр, не думаю что сейчас лучшее время для алкоголя. Мы можем выйти прямо во вражеские порядки и оказаться в бою.
- Не волнуйся, Тами. Если это случится, это будет проблема адмирала Джефферсона. Нам останется лишь уповать на его профессионализм и подготовку его людей.
Внезапно корабль застонал так, словно его разрывало на части, в ушах Сильвервуда зашумела кровь, а в голове раздался звон когда корабль разорвав ткань материи вырвался из безумствующего варпа. Не теряя времени даром Тайлер опорожнил стакан и крякнув поднялся. Он жестом указал адъютанту следовать за ним и направился на мостик. Там его уже ждал доклад капитана:
- Нам поступает запрос с Тараниса. Стандартные имперские коды. Хотят узнать, зачем в их системе усиление присутствия имперских вооруженных сил. Уточняют, не угрожает ли их миру какая-то опасность из вне?
Выслушав сообщение Сильвервуд бросил хмурый взгляд на капитана корабля, но тот лишь пожал плечами и перевел взгляд на связиста, в ответ связист покачал головой, показывая что ничего подозрительного в послании не обнаружил. Генерал несколько мгновений стоял задумчиво поджав губы, затем кивнул офицеру связи:
- С Вами говорит генерал-майор Тайлер Сильвервуд, командующий 12-й армией сектора Калликсис. Руководство сектора обеспокоенно противоречивой информацией, поступающей из этой системы. Мне поручено проверить данную информацию и убедиться в том, что никому здесь не пришла в голову дурацкая идея отринуть свет Императора, вечная слава Ему. Любые попытки воспрепятствовать расследованию будут приравнены к мятежу и повлекут за собой незамедлительное возмездие.
Ответ последовал спустя несколько минут, во время которых офицеры на мостике докладывали о состоянии кораблей флота. Никаких чрезвычайных происшествий зарегистрированно не было, весь переход прошел в штатном режиме, все корабли добрались до точки выхода.
- Сэр, есть видеосообщение с Тараниса. - раздался голос офицера связи. Он вопросительно взглянул на командиров и получив утвердительный кивок, вывел сообщение на центральный экран:
- Приветствую имперский флот в системе Тараниса. – На экране в череде помех, проявилась фигура говорившего. Мужчины средних лет, богато одетого, сидящего за столом. Лицо его изображало дружескую улыбку, однако мышцы лица и сцепленных перед собой рук, казалось были вырублены из камня.
- Моё имя Гендо Дедал, я старший советник правителя, мы всячески готовы к сотрудничеству и с преданностью Императору будем следовать всем необходимым процедурам вашей инспекции. Если у вас есть какие-то конкретные пожелания, рады будем их выслушать. Дабы к времени вашего прибытия на орбиту Тараниса, уже были подготовлены необходимые вам условия. Ещё раз сердечно приветствую, надеюсь ваше пребывание в системе не покажется вам чем-то обременительным.
Тайлер задумчиво потёр подбородок. Мысль о том, что в Адептус Муниторум могли ошибаться касательно положения на Таранисе была не такой уж радикальной. В конце-концов, все могут ошибаться. А уж Адептус Муниторум тем более. Тем не менее соблюсти протокол придется. Расследование и установление виновности или невиновности не входит в круг задач Имперской Гвардии, они лишь исполняют приговор вынесенный кем-то другим.
- Это может и не быть ловушкой. - раздался за спиной тихий голос начальника штаба, Франклина Блэкбриджа. - Я имею ввиду, не так уж редко Адептус Муниторум полагаясь на какие-то невнятные источники швыряет полки гвардии туда, куда не следует.
- Сомнения порождают Ересь, Блэкбридж, Ересь порождает Возмездие.
- Размышления, сэр. Не думаю что эта цитата здесь уместна.
Сильвервуд раздраженно отмахнулся.
- В любом случае, нас послали сюда не для того чтобы выяснять кто прав, а кто виноват. Здесь виноваты все. Связь, отправьте еще одно сообщение. Без видеоряда. Только голос.
- Приветствую Вас Дедал. Меня, неприятно удивляет тот факт, что приходится говорить с помощником правителя, неужели губернатор счел наш визит недостаточно важным событием? В любом случае, у меня есть ряд требований, которые Вы, как законопослушные и лояльные Императору граждане должны будете выполнить к тому моменту, как наш флот окажется на орбите планеты. Первое, отсутствие сторожевых кораблей на орбите. Второе, система спутников должна быть отключена. Третье, когда мы прибудем к планете, с поверхности сможет подняться один корабль с представителями планетарного правительства, которые должны будут предоставить авторизационные коды. С ними мы проведем беседу для выяснения текущей обстановке на планете. В-четвертых, пустотные щиты и орудия СПО должны быть деактивированы. Верным гражданам Императора нет нужды бояться Его верных слуг. Надеюсь, наша проверка не займет много времени и Ваша преданность Ему будет подтверждена без каких либо сомнений.
Подтвердив отправку сообщения связист вновь вернулся к своим делам, а Тайлер и его подчиненные покинули мостик.
Через несколько дней Сильвервуд вновь был вызван на мостик, на этот раз поступило шифрованное сообщение от командующего Десятым Экспедиционным Корпусом, Генерала Верна Фон Ольгерда. Во время непродолжительного обмена астропатическими сообщениями Тайлеру удалось достичь взаимопонимания с генералом Ольгердом, что не могло не радовать. Он попросил адмирала флота замедлить движение группы для того, чтобы прибыть к Таранису одновременно с флотом Десятого Экспедиционного Корпуса. Конечно, это отсрочит их прибытие на пару дней и возможно даже даст время еретикам подготовить пару неприятных сюрпризов, но Сильвервуд изначально не строил иллюзий по поводу предстоящей операции. Мирного решения там где есть подозрение на ересь и предательство просто не существует.
•••Секретно•••
•••Имперский военный архив•••
•••Выписка из обмена сообщениями высокопоставленных лиц флотов (коды шифрования искажены)•••
_________________________________________________________________________
+ + + ДАТА: 6.761.820.М41
+ + + ОТПРАВИТЕЛЬ: Х Экспедиционный Корпус
+ + + АДРЕСАТ:12-я армия сектора Калликсис, Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд
+ + + АСТРОПАТ: Артемий Филинов
+ + + РЕФ: AM/-/PM
+ + + АВТОР: Генерал Верн Фон Ольгерд
+ + + ТЕМА: Разъяснение позиции по Таранису
+ + + Код шифрования #С.н.д.у.
Генерал Сильвервуд, в чем кроется причина вашего кровожадного настроя? Каковы ваши приказы, касательно населения Тараниса?
Судя по немногим имеющимся у меня данным, попытки отколоться от Империума принимает правящая верхушка этого изолированного мира, возможно при поддержке некоего культа и/или колдовства.
И хотя я сам нахожу вероятность разрешить конфликт малой кровью крайне низкой, это не повод не попытаться, если изменники будут столь глупы и не мобилизуют силы СПО против нас, быстро их сместить и сберечь наших гвардейцев, равно как и производственные мощности мира, для дальнейшего служения Императору.
_________________________________________________________________________
+ + + ДАТА: 6.761.820.М41
+ + + ОТПРАВИТЕЛЬ: 12-я армия сектора Калликсис
+ + + АДРЕСАТ: Оперативный корпус Десять, Вернон Ольгерд
+ + + АСТРОПАТ: Абигейл Джонсон
+ + + РЕФ: AM/-/LA
+ + + АВТОР: Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд
+ + + ТЕМА: Разъяснение позиции по Таранису
+ + + КОД: #А С. Б. н. в. Р.?
Кровь мучеников питает Империум, генерал Ольгерд. Тем не менее, не
вижу причин называть мое желание уничтожить предателей
"кровожадностью". Вы же не будете называть кровожадностью прижигание
раны каленым железом, для того чтобы не дать заразе распространиться
на весь организм? Мои приказы просты: вернуть Диктат Империалис на
Таранис. С учетом того, что Адептус Муниторум послали именно Имперскую
Гвардию, а не дипломатическую миссию, я полагаю что предусматривается
силовое решение конфликта. Мои люди недавно принимали участие в
подавлении мятежа на 47 Капелле, в этом же самом секторе, где
правители умудрились внушить населению целой планеты мысль о том, что
это мы, солдаты Императора, являемся отступниками и мятежниками, а они
являются последним оплотом веры Императора. Я полагаю что мы можем
столкнуться с подобной ситуацией и здесь. Однако же, я не призываю
уничтожать население планеты, как Вам могло бы показаться, я считаю,
что нам следует нанести превентивный удар, уничтожив инфраструктуру
отступников и правящую верхушку, для того чтобы покончить с этим. Если
мы будем ходить вокруг да около, существует вероятность что этот, так
называемый культ, сможет обратить население против нас, и вот тогда
уже нам придется иметь дело с полномасштабной войной и убийством сотен
тысяч, если не миллионов граждан. Такова может быть цена промедления.
Генерал-майор Тайлер Сильвервуд
+ + + МЫСЛЬ ДНЯ: Его воля должна быть исполнена.
_________________________________________________________________________
+ + + ДАТА: 6.761.820.М41
+ + + ОТПРАВИТЕЛЬ: Х Экспедиционный Корпус
+ + + АДРЕСАТ:12-я армия сектора Калликсис, Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд
+ + + АСТРОПАТ: Артемий Филинов
+ + + РЕФ: AM/-/PM
+ + + АВТОР: Генерал Верн Фон Ольгерд
+ + + ТЕМА: Разъяснение позиции по Таранису
+ + + КОД: #Н. н. н. н. С.
Разделяю вашу позицию, рад, что мы достигли взаимопонимания и расставили приоритеты. Учитывая ваш недавний опыт и характер войсковой группировки, предлагаю приложить ваше рвение к первому удару.
Разумеется, вы можете рассчитывать на всемерную помощь Х экспедиционного корпуса на всех этапах операции, включая планирование.
Генерал Верн Фон Ольгерд
+ + + МЫСЛЬ ДНЯ: Насилие - милосердие мудрых
_________________________________________________________________________
+ + + ДАТА: 6.761.820.М41
+ + + ОТПРАВИТЕЛЬ: Х Экспедиционный Корпус
+ + + АДРЕСАТ:12-я армия сектора Калликсис, Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд
+ + + АСТРОПАТ: Артемий Филинов
+ + + РЕФ: AM/-/PM
+ + + АВТОР: Генерал Верн Фон Ольгерд
+ + + ТЕМА: Разъяснение позиции по Таранису
+ + + КОД: #Е. с. б. в д. п.
Ни о каких переговорах речи не идет, но до тех пор, пока по нам не откроют огонь, либо не поднимут щиты или иным образом продемонстрируют свою готовность к сопротивлению, я не планирую использование орбитальных ударов, артиллерийских и танковых полков. Если же трусость и непредусмотрительность предателей заведут их еще дальше, я планирую высадить линейные и мотострелковые полки, что бы взять под контроль инфраструктуру, и только затем казнить губернатора и прочих виновных в сецессии. Если враг откроет свое горло для кинжальной атаки, Имперская Гвардия повременит со взмахом Молота.
Генерал Верн Фон Ольгерд
+ + + МЫСЛЬ ДНЯ: Лик Императора неописуем, потому как божественен.
_________________________________________________________________________
5 октября 2017 г., 0:34 пользователь Dracosh Selicfirah <[email protected]> написал:
+ + + ДАТА: 6.761.820.М41
+ + + ОТПРАВИТЕЛЬ: 12-я армия сектора Калликсис,
+ + + АДРЕСАТ: Х Экспедиционный Корпус, Генерал Верн Фон Ольгерд
+ + + АСТРОПАТ: Абигейл Джонсон
+ + + РЕФ: AM/-/PM
+ + + АВТОР: Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд
+ + + ТЕМА: Разъяснение позиции по Таранису
+ + + КОД: #Я н. д., ч. у н. п. п. ч.-т. н.
д. е. р.
И всё же хотелось бы уточнить один момент: Вы всё еще намереваетесь
провести переговоры с представителями властей Тараниса, или же мы
обрушиваем на головы отступников гнев Императора сразу по прибытию?
Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд
+ + + МЫСЛЬ ДНЯ: Неси волю Императора как факел, разгоняй им тени.
_________________________________________________________________________
+ + + ДАТА: 6.761.820.М41
+ + + ОТПРАВИТЕЛЬ: 12-я армия сектора Калликсис
+ + + АДРЕСАТ: Х Экспедиционный Корпус, Генерал Верн Фон Ольгерд
+ + + АСТРОПАТ: Абигейл Джонсон
+ + + РЕФ: AM/-/PM
+ + + АВТОР: Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд
+ + + ТЕМА: Разъяснение позиции по Таранису
+ + + КОД: #О. у. э. х., в. и. д. н. х.
Я нахожу Ваш план удовлетворительным, генерал. Будем действовать
согласно ему. До встречи на Таранисе.
Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд.
+ + + МЫСЛЬ ДНЯ: Безжалостность — доброта мудрого.
_________________________________________________________________________
По результатам переговоров двух флотов были сформулированы следующие требования.
1) Отсутствие сторожевых кораблей на орбите.
2) Система спутников должна быть отключена.
3) Отключение пустотных щитов на поверхности планеты.
4) По прибытии войск к планете, с поверхности сможет подняться один корабль с представителями планетарного правительства, которые должны будут предоставить авторизационные коды.
5) Необходимо уточнить текущий род деятельности планетарного губернатора.
+++Ответ с Тараниса пришедший спустя 5 дней.+++
+++От старшего советника планетарного правителя Гендо Дедала, генералам имперский флотов.+++
- Мы категорически поддерживаем все пукнты ваших требований. Их исполнение начато незамедлительно после получения нами вашего сообщения. Но на мне лежит тяжкое бремя сообщить вам, что мы не имеем полной возможности к отключению пустотных щитов над гражданскими объектами, поскольку оные щиты служат защитой и гарантией безопасности нашего населения от враждебной атмосферы планеты. Полное отключение щитов повлечет за собой уничтожение большей части наземной инфраструктуры столицы и горизонтального улья. Однако понимая, что данное заявление может быть воспринято вами, как доказательство враждебного намеренья, я со свой стороны заявляю, что мощность щитов будет снижена до минимального уровня, который не позволит защитить объекты от вашего орбитального удара, но сможет гарантировать сохранность имуществам Империума расположенного на поверхности планеты.
Дополнительно уточняю, что каким либо образом повлиять на отключение щитов, или оборонительных систем группировки Механикус, находящейся в системе, планетарное правительство не в силах.
От имени нашей планеты приношу глубочайшие извинения, за отсутствия в текущих переговоров первого лица Тараниса.
Наш правител, Скотт Орурк Махер Макдональд, в данный всё ещё находиться в труднодоступной части Тараниса в одной из своих охотничьих резиденций. Все попытки связи с ним на, момент отправки сообщения, всё ещё не увенчались успехом. Мной отправлены несколько групп на поиски, чтобы обеспечить его присутствие к моменту вашего появления на орбите планеты.
+ + + ДАТА: 6.761.820.М41
+ + + ОТПРАВИТЕЛЬ: Имперская канцелярия субсектора Друзовой марки
+ + + АДРЕСАТ: 12-я армия сектора Калликсис, Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд
+ + + АСТРОПАТ: Чванш Гротмунчистер
+ + + РЕФ: КК/44987376805/АM
+ + + АВТОР: Старший клерк отдела родословных, архивного фонда Тикала.
+ + + ТЕМА: Справка по фамильным родам системы Таранис
+ + + КОД: #д. е. п. в. м.
Правителем планеты Таранис, по имеющимся данным является старший в фамилии Оррук Макдональд Махеров, Маги О`киф. Всё его правления десятина выплачивается точно и в срок.
Данная нобельская фамилия не распространена в пределах сектора Калискида, также в пределах суб сектора Друзовой марки, встречается исключительно в пределах системы Тараниса. Данная фамилия проистекает из древнейших родов планеты, и являлась одной из старших фамилий в момент приведения планеты к лону Империума. В архивных документах имеются упоминания о том что Макдональд Махеры, являлись активными сторонниками присоединения, и во всем помогали Имперским силам, в том числе самостоятельно искоренили единичные случаи неповиновения в среде аристократии.
В первые несколько сотен лет, после присоединения, они неизменно находились по правую руку всех назначаемых из столицы сектора правителей. Момент перехода власти от назначаемых сановников к правлению аристократии планеты, в архивных хрониках, по каким-то причинам найден не был.
По поводу фамилии нобелей Дедал, в архивных данных упоминания не найдено.
1) Отсутствие сторожевых кораблей на орбите.
2) Система спутников должна быть отключена.
3) Отключение пустотных щитов на поверхности планеты.
4) По прибытии войск к планете, с поверхности сможет подняться один корабль с представителями планетарного правительства, которые должны будут предоставить авторизационные коды.
5) Необходимо уточнить текущий род деятельности планетарного губернатора.
+++Ответ с Тараниса пришедший спустя 5 дней.+++
+++От старшего советника планетарного правителя Гендо Дедала, генералам имперский флотов.+++
- Мы категорически поддерживаем все пукнты ваших требований. Их исполнение начато незамедлительно после получения нами вашего сообщения. Но на мне лежит тяжкое бремя сообщить вам, что мы не имеем полной возможности к отключению пустотных щитов над гражданскими объектами, поскольку оные щиты служат защитой и гарантией безопасности нашего населения от враждебной атмосферы планеты. Полное отключение щитов повлечет за собой уничтожение большей части наземной инфраструктуры столицы и горизонтального улья. Однако понимая, что данное заявление может быть воспринято вами, как доказательство враждебного намеренья, я со свой стороны заявляю, что мощность щитов будет снижена до минимального уровня, который не позволит защитить объекты от вашего орбитального удара, но сможет гарантировать сохранность имуществам Империума расположенного на поверхности планеты.
Дополнительно уточняю, что каким либо образом повлиять на отключение щитов, или оборонительных систем группировки Механикус, находящейся в системе, планетарное правительство не в силах.
От имени нашей планеты приношу глубочайшие извинения, за отсутствия в текущих переговоров первого лица Тараниса.
Наш правител, Скотт Орурк Махер Макдональд, в данный всё ещё находиться в труднодоступной части Тараниса в одной из своих охотничьих резиденций. Все попытки связи с ним на, момент отправки сообщения, всё ещё не увенчались успехом. Мной отправлены несколько групп на поиски, чтобы обеспечить его присутствие к моменту вашего появления на орбите планеты.
+ + + ДАТА: 6.761.820.М41
+ + + ОТПРАВИТЕЛЬ: Имперская канцелярия субсектора Друзовой марки
+ + + АДРЕСАТ: 12-я армия сектора Калликсис, Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд
+ + + АСТРОПАТ: Чванш Гротмунчистер
+ + + РЕФ: КК/44987376805/АM
+ + + АВТОР: Старший клерк отдела родословных, архивного фонда Тикала.
+ + + ТЕМА: Справка по фамильным родам системы Таранис
+ + + КОД: #д. е. п. в. м.
Правителем планеты Таранис, по имеющимся данным является старший в фамилии Оррук Макдональд Махеров, Маги О`киф. Всё его правления десятина выплачивается точно и в срок.
Данная нобельская фамилия не распространена в пределах сектора Калискида, также в пределах суб сектора Друзовой марки, встречается исключительно в пределах системы Тараниса. Данная фамилия проистекает из древнейших родов планеты, и являлась одной из старших фамилий в момент приведения планеты к лону Империума. В архивных документах имеются упоминания о том что Макдональд Махеры, являлись активными сторонниками присоединения, и во всем помогали Имперским силам, в том числе самостоятельно искоренили единичные случаи неповиновения в среде аристократии.
В первые несколько сотен лет, после присоединения, они неизменно находились по правую руку всех назначаемых из столицы сектора правителей. Момент перехода власти от назначаемых сановников к правлению аристократии планеты, в архивных хрониках, по каким-то причинам найден не был.
По поводу фамилии нобелей Дедал, в архивных данных упоминания не найдено.
Высадка.
Отделившиеся от материнских кораблей, транспортные челноки двух армий, направили передовые силы к поверхности планеты. Входя в атмосферу многие солдаты имперской гвардии, по мимо привычных перегрузок, ощутили нечто необычное. Словно их психика входила в упругий, неподатливый пузырь. Тела их спешно неслись к земле, а мозг и разум словно застряли на границе стратосферы, вызывая у тела галлюцинации растянутого на километры в пространстве тела.
Сквозь грозди зеленоватых, светящихся облаков, проступали горные пики, колоссальных размеров горные образований, где-то между ними, затерялась равнина к которой и вела параболическая траектория снижения.
Даже несмотря на то, что они летели через относительно спокойное окно в грозовых фронтах планеты, воздух межу кораблями время от времени вспыхивал небольшими разрядами, которые однако ни причиняли какого либо вреда, растекаясь по обшивке лихтеров.
Равнина на которой располагался космопорт изобиловала небольшими горами и холмами, гигантскими осколками острых скал и небольшими участками чернеющих пустошей. Практически от всех маломальски ровных участков, исходило фосфоресцирующее зеленоватое сияние. Похоже этот цвет был основной доминантной пейзажа, фоном которому выступал мрак, слабо прорежаемый светом тусклой звезды.
Показался космопорт. Защищённый с севера не высокой, и протяженной горной грядой. Что делало более удобным заход на посадку с юга. Территория порта была перекрыта десятком прозрачных, энергетических куполов разных размеров. Штормовой фронт прошёл здесь менее часа назад, и по поверхности куполов ещё гуляли избытки энергии, постепенно обсорбируемые высокими ярусными башнями, торчащими по центру. Купола покрывали объекты лишь в самом центре застроенной территории, лишь вокруг главной посадочной площадки и в радиусе километра от неё. Видимо только здесь было что-то ценное, вся остальная многокилометровая территория походила на сплошные заброшенные руины.
Защищённый периметр очерчивали невысокие, толстые башни, между которыми загорались вертикальные энергетические разряды. Одна из заградительных башен, в момент когда транспорты уже заходили на посадку, ярко вспыхнула, запечатлев на своём фоне какую-то гигантскую приземистую тень, где-то взвыла сирена тревоги.
Все постройки космопорта, за исключением разряжающих башен и развален диспетчерского пункта, были низким и не превышали двух-трёх этажей. Даже грузовые ангары, выглядели словно вдавленными в землю. Каменистая почва вокруг них плавно опускалась ещё на несколько этажей в зоне входа, создавая рампы к воротам хранилищь.
На плацу в безопасном отдалении от посадочной площадки выстроилась колонна людей. Когда челноки приземлились, эти люди словно выросли из рокрита посадочной площадки. Все высокие и худые, в черно-темнозелёной, плотно следящей камуфляжной форме, с накинутыми поверх неё чёрными матовыми плащами.
Каждый при сабле и блестящем, радированной сталью, лазкаробине. Лица у всех были закрыты дыхательными аппаратами, а глаза скрыты плотно прелигающими круглыми стёклами визиров. У многих вместо них была агументика глаз.
Такая была и у полковника Комрака О’Ферала, чья форма отличалась от солдатской, лишь лакированной фуражкой. Полковник был на десяток сантиметров ниже двухметрового роста своих солдат, и немного шире в плечах. С таким же мертвенно бледным цветом лица, и тонкой прозрачной кожей сквозь которую просвечивали острые скулы.
Где-то на периметре территории раздались два мощёных взрыва. С той же стороны, что и вспышка защитного роля при посадке. Никакого препятствия в развёртывании, или доступе пришельцам не чинили. По поводу вспышки и взрывов, полковник пояснил, что сейчас сезон миграции мудкрабов, и собственно это основная причина прибывания его сил на территории космопорта.
Гвардейцам показали тушу гиганта, дымящийся панцырь размером с полтора Леман Русса, с несколькими дырами от мельтабомб, из которых сочился темно оранжевый иехор.
Помимо солдат полковника на территории порта было несколько сот человек персонала и сервиторов, которые следили за функционированием систем, большая их часть работала под землёй. Однако каких либо кораблей на территории порта не было. Только ржавеющие руины старинных транспортников, да более свежий закопчённый корпус, орбитального лихтера, разбившегося на самом краю посадочной площади.
Отделившиеся от материнских кораблей, транспортные челноки двух армий, направили передовые силы к поверхности планеты. Входя в атмосферу многие солдаты имперской гвардии, по мимо привычных перегрузок, ощутили нечто необычное. Словно их психика входила в упругий, неподатливый пузырь. Тела их спешно неслись к земле, а мозг и разум словно застряли на границе стратосферы, вызывая у тела галлюцинации растянутого на километры в пространстве тела.
Сквозь грозди зеленоватых, светящихся облаков, проступали горные пики, колоссальных размеров горные образований, где-то между ними, затерялась равнина к которой и вела параболическая траектория снижения.
Даже несмотря на то, что они летели через относительно спокойное окно в грозовых фронтах планеты, воздух межу кораблями время от времени вспыхивал небольшими разрядами, которые однако ни причиняли какого либо вреда, растекаясь по обшивке лихтеров.
Равнина на которой располагался космопорт изобиловала небольшими горами и холмами, гигантскими осколками острых скал и небольшими участками чернеющих пустошей. Практически от всех маломальски ровных участков, исходило фосфоресцирующее зеленоватое сияние. Похоже этот цвет был основной доминантной пейзажа, фоном которому выступал мрак, слабо прорежаемый светом тусклой звезды.
Показался космопорт. Защищённый с севера не высокой, и протяженной горной грядой. Что делало более удобным заход на посадку с юга. Территория порта была перекрыта десятком прозрачных, энергетических куполов разных размеров. Штормовой фронт прошёл здесь менее часа назад, и по поверхности куполов ещё гуляли избытки энергии, постепенно обсорбируемые высокими ярусными башнями, торчащими по центру. Купола покрывали объекты лишь в самом центре застроенной территории, лишь вокруг главной посадочной площадки и в радиусе километра от неё. Видимо только здесь было что-то ценное, вся остальная многокилометровая территория походила на сплошные заброшенные руины.
Защищённый периметр очерчивали невысокие, толстые башни, между которыми загорались вертикальные энергетические разряды. Одна из заградительных башен, в момент когда транспорты уже заходили на посадку, ярко вспыхнула, запечатлев на своём фоне какую-то гигантскую приземистую тень, где-то взвыла сирена тревоги.
Все постройки космопорта, за исключением разряжающих башен и развален диспетчерского пункта, были низким и не превышали двух-трёх этажей. Даже грузовые ангары, выглядели словно вдавленными в землю. Каменистая почва вокруг них плавно опускалась ещё на несколько этажей в зоне входа, создавая рампы к воротам хранилищь.
На плацу в безопасном отдалении от посадочной площадки выстроилась колонна людей. Когда челноки приземлились, эти люди словно выросли из рокрита посадочной площадки. Все высокие и худые, в черно-темнозелёной, плотно следящей камуфляжной форме, с накинутыми поверх неё чёрными матовыми плащами.
Каждый при сабле и блестящем, радированной сталью, лазкаробине. Лица у всех были закрыты дыхательными аппаратами, а глаза скрыты плотно прелигающими круглыми стёклами визиров. У многих вместо них была агументика глаз.
Такая была и у полковника Комрака О’Ферала, чья форма отличалась от солдатской, лишь лакированной фуражкой. Полковник был на десяток сантиметров ниже двухметрового роста своих солдат, и немного шире в плечах. С таким же мертвенно бледным цветом лица, и тонкой прозрачной кожей сквозь которую просвечивали острые скулы.
Где-то на периметре территории раздались два мощёных взрыва. С той же стороны, что и вспышка защитного роля при посадке. Никакого препятствия в развёртывании, или доступе пришельцам не чинили. По поводу вспышки и взрывов, полковник пояснил, что сейчас сезон миграции мудкрабов, и собственно это основная причина прибывания его сил на территории космопорта.
Гвардейцам показали тушу гиганта, дымящийся панцырь размером с полтора Леман Русса, с несколькими дырами от мельтабомб, из которых сочился темно оранжевый иехор.
Помимо солдат полковника на территории порта было несколько сот человек персонала и сервиторов, которые следили за функционированием систем, большая их часть работала под землёй. Однако каких либо кораблей на территории порта не было. Только ржавеющие руины старинных транспортников, да более свежий закопчённый корпус, орбитального лихтера, разбившегося на самом краю посадочной площади.
По открывшемся рампам звучно стучали ботинки солдат 62-го. Бойцы распределялись по взводно и тут же отправлялись к обозначенным заранее секторам ответственности. Следом за ними прибыли транспортники янычар, которые так же незамедлительно приступили к развертыванию. В то же время шесть тауроксов 10-й роты темпестов грозно урча моторами уже направились к главному комплексу. Майор Бёрнс спускался не спеша, осматривая открывшейся пейзаж, командный канал вокса жужжал не смолкая: приказы и подтверждения сменяли друг друга, доклады и запросы следовали один за другим, но Бёрнс не обращал внимания. Все инструкции были выданы заранее и все в принципе знали кому и что делать и куда следовать. Согласно совместному плану элизианские десантники займут внутренние помещения космопорта и обеспечат патрулирование внутренней территории, рота темпестусов обеспечит охрану всех ключевых постов, таких как станция связи, пункт управления щитами и центральный терминал, в то время как янычары займут внешний периметр и будут внимательно следить за ситуацией на прилегающей к космопорту территории. Бёрнс угрюмо осмотрел окружающий его пейзаж через линзы визора. Картина не внушала ему особой радости, а после неприятного входа в атмосферу его и без того паршивое настроение испортилось окончательно, наполнив его рот ядом, которым было не в кого плюнуть. Кроме того его сильно расстраивал тот факт, что полковник Хотблад выбрал именно его для командования передовым отрядом. Но спорить было бессмысленно, да и пагубно для карьеры, поэтому скрипя зубами под дыхательной маской Бёрнс продолжил свой путь к встречающей делегации. Следом за ним шел отряд ветеранов сопровождения из штабной охраны, вооруженный плазмаганами. Прошагав еще несколько метров он остановился перед полковником Комраком и формально его поприветствовал:
- Майор Франклин Делано Марион Бёрнс, штаб 12-й армии сектора Калликсис, командующий авангардом. Благодарю за радушный прием, полковник О’Ферал. Надеюсь, Вы не будете против если мы сами найдем места где остановиться? - он кивнул головой в сторону марширующих колонн элизианских десантников, сопроводив жест тоном однозначно свидетельствующем о том что полковнику лучше не быть против. Он подождал немного, пока капитан янычар, которые прибыли следом, выяснит все интересующие её детали и продолжил:
- Ну, а пока мои люди обустраиваются, я бы очень хотел переговорить с Вами лично. Мне кажется что произошло какое-то недоразумение, и чем быстрее мы разберемся со всей этой ситуацией, тем лучше. Я так понимаю, нам тоже туда? Пойдемте.
Бёрнс указал в сторону главного комплекса и сделал несколько шагов по направлению к нему, на ходу выслушивая объяснения полковника про каких-то мудкрабов и сочувственно кивая. "Надо было роту тауросов запросить - угрюмо подумал он разглядывая гигантов." На секунду прервав повествование полковника, Бёрнс повернулся к связисту и приказал отправить доклад командованию армии, с сообщением о том, что высадка прошла в целом по плану, сопротивления оказано не было, и сейчас все бойцы занимают позиции. Составив доклад он вернулся к полковнику и продолжил внимательно слушать его рассказ об особенностях миграции мудкрабов.
Информация полученная из разговора с полковником Кормаком О’Фералом. Командующим защитниками космопорта.
Для полковника ничего необычного и не происходит. После смерти прошлого губернатора, около 8 лет назад, его место занял младший брат. Торговля с соседними мирами уже давно деградировала, а в правление Орурк Махера и вовсе прекратилась. За исключением торговли с Механикум.
Не смотря на жесткие условия мир в целом приспособлен для самообеспечения. Постоянный избыток дешевой энергии позволяет более менее нивелировать минусы.
>10 лет без связи
Тут тоже ничего не обычного для офицера нет. Правители сколько он себя помнит, никогда особо не стремились, как-то экспансивно проявлять себя в большом империуме, концентрируясь на своей планете и её выживании. В это и идёт основной вклад, что позволяет содержать людей в более менее вменяймых условиях. Выполнять десятину, производить что-то для адмехов. Кстати, они не были 10 лет оторваны от мира. Насколько он в курсе, линия связи через месную кузницу никогда не прерывалась.
Таранис просто ждал очередного нового, официального астропата, но видимо идиотов на такую должность так и не нашлось. И планете вполне хватает канала, через астропатов на космической станции механикум.
>Их капитан кивнула полковнику и заявила что берет периметр на себя, а так же что ее люди готовы принять к сведению любые специфические инструкции касательно местных монстров.
Мудкрабы - одни из немногих живых существ, кроме людей, кто может выживать на поверхности планеты. Они рождаются в океане, но достигнув определенных размеров переселяются на сушу, чтобы не стать добычей для морских хищников.
Это здоровенные, тяжело бронированные, медленные существа, с мощными жвалами, которыми они могут перемалывать камни, множеством мелких и толстых ножек, и тонких хлестких щупалец, которыми они ощупывают окружающее пространство. Они глухи и слепы, воспринимают только вибрации и хорошо чувствую энергетическое излучение. Собственно и жрут они абсолютно всё, что такое излучение испускает. В природе они жрут Тибрий, светящиеся кристаллы, что растут почти повсеместно на суше. Но сооружения людей естественно излучают куда больше энергии, и потому челенистоногие часто забредают к людским поселениям. А в сезон миграции так и вовсе осаждают.
DO
•••Секретно•••
•••Имперский военный архив•••
•••Выписка из обмена сообщениями высокопоставленных лиц флотов (коды шифрования искажены)•••
+ + + ДАТА: 6.761.820.М41
+ + + ОТПРАВИТЕЛЬ: Х Экспедиционный Корпус
+ + + АДРЕСАТ:12-я армия сектора Калликсис, Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд
+ + + АСТРОПАТ: Артемий Филинов
+ + + РЕФ: AM/-/PM
+ + + АВТОР: Генерал Верн Фон Ольгерд
+ + + ТЕМА: Разъяснение позиции по Таранису
+ + + Код шифрования #С.н.д.у.
Генерал Сильвервуд, в чем кроется причина вашего кровожадного настроя? Каковы ваши приказы, касательно населения Тараниса?
Судя по немногим имеющимся у меня данным, попытки отколоться от Империума принимает правящая верхушка этого изолированного мира, возможно при поддержке некоего культа и/или колдовства.
И хотя я сам нахожу вероятность разрешить конфликт малой кровью крайне низкой, это не повод не попытаться, если изменники будут столь глупы и не мобилизуют силы СПО против нас, быстро их сместить и сберечь наших гвардейцев, равно как и производственные мощности мира, для дальнейшего служения Императору.
+ + + ДАТА: 6.761.820.М41
+ + + ОТПРАВИТЕЛЬ: 12-я армия сектора Калликсис
+ + + АДРЕСАТ: Оперативный корпус Десять, Вернон Ольгерд
+ + + АСТРОПАТ: Абигейл Джонсон
+ + + РЕФ: AM/-/LA
+ + + АВТОР: Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд
+ + + ТЕМА: Разъяснение позиции по Таранису
+ + + КОД: #А С. Б. н. в. Р.?
Кровь мучеников питает Империум, генерал Ольгерд. Тем не менее, не
вижу причин называть мое желание уничтожить предателей
"кровожадностью". Вы же не будете называть кровожадностью прижигание
раны каленым железом, для того чтобы не дать заразе распространиться
на весь организм? Мои приказы просты: вернуть Диктат Империалис на
Таранис. С учетом того, что Адептус Муниторум послали именно Имперскую
Гвардию, а не дипломатическую миссию, я полагаю что предусматривается
силовое решение конфликта. Мои люди недавно принимали участие в
подавлении мятежа на 47 Капелле, в этом же самом секторе, где
правители умудрились внушить населению целой планеты мысль о том, что
это мы, солдаты Императора, являемся отступниками и мятежниками, а они
являются последним оплотом веры Императора. Я полагаю что мы можем
столкнуться с подобной ситуацией и здесь. Однако же, я не призываю
уничтожать население планеты, как Вам могло бы показаться, я считаю,
что нам следует нанести превентивный удар, уничтожив инфраструктуру
отступников и правящую верхушку, для того чтобы покончить с этим. Если
мы будем ходить вокруг да около, существует вероятность что этот, так
называемый культ, сможет обратить население против нас, и вот тогда
уже нам придется иметь дело с полномасштабной войной и убийством сотен
тысяч, если не миллионов граждан. Такова может быть цена промедления.
Генерал-майор Тайлер Сильвервуд
+ + + МЫСЛЬ ДНЯ: Его воля должна быть исполнена.
+ + + ДАТА: 6.761.820.М41
+ + + ОТПРАВИТЕЛЬ: Х Экспедиционный Корпус
+ + + АДРЕСАТ:12-я армия сектора Калликсис, Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд
+ + + АСТРОПАТ: Артемий Филинов
+ + + РЕФ: AM/-/PM
+ + + АВТОР: Генерал Верн Фон Ольгерд
+ + + ТЕМА: Разъяснение позиции по Таранису
+ + + КОД: #Н. н. н. н. С.
Разделяю вашу позицию, рад, что мы достигли взаимопонимания и расставили приоритеты. Учитывая ваш недавний опыт и характер войсковой группировки, предлагаю приложить ваше рвение к первому удару.
Разумеется, вы можете рассчитывать на всемерную помощь Х экспедиционного корпуса на всех этапах операции, включая планирование.
Генерал Верн Фон Ольгерд
+ + + МЫСЛЬ ДНЯ: Насилие - милосердие мудрых
+ + + ДАТА: 6.761.820.М41
+ + + ОТПРАВИТЕЛЬ: Х Экспедиционный Корпус
+ + + АДРЕСАТ:12-я армия сектора Калликсис, Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд
+ + + АСТРОПАТ: Артемий Филинов
+ + + РЕФ: AM/-/PM
+ + + АВТОР: Генерал Верн Фон Ольгерд
+ + + ТЕМА: Разъяснение позиции по Таранису
+ + + КОД: #Е. с. б. в д. п.
Ни о каких переговорах речи не идет, но до тех пор, пока по нам не откроют огонь, либо не поднимут щиты или иным образом продемонстрируют свою готовность к сопротивлению, я не планирую использование орбитальных ударов, артиллерийских и танковых полков. Если же трусость и непредусмотрительность предателей заведут их еще дальше, я планирую высадить линейные и мотострелковые полки, что бы взять под контроль инфраструктуру, и только затем казнить губернатора и прочих виновных в сецессии. Если враг откроет свое горло для кинжальной атаки, Имперская Гвардия повременит со взмахом Молота.
Генерал Верн Фон Ольгерд
+ + + МЫСЛЬ ДНЯ: Лик Императора неописуем, потому как божественен.
5 октября 2017 г., 0:34 пользователь Dracosh Selicfirah <[email protected]> написал:
+ + + ДАТА: 6.761.820.М41
+ + + ОТПРАВИТЕЛЬ: 12-я армия сектора Калликсис,
+ + + АДРЕСАТ: Х Экспедиционный Корпус, Генерал Верн Фон Ольгерд
+ + + АСТРОПАТ: Абигейл Джонсон
+ + + РЕФ: AM/-/PM
+ + + АВТОР: Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд
+ + + ТЕМА: Разъяснение позиции по Таранису
+ + + КОД: #Я н. д., ч. у н. п. п. ч.-т. н.
д. е. р.
И всё же хотелось бы уточнить один момент: Вы всё еще намереваетесь
провести переговоры с представителями властей Тараниса, или же мы
обрушиваем на головы отступников гнев Императора сразу по прибытию?
Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд
+ + + МЫСЛЬ ДНЯ: Неси волю Императора как факел, разгоняй им тени.
+ + + ДАТА: 6.761.820.М41
+ + + ОТПРАВИТЕЛЬ: 12-я армия сектора Калликсис
+ + + АДРЕСАТ: Х Экспедиционный Корпус, Генерал Верн Фон Ольгерд
+ + + АСТРОПАТ: Абигейл Джонсон
+ + + РЕФ: AM/-/PM
+ + + АВТОР: Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд
+ + + ТЕМА: Разъяснение позиции по Таранису
+ + + КОД: #О. у. э. х., в. и. д. н. х.
Я нахожу Ваш план удовлетворительным, генерал. Будем действовать
согласно ему. До встречи на Таранисе.
Генерал-Майор Тайлер Сильвервуд.
+ + + МЫСЛЬ ДНЯ: Безжалостность — доброта мудрого.
+++ Хронология объединённого крестового похода против планеты Таранис +++ Младший писарь Ильф Штерн +++ Гиппи !uobFC1cTSY 27/10/17 Птн 00:15:07 #168 №713194
+ + + ДАТА: 6.810.820.М41
+ + + ОТПРАВИТЕЛЬ: 9й крестовый поход мощей первосвятейшего лорда
Калликсиды Святого Друза
+ + + АДРЕСАТ: Верные Императору в системе Таранис
+ + + РЕФ: ЕК/-/АМ
+ + + АВТОР: Архиэкклезиарх Иероним Себастьян Бекчус
+ + + ТЕМА: Состояние дел в системе Таранис, количество убитых, во славу Его,
еретиков
+ + + КОД: #Ж.в!И.р.с
Именем Императора, и исполняющего волю его, Благословенного Святым,
Кардинала Друзовых Маршей, Крегори Хестора, заявляю власть адептус
Министорум над данной системой. Планета Таранис, за свои преступления против
веры, и её население впавшее в ересь, подлежат отчищеннию освещенным огнём.
МЫСЛЬ ДНЯ: Cædite eos! Novit enim Dominus qui sunt eius.
++++ Генерал Имперской Гвардии Верн Фон Ольгерд
Отказано. На планете Таранис уже проходит совместная военная операция Флота, и
соединений Имперской гвардии. С текущего момента, на Таранисе вводится военное
положение. Так же объявляю о том, что гражданские, (Фратерис Милитиа) в зону
"Таранис" не допускаются. Любые части Имперской Гвардии могут, в качестве
подкреплений, перейти под мое командование до разрешения кризиса на планете.
Во славу Бога-Императора и честь Мордиана!
Со всем уважением к вашему сану, Генерал Имперской Гвардии Верн Фон Ольгерд.
++++
После жесткого ответа генерала. Эклезиархия замолчала не перестав однако
приближаться к Таранису. Судя по авгурам кораблей, флот эклезиархии совершил
экстренный выход из варпа, все корабли разбросало в пределах орбиты GL-185- D
следующей после Тараниса планеты. Судя по энергетическим всплескам несколько
кораблей при этом погибло в астероидном поле, однако главный Галеон и два
Фрегата поддержки оказались всего в полуторах днях пути от Тараниса.
Имперская гвардия, заволновавшись, что славу возвращения мира в лоно
империума придётся с кем то делить, или же по другой версии стараясь уберечь как
можно больше теоретически верного населения планеты, приступила к ускоренному
развертыванию своих войск.
На захваченный космопорт было направленно несколько полков, как со стороны
Мордии, так и Элизии. Находящиеся в космопорту солдаты включили защитные
щиты на полную мощность. Приказ-разрешение о включении штатной мощности
щитов был протранслирован Элизиансклй стороной по обще-планетарному каналу
связи. Элита Тараниса на этот момент по прежнему не вступала в контакт с
гвардией. Единственным переговорщиком со стороны планеты выступал полковник
охранявший космопорт до прибытия войск. Щиты поселений планеты переведены в
боевую готовность.
В порт стягивались войска. Обследование подземных этажей космопорта выявило,
что во многих местах они переходят в систему старых тоннелей и практически под
всем комплексом расположены заброшенные уровни. Мордианскими янычарами
было сформировано несколько саперных групп и они отправились на
дополнительное обследование этих катакомб.
Космическая группировка в этот момент тоже не сидела сложа руки. Защитные
спутники Тараниса решено было перепрограммировать. Для этого с флота
приписанного Мордии были сняты необходимые для этих работ инженсиры и
переправлены на флагман Гарцующий. При помощи фурий, спутники начали
буксировать к кораблю и заводить в ангары.
Дополнительные силы, со стороны Мордианских полков, были отправлены в
шахтный улей.
... - и в этот момент Император отвернулся от них. - примерно такими словами
флотские и гвардейские священники, приписанные к воинским частям,
комментировали дальнейшие события. Надо сказать, что чрезмерно жесткий ответ
Генерала Фон Верна, Архи Эклизиарху Букчусу, известие о котором довольно быстро
разнеслось среди контингента, заставил священно служителей зароптать. Но в этот
момент не многие из них позволили себе высказать своё осуждение открыто, и были
они в Элизианских частях. Но после открытия коварных планов Тараниса, ропот и
осуждение прокатился по всем.
6.810.820.М41 в 13.30 по местному времени, планета Таранис начала открытый
вооружённый мятеж. Первым свидетельством которого был черезвычайно мощный
зашифрованный сигнал, отправленный из столицы и сфокусированный на
Мордианском флагмане. Немедленно под действием этого сигнала, 5 спутников
находящиеся в доках корабля детонировали, со всем имеющимся на них торпедным
боезапасом. Эти взрывы нанесли кораблю колоссальный ущерб. Две ангарные
палубы были практически полностью уничтожены, обширная разгерметизация,
потеря устойчивости, аварийные команды. Но это было только начало. Несколько
оставшихся снаружи спутников также произвели самоподрыв, однако не причинив
особого вреда, но выбросив в окружающий космос волну эми импульсов. Не
обладающие достаточной мощностью чтобы отключить системы Фурий, они однако
на долисекунды внесли помехи в когитаторы штурмовиков. Оставшиеся вокруг
флагмана спутники немедленно открыли огонь.
Практически одновременно с этим, в подземных катакомбах космопорта, гремит
долгая череда черезвычайно мощных взрывов. Покрытие посадочной площадки и
стены зданий ощутимо дрожат, авгуры фиксируют радиоактивный всплеск.
Генераторные, радиолокационные, технические здания начинают оседать под
землю, разрушаясь под тяжестью собственных падающих конструкций. Всю
территорию захлестывает волна рокритовой пыли. В этой самотохе войска СПО
планеты бросаются к входам в подземелье и исчезают в клубах валящего от туда
дыма, пара, пепла и пыли.
Не задолго до этого, передовые силы Элизиансклй армии, в числе полутысячногл
контингента сционов, погрузились на военный поезд СПО и отправились по
гравидороге в сторону столицы. Преодолев около тысячи километров, перевалив
через небольшую горную цепь, они спустились на новую равнину, которая однако
своей унылостью мало чем уступала предыдущей. Завалы чёрных скал, светящийся
фосфорный свет минералов, гигантская горная гряда на востоке утопала в
мелькающих всполохах шторма, на западе сколько хватало взгляда была
безбрежная пустошь. Именно среди этих «красот» поезд СПО отключился. Под
действием аналогичного фокусированного, шифрованного сигнала. Который на доли
секунды забил все эфирные частоты. Системы и орудия поезд выключились, и он
медленно осел на полотно гравидороги.
По десантной группировке отправленной к шахтному улью был открыт огонь ПВО.
+++Передача со Звездного галеона «Дух Друза»
+++Трансляция по общим частотам Имперским.
- Грешен тот, кто отворачивается от пастыря. Кто отвергает протянутую ему руку
помощи. Кто не признает авторитета церкви Бога Императора, в делах веры, предаёт
его. Такими ли предателями хотите вы стать, защищая еретиков от гнева
праведного? Пусть каждый, для себя сам решит. Поднять ему меч, на еретика, или
на служителя церкви Имени Его.
+++
+ + + ОТПРАВИТЕЛЬ: 9й крестовый поход мощей первосвятейшего лорда
Калликсиды Святого Друза
+ + + АДРЕСАТ: Верные Императору в системе Таранис
+ + + РЕФ: ЕК/-/АМ
+ + + АВТОР: Архиэкклезиарх Иероним Себастьян Бекчус
+ + + ТЕМА: Состояние дел в системе Таранис, количество убитых, во славу Его,
еретиков
+ + + КОД: #Ж.в!И.р.с
Именем Императора, и исполняющего волю его, Благословенного Святым,
Кардинала Друзовых Маршей, Крегори Хестора, заявляю власть адептус
Министорум над данной системой. Планета Таранис, за свои преступления против
веры, и её население впавшее в ересь, подлежат отчищеннию освещенным огнём.
МЫСЛЬ ДНЯ: Cædite eos! Novit enim Dominus qui sunt eius.
++++ Генерал Имперской Гвардии Верн Фон Ольгерд
Отказано. На планете Таранис уже проходит совместная военная операция Флота, и
соединений Имперской гвардии. С текущего момента, на Таранисе вводится военное
положение. Так же объявляю о том, что гражданские, (Фратерис Милитиа) в зону
"Таранис" не допускаются. Любые части Имперской Гвардии могут, в качестве
подкреплений, перейти под мое командование до разрешения кризиса на планете.
Во славу Бога-Императора и честь Мордиана!
Со всем уважением к вашему сану, Генерал Имперской Гвардии Верн Фон Ольгерд.
++++
После жесткого ответа генерала. Эклезиархия замолчала не перестав однако
приближаться к Таранису. Судя по авгурам кораблей, флот эклезиархии совершил
экстренный выход из варпа, все корабли разбросало в пределах орбиты GL-185- D
следующей после Тараниса планеты. Судя по энергетическим всплескам несколько
кораблей при этом погибло в астероидном поле, однако главный Галеон и два
Фрегата поддержки оказались всего в полуторах днях пути от Тараниса.
Имперская гвардия, заволновавшись, что славу возвращения мира в лоно
империума придётся с кем то делить, или же по другой версии стараясь уберечь как
можно больше теоретически верного населения планеты, приступила к ускоренному
развертыванию своих войск.
На захваченный космопорт было направленно несколько полков, как со стороны
Мордии, так и Элизии. Находящиеся в космопорту солдаты включили защитные
щиты на полную мощность. Приказ-разрешение о включении штатной мощности
щитов был протранслирован Элизиансклй стороной по обще-планетарному каналу
связи. Элита Тараниса на этот момент по прежнему не вступала в контакт с
гвардией. Единственным переговорщиком со стороны планеты выступал полковник
охранявший космопорт до прибытия войск. Щиты поселений планеты переведены в
боевую готовность.
В порт стягивались войска. Обследование подземных этажей космопорта выявило,
что во многих местах они переходят в систему старых тоннелей и практически под
всем комплексом расположены заброшенные уровни. Мордианскими янычарами
было сформировано несколько саперных групп и они отправились на
дополнительное обследование этих катакомб.
Космическая группировка в этот момент тоже не сидела сложа руки. Защитные
спутники Тараниса решено было перепрограммировать. Для этого с флота
приписанного Мордии были сняты необходимые для этих работ инженсиры и
переправлены на флагман Гарцующий. При помощи фурий, спутники начали
буксировать к кораблю и заводить в ангары.
Дополнительные силы, со стороны Мордианских полков, были отправлены в
шахтный улей.
... - и в этот момент Император отвернулся от них. - примерно такими словами
флотские и гвардейские священники, приписанные к воинским частям,
комментировали дальнейшие события. Надо сказать, что чрезмерно жесткий ответ
Генерала Фон Верна, Архи Эклизиарху Букчусу, известие о котором довольно быстро
разнеслось среди контингента, заставил священно служителей зароптать. Но в этот
момент не многие из них позволили себе высказать своё осуждение открыто, и были
они в Элизианских частях. Но после открытия коварных планов Тараниса, ропот и
осуждение прокатился по всем.
6.810.820.М41 в 13.30 по местному времени, планета Таранис начала открытый
вооружённый мятеж. Первым свидетельством которого был черезвычайно мощный
зашифрованный сигнал, отправленный из столицы и сфокусированный на
Мордианском флагмане. Немедленно под действием этого сигнала, 5 спутников
находящиеся в доках корабля детонировали, со всем имеющимся на них торпедным
боезапасом. Эти взрывы нанесли кораблю колоссальный ущерб. Две ангарные
палубы были практически полностью уничтожены, обширная разгерметизация,
потеря устойчивости, аварийные команды. Но это было только начало. Несколько
оставшихся снаружи спутников также произвели самоподрыв, однако не причинив
особого вреда, но выбросив в окружающий космос волну эми импульсов. Не
обладающие достаточной мощностью чтобы отключить системы Фурий, они однако
на долисекунды внесли помехи в когитаторы штурмовиков. Оставшиеся вокруг
флагмана спутники немедленно открыли огонь.
Практически одновременно с этим, в подземных катакомбах космопорта, гремит
долгая череда черезвычайно мощных взрывов. Покрытие посадочной площадки и
стены зданий ощутимо дрожат, авгуры фиксируют радиоактивный всплеск.
Генераторные, радиолокационные, технические здания начинают оседать под
землю, разрушаясь под тяжестью собственных падающих конструкций. Всю
территорию захлестывает волна рокритовой пыли. В этой самотохе войска СПО
планеты бросаются к входам в подземелье и исчезают в клубах валящего от туда
дыма, пара, пепла и пыли.
Не задолго до этого, передовые силы Элизиансклй армии, в числе полутысячногл
контингента сционов, погрузились на военный поезд СПО и отправились по
гравидороге в сторону столицы. Преодолев около тысячи километров, перевалив
через небольшую горную цепь, они спустились на новую равнину, которая однако
своей унылостью мало чем уступала предыдущей. Завалы чёрных скал, светящийся
фосфорный свет минералов, гигантская горная гряда на востоке утопала в
мелькающих всполохах шторма, на западе сколько хватало взгляда была
безбрежная пустошь. Именно среди этих «красот» поезд СПО отключился. Под
действием аналогичного фокусированного, шифрованного сигнала. Который на доли
секунды забил все эфирные частоты. Системы и орудия поезд выключились, и он
медленно осел на полотно гравидороги.
По десантной группировке отправленной к шахтному улью был открыт огонь ПВО.
+++Передача со Звездного галеона «Дух Друза»
+++Трансляция по общим частотам Имперским.
- Грешен тот, кто отворачивается от пастыря. Кто отвергает протянутую ему руку
помощи. Кто не признает авторитета церкви Бога Императора, в делах веры, предаёт
его. Такими ли предателями хотите вы стать, защищая еретиков от гнева
праведного? Пусть каждый, для себя сам решит. Поднять ему меч, на еретика, или
на служителя церкви Имени Его.
+++
- Как ты думаешь? В этот раз их будет много?
- Кого много? - После долгого молчания, красная, мясистая рука сжимающая тонкую кисть вздрагивает.
- Тех кто верен Императору. Среди тех кого мы убьём. - продолжает тихий уставший голос.
- А какое это имеет значение? Убивают, убийцы ради выгоды и удовольствия, мы же отчищаем заразу с тела Империума. Чем ты вообще слушаешь на проповедях Иеронима? Может тебе всё-таки заменишь этот ошмёток у себя на голове?
Тощий человек в оборванной майке, через которую проступают пятна зарубцевавшихся ожогов, ощупывает свои уши. На фоне его угловатого лица они торчат двумя лопухами. Левое с большим поперечным шрамом, разрывающим (верх уха) на две части.
- Да я слышу. Все слышу, что он говорит. Но последнее время, знаешь, это сложно объяснить. Что-то вот тут, - угловатый человек встаёт по среди небольшой металической кельи, почти доставая макушкой полосу лампы вмонтированной в потолок, и постукивает кулаком по груди. - Оно как бы сжимается, словно я..
- Слушай, Фли, ты бы сходил к медику, через день мы станем гневом императора и руками его, в такие моменты лучше быть здоровым.
- Да здоров, я здоров. - Фли падает обратно на металическое полотно ложа, вмонтированного в стену. В метре от него, на такой же лежанке, сидит средний человек, лицо его наполнено сосредоточением, в одном из глаз закреплён увеличивающий окуляр. На коленях у него покоился пиломеч, который он любовно расписывает, нанося, тонкой кистью, мелкую вязь символов с молитвами Императору.
Через несколько минут, тощий решает попробовать ещё раз.
- Скалистер, вот скажи. Разве когда ты смываешь со своего меча кровь и остатки молитв, ты не чувствуешь пустоты? Внутри себя? Ты не опустошён?
- Дружище, когда твоя плоть разодрана ударами еретиков, выбит глаз, срезано ухо. - лёгким движением кончика кисточки он указывает то на себя то на товарища. - Самое последние, что я буду чувствовать, это что у моего пистолета опустошиласт обойма, а моя душа наполненная благодатью выполненного долга, вдруг станет томиться какой-то схоластичной пустотой.
- А я чувствую. - Тихо произносит Фил уставившись на свои иссушенные почти до костей пальцы, в нескольких местах на них виднеются металлические заплатки. - Пока мы были на орбитах этих райских миров, спускались вниз купаясь в благословениях послушниц, дышали ароматами садов и святости храмов, все это отступает. Словно в другой жизни. Но теперь. Опять. Когда я опять возьму в руки это, - красные выпученные глаза впиваются в ручной огнемёт. Полу разобранный, он стоит у стены, рядом с кроватью Фила. На которой вместо подушки брошена грязная тряпица с инструментами для чистки оружия. - Эти крики, Скал. Эта пустота, каждую ночь. Каждую проклятую ночь, с тех пор как нам объявили о начале похода. Я не хочу опять терять свою душу. - Последние слово заканчивается всхлипом и угловатый утыкается лицом в раскрытые ладони. Плечи его дрожат в сухом плаче.
- Ну что-ты. - красные руки откладывают кисть в сторону, средний человек встаёт потягивая затёкшие жилы мышц. - Что ты раскис, просто отвык. А когда ты окажешься там, твоя рука не дрогнет. - красные пальцы ложатся на костлявое плечо. - Он направит её, он укажет тебе кто достоин жить, а чей пепел послужит удобрением для жизни других. Вставай. Немного пройдёмся. У стяжателей сейчас должно быть восхваление благ его, мы как раз успеем к очищению. - Тощий встаёт чуть пошатываясь. - Иди вперёд, а я за тобой только уберу краски и кисть. - Фли выходит из комнаты. Скалистер убирает инструменты в шкафчик и нажимает встроенную в его дверцу незаметную кнопку. - Младший исповедник Йохоль, это Скалистер келья 548b считаю надо отправить моего соседа Фли в первой волне. - Он зажимает кнопку, пока та не откликается тихой вибрацией. Запись разговора отправлена.
- Кого много? - После долгого молчания, красная, мясистая рука сжимающая тонкую кисть вздрагивает.
- Тех кто верен Императору. Среди тех кого мы убьём. - продолжает тихий уставший голос.
- А какое это имеет значение? Убивают, убийцы ради выгоды и удовольствия, мы же отчищаем заразу с тела Империума. Чем ты вообще слушаешь на проповедях Иеронима? Может тебе всё-таки заменишь этот ошмёток у себя на голове?
Тощий человек в оборванной майке, через которую проступают пятна зарубцевавшихся ожогов, ощупывает свои уши. На фоне его угловатого лица они торчат двумя лопухами. Левое с большим поперечным шрамом, разрывающим (верх уха) на две части.
- Да я слышу. Все слышу, что он говорит. Но последнее время, знаешь, это сложно объяснить. Что-то вот тут, - угловатый человек встаёт по среди небольшой металической кельи, почти доставая макушкой полосу лампы вмонтированной в потолок, и постукивает кулаком по груди. - Оно как бы сжимается, словно я..
- Слушай, Фли, ты бы сходил к медику, через день мы станем гневом императора и руками его, в такие моменты лучше быть здоровым.
- Да здоров, я здоров. - Фли падает обратно на металическое полотно ложа, вмонтированного в стену. В метре от него, на такой же лежанке, сидит средний человек, лицо его наполнено сосредоточением, в одном из глаз закреплён увеличивающий окуляр. На коленях у него покоился пиломеч, который он любовно расписывает, нанося, тонкой кистью, мелкую вязь символов с молитвами Императору.
Через несколько минут, тощий решает попробовать ещё раз.
- Скалистер, вот скажи. Разве когда ты смываешь со своего меча кровь и остатки молитв, ты не чувствуешь пустоты? Внутри себя? Ты не опустошён?
- Дружище, когда твоя плоть разодрана ударами еретиков, выбит глаз, срезано ухо. - лёгким движением кончика кисточки он указывает то на себя то на товарища. - Самое последние, что я буду чувствовать, это что у моего пистолета опустошиласт обойма, а моя душа наполненная благодатью выполненного долга, вдруг станет томиться какой-то схоластичной пустотой.
- А я чувствую. - Тихо произносит Фил уставившись на свои иссушенные почти до костей пальцы, в нескольких местах на них виднеются металлические заплатки. - Пока мы были на орбитах этих райских миров, спускались вниз купаясь в благословениях послушниц, дышали ароматами садов и святости храмов, все это отступает. Словно в другой жизни. Но теперь. Опять. Когда я опять возьму в руки это, - красные выпученные глаза впиваются в ручной огнемёт. Полу разобранный, он стоит у стены, рядом с кроватью Фила. На которой вместо подушки брошена грязная тряпица с инструментами для чистки оружия. - Эти крики, Скал. Эта пустота, каждую ночь. Каждую проклятую ночь, с тех пор как нам объявили о начале похода. Я не хочу опять терять свою душу. - Последние слово заканчивается всхлипом и угловатый утыкается лицом в раскрытые ладони. Плечи его дрожат в сухом плаче.
- Ну что-ты. - красные руки откладывают кисть в сторону, средний человек встаёт потягивая затёкшие жилы мышц. - Что ты раскис, просто отвык. А когда ты окажешься там, твоя рука не дрогнет. - красные пальцы ложатся на костлявое плечо. - Он направит её, он укажет тебе кто достоин жить, а чей пепел послужит удобрением для жизни других. Вставай. Немного пройдёмся. У стяжателей сейчас должно быть восхваление благ его, мы как раз успеем к очищению. - Тощий встаёт чуть пошатываясь. - Иди вперёд, а я за тобой только уберу краски и кисть. - Фли выходит из комнаты. Скалистер убирает инструменты в шкафчик и нажимает встроенную в его дверцу незаметную кнопку. - Младший исповедник Йохоль, это Скалистер келья 548b считаю надо отправить моего соседа Фли в первой волне. - Он зажимает кнопку, пока та не откликается тихой вибрацией. Запись разговора отправлена.
Глубины “Восторга”
Зал для тренировок разрывал рёв цепного меча и вой поврежденной аугметики боевого сервитора. Свист поршней и шелест смазанной аугметики дополнительных конечностей перекрывали хриплое дыхание сервитора. Он ещё продолжал снабжать кислородом легкие, которые виднелись в разорванной груди среди месива костей.
Ещё несколько ударов цепным мечом отправили его левую руку на пол, где она продолжила конвульсивно дёргаться. Следующий удар ревущего меча пришёлся в рану на груди, расширяя её. Синтетические внутренности вместе с оставшейся органикой высыпались наружу. Сервитор судорожно дёрнулся несколько раз и затих, капая нечистотами на пол тренировочной сферы. Верхняя часть туловища покосилась в сторону, не удерживаемая более позвоночным столбом. Несколько слуг во главе с механикус поклонились выходящему из тренировочной сферы Соломону и принялись собирать части тренировочного сервитора, другие принялись обтирать тело повелителя, счищая с него грязь и кровь.
Лорд отдал цепной меч адепту-оружейнику. Ему не нравилось цепное оружие - слишком ненадёжное, слишком хрупкое, особенно после последней операции, увеличившей силу Соломона. Зубья полотна обламывались, уменьшая эффективность оружия, а порой оно и вовсе заклинивало мясом. Слишком грубое, но обладающее нужным эффектом устрашения.
- Заменить полотно, законсервировать и отправить в Арсенал.
В этот момент двери зала раскрылись, впуская в себя Дирхера, облаченного в скромный стихарь.
- Дирхер. - Поприветствовал его Соломон. - Выбор оружия за тобой. Бой до третьей крови.
- Мой Лорд. - Капеллан коротко поклонился и скинул религиозное облачение. Под ним оказался плотно облегающий черный, чешуйчатый жилет, с зарубцивавшимися шрамами, и такого же материала штаны до щиколоток, ступни оставались босыми. Клинопись золотыми буквами огибала его всего. Буквы струились по рукам, ногам и телу, уходя под чёрную материю костюма. Он весь был покрыт цитатами изречений своего Отца. - Булаву, пожалуйста. - Бросил он в сторону оружейников.
Слепой слуга аккуратно провёл полотенцем по телу Ариса, бережно обводя свежий шрам от операции. Миниатюрное устройство крепилось к дополнительному сердцу, вводя в кровоток эликсир: нектар из Садов наслаждения Тёмного Принца. Каждое неосторожное прикосновение к коже Соломона заставляло слугу вздрагивать от скользящих по ней татуировок переплетающихся змей. Несмотря на всю его осторожность, пара подобных существ уже скользило по его коже. Слуга закончил и поспешил отойти.
Проведя рукой по дредам-кабелям, уходящим в череп, Арис сам подошёл к стойке и выбрал оттуда пару когтей в противовес булаве Дирхера.
- Все вон, отключить сервиторов и камеры. - Приказал Соломон, спускаясь по лестнице на песок арены. Позади послышались удаляющиеся металлические шаги адепта и топот босых ног слуг, сопровождавших его. Лорд ступил на тёплый песок арены, встречая тусклый взгляд Несущего Слово. Его глаза смотрели на Ариса, но взгляд их как будто был где-то глубоко в себе.
- Моё новое тело, Дирхер: оно мне не подходит. - Соломон развёл руки в стороны, отдавая право первого удара. Он последовал незамедлительно - рывком капеллан сократил дистанцию и впечатал булаву в левый бок Соломона. Татуировки в том месте расплылись и потеряли чёткость, но уже через пару секунд вновь пришли в движение и образовали новый рисунок. Пошатнувшись, Арис отвёл следующий тяжёловесный удар от правого бедра, перехватив булаву когтями, и тут же получил удар кулаком в лицо.
- Неплохо, - обнажил окровавленные зубы в улыбке Соломон. Первая кровь осталась за Несущим Слово.
- Мой лорд, если вам нужна победа, вы только скажите. - Золотые губы Дирхера дрогнули улыбкой. - Но мы ведь оба знаем, что если победа пришла сама собой, она слишком пресна, ведь так.
- Слишком медленное, слишком юное и этот… - Соломон втянул воздух, наполняя грудь воздухом и прикрывая глаза. Он чувствовал ладан от ритуалов Дирхера, с вкраплениями запаха сожжённой кожи рептилий, легкое амбре потрохов сервитора и морского песка... Арис чувствовал шорох песка под ногами Дирхера всем телом. Капеллан бросился на него, когда веки сомкнулись. Резким рывком уйдя в сторону, Соломон полоснул по рёбрам Дирхера одним когтем, и по правой ноге другим. На кончиках когтей заблестели алые капли. В местах, где когти пересекли клинопись, золото в ней, казалось потускнело. Отрешёность в глазах капеллана сменилась заинтересованностью.
- Но ведь это теперь вы. Ничего страшного в ощущениях нет, какая нибудь тысяча лет и вы перестанете различать, а возможно даже и помнить разницу о том старом теле.
- Оно не моё. Моё где-то там, я ещё чувствую его, Дирхер. - Булава взметнулась вверх. Соломон попытался перехватить её когтями, но не успел и удар пришёлся по пальцам. Влажный треск возвестил о второй крови. Соломон, игнорируя боль, сжал изломанные пальцы и атаковал снизу. Три красных полосы образовались на теле Несущего Слово от живота до правого плеча. Второй коготь в искалеченной руке должен был вонзиться в подмышку капеллана и закончить бой, но перед самым столкновением вспышка чёрного света с силой отбила оружие в сторону, открывая Соломона для удара. Уклонившись от опускающейся на голову булавы, Соломон продолжил свою речь, смотря Дирхеру в глаза.
- И самое отвратительное, что с ним и часть моей души. По ночам я вижу картины искаженного болезнями Сада: земля из гноя, мухи вместо птиц и обитатели, несущие пагубное касание… - Язык Соломона пронзила боль, а горло стиснуло судорогой, когда он собирался произнести имя, поэтому он обошёлся титулом. - Повелителя Распада.
Размах капеллана был медлителен лишь с точки зрения Соломона. Он смог поймать его оружие и удержать его в течение секунды между лезвий когтей здоровой руки. Искалеченная же дважды полоснула по открытому корпусу противника, оба раза с оглушительным треском энергии и вспышкой тьмы, поглощающей свет. Удар капеллана ногой в живот оттолкнул Ариса.
- Такова плата. Но согласитесь, иметь часть души всё же лучше, чем не иметь её вовсе.
От лезвий на атаковавшей Несущего Слово руке остались лишь треть их первоначальной длины. Короткого взгляда на коготь хватило Дирхеру для сокращения дистанции и удара. Почувствовав это, Арис выставил блок, но булава разбила когти на металлические осколки, а затем врезалась в торс Лорда, разбивая мышцы и сокрушая ребёрную пластину. Кровь брызнула из раздавленных мышц в месте удара.
- Третья кровь. - Признал поражение Соломон. Внешнее спокойствие было крайне обманчивым. Он не станет показывать своих чувств капеллану. Хватит и того, что он проиграл. Злость и бешенство раскалёнными углями легла на его сердце, вместе с несколькими татуировками, обвившими кожу над сердцами. - Итак, Дирхер, ты можешь вернуть мне моё тело?
Капеллан поставил булаву на песок и опёрся двумя руками на рукоять. Бой дался ему слишком нелегко, будь Лорд в своей прежней силе, шансов у него конечно бы не было.
- Признаюсь честно, я боялся этого вашего вопроса. - Его грудь тяжело вздымалась, разгоняя по телу энергию абсорбирующую боль. Чешуйчатый жилет, словно живой, начал стягиваться поверх ран. - Да способ есть, но это может оказаться тем самым способом, чтобы потерять вас навсегда. Чертоги бесконечного разложения объединят в себе две половинки души, и спустя тысячи и миллионы лет, вы все же сломаетесь и станете их слугой. Такова цена неудачи. Но не цена самой попытки. Она тоже будет весьма велика.
Зал для тренировок разрывал рёв цепного меча и вой поврежденной аугметики боевого сервитора. Свист поршней и шелест смазанной аугметики дополнительных конечностей перекрывали хриплое дыхание сервитора. Он ещё продолжал снабжать кислородом легкие, которые виднелись в разорванной груди среди месива костей.
Ещё несколько ударов цепным мечом отправили его левую руку на пол, где она продолжила конвульсивно дёргаться. Следующий удар ревущего меча пришёлся в рану на груди, расширяя её. Синтетические внутренности вместе с оставшейся органикой высыпались наружу. Сервитор судорожно дёрнулся несколько раз и затих, капая нечистотами на пол тренировочной сферы. Верхняя часть туловища покосилась в сторону, не удерживаемая более позвоночным столбом. Несколько слуг во главе с механикус поклонились выходящему из тренировочной сферы Соломону и принялись собирать части тренировочного сервитора, другие принялись обтирать тело повелителя, счищая с него грязь и кровь.
Лорд отдал цепной меч адепту-оружейнику. Ему не нравилось цепное оружие - слишком ненадёжное, слишком хрупкое, особенно после последней операции, увеличившей силу Соломона. Зубья полотна обламывались, уменьшая эффективность оружия, а порой оно и вовсе заклинивало мясом. Слишком грубое, но обладающее нужным эффектом устрашения.
- Заменить полотно, законсервировать и отправить в Арсенал.
В этот момент двери зала раскрылись, впуская в себя Дирхера, облаченного в скромный стихарь.
- Дирхер. - Поприветствовал его Соломон. - Выбор оружия за тобой. Бой до третьей крови.
- Мой Лорд. - Капеллан коротко поклонился и скинул религиозное облачение. Под ним оказался плотно облегающий черный, чешуйчатый жилет, с зарубцивавшимися шрамами, и такого же материала штаны до щиколоток, ступни оставались босыми. Клинопись золотыми буквами огибала его всего. Буквы струились по рукам, ногам и телу, уходя под чёрную материю костюма. Он весь был покрыт цитатами изречений своего Отца. - Булаву, пожалуйста. - Бросил он в сторону оружейников.
Слепой слуга аккуратно провёл полотенцем по телу Ариса, бережно обводя свежий шрам от операции. Миниатюрное устройство крепилось к дополнительному сердцу, вводя в кровоток эликсир: нектар из Садов наслаждения Тёмного Принца. Каждое неосторожное прикосновение к коже Соломона заставляло слугу вздрагивать от скользящих по ней татуировок переплетающихся змей. Несмотря на всю его осторожность, пара подобных существ уже скользило по его коже. Слуга закончил и поспешил отойти.
Проведя рукой по дредам-кабелям, уходящим в череп, Арис сам подошёл к стойке и выбрал оттуда пару когтей в противовес булаве Дирхера.
- Все вон, отключить сервиторов и камеры. - Приказал Соломон, спускаясь по лестнице на песок арены. Позади послышались удаляющиеся металлические шаги адепта и топот босых ног слуг, сопровождавших его. Лорд ступил на тёплый песок арены, встречая тусклый взгляд Несущего Слово. Его глаза смотрели на Ариса, но взгляд их как будто был где-то глубоко в себе.
- Моё новое тело, Дирхер: оно мне не подходит. - Соломон развёл руки в стороны, отдавая право первого удара. Он последовал незамедлительно - рывком капеллан сократил дистанцию и впечатал булаву в левый бок Соломона. Татуировки в том месте расплылись и потеряли чёткость, но уже через пару секунд вновь пришли в движение и образовали новый рисунок. Пошатнувшись, Арис отвёл следующий тяжёловесный удар от правого бедра, перехватив булаву когтями, и тут же получил удар кулаком в лицо.
- Неплохо, - обнажил окровавленные зубы в улыбке Соломон. Первая кровь осталась за Несущим Слово.
- Мой лорд, если вам нужна победа, вы только скажите. - Золотые губы Дирхера дрогнули улыбкой. - Но мы ведь оба знаем, что если победа пришла сама собой, она слишком пресна, ведь так.
- Слишком медленное, слишком юное и этот… - Соломон втянул воздух, наполняя грудь воздухом и прикрывая глаза. Он чувствовал ладан от ритуалов Дирхера, с вкраплениями запаха сожжённой кожи рептилий, легкое амбре потрохов сервитора и морского песка... Арис чувствовал шорох песка под ногами Дирхера всем телом. Капеллан бросился на него, когда веки сомкнулись. Резким рывком уйдя в сторону, Соломон полоснул по рёбрам Дирхера одним когтем, и по правой ноге другим. На кончиках когтей заблестели алые капли. В местах, где когти пересекли клинопись, золото в ней, казалось потускнело. Отрешёность в глазах капеллана сменилась заинтересованностью.
- Но ведь это теперь вы. Ничего страшного в ощущениях нет, какая нибудь тысяча лет и вы перестанете различать, а возможно даже и помнить разницу о том старом теле.
- Оно не моё. Моё где-то там, я ещё чувствую его, Дирхер. - Булава взметнулась вверх. Соломон попытался перехватить её когтями, но не успел и удар пришёлся по пальцам. Влажный треск возвестил о второй крови. Соломон, игнорируя боль, сжал изломанные пальцы и атаковал снизу. Три красных полосы образовались на теле Несущего Слово от живота до правого плеча. Второй коготь в искалеченной руке должен был вонзиться в подмышку капеллана и закончить бой, но перед самым столкновением вспышка чёрного света с силой отбила оружие в сторону, открывая Соломона для удара. Уклонившись от опускающейся на голову булавы, Соломон продолжил свою речь, смотря Дирхеру в глаза.
- И самое отвратительное, что с ним и часть моей души. По ночам я вижу картины искаженного болезнями Сада: земля из гноя, мухи вместо птиц и обитатели, несущие пагубное касание… - Язык Соломона пронзила боль, а горло стиснуло судорогой, когда он собирался произнести имя, поэтому он обошёлся титулом. - Повелителя Распада.
Размах капеллана был медлителен лишь с точки зрения Соломона. Он смог поймать его оружие и удержать его в течение секунды между лезвий когтей здоровой руки. Искалеченная же дважды полоснула по открытому корпусу противника, оба раза с оглушительным треском энергии и вспышкой тьмы, поглощающей свет. Удар капеллана ногой в живот оттолкнул Ариса.
- Такова плата. Но согласитесь, иметь часть души всё же лучше, чем не иметь её вовсе.
От лезвий на атаковавшей Несущего Слово руке остались лишь треть их первоначальной длины. Короткого взгляда на коготь хватило Дирхеру для сокращения дистанции и удара. Почувствовав это, Арис выставил блок, но булава разбила когти на металлические осколки, а затем врезалась в торс Лорда, разбивая мышцы и сокрушая ребёрную пластину. Кровь брызнула из раздавленных мышц в месте удара.
- Третья кровь. - Признал поражение Соломон. Внешнее спокойствие было крайне обманчивым. Он не станет показывать своих чувств капеллану. Хватит и того, что он проиграл. Злость и бешенство раскалёнными углями легла на его сердце, вместе с несколькими татуировками, обвившими кожу над сердцами. - Итак, Дирхер, ты можешь вернуть мне моё тело?
Капеллан поставил булаву на песок и опёрся двумя руками на рукоять. Бой дался ему слишком нелегко, будь Лорд в своей прежней силе, шансов у него конечно бы не было.
- Признаюсь честно, я боялся этого вашего вопроса. - Его грудь тяжело вздымалась, разгоняя по телу энергию абсорбирующую боль. Чешуйчатый жилет, словно живой, начал стягиваться поверх ран. - Да способ есть, но это может оказаться тем самым способом, чтобы потерять вас навсегда. Чертоги бесконечного разложения объединят в себе две половинки души, и спустя тысячи и миллионы лет, вы все же сломаетесь и станете их слугой. Такова цена неудачи. Но не цена самой попытки. Она тоже будет весьма велика.
- Назови её, - Соломон принялся вправлять изломанные и раздавленные пальцы. Демонические письмена перетекали на осколки костей и суставов, реагировали на серебряную вязь заклинаний и молитв, сплетая ткани воедино. Жар и боль от этого процесса служили платой.
- Три тысячи человек для начала ритуала. Для того чтобы точнее отыскать где осколок вашей души, и открыть к ней дорогу. Дальше по 777 на каждый час вашего пребывания там. Но это сможет нам гарантировать только то, что сады просто не растворят вас сразу же, как вы прибудете туда. Даст вам небольшую вуаль тьмы, перед очами Великого Нечистого. Но что будет по ту сторону и кто будет вас там ждать, этого всего предсказать невозможно. - Дирхер на секунду задумался, повернув свой вновь опустевший взгляд куда-то в право. - А ещё нам понадобиться книга. - Взгляд принялся скользить по стенам, по полу, и остановился где-то в нескольких метрах от лорда. - Одна из тех, что пропали когда я прибыл на ваш корабль. - Дирхер закрыл глаза и открыл их уже глядя на лорда, в них заиграли заинтересованные искорки. - Кстати. Возможно те несчастные что сейчас разлагаются на нижних уровнях, под её воздействиям, нам тоже пригодятся. Хорошо бы взять их главаря живым. Я могу попытаться сделать из него для вас карту той местности где вы окажетесь.
- Так значит, ты знаешь где находится книга? - Приподнял бровь Соломон. Короткий кивок стал ему ответом. - Значит найти её не составит труда. Я прикажу выдать тебе поисковый отряд.
- Хорошо пошлю с ними Вересова, проблем быть не должно.
- Нумерология, нумерология… - Задумался Соломон, осматривая срастающиеся пальцы. - Ритуал будет проведен в седьмом отсеке седьмой палубы. Я отдам нужные распоряжения и подготовлю десять тысяч рабов. Начнём, когда я улажу более приземлённые дела. - Взгляд Лорда встретился со взглядом Дирхера. - Благодарю.
Соломон был отвернулся от собеседника, направляясь к стойке с доспехом, но остановился и с искрой в глаза спросил:
- Быть может ты знаешь и имя того демона, который повстречался мне на осколке Крепости?
- Нет, мой лорд. К моему сожалению.
- Жаль, жаль… - Лёгкая улыбка тронула лицо Соломона. По крайней мере ему будет чем заняться после всей этой авантюры. Отбросив эту мысль, он продолжил свой путь к стойке с громоздкой броней. По его зову слуги, сервиторы и адепты наполнили зал и принялись за работу, подготавливая ритуал облачения своего владыки.
Скинув коготь с руки, он шагнул в раскрытые внутренности доспеха. Один за другим слуги вскрывали запечатанные ящики с элементами брони и отходили в стороны, позволяя сервиторам взять части священного терминаторского доспеха. Стук костей предвещал соединение каждого из элементов: ящики были заполнены выбеленными костями достойных противников, чёрным обсидианом и переливающимися рубинами и всё это ниспадало вниз, когда однозадачные сервиторы вынимали их и подносили адептам, чтобы они могли соединить элементы брони воедино.
Когда последний элемент брони был закреплён, адепты отошли, освобождая дорогу для слуг, несущих украшения. Набедренная повязка пурпурного цвета заняла своё место, звенящая цепь из черненого металла опоясала Соломона, опустившись на неё. Обычно с цепи свисали трофеи, но в этот раз справа закрепили только небольшой футляр со свитком, опутанным золотой цепью. От этого предмета веяло злом и страхом. Рядом с ним, на золотых крючках висели три продолговатых предмета - галлюциногенные гранаты. Слева на цепи был закреплён шлем от комплекта брони. Голова Лорда находилась в окружении клыков, растущих из брони. Системы доспеха были откалиброваны и её защищало силовое поле. Десятки дредов-коннекторов были подсоединены к внутренним системам брони. На плечи опустился плащ: человеческие лица, сшитые вместе чёрными стяжками из волос вдов. Место крепления плаща к плечам скрыла тяжёлая шкура ящера с одного Миров Смерти. На выпирающих из верхней части доспехов шипах находились черепа и шлемы чемпионов хаоса, капитанов орденов космодесанта, орочьих вождей и других ксеносов. Плечи представляли собой произведения искусства: барельеф из белого и красного золота изображал звезду Хаоса и символ Принца Наслаждений. Октет располагался на черепе какой-то твари, чьи рога уходили вниз по контуру наплечника, из её раскрытой пасти виднелись ряды острых зубов, а на месте глаз тускло блестели два чёрных бриллианта.
Шагнув из окружения слуг, Арис активировал молниевый коготь, счищая с него остатки смазки, а затем патронопровод. Боеприпасы застучали по внутренним системам доспеха, и ленты с ними вошли в богато украшенный штурмовой болтер. Оружие рявкнуло, выпуская из оскаленной пасти очередь разрывных болтов, ударивших точно в установленную мишень. Мишень начала кричать, оставшись без нескольких конечностей. Соломон коснулся неактивированным силовым когтем шлема доспеха. Машинный дух брони, впитавший в себя за долгие столетия злобу и садизм отреагировал низким рыком из вокс-решётки. Арис перенаправил этот рык на установленную в броню сирену погибели. Многократно усиленный рёв вырвался из неё, сминая на своём пути воздух и вырывая со стен всё, что было слабо закреплено. Врезавшись в цель, она срывала с агонизирующего человека одежду, кожу и плоть, дробя его кости. Останки со шлепком упали на пол. Соломон отрегулировал сирену на более мягкий режим - человек умер слишком быстро, а затем направился к выходу из зала.
На подходе к дверям, в вокс-бусине раздался голос Сергия.
- Сомнений нет, Возлюбленный, кровь на вашем когте принадлежит генетическому сыну Лоргара.
Каждый шаг это боль. Демон, заменивший машинный дух брони, уже преобразует её. Жёсткая поначалу подкладка доспеха теперь уже обратилась в тугие мускулы, стягивающие всё тело. Металлические кольца в ноге не звенят - плоть доспеха проросла сквозь них, захватив и часть ноги. Вероятно, её придётся отнять, когда доспех будут снимать. Ещё десяток тяжеловесных шагов, и он перестал вовсе её ощущать. Соломон не уверен чем он управляет - самой ногой или же доспехом.
К концу пути, который привёл его к телепортариуму, комплект брони претерпел несколько изменений. На месте чистого керамита с встроенными динамиками теперь красуются раскрытые пасти, из левого колена доспеха свисает розовый язык, а коленное сочленение представляет из себя пасть с бритвенно острыми зубами. В тех местах, где находятся вбитые в ногу кольца красуются глаза. Шесть глаз располагаются друг над другом, постоянно смотря в разные стороны.
Все они поворачиваются в одном направлении, когда Арис попадает в комнату телепортариума. Его ногу словно опустили в кипящее масло. Несколько минут это ощущение не отпускает его, но затем демон отступает - руническая вязь на кости отпугивает его. Вместо этого, в отсутствие других способов причинять страдание, броня начинает отращивать клыки и иглы, проникающие в тело Соломона.
Короткий рык, рождённый в глотке Ариса на секунду останавливает тварь, но затем она с новым задором принимается вонзать свои отростки всё глубже и глубже, пока Лорд не обращает на это своё внимание. Письмена на его коже начинают гореть, перемещаясь по телу на внутренности доспеха. Испытывая настоящую боль, демон на время отступает, ощущая что ему не под силу сломить своего носителя.
Щелчок в вокс-канале говорит Арису, что его отряд на месте. Лорд кивает головой и адепты принимаются за ритуал. Двоичные коды молитв возносятся к потолку, скрап-код их песнопений наполняет сущность машины, пробуждая дремлющих там демонов ото сна. Неожиданно для себя Соломон понимает смысл этих слов. Единение с доспехом даёт ему эту возможность: доспех машинально переводит звучание и посылание его в сознание Лорда. На несколько секунд он видит окружение таким, как видят его адепты Культа. Информационные водопады, мосты из уравнений и картины из двоичного кода, несущего в себе тысячелетия истории. Молитвы эти звучат несколько минут, но их содержание невозможно было бы уместить даже в сотнях томов, если перевести лаконичные уравнения в громоздкие и неудобные словесные конструкции. Арис отключает перевод молитв и ждёт. Раздаются крики. Жертвенная кровь служит механизму катализатором. Жернова машины - если так можно назвать творение механики, алхимии и демонологии перемалывают тела жертв, разбрызгивая кровь.
- Десять, девять, восемь, семь, шесть… - Безразлично ведёт отсчёт сервитор. Голос его немногим больше чем шипение статики.
Выспышка.
Ледяной холод и прикосновения шупалец и бесконечный шёпот сливающийся в рёв и откатыващийся обратно, словно волны великого океана. С презрением Соломон смотрел за демоном, что ухватился за горжет доспеха и принялся верещать ему в лицо, пытаясь добраться до Лорда. Его растворило на части, когда Арис появился в реальности, сопровождаемый воплем твари.
Кричали не только в его разуме. Крик шёл с пола. Короткий взгляд, брошеный туда прояснил ситуацию: Соломона телепортировало в человека, верхняя половина которого сейчас оглашала зал криком чистого страха. Осознание этого заняло у него долю секунды, пока он оглядывал место, где оказался.
Полутьму зала разрезали отражения от зеркальных шаров. На паршивенькой сцене, на которой появился Соломон полуодетые девицы исполняли какие-то акробатические номера. Судя по тому, как расположилась одна из них - довольно посредственные гимнастки. На балконах расположилась охрана, вооруженная лазганами, стабберами и дробовиками. Системы брони подсказывали ему, что человек там как минимум вдвое больше тех, что видно. Несколько человек были вооружены мельтаганами. Соломон незамедлительно отреагировал на этот источник опасности - лёгким движением руки закинул туда один из цилиндров. Послышался лёгкий хлопок пиропатрона и вырывающегося газа.
Половина танцовшицы, вновь завопила, набрав в лёгкие воздух. Жгуты внутренностей болтались вслед за ползущей на спине гимнасткой. Ботинок терминаторской брони опустился на тело девушки, медленно выдавливая из неё внутренности и ломая кости.
- Присоединяйтесь, дамы и господа! - Низкий голос прокатывается по всему бару, пока перчатка с силовыми когтями протягивается к зрителям. Лицо Ариса пересекает хищная улыбка: он слышит крики на балконе, вой мелты и беспорядочную стрельбу. Глаза на ноге смотрят в сторону каждого из столов, за которыми расселись зрители. Язык из пасти обвился вокруг ноги, застыв там новым керамическим барельефом. - В этом представлении нет безучастных и каждый здесь сыграет свою роль! Перебейте охрану и отворите врата своего разума для Принца Наслаждений, или же умрите в агонии восславляя его своими муками!
Соломон берёт шлем своего доспеха и надевает его. Лёгкое шипение герметизации, и глаза вспыхивают тусклым красным светом. Голос превращается в рык, искажённый злобой демона в доспехе. Обретая целостность, демон начинает искажать доспех: золотая вязь приходит в движение, с невозможным изяществом постоянно перетекая и изменяя свою форму. Кажется, что золото течёт бесконечным потоком рек среди изломанных пурпурных равнин. Шлем покрывается костяными наростами.
- Выбор за вами: вечное блаженство или агония смерти! - Рычит Соломон. Из черепа существа на плече начинает расти рог и с лязгом из наплечника вырастает ещё одна цепь из чернёного металла. Она тянется ко всё ещё живой танцовщице, обвивает её и начинает тянуть. Арис убирает ногу и позволяет демону поразвлечься. С хрустом половину тела насаживает на выросший рог, раздавленные лёгкие и внуренности наполняются силой, заимствованной у демона в цену её вечной души. Цепи с лязгом обвиваются вокруг тела и сдавливают его.
Танцовщица вновь начинает вопить. Её желание жить сыграло злую шутку: она чувствует боль от разорванного тела, раздробленных костей и медленного пожирания души демоном.
Соломон начинает смеяться и демон вторит ему. Хохот сотрясает залу, и ему аккомпанирует непрекращающийся вопль пожираемой заживо души и стаккато комбиболтера.
К концу пути, который привёл его к телепортариуму, комплект брони претерпел несколько изменений. На месте чистого керамита с встроенными динамиками теперь красуются раскрытые пасти, из левого колена доспеха свисает розовый язык, а коленное сочленение представляет из себя пасть с бритвенно острыми зубами. В тех местах, где находятся вбитые в ногу кольца красуются глаза. Шесть глаз располагаются друг над другом, постоянно смотря в разные стороны.
Все они поворачиваются в одном направлении, когда Арис попадает в комнату телепортариума. Его ногу словно опустили в кипящее масло. Несколько минут это ощущение не отпускает его, но затем демон отступает - руническая вязь на кости отпугивает его. Вместо этого, в отсутствие других способов причинять страдание, броня начинает отращивать клыки и иглы, проникающие в тело Соломона.
Короткий рык, рождённый в глотке Ариса на секунду останавливает тварь, но затем она с новым задором принимается вонзать свои отростки всё глубже и глубже, пока Лорд не обращает на это своё внимание. Письмена на его коже начинают гореть, перемещаясь по телу на внутренности доспеха. Испытывая настоящую боль, демон на время отступает, ощущая что ему не под силу сломить своего носителя.
Щелчок в вокс-канале говорит Арису, что его отряд на месте. Лорд кивает головой и адепты принимаются за ритуал. Двоичные коды молитв возносятся к потолку, скрап-код их песнопений наполняет сущность машины, пробуждая дремлющих там демонов ото сна. Неожиданно для себя Соломон понимает смысл этих слов. Единение с доспехом даёт ему эту возможность: доспех машинально переводит звучание и посылание его в сознание Лорда. На несколько секунд он видит окружение таким, как видят его адепты Культа. Информационные водопады, мосты из уравнений и картины из двоичного кода, несущего в себе тысячелетия истории. Молитвы эти звучат несколько минут, но их содержание невозможно было бы уместить даже в сотнях томов, если перевести лаконичные уравнения в громоздкие и неудобные словесные конструкции. Арис отключает перевод молитв и ждёт. Раздаются крики. Жертвенная кровь служит механизму катализатором. Жернова машины - если так можно назвать творение механики, алхимии и демонологии перемалывают тела жертв, разбрызгивая кровь.
- Десять, девять, восемь, семь, шесть… - Безразлично ведёт отсчёт сервитор. Голос его немногим больше чем шипение статики.
Выспышка.
Ледяной холод и прикосновения шупалец и бесконечный шёпот сливающийся в рёв и откатыващийся обратно, словно волны великого океана. С презрением Соломон смотрел за демоном, что ухватился за горжет доспеха и принялся верещать ему в лицо, пытаясь добраться до Лорда. Его растворило на части, когда Арис появился в реальности, сопровождаемый воплем твари.
Кричали не только в его разуме. Крик шёл с пола. Короткий взгляд, брошеный туда прояснил ситуацию: Соломона телепортировало в человека, верхняя половина которого сейчас оглашала зал криком чистого страха. Осознание этого заняло у него долю секунды, пока он оглядывал место, где оказался.
Полутьму зала разрезали отражения от зеркальных шаров. На паршивенькой сцене, на которой появился Соломон полуодетые девицы исполняли какие-то акробатические номера. Судя по тому, как расположилась одна из них - довольно посредственные гимнастки. На балконах расположилась охрана, вооруженная лазганами, стабберами и дробовиками. Системы брони подсказывали ему, что человек там как минимум вдвое больше тех, что видно. Несколько человек были вооружены мельтаганами. Соломон незамедлительно отреагировал на этот источник опасности - лёгким движением руки закинул туда один из цилиндров. Послышался лёгкий хлопок пиропатрона и вырывающегося газа.
Половина танцовшицы, вновь завопила, набрав в лёгкие воздух. Жгуты внутренностей болтались вслед за ползущей на спине гимнасткой. Ботинок терминаторской брони опустился на тело девушки, медленно выдавливая из неё внутренности и ломая кости.
- Присоединяйтесь, дамы и господа! - Низкий голос прокатывается по всему бару, пока перчатка с силовыми когтями протягивается к зрителям. Лицо Ариса пересекает хищная улыбка: он слышит крики на балконе, вой мелты и беспорядочную стрельбу. Глаза на ноге смотрят в сторону каждого из столов, за которыми расселись зрители. Язык из пасти обвился вокруг ноги, застыв там новым керамическим барельефом. - В этом представлении нет безучастных и каждый здесь сыграет свою роль! Перебейте охрану и отворите врата своего разума для Принца Наслаждений, или же умрите в агонии восславляя его своими муками!
Соломон берёт шлем своего доспеха и надевает его. Лёгкое шипение герметизации, и глаза вспыхивают тусклым красным светом. Голос превращается в рык, искажённый злобой демона в доспехе. Обретая целостность, демон начинает искажать доспех: золотая вязь приходит в движение, с невозможным изяществом постоянно перетекая и изменяя свою форму. Кажется, что золото течёт бесконечным потоком рек среди изломанных пурпурных равнин. Шлем покрывается костяными наростами.
- Выбор за вами: вечное блаженство или агония смерти! - Рычит Соломон. Из черепа существа на плече начинает расти рог и с лязгом из наплечника вырастает ещё одна цепь из чернёного металла. Она тянется ко всё ещё живой танцовщице, обвивает её и начинает тянуть. Арис убирает ногу и позволяет демону поразвлечься. С хрустом половину тела насаживает на выросший рог, раздавленные лёгкие и внуренности наполняются силой, заимствованной у демона в цену её вечной души. Цепи с лязгом обвиваются вокруг тела и сдавливают его.
Танцовщица вновь начинает вопить. Её желание жить сыграло злую шутку: она чувствует боль от разорванного тела, раздробленных костей и медленного пожирания души демоном.
Соломон начинает смеяться и демон вторит ему. Хохот сотрясает залу, и ему аккомпанирует непрекращающийся вопль пожираемой заживо души и стаккато комбиболтера.
- Какой мразотный мирочек. - пробурчал рядовой Дженкенс спускаясь по трапу десантного челнока вместе с остальным своим взводом. Ветераны, шагавшие впереди и тащившие свои "гробы" лишь фыркнули, бросив косые взгляды за плечо.
- Не горюй Дженкенс, - раздался справа веселый голос его напарника по огневой группе - Ты еще не видел какие здесь шторма.
Дженкенс покосился на приятеля. Рослый Стурм был выше его почти на голову, его лицо закрывала дыхательная маска, но Дженкенс готов был поклястся что Стурм сейчас ухмыляется во все 23 зуба которые у него еще остались.
- Да не больно то хотелось бы видеть. О чем вообще думало командование посылая нас сюда. Они что, не знали что здесь за мир?
- Командование? Думало? Хах. Да им насрать, для них мы просто цифры. Я слышал про катачанцев, которых как-то закинули на ледяной мир и тем пришлось по уши в снегу воевать с орками. Ты только представь себе катачанцев в сугробах.
Дженкенс в ответ скорчил кислую физиономию, которую, впрочем, никто не увидел. Высадка десантным челноком не была чем-то экстраординарным, но Дженкенсу не терпелось вновь занять место в стремительной "Валькирии". С другой стороны, перспектива десантироваться через плотные пылевые облака его не сильно радовала. Всё казалось каким-то бредом и отдавало сюрреализмом. Никто не ожидал, что генерал Сильвервуд отдаст приказ аэромобильным ротам столь поспешно высаживаться на неподготовленный плацдарм. Дженкенс с недоверием покосился на удаляющихся офицеров элизии в сопровождении местного полковника и его эскорта. Он рассмотрел лежащую вдали тушу какого-то местного чудовища и ему стало не по себе. Монстр был размером с Леман Русс и судя по дырам от мельта-зарядов в панцире был не простой целью.
- РЯДОВОЙ ДЖЕНКЕНС! - раздался грозный рёв командира взвода - А У ВАС ЧТО БЛЯДЬ, ВЫХОДНОЙ ЧТО ЛИ? КОНЧАЙ ЕБАЛОМ ЩЕЛКАТЬ И БЫСТРО ПРИСТУПИЛ К РАЗГРУЗКЕ!
Подпрыгнув от неожиданности, Дженкенс быстро отсалютовал куда-то в направлении координационного рёва и помчался обратно по трапу за вещами. Ближайшие несколько часов прошли в суматохе. Транспортные челноки садились, выгружали лавину людей и тут же уходили обратно на орбиту. Люди сновали между грудами снаряжения, деловито перетаскивая их в ближайшие здания. Дженкенс, вынужденный таскать вещи с завистью смотрел на отряды, получившие назначение на охрану зданий. "Вытянули счастливый билетик,"- подумал он со вздохом - "будут себе спокойно сидеть в здании, попивать рекаф, пока я тут корячусь". За работой Дженкенс не заметил как из-за усилившегося поля пустотного щита изменилось небо над головой. Но он прекрасно ощутил многочисленные толчки почвы, а затем услышал взрывы раздававшиеся практически со всех сторон. В следующие минуты на космодроме наступил локальный филиал ада, где-то вдали раздались выстрелы, отовсюду были слышны крики раненных, эфир наполнился запросами и отчетами. С оглушительным воем шквальный ветер влетел на территорию космопорта после того как пропали пустотные щиты. Шокированный, Дженкенс отстраненно наблюдал за происходящим.
Спустя несколько минут паника была подавлена и панические передачи в вокс-сети заменились на четкие приказы. Как оказалось, люди Тараниса решительно сорвали с себя маску дружелюбия, в буквальном смысле подорвав к себе хрупкое доверие со стороны Империи. Теперь элизианцам было приказано организовать передовую базу, уничтожить силы СПО в регионе и подготовиться к предстоящему штурму столицы.
Пока полковые инженерные бригады предпринимали безуспешные попытки вернуть к жизни системы космопорта, сапёрным бригадам было приказано осмотреть оставшиеся здания, на случай сюрпризов, которые еще не взорвались. Дженкенс поспешил в точку сбора 18-го полка, чтобы узнать о назначении. Когда он, запыхавшись, прибыл на место он обнаружил весь свой 5 взвод в полном сборе, рядом стояли сапёрные бригады и ветераны других рот.
- Так, мальчики-девочки, делимся повзводно чет-нечет и слушаем команду: нечетные, сектор I 4-5, четные, сектор H 5-6. Давайте, чоп-чоп!
После того как ротный отдал приказ, бойцы пришли в движение, ветераны сопровождающие сапёров приводили оружие в боевую готовность, а сапёры доставали своё снаряжение для поиска и обезвреживания мин. Достал свой комплект и Дженкенс. Снарядившись он поискал глазами здоровяка-Стурма, прогревающего свой резак.
- Эй, Стурм, мы получается нечетные? - поинтересовался он тыкая ауспексом в бок напарника.
- Ты как всегда на пике передовой умственной деятельности. - пророкотал Стурм отодвигаясь от ауспекса- Я тебе больше скажу, мы с тобой первая группа. А первая группа во всем должна быть первой. Смекаешь?
К ним подошел взводный и хмуро спросил о готовности, получив положительный ответ он лишь кивнул и взмахом руки указал на несколько зданий на юге космопорта. Некогда над ними тоже был купол пустотного щита, но сейчас там была просто пустота, без всяких щитов.
Вздохнув, сапёры в сопровождении ветеранов направились в указанном направлении.
- Входим, - буркнул Дженкенс и первым шагнул в темноту.
- Не горюй Дженкенс, - раздался справа веселый голос его напарника по огневой группе - Ты еще не видел какие здесь шторма.
Дженкенс покосился на приятеля. Рослый Стурм был выше его почти на голову, его лицо закрывала дыхательная маска, но Дженкенс готов был поклястся что Стурм сейчас ухмыляется во все 23 зуба которые у него еще остались.
- Да не больно то хотелось бы видеть. О чем вообще думало командование посылая нас сюда. Они что, не знали что здесь за мир?
- Командование? Думало? Хах. Да им насрать, для них мы просто цифры. Я слышал про катачанцев, которых как-то закинули на ледяной мир и тем пришлось по уши в снегу воевать с орками. Ты только представь себе катачанцев в сугробах.
Дженкенс в ответ скорчил кислую физиономию, которую, впрочем, никто не увидел. Высадка десантным челноком не была чем-то экстраординарным, но Дженкенсу не терпелось вновь занять место в стремительной "Валькирии". С другой стороны, перспектива десантироваться через плотные пылевые облака его не сильно радовала. Всё казалось каким-то бредом и отдавало сюрреализмом. Никто не ожидал, что генерал Сильвервуд отдаст приказ аэромобильным ротам столь поспешно высаживаться на неподготовленный плацдарм. Дженкенс с недоверием покосился на удаляющихся офицеров элизии в сопровождении местного полковника и его эскорта. Он рассмотрел лежащую вдали тушу какого-то местного чудовища и ему стало не по себе. Монстр был размером с Леман Русс и судя по дырам от мельта-зарядов в панцире был не простой целью.
- РЯДОВОЙ ДЖЕНКЕНС! - раздался грозный рёв командира взвода - А У ВАС ЧТО БЛЯДЬ, ВЫХОДНОЙ ЧТО ЛИ? КОНЧАЙ ЕБАЛОМ ЩЕЛКАТЬ И БЫСТРО ПРИСТУПИЛ К РАЗГРУЗКЕ!
Подпрыгнув от неожиданности, Дженкенс быстро отсалютовал куда-то в направлении координационного рёва и помчался обратно по трапу за вещами. Ближайшие несколько часов прошли в суматохе. Транспортные челноки садились, выгружали лавину людей и тут же уходили обратно на орбиту. Люди сновали между грудами снаряжения, деловито перетаскивая их в ближайшие здания. Дженкенс, вынужденный таскать вещи с завистью смотрел на отряды, получившие назначение на охрану зданий. "Вытянули счастливый билетик,"- подумал он со вздохом - "будут себе спокойно сидеть в здании, попивать рекаф, пока я тут корячусь". За работой Дженкенс не заметил как из-за усилившегося поля пустотного щита изменилось небо над головой. Но он прекрасно ощутил многочисленные толчки почвы, а затем услышал взрывы раздававшиеся практически со всех сторон. В следующие минуты на космодроме наступил локальный филиал ада, где-то вдали раздались выстрелы, отовсюду были слышны крики раненных, эфир наполнился запросами и отчетами. С оглушительным воем шквальный ветер влетел на территорию космопорта после того как пропали пустотные щиты. Шокированный, Дженкенс отстраненно наблюдал за происходящим.
Спустя несколько минут паника была подавлена и панические передачи в вокс-сети заменились на четкие приказы. Как оказалось, люди Тараниса решительно сорвали с себя маску дружелюбия, в буквальном смысле подорвав к себе хрупкое доверие со стороны Империи. Теперь элизианцам было приказано организовать передовую базу, уничтожить силы СПО в регионе и подготовиться к предстоящему штурму столицы.
Пока полковые инженерные бригады предпринимали безуспешные попытки вернуть к жизни системы космопорта, сапёрным бригадам было приказано осмотреть оставшиеся здания, на случай сюрпризов, которые еще не взорвались. Дженкенс поспешил в точку сбора 18-го полка, чтобы узнать о назначении. Когда он, запыхавшись, прибыл на место он обнаружил весь свой 5 взвод в полном сборе, рядом стояли сапёрные бригады и ветераны других рот.
- Так, мальчики-девочки, делимся повзводно чет-нечет и слушаем команду: нечетные, сектор I 4-5, четные, сектор H 5-6. Давайте, чоп-чоп!
После того как ротный отдал приказ, бойцы пришли в движение, ветераны сопровождающие сапёров приводили оружие в боевую готовность, а сапёры доставали своё снаряжение для поиска и обезвреживания мин. Достал свой комплект и Дженкенс. Снарядившись он поискал глазами здоровяка-Стурма, прогревающего свой резак.
- Эй, Стурм, мы получается нечетные? - поинтересовался он тыкая ауспексом в бок напарника.
- Ты как всегда на пике передовой умственной деятельности. - пророкотал Стурм отодвигаясь от ауспекса- Я тебе больше скажу, мы с тобой первая группа. А первая группа во всем должна быть первой. Смекаешь?
К ним подошел взводный и хмуро спросил о готовности, получив положительный ответ он лишь кивнул и взмахом руки указал на несколько зданий на юге космопорта. Некогда над ними тоже был купол пустотного щита, но сейчас там была просто пустота, без всяких щитов.
Вздохнув, сапёры в сопровождении ветеранов направились в указанном направлении.
- Входим, - буркнул Дженкенс и первым шагнул в темноту.
https://youtu.be/5Hf5b2VJqMU
Мерное гудение множества систем эхом разносилось по вытянутой темной шахте.
В свете редких лампочек по ней очень медленно двигается сгорбленная фигура.
Она передвигается с верху вниз, короткими рывками, после каждого замерает на некоторое время. В течении которого к шуму корабля добавлялся тихий скрежет резака по металлу. Фигура медленно ползет спускаясь на уходящем в далекую высоту тросе, насвистывая что-то себе под нос. По мотиву мелодия отдает чем-то высоким и древним, возможно она с самой святой терры.
Фигуру освещает тусклый свет, расположенной над служебной табличкой лампы.
“Уровень 17, 3-й служебный лифт, только для авторизированных техников 1-ой категории.”
На фигуре человека потертый красный костюм, туго стянутый лямками металлизированного жилета, с плеча торчит небольшой металлический дендрит. Он время от времени принимает, что то из рук человека и кладет в болтающуюся под его ногами синтетканевую сумку. Из под красной служебной кепки гроздями торчат седые кудряжки.
Происходящую размерность вспарывает приглушенный голос вокс передачи: “Ремонтное подразделение 72-3 вызывает, техника 56-П, приём. Пшшш. Техник 56-П, слышите меня? Приём. Пшшш. ПЕТРОВЧИ МАТЬ ТВОЮ ЭТО БАЗА ОТВЕТЬ БЛЯТЬ НА ЭТОТ ЕБАНЫЙ ВОКС, Приём. Пшшш.” - Человек тяжело вздыхает, отдает ещё один металлический стержень в лапы дендрита и нажимает что-то около уха.
- Да Фюрер я тебя слышу. Это Петровчи. Техник 56-П на связи. Слышите меня? Приём.
- Где тебя Император носит? У нас тут срочный вызов, всех техников твоей квалификации собирают к ангарной палубе. Я уже целых 15 минут пытаюсь до тебя достучатся.
Повисший в шахте техник, укрепляет на ноге небольшой инструмент, для резки металла, вытирает пот со лба, глубоко вздыхает. Отвечая преувеличено бодрым голосом.
- Хорошо, Фюрер, понял тебя. Выдвигаюсь. - А дальше более монотонно, и нравоучительно. - И если бы ты читал журнал не жопой, то сразу бы понял, что я на вызове, в шахте 41-го подъёмника, тут на отрезке в несколько уровней регулярно вырубает электричество внутри кабины, заявка уже третью неделю лежит. И благодаря тебе я её опять не доделаю.
- Ладно заебал оправдываться, быстро дуй на ангарную палубу. Эти ебучие спутники уже наверное привезли.
- Вас понял 72-я, конец связи.
Техник подтягевает к себе мешок с металлическими стержнями, и поднимает в руке оценивая его приличный вес. И начинает привязывать его к уцелевшей ступеньке аварийной лестницы.
В эту секунду всё окружающее естество сотрясает серия колоссальных раскатов. Стены заходятся ходуном. Висящего на лебедке человека с силой несколько раз ударяет о стены шахты. Отовсюду доносятся взрывы, скрежет металла и вой сирен. Темнота под ногами у него освещается красными всполохами огня, и они начинают стремительно приближаться. Серена начинает реветь совсем близко. С лязгом грохочат аварийные створки перекрывающие шахту каждый 100 метров. Щёлк, щёлк, щёлк. Огненное пламя скрылось за герметичной створкой. Щёлк, щёлк, щёлк. Металлический трос, всё ещё удерживавший болтающееся как тряпичная кукло тело, рвется. Свободное падение. Лязг ударяющейся о стены сумки и беспорядочно бющегося в попытках зацепиться дендрита. Хруст, боль, красная тьма.
Спустя сколько то минут, или часов, изломанное тело с надрывом пытается перевернуться на спину. Аварийные лампы мигая освещают табличку на стене. “14-уровень, вход в генераторные туннели, 3-й служебный…”
- Суки. - техник выплевывает кровь попадая себе же на лицо. Он с трудом шевелит одной рукой. Подносит дрожащую металлизированную перчатку к горлу. - Гидра, мать вашу, доминатус. - Хрипит он и со всей возможной силой давит себе куда-то под ключицу. Щелчок. На долю секунды его кожа освещается изнутри, словно пробивающиеся сквозь багряный закат яркие лучи далекого солнца, свет мгновенно разрастается до оглушительного взрыва. За ним следует ещё один. Аварийная переборка лопается. Ещё. Ещё и ещё. Сквозь вихри рваного металла и огня проступает темень космоса. Звуки стихают поглощённые вакуумом. Но он не останавливает продолжающуюся череду детонаций. “Гарцующий” крейсер Мордианской гвардии, заваливается на бок. Двигатели больше не могут удерживать его. Гравитация Тараниса начинает плавно тянуть к себе агонизирующее тело корабля. Сквозь взрывы разлетаются спасательные шлюпки. Становясь маленькими вспышками, в момент когда большой, холодный, плазменный шар, взрывающихся реакторов корабля, разносит всей имперской группировки о первой пролившейся крови. Крови командирского состава верной Императору Мординаской гвардии.
Мерное гудение множества систем эхом разносилось по вытянутой темной шахте.
В свете редких лампочек по ней очень медленно двигается сгорбленная фигура.
Она передвигается с верху вниз, короткими рывками, после каждого замерает на некоторое время. В течении которого к шуму корабля добавлялся тихий скрежет резака по металлу. Фигура медленно ползет спускаясь на уходящем в далекую высоту тросе, насвистывая что-то себе под нос. По мотиву мелодия отдает чем-то высоким и древним, возможно она с самой святой терры.
Фигуру освещает тусклый свет, расположенной над служебной табличкой лампы.
“Уровень 17, 3-й служебный лифт, только для авторизированных техников 1-ой категории.”
На фигуре человека потертый красный костюм, туго стянутый лямками металлизированного жилета, с плеча торчит небольшой металлический дендрит. Он время от времени принимает, что то из рук человека и кладет в болтающуюся под его ногами синтетканевую сумку. Из под красной служебной кепки гроздями торчат седые кудряжки.
Происходящую размерность вспарывает приглушенный голос вокс передачи: “Ремонтное подразделение 72-3 вызывает, техника 56-П, приём. Пшшш. Техник 56-П, слышите меня? Приём. Пшшш. ПЕТРОВЧИ МАТЬ ТВОЮ ЭТО БАЗА ОТВЕТЬ БЛЯТЬ НА ЭТОТ ЕБАНЫЙ ВОКС, Приём. Пшшш.” - Человек тяжело вздыхает, отдает ещё один металлический стержень в лапы дендрита и нажимает что-то около уха.
- Да Фюрер я тебя слышу. Это Петровчи. Техник 56-П на связи. Слышите меня? Приём.
- Где тебя Император носит? У нас тут срочный вызов, всех техников твоей квалификации собирают к ангарной палубе. Я уже целых 15 минут пытаюсь до тебя достучатся.
Повисший в шахте техник, укрепляет на ноге небольшой инструмент, для резки металла, вытирает пот со лба, глубоко вздыхает. Отвечая преувеличено бодрым голосом.
- Хорошо, Фюрер, понял тебя. Выдвигаюсь. - А дальше более монотонно, и нравоучительно. - И если бы ты читал журнал не жопой, то сразу бы понял, что я на вызове, в шахте 41-го подъёмника, тут на отрезке в несколько уровней регулярно вырубает электричество внутри кабины, заявка уже третью неделю лежит. И благодаря тебе я её опять не доделаю.
- Ладно заебал оправдываться, быстро дуй на ангарную палубу. Эти ебучие спутники уже наверное привезли.
- Вас понял 72-я, конец связи.
Техник подтягевает к себе мешок с металлическими стержнями, и поднимает в руке оценивая его приличный вес. И начинает привязывать его к уцелевшей ступеньке аварийной лестницы.
В эту секунду всё окружающее естество сотрясает серия колоссальных раскатов. Стены заходятся ходуном. Висящего на лебедке человека с силой несколько раз ударяет о стены шахты. Отовсюду доносятся взрывы, скрежет металла и вой сирен. Темнота под ногами у него освещается красными всполохами огня, и они начинают стремительно приближаться. Серена начинает реветь совсем близко. С лязгом грохочат аварийные створки перекрывающие шахту каждый 100 метров. Щёлк, щёлк, щёлк. Огненное пламя скрылось за герметичной створкой. Щёлк, щёлк, щёлк. Металлический трос, всё ещё удерживавший болтающееся как тряпичная кукло тело, рвется. Свободное падение. Лязг ударяющейся о стены сумки и беспорядочно бющегося в попытках зацепиться дендрита. Хруст, боль, красная тьма.
Спустя сколько то минут, или часов, изломанное тело с надрывом пытается перевернуться на спину. Аварийные лампы мигая освещают табличку на стене. “14-уровень, вход в генераторные туннели, 3-й служебный…”
- Суки. - техник выплевывает кровь попадая себе же на лицо. Он с трудом шевелит одной рукой. Подносит дрожащую металлизированную перчатку к горлу. - Гидра, мать вашу, доминатус. - Хрипит он и со всей возможной силой давит себе куда-то под ключицу. Щелчок. На долю секунды его кожа освещается изнутри, словно пробивающиеся сквозь багряный закат яркие лучи далекого солнца, свет мгновенно разрастается до оглушительного взрыва. За ним следует ещё один. Аварийная переборка лопается. Ещё. Ещё и ещё. Сквозь вихри рваного металла и огня проступает темень космоса. Звуки стихают поглощённые вакуумом. Но он не останавливает продолжающуюся череду детонаций. “Гарцующий” крейсер Мордианской гвардии, заваливается на бок. Двигатели больше не могут удерживать его. Гравитация Тараниса начинает плавно тянуть к себе агонизирующее тело корабля. Сквозь взрывы разлетаются спасательные шлюпки. Становясь маленькими вспышками, в момент когда большой, холодный, плазменный шар, взрывающихся реакторов корабля, разносит всей имперской группировки о первой пролившейся крови. Крови командирского состава верной Императору Мординаской гвардии.
https://youtu.be/5Hf5b2VJqMU
Мерное гудение множества систем эхом разносилось по вытянутой темной шахте.
В свете редких лампочек по ней очень медленно передвигается сгорбленная фигура.
Она двигается с верху вниз, короткими рывками, после каждого замирает на некоторое время. В течении него к шуму корабля добавлялся тихий скрежет резака по металлу. Фигура медленно ползет спускаясь на уходящем в далекую высоту тросе, и насвистывает себе что-то под нос. По мотиву мелодия отдает чем-то высоким и древним, возможно она даже с самой святой терры.
Фигуру освещает тусклый свет, расположенной над служебной табличкой, лампы.
“Уровень 17, 3-й служебный лифт, только для авторизированных техников 1-ой категории.”
На фигуре человека потертый красный костюм, туго стянутый лямками металлизированного жилета, с плеча торчит небольшой блестящий дендрит. Время от времени он принимает, что то из рук человека и кладет в болтающуюся под его ногами синтетканевую сумку. Из под красной служебной кепки гроздьями торчат седые кудряшки.
Происходящую размерность вспарывает приглушенный голос вокс передачи: “Ремонтное подразделение 72-3 вызывает, техника 56-П, приём. Пшшш. Техник 56-П, слышите меня? Приём. Пшшш. ПЕТРОВЧИ МАТЬ ТВОЮ ЭТО БАЗА ОТВЕТЬ БЛЯТЬ НА ЭТОТ ЕБАНЫЙ ВОКС, Приём. Пшшш.” - Человек тяжело вздыхает, отдает ещё один металлический стержень в лапы дендрита и нажимает что-то около уха.
- Да Фюрер я тебя слышу. Это Петровчи. Техник 56-П на связи. Слышите меня? Приём.
- Где тебя Император носит? У нас тут срочный вызов, всех техников твоей квалификации собирают к ангарной палубе. Я уже целых час пытаюсь до тебя достучатся.
Повисший в шахте техник укрепляет на ноге небольшой инструмент, для резки металла, вытирает пот со лба, глубоко вздыхает. Отвечает преувеличенно бодрым голосом.
- Хорошо, Фюрер, понял тебя. Выдвигаюсь. - А дальше более монотонно, и нравоучительно. - И если бы ты читал журнал не жопой, то сразу бы понял, что я на вызове, в шахте 41-го подъёмника, тут на отрезке в несколько уровней регулярно вырубает электричество внутри кабины, заявка уже третью неделю лежит. Сегодня духи машин благоволили мне, но благодаря тебе я её опять не доделаю.
- Ладно заебал оправдываться, быстро дуй на ангарную палубу. Эти ебучие спутники уже наверное привезли.
- Вас понял 72-я, конец связи.
Техник подтягивает к себе мешок с металлическими стержнями, поднимает в руке оценивая его приличный вес. Удовлетворенный, начинает привязывать его к уцелевшей ступеньке аварийной лестницы.
В эту секунду всё окружающее естество сотрясает серия колоссальных раскатов. Стены заходятся ходуном. Висящего на лебедке человека с силой несколько раз ударяет о стены шахты. Отовсюду доносятся взрывы, скрежет металла и вой сирен. Темнота под ногами у него освещается красными всполохами огня, они начинают стремительно приближаться. Серена ревет совсем близко. С лязгом грохочут аварийные створки перекрывающие шахту каждый 100 метров. Щёлк, щёлк, щёлк. Огненное пламя скрылось за герметичной створкой. Щёлк, щёлк, щёлк. Металлический трос, всё ещё удерживавший болтающееся как тряпичная кукло тело, рвется. Свободное падение. Лязг ударяющейся о стены сумки и беспорядочно бющегося, в попытках зацепиться, дендрита. Хруст, боль, красная тьма.
Спустя сколько то минут, или часов, изломанное тело с надрывом пытается перевернуться на спину. Аварийные лампы мигая освещают табличку на стене. “14-уровень, вход в генераторные туннели, 3-й служебный…”
- Суки. - техник выплевывает кровь попадая себе же на лицо. Он с трудом шевелит одной рукой и подносит дрожащую металлизированную перчатку к горлу. - Гидра, мать вашу, доминатус. - Хрипит он и со всей возможной силой давит себе куда-то под ключицу. Щелчок. На долю секунды его кожа освещается изнутри, словно пробивающиеся сквозь багряный закат яркие лучи далекого солнца, свет мгновенно разрастается до оглушительного взрыва. За ним следует ещё один. Аварийная переборка лопается. Ещё. Ещё и ещё. Сквозь вихри рваного металла и огня проступает темень космоса. Звуки стихают поглощённые вакуумом. Но он не останавливает продолжающуюся череду детонаций. “Гарцующий” крейсер Мордианской гвардии, заваливается на бок. Двигатели больше не могут удерживать его. Гравитация Тараниса начинает плавно тянуть к себе агонизирующее тело корабля. Сквозь взрывы разлетаются спасательные шлюпки, становясь маленькими вспышками, в момент когда большой, холодный, плазменный шар, взрывающихся реакторов корабля, разносит всей имперской группировке о первой пролившейся крови. Крови командирского состава верной Императору Мординаской гвардии.
Мерное гудение множества систем эхом разносилось по вытянутой темной шахте.
В свете редких лампочек по ней очень медленно передвигается сгорбленная фигура.
Она двигается с верху вниз, короткими рывками, после каждого замирает на некоторое время. В течении него к шуму корабля добавлялся тихий скрежет резака по металлу. Фигура медленно ползет спускаясь на уходящем в далекую высоту тросе, и насвистывает себе что-то под нос. По мотиву мелодия отдает чем-то высоким и древним, возможно она даже с самой святой терры.
Фигуру освещает тусклый свет, расположенной над служебной табличкой, лампы.
“Уровень 17, 3-й служебный лифт, только для авторизированных техников 1-ой категории.”
На фигуре человека потертый красный костюм, туго стянутый лямками металлизированного жилета, с плеча торчит небольшой блестящий дендрит. Время от времени он принимает, что то из рук человека и кладет в болтающуюся под его ногами синтетканевую сумку. Из под красной служебной кепки гроздьями торчат седые кудряшки.
Происходящую размерность вспарывает приглушенный голос вокс передачи: “Ремонтное подразделение 72-3 вызывает, техника 56-П, приём. Пшшш. Техник 56-П, слышите меня? Приём. Пшшш. ПЕТРОВЧИ МАТЬ ТВОЮ ЭТО БАЗА ОТВЕТЬ БЛЯТЬ НА ЭТОТ ЕБАНЫЙ ВОКС, Приём. Пшшш.” - Человек тяжело вздыхает, отдает ещё один металлический стержень в лапы дендрита и нажимает что-то около уха.
- Да Фюрер я тебя слышу. Это Петровчи. Техник 56-П на связи. Слышите меня? Приём.
- Где тебя Император носит? У нас тут срочный вызов, всех техников твоей квалификации собирают к ангарной палубе. Я уже целых час пытаюсь до тебя достучатся.
Повисший в шахте техник укрепляет на ноге небольшой инструмент, для резки металла, вытирает пот со лба, глубоко вздыхает. Отвечает преувеличенно бодрым голосом.
- Хорошо, Фюрер, понял тебя. Выдвигаюсь. - А дальше более монотонно, и нравоучительно. - И если бы ты читал журнал не жопой, то сразу бы понял, что я на вызове, в шахте 41-го подъёмника, тут на отрезке в несколько уровней регулярно вырубает электричество внутри кабины, заявка уже третью неделю лежит. Сегодня духи машин благоволили мне, но благодаря тебе я её опять не доделаю.
- Ладно заебал оправдываться, быстро дуй на ангарную палубу. Эти ебучие спутники уже наверное привезли.
- Вас понял 72-я, конец связи.
Техник подтягивает к себе мешок с металлическими стержнями, поднимает в руке оценивая его приличный вес. Удовлетворенный, начинает привязывать его к уцелевшей ступеньке аварийной лестницы.
В эту секунду всё окружающее естество сотрясает серия колоссальных раскатов. Стены заходятся ходуном. Висящего на лебедке человека с силой несколько раз ударяет о стены шахты. Отовсюду доносятся взрывы, скрежет металла и вой сирен. Темнота под ногами у него освещается красными всполохами огня, они начинают стремительно приближаться. Серена ревет совсем близко. С лязгом грохочут аварийные створки перекрывающие шахту каждый 100 метров. Щёлк, щёлк, щёлк. Огненное пламя скрылось за герметичной створкой. Щёлк, щёлк, щёлк. Металлический трос, всё ещё удерживавший болтающееся как тряпичная кукло тело, рвется. Свободное падение. Лязг ударяющейся о стены сумки и беспорядочно бющегося, в попытках зацепиться, дендрита. Хруст, боль, красная тьма.
Спустя сколько то минут, или часов, изломанное тело с надрывом пытается перевернуться на спину. Аварийные лампы мигая освещают табличку на стене. “14-уровень, вход в генераторные туннели, 3-й служебный…”
- Суки. - техник выплевывает кровь попадая себе же на лицо. Он с трудом шевелит одной рукой и подносит дрожащую металлизированную перчатку к горлу. - Гидра, мать вашу, доминатус. - Хрипит он и со всей возможной силой давит себе куда-то под ключицу. Щелчок. На долю секунды его кожа освещается изнутри, словно пробивающиеся сквозь багряный закат яркие лучи далекого солнца, свет мгновенно разрастается до оглушительного взрыва. За ним следует ещё один. Аварийная переборка лопается. Ещё. Ещё и ещё. Сквозь вихри рваного металла и огня проступает темень космоса. Звуки стихают поглощённые вакуумом. Но он не останавливает продолжающуюся череду детонаций. “Гарцующий” крейсер Мордианской гвардии, заваливается на бок. Двигатели больше не могут удерживать его. Гравитация Тараниса начинает плавно тянуть к себе агонизирующее тело корабля. Сквозь взрывы разлетаются спасательные шлюпки, становясь маленькими вспышками, в момент когда большой, холодный, плазменный шар, взрывающихся реакторов корабля, разносит всей имперской группировке о первой пролившейся крови. Крови командирского состава верной Императору Мординаской гвардии.
Несколькими часами ранее.
В центре просторного зала стратегиума висела галографическая проекция Тараниса, периодически покрывающаяся мелкой рябью. Многочисленные руны отображали текущие положение сил Империума на планете. Несколько офицеров штаба элизианской армии ходило вокруг проекции, сверясь с данными инфопланшетов и в полголоса обмениваясь короткими репликами. В другой части зала находился стол с такой же галографической проекцией, но меньшего масштаба, вокруг стола стояла еще одна группа офицеров в полевой форме, которые негромко обсуждали между собой все скудные крупицы информации, которая им была доступна на данный момент. Передовые части 62-го под командованием майора Бернса только высадились и первая вокс-передача не содержала каких-либо подробных сведений. Одновременно с ротами элизианцев высадились и несколько частей мордианских сил. Сильвервуд постоянно получал новые и новые сообщения и послания, некоторые он откладывал в сторону, другие передевал офицерам. Офицер связи с озадаченным лицом протянул генералу записку:
"Новооткрытый передвижной клуб развлечений "Величие Её" приглашает Вас! В нашей програме предусмотрены специальные акции и скидки для полков Имперской Гвардии. Удовольствия на любой вкус! Лучшие девушки и юноши; cервиторы и абхуманы! Замечательный амасек и ароматнейший рекаф!
Целый город борделей! Огромные луга и отсеки настоящих лесов! Завораживающие картинные галереи невозможной красоты! Гонки на колесницах! И много большее ждёт вас только на "Величие Её"!
Всё что нужно для отдыха только в "Величие Её"!"
- Что за чертовщина? - Возмущенно спросил Сильвервуд у связиста, но тот лишь пожал плечами.
- Не могу знать, господин генерал. Возможно эхо варпа.
Полковники вопросительно посмотрели на генерала, но тот лишь махнул рукой, давая понять что ничего существенного. Он выбросил бумажку в корзину и вернулся к совещанию. С поверхности вновь поступил доклад Бернса, впрочем не содержащий никакой сколь бы то нибыло важной информации. Офицеры приступили к обсуждению плана дальнейшей выгрузки, единогласно было принято решение основать передовую базу в районе космопорта: хорошая, подготовленная площадка, наличие охраняемого периметра и транспортной магистрали делали космопорт весьма солидным выбором для передовой базы. Когда план выгрузки уже был утвержден, раздался сигнал входящего широковещательного сообщения. Как оказалось флот кардинала Бэкчуса только что появился в системе, и подгоняемый праведным гневом устремился к Таранису. Тяжело вздохнув генерал приказал форсировать высадку аэромобильных групп в район космопорта и повысить мощность пустотных щитов, дабы защитить войска от чрезмерно агрессивной среды Тараниса. Согласовав график высадки с мордианским генералом фон Ольгердом, элизианские части приступили к широкомасштабному развертыванию. На этом совещание было закончено.
На орбите время тянулось медленно, поступали многочисленные рапорты от частей, достигших поверхности и тех кто только готов был начать погрузку, всё шло своим чередом, час за часом всё больше и больше Имперских сил оказывалось на поверхности, наблюдатели сообщали о странных маневрах флотской группировки, приписанной к Мордианскому корпусу. В частности они начали буксировать спутники на борт флагманского судна. Сильвервуд лишь пожал плечами, видимо у генерала фон Ольгерда были какие-то свои очень хитрые планы на этот счет.
И вдруг всё полетело к черту. С поверхности разом полетели доклады о многочисленных взрывах в космопорту, флотские наблюдатели доложили сперва о пришедших в боевую готовность спутниках, а затем и о серии взрывов на мордианском флагмане. Кроме того, четыре роты сционов оказались посреди пустошей, после того как пропало питание бронепоезда, на котором они ехали. Кластерфак получился знатный, но, по мнению Сильвервуда, это еще совсем не конец. По-крайней мере судя по докладам из космопорта серьезных потерь удалось избежать, а значит Империум нанесет ответный удар. Штаб вновь собрался на совещание, но в этот раз комната стратегиума гудела как потревоженный улей. Приказы летели на поверхность один за другим, формируя ответ на катастрофу. Следом за приказами отправились несколько транспортников с мобильными генераторами, для восстановления энергоснабжения пострадавшего от взрывов космопорта. Тем временем штаб приступил к обсуждению плана возмездия, которое несомненно должно быть.
Блекбридж, Айсклиф и Воидвинг по-очереди высказил свое мнение на данный счет. Блекбридж и Айсклиф предложили атаковать столичный улей, послав вперед наземную технику Мордианских полков, в то время как Воидвинг предложила предоставить честь первого штурма людям кардинала Бэкчуса. Предложение хоть как-то позволять Бэкчусу захватывать инициативу шло вразрез с интересами Сильвервуда, а предложение Блекбридж и Айсклиф могло не встретить понимания у мордианцев, которые наверняка предпочли бы подходить к уже захваченным стенам. Таким образом встал вопрос, как убедить генерал фон Ольгерда с честью пожертвовать своими людьми, ради успеха десантных групп. В разгар дискуссии к ним подошел один из офицеров связи и доложил о том, что флагман мордианцев был уничтожен и генерал со свитой, судя по всему, погиб вместе с кораблем. Над тактическим столом повисло тяжелое молчание, которое прервал Блекбридж, тяжелым голосом выразив общую мысль:
- Ну... Похоже и не придется никого убеждать...
В центре просторного зала стратегиума висела галографическая проекция Тараниса, периодически покрывающаяся мелкой рябью. Многочисленные руны отображали текущие положение сил Империума на планете. Несколько офицеров штаба элизианской армии ходило вокруг проекции, сверясь с данными инфопланшетов и в полголоса обмениваясь короткими репликами. В другой части зала находился стол с такой же галографической проекцией, но меньшего масштаба, вокруг стола стояла еще одна группа офицеров в полевой форме, которые негромко обсуждали между собой все скудные крупицы информации, которая им была доступна на данный момент. Передовые части 62-го под командованием майора Бернса только высадились и первая вокс-передача не содержала каких-либо подробных сведений. Одновременно с ротами элизианцев высадились и несколько частей мордианских сил. Сильвервуд постоянно получал новые и новые сообщения и послания, некоторые он откладывал в сторону, другие передевал офицерам. Офицер связи с озадаченным лицом протянул генералу записку:
"Новооткрытый передвижной клуб развлечений "Величие Её" приглашает Вас! В нашей програме предусмотрены специальные акции и скидки для полков Имперской Гвардии. Удовольствия на любой вкус! Лучшие девушки и юноши; cервиторы и абхуманы! Замечательный амасек и ароматнейший рекаф!
Целый город борделей! Огромные луга и отсеки настоящих лесов! Завораживающие картинные галереи невозможной красоты! Гонки на колесницах! И много большее ждёт вас только на "Величие Её"!
Всё что нужно для отдыха только в "Величие Её"!"
- Что за чертовщина? - Возмущенно спросил Сильвервуд у связиста, но тот лишь пожал плечами.
- Не могу знать, господин генерал. Возможно эхо варпа.
Полковники вопросительно посмотрели на генерала, но тот лишь махнул рукой, давая понять что ничего существенного. Он выбросил бумажку в корзину и вернулся к совещанию. С поверхности вновь поступил доклад Бернса, впрочем не содержащий никакой сколь бы то нибыло важной информации. Офицеры приступили к обсуждению плана дальнейшей выгрузки, единогласно было принято решение основать передовую базу в районе космопорта: хорошая, подготовленная площадка, наличие охраняемого периметра и транспортной магистрали делали космопорт весьма солидным выбором для передовой базы. Когда план выгрузки уже был утвержден, раздался сигнал входящего широковещательного сообщения. Как оказалось флот кардинала Бэкчуса только что появился в системе, и подгоняемый праведным гневом устремился к Таранису. Тяжело вздохнув генерал приказал форсировать высадку аэромобильных групп в район космопорта и повысить мощность пустотных щитов, дабы защитить войска от чрезмерно агрессивной среды Тараниса. Согласовав график высадки с мордианским генералом фон Ольгердом, элизианские части приступили к широкомасштабному развертыванию. На этом совещание было закончено.
На орбите время тянулось медленно, поступали многочисленные рапорты от частей, достигших поверхности и тех кто только готов был начать погрузку, всё шло своим чередом, час за часом всё больше и больше Имперских сил оказывалось на поверхности, наблюдатели сообщали о странных маневрах флотской группировки, приписанной к Мордианскому корпусу. В частности они начали буксировать спутники на борт флагманского судна. Сильвервуд лишь пожал плечами, видимо у генерала фон Ольгерда были какие-то свои очень хитрые планы на этот счет.
И вдруг всё полетело к черту. С поверхности разом полетели доклады о многочисленных взрывах в космопорту, флотские наблюдатели доложили сперва о пришедших в боевую готовность спутниках, а затем и о серии взрывов на мордианском флагмане. Кроме того, четыре роты сционов оказались посреди пустошей, после того как пропало питание бронепоезда, на котором они ехали. Кластерфак получился знатный, но, по мнению Сильвервуда, это еще совсем не конец. По-крайней мере судя по докладам из космопорта серьезных потерь удалось избежать, а значит Империум нанесет ответный удар. Штаб вновь собрался на совещание, но в этот раз комната стратегиума гудела как потревоженный улей. Приказы летели на поверхность один за другим, формируя ответ на катастрофу. Следом за приказами отправились несколько транспортников с мобильными генераторами, для восстановления энергоснабжения пострадавшего от взрывов космопорта. Тем временем штаб приступил к обсуждению плана возмездия, которое несомненно должно быть.
Блекбридж, Айсклиф и Воидвинг по-очереди высказил свое мнение на данный счет. Блекбридж и Айсклиф предложили атаковать столичный улей, послав вперед наземную технику Мордианских полков, в то время как Воидвинг предложила предоставить честь первого штурма людям кардинала Бэкчуса. Предложение хоть как-то позволять Бэкчусу захватывать инициативу шло вразрез с интересами Сильвервуда, а предложение Блекбридж и Айсклиф могло не встретить понимания у мордианцев, которые наверняка предпочли бы подходить к уже захваченным стенам. Таким образом встал вопрос, как убедить генерал фон Ольгерда с честью пожертвовать своими людьми, ради успеха десантных групп. В разгар дискуссии к ним подошел один из офицеров связи и доложил о том, что флагман мордианцев был уничтожен и генерал со свитой, судя по всему, погиб вместе с кораблем. Над тактическим столом повисло тяжелое молчание, которое прервал Блекбридж, тяжелым голосом выразив общую мысль:
- Ну... Похоже и не придется никого убеждать...
Злоба. Злоба, напоенная наркотиками, бедностью и завистью к более сильному или богатому. Колдун ощущал всю эту яркую палитру настроений сквозь Варп, ибо ничто не светит в Варпе ярче сильных эмоций. Кроме, вероятно, душ псайкеров. Когда по бару прошла волна негодования, Фаэля захлестнула эта ярость, вылившаяся в просто-напросто резню. Ведь эти рабочие и мелкие бандиты, вооружённые автоганами, ничего не могли сделать могущественному павониду. Пули со звоном отскакивали от брони, вросшей в его плоть. Примитивное оружие не могло нанести вред алмазному телу, усиленному с помощью могучей псайкерской школы Павонидов, сохранишейся ещё со времён Ереси. Однако, на уничтожении завсегдатаев бара ситуация не стабилизировалась.
Фигуры проступали у поручней второго этажа. Несколько человек подносят тяжелые предметы, слышен звук защелкивающихся креплений. В слабом свете проступают стволы тяжелых орудий. Несколько десятков человек молчаливо смотрят вниз на результат быстрой бойни. От этих людей веет холоднокровием, они ждут приказа. Командная аура проступает на площадке лестницы. Груздный человек склонный к полноте, руки его заменены хорошей агументикой, также как и одна из ног. Стальные пальцы опираются на визжащий метал поручней. Крупное красное лицо вперивает в собравшихся у стойки красные точки глаз.
- Колдун, отойди от них, у меня для тебя очень выгодное предложение. Есть тут пара артефактов, в которых мне без хорошего колдуна ну не разобраться. - проносятся в его голове не высказанные вслух слова.
- Но вот эта троица, должна заплатить по счетам, я не люблю когда мой бар пачкают своим присутствием, без особой на то причины. Капитан явно испытывал к служителям Слаанеш ощутимую долю презрения и ненависти.
-Колдун-павонид Хаоса Фаэль Кхайон, наследник великого легиона Тысячи Сынов и Магнуса, не является твоей шестёркой, отброс, - в голосе колдуна чувствовалась сталь, не смотря на искажения и помехи.
- Ой, да как скажешь - теряя интерес проговорил капитан и махнул рукой.
Началасть стрельба, из 2 пулемётов и тяжёлого болтера. Которая, впрочем, только портила жёлто-голубой окрас на броне Кхайона. Во время уничтожения 3 команд тяжёлого вооружения и ещё некоторого количества прихвостней капитана (кто же их, болезных, считает?), после нанесения существенных потерь, капитан предложил Фаэлю задуматься над его предложением ещё раз, правда, в куда более вежливой форме.
Артефактом, о котором говорил проблемный капитан, был меч, заточённый в шкатулку. В качестве награды колдуну были предназначены свитки, а колдун, стремившийся к знанию, как истинный последователь Тзинча, согласился. После заключения договора, колдун телепортировался на "Знание" - фрегат класса "Огненный шторм".
Это большое помещение освещалось несколькими колдовскими огоньками, которые светили ровным, резким голубоватым цветом. В этом отсеке находились (или содержались), многочисленные трофеи, артефакты, вместилища демонов, просто странные записи, которые чем-то привлекли колдуна. О, если бы кто-то взялся записать всю историю содержимого этой комнаты, то она бы заняла не одну сотню страниц.
Фаэль неторопливо, со шкатулкой в руках, подошёл к стопке инфопланшетов и рукописей, и начал вновь изучать их, откладывая просмотренные в сторону. Спустя несколько часов, несмотря на ощутимое псайкерское давление со стороны заключённого в шкатулке, его поиски увенчались успехом. Он подавил варп-сигнатуру, находящуюся в шкатулке, и после сеанса вопросов-ответов с демоном, открыл шкатулку, из которой полилась варп-энергия, которая, впрочем, ничего не смогла сделать сыну Магнуса.Внутри ларец выглядит намного хуже, чем изукрашенный камнями и золотом наружная часть. Внутренняя обшивка вся истлевшая и почерневшая, словно от пожара, или взрыва, ещё и покрыта сеткой царапин.
В центре в темном гало лежит костяного вида меч, испещрённый бороздками и трёшниками, дырочками и впадинками, словно выделенный из очень старого куска кости, источенной червями. Из этих отверстий сочится чёрный свет. Демон внутри плотоядно оскаливается, избавленный от саркофага. Однако его радостный вой сменяется напряженным рычанием, маленькие острые выступы шевелятся, царапая ларь.
Шкатулка открыта, но по ощущениям колдуна, сегодня ещё прольётся кровь.
Фигуры проступали у поручней второго этажа. Несколько человек подносят тяжелые предметы, слышен звук защелкивающихся креплений. В слабом свете проступают стволы тяжелых орудий. Несколько десятков человек молчаливо смотрят вниз на результат быстрой бойни. От этих людей веет холоднокровием, они ждут приказа. Командная аура проступает на площадке лестницы. Груздный человек склонный к полноте, руки его заменены хорошей агументикой, также как и одна из ног. Стальные пальцы опираются на визжащий метал поручней. Крупное красное лицо вперивает в собравшихся у стойки красные точки глаз.
- Колдун, отойди от них, у меня для тебя очень выгодное предложение. Есть тут пара артефактов, в которых мне без хорошего колдуна ну не разобраться. - проносятся в его голове не высказанные вслух слова.
- Но вот эта троица, должна заплатить по счетам, я не люблю когда мой бар пачкают своим присутствием, без особой на то причины. Капитан явно испытывал к служителям Слаанеш ощутимую долю презрения и ненависти.
-Колдун-павонид Хаоса Фаэль Кхайон, наследник великого легиона Тысячи Сынов и Магнуса, не является твоей шестёркой, отброс, - в голосе колдуна чувствовалась сталь, не смотря на искажения и помехи.
- Ой, да как скажешь - теряя интерес проговорил капитан и махнул рукой.
Началасть стрельба, из 2 пулемётов и тяжёлого болтера. Которая, впрочем, только портила жёлто-голубой окрас на броне Кхайона. Во время уничтожения 3 команд тяжёлого вооружения и ещё некоторого количества прихвостней капитана (кто же их, болезных, считает?), после нанесения существенных потерь, капитан предложил Фаэлю задуматься над его предложением ещё раз, правда, в куда более вежливой форме.
Артефактом, о котором говорил проблемный капитан, был меч, заточённый в шкатулку. В качестве награды колдуну были предназначены свитки, а колдун, стремившийся к знанию, как истинный последователь Тзинча, согласился. После заключения договора, колдун телепортировался на "Знание" - фрегат класса "Огненный шторм".
Это большое помещение освещалось несколькими колдовскими огоньками, которые светили ровным, резким голубоватым цветом. В этом отсеке находились (или содержались), многочисленные трофеи, артефакты, вместилища демонов, просто странные записи, которые чем-то привлекли колдуна. О, если бы кто-то взялся записать всю историю содержимого этой комнаты, то она бы заняла не одну сотню страниц.
Фаэль неторопливо, со шкатулкой в руках, подошёл к стопке инфопланшетов и рукописей, и начал вновь изучать их, откладывая просмотренные в сторону. Спустя несколько часов, несмотря на ощутимое псайкерское давление со стороны заключённого в шкатулке, его поиски увенчались успехом. Он подавил варп-сигнатуру, находящуюся в шкатулке, и после сеанса вопросов-ответов с демоном, открыл шкатулку, из которой полилась варп-энергия, которая, впрочем, ничего не смогла сделать сыну Магнуса.Внутри ларец выглядит намного хуже, чем изукрашенный камнями и золотом наружная часть. Внутренняя обшивка вся истлевшая и почерневшая, словно от пожара, или взрыва, ещё и покрыта сеткой царапин.
В центре в темном гало лежит костяного вида меч, испещрённый бороздками и трёшниками, дырочками и впадинками, словно выделенный из очень старого куска кости, источенной червями. Из этих отверстий сочится чёрный свет. Демон внутри плотоядно оскаливается, избавленный от саркофага. Однако его радостный вой сменяется напряженным рычанием, маленькие острые выступы шевелятся, царапая ларь.
Шкатулка открыта, но по ощущениям колдуна, сегодня ещё прольётся кровь.
Злоба. Злоба, напоенная наркотиками, бедностью и завистью к более сильному или богатому. Колдун ощущал всю эту яркую палитру настроений сквозь Варп, ибо ничто не светит в Варпе ярче сильных эмоций. Кроме, вероятно, душ псайкеров. Когда по бару прошла волна негодования, Фаэля захлестнула эта ярость, вылившаяся в просто-напросто резню. Ведь эти рабочие и мелкие бандиты, вооружённые автоганами, ничего не могли сделать могущественному павониду. Пули со звоном отскакивали от брони, вросшей в его плоть. Примитивное оружие не могло нанести вред алмазно-механическому телу, усиленному с помощью могучей псайкерской школы Павонидов, сохранишейся ещё со времён Ереси. Однако, на уничтожении завсегдатаев бара ситуация не стабилизировалась.
Фигуры проступали у поручней второго этажа. Несколько человек подносят тяжелые предметы, слышен звук защелкивающихся креплений. В слабом свете проступают стволы тяжелых орудий. Несколько десятков человек молчаливо смотрят вниз на результат быстрой бойни. От этих людей веет хладнокровием, они ждут приказа. Командная аура проступает на площадке лестницы. Грузный человек склонный к полноте, руки его заменены хорошей агументикой, также как и одна из ног. Стальные пальцы опираются на визжащий метал поручней. Крупное красное лицо вперивает в собравшихся у стойки красные точки глаз.
- Колдун, отойди от них, у меня для тебя очень выгодное предложение. Есть тут пара артефактов, в которых мне без хорошего колдуна ну не разобраться. - проносятся в его голове невысказанные вслух слова.
- Но вот эта троица, должна заплатить по счетам, я не люблю когда мой бар пачкают своим присутствием, без особой на то причины. Капитан явно испытывал к служителям Слаанеш ощутимую долю презрения и ненависти.
-Колдун-павонид Хаоса Фаэль Кхайон, наследник великого легиона Тысячи Сынов и Магнуса, не является твоей шестёркой, отброс, - в голосе колдуна чувствовалась сталь, не смотря на искажения и помехи.
- Ой, да как скажешь - теряя интерес проговорил капитан и махнул рукой.
Началасть стрельба, из 2 пулемётов и тяжёлого болтера. Которая, впрочем, только портила жёлто-голубой окрас на броне Кхайона. Во время уничтожения 3 команд тяжёлого вооружения и ещё некоторого количества прихвостней капитана (кто же их, болезных, считает?), после нанесения существенных потерь, капитан предложил Фаэлю задуматься над его предложением ещё раз, правда, в куда более вежливой форме.
Артефактом, о котором говорил проблемный капитан, был меч, заточённый в шкатулку. В качестве награды колдуну были предназначены свитки, а колдун, стремившийся к знанию, как истинный последователь Тзинча, согласился. После заключения договора, колдун телепортировался на "Знание" - фрегат класса "Огненный шторм".
Это большое помещение освещалось несколькими колдовскими огоньками, которые светили ровным, резким голубоватым цветом. В этом отсеке находились (или содержались), многочисленные трофеи, артефакты, вместилища демонов, просто странные записи, которые чем-то привлекли колдуна. О, если бы кто-то взялся записать всю историю содержимого этой комнаты, то она бы заняла не одну сотню страниц.
Фаэль неторопливо, со шкатулкой в руках, подошёл к стопке инфопланшетов и рукописей, и начал вновь изучать их, откладывая просмотренные в сторону. Спустя несколько часов, несмотря на ощутимое псайкерское давление со стороны заключённого в шкатулке, его поиски увенчались успехом. Он подавил варп-сигнатуру, находящуюся в шкатулке, и после сеанса вопросов-ответов с демоном, открыл шкатулку, из которой полилась варп-энергия, которая, впрочем, ничего не смогла сделать сыну Магнуса. Внутри ларец выглядит намного хуже, чем изукрашенный камнями и золотом наружная часть. Внутренняя обшивка вся истлевшая и почерневшая, словно от пожара, или взрыва, ещё и покрыта сеткой царапин. В центре. в темном гало лежит костяного вида меч, испрещённый бороздками и трещинками, дырочками и впадинками, словно выделенный из очень старого куска кости, источенной червями. Из этих отверстий сочится чёрный свет. Демон внутри плотоядно оскаливается, избавленный от саркофага. Однако его радостный вой сменяется напряженным рычанием, маленькие острые выступы шевелятся, царапая ларь.
Шкатулка открыта, но по ощущениям колдуна, сегодня ещё прольётся кровь.
Фигуры проступали у поручней второго этажа. Несколько человек подносят тяжелые предметы, слышен звук защелкивающихся креплений. В слабом свете проступают стволы тяжелых орудий. Несколько десятков человек молчаливо смотрят вниз на результат быстрой бойни. От этих людей веет хладнокровием, они ждут приказа. Командная аура проступает на площадке лестницы. Грузный человек склонный к полноте, руки его заменены хорошей агументикой, также как и одна из ног. Стальные пальцы опираются на визжащий метал поручней. Крупное красное лицо вперивает в собравшихся у стойки красные точки глаз.
- Колдун, отойди от них, у меня для тебя очень выгодное предложение. Есть тут пара артефактов, в которых мне без хорошего колдуна ну не разобраться. - проносятся в его голове невысказанные вслух слова.
- Но вот эта троица, должна заплатить по счетам, я не люблю когда мой бар пачкают своим присутствием, без особой на то причины. Капитан явно испытывал к служителям Слаанеш ощутимую долю презрения и ненависти.
-Колдун-павонид Хаоса Фаэль Кхайон, наследник великого легиона Тысячи Сынов и Магнуса, не является твоей шестёркой, отброс, - в голосе колдуна чувствовалась сталь, не смотря на искажения и помехи.
- Ой, да как скажешь - теряя интерес проговорил капитан и махнул рукой.
Началасть стрельба, из 2 пулемётов и тяжёлого болтера. Которая, впрочем, только портила жёлто-голубой окрас на броне Кхайона. Во время уничтожения 3 команд тяжёлого вооружения и ещё некоторого количества прихвостней капитана (кто же их, болезных, считает?), после нанесения существенных потерь, капитан предложил Фаэлю задуматься над его предложением ещё раз, правда, в куда более вежливой форме.
Артефактом, о котором говорил проблемный капитан, был меч, заточённый в шкатулку. В качестве награды колдуну были предназначены свитки, а колдун, стремившийся к знанию, как истинный последователь Тзинча, согласился. После заключения договора, колдун телепортировался на "Знание" - фрегат класса "Огненный шторм".
Это большое помещение освещалось несколькими колдовскими огоньками, которые светили ровным, резким голубоватым цветом. В этом отсеке находились (или содержались), многочисленные трофеи, артефакты, вместилища демонов, просто странные записи, которые чем-то привлекли колдуна. О, если бы кто-то взялся записать всю историю содержимого этой комнаты, то она бы заняла не одну сотню страниц.
Фаэль неторопливо, со шкатулкой в руках, подошёл к стопке инфопланшетов и рукописей, и начал вновь изучать их, откладывая просмотренные в сторону. Спустя несколько часов, несмотря на ощутимое псайкерское давление со стороны заключённого в шкатулке, его поиски увенчались успехом. Он подавил варп-сигнатуру, находящуюся в шкатулке, и после сеанса вопросов-ответов с демоном, открыл шкатулку, из которой полилась варп-энергия, которая, впрочем, ничего не смогла сделать сыну Магнуса. Внутри ларец выглядит намного хуже, чем изукрашенный камнями и золотом наружная часть. Внутренняя обшивка вся истлевшая и почерневшая, словно от пожара, или взрыва, ещё и покрыта сеткой царапин. В центре. в темном гало лежит костяного вида меч, испрещённый бороздками и трещинками, дырочками и впадинками, словно выделенный из очень старого куска кости, источенной червями. Из этих отверстий сочится чёрный свет. Демон внутри плотоядно оскаливается, избавленный от саркофага. Однако его радостный вой сменяется напряженным рычанием, маленькие острые выступы шевелятся, царапая ларь.
Шкатулка открыта, но по ощущениям колдуна, сегодня ещё прольётся кровь.
Сомни очнулся. Он плохо помнил последнюю череду событий. Но воздух которым он сейчас дышал, был явно «своим», родным и домашним воздухом корабля на котором он вырос. Кислые нотки безумия с ароматами аморального разложения. Да, это лечит любые раны. Части тела куда попали пули охранников ещё ныли, но боль была уже какой-то далекой. Сомни, пошарил рядом с кроватью и мятая железная кружка откликнулась приятным звоном ампул. Кто-то о нем позаботился. Кому-то он был ещё нужен. Сложно представить кому, Скоту, что подбрасывал ему роботенку калымом, по старой памяти, или Щипчикам, банде культистов в которой он теперь вроде, как состоял. Для всех этих психов стрелок Сомни был просто очередным пушечным мясом. Мясом уже определенного высокого класса, но все ещё не кем-то избранным. При этих мыслях голову полоснуло огнём.
На последнем сходе Щипцов, этой размалеванной толпы панков-культистов, что славилась филигранно удаленными частями торса и тонкими костеподобными протезами агументики, его выбрали в качестве посланника на пиратский халк. Разнарядку в банды спустили с верху, о необходимости выделить среди скама кого-то в меру адекватного и умеющего быстро ориентироваться в ситуации. Выделили Сомни. Поскольку он уже успел зарекомендовать себя, исполнительностью и адекватными зверствами. Холодные ампулы остужали бьющийся висок и растворяли вены огнём.
Сомни и Сориентировался там, сказать нечего. Похоже демонхоста, которого выделили им в группу посланцев, в качестве решения всех проблем, им явно подбросили бракованного. В следствии чего лучшая ориентация в том баре это был прыжок за стойку, после того, как несколько пуль уже поселились в теле ганфайтера, и чётко выверенное претворятельство трупом, до момента когда сверхчеловеческая махина колдуна заняла на себе все внимание охраны.
Как ноги донесли его домой стрелок не помнил на прочь. Но он жив, а значит всё-таки крупица избранности в нем есть. Перед глазами вдруг замаячило что-то чёрное, но стрелок встряхнул голову, отгоняя галлюцинацию.
Об избранности мысли и коктейль различной дряни анальгетической, наконец-то придали бодрости. Он поднялся на пропитанной, потом, маслом, благовониями, спермой и мочей ложе и осмотрел свою хибару. Ностальжи. Память какого-то давнего мира. Было с ним такое?, возможно. Бывало всякое. Убранство его привелигерлванной каюты, как всегда представляло из себя свалку. Полезных и бесполезных вещей на все случаи жизни, ящиков с оружием на те же случаи, эпелептически дёргающегося экрана, намертво прикрученного к потолку, на котором помолодевший лорд Соломон кому-то приветливо улыбался, через секунды сменяя лицо звериным оскалом, после которого обычно умирали сотни, если везло.
Образ внезапно помолодевшего главнокомандующего, запустил в отекающей, холодком, голове новую череду воспоминаний. О ходивших по кораблю сплетнях, о состоянии их повелителя. О пропажи молодого зама Ариса. Звезды театральных представлений которыми упивался весь Восторг от челяди, смотревшей трансляции в гнусных притонах города, до знати лично бывавшей в ложах тюремного театра. Сомни не бывал, хотел по бывать, но не успел. Тюрьму закрыли, теперь даркмехи там что-то сооружали для лорда. Молодой Лорд. Плохо это, или хорошо сам стрелок для себя ещё не решил. Да и какое ему вообще могло быть дело до далёкого повелителя всего кроме раболепного трепета? Сомни и не знал, но сейчас вот отчего-то остро почувствовал, что слухи о том, что их лорд ненавидит сверхлюдей и о том, что прибытие нескольких таких на корабль всем им грозит.. в голове что-то замерцало.
Закольцованный пикт на экране наполнился переливанием каких-то совсем уже невозможных токсичных цветов и вызывал особенный подъем и шевеление чего-то внутри. Это что-то задергалось, Сомни поймал у себя под, продырявленном пулями, плащём небольшого зверька-паразита. Обед. Кости бодро хрустели на металических зубах, в тусклой нише нашлась полупустая кружка с рекафом неизвестной давности. «Не моя кружка» пронеслось в мыслях, и порция крепкого амасека довела стакан до состояния полного. Перешагивая через обломки гостевой мебели и отхлебывая жижу, он подошёл к двери. Между защелкнутыми створками гермодвери торчал помятый клочок пластика, с проступавшими буквами, тот угол, что был виден внутри содержал слова:
... сукен ублюдок, всех мудаков созывают на ...
... блять твой шанс, отмыть свою жопу. К щипц...
... лично большой Со хотел порешить скам, что ...
... удивляюсь какой же ты крепкий мудак. Твой ...
На последнем сходе Щипцов, этой размалеванной толпы панков-культистов, что славилась филигранно удаленными частями торса и тонкими костеподобными протезами агументики, его выбрали в качестве посланника на пиратский халк. Разнарядку в банды спустили с верху, о необходимости выделить среди скама кого-то в меру адекватного и умеющего быстро ориентироваться в ситуации. Выделили Сомни. Поскольку он уже успел зарекомендовать себя, исполнительностью и адекватными зверствами. Холодные ампулы остужали бьющийся висок и растворяли вены огнём.
Сомни и Сориентировался там, сказать нечего. Похоже демонхоста, которого выделили им в группу посланцев, в качестве решения всех проблем, им явно подбросили бракованного. В следствии чего лучшая ориентация в том баре это был прыжок за стойку, после того, как несколько пуль уже поселились в теле ганфайтера, и чётко выверенное претворятельство трупом, до момента когда сверхчеловеческая махина колдуна заняла на себе все внимание охраны.
Как ноги донесли его домой стрелок не помнил на прочь. Но он жив, а значит всё-таки крупица избранности в нем есть. Перед глазами вдруг замаячило что-то чёрное, но стрелок встряхнул голову, отгоняя галлюцинацию.
Об избранности мысли и коктейль различной дряни анальгетической, наконец-то придали бодрости. Он поднялся на пропитанной, потом, маслом, благовониями, спермой и мочей ложе и осмотрел свою хибару. Ностальжи. Память какого-то давнего мира. Было с ним такое?, возможно. Бывало всякое. Убранство его привелигерлванной каюты, как всегда представляло из себя свалку. Полезных и бесполезных вещей на все случаи жизни, ящиков с оружием на те же случаи, эпелептически дёргающегося экрана, намертво прикрученного к потолку, на котором помолодевший лорд Соломон кому-то приветливо улыбался, через секунды сменяя лицо звериным оскалом, после которого обычно умирали сотни, если везло.
Образ внезапно помолодевшего главнокомандующего, запустил в отекающей, холодком, голове новую череду воспоминаний. О ходивших по кораблю сплетнях, о состоянии их повелителя. О пропажи молодого зама Ариса. Звезды театральных представлений которыми упивался весь Восторг от челяди, смотревшей трансляции в гнусных притонах города, до знати лично бывавшей в ложах тюремного театра. Сомни не бывал, хотел по бывать, но не успел. Тюрьму закрыли, теперь даркмехи там что-то сооружали для лорда. Молодой Лорд. Плохо это, или хорошо сам стрелок для себя ещё не решил. Да и какое ему вообще могло быть дело до далёкого повелителя всего кроме раболепного трепета? Сомни и не знал, но сейчас вот отчего-то остро почувствовал, что слухи о том, что их лорд ненавидит сверхлюдей и о том, что прибытие нескольких таких на корабль всем им грозит.. в голове что-то замерцало.
Закольцованный пикт на экране наполнился переливанием каких-то совсем уже невозможных токсичных цветов и вызывал особенный подъем и шевеление чего-то внутри. Это что-то задергалось, Сомни поймал у себя под, продырявленном пулями, плащём небольшого зверька-паразита. Обед. Кости бодро хрустели на металических зубах, в тусклой нише нашлась полупустая кружка с рекафом неизвестной давности. «Не моя кружка» пронеслось в мыслях, и порция крепкого амасека довела стакан до состояния полного. Перешагивая через обломки гостевой мебели и отхлебывая жижу, он подошёл к двери. Между защелкнутыми створками гермодвери торчал помятый клочок пластика, с проступавшими буквами, тот угол, что был виден внутри содержал слова:
... сукен ублюдок, всех мудаков созывают на ...
... блять твой шанс, отмыть свою жопу. К щипц...
... лично большой Со хотел порешить скам, что ...
... удивляюсь какой же ты крепкий мудак. Твой ...
upd
Болты с рёвом уносились в железную ограду балконов, пробивая и взрываясь за ней они калечили и убивали укрывшихся там людей. Гильзы болтера с шипением и звоном падали на пол и людей. Первыми очнулись танцовщицы и кинулись бежать. Зрители вскочили со своих мест и начали стрелять по балконам и переворачивать столы, создавая себе укрытия. Раздались выстрелы пистолетов и взрывы гранат, со свистом по бару начали летать рикошетящие пули и осколки. Помещение наполнилось криками, когда главы своих шаек начали отдавать приказы и пытаться координировать огонь своих людей.
В этот момент Соломон совершил полный оборот вокруг своей оси. Поток гильз остановился. Стволы комбиболтера налились красным и шипели от нагрева. Отпустив рукоять оружия, Соломон дал ему повиснуть на цепях, предоставив заботу о нём сознанию доспеха. Арис же взял вторую галлюциногенную гранату и бросил её на другой балкон, где охранник с мельтой уже целился в фигуру Соломона. С хрустом граната ударила в челюсть человека и упала где-то у его ног, распыляя содержимое. Раздался щелчок вокс-бусины:
- Лорд Соломон, у нас проблема: в бар направляется астартес.
- Он хочет вас убить? - Спросил Соломон.
- Я не думаю, но мы определённо стоим у него на пути.
- Взрывайте зар..., - На секунду голос Соломона прервался - пуля попала в визор шлема, оставив на нём небольшой скол. Ответом на это стала долгая очередь и рёв усилителей доспеха. - ВАША БОЛЬ БУДЕТ НЕКТАРОМ ДЛЯ МОИХ СЛУГ! - Взрывайте заряды и вступайте в бой.
Не успела вокс-связь отключится, как послышались три поочередных взрыва. Дверь покосилась и оплавилась, но оставалась стоять ещё несколько мгновений, пока следующая серия ударов не сорвала её с запоров. Серебряная вязь оберегов на костях Соломона тут же отреагировала на это волной тепла - зарядов не хватило и псайкеру пришлось сломать дверь своим колдовством.
Отряд в чёрных одеждах пытается пробиться к лестнице. Им навстречу выдвигаются два катафрона, перекрывая проход. Возвышаясь на гусеничной платформе над людьми они давят и рвут их одного за другим. Неровная и искореженная дверь под весом одной из машин поднимается над полом. Один человек, оставшись без руки отползает под лестницу, где пытается остановить кровь, придавливая обрубок весом своего тела. Из чёрного проёма дверей выбегают его гвардейцы в панцирной броне. Освобождая проход, они вынуждены вступить в ближний бой с катафронами.
Подчиняясь Соломону демоническая сущность в его броне вводит в дыхательную систему варп-пыль. Глубокий вдох и мир начинает играть новыми гранями. Арис открыл решётку шлема, позволяя запахам проникнуть внутрь брони. Фуцелин его болтера, порох автопистолетов, ионизированный воздух после выстрела лазганов, жареная плоть от их попаданий, смазка доспехов и конечно запах крови. В сознании Лорда появляется полная картина происходящего. Он может выделить любой звук из этой ленивой перестрелки, может уловить эманации страха в мазках картины реальности. Сейчас он сосредоточен на металлических монстрах. Он слышит шелест смазанных поршней, чувствует серость душ заключённых там. Демон в его броне учтиво предлагает более глубокую связь - он думает, что разум Соломона ослаб под действием веществ. Арис рыком отгоняет демона.
Мир продолжает меняется. Божественное единение духовного мира с миром плоти приносит свои плоды. Варп-пыль течёт в разуме Соломона. Он ощущает запах оружия. Это запах смерти и убийства, который несёт в себе память о последних мгновениях жертв. Обращаясь к одному из воспоминаний, Арис наблюдает как клешня сжимается на голове человека и вытягивает её наружу вместе с позвоночником. Он ощущает это. Позвоночник идёт очень тяжёло. Каждый позвонок выходит из тела с металлическим стуком. Металл хрустит и ломается в его хватке. Сервомоторы доспеха ревут от напряжения и наконец Арис выныривает из омута ощущений.
Он стоит среди людей и сжимает в руках позвоночник катафрона, который вытянул из разорванной груди машины. Из неё льётся кровь масло и другие технические жидкости. Над его людьми теперь возвышается последний оставшийся страж. Он хватает посетителя в чёрном и давит его, не замечая как ломаются его рёбра и рвутся внутрение органы. Он не успевает завершить своего движения. Какая-то сила сминает ему корпус, оставляя в нём вмятину как от танкового тарана. Слышен визг металла и механический рёв на лингва-технис. Системы доспеха переводят это как отчёт о критической ошибке. Второй удар вбивает манипулятор катафрона ему в тело вместе с зажатой в нём жертвой. Третий удар отрывает голову катафрона в его тело и он взрывается электричеством, когда конденсаторы в аварийном порядке сбрасывают накопившийся заряд.
Кости Соломона охватывает жар. Псайкерское серебро реагирует на колдовство расцветая под его кожей багровыми узорами. Короткий взгляд в сторону открывает причину: в проходе стоит колдун в расцветках брони Тысячи Сынов. Гордыня и величие омывают эту фигуру, вместе с энергией Эмпиреев, которая кружится и завывает вокруг него. Демонические руны на его коже шепчут и вопят - они хотят его крови и плоти, хотят пировать его костями и воспоминаниями вместе со своим хозяином.
Вместо этого Соломон с рыком отворачивается и направляется к лестнице.
-Обсудим всё позже! - Говорит Арис сыну Магнуса и начинает подниматься на второй этаж.
Десятки игл пронзают его спину, когда авточувства брони реагируют на огонь. Авгуры же говорят, что погиб один из его гвардейцев и в Соломона попали лишь случайно. Одна из цепей обвивает галлюциногенную гранату, срывает её с пояса и кидает за спину Лорда к группе охранников.
Демон в его броне завопил предупреждения, доспех сигнализирует о тяжёлой орудийной турели, которая активировалась за его спиной. Соломон игнорирует эти сигналы и продвигается вперёд. Сзади раздаётся грохот автопушки. Судя по звукам она перемалывает тела в панцирной броне.
- Лорд Солом… - Испуганный крик в воксе отвлекает Соломона.
- Потери? - Зло прерывает его Арис.
- Четверо убитых и трое…
- Проваливай отсюда, червь!
Соломон прервывает вокс-связь и обращает своё внимание на двух стоящих перед ним людей. Их товарищи, которые попытались встать у него на пути сейчас корчились на полу от боли и вплетали в шум боя свои крики. Но на лицах этих двух вместо страха застыла мрачная решимость. Улыбка прорезала его лицо под маской шлема, которая тут же пропала - обереги на костях раскалились от очередного колебания варпа позади него. Шторм дроби ударил в правую сторону его доспеха, оголяя тусклый керамит под краской. Поверхностные повреждения впрочем, тут же заполнились раскрывшимися точками глаз в темноте.
Отключив питание силового когтя, Соломон размашистым движением тыльной стороной перчатки смёл стоящих перед ним людей на пол, переломав попавшие под удар руки и рёбра. Цепи доспеха мгновенно обвили их и сдавили словно губку, выжимая из них жизнь. Демон в его доспехе довольно зарычал, ожидая его больше крови, что омоет его оболочку. Сделав несколько шагов вперёд к баррикаде из столов, Соломон заметил то, за чем сюда явился - за спинами своих людей стоял капитан. Цепь услужливо подала ему комбиболтер, Арис прицелился, чтобы лишить капитана ног, но его остановил выстрел плазмы.
Перегретый шар ударил его в левую скулу, мгновенно испарив керамит шлема в месте удара. Перегретые газы за долю секунды обуглили кожу и плоть левой стороны лица. Змеиный глаз разрушился, потеряв физическую оболочку. Теперь во тьме глазницы висела лишь горящая жёлтым точка. В глубине души Соломона раздался крик - Эйдолан почувствовал, что произошло с его прекрасным лицом. Волна ошеломляющей боли прокатывается по улучшенному телу, выбивая из его лёгких вопль смеси боли и радости. Но спустя пару мгновений от этой боли не останется ничего - нервные окончания сгорят вместе с кожей и плотью, оставив лишь обожжёную кость.
Рёв гнева сотрясает бар. Соломон поворачивает голову к стрелявшему в него человека. Плазменная винтовка ещё исходит жаром в его руках. По открывшемся миру костям с оберегами на них стекает металл кабелей-соединителей, прожигая и сплавляясь с оставшейся кожей. Рука с комибоблтером медленно поворачивается к нему, срезая по пути стоящего слева от него человека. Охранник раскрывается, словно гнилой фрукт, когда болты взрываются в его туловище. Другие болты попадают человеку с плазменным оружием: один болт начисто срезает ногу и детонирует, а второй попадает в низ живота. Последующий взрыв отрывает ему нижнюю половину тела, оставляя её висеть на куске содрогающихся мышц. Ещё пара человек рядом с ним разделяют его участь.
Несколько пуль из-за баррикады со звоном разбились о его керамит наплечника. Полный злобы, Лорд разворачивается и сносит баррикаду, проходя свквозь неё. Первый удар когтями отсекает человеку руку, он падает и кричит, гляда на обрубок. Нога закованная в керамит опускается на отрезанную конечность и давит её, превращая в смесь фарша и покорёженного металла оружия. Второй удар наносится комибиболетром по лицу человека. Его шея с резким хрустом ломается, но Соломон выпускает в падающее тело несколько болтов, разрывая его. Последний был направлен в грудь охранника. Пронзив его нежным ударом, Соломон поднял над собой и позволил крови попасть на его горящую фантомной болью рану. Тёплая кровь потекла на его лицо, шипя на раскаленном керамите, и Лорд замычал от удовольствия.
В этот момент мир содрогнулся. Краски в помещении смазались ленивым движением, а затем начали ускоряться словно зарождающийся ураган. Бетон колонн потёк в разные стороны, свет люминосфер пришёл в движение, оставляя за собой сияющий путь из истории этого места, становясь кристаллом времени с запечатлёнными в нём картинами прошлого и будущего. Обереги и руны на коже Соломона расцвели от жара. Сама кожа потеряла иллюзорную реальность и обернулась идеей его гордыни. Она начала клубиться чёрным дымом, руны начали сиять из её глубин, а обереги обернулись серебристыми линиями на дымчатом полотне.
Ретинальный дисплей шлема оживает. Многочисленные руны на нём сигнализируют об угрозах, среди них виднеются те, что никогда не были встроены в доспех. Загораются жизненные показатели членов отряда. Эпий тяжёлоранен, его пульс слабеет с каждым мгновением, Сигвальд лишился одной из рук, показатели Лурваса и Доцета чёрные - они убиты. Вокс на несколько секунд заполняется эхом древнего боя. Слышен визг звукового оружия Эксания и рёв пламени огнемёта Сигвальда. Они начинают запрашивать приказы. Десятки голосов.
- Убирайтесь. - Рычит Соломон. - Вы все мертвы, убирайтесь из моей головы!
Человек на когтях Соломона начал растворяться в прорыве эфира, а затем опал на Соломона водами океанов, пахшими забытми богами и криком новорождённых королей. Спину Соломона омыло жаром грядущих войн, а в уши полился шёпот из бритв и игл. Демоны Принца Наслаждений рвались в образовавшийся разлом реальности вызванный гибелью псайкера. Его душа не успела даже завопить, когда её вырвали из тела и разорвали те, с кем он когда-то заключал пакты. Всё, что осталось от него в эфире это несколько несвязанных воспоминаний.
Трёх охранников за спиной Соломона затронуло прорывом Имматериума и теперь двое рвали на части третьего, расчленяя его и упиваясь его болью и страхом, вереща и распевая на недоступном смертным языке. Сам Соломон произнёс несколько слов на языке нерождённых. Лёгкие в его теле превратились в смятые мешки с кровью, сердца сжались в обернулись кусками льда, но он продолжал выдавливать из себя слова. Восстановив дыхание и откашляв кровь из лёгких он направился к запечатанной двери. Раздался дробный стук копыт, и рёв наслаждения животных созданных из порока. Соломона омыло теплотой и любовью от этих осколков Рая. Он позволил себе мгновение наслаждения, и затем принялся рвать дверь силовыми когтями.
Дверь стояла десять секунд, пока Соломон вспарывал её металл, но капитану хватило времени скрыться от него. Он вошёл в пустое помещение и те части его лица, что ещё могли двигаться перекосились гнева. Бой за его спиной затихал.
- Живо тащите сюда всех, кто ещё жив. Не сметь касаться колдуна. - Приказал Соломон. Демонетки за его спиной ринулись выполнять его волю, шипя его приказ каждому встречному человеку. Очарованные ангельским голосом и красотой, люди бросили свои дела и принялись за дело. Через несколько минут в комнате оказалась груда стонущего и умирающего мяса. Остатки варп-пыли в теле Соломона позволяли ему видеть источаемую ими боль за границу реальности. Её было недостаточно, слишком мало для чего-либо существенного.
- Заставьте их кричать громче. - Приказал Соломон. Десяток людей бросили неуверенный взгляд за спину, к двери, но быстро передумали, увидев там одну из четвероногих тварей. Одна из них сношала другую, разорванную огнём автопушек. С громким рыком и треском плоти существо вырвало кусок мяса из лежащего. Утробный вой говорили о том, что изорванное существо было ещё живо. - Живо! - Крикнул Соломон.
Люди принялись избивать раненых и беспомощных, некоторые из груды мяса принялись молить о помощи и взывать к своим друзьям, которые сейчас избивали их, но страх перед Арисом был сильнее.
Лорд же стоял на месте. Шлем лежал у его ног и демонетка сидела на наплечнике. Она шептала ему на ухо, пока её клешня срезала мёртвую плоть с лица Возлюбленного.
Медленно люди начинали проходить в себя. Они начали осозновать, что делают: они избивали своих раненых друзей так же как и охранников, которые ни в чём не были виноваты. Помещение пронизана болью, людей обволакивает страх, словно щупальца. Горькие слёзы страха и отчаяния появлялись на лицах некоторых, другие молотили по мясу, всё ещё очарованные демонами. Один из людей попытался возразить Соломону, но выстрел из комбиболтера прервал его речь, превратив её в крик, который влился в общую песню. Среди тел промелькнула броня гвардейцев Соломона. В его душе ничего не шевельнулось, когда один из них попросил его о пощаде. Ответом ему стал холодный и злой взгляд. Они подвели его.
Рану Ариса вылизывала демонетка, постанывая от обжигающего огня серебряной вязи. Вторая крутилась у его ног, играясь с цепями доспеха, опутывающими ее тело. Страх, боль, отчаяние наполняют комнату с каждым ударом сапог в кровоточащие культи и ножом, погружающимся в разорванные животы. Короткий кивок головой отправляет демонеток помогать людям. Убивая они заставляют их кричать от боли и удовольствия. Руны и татуировки на его теле замирают.
Соломон разводит руки в стороны и начинает нараспев читать слова призыва. Его тело словно опутывает колючая проволока, а мысли вырывает из его разума и расплескивает по эфиру. Буря ощущений, переживаний и эмоций агонизирующих людей вплетается в его слова, которые стягивают и сгущивают реальность, пока она наконец не рвётся. Комната наполняется звуком ломающихся костей, когда слова тёмного наречия достигают своего пика. Слышно, как рвутся кости; те, кому посчастливилось дожить до этого момента пытаются кричать от переполняющего их удовольствия, которым струится разрыв в Завесе. Калечные люди пытаются ползти друг через друга, чтобы омыться к лучах этого нового солнца. Груда изломанных тел приходит в движение, вопя от удовольствия и страха. Одежда людей растворяется под светом, обнажая их тела, а затем и они, словно тающий воск размываются. Обнажаются мышцы, и отныне единое существо начинает стонать и набирать объём, обволакивая портал света в свои объятия.
Через несколько минут в центре зала стоит уже сфера из тонкой плоти, освещаемая изнутри божественным сиянием. По её поверхности плавают лица убитых в этом ритуале: они извиваются от омывающих их волн боли, страха, радости и удовольствия. Сфера темнеет.
Демонетки оборачивают свои прекрасные лица к оставшимся помощникам и, словно лаская их, принимаются убивать. Из их уст вырываются не крики боли, но смех и радость. С каждым убийством сфера содрогается и на ней появляются пылающие фиолетовым руны.
В момент смерти последнего жертвенника, сфера раскрывается, словно бутон розы и в её центре стоит наездница со своим питомцем. Кожа Искателя Слаанеш переливается всеми доступными восприятию цветами. Единственный оставшийся в живых человек падает на колени и плачет не в силах смотреть на подобное великолепие. Его рвёт во второй раз за день - и желчь невероятно приятна на вкус. Он принимается собирать её руками и запихивать обратно себе в рот. Его чувства кричат от наслаждения, и его мечта - потерять наконец сознание, но что-то не даёт ему это сделать. Он содрогается от рыданий на полу, когда наездница бросает на него взгляд.
Соломон не обращает на смертного внимания. Вместо этого, он, полный злобы от своей неудачи рычит приказания призванному демону.
- Приведи этого капитана ко мне живым!
Герольд невероятно красивым и плавным движением запрыгивает на своего скакуна и шепчет ему. Тот поднимает свою голову и высовывает язык. Он ощущает это место и берёт след. Клокочущий крик раздаётся из нутра существа и оно срывается с места, врезаясь в стену и распадаясь на облако фиолетовой дымки. В комнате наконец воцаряется относительная тишина, нарушаяемая лишь постаныванием изорванной огнём танцовщицы на плече Соломона, чавканьем демона за деврью и постанываниями смертного.
Во время полёта по паутине гомункул не унимался, проводя Хрому ознакомительную лекцию о своих исследованиях созданиях и проектах. Пара развалин, ассистировали походу лекции, один работал с голопроектором, другой же, подмечал длинной указкой объекты на изображениях или структурные связи элементов в формулах.
Скрываемое инкубом недовольство видимо только раззадоривало лектора.
– И таким образом данный образец может поглатить жертву и полностью её а…
Последние слова Мария растянулись и зазвучали как крики морских птиц . Хром моргнул – небо, облака, яркий тёплый солнечный свет. Под ним твёрдая порода разогретого камня, в дали раскатисто бьются волны о скалы. Хром приподнялся на локти оглянувшись, кругом редкая тропическая растительность, пробивающиеся через чёрную от перегноя, вулканическую почву. С одной стороны раскинулись густые джунгли, дышавшие мускусной прохладой, с другой обрыв скалы, за которым виднелась только линия горизонта, с которой не торопливо набегали валы далёких волн.
Поняв что происходит, эльдар обратно откинулся на горячий валун и закинув руки за голову, попытался задремать. Но шум волн, назойливо рокотал, не давай расслабиться, словно звал Хрома. Эльдар не обращал внимание на эти призывы, только ехидно улыбнулся. Что-то заслонило солнце и нависло над ним.
– Я тебя зову, прощу пустить меня.
– А я тебе не отвечаю. – отозвался Хром, открыв глаза.
Над ним нависла девушка эльдар, одетая в простоё холщевое платье, стянутое верёвкой в талии. Длинные шелковистые волосы собраны в хвост, а острый взгляд буравит Хрома.
– Ты хоть представляешь, сколько мне приходиться тратить сил в таком случае? – негодовала девушка.
– Если бы я не знал, разве бы я поступал так, хотя да - поступал – усмехнулся юноша.
Хром резко поднялся и уселся на камень, лицо девушки оказалось совсем близко, он почувствовал её приятный запах. Девушка смутившись прямого взгляда отпрянула на шаг.
– Вернись домой. – смущенно проговорила она. – Вернись, и тебе ничего не будет, я смягчу решение совета, изгнание или обет молчания. Но ты будешь частью нас.
– Изгнание, молчание и чем же я буду заниматься, у ВАС? – усмехнулся юноша.
– Пасти стада или возделывать землю – с энтузиазмом заявила девушка.
Юноша прыснул смехом и завалился обратно на валун.
– Возделывать, в молчании. – захлёбываясь смехом проговорил юноша.
Глубоко вздохнув, инкуб осознал себя снова в ялике, глоток застыл в горле, а виски сдавила резкая боль. Марий держал в руке странного вида скипетр из обсидиана и покрытой зелёной, светящейся резьбой письменности на неизвестном языке. Как только гомункул деактивировал свой скипетр, с тихим щелчком повернув его ручку, боль ушла.
– Мне показалось, что нечто потянулось к тебе. – буднично проговорил Марий.
Убрав скипетр в рукав своей мантии, гомункул продолжил.
– Ты знаешь, я вижу мир иначе и шире и это могу не я один, ты же знаешь что подобное под запретом.
Пока гомункул говорил, Хром размышлял, успеет ли снести эту надменную головёнку и что он за мысли в ней сейчас.
– Хочу тебя предупредить, то что взывает к тебе не эльдар. – поучительно произнёс гомункул.
– Я знаю Марий, оно приходит мне в моих воспоминаниях и зовёт домой, я думаю как и прочих, кто покинул мой родной мир - это просто развлекает меня.
– Развлекает? Ностальгирующий палач… интересно и необычно.
– Я не ностальгирую.
– Друг мой, если я вижу дуновение варпа, прозрачные мотивы от меня не смогут скрыться. – Парировал Марий.
Хром не ответил, откинувшись в кресле, он втянул благовония, витавшие в воздухе, на секунду ему показалось что их аромат очень похож на аромат цветов и трав которыми пахла Юмхай.
Ялик выйдя из портала паутины влился в общий трафик, обгоняя тяжёлые транспорты и соревнуясь в скорости с малыми судами. Шпиль кабала встречал путников в прицелах орудийных расчётов и облучением всевозможных сенсоров. Десятки кораблей и сотни транспортных средств, трудолюбивым роем, доставляли и отправляли, оружие, припасы и рабов из далёких провинций, сюда – в сердце кабала, на этих причалах никогда не замирала работа. Сразу после посадки, инкуба и свиту гомункула, встретил дежурный отряд кабалитов, которые удостоверились в личности прибывших и провели осмотр судна.
– До Ашай-Урум несколько периодов, мы прибыли раньше, если будет время – ты всегда желанный гость в моих покоях. – Попрощался гомункул с Хромом и быстро затерялся в суете причалов.
Впрочем, у инкуба было полно своих дел, которые стоило завершить до совета.
Скрываемое инкубом недовольство видимо только раззадоривало лектора.
– И таким образом данный образец может поглатить жертву и полностью её а…
Последние слова Мария растянулись и зазвучали как крики морских птиц . Хром моргнул – небо, облака, яркий тёплый солнечный свет. Под ним твёрдая порода разогретого камня, в дали раскатисто бьются волны о скалы. Хром приподнялся на локти оглянувшись, кругом редкая тропическая растительность, пробивающиеся через чёрную от перегноя, вулканическую почву. С одной стороны раскинулись густые джунгли, дышавшие мускусной прохладой, с другой обрыв скалы, за которым виднелась только линия горизонта, с которой не торопливо набегали валы далёких волн.
Поняв что происходит, эльдар обратно откинулся на горячий валун и закинув руки за голову, попытался задремать. Но шум волн, назойливо рокотал, не давай расслабиться, словно звал Хрома. Эльдар не обращал внимание на эти призывы, только ехидно улыбнулся. Что-то заслонило солнце и нависло над ним.
– Я тебя зову, прощу пустить меня.
– А я тебе не отвечаю. – отозвался Хром, открыв глаза.
Над ним нависла девушка эльдар, одетая в простоё холщевое платье, стянутое верёвкой в талии. Длинные шелковистые волосы собраны в хвост, а острый взгляд буравит Хрома.
– Ты хоть представляешь, сколько мне приходиться тратить сил в таком случае? – негодовала девушка.
– Если бы я не знал, разве бы я поступал так, хотя да - поступал – усмехнулся юноша.
Хром резко поднялся и уселся на камень, лицо девушки оказалось совсем близко, он почувствовал её приятный запах. Девушка смутившись прямого взгляда отпрянула на шаг.
– Вернись домой. – смущенно проговорила она. – Вернись, и тебе ничего не будет, я смягчу решение совета, изгнание или обет молчания. Но ты будешь частью нас.
– Изгнание, молчание и чем же я буду заниматься, у ВАС? – усмехнулся юноша.
– Пасти стада или возделывать землю – с энтузиазмом заявила девушка.
Юноша прыснул смехом и завалился обратно на валун.
– Возделывать, в молчании. – захлёбываясь смехом проговорил юноша.
Глубоко вздохнув, инкуб осознал себя снова в ялике, глоток застыл в горле, а виски сдавила резкая боль. Марий держал в руке странного вида скипетр из обсидиана и покрытой зелёной, светящейся резьбой письменности на неизвестном языке. Как только гомункул деактивировал свой скипетр, с тихим щелчком повернув его ручку, боль ушла.
– Мне показалось, что нечто потянулось к тебе. – буднично проговорил Марий.
Убрав скипетр в рукав своей мантии, гомункул продолжил.
– Ты знаешь, я вижу мир иначе и шире и это могу не я один, ты же знаешь что подобное под запретом.
Пока гомункул говорил, Хром размышлял, успеет ли снести эту надменную головёнку и что он за мысли в ней сейчас.
– Хочу тебя предупредить, то что взывает к тебе не эльдар. – поучительно произнёс гомункул.
– Я знаю Марий, оно приходит мне в моих воспоминаниях и зовёт домой, я думаю как и прочих, кто покинул мой родной мир - это просто развлекает меня.
– Развлекает? Ностальгирующий палач… интересно и необычно.
– Я не ностальгирую.
– Друг мой, если я вижу дуновение варпа, прозрачные мотивы от меня не смогут скрыться. – Парировал Марий.
Хром не ответил, откинувшись в кресле, он втянул благовония, витавшие в воздухе, на секунду ему показалось что их аромат очень похож на аромат цветов и трав которыми пахла Юмхай.
Ялик выйдя из портала паутины влился в общий трафик, обгоняя тяжёлые транспорты и соревнуясь в скорости с малыми судами. Шпиль кабала встречал путников в прицелах орудийных расчётов и облучением всевозможных сенсоров. Десятки кораблей и сотни транспортных средств, трудолюбивым роем, доставляли и отправляли, оружие, припасы и рабов из далёких провинций, сюда – в сердце кабала, на этих причалах никогда не замирала работа. Сразу после посадки, инкуба и свиту гомункула, встретил дежурный отряд кабалитов, которые удостоверились в личности прибывших и провели осмотр судна.
– До Ашай-Урум несколько периодов, мы прибыли раньше, если будет время – ты всегда желанный гость в моих покоях. – Попрощался гомункул с Хромом и быстро затерялся в суете причалов.
Впрочем, у инкуба было полно своих дел, которые стоило завершить до совета.
Ашай-Урум в старом наречии обозначало «справедливую награду» и такие собрания проводились в конце цикла. Наделённые властью должны были дать отчёт, о проделанной работе и иногда наградой было остаться в живых. Первыми до начала собрания прибывали инкубы, как почётная стража и палачи, последним прибывал Архонт, опоздание участникам не сулило ничего хорошего. Хром и остальные инкубы заняли свои места вокруг трона, замерев молчаливыми изваяниями. Постепенно начали прибывать участники, одним из них был Марий, на него пала обязанность убитого Хромом драконта. На мраморном поле зала была высечена огромная картина, изображения провинций полукругом располагались в удалении от трона, каждое изображение провинции, суб-мира, солнечной системы отображало свою уникальную суть, соединяли их картины батальных сцен, пейзажи космоса и врат паутины, вокруг трона были изображены шпили и причалы цитадели кабала, залы казначеев и ремесленников. Каждый был обязан занять место в соответствии со своим положением. Перед троном были изображены инкуб и дева эльдар, обращённые лицом к лицу в полушаге к друг другу. Призывным движение открытых левых ладоней они обозначали место отвечающего, в правой же инкуб держал окровавленный клейв а дева кубок с плескающимся вином. Драконты и капитаны, гомункулы и казначеи, все приклонили колено и склонили голову, когда вошёл Властитель. Размеренная поступь Архонта гулко разносилась по высокому залу, заглушая шажки Его свиты своим величием.
Заняв трон Повелитель поднял руку в лёгком приветственном жесте произнёс.
– Мои помазанные слуги, приветствую вас, можете встать и держать ответ за свои дела.
Первыми отчитывались управляющие удаленными владениями, в хронологическом порядке приобретения оных, последними казначеи и ремесленники. Первый драконт приблизился к трону и скользнув взглядом по инкубу, ставящему передним на расстоянии вытянутой руки, начала свою речь. Хром заметил в его глазах искорку страха. Одно слово Архонта и клейв инкуба отделит голову ответчика от его тела. Особо «отличившиеся» помазанники свисали в этом зале на цепях над своими бывшими владениями, держа свои головы в руках.
Хром внимательно наблюдал за собравшимися, ни кто кроме инкубов, отвечающего и Архонта во время Ашай-урум не имел права двинуться, даже бросить взгляд в сторону трона, пока не настанет его очередь говорить или на то не будет воли повелителя. Инкуб уже знал какие донесения несут смерть говорящим и его клейв взмывал ещё на полуслове Архонта.
Настала очередь Мария. Гомункулу ничего не угрожала, в его обязательство входил только доклад о ситуации в солнечной системе
– Удовлетворительно, это не самый плохой вариант, что могло бы быть, так же ты будешь назначен куратором, по вопросам разведки, рейда который ты предложил. Сайм Узур!
– Мой Архонт. – покорно ответил эльдар, повернувшись лицом к трону и сделав глубокий поклон, знаки отличия и трофеи на его доспехи говорили что он капитан и давно ведёт рейды в пустоте.
– Ты ответственен за доставку сил Кабала и проведение этого налёта, не разочаруй меня.
– Благодарю вас, я приложу все силы, что бы порадовать вас трофеями и покрыть наш Кабал славой. – Поклонившись, Капитан снова замер.
– Мой Архонт, у меня есть пожелание. – Робко обратился Марий.
– Говори.
– Я хотел бы рекомендовать на этот рейд Хрома Каррака, его навыки и ум, сослужили мне отличную службу, если позволили…
– Ты получишь то что ты хочешь. – тон Архонта говорил о том что аудиенция закончена.
Развалина ожидал, когда инкуб закончит. Констракт из плоти раз за разом бросалась на Хрома, но ему не удавалось получить ничего, кроме ударов клинков. Когда противник пал на настил тренировочного зала истекая жёлтым, густым ихором, инкуб обратил внимание на служку.
– Мастер просит передать – лепетал слуга – «Дорогой мой друг, мы прибыли в систему, от цели поступает устойчивый сигнал, прибудь на командный мостик» – Развалина несколько раз поклонился и удалился.
Мостик неизвестного корабля, в не известном пространстве. Хром Каррак входит в тёмное полукруглое помещение. Четыре-пять метров в высоту. Его потолок остроконечными ступенями спускается от внешнего диаметра к центру, к трону капитана корабля. Такие же ступени образуют и пол с углублениями и тенями. Их образуют несколько десятов огней, голографических экранов, за которыми сосредоточенные лица эльдар.
По правую руку от трона сгорбилась, своей много-тысячелетней стройностью, фигура Мария. Его лицо любезно, и как всегда не уместно, улыбается вошедшему, руки указывают на место с лева от трона, а мысли плетут очередную сеть интриг, неизвестные конечности под его хитоном чуть слышно шевелятся. На главном голодисплее перед троном отображается проекция гигантского, с целую систему, астероидного кольца, состоящего из обломков планет и космического мусора. В центре кольца еле виднеется тусклая умирающая звезда. Один из массивных обломков отмечен рунам.
- Пиратская гавань. Население - монкей. Есть контакты для торговли и обмена. Примерное население #%#{}{^* особей. Суммарная огневая мощь [][][][}{\<>%#. Количество больших кораблей 3,5. Количество средних судов 7. Количество малых судов %#^{}].
Входит капитан корабля, Сейм Вдекже Узур. Его матово чёрная броня, словно впитывает в себя свет, страхи, мысли и надежды. Решительное и бледное, лицо чуть подсвечено алым светом, системами спрятанными в острых шипах ворота доспеха. Шаги его не слышны, движения резки и стремительны, чёрной тенью он скользит на свой трон, ближайшие офицеры мостика чуть заметно вздрагивают. Марий и Хром приветственно кивают.
- И так друзья мои. - Сухой, крошащийся голос капитана прерывает монотонную музыку взаимодействия команды мостика и систем корабля. - Надеюсь теперь, наконец-то мне объяснят, что вкусного, - тонкий, слишком тонкий язык капитана, плотоядно облизывает сухую губу, для обостренного слуха звук подобен шуршанию листа ржавого железа о наждачную бумагу, - мы все забыли в этой дыре?
Марий с готовностью распрямляется, чуть задевая верхним отростком, скрючившейся клешни, тьму потолка.
- Мой Капитан. Наши информаторы уже сообщили, что корабль, недавно так великодушно согласившийся одарить нас с Хромом, запасами живого рабского мяса, пришвартован у этой гавани. Судя по донесениям, капитан корабля собирает пиратскую армаду, обещая многое и даже больше, в общем, все что от него хотят слышать. Некоторых ему уже удалось уговорить. Похоже намечается прибыльный рейд. У нас будет множество шансов поживиться за счёт сторон. Также нам известно, что флагман спешно переоборудуют, похоже они хотят применить что-то поистине мерзостное и смертоносное против своих врагов, лично мне было бы интересно взглянуть. Ну а ваше великолепие вольны выбирать, примкнём ли мы к пиратской армаде, или устроим рейд прямо сейчас, или же нам стоит на какое-то время остаться невидимыми. Кстати о невидимках. - В монотонно, игриво-маниакальном голосе Мария, вдруг проскочила позитивная нотка. Может мы послушаем мнение достопочтенного инкуба Каррака? Он бывал на флагмане и наверняка имеет какие-то свои мысли у себя в голове, возможно нам бы стоило поиметь их всем в месте?
- Последние слово гомункула поглотило что-то каркающие, сдавленно вырванное из его нутра, дополнительными звуковыми органами.
Абсолютно белые, без зрачков, глаза капитана направились к Хрому. Медленно в течении трёх-четвёртых секунды.
- Мой друг инкуб, Итак? - правая бровь Сейм Узура слегка приподнялась.
Рассмотрев по внимательнее все адресованные ему послания, Сомни прикинул, что довериться старику Скоту сейчас лучше, чем получить маслин от банды.
Аккуратно прикрыв дверь, чтобы взвести пару мин с аромапрометрием. Наш ганфайтер двинулся в путь, к «участку». Теперь это место немного брезгливо называли так. Поскольку ещё не нашёлся острослов для рождения более едкого и голосистого названия, то все довольствовались и просто участком. Выйдя из коридора своей секции, преодолев несколько, всегда открытых гермодверей, Сомни выбрался на «улицу», на один из тех широченных грузовых коридоров, что пронизывали город от кормовых отсеков до тюрьмы. Бывшей тюрьмы. Взболтнув головой Сомни прогнал остатки дурмана, чьё место сразу же начали занимать мыслишки по поводу окружающей действительности. Похоже после смерти тюрьмы город начал, как-то сдавать. Это заведение обеспечивало постоянную подпитку душами и телами. Без этого свежего воздуха улицы начинали становиться более затхлыми. Поговаривали что несколько отсеков даже закрыли, замуровали с концами прямо вместе с жителями. Тем кто раньше жировал на близости с тюрьмой и после ее смерти не дали расстаться с её судьбой. Шептались что даркмехи строят там что-то безумно грандиозное. И как для любого из таких проектов им внезапно понадобилось ещё немного места, ещё немного крови, немного костяной трухи. Того и сего.
Сомни остановился. Сквозь гвалт улицы, шум криков, руготни, толкотни. Несколько человек врезались в него. Но он бодро работая плечами отправил их куда следует и продолжил вслушиваться. Неее. Нет. Не обманешь. Дурман все ещё был с ним. Просто волна Кумара ушла на задний план подпитывая мыслишки бессвязным бормотанием. Вот и сейчас через него все громче и громче проступали шаги. Медленные. Гулкие. Прямо за спиной.
Реакция ганфайтера, жившая где-то глубоко в его позвоночнике, с силой дернула тело метра на два в сторону, и на место где он только, что стоял опустилась, бурно украшенная костяной трухой и кровью, лапа рыцаря. Гигантский механизм тащил что-то за собой, давя людей и расчищая дорогу. «А нам по пути» смекнул Сомни и пристроился за бредущим в сторону носа корабля механизмом. К силовой клешне у него было примотано множество цепей, образовывавшие что-то типа кольчужного мешка, внутри которого густо звенели какие-то металические стержни, несколько тонн их наверное. Ну или сколько там. Достав своё Лхо стрелок прикурил от оторванной руки, что вылетела вместе с тлеющим окурком со стороны рыцаря. Да город уже не тот. Куда-то схлынула та атмосфера постоянного праздника. Эта гигантская стройка грозила всем чём-то. Да город ещё оставался местом отдыха для той части населения корабля, кто могла себе этот отдых позволить. Но та толикам избранности. Свежести. Свободы, что он вкусил здесь выбравшись из рабочих туннелей. Вся эта магия куда-то улетучивалась. Постой. Или это приход? Он угасает. Пистолет в руке плавно выписывает дугу, держа на мушке грязного мужика зло сверкающего своими глазами бусинками из очередного выходящего на улицу коридора. «Подожди друг. Сейчас я пройду. Разве не видишь? Я иду спасать мир. Мы идём. Да?» Сомни подмигнул спине рыцаря. Спина подмигнула в ответ. Да уже скоро. Пол часа монотонного шлепанья по кровавой жиже, оставляемой железным мешком и он на месте. Старая площадь. Вход в бывшую тюрьму. Скитарии, сервиторы, заградительные орудия. А ведь когда-то ликующая толпа заключённых вываливала сюда в поисках антидота для тюремных токсинов. Ну и приключений конечно же. Рыцарю прямо закардон. Сомни на лево в бывший отсек тюремной охраны. Остатки этого благородного и всеми уважаемого сословия, теперь ютились тут почти без толку. Хотя они и остались единственными регулярными силами из охраны корабля в городе. Но и эти ребята чувствовали на себе депрессивную пяту неумолимого времени. Помахав листовкой у визира бронированной двери. И всучив её толстому и добродушному дежурному, чьё серое лицо не переставало откусывать и жевать бутерброд с человечиной, в тот момент когда намётанный взгляд привычно обшаривал фигуру пришедшего на предмет изъятия чего-то полезного. Несколько десятков томительных секунд и подтухший бутерброд разбивается о стену дежурки.
- Да иди ты к такой-то, к богине короче иди. Топай. Чо хвоишь. Не надо мне ничего. Устроили тут родео. Посмотрел бы я как они тронули бы мою тюрьму при начальнике, он бы вас всех выебал! все проебали, какой был человек, как могли. Ты тут ещё? Сюда проходи. Прямо, прямо, и ещё прямо. Через две двери выйдешь в наш, наш, наш дворик. - Закравшаяся за спиной Сомни дверь прервала поток рыданий и ругани, что похоже ещё долго будет изливаться из этой тщедушной туши. А тем временем во внутреннем отсеке тюремных помещений уже собралось предостаточно скама.
Аккуратно прикрыв дверь, чтобы взвести пару мин с аромапрометрием. Наш ганфайтер двинулся в путь, к «участку». Теперь это место немного брезгливо называли так. Поскольку ещё не нашёлся острослов для рождения более едкого и голосистого названия, то все довольствовались и просто участком. Выйдя из коридора своей секции, преодолев несколько, всегда открытых гермодверей, Сомни выбрался на «улицу», на один из тех широченных грузовых коридоров, что пронизывали город от кормовых отсеков до тюрьмы. Бывшей тюрьмы. Взболтнув головой Сомни прогнал остатки дурмана, чьё место сразу же начали занимать мыслишки по поводу окружающей действительности. Похоже после смерти тюрьмы город начал, как-то сдавать. Это заведение обеспечивало постоянную подпитку душами и телами. Без этого свежего воздуха улицы начинали становиться более затхлыми. Поговаривали что несколько отсеков даже закрыли, замуровали с концами прямо вместе с жителями. Тем кто раньше жировал на близости с тюрьмой и после ее смерти не дали расстаться с её судьбой. Шептались что даркмехи строят там что-то безумно грандиозное. И как для любого из таких проектов им внезапно понадобилось ещё немного места, ещё немного крови, немного костяной трухи. Того и сего.
Сомни остановился. Сквозь гвалт улицы, шум криков, руготни, толкотни. Несколько человек врезались в него. Но он бодро работая плечами отправил их куда следует и продолжил вслушиваться. Неее. Нет. Не обманешь. Дурман все ещё был с ним. Просто волна Кумара ушла на задний план подпитывая мыслишки бессвязным бормотанием. Вот и сейчас через него все громче и громче проступали шаги. Медленные. Гулкие. Прямо за спиной.
Реакция ганфайтера, жившая где-то глубоко в его позвоночнике, с силой дернула тело метра на два в сторону, и на место где он только, что стоял опустилась, бурно украшенная костяной трухой и кровью, лапа рыцаря. Гигантский механизм тащил что-то за собой, давя людей и расчищая дорогу. «А нам по пути» смекнул Сомни и пристроился за бредущим в сторону носа корабля механизмом. К силовой клешне у него было примотано множество цепей, образовывавшие что-то типа кольчужного мешка, внутри которого густо звенели какие-то металические стержни, несколько тонн их наверное. Ну или сколько там. Достав своё Лхо стрелок прикурил от оторванной руки, что вылетела вместе с тлеющим окурком со стороны рыцаря. Да город уже не тот. Куда-то схлынула та атмосфера постоянного праздника. Эта гигантская стройка грозила всем чём-то. Да город ещё оставался местом отдыха для той части населения корабля, кто могла себе этот отдых позволить. Но та толикам избранности. Свежести. Свободы, что он вкусил здесь выбравшись из рабочих туннелей. Вся эта магия куда-то улетучивалась. Постой. Или это приход? Он угасает. Пистолет в руке плавно выписывает дугу, держа на мушке грязного мужика зло сверкающего своими глазами бусинками из очередного выходящего на улицу коридора. «Подожди друг. Сейчас я пройду. Разве не видишь? Я иду спасать мир. Мы идём. Да?» Сомни подмигнул спине рыцаря. Спина подмигнула в ответ. Да уже скоро. Пол часа монотонного шлепанья по кровавой жиже, оставляемой железным мешком и он на месте. Старая площадь. Вход в бывшую тюрьму. Скитарии, сервиторы, заградительные орудия. А ведь когда-то ликующая толпа заключённых вываливала сюда в поисках антидота для тюремных токсинов. Ну и приключений конечно же. Рыцарю прямо закардон. Сомни на лево в бывший отсек тюремной охраны. Остатки этого благородного и всеми уважаемого сословия, теперь ютились тут почти без толку. Хотя они и остались единственными регулярными силами из охраны корабля в городе. Но и эти ребята чувствовали на себе депрессивную пяту неумолимого времени. Помахав листовкой у визира бронированной двери. И всучив её толстому и добродушному дежурному, чьё серое лицо не переставало откусывать и жевать бутерброд с человечиной, в тот момент когда намётанный взгляд привычно обшаривал фигуру пришедшего на предмет изъятия чего-то полезного. Несколько десятков томительных секунд и подтухший бутерброд разбивается о стену дежурки.
- Да иди ты к такой-то, к богине короче иди. Топай. Чо хвоишь. Не надо мне ничего. Устроили тут родео. Посмотрел бы я как они тронули бы мою тюрьму при начальнике, он бы вас всех выебал! все проебали, какой был человек, как могли. Ты тут ещё? Сюда проходи. Прямо, прямо, и ещё прямо. Через две двери выйдешь в наш, наш, наш дворик. - Закравшаяся за спиной Сомни дверь прервала поток рыданий и ругани, что похоже ещё долго будет изливаться из этой тщедушной туши. А тем временем во внутреннем отсеке тюремных помещений уже собралось предостаточно скама.
– Тяжёлый транспорт мон’кхей движется по стандартному маршруту, воистину необучаемые животные – Усмехнулся капитан.
На мостике были собраны командиры и все высшие чины, команда корсара готовилась к абордажу. В воздухе повисло сладкое предвкушение кровопролития. Сайм стоял среди сибаритов, командующих группами низкорождённых, он и сам был из их числа.
– Капитан, выходим на дистанцию запуска штурмового челнока.
– Нет, мы заберём всех, выгребем этот транспорт до последней души, отрыть огонь по двигателям.
Хищный нос корсара осветила вспышка залпов орудий, прямо по курсу, на фоне бездны космоса, распустился цветок рыжего пламени.
– Фиксирую попадание, маршевый двигатель уничтожен, незначительная утечка плазмы, возможность детонации реактора умеренная. – Рапортовал кабалит с поста наблюдения.
– Полный вперёд, подготовить абордажные захваты и команды, я возглавлю этот абордаж. – Хищно улыбнувшись, капитан надел шлем и поднялся с командного трона.
– Мой Капитан, дозвольте мне сказать. – Выдохнул Сайм, склонившись в низком поклоне.
Капитан остановился на полушаге, взглянув на Сайма.
– Говори, быстро.
– Мой капитан, мы циклами изводим мон’кхей в этом секторе, недавно был уничтожен конвой на этом же маршруте. – Сибарит замялся, слова не могли сойти с его языка.
– Продолжай, хотя я понимаю что ты хочешь мне сказать. – Сделав несколько шагов в сторону сибарита, проговорил Капитан, его рука угрожающе лежала на эфесе клинка и Сайм прекрасно это видел.
– Владыка, мон’кхей могут подготовить засаду, близкое схождение наших кораблей несёт определенные риски. – Выпалил Сайм.
Капитан рассмеялся, через секунду его смех подхватили остальные сибариты и приближённые.
– Ты думаешь, что ты умнее меня, грязнорождёнка? – Капитан схватил склонившегося в поклоне сибарита за горло и распрямил. – Если бы ты не показывал столь хорошие результаты со своим отребьем, я бы оборвал твою нить прямо сейчас.
Капитан с силой толкнул сибарита назад и развернувшись на каблуках двинулся в сторону выхода.
– Ты останешься на корабле старшим, как последняя служка, будешь наблюдать как я утру нос мон’кхей что бы они не задумали.
Выходящие с мостика сибариты, кидали взгляды и кривые усмешки, полные призрения. Сайм не обращал на них внимания, хотя был разочарован тем , что не сможет принять участие в битве, хотя с другой стороны он остался жив и это уже очень хорошо.
– Статус! – дал команду по мостику сибарит, с постов начали поступать доклады, о готовности системах, расстоянии до цели и готовности отрядов.
Чёрной, хищной рыбой крейсер приближался к своей раненой жертве, дюзы вспомогательных двигателей озаряло яркое пламя. Капитан транспорта принимал обречённые попытки оторваться от преследования, даже не зная, что и откуда его преследует. Невидимые магнитные захваты вцепились в корпус корабля, к борту транспорта вплотную приблизился крейсер, оставив небольшое расстояние, которое можно было бы преодолеть в затяжном скачке. Щупальца абордажных трапов вгрызлись в борт жертвы.
– Мой лорд, абордажные трапы стабильны и установлены – Доложил Капитану Сайм.
– Напьёмся же в сласть их ужасом! – поступило сообщение по общему каналу от Капитана. Сотни сабатонов застучали по трапам, врываясь в транспорт.
На мостике были собраны командиры и все высшие чины, команда корсара готовилась к абордажу. В воздухе повисло сладкое предвкушение кровопролития. Сайм стоял среди сибаритов, командующих группами низкорождённых, он и сам был из их числа.
– Капитан, выходим на дистанцию запуска штурмового челнока.
– Нет, мы заберём всех, выгребем этот транспорт до последней души, отрыть огонь по двигателям.
Хищный нос корсара осветила вспышка залпов орудий, прямо по курсу, на фоне бездны космоса, распустился цветок рыжего пламени.
– Фиксирую попадание, маршевый двигатель уничтожен, незначительная утечка плазмы, возможность детонации реактора умеренная. – Рапортовал кабалит с поста наблюдения.
– Полный вперёд, подготовить абордажные захваты и команды, я возглавлю этот абордаж. – Хищно улыбнувшись, капитан надел шлем и поднялся с командного трона.
– Мой Капитан, дозвольте мне сказать. – Выдохнул Сайм, склонившись в низком поклоне.
Капитан остановился на полушаге, взглянув на Сайма.
– Говори, быстро.
– Мой капитан, мы циклами изводим мон’кхей в этом секторе, недавно был уничтожен конвой на этом же маршруте. – Сибарит замялся, слова не могли сойти с его языка.
– Продолжай, хотя я понимаю что ты хочешь мне сказать. – Сделав несколько шагов в сторону сибарита, проговорил Капитан, его рука угрожающе лежала на эфесе клинка и Сайм прекрасно это видел.
– Владыка, мон’кхей могут подготовить засаду, близкое схождение наших кораблей несёт определенные риски. – Выпалил Сайм.
Капитан рассмеялся, через секунду его смех подхватили остальные сибариты и приближённые.
– Ты думаешь, что ты умнее меня, грязнорождёнка? – Капитан схватил склонившегося в поклоне сибарита за горло и распрямил. – Если бы ты не показывал столь хорошие результаты со своим отребьем, я бы оборвал твою нить прямо сейчас.
Капитан с силой толкнул сибарита назад и развернувшись на каблуках двинулся в сторону выхода.
– Ты останешься на корабле старшим, как последняя служка, будешь наблюдать как я утру нос мон’кхей что бы они не задумали.
Выходящие с мостика сибариты, кидали взгляды и кривые усмешки, полные призрения. Сайм не обращал на них внимания, хотя был разочарован тем , что не сможет принять участие в битве, хотя с другой стороны он остался жив и это уже очень хорошо.
– Статус! – дал команду по мостику сибарит, с постов начали поступать доклады, о готовности системах, расстоянии до цели и готовности отрядов.
Чёрной, хищной рыбой крейсер приближался к своей раненой жертве, дюзы вспомогательных двигателей озаряло яркое пламя. Капитан транспорта принимал обречённые попытки оторваться от преследования, даже не зная, что и откуда его преследует. Невидимые магнитные захваты вцепились в корпус корабля, к борту транспорта вплотную приблизился крейсер, оставив небольшое расстояние, которое можно было бы преодолеть в затяжном скачке. Щупальца абордажных трапов вгрызлись в борт жертвы.
– Мой лорд, абордажные трапы стабильны и установлены – Доложил Капитану Сайм.
– Напьёмся же в сласть их ужасом! – поступило сообщение по общему каналу от Капитана. Сотни сабатонов застучали по трапам, врываясь в транспорт.
Сайм наблюдал за движением групп на тактической, трёхмерной голосхеме корабля, координируя их продвижение к важным объектам. На другой голопроектор он вывел трансляцию происходящего прямиком из глазниц визоров шлема старшего его группы и не без интереса следил за ней. Судя по убитым что видел Сибарит по средствам трансляции, Мон’кхей были хорошо вооружены, Сайм часто встречался с этим видом и неплохо разбирался в их экипировке, люди стали умнее и начали готовить свои экипажи. В большей своей части люди не могли дать достойного сопротивления, застигнутые врасплох с тыловых или фланговых коридоров, Сайм оперативно направлял одни группы на помощь другим, дабы избегать лобовых атак на укрепленные коридоры мон’кхей. Пока обнаружившая укрепленный отсек группа отвлекла защитников перестрелкой, другая заходила в тыл. Достаточно быстро, большинство очагов сопротивления были подавлены, из приоритетных целей пока что держался только мостик, мон’кхей забаррикадировались на нём и заклинили тяжёлые входные створки. Абордаж проходил хорошо, безвозвратные потери отсутствовали. Когда группа Сайма двигалась через один из подавленных блокпостов, Сибарит обратил внимание на фортификации, сварные листы брони, бойницы и станки под тяжёлое оружие. Команда готовилась заранее к бою, такие укрепления нельзя возвести на скорую руку. Связавшись с несколькими штурмовыми группами, Сибарит принудил их встать на стражу абордажных трапов, это стоило больших трудов, корсары вкусив крови и разгромив защитников, начали рассеивать по кораблю в поисках убийств ради развлечения. Сайму пришлось пойти на ложь что это приказ Капитана. Только кулак из групп капитана ещё удерживал дисциплину и готовился брать мостик. Загнанные мон’кхей ожесточённо дрались, Сайм начал регистрировать летальные потери и обрыв связи с некоторыми группами. Слишком хорошо дерутся, слишком хорошо. Эфир начал заполняться паническими докладами о серьёзном сопротивлении и контр атаках.
– Сын азурянской шлюхи, какого ургуля у тебя там происходит!? – разразился голос Капитана на мостике.
– Капитан, мон’кхей перегруппировали свои силы и контратакуют, наши разрозненные силы.
– Так подави и… – голос Капитана утонул во взрыве передача прервалась.
– Обнаружена сигнатура корабля, в обломках, вывожу координаты на карту, определяю скорость и класс. – отчитался один из постов.
– Попытка проникновения из вне, нарушение целостности корпуса. – вторил ему другой.
– Поднять тревогу! выводи изображение с наружных камер, немедленно. – Крикнул Сайм.
Фигуры в тяжёлых доспехах пересекали короткое пространство между корсаром и транспортом, ныряя в проделанную брешь в корпусе крейсера, двое контролировали периметр, закрепившись на корпусе корсара. Взрыв сотряс уже корпус крейсера, бои шли по обе стороны переборок.
– Нас атакуют, они у абордажных трапов. – потупило сообщения от групп охранения, сопровождаемая трелями осколочных винтовок и громкими хлопками оружя монкей.
Доспех сибарита дал знать Сайму что у него входящая личная передача. Одев шлем, Сайм переключился на приём.
– Немедленно стяни все силы к мостику, здесь астартес, вытащи меня отсюда Сайм, проси что хочешь, если я выберусь отсюда – Голос капитана изменился, он явно был ранен.
Сайм снова переключился на трансляцию от своей группы. Взор кабалита был направлен в потолок, слышались одиночные рявкающие выстрелы, в обзоре появилось жерло огнестрельного оружия, трансляция прервалась.
– Ударный крейсер, расчётное время подхода…
– Оборвать все абордажные трапы! – Взревел Сайм, перебив доклад.
– Но наши группы не вернулись на борт, возразил один из пилотов.
Сайм выхватил клинок и рванулся к посту.
– Обрывай сукины трапы, живо! иначе я тебя прикончу или это сделают мон’кхей, выбирай. – Прошипел сибарит на ухо пилоту.
Пилот послушно запустил процедуру.
– Полный вперёд, лечь на курс Ударного крейсера, предпринять манёвр уклонения, поднять теневые поля, всему флоту выдвинуться в точку сбора, отозвать всех.
Мостик работал в молчаливом напряжении, Сайм отключил все внешние каналы связи, все кто был на транспорте уже потеряны, заносчивый глупец… Ударный крейсер приближался, если корсар не успеет разогнаться и мон’кхей сделают удачный залп и обездвижат или замедлят корсар, дни команды на этом свете сочтены. Сайм никогда не встречал астартес, но слышал, что они из себя представляют.
– Статус! – выкрикнул Сайм.
– Ведутся бои, на палубах… – раздался взрыв.
Входные створки на мостик влетели в зал. Активировались защитные осколочные турели и охранение мостика открыли шкальный огонь в проём заполненный дымом.
– Активировать автопилот с учётом манёвров уклонения, кратчайший курс на выход из системы, всем приготовиться к бою. – Скомандовал Сайм, перекрикивая трели осколочного оружия.
– Подкрепления уже в пути. – Раздался голос из-за одного поста.
Атакующие не заставили себя долго ждать, залпы энергетического оружия уничтожили турели, огнестрельный подавляющий огонь заставил кабалитов прижаться к полу за своими постами и другими укрытиями. Пятеро массивных фигур, ворвались на мостик, стреляя на ходу, их громкие грубые голоса сулили скорую смерть всем инородным. Сайм, услышав быстрые приближающиеся шаги, приподнялся из за укрытия, что бы встретить атакующих огнём из осколочного пистолета, но чуть не встретил свою смерть. Массивная латная перчатка война мон’кхей буквально разбила на части пост, за которым укрывался Сайм. Сибарит едва успел откатиться назад, увидим замах. Сайма охватил страх, всё тело похолодела при виде надвигающегося монстра, красные визоры шлема мон’кхей пристально смотрели на Сайма, пауза длилась меньше мгновения, воин монкей устремился в стремительный рывок, от удара его латной перчатки, пол на месте где был Сайм, расколовшись, прогнулся. Осколки словно не причиняли вреда этому левиафану, выпустив очередь в гиганта из осколочного пистолета, сибарит отбросил его, как ненужный балласт и кинулся в рукопашную. К нему на помощь бросился один из пилотов, но получив удар наотмашь от латной перчатки мон’кхей, смятое тело отлетело тряпичной куклой в стену. Сайм старался попасть клинком в сочленения доспехов, но у него едва хватало времени уворачиваться от ударов астартес. На мостике было не меньше двадцати кабалитов, включая пилотов, но ещё ни один воин мон’кхей не пал и даже не был ранен. Если бы не прибыло подкрепление, с тяжёлым оружием судьба мостика и Сайма была бы решена. Сибарит, услышав ухающие выстрелы бластеров, резко вышел из боя, что бы не попасть под дружественный огонь. Кабалиты не щадили никого. Когда был убит последний астартес, на мостике расстались с жизнью не меньше тридцати двух эльдар.
На борту ещё долго вёл диверсионную деятельность отряд мон’кхей, им удавалось долго ускользать и наносить вред важным системам, ни одного из астартес не удалось взять живым. По всей системе началась облава, но пиратский флот эльдар избежал её, вовремя получив предупреждение.
Сайм стоял между фреской девы и инкуба, в его руках был шлем астартес, покрытый копотью и запёкшейся кровью, передним был клейвекс, в его руке покоился полуклейв. Сибарит сглотнул, этот клейв возможно отведает его шеи.
– Рассказывай Сайм Узур, что случилось с твоим капитаном и большей частью его команды, я весь во внимании. – Раздался властный голос Архонта.
Когда Сибарит закончил свой доклад, Архонт задумался, потирая свой подбородок. Сайм глубоко вздохнул, бежать бесполезно, последние вздохи, дышать так приятно.
– Хорошо, я дарую тебе титул высокогорождения, теперь ни кто не может указывать тебе на твоё происхождение и как то тебя ограничивать им и потому теперь ты будешь Капитаном Бичивателя Душ.
Сайм низко поклонился и вернулся на место капитана, ещё не веря сам, в свою удачу.
Соломон взял стоящего около него человека за горло. Тот где-то уже успел взять брошенный Арисом шлем и сейчас гладил его и разговаривал на странном языке, состоящих из шипения и клёкота. Короткий сигнал в вокс-канал телепортириума начал процесс переноса. Ощущение было не из приятных: за вспышкой света последовал удар, сотрясший всё тело Соломона. Его словно затянуло в неизмеримо малую точку, а затем выкинуло в варп. Уши заполнил рёв бушующего Имматериума, отдающийся в костях и перед ним замелькали образы: раскалённое плато из обожжённого и потрескавшегося камня, руины города на горизонте. Башни из оплавленного камня и железа... Соломон сделал шаг и видение рассеялось, сменившись на гул машинерии телепортариума. Смертный держался за его руку, пытаясь разжать пальцы Лорда. Облака пара на несколько секунд окутали телепортировавшихся.
Вокруг прибывших защёлкали орудийные системы, сервиторы, впаянные в турели вздрогнули и повернулись в его сторону. Их чёрные, почти мёртвые губы сжались в линию, когда системы подавления отдачи включились в их системах, заставив их стиснуть зубы, чтобы их не разбило отдачей тяжёлых болтеров. Доспех, через дендриты-кабели сообщил, что зал непрерывно сканируется на предмет чуждых варп-сущностей. Из раскрывшихся дверей над телепортариумом вывалились несколько отрядов скитариев и нацелили оружия на прибывшего следом за Арисом космодесантника.
- Отменить протоколы сдерживания. - Приказал Соломон, отпуская человека из своей хватки. - Это - гость на моём корабле.
- [Принято, господин Соломон] - прощёлкал синтезированный голос через вокс-динамики на стенах. Охранный отряд скитариев удалился вместе с отключившимися сервиторами.
- Следуй за мной, Фаэль. - Соломон спустился с телепортационной пластины и направился к выходу, отдавая распоряжения по воксу. Спустя двадцать минут ходьбы и подъема на лифте, они оказались на высших палубах. Там их уже ждали десятки разодетых в разноцветные одеяния слуг. Один из них выделялся среди остальных. Его лоб был увенчан короной из рогов, а из глаз и рта без остановки текла кровь. Увешанный золотыми цепями, он с хищным любопытством разглядывал колдуна. - Это твои слуги, Фаэль. Они покажут тебе где располагаются твои покои и библиотека. Пока твоё перемещение на корабле ограничено этими двумя местами. Я вызову тебя через несколько часов.
Когда Соломон отошёл, порабощенный демон повернулся к Фаэлю. Его рот разошёлся, словно резаная рана, истекая кровью.
- Чтобы ты знал, - он сказал мне убить тебя, если ты начнёшь делать глупости. - Рот скованной твари исказился в подобие улыбки, но из глаз вместе с кровью текла только угроза. - В прошлый раз он убил своего гостя и пировал его плотью вместе с рабами, пока он был ещё жив. - Демон захихикал и махнул рукой в сторону одного из проходов. - Следуй за мной, о сын Красного Короля. Следуй за мной.
Соломон отвернулся от колдуна и зашагал по красным коврам. Зеркала коридоров отражали его чудовищный облик - монстр из керамита и извращённой пластали.
Позади раздался отвратительный шёпот, когда демон открыл свою мерзкую пасть. Однажды ему уже сшивали рот золотой нитью, но он просто вырастил другой.
С каждым тяжеловесным шагом, зубастый рот на его колене открывался и лязгал иглами зубов. Кости черепа в отражении были угольно-чёрными, плоть вокруг раны сочилась сукровицей. Короткая команда системам доспеха и он впрыснул ему ударную дозу веществ для восстановления организма. Ему нужно было залатать раны.
Соломон находился в медицинском отсеке. Стерильный и холодный воздух обжигал его оголённое тело, лежащее на наклонённом операционном столе. Часть терминаторского доспеха не получилось снять, и сейчас хирумек занимался тем, что заканчивал калибровать коленный сустав ноги. Послышалось жужжание механизмов, когда многочисленные пальцы хирумека закончили закручивать болты протеза. Слуга принёс украшенную бронепластину, закрывающую оголённую начинку новой ноги. Пока один хирумек заканчивал разбираться с его ногой, второй занимался тем, что соединял глазной нерв Соломона с аугметическим глазом. Левая сторона его лица все ещё оставалась открытой костью, но площадь плазменного ожога заметно уменьшилсь, благодаря синтетическим мышцам и коже. Хирумек отвлёкся от глаза и впрыснул в восстанавливающуюся плоть очередную дозу гормонов. Восстановленные лицевые мышцы уже покрывали демонические письмена.
- Приготовьтесь, господин. - Соломон замер. Раздался отвратительный хруст мяса и костей, когда хирумек начал вкручивать имплант. Экстренная замена требовала некоторых жертв. Хирумек отошёл в сторону и Соломон смог оглядеть своё тело в зеркало. Его левая нога была ампутирована в нижней трети бедра. Лиловая кожа в месте соединения плоти и аугметики неё выглядит отвратительно. Техножрецы-биологис сообщили, что выращивание новой конечности займёт несколько месяцев. Глазная аугметика была полностью утоплена в глазницу. Механикум вернулся к столу, и принялся возиться с имплантом. Короткая вспышка боли возвестила о том, что он начал работать. Изображение было чёрно-белым, но когда техножрец начал соединять висящие провода с имплантами Эйдолана, изображение начало меняться. Острая боль продолжалась во время всего процесса соединения кабелей. В конце концов изображение стабилизировалось, но не головная боль.
- Это пройдёт со временем, повелитель. Мозгу нужно привыкнуть к новым соединениям. Это займёт несколько дней. - Механикум продолжал объяснять мало интересующие Лорда вещи, пока обкалывал область раны. Судя по запаху в этот раз это были стероиды и витамины вперемешку с ядами для подавления ответа иммунной системы Соломона.
Операционный стол пришёл в движение, и Арис соскользнул с него, лязгнув об пол протезом ноги. Обрубок ноги выстрелил болью по всему телу. Арис стиснул зубы и застонал от сладкого ощущения. Механикум стояли подле стола, готовые к его приказам и наблюдающие за его движениями. Соломон переключил фильтр глаза и комната наполнилась визуализированными инфопотоками. Голову заломило от боли.
- Возлюбленный, вам стоит дать... - Начал было говорить один из них.
- Замолчи. - Прошипел Соломон сквозь зубы. Боль постепенно отступала. Он принялся сменять один фильтр за другим.
- [Я считаю своим долгом предупредить: вам действительно не стоит этого делать, лорд Арис. Это вызывает омертвение клеток головного мозга и может привести к печальным последствиям. Дайте мозгу адаптироваться.] - Инфопакет передал информацию за долю секунды.
- Хорошо, хорошо... - Бросил Соломон. - Облачайте меня.
Механикус принялись исполнять его волю, и через несколько минут работы Соломон стоял в комплекте силовой брони. Аугметика была также покрыта ею. На броне висели несколько запечатанных и богато украшенных тубусов для свитков. Он бросил взгляд на груду брони, которая глядела на него множеством глаз. У Соломона были подозрения, что она вырастила их из тканей его ноги.
- Очистить и закрыть в арсенале до моего распоряжения. - Соломон скользнул взглядом по рабу этой брони, но ничего не сказал. Он примагнитил шлем к поясу и направился на ангарную палубу. - Хорошая работа.
- Тварь. - Соломон презрительно бросил в вокс. Раздался звук капающей крови, и Арис почувствовал запах сырого мяса. - Веди колдуна на ангарную палубу.
Вокс-канал закрылся, но запах сладкого мяса остался. Соломон почувствовал звериный голод, пожирающий его изнутри. Какое бы наслаждение он получал от того, что будет перекатывать зубы в своём рту. Наваждение рассеялось через несколько мгновений, и Лорд принялся отдавать приказы: наркотики высшего класса для группы идущих на поиски Книги, очередная проверка нуль-полей в отсеке библиариума и библиотеке, отчёты о произошедем и прочая рутина медленно потекла. Он резко закрыл канал связи и свернул в первый попавшийся проход. Через несколько поворотов он оказался у раскрытой двери каюты. Соломон втянул воздух носом: пот, феромоны, еда, алкоголь и наркотики. Он вошёл в каюту, и, не обращая внимания на взвизгнувших девушек направился к столу.
- Какого хуя?! - Прокричал связанный офицер. Его сабля и форма были аккуратно сложены на стуле в противовес беспорядку в каюте. Глаза его были закрыты тёмной шёлковой полосой. Флотский задёргался в своих путах. - Развяжите меня, мать вашу!
Арис взял со стола бумажный пакет и высыпал его содержимое себе в рот. Он взял бутылку вина и залил сухие грибы им.
- Да ёб вашу мать, девки! - Офицер наконец высвободил одну из рук и сорвал повязку с глаз. - Я - офице...
- Привет. - Усмехнулся Соломон, качнув пустой бутылкой вина.
- Нихуя себе. - Прошептал офицер выглядел ошеломлённым, чтобы сделать что-либо. Две девушки сжались в противоположном углу комнаты.
Соломон прокусил свой язык. Рот наполнился вязкой кровью и прежде чем она свернулась, он подошёл к офицеру и впился в него поцелуем, оплетая его язык своим. Кровь начала действовать почти сразу. Мышцы человека напряглись и вздулись от наркотика в переданной крови. Капилляры в глазах начала лопаться, наливая их кровью.
- Ты даже не представляешь часть чего получил, Лосс. - Сказал Арис прервав поцелуй. - Развлекайтесь!
Соломон вышел из каюты и продолжил свой путь к ангарной палубе.
Небольшая площадь тюремного блока, представляла из себя большое двухсветное помещением с высоким потолком и серыми опаленными стенами, чей объём портили различные груды мусора и вещей свидетельствующие о соседней стройке и расформировании большей части тюремного персонала. К привычным звукам механизмов корабля здесь примешивался весьма ощутимый шорох, шевеления чего-то гигантского, временами сопровождавшееся гулкими ударами, доносившиеся со стороны бывшего тюремного объема. В промежутках между грохотом словно просачивались тихие приглушённые крики сотен людей, но поручиться за это было сложно, подобные галлюцинации были обыденностью для обитателей корабля. Две группы таких обитателей уже собрались здесь, но судя по всему ждали кого-то ещё, и явно не Сомни-стрелка.
Ганфайтер выбрал среди них тех, что выглядели по опрятнее и представился их главарю. Сообщил что рос на нижних палубах и может пригодиться в качестве проводника. Главарь мародеров благосклонно кивнул, сказал что он уже не первый такой, и указал на матерчатые тюки, служившие лежбищем его отряду. Все ждали прибытия начальства и с ним последнего отряда с верхних палуб. Устроившись поудобнее в тюках, ганфайтер поглядывал за невысоким и замотанным в тряпьё вторым проводником. Лица, в темноте грязного и оборванного капюшона, не просматривалось и можно было только гадать встречались ли они раньше. Сомни задремал.
<сон Сомни>
Очнулся он от всеобщего движения. В зал заходила последняя группа. А за ней, поодаль, шагали ещё трое в сопровождении механикум и его боевых сервиторов. Вычурная экипировка последней группы и высокомерная манера держаться, явственно свидетельствовала о том что они с верхних уровней. Возможно даже дети каких-то знатных фамилий, не упустившие возможность поразвлечься. Среди этого сброда вид которых вызывал в ганфайтере зависть, интерес и желание схаркнуть, выделялись две фигуры.
Высокая и полногрудая женщина с воинской выправкой, одетая в свободную шелковую тунику, с длинными, широкими рукавами, чья белоснежная ткань была украшена переливающимися, золотом и пурпуром, символами Слаанеш. Вся видимая кожа женщины была покрыта сплошным веретеном татуировок, а установленные на голове щупальцеобразный металлические имплантанты, заменяли ей волосы. Она вполне могла быть одной из бывших клиенток нынешнего механика банды Щипцов. Мысль о том чтобы сдать поганого уродца, тем кто возможно его ищет, омыла огарок души Сомни теплом и удовлетворением. Тем временем женщина подозвала к себе главарей отрядов и начала что-то им втолковывать с таким властным выражением лица, что даже здоровенный погонщик, глава ещё одного отряда культистов, покорно съежился внимая каждому её слову.
Пришедшие вместе с размалёванными парнями остались стоять в стороне, наблюдая за людьми. Каждый выглядел по-своему. Молодая девушка, одетая в чёрные шелка и костяной корсет, закрывающий пышную грудь. Старик с раздутой головой и выжженным октетом на груди, одетый лишь в юбку, закрывающую нижнюю половину тела. На поясе у него находилось какое-то странное украшение из вытянутого черепа животного с выходящими из него гофрированными трубками. Последним был сгорбленный мужчина неопределённого возраста, укутанный в пурпур и содранную чешуйчатую кожу, что капюшоном свисала на его лицо, скрывая его. В руках у последнего был череп с блестящей серебром меткой Слаанеш и церемониальный кинжал.
Пока шёл инструктаж для командиров, было время присмотреться ко второму интересному персонажу. Сухому жилистому старику, босоногому и одетому в скромную серую робу. На щиколотках и кистях его временами что-то поблескивало, но попытки рассмотреть что там, вызывали только помутнение и боль в глазах. От старика исходило какой-то странное, раскаленное опасностью спокойствие, словно в любой момент он мог взорваться сверхновой, но предпочитал этого не делать, по одному ему ведомым высоким причинам.
- Слуги Тёмного Принца! - Зычный голос женщины вспорол царившее бормотание и пригвоздил всех на месте, заставив замереть. Обведя глазами собравшихся, от чего у многих похолодели чресла, высокопоставленная служительниц культа продолжила. - Вы все здесь избранны для почетной миссии. Слаанеш благоволит вам вкладывая в ваши руки сталь, дабы вы покарали еретиков и отступников, что дерзнули осквернить нашу священную обитель! Еретики дерзнули опорочить имя нашего светлейшего повелителя, украв то, что принадлежит гостям “Восторга”! Они скрылись среди тьмы палубы, что лежит под нашими ногами, и вы должны вернуть украденное! Вместе с вами идут проводники, что знают это место, и более того - Возлюбленный даровал вам колдунов, что будут сопровождать вас и оберегать от скверны. Идите же и знайте: награда ждёт каждого. И возможно для кого-то она станет великой. - Глаза женщины сверкнули, каждому показалось что она взглянула именно на него, и лёгкое возбуждение волной шорохов прокатилось по собравшимся. Когда это секундное замешательство переросло в ликование, жрица уже скрылась и капитанам отрядов пришлось наводить порядок. Настроение у всех приподнялось. Тоска ожидания сброшена. Пришло время решить с чего начать.
В зале который раньше служил постом управления системами тюрьмы собрались семеро. Капитан мародеров, погонщик культистов, размалёванный парень неопределенного возраста, руководивший золотой молодёжью, двое проводников и механикум, появившийся последним и в данный момент выводящий на главный экран схему корабля. Рядом с ним стоял старик, представившийся Вересовым. Он смотрел куда-то в пол, глаза его помутнели и он медленно двигал пальцем указывая куда-то в даль. Механикум следя за этими манипуляциями пытался вывести в приближении, тот сектор корабля в чью сторону он указывал.
Ганфайтер выбрал среди них тех, что выглядели по опрятнее и представился их главарю. Сообщил что рос на нижних палубах и может пригодиться в качестве проводника. Главарь мародеров благосклонно кивнул, сказал что он уже не первый такой, и указал на матерчатые тюки, служившие лежбищем его отряду. Все ждали прибытия начальства и с ним последнего отряда с верхних палуб. Устроившись поудобнее в тюках, ганфайтер поглядывал за невысоким и замотанным в тряпьё вторым проводником. Лица, в темноте грязного и оборванного капюшона, не просматривалось и можно было только гадать встречались ли они раньше. Сомни задремал.
<сон Сомни>
Очнулся он от всеобщего движения. В зал заходила последняя группа. А за ней, поодаль, шагали ещё трое в сопровождении механикум и его боевых сервиторов. Вычурная экипировка последней группы и высокомерная манера держаться, явственно свидетельствовала о том что они с верхних уровней. Возможно даже дети каких-то знатных фамилий, не упустившие возможность поразвлечься. Среди этого сброда вид которых вызывал в ганфайтере зависть, интерес и желание схаркнуть, выделялись две фигуры.
Высокая и полногрудая женщина с воинской выправкой, одетая в свободную шелковую тунику, с длинными, широкими рукавами, чья белоснежная ткань была украшена переливающимися, золотом и пурпуром, символами Слаанеш. Вся видимая кожа женщины была покрыта сплошным веретеном татуировок, а установленные на голове щупальцеобразный металлические имплантанты, заменяли ей волосы. Она вполне могла быть одной из бывших клиенток нынешнего механика банды Щипцов. Мысль о том чтобы сдать поганого уродца, тем кто возможно его ищет, омыла огарок души Сомни теплом и удовлетворением. Тем временем женщина подозвала к себе главарей отрядов и начала что-то им втолковывать с таким властным выражением лица, что даже здоровенный погонщик, глава ещё одного отряда культистов, покорно съежился внимая каждому её слову.
Пришедшие вместе с размалёванными парнями остались стоять в стороне, наблюдая за людьми. Каждый выглядел по-своему. Молодая девушка, одетая в чёрные шелка и костяной корсет, закрывающий пышную грудь. Старик с раздутой головой и выжженным октетом на груди, одетый лишь в юбку, закрывающую нижнюю половину тела. На поясе у него находилось какое-то странное украшение из вытянутого черепа животного с выходящими из него гофрированными трубками. Последним был сгорбленный мужчина неопределённого возраста, укутанный в пурпур и содранную чешуйчатую кожу, что капюшоном свисала на его лицо, скрывая его. В руках у последнего был череп с блестящей серебром меткой Слаанеш и церемониальный кинжал.
Пока шёл инструктаж для командиров, было время присмотреться ко второму интересному персонажу. Сухому жилистому старику, босоногому и одетому в скромную серую робу. На щиколотках и кистях его временами что-то поблескивало, но попытки рассмотреть что там, вызывали только помутнение и боль в глазах. От старика исходило какой-то странное, раскаленное опасностью спокойствие, словно в любой момент он мог взорваться сверхновой, но предпочитал этого не делать, по одному ему ведомым высоким причинам.
- Слуги Тёмного Принца! - Зычный голос женщины вспорол царившее бормотание и пригвоздил всех на месте, заставив замереть. Обведя глазами собравшихся, от чего у многих похолодели чресла, высокопоставленная служительниц культа продолжила. - Вы все здесь избранны для почетной миссии. Слаанеш благоволит вам вкладывая в ваши руки сталь, дабы вы покарали еретиков и отступников, что дерзнули осквернить нашу священную обитель! Еретики дерзнули опорочить имя нашего светлейшего повелителя, украв то, что принадлежит гостям “Восторга”! Они скрылись среди тьмы палубы, что лежит под нашими ногами, и вы должны вернуть украденное! Вместе с вами идут проводники, что знают это место, и более того - Возлюбленный даровал вам колдунов, что будут сопровождать вас и оберегать от скверны. Идите же и знайте: награда ждёт каждого. И возможно для кого-то она станет великой. - Глаза женщины сверкнули, каждому показалось что она взглянула именно на него, и лёгкое возбуждение волной шорохов прокатилось по собравшимся. Когда это секундное замешательство переросло в ликование, жрица уже скрылась и капитанам отрядов пришлось наводить порядок. Настроение у всех приподнялось. Тоска ожидания сброшена. Пришло время решить с чего начать.
В зале который раньше служил постом управления системами тюрьмы собрались семеро. Капитан мародеров, погонщик культистов, размалёванный парень неопределенного возраста, руководивший золотой молодёжью, двое проводников и механикум, появившийся последним и в данный момент выводящий на главный экран схему корабля. Рядом с ним стоял старик, представившийся Вересовым. Он смотрел куда-то в пол, глаза его помутнели и он медленно двигал пальцем указывая куда-то в даль. Механикум следя за этими манипуляциями пытался вывести в приближении, тот сектор корабля в чью сторону он указывал.
> Ваше желание, наше исполнение.
> 2d100: (55 + 60) =
Круглая створка дверей библиотеки не предвещала ничего хорошего. Когда они раскрылись и впустили Кхайона внутрь, стало понятно, что этот символизм пронизывает все помещение. Он оказался на небольшом пятачке, во все стороны от которого уходили, непременно виляя и извиваясь, множество круглых коридоров сходного 4х метрового диаметра. Очень может быть, что архитектура этого места была выполнена таким образом:
1) пустой отсек доверху набили различными книгами, манускриптами, свитками и пергаментами, а также иными вещественными способами хранения информации;
2) в этот плотно утрамбованный либрариум запустили гигантского червя, который и прогрыз все эти хаотично расположенные туннели;
3) после, стенки туннелей укрепили множеством тонких золотых полос и растянутых между ними стальных сеточек, полосы укрепили подпорками, из различных металлов, идущих на сквозь до корпуса отсека, в туннелях разложили дорожки и мостики, богато украшенные каменьями
4) некоторые изглоданные части пергаментов заменили на новые,
Это не точно, что работы производились именно в таком порядке, но то что увидел перед собой колдун вызывало именно такие ассоциации. Но ни эха древнего червя, ни следов строителей механикум, в фоне этого помещения давно уже не улавливалось. Слишком долго оно пропитывалось пестрыми аурами знаний различных оттенков.
По началу Кхайона оттолкнула вычурная направленность библиотеки лорда.
Богато обставленная, она местами перетекала в затхлые закоулки с обглоданными кусками холстов и пергаментов. Причём беглый взгляд и внутренние ощущения подсказывали, что среди этих куч помимо листков пропитанных соками похоти, встречаются и страницы нордического характера, чьё содержимое видимо оттолкнуло эстетическое восприятие цензора.
Общий фон библиотеке вопил множеством аур о бесконечных гранях излишеств. Сотни томов с описание способов получения чувственных удовольствий всех возможных граней и оттенков. Такое ли знание искал для себя колдун Пованид?
Однако среди этих ароматических испражнений витали и тонкие нитки чего-то действительно изысканного и загадочного. Второе зрение услужливо рисовало еле ощущаемые чёрные и темно синие нити истинного знания, что были погребены среди этих развалов разврата и гедонизма.
- Чччччтто бббббудет ууууугоддно, достопооОочтенному гоостю? - Прокашлял наполовину синтетический голос золотистой, ракушко-образной машины сервитора. Из низа её раковины торчал пучок тонких манипуляторов, заканчивающихся на концах аккуратными колёсиками, на которых она плавно передвигалась, используя в качестве рельс полоски металла обрамлявшие коридоры. Аура серва настолько сплавлялась с окружающим фоном, что разглядывая ближние глубины в поисках интересных следов, Кхайон даже не заметил его приближения.
- Мммення ооссведоммии ли о вашем приходе иии яя немного поодготовилсяя. - От скрученного горба тела отделилась, обвитая золотой сеткой человеческая рука с двумя лишними суставами, сжимавшая в своих пальцах маленький запечатанный свиток. - Эттоо ваам в знаак мооего личного почтениям. - Похоже не все участки мозга отвечавшие за свободу воли были исправлены у этого существа, но некоторых частей явно нахватало и они были заменены когитаторами. Этот мозг можно было рассмотреть через прозрачное окошечко в верхней части корпуса, от которого поднимались два жгутика с человеческими глазами, запечатанными внутри прозрачных шариков.
Упав на латную перчатку брони Кхайона свиток вспыхнул и распался в пыль.
- ЗДРАВСТВУЙ ПАВОНИД ТЫ ОЧЕНЬ ВО ВРЕМЯ. - чей то громовой шёпот пронёсся внутри колдуна.
- Ойх - улитка серам-библиотекаря отшатнулась от вспышки, золочённые шестеренки внутри его тела взволнованно зажужжали. Из левого бока конструкции начала вылезать узкая полоска пергамента, с выбиваемыми на ней символами: «артефакт XXer11 достался библиотеееки 452 года назад, согласно картотеки быль ззахваччен в рееззульттате уууничтоженния тзиннччеввского кууультта на одном из миров прииинадлежащихх нашему Лорду. Уничтожен колдуном тысячи сынов в 820.М41ae.” - бип-пип - с этим звуком бумага отделилась от тела и упала, на состоящий из книг и металла, пол библиотеки.
После небольшого расчёта на когитаторе высветились кубики отсеков и оптимальный вариант движения проложенный механикумом. Этот вариант начинался с прибытия на первую палубу в отсек с повреждённой ремонтной машиной, со слов техножреца группа должна была быстро преодолеть отсек и спуститься на Нулевую палубу. После этих слов повисла пауза. Глаза собравшихся зашарили по двум «экспертам», нанявшимся в проводники. Голова Сомниферума чуть заметно склоняется в кивке, свидетельствующем о его согласии, или о том что он опять задремал.
Вместо него с места поднялся второй проводник. Закутанный в тряпки горбатый мутант, с закрытым капюшоном лицом.
Голос его оказался тихим и временами срывался на громкий шёпот.
-Не с-советовал бы с-спускатьс-ся там. Как и вообщ-ще с-заходить в этот отс-с-сек. По моим данным, демон обос-с-сновавшийся там ещё терпит ж-железных - он кивнул в сторону механикум - но ос-стальныс жрет-с. Я знал тех кого он сож-жрал. Он мож-жет побрез-с-сговать одной целью, или двумя тремя. Но чем больш-ше, тем больш-ше опас-стность. Может желес-зяка с-сам пойдет там? Хихихис. И воообщ-ще если мы пойдём вдоль левого борта, то больш-шойс час-с-стью с-сгинем тамж-же.
-Предлагаю с-спуск по кормовому лифту на -1, а там я вас-с уж-ж-же с-спущу на нулевой без-с лифта. На нулевой лучш-ше без лифта х-ходить, за вс-с-семи лифтами то там с-следят. Те или иные, вот только сытых-х среди них-х нет. Спустимс-ся по кормовому. А там этот скаж-жет точнее куда. - тряпки замерли в ожидании.
Механикум вновь зажёг проекцию и начал её рассматривать, вращая, отфильтровывая отсеки и протягивая нити путей. Продолжая высвечивать проекцию, он направился к горбатому проводнику. Фетиши и кости на плече механикум застучали по тусклому металлу тела. Не отставая от него сервиторы двинулись следом, сохраняя порядок движения.
-Показывай где спуск. - Прогудел Крад’Гхол. Увешанная кожаными лентами металлическая рука с висящей над ней проекцией Первой палубы протянулась к укутанному в тряпьё мутанту. Линзы защелкали, рассматривая проводника на предмет принадлежности к известным культам и бандам нулевой. Осмотр ничего не дал: на случайно оголенных участках кожи не было видно мутаций, или татуировок. С тихим жужжанием линзы встали на место.
-С-спуск в 159м, ведёт в коммуникатс-ии между 051 - 045м. Но без-с меня вы его долго исскать то будете.
Сомни идея другого проводника совсем не нравилась, но настаивать на своём он не любил, ведь его мнение, это его личное мнение, но решил всё же предложить альтернативу.
- Господа, вы все конечно здесь умные, но если вам ваши идеи перестанут нравиться и вы передумаете немного умирать в ближайшее время, нам лучше спуститься тут.
Ганфайтер тыкнул пальцем в то что ему казалось знакомым путём на схеме.
- Вы уж меня простите, я по вопросам чтения не очень специалист, так что читайте сами, а там когда спустимся я покажу путь. - Сомни ткнул пальцем в область отсеков 1-38, 1-39, 1-48 и 1-49.
-А куда прос-стите собирается показать нам путь, наш-ш «не очень» специалис-ст?- откликнулся на речь Сомниферума забинтованный проводник. - На нулевой-с с первого уровня? А через что-с, покажите ка в каком отсеке, где, как, все нашему драгоценному механизму, покажите, да тожжес. - Гаденький голосок звучит с явной издевкой.
- По карте мне сказать трудно, но я точно помню, как туда пройти, я то вот видите здесь, а был там. Могу сказать что это примерно где то вот тут или тут, на этих картах всё такое угловатое, а вот это, что обозначает, хотя нет, не важно, а где тут вверх, а где низ? – Сомни водит рукой по карте.
- Согласен, что спускаться на лифте плохая идея, но добраться до спуска твоей дорогой явно, не лучшая идея.
- Пф, уж не хуже твоей. А идти то меньше. - Фыркает забинтованый и замолкает.
- Какой мнительный, ты точно из наших? – с наигранным подозрением проговорил Сомни.
- Уж точно не из «ваших». - передразнил забинтованный - ваш-ших то я, на зубок, хихик, знаю.
- В любом случае я не настаиваю, идите как хотите, моё дело предложить а ваше, ну сами знаете.
Слушая их вялотекущую перепалку, механикум издал серию неприятных звуков - цифровой аналог проявления раздражения.
- Ты. - Железный палец указал на Сомни. - Лифт на первую палубу по твоему маршруту приведёт нас в стык трёх отсеков: отсек утилизации команды, складское помещение, обитаемый отсек . - Палец поочередно указал на отсеки 1-48, 1-49 и 1-39, игнорируя четвёртый. - В каком из них находится твой спуск на Нулевую палубу?
-Спуск на нулевую находится естественно не в этих отсеках, всё не так просто, придётся немного прогуляться. - Пока Сомни отвечал на вопрос, механикум рассматривал его. Он мало чем отличался от обычного жителя “Восторга”: уровни заражения и облучения были в пределах установленной нормы. Тело человека покрывали шрамами и ожогами. Суммарная информация по поведению предполагала, что психическое состояние индивида обладает признаками шизофрении, деслектический анализ давал основания заподозрить начальную стадию шизафазии, но для точного отчета требовалось больше данных наблюдения. Ничего выдающегося. - Я бы с большим удовольствием показал бы его, на этой вашей карте, но мы таким редко пользуемся, я ориентируюсь непосредственно на местности и сами понимаете о чём мы говорим, карта не всегда отражает действительность этих уровней. - закончил первый проводник.
Крад’Гхол издал серию трещащих звуков, прежде чем отвернуться от человека. Знания этого были бесполезны в планировании. Его вариант продвижения исключался из-за своей ненадежности. Он мог, однако, принести пользу уже на Нулевой палубе. Маршрут самого механикума был опасным. У него самого возникали предположения, что демоническая машина игнорирует служителей Омниссии, но пожрёт любого другого. Второй проводник - дефектный - хотя бы был в состоянии разобрать карту и дать примерный маршрут вызывал у механикума подозрения. Он явно был каннибалом. Нет, людоедом. Не было даже подтверждения того, что он - человек. Крад’Гхол знал о нескольких гуманоидных видах ксеносов.
Линзы механикума вновь защёлкали, разглядывая мутанта.
Его руки, были обмотаны грязными тряпицами, на подобии бинтов. В темноте капюшона виднелось узкое лицо с обильной растительностью, также обмотанное бинтами в области носа. Эта повязка оставляла открытыми грязные, трясущиеся, иссохшие губы и глубоко посаженные глаза бусинки.
Параллельно с осмотром, техножрец отправил запрос о медицинском отсеке 0-51. Видимо значимость миссии была очень высокого приоритета. Отчёт пришёл после глубокого сканирования, обычно закрытых банков памяти корабля, и был довольно таки старым. В нем содержалась информация о неком экспериментаторе, который занимался в этом отсеке выведением определенного вида боевых ксенотварей. По записям исследований он хотел путём варп облучения, и селекции мутаций, добиться выделения тварями определенного класса дурманящих феромонов, которые бы создавали различные психотропные и наркотические эффекты, в зависимости от того, что было съедено существами. В отчете была сделана отметка о том, что в экспериментах было задействовано около тринадцати десятков рабов. Согласно последним записям, он смог продвинутся в своей работе и достигнуть каких-то результатов, но в последствии с Нулевой он уже не поднимался. Записи датированы 84х летней давностью. К отчёту были прикреплены пикты образцов тварей с которыми он начинал работу. Выглядели они как гигантские, многолапые челенистоногие, покрытые толстыми защитными пластинами. В длину взрослая особь достигала от одного до полутора метров и напоминала раздувшуюся сколопендру. Твари описывались, как довольно социальные, живущие колониями по несколько десятков особей. При обилии пищи, популяция колонии может разрастаться до сотни.
Потерь среди иерархии жрецов механикум в этом отсеке, за прошедшие 80 лет, не зафиксировано. Потери направленного в эту область персонала были, но эту информацию Крад’Гхол отринул как нерелевантную ввиду общих человеческих потерь на Нулевой. Укутанный в тряпьё проводник точно не выглядел как гигантская сколопендра. Подозрения механикума не подтвердились.
- Мы пойдём по его маршруту. - Не отрывая взгляда от мутанта прогудел механикум. - Иди за мной.
Крад’Гхол развернулся и направился в голову колонны. Сервиторы направились следом за ним, неуклюже раскачиваясь под весом имплантов и скрипя аугметикой.
Оставшийся за спиной механикум, Сомниферум издал тихи звук, который одновременно можно было приписать и его разочарованности тем, что выбран был не его вариант движения, и облегчением от того, что он больше не находиться под давлением пристального взгляда представителя жрецов машин. Те кто находились рядом, могли бы заметить, что у человека, который старался говорить и выглядеть непринужденным, от напряжения даже пошла кровь из носа и уха. Которую он однако, с сноровкой старого нюхателя, быстро убрал грязным платком. Видимо, отметил кто-то, с внутричерепным давлением тоже было не все впорядке.
Он не мог дышать. Афзал никак не мог привыкнуть к тому, что у него нет лёгких. От его тела остался только мозг, заключённый в броню из пластали и соединенный с его новым телом. Он не чувствовал себя, и это пугало. Капитан словно находился в кошмарном сне и не мог проснуться. Хотя он и не чувствовал своего тела, но фантомные боли мучили его. Он то и дело сжимал и разжимал железную руку, когда она начинала болеть. Механикум сказали, что это не худшее что могло случится. При сохранении большей части тела перенесшие операцию говорили о том, что ощущают непроходящую боль в оставшемся теле. Техножрецы говорили ещё что-то об Офидийской таблице и Саркосанской формуле, но Нахес не запомнил всего - он был слишком потрясен тем, что они сотворили с ним. Калека, навечно заточенный в бессмертном теле!
Кроме фантомных болей, его мучило ещё одно - голоса. Он постоянно слышал шёпот, словно под освящённым металлом его тела всё ещё скрывались ужасные пасти, со свисающими языками. Они не говорили постоянно, нет - только когда было тихо и он оставался наедине со своими мыслями. Ничего конкретного - лишь шёпот на задворках сознания, бессмысленный, но настойчивый. Лишь один раз ему удалось разобрать, что нашептывали ему голоса и он поступил так, как они советовали. И Нахес не пожалел.
Из доступных ему удовольствий оставалось немногое. Музыка не приносила ему былого наслаждения. Танцы исключала его аугметика - он стал медленнее, чем был. Механикум заверяли, что это временный эффект, но он не мог показать даже такой слабости. Он был проклятым капитаном корабля.
Еда. О как ему хотелось ощутить вкус деликатесов лучших поваров “Восторга”! Но теперь у него не было даже рта! От его проклятого тела остался только проклятый мозг и один глаз! Почему его просто не убили?! Удар руки пришёлся по подлокотнику командного трона, разбив камень и скрытую в нём электронику. Тупой укол информации вместо боли. Афзал повернул голову и осмотрел свою руку. Произведение искусства. Безупречная форма, украшенная микроскопическими письменами, свивающимися в перетекающие узоры. Да, одно из немногих доступных ему удовольствий это созерцание. Аскетичный ранее мостик украшали картины сражений и пейзажи родных миров. С картинами, в тусклом освещении соседствовали скульптуры из мрамора, скрывшие собой укрепленные адамантиевые балки мостика. Обнаженные девы, юноши и герои древних мифов поддерживали своды надстроек мостика.
Кроме этого, у него появилось много свободного времени - новое тело могло обходиться без сна гораздо дольше старого, а корабль не требовал много внимания во время ремонта. Но и сам Афзал не стремился окунуться в объятия Морфея. Там его ждал худший кошмар - он постоянно возвращался на место своей смерти. Отогнав эту мысль, Нахес встал со своего трона и спустился по лестнице. Позади послышался шум, когда сгорбившаяся фигура механикума принялась осматривать повреждения командного трона.
Афзал направился в свою каюту. Отчёты о ремонте сейчас мало интересовали Нахеса и капитан мог доверить мостик своему заместителю, пока не происходило ничего интересного. Его ждала недочитанная книга. Голоса долго настаивали на том, чтобы он прочёл её, обещая ему частичку жизни, погребённую в ней.
Кроме фантомных болей, его мучило ещё одно - голоса. Он постоянно слышал шёпот, словно под освящённым металлом его тела всё ещё скрывались ужасные пасти, со свисающими языками. Они не говорили постоянно, нет - только когда было тихо и он оставался наедине со своими мыслями. Ничего конкретного - лишь шёпот на задворках сознания, бессмысленный, но настойчивый. Лишь один раз ему удалось разобрать, что нашептывали ему голоса и он поступил так, как они советовали. И Нахес не пожалел.
Из доступных ему удовольствий оставалось немногое. Музыка не приносила ему былого наслаждения. Танцы исключала его аугметика - он стал медленнее, чем был. Механикум заверяли, что это временный эффект, но он не мог показать даже такой слабости. Он был проклятым капитаном корабля.
Еда. О как ему хотелось ощутить вкус деликатесов лучших поваров “Восторга”! Но теперь у него не было даже рта! От его проклятого тела остался только проклятый мозг и один глаз! Почему его просто не убили?! Удар руки пришёлся по подлокотнику командного трона, разбив камень и скрытую в нём электронику. Тупой укол информации вместо боли. Афзал повернул голову и осмотрел свою руку. Произведение искусства. Безупречная форма, украшенная микроскопическими письменами, свивающимися в перетекающие узоры. Да, одно из немногих доступных ему удовольствий это созерцание. Аскетичный ранее мостик украшали картины сражений и пейзажи родных миров. С картинами, в тусклом освещении соседствовали скульптуры из мрамора, скрывшие собой укрепленные адамантиевые балки мостика. Обнаженные девы, юноши и герои древних мифов поддерживали своды надстроек мостика.
Кроме этого, у него появилось много свободного времени - новое тело могло обходиться без сна гораздо дольше старого, а корабль не требовал много внимания во время ремонта. Но и сам Афзал не стремился окунуться в объятия Морфея. Там его ждал худший кошмар - он постоянно возвращался на место своей смерти. Отогнав эту мысль, Нахес встал со своего трона и спустился по лестнице. Позади послышался шум, когда сгорбившаяся фигура механикума принялась осматривать повреждения командного трона.
Афзал направился в свою каюту. Отчёты о ремонте сейчас мало интересовали Нахеса и капитан мог доверить мостик своему заместителю, пока не происходило ничего интересного. Его ждала недочитанная книга. Голоса долго настаивали на том, чтобы он прочёл её, обещая ему частичку жизни, погребённую в ней.
Несколько часов спустя Нахес вернулся на мостик.
-Капитан на палубе! - рявкнул сервитор, чьё тело было встроено в стену. Украшенная фарфоровая маска с золотыми узорами закрывала его мертвенно бледное лицо.
Офицеры уже приучились не смотреть на него, но те, кто всё же бросил взгляд на него содрогнулись - он пришёл обмотанный свежесодранной кожей. Она крепилась к его телу колючей проволокой. Механизмы его тела блестели от крови в местах, где кожи не хватило. Чудовище, заменившее им капитана уселось на свой трон.
Ритуал, описанный в книге сработал. Сперва он брезговал прочитанного: это больше напоминало какой-то варварский племенной обряд, но с каждой строкой он убеждался, что под покровом дикости скрывается нечто большее. Слова, что он с трудом проталкивал через голосовое устройство, вой умирающего человека и пляска калечных и полоумных кретинов были простой ширмой. Натянутая проволока звенела, когда ещё не до конца сорванную кожу начали накладывать на металл тела Нахеса. Слуги обливали его горячим воском свечей перед каждым лоскутом, перед тем как закрепить её колючей проволокой. Всё это время, стоящий на расстоянии ладони от него человек верещал, что лишь раздражало Афзала.
Жизнь другого человека не шла ни в какое сравнение с его возможностью чувствовать. Нахес ощущал той кожей, что обмотали его слуги. Длительный ритуал поражал своей жестокостью, свежевание было лишь половиной дела. Замолчавшего от шока человека накачали стимуляторами и заставили вбить несколько гвоздей в свою содранную кожу, прежде чем позволить ему умереть. Но плоды обряда были слишком сладки. Афзал заметил, как проводит кончиком железного пальца по своей коже. Палец был холодным. Если бы у него были губы, он бы улыбнулся. Страдания оказались куда приятнее, чем он мог себе представить. Лишённый привычного чувства, он радовался той боли, которую вызывала проволока, окутавшая его тело. Нахес решил, что это было его первым шагом на долгом пути к возвращению в мир живых. Столь много чувств ещё не испытало его новое тело! Подчиняясь мысленной команде, командный трон выдвинул иглу у изголовья, вводя её в разъём для инъекций. Спустя несколько секунд, сознание капитана раздвинуло свои границы, и он отдался во власть ощущений. Шёпот последовал за ним в глубины его сознания. Голоса говорили ему отринуть былое и открыться новому. Завоевать все свои чувства назад и тогда он будет жив вновь. Сознание прорезала тонкая нить звука, которая расширяясь стала ревущим потоком, несущим в себе боль. Нахес плыл в багровой реке этой боли, находя её изумительной. Это была настоящая боль, не идущая ни в какое сравнение с тупой и ноющей болью отсутствующего тела. Он уронил руку обратно, и позволил ревущему потоку боли поглотить его.
Мостик перестроили. Улучшили. Колонны и картины остались на своих местах, но пол был другим. Он стенал и плакал голосами людей. Они находились под стальной решёткой, набитые в низкое пространство они тянули руки вверх и хватались за поручни, или остервенело дрались за лучшие места.. Пол, на котором стояли они был горячим. Он медленно жёг их голые ноги. Самые жестокие из них уже стояли на телах других, которые верещали под ними, медленно прожариваясь. От пола шло янтарное сияние, подсвечивая изгибы мраморных статуй и картин, огибая колонны, змеями и цветами. Несколько херувимов постоянно порхали в высоте мостика, разражаясь воплями и криками.
С мостиком изменились его население. Всё больше на нём вместо офицеров находились сервиторы, сплавленные с пультами управления. Они словно перетекали на свои рабочие места, справляясь с ними. Нахес, обмотанный проволокой, оставлял только лучших. Ритуалы, описанные в книгах уверенно вели его на пути к совершенству. К высшему блаженству, которое, как узнал Афзал лишь начиналось с чувств человека. Он жаждал аудиенции у Возлюбленного, он хотел знаний о том, что лежит за границами чувств.
Вместо аудиенции от Лорда Соломона он получил лишь небольшую коробочку. Слуга, передавший её выглядел невероятно жалким, так что Нахес смилостивился и убил дрожащее существо. Оно всё мямлило “шкатулка Лемаршанда”. Треск его костей так приятно отдавался во всём его теле, а кожа покрылась мурашками. Мясо убитого он лично сбросил в подпол, наблюдая за тем, как люди разрывают его, запихивая в себя ещё тёплые куски склизкой плоти. Многие в подполе изменились: слишком длинные пальцы, женские груди на спинах и лишние конечности, выросшие из единой целой. Афзал заклокотал от нетерпения. Очень скоро и ему будет доступно это чувство. Пока лишь он чувствовал голод.
Тёмные Механикум поздравляли капитана с его прогрессом в освоении нового тела. Вскоре механикум заявили, что регулярные осмотры более не нужны. “Обращайтесь к нам по мере необходимости, капитан” - заявили они.
Афзал раскрыл секрет дара Соломона. Это оказалась простой головоломкой. Стены каюты Нахеса разошлись, образовав тёмный проход. Он ступил на тропу в снедаемый желанием познать все её секреты. Обитатели шкатулки были рады ему в этом помочь: с каждым откровением он терял частичку себя-прошлого, перерождаясь в нечто большее. Он месяцами вопил от боли и тайн, что шептали ему на уши адепты боли. Его тело из металла с треском менялось, его разум пылал от открывшихся истин, что горели письменами в его сознании.
Он познал глубины боли, доступные его разуму и не сломался. Он претерпел изменения своего тела и не умер во второй раз. Кожа, покрывавшая его скелет, приросла к нему. Он чувствовал. Он вновь обрёл гениталии, отдав взамен свой единственный живой глаз, лишь для того, чтобы заключить другой договор с более сильным обитателем Имматериума, присутствие которого заставляло каждую клетку его живого тела тянуться к нему. Обещания крови и жертв удовлетворили сущность и она удалилась, оставив Нахеса рыдать на полу кровавыми слезами. Эта сущность вернула ему его глаз, и более того - одарила его. Маску, закрывающую нижнюю сторону его лица, разрезала железная пасть с гибким языком, вырванным им у низшего демона. Продолжая проклинать Нахеса, обманутое существо кануло в Эмпиреи.
В конце они смотрели на него, как на равного. Он без труда нашёл путь назад, из лабиринта и, спустя месяцы проведенные на лезвии ножа оказался у себя в покоях. Обновлённый и более совершенный он разглядывал себя в зеркале дубового шкафа: металлическое тело, местами покрытое живой кожей; две груди располагались справа, одна над другой. Из куска кожи на голове росли длинные волосы, спускающиеся на правое плечо; из пупка расходилась колючая проволока, образуя кровавую восьмиконечную звезду. Набор гениталий, как мужских так и женских были между его ног. Он надеялся, что что-то в нём содрогнётся от отвращения к самому себе, может быть частичка его самого. Но к его сожалению, не было ничего подобного. Адмирал Афзал Нахес был самим собой. Он лишь раздвинул границы. И о Слаанеш, что случится, когда он сотрёт их вовсе! Бессмертие наслаждения подле Соломона в сиянии Слаанеш!
Афзал слишком изголодался. Он желал всего: еды, какофонии музыки, боли, наркотиков и секса. Он распахнул дверь своей личной спальни и шагнул в покои наложниц. Из-за захлопнувшейся двери раздались крики страха и нечеловеческий хохот.
В пустом помещении раздалось эхо шагов, звучащих из тёмного коридора. Дрожащий слуга взял шкатулку с кровати Афзала и направился обратно. Стена за его спиной сошлась со стоном металла.
Огромное спасибо анону, нарисовавшему иллюстрацию к посту
-Капитан на палубе! - рявкнул сервитор, чьё тело было встроено в стену. Украшенная фарфоровая маска с золотыми узорами закрывала его мертвенно бледное лицо.
Офицеры уже приучились не смотреть на него, но те, кто всё же бросил взгляд на него содрогнулись - он пришёл обмотанный свежесодранной кожей. Она крепилась к его телу колючей проволокой. Механизмы его тела блестели от крови в местах, где кожи не хватило. Чудовище, заменившее им капитана уселось на свой трон.
Ритуал, описанный в книге сработал. Сперва он брезговал прочитанного: это больше напоминало какой-то варварский племенной обряд, но с каждой строкой он убеждался, что под покровом дикости скрывается нечто большее. Слова, что он с трудом проталкивал через голосовое устройство, вой умирающего человека и пляска калечных и полоумных кретинов были простой ширмой. Натянутая проволока звенела, когда ещё не до конца сорванную кожу начали накладывать на металл тела Нахеса. Слуги обливали его горячим воском свечей перед каждым лоскутом, перед тем как закрепить её колючей проволокой. Всё это время, стоящий на расстоянии ладони от него человек верещал, что лишь раздражало Афзала.
Жизнь другого человека не шла ни в какое сравнение с его возможностью чувствовать. Нахес ощущал той кожей, что обмотали его слуги. Длительный ритуал поражал своей жестокостью, свежевание было лишь половиной дела. Замолчавшего от шока человека накачали стимуляторами и заставили вбить несколько гвоздей в свою содранную кожу, прежде чем позволить ему умереть. Но плоды обряда были слишком сладки. Афзал заметил, как проводит кончиком железного пальца по своей коже. Палец был холодным. Если бы у него были губы, он бы улыбнулся. Страдания оказались куда приятнее, чем он мог себе представить. Лишённый привычного чувства, он радовался той боли, которую вызывала проволока, окутавшая его тело. Нахес решил, что это было его первым шагом на долгом пути к возвращению в мир живых. Столь много чувств ещё не испытало его новое тело! Подчиняясь мысленной команде, командный трон выдвинул иглу у изголовья, вводя её в разъём для инъекций. Спустя несколько секунд, сознание капитана раздвинуло свои границы, и он отдался во власть ощущений. Шёпот последовал за ним в глубины его сознания. Голоса говорили ему отринуть былое и открыться новому. Завоевать все свои чувства назад и тогда он будет жив вновь. Сознание прорезала тонкая нить звука, которая расширяясь стала ревущим потоком, несущим в себе боль. Нахес плыл в багровой реке этой боли, находя её изумительной. Это была настоящая боль, не идущая ни в какое сравнение с тупой и ноющей болью отсутствующего тела. Он уронил руку обратно, и позволил ревущему потоку боли поглотить его.
Мостик перестроили. Улучшили. Колонны и картины остались на своих местах, но пол был другим. Он стенал и плакал голосами людей. Они находились под стальной решёткой, набитые в низкое пространство они тянули руки вверх и хватались за поручни, или остервенело дрались за лучшие места.. Пол, на котором стояли они был горячим. Он медленно жёг их голые ноги. Самые жестокие из них уже стояли на телах других, которые верещали под ними, медленно прожариваясь. От пола шло янтарное сияние, подсвечивая изгибы мраморных статуй и картин, огибая колонны, змеями и цветами. Несколько херувимов постоянно порхали в высоте мостика, разражаясь воплями и криками.
С мостиком изменились его население. Всё больше на нём вместо офицеров находились сервиторы, сплавленные с пультами управления. Они словно перетекали на свои рабочие места, справляясь с ними. Нахес, обмотанный проволокой, оставлял только лучших. Ритуалы, описанные в книгах уверенно вели его на пути к совершенству. К высшему блаженству, которое, как узнал Афзал лишь начиналось с чувств человека. Он жаждал аудиенции у Возлюбленного, он хотел знаний о том, что лежит за границами чувств.
Вместо аудиенции от Лорда Соломона он получил лишь небольшую коробочку. Слуга, передавший её выглядел невероятно жалким, так что Нахес смилостивился и убил дрожащее существо. Оно всё мямлило “шкатулка Лемаршанда”. Треск его костей так приятно отдавался во всём его теле, а кожа покрылась мурашками. Мясо убитого он лично сбросил в подпол, наблюдая за тем, как люди разрывают его, запихивая в себя ещё тёплые куски склизкой плоти. Многие в подполе изменились: слишком длинные пальцы, женские груди на спинах и лишние конечности, выросшие из единой целой. Афзал заклокотал от нетерпения. Очень скоро и ему будет доступно это чувство. Пока лишь он чувствовал голод.
Тёмные Механикум поздравляли капитана с его прогрессом в освоении нового тела. Вскоре механикум заявили, что регулярные осмотры более не нужны. “Обращайтесь к нам по мере необходимости, капитан” - заявили они.
Афзал раскрыл секрет дара Соломона. Это оказалась простой головоломкой. Стены каюты Нахеса разошлись, образовав тёмный проход. Он ступил на тропу в снедаемый желанием познать все её секреты. Обитатели шкатулки были рады ему в этом помочь: с каждым откровением он терял частичку себя-прошлого, перерождаясь в нечто большее. Он месяцами вопил от боли и тайн, что шептали ему на уши адепты боли. Его тело из металла с треском менялось, его разум пылал от открывшихся истин, что горели письменами в его сознании.
Он познал глубины боли, доступные его разуму и не сломался. Он претерпел изменения своего тела и не умер во второй раз. Кожа, покрывавшая его скелет, приросла к нему. Он чувствовал. Он вновь обрёл гениталии, отдав взамен свой единственный живой глаз, лишь для того, чтобы заключить другой договор с более сильным обитателем Имматериума, присутствие которого заставляло каждую клетку его живого тела тянуться к нему. Обещания крови и жертв удовлетворили сущность и она удалилась, оставив Нахеса рыдать на полу кровавыми слезами. Эта сущность вернула ему его глаз, и более того - одарила его. Маску, закрывающую нижнюю сторону его лица, разрезала железная пасть с гибким языком, вырванным им у низшего демона. Продолжая проклинать Нахеса, обманутое существо кануло в Эмпиреи.
В конце они смотрели на него, как на равного. Он без труда нашёл путь назад, из лабиринта и, спустя месяцы проведенные на лезвии ножа оказался у себя в покоях. Обновлённый и более совершенный он разглядывал себя в зеркале дубового шкафа: металлическое тело, местами покрытое живой кожей; две груди располагались справа, одна над другой. Из куска кожи на голове росли длинные волосы, спускающиеся на правое плечо; из пупка расходилась колючая проволока, образуя кровавую восьмиконечную звезду. Набор гениталий, как мужских так и женских были между его ног. Он надеялся, что что-то в нём содрогнётся от отвращения к самому себе, может быть частичка его самого. Но к его сожалению, не было ничего подобного. Адмирал Афзал Нахес был самим собой. Он лишь раздвинул границы. И о Слаанеш, что случится, когда он сотрёт их вовсе! Бессмертие наслаждения подле Соломона в сиянии Слаанеш!
Афзал слишком изголодался. Он желал всего: еды, какофонии музыки, боли, наркотиков и секса. Он распахнул дверь своей личной спальни и шагнул в покои наложниц. Из-за захлопнувшейся двери раздались крики страха и нечеловеческий хохот.
В пустом помещении раздалось эхо шагов, звучащих из тёмного коридора. Дрожащий слуга взял шкатулку с кровати Афзала и направился обратно. Стена за его спиной сошлась со стоном металла.
Огромное спасибо анону, нарисовавшему иллюстрацию к посту
Створки лифта открылись впустив внутрь волну сладковатого и горячего воздуха, с нотками освежованного мяса и разложения. Влажность и температура в отсеке была на порядок выше.
В желто-красном свете множества, стеновых экранов перед прибывшими раскрылась погрузочно разгрузочная комната. Несколько десятков метров в длину и десяток в ширину, проход по центру, слева и справа два вытянутых бассейна. Левый наполнен мутной, желтоватой жижей с темными, шевелящимся образами внутри. Правый же просто залит кровью с плавающими в ней кусками тел, медленно дрейфующими к дальней от подъемника стене, в которой располагались двери ведущие в отсек. Рядом с ними на стене была когитаторная панель управления, в которую на некоторое время и погрузился Крад'Гхола. Пока подъёмник отправился за оставшимися на верху, механикум запустил процедуру разгерметизации. Желтые экраны над бассейном вздрогнули и пошли рябью. Постепенно уровень жидкости в них снизился, открыв прозрачные окна в которых развернулись картины производственных мощностей. В желтой жиже показались переплетение цепей и длинных трубопроводов из розовой плоти, соединяющих между собой череду раздувшихся, округлых кожаных мешков, различных размеров. На концах некоторых отростков виднелись мощные челюсти с треугольными зубами-резцами, они безвольно свисали медленно разжимаясь и сжимаясь, капая вездесущим желтоватым раствором. От стен отделились несколько фигур, укрепленных на стереоскопических штангах. Подобравшись к мешкам они высвободили из себя группы сервиторов, которые начали аккуратно придерживать свисающую кожу мешков, внутри неё местами просматривались бугры шевеления.
Когда вторая группа спустилась на первый уровень, механикум уже открывал гермо-дверь ведущую в отсек. Нижняя створка опустилась в пазух пола и в погрузочную комнату хлынула волна желтой жижи, быстро слившейся сквозь решетчатый пол, немного испачкав при этом облачение Крад'Гхола и штаны стоявших рядом с ним верхнепалубных. Среди подошедших мародеров прокатился смешок.
- Ну вот наши чистокровные и запачкались. - прохохмил, кто-то из них.
- Это питательный раствор, а не грязь - серьёзно прогудел механикум - но его не должно быть в коридоре, отправляю запрос на ремонтную бригаду. - С этими словами он двинулся в отсек. Указывая направление ведущие к 1-59 складскому. Согласно формулярам там хранились консерванты необходимые для производственной линии. 1-58 и 1-59 соединялись несколькими техническими тоннелями, а также двумя обслуживающими. Пройдя пару десятков метров Крад'Гхол, остановился у развилки в ожидании забинтованного проводника.
Его группа культистов подошла последней. Люди старались жаться по центру коридора не прикасаясь к вымазанным в жиже стенам. Но то и дело с потолка на кого-то капал шмоток органики вызывая ругань и толкотню. Под ногами мерно пульсировали скользкие кожаные трубы соединяющие желтый и красный резервуары. Коридоры, как и первое помещение, тоже были оснащены прозрачными окнами, в кроваво красных окнах временами проплывали куски тел, в обезвоженных желтых возились с отростками сервиторы.
Забинтованный пришёл последним, похоже все окружающие его очень волновало и интересовало.
-Ммм мм мм - беспрерывное гудел он что-то себе под нос. Культисты рядом с ним видели, как он окунул палец в желтую жижу с чавканьем его облизнул издав очередное. - Мммм - Пока они третьей группо шли за остальными, проводник проделал это ещё несколько раз. Заинтересованные его поведением некоторые из культистов попытались повторить эксперимент, в результате чего к развилке двоих из них подвели непрерывно блюющими, причём похоже кто-то уже пытался отрыгнуть свой желудок.
- Ещё раз, для опоздавших - загудел механический голос - Окружающий вас желтоватый раствор ЛЦЛ, крайне насыщен и содержит управляющие сущности, потребление опасно. - Манипулятор механикума протянул капитану культистов несколько шприцов, последовавшие уколы заглушали рыгающие звуки. - Проводник - продолжил механикум обращаясь к забинтованому, - в 158 есть два входа в 1-59, по центру, на нижнем уровне отсека и на центральном уровне, где мы сейчас, ближе к носу корабля. - Последовали два указывающих жеста.
Оторвавшись от своего мерного гудения, забинтованный словно очнулся от транса, не сразу поняв, что к нему обращаются, ближайшим к нему культистам даже пришлось встряхнуть его разок-другой. - Нижжее, нам лучшше нижже. - прошипел он в своей прежней манере.
«Милый смрад и родной» подумал Сомнифэрум, натянув респиратор на свою морду, сомни в облегчением глубоко втянул очищенный воздух, сдобренный ароматами его собственного застарелого пота и наркотическими отдушками, которыми он сдабривал фильтры. Хотя родным он не был, но подобная ирония нравилась неудавшемуся проводнику. Окинув взглядом происходящие, Сомни решил что не лишним будет накинуть и тяжёлый капюшон из плотной, дублёной кожи. Ему меньше всего хотелось что бы что то подобное пролилось ему за шиворот. Поведение второго проводника не удивило Сомни но что-то начало всплывать в чертогах его памяти. Что-то о навроде полу-людей канибалов, что по слухам обитают где-то между внешним и внутренним корпусами корабля. Глубже нулевого уровня. Вроде бы о них говорили, как раз те знакомые Сомни, что жили ближе к корме. Им ещё приписывали исчезновение целых обитаемых отсеков с отсталыми племенами, что были в этой области. Хотя другие слухи говорили о том что тех отсталых истребили сами железянки, чтобы они не лезли к их игрушкам, что располагаются в кормовой части. В любом случае сам Сомни с этими мутантами раньше не пересекался. Но вот некоторые повадки, как странная речь, вынюхивание и пробование всего на вкус, как и общее визуальное описание закутанных в лохмотья горбунов, сходилось. Следует случайно пристрелить его в первой же суматохе, как только подвернётся подходящий момент и быть готовым смыться если этот упырь решит привести свежие мясо своей семейке.
Пока ганфайтер предавался этим мыслям механикум вывел их к лестнице и вся группа спустилась на несколько пролетов вниз, на самое дно отсека. Разлив ЛЦЛ (лежбища центрального лона) здесь был намного сильнее. Уровень желтоватой жижи достигал полуметра от пола отсека.
В желто-красном свете множества, стеновых экранов перед прибывшими раскрылась погрузочно разгрузочная комната. Несколько десятков метров в длину и десяток в ширину, проход по центру, слева и справа два вытянутых бассейна. Левый наполнен мутной, желтоватой жижей с темными, шевелящимся образами внутри. Правый же просто залит кровью с плавающими в ней кусками тел, медленно дрейфующими к дальней от подъемника стене, в которой располагались двери ведущие в отсек. Рядом с ними на стене была когитаторная панель управления, в которую на некоторое время и погрузился Крад'Гхола. Пока подъёмник отправился за оставшимися на верху, механикум запустил процедуру разгерметизации. Желтые экраны над бассейном вздрогнули и пошли рябью. Постепенно уровень жидкости в них снизился, открыв прозрачные окна в которых развернулись картины производственных мощностей. В желтой жиже показались переплетение цепей и длинных трубопроводов из розовой плоти, соединяющих между собой череду раздувшихся, округлых кожаных мешков, различных размеров. На концах некоторых отростков виднелись мощные челюсти с треугольными зубами-резцами, они безвольно свисали медленно разжимаясь и сжимаясь, капая вездесущим желтоватым раствором. От стен отделились несколько фигур, укрепленных на стереоскопических штангах. Подобравшись к мешкам они высвободили из себя группы сервиторов, которые начали аккуратно придерживать свисающую кожу мешков, внутри неё местами просматривались бугры шевеления.
Когда вторая группа спустилась на первый уровень, механикум уже открывал гермо-дверь ведущую в отсек. Нижняя створка опустилась в пазух пола и в погрузочную комнату хлынула волна желтой жижи, быстро слившейся сквозь решетчатый пол, немного испачкав при этом облачение Крад'Гхола и штаны стоявших рядом с ним верхнепалубных. Среди подошедших мародеров прокатился смешок.
- Ну вот наши чистокровные и запачкались. - прохохмил, кто-то из них.
- Это питательный раствор, а не грязь - серьёзно прогудел механикум - но его не должно быть в коридоре, отправляю запрос на ремонтную бригаду. - С этими словами он двинулся в отсек. Указывая направление ведущие к 1-59 складскому. Согласно формулярам там хранились консерванты необходимые для производственной линии. 1-58 и 1-59 соединялись несколькими техническими тоннелями, а также двумя обслуживающими. Пройдя пару десятков метров Крад'Гхол, остановился у развилки в ожидании забинтованного проводника.
Его группа культистов подошла последней. Люди старались жаться по центру коридора не прикасаясь к вымазанным в жиже стенам. Но то и дело с потолка на кого-то капал шмоток органики вызывая ругань и толкотню. Под ногами мерно пульсировали скользкие кожаные трубы соединяющие желтый и красный резервуары. Коридоры, как и первое помещение, тоже были оснащены прозрачными окнами, в кроваво красных окнах временами проплывали куски тел, в обезвоженных желтых возились с отростками сервиторы.
Забинтованный пришёл последним, похоже все окружающие его очень волновало и интересовало.
-Ммм мм мм - беспрерывное гудел он что-то себе под нос. Культисты рядом с ним видели, как он окунул палец в желтую жижу с чавканьем его облизнул издав очередное. - Мммм - Пока они третьей группо шли за остальными, проводник проделал это ещё несколько раз. Заинтересованные его поведением некоторые из культистов попытались повторить эксперимент, в результате чего к развилке двоих из них подвели непрерывно блюющими, причём похоже кто-то уже пытался отрыгнуть свой желудок.
- Ещё раз, для опоздавших - загудел механический голос - Окружающий вас желтоватый раствор ЛЦЛ, крайне насыщен и содержит управляющие сущности, потребление опасно. - Манипулятор механикума протянул капитану культистов несколько шприцов, последовавшие уколы заглушали рыгающие звуки. - Проводник - продолжил механикум обращаясь к забинтованому, - в 158 есть два входа в 1-59, по центру, на нижнем уровне отсека и на центральном уровне, где мы сейчас, ближе к носу корабля. - Последовали два указывающих жеста.
Оторвавшись от своего мерного гудения, забинтованный словно очнулся от транса, не сразу поняв, что к нему обращаются, ближайшим к нему культистам даже пришлось встряхнуть его разок-другой. - Нижжее, нам лучшше нижже. - прошипел он в своей прежней манере.
«Милый смрад и родной» подумал Сомнифэрум, натянув респиратор на свою морду, сомни в облегчением глубоко втянул очищенный воздух, сдобренный ароматами его собственного застарелого пота и наркотическими отдушками, которыми он сдабривал фильтры. Хотя родным он не был, но подобная ирония нравилась неудавшемуся проводнику. Окинув взглядом происходящие, Сомни решил что не лишним будет накинуть и тяжёлый капюшон из плотной, дублёной кожи. Ему меньше всего хотелось что бы что то подобное пролилось ему за шиворот. Поведение второго проводника не удивило Сомни но что-то начало всплывать в чертогах его памяти. Что-то о навроде полу-людей канибалов, что по слухам обитают где-то между внешним и внутренним корпусами корабля. Глубже нулевого уровня. Вроде бы о них говорили, как раз те знакомые Сомни, что жили ближе к корме. Им ещё приписывали исчезновение целых обитаемых отсеков с отсталыми племенами, что были в этой области. Хотя другие слухи говорили о том что тех отсталых истребили сами железянки, чтобы они не лезли к их игрушкам, что располагаются в кормовой части. В любом случае сам Сомни с этими мутантами раньше не пересекался. Но вот некоторые повадки, как странная речь, вынюхивание и пробование всего на вкус, как и общее визуальное описание закутанных в лохмотья горбунов, сходилось. Следует случайно пристрелить его в первой же суматохе, как только подвернётся подходящий момент и быть готовым смыться если этот упырь решит привести свежие мясо своей семейке.
Пока ганфайтер предавался этим мыслям механикум вывел их к лестнице и вся группа спустилась на несколько пролетов вниз, на самое дно отсека. Разлив ЛЦЛ (лежбища центрального лона) здесь был намного сильнее. Уровень желтоватой жижи достигал полуметра от пола отсека.
После небольшой паузы. Процессия двинулась дальше. Существо за существом они погружались в лцл и медленно брели к дверям ведущим в соседний отсек. Где-то в глубине жижи возникали лёгкие колебания, и ощущалось общее течение раствора.
Пара парней из золотых заметила какое-то шевеление около своих ног, один из них выхватил нож и рубанул вязкую массу, нож столкнулся с чём-то по плотности схожим с резиной. Резко двинувшись, оно бросилось прочь. Идущий рядом с ним солдат, принялся палить по силуэту из лазпистоля.
Идущие следом за группой «золотых» мародеры начали было опять отпускать шуточки, но тут возникшая в конце колонны возня, и крики, оборвали, так и не начавшийся парад остроумия. Раздался плеск и одного из замыкающих культистов, что-то с силой дёрнуло под жижу. Шедший неподалеку надсмотрщик Кляур вытянул из набедренной кобуры укороченный дробовик и выстрелил в вязкую жижу. Дробь, с вялыми волнами, вспорола эту субстанцию и на месте нырнувшего растеклось красное пятно. Почти сразу жидкость там забурлила и в ней замелькали силуэты розоватых, мясных трубок. Кляур опустил дробовик, заряжая его с помощью растущего из его плеча хлыста.
-Следующий дезертир разделит его участь. - Бросил надсмотрщик, повернув изуродованную голову в сторону уставившихся на него культистов. Красные, налитые кровью глаза говорили о том, что он не в себе, и, возможно, уже очень давно. - Шагайте быстрее.
Мускульный отросток ловко вытащил патрон из перевязи и вставил его в магазин, а затем вновь обвился вокруг правой руки.
Крад’Гхол к этому времени уже активировал двери и жидкость хлынула в чёрный провал коридора, где замельтешило включающиеся освещение. Уровень довольно быстро упал до щиколоток. Небольшой поток постоянно лился в коридор. На месте «нырнувшего и спасённого дробью» копошился выводок розоватых червей толщиной от пальца до бедра ноги и различных длин, существа увлечённо вгрызались в свежую плоть.
- В резервуарах на этом уровне явно пробоина. Необходимо как можно быстрее покинуть отсек, чтобы остановить трату лцл жидкости. Всем двигаться с ускорением. - Скомандовал Механикум, подавая пример живости, сложно представимый для его мощного металлического тела. Довольно широкий, но с низким потолком, коридор тянулся на несколько десятков метров. На противоположном его конце виднелись такие же ворота герметических створок. На потолке угадывались инженерные системы, и люки, а в некоторых плитах обшивки стен, вероятные входы в технические туннели. - Торопиться. - Подгонял гулкий синтезированный голос. Когда все группы набились в Тунель, Крад’Гхол перекрыл двери 159 и направился к дверям 158.
Шваркая ногами по разлившейся в коридоре жиже, все собрались у дверей 158. Слово взял проводник номер 2. За глаза прозванный Забинтованным.
-Там сссклад со всякими засушшшенными тухляками. Сейчас подсссохнем - прошипел он в своей полушопчащей манере. Крад’Гхол ввёл ключи допуска в охранный когитатор и инициировал процедуру открытия.
Из тьмы отсека пахнуло сухостью и затхлостью давно замурованного склепа. Редкие лампы заморгали на высоком потолке. Слева и справа высились силуэты рядов гигантских уходящих под потолок цисцерн, отовсюду раздавалось напряженное гудение механизмов.
Под ногами вошедших что-то захрустело, прямо у двери было разбросано довольно приличное количество костей, вперемешку с лоскутами одежды. Помещение наполнилось эхом множества шорохов и звуком движения входящей толпы.
(Все индепы роляют свои д100)
>3d100: (38 + 83 + 10) = 131
Псайкеры группы пытаются прощупать окружающий фон.
Первый из них ощущает ручейки сочащегося варпа, который из тысяч маленьких трещин вопит внутри исполинских цилиндров. Он чувствует опасность исходящую от этого помещения и блокирует своё восприятие чтобы противостоять этому.
Второй, менее расторопный псайкер хватается за голову пытаясь заглушить сочащийся в неё гул. На какое-то время он лишается способности адекватно воспринимать и функционировать. Остальные псайкеры видят, что его душу что-то пытается вытащить наружу и куда-то тащить.
Третий, самый стойкий из них, определить направление этого пагубного течения, в которое угодила душу его напарника, где-то в глубине помещения функционирует, что-то крайне голодное до душ и до влаги. Он чувствует, что само окружающие пространство пытается впитать их души, тонким еле ощутимым движением просверливая оболочку в той части смертных тел, что наименее материальна. Но и простая жидкость их тел тоже представляет большой интерес для местной сущности. Все ощущают, как влага начинает покидать тела.
Сомниферум, первый проводник, чихнул и ощутил как кровавая влага проступает из носа.
Выругавшись, он стянув респиратор со своего лица, вычистив его от жидкостей, сплюнул для верности остатки. «Ещё эта жижа прилипла, нужно будет счистить её при первом же удобном случае.» - бормочет он сам себе в глубине своих мыслей. Натянув обратно респиратор, Сомни огляделся. Отсек как отсек, много таких отсеков на нулевой, но что то забинтованный много знает о нём, сам что ли скачет тут и грызёт дохляков этих. За ним точно стоит приглядывать не меньше чем за всеми этими вентиляциями и прочими норам.
Когда, один из солдат откупоривает флягу жидкость в ней быстро начинает парить, словно дымиться.
Крад'Гхол в очередной раз испытывающее изучает забинтованного. В поведении и физиологических показателях второго проводника почти не наблюдается изменений. Его сердцебиение повысилось, но это можно отнести к быстроте движений с которой все стали двигаться после объявления механикума.
- Вопрос про лцл и иссушение. Необходим отчёт. - Механикум с ощутимой угрозой нависает над вторым.
Лшл ваш вкушный, очень, ох можно бы мне платы за мою работу в бутылках с таким? Очень вкусссный. Изменился, да, ещё бы выпил ещё бы изменился и все к лучшему, к лучшему все да. - Вспоминая лцл проводник закатывает глаза и облизывается. - Или пощему не блювал, как эти? - Сказал он чуть подумав, указывая на культиста которого недавно тошнило, тот шёл пошатываясь в конце строя и времени от него слышалось приглушённый рык. - Так яш выразш в такойш, у нас кто перефаривать не умеет уш сдохли давно вше, вше, давно давно.
Ай, что? Сушит? Тут не? Да что шушить то во мне ещё? - Проводник повернулся к механикуму, одной рукой отвёл от живота грязную ткань и накидку, а второй натянул пучек бинтов, в тусклом освещении показался кусок серой, покрытой коротким слоем волосков, и рубцов, кожи, через которую выпирали острые ребра.
У Крад’Гхола, не было с собой полного описания механики отсека, также как сейчас не было доступа к архивам корабля. Но то что значилось в краткой справки, суммируя с опытом самого механикума, и бормотанием псайкеров, давало следующую картину.
В отсеке хранились и вероятно генерировались запасы самого лцл, для поддержания которого и требовалось восполнение влаги. Судя по костям обслуживание этого помещения сводилось к тому, что время от времени сюда направляли не очень нужную бригаду низко квалифицированной обслуги, которые уже не могли выйти обратно, или же пригоняли группу рабов. Машинерия помещений собирала из них влагу и насыщала ей камеры хранилища. Там внутри застревали в ловушках остатки душ, чьи страдания генерировали необходимый для насыщения градус чувственности. Их суммарный резонанс и насыщает раствор. Но механика управляющего духа оставалось непонятной, чтобы пролить на неё свет придётся найти центр хранилища этой сущности.
На вопрос солдата механикум коротко ответил, что опасности для одежды ЛЦЛ не представляет, а его корка возможно даже немного защитит от обезвоживания.
Группа двинулась в глубину отсека ведомая забинтованным проводником. Люди старались жаться друг к другу, увеличивая дистанцию от напряженно гудящих сосудов. Все это создавало впечатление заблокированного в тесноте потока и многие чувствовали, что вот-вот, в любое мгновение вся эта сила может обрушиться на них. Пострадавший псайкер бесчувственно болтался на руках культистов, в то время, как двое других пытались удерживать его душу от разрыва с телом.
Проходя через центр зала они миновали массивный куб решетчатой клетки внутри которого клубилась непроглядная тьма. Которую немногом преодолеть даже сенсоры Крад’Гхола,
остаточное излучение, которое он наблюдал вокруг в виде галло, напоминало горизонт событий чёрной дыры.
Вокруг куба на полу сидели высушенные мумии сервиторов, их тела обильно изменённые механизмами были соединены кабелями с темнотой внутри куба. Когда группа миновала это сооружение за из спинами отчётливо послышался скрип, перешедший в последовавшее за ним шарканье. Механикум наблюдал в когитаторах, три медленно бредущие за ними фигуры, державшиеся на приличном отдалении.
Затылок погонщика Кляура, нервно подвернулся, почувствовав бредущую за ними жажду.
После того как группа преодолела клетку с сервиторами, дышать стало легче, чем дальше они удалялись тем менее сухим становился воздух.
Двое находящихся в сознании псайкеров, продолжали свои усилия по удержанию своего собрата, которого беспрерывно манило внутрь тьмы в клетке.
Давай давай, не далеко. - подбодрил всех забинтованный.
Ускорится дополнительно, сократить потерю влаги. - скомандовал Механикум.
Через несколько минут они оказались у входа в сложной, арочной формы туннель, который совсем скоро заканчивался тупиком. Стены его по дуге сходились на высоте пяти метров, и верхнее ребро плавно опускалось в дальнем конце, в тупике. Плоскости стен были испещрены множеством отверстий, на подобии выдолбленных в камне полок. Повсюду в них виднелись иссохшие останки, в разной степени засушенности.
Вот тама спуск - с гордостью констатировал второй проводник, указывая на тупик.
Зрение Крад’Гхола отчетливо распознавало там на полу, шипастый круг, эмблемы его культа. Это были металлические створки шахты, снабженные множеством отверстий выполненных в виде сакральных узоров, скрытых языков, символов Слаанеш. Ещё одним фактом было то, что створки эти сейчас были приоткрыты и из них торчало металлическое тело сервитора, сходного с теми, что остановились в сотне метров за их спинами.
Сенсоры фиксировали и устойчивый поток влажного воздуха, приходящего в помещение хранилища из этой шахты.
Семь месяцев назад им дали работу. У них было где жить - им выделили офицерские покои в заброшенной части корабля. У них были деньги - странные монеты с чеканкой какого-то лица и с надписями на неизвестном им языке. У них была возможность обкатывать снаряжение и оружие на полигоне вместе с регулярными войсками “Восторга”. И самое главное - у них были развлечения - то, чего им не хватало на забытой всеми богами орбитальной станции захолустного мира. Причал “Восторга” стал для них билетом из галактических окраин, что же до менее удачливых и менее способных людей со станции, то были разные слухи: от насильно завербованных до оставленных на разграбленном и замерзающем куске металла.
Пару дней назад, наёмники были уверены, что про них забыли. Сейчас они брели в какой-то жиже и только что здоровенный мутант застрелил своего солдата, зарычав что-то о дезертирстве. Его налитые кровью глаза и искаженное тело явно намекали на то, что он не нормален не только физически. Идущий впереди отряда мутант-телохранитель дернулся, когда что-то тронуло его ногу, а затем ударил в жижу своей силовой булавой. Мофф стал очень нервным после нескольких месяцев непрерывного вливания в себя наркотиков. На его огромных руках не оставалось живого места - все они были исколоты, а вены сожжены неуемным аппетитом. Босс сказал, что Мофф доиграется и лишится рук. Мофф ничего ему не сказал. Он вообще мало говорил с тех пор, когда мать в детстве вырезала ему язык и зашила рот своими волосами, следуя какому-то ритуалу.
Илон перевёл взгляд на другого мутанта - Вурзака. В отличие от Моффа, этот не был человеком. Его вытянутая козлиная голова была увенчана загнутыми назад рогами. Морду пересекал шрам, блестящий хирургическими скобами. Единственный глаз этого зверолюда горел живым разумом, давшим ему возможность выражать свои мысли словами на низком готике. Вурзак отличается звериной силой и жестокостью даже среди остальных членов отряда. Впрочем, девок в борделях “Восторга”, кажется это только привлекало. Или же те деньги, что он отваливал за их услуги. Медленно но верно корабль по своему жрал и его: банщицы отбелили его шерсть, татуировки покрывали оголенные участки тела. Его оставшаяся белая шерсть переливалась блеском металла пирсинга.
Сам Илон крепко подсел на нюхательные смеси - колоться он не любил, да и не было удобно - обе руки ему заменяла аугметика, своих он лишился при взрыве плазменной винтовки. Что-то коснулось его бедра и он дёрнулся в сторону, но нога не нашла опоры и Илон почти полностью окунулся в жидкость, успев вытянуть мельтаган над головой. Сзади послышалось несколько смешков. Не обращая на них внимание Илон поднялся и продолжил идти. Он явно был рассеянным, ему не хватало собранности, а ведь во время задания нужно постоянно быть настороже… Потакая своим желаниям, он расстегнул карман и достал оттуда флакон, перемазав его в жиже. Закинув мельтаган на плечо, он рукой отвинтил крышку и вдохнул содержимое. Окружающее на миг поплыло, размылось, стало более гулким и вязким, но несколько секунд спустя чувства пришли в норму и ушли за её границы. Мысли в его голове проносились быстрее, чем он мог их осознать, и в то же время в них был некий порядок… Он задумался о том, как это вообще возможно, когда кто-то окликнул его.
Новак подождал, пока Илон поднимет на него начинающий стекленеть взгляд.
-У тебя совсем мозги отсохли?! - Прошипел по Новак. - Ты же не только себя, но и всех нас подставляешь! Если мы завалим единственное дело, что нам дали за всё время тут, то в лучшем случае нас просто загрызут здешние твари.
-Оставь его, Новак… - Подал голос Рольф, идущий впереди группы. Он хорошо знал Илона и доверял ему как себе, в конце концов они вместе дезертировали из Гвардии пятнадцать лет назад и с тех пор были неразлучны.
-Тебе следовало оставить этого придурка после Глиссамира II. Он тогда чуть нас всех не угробил.
-Тебе лучше закрыть свой рот, пока этого не сделал наш железный друг. - Главарь указал пальцем в спину Крад’Гхола.
Новак рассержено зарычал, но отвернулся от Илона и ушёл вперёд.
Илон моргнул и обнаружил себя в другом помещении. У него сильно пересохло во рту, и он открыл флягу, чтобы выпить. Из открытой фляги пошёл пар и он, мгновение подумав, закрутил её обратно. Постепенно сознание догнало тело, и Илон вспомнил, что они прошли через жижу и сейчас стояли у… Нет, сейчас он спускался по верёвке и смотрел на стену. Его сознание странным образом скакало от событий минутной давности и до настоящего момента. Он заметил на стене какие-то нацарапанные слова и попытался их прочитать, но удар огрина покачнул его на верёвке и сбил с мысли. Он успел услышать, как кто-то возмущается его голосом, и испугался, что навсегда останется здесь один, пока кто-то другой украдёт его тело и будет жить его жизнью. В какой-то мере он ведь был той единственной мыслью у себя в голове, которая канет в небытие стоит только телу отвлечь от него своё внимание….
Рольф подошёл к Илону. Тот скинул дыхательную маску и курил лхо-палочку, дожидаясь пока весь отряд не спустится вниз. Остекленевшие глаза и серьёзное лицо определяли в нём напряженную работу мысли.
-Ты какой-то сам не свой. - Сказал Рольф облокачиваясь на стену рядом с Илоном. Он достал зажигалку и закурил сам.
Несколько секунд Илон молчал а затем, подавившись дымом, начал смеяться. Рольф с сочувствием глянул на старого друга. Этот корабль стремительно пожирал всю группу. Сквозь свой смех Илон услышал, как проводник-механикум что-то говорит и от звука его голоса у него заныли зубы. Он замычал от ощущения и обнаружил, что вот уже несколько минут ходьбы по шахте тихо мычит себе под нос какую-то мелодию, закинув мельтаган на плечо. Рядом с ним шагал Кирилл, повесив руки на дробовик. Его изуродованное лицо закрывал белый, грубо сшитый капюшон с прорезями для глаз - полтора года назад он слишком близко познакомился с зажигательной гранатой одного из имперцев, и расплавленный шлем и маска респиратора прикипели к его потекшей, словно воск коже. Почувствовав взгляд Илона, он повернулся к нему и просипел.
-Чего уставился, старик? - Ему не нравилось, когда на него пялятся. До ранения он был красив. Теперь же единственные у кого повернулся бы назвать его привлекательным, были шлюхи из борделей.
“Старик” отвернулся от Кирилла и ни сказав ни слова продолжил идти вперёд, ощущая как наркотик медленно ослабляет хватку.
Пару дней назад, наёмники были уверены, что про них забыли. Сейчас они брели в какой-то жиже и только что здоровенный мутант застрелил своего солдата, зарычав что-то о дезертирстве. Его налитые кровью глаза и искаженное тело явно намекали на то, что он не нормален не только физически. Идущий впереди отряда мутант-телохранитель дернулся, когда что-то тронуло его ногу, а затем ударил в жижу своей силовой булавой. Мофф стал очень нервным после нескольких месяцев непрерывного вливания в себя наркотиков. На его огромных руках не оставалось живого места - все они были исколоты, а вены сожжены неуемным аппетитом. Босс сказал, что Мофф доиграется и лишится рук. Мофф ничего ему не сказал. Он вообще мало говорил с тех пор, когда мать в детстве вырезала ему язык и зашила рот своими волосами, следуя какому-то ритуалу.
Илон перевёл взгляд на другого мутанта - Вурзака. В отличие от Моффа, этот не был человеком. Его вытянутая козлиная голова была увенчана загнутыми назад рогами. Морду пересекал шрам, блестящий хирургическими скобами. Единственный глаз этого зверолюда горел живым разумом, давшим ему возможность выражать свои мысли словами на низком готике. Вурзак отличается звериной силой и жестокостью даже среди остальных членов отряда. Впрочем, девок в борделях “Восторга”, кажется это только привлекало. Или же те деньги, что он отваливал за их услуги. Медленно но верно корабль по своему жрал и его: банщицы отбелили его шерсть, татуировки покрывали оголенные участки тела. Его оставшаяся белая шерсть переливалась блеском металла пирсинга.
Сам Илон крепко подсел на нюхательные смеси - колоться он не любил, да и не было удобно - обе руки ему заменяла аугметика, своих он лишился при взрыве плазменной винтовки. Что-то коснулось его бедра и он дёрнулся в сторону, но нога не нашла опоры и Илон почти полностью окунулся в жидкость, успев вытянуть мельтаган над головой. Сзади послышалось несколько смешков. Не обращая на них внимание Илон поднялся и продолжил идти. Он явно был рассеянным, ему не хватало собранности, а ведь во время задания нужно постоянно быть настороже… Потакая своим желаниям, он расстегнул карман и достал оттуда флакон, перемазав его в жиже. Закинув мельтаган на плечо, он рукой отвинтил крышку и вдохнул содержимое. Окружающее на миг поплыло, размылось, стало более гулким и вязким, но несколько секунд спустя чувства пришли в норму и ушли за её границы. Мысли в его голове проносились быстрее, чем он мог их осознать, и в то же время в них был некий порядок… Он задумался о том, как это вообще возможно, когда кто-то окликнул его.
Новак подождал, пока Илон поднимет на него начинающий стекленеть взгляд.
-У тебя совсем мозги отсохли?! - Прошипел по Новак. - Ты же не только себя, но и всех нас подставляешь! Если мы завалим единственное дело, что нам дали за всё время тут, то в лучшем случае нас просто загрызут здешние твари.
-Оставь его, Новак… - Подал голос Рольф, идущий впереди группы. Он хорошо знал Илона и доверял ему как себе, в конце концов они вместе дезертировали из Гвардии пятнадцать лет назад и с тех пор были неразлучны.
-Тебе следовало оставить этого придурка после Глиссамира II. Он тогда чуть нас всех не угробил.
-Тебе лучше закрыть свой рот, пока этого не сделал наш железный друг. - Главарь указал пальцем в спину Крад’Гхола.
Новак рассержено зарычал, но отвернулся от Илона и ушёл вперёд.
Илон моргнул и обнаружил себя в другом помещении. У него сильно пересохло во рту, и он открыл флягу, чтобы выпить. Из открытой фляги пошёл пар и он, мгновение подумав, закрутил её обратно. Постепенно сознание догнало тело, и Илон вспомнил, что они прошли через жижу и сейчас стояли у… Нет, сейчас он спускался по верёвке и смотрел на стену. Его сознание странным образом скакало от событий минутной давности и до настоящего момента. Он заметил на стене какие-то нацарапанные слова и попытался их прочитать, но удар огрина покачнул его на верёвке и сбил с мысли. Он успел услышать, как кто-то возмущается его голосом, и испугался, что навсегда останется здесь один, пока кто-то другой украдёт его тело и будет жить его жизнью. В какой-то мере он ведь был той единственной мыслью у себя в голове, которая канет в небытие стоит только телу отвлечь от него своё внимание….
Рольф подошёл к Илону. Тот скинул дыхательную маску и курил лхо-палочку, дожидаясь пока весь отряд не спустится вниз. Остекленевшие глаза и серьёзное лицо определяли в нём напряженную работу мысли.
-Ты какой-то сам не свой. - Сказал Рольф облокачиваясь на стену рядом с Илоном. Он достал зажигалку и закурил сам.
Несколько секунд Илон молчал а затем, подавившись дымом, начал смеяться. Рольф с сочувствием глянул на старого друга. Этот корабль стремительно пожирал всю группу. Сквозь свой смех Илон услышал, как проводник-механикум что-то говорит и от звука его голоса у него заныли зубы. Он замычал от ощущения и обнаружил, что вот уже несколько минут ходьбы по шахте тихо мычит себе под нос какую-то мелодию, закинув мельтаган на плечо. Рядом с ним шагал Кирилл, повесив руки на дробовик. Его изуродованное лицо закрывал белый, грубо сшитый капюшон с прорезями для глаз - полтора года назад он слишком близко познакомился с зажигательной гранатой одного из имперцев, и расплавленный шлем и маска респиратора прикипели к его потекшей, словно воск коже. Почувствовав взгляд Илона, он повернулся к нему и просипел.
-Чего уставился, старик? - Ему не нравилось, когда на него пялятся. До ранения он был красив. Теперь же единственные у кого повернулся бы назвать его привлекательным, были шлюхи из борделей.
“Старик” отвернулся от Кирилла и ни сказав ни слова продолжил идти вперёд, ощущая как наркотик медленно ослабляет хватку.
Крики из подпола достигли небывалых высот, дикие вопли боли смешивались с криками ярости и поднимались вверх, услаждая слух офицеров. Люди, подвешенные в колоколах тряслись в агонии от проходившего по ним тока, заполняя мостик хаотичным колокольным звоном. Офицеры на мостике развлекались вместе со своим перерожденным капитаном, издеваясь рабами внизу. Один офицер ударил железным протезом ноги по схватившейся за прут руке. Закричав, раб прижал искалеченную кисть к груди и сделал несколько шагов назад, лишь для того чтобы с криком вскочить обратно на тело уже мёртвого соседа. Жар от пола был невыносим, сам он окрасился в тусклый алый цвет от нагрева. Мостик приятно пах жареным мясом и кипящей кровью.
- Танцуйте! Танцуйте! - Металлический голос капитана был невероятно живым для своей природы. Нахес выхватил поднос у слуги и слизал с него содержимое. Острые кристаллики впились в его длинный язык, нанося десятки мелких порезов. Когда они начали таять в его волшебной крови, он зарычал от переполняющей его силы. Он с размаху ударил подносом по лицу слуге, выбив несколько зубов. Схватившись за рот, слуга упал навзничь в ужасе уставившись на направленный на него болт-пистолет. Два выстрела превратили верхнюю часть его тела в развороченное мясо. Ударом ноги капитан откинул со своего пути тело, упав на решётку пола, оно стянуло к себе изнывающих от жары людей. Они подставляли ладони и умывались тёплой кровью и пили её. Капитан направился к собственному трону и разлёгшимся возле него девам, чьи изуродованные тела он находил в разы привлекательнее чем ухоженные наложниц. Заметив его внимание, они отвлеклись от своих забав и перестали подкидывать виноград в подполье. Они проводили руками по своим калечным телам, расцарапывая руками фиолетовые рубцы шрамов, разглаживая культи отсутствующих конечностей и лаская несуществующие губы.
Капитан нежно взял одну из рабынь за лицо и притянул к себе, впившись в неё поцелуем. Она обвила его ногами и принялась ласкать его тело металлическое тело обрубками рук. Он дал ей ещё пару мгновений наслаждения, перед тем как откинуть её от себя и сесть на командный трон. У его ног вился десяток калечных дев, борясь за право быть ближе к нему. Они рычали и били друг друга ради его мимолетного внимания. Нахес взглянул в сторону и заметил, как несколько пьяных офицеров заводят на мостик глуттона, раздутая туша которого сотрясалась с каждым новым шагом. Разодетый в кричащие цвета и колпак он выглядел как раздутый карнавальный шар. Офицеры и глуттон продолжали смеяться над какой-то шуткой. С трудом поприветствовав капитана, офицеры начали смотреть на то, как глуттон пытается поклониться. Попытки толстяка вызвали новый приступ смеха у всей группы, включая самого глуттона. Задыхаясь от смеха, они направились к одному из обзорных окон, где был установлен ломящийся от еды стол.
Афзал отвлекся от веселья на несколько минут. По его команде, механизмы тела впрыснуло в контейнер мозга вещества, заблокировавшие его чувства. Все лишнее было мгновенно отсечено.
-Тишина. - Слова железного тирана были едва слышны на мостике, но все веселье затихло уже через пару секунд. Скованные в колоколах люди получили отдых, офицеры перестали смеяться и говорить. Мостик погрузился в тишину, нарушаемую лишь шипением жира в подполе и редкими стонами оттуда же. Под маской злобного веселья на мостике скрывался страх.
На короткие пару минут он уподобился механикуму. Ленты из серебра тоньше волоса выдвинулись из трона и направились к его здоровому глазу. Обогнув стекловидное тело они соединились со зрительным нервом и продолжили свой путь, окутывая мозг Нахеса и соединяясь с ним. Мгновение спустя его сознание слилось с потоком чистой информации о состоянии корабля. Там было что-то ещё, громадное и опасное, словно зверь следящий над капитаном - совокупность тысяч порочных машин, миллионов мыслей пропитавших металл корабля и морей проклятых плазмы и топлива, текущих по венам корабля. Затем присутствие померкло, и потекли отчёты о прибытии лорда Соломона, рапорты поисковой группы, доклады от младших офицеров и многочисленные сообщения. Несколько когнитивных ошибок были вызваны остаточными следами наркотических веществ. Фильтруя информацию с невероятной скоростью, он не нашёл ничего требующего его непосредственного внимания.
Нити серебра втянулись обратно в подголовье трона, голопроекции отчётов погасли и Афзал остался неподвижно сидеть на своем троне, пока введенные вещества не прекратили своё действие. Как только его сознание вновь заняли человеческие чувства, он встал и направился к выходу из Мостика. Ему нужно было увидеть Сергия, ошибки в его работе были недопустимы. Он должен быть совершенным, иначе ему не место подле Возлюбленного.
Библиотека. Десятки, сотни, тысячи книг. И все - ключи. Ключи к знанию, великому Знанию, к которому колдун всегда стремился всей душой. А замок для этих ключей колдун найдёт. Кто, как не он знает много замков от которых нет ключей? А ведь никто, НИКТО не сможет воспользоваться этой пропастью знаний в полной мере. Кроме него. У лорда нет ни сил, ни способностей чтобы овладеть этой мощью. Кхайон знал, что если он найдёт то, что нужно - то его сила, а значит и влияние, и так немалые, возрастут до истинно пугающих размеров. Почему "то, что нужно" ? Потому что кроме истинных Знаний, тут имелось и немало неактуальной информации, интересной одним только последователям Слаанеш - способы получения удовольствий, инструкции для составления договора с демоном Слаанеш, молитвы Наслаждения и т.д. Тем не менее, колдун не собирался отказываться даже от такого. Ибо нет ненужной информации, есть неактуальная, а неактуальной она остаётся только некоторое время.
Но это потом. Сперва - открыть новые горизонты, получить деталь Великого Плана Тзинча, увидеть ещё один элемент невообразимой конструкции Архитектора. Только прежде всего это нужно найти. Колдун ощущал этот массив варп-сигнатур, состоявших из кричащих, воющих, что-то предлагающих, просящих, угрожающих голосов, которые гулким, мешающиеся друг с другом эхом отдавались у Кхайона в голове, что значительно затрудняло поиски. Как корабли Трупа-на-Троне идут сквозь бушующий Варп на свет Астрономикона, так и тзинчит шёл сквозь психический тайфун на маячок той самой книги. Необходимой. Нужной.
Колдун забыл о времени, объём энергии захлёстывала его, а количество информации ошеломляло. Кхайон пытался сильнее вычленить поток энергии принадлежащей Тзинчу, но безуспешно.
Решив положиться на волю Тзинча, он решил идти в случайном направлении, в надежде что выйдет к необходимому. И не прогадал. Проходя мимо очередной полки, он резко остановился перед книгой в голубом окладе и с оком Тзинча на корешке. Другие голоса резко затихли, только шёпот, обещавший власть и силу стал сильнее и настойчивее.
Колдун взял её в руки и раскрыл.
Но это потом. Сперва - открыть новые горизонты, получить деталь Великого Плана Тзинча, увидеть ещё один элемент невообразимой конструкции Архитектора. Только прежде всего это нужно найти. Колдун ощущал этот массив варп-сигнатур, состоявших из кричащих, воющих, что-то предлагающих, просящих, угрожающих голосов, которые гулким, мешающиеся друг с другом эхом отдавались у Кхайона в голове, что значительно затрудняло поиски. Как корабли Трупа-на-Троне идут сквозь бушующий Варп на свет Астрономикона, так и тзинчит шёл сквозь психический тайфун на маячок той самой книги. Необходимой. Нужной.
Колдун забыл о времени, объём энергии захлёстывала его, а количество информации ошеломляло. Кхайон пытался сильнее вычленить поток энергии принадлежащей Тзинчу, но безуспешно.
Решив положиться на волю Тзинча, он решил идти в случайном направлении, в надежде что выйдет к необходимому. И не прогадал. Проходя мимо очередной полки, он резко остановился перед книгой в голубом окладе и с оком Тзинча на корешке. Другие голоса резко затихли, только шёпот, обещавший власть и силу стал сильнее и настойчивее.
Колдун взял её в руки и раскрыл.
Гримуар выбранный Кхайоном излучал в пространство определенные ноты силы. Его обложка сотканная из застывшей лавы переливалась всполохами внутреннего огня, а страницы прессованного пепла замешанного на поте пытаемых содержали множество грязных таинств написаных их же кровью. Но всё это было поверхностно. Павонид явно почувствовал что наполнение этой книги лишь крошечная её часть. Часть сотканная бураками для дураков. Истинная же сущность книги могла бы открыться только избранному, умеющему читать тайные знания и использовать их знаки. Не открывая книги он нашарил пальцами правой руки на внутренней поверхности толстоного, лавового переплёта совершенно не отличимый участок сквозь который сочился холодок скрытых пространств. На указательном пальце колдуна раскрылся небольшой рот и прошептал в холод истинные слова силы. Книга завибрировала. Правая рука сама начала её открывать и корабль, вокруг, содрогнулся от бешеной судороги. Его рецепторы пронзила леденящая боль и колебания этой боли начали расходиться по нервным каналам. Корпус корабля задрожал и пошёл волнами. Словно колебания жидкости от брошенного камня, они расходилась от отсека где располагалась библиотека. Мостик и главный ментальный центр механикам зафиксировал открытие сильного варп излучения в этой зоне. Корабль мяло и деформировало, он сгибался и складывался сжимаемый вращающейся в центре воронкой. С каждым новым витком принимая совсем уже далекие от изначальной формы, все кто были в соседних отсеках и уровнях погибли сразу, сожранные освободившейся стихией, многие другие, искаженные и заражённые, ещё долго скитались по вопящим, вставшим на дыбы, коридорам бывшего корабля. Спустя несколько часов, скрученная на подобие двойного вложенного самого в себя G, Конструкция из Восторга озарилась фиолетовым галло и с ментальным хрустом, унёсшим с собой сознание ближайших в парсеке от эпицентра псайкеров, провалилась в варп. Дикий хохот наполнил все освободившиеся пространство, этот хохот столь надрывистый, и насыщенный что одной своей реверберацией порождал материю и пространство. Материю руки и пространство приоткрывшейся на сантиметр книги. Левая рука с силой навалилась на, наполнившуюся дикими переливами света, лавовую обложку. Раздался грохот сомкнувшихся километровых каменных створок. Вокруг все потрескивало. Ближайшие книги ворохом разорванных страниц медленно опускались, брошенные закрутившей их силой. Конструкции переборок недовольно ворчали и скрипели возвращая себе привычные формы и очертания. Правой руки не было. Книга поглотила её вместе с доспехом по самое предплечье. На её месте медленно оседал кристаллический дымок. Некоторое время фигура колдуна замерла в осознании, сознания в котором медленно удалялся заливающийся диким хохотом образ двуглавой птицы, одна из голов которой и выдавала эти сотрясающие трели.
- Мррр мррр мррр. - заурчало что-то за спиной. - Добро пожаловать наа боорт, Пааавоонид. - Чей-то механический голос, раздававшийся на фоне фрчания смешно растягивал интонации. Птичья голова в голове Кхйона даже подавилась своим смехом от столь комичного, по её мнению произношения.
- Иннтереснааая у ваас мехааника телаа. - Продолжал фырчащий, дребезжащий и растягивающийся голос. - Позвольте поолюбооптытствоовать, ооноо у вааас толькоо наа энергии имматерииумаа, или преедусмотрееноо реезервноое питаниие на случай экранироованиния.
Приходя в себя от оцепенения вызванного хохотом далекого насмешника, Кхайон посмотрел на то место где когда-то была его рука.
Кристаллические механизмы его тела уже принялись наращивать каркас для продолжения обрубленной кости, а кристаллики мяса, поддаваясь пульсу его сердец, меняли направления своих граней и с каждым биением чуть наращивали свой потерянный объём. «Таким темпом регенерация займёт 11 часов, если ничего не предпринимать.» - Пронеслось в мыслях Кхайона и он обернулся на голос. В десятке шагов перед ним весела тонкая фигура закутанная в фиолетовую, отливающую глянцем ультрафиолета, робу с символами механикум. Фигура висела над «полом» туннеля библиотеки, уткнувшись в стенки тонкими острыми шипами, укреплёнными на пяти извивающихся манипуляторах, выступающих из спины фигуры.
Гримуар, выбранный Кхайоном, излучал в пространство определенные ноты силы. Его обложка, сотканная из застывшей лавы, переливалась всполохами внутреннего огня, а страницы прессованного пепла, замешанного на поту пытаемых, содержали множество грязных таинств, написанных их же кровью. Но всё это было поверхностно. Павонид явно почувствовал, что наполнение этой книги лишь крошечная её часть. Часть, сотканная дураками для дураков. Истинная же сущность книги может открыться только избранному, умеющему читать тайные знания и использовать их. Не открывая книги он нашарил пальцами правой руки на внутренней поверхности толстого, лавового переплёта совершенно неотличимый участок, сквозь который сочился холодок скрытых пространств. На указательном пальце колдуна раскрылся небольшой рот, и прошептал в холод истинные слова силы. Книга завибрировала. Правая рука сама начала её открывать и корабль вокруг содрогнулся от бешеной судороги. Его рецепторы пронзила леденящая боль, и колебания этой боли начали расходиться по нервным каналам. Левая рука с силой навалилась на наполнившуюся дикими переливами света лавовую обложку. Раздался грохот сомкнувшихся километровых каменных створок. Вокруг все потрескивало. Ближайшие книги ворохом разорванных страниц медленно опускались, брошенные закрутившей их силой. Конструкции переборок недовольно ворчали и скрипели. Правой руки не было. Книга поглотила её вместе с доспехом по самое предплечье. На её месте медленно оседал кристаллический дымок. Некоторое время фигура колдуна замерла в осознании образа медленно удаляющегося, заливающегося диким хохотом силуэта двуглавой птицы, одна из голов которой и выдавала эти потрясающие трели.
Приходя в себя от оцепенения вызванного хохотом далекого насмешника, Кхайон посмотрел на то место где когда-то была его рука.
Кристаллические механизмы его тела уже принялись наращивать каркас для продолжения обрубленной кости, а кристаллики мяса, поддаваясь пульсу его сердец, меняли направления своих граней и с каждым биением чуть наращивали свой потерянный объём. «Таким темпом регенерация займёт 11 часов, если ничего не предпринимать.» - Пронеслось в мыслях Кхайона и он обернулся на голос. В десятке шагов перед ним висела тонкая фигура закутанная в фиолетовую, отливающую глянцем ультрафиолета робу с символами механикум. Фигура висела над «полом» туннеля библиотеки, уткнувшись в стенки тонкими острыми шипами, укреплёнными на пяти извивающихся манипуляторах, выступающих из спины фигуры.
- Мррр мррр мррр. - заурчало что-то за спиной, - Добро пожаловать наа боорт, Па-а-аво-онид.
Чей-то механический голос, раздававшийся на фоне фрчания смешно растягивал интонации. Птичий голос в голове Кхайона даже подавилась хохотом от столь комичного, по его мнению, произношения.
- Иннтереснааая у ваас мехааника телаа. - Продолжал фырчащий, дребезжащий и растягивающий гламные голос. - Позвольте по-олюбо-оптытство-овать, о-оно у Ва-а-ас только-о на-а энерги-и имматери-иума-а, или пре-едусмотре-ено-о ре-езервно-ое питани-ие на случай экраниро-ования. Колдун остановился в своём созерцании завораживающего своей необычностью процесса регенерации, и обернулся в сторону голоса.
- Предусмотрено. Только ни разу не использовалось.
- Ах, что это я, не представился даже. Я - ФлафийZ17, к Вашим услугам. Работаю над нервными системами Восторга. Расскажите, будьте добры, о технологиях, используемых в вашем теле. Возможно ли их приобрести? А что вы думаете о "Восторге" и его владельце, нашем дорогом лорде Соломоне? Как Вы полагаете, какое место колдунов Тзинча в общей картине мироздания?, - далее следовало несколько вопросов, подходящих скорее не ренегату культа Механикус, но искушённому в философию аристократу
- Технологии... Я не имею права о них распространяться, к сожалению. Воссозданию они, скорее всего, не подлежат, так что о покупке и речи быть не может. Соломон... пока что не могу сказать чего-то определённого, слишком уж мало мы знакомы. А корабль как корабль. Были и лучше, были и хуже. Ничего примечательного.
Хоть лица Кхайона нельзя увидеть, но по интонации можно подумать что он улыбается.
- Самый странный тип вопросов. Вопросы "зачем?". Почему у каждого должна быть цель? Зачем светят звёзды? Зачем существует гравитация? Всё - прах, Флафий. Нет и не было никакого смысла ни в чём, все мы - игрушки Богов. И откуда такая заинтересованность философией? Ты - Магос Юрис?
- Столь великий чернокнижник, и вынужден считаться с кем-то, и не может распоряжаться тем что он имеет? - на лице Флафия механическая бровь над одним из трёх окуляров приподнялась. А «кошачье» урчание его систем даже притихло от удивления.
- Если ваша милость считает, что у простого адепта. - просто одетого в шёлковые, переливающееся одеяние, украшенное редкоземельными металлами, с просто превосходными, мастерски сделанными манипуляторами. С кистями рук, собранных из прозрачных, заострённых кристаллов, аккуратно левитирующими рядом друг с другом, создавая форму кисти. С просто знаками отличий высших аристократов "Восторга" и старших рангов механикусов, - у простого адепта не достаточно возможностей для предложения адекватной цены... А мне говорили, почитатели Тзинча славятся своей мудростью. - Тонкие ноты в голосе Флафия словно пропитаны химическим растворителем, - А про корабль - возможно, некоторые вещи в его устройстве показались бы вам интересными. Если хотите, мог бы стать вашим гидом.
- Всё — прах, говорите. О, сладостные речи. В салонах высшего света корабельной элиты вам бы внимали с величайшим интересом. Как жаль, что простые смертные не заинтересуют колдуна астартес. Про философию - разве же тут может быть простой ответ? Конечно ради услады жизни, зачем ещё нужны тысячи слов. Кстати о словах. Не видел раньше у этой книги такого эффекта, как Вы его добились?
- И, и Ваша рука? Может быть Вам позвать несколько рабов, чьи души станут топливом для механизмов вашего тела?
Колдун давится смешком.
- Флафий, но это совершенно не твоё дело. И если я сказал, что технология не подлежит репликации и не продаётся, значит, я имею некоторые основания так говорить, верно? И не стоит оскорблять меня, механикус. Крайне не рекомендую. Но от тебя как гида я всё же не стану отказываться, как, собственно, и от рабов. А про книгу... что же, не думаю что мои объяснения что-то скажут тому, кто не является псайкером. Ах да, неужели кто-то ещё пытался как-то взаимодействовать с ней?
Голос из золочённой решётки рта звучит с весёлой, игривой интонацией.
- Может быть и не моё, но и может быть станет моим. Вы, мой дорогой гость, видимо слишком низкого мнения о моём сословии и о квалификации механикум Восторга, зря, ох, зря. На ваш взгляд она может и не подлежит, а ваш остывающий труп может будет думать по-иному. - мурлыкающий смешок забивает эфир но вместе с этим Флафий примирительно поднимает руки. - Но оставим, оставим это на будущее. Которое может и не настанет. Приказ на рабов я отправил, их приведут к нам через несколько минут. И что касается псайкеров и книги, в архиве библиотеки есть имена кто взаимодействовал с ней и ничего подобного об её силе в отчетах. А найти подходящего псайкера и обучить его, это возможно-возможно, опять таки, если вы захотите дать цену. Но и оставим это. Вы согласились чтобы я был для вас гидом. Когда вам будет угодно? [запрос на взаимодействие с колдуном отправлен по инстанциям на верх, одобрение на взаимодействие от кузница кибtрнетикум получено, одобрение от верховной власти Восторга по закодированному каналу.]
- Я и не думал подвергать сомнению мощности Восторга, но это невозможно восстановить даже силами Ксаны II. Экскурс по кораблю после того, как приведут рабов.
Приходя в себя от оцепенения вызванного хохотом далекого насмешника, Кхайон посмотрел на то место где когда-то была его рука.
Кристаллические механизмы его тела уже принялись наращивать каркас для продолжения обрубленной кости, а кристаллики мяса, поддаваясь пульсу его сердец, меняли направления своих граней и с каждым биением чуть наращивали свой потерянный объём. «Таким темпом регенерация займёт 11 часов, если ничего не предпринимать.» - Пронеслось в мыслях Кхайона и он обернулся на голос. В десятке шагов перед ним висела тонкая фигура закутанная в фиолетовую, отливающую глянцем ультрафиолета робу с символами механикум. Фигура висела над «полом» туннеля библиотеки, уткнувшись в стенки тонкими острыми шипами, укреплёнными на пяти извивающихся манипуляторах, выступающих из спины фигуры.
- Мррр мррр мррр. - заурчало что-то за спиной, - Добро пожаловать наа боорт, Па-а-аво-онид.
Чей-то механический голос, раздававшийся на фоне фрчания смешно растягивал интонации. Птичий голос в голове Кхайона даже подавилась хохотом от столь комичного, по его мнению, произношения.
- Иннтереснааая у ваас мехааника телаа. - Продолжал фырчащий, дребезжащий и растягивающий гламные голос. - Позвольте по-олюбо-оптытство-овать, о-оно у Ва-а-ас только-о на-а энерги-и имматери-иума-а, или пре-едусмотре-ено-о ре-езервно-ое питани-ие на случай экраниро-ования. Колдун остановился в своём созерцании завораживающего своей необычностью процесса регенерации, и обернулся в сторону голоса.
- Предусмотрено. Только ни разу не использовалось.
- Ах, что это я, не представился даже. Я - ФлафийZ17, к Вашим услугам. Работаю над нервными системами Восторга. Расскажите, будьте добры, о технологиях, используемых в вашем теле. Возможно ли их приобрести? А что вы думаете о "Восторге" и его владельце, нашем дорогом лорде Соломоне? Как Вы полагаете, какое место колдунов Тзинча в общей картине мироздания?, - далее следовало несколько вопросов, подходящих скорее не ренегату культа Механикус, но искушённому в философию аристократу
- Технологии... Я не имею права о них распространяться, к сожалению. Воссозданию они, скорее всего, не подлежат, так что о покупке и речи быть не может. Соломон... пока что не могу сказать чего-то определённого, слишком уж мало мы знакомы. А корабль как корабль. Были и лучше, были и хуже. Ничего примечательного.
Хоть лица Кхайона нельзя увидеть, но по интонации можно подумать что он улыбается.
- Самый странный тип вопросов. Вопросы "зачем?". Почему у каждого должна быть цель? Зачем светят звёзды? Зачем существует гравитация? Всё - прах, Флафий. Нет и не было никакого смысла ни в чём, все мы - игрушки Богов. И откуда такая заинтересованность философией? Ты - Магос Юрис?
- Столь великий чернокнижник, и вынужден считаться с кем-то, и не может распоряжаться тем что он имеет? - на лице Флафия механическая бровь над одним из трёх окуляров приподнялась. А «кошачье» урчание его систем даже притихло от удивления.
- Если ваша милость считает, что у простого адепта. - просто одетого в шёлковые, переливающееся одеяние, украшенное редкоземельными металлами, с просто превосходными, мастерски сделанными манипуляторами. С кистями рук, собранных из прозрачных, заострённых кристаллов, аккуратно левитирующими рядом друг с другом, создавая форму кисти. С просто знаками отличий высших аристократов "Восторга" и старших рангов механикусов, - у простого адепта не достаточно возможностей для предложения адекватной цены... А мне говорили, почитатели Тзинча славятся своей мудростью. - Тонкие ноты в голосе Флафия словно пропитаны химическим растворителем, - А про корабль - возможно, некоторые вещи в его устройстве показались бы вам интересными. Если хотите, мог бы стать вашим гидом.
- Всё — прах, говорите. О, сладостные речи. В салонах высшего света корабельной элиты вам бы внимали с величайшим интересом. Как жаль, что простые смертные не заинтересуют колдуна астартес. Про философию - разве же тут может быть простой ответ? Конечно ради услады жизни, зачем ещё нужны тысячи слов. Кстати о словах. Не видел раньше у этой книги такого эффекта, как Вы его добились?
- И, и Ваша рука? Может быть Вам позвать несколько рабов, чьи души станут топливом для механизмов вашего тела?
Колдун давится смешком.
- Флафий, но это совершенно не твоё дело. И если я сказал, что технология не подлежит репликации и не продаётся, значит, я имею некоторые основания так говорить, верно? И не стоит оскорблять меня, механикус. Крайне не рекомендую. Но от тебя как гида я всё же не стану отказываться, как, собственно, и от рабов. А про книгу... что же, не думаю что мои объяснения что-то скажут тому, кто не является псайкером. Ах да, неужели кто-то ещё пытался как-то взаимодействовать с ней?
Голос из золочённой решётки рта звучит с весёлой, игривой интонацией.
- Может быть и не моё, но и может быть станет моим. Вы, мой дорогой гость, видимо слишком низкого мнения о моём сословии и о квалификации механикум Восторга, зря, ох, зря. На ваш взгляд она может и не подлежит, а ваш остывающий труп может будет думать по-иному. - мурлыкающий смешок забивает эфир но вместе с этим Флафий примирительно поднимает руки. - Но оставим, оставим это на будущее. Которое может и не настанет. Приказ на рабов я отправил, их приведут к нам через несколько минут. И что касается псайкеров и книги, в архиве библиотеки есть имена кто взаимодействовал с ней и ничего подобного об её силе в отчетах. А найти подходящего псайкера и обучить его, это возможно-возможно, опять таки, если вы захотите дать цену. Но и оставим это. Вы согласились чтобы я был для вас гидом. Когда вам будет угодно? [запрос на взаимодействие с колдуном отправлен по инстанциям на верх, одобрение на взаимодействие от кузница кибtрнетикум получено, одобрение от верховной власти Восторга по закодированному каналу.]
- Я и не думал подвергать сомнению мощности Восторга, но это невозможно восстановить даже силами Ксаны II. Экскурс по кораблю после того, как приведут рабов.
В ожидании рабов Флафий продолжает бормотать что-то на своём кошачьем, но колдун горделиво и неподвижно, словно белые пирамиды когда-то процветающего Просперо смотрит в даль. Флафий подходит к книге, которая отодрала сыну Магнуса руку и аккуратно, выпуская из манипулятора тонкие щупы принимается обследовать места где он касался её пальцами. Возможно, механикус что-то и видит в одном из множества режимов визиров.
Через пару минут «библиотекарь»-сервитор, приводит двух сомнамбулических людей. Тощие, но довольно-таки чистые, одетые в одни рваные шорты и ошейники, босые и с чёрными зрачками во всю радужку. "Библиотекарь" держит манипулятором поводки и протягивает их павониду и Флафию. Поясняет, что их доставили из спецхранилища в соседнем с библиотекой отсеке. Там всегда есть запас в несколько десятков рабов для экспериментов. Библиотекарь предлагает пройти из читального зала в алтарно-эксперементное помещение. Колдун, не изменив позы сказал:
- Жди. Сначала закончу с этими.
Он замер на секунду, вопрошая Варпу. И он ответил ему. Десяток зелёных нитей хищно потянулись от чернокнижника к рабам. Рабы начали в мгновение ока стареть и ссыхаться, а после четырёх секунд контакта с "нитями" рассыпались горсткой не имеющих жизненной эссенции костей. Но жизни рабов не были потрачены зря. Подстёгнутый регенерационный механизм гарантировал, что рука отрастёт через час и 12 минут.
После не продолжительного обмена любезностями, угрозами и обещаниями мучительной расправы сути сторонним наблюдателям никогда не узнать, вычурный механикум и идущий путями Тзинча нашли что-то похожее на взаимопонимание. По результатам которого Кхайону преподнесли двух рабов, что были тотчас же отправлены в горнило ритуала, забрызгав испаряющейся на лету кровью окружавшие предметы. Фолианты с жаждой впитали в себя эти крупицы, и воздух в этом отсеке библиотеки начал наполнятся испарениями железа, добавляя к запаху испаренной кристаллической плоти новые нотки.
После этого механикум, представившийся Флафием, что-то приятно промурлыкал и предложил павониду экскурсию по кораблю, поскольку запереться в библиотеке он ещё успеет тысячу раз, а оценить красоты “Восторга" в такой приятной компании, шанс может быть и упущен.
Видимо от общей безысходности, недопонимания сути своего положения, потери нити пути и вообще за необходимой для всего этого информацией, колдун не долго думая соглашается.
Выходя из Библиотеки через другие ворота, Кхайон мельком замечает, скопление жизни в конструкциях стен библиотеки, где-то эта жизнь словно пучками торчит во вне отсека, уходя в глубины корабля. Многие перегородки и металлические перекрытия выглядят прозрачными для Кхайона, состоя только из элементарной материи. В некоторых видны трубопроводы с текущими в них душами бывших живых и тех кто никогда жив не был. Флафий всю дорогу щебечет на своём странном наречии, описывая жизненные перипетии корабля и их команды, привязывая их к конкретным местам и событиям, но все это ощущается Кхайоном как тлен бытия, не интересный и не имеющий практической ценности. Они проходят мимо врат технического отсека, двери которого не проницаемы для взгляда колдуна. Створки их исписаны запретными литаниями и омыты кровью множества жертв. Но даже через такую защиту павонид чувствует могучую волю жизни скрытую там. Флафий естественно не обращает на отсек внимания, на вопрос же отмахиваясь отвечает, что там просто дублирующие системы, аварийной связи, вступающие в работу когда основные системы корабля повреждены или находятся в критическом состоянии. Куда более интересные вещи, по мнению Флафия, находятся в Шпилях корабля.
Они направляются дальше, преодолевая тоннели и открытые пространства, на которых в виде магических фигур разложены стонущие рабы. Преодолевая подъемники, которые проносят Кхайона мимо огромных жизнепроводов по которым, за призрачными конструкциями стен, проносятся раскалённые до синевы потоки жизни и информации корабля. Всё пространство наполненялось звуками жизни корабля: стоном металла, гулом труб и проводов под стенами и полом, а также эхом какого-то огромного механизма движущегося в глубинах корабля.
Преодолевая один за другим посты охраны, укомплектованные от полуголых варваров, до золоченых кирасиров, иногда ныряя в технические туннели, с безмолвными фигурами, угловатых, и остроконечных скитариев-стражей, покорно склоняющихся перед фигурой Флафия. Жизни в этих механизмах не намного больше чем в сервиторах, но некоторые снабжены устройствами по капле вводящими в них различные растворы боли и наслаждения. Трепет этих чувств летает повсюду на корабле. И чем более высокие уровни они преодолевают, тем первое становится утонченнее а второе жирнее. Временами Кхайон видит на стенах тайные знаки скрытых внутри корабля культов. Утонченное влечение к скрытым знанием, удовольствие от обладанием тем, что недоступно простым, изысканность редкого. Все это явно в фаворе кого-то на корабле. Но туда ли сейчас они направляются? На одной из верхних палуб они проходят мимо каюты с тайным знаком, похоже что двери её давно не открывали. В тупиковых ответвлениях коридоров виднеются потайные люки, легонько светящиеся в непроглядной, технической тьме. Кхайон словно зверь на поводке следует за своим механическим гидом, который все продолжает и продолжает свой вальс с звуками и информацией. Возможно до сознания колдуна начинает доходить, что вся эта прогулка гремучая смесь из изощрённой мести за его отказ поделиться технологиями, или же тайное предложение знаний в обмен на его тайные знания.
Затем следуют парадные залы с непрекращающимися пиршествам, на стенах которых, распятые трофеи монстров превращенные в хитроумные движущиеся инсталляции, артефакты забытых веков и цивилизаций всё ещё полные скрытой силы, знанием о реальной ценности которых едва ли владеет кто либо на корабле, быть может разве сам его властитель. Кхайона проводят по более уединенным альковам, по ложам где схожие с Флафием существа звонко переливаются фонтанами звуков, сплетаясь в объятиях демонических принцесс Слаанеш?, чьи тела обильно сдобрены механизмами. Лица некоторых сплетены из сплошной мешанины шестерёнок, на всей поверхности фиолетовой кожи других, фосфоресцирует синевой, подобие экрана по которому без остановки бегут знаки скрапкода от прикосновения визорами к которому, молодые адепты падают содрогаясь в конвульсиях, а Флавий лишь заговорчески мигает золоченым, пульсирующим зрачком окуляра. Рука одной из демонесс оборачивается остроконечным прибором из переливающегося радужного металла, чье острие погружается в головной отросток одного из адептов, тело его начинает бить мелкая дрожь, а прозрачные трубки наполняются светом извлекаемого знания. Раструбы на спине демона начинают испускать серебрящуюся, легковесную эссенцию и гид с провожатым, покидают этот отсек. Гудение жизни за переборками набирает какую-то особую, тонкую ноту.
Они опускаются в отсеки машин и реакторов, во владения искаженных варпом зверей и к озерам тончайших ручейков слез, слышат биение гигантского сердца корабля и ощущают бурление сточных труб городских нужников. Бульканье биомасс и пение райских птиц. Скольжение клинка вынимаемого из позолоченных ножен и грохот стрельбы в закоулках местных свободных палуб, зовущихся Городом. Восприятие Кхайона начинает идти кругом и постоянное присутствие скрытой от него жизни изводят желания. Он несколько раз пытается убить своего гида и ему это удаётся. Несколько отсеков павонид наслаждается долгожданной тишиной и спокойно изучает знаки уже уничтоженного культа. Но сколько-то минут спустя мерзкий Флафий выскакивает из какого-то неприметного туннеля, сопровождаемого натужным ревом очередного механизма, и пытка бесполезным знанием продолжается вновь. Мельтешат лица и рожи. Тусклые свечения неумех псайкеров, болезненное мерцание представленного к нему парии, золоченые плечи астартес, чья аура чернее бездн космоса. Весь этот пьянящий калейдоскоп обрывается нитью летального заклинания, вновь обрушенного на фигурку Флафия, и усталый Колдун опускается в библиотечное кресло, его рука почти функционирует, её плоть уже завершила полный каркас. Синие пальцы, усеянные светящимися полосами кристаллических жил, приятно подчиняются командам разума сжимая и разжимая чей-то освежеванный череп. Но в руке ещё не вся сила. Библиотека плывет. Изображение скручивается и сворачивается в водовороте радужных перьев. Кто-то смеётся.
Кхайон стоит на наклонном коническом полу сужающемуся к низу, там отверстие с остатками тонкого каркаса полусферы окна, под ним десятки, сотни метров глубины, гигантский атриум помещения, внутри которого множество фигур суетливо заняты делом, в центре зала что-то монументальное беспрерывно и плавно вращается, временами, с гулкими ударами, меняя своё направление. Над головой прозрачная пласталь купола с тончайшей инкрустацией звенящими от излучения металлами. Все вокруг фонит диким и смертельным, для простых, излучением. По инкрустациям бегают пленённые лучики варпа, и широкие окуляры Флафия словно улыбаясь смотрят на прилипшего, магнитными подошвами, к сорока пяти градусному полу помещения-воронки, астартес-Тзинча.
- Ну как вам? - безучастно спрашивает механикум словно они никогда и не покидали библиотеки и их разговор все ещё в том туннеле её отсека.
...
Тяжелые веки с трудом поднимаются. Взгляд устремляется в перекрещивающиеся беспорядок далеких и темных, отливающих синевой сводов. Голова шевелится в чём-то мягком. Глаза колдуна осматриваются и обрастают плотью. Синей с белесыми шрамами, и почти черными прожилками вен. Плоть обрастает залом. Величественным высоким залом, сложенным из камней всех оттенков синего и голубого, стены его из торчащих каменных граней, нарочито оставленых в первозданном природном хаосе, а среди них пылают золотом, плавно текущие реки, закругляюсь и гуляя водоворотами вокруг каменных пиков. Мощные колонны из этого же камня, инкрустированные золотыми узорами, подпирают твердь высоких сводов. По левую руку хозяина череда высоких арок с безбрежной синевой неба за ними. Оттуда доноситься далекие звуки жизни и холод, северный ветер однако совершенно не доставляет дискомфорта синеватой плоти колдуна. Он приподнимается на своём ложе и оно с металлическим звоном приподнимается вместе с ним. Чудной работы механический трон состоящий из множества звеньев ровно подогнанных под спину, руки, ноги и голову колдуна. Этакий многосуставный силуэт, обитый красным бархатом, приятно ласкающем ороговевшую старческую кожу. Подчиняясь движениям тела, трон послушно перестраивается в сидячее положение. По правую руку прозрачного стекла столик с большой горкой синей пыли и стальной узорчатой трубкой, по стволу которого извиваются пернатые звери. Вокруг горки пыли свернулась каменная статуя спящей ящерицы. Её единственный глаз закрыт, а полупрозрачное, синие тело приятно искажает пространство вокруг неё.
— Учитель, Нойах. Вы уже вернулись из странствия к величайшему? Да прибудет его мудрость с вами вечно. — На полу возле одной из колонн разбросана груда разноцветных подушек, с неё встаёт очень бледный, высокий и тонкий юноша, его голый череп обрит и отмечен татуировкой. - За его спиной, и колонной, на стене постоянно шевелится гигантское полотно, живое море колышется там, окружая своими не спокойными водами синий каменный остров, с высокими пиками черной башни на нём.
Тяжелые веки с трудом поднимаются. Взгляд устремляется в перекрещивающиеся беспорядок далеких и темных, отливающих синевой сводов. Голова шевелится в чём-то мягком. Глаза колдуна осматриваются и обрастают плотью. Синей с белесыми шрамами, и почти черными прожилками вен. Плоть обрастает залом. Величественным высоким залом, сложенным из камней всех оттенков синего и голубого, стены его из торчащих каменных граней, нарочито оставленых в первозданном природном хаосе, а среди них пылают золотом, плавно текущие реки, закругляюсь и гуляя водоворотами вокруг каменных пиков. Мощные колонны из этого же камня, инкрустированные золотыми узорами, подпирают твердь высоких сводов. По левую руку хозяина череда высоких арок с безбрежной синевой неба за ними. Оттуда доноситься далекие звуки жизни и холод, северный ветер однако совершенно не доставляет дискомфорта синеватой плоти колдуна. Он приподнимается на своём ложе и оно с металлическим звоном приподнимается вместе с ним. Чудной работы механический трон состоящий из множества звеньев ровно подогнанных под спину, руки, ноги и голову колдуна. Этакий многосуставный силуэт, обитый красным бархатом, приятно ласкающем ороговевшую старческую кожу. Подчиняясь движениям тела, трон послушно перестраивается в сидячее положение. По правую руку прозрачного стекла столик с большой горкой синей пыли и стальной узорчатой трубкой, по стволу которого извиваются пернатые звери. Вокруг горки пыли свернулась каменная статуя спящей ящерицы. Её единственный глаз закрыт, а полупрозрачное, синие тело приятно искажает пространство вокруг неё.
— Учитель, Нойах. Вы уже вернулись из странствия к величайшему? Да прибудет его мудрость с вами вечно. — На полу возле одной из колонн разбросана груда разноцветных подушек, с неё встаёт очень бледный, высокий и тонкий юноша, его голый череп обрит и отмечен татуировкой. - За его спиной, и колонной, на стене постоянно шевелится гигантское полотно, живое море колышется там, окружая своими не спокойными водами синий каменный остров, с высокими пиками черной башни на нём.
- К своему сожалению, к своему сожалению. А давно ли я ушёл?
>— Вас не было несколько часов. Мой господин. Визирь Алиф являлся с докладом, но не стал дожидаться вашего пробуждения. Кровь змеи.
>кровь змеи
NANI?
- Найди мне его.
> — Будет исполнено, мудрейший. — Ловко выскочив из подушек, угловатый юноша поскакал к противоположной от трона стене. При его приближении стена дрогнула разделившись на каменные створки и обратно сомкнулась за ним не оставив следов. Лишь огненно золото в этом месте какое-то время лучилось ярче. В тронной зале остался лишь северный ветер и бесконечное множество шевелений и шорохов.
>Ноах собирает разрозненные, после погружения в лазурную пыль, мысли и воспоминания, собирая себя по кусочкам. Последние что он помнит, как в своём фантасмагорическом видении, наполненным гротескными ужасами и любопытными образами, он падал в жерло чего-то гигантского, в объятья холодного света. В том видении он был рыцарем колдуном. Прямо как во времена своей молодости. Ноах оглядывается. За троном на специальном постаменте красуется его величественный чёрный доспех, с укрепленным в рукавицах вороненым, изогнутым колдовским мечем. Давно ему уже не доводилось облачаться в него. Практически с тех пор как он захватил этот остров. Как стал полноправным правителем земель Синего Камня. Все местные племена стали его рабами, все безбрежные запасы магии, хранящиеся в недрах этой земли, его Ноаха, лучшего мага школы Павонид, личным запасом бесконечности его жизни и владычества. Начали набегать настольгические воспоминания из молодости, как он странствовал по южным пустыням и как попал в секту исказитеоей плоти, как пережил многих и как восстанавливал себя из пепла, как ... воспоминания все больше и больше требовали к себе внимания, правая рука Клодуна дрогнула нашаривая стальную трубку, глаза сами повернулись к горке Лазурной Пыльцы. Кристаллическая ящерица подняла голову и открыла свой единственный глаз. Внутри синей глазницы вращался золотой водоворот магии с угольно чёрным зрачком, пристально, но в тоже время с каким-то внутренним теплом, наблюдающим за Ноахом.
Есть мнение, что всё это иллюзия.
Как бы её развеять?
>По золотым прожилкам стен зала пробегает светящаяся волна, отражая мощь магического напряжения своего хозяина. Но ничего не меняется. Замок, трубка, ожившая статуя, все на месте. Ящерица закрывает веко и когда вновь открывает его, радужка её глаза, уже преобразовалась с золотой на лазурную. Слышен звук раскрывающихся створок каменных дверей. Из арок балкона слышны отголоски какой-то возни, в городе у подножья замка какая-то свара.
YOU
Выхожу на балкон и смотрю что происходит.
>За арками проемов следует широкий балкон, чёрного камня. За его мощным парапетом виден далекий морской горизонт. На значительном отдалении от него начинается береговая линия. Напротив, взора башни, в ней устроена широкая бухта с портом, в которой полным полно кораблей. Собрание из совершенно невообразимых конструкций и форм. От примитивных деревянных парусников, до магоходов искусных, утонченных конструкций. (Из подсознания) Весь свет мира нынче здесь. От низких зданий порта начинается город, несколько километров его унылых построек расползаются в разные стороны, окруженные с лева и права темным северным лесом. Колдун ведет линию взгляда к башне и видит, как в километре от неё город кончается забитой народом площадью. От туда и доносятся крики и звуки потасовки. Похоже собравшиеся там разделились на несколько враждебно настроенных групп. Оставшийся километр от города до башни занят сплошным частоколом камней, острыми черными пиками каменного леса-лабиринта. Смертельного для большинства входящих.
YOU
Гиппус, куда ты меня забросил? Мне страшно.
Пытаюсь посмотреть через кого-нибудь на площади, по какому поводу свалка.
Это в смысле залезть кому-нибудь в голову и посмореть что там.
Колдун слегка напрягся и его сознание легко скользнуло из тела. В момент когда оно уже покидало плоть за спиной колдуна кто-то тихо кашлянул. Дух нырнул в спираль, потускневшее небо закрутилось, меняясь местами с черными остриями, каменного леса, в котором вдруг вспыхнули ярко алые пятна фосфоресцирующего свечения. Доли секунды и с ощутимой плотностью дух нырнул в чью-то плоть. Чпок. — ТЫ ЧТО ТВАРЬ ЧО ТВАРЬ ЧО ТЕБЕ НАДО ТЫ ЧТО ТУТ ЗАБЫЛ ПОТРОХА ТВОИ ВОТ НА ЭТОТ КУЛАК — колдун оказался в громоздком, высоком теле, кулак которым он сейчас грозил, был явно привычен как к ударам по лицам, так и к тяжёлой работе.
Вся площадь кишела кричащими. С одной стороны были суровые, крепкие люди, с изрезанными ветром и солью лицами, с засаленными белесыми волосами в грубой и крепкой одежде. Напротив них бесновалась звериная толпа. Полу люди полу звери, в шкурах и без них, с рогами, копытами и костяными наростами поверх конечностей. Большие, малые и громадные в два-три человеческих роста. Все они были в бешенстве и кидались вперед на людей. Но. Но по какой-то причине кровопролитие не начиналось. Между двумя группами словно существовал какой-то невидимый барьер. Когда кто-то кидался вперёд. Воздух перед ним густел и искажался, превращайся в пружинящее подобие бурлящего желе. Бегущего отбрасывало обратно в свою толпу. От чего придавленные, падающим телом, явно не становились добрее.
— Я ТВОЮ БАРАНЬЮ МАТЬ КОЗЛИНА ЕПАЛ ЕЩЁ В СОСНИЧЕСТВЕ ТВАРЬ ДАЙ ТОЛЬКО ДО ТЕБЯ ДОТЯНУТЬСЯ ОТОРВУ ТЕБЕ НАХЕР И ЭТО ТОЖЕ ОТОРВУ И — эти люди явно не испытывали страха перед звериной толпой, хотя немного присмотревшись колдун решил что людей в два, если не в три, раза больше. Попытавшись покрутить кричащей головой, от чего голова выдала очередной крик в ухо рядом стоящему, колдун приметила вокруг площади ещё одну группу полулюдей.
Их яркая сине-лазурная кожа, приятно выделялась на фоне грязной толпы и двухэтажных, деревянных хибар, окружавших площадь.
Габариты их не отличались от габаритов большого человека. Голый мускулистый торс и причудливые металлические поножи-юбки. В руках зубастые мечи и короткие арбалеты. Головы синих полулюдей имели птичьи черты. Многие тоже были украшены рогами, но грубыми, как у кричащих скотолюдей, а изящно ветвящимися и закручивающимися в причудливые спирали. Все в них излучало изящество, ухоженность, силу и уверенность. Глаза колдуна отдыхали на лицезрении этого, в потоке непрекращающегося хаоса. Но этого отдыха было не так много, пара десятков, не более. В склоку они не лезли, рассыпавшись цепочкой по периметру площади на приличном расстоянии друг от друга. Ещё двое из них занимали позиции на балконах домов. Расположенных с двух противоположных сторон, от широкой улицы, которая шла от порта и вливалась в площадь по центру, невидимый барьер также вспыхивал по этой же линии. - КХА КХА -
Кхайон обернулся.
Теперь в зале он был не один. Высокий, лысый мужчина, завернутый в красный, с золотыми солнцами, халат, до самых ступней. Украшенный различными драгоценностями, лазурными камнями с энергией внутри и какими-то причудливыми механизмами, свисающими на золотых цепочках с кистей и шеи.
— О светлейший, приветствую твоё пробуждение. Что показал тебе великий в твоих странствиях? Что ждет нас всех дальше?
- Ну что. Плохо всё будет. Ну что тебе ещё?
- И ты здравствуй. Великий сохранил грядущее во тьме, увы. А не произошло ли чего-то за время моего отсутствия?
>- Великий испытывает нас, воистину.
>- Твой мир прежний. Беженцы продолжают прибывать, а с ними твой остров засыпают богатства. Но твой взор видит, твои рабы Ссуры не хотят жить рядом с зверолюдьми. И мы не сможем удерживать их так вечно. Нужно что-то решать, о мудрейший. Материковые зверолюди конечно отвратительные дикари, но если они, все таки смогут перебраться через Бледное море и придут к нам, лучших кандидатов в пушечное мясо мы не найдем.
- Мне было бы интересно услышать твоё мнение по этой проблеме.
>- Думаю разное, о брат Солнца. Сейчас у нас, как никогда много ресурсов, можно попробовать сослать зверей на северную часть острова и устроить им там собственное поселение. Но зверолюди не любят подчинятся, придётся заставить их силой. Также поместив их в дали от себя, мы намного меньше сможем влиять и контролировать их. И если придут они мы можем не успеть использовать их как щит.
>Визирь замолк и его длинные пальцы, с неестественно широкими шариками суставов, остановились в воздухе. Изображая ни то фигуру мольбы, ни то желая вцепиться в горло кому-то невидимому.
>- Конечно, повелитель, если вам будет угодно. То возможно щепотка лазурного Тибия и ваше великое мастерство, смогли бы сотворить достаточное чудо, и все проблемы решились бы сами собой.
Соломон расслабился на троне. Его механическая нога уже успела ему надоесть своей бесчувственностью, и он уже подумывал над тем, чтобы обменять пару рабских жизней на услуги демонов по восстановлению плоти. Но не сейчас. Он взял мундштук и втянул в себя густой дым.
Переговоры с капитанами прошли лучше, чем он ожидал. Наверняка они приняли за причуду или каприз подписание договора собственной кровью… До тех пор, пока бумага не начала гореть и вопить их голосами. Теперь они принадлежали ему.
Его восприятие подернулось, и он выдохнул вверх черное как смоль облако. В свете оно начало переливаться другими цветами, часто недоступными простому взгляду. Игра дыма не останавливалась ни на секунду, и он менялся рисуя разнообразные картины. Лорд уделил несколько секунд своего времени, рассматривая дымку.
Подошедший слуга встал возле его трона, в безмолвии ожидая позволения говорить. Соломон едва заметно кивнул головой.
-Владыка, тысяча извинение за то, что отвлекаю вас во время вашего отдохновения… Пришло сообщение от почтенного Афзала Нахеса. Оно гласит о том, что некий беглый капитан вернулся. Он просит вашей милости.
Отсутствующий глаз Соломона начал болеть.
-Как интересно… - Лорд втянул в себя ещё одну порцию дыма и медленно выдохнул его через нос. Пришедшего с сообщением слугу повело, и он оперся о трон.- Прикажи готовить транспорт.
Облаченный в богато украшенную броню и в окружении своей гвардии и двух колдунов Соломон стоял на летной палубе корабля. На ковровой дорожке перед ним стоял молодой человек представившийся лейтенантом Грейсом. Он уже заканчивал свою приветственную речь, когда Соломон прервал его на полуслове.
-Проведи меня на мостик своего корабля, Грейс. - Соломон протянул руку к своему гвардейцу и тот вложил в нее сигару. Закурив, он почувствовал, как желание убивать медленно отступает, а то и дело тянущаяся к богато украшенному ножу рука наконец улеглась на его рукоять.
Путь на мостик занял около двадцати минут, в ходе которого лейтенант явно чувствовал себя неуютно. Соломона вели длинным путём, о чём ему услужливо подсказала память о всех стандартных схемах имперских кораблей. Они оттягивали момент встречи с капитаном как можно дольше. Лейтенант и Лорд вели разговор о “Велипарсии” - корабле капитана Венгреда. Лорда интересовала численность и выучка экипажа, количество рабов, боеприпасов и состояние корабля. Соломон высказал ему часть своего плана по дестабилизации Топей Друза. Он предлагал им наиболее опасную работу, но у капитана не было иного выхода, кроме как согласиться на это.
Двери со стуком шестерней начали ползти в стороны, медленно открывая вид на мостик корабля. Латунь здесь сочеталась с деревом, мостик был залит ровным зелёным светом когитаторных стоек и панелей управления. В центре зависла синяя сфера гололитической панели, проецирующая станцию швартовки корабля, её вооружение и десятки других столбцов информации.
Экипаж мостика нервно поглядывал на огромную фигуру космодесантника со своих постов. Лейтенант сделал шаг вперёд и доложил капитану Венгреду о прибытии “гостя”. Соломон не слушал его, как и сам капитан. Они смотрели друг другу в глаза, и если у одного в них была смесь самоконтроля и тщательно скрываемого страха, то в других глазах была лишь ядовитая насмешка и обещание боли.
-Венгред, тебе действительно не следовало от меня убегать. - Выдохнул Соломон вместе с дымом от сигары, поднимаясь к возвышению трона. - Теперь ты мой. С потрохами и даже душой. Но не волнуйся, со временем это начнет тебе даже нравиться.
Толстая цепочка на шее капитана уловила взгляд Возлюбленного и сдвинулась несколько звеньев, оставив аккуратные разрезы на тонкой коже шеи. От этого капитан Венгред закрыл глаза, полный смеси отвращения и постыдного наслаждения. В мыслях всех на мостике раздался тихий, манящий смех.
Соломон опустил руку к поясу и достал оттуда флягу, горлышко которой украшал один из нерождённых, раскрывший пасть.
- Демон обещал тебе мою милость и прощение, и я дарую их тебе. - Арис уже был на последней ступени, ведущей к трону. Он протянул руку и схватил капитана за горло, притягивая его к себе. Начавшееся волнение на мостике жестко пресекли гвардейцы, пролаявшие команды сидеть смирно и выпустившие пару выстрелов в самых ретивых.
В глазах Венгреда застыли страх и ненависть, когда Соломон раздавил флягу над его головой. Из сжатой перчатки полилась чёрная, отдающая розовым и фиолетовым дымка, она опускалась на лицо капитана, впитываясь в его глаза, рот и уши. Двум колдунам стоило огромных усилий удержать демона для повторного связывания. Он был в ярости - он не хотел снова оказаться скованным в реальности.
-Помни, человечек - боль это ярчайшая грань наслаждения! - Прокричал Соломон, наблюдая за тем, как лицо капитана разъедает дымка. Его глаза кипели, рот превратился в гримасу боли, когда плоть слезла с зубов и иссохла. Сами зубы пошли трещинами и рассыпались, оголяя нервы. Несколько долгих секунд он мог лишь орать от боли, прежде чем очередной вздох не начал пожирать его горло и лёгкие, тогда он мог лишь безумно хрипеть и биться в хватке. Через несколько секунд пытка закончилась и иссохшее тело упало на ступени. Позади раздались несколько выстрелов из хеллганов, когда гвардейцы Соломона вновь начали устанавливать порядок на мостике. Цепочка золота с трупа переместилась на бронированный наруч Соломона. В сиянии света она начала погружаться в него, и, достигнув кожи превратилась в одну из множества татуировок змеи после чего застыла в лживой неподвижности.
- Как и было обещано. Моя милость и прощение. Возвращайте его! - Повелел колдунам Соломон.
Процесс пошёл вспять. Иссохшее, скрючившееся и почерневшее тело наполнилось жизненной силой, сжатые комки внутренних органов вновь наполнились воссозданной кровью. Выступившая пена на лице собралась обратно в глазницы и сформировалась в глаза, наполненные ужасом, а затем пришёл черед легких и мостик заполнил вопль первозданного ужаса. О как он был прекрасен!
Соломон прижимал капитана одной рукой к ступеням. Члены экипажа корабля были в ужасе, колдуны за спиной Соломона истекали кровью из глаз и ушей, но продолжали своё действо, от которого температура на мостике стремительно падала. Иней расползался от капитана по ступеням, трону и консолям управления. Соломон достал с пояса церемониальный нож и склонился над возвращающимся к жизни капитаном. Кровь, все ещё полная наркотика после выкуренной сигары упала на лоб Венгреда, и Соломон принялся чертить на его лбу знак Слаанеш. Метку раба.
Острый палец перчатки резал так сильно, что оставлял следы на черепе. В новые раны затекала кровь Ариса, мгновенно застывая в ранах. В середине этого процесса, удерживаемое тело человека перестало кричать, уставившись на безумный оскал на лице Лорда. Это было первое, что увидел человек после своего возвращения в мир живых.
Вырванный из тела капитана, демон тем временем осознавал себя в материальной вселенной. Колдуны проделали огромную работу, привязывая демона к мостику корабля.
- Теперь о делах, Венгред. - Соломон не мигая смотрел в глаза капитану. - Это, - Возлюбленный сделал круг пальцем. - Принадлежит мне. - Палец ткнулся в грудь капитану, оставив следы его собственной крови на форме. - Ты - принадлежишь мне. Если ты хоть на секунду подумаешь иначе… То испытанное тобою - покажется лишь каплей в океане той боли, на что Раав обречет тебя и всех остальных.
Пока Соломон расписывал капитану прелести его нового существования, мостик менялся. Первыми заметили перемены стоящие за пультами люди. Строки информации и данных на их рабочих местах исчезли, и их заменил совершенно незнакомый язык. Секунды спустя он стал клинописью, набором цифровых воплей машинного духа и наконец символы исчезли. На мостике стало темнее, когда экраны погасли, но света ещё хватало, чтобы видеть отражения собственных лиц в погасших экранах. На офицеров мостика с другой стороны глядели они сами, но уже в образе живых мертвецов. Серая кожа, пустой взгляд, но в то же время пугающие и слишком живые движения, в мелких деталях не совпадающие с их оригиналами.
Когда системы мостика перезагрузились, у подножия трона сидела демонесса. От неё пахло жженым деревом, весенними цветами и ледяным серебром.
Переговоры с капитанами прошли лучше, чем он ожидал. Наверняка они приняли за причуду или каприз подписание договора собственной кровью… До тех пор, пока бумага не начала гореть и вопить их голосами. Теперь они принадлежали ему.
Его восприятие подернулось, и он выдохнул вверх черное как смоль облако. В свете оно начало переливаться другими цветами, часто недоступными простому взгляду. Игра дыма не останавливалась ни на секунду, и он менялся рисуя разнообразные картины. Лорд уделил несколько секунд своего времени, рассматривая дымку.
Подошедший слуга встал возле его трона, в безмолвии ожидая позволения говорить. Соломон едва заметно кивнул головой.
-Владыка, тысяча извинение за то, что отвлекаю вас во время вашего отдохновения… Пришло сообщение от почтенного Афзала Нахеса. Оно гласит о том, что некий беглый капитан вернулся. Он просит вашей милости.
Отсутствующий глаз Соломона начал болеть.
-Как интересно… - Лорд втянул в себя ещё одну порцию дыма и медленно выдохнул его через нос. Пришедшего с сообщением слугу повело, и он оперся о трон.- Прикажи готовить транспорт.
Облаченный в богато украшенную броню и в окружении своей гвардии и двух колдунов Соломон стоял на летной палубе корабля. На ковровой дорожке перед ним стоял молодой человек представившийся лейтенантом Грейсом. Он уже заканчивал свою приветственную речь, когда Соломон прервал его на полуслове.
-Проведи меня на мостик своего корабля, Грейс. - Соломон протянул руку к своему гвардейцу и тот вложил в нее сигару. Закурив, он почувствовал, как желание убивать медленно отступает, а то и дело тянущаяся к богато украшенному ножу рука наконец улеглась на его рукоять.
Путь на мостик занял около двадцати минут, в ходе которого лейтенант явно чувствовал себя неуютно. Соломона вели длинным путём, о чём ему услужливо подсказала память о всех стандартных схемах имперских кораблей. Они оттягивали момент встречи с капитаном как можно дольше. Лейтенант и Лорд вели разговор о “Велипарсии” - корабле капитана Венгреда. Лорда интересовала численность и выучка экипажа, количество рабов, боеприпасов и состояние корабля. Соломон высказал ему часть своего плана по дестабилизации Топей Друза. Он предлагал им наиболее опасную работу, но у капитана не было иного выхода, кроме как согласиться на это.
Двери со стуком шестерней начали ползти в стороны, медленно открывая вид на мостик корабля. Латунь здесь сочеталась с деревом, мостик был залит ровным зелёным светом когитаторных стоек и панелей управления. В центре зависла синяя сфера гололитической панели, проецирующая станцию швартовки корабля, её вооружение и десятки других столбцов информации.
Экипаж мостика нервно поглядывал на огромную фигуру космодесантника со своих постов. Лейтенант сделал шаг вперёд и доложил капитану Венгреду о прибытии “гостя”. Соломон не слушал его, как и сам капитан. Они смотрели друг другу в глаза, и если у одного в них была смесь самоконтроля и тщательно скрываемого страха, то в других глазах была лишь ядовитая насмешка и обещание боли.
-Венгред, тебе действительно не следовало от меня убегать. - Выдохнул Соломон вместе с дымом от сигары, поднимаясь к возвышению трона. - Теперь ты мой. С потрохами и даже душой. Но не волнуйся, со временем это начнет тебе даже нравиться.
Толстая цепочка на шее капитана уловила взгляд Возлюбленного и сдвинулась несколько звеньев, оставив аккуратные разрезы на тонкой коже шеи. От этого капитан Венгред закрыл глаза, полный смеси отвращения и постыдного наслаждения. В мыслях всех на мостике раздался тихий, манящий смех.
Соломон опустил руку к поясу и достал оттуда флягу, горлышко которой украшал один из нерождённых, раскрывший пасть.
- Демон обещал тебе мою милость и прощение, и я дарую их тебе. - Арис уже был на последней ступени, ведущей к трону. Он протянул руку и схватил капитана за горло, притягивая его к себе. Начавшееся волнение на мостике жестко пресекли гвардейцы, пролаявшие команды сидеть смирно и выпустившие пару выстрелов в самых ретивых.
В глазах Венгреда застыли страх и ненависть, когда Соломон раздавил флягу над его головой. Из сжатой перчатки полилась чёрная, отдающая розовым и фиолетовым дымка, она опускалась на лицо капитана, впитываясь в его глаза, рот и уши. Двум колдунам стоило огромных усилий удержать демона для повторного связывания. Он был в ярости - он не хотел снова оказаться скованным в реальности.
-Помни, человечек - боль это ярчайшая грань наслаждения! - Прокричал Соломон, наблюдая за тем, как лицо капитана разъедает дымка. Его глаза кипели, рот превратился в гримасу боли, когда плоть слезла с зубов и иссохла. Сами зубы пошли трещинами и рассыпались, оголяя нервы. Несколько долгих секунд он мог лишь орать от боли, прежде чем очередной вздох не начал пожирать его горло и лёгкие, тогда он мог лишь безумно хрипеть и биться в хватке. Через несколько секунд пытка закончилась и иссохшее тело упало на ступени. Позади раздались несколько выстрелов из хеллганов, когда гвардейцы Соломона вновь начали устанавливать порядок на мостике. Цепочка золота с трупа переместилась на бронированный наруч Соломона. В сиянии света она начала погружаться в него, и, достигнув кожи превратилась в одну из множества татуировок змеи после чего застыла в лживой неподвижности.
- Как и было обещано. Моя милость и прощение. Возвращайте его! - Повелел колдунам Соломон.
Процесс пошёл вспять. Иссохшее, скрючившееся и почерневшее тело наполнилось жизненной силой, сжатые комки внутренних органов вновь наполнились воссозданной кровью. Выступившая пена на лице собралась обратно в глазницы и сформировалась в глаза, наполненные ужасом, а затем пришёл черед легких и мостик заполнил вопль первозданного ужаса. О как он был прекрасен!
Соломон прижимал капитана одной рукой к ступеням. Члены экипажа корабля были в ужасе, колдуны за спиной Соломона истекали кровью из глаз и ушей, но продолжали своё действо, от которого температура на мостике стремительно падала. Иней расползался от капитана по ступеням, трону и консолям управления. Соломон достал с пояса церемониальный нож и склонился над возвращающимся к жизни капитаном. Кровь, все ещё полная наркотика после выкуренной сигары упала на лоб Венгреда, и Соломон принялся чертить на его лбу знак Слаанеш. Метку раба.
Острый палец перчатки резал так сильно, что оставлял следы на черепе. В новые раны затекала кровь Ариса, мгновенно застывая в ранах. В середине этого процесса, удерживаемое тело человека перестало кричать, уставившись на безумный оскал на лице Лорда. Это было первое, что увидел человек после своего возвращения в мир живых.
Вырванный из тела капитана, демон тем временем осознавал себя в материальной вселенной. Колдуны проделали огромную работу, привязывая демона к мостику корабля.
- Теперь о делах, Венгред. - Соломон не мигая смотрел в глаза капитану. - Это, - Возлюбленный сделал круг пальцем. - Принадлежит мне. - Палец ткнулся в грудь капитану, оставив следы его собственной крови на форме. - Ты - принадлежишь мне. Если ты хоть на секунду подумаешь иначе… То испытанное тобою - покажется лишь каплей в океане той боли, на что Раав обречет тебя и всех остальных.
Пока Соломон расписывал капитану прелести его нового существования, мостик менялся. Первыми заметили перемены стоящие за пультами люди. Строки информации и данных на их рабочих местах исчезли, и их заменил совершенно незнакомый язык. Секунды спустя он стал клинописью, набором цифровых воплей машинного духа и наконец символы исчезли. На мостике стало темнее, когда экраны погасли, но света ещё хватало, чтобы видеть отражения собственных лиц в погасших экранах. На офицеров мостика с другой стороны глядели они сами, но уже в образе живых мертвецов. Серая кожа, пустой взгляд, но в то же время пугающие и слишком живые движения, в мелких деталях не совпадающие с их оригиналами.
Когда системы мостика перезагрузились, у подножия трона сидела демонесса. От неё пахло жженым деревом, весенними цветами и ледяным серебром.
Соломон поднялся, отпуская капитана.
- Служи мне и тебе откроется вселенная Наслаждений. Предай меня, и твои страдания станут легендарными даже в Аду! - Возлюбленный взглянул на нерождённую тварь у командного трона. От этого единственного взгляда Лорда омыло теплом домашнего очага и приятной ломотой в уставшем теле. Он позволил себе секунду неги, прежде чем избавился от присутствия демона в разуме. - Её имя - Раав и она укажет тебе верный путь.
Арис уже подошёл к дверям, где стояли его люди с обнаженным оружием.
- Пока же в качестве жеста доброй воли, в честь нашего примирения, я дарую тебе возможность принести искренние извинения за свой поступок. Я жду десять тысяч рабов у своего корабля через шесть часов. - Соломон увидел, как Раав поднялась с подножия трона и подошла к оставшемуся лежать на ступенях Венгреду. Его слух уловив вкрадчивый и обволакивающий шёпот: “Не разочаруй его, гнев Лорда Соломона - последнее что тебе нужно. Ты не представляешь, какую честь он оказывает тебе… Пошли самых ценных, самых сильных и самых чистых...” Поток слов продолжал течь в ухо капитану, пока его грудь царапали любящие когти твари, рожденной из пошлости, визгов и осколков реликтовой веры.
Соломона отвлек один из его слуг.
- Повелитель, пришло сообщение с “Восторга”. От имени почтенных механикум: архимагос-бета Мектиос сообщает, что “варп-уловитель” готов к демонстрации.
- Великолепно. Передай им, что я прибуду в ближайшее время. Пригласите на демонстрацию моего гостя Фаэля Кхайона, он должен увидеть возможности моих техножрецов.
Лейтенант вновь сопровождал их. Удивительно, что ему хватило силы воли оторваться от Раав на мостике. В этот раз путь выбирал сам Соломон. Он не хотел повторения забавной и ненужной прогулки по безвкусным коридорам корабля.
В одном из лифтов он, не поворачивая головы к Грейсу произнёс.
- Когда капитан сломается, Раав пожрёт его. Пусть это будет тебе уроком на всю твою жизнь. Если она почует твою слабость ты последуешь прямиком за ним, но если ты выдержишь, она останется с тобой и направит тебя. Ты займешь освободившееся место капитана этого корабля. - Арис взглянул Грейсу прямо в глаза, от чего тот невольно сделал шаг назад. - Не подведи меня.
Соломон надел свой шлем и вышел из лифта. Вокс-передатчик ожил через несколько минут. Пришло сообщение от слуг Фаэля - говорилось, что он ещё два часа назад занял места для наблюдения за демонстрацией “варп-уловителя”. Ему будет интересно узнать мнение колдуна из Тысячи Сынов по поводу нового изобретения Мектиоса.
А я вообще понятие имею,как персонаж о каком ТИБИЕ он говорит?
- Нет, лишнее пушечное мясо лишним не бывает, - задумчиво ответил колдун. - Принеси-ка мне Тибия, я посмотрю, что смогу сделать.
>Ящерица на столе поворачивает голову в сторону Визиря.
>Да. Слово Тибий. Вскрывает в тебе комнату памяти. Ты видишь в своём разуме крупные светящиеся магией кристаллы. Наподобие тех, что встроены в украшения. Видишь их синие формы, сила в них укрощена. Видишь их же но зеленые. Видишь большую вертикальную шахту, уходящую в глубь земли, и измученных жарой людей, что перебираются по шатким лесам и выкапывают зелёную фосфоресцирующую руду, она жжет им руки. У многих людей искаженные и мутирование тела. Кого-то сбрасывают с помоста в глубину, тело падает, задевая конструкции и порождая грохот. Кто-то грозно орет. Работа продолжается.
Визирь отвечает.
>- Да, о брат звёзд. Сундук вам принести на фокусионную площадку, или сюда?
- На площадку.
ИДУ НА ПЛОЩАДКУ
ЕСЛИ Я ЗНАЮ ГДЕ ОНА.
>Хорошо. В стене за троном находиться винтовая лестница которая ведёт на заледеневшую круглую площадку на вершине башни.
>Ученик, спрашивает можно ли тебя сопровождать туда, чтобы лицезреть искусство мастера?
- Нет. Наверняка будет большое высвобождение энергии, от которого ты ,скорее всего, не сможешь защититься, а терять такого перспективного ученика - глупо.
>По периметру площадки торчат каменные зубцы разной высоты от метра, до трёх. Во всех них есть небольшие отверстия, размером что-то с хороший трехлитровый бутыль.
>Через какое-то время, по лесенке выбирается тзангор, несущий в руках золотой сундук. Ты открываешь его и внутри те самые заряженные, лазурью, кристаллы Тибия. От них прямо таки фонит варпом и силой. От одного их присутствия ты чувствуешь, как похмельный туман в твоей голове рассеивается. Ты видишь себя сотни раз на этой башни. Создающего мир вокруг. Саму башню. Каменный лес. Город и порт. Причесывающий рельеф самого острова и вообще. Каменные зубья в этих воспоминаниях светятся фосфорной лазурью.
В сундуке 9 кристаллы разного размера, от больших с предплечье до маленьких с палец.
Ну что же, вставляю тибий в соответствующие зубцы. Маленькие в маленькие, средние в средние и т.д.
Когда колдун начал творить заклинание, он скоро понял, что сила хлынувшая в него из кристаллов куда больше чем была необходима. Воздух вокруг башни задрожал, каменные зубцы вспыхнули ярким светом, тени исчезли, вместе с воздухом и фигуркой колдуна.
В городе видели, как на вершине колдовской башни вспыхнуло холодное солнце колдуна испепелило, тех энд шутк, бросившее свои колючие лучи в сторону жителей. Земля задрожала под их ногами. Дома искривлялись и закручивались в спирали, разумы людей наполнялись разнообразными галлюцинациями и искажениями. Громадные тела зверолюдей вспыхнули изнутри манящим, розоватым светом. Башня погасла, за ней погасло и солнце этого мира. Синие небо стремительно чернело, порождая из себя грозовые тучи. Грянул гром. Искажения покинули город. Люди очнулись от захватившего их. Внутреннее свечение бистменов гасло. Смываемое серостью нахлынувшего дождя.
Все крики на площади стихли. Обе толпы стояли безмолвно, воздетые в гневе кулаки медленно опускались. Кто-то со стоном вздохнул. Фигурка человека, раскинув руки, ринулась на встрече толпе зверей. Защитное поле не сработало. Тзангоры колдуны валялись на улице, оглушенные мощью заклинания их повелителях. Его чудо стёрло в пыль их собственные потуги. Первый человек достигает бистмена и рыдая обнимает его ногу, целует её, гладит, слизывает стекающие по ней капли дождя. Бистмен фырчит, но розовый свет уверенно тлеет в глубине его зрачков. Он мягко кладёт свою огромную руку на голову человека и ерошит его сальные, мокрые, патлы. Еще фигуры вырываются из толпы. Вся толпа срывается с места в крике ликования, подвывая от нетерпения. Объятья. Поцелуи. Падения в лужи и грязь. Ещё объятия. Возгласы счастью прокатываются по городу, трубный гул бистменов, призывающих самок, вторит ему.
Мрачный, серый, плотный дождь. Крупные капли падают на колдовскую площадку. Облачка пара испаряются от ,все ещё искрящегося молниями колдуна.
- Нет, лишнее пушечное мясо лишним не бывает, - задумчиво ответил колдун. - Принеси-ка мне Тибия, я посмотрю, что смогу сделать.
>Ящерица на столе поворачивает голову в сторону Визиря.
>Да. Слово Тибий. Вскрывает в тебе комнату памяти. Ты видишь в своём разуме крупные светящиеся магией кристаллы. Наподобие тех, что встроены в украшения. Видишь их синие формы, сила в них укрощена. Видишь их же но зеленые. Видишь большую вертикальную шахту, уходящую в глубь земли, и измученных жарой людей, что перебираются по шатким лесам и выкапывают зелёную фосфоресцирующую руду, она жжет им руки. У многих людей искаженные и мутирование тела. Кого-то сбрасывают с помоста в глубину, тело падает, задевая конструкции и порождая грохот. Кто-то грозно орет. Работа продолжается.
Визирь отвечает.
>- Да, о брат звёзд. Сундук вам принести на фокусионную площадку, или сюда?
- На площадку.
ИДУ НА ПЛОЩАДКУ
ЕСЛИ Я ЗНАЮ ГДЕ ОНА.
>Хорошо. В стене за троном находиться винтовая лестница которая ведёт на заледеневшую круглую площадку на вершине башни.
>Ученик, спрашивает можно ли тебя сопровождать туда, чтобы лицезреть искусство мастера?
- Нет. Наверняка будет большое высвобождение энергии, от которого ты ,скорее всего, не сможешь защититься, а терять такого перспективного ученика - глупо.
>По периметру площадки торчат каменные зубцы разной высоты от метра, до трёх. Во всех них есть небольшие отверстия, размером что-то с хороший трехлитровый бутыль.
>Через какое-то время, по лесенке выбирается тзангор, несущий в руках золотой сундук. Ты открываешь его и внутри те самые заряженные, лазурью, кристаллы Тибия. От них прямо таки фонит варпом и силой. От одного их присутствия ты чувствуешь, как похмельный туман в твоей голове рассеивается. Ты видишь себя сотни раз на этой башни. Создающего мир вокруг. Саму башню. Каменный лес. Город и порт. Причесывающий рельеф самого острова и вообще. Каменные зубья в этих воспоминаниях светятся фосфорной лазурью.
В сундуке 9 кристаллы разного размера, от больших с предплечье до маленьких с палец.
Ну что же, вставляю тибий в соответствующие зубцы. Маленькие в маленькие, средние в средние и т.д.
Когда колдун начал творить заклинание, он скоро понял, что сила хлынувшая в него из кристаллов куда больше чем была необходима. Воздух вокруг башни задрожал, каменные зубцы вспыхнули ярким светом, тени исчезли, вместе с воздухом и фигуркой колдуна.
В городе видели, как на вершине колдовской башни вспыхнуло холодное солнце колдуна испепелило, тех энд шутк, бросившее свои колючие лучи в сторону жителей. Земля задрожала под их ногами. Дома искривлялись и закручивались в спирали, разумы людей наполнялись разнообразными галлюцинациями и искажениями. Громадные тела зверолюдей вспыхнули изнутри манящим, розоватым светом. Башня погасла, за ней погасло и солнце этого мира. Синие небо стремительно чернело, порождая из себя грозовые тучи. Грянул гром. Искажения покинули город. Люди очнулись от захватившего их. Внутреннее свечение бистменов гасло. Смываемое серостью нахлынувшего дождя.
Все крики на площади стихли. Обе толпы стояли безмолвно, воздетые в гневе кулаки медленно опускались. Кто-то со стоном вздохнул. Фигурка человека, раскинув руки, ринулась на встрече толпе зверей. Защитное поле не сработало. Тзангоры колдуны валялись на улице, оглушенные мощью заклинания их повелителях. Его чудо стёрло в пыль их собственные потуги. Первый человек достигает бистмена и рыдая обнимает его ногу, целует её, гладит, слизывает стекающие по ней капли дождя. Бистмен фырчит, но розовый свет уверенно тлеет в глубине его зрачков. Он мягко кладёт свою огромную руку на голову человека и ерошит его сальные, мокрые, патлы. Еще фигуры вырываются из толпы. Вся толпа срывается с места в крике ликования, подвывая от нетерпения. Объятья. Поцелуи. Падения в лужи и грязь. Ещё объятия. Возгласы счастью прокатываются по городу, трубный гул бистменов, призывающих самок, вторит ему.
Мрачный, серый, плотный дождь. Крупные капли падают на колдовскую площадку. Облачка пара испаряются от ,все ещё искрящегося молниями колдуна.
> От тяжелой поступи колдуна расходились по полу и стенам тоненькие струйки синеватого огня. Войдя в залу он увидел Визиря убирающего поднос с горкой лазурного наркотика в открытую в стене каменную нишу. Куча подушек ученика волочилась и дрожала. Кристальная ящерица словно увеличившись в размерах, встречала хозяина, у ступеней лестницы, буравя его пылающими, золотым светом, глазами.
А ты ещё боялся что не получиться. У тебя осталось 8 сундуков чистого Тибия. Сообщит тебе Визирь. И ещё около 2х-3х в процессе конъюнкции из руды. Но процесс этот не быстрый.
>тогда просто сажусь и отдыхаю после ТЯЖЁЛОГО каста.
Алиф. Убрал Лазурную пыль в каменный шкаф и закрыл её. Прозрачная ящерица последовала за хозяином и улеглась у его ног обводя помещение золотыми глазами, цепляющимися за фигуры визиря и ученика, что тихонько постанывал из своих подушек.
- Арул, с тобой все хорошо? - Обратился к нему визирь вглядываясь в капашашуюся кучу.
- Да-ах - выдохнули от туда.
— Похоже ваше заклинание задело и его, о Свет мирового луча. — В этот момент с винтовой лестницы вышел мускулистый, темнокожий слуга несущий, в одной руке, пустой сундук из под Тибия. Визирь сделал ему какой-то знак глазами, на что слуга отрицательно помотал головой. Визирь продолжил. — Вы обрушили на деревню весь свет мироздания, может быть целый сундук было всё-таки излишне, вы так не считаете повелитель? — За такую неслыханную дерзость Колдун разорвал бы многих, одним щелчком пальца, но на ум ему сразу наплыла картина того что он позволяет Алефу говорить многое, за это его и держат в первых советниках.
— БУХ БУХ БУХ — в зал постучали.
— Не считаю. Или ты хочешь ощутить последствия слетевшего заклинания на себе? — В голосе колдуна слышна ирония.
— Весьма любопытно, - железные нотки - кто позволяет себе так стучать. Пусть войдет.
Визирь смиренно опускает голову. И тихо произносит.
- Я только хотел напомнить что Тибий наш главный козырь в надвигающейся войне.
Створки открываются и входит Тзангор-колдун. Крупный и увешанный разными магическими талисманами и золотыми украшениями, он явно взволнован.
- Мой повелитель. В шахте нашли что-то непонятное. Вам лучше взглянуть самому. Добытчики думали что наткнулись на новую жилу, но я осмотрел это место сам и уровень магической плотности там намного выше. Намного выше даже взогнанного чистого Тибия, не говоря уже о простой руде.
Ноах решительно встаёт с кресла —- Хорошо. Едем.
Выйдя из зала через каменный створки ворот, в которые легко мог бы пройти великан не пригибая головы. Они оказались в зале поменьше, форму которого можно было бы представить как круг, если не принимать в расчёт что все стены были изломаны и представляли из себя сплошную мешанину многогранных форм, углов и плоскостей, сделанных все из того же синего камня, который в этом зале был более темного оттенка. В стенах располагалось великое множество различных дверей всех форм и размеров, несколько почти не уступали створкам тронного зала, другие же были предназначены для существ не больше мыши. Все эти двери были раскиданы на всю высоту стен и большая часть из них не соприкасалась с полом.
Угловатые, темные стены смыкались в свод, в центре которого медленно вращалась восьмиконечная, массивная, чёрного чугуна звезда, опоясанная несколькими, светящаяся чёрным светом, кольцами. С звезды свисало несколько свежих тел, кто-то даже ещё шевелился. Вокруг тел сомнамбулически кружили скримеры и диски, чьи тела освещали помещение пляшущим, колдовским светом, звери варпа временами покусывали висящих.
Ноах хлопнул в ладоши и два диска спустились за ним и тзангором.
Из дверей тронного зала вышли Визирь и извивающийся, дергающийся ученик, руки его скользили по собственному телу, а голова то и дело запрокидывалась сжимая зубы, чтобы подавить стон.
— С вашего позволения, о ярчайший, я направлюсь в наши человеческие кладовые, нужно проинспектировать запасы, возможно городу понадобиться помощь после орг.. фестиваля воссоединения племён, что вы милостиво даровали нам. — Кивая в сторону ученика. — Арула я отведу в покои жриц, похоже он не сможет продолжить своё воздержание, боюсь если оставить его без присмотра он на несёт себе травмы.
- Проинспектируй. Разрешаю. И ещё, предоставь мне отчёт о событиях в городе. Количество пострадавших, разрушений, возможно, каких-то бросающихся в глаза событий.
- Пусть идёт, хоть и колдуну надлежит быть выдержанным, готовым и контролирующим себя.
Колдун с Тзангором поднялись на свои диски и пол под их ногами растворился, открыв широкую, уходящую вниз, петляющую шахту. Несколько десятков минут занял полет. Шахта изворачивалась словно обтекая скрытые в камне башни препятствия, иногда соединялась с другими турелями, различных размеров и форм, со ступенями и без, с залами заваленными неопределенными грудами и пузырьками пустых полостей. Они опускались все ниже и камень стен постепенно превратился из синего в чёрный. Полный мрак длился секунды. Тьма наполнилась зеленоватым фосфоресцированием, в чёрном камне показались светящиеся зелёным прожилки. Туннель сузился и привёл в полусферу пустоты. Как и у зала наверху, часть её стен тоже были утыканы, хаотично разбросанными дверьми. Стены мерно пульсировали зеленой породой, на стенах чадили вонючие факелы. Небольшая группа очень крупных людей, в грубых одеждах, поднялась с пола и поклонилась вошедшим. Они подобрали с пола две массивные цепи и с натугой начали тянуть их. Одна четверть, стены полусферы, дрогнула и медленно заскользила в сторону открывая пещеру с грудами светящегося камня, и с ещё одной группу рабов, занятых его сортировкой. Тзангор нырнул в пещеру указывая дорогу. Они спустились ещё ниже. Зеленые кристалл словно росли из прожилок породы, где-то двигались подъемные механизмы, кто-то падал ниц в приветствии. Воздух гудел от наполняющей его колдовской силы. Простые смертные двигались тут с явным трудом, гротескные, медленные, все их движения происходили с натугой словно они на дне озера. Ноах ощутил, как чешуйки его старческой кожи вспыхивают искрами, открывая путь новым молодым тканям. Приятный процесс, но колдун прекрасно помнил, что потеря бдительности и контроля над плотью даже на мгновение ,чревата непредсказуемыми мутациями.
Они спустились. Ниже. Спускались пока не добрались до самого дна. Стены здесь сплошь состояли из кристаллической породы. Тзангор указал рукой на небольшой обвал.
— Там.
Но Ноах и сам уже почувствовал где. Там где-то в неопределенной глубине породы вибрировало что-то поистине гигантское. Самый край зрения дрожал и принимался в движение, стоило только Ноаху чуть ослабить пристальность своего взгляда. Что-то щелкнуло у него под ногами. Красные глаза каменной ящерицы буравили стену, а её прозрачный, наполненный мельчайшими механизмами, хвост нервно подергивался, задевая о костяные пластины скримера-диска.
Пора подкрепится, передавай давай дальше. – донеслось до Сомни. Один из мародёров сунул Сомни небольшой пакетик с порошком, неоднородная дисперсия была всевозможных цветов.
Чё рассматриваешь, занюхивай. – буркнул передавший, раскрывая свой пакетик. У прожженного прохода в зал уже формировалась команда, послышались звонкие щелчки извлечённой чеки, мерзко захихикал огнемётчик, который уже вылизывал свой пакетик. Сомни тоже приложился к дури, едкий порошочек хищно принялся въедаться в слизистые. Суховатенько, суховатенько, суховатенько подумал Сомни и сам уже почти хохотнул, но тут раздались громкие хлопки и возбуждённые нервы завибрировали вместе со стенами. Увлекаемый приятными вибрациями топота ног, Сомни устремился со всеми в провал. Кто-то что-то кричал, что-то не членораздельное. Вибрации - создавать вибрации с этими мыслями Сомниферум обнаружил у себя в руках два пистолета, пальцы по привычки сжались и один из пистолетов выстрелил в пол. На этот раз Сомни уже в слух завопил – Вибрация! Кто-то толкнул его в плечо и заорал на него – Не в ту сторону воюешь, падаль нижнеуровневая. Это немного вернуло ясности в мысли проводника и он обнаружил что вибрировать надо не в пол, стрелять то есть. Хотя в основном, весь отряд вибрировал по своему, две грузные фигуры, уже неслись куда-то в глубь зала, огнемётчик радостно хохоча и прыгая то с одной ноги на другую, поливал им в след струями огня.
- Что бы быстрее бежали, что бы быстрее быстреееееее ааааааа – полоумно выкрикивал он, срываясь на крик.
Сомни тоже принялся вибрировать в приближающиеся фигуры, вместе со всем отрядом, каждый выстрел отдавался приятным давлением в ладонях и оставлял красивые узоры вспышек на сетчатке глаз, но вдруг эти узоры начали метаться и громыхать по всему залу.
Трупные черви, трупные черви любят огонь, ооооогооооонь – завопил огнемётчик.
Сомни догадался, что эти узоры вполне реальны и стоит пытаться от них уклонятся, хотя ему иногда хотелось вибрировать вместе с ними и только тонкая грань осознания, отбрасывала мысли броситься к ним. Наблюдая за огромной фигурой, которая скакала и колотила что то в противоположенном краю зала, Сомни тоже захотел попробовать, что то новенькое и что бы ощущения были острее он решил выбрать самую подходящую для этого цель, огромное нечто которое хотело вломиться в зал. Бежать и вообще махать руками и прыгать было достаточно весело и задорно, если бы у него бы был огнемёт, было бы ещё веселее. Вместе с ним бесновался ещё один человек и судя по его возгласам, он хотел узнать что у неё внутри. Кажется, странной твари совсем не понравилось это веселье и она больно стукнула проводника. Сомни от её удара отлетел и покатился по полу. Казалось, что из него вылетели все кости, некоторое время он катался, думая как передвигаются черви и что теперь ему делать с руками, ведь у червей их нет, а он теперь червь, ведь у него нет костей, но зато теперь он выделяет ртом красную слизь, прям как черви, он решил измазать ей пол, прям как делают черви, получалось у него неплохо, пару раз кашлянув ей, он измазал достаточно большую площадь. Ползать как червь у него не получалось, по этому, что бы ни кто не ругался, он решил ползать на четвереньках и оставаться тут одному было достаточно страшно, поэтому он пополз вслед за отходившим отрядом. Кто-то вздёрнул его за шкирку.
- Да ты весь в кровище! – вскричал поднявший его.
- Это слизь, я червь – равнодушно ответил Сомни.
К привычному грохоту добавился новый, ритмичный и частый и все решили быть червями. Видимо им понравилась моя идея, смекнул Сомни и тоже улёгся на пол. Заныли рёбра, кажется, они как минимум треснули, к проводнику начала возвращаться трезвость и он в серьёз начал себя ощупывать, оценивая насколько он жив. Яростный рёв заставил сменить его приоритеты, подняв голову, он увидел, что в его сторону несётся тварь, инстинктивно схватившись за пистолеты, он кубарем поспешил убраться с её пути. Менее проворным, досталась масса ударов, которые буквально забили их в пол. Весь отряд инстинктивно брызнул в разные стороны и начал разряжать в монстра всё что могло стрелять. Урод завизжав завалился набок, только перегрев и опустевшие магазины заставили остановить стрельбу. Как только стрельба утихла, с твари робко соскочила сгорбленная, бесформенная фигура и принялась бежать. Сомни запустил ей в след разряженный пистолет, который угодил ровно в затылок. Этого хватило, что бы беглец навернулся, отряд не теряя времени, накинулся на упавшего, колотя его прикладами, пиная и нанося удары колющем и режущим. Кровожадное безумие продолжалось, пока визги и беспорядочные дёрганья не закончились. Закончив расправу, отряд хищно начал оглядываться в поисках новой цели, руки и головы резко подёргивались, глаза истерично метались в поисках врага, действие наркотика уже ослабевало но, ещё в полнее имело силу над бойцами. Сомни поняв что принимать решения больше некому, предложил собрать всё ценное и осмотреть убитых, возможно, кто то ещё жив. От последней жертвы исходила неприятная аура, она клубком съежилась вокруг чего то. Проводник пинками разбил скрюченные руки мертвеца, это оказалась книга. Сомни их иногда видел и знал, что в них что то пишут и иногда это бывает важным. Видимо она была ценная, но что то подсказывало, что лучше руками её не брать.
Нам нужно доложить что ли, у нас есть связь вообще? – крикнул проводник, громко говорить было больно.
Чё рассматриваешь, занюхивай. – буркнул передавший, раскрывая свой пакетик. У прожженного прохода в зал уже формировалась команда, послышались звонкие щелчки извлечённой чеки, мерзко захихикал огнемётчик, который уже вылизывал свой пакетик. Сомни тоже приложился к дури, едкий порошочек хищно принялся въедаться в слизистые. Суховатенько, суховатенько, суховатенько подумал Сомни и сам уже почти хохотнул, но тут раздались громкие хлопки и возбуждённые нервы завибрировали вместе со стенами. Увлекаемый приятными вибрациями топота ног, Сомни устремился со всеми в провал. Кто-то что-то кричал, что-то не членораздельное. Вибрации - создавать вибрации с этими мыслями Сомниферум обнаружил у себя в руках два пистолета, пальцы по привычки сжались и один из пистолетов выстрелил в пол. На этот раз Сомни уже в слух завопил – Вибрация! Кто-то толкнул его в плечо и заорал на него – Не в ту сторону воюешь, падаль нижнеуровневая. Это немного вернуло ясности в мысли проводника и он обнаружил что вибрировать надо не в пол, стрелять то есть. Хотя в основном, весь отряд вибрировал по своему, две грузные фигуры, уже неслись куда-то в глубь зала, огнемётчик радостно хохоча и прыгая то с одной ноги на другую, поливал им в след струями огня.
- Что бы быстрее бежали, что бы быстрее быстреееееее ааааааа – полоумно выкрикивал он, срываясь на крик.
Сомни тоже принялся вибрировать в приближающиеся фигуры, вместе со всем отрядом, каждый выстрел отдавался приятным давлением в ладонях и оставлял красивые узоры вспышек на сетчатке глаз, но вдруг эти узоры начали метаться и громыхать по всему залу.
Трупные черви, трупные черви любят огонь, ооооогооооонь – завопил огнемётчик.
Сомни догадался, что эти узоры вполне реальны и стоит пытаться от них уклонятся, хотя ему иногда хотелось вибрировать вместе с ними и только тонкая грань осознания, отбрасывала мысли броситься к ним. Наблюдая за огромной фигурой, которая скакала и колотила что то в противоположенном краю зала, Сомни тоже захотел попробовать, что то новенькое и что бы ощущения были острее он решил выбрать самую подходящую для этого цель, огромное нечто которое хотело вломиться в зал. Бежать и вообще махать руками и прыгать было достаточно весело и задорно, если бы у него бы был огнемёт, было бы ещё веселее. Вместе с ним бесновался ещё один человек и судя по его возгласам, он хотел узнать что у неё внутри. Кажется, странной твари совсем не понравилось это веселье и она больно стукнула проводника. Сомни от её удара отлетел и покатился по полу. Казалось, что из него вылетели все кости, некоторое время он катался, думая как передвигаются черви и что теперь ему делать с руками, ведь у червей их нет, а он теперь червь, ведь у него нет костей, но зато теперь он выделяет ртом красную слизь, прям как черви, он решил измазать ей пол, прям как делают черви, получалось у него неплохо, пару раз кашлянув ей, он измазал достаточно большую площадь. Ползать как червь у него не получалось, по этому, что бы ни кто не ругался, он решил ползать на четвереньках и оставаться тут одному было достаточно страшно, поэтому он пополз вслед за отходившим отрядом. Кто-то вздёрнул его за шкирку.
- Да ты весь в кровище! – вскричал поднявший его.
- Это слизь, я червь – равнодушно ответил Сомни.
К привычному грохоту добавился новый, ритмичный и частый и все решили быть червями. Видимо им понравилась моя идея, смекнул Сомни и тоже улёгся на пол. Заныли рёбра, кажется, они как минимум треснули, к проводнику начала возвращаться трезвость и он в серьёз начал себя ощупывать, оценивая насколько он жив. Яростный рёв заставил сменить его приоритеты, подняв голову, он увидел, что в его сторону несётся тварь, инстинктивно схватившись за пистолеты, он кубарем поспешил убраться с её пути. Менее проворным, досталась масса ударов, которые буквально забили их в пол. Весь отряд инстинктивно брызнул в разные стороны и начал разряжать в монстра всё что могло стрелять. Урод завизжав завалился набок, только перегрев и опустевшие магазины заставили остановить стрельбу. Как только стрельба утихла, с твари робко соскочила сгорбленная, бесформенная фигура и принялась бежать. Сомни запустил ей в след разряженный пистолет, который угодил ровно в затылок. Этого хватило, что бы беглец навернулся, отряд не теряя времени, накинулся на упавшего, колотя его прикладами, пиная и нанося удары колющем и режущим. Кровожадное безумие продолжалось, пока визги и беспорядочные дёрганья не закончились. Закончив расправу, отряд хищно начал оглядываться в поисках новой цели, руки и головы резко подёргивались, глаза истерично метались в поисках врага, действие наркотика уже ослабевало но, ещё в полнее имело силу над бойцами. Сомни поняв что принимать решения больше некому, предложил собрать всё ценное и осмотреть убитых, возможно, кто то ещё жив. От последней жертвы исходила неприятная аура, она клубком съежилась вокруг чего то. Проводник пинками разбил скрюченные руки мертвеца, это оказалась книга. Сомни их иногда видел и знал, что в них что то пишут и иногда это бывает важным. Видимо она была ценная, но что то подсказывало, что лучше руками её не брать.
Нам нужно доложить что ли, у нас есть связь вообще? – крикнул проводник, громко говорить было больно.
https://youtu.be/QeR-gDKCrco
+ + + ДАТА: 6.894.820.М41
+ + + + МЕСТО: Сектор Калликсис, окрестности планеты Таранис
— Внимание. Фиксирую варп возмущение. - Отрапортовал механический голос контрольного сервитора.
В зеленоватом свечении когитаторов проявилось лицо дежурного офицера.
— Сила возмущения. Расположение относительно локальных координат. — Громкий, четкий голос выплевывал заученные команды.
— Малогабаритный объект, выход в квадранте 2:3:7 на 2,5 часа.
— Вывести на экран, приблизить, вычислить вектор движения, послать коды запроса, перехватчикам боевая готовность.
На обзорном экране, чернота космоса уже вспучиваелась алым пузырем. Тонкая молния разрыва и бешеная скорость вырвавшегося из небытия, пылающего шара. Его появление рассекает обзорный экран мостика, на мгновения перегружая ячейки яркости и ослепляя приборы. Оставляя трассирующую полосу шар стремится в сторону планеты. Пересекая траектории кораблей, он почти вдоль, насквозь, пробивает один из транспортников имперской гвардии. Спустя мгновение, не сбавляя хода, вонзается в двигательную установку легкого крейсера. Автоматика наведения делает попытки поймать цель. Но объект слишком быстр. Буквально через несколько секунд он уже ныряет в атмосферу планеты.
— Расчетная точка приземления ... окрестности Космопорта. Связи с войсковыми соединениями, в этом квадранте, по прежнему нет.
Грозовые тучи над космопортом Тараниса всколыхнулись и закружившись освободили небольшой участок неба. Словно макро снаряд разорвал атмосферу, но не порадив взрыва. Нырнув под тучи объект исчез с экранов наблюдения.
Космопорт сотрясали разряды атмосферных молний.
Им вторили залпы далекой артиллерии.
Свист приближающихся снарядов и дрожь камня. Бегущие в укрытие солдаты, насквозь мокрые от горячего, чёрного дождя. Шум крупных капель спаивал вместе какофонию звуков. Грохот взрыва, совсем близко, бойцы припадают к земле, закрываясь от каменной крошки. Поднимая головы они видят медленно оседающий, переливающийся всеми оттенками синего и зеленого, шар. Порядка 3х метров в диаметре, он касается камня и распадается клочками испаряющейся плазмы, поднимая при этом волну раскалённого пара. Камень в месте посадки испаряется, оставляя аккуратно закругленное углубление, наполненное расплавленным камнем. Внутри этого круга, медленно поднимается широкоплечая, бугрящаяся мышцами, высокая фигура.
Тело мерцает черной синевой лазурита, всполохи молний отражаются в нем. Кто-то кричит. Гвардейцы вскакивают и пригнувшись несутся в сторону темного проема здания. Взрыв. Где-то над ними лопается кусок стены. Осколок здания обрушивается на прибывшего и разлетается крошкой не причиняя видимого вреда. Пылающие, зеленовато-алым варпом, глаза раскрываются на лице из синего камня.
+ + + ДАТА: 6.894.820.М41
+ + + + МЕСТО: Сектор Калликсис, окрестности планеты Таранис
— Внимание. Фиксирую варп возмущение. - Отрапортовал механический голос контрольного сервитора.
В зеленоватом свечении когитаторов проявилось лицо дежурного офицера.
— Сила возмущения. Расположение относительно локальных координат. — Громкий, четкий голос выплевывал заученные команды.
— Малогабаритный объект, выход в квадранте 2:3:7 на 2,5 часа.
— Вывести на экран, приблизить, вычислить вектор движения, послать коды запроса, перехватчикам боевая готовность.
На обзорном экране, чернота космоса уже вспучиваелась алым пузырем. Тонкая молния разрыва и бешеная скорость вырвавшегося из небытия, пылающего шара. Его появление рассекает обзорный экран мостика, на мгновения перегружая ячейки яркости и ослепляя приборы. Оставляя трассирующую полосу шар стремится в сторону планеты. Пересекая траектории кораблей, он почти вдоль, насквозь, пробивает один из транспортников имперской гвардии. Спустя мгновение, не сбавляя хода, вонзается в двигательную установку легкого крейсера. Автоматика наведения делает попытки поймать цель. Но объект слишком быстр. Буквально через несколько секунд он уже ныряет в атмосферу планеты.
— Расчетная точка приземления ... окрестности Космопорта. Связи с войсковыми соединениями, в этом квадранте, по прежнему нет.
Грозовые тучи над космопортом Тараниса всколыхнулись и закружившись освободили небольшой участок неба. Словно макро снаряд разорвал атмосферу, но не порадив взрыва. Нырнув под тучи объект исчез с экранов наблюдения.
Космопорт сотрясали разряды атмосферных молний.
Им вторили залпы далекой артиллерии.
Свист приближающихся снарядов и дрожь камня. Бегущие в укрытие солдаты, насквозь мокрые от горячего, чёрного дождя. Шум крупных капель спаивал вместе какофонию звуков. Грохот взрыва, совсем близко, бойцы припадают к земле, закрываясь от каменной крошки. Поднимая головы они видят медленно оседающий, переливающийся всеми оттенками синего и зеленого, шар. Порядка 3х метров в диаметре, он касается камня и распадается клочками испаряющейся плазмы, поднимая при этом волну раскалённого пара. Камень в месте посадки испаряется, оставляя аккуратно закругленное углубление, наполненное расплавленным камнем. Внутри этого круга, медленно поднимается широкоплечая, бугрящаяся мышцами, высокая фигура.
Тело мерцает черной синевой лазурита, всполохи молний отражаются в нем. Кто-то кричит. Гвардейцы вскакивают и пригнувшись несутся в сторону темного проема здания. Взрыв. Где-то над ними лопается кусок стены. Осколок здания обрушивается на прибывшего и разлетается крошкой не причиняя видимого вреда. Пылающие, зеленовато-алым варпом, глаза раскрываются на лице из синего камня.
Лорд направился к своей смотровой площадке. К месту где ранее располагалась его личная ложа, для просмотра театральных постановок на арене тюрьмы. Но прибыв на место он обнаружил что Камера запечатана знаками механикус, а над дверью проведен охранный ритуал, для удержания демонов. Мелкие руны клинописью были разбросаны по её створками, из ключевых точек сочилась свежая кровь. Он не стал медлить и связался с архимагосом-бета.
— Мектиос, почему дверь ведущая в мою смотровую ложу запечатана?
— Мои глубокие извинения мой Лорд. Зал для демонстраций перенесён в бывшие отсеки контроля тюрьмы. Туда же бережно перенесен и ваш золотой трон.
Соломон вздохнул.
— В следующий раз озаботься тем, чтобы меня заранее проинформировали о таких вещах.
Лорд переместился к бывшим тюремным отсекам. Казарм и прочих помещений больше не существовало, ненужные стены были снесены и все освободившееся пространство, за исключением коридоров, было забито угольно черной, лоснящейся машинерией. Громадные шестерни с колдовскими знаками медленно перешагивали создавая необходимый узор, где-то с гудением нагнеталось давление, кого-то рвали на части. При входе в новый отсек лорда встретил позолоченный скитарий и сопроводил его в гнездящийся в центре, контрольный зал.
Соломон осмотрел собравшихся: Мектиос собственной персоной, его несколько помощников, капеллан Несущих Слово, несколько бесполезных праздных дегенератов с высших палуб. Среди них особо выделялся мужчина сорока лет - часть его головы была заменена на громоздкую аугметику, а вены просвечивали через почти прозрачную кожу - явные следы давнего отравления самаркандской розой. Кроме людей в зале на возвышении находился богато украшенный трон и сидения для других зрителей. Не хватало одного выдающегося гостя.
-Где колдун Кхайон? - Спросил Соломон, усаживаясь в кресло. На подлокотнике услужливо стоял кубок, который незамедлительно был наполнен вином. Аромат Кадисской мальвазии медленно начал растекаться по помещению.
- Ваш почетный гость в самом первом ряду. Он великодушно согласился помочь нам с проведением эксперимента. Только благодаря ему демонстрация стала возможна так скоро.
- Мектиос, ты считаешь, что вправе принимать такого рода решения без согласования со мной? Доверие ему - огромный риск.
- Мой Лорд доверил мне Восторг. Конечно мы предусмотрели все возможные последствия. Свобода колдуна временно ограничена, на длительность эксперимента. Его воля превращена в инструмент. Но нам необходима не менее сильная воля, чтобы указать машине нашу цель. - Что-то, в механизмах пола, под креслами собравшихся угрожающе зашевелилось.
Соломон качал в кубке вино и задумчиво смотрел на механикум.
- Я пригласил этого колдуна на борт с определённой целью.
- И он будет служить им. Он и сейчас служит им. Нам нужна цель для машины, мой лорд. Предлагаю одному из собравшихся сформулировать её. Это должна быть его цель.
Соломон несколько минут обдумывал решение в тишине. Было видно, как присутствующие люди оживились, услышав что им может выпасть честь пожелать чего-либо, и зал наполнился шёпотом споров и идей: горы драгоценностей, невероятные наркотики, украшения... Лорд не собирался позволять никому воспользоваться новой игрушкой перед ним.
- Компас, Мектиос. - Соломон отпил из чаши. В отличие от Возлюбленного сидящие рядом люди довольствовались лишь копией “мальвазии” - “золотым токаем”. - Компас, который укажет носителю путь к цели, которую он пожелает.
- Машина может не только указать путь, - внутри Мекитоса расходятся волны механических щелчков, - она может создать этот путь.
- Замечательно, Мектиос. Звучит многообещающе. Приступайте.
Соломон сделал ещё один глоток вина. Почти ничего, лишь эхо обещанной эйфории и наслаждения, которое испытал бы человек, выпив его. Это в определенной степени раздражало его, и он всунул кубок в руки слуги.
- Пей. - Позади послышался ропот зависти от того, что прислуге достаётся вино, за которое порой влиятельные семьи организуют заговоры. Лорд поманил сервитора с серебряным подносом. Он позволил ему снять с него перчатку комплекта брони, а затем взял шприц. Золотистая смесь песчаника и сомны, растворенная в огромной дозе боевого стимулятора. Соломон кивнул Сервитору и отдал ему шприц.
Привычным движением, сервитор ввёл иглу в вену и начал медленно вводить содержимое в кровоток. Уже через несколько секунд Ариса накрыло ощущение скованности от сомны. Его разум словно обхватила огромная рука и медленно выдавливала из него мысли. Затем эта хватка ослабела под действием стимулятора и он вновь сидел на своём троне. За несколько секунд эта комбинация веществ в его крови смешалась с уже присутствующими там наркотиками введёнными ранее. Волны усталости, способной погрузить человека в кому на несколько недель чередовались с пиками активности, вызывая тошноту и головную боль, но с каждой новой волной усталости она становилась слабее, пока не исчезла в смеси песчаника и стимулятора, оставив только расслабленность. Подавив эффект сомны, песчаник и стимулятор сотворили настоящее чудо. Внимание Соломона сосредоточилось на эксперименте Мектиоса, а желание убить нескольких лишних гражданских с верхних палуб затухло, как и разочарование от самого дорогого местного вина, оказавшегося пустышкой.
Мекитос слегка поклонился и подключил один из своих манипуляторов к разъему в живой консоли.
— ЗЗЗЗ Начинаем демонстрацию. - его динамики прогремели словами, одновременно с кодом Лингва техно - 11010000 10011101 11010000 10110000 11010001 10000111 11010000 10111000 11010000 10111101 11010000 10110000 11010000 10110101 11010000 10111100 -— Мой Лорд постарайтесь оставить в сознании лишь ведущие вас вперед желание. Запустить процесс загрузки. - помощники магоса разошлись к боковым стенам, соединяясь с младшими когитаторами.
Главная, живая консоль зашевелилась, с влажным шлепком отсоединилась её верхняя пластина и поднялась на тонких металлических ножках. Под пластиной был закреплён омытый кровью череп с остатками плоти, обвитый множеством пульсирующих трубок. Лорд ощутил холодную волну ощупывания, когда сервитор-псайкер коснулся его сознания. На демонстрационном экране вспыхнул ряд из множества разноцветных столбиков различной высоты и фактуры, в начале они расходились волнами хаотично увеличиваясь и уменьшаясь. Щелчки внутри Мекитоса и движение механики в подключенном к пульту манипуляторе постепенно изменили картину из полос. Они выровнялись в один большой пик в центре, быстро ниспадающий в пустоту к краям экрана. Различные цвета сменились единой холодно багряной палитрой, сквозь которую временами пробивался зеленоватый паттерн.
— Великолепно Мой Лорд. Цель захвачена, отправляем сигнал, подготовить фокусировку.
Помощники Магоса шевельнулись и вместе с когитаторами сдвинулись к задней стене помещения.
Изображение, с калибровочными столбиками, уменьшилась и отправилась в угол экрана. Оставшаяся черно матовая поверхность покрылась живыми волнами и исчезла открыв перед зрителями пространство бывшей тюрьмы. Гигантская сфера, просвечивающая через стыки плит, занимала большую часть объема зала. Сейчас она медленно вращалась испуская редкие электрические разряды в стены. Последние были увешаны, через равные промежутки, большими, шевелящимися пучками.
В полу, в метре от стены где исчез экран, раскрылась полукруглая трещина, выплескивая полосу пара. За ней, приближаясь, еще одна и еще. Кто-то взвизгнул окаченный горячим воздухом. Передний сектор пола, обзорного помещениям начал опускаться, увлекая за собой остальные..
— Мектиос, почему дверь ведущая в мою смотровую ложу запечатана?
— Мои глубокие извинения мой Лорд. Зал для демонстраций перенесён в бывшие отсеки контроля тюрьмы. Туда же бережно перенесен и ваш золотой трон.
Соломон вздохнул.
— В следующий раз озаботься тем, чтобы меня заранее проинформировали о таких вещах.
Лорд переместился к бывшим тюремным отсекам. Казарм и прочих помещений больше не существовало, ненужные стены были снесены и все освободившееся пространство, за исключением коридоров, было забито угольно черной, лоснящейся машинерией. Громадные шестерни с колдовскими знаками медленно перешагивали создавая необходимый узор, где-то с гудением нагнеталось давление, кого-то рвали на части. При входе в новый отсек лорда встретил позолоченный скитарий и сопроводил его в гнездящийся в центре, контрольный зал.
Соломон осмотрел собравшихся: Мектиос собственной персоной, его несколько помощников, капеллан Несущих Слово, несколько бесполезных праздных дегенератов с высших палуб. Среди них особо выделялся мужчина сорока лет - часть его головы была заменена на громоздкую аугметику, а вены просвечивали через почти прозрачную кожу - явные следы давнего отравления самаркандской розой. Кроме людей в зале на возвышении находился богато украшенный трон и сидения для других зрителей. Не хватало одного выдающегося гостя.
-Где колдун Кхайон? - Спросил Соломон, усаживаясь в кресло. На подлокотнике услужливо стоял кубок, который незамедлительно был наполнен вином. Аромат Кадисской мальвазии медленно начал растекаться по помещению.
- Ваш почетный гость в самом первом ряду. Он великодушно согласился помочь нам с проведением эксперимента. Только благодаря ему демонстрация стала возможна так скоро.
- Мектиос, ты считаешь, что вправе принимать такого рода решения без согласования со мной? Доверие ему - огромный риск.
- Мой Лорд доверил мне Восторг. Конечно мы предусмотрели все возможные последствия. Свобода колдуна временно ограничена, на длительность эксперимента. Его воля превращена в инструмент. Но нам необходима не менее сильная воля, чтобы указать машине нашу цель. - Что-то, в механизмах пола, под креслами собравшихся угрожающе зашевелилось.
Соломон качал в кубке вино и задумчиво смотрел на механикум.
- Я пригласил этого колдуна на борт с определённой целью.
- И он будет служить им. Он и сейчас служит им. Нам нужна цель для машины, мой лорд. Предлагаю одному из собравшихся сформулировать её. Это должна быть его цель.
Соломон несколько минут обдумывал решение в тишине. Было видно, как присутствующие люди оживились, услышав что им может выпасть честь пожелать чего-либо, и зал наполнился шёпотом споров и идей: горы драгоценностей, невероятные наркотики, украшения... Лорд не собирался позволять никому воспользоваться новой игрушкой перед ним.
- Компас, Мектиос. - Соломон отпил из чаши. В отличие от Возлюбленного сидящие рядом люди довольствовались лишь копией “мальвазии” - “золотым токаем”. - Компас, который укажет носителю путь к цели, которую он пожелает.
- Машина может не только указать путь, - внутри Мекитоса расходятся волны механических щелчков, - она может создать этот путь.
- Замечательно, Мектиос. Звучит многообещающе. Приступайте.
Соломон сделал ещё один глоток вина. Почти ничего, лишь эхо обещанной эйфории и наслаждения, которое испытал бы человек, выпив его. Это в определенной степени раздражало его, и он всунул кубок в руки слуги.
- Пей. - Позади послышался ропот зависти от того, что прислуге достаётся вино, за которое порой влиятельные семьи организуют заговоры. Лорд поманил сервитора с серебряным подносом. Он позволил ему снять с него перчатку комплекта брони, а затем взял шприц. Золотистая смесь песчаника и сомны, растворенная в огромной дозе боевого стимулятора. Соломон кивнул Сервитору и отдал ему шприц.
Привычным движением, сервитор ввёл иглу в вену и начал медленно вводить содержимое в кровоток. Уже через несколько секунд Ариса накрыло ощущение скованности от сомны. Его разум словно обхватила огромная рука и медленно выдавливала из него мысли. Затем эта хватка ослабела под действием стимулятора и он вновь сидел на своём троне. За несколько секунд эта комбинация веществ в его крови смешалась с уже присутствующими там наркотиками введёнными ранее. Волны усталости, способной погрузить человека в кому на несколько недель чередовались с пиками активности, вызывая тошноту и головную боль, но с каждой новой волной усталости она становилась слабее, пока не исчезла в смеси песчаника и стимулятора, оставив только расслабленность. Подавив эффект сомны, песчаник и стимулятор сотворили настоящее чудо. Внимание Соломона сосредоточилось на эксперименте Мектиоса, а желание убить нескольких лишних гражданских с верхних палуб затухло, как и разочарование от самого дорогого местного вина, оказавшегося пустышкой.
Мекитос слегка поклонился и подключил один из своих манипуляторов к разъему в живой консоли.
— ЗЗЗЗ Начинаем демонстрацию. - его динамики прогремели словами, одновременно с кодом Лингва техно - 11010000 10011101 11010000 10110000 11010001 10000111 11010000 10111000 11010000 10111101 11010000 10110000 11010000 10110101 11010000 10111100 -— Мой Лорд постарайтесь оставить в сознании лишь ведущие вас вперед желание. Запустить процесс загрузки. - помощники магоса разошлись к боковым стенам, соединяясь с младшими когитаторами.
Главная, живая консоль зашевелилась, с влажным шлепком отсоединилась её верхняя пластина и поднялась на тонких металлических ножках. Под пластиной был закреплён омытый кровью череп с остатками плоти, обвитый множеством пульсирующих трубок. Лорд ощутил холодную волну ощупывания, когда сервитор-псайкер коснулся его сознания. На демонстрационном экране вспыхнул ряд из множества разноцветных столбиков различной высоты и фактуры, в начале они расходились волнами хаотично увеличиваясь и уменьшаясь. Щелчки внутри Мекитоса и движение механики в подключенном к пульту манипуляторе постепенно изменили картину из полос. Они выровнялись в один большой пик в центре, быстро ниспадающий в пустоту к краям экрана. Различные цвета сменились единой холодно багряной палитрой, сквозь которую временами пробивался зеленоватый паттерн.
— Великолепно Мой Лорд. Цель захвачена, отправляем сигнал, подготовить фокусировку.
Помощники Магоса шевельнулись и вместе с когитаторами сдвинулись к задней стене помещения.
Изображение, с калибровочными столбиками, уменьшилась и отправилась в угол экрана. Оставшаяся черно матовая поверхность покрылась живыми волнами и исчезла открыв перед зрителями пространство бывшей тюрьмы. Гигантская сфера, просвечивающая через стыки плит, занимала большую часть объема зала. Сейчас она медленно вращалась испуская редкие электрические разряды в стены. Последние были увешаны, через равные промежутки, большими, шевелящимися пучками.
В полу, в метре от стены где исчез экран, раскрылась полукруглая трещина, выплескивая полосу пара. За ней, приближаясь, еще одна и еще. Кто-то взвизгнул окаченный горячим воздухом. Передний сектор пола, обзорного помещениям начал опускаться, увлекая за собой остальные..
Обзорная трансформировалось в амфитеатр увеличивая проем окна, превращаясь в подобие зрительской ложи. Трон лорда оказался в самом центре образовавшихся ступеней. Где-то под окном, раздались лязгающие звуки и оттуда в сферу ударил бордовый луч. Не прекращаясь, извиваясь, расточая в пространство озон, этот разряд заполнил своим светом внутренности сферы и придал её движению новый импульс. Слева от Мекитоса, который теперь стоял на нижней ступени ложи и головой едва доставал до ступени с троном Лорда, вспыхнул голографический шар-копия, рядом с ним подсветился круг цель. Внутри голограммы шара проступила воронка, двинувшись к цели. В глубине шара что-то ярко пульсировало в такт биению сердца.
Зрение Лорда помутилось. На чёткую картину происходящего набросилась туманная дымка. Постепенно в ней проявлялись детали, звуки и даже запахи. Все они были до омерзения отвратительны. В центре дымки показалась фигуры астартес. Фигура в его доспехе. Фигура с его оружием. Его фигура. Она вертела в руках камень, временами срезая с него куски. Похоже она делала небольшую статуэтку с змеиным хвостом. Сквозь мутную пелену ударили молнии. Шар разразился гигантскими дуговидными разрядами, прокатывающимися по стенам. В моменты вспышек на них виднелись группы рабов. Они были заключены в клетки, или связаны и свисали пучками, некоторые же просто жались на остатках мостков, им некуда было деваться с многометровой пустоты. Периодичность молний, бьющих из сферы, возрастала и наконец одна из них врезалась в пучок людей, высвобождая алое облако и брызги. Соседи разорванных истошно завопили и следующая молния испепелила уже их. Весь зал начал наполнятся криками ужаса, а по стенам потекли кровавые ручьи.
Видение Лорда крепло наполняясь деталями. Извращенными, смердящими, шевелящимися растениями. Бегающими у ног астартес, огромными насекомыми. Меланхолично бредущими, покачивающимися, долговязыми фигурами. Мерзостным хохотом нурлингов. Тяжелым смрадом вечного разложения. Кто-то рядом закашлялся, кого-то вырвало. Кровавые пятна на стенах светились алыми всполохами чистого варпа.
Голографическая проекция шара, под манипулятором Мекитоса, совместилась с голограммой цели. - 11010000 10011111 11010000 10111110 11010000 10111011 11010000 10111101 11010000 10110000 11010001 10001111 100000 11010000 10111100 11010000 10111110 11010001 10001001 11010000 10111101 11010000 10111110 11010001 10000001 11010001 10000010 11010001 10001100 - Динамик Магоса визжал бинарным, перекрикивая поднявшуюся в зале бурю. До Лорда доносился лишь стрекот, бульканье, вздохи и бормотание. Сады манили то приближаясь то уменьшаясь. Тело закончило статуэтку и подняло её на уровень глаз. Слезящихся, опухших, истекающих гноем, его Лорда Соломона, бесцветных глаз. Это была статуя с большим, чем положено, количеством рук.
Арис зарычал, наркотическая расслабленность растворилась в нахлынувшей на него злобе и адреналине, при виде своего изувеченного тела. Такие ужасные повреждения божественного великолепия, он смотрел на статуэтку отравленного божества. Злость от осознания того, что ему придется пройти ради возвращения в старое тело захватила его разум. Он представил, как будет ковылять на проклятой аугметике, представил жертвы, которые придётся принести ради восстановления его плоти, а затем… Затем он вновь за последние несколько месяцев ощутил себя живым. Все эти переживания, проблемы и неприятности на его пути разгоняли его застоявшуюся жизнь.
Он выпустил из своей руки сломанную шею слуги и дал телу упасть, после чего разразился смехом, в котором смешались радость и злость. Его желание заполучить собственное тело возросло, оно заняло всё его сознание на короткие пару мгновений, а затем другая мысль омыла его тело волной тепла: с его телом, в руках у него окажется и демон, который сотворил такое. Его руки задрожали, когда он представил, что сотворит с этой тварью, когда она будет изгнана из его оскверненного тела.
- О, это будет великолепно… - Яростно прошипел Соломон сквозь зубы. Его тело подрагивало от предвкушения. Лорд поманил сервитора и взял из его руки чашу воды. Язык омыло горечью от растворенного там галлюциногена, пищевод обожгло выпитым ядом.
В барабанные перепонки ударила горячая волна взрыва. Корабль задрожал. Звуки страха раздались совсем близко. Стрекот лингватехника не умолкал.
Арис наблюдал за происходящим в странной смеси восторга и злобы. Галлюциноген размыл его сознания, смешав его с подсознанием. В голове то и дело проносились сонмы мыслей, который одновременно принадлежали ему и были чем-то другим. Они наслаивались друг на друга “великолепие врат изумрудных!” “он всех нас убил!”, “смерть там лишь начало всего…”, “Эксаний, почему ты оставил меня?!”. С огромным трудом, Соломон преодолел свою собственную лень, воплотившуюся в оковах на его руках и встал с трона. Он заметил, что его броня дрожит, переливаясь странным светом. Образы его подсознания рисовали на ней лица убитых им, вопящие в вечном проклятии, словно у презренного Люция. Под его ногами бушевал целый океан из стали и плоти, несколько секунд спустя сложившийся в осознаваемые им образы металлического пола и паникующих людей, переливчатый свет брони же оказался алым сиянием аварийного освещения.
- Насколько все плохо? - Медленно выговаривая слова своим изменившимся языком выдавил из себя Соломон. Он сделал шаг вперёд, и с любопытством посмотрел, как светящиеся шары аварийного света размываются в длинные полосы красной крови, пятая стены и взволнованных людей. Какая-то часть личности в Соломоне кричала от всепожирающего гнева. Он обратил внутренний взор на него в абсолютном спокойствии рассматривая себя со стороны. В окружении ярости витали меньшие осколки себя: горечь от потери братьев, меланхолия, простая скука, желания и заботы… Он позволил себе наблюдать за фрактальным путешествием несколько… Соломон бросил попытку определения времени и переключил своё внимание на Мектиоса. Одна из его рук легла на богато изукрашенный плазменный пистолет.
Шар содрогнулся. Помимо алой воронки и красной цели, созданной волей Лорда, на механизме прорезалась ещё одна зеленовато-нефритовая. По нормали от неё, в окружающем пространстве уже формировалась ещё одна зыбкая цель.
Зрение Лорда помутилось. На чёткую картину происходящего набросилась туманная дымка. Постепенно в ней проявлялись детали, звуки и даже запахи. Все они были до омерзения отвратительны. В центре дымки показалась фигуры астартес. Фигура в его доспехе. Фигура с его оружием. Его фигура. Она вертела в руках камень, временами срезая с него куски. Похоже она делала небольшую статуэтку с змеиным хвостом. Сквозь мутную пелену ударили молнии. Шар разразился гигантскими дуговидными разрядами, прокатывающимися по стенам. В моменты вспышек на них виднелись группы рабов. Они были заключены в клетки, или связаны и свисали пучками, некоторые же просто жались на остатках мостков, им некуда было деваться с многометровой пустоты. Периодичность молний, бьющих из сферы, возрастала и наконец одна из них врезалась в пучок людей, высвобождая алое облако и брызги. Соседи разорванных истошно завопили и следующая молния испепелила уже их. Весь зал начал наполнятся криками ужаса, а по стенам потекли кровавые ручьи.
Видение Лорда крепло наполняясь деталями. Извращенными, смердящими, шевелящимися растениями. Бегающими у ног астартес, огромными насекомыми. Меланхолично бредущими, покачивающимися, долговязыми фигурами. Мерзостным хохотом нурлингов. Тяжелым смрадом вечного разложения. Кто-то рядом закашлялся, кого-то вырвало. Кровавые пятна на стенах светились алыми всполохами чистого варпа.
Голографическая проекция шара, под манипулятором Мекитоса, совместилась с голограммой цели. - 11010000 10011111 11010000 10111110 11010000 10111011 11010000 10111101 11010000 10110000 11010001 10001111 100000 11010000 10111100 11010000 10111110 11010001 10001001 11010000 10111101 11010000 10111110 11010001 10000001 11010001 10000010 11010001 10001100 - Динамик Магоса визжал бинарным, перекрикивая поднявшуюся в зале бурю. До Лорда доносился лишь стрекот, бульканье, вздохи и бормотание. Сады манили то приближаясь то уменьшаясь. Тело закончило статуэтку и подняло её на уровень глаз. Слезящихся, опухших, истекающих гноем, его Лорда Соломона, бесцветных глаз. Это была статуя с большим, чем положено, количеством рук.
Арис зарычал, наркотическая расслабленность растворилась в нахлынувшей на него злобе и адреналине, при виде своего изувеченного тела. Такие ужасные повреждения божественного великолепия, он смотрел на статуэтку отравленного божества. Злость от осознания того, что ему придется пройти ради возвращения в старое тело захватила его разум. Он представил, как будет ковылять на проклятой аугметике, представил жертвы, которые придётся принести ради восстановления его плоти, а затем… Затем он вновь за последние несколько месяцев ощутил себя живым. Все эти переживания, проблемы и неприятности на его пути разгоняли его застоявшуюся жизнь.
Он выпустил из своей руки сломанную шею слуги и дал телу упасть, после чего разразился смехом, в котором смешались радость и злость. Его желание заполучить собственное тело возросло, оно заняло всё его сознание на короткие пару мгновений, а затем другая мысль омыла его тело волной тепла: с его телом, в руках у него окажется и демон, который сотворил такое. Его руки задрожали, когда он представил, что сотворит с этой тварью, когда она будет изгнана из его оскверненного тела.
- О, это будет великолепно… - Яростно прошипел Соломон сквозь зубы. Его тело подрагивало от предвкушения. Лорд поманил сервитора и взял из его руки чашу воды. Язык омыло горечью от растворенного там галлюциногена, пищевод обожгло выпитым ядом.
В барабанные перепонки ударила горячая волна взрыва. Корабль задрожал. Звуки страха раздались совсем близко. Стрекот лингватехника не умолкал.
Арис наблюдал за происходящим в странной смеси восторга и злобы. Галлюциноген размыл его сознания, смешав его с подсознанием. В голове то и дело проносились сонмы мыслей, который одновременно принадлежали ему и были чем-то другим. Они наслаивались друг на друга “великолепие врат изумрудных!” “он всех нас убил!”, “смерть там лишь начало всего…”, “Эксаний, почему ты оставил меня?!”. С огромным трудом, Соломон преодолел свою собственную лень, воплотившуюся в оковах на его руках и встал с трона. Он заметил, что его броня дрожит, переливаясь странным светом. Образы его подсознания рисовали на ней лица убитых им, вопящие в вечном проклятии, словно у презренного Люция. Под его ногами бушевал целый океан из стали и плоти, несколько секунд спустя сложившийся в осознаваемые им образы металлического пола и паникующих людей, переливчатый свет брони же оказался алым сиянием аварийного освещения.
- Насколько все плохо? - Медленно выговаривая слова своим изменившимся языком выдавил из себя Соломон. Он сделал шаг вперёд, и с любопытством посмотрел, как светящиеся шары аварийного света размываются в длинные полосы красной крови, пятая стены и взволнованных людей. Какая-то часть личности в Соломоне кричала от всепожирающего гнева. Он обратил внутренний взор на него в абсолютном спокойствии рассматривая себя со стороны. В окружении ярости витали меньшие осколки себя: горечь от потери братьев, меланхолия, простая скука, желания и заботы… Он позволил себе наблюдать за фрактальным путешествием несколько… Соломон бросил попытку определения времени и переключил своё внимание на Мектиоса. Одна из его рук легла на богато изукрашенный плазменный пистолет.
Шар содрогнулся. Помимо алой воронки и красной цели, созданной волей Лорда, на механизме прорезалась ещё одна зеленовато-нефритовая. По нормали от неё, в окружающем пространстве уже формировалась ещё одна зыбкая цель.
— 11010000 10011010 11010000 10110000 11010000 10111010 11010000 10111110 11010000 10110011 11010000 10111110 100000 11010000 10110010 11010000 10110000 11010001 10000000 11010000 10111111 11010000 10110000 100000 11010001 10000010 11010000 10110000 11010000 10111100 100000 11010000 10111111 11010001 10000000 11010000 10111110 11010000 10111000 11010001 10000001 11010001 10000101 11010000 10111110 11010000 10110100 11010000 10111000 11010001 10000010 — взвизгнул Мектиос, обращаясь к своим помощникам. Защелкали манипуляторы, из когитаторов потянулся сизый дымок.
Помещение, а может быть даже весё судно, били конвульсии. Взвыл аварийный сигнал. Механизмы казни принесли новые жертвы на стенах камеры. Тряска чуть улеглась.
Видение Лордом, своего тела, заколыхалось теряя мощность. Оба портала убавили яркость. Наконец-то Мектиос смог уделить внимание своему лорду. Прошли мгновения после его вопроса, но в искаженном сознании избранного Слаанеш, они могли быть годами. Ни тени привычной спеси не было в этом модулированном голосе.
— Стабилизируем, мой Лорд. Какая-то внешняя сила пытается оказать влияние на эксперимент. Возможно ещё одна воля. — Магос чуть наклоняет голову и делает многозначительное движение окулярами визиров, дергая их в сторону капеллана несущих слово.
Один из помощников Мектиоса, подходит к креслам аристократов и острыми иглами манипуляторов протыкает им конечности. Слышен визг. Изображение воли Лорда стабилизируется. После вскрика, тело Соломона, там вдали видения, поднимает голову и смотрит на них. Голова слегка подрагивает словно на неё давит сверху некая тяжесть.
— Процент стабилизации? — обращается Магос к адепту у контрольной панели.
— 40-60-76%-растё… Тот мир манил Соломона, величие его былого тела, могло вернуть ему все, избавить от унижения пребывания в этом. Зрение скручивалось в туннель всё больше прикладываясь к взгляду того другого “я”. Хруст.
... все кто не был прикреплен к полу, в помещении для демонстрации, впечатались в потолок, в пол и опять в потолок. Охранники скитарии, и жертвенные рабы, переломленные от ударов, опали грудами металла и мяса. Эхо далекого взрыва медленно просачивалось в тёмный туннель где пребывало восприятие владыки. Далекий механизм шара содрогнулся. Зелёный поток вырвался из него и ударил в стену зала. С хлопком разорвав поля Геллера. Видение стало чётче. Второй я, первый я Лорда, там поднял руку и протянул её в его сторону. Изображение на заднем плане наклонилось.
— Мулдахара, активировать Мулдахара сюда, быстро, немедленно, сейчас, вы все мертвецы, владыка, помоги удержать это. — кто-то на фоне совершенно челенораздельно кричал на двоичном, но это было лишь мелким шёпотом, в сравнении с громом слов: «Я ждал так долго». Изображение задвоилось. Половина его превратилась в низкое, тяжелое, ядовито-тошнотворное небо, на котором угадывались гигантские силуэты чего-то, что совершенно не хотелось рассматривать. Но среди этой мерзости, вращался легкий пурпур воронки, в глубине которой на троне сидел молодой Соломон, сжимающий в руке плазменный пистолет и с хищным интересом рассматривающий себя самого. Но затем, в своём измененном наркотиками сознании он нашёл чувство, которого не испытывал очень и очень давно. Жалость. Нет, не к себе - об этом Арис даже помыслить не мог - к демону. Соломон сейчас смотрел на его, возможно, величайший триумф. Демон обладал его телом, но по ошибке - оно буквально свалилось ему в руки. И что он собирался делать со столь жалким, ничтожным явлением? Он собирался пытать его без конца за то, что ему однажды просто повезло… Затем в бурлящем вареве наркотического коктейля он посмотрел на эту промелькнувшую в его сознании мысль, и рёв хохота вырвался из его глотки, прежде чем новая волна раскалывающего сознание прилива захлестнула его. Личинка проползла по одному из глаз, чуть смазав картину. Это было странно и ново. Словно он видел тем глазом на своём настоящем теле. Словно осколок души всё ещё жил в нём.
Поток плазмы, варпа, огня, молний, всё это вырвалось из экспериментального механизма и обернувшись в ярко зеленое гало пронзило стены зала, и принялось испепелять внутренние конструкции и переборки, пока не вырвалось сквозь внешнюю обшивку Восторга. Наблюдатели снаружи видели, как зеленый луч разорвал изнутри обшивку корабля, неподалеку от основания башни рубки, и ушёл на 11 часов по ZX и 8 часов по XY.
Смотровое окно обзорного помещения захлопнулось, скрыв хаос творящийся в зале. Последнее что заметил Лорд, как по стене зала открылись ряды круглых отверстий и из них в зал хлынул черный поток чего-то дымящегося. Видение исчезло вместе с образом шара. В помещении остались изуродованные тела. Помощники Мекитоса поднимались из своих углов. Сам Магос стоял спиной к лорду и продолжал манипулировать голографическим изображением шара, который сейчас опутывали чёрные щупальц.
- Самое время начать говорить, архимагос-бета Мектиос. - Нежным голосом промурлыкал Соломон, разглядывая дыру.
После затянувшегося на вечность молчание. Голосовой генератор Мектиоса прогудел разрывая слова на короткие отрывки — Мы не до оцен нили его... мо й Ло рд — чёрная жидкость быстро заполняла зал и уже закупорила отверстие. Двигаясь как живая она слизывала со стен остатки рабов, металась и плескалась в пространстве зала.
— Отправ ить меха низмы на кор пус. — продолжая запинаться Магос выдал команду куда-то в пустоту. Из отверстий его пульта начала просачиваться чёрная жижа. Магос так и не осмелился повернуться к лорду лицом.
Помещение, а может быть даже весё судно, били конвульсии. Взвыл аварийный сигнал. Механизмы казни принесли новые жертвы на стенах камеры. Тряска чуть улеглась.
Видение Лордом, своего тела, заколыхалось теряя мощность. Оба портала убавили яркость. Наконец-то Мектиос смог уделить внимание своему лорду. Прошли мгновения после его вопроса, но в искаженном сознании избранного Слаанеш, они могли быть годами. Ни тени привычной спеси не было в этом модулированном голосе.
— Стабилизируем, мой Лорд. Какая-то внешняя сила пытается оказать влияние на эксперимент. Возможно ещё одна воля. — Магос чуть наклоняет голову и делает многозначительное движение окулярами визиров, дергая их в сторону капеллана несущих слово.
Один из помощников Мектиоса, подходит к креслам аристократов и острыми иглами манипуляторов протыкает им конечности. Слышен визг. Изображение воли Лорда стабилизируется. После вскрика, тело Соломона, там вдали видения, поднимает голову и смотрит на них. Голова слегка подрагивает словно на неё давит сверху некая тяжесть.
— Процент стабилизации? — обращается Магос к адепту у контрольной панели.
— 40-60-76%-растё… Тот мир манил Соломона, величие его былого тела, могло вернуть ему все, избавить от унижения пребывания в этом. Зрение скручивалось в туннель всё больше прикладываясь к взгляду того другого “я”. Хруст.
... все кто не был прикреплен к полу, в помещении для демонстрации, впечатались в потолок, в пол и опять в потолок. Охранники скитарии, и жертвенные рабы, переломленные от ударов, опали грудами металла и мяса. Эхо далекого взрыва медленно просачивалось в тёмный туннель где пребывало восприятие владыки. Далекий механизм шара содрогнулся. Зелёный поток вырвался из него и ударил в стену зала. С хлопком разорвав поля Геллера. Видение стало чётче. Второй я, первый я Лорда, там поднял руку и протянул её в его сторону. Изображение на заднем плане наклонилось.
— Мулдахара, активировать Мулдахара сюда, быстро, немедленно, сейчас, вы все мертвецы, владыка, помоги удержать это. — кто-то на фоне совершенно челенораздельно кричал на двоичном, но это было лишь мелким шёпотом, в сравнении с громом слов: «Я ждал так долго». Изображение задвоилось. Половина его превратилась в низкое, тяжелое, ядовито-тошнотворное небо, на котором угадывались гигантские силуэты чего-то, что совершенно не хотелось рассматривать. Но среди этой мерзости, вращался легкий пурпур воронки, в глубине которой на троне сидел молодой Соломон, сжимающий в руке плазменный пистолет и с хищным интересом рассматривающий себя самого. Но затем, в своём измененном наркотиками сознании он нашёл чувство, которого не испытывал очень и очень давно. Жалость. Нет, не к себе - об этом Арис даже помыслить не мог - к демону. Соломон сейчас смотрел на его, возможно, величайший триумф. Демон обладал его телом, но по ошибке - оно буквально свалилось ему в руки. И что он собирался делать со столь жалким, ничтожным явлением? Он собирался пытать его без конца за то, что ему однажды просто повезло… Затем в бурлящем вареве наркотического коктейля он посмотрел на эту промелькнувшую в его сознании мысль, и рёв хохота вырвался из его глотки, прежде чем новая волна раскалывающего сознание прилива захлестнула его. Личинка проползла по одному из глаз, чуть смазав картину. Это было странно и ново. Словно он видел тем глазом на своём настоящем теле. Словно осколок души всё ещё жил в нём.
Поток плазмы, варпа, огня, молний, всё это вырвалось из экспериментального механизма и обернувшись в ярко зеленое гало пронзило стены зала, и принялось испепелять внутренние конструкции и переборки, пока не вырвалось сквозь внешнюю обшивку Восторга. Наблюдатели снаружи видели, как зеленый луч разорвал изнутри обшивку корабля, неподалеку от основания башни рубки, и ушёл на 11 часов по ZX и 8 часов по XY.
Смотровое окно обзорного помещения захлопнулось, скрыв хаос творящийся в зале. Последнее что заметил Лорд, как по стене зала открылись ряды круглых отверстий и из них в зал хлынул черный поток чего-то дымящегося. Видение исчезло вместе с образом шара. В помещении остались изуродованные тела. Помощники Мекитоса поднимались из своих углов. Сам Магос стоял спиной к лорду и продолжал манипулировать голографическим изображением шара, который сейчас опутывали чёрные щупальц.
- Самое время начать говорить, архимагос-бета Мектиос. - Нежным голосом промурлыкал Соломон, разглядывая дыру.
После затянувшегося на вечность молчание. Голосовой генератор Мектиоса прогудел разрывая слова на короткие отрывки — Мы не до оцен нили его... мо й Ло рд — чёрная жидкость быстро заполняла зал и уже закупорила отверстие. Двигаясь как живая она слизывала со стен остатки рабов, металась и плескалась в пространстве зала.
— Отправ ить меха низмы на кор пус. — продолжая запинаться Магос выдал команду куда-то в пустоту. Из отверстий его пульта начала просачиваться чёрная жижа. Магос так и не осмелился повернуться к лорду лицом.
Соломон медленно подходит к Мектиосу, кладёт ему на плечо неактивированные силовые когти, а сам наклоняясь с другой стороны плеча, шепчет всё тем же елейным голосом.
- В следующий раз, когда решишь, что ты здесь хозяин и можешь делать что-то за моей спиной... - Когти Лорда с противным визгом спускаются по плечу механикума, оставляя серебристый след и срезая металлическую стружку с плеча и оставляя разрезы в плотной ткани одеяния. - Хорошо подумай об этом, иначе я привяжу тебя к носу моего корабля перед отправкой в Море Душ. - Соломон вдыхает запахи железа и масел. - Ты разочаровал меня, Мектиос. Сильно разочаровал.
Лорд наклонился над плечом механикума, практически нашёптывая ему на ухо или то, что заменяет его. - Но нужно отдать тебе должное. Ты смог создать это, твои познания и способности очень многого стоят. Я разочарован, но также восхищен.
Соломон выпрямился, а когти его руки остановились у локтя Мектиоса.
- И всё же ты возомнил слишком многое о себе. Ты запятнал моё имя своей выходкой. Ты слишком многое себе позволил. - Когти медленно сжались вокруг его аугметической руки, врезаясь в её поверхность. - И ещё одно, Мектиос. Когда я разговариваю с тобой - Он остановил сжатие когтей. - Не. Смей. Отворачиваться.
Рука с визгом металла и искрами отделилась от тела механикума, а сила рывка уронила его на пол. Перчатка с когтямиz метнулась к оптическому массиву, и, всё так же без разрушающего силового поля рассекло их, уродуя лицевую пластину, разбивая аугметику и оставляя лишь часть её целой. Её осколки застучали по металлическому полу зала.
Соломон нагибается к механикуму, хватая его за непропорциональную шею и поднимая над полом.
- Эти увечья - напоминание тебе. Никогда не забывай Мектиос: я - здесь господин. Если ты посмеешь встать у меня на пути... - Силовое поле когтей вспыхивает, с шипением уничтожая масло, оставшееся на когтях, и тут тут же гаснет. Удар лезвий из адамантия пробивает левую сторону тела механикума, уничтожая аугметику заменяющую внутренние органы, калеча его и выходя из спины. Дыхание механикума прерывается, а затем слышен взрыв статики из вокалайзера. Первый “вдох” калечного тела механикума отвратителен - хрипы повреждённого вокалайзера и щелчки испорченной аугметики.- ... Я уничтожу тебя.
Несколько секунд Арис смотрит на разбитое, хрипящее и истекающее чёрной кровью и маслом тело Мектиоса, висящее на его когтях. Он опускает их, давая телу соскользнуть с них.
- Я буду ждать твоих извинений у себя в покоях. - После этих слов, Соломон вновь окунается в варево наркотика в его крови, слушая биенеие его сердец в молодом теле и шум крови в венах. Вскоре в нём он начинает слышать крики из-за вуали, но небольшим усилием воли берёт над собой контроль и сбрасывает морок.
Арис поднимается над искалеченным механикумом, хрустя осколками оптики, и переводит взгляд на Дирхера.
- Прошу простить меня за эту драматичную сцену. - В единственном глазе Соломона читается злость и раздражение. Увидев кивок головы он продолжает. - Мои слуги займутся вашим досугом. Я же удаляюсь.
Под кожей его лица ползёт одна из змей-татуировок, исчезая в дредах-коннекторах брони.
Паника в космопорту усиливалась с каждым вздохом налетающего беспощадного ветра, с каждой каплей сжигающего дождя. Выжившие остатки десантных групп спешно пытались найти хоть какое-то укрытие, люди метались по полю, эфир гудел от сбивчивых приказов и ругательств. Выжившие офицеры пытались навести хоть какой-то порядок, но что могли сделать простые солдаты перед лицом разбушевавшейся стихии и непрекращающегося артиллерийского обстрела. Те, кто был ближе к постройкам и руинам космопорта имели больше шансов на выживание, но даже если им удастся укрыться от стихии и бомбежки под землей, им придется встретиться с солдатами-изменниками, прочно обосновавшимися в подземных сооружениях. Впрочем, в отличии от дождя и бомб, элизианцы могли хоть отвечать огнем противнику. В технических туннелях космопорта вновь вспыхнули многочисленные перестрелки, а воздух наполнился щелканьем лазганов, взрывом мин и криками раненных и умирающих.
Тем временем на орбите творилась не меньшая неразбериха. К паническим докладам с поверхности добавились сообщения поступающие со всех кораблей флотилии о варп-аномалии, проявившей себя в виде колдовской молнии, прошедшей сквозь строй кораблей Империума и положившей конец мучениям гибнувшего мордианского флагмана.
Сильвервуд, сидя в неудобном корабельном кресле, тяжелым взглядом изучил донесение, сочетающие в себе мнение всех еще не выживших из ума астропатов, затем он сверился с картой и вздохнул: варп-удар пришелся прямиком в космопорт, в котором и так творилось черти что. "Всё катится в тар-тарары, - поджав губы подумал полковник - мало нам было повстанцев, теперь еще варп-хуйня прилетела." Решив что его людям хватит проблем без всяких колдовских штучек он очень быстро составил зашифрованное послание и приказал отправить его через проверенного астропата "куда следует". "Надеюсь парням хватит мозгов сбежать оттуда как можно дальше." Впрочем, он почему-то не сомневался, что у парней и так проблем будет выше крыши. Настроение в штабе царило такое, что всем было уже очевидно, что космопорт потерян, а стремительное ухудшение погоды не давало возможности отправить оперативные подкрепления, поэтому оставалось лишь надеяться на выучку солдат и на то что Император защитит. Еще одно донесение поступило совершенно неожиданно из Улья. Неизвестный, вышедший на связь, сообщил что губернатор бежал из города, кто-то до сих пор удерживает периметр. Видимо лояльные войска сражались с бунтовщиками. В таком случае, обязанностью Сильвервуда было оказать помощь хранящим верность Императору и сокрушить восставших. Надо будет подумать как наладить связь с лояльными частями, если это, конечно, не очередная ловушка. Стукнув кончиком пера по столу полковник вспомнил про еще одну фигуру, которая по-сути являлась неизвестной, но весьма существенной переменной. После небольшого обмена любезностями представитель Экклезиархии хранил молчание и уже как-то особо не порывался высаживаться немедленно на поверхность планеты. Видимо погодные условия оказались выше его веры. Полковник хмыкнул, но затем одернул себя. Не стоит провоцировать конфликт еще и с служителями Империума. Прогнав мысли о боевом попе из головы он перешел к следующему донесению. Это уже было сообщение от группы сционов, которые так неудачно отправились в Улей. Теперь они возвращались, но оценив обстановку в космопорту, они решили вернуться к замеченным ранее строениям, видимо какой-то промышленный поселок. К отчету даже прилагалось несколько пиктов, на которых можно было разглядеть несколько приземистых, вжимающихся в камни, небольших зданий. Центральное с круглой рокритовой крышей, два широких цилиндрических столба рядом с ним, все это окружено небольшими кубическими хибарками, из чёрного матового пластика, большая часть это развалины с чернеющими проемами. Но в некоторых виднеются целые двери. Немного в стороне, прямо в земле камня, круглые створки размером с хороший танк. Крыши цилиндрических башен светятся насыщении зелёным светом, дождь испаряется об них рождая столбики пара. Сейчас сционы вели внешнее наблюдение и ожидали приказов. Немного подумав Сильвервуд дал "добро" на разведку. Возможно им удастся получить какую-то информацию от местных жителей.
Разобравшись с наплывом сообщений полковник откинулся на спинку кресла и выдохнул, усталость накатилась тяжелой волной и он почувствовал как постарел еще на пять лет. Решив что с затуманенной головой он много не напридумывает, он направился в сторону своей каюты чтобы урвать пару часов сна, тем не менее наказав помощнику разбудить его в случае необходимости.
Себастьян Мангусто, старший пилот посадочного модуля элизии с позывным "Агат-2", лихорадочно нажимал многочисленные руны, готовя свой корабль к экстренному взлету. Множество снарядов сейчас рвалось на поверхности видавшей виды обшивки. Двигатели машины надсадно ревели выходя на рабочий режим. Второй пилот не переставая молился всем святым, механический голос духа машины монотонно бормотал различные предупреждения, но опыт Себастьяна говорил ему что даже с такими повреждениями они могут взлететь и уйти с проклятого космопорта. Рядом с ним точно так же ревели двигатели четырех других посадочных модулей, стремящихся уйти из-под обстрела.
- Шшшш... Это "Аг..т-Пер..й" - через шум помех прорезался голос одного из пилотов - вз..таю в ... коридор, дер..тесь ку..са пшшш.
- Это Агат-Два, понял тебя Первый - бодро отрапортовал Себастьян, хотя он ни черта не понял и просто надеялся что пилот первого и третьего уйдут достаточно в стороны, чтобы не мешать ему маневрировать. Еще оставалось два челнока мордианской гвардии, но у них не было времени обменяться с ними частотами, поэтому Себастьян так же надеялся и на их профессионализм. В любом случае они были первые в очереди на взлет. Замерцала тревожная руна и Себастьян увидел что Первый и Третий практически одновременно оторвались от площадки и начали набирать высоту крутой свечой. Такой маневр в принципе был оправдан, но Себастьян решил что будет лучше уйти по более настильной траектории, к тому же он не был до конца уверен в прочности корпуса и он просто мог развалиться от таких перегрузок. Да и в своем состоянии Себастьян не был до конца уверен. Он уже несколько десятков лет водил челноки Элизианского полка, совсем скоро ему предстояло уйти на заслуженную пенсию. И он совершенно не желал менять свои планы и погибать на какой-то захолустной пыльной планете. Дождавшись зеленых сигналов он наконец начал разгон над взлетной полосой намереваясь уйти на малой высоте как можно дальше, затрудняя тем самым прицеливание зенитчикам врага, а затем нырнуть в облака и уйти на безопасную орбиту. Он посмотрел в обзорные мониторы и увидел что за ним бежало несколько человек стремясь ухватиться за опущенную десантную рампу. Это напомнило Себастьяну о том что её надо бы захлопнуть, чтобы не допустить попаданий снарядов через распахнутые створки. Мысленно попросив прощения у остающихся на земле людей он тут же выбросил их из головы и сосредоточился на управлении. Челнок начал медленно набирать высоту. Штурвал буквально обжигал руки пилоту. Предупреждающих огней стало еще больше, но пилот предпочел их не замечать.
- 100 метров, 200, 400, 600 - раздался приглушенный голос штурмана, внимательно следящего за показаниями приборов. - 800, 1000, 1100. 1100. 1100.
Град снарядов по обшивке казалось усилился. Появились сообщения о нескольких пробитиях в десантном отсеке. Себастьян мысленно посочувствовал бедолагам, которые всё же успели попасть на борт перед взлетом, скорее всего они все погибнут. О том, что и сам Себастьян может погибнуть в любую минуту он старался не думать. Он взглянул на один из мониторов, дух машины вычислял примерное положение вражеских зенитных орудий по траекториям их снарядов и помечал их на карте черными крестами. Разглядывая пару секунд удручающую картину, он вспомнил про бортового стрелка Саймона. Он был пожалуй лучшим стрелком из тех что Себастьяну доводилось видеть, сущий дьявол.
- Саймон, у нас черные кресты по правому борту, попробуй подавить их огнем. Хотя бы просто постреляй по ним. Саймон? Саймон ты меня слышишь?
Но никто не отзывался. Себастьян обеспокоенно взглянул на панель: они перестали набирать высоту. Выругавшись про себя он предпринял попытку взять штурвал на себя еще сильнее, машина протестующе заскрипела, но штурман продолжал твердить как мотив:
- 1100, 1100, 1100...
Смерть уже буквально дышала в лицо экипажу. Появились многочисленные сообщения о пожарах на борту.
- Теряем высоту! - раздался испуганный голос второго пилота, но Себастьян и сам это видел. Машину сильнее затрясло и она клюнув носом начала стремительно снижаться. В плотном пылевом облаке не было видно поверхности. Раздался обреченный голос штурмана:
- Две минуты до столкновения с поверхностью. Для меня было честью служить с вами, господа.
Себастьян воя от бессилия пытался вытянуть штурвал на себя, но всё было тщетно, машина сорвалась в неуправляемый штопор и неслась к земле как молния. Второй пилот громко и исступленно молился, поминая всех святых. В последние несколько мгновений через шум помех прорезался голос пилота Агата-3
- Первый, это Третий, кажется я прошел. Где Второй?
Себастьян зажмурил глаза и весь мир погрузился в черную ночь. Агат-2 встретил поверхность и свою неизбежную участь.
Тем же самым временем в оставшемся позади космопорту два челнока мордианского полка пытались повторить маневры элизианских пилотов, но обрушившийся на них шквал огня помешал их планам. Уже оторвавшись от земли один из челноков получил сильное попадание в хвостовой стабилизатор, затем его резко бросило в сторону от нескольких попаданий в другой борт и он врезался во второй челнок. Двигатели обеих машин натужно взревели в последний раз и мешанина из металлических корпусов устремилась в дальний угол космопорта, туда где недавно полыхал колдовской огонь.
Бамп
Собрав остатки амуниции, и живых с пола, наскоро засыпав в них оставшиеся стимуляторы, и получив не чёткий сигнал механикума, Группа решила отступать из зала другим коридором. Который, вероятно, по заверениям того что осталось от проводника, должен был привести их на пересечение с курсом техножреца. На удивление, а может быть благодаря чьему-то благодарению, длинный и унылый коридор, веселящий лишь повсеместными остатками жизнедеятельности и покинутой, импровизированной огневой точкой, на которой видимо находился один из культистов, что были уничтожены в прошедшем кураже, прошедшего отсека. Вдыхая запахи прошлого, явно уменьшающие их будущее, они преодолели коридор и оказались у закрытой створки. Через непродолжительное время с другой стороны к ней подобрался Крад’Гхол. Духи машин отказались повиноваться и дверь пришлось вскрывать с помощью мельты.
Дальше пришлось решать. Всем хотелось быстрее покинуть нижние уровни и несмотря на опасность выбрали ближайший подъемник, который находился в отсеке сошедшего с ума демонического-ремонтного механизма. Проблема была в том что подъемник находился на 1м уровне, а группа была на нулевом. Но, дергающийся и воняющий, забинтованный проводник объявил, что может показать заброшенные технические лестницы, которые находились в отсеке неподалеку. Это затхлое, наполненное тленном и спрессованным временем, помещение, на удивление не отняло жизней у поредевшей отряда. Оружие покрылось ржавчиной и те кто имели на голове живые волосы, обзавелись сединой. Технические лестницы наполненные непрекращающейся постукиванием и гулом, тоже не принесли в себе опасности. Могло показаться, что теперь, на обратном пути группу словно что-то охраняет.
На лестницах, Забинтованный совал свой отсутствующий нос во все встречающимся дыры, а иногда даже чересчур смело удалялся вперёд. Спустя утомительный час подъема они добрались до первой палубы. Люди выдохлись. Стимуляторы возвращались в тела десятикратной усталостью. Механикум распечатал свой запас наркотических средств и стало лучше. В коридорах первого было подозрительно тихо, лишь странный шелест, временами доносился из коммуникационных ниш. Дошли до двери в отсек сумасшедшей машины. Ожидаемо они не послушались и вместе с этим окружающий корабль взорвался воплями, криками, рыком и прочей гаммой звуков скорее животновод происхождения. Из технических щелей волной хлынули крысоподобные существа. Огнемёт и плазменная пушка оправдали тяготы своей переноски. Дверь не поддавалась. В окружающих коридорах, из вентиляционных отверстий посыпались человекоподобные, сгорбленные фигуры и давя море мелкий существ бросились к группе. Проржавевший ствол хевистаьераи засочился дымом. Все оставшееся оружие не замолкало не на секунду. Духи машины в двери отсека смеялись над тщетными попытками механикума. Верещащая толпа наседала, наступая с трёх направлений. Стена огня удерживала её. Вонь горящих шкур и едкий дым заволокли все. В глубине коридора раскатился мощностью грозный рык. Сгорбленные мутанты, усилили натиск. Что-то грузное с грохотом продвигалось к группе по центральному коридору. Массивная мускулистая фигура мелькала в дыму, давя меньших. Дверь ответила. Медленно раздвигающиеся створки словно издевались. Начали протискиваться внутрь. В момент когда удалось активировать закрытие стена огня была прорвана, пришлось заплатить жизнями за спасение.
Но спасение ли. Дверь закрылась и пол зала затрясся от глубокого, тяжелого рокота. Механикум показал в сторону звука. Лифт был там. Системы слежения показали движение под полом. Мутанты двигались по техническим каналам и лишь только группа сдвинулась с места, как перед ними оказалась накачанная туша мутанта, выскочившего откуда-то снизу. Окатив их нечистотами из вмонтированной в руку трубы он ворвался в ближний бой. В этот же момент забинтованный вскрыл свою предательскую личину и резким движением выбросил в руки, светящиеся зеленоватым варпом, кинжалы. Следующим движением он уже висел на металлическом горбу Крад’Гхола и легко дырявил бронепластины его тела своими заточками. Раздался вой на искажённом лингва-технис.
Группа должна была погибнуть. Но не погибла. Второй проводник, Сомни, почему-то отказывался умирать. Мощный мутант наносил тщедушному телу один смертельный удар за другим, из огромных кулаков мутанта торчали железные обломки которыми он вырывал куски плоти. Сомни стоял. Занятый сложной процедурой нанесения удара, по постоянно вертящемуся, забинтованному проводнику, механикум. Заметив одним из визиров эту странность, даже выделил 10% мощности, следящих систем, на фиксацию и анализ этого феномена. В одном из фильтров в разорванных кусках плоти были видны прозрачные нити и пленки, по которым бегали бусинки странных энергий. Эта призрачная плоть и не давала распасться изорванному телу. Мутант схватил Сомни двумя рукам и начал сжимать стальную хватку, захрустели кости. Но совершенно ненормальным способом руки мертвеца вывернулись, кисть каждой все ещё сжимала драгоценные пистолеты. Направленные в шею туши стволы срыгнули пламя и металл. К этому моменту дендриты механику смогли таки справиться с забинтованным и поймав его отшвырнули в темноту. Бросившись на помощь Крад’Гхол обрушил свой силовой топор на хребет здоровяка и успокоил его навсегда. Кто-то ещё был жив. Кто-то стрелял по слившемуся с темнотой забинтованному. Сомни явно должен быть был мертв, но клетки его тела продолжали жить. Не было времени выяснять. Жуткий крик сотряс стены: механическо-демоническое чудовище, ремонтный механизм Восторга, способный без затруднений сожрать рыцаря, а может быть и малого титана, чуял пролившуюся кровь. Все кроме техножреца подпрыгнули от громадной вибрации вызванной падением на пол отсека многотысячетонной туши. Вперёд. Коротко кивнул механик. Сказать что это было похоже на бред, ничего не сказать. Все кто мог бежать побежали. Из ямы в полу показались новые мутанты, все ещё не желавшие упускать свою добычу. Кто не мог, побежал тоже. Стук. Стук кованых подошв, механических ног, грохот титанической подступи, визжащие крики преследователей и грохот трущегося камня.
Дальше пришлось решать. Всем хотелось быстрее покинуть нижние уровни и несмотря на опасность выбрали ближайший подъемник, который находился в отсеке сошедшего с ума демонического-ремонтного механизма. Проблема была в том что подъемник находился на 1м уровне, а группа была на нулевом. Но, дергающийся и воняющий, забинтованный проводник объявил, что может показать заброшенные технические лестницы, которые находились в отсеке неподалеку. Это затхлое, наполненное тленном и спрессованным временем, помещение, на удивление не отняло жизней у поредевшей отряда. Оружие покрылось ржавчиной и те кто имели на голове живые волосы, обзавелись сединой. Технические лестницы наполненные непрекращающейся постукиванием и гулом, тоже не принесли в себе опасности. Могло показаться, что теперь, на обратном пути группу словно что-то охраняет.
На лестницах, Забинтованный совал свой отсутствующий нос во все встречающимся дыры, а иногда даже чересчур смело удалялся вперёд. Спустя утомительный час подъема они добрались до первой палубы. Люди выдохлись. Стимуляторы возвращались в тела десятикратной усталостью. Механикум распечатал свой запас наркотических средств и стало лучше. В коридорах первого было подозрительно тихо, лишь странный шелест, временами доносился из коммуникационных ниш. Дошли до двери в отсек сумасшедшей машины. Ожидаемо они не послушались и вместе с этим окружающий корабль взорвался воплями, криками, рыком и прочей гаммой звуков скорее животновод происхождения. Из технических щелей волной хлынули крысоподобные существа. Огнемёт и плазменная пушка оправдали тяготы своей переноски. Дверь не поддавалась. В окружающих коридорах, из вентиляционных отверстий посыпались человекоподобные, сгорбленные фигуры и давя море мелкий существ бросились к группе. Проржавевший ствол хевистаьераи засочился дымом. Все оставшееся оружие не замолкало не на секунду. Духи машины в двери отсека смеялись над тщетными попытками механикума. Верещащая толпа наседала, наступая с трёх направлений. Стена огня удерживала её. Вонь горящих шкур и едкий дым заволокли все. В глубине коридора раскатился мощностью грозный рык. Сгорбленные мутанты, усилили натиск. Что-то грузное с грохотом продвигалось к группе по центральному коридору. Массивная мускулистая фигура мелькала в дыму, давя меньших. Дверь ответила. Медленно раздвигающиеся створки словно издевались. Начали протискиваться внутрь. В момент когда удалось активировать закрытие стена огня была прорвана, пришлось заплатить жизнями за спасение.
Но спасение ли. Дверь закрылась и пол зала затрясся от глубокого, тяжелого рокота. Механикум показал в сторону звука. Лифт был там. Системы слежения показали движение под полом. Мутанты двигались по техническим каналам и лишь только группа сдвинулась с места, как перед ними оказалась накачанная туша мутанта, выскочившего откуда-то снизу. Окатив их нечистотами из вмонтированной в руку трубы он ворвался в ближний бой. В этот же момент забинтованный вскрыл свою предательскую личину и резким движением выбросил в руки, светящиеся зеленоватым варпом, кинжалы. Следующим движением он уже висел на металлическом горбу Крад’Гхола и легко дырявил бронепластины его тела своими заточками. Раздался вой на искажённом лингва-технис.
Группа должна была погибнуть. Но не погибла. Второй проводник, Сомни, почему-то отказывался умирать. Мощный мутант наносил тщедушному телу один смертельный удар за другим, из огромных кулаков мутанта торчали железные обломки которыми он вырывал куски плоти. Сомни стоял. Занятый сложной процедурой нанесения удара, по постоянно вертящемуся, забинтованному проводнику, механикум. Заметив одним из визиров эту странность, даже выделил 10% мощности, следящих систем, на фиксацию и анализ этого феномена. В одном из фильтров в разорванных кусках плоти были видны прозрачные нити и пленки, по которым бегали бусинки странных энергий. Эта призрачная плоть и не давала распасться изорванному телу. Мутант схватил Сомни двумя рукам и начал сжимать стальную хватку, захрустели кости. Но совершенно ненормальным способом руки мертвеца вывернулись, кисть каждой все ещё сжимала драгоценные пистолеты. Направленные в шею туши стволы срыгнули пламя и металл. К этому моменту дендриты механику смогли таки справиться с забинтованным и поймав его отшвырнули в темноту. Бросившись на помощь Крад’Гхол обрушил свой силовой топор на хребет здоровяка и успокоил его навсегда. Кто-то ещё был жив. Кто-то стрелял по слившемуся с темнотой забинтованному. Сомни явно должен быть был мертв, но клетки его тела продолжали жить. Не было времени выяснять. Жуткий крик сотряс стены: механическо-демоническое чудовище, ремонтный механизм Восторга, способный без затруднений сожрать рыцаря, а может быть и малого титана, чуял пролившуюся кровь. Все кроме техножреца подпрыгнули от громадной вибрации вызванной падением на пол отсека многотысячетонной туши. Вперёд. Коротко кивнул механик. Сказать что это было похоже на бред, ничего не сказать. Все кто мог бежать побежали. Из ямы в полу показались новые мутанты, все ещё не желавшие упускать свою добычу. Кто не мог, побежал тоже. Стук. Стук кованых подошв, механических ног, грохот титанической подступи, визжащие крики преследователей и грохот трущегося камня.
Это конец. Этот конец настал внезапно и ожидаемо. Далекий потолок тусклого зала закрыла чёрная, сочащаяся кровью и маслом, многосоставная металлическая туша. Высоко светилась вращающаяся металлическая пасть, полыхающая злобой варпа. Монстр обрушился вниз. Прямо за группой. Алчные крики мутантов сменились визгом и чавканьем титанических челюстей. Бежали. Бежали к спасительному, красному огоньку. Двери лифта. Дух машины. Ужасно далеко. Манипуляции. Запросы. Вызов. Скрип пришедшего в движение механизма и грохот того, что не останавливало своего мрачного движения за их спинами. Механик швырнул кого-то в сторону демонической машины и крики несчастного скрасил несколько секунд движение спасительного лифта. Машина, видимо уже насытившись мутантами, не спешила размазывать нескольких оставшихся об стены и пол. Механик кинул ей последнего живого человека. Остался он и живой труп верного проводника. Лифт был близко. Кто-то должен был задержать машину ещё на мгновение. Живой труп мог её не удовлетворить. Отстегнув сумку с книгой, механик протянул её Сомниферуму. Служение господину все. Жизнь ничто. Повернувшись лицом, к медленно переступающему, ногами колоннами, многоножному механизму, механикум сделал к ней шаг. Попробовать покорить титана. Маленький, тщедушный мозг снабженный множеством усиливающих слабую плоть систем. Еще один шаг к концу. Против громадного духа машины, распаляемого бесконечной алчностью демонической души. Ещё шаг. Слабые попытки синхронизировать волны разума с бушующим океаном. Океан разверзся над ним. Пахнуло огнём, варпом, кровью, и интересом. Мгновение прошло около лифта, как из темноты выскочил на Сомни забинтованный предатель. Светящиеся кинжалы вновь заплясали свой зеленоватый танец. Громыхнул выстрел. Визор механика перегнулся назад, без сомнение забинтованный просто разрежет его на куски. Куски не смогут доставить книгу повелителю. Машина грозно зарокотала почуяв, ослабевание внимания своей игрушки. Оно все твоё. Раскинув руки и дендриты, механикум поддался вперёд и вошёл в ожидающую его пасть. Мир перевернулся. Сознание тронулось. Фрагментация отрывала частями различные контуры. Но мощь которой откликались оставшиеся части была колоссальна. Он мог двигать горы. И чьщедущное тельце. Из головы механизма выстрелом взметнулись длинные змеи склизких тентаклей и вцепились в конечности забинтованного. Кинжал замер войдя на мизинец в череп Сомни. Медленно, нехотя потянулся наружу. Рывок и забинтованный взмыл к вновь вспыхнувшей пасте. Лифт открылся.
Жалование, что за хрень – Добыча! Раздумывал Сомни, опрокинув очередную дозу местного пойла, третья рука бармена услужливо наполнила пустую рюмку. Такой вид добычи казался Сомни очень выгодным, не надо ничего делать и она есть, странно. За даром ничего не бывает, а если и бывает, то жди подставы, всё так же, как и со всеми сектантами и их странными силами. По телу прошёл назойливый зуд, быстро затягивающиеся раны постоянно чесались. Сомни старался поменьше думать о них и о том чем придётся платить за такие услуги. Пока что тайные силы молчали и не требовали платы. Или бывает, наверно бывают исключения, как местный запах, помещения необязательно должны быть пропитаны нечистотами и разложением.
Дышать становилось всё тяжелее, проводник уже почти терял сознание, вот он, конец. Сомни устал, хватит этого дерьма я умираю. Всё тело сотряс удар мутанта, но боли не было. Сознание отстранилось, и вся боль ушла. Тело проводника запрыгало словно ничего и не было. По телу пробежал неприятный хруст, кажется сломались несколько костей, но буйному туловищу это было только на руку – открылись новые углы для манёвра. Либо он умер и это странный посмертный мир или он сожрал какую то не ту дурь. Лапища мутанта пронеслись мимо, в ответ тут же грохнуло несколько выстрелов и его понесло вокруг огромной туши акробатическими кувырками. Ухнуло силовое поле, сражение с мутантом так же быстро закончилось как и началось. Надо быть естественным, двигаться нормально, я нормальный. Сони попытался подвигать телом, кажется получается, нет, оно само всё делает, на его попытки вернуть контроль, его ещё больше отдавило за грань сознания. Если проводника могло сейчас бросить в холод, именно так и было, но он был заперт в клетке своего тела. Он было захотел было спросить у механического болвана, когда должна отпустить эта дурь и когда они успели ей закинутся, но его губы ожидаемо даже не приоткрылись.
Сомни передернуло. Мне наверно показалось, такого не бывает, я просто перебрал, да просто перебрал. Я так обделался, что пришёл в себя только на верхних уровнях, это логично. Хорошо что я выбрался из этого дерьма. Теперь новая жизнь. Уроженцу нулевых нравилась его новая должность, ему нравилось всё новое, новые знания, новые слова. Он их часто смаковал про себя, повторяя, пробуя их на вкус
– Дддложность! Слышал! Налей мне ещё. – Крикнул он, зазевавшемуся бармену.
Завтра большой день, надо последнею. Учёба плохо шла в голову после этого пойла.
Дышать становилось всё тяжелее, проводник уже почти терял сознание, вот он, конец. Сомни устал, хватит этого дерьма я умираю. Всё тело сотряс удар мутанта, но боли не было. Сознание отстранилось, и вся боль ушла. Тело проводника запрыгало словно ничего и не было. По телу пробежал неприятный хруст, кажется сломались несколько костей, но буйному туловищу это было только на руку – открылись новые углы для манёвра. Либо он умер и это странный посмертный мир или он сожрал какую то не ту дурь. Лапища мутанта пронеслись мимо, в ответ тут же грохнуло несколько выстрелов и его понесло вокруг огромной туши акробатическими кувырками. Ухнуло силовое поле, сражение с мутантом так же быстро закончилось как и началось. Надо быть естественным, двигаться нормально, я нормальный. Сони попытался подвигать телом, кажется получается, нет, оно само всё делает, на его попытки вернуть контроль, его ещё больше отдавило за грань сознания. Если проводника могло сейчас бросить в холод, именно так и было, но он был заперт в клетке своего тела. Он было захотел было спросить у механического болвана, когда должна отпустить эта дурь и когда они успели ей закинутся, но его губы ожидаемо даже не приоткрылись.
Сомни передернуло. Мне наверно показалось, такого не бывает, я просто перебрал, да просто перебрал. Я так обделался, что пришёл в себя только на верхних уровнях, это логично. Хорошо что я выбрался из этого дерьма. Теперь новая жизнь. Уроженцу нулевых нравилась его новая должность, ему нравилось всё новое, новые знания, новые слова. Он их часто смаковал про себя, повторяя, пробуя их на вкус
– Дддложность! Слышал! Налей мне ещё. – Крикнул он, зазевавшемуся бармену.
Завтра большой день, надо последнею. Учёба плохо шла в голову после этого пойла.
Тактическая комната Генерального Штаба Элизианской армии, расположенная на борту крейсера последние несколько суток подряд работала в круглосуточном режиме. Офицеры приходили и уходили постоянно сменяясь, операторы не переставая передавали сообщения на поверхность и обратно, пытаясь скоординировать действия различных частей в Космопорту Тараниса. С каждым часом информация с поверхности планеты поступала всё реже и была всё менее и менее обнадеживающей. По мере того как отдельные части уходили в подземные туннели, связь с ними пропадала, к тому же погода становилась всё хуже и вот настал момент когда операторы перестали получать сигналы вовсе, в комнате раздавались только голоса операторов, постоянно вызывающие отдельные отряды по различным частотам. Офицеры штаба молча смотрели то друг на друга, то на голографическое изображение Космопорта. В конце-концов старший офицер связи повернулся к Блэкбриджу и убитым голосом сообщил что на всех частотах только помехи: погода над космопортом окончательно испортилась и теперь мощности переносных вокс-кастеров находившихся в распоряжении пехотных подразделений явно не хватало чтобы пробиться через шторм. Спустя какое-то время один из операторов сообщил что двум челнокам всё же удалось покинуть поверхность планеты и сейчас они направляются к кораблям флотилии. Оставалось лишь надеяться что тем удалось эвакуировать хоть какое-то число людей. Кроме того пришла радиограмма от отряда темпестус, в отчете говорилось о том, что темпестусам удалось поговорить с одним из жителей планеты, живущим в изоляции. Никаких важных сведений житель не предоставил, однако Блэкбриджа заинтересовала информация о кристаллах Тараниса, он решил разузнать о них по-больше. Так же сционам был передан приказ найти и уничтожить батареи противовоздушной обороны.
Блэкбридж, временно заменивший отсыпающегося Сильвервуда, задумчиво изучал карту Тараниса, когда в помещение вошел посвежевший генерал. Блэкбридж начал было вставать, но был остановлен вялым жестом командира.
- Что там у таранов? - вместо приветствия спросил тот.
Блэкбридж открыл было рот чтобы ответить, как дверь вновь с шипением открылась и на пороге показалась капитан Воидвинг, как всегда в безупречно выглаженной форме и с отрешенным выражением лица.
- Мэм, - вместо ответа генералу поприветствовал её Блэкбридж, и тут же добавил: - хорошие новости, мэм, двум челнокам удалось уйти из космопорта, сейчас они направляются к "Возмездию".
Затем он вновь повернулся к генералу и пожав плечами закончил:
- Поступил отчет от наших темпестов, ничего особо интересного, они наткнулись на какую-то лечебницу для душевнобольных. Её смотритель не в курсе ситуации на планете, но всецело предан императору. Как бы. Передал им приказ найти и уничтожить батареи заградительного огня, сейчас они направляются к ближайшей из них.
Сильвервуд покивал в ответ и обратился к офицеру флота:
- Госпожа Воидвинг, мне бы хотелось обсудить с Вами возможность низкоорбитальной разведки над центральным ульем. Насколько мне известно у вас есть несколько Бдительных...
- Да, это так. - женщина задумчиво кивнула прикрыв глаз. - Если погода благоприятная, мы сможем отправить разведывательное звено и получить больше информации, чем мы можем получить используя корабельные сенсоры.
- Отлично. - генерал похлопал ладонью по крышке стола. - Отправьте их незамедлительно, мне бы хотелось начать подготовку к операции как можно быстрее, пока погода позволяет нам спуститься к улью.
- Вы уже решили как будете десантироваться?
- Да, я думаю мы опустим транспортники в атмосферу и с них запустим Валькирии, высадим десант, захватим генераторы, правительственные здания, всё что нам потребуется. Хотя, конечно, конкретный план будет зависеть от того что покажет разведка. Поэтому я хочу получить информацию как можно быстрее.
- Я Вас поняла, немедленно отдам приказ. - с этими словами женщина направилась к комм-операторам.
- 265, 62 боевая готовность - Сильвервуд задумчиво почесал подбородок и добавил - ну и 26. И командиров ко мне, к тому времени когда флот даст картинку, я хочу чтобы они все сидели здесь в адекватном состоянии. И где там Айсклиф? Пусть рекаф мне в кабинет принесет.
Блэкбридж фыркнул и отошел выполнять распоряжения, в то время как Сильвервуд пошел в свой кабинет, чтобы подробнее ознакомиться с отчетами.
В своем кабинете Сильвервуд погрузился в изучение целой своры различных отчетов и донесений, которые успели скопиться за то время пока он спал. Через некоторое время послышалось тихое шипение открывающейся двери.
- Айсклиф? Поставь на стол вот сюда - не поднимая взгляд от бумаг сказал он неопределенно махнув рукой в сторону другого края стола.
- Боюсь, что я не Ваш адъютант, генерал. - раздался незнакомый женский голос, в котором слышалось сильное напряжение. Сильвервуд оторвался от бумаг и перевел взгляд на посетительницу. Перед его столом стояла молодая девушка в форме офицера-связиста и внимательно его изучала поджав губы. Он вопросительно поднял бровь:
- Вы хотите о чем-то невероятно важном должить, мисс?..
- Вероника Штайнер. - девушка коротко представилась, а затем извлекла из кармана небольшой предмет и продемонстрировала его генералу.
- Ох. Хм. - глубокомысленно изрек Сильвервуд изучая инквизиторскую инсигнию в руках посетительницы. - Вы не возражаете? - полуспросил он извлекая из кармана портативный сканер и не дожидаясь ответа просканировал инсигнию. Удостоверившись в её подлинности он кивнул, затем с помощью интеркома приказал Айсклиф не беспокоить его, активировал портативное подавляющее поле и заблокировал дверь.
- Вы не доверяете своим людям? - спросила Вероника
- Им-то я доверяю... Просто есть вещи от которых лучше держаться по-дальше. Я так полагаю, сейчас мы будем обсуждать именно такие вещи. Не хочу чтобы у моих ребят были какие-то проблемы из-за... Лишних знаний. Но вы присаживайтесь. Желаете выпить чего-нибудь? Капитан была достаточно любезна чтобы разместить в кабинете мини-бар.
- Нет, благодарю. Давайте приступим сразу к делу. Итак, я получила задание расследовать загадочное варп-явление, имевшее место быть некоторое время назад на орбите планеты Таранис. Мне нужны все сведения, которые вам удалось собрать.
Сильвервуд пожал плечами и протянул ей небольшой лист бумаги, который он извлек из одного из ящиков стола.
- Боюсь здесь всё, что нам известно об этом инциденте. Нечто вырвалось из имматериума, повредило несколько наших кораблей, и рухнуло на поверхность планеты в районе Космопорта, после этого Космопорт накрыла сильная буря и мы потеряли связь с нашими частями на поверхности.
- Есть ли у Вас какая-то информация по-поводу мятежников? Возможно Ваши люди передавали информацию о странностях в поведении, может быть они сообщали о каких-нибудь символах или знаках?
- Вы полагаете, что эта варп-сущность могла быть призвана мятежниками на планете?
- Я не исключаю таковой возможности.
- Хммм... - Сильвервуд задумчиво почесал подбородок. - Если мятежники связаны с губительными силами...
- Вы не ответили на мой вопрос, генерал.
- Ох, простите. Нет, никаких сообщений на этот счет. Всё было как обычно. Наши люди заняли несколько зданий в космопорту, практически завершили развертывание, как вдруг прогремели взрывы, часть космопорта оказалась разрушена, наши войска вступили в бой с силами мятежников...
- Да, я в курсе. - Вероника выглядела слегка разочарованной. - В таком случае мне необходимо отправиться туда лично и осмотреть то место.
- Я не сомневаюсь даже, что Вам это необходимо, но погодные условия сейчас не позволяют проводить десантные операции, к тому же противовоздушная оборона хоть и не отличается особой плотностью, но и её списывать со счета нельзя. Вы не сможете просто так приземлиться в Космопорту... Во всяком случае не сейчас. К моему глубочайшему сожалению я не властен над погодой в здешних местах.
- И что Вы предлагаете? - в голосе дознавателя послышалось растущее раздражение
- В данный момент мы сосредоточили силы на главном улье... - начал было Сильвервуд, но затем ему на глаза попался отчет группы сционов о некой лечебнице, расположенной недалеко от космопорта. - Возможно это Вас заинтересует?
Вероника взяла в руки отчет и пробежавшись по нему глазами задумчиво поджала губы:
- Лечебница? Тут указано что старик ничего не смог дельного рассказать.
- Его допрашивали обычные солдаты. - пожал плечами генерал. - Может ему нечего рассказать о расположении вражеских войск или о ситуации в улье, но возможно ему есть что рассказать про ситуацию на планете в целом? Полковник Блэкбридж отметил что ситуация на планете может быть связана с местными кристаллами, так как, согласно отчету, в лечебницу попадают люди попавшие под их влияние.
- Хотите сказать, что они могут иметь варп-природу? - глаза Вероники вспыхнули интересом.
- Я не эксперт в этих делах. - поднял руки генерал и продолжил - я могу лишь предположить, что с ними не всё чисто. Ситуация сложная, нам практически ничего не известно о том, что происходит на планете...
- Я во всем разберусь. - Вероника важно кивнула, затем собрала бумаги в свою папочку и направилась к выходу. - Мне понадобится транспорт.
- Всё что угодно, в разумных пределах. Я могу выделить Вам Валькирию и отряд сционов. Этого будет достаточно?
- Да, вполне. - Девушка развернулась на каблуках и шагнула к двери едва не уперевшись в неё носом. Она резко обернулась и вопросительно посмотрела на Сильвервуда.
- Ох, прошу простить. Сейчас разблокирую. - спохватился тот и быстро нажав несколько рун разблокировал дверь. - Да поможет Вам Император, леди Инквизитор.
- Император защищает. - буркнула Вероника и наконец-то покинула кабинет.
Вой сирен наполнил гулкие своды одного из ангаров на борту Диктатора. Топот множества ног отдавался барабанной дробью, а гул запускающихся один за другим могучих двигателей напоминал фанфары. Торжественный оркестр играл мелодию войны, когда Тандерболты Первой Истребительной Эскадрилии готовились вонзиться в леденящую пустоту космоса. Наконец машины заняли свои места на разгонных платформах, обслуживающий персонал покинул пределы ангара и всё на миг замерло. Офицер-диспетчер еще раз окинул взглядом многочисленные дисплеи, и, убедившись что всё готово и ничего не помешает запуску, отдал сухую команду "Первое звено, сброс!". В тот же миг раздалось шипение разгонных устройств, а пилотов вдавила в кресло чудовищная рука перегрузки. На огромной скорости машины промчались по разгонным желобам и оказались в объятиях пустоты. Пилоты, уже давно привыкшие к подобным вылетам, незамедлительно перестроились в боевую формацию Алмаз. Спустя несколько мгновений второе и третье звено так же заняли свое место в формации, диспетчер пожелал всем удачной охоты и дюжина боевых машин на огромной скорости помчалась на помощь своим товарищам из разведовательного звена, которые несколькими минутами ранее сообщили о том что к ним направляется десяток перехватчиков мятежников.
Пока перехватчики мчались к своей цели, Марадер модификации Бдительный силился оторваться от стремительно приближающихся истребителей противника. Два Тандерболта прикрытия готовились вступить в бой, в случае если подмога не подоспеет вовремя, хотя их шансы на победу были ничтожно малы. Командир Бдительного с отстраненным выражением лица следил за показаниями радара, на котором отчетливо вырисовывались сигналы множественных контактов. Напряженную тишину внезапно прорезал знакомый голос командира одного из истребительных звеньев:
- Эй, Куропатка, не кисни, мы уже рядом. Продолжайте движение этим курсом, мы вас прикроем.
- Слава Императору, Дженсен, я уж думал вы заблудились! - в голосе командира слышалось явное облегчение. - Удачной охоты парни! Да поможет вам Император.
- Император защищает! - откликнулся пилот перехватчика и отключил связь.
Три звена по четыре машины в каждом, выстроенные в формации алмаз пронеслись мимо Бдительного на огромной скорости и нырнули в атмосферу планеты, практически сразу открыли огонь по подобравшимся практически вплотную перехватчикам мятежников. Шквальный огонь уничтожил сразу четыре машины противника, а ответный огонь предателей прервал жизни двух имперских пилотов. Пролетя сквозь строй перехватчики СПО сразу же заложили вираж, стараясь сесть на хвост истребителям империи. Более легкие и подвижные Лайтнинги имели преимущество в маневренности и им удалось перехватить инициативу, вынудив имперцев занять оборонительную формацию. Но мятежники плотно сели на 6 часов и имперцы предприняли попытку оторваться от противника, в то время как тот продолжал беспорадочную стрельбу, обеспечив несколько попаданий в уже поврежденный Тандерболт, который вспыхнув начал стремительно терять высоту. Тяжелые Тандерболты продолжали отчаянные попытки сбросить наседающие Лайтнинги, но вновь и вновь терпели неудачу. Противник крепко вцепился в свою добычу и ни в коей мере не собирался её отпускать. Внезапно перехватчики СПО прекратили беспорядочную стрельбу и сфокусировали огонь из лазпушек на одной из машин, это возымело должный эффект и еще одна машина имперских сил превратилась в раскаленный шар. Опьяненные успехами перехватчики СПО допустили роковую ошибку, позволив имперским истребителям нырнуть в облака, этого оказалось достаточно чтобы перехватить инициативу и вот уже Тандерболты оказались в более выгодной позиции и открыли шквальный огонь из лазпушек мстя за погибших товарищей. Не иначе как сам Император направлял руку стрелков, в этом яростном огне световых копий были уничтожены все оставшиеся машины противника. Это произвело сильное впечатление на подкрепление СПО, которое видимо направлялось на помощь своим товарищам, и они поеврнули назад, тем самым оставив небо за силами Империума. Еще три звена тандерболтов вылетели с "Возмездия" чтобы сменить поврежденные в бою машины и обеспечить прикрытие для звена разведки, которое теперь могло беспрепятственно продолжать изучение позиций противника.
Тем временем в штабе Лиссандра Воидвинг нахмурившись следила за ходом боя. В итоге она цокнув языком повернулась к своему помощнику:
- Потеря целого звена в первом же вылете...
- Да, мэм. Но они смогли уничтожить сразу девять машин противника. Осмелюсь предположить, что это были настоящие асы. Вы только взгляните на метрику! Они действительно... - он осекся под хмурым взглядом капитана. - Я.. Э... Я ни в коем случае не восхищаюсь... Этими... Ммм. В общем.. Я думаю им просто повезло, очень сильно. Никто не может сравниться с мастерством пилотов имперского флота. - закончил он стушевавшись и делая несколько шагов назад. - Я подготовлю отчет, мэм.
Воидвинг ничего не отвтив отвернулась скривив губы. "Впрочем, потеря звена не сравнится с потерей нескольких рот", мысленно хмыкнула она глядя на столпившихся вокруг проекционной карты офицеров гвардии. От раздумий её отвлек голос одного из операторов вокса:
- Мэм! Нам удалось расшифровать несколько передач.
- О, это вовремя. - раздался голос генерала Сильвервуда, который быстрым шагом подошел к оператору выхватывая планшет у того из рук. - Так-так... Первое сообщение от наших друзей арбитров.
Он принялся читать вслух перехваченное сообщение, медленно возвращаясь к тактическому столу и собравшимся там офицерам:
"Крепость арбитров вызывает вооруженные силы империума, крепость арбитров вызывает вооруженные силы империума. Блокированы. Частоты связи под перехватом. Меняю кодировку в стандартах связи адептус. Крепость блокируют предатели при поддержке бронетехники. Вооруженные силы предателей внутри, стен улья, около 10 тысяч, несколько сотен бронетехники. Южнее и севернее улья, в горах скрыты военные гарнизоны. Воинский контингент каждого в пределах 10 тысяч. Пробуют брать крепость штурмом. Оборонительные системы удерживают. Потери среди личного состава есть. Сможем держаться. Если не обвалят уровень."
- Звучит паршиво, но радует что арбитры держатся. - подал голос Хемлок. - Полагаю, местные силы СПО в полном составе пошли на предательство?
- Да, видимо... - Полковник нахмурился читая следующее сообщение, но вслух обратился к Лиссандре. - Госпожа Воидвинг, можно будет сосредоточиться на поиск этих... Гарнизонов вокруг крепости. Возможно стоит просто разбомбить их?
Следующее сообщение мало что говорило генералу, кроме того что им придется иметь дело с сектантами, а значит помощь инквизитора может оказаться как нельзя кстати.
"- Южный центру. Отправляем грузовики. Объем из расчета две машины на опору.
- Вас понял. Пытаются делать вылазки вниз. Удерживаем. Машины сразу на -3. На уровне могут быть сектанты-бунтовщики. Огонь по любым препятствующим."
Третье сообщение было зашифрованно гораздо надежнее и несло еще меньше смысла для командования, кроме того что подтвердилась информация о том что правитель и впрямь куда-то сбежал. Но почему он сбежал? Бежал ли он от предателей, или бежал потому что боялся возмездия лояльных сил? В этом тоже предстоит разобраться.
"- Субстанс88. Сообщение Канцлеру. Нахожусь на северо западной базе. Следы правителя ведут в подземный лабораторный комплекс. Жду указаний.
- Канцлер ту Субстанс88. Необходимо проникнуть в комплекс. Разрешаю использовать тайник сз4ч2. При нахождении объекта доложить по каналу экстренной связи."
Генерал поднял глаза на собравшихся.
- Для начала я думаю стоит поддержать лояльные силы, пусть знают что помощь уже здесь. И пусть враги Императора знают что возмездие тоже уже здесь.
Пока перехватчики мчались к своей цели, Марадер модификации Бдительный силился оторваться от стремительно приближающихся истребителей противника. Два Тандерболта прикрытия готовились вступить в бой, в случае если подмога не подоспеет вовремя, хотя их шансы на победу были ничтожно малы. Командир Бдительного с отстраненным выражением лица следил за показаниями радара, на котором отчетливо вырисовывались сигналы множественных контактов. Напряженную тишину внезапно прорезал знакомый голос командира одного из истребительных звеньев:
- Эй, Куропатка, не кисни, мы уже рядом. Продолжайте движение этим курсом, мы вас прикроем.
- Слава Императору, Дженсен, я уж думал вы заблудились! - в голосе командира слышалось явное облегчение. - Удачной охоты парни! Да поможет вам Император.
- Император защищает! - откликнулся пилот перехватчика и отключил связь.
Три звена по четыре машины в каждом, выстроенные в формации алмаз пронеслись мимо Бдительного на огромной скорости и нырнули в атмосферу планеты, практически сразу открыли огонь по подобравшимся практически вплотную перехватчикам мятежников. Шквальный огонь уничтожил сразу четыре машины противника, а ответный огонь предателей прервал жизни двух имперских пилотов. Пролетя сквозь строй перехватчики СПО сразу же заложили вираж, стараясь сесть на хвост истребителям империи. Более легкие и подвижные Лайтнинги имели преимущество в маневренности и им удалось перехватить инициативу, вынудив имперцев занять оборонительную формацию. Но мятежники плотно сели на 6 часов и имперцы предприняли попытку оторваться от противника, в то время как тот продолжал беспорадочную стрельбу, обеспечив несколько попаданий в уже поврежденный Тандерболт, который вспыхнув начал стремительно терять высоту. Тяжелые Тандерболты продолжали отчаянные попытки сбросить наседающие Лайтнинги, но вновь и вновь терпели неудачу. Противник крепко вцепился в свою добычу и ни в коей мере не собирался её отпускать. Внезапно перехватчики СПО прекратили беспорядочную стрельбу и сфокусировали огонь из лазпушек на одной из машин, это возымело должный эффект и еще одна машина имперских сил превратилась в раскаленный шар. Опьяненные успехами перехватчики СПО допустили роковую ошибку, позволив имперским истребителям нырнуть в облака, этого оказалось достаточно чтобы перехватить инициативу и вот уже Тандерболты оказались в более выгодной позиции и открыли шквальный огонь из лазпушек мстя за погибших товарищей. Не иначе как сам Император направлял руку стрелков, в этом яростном огне световых копий были уничтожены все оставшиеся машины противника. Это произвело сильное впечатление на подкрепление СПО, которое видимо направлялось на помощь своим товарищам, и они поеврнули назад, тем самым оставив небо за силами Империума. Еще три звена тандерболтов вылетели с "Возмездия" чтобы сменить поврежденные в бою машины и обеспечить прикрытие для звена разведки, которое теперь могло беспрепятственно продолжать изучение позиций противника.
Тем временем в штабе Лиссандра Воидвинг нахмурившись следила за ходом боя. В итоге она цокнув языком повернулась к своему помощнику:
- Потеря целого звена в первом же вылете...
- Да, мэм. Но они смогли уничтожить сразу девять машин противника. Осмелюсь предположить, что это были настоящие асы. Вы только взгляните на метрику! Они действительно... - он осекся под хмурым взглядом капитана. - Я.. Э... Я ни в коем случае не восхищаюсь... Этими... Ммм. В общем.. Я думаю им просто повезло, очень сильно. Никто не может сравниться с мастерством пилотов имперского флота. - закончил он стушевавшись и делая несколько шагов назад. - Я подготовлю отчет, мэм.
Воидвинг ничего не отвтив отвернулась скривив губы. "Впрочем, потеря звена не сравнится с потерей нескольких рот", мысленно хмыкнула она глядя на столпившихся вокруг проекционной карты офицеров гвардии. От раздумий её отвлек голос одного из операторов вокса:
- Мэм! Нам удалось расшифровать несколько передач.
- О, это вовремя. - раздался голос генерала Сильвервуда, который быстрым шагом подошел к оператору выхватывая планшет у того из рук. - Так-так... Первое сообщение от наших друзей арбитров.
Он принялся читать вслух перехваченное сообщение, медленно возвращаясь к тактическому столу и собравшимся там офицерам:
"Крепость арбитров вызывает вооруженные силы империума, крепость арбитров вызывает вооруженные силы империума. Блокированы. Частоты связи под перехватом. Меняю кодировку в стандартах связи адептус. Крепость блокируют предатели при поддержке бронетехники. Вооруженные силы предателей внутри, стен улья, около 10 тысяч, несколько сотен бронетехники. Южнее и севернее улья, в горах скрыты военные гарнизоны. Воинский контингент каждого в пределах 10 тысяч. Пробуют брать крепость штурмом. Оборонительные системы удерживают. Потери среди личного состава есть. Сможем держаться. Если не обвалят уровень."
- Звучит паршиво, но радует что арбитры держатся. - подал голос Хемлок. - Полагаю, местные силы СПО в полном составе пошли на предательство?
- Да, видимо... - Полковник нахмурился читая следующее сообщение, но вслух обратился к Лиссандре. - Госпожа Воидвинг, можно будет сосредоточиться на поиск этих... Гарнизонов вокруг крепости. Возможно стоит просто разбомбить их?
Следующее сообщение мало что говорило генералу, кроме того что им придется иметь дело с сектантами, а значит помощь инквизитора может оказаться как нельзя кстати.
"- Южный центру. Отправляем грузовики. Объем из расчета две машины на опору.
- Вас понял. Пытаются делать вылазки вниз. Удерживаем. Машины сразу на -3. На уровне могут быть сектанты-бунтовщики. Огонь по любым препятствующим."
Третье сообщение было зашифрованно гораздо надежнее и несло еще меньше смысла для командования, кроме того что подтвердилась информация о том что правитель и впрямь куда-то сбежал. Но почему он сбежал? Бежал ли он от предателей, или бежал потому что боялся возмездия лояльных сил? В этом тоже предстоит разобраться.
"- Субстанс88. Сообщение Канцлеру. Нахожусь на северо западной базе. Следы правителя ведут в подземный лабораторный комплекс. Жду указаний.
- Канцлер ту Субстанс88. Необходимо проникнуть в комплекс. Разрешаю использовать тайник сз4ч2. При нахождении объекта доложить по каналу экстренной связи."
Генерал поднял глаза на собравшихся.
- Для начала я думаю стоит поддержать лояльные силы, пусть знают что помощь уже здесь. И пусть враги Императора знают что возмездие тоже уже здесь.
- Пробудите шестерых колдунов. - Повелевает Соломон. - Приведите их в церемониальный зал.
Аугметическая нога звонко ударяется по металлическому полу, когда Лорд идёт по своему кораблю. Люди почтительно расступаются перед ним, прекращая свои мирские разговоры при виде полубога. Проходя мимо людей он позволяет протянутым рукам касаться его доспеха. Офицеры высших палуб более привычны к его виду и почтительно склоняют головы их наложницы же падают на колени.
Позади него идут пятеро сержантов-гвардейцев, все в полном параде с начищеными до зеркального блеска пластинами панцирной брони и шлемах с плюмажами. Под правым глазом на покрытом серебром шлеме выгравирован золотой символ Тёмного Принца со вписанным порядковым номером. Каждый из них нёс с собой церемониальную плеть, хлысты которой были усыпаны маленькими зубьями. В тени Соломона они, кажется, проходят незамеченными для “дворян” высших палуб.
Следом за ними идут слуги разодетые в шелка и атлас. Многочисленные золотые и серебряные украшения звенят при каждом их шаге, и каждый из них несет по одной части панцирной брони на больших бордовых подушках. Последние, кто касался её - оружейники и было бы святотатством касаться её тому, кто не достоин этого. В метке Слаанеш было вписано число “4”.
По металлу аугметики, заменившей Соломону в его новом теле глаз, медленно прополз рисунок змеи. Не останавливая шага, Лорд прошел в открывшиеся двери в праздничный зал. Тучи слуг хлынули в скрытые за темными бархатными шторами помещения, оставляя в зале лишь гвардейцев Соломона. Стены помещения были покрыты латунными табличками с именами тех, кто верой и правдой служил Арису в течение долгих тысяч лет. Некоторые из них, как отметил сам легионер были почти нечитаемы, но он помнил каждое лицо скрытое за ними и то, как они умерли.
- Приветствуем вас, Лорд! - Прогремел зал.
Десятки людей, лучших из лучших, стояли навытяжку вдоль перед дверьми.
- Приветствую, Гвардия. - Отвечает Соломон.
Он проходит сквозь разрыв в стоящих полукругом столах, обходит ритуальный круг в котором лежит бессознательное тело человека. Как было сказано в донесении, слуги вытащили его из одного из баров, но так и не смогли привести в чувства.
- Разбудите его. - Приказал он сервиторам-медикам, чьи пальцы были заменены инъекторами, скальпелями, иглами с продетыми хирургическими нитями и зажимами.
Ковыляя горбатые фигуры приблизились к человеку и принялись исполнять приказ, наполняя его кровоток детоксом
- А ты довольно наглый, - сказал он пришедшему в себя человеку. - Развалиться спать передо мной - это дерзость
- Я бы обязательно не спал, если бы знал что этого не стоит делать при вас - Оторопел Сомни, очнувшись.
Вскочив продолжил
- Даже не уверен можно ли мне говорить, но я буду делать и стоять так как вам нравится... Самый... Главный... Властитель - будучи не совсем уверенным как правильно обращаться проговорил Сомни.
- Лорд Соломон будет вполне достаточно. - По лицу астартес проползла татуировка змеи. - Мне доложили, что ты - единственный выживший из отряда, что был послан на нижние палубы “Восторга”. Несколько кандидатов на место в Гвардии отправлялись с тобой, но никто не вернулся, выполнив свою задачу. Но это смог сделать нанятый проводник. Именно ты достал нужный мне предмет. И это достойно награды: я решил, что ты присоединишься к моей Гвардии.
Одна из татуировок свернулась вокруг здорового глаза.
- Ты принесешь клятвы и будешь стоять на поле боя подле меня. Конечно я забочусь о своих избранных. - Он указал на слуг, что расставляли вокруг ритуального круга подушки с элементами брони. - Стоит ли мне говорить, что останется мало дверей, которые ты бы не смог открыть на моём корабле? Моим гвардейцам доступно любое удовольствие, что положены по званию для высшего офицерского состава. Я дарую тебе всё это! На колени!
Слуги окружили космодесантника, и он позволил снять им керамитовые наручи. Под ними, огибая коннекторы доспеха, перемещался целый сонм нарисованных змей. Его руки пестрили от меняющейся расцветки их скользких тел.
Один из слуг направился к Сомни, держа церемониальный нож на бордовой подушке. Он весь был покрыт засохшими пятнами крови, но его кромка была бритвенно острой. Безымянный андрогин тощий и высокий наклонился к Сомни, поставил подушку в ритуальный круг и зашептал.
- Когда ты принесёшь клятву Возлюбленному, - говорил он, пока за его спиной другие слуги принесли такой же украшенный нож Соломону. - Ты должен будешь снять полосу кожи со своей левой руки. Выкинь её в жаровню, что будет справа от тебя.
Гвардейцы расселись за столы и сняли с себя шлемы. Благородные лица отпрысков аристократов покрытые косметикой; покрытые пирсингом и татуировками лица менее сдержанных людей. Аккуратные бороды и усы соседствовали с взъерошенными волосами и вбитыми в челюсть серебряными гвоздями. Аугметика была у каждого третьего - замененная рука, нога или глаз. Пара людей несли на себе следы мутаций - кожа одного походила на чешую рептилии, другой имел вертикальные зрачки, шлем третьего был изменён, чтобы освободить место для рогов. Все как один смотрели на начинающуюся церемонию.
- Соберитесь, Сомниферум. - Сказал ему слуга. - Это важный и ответственный момент для всех здесь собравшихся. Вы будете приняты в это братство. И не отводите взгляда.
Закончив, слуга отошёл. Соломон смотрел в глаза Сомни. Слуги приглушили свет и комната погрузилась в тишину и полутьму, разгоняемую светом свечей и углей в жаровне.
- Сомниферум, клянешься ли ты перед лицом Тёмного Принца, твоим богом, его наместником в этом мире Арисом Соломоном и его последователями в неуклонном повиновении и верности? - Донёсся голос со стороны столов. Соломон продолжал сверлить взглядом Сомни.
- Клянусь, мой Лорд Соломон.
- Клянёшься ли ты, что будешь защищать не только оружием и всеми силами своими, но и словом Богиню Наслаждений и Возлюбленного Её? - Спросил другой голос откуда-то из-за спины. - В свете свечей красный огонёк агуметики выглядел как пылающая бездна, казалось стало ещё темнее.
- Безусловно, клянусь мой Лорд Соломон – энергично закивал Сомни.
- Обещаешь ли, что будешь сражаться с врагами, а не побежишь, даже если не счесть им числа? - Раздался женский голос слева. Соломон поднял свои руки, рассматривая их.
- Конечно клянусь – Согласился Сомниферум.
- Клянёшься ли ты в вечной верности Лорду Соломону? - Хрипло просипел кто-то справа.
— А если в походе чужеземном, змеюка подколодная, ужалит Лорда в телеса богатырские, клянешься ли ты ..
- Моя верность пренадлежит только вам мой лорд.
Соломон поднял свою левую руку и приставил нож к плечу. На бледкой коже виднелась единственная змея с бело-жёлтой раскраской. Её тело покрывали шипастые иглоподобные наросты. Нож медленно вонзился в плечо, повернулся. По нему потекли густые, словно смола капли крови. Медленно двигая ножом, Соломон срезал кусок кожи с застывшей там без движения змеёй.
Сомни в свою очередь, тоже взялся за ритуальный клинок, и начал думать, как это снять кожу с себя, раньше он её снимал, но с себя ещё не пробовал. Перехватив рукоять поудобнее и стиснув зубы, Сомниферум сделал несколько быстрых надрезов и подхватил кожу клинком. Это было неприятно, словно стараясь побыстрее избавиться вместе с лоскутом кожи и от боли, Сомни кинул её в сторону жаровни.
Аугметическая нога звонко ударяется по металлическому полу, когда Лорд идёт по своему кораблю. Люди почтительно расступаются перед ним, прекращая свои мирские разговоры при виде полубога. Проходя мимо людей он позволяет протянутым рукам касаться его доспеха. Офицеры высших палуб более привычны к его виду и почтительно склоняют головы их наложницы же падают на колени.
Позади него идут пятеро сержантов-гвардейцев, все в полном параде с начищеными до зеркального блеска пластинами панцирной брони и шлемах с плюмажами. Под правым глазом на покрытом серебром шлеме выгравирован золотой символ Тёмного Принца со вписанным порядковым номером. Каждый из них нёс с собой церемониальную плеть, хлысты которой были усыпаны маленькими зубьями. В тени Соломона они, кажется, проходят незамеченными для “дворян” высших палуб.
Следом за ними идут слуги разодетые в шелка и атлас. Многочисленные золотые и серебряные украшения звенят при каждом их шаге, и каждый из них несет по одной части панцирной брони на больших бордовых подушках. Последние, кто касался её - оружейники и было бы святотатством касаться её тому, кто не достоин этого. В метке Слаанеш было вписано число “4”.
По металлу аугметики, заменившей Соломону в его новом теле глаз, медленно прополз рисунок змеи. Не останавливая шага, Лорд прошел в открывшиеся двери в праздничный зал. Тучи слуг хлынули в скрытые за темными бархатными шторами помещения, оставляя в зале лишь гвардейцев Соломона. Стены помещения были покрыты латунными табличками с именами тех, кто верой и правдой служил Арису в течение долгих тысяч лет. Некоторые из них, как отметил сам легионер были почти нечитаемы, но он помнил каждое лицо скрытое за ними и то, как они умерли.
- Приветствуем вас, Лорд! - Прогремел зал.
Десятки людей, лучших из лучших, стояли навытяжку вдоль перед дверьми.
- Приветствую, Гвардия. - Отвечает Соломон.
Он проходит сквозь разрыв в стоящих полукругом столах, обходит ритуальный круг в котором лежит бессознательное тело человека. Как было сказано в донесении, слуги вытащили его из одного из баров, но так и не смогли привести в чувства.
- Разбудите его. - Приказал он сервиторам-медикам, чьи пальцы были заменены инъекторами, скальпелями, иглами с продетыми хирургическими нитями и зажимами.
Ковыляя горбатые фигуры приблизились к человеку и принялись исполнять приказ, наполняя его кровоток детоксом
- А ты довольно наглый, - сказал он пришедшему в себя человеку. - Развалиться спать передо мной - это дерзость
- Я бы обязательно не спал, если бы знал что этого не стоит делать при вас - Оторопел Сомни, очнувшись.
Вскочив продолжил
- Даже не уверен можно ли мне говорить, но я буду делать и стоять так как вам нравится... Самый... Главный... Властитель - будучи не совсем уверенным как правильно обращаться проговорил Сомни.
- Лорд Соломон будет вполне достаточно. - По лицу астартес проползла татуировка змеи. - Мне доложили, что ты - единственный выживший из отряда, что был послан на нижние палубы “Восторга”. Несколько кандидатов на место в Гвардии отправлялись с тобой, но никто не вернулся, выполнив свою задачу. Но это смог сделать нанятый проводник. Именно ты достал нужный мне предмет. И это достойно награды: я решил, что ты присоединишься к моей Гвардии.
Одна из татуировок свернулась вокруг здорового глаза.
- Ты принесешь клятвы и будешь стоять на поле боя подле меня. Конечно я забочусь о своих избранных. - Он указал на слуг, что расставляли вокруг ритуального круга подушки с элементами брони. - Стоит ли мне говорить, что останется мало дверей, которые ты бы не смог открыть на моём корабле? Моим гвардейцам доступно любое удовольствие, что положены по званию для высшего офицерского состава. Я дарую тебе всё это! На колени!
Слуги окружили космодесантника, и он позволил снять им керамитовые наручи. Под ними, огибая коннекторы доспеха, перемещался целый сонм нарисованных змей. Его руки пестрили от меняющейся расцветки их скользких тел.
Один из слуг направился к Сомни, держа церемониальный нож на бордовой подушке. Он весь был покрыт засохшими пятнами крови, но его кромка была бритвенно острой. Безымянный андрогин тощий и высокий наклонился к Сомни, поставил подушку в ритуальный круг и зашептал.
- Когда ты принесёшь клятву Возлюбленному, - говорил он, пока за его спиной другие слуги принесли такой же украшенный нож Соломону. - Ты должен будешь снять полосу кожи со своей левой руки. Выкинь её в жаровню, что будет справа от тебя.
Гвардейцы расселись за столы и сняли с себя шлемы. Благородные лица отпрысков аристократов покрытые косметикой; покрытые пирсингом и татуировками лица менее сдержанных людей. Аккуратные бороды и усы соседствовали с взъерошенными волосами и вбитыми в челюсть серебряными гвоздями. Аугметика была у каждого третьего - замененная рука, нога или глаз. Пара людей несли на себе следы мутаций - кожа одного походила на чешую рептилии, другой имел вертикальные зрачки, шлем третьего был изменён, чтобы освободить место для рогов. Все как один смотрели на начинающуюся церемонию.
- Соберитесь, Сомниферум. - Сказал ему слуга. - Это важный и ответственный момент для всех здесь собравшихся. Вы будете приняты в это братство. И не отводите взгляда.
Закончив, слуга отошёл. Соломон смотрел в глаза Сомни. Слуги приглушили свет и комната погрузилась в тишину и полутьму, разгоняемую светом свечей и углей в жаровне.
- Сомниферум, клянешься ли ты перед лицом Тёмного Принца, твоим богом, его наместником в этом мире Арисом Соломоном и его последователями в неуклонном повиновении и верности? - Донёсся голос со стороны столов. Соломон продолжал сверлить взглядом Сомни.
- Клянусь, мой Лорд Соломон.
- Клянёшься ли ты, что будешь защищать не только оружием и всеми силами своими, но и словом Богиню Наслаждений и Возлюбленного Её? - Спросил другой голос откуда-то из-за спины. - В свете свечей красный огонёк агуметики выглядел как пылающая бездна, казалось стало ещё темнее.
- Безусловно, клянусь мой Лорд Соломон – энергично закивал Сомни.
- Обещаешь ли, что будешь сражаться с врагами, а не побежишь, даже если не счесть им числа? - Раздался женский голос слева. Соломон поднял свои руки, рассматривая их.
- Конечно клянусь – Согласился Сомниферум.
- Клянёшься ли ты в вечной верности Лорду Соломону? - Хрипло просипел кто-то справа.
— А если в походе чужеземном, змеюка подколодная, ужалит Лорда в телеса богатырские, клянешься ли ты ..
- Моя верность пренадлежит только вам мой лорд.
Соломон поднял свою левую руку и приставил нож к плечу. На бледкой коже виднелась единственная змея с бело-жёлтой раскраской. Её тело покрывали шипастые иглоподобные наросты. Нож медленно вонзился в плечо, повернулся. По нему потекли густые, словно смола капли крови. Медленно двигая ножом, Соломон срезал кусок кожи с застывшей там без движения змеёй.
Сомни в свою очередь, тоже взялся за ритуальный клинок, и начал думать, как это снять кожу с себя, раньше он её снимал, но с себя ещё не пробовал. Перехватив рукоять поудобнее и стиснув зубы, Сомниферум сделал несколько быстрых надрезов и подхватил кожу клинком. Это было неприятно, словно стараясь побыстрее избавиться вместе с лоскутом кожи и от боли, Сомни кинул её в сторону жаровни.
Когда кожа зашипела на углях, Соломон подошёл к стоящему на коленях Сомни. Тяжёлые капли крови, словно смола капали из его собственной руки. Он поднял его окровавленную руку и приложил к ране часть своей клубящейся чёрным дымом кожей. Она медленно таяла без носителя, словно кусок льда в ладони. Взяв этот сгусток дыма рождённый в нечестивой оргии, он приложил его к ране на руке нового гвардейца. Стоило ему коснуться крови и ощутить боль человека, как снятая кожа сама прильнула к ране, закрывая её. Сомни ощутил, словно десятки нитей протянулись от новой кожи по его руке, продвигаясь вверх, переходя в грудь и свиваясь там в клубок. Это было небезболезненно. Затем рисунок змеи открыл свои глаза, распрямил своё тело и заскользил к плечу.
- Встань, Сомниферум. - Повелел Соломон.
Из праздничной оргии и уюта наслаждения его вырвал важное сообщение. Выбравшись из груды извивающихся тел, наступив на осколки разбитого кальяна и отмахиваясь от тянущихся к нему рук, Арис направился к Сергию.
Лабораторная комната раскрылась перед ликом лорда окатив его волной дикой смеси из парфюма, наркотиков и разложения.
В просторном круглом зале на постаменте возвышалось что-то скрытое под алого бархата тканью, на которой во множестве проступали маслянистые пятна. Постамент под скрытым предметом был обильно омыт нечистотами, которые, по расположенному вокруг платформы желобу, аккуратно стекали куда-то под пол, не производя излишнего загрязнениях. Множество различных манипуляторов и серворук покоилось в нишах стен, показывая, что работа окончена. Хотя если бы это было не так, Соломону тут присутствовать было бы не зачем. Неподалеку от двери, за столом с станками для обработки, стоял личный оружейник Лорда.
- Работа над доспехом окончена, - проговорил Сергий своим рваным голосом, составленным из записей речи других людей. - Должен проинформировать, что процесс не принес никакого удовольствия.
Стена за его спиной была покрыта концентрическими кругами, созданными из зубов и воспаленной плоти. Белые личинки ползали по разбухшим дёснам и падали на пол, ударяясь об обломки зубов.
Сергий поднял механодендрит и пламенем из встроенной горелки провёл по серворуке, прикрепленной к столу.
Из за закрытого постамента, бесшумно и плавно, вышла фигура астартес. Одного из немногих астартес, что Лорд согласился временно терпеть на своём корабле. Одетый в бело-золотую, искрящуюся снежной чистотой накидку. На смуглой его коже вереницы золотых татуировок рябили в вечном танце. Фигура всем своим видом выражала улыбку и покорность. Покорность и улыбку. Что шло за чем?
- Приветствую мой Лорд. - астартес склонил голову. - теперь все для вашего путешествия подготовлено. И ждёт решения.
- Дирхер, - приветствует Соломон Несущего Слово.
Резким движением астартес сдергивает ткань и огонь разбегается по ней от соприкосновения золоченых рук капеллана. Ткань рассыпается в прах не касаясь пола. Волна смрада и парфюма заливает комнату ещё сильнее.
- Я хотел бы запросить смену рабочего места, лорд Соломон. - Говорит Сергий. - Это помещение нужно будет освятить и опечатать на несколько лет. Само присутствие этого…
- Не продолжай, Сергий. - Отвечает ему Соломон, осматривая свой терминаторский доспех. - Тебе будет выделен другой отсек.
Картина представшая перед очами Соломона, была тяжела. Тяжело было представить в горе плоти, в полтора раза больше астатес, в хаотичном сопряжении гнилой плоти, пластин брони, хитиновых и костяных наростов, цепей, еретических символов и... его терминаторский доспех. Под полом включился механизм и постамент медленно закружился. На спине доспеха показалось широкое алое отверстие, через которое можно было забраться внутрь этого монстра. В этом алькове виднелись трепещущие жгутики алого ворса. Одна из цепей дрогнула, ударившись о внутреннюю сторону бедра доспеха, звук от этого был чем угодно, но не ударом металла о керамит.
Тяжёлые сабатоны брони удерживались на месте магнитными захватами, а так же выросшими из металла кривыми наростами костяных игл. Десяток слепых, покрытых катарактой, глаз на коленном суставе слепо уставился на него. Металл цепей, свисающих с пояса, покрылся ржавчиной, начиная с середины цепи становились всё менее металлическими, напоминая сцепившиеся и высохшие от сухой гангрены чёрные пальцы.
- Как я и ожидал, - Вспоминая разговор о необходимых преобразованиях сказал Арис. - Омерзительно, но необходимо. Если всё готово к ритуалу, то следует начать сейчас.
За спиной Сергия металл вспучился, налился красным сиянием и лопнул, из дыры показался склизкая шляпка зловонного гриба. Капли металла, попавшие на стоящий рядом операционный стол начали тянуть друг к другу тонкие нити, соединяясь во что-то. Сергий вновь включил горелку, сжигая протянувшиеся к лежащему на столе оружию нити.
Штурмовой болтер, украшенный золотом и резной костью лежал без магазина к нему. Переведя взгляд на руку терминаторского доспеха, Соломон увидел свисающие из влажной дыры в наруче ленту с остроконечными болтами “адский огонь”. Сергий же, не стал терять времени, начав последние штрихи подготовки. Из закутка своей мастерской, он вернулся с громовым молотом в серворуке и принялся подключать бронированные, покрытые слизью кабели питания к этому оружию. Одна сторона его навершия представляет собой простой ударник, другая же была выполнена в виде распахнутого крыла.
Холодное, мерцающее сияние сварки заполнило помещение.
Дирхер кивает.
Если вы готовы мой лорд, прошу внутрь. - Капелан хлопает в ладоши и в зал вплывает покачивающийся над землёй сухопарый старик с звеньями цепей на лодыжках и запястьях. В его почерневших, словно обуглившихся, руках раскрытая книга источающая невообразимый смрад. Сделанные из толстой кожи страницы исторгают из себя капли пузырящейся слизи. Капли упавшие на пол шипят, металл от них ржавеет и прогибается.
Гулко загрохотала цепь, когда Сергий вытянул её из наростов на животе. Мерцание сварки вновь заискрилось в полутьме помещения, когда оружейник соединил её звено с броней. Взяв несколько гранат из ящиков он повесил их на цепь.
Лорд видит на спине, у раскрытого люка две пластины брони, взявшись за которые можно поднять себя и прижав ноги к груди опустить их внутрь тела.
- ...или даже две, - бормочет своим мыслям Соломон, положив руки на пластины брони. - Какие-нибудь наставления, капеллан? - Спрашивает Лорд, повернув голову.
- Мне сложно представить где точно вы окажетесь в садах, мой Лорд. Ваша душа сама будет стремиться к отколовшемуся от неё куску, а потому тело должно быть где-то не далеко от места где вы появитесь. Доспех, который мы для вас создали, условно можно назвать частью сада, его преобразование и сращение с садом может занять продолжительное время и начнётся если вы перестанете двигаться. Думаю мне не стоит объяснять, что случится с вами если внутренний демонический кокон доспеха будет пробит. В владениях разложения сложно рассчитывать на помощь фавора Слаанеш, но так ли это знает лишь ваша собственная вера. - Капеллан погружает руку своё одеяние и извлекает небольшой, золотой медальон, на цепочке. Выполненный в виде звезды с лучами, в центре его мерцал искаженный камень душ, из него чёрными змеями, к лучам звезды, тянулись стрелы неделимого хаоса. - Когда вам понадобиться вернуться, сожмите его чтобы лучи пронзили вашу плоть и напитались кровью. Когда вы найдёте своё тело, нужно чтобы оно оказалось на расстоянии вытянутой руки от вас, чтобы вернуться вместе с ним. Это все чем я могу вам помочь.
- Встань, Сомниферум. - Повелел Соломон.
Из праздничной оргии и уюта наслаждения его вырвал важное сообщение. Выбравшись из груды извивающихся тел, наступив на осколки разбитого кальяна и отмахиваясь от тянущихся к нему рук, Арис направился к Сергию.
Лабораторная комната раскрылась перед ликом лорда окатив его волной дикой смеси из парфюма, наркотиков и разложения.
В просторном круглом зале на постаменте возвышалось что-то скрытое под алого бархата тканью, на которой во множестве проступали маслянистые пятна. Постамент под скрытым предметом был обильно омыт нечистотами, которые, по расположенному вокруг платформы желобу, аккуратно стекали куда-то под пол, не производя излишнего загрязнениях. Множество различных манипуляторов и серворук покоилось в нишах стен, показывая, что работа окончена. Хотя если бы это было не так, Соломону тут присутствовать было бы не зачем. Неподалеку от двери, за столом с станками для обработки, стоял личный оружейник Лорда.
- Работа над доспехом окончена, - проговорил Сергий своим рваным голосом, составленным из записей речи других людей. - Должен проинформировать, что процесс не принес никакого удовольствия.
Стена за его спиной была покрыта концентрическими кругами, созданными из зубов и воспаленной плоти. Белые личинки ползали по разбухшим дёснам и падали на пол, ударяясь об обломки зубов.
Сергий поднял механодендрит и пламенем из встроенной горелки провёл по серворуке, прикрепленной к столу.
Из за закрытого постамента, бесшумно и плавно, вышла фигура астартес. Одного из немногих астартес, что Лорд согласился временно терпеть на своём корабле. Одетый в бело-золотую, искрящуюся снежной чистотой накидку. На смуглой его коже вереницы золотых татуировок рябили в вечном танце. Фигура всем своим видом выражала улыбку и покорность. Покорность и улыбку. Что шло за чем?
- Приветствую мой Лорд. - астартес склонил голову. - теперь все для вашего путешествия подготовлено. И ждёт решения.
- Дирхер, - приветствует Соломон Несущего Слово.
Резким движением астартес сдергивает ткань и огонь разбегается по ней от соприкосновения золоченых рук капеллана. Ткань рассыпается в прах не касаясь пола. Волна смрада и парфюма заливает комнату ещё сильнее.
- Я хотел бы запросить смену рабочего места, лорд Соломон. - Говорит Сергий. - Это помещение нужно будет освятить и опечатать на несколько лет. Само присутствие этого…
- Не продолжай, Сергий. - Отвечает ему Соломон, осматривая свой терминаторский доспех. - Тебе будет выделен другой отсек.
Картина представшая перед очами Соломона, была тяжела. Тяжело было представить в горе плоти, в полтора раза больше астатес, в хаотичном сопряжении гнилой плоти, пластин брони, хитиновых и костяных наростов, цепей, еретических символов и... его терминаторский доспех. Под полом включился механизм и постамент медленно закружился. На спине доспеха показалось широкое алое отверстие, через которое можно было забраться внутрь этого монстра. В этом алькове виднелись трепещущие жгутики алого ворса. Одна из цепей дрогнула, ударившись о внутреннюю сторону бедра доспеха, звук от этого был чем угодно, но не ударом металла о керамит.
Тяжёлые сабатоны брони удерживались на месте магнитными захватами, а так же выросшими из металла кривыми наростами костяных игл. Десяток слепых, покрытых катарактой, глаз на коленном суставе слепо уставился на него. Металл цепей, свисающих с пояса, покрылся ржавчиной, начиная с середины цепи становились всё менее металлическими, напоминая сцепившиеся и высохшие от сухой гангрены чёрные пальцы.
- Как я и ожидал, - Вспоминая разговор о необходимых преобразованиях сказал Арис. - Омерзительно, но необходимо. Если всё готово к ритуалу, то следует начать сейчас.
За спиной Сергия металл вспучился, налился красным сиянием и лопнул, из дыры показался склизкая шляпка зловонного гриба. Капли металла, попавшие на стоящий рядом операционный стол начали тянуть друг к другу тонкие нити, соединяясь во что-то. Сергий вновь включил горелку, сжигая протянувшиеся к лежащему на столе оружию нити.
Штурмовой болтер, украшенный золотом и резной костью лежал без магазина к нему. Переведя взгляд на руку терминаторского доспеха, Соломон увидел свисающие из влажной дыры в наруче ленту с остроконечными болтами “адский огонь”. Сергий же, не стал терять времени, начав последние штрихи подготовки. Из закутка своей мастерской, он вернулся с громовым молотом в серворуке и принялся подключать бронированные, покрытые слизью кабели питания к этому оружию. Одна сторона его навершия представляет собой простой ударник, другая же была выполнена в виде распахнутого крыла.
Холодное, мерцающее сияние сварки заполнило помещение.
Дирхер кивает.
Если вы готовы мой лорд, прошу внутрь. - Капелан хлопает в ладоши и в зал вплывает покачивающийся над землёй сухопарый старик с звеньями цепей на лодыжках и запястьях. В его почерневших, словно обуглившихся, руках раскрытая книга источающая невообразимый смрад. Сделанные из толстой кожи страницы исторгают из себя капли пузырящейся слизи. Капли упавшие на пол шипят, металл от них ржавеет и прогибается.
Гулко загрохотала цепь, когда Сергий вытянул её из наростов на животе. Мерцание сварки вновь заискрилось в полутьме помещения, когда оружейник соединил её звено с броней. Взяв несколько гранат из ящиков он повесил их на цепь.
Лорд видит на спине, у раскрытого люка две пластины брони, взявшись за которые можно поднять себя и прижав ноги к груди опустить их внутрь тела.
- ...или даже две, - бормочет своим мыслям Соломон, положив руки на пластины брони. - Какие-нибудь наставления, капеллан? - Спрашивает Лорд, повернув голову.
- Мне сложно представить где точно вы окажетесь в садах, мой Лорд. Ваша душа сама будет стремиться к отколовшемуся от неё куску, а потому тело должно быть где-то не далеко от места где вы появитесь. Доспех, который мы для вас создали, условно можно назвать частью сада, его преобразование и сращение с садом может занять продолжительное время и начнётся если вы перестанете двигаться. Думаю мне не стоит объяснять, что случится с вами если внутренний демонический кокон доспеха будет пробит. В владениях разложения сложно рассчитывать на помощь фавора Слаанеш, но так ли это знает лишь ваша собственная вера. - Капеллан погружает руку своё одеяние и извлекает небольшой, золотой медальон, на цепочке. Выполненный в виде звезды с лучами, в центре его мерцал искаженный камень душ, из него чёрными змеями, к лучам звезды, тянулись стрелы неделимого хаоса. - Когда вам понадобиться вернуться, сожмите его чтобы лучи пронзили вашу плоть и напитались кровью. Когда вы найдёте своё тело, нужно чтобы оно оказалось на расстоянии вытянутой руки от вас, чтобы вернуться вместе с ним. Это все чем я могу вам помочь.
Погрузившись внутрь «брони» тело лорда испытывает приятное, обжигающее, щекотание, множество пальцеподобных ворсинок гладят его. Перед лицом лорда нет визоров, в руках нет каких либо элементов управления. Сплошной ковёр, трепещущего розового ворса.
Дирхер касается страницы книги и рука его зеленеет впитывая её яд. Каркающие, хрипящие звуки вырываются из его горла. Смесь боли и стальной решимости слышаться в них.
Отверстие за спиной лорда начинает закрываться. Зарастая гнилостной плотью, сдвигаются пластины брони. Розовый ворс начинает жечь сильнее. Прямо перед лицом несколько жгутиков вытягиваются, они тянуться к глазам лорда, а на их концах проступают крошечные зубастые рты. Что-то с силой впивается в кисти, в туннели его вен, тянуться тонкие извивающиеся иглы. Тоже с происходит и с икрами ног. Постепенно это распространяется. Огонь кровотечения растекается на все тело. Зубастые черви впиваются в глаза Соломона и кровавая пелена становиться его зрением.
Кто-то кричит. Постепенно зрение возвращается. Отвратительное, гнилостное зрение. Отсек словно затопила болотная жижа. Черные точки мельтешат всюду. Лорд видит Дирхера рисующего руками в воздухе пылающие зелёным руны Нургла, от них в пространстве расходятся волны, колыхающиеся мутной рябью.
Крик перетекает в склизкое чавканье, на страницах книги вскипает фонтан жижи и ударяет в доспех Лорда. Все меркнет. Дрожь варпа. Безумные всколыхи прорываются через мутную пленку фасеточных глаз брони. Мелькают извивающиеся тела хищников, но даже эти вечно жаждущие создания, отшатываются от несущегося через пространство гнилостного куска. Вечность. Звук падения. Удар. Хлюпанье. Далекий бесконечный вой. Шевеление. Поднимая голову, на пол метра ушедшую в гниль, лорд стряхивает с глаз грязь и жизнь. На руке остаются копошащиеся личинки.
- О-о-о, - искренне и разочарованно гудит он в доспехе. - Это просто отвратительно.
Слова, как и мысли, словно вытягивают через его глаза, рот и уши, продетые колючей проволокой. Глаза видят хорошо. Ясно. Он на небольшом холме. Плавающем в бескрайней жиже исторгающей из себя плотный, колыхающиеся туман. Щупальца тумана тянутся к нему, ощупывают, поглаживают и удовлетворенные втягиваются обратно. Весь островок состоит из гниющего компоста с копошащимися в нем личинками, и чём-то ещё. Когда Лорд смотрит себе под ноги, или на своё новое тело, туман подступает вплотную, стоит поднять голову и он расступается, раздвигается на несколько десятков метров вперёд. Осматриваясь таким образом, он находит, что с отставка есть несколько путей сквозь окружающее болото. Два пути представляют из себя вереницу ненадежных на вид кочек, третий путь чуть больше похож на тропу из вытянутых островков, покрытых изломанным шевелящимся кустарником. Чьи ветки дергаясь ловят мельтешащую над водой мошкару.
Окинув взглядом свои пути, Соломон направляется в сторону кустарника, тяжело шагая по хлюпающей грязи.
Пройдя несколько десятков, или сотен метров, лорд подходит к увязшему в трясине дредноуту, по крохотным остаткам краски можно предположить, что из ордена Ультрамаринов. Из древнего механизма выросло дерево. Сине-зеленого цвета с изломанными, растущими во все стороны, ветвями. В месте где ствол разветвляется, на пучки ветвей, проступает лицо мучающегося десантника. Нурглинги катаются на лианах и смеются, кидаються слизью из пузырей растущих на дереве.
Несколько нурлингов заинтересовано смотрят на подходящего лорда. Скачут по ветвям поближе к нему и как бы приглашая его принять участие в игре заряжают в него гнойным снежком.
Соломон секунду думает над тем, чтобы выкосить эту падаль из болтера, но просто недовольно бормочет что-то неопределённое, продолжая своё мерное продвижение к цели. Несколько заинтересованных нурлингов следуют за ним, улюлюкая и продолжая кидаться грязью.
Лорд сошёл с тропы и двинулся по едва угадываемой в трясине череде кочек и небольших островков. Временами его ноги погружались в бурый шевелящийся компост по колено, было ощущение, что если остановиться можно уйти и гораздо глубже. Сервомоторы с напряжением выдергивали, из цепляющейся плоти земли, когтистые подошвы терминаторского нурглодоспеха. Сопровождавшие нурлинги подотстали, кто-то увлекся плаванием и нырянием с островка. Кого-то засосало. Но двое, что успели забраться к лорду на плечи, устроились поудобнее и не переставая бормотали что-то мало раздельное.
пр пр пр пр бух пух пр пух
ЛилилилиЛоооооЛиЛооо
ПшшшшПфпшПф
Несколько десятков кочек спустя, когда вокруг уже ничего не осталось, кроме кипящей плоти болота с вялоторчащими отростками, один из островков на который ступил Лорд вдруг заколебался прямо у него под ногами и принялся подниматься. Островок оказывается гуманоидной, червеподобной тварью, которая разгибаясь поднимается из топи.
Соломон успевает отступить на шаг назад, но по грудь уходит в зловонную и теплую, от постоянного гниения, жижу. Тварь вырастает перед ним из под земли, игриво размахивая щупальцами. Лорд поднимает из воды свой болтер, покрытый комьями грязи, и открывает огонь. Боеприпасы глухо стучат в его доспехе, подаваясь в штормболтер и тут же выталкиваются из стволов залепленный болотной жижей. Один за другим они рвутся на теле демона перечеркивая его тело и разъедая склизкую плоть, но этого недостаточно. Поднимая волну, Соломон рывком сближается с тварью замахиваясь громовым молотом. С его доспеха водопадами льётся жижа, а силовое поле навершия молота бешено шипит, испаряя грязь.
Подобный грому удар выбивает и ломает что-то, оставляя целый кратер в месте соприкосновения с телом обитателя Садов, но и этого недостаточно. Щупальца стучат по его броне, то-ли пытаясь расколоть её, то-ли играя. Соломон вновь взмахивает молотом и за три последовательных удара, раскатывающиеся по окрестностям как взрывы грома, превращает демона во влажное, подрагивающее месиво.
Продолжая идти дальше, Арис невольно сравнивал окружение вокруг с тем, что он видел на полях боя после вирусной бомбардировки. Вязкая слизь под ногами, бывшая когда-то флорой и фауной, такой же зеленый, с оттенками желтого туман… За тем исключением, что тот туман был безжалостен. Стоило ему просочиться сквозь доспех и уже не было важно кто ты - легионер или простой смертный - плоть отваливалась от костей превращаясь в чёрную слизь. Какие-то мгновения и от органики оставалась лишь грязная лужа.
- Никаких контактов. - Доложил Лурвас откуда-то с северных руин города. Остовы зданий пылали в высоте, окрашивая окружавший их туман. Обломки горящего камня падали на землю, словно огненные слёзы. Вой, беспрестанный вой сирен убитого мира, кричащего об орбитальном ударе. Некоторые вокс-рожки ещё оставались на зданиях, а аварийные генераторы будут заставлять мёртвых город кричать ещё несколько месяцев. Некому было отключить этот сигнал. То, что осталось от жителей чавкало и хлюпало под ногами и гусеницами.
Соломон почти ответил Лурвасу, но опомнившись от этого видения, продолжил шагать в тишине, нарушаемой только бормотанием нурглингов на его плечах. Что-то лопнуло в его носу, залив рот и нижнюю часть челюсти кровью, думать стало легче. Отвратительный запах от океана разложения пропал, сменившись рециркулируемым воздухом доспеха. Броня шевелилась вокруг него, что-то с треском керамита и хрустом хрящей меняло своё положение
Лорд оказался перед каким-то водоемом. Вода в нём выглядела чистой, и выглядела знакомо. Смотря на эту «водную» гладь, сознание Ариса подергивается, изображение на мгновение теряется, происходит что-то уже знакомое тебе. Болото и мухи кажутся знакомыми.
“Там, за топью” - звучит в его мыслях. Жужжание мух усиливалось.
Пройдя несколько десятков, или сотен метров, лорд подходит к увязшему в трясине дредноуту, по крохотным остаткам краски можно предположить, что из ордена Ультрамаринов. Из древнего механизма выросло дерево. Сине-зеленого цвета с изломанными, растущими во все стороны, ветвями. В месте где ствол разветвляется, на пучки ветвей, проступает лицо мучающегося десантника. Нурглинги катаются на лианах и смеются, кидаються слизью из пузырей растущих на дереве.
Несколько нурлингов заинтересовано смотрят на подходящего лорда. Скачут по ветвям поближе к нему и как бы приглашая его принять участие в игре заряжают в него гнойным снежком.
Соломон секунду думает над тем, чтобы выкосить эту падаль из болтера, но просто недовольно бормочет что-то неопределённое, продолжая своё мерное продвижение к цели. Несколько заинтересованных нурлингов следуют за ним, улюлюкая и продолжая кидаться грязью.
Лорд сошёл с тропы и двинулся по едва угадываемой в трясине череде кочек и небольших островков. Временами его ноги погружались в бурый шевелящийся компост по колено, было ощущение, что если остановиться можно уйти и гораздо глубже. Сервомоторы с напряжением выдергивали, из цепляющейся плоти земли, когтистые подошвы терминаторского нурглодоспеха. Сопровождавшие нурлинги подотстали, кто-то увлекся плаванием и нырянием с островка. Кого-то засосало. Но двое, что успели забраться к лорду на плечи, устроились поудобнее и не переставая бормотали что-то мало раздельное.
пр пр пр пр бух пух пр пух
ЛилилилиЛоооооЛиЛооо
ПшшшшПфпшПф
Несколько десятков кочек спустя, когда вокруг уже ничего не осталось, кроме кипящей плоти болота с вялоторчащими отростками, один из островков на который ступил Лорд вдруг заколебался прямо у него под ногами и принялся подниматься. Островок оказывается гуманоидной, червеподобной тварью, которая разгибаясь поднимается из топи.
Соломон успевает отступить на шаг назад, но по грудь уходит в зловонную и теплую, от постоянного гниения, жижу. Тварь вырастает перед ним из под земли, игриво размахивая щупальцами. Лорд поднимает из воды свой болтер, покрытый комьями грязи, и открывает огонь. Боеприпасы глухо стучат в его доспехе, подаваясь в штормболтер и тут же выталкиваются из стволов залепленный болотной жижей. Один за другим они рвутся на теле демона перечеркивая его тело и разъедая склизкую плоть, но этого недостаточно. Поднимая волну, Соломон рывком сближается с тварью замахиваясь громовым молотом. С его доспеха водопадами льётся жижа, а силовое поле навершия молота бешено шипит, испаряя грязь.
Подобный грому удар выбивает и ломает что-то, оставляя целый кратер в месте соприкосновения с телом обитателя Садов, но и этого недостаточно. Щупальца стучат по его броне, то-ли пытаясь расколоть её, то-ли играя. Соломон вновь взмахивает молотом и за три последовательных удара, раскатывающиеся по окрестностям как взрывы грома, превращает демона во влажное, подрагивающее месиво.
Продолжая идти дальше, Арис невольно сравнивал окружение вокруг с тем, что он видел на полях боя после вирусной бомбардировки. Вязкая слизь под ногами, бывшая когда-то флорой и фауной, такой же зеленый, с оттенками желтого туман… За тем исключением, что тот туман был безжалостен. Стоило ему просочиться сквозь доспех и уже не было важно кто ты - легионер или простой смертный - плоть отваливалась от костей превращаясь в чёрную слизь. Какие-то мгновения и от органики оставалась лишь грязная лужа.
- Никаких контактов. - Доложил Лурвас откуда-то с северных руин города. Остовы зданий пылали в высоте, окрашивая окружавший их туман. Обломки горящего камня падали на землю, словно огненные слёзы. Вой, беспрестанный вой сирен убитого мира, кричащего об орбитальном ударе. Некоторые вокс-рожки ещё оставались на зданиях, а аварийные генераторы будут заставлять мёртвых город кричать ещё несколько месяцев. Некому было отключить этот сигнал. То, что осталось от жителей чавкало и хлюпало под ногами и гусеницами.
Соломон почти ответил Лурвасу, но опомнившись от этого видения, продолжил шагать в тишине, нарушаемой только бормотанием нурглингов на его плечах. Что-то лопнуло в его носу, залив рот и нижнюю часть челюсти кровью, думать стало легче. Отвратительный запах от океана разложения пропал, сменившись рециркулируемым воздухом доспеха. Броня шевелилась вокруг него, что-то с треском керамита и хрустом хрящей меняло своё положение
Лорд оказался перед каким-то водоемом. Вода в нём выглядела чистой, и выглядела знакомо. Смотря на эту «водную» гладь, сознание Ариса подергивается, изображение на мгновение теряется, происходит что-то уже знакомое тебе. Болото и мухи кажутся знакомыми.
“Там, за топью” - звучит в его мыслях. Жужжание мух усиливалось.
Пройдя следующий десяток шагов, под нескончаемо лепетание нурлингов, переросшее под конец уже в форменную истерику, они пытались ухватить шлем лорда своими маленькими ручками и силились совершить движение, как будто разворачивая, удерживая лорда от чего-то. Но лорд не понял их знаков и болото вокруг закипело. Сохраняя бдительность Лорд сориентировался и занял позицию на самой большой из доступных шевелящихся червями кочек. Вот только вокруг него из болота лезло что-то большое. Лоснистое, белое тело из множества целендрических участков, без остановочно двигающихся вперёд и назад. Толщиной в метр-полтора и неопределенной длины. Из грязи показалась тупой отросток раскрывшийся сплошным кольцом зубом, многими кольцами зубов, они рядами уходили в метровую пасть, которая с ревом изрыгнула, в сторону лорда, кипящий зелёный поток. Индикаторы брони зафиксировали контакт с токсичным веществом, но благословления нургла, на терминаторском доспехе, сумели безболезненно впитать разлагающее действия вещества. Гигантская туша, расплескивая топь, бросается на лорду.
Соломон встречает червя градом болтерного огня, медленно наступая на него, вбивая один болт за другим в сегментированное тело пока не оказывается на расстоянии удара молотом. Сталкиваясь со скользким телом, силовое оружие лишь стёсывает куски плоти с боков, оставляя за собой широкие полосы истекающего желтым ихором гнилого мяса. Огромный червь, не обращая внимания на эти раны, набрасывается на Лорда, с левой стороны, пытаясь заглотить его, но концентрические круги острых как бритва зубов лишь ломаются и оставляют царапины на левом наруче. Вонзив пальцы в плоть, пасти, червя, Соломон удерживает порождение Садов, нанося ему удар за ударом, своим молотом, но вновь безрезультатно. Вырвав свою голову из хватки, червь оставляет в сжатой ладони Лорда часть своих зубов вместе с хрящем, но невероятно быстро для такой туши проскальзывает за спину и, пока Соломон поворачивается в своём громоздком доспехе, набрасывается уже справа. Рука с громовым молотом оказывается в пасти червя, зубы в ней приходят в движение и пытаются отгрызть конечность, одновременно заглатывая её ещё глубже. От такого напора космодесантник, даже находясь в терминаторском доспехе, сдвигается с места, загребая сабатонами ил и грязь под жижей. Он глухо рычит, когда несколько зубов ломают керамитовую пластину на его руке, погружаясь в фибросвязки доспеха и адамантиевый скелет брони. В гневе Соломон выпускает в безглазую тушу очередь из своего штурмового болтера, оставляя глубокие шипящие от кислоты, разрывы в теле твари. Вздрогнув от боли, она отпускает правую руку Соломона. Освободившись, Арис активирует разрушающее поле своего молота, и тот взрывает плоть чудовища, вырываясь в метре от его пасти, проделывая дыру в теле. Кровь, или желудочные соки существа оказываются столь едкими, что вытянутая рука чиста от наростов плоти и следов краски, проводка искрит и загорается на несколько секунд, заставляя бронированный кулак сжаться ещё сильнее. Ихор дымится, и застывает ядовито-жёлтыми кристаллами,
Истекающее своей едкой кровью чудовище бросается в атаку. Зубы бессильно скрежещут по наплечнику и шлему, когда голова и плечо Лорда оказываются заглочены. Концентрические кольца зубов извиваются, стараясь протолкнуть его глубже, но кислота этого червя куда опаснее - капли её попадают за горжет и тонкой струйкой затекают за броню, оставляя на нечестивой коже Соломона глубокие кислотные ожоги. Пока голова червя пытается заглотить Ариса, тело червя продолжает вытягиваться из трясины, обматываясь кругами и сдавливая Соломона. Что-то со звоном ломается в доспехе и Лорд вместо очищенного воздуха впервые вдыхает смрад Садов Нургла. Вонь потрясает даже его, но боль не даёт ему отвлечься. С рыком, усиленным броней, Соломон раздвигает кольца, что оплели его тело и несколькими ударами вслепую попадает по телу червя. Давление почти сразу ослабевает, но пасть червя судорожно пытается прогрызть доспех, выпуская болтер из хватки и оставляя его болтаться на ленте боеприпасов, Соломон безжалостно хватает тело и стаскивает с себя с визгом зубов о керамит, вновь обретая способность видеть что-то помимо бесконечных зубов.
Последние удары молотом разворотили тело червя, оставив целыми лишь несколько оторвавшихся метров. Отброшенный, на несколько метров, кусок, дико извиваясь пытается опять добраться до лорда. Выбравшись из разлагающихся останков колец, Соломон резким ударом громового молота прерывает существование этой твари, расплёскивая жижу, мясо и зубы.
Окинув взглядом свои пути, Соломон направляется в сторону кустарника, тяжело шагая по хлюпающей грязи.
Пройдя несколько десятков, или сотен метров, лорд подходит к увязшему в трясине дредноуту, по крохотным остаткам краски можно предположить, что из ордена Ультрамаринов. Из древнего механизма выросло дерево. Сине-зеленого цвета с изломанными, растущими во все стороны, ветвями. В месте где ствол разветвляется, на пучки ветвей, проступает лицо мучающегося десантника. Нурглинги катаются на лианах и смеются, кидаються слизью из пузырей растущих на дереве.
Несколько нурлингов заинтересовано смотрят на подходящего лорда. Скачут по ветвям поближе к нему и как бы приглашая его принять участие в игре заряжают в него гнойным снежком.
Соломон секунду думает над тем, чтобы выкосить эту падаль из болтера, но просто недовольно бормочет что-то неопределённое, продолжая своё мерное продвижение к цели. Несколько заинтересованных нурлингов следуют за ним, улюлюкая и продолжая кидаться грязью.
Лорд сошёл с тропы и двинулся по едва угадываемой в трясине череде кочек и небольших островков. Временами его ноги погружались в бурый шевелящийся компост по колено, было ощущение, что если остановиться можно уйти и гораздо глубже. Сервомоторы с напряжением выдергивали, из цепляющейся плоти земли, когтистые подошвы терминаторского нурглодоспеха. Сопровождавшие нурлинги подотстали, кто-то увлекся плаванием и нырянием с островка. Кого-то засосало. Но двое, что успели забраться к лорду на плечи, устроились поудобнее и не переставая бормотали что-то мало раздельное.
пр пр пр пр бух пух пр пух
ЛилилилиЛоооооЛиЛооо
ПшшшшПфпшПф
Несколько десятков кочек спустя, когда вокруг уже ничего не осталось, кроме кипящей плоти болота с вялоторчащими отростками, один из островков на который ступил Лорд вдруг заколебался прямо у него под ногами и принялся подниматься. Островок оказывается гуманоидной, червеподобной тварью, которая разгибаясь поднимается из топи.
Соломон успевает отступить на шаг назад, но по грудь уходит в зловонную и теплую, от постоянного гниения, жижу. Тварь вырастает перед ним из под земли, игриво размахивая щупальцами. Лорд поднимает из воды свой болтер, покрытый комьями грязи, и открывает огонь. Боеприпасы глухо стучат в его доспехе, подаваясь в штормболтер и тут же выталкиваются из стволов залепленный болотной жижей. Один за другим они рвутся на теле демона перечеркивая его тело и разъедая склизкую плоть, но этого недостаточно. Поднимая волну, Соломон рывком сближается с тварью замахиваясь громовым молотом. С его доспеха водопадами льётся жижа, а силовое поле навершия молота бешено шипит, испаряя грязь.
Подобный грому удар выбивает и ломает что-то, оставляя целый кратер в месте соприкосновения с телом обитателя Садов, но и этого недостаточно. Щупальца стучат по его броне, то-ли пытаясь расколоть её, то-ли играя. Соломон вновь взмахивает молотом и за три последовательных удара, раскатывающиеся по окрестностям как взрывы грома, превращает демона во влажное, подрагивающее месиво.
Продолжая идти дальше, Арис невольно сравнивал окружение вокруг с тем, что он видел на полях боя после вирусной бомбардировки. Вязкая слизь под ногами, бывшая когда-то флорой и фауной, такой же зеленый, с оттенками желтого туман… За тем исключением, что тот туман был безжалостен. Стоило ему просочиться сквозь доспех и уже не было важно кто ты - легионер или простой смертный - плоть отваливалась от костей превращаясь в чёрную слизь. Какие-то мгновения и от органики оставалась лишь грязная лужа.
- Никаких контактов. - Доложил Лурвас откуда-то с северных руин города. Остовы зданий пылали в высоте, окрашивая окружавший их туман. Обломки горящего камня падали на землю, словно огненные слёзы. Вой, беспрестанный вой сирен убитого мира, кричащего об орбитальном ударе. Некоторые вокс-рожки ещё оставались на зданиях, а аварийные генераторы будут заставлять мёртвых город кричать ещё несколько месяцев. Некому было отключить этот сигнал. То, что осталось от жителей чавкало и хлюпало под ногами и гусеницами.
Соломон почти ответил Лурвасу, но опомнившись от этого видения, продолжил шагать в тишине, нарушаемой только бормотанием нурглингов на его плечах. Что-то лопнуло в его носу, залив рот и нижнюю часть челюсти кровью, думать стало легче. Отвратительный запах от океана разложения пропал, сменившись рециркулируемым воздухом доспеха. Броня шевелилась вокруг него, что-то с треском керамита и хрустом хрящей меняло своё положение
Лорд оказался перед каким-то водоемом. Вода в нём выглядела чистой, и выглядела знакомо. Смотря на эту «водную» гладь, сознание Ариса подергивается, изображение на мгновение теряется, происходит что-то уже знакомое тебе. Болото и мухи кажутся знакомыми.
“Там, за топью” - звучит в его мыслях. Жужжание мух усиливалось.
Пройдя несколько десятков, или сотен метров, лорд подходит к увязшему в трясине дредноуту, по крохотным остаткам краски можно предположить, что из ордена Ультрамаринов. Из древнего механизма выросло дерево. Сине-зеленого цвета с изломанными, растущими во все стороны, ветвями. В месте где ствол разветвляется, на пучки ветвей, проступает лицо мучающегося десантника. Нурглинги катаются на лианах и смеются, кидаються слизью из пузырей растущих на дереве.
Несколько нурлингов заинтересовано смотрят на подходящего лорда. Скачут по ветвям поближе к нему и как бы приглашая его принять участие в игре заряжают в него гнойным снежком.
Соломон секунду думает над тем, чтобы выкосить эту падаль из болтера, но просто недовольно бормочет что-то неопределённое, продолжая своё мерное продвижение к цели. Несколько заинтересованных нурлингов следуют за ним, улюлюкая и продолжая кидаться грязью.
Лорд сошёл с тропы и двинулся по едва угадываемой в трясине череде кочек и небольших островков. Временами его ноги погружались в бурый шевелящийся компост по колено, было ощущение, что если остановиться можно уйти и гораздо глубже. Сервомоторы с напряжением выдергивали, из цепляющейся плоти земли, когтистые подошвы терминаторского нурглодоспеха. Сопровождавшие нурлинги подотстали, кто-то увлекся плаванием и нырянием с островка. Кого-то засосало. Но двое, что успели забраться к лорду на плечи, устроились поудобнее и не переставая бормотали что-то мало раздельное.
пр пр пр пр бух пух пр пух
ЛилилилиЛоооооЛиЛооо
ПшшшшПфпшПф
Несколько десятков кочек спустя, когда вокруг уже ничего не осталось, кроме кипящей плоти болота с вялоторчащими отростками, один из островков на который ступил Лорд вдруг заколебался прямо у него под ногами и принялся подниматься. Островок оказывается гуманоидной, червеподобной тварью, которая разгибаясь поднимается из топи.
Соломон успевает отступить на шаг назад, но по грудь уходит в зловонную и теплую, от постоянного гниения, жижу. Тварь вырастает перед ним из под земли, игриво размахивая щупальцами. Лорд поднимает из воды свой болтер, покрытый комьями грязи, и открывает огонь. Боеприпасы глухо стучат в его доспехе, подаваясь в штормболтер и тут же выталкиваются из стволов залепленный болотной жижей. Один за другим они рвутся на теле демона перечеркивая его тело и разъедая склизкую плоть, но этого недостаточно. Поднимая волну, Соломон рывком сближается с тварью замахиваясь громовым молотом. С его доспеха водопадами льётся жижа, а силовое поле навершия молота бешено шипит, испаряя грязь.
Подобный грому удар выбивает и ломает что-то, оставляя целый кратер в месте соприкосновения с телом обитателя Садов, но и этого недостаточно. Щупальца стучат по его броне, то-ли пытаясь расколоть её, то-ли играя. Соломон вновь взмахивает молотом и за три последовательных удара, раскатывающиеся по окрестностям как взрывы грома, превращает демона во влажное, подрагивающее месиво.
Продолжая идти дальше, Арис невольно сравнивал окружение вокруг с тем, что он видел на полях боя после вирусной бомбардировки. Вязкая слизь под ногами, бывшая когда-то флорой и фауной, такой же зеленый, с оттенками желтого туман… За тем исключением, что тот туман был безжалостен. Стоило ему просочиться сквозь доспех и уже не было важно кто ты - легионер или простой смертный - плоть отваливалась от костей превращаясь в чёрную слизь. Какие-то мгновения и от органики оставалась лишь грязная лужа.
- Никаких контактов. - Доложил Лурвас откуда-то с северных руин города. Остовы зданий пылали в высоте, окрашивая окружавший их туман. Обломки горящего камня падали на землю, словно огненные слёзы. Вой, беспрестанный вой сирен убитого мира, кричащего об орбитальном ударе. Некоторые вокс-рожки ещё оставались на зданиях, а аварийные генераторы будут заставлять мёртвых город кричать ещё несколько месяцев. Некому было отключить этот сигнал. То, что осталось от жителей чавкало и хлюпало под ногами и гусеницами.
Соломон почти ответил Лурвасу, но опомнившись от этого видения, продолжил шагать в тишине, нарушаемой только бормотанием нурглингов на его плечах. Что-то лопнуло в его носу, залив рот и нижнюю часть челюсти кровью, думать стало легче. Отвратительный запах от океана разложения пропал, сменившись рециркулируемым воздухом доспеха. Броня шевелилась вокруг него, что-то с треском керамита и хрустом хрящей меняло своё положение
Лорд оказался перед каким-то водоемом. Вода в нём выглядела чистой, и выглядела знакомо. Смотря на эту «водную» гладь, сознание Ариса подергивается, изображение на мгновение теряется, происходит что-то уже знакомое тебе. Болото и мухи кажутся знакомыми.
“Там, за топью” - звучит в его мыслях. Жужжание мух усиливалось.
Пройдя следующий десяток шагов, под нескончаемо лепетание нурлингов, переросшее под конец уже в форменную истерику, они пытались ухватить шлем лорда своими маленькими ручками и силились совершить движение, как будто разворачивая, удерживая лорда от чего-то. Но лорд не понял их знаков и болото вокруг закипело. Сохраняя бдительность Лорд сориентировался и занял позицию на самой большой из доступных шевелящихся червями кочек. Вот только вокруг него из болота лезло что-то большое. Лоснистое, белое тело из множества целендрических участков, без остановочно двигающихся вперёд и назад. Толщиной в метр-полтора и неопределенной длины. Из грязи показалась тупой отросток раскрывшийся сплошным кольцом зубом, многими кольцами зубов, они рядами уходили в метровую пасть, которая с ревом изрыгнула, в сторону лорда, кипящий зелёный поток. Индикаторы брони зафиксировали контакт с токсичным веществом, но благословления нургла, на терминаторском доспехе, сумели безболезненно впитать разлагающее действия вещества. Гигантская туша, расплескивая топь, бросается на лорду.
Соломон встречает червя градом болтерного огня, медленно наступая на него, вбивая один болт за другим в сегментированное тело пока не оказывается на расстоянии удара молотом. Сталкиваясь со скользким телом, силовое оружие лишь стёсывает куски плоти с боков, оставляя за собой широкие полосы истекающего желтым ихором гнилого мяса. Огромный червь, не обращая внимания на эти раны, набрасывается на Лорда, с левой стороны, пытаясь заглотить его, но концентрические круги острых как бритва зубов лишь ломаются и оставляют царапины на левом наруче. Вонзив пальцы в плоть, пасти, червя, Соломон удерживает порождение Садов, нанося ему удар за ударом, своим молотом, но вновь безрезультатно. Вырвав свою голову из хватки, червь оставляет в сжатой ладони Лорда часть своих зубов вместе с хрящем, но невероятно быстро для такой туши проскальзывает за спину и, пока Соломон поворачивается в своём громоздком доспехе, набрасывается уже справа. Рука с громовым молотом оказывается в пасти червя, зубы в ней приходят в движение и пытаются отгрызть конечность, одновременно заглатывая её ещё глубже. От такого напора космодесантник, даже находясь в терминаторском доспехе, сдвигается с места, загребая сабатонами ил и грязь под жижей. Он глухо рычит, когда несколько зубов ломают керамитовую пластину на его руке, погружаясь в фибросвязки доспеха и адамантиевый скелет брони. В гневе Соломон выпускает в безглазую тушу очередь из своего штурмового болтера, оставляя глубокие шипящие от кислоты, разрывы в теле твари. Вздрогнув от боли, она отпускает правую руку Соломона. Освободившись, Арис активирует разрушающее поле своего молота, и тот взрывает плоть чудовища, вырываясь в метре от его пасти, проделывая дыру в теле. Кровь, или желудочные соки существа оказываются столь едкими, что вытянутая рука чиста от наростов плоти и следов краски, проводка искрит и загорается на несколько секунд, заставляя бронированный кулак сжаться ещё сильнее. Ихор дымится, и застывает ядовито-жёлтыми кристаллами,
Истекающее своей едкой кровью чудовище бросается в атаку. Зубы бессильно скрежещут по наплечнику и шлему, когда голова и плечо Лорда оказываются заглочены. Концентрические кольца зубов извиваются, стараясь протолкнуть его глубже, но кислота этого червя куда опаснее - капли её попадают за горжет и тонкой струйкой затекают за броню, оставляя на нечестивой коже Соломона глубокие кислотные ожоги. Пока голова червя пытается заглотить Ариса, тело червя продолжает вытягиваться из трясины, обматываясь кругами и сдавливая Соломона. Что-то со звоном ломается в доспехе и Лорд вместо очищенного воздуха впервые вдыхает смрад Садов Нургла. Вонь потрясает даже его, но боль не даёт ему отвлечься. С рыком, усиленным броней, Соломон раздвигает кольца, что оплели его тело и несколькими ударами вслепую попадает по телу червя. Давление почти сразу ослабевает, но пасть червя судорожно пытается прогрызть доспех, выпуская болтер из хватки и оставляя его болтаться на ленте боеприпасов, Соломон безжалостно хватает тело и стаскивает с себя с визгом зубов о керамит, вновь обретая способность видеть что-то помимо бесконечных зубов.
Последние удары молотом разворотили тело червя, оставив целыми лишь несколько оторвавшихся метров. Отброшенный, на несколько метров, кусок, дико извиваясь пытается опять добраться до лорда. Выбравшись из разлагающихся останков колец, Соломон резким ударом громового молота прерывает существование этой твари, расплёскивая жижу, мясо и зубы.
Для верности он выпускает очередь болтов в умершее существо, после чего осматривает доспех в меру своих возможностей. Его правая рука - голый керамит, изъеденный кислотой, словно кожа человека после оспы. Бесформенная груда мяса, ранее наросшая на левый наплечник, теперь болтается внизу, оставаясь прикрепленной лишь на нескольких сухожилиях. Системы доспеха говорят о разгерметизации в нескольких местах, что не является открытием для Соломона уже вкусивший местный аромат, внутри своего демонического кокона. Запах гнилого мяса, смешанный с нечистотами настолько густой, что кажется затекает в горло потоком горечи и оседает в лёгких, забивая их спорами, живущими в воздухе. Арис кашляет, выплевывая пораженную часть дыхания. В остальном - ничего такого, с чем бы демон в броне не справился бы.
Из канавы вылезают упавшие с плеч лорда нурглинги. Радуются, пинают остатки червя, один даже вырывает у него из пасти зуб и делает из него, и веревки соплей, себе амулет, оба они улюлюкая опять бегут на плечи. Арис продолжает игнорировать эти недоразумения.
Закончив самоанализ, Лорд идёт по тропинке из шевелящегося компоста, дальше, пока все спокойно если не считать веселящихся нурлингов. Один из них, тот что без зуба, принялся отбивать на шлеме доспеха не ритмичные ритмы, второй же проколол зубом палец и теперь брызгает им во все стороны.
Уже порядочно измазанный, в субстанциях сада, лорд не становиться грязнее от проделок нурлинга. Тропа разветвляется, лорд как будто остается единым, в какой-то момент спустя наблюдается следующий феномен. Одна из капель ихора нурлинга повисает в воздухе перед лордом и постепенно начинает расти превращаясь в муху, потом в нурглрота потом больше, титанических размеров туша сотрясая пространство жужжанием уноситься прямо по тропинке, разметая туман, там куда она улетела виднеются облака мух. Мухи, мошкара и прочий гнус, всегда были вокруг, с самого начала. Но там они спресовываются в формы, собираются в существ, распадаются. Среди этих туч мелькают фигуры плагбиреров, оседлавших гигантских мух.
Соломон не думает сворачивать со своего пути, и если он пересекается с чем-то подобным - так тому и быть.
Подходя ближе Соломон видит, что мушиное пастбище располагаемся над сплошным озером топи, тропинка из кочек приводит к нескольким довольно вместительным островкам, за которыми дальше уже сплошная топь.
Довольно обширная мушиная возня казалось имела какую-то цель и при всей своей хаотической дерганости, как будто даже имела определенную структуру. Наездники лавировали между мушиными облаками словно пастухи, временами постукивая облака длинными копьями. Чаще всего это происходило после того как сгустившаяся туча оборачивалась единой, плотной гигантской тварью. Под такую тварь подлазило несколько наездников, что-то там делало, и из пуза туши извергались струи белесого ихора. Его пытались собирать в подобие емкостей, и уносили в сторону чего-то напоминавшего расколотый камень, с лежащем сверху ещё одним камнем. Это были первые предметы за все время пребывания в саду, ни заросшие, ни сочащиеся и не шевелящиеся. После того как ихор собирался, тушу разбивали на облако мух, которые направлялись к торчащим из топи зарослям кустарника-подобных извивающихся жгутов с разноцветными пятнами лишаев.
Из канавы вылезают упавшие с плеч лорда нурглинги. Радуются, пинают остатки червя, один даже вырывает у него из пасти зуб и делает из него, и веревки соплей, себе амулет, оба они улюлюкая опять бегут на плечи. Арис продолжает игнорировать эти недоразумения.
Закончив самоанализ, Лорд идёт по тропинке из шевелящегося компоста, дальше, пока все спокойно если не считать веселящихся нурлингов. Один из них, тот что без зуба, принялся отбивать на шлеме доспеха не ритмичные ритмы, второй же проколол зубом палец и теперь брызгает им во все стороны.
Уже порядочно измазанный, в субстанциях сада, лорд не становиться грязнее от проделок нурлинга. Тропа разветвляется, лорд как будто остается единым, в какой-то момент спустя наблюдается следующий феномен. Одна из капель ихора нурлинга повисает в воздухе перед лордом и постепенно начинает расти превращаясь в муху, потом в нурглрота потом больше, титанических размеров туша сотрясая пространство жужжанием уноситься прямо по тропинке, разметая туман, там куда она улетела виднеются облака мух. Мухи, мошкара и прочий гнус, всегда были вокруг, с самого начала. Но там они спресовываются в формы, собираются в существ, распадаются. Среди этих туч мелькают фигуры плагбиреров, оседлавших гигантских мух.
Соломон не думает сворачивать со своего пути, и если он пересекается с чем-то подобным - так тому и быть.
Подходя ближе Соломон видит, что мушиное пастбище располагаемся над сплошным озером топи, тропинка из кочек приводит к нескольким довольно вместительным островкам, за которыми дальше уже сплошная топь.
Довольно обширная мушиная возня казалось имела какую-то цель и при всей своей хаотической дерганости, как будто даже имела определенную структуру. Наездники лавировали между мушиными облаками словно пастухи, временами постукивая облака длинными копьями. Чаще всего это происходило после того как сгустившаяся туча оборачивалась единой, плотной гигантской тварью. Под такую тварь подлазило несколько наездников, что-то там делало, и из пуза туши извергались струи белесого ихора. Его пытались собирать в подобие емкостей, и уносили в сторону чего-то напоминавшего расколотый камень, с лежащем сверху ещё одним камнем. Это были первые предметы за все время пребывания в саду, ни заросшие, ни сочащиеся и не шевелящиеся. После того как ихор собирался, тушу разбивали на облако мух, которые направлялись к торчащим из топи зарослям кустарника-подобных извивающихся жгутов с разноцветными пятнами лишаев.
Один из нурглингов, тот что без амулета-зуба, сполз с плеча на навершие молота и держась за древко принялся выполнять поступательные движение с ним.
Лорд всматривается в топь и смотря на эту «водную» гладь, сознание чемпиона Слаанеш подергивается, изображение на мгновение теряется, происходит что-то уже знакомое. Болото и мухи кажутся знакомыми. Он опять здесь, внутри чемпиона Нургла, внутри которого кокон из сланешитского демона, внутри которой он.
- “Там за этой топью.” - Пульсирует в его виске мысль отбиваясь об усиливающегося ритма сердец.
В прошлый раз, когда лорд наблюдал сады из машины Мектиоса, этой топи он вроде бы и не видел. Но сейчас, определенно кажется, что в тех воспоминаниях она была. Что захваченное садами тело видело эту топь где-то слева от себя, и даже слышало это басовитое гудение мушиных туч, намного более громкое именно в этом месте. Арис когда смотрел на своё тело, видел боковым зрением что-то похожее справа. Но не самих мух.
Какое-то время заняли размышления о возможности форсирования водной преграды. Но результаты сканирования, или то что машинные духи, сходя с ума от демонической одержимости и поступающей информации, пытались выдать за эти результаты, не показывали дна этого водоёма. Населяющие его существа, к тому же, могли бы с удовольствием поглотить не столь уж большую добычу. То что такие существа там имеются, сомневаться, после встречи с червём, не приходилось.
Пытаясь приглядеться, не удаётся увидеть ничего более кроме стен тумана слева и справа, туман развеивается только в этом месте за счёт постоянного движения туч мошкары.
Чёрные шевелящийся стебли с лишайниками, пляшут прямо в самой топи, они начинают расти где-то метрах в пятидесяти от берега. Доспех видит дно где-то метров на десять перед собой. Оно довольно резко уходит вниз, уже через пару метров терминатору будет по пояс, через десяток метров он уже уйдёт с головой. Что дальше в этой шевелящейся мути не понятно. Да и «дно» которое «видит» доспех на месте тоже не сидит.
Лорд решает двигаться вдоль топи налево, и искать проход к манящему острову.
Лорд всматривается в топь и смотря на эту «водную» гладь, сознание чемпиона Слаанеш подергивается, изображение на мгновение теряется, происходит что-то уже знакомое. Болото и мухи кажутся знакомыми. Он опять здесь, внутри чемпиона Нургла, внутри которого кокон из сланешитского демона, внутри которой он.
- “Там за этой топью.” - Пульсирует в его виске мысль отбиваясь об усиливающегося ритма сердец.
В прошлый раз, когда лорд наблюдал сады из машины Мектиоса, этой топи он вроде бы и не видел. Но сейчас, определенно кажется, что в тех воспоминаниях она была. Что захваченное садами тело видело эту топь где-то слева от себя, и даже слышало это басовитое гудение мушиных туч, намного более громкое именно в этом месте. Арис когда смотрел на своё тело, видел боковым зрением что-то похожее справа. Но не самих мух.
Какое-то время заняли размышления о возможности форсирования водной преграды. Но результаты сканирования, или то что машинные духи, сходя с ума от демонической одержимости и поступающей информации, пытались выдать за эти результаты, не показывали дна этого водоёма. Населяющие его существа, к тому же, могли бы с удовольствием поглотить не столь уж большую добычу. То что такие существа там имеются, сомневаться, после встречи с червём, не приходилось.
Пытаясь приглядеться, не удаётся увидеть ничего более кроме стен тумана слева и справа, туман развеивается только в этом месте за счёт постоянного движения туч мошкары.
Чёрные шевелящийся стебли с лишайниками, пляшут прямо в самой топи, они начинают расти где-то метрах в пятидесяти от берега. Доспех видит дно где-то метров на десять перед собой. Оно довольно резко уходит вниз, уже через пару метров терминатору будет по пояс, через десяток метров он уже уйдёт с головой. Что дальше в этой шевелящейся мути не понятно. Да и «дно» которое «видит» доспех на месте тоже не сидит.
Лорд решает двигаться вдоль топи налево, и искать проход к манящему острову.
Отойдя на пару сотен метров, или быть может пройдя пару километров вдоль бесконечной топи. Преследуемый небольшим выводком крупно-мелких мух, которых видимо привлекло что-то в доспехе, поскольку временами они пытались пристроиться на его спине и ковырнуть хоботком. Кочкоболото становилось плотнее, под ногами закопошилось плотная червивая почва. Из тумана показалось одинокое, высокое дерево, его искривлённый ствол раздваивался где-то на 4/5 высоты, словно срубленное и утрамбованное, два отростка торчали вертикально в бок. Крупные жилы, размером с человеческую руку пульсировали на стволе.
- Ууиуууиииииииууииит - пропищал кто-то в воздухе, сквозь раздвоенную верхушку дерева пролетел, сидевший на каком-то раздутом, шипастом, кожаном мешке, нурглинг. Мяч с нурлингом летит в лорда и пролетает рядом с его головой сбивая нурлинга с зубом, что сидел на плече доспеха. Вместе они падают в грязь и начинают копошиться и драться. После непродолжительной возни кто-то трубно воет со стороны поля, прилетевший, нурлинг подхватывает мяч и ковыляет в обратную сторону.
Нурлинг с зубом, подхватывает пролетающую мимо муху, забирается на неё и показывая зубом, как мечём, пикирует на него следом пытаясь проткнуть мяч.
Лорд думает. Пока оставшийся нурглинг выслушивается в скрип его мыслей. Одна из мух присаживается на спину брони, покрытую плотью и впивается в неё своим хоботком.
Нурглинг с мячом подбегает к началу поля и перед ним, из влажного компоста с хлюпаньем выкапывается улитка с чумоносцем на её спине, всё ещё покрытым влажной землей, истекающей отравленными соками. На голове у него обрывок чёрной материи, а тело распалосено не ровными полосами, участками чёрной кожи. Рогатиной он подцепляет у нурлинга мяч и в этот момент его взгляд падает на Лорда.
Гноящийся, немигающий, выпученный глаз с втягивающей пустотой.
Нурлинг на мухе летает вокруг и машет во все стороны жалом. Второй, что вытворял упражнения с молотом забирается на плечё и начинает бормотать в слуховые отверстия шлема.
- шлеп шлеп шлеп шлеп шлеп шлеп
- бззззззз
- фуй
- рз мхмхмхмх
- бззззззз
Соломон, повернув свой увешанный бивнями шлем в его сторону, в ответ сверлит чумоносца взглядом и продолжает движение вдоль водоёма. Через несколько шагов, берег превращается в край поля.
Всадник, поворачивая голову вслед за движением лорда, начинает говорить, звук его слов подобен трубе:
-Ты, шесть миллиардов пятьсот сорок два миллиона триста сорок восемь тысяч четыреста девяносто два, вполне, шесть миллиардов пятьсот сорок два миллиона триста сорок восемь тысяч четыреста девяносто три, подойдёшь. - Чумоносец по всей видимости, продолжает считать что-то по привычке. Он поднимает со спины улитки, что-то наподобии коричневого, изогнутого рога, покрытого чёрными подтеками, подносит его к ротовому отверстию и издаёт громоподобный гул. Чёрная слизь фонтаном исторгает из рога вместе со звуком.
- Ууиуууиииииииууииит - пропищал кто-то в воздухе, сквозь раздвоенную верхушку дерева пролетел, сидевший на каком-то раздутом, шипастом, кожаном мешке, нурглинг. Мяч с нурлингом летит в лорда и пролетает рядом с его головой сбивая нурлинга с зубом, что сидел на плече доспеха. Вместе они падают в грязь и начинают копошиться и драться. После непродолжительной возни кто-то трубно воет со стороны поля, прилетевший, нурлинг подхватывает мяч и ковыляет в обратную сторону.
Нурлинг с зубом, подхватывает пролетающую мимо муху, забирается на неё и показывая зубом, как мечём, пикирует на него следом пытаясь проткнуть мяч.
Лорд думает. Пока оставшийся нурглинг выслушивается в скрип его мыслей. Одна из мух присаживается на спину брони, покрытую плотью и впивается в неё своим хоботком.
Нурглинг с мячом подбегает к началу поля и перед ним, из влажного компоста с хлюпаньем выкапывается улитка с чумоносцем на её спине, всё ещё покрытым влажной землей, истекающей отравленными соками. На голове у него обрывок чёрной материи, а тело распалосено не ровными полосами, участками чёрной кожи. Рогатиной он подцепляет у нурлинга мяч и в этот момент его взгляд падает на Лорда.
Гноящийся, немигающий, выпученный глаз с втягивающей пустотой.
Нурлинг на мухе летает вокруг и машет во все стороны жалом. Второй, что вытворял упражнения с молотом забирается на плечё и начинает бормотать в слуховые отверстия шлема.
- шлеп шлеп шлеп шлеп шлеп шлеп
- бззззззз
- фуй
- рз мхмхмхмх
- бззззззз
Соломон, повернув свой увешанный бивнями шлем в его сторону, в ответ сверлит чумоносца взглядом и продолжает движение вдоль водоёма. Через несколько шагов, берег превращается в край поля.
Всадник, поворачивая голову вслед за движением лорда, начинает говорить, звук его слов подобен трубе:
-Ты, шесть миллиардов пятьсот сорок два миллиона триста сорок восемь тысяч четыреста девяносто два, вполне, шесть миллиардов пятьсот сорок два миллиона триста сорок восемь тысяч четыреста девяносто три, подойдёшь. - Чумоносец по всей видимости, продолжает считать что-то по привычке. Он поднимает со спины улитки, что-то наподобии коричневого, изогнутого рога, покрытого чёрными подтеками, подносит его к ротовому отверстию и издаёт громоподобный гул. Чёрная слизь фонтаном исторгает из рога вместе со звуком.
Нурлинг с зубом на мухе, плюнув на поле и повернувшись в сторону топей улетает в сторону вероятного острова из видения. Второй на плече продолжает шептать.
- шшшшшшш, мяш мящ мяш
Продолжая движение лорд, продолжает своё продвижение. Туман начинает расходиться открывая его условно ровную поверхность, покрытую едва заметными глазу Соломона буграми и ростками зеленой, явно шевелящейся сама по себе травы. Шипастый мяч вылетает из него, кто-то целился им прямо в Ариса. Из тумана за ним бегут несколько пухлых здоровяков.
Организм Соломона реагирует мгновенно, заполняя его кровоток новой порцией адреналина и насыщая текущую по телу Эйдолана благословенную кровь самого примарха, как ответ на нападение. Злость и желание действовать заполняют его сознание, требуя убивать, вопя от желания испытать наслаждение от насилия, и причиняемого разрушения. На мгновение Арис закатывает своё глаз и выгибается, насколько это позволяет броня, в судорогах удовольствия, вжимая спусковой крючок болтера в рукоять.
Мяч с силой бьётся об доспех, он довольно тяжёл и его шипы оставляют борозды на его керамите. Но не достаточно увесист чтобы пошатнуть терминатора. Болты врываются в грязь под ногами и взрываются тем, создавая дымящиеся кратеры и воронки, которые вскоре вновь заполняет грязь. Двое из бегущих продолжают бежать прямо на лорда, третий пытается обойти по дуге. Арис готовит свой силовой молот к удару, поднимая его повыше, и, когда первые два оказываются рядом сносит обоих горизонтальным ударом. Тела с треском ломаются, перекручиваются и лопаются, разбрасывая внутренности по округе и терминаторскому доспеху. Следующий удар, направленный снизу вверх уничтожает взрывом разрушающего поля руку гнилого толстяка, но и вбивается в его грудь, проламывая рёбра и нанизывая его на молот, словно тряпичную игрушку. Ворча, Соломон резким движением сбрасывает со своего оружия тушу и направляется дальше, пересекая поле. С перекошенным в кривой ухмылке лицом, Арис направляется дальше. Трава под его ногами обвилась вокруг его ботинок, пытаясь приковать его к месту, но могла лишь замедлить его продвижения, осыпаясь вниз и с каждым его шагом.
Из тумана впереди показались костлявые, вытянутые трупы с обвисшими животами, стремительно приближающиеся к нему. Соломон проводит грохочущим болтером из стороны в сторону несколько раз. Лента с боеприпасами стучит внутри его брони. Болты, врезаясь в тощих мертвецов мгновенно отбрасывают их назад. Ампулы с кислотой в наконечниках болтов взрываются, разбрасывая сотни игл, превращая тела и конечности в чёрную слизь.
Туман отступает, оставляя всё поле видимым. Арис вновь видит чумоносца верхом на раковине улитки, а также несущихся на него тварей. Среди них выделяются два раздутых и массивных отродья, от движения которых земля дрожит под ногами. Первое из них представляет собой огромный комок плоти, похожий на опухоль. Он пронизан чёрными венами, покрыт тонкой плёнкой, а в центре его массы находится единственный зрачок. Два неровных отростка слушат ему ногами, а из десятка сфинктеров с каждым шагом изливается гной. Две огромные руки растут из правой части “тела” этой абоминации, с левой же стороны словно сучья растут сведенные судорогой, подтяные высоко вверх дрожащие щупальца.
Вторая тварь была в несколько раз ниже своего собрата. Покрытая комьями червивой земли, она быстро ползла, перебирая четырьмя своими конечностями, раньше бывшими руками и ногами, но теперь представляющих из себя изломанные когтистые лапы. Огромный живот, словно бурдюк с внутренностями волочился следом за ней на толстой полоске кожи. Покрытый шипастыми выростами, поражённый саркомой позвоночник выпирает из плоти существа неровными шипастыми шарами.
Впереди них из-под земли вырываются ещё несколько иссушенных мертвецов, они перемахивают через набухающую землю, прежде чем из неё вырываются руки толстяков.
Соломон переводит взгляд на медленно ползущую раковину со всадником на ней и выбирает его своей целью. Эта тварь смогла призвать демонов, так что стоит прикончить её как можно раньше. Лорд, продолжая бороться за каждый метр с цепкой травой, на ходу стреляет из болтера. Попадания расцветают на раковине существа вспышками огня, когда кислота начинает растворять панцирь, размягчая его в в местах попадания, но не более того. В этот момент первые из мертвецов догоняют его и пытаются остановить, цепляясь за его оружие и ноги. Не обращая на них внимания, Соломон оказывается на расстоянии удара молотом. Он обрушивает удар за ударом, пытаясь разбить панцирь. Такие удары ломали танковую броню и убивали экипаж на месте, но в случае с этим демоническим отродьем они лишь сломали панцирь улитки. Осколки его, толщиной с руку космодесантника скользнули в стороны, обнажая двигающуюся плоть в трещинах.
Всё больше существ набрасывается на Соломона, пытаясь повалить его на землю и вырвать оружие из его хватки. Пересиливая их, Арис поднимает свой молот вместе с повисшим на нём толстяком и стряхивает его, готовясь нанести ещё несколько ударов. Действия мертвецов выигрывают секунды времени, и её всадник успевает достать свой истекающий слизью меч и нанести несколько ударов по броне Соломона, отсекая болтающийся там мешок с плотью. Адамантий на его наплечнике покрывается ржавчиной от двух глубоких зарубок, а пластина керамита под ним трескаются, но броня хранит своего владельца. Что-то пытается зажевать ногу Ариса, и он наконец завершает свой удар сверху-вниз. Раскат оглушительного грохота знаменует убийство твари, когда её панцирь не выдерживает очередного удара и ломается, а молот уходит всё глубже в мясистое тело. Не успевает пройти и секунды, как поле начинает поглощать павшее существо. Используя погружающийся панцирь как рампу, Соломон поднимается к паланкину с чумоносцем и отводит его колющий удар меча наручем доспеха, вбивая в открывшееся пространство свой молот. Тело всадника вбивает в кресло, расплескивая внутренности. Голова наполовину выскальзывает из тела на позвоночном столбе, но он всё ещё пытается нанести удар своим мечом, словно он живой и двигается сам по себе, отдельно от раздавленного ударом тела.
Рука трещит в суставе, когда Возлюбленный вырывает её из сустава. Сухожилия тянутся следом, словно нити, но чумоносец отказывается умирать. Не обращая внимания на скребущие по ботинкам брони когти мертвецов снизу, Соломон наступает на голову герольда, наслаждаясь влажным треском костей.
Космодесантник вскоре оказывается в окружении мертвецов, скребущих по его броне и пытающихся вырвать его оружие. Груда тел наседающих на него, растёт. Он успевает откинуть в сторону отродий, но вскоре оказывается погребён под телами, и несколько ударов сбивают его с ног и роняют на землю. Он не видит ничего, кроме раздутых тел, а затем сопротивление пропадает, а темнота перед глазами сменяется горой белых червей.
- шшшшшшш, мяш мящ мяш
Продолжая движение лорд, продолжает своё продвижение. Туман начинает расходиться открывая его условно ровную поверхность, покрытую едва заметными глазу Соломона буграми и ростками зеленой, явно шевелящейся сама по себе травы. Шипастый мяч вылетает из него, кто-то целился им прямо в Ариса. Из тумана за ним бегут несколько пухлых здоровяков.
Организм Соломона реагирует мгновенно, заполняя его кровоток новой порцией адреналина и насыщая текущую по телу Эйдолана благословенную кровь самого примарха, как ответ на нападение. Злость и желание действовать заполняют его сознание, требуя убивать, вопя от желания испытать наслаждение от насилия, и причиняемого разрушения. На мгновение Арис закатывает своё глаз и выгибается, насколько это позволяет броня, в судорогах удовольствия, вжимая спусковой крючок болтера в рукоять.
Мяч с силой бьётся об доспех, он довольно тяжёл и его шипы оставляют борозды на его керамите. Но не достаточно увесист чтобы пошатнуть терминатора. Болты врываются в грязь под ногами и взрываются тем, создавая дымящиеся кратеры и воронки, которые вскоре вновь заполняет грязь. Двое из бегущих продолжают бежать прямо на лорда, третий пытается обойти по дуге. Арис готовит свой силовой молот к удару, поднимая его повыше, и, когда первые два оказываются рядом сносит обоих горизонтальным ударом. Тела с треском ломаются, перекручиваются и лопаются, разбрасывая внутренности по округе и терминаторскому доспеху. Следующий удар, направленный снизу вверх уничтожает взрывом разрушающего поля руку гнилого толстяка, но и вбивается в его грудь, проламывая рёбра и нанизывая его на молот, словно тряпичную игрушку. Ворча, Соломон резким движением сбрасывает со своего оружия тушу и направляется дальше, пересекая поле. С перекошенным в кривой ухмылке лицом, Арис направляется дальше. Трава под его ногами обвилась вокруг его ботинок, пытаясь приковать его к месту, но могла лишь замедлить его продвижения, осыпаясь вниз и с каждым его шагом.
Из тумана впереди показались костлявые, вытянутые трупы с обвисшими животами, стремительно приближающиеся к нему. Соломон проводит грохочущим болтером из стороны в сторону несколько раз. Лента с боеприпасами стучит внутри его брони. Болты, врезаясь в тощих мертвецов мгновенно отбрасывают их назад. Ампулы с кислотой в наконечниках болтов взрываются, разбрасывая сотни игл, превращая тела и конечности в чёрную слизь.
Туман отступает, оставляя всё поле видимым. Арис вновь видит чумоносца верхом на раковине улитки, а также несущихся на него тварей. Среди них выделяются два раздутых и массивных отродья, от движения которых земля дрожит под ногами. Первое из них представляет собой огромный комок плоти, похожий на опухоль. Он пронизан чёрными венами, покрыт тонкой плёнкой, а в центре его массы находится единственный зрачок. Два неровных отростка слушат ему ногами, а из десятка сфинктеров с каждым шагом изливается гной. Две огромные руки растут из правой части “тела” этой абоминации, с левой же стороны словно сучья растут сведенные судорогой, подтяные высоко вверх дрожащие щупальца.
Вторая тварь была в несколько раз ниже своего собрата. Покрытая комьями червивой земли, она быстро ползла, перебирая четырьмя своими конечностями, раньше бывшими руками и ногами, но теперь представляющих из себя изломанные когтистые лапы. Огромный живот, словно бурдюк с внутренностями волочился следом за ней на толстой полоске кожи. Покрытый шипастыми выростами, поражённый саркомой позвоночник выпирает из плоти существа неровными шипастыми шарами.
Впереди них из-под земли вырываются ещё несколько иссушенных мертвецов, они перемахивают через набухающую землю, прежде чем из неё вырываются руки толстяков.
Соломон переводит взгляд на медленно ползущую раковину со всадником на ней и выбирает его своей целью. Эта тварь смогла призвать демонов, так что стоит прикончить её как можно раньше. Лорд, продолжая бороться за каждый метр с цепкой травой, на ходу стреляет из болтера. Попадания расцветают на раковине существа вспышками огня, когда кислота начинает растворять панцирь, размягчая его в в местах попадания, но не более того. В этот момент первые из мертвецов догоняют его и пытаются остановить, цепляясь за его оружие и ноги. Не обращая на них внимания, Соломон оказывается на расстоянии удара молотом. Он обрушивает удар за ударом, пытаясь разбить панцирь. Такие удары ломали танковую броню и убивали экипаж на месте, но в случае с этим демоническим отродьем они лишь сломали панцирь улитки. Осколки его, толщиной с руку космодесантника скользнули в стороны, обнажая двигающуюся плоть в трещинах.
Всё больше существ набрасывается на Соломона, пытаясь повалить его на землю и вырвать оружие из его хватки. Пересиливая их, Арис поднимает свой молот вместе с повисшим на нём толстяком и стряхивает его, готовясь нанести ещё несколько ударов. Действия мертвецов выигрывают секунды времени, и её всадник успевает достать свой истекающий слизью меч и нанести несколько ударов по броне Соломона, отсекая болтающийся там мешок с плотью. Адамантий на его наплечнике покрывается ржавчиной от двух глубоких зарубок, а пластина керамита под ним трескаются, но броня хранит своего владельца. Что-то пытается зажевать ногу Ариса, и он наконец завершает свой удар сверху-вниз. Раскат оглушительного грохота знаменует убийство твари, когда её панцирь не выдерживает очередного удара и ломается, а молот уходит всё глубже в мясистое тело. Не успевает пройти и секунды, как поле начинает поглощать павшее существо. Используя погружающийся панцирь как рампу, Соломон поднимается к паланкину с чумоносцем и отводит его колющий удар меча наручем доспеха, вбивая в открывшееся пространство свой молот. Тело всадника вбивает в кресло, расплескивая внутренности. Голова наполовину выскальзывает из тела на позвоночном столбе, но он всё ещё пытается нанести удар своим мечом, словно он живой и двигается сам по себе, отдельно от раздавленного ударом тела.
Рука трещит в суставе, когда Возлюбленный вырывает её из сустава. Сухожилия тянутся следом, словно нити, но чумоносец отказывается умирать. Не обращая внимания на скребущие по ботинкам брони когти мертвецов снизу, Соломон наступает на голову герольда, наслаждаясь влажным треском костей.
Космодесантник вскоре оказывается в окружении мертвецов, скребущих по его броне и пытающихся вырвать его оружие. Груда тел наседающих на него, растёт. Он успевает откинуть в сторону отродий, но вскоре оказывается погребён под телами, и несколько ударов сбивают его с ног и роняют на землю. Он не видит ничего, кроме раздутых тел, а затем сопротивление пропадает, а темнота перед глазами сменяется горой белых червей.
Соломон слышит, как звуковой интерфейс брони выдаёт хрипы и щелчки. Виновником оказывается нурглинг, который палочкой бьёт по его шлему. Белые тельца червей скатываются с него, давая ему наконец осмотреться. Большая часть тела Лорда погребена в почву этого поля, наверх торчит только его голова и навершие молота. Рывком, Арис высвобождается из земли, перекатываясь на живот, поднимаясь на колени и наконец выпрямляясь. Его броня покрыта бороздками, словно кора дерева. Он осматривается, движением плеча скидывая нурглинга. Тот перестаёт бить по его шлему, хватаясь за бивень на шлеме, но звук остаётся. Рядом есть кто-то ещё. Соломон оглядывается, ворочая массивным шлемом и сопровождая своё направление взгляда болтером. Целеуказатели доспеха выделяют из тумана огромную фигуру. Высотой с огрина но в полтора раза шире. Толстые жирные ладони бьются друг об друга создавая аплодисменты. На существе красиво тлеющая броня и её куски, тело в трещинах исторгающих гной, шлем со множеством точек и глаз. Под мышкой он держит массивный металлический мяч с шипами. Он приходит в движение, продолжая хлопать в ладоши, его гнилостный рот расползается на всю голову обнажая чёрные зубы и подобие улыбки.
На секунду, Соломона охватывают сомнения - возможно это его тело, но приглядевшись и рассмотрев его получше, он не видит в нём ничего похожего на себя. Этих мгновений промедления хватает демону, чтобы метнуть в него мяч. Со звоном он впечатывается в доспех, разбрасывая обломки шипов и чуть сбивая прицел.
Первый выпущенный болт проходит мимо, остальные растекаются по броне бегущего на терминатора демона дымящимися пятнами. Арис взмахивает молотом, но нечестивая природа демона хранит его от ударов, рассеивая силу ударов во взрывах зелёной энергии, сворачивающихся сами в себя. Лишь один достигает цели, вминая броню в тело противника, выбивая из него целый ворох требухи, но даже это не останавливает противника и он всей своей массой врезается в Соломона. Они оба падают на землю, демон наседает сверху и пытается руками забить Лорда. Град ударов не причиняет никакого вреда, пока Соломон вновь поднимается с земли. Удар молота ломает одну из рук демона, хруст кости слышен даже сквозь громовой раскат удара молотом. В ответ тварь наносит тяжёлый удар оставшейся рукой. Его сила такова, что оставляет вмятину на броне.
Соломону удаётся боднуть демона бивнями своего шлема, вспарывая ему правый бок, пока очередные удары руками глухо бьются о его броню, Арис перехватывает молот и с яростным рыком наносит три быстрых и жестоких удара. С грохотом удары врезаются в тело демона, разбрасывая перегретые осколки брони, кости и мясо, пока чудовище не падает к ногам Лорда. Выстрелы болтера теряются в затихающем грохоте ударов.
На секунду, Соломона охватывают сомнения - возможно это его тело, но приглядевшись и рассмотрев его получше, он не видит в нём ничего похожего на себя. Этих мгновений промедления хватает демону, чтобы метнуть в него мяч. Со звоном он впечатывается в доспех, разбрасывая обломки шипов и чуть сбивая прицел.
Первый выпущенный болт проходит мимо, остальные растекаются по броне бегущего на терминатора демона дымящимися пятнами. Арис взмахивает молотом, но нечестивая природа демона хранит его от ударов, рассеивая силу ударов во взрывах зелёной энергии, сворачивающихся сами в себя. Лишь один достигает цели, вминая броню в тело противника, выбивая из него целый ворох требухи, но даже это не останавливает противника и он всей своей массой врезается в Соломона. Они оба падают на землю, демон наседает сверху и пытается руками забить Лорда. Град ударов не причиняет никакого вреда, пока Соломон вновь поднимается с земли. Удар молота ломает одну из рук демона, хруст кости слышен даже сквозь громовой раскат удара молотом. В ответ тварь наносит тяжёлый удар оставшейся рукой. Его сила такова, что оставляет вмятину на броне.
Соломону удаётся боднуть демона бивнями своего шлема, вспарывая ему правый бок, пока очередные удары руками глухо бьются о его броню, Арис перехватывает молот и с яростным рыком наносит три быстрых и жестоких удара. С грохотом удары врезаются в тело демона, разбрасывая перегретые осколки брони, кости и мясо, пока чудовище не падает к ногам Лорда. Выстрелы болтера теряются в затихающем грохоте ударов.
Прекратив стрелять в неподвижное тело, Соломон оглядывает поле еще раз. В эту сторону с поля ведёт довольно утоптанная, на первый взгляд дорога, её «грунт» чавкает и ноги по колено проваливаются в полужидкую муть, украшенную на поверхности плотным разноцветным мхом. Терминаторский доспех поскрипывая и напрягая механизмы переставляет свои ноги, вырывая их из чего-то затягивающего и находя новую опору. «Дно» дороги шевелится и что-то скребётся по стопам доспеха, но в целом передвижение идёт равномерно.
Странная тишина окружает Соломона, тишина сравнимая с могильной. Изредка, во время движения, туман проясняется, показывая безжизненный пейзаж упадка. Дерево, что наполовину скрыто водой с покрытой склизкой плотью ветвями; заросли переплетённых щупалец с глазами. Редкие видения смерти изредка всплывают в клубящемся тумане: мимолётный образ вымершей деревни, поле гниющих тел. Секунду назад он видел в раскрывшемся тумане вход в лощину с нависающими ветвями и переплетениями корней, но подойдя ближе видел там же лишь застоявшееся болото с торчащими остатками гнилых пней.
Тишину нарушило хлюпанье грязи впереди. Целеуказатели на ретинального дисплея остановились на едва различимой в тумане фигуре, захватив цель. Тут же из тумана начинают проступать -или рождаться- еще такие же похожие фигуры. Чем ближе подходит Лорд, тем отчётливее доносится далекий звон, бормотание, шлепанье сотен ног. Фигур в тумане становится все больше. Все они бредут в туже сторону, что и Соломон. Некоторые временами идут ближе. В трехпалых руках виднеются стяги и знаки трёх кругов. Кто-то несёт деревянные доски с шевелящимися древоточцами, складывающимся в письмена. Где-то слышен вой дудок и звон колокольчиков. Все это скрепляется нарастающим бормотанием, которое в склеивается в один монолитный гул. Одно из существ подходит ближе к Соломону и идёт с ним рядом. Вытянутая голова неестественно поворачивается и слезящийся глаз рассматривает терминаторскую броню. Рот демона шевелиться, в руках его материализуется кожаный пергамент на котором ногти царапают цифру за цифрой.
Лорд решает игнорировать его, продолжая идти дальше. Их становится всё больше, и вскоре Соломон уже не видит вокруг ничего, кроме гнилостных зеленоватых тел чумоносцев. Головы с единственным глазом и растущим изо лба рогами уставлены на него. Бормочущие рты продолжают сыпать цифрами и воздух словно густеет, начиная подрагивать и покрываться рябью.
Один из датчиков брони начинает лихорадочно подавать противоречащие друг другу сигналы, говорящие о том, что Соломон находится глубоко под водой, но в следующую секунду, что он стоит на месте. Мысленная команда отключает его. Мгновенного отвлечения внимания было достаточно, чтобы толпа сомкнулась вокруг него, закрывая обзор, царапая свои таблички и бормоча что-то.
- В стороны, пока я не начал мостить себе дорогу вашими телами! - Хрипит Соломон через поражённую болезнью глотку, активируя навершие силового молота.
Кажется, никто, кроме сбившихся со счёта демонов вокруг не обращает внимания на его слова. Затем из их ртов доносятся другие звуки, от которых сами кости Соломона леденеют, а суставы трещат. Одновременно с этим жар разливается по костям, когда псайкерское серебро в них начинает раскаляться, защищая Соломона от колдовства.
Болты с рёвом покидают стволы штурмового болтера, оставляя одного из колдунов-чумоносцев покрытый кислотными кратерами труп. Молот из опущенного положения взмывает вверх снося голову чумоносца во взрыве энергии. Возвратный удар по дуге сносит еще нескольких, ломает и разрывает их тела и расшвыривает в стороны, расчищая пространство. Соломона вновь охватывает жар, когда одно из заклинаний растекается по броне призрачным зеленым пламенем. Доспех словно душит его, заставляя колдовской огонь погаснуть и это придаёт ему сил. Движения становятся резче, агрессивнее. Короткое мгновение Арис борется с оскверненным машинным духом брони, напоминая кто здесь хозяин. Из черепа на наплечнике со свирепым клёкотом порабощённого демона, словно гротескный язык, вываливается скользкое щупальце метровой длины.
Окружённый чумоносцами Лорд выбирает одного из герольдов Нургла своей целью. Он поливает его болтами, пока тяжеловесно шагает по телам поверженных, размалывая их кости. Удар молота по ноге начисто отрывает её, выплёскивая поток гноя и ихора. В свою очередь, тот, опирается одной рукой на древко знамени. Вторая его рука с покрытым исходящими ядом нечистыми рунами бьёт по Соломону. С хрустом меч врезается в бедро, пробивая броню, но не задевая плоть. Второго удара Соломон сделать не позволяет, разрывая тело чумоносца надвое очередью в упор. Он наступает на голову чудовища, наслаждаясь тем, как ломается его рог, кости и лопается глаз. Он бьёт рукой по рукояти чумного меча, выбивая его из разреза брони.
Лорд оглядывается. Он успевает поймать в обтекающей его толпе взгляд еще одного чумоносца, произносящего заклинание, но оно тает в воздухе, так и не родившись в его гнилой пасти. Вскоре толпа чумоносцев поглощает колдуна.
Размалывая чумоносцев широкими ударами молота, Соломон продолжает пробиваться из толпы. Он рычит от удовольствия, сокрушая врагов на своём пути. Сама мысль о том, что он совершает заставляет его рычать от порочного удовольствия. Он в садах Нургла, разрывает его чумоносцев прокладывая путь к своей цели по их телам. Дерзость этого поступка заставляет сердца трепетать от восторга. Удары сыпятся на него один за другим, но лишь одному удаётся повредить доспех. Ответный удар по наглецу, посмевшему оставить рану на его доспехе отправляет чумоносца в полёт, оканчивающийся в болоте, границы которого скрыты туманом.
Какое-то время Соломон продолжает идти рядом с чумоносцами к появляющейся из тумана циклопической горе с зёвом пещеры у подножия, но рассудив, принимает решение обойти её. Дождавшись, пока обрыв станет ниже, Арис встаёт на его край, обрушивая своим весом смесь земли и костей вниз. Дно оказывается вымощено панцирями каких-то насекомых, достаточно крепких для того, чтобы выдержать вес терминаторской брони. Идя теперь по пояс в воде, Соломон готовится к следующим сюрпризам этого места, которые не заставляют себя ждать. Щупальца с глазами, что он уже видел ранее взбивают грязную воду рядом с ним. Удары молота оказываются не эффективны против метающихся отростков и они наносят удар за ударом, оставляя на броне царапины скрытыми в мясистых телах острыми зубами.
- Хорошо, мразь. - Хрипит Соломон. - Давай поиграем.
Он позволяет щупальцам обхватить его руки и тело, после чего использует силу сдвигается назад на несколько шагов. Он медленно вытягивает существо из дна, выламывая панцири насекомых внизу. Одно из щупалец обхватывает наруч, но удар бивнями шлема перерубает его. Наконец существо не выдерживает и вылетает из воды. Это студенистая масса из хаотично сросшихся голов. Спутанные волосы покрывают их раздутые лица. Оказавшись на воздухе рты этих головы открываются, выпуская дикие панические крики, расносящиеся над водой. Из глаз растут те самые щупальца, что обвиты вокруг конечностей Соломона.
- Я бы тоже кричал, будь я таким красавцем. - Смеётся Арис. Он выпускает из руки силовой молот и сгребает эту массу. Рот пытается откусить пальцы на руке, но лишь ломает зубы о керамит. Несколько тяжёлых ударов рукоятью болтера размалывают вопящие черепа, заставляя их замолчать, а щупальца безжизненно обвиснуть.
Странная тишина окружает Соломона, тишина сравнимая с могильной. Изредка, во время движения, туман проясняется, показывая безжизненный пейзаж упадка. Дерево, что наполовину скрыто водой с покрытой склизкой плотью ветвями; заросли переплетённых щупалец с глазами. Редкие видения смерти изредка всплывают в клубящемся тумане: мимолётный образ вымершей деревни, поле гниющих тел. Секунду назад он видел в раскрывшемся тумане вход в лощину с нависающими ветвями и переплетениями корней, но подойдя ближе видел там же лишь застоявшееся болото с торчащими остатками гнилых пней.
Тишину нарушило хлюпанье грязи впереди. Целеуказатели на ретинального дисплея остановились на едва различимой в тумане фигуре, захватив цель. Тут же из тумана начинают проступать -или рождаться- еще такие же похожие фигуры. Чем ближе подходит Лорд, тем отчётливее доносится далекий звон, бормотание, шлепанье сотен ног. Фигур в тумане становится все больше. Все они бредут в туже сторону, что и Соломон. Некоторые временами идут ближе. В трехпалых руках виднеются стяги и знаки трёх кругов. Кто-то несёт деревянные доски с шевелящимися древоточцами, складывающимся в письмена. Где-то слышен вой дудок и звон колокольчиков. Все это скрепляется нарастающим бормотанием, которое в склеивается в один монолитный гул. Одно из существ подходит ближе к Соломону и идёт с ним рядом. Вытянутая голова неестественно поворачивается и слезящийся глаз рассматривает терминаторскую броню. Рот демона шевелиться, в руках его материализуется кожаный пергамент на котором ногти царапают цифру за цифрой.
Лорд решает игнорировать его, продолжая идти дальше. Их становится всё больше, и вскоре Соломон уже не видит вокруг ничего, кроме гнилостных зеленоватых тел чумоносцев. Головы с единственным глазом и растущим изо лба рогами уставлены на него. Бормочущие рты продолжают сыпать цифрами и воздух словно густеет, начиная подрагивать и покрываться рябью.
Один из датчиков брони начинает лихорадочно подавать противоречащие друг другу сигналы, говорящие о том, что Соломон находится глубоко под водой, но в следующую секунду, что он стоит на месте. Мысленная команда отключает его. Мгновенного отвлечения внимания было достаточно, чтобы толпа сомкнулась вокруг него, закрывая обзор, царапая свои таблички и бормоча что-то.
- В стороны, пока я не начал мостить себе дорогу вашими телами! - Хрипит Соломон через поражённую болезнью глотку, активируя навершие силового молота.
Кажется, никто, кроме сбившихся со счёта демонов вокруг не обращает внимания на его слова. Затем из их ртов доносятся другие звуки, от которых сами кости Соломона леденеют, а суставы трещат. Одновременно с этим жар разливается по костям, когда псайкерское серебро в них начинает раскаляться, защищая Соломона от колдовства.
Болты с рёвом покидают стволы штурмового болтера, оставляя одного из колдунов-чумоносцев покрытый кислотными кратерами труп. Молот из опущенного положения взмывает вверх снося голову чумоносца во взрыве энергии. Возвратный удар по дуге сносит еще нескольких, ломает и разрывает их тела и расшвыривает в стороны, расчищая пространство. Соломона вновь охватывает жар, когда одно из заклинаний растекается по броне призрачным зеленым пламенем. Доспех словно душит его, заставляя колдовской огонь погаснуть и это придаёт ему сил. Движения становятся резче, агрессивнее. Короткое мгновение Арис борется с оскверненным машинным духом брони, напоминая кто здесь хозяин. Из черепа на наплечнике со свирепым клёкотом порабощённого демона, словно гротескный язык, вываливается скользкое щупальце метровой длины.
Окружённый чумоносцами Лорд выбирает одного из герольдов Нургла своей целью. Он поливает его болтами, пока тяжеловесно шагает по телам поверженных, размалывая их кости. Удар молота по ноге начисто отрывает её, выплёскивая поток гноя и ихора. В свою очередь, тот, опирается одной рукой на древко знамени. Вторая его рука с покрытым исходящими ядом нечистыми рунами бьёт по Соломону. С хрустом меч врезается в бедро, пробивая броню, но не задевая плоть. Второго удара Соломон сделать не позволяет, разрывая тело чумоносца надвое очередью в упор. Он наступает на голову чудовища, наслаждаясь тем, как ломается его рог, кости и лопается глаз. Он бьёт рукой по рукояти чумного меча, выбивая его из разреза брони.
Лорд оглядывается. Он успевает поймать в обтекающей его толпе взгляд еще одного чумоносца, произносящего заклинание, но оно тает в воздухе, так и не родившись в его гнилой пасти. Вскоре толпа чумоносцев поглощает колдуна.
Размалывая чумоносцев широкими ударами молота, Соломон продолжает пробиваться из толпы. Он рычит от удовольствия, сокрушая врагов на своём пути. Сама мысль о том, что он совершает заставляет его рычать от порочного удовольствия. Он в садах Нургла, разрывает его чумоносцев прокладывая путь к своей цели по их телам. Дерзость этого поступка заставляет сердца трепетать от восторга. Удары сыпятся на него один за другим, но лишь одному удаётся повредить доспех. Ответный удар по наглецу, посмевшему оставить рану на его доспехе отправляет чумоносца в полёт, оканчивающийся в болоте, границы которого скрыты туманом.
Какое-то время Соломон продолжает идти рядом с чумоносцами к появляющейся из тумана циклопической горе с зёвом пещеры у подножия, но рассудив, принимает решение обойти её. Дождавшись, пока обрыв станет ниже, Арис встаёт на его край, обрушивая своим весом смесь земли и костей вниз. Дно оказывается вымощено панцирями каких-то насекомых, достаточно крепких для того, чтобы выдержать вес терминаторской брони. Идя теперь по пояс в воде, Соломон готовится к следующим сюрпризам этого места, которые не заставляют себя ждать. Щупальца с глазами, что он уже видел ранее взбивают грязную воду рядом с ним. Удары молота оказываются не эффективны против метающихся отростков и они наносят удар за ударом, оставляя на броне царапины скрытыми в мясистых телах острыми зубами.
- Хорошо, мразь. - Хрипит Соломон. - Давай поиграем.
Он позволяет щупальцам обхватить его руки и тело, после чего использует силу сдвигается назад на несколько шагов. Он медленно вытягивает существо из дна, выламывая панцири насекомых внизу. Одно из щупалец обхватывает наруч, но удар бивнями шлема перерубает его. Наконец существо не выдерживает и вылетает из воды. Это студенистая масса из хаотично сросшихся голов. Спутанные волосы покрывают их раздутые лица. Оказавшись на воздухе рты этих головы открываются, выпуская дикие панические крики, расносящиеся над водой. Из глаз растут те самые щупальца, что обвиты вокруг конечностей Соломона.
- Я бы тоже кричал, будь я таким красавцем. - Смеётся Арис. Он выпускает из руки силовой молот и сгребает эту массу. Рот пытается откусить пальцы на руке, но лишь ломает зубы о керамит. Несколько тяжёлых ударов рукоятью болтера размалывают вопящие черепа, заставляя их замолчать, а щупальца безжизненно обвиснуть.
Davai Solomon tak ih!
Ало где концовка то?
Стянув с себя щупальца и отшвырнув остатки существа в сторону, Соломон продолжает идти по этой топи. Туман вокруг то сгущается, скрывая в зеленых клубах всё вплоть до нескольких метров, то отступает. Так продолжается какое-то время, пока расступившийся туман не открывает вид на то, что Лорд ранее посчитал горой.
При ближайшем рассмотрении это оказывается каким-то гигантским существом, лежащим на берегу топи. Оно медленно ворочается, что-то перекатывается под шкурой этой твари. Сама шкура покрыта россыпями волдырей разных размеров - от крошечных до размером с человека. То тут, то там находятся рты, пасти и клювы. Из них медленно сочится тёмно-зеленая желчь, создавая тонкие ручейки, которые омывают растущие их шкуры наросты, щупальца и покрытые мхом деревья. Арис смотрит в сторону прохода, который видел ещё на дороге. Это оказывается не пастью, как он сперва подумал - вход в пещеру является рваной раной на теле существа. Вход в неё окружён вывалившимися внутренностями, что подрагивают с каждым ударом сердца где-то в её глубинах. Облака кислотного газа окружают эту рану. Словно по ступеням, чумоносцы шагают по выпотрошенным внутренностям, скрываясь в чреве чудовища.
Лежащее тело под углом уходит вниз, скрываясь в глубине вод. Куда-то вправо, теряясь в наступающем тумане, уходит одна из ног, вторая оказывается неподалёку от Соломона. Она удобно расположена, образуя пологий подъём на тело. Выбрав этот путь, Арис идёт к нему. Дно под его ногами вспучивается и из него показывается слизистая гончая. У неё мягкая, липкая туша бледного слизня, с когтистыми лапами, головой из шевелящихся зелёных щупалец и мощный, подвижный хвост, что исходит из спины и постоянно дёргается в стороны. Прежде чем гончая успевает броситься на Ариса, тот первым ударом молота вбивает демона обратно в воду, а вторым разносит его голову, вновь показавшуюся из воды.
- Поиграй с кем-нибудь другим. - Недовольно бросает космодесантник, вглядываясь в муть воды перед собой. Ауспик доспеха, откликаясь на мысленную команду, включается и начинает непрерывно пищать, показывая ковёр из несуществующих целей вокруг. Сеть целеуказания же более успешна - она выхватывает изображение свернувшегося демона, прежде чем погаснуть и отключиться. Демон взбивает воду, рывком сближаясь с Соломоном, но его встречает удар молота в тело. Наступив на ещё дёргающуюся слизистую гончую, Арис вгоняет в её тело болт за болтом, пока щупальца на голове демона не прекращают молотить по воде.
Лорд не замечает обернувшегося вокруг его ноги щупальца последней из гончих. Резким рывком она стягивает его в воду с туши поверженного собрата. Арис оказывается с головой погружен в топь, доспех камнем ударяется о дно топи, разбивая панцири. Из-под воды топь выглядит абсолютно иначе. Лучи света преломляются в ней под неправильными углами: отражения плывут качаясь на волнах, разбивая небо на калейдоскоп образов. Соломон успевает подумать, что он не хотел бы вглядываться в него слишком долго. Бесстрашие и презрение к демонам - это одно, но гниющий и стонущий на задворках разума океан отчаяния - нечто более страшное и могущественное. Что-то жуёт броню на его ноге, но Арис слишком отвлечён картиной, открывшейся ему из-под воды. Мысли медленно распадаются у него в голове, пока расколотые образы наверху начинает складываться в единую картину, словно капли объединяясь во что-то целое. “Зачем я здесь? Что могло привести меня в это?..” - Он не может найти подходящего слова, чтобы описать то, что его окружает. - “Как я дошёл до этого?” То, что поедает его мысли оставляет за собой лишь покой. Затем, когда мыслей не остаётся, онемение начинает подниматься по его ногам и рукам, растекаться по лицу и груди.
“Моё” - рождается слово, стоило льду добраться до сердец. Злость, кажется, возникает из ниоткуда. Мертвенно синие губы под шлемом расходятся в кривом оскале. - Моё. - Хрипит он, выталкивая воздух из лёгких. Комки плоти в его груди вновь сокращаются, выдавливая кровь, сначала медленно, а затем стремительно наращивая темп. Пламя древней злобы разгорается у него в душе, прогоняя могильный холод. Вслед за злобой из омута загнанного в ступор сознания всплывают воспоминания. Его тело. Его меч. - Моё! - кричит он расколотым отражениям неба. Хватаясь за спасительную нить из переплетений памяти, уязвленной гордыни и злобы, возвращая себе контроль над телом. С трудом он закрывает глаза, огораживая себя от безумия в небе, а затем, не целясь, стреляет в демона, который всё так же пытается прогрызть керамит его ноги.
Отбросив слизистую гончую, Соломон с трудом поднимается в своей громоздкой броне. Демон вновь бросается на него, обхватывая тело своим хвостом. Три белых, словно затянутые дымкой, глаза на раздувшейся морде оказываются напротив шлема Ариса. Извивающийся язык облизывает грудь брони, проникает за горжет доспеха и оборачивается вокруг шеи, пытаясь задушить Лорда. Стволы штурмового болтера, упертые в раздутый живот демона, извергают из себя очередь болтов. Шипящая кислота и телесные жидкости выплескиваются на поверхность топи, а обвисшее тело гончей соскальзывает в воду. Космодесантник продолжает идти к ноге существа.
Вода в этом месте доходит ему до груди. Найдя ногой опору, Соломон начинает подьём. Ширина конечности чудовища достаточна для того, чтобы там мог ехать танк. Неожиданный порыв ветра заставляет цепи на броне покачнуться. Ветер несёт часть газов из брюха твари в его сторону, и спустя несколько мгновений Соломона с ног до головы покрывают едкие капли кислотных соков. Отросшее из плеча щупальце чернеет и отпадает, то же происходит с частью органики на его броне. Цепи звенят в порывах кислотного ветра.
Поднимаясь по ноге, Соломон останавливается возле границы густого тумана. Обернувшись назад, он видит дорогу, через которую прорвался с боем и вереницу чумоносцев, потоком идущих к раскрытой ране под его ногами. Звон их колоколов и бормотание уже начинает сливаться с общим шумом безумного мира. Отворачиваясь от дороги и топи, лорд смотри в туман скрывающий уходящую в верх горообразную конечность. Затем, отбросив сомнения, шагает в дымку, и видимость снижается до расстояния вытянутой руки. Кислотный туман в воздухе шипит, тяжёлые капли кислоты конденсируются на его броне, ручейками стекая по древнему керамиту. Череп орочьего варбосса с глухим стуком бьётся о шлем Соломона, когда соскальзывает со штыря, на котором был укреплён. Трофей падает в желчь и Арис без сожалений давит размягчившиеся кости. Вскоре поверхность под ногами меняется: вместо пропитанного темно-зеленой желчью мха, она покрывается сетью небольших ячеек, покрытых мембранами с жидкостью внутри. Когда космодесантник наступает на них, они хрустят под ногами, выпуская желтоватый субстрат.
На поверхности доспеха остались лишь пятна краски и клочья органики. Внутри его, происходят изменения. То, что начинается как давление на разные части тела вскоре переносится на поверхность брони. Наросты образуются в царапинах и вмятинах доспеха стремительно заполняя их новообразованиями. Они отпадают через несколько минут ходьбы, оставляя после себя неровную кость, закрывающую прорехи. Однако любопытная сущность низшего демона распада, заключенной в плитах брони ритуалом Несущего Слово, решила проявить себя. Некоторые из наростов, вместо роговой ткани или хитина открыли после себя россыпь нестройно моргающих глаз. Усилием воли, Соломон отбирает у демона контроль за этими глазами. Туман расступается перед ним и он видит Сад во всём его отвратительном великолепии: целые рощи слева из искаженных деревьев, стволы которых покрыты искаженными страдании лицами; земля в этой чаще покрыта не травой а плотью, с выступающими костями. Местами лес покрыт прогалинами, на которых растут гигантские грибы, споры которых Арис видел повсюду. Всё это кишит отвратительными существами, оплетающими и стволы деревьев, и изломанные хребты каких-то гигантов. Вскоре зрение подергивается дымкой, и начинает медленно угасать.
При ближайшем рассмотрении это оказывается каким-то гигантским существом, лежащим на берегу топи. Оно медленно ворочается, что-то перекатывается под шкурой этой твари. Сама шкура покрыта россыпями волдырей разных размеров - от крошечных до размером с человека. То тут, то там находятся рты, пасти и клювы. Из них медленно сочится тёмно-зеленая желчь, создавая тонкие ручейки, которые омывают растущие их шкуры наросты, щупальца и покрытые мхом деревья. Арис смотрит в сторону прохода, который видел ещё на дороге. Это оказывается не пастью, как он сперва подумал - вход в пещеру является рваной раной на теле существа. Вход в неё окружён вывалившимися внутренностями, что подрагивают с каждым ударом сердца где-то в её глубинах. Облака кислотного газа окружают эту рану. Словно по ступеням, чумоносцы шагают по выпотрошенным внутренностям, скрываясь в чреве чудовища.
Лежащее тело под углом уходит вниз, скрываясь в глубине вод. Куда-то вправо, теряясь в наступающем тумане, уходит одна из ног, вторая оказывается неподалёку от Соломона. Она удобно расположена, образуя пологий подъём на тело. Выбрав этот путь, Арис идёт к нему. Дно под его ногами вспучивается и из него показывается слизистая гончая. У неё мягкая, липкая туша бледного слизня, с когтистыми лапами, головой из шевелящихся зелёных щупалец и мощный, подвижный хвост, что исходит из спины и постоянно дёргается в стороны. Прежде чем гончая успевает броситься на Ариса, тот первым ударом молота вбивает демона обратно в воду, а вторым разносит его голову, вновь показавшуюся из воды.
- Поиграй с кем-нибудь другим. - Недовольно бросает космодесантник, вглядываясь в муть воды перед собой. Ауспик доспеха, откликаясь на мысленную команду, включается и начинает непрерывно пищать, показывая ковёр из несуществующих целей вокруг. Сеть целеуказания же более успешна - она выхватывает изображение свернувшегося демона, прежде чем погаснуть и отключиться. Демон взбивает воду, рывком сближаясь с Соломоном, но его встречает удар молота в тело. Наступив на ещё дёргающуюся слизистую гончую, Арис вгоняет в её тело болт за болтом, пока щупальца на голове демона не прекращают молотить по воде.
Лорд не замечает обернувшегося вокруг его ноги щупальца последней из гончих. Резким рывком она стягивает его в воду с туши поверженного собрата. Арис оказывается с головой погружен в топь, доспех камнем ударяется о дно топи, разбивая панцири. Из-под воды топь выглядит абсолютно иначе. Лучи света преломляются в ней под неправильными углами: отражения плывут качаясь на волнах, разбивая небо на калейдоскоп образов. Соломон успевает подумать, что он не хотел бы вглядываться в него слишком долго. Бесстрашие и презрение к демонам - это одно, но гниющий и стонущий на задворках разума океан отчаяния - нечто более страшное и могущественное. Что-то жуёт броню на его ноге, но Арис слишком отвлечён картиной, открывшейся ему из-под воды. Мысли медленно распадаются у него в голове, пока расколотые образы наверху начинает складываться в единую картину, словно капли объединяясь во что-то целое. “Зачем я здесь? Что могло привести меня в это?..” - Он не может найти подходящего слова, чтобы описать то, что его окружает. - “Как я дошёл до этого?” То, что поедает его мысли оставляет за собой лишь покой. Затем, когда мыслей не остаётся, онемение начинает подниматься по его ногам и рукам, растекаться по лицу и груди.
“Моё” - рождается слово, стоило льду добраться до сердец. Злость, кажется, возникает из ниоткуда. Мертвенно синие губы под шлемом расходятся в кривом оскале. - Моё. - Хрипит он, выталкивая воздух из лёгких. Комки плоти в его груди вновь сокращаются, выдавливая кровь, сначала медленно, а затем стремительно наращивая темп. Пламя древней злобы разгорается у него в душе, прогоняя могильный холод. Вслед за злобой из омута загнанного в ступор сознания всплывают воспоминания. Его тело. Его меч. - Моё! - кричит он расколотым отражениям неба. Хватаясь за спасительную нить из переплетений памяти, уязвленной гордыни и злобы, возвращая себе контроль над телом. С трудом он закрывает глаза, огораживая себя от безумия в небе, а затем, не целясь, стреляет в демона, который всё так же пытается прогрызть керамит его ноги.
Отбросив слизистую гончую, Соломон с трудом поднимается в своей громоздкой броне. Демон вновь бросается на него, обхватывая тело своим хвостом. Три белых, словно затянутые дымкой, глаза на раздувшейся морде оказываются напротив шлема Ариса. Извивающийся язык облизывает грудь брони, проникает за горжет доспеха и оборачивается вокруг шеи, пытаясь задушить Лорда. Стволы штурмового болтера, упертые в раздутый живот демона, извергают из себя очередь болтов. Шипящая кислота и телесные жидкости выплескиваются на поверхность топи, а обвисшее тело гончей соскальзывает в воду. Космодесантник продолжает идти к ноге существа.
Вода в этом месте доходит ему до груди. Найдя ногой опору, Соломон начинает подьём. Ширина конечности чудовища достаточна для того, чтобы там мог ехать танк. Неожиданный порыв ветра заставляет цепи на броне покачнуться. Ветер несёт часть газов из брюха твари в его сторону, и спустя несколько мгновений Соломона с ног до головы покрывают едкие капли кислотных соков. Отросшее из плеча щупальце чернеет и отпадает, то же происходит с частью органики на его броне. Цепи звенят в порывах кислотного ветра.
Поднимаясь по ноге, Соломон останавливается возле границы густого тумана. Обернувшись назад, он видит дорогу, через которую прорвался с боем и вереницу чумоносцев, потоком идущих к раскрытой ране под его ногами. Звон их колоколов и бормотание уже начинает сливаться с общим шумом безумного мира. Отворачиваясь от дороги и топи, лорд смотри в туман скрывающий уходящую в верх горообразную конечность. Затем, отбросив сомнения, шагает в дымку, и видимость снижается до расстояния вытянутой руки. Кислотный туман в воздухе шипит, тяжёлые капли кислоты конденсируются на его броне, ручейками стекая по древнему керамиту. Череп орочьего варбосса с глухим стуком бьётся о шлем Соломона, когда соскальзывает со штыря, на котором был укреплён. Трофей падает в желчь и Арис без сожалений давит размягчившиеся кости. Вскоре поверхность под ногами меняется: вместо пропитанного темно-зеленой желчью мха, она покрывается сетью небольших ячеек, покрытых мембранами с жидкостью внутри. Когда космодесантник наступает на них, они хрустят под ногами, выпуская желтоватый субстрат.
На поверхности доспеха остались лишь пятна краски и клочья органики. Внутри его, происходят изменения. То, что начинается как давление на разные части тела вскоре переносится на поверхность брони. Наросты образуются в царапинах и вмятинах доспеха стремительно заполняя их новообразованиями. Они отпадают через несколько минут ходьбы, оставляя после себя неровную кость, закрывающую прорехи. Однако любопытная сущность низшего демона распада, заключенной в плитах брони ритуалом Несущего Слово, решила проявить себя. Некоторые из наростов, вместо роговой ткани или хитина открыли после себя россыпь нестройно моргающих глаз. Усилием воли, Соломон отбирает у демона контроль за этими глазами. Туман расступается перед ним и он видит Сад во всём его отвратительном великолепии: целые рощи слева из искаженных деревьев, стволы которых покрыты искаженными страдании лицами; земля в этой чаще покрыта не травой а плотью, с выступающими костями. Местами лес покрыт прогалинами, на которых растут гигантские грибы, споры которых Арис видел повсюду. Всё это кишит отвратительными существами, оплетающими и стволы деревьев, и изломанные хребты каких-то гигантов. Вскоре зрение подергивается дымкой, и начинает медленно угасать.
По правую сторону виднеется кажущаяся бесконечной топь, по окраине которой Соломон шел уже какое-то время. В мутной воде изредка мелькают тени обитателей этих вод. Вблизи же Лорд замечает холмы. Они усыпаны множеством остроконечных, древовидных отростков, в основании которых набухают и пульсируют желтые шары. Между этими деревьями и холмами скользят улитки, вроде той, что уже была убита Соломоном, но на этих нет седоков. Выглядит так, словно они обитают на этой гигантской твари, питаясь пропитанным желчью мхом. В нескольких метрах от Лорда панцирь существа, по которому он идёт, обрывается. Соломон может видеть изогнутые шипы, растущие из края.
Перед тем, как туман вновь сомкнулся вокруг него, Арис видит как улитки заинтересовались им и начали медленно ползти приближаясь. Космодесантник шевелит пальцами правой руки, готовясь к неминуемым проблемам. Крошки керамита падают ему под ноги, но ему удаётся освободить руку от застывшего гноя, который выделяет его броня. Он вновь идет по мембранным полям. Его ноги уже полностью покрыты желтой и шипящей субстанцией. Клубы тумана вокруг него густы настолько, что простое движение вызывает в них завихрения.
Под ногой что-то резко хрустит, а затем раздаётся хлюпанье. На расстоянии вытянутой руки из тумана выступают очертания одного из стволов, что Соломон видел какое-то время назад. Взглянув под ногу, он понял что наступил на какую-то кладку яиц, защищённую корнями. Сразу после того, как он раздавил эту кладку, раздаётся грустный и свистящий вопль, который тут же подхватывают множество голосов, источники которых скрыты туманом. Вырвав свою ногу из раздавленной кладки, вместе с корнями, которые внезапно отрастили себе зубастые пасти, Соломон пытается осмотреться в поисках надвигающейся опасности. Броня на его ноге повреждена. Но туман и не думает расступаться. Тогда он пытается заставить демона вновь отрастить глаза, на броне но и тут терпит неудачу.
Медленно выдыхая, стараясь не поддаться вспышке ярости, Соломон начинает идти дальше, огибая дерево. Свистящий вопль постепенно приближается к медленно идущему вслепую Арису. Увидев очертания ещё одного дерева, космодесантник огибает его, не рискуя лишний раз. Вскоре он совсем теряет чувство направления. В какой-то момент перед ним вырастает настоящая стена дергающейся массы полых щупалец, покрытых зубами, роговыми отростками и янтарными шариками на концах. Некоторые из отростков издают тот самый свистящий вопль, отклики которого слышны и за его спиной. Пасти на отростках, словно в замешательстве то открываются, то вновь закрываются не в силах решить наброситься на встреченное им существо или нет. Словно в ответ на это, на броне ощущается множественное шевеление. Скорее из интереса, чем из необходимости, Соломон делает шаг вперёд и местная флора расступается перед ним, легко прикасаясь к его броне. Через несколько шагов, Арис оказывается в сплошном кольце из этих отростков. Они скребутся, присасываются, облизывают и щупают его доспех. Это монотонное продвижение странно спокойно, и в какой-то момент Соломон понимает, что не помнит сколько уже идёт по этим зарослям, пока внезапно не вываливается из этих зарослей в уже привычный туман.
За его спиной слышно чмоканье, стрекотание и свистящее попискивание, но того грустного и свистящего вопля уже нет. Лорд вновь пытается принудить демона отрастить глаза, чтобы осмотреться, и, к его удивлению, демон подчиняется. Туман тает. Вдали виднеются очертания острова, покрытого холмами и шевелящейся растительностью. Удивительно четко в границе тумана видна крохотная фигурка.
Соломон вглядывается в неё, понимая что это - то, за чем он явился в Сады. Его собственное тело, и он уже может видеть его. Осталось лишь добраться до него. Стараясь использовать отнятые у демона глаза, он принялся выискивать путь до острова, но ничего в поле зрения найти так и не смог. Решив найти спуск с чудовища, на которое он забрался, Арис находит взглядом только несколько улиток, подобный той, что он забил ранее… Но когда же это было? Несколько часов назад или с тех пор прошли недели и месяцы.
Тем временем улитки медленно наползали на него, теряясь во вновь наползающей дымке тумана. Решив пробиваться силой, Соломон направился к ближайшей из них, замахиваясь молотом.
Он смог уничтожить лишь одного из демонов, другие же продолжали теснить его к краю, пока, наконец, удар рогами одной из них не стал последним в этом бою. С криком гнева, Соломон потерял равновесие и упал за край, сломав несколько выступающих из него загнутых костей.
Он потерял счет времени, пока падал сквозь туман. Он должен был уже давно упасть, но этого все не происходило. Или же он в самом деле уже упал и продолжает погружаться в глубины одного из омутов Сада, не понимая этого.
- Нет, это не может так закончится. - Зло хрипит он. Его разум пытается найти какой-то выход. Отчаяние пытается пробраться в его разум, но Соломон не позволяет этому случиться. Он был так близко и видел его! Весь его путь не был напрасен!
Его падение резко прерывается, появившиеся из тумана шупальца тянут его к чему-то, что оказывается боком этого гигантского чудовища, на котором он сражался. Они с силой растягивают его руки и ноги, пытаясь выкрутить их из суставов. Впереди в боку зверя, к которому его тянет, оказываются несколько отверстий, заставляющих Ариса вспомнить о разновидности паразитов, обитающих в недрах кораблей. Черви, которые выстреливают своим телом из таких же отверстий, а попав в свою жертву начинают стремительно пожирать её изнутри откладывая яйца. Смерть от таких тварей невероятна мучительна.
Впрочем, эти щупальца не могут сравниться по силам с древним комплектом терминаторской брони. Отросток за отростком вырываются их тела твари, пока несколько последних не выпускают его вниз.
В этот раз полет недолог и обрывается ударом об воду, после чего Лорд начинает камнем идти вниз. Его окружает стремительно темнеющая муть воды. Какое-то время, он думает что скоро достигнет дна и сможет идти по нему. Сканирование ауспексом так же показывает его в более чем семидесяти метрах под ним. Когда же вместо ила или земли, дно просто поглощает его, оказавшись дымкой из более плотных частиц, Соломон пытается воспользоваться системами брони, чтобы дать себе какой-то импульс, но для этого оказывается слишком поздно - плотность того, в чем он оказался слишком велика. Он не собирается просто смириться с этим, поэтому в тщетной попытке пытается руками нащупать хоть что-то, что разглядеть не может. И его рука на что-то натыкается. Это некая труба, за которую тут же хватается Соломон. Через несколько минут перебирания по ней руками, Арис понимает, что она не тянется вверх, а располагается горизонтально. Кроме того, её ширина уже достигает метра.
Протягиваясь через грязь, по консистенции уже напоминающей густеющий цемент, Соломон чувствует что вся эта масса начинает вибрировать вслед за телом, по которому он ползёт. По его воле несколько цепей оплетают эту оказавшуюся живой трубу, выступая в роли страховки. Вскоре “труба” сегментируется, или, скорее Соломон только замечает эти сегменты. В складках между ними появляются тонкие щетинки-стебельки, за которые удобно хвататься, протягивая себя дальше.
На секунду Соломон останавливается, проверяя пришедшую ему в голову идею. Это существо, по которому он ползет двигается, утягивая Лорда за собой. Включившийся по мысленной команде мерцающий датчик сообщает, что к горизонтальному движению прибавляется вертикальное. Его тянет вниз. Давление вокруг Ариса нарастает, оставаясь в пределах нормы. Консистенция массы начинает меняться, о броню начинают со стуком ударяться некие небольшие объекты. Кроме того, по мере продвижения вперед по “трубе” вскоре начинает раздаваться чавканье где-то совсем рядом. Вибрация от этого сильна настолько, что напоминает смыкающиеся многотонные створки гермодверей.
Перед тем, как туман вновь сомкнулся вокруг него, Арис видит как улитки заинтересовались им и начали медленно ползти приближаясь. Космодесантник шевелит пальцами правой руки, готовясь к неминуемым проблемам. Крошки керамита падают ему под ноги, но ему удаётся освободить руку от застывшего гноя, который выделяет его броня. Он вновь идет по мембранным полям. Его ноги уже полностью покрыты желтой и шипящей субстанцией. Клубы тумана вокруг него густы настолько, что простое движение вызывает в них завихрения.
Под ногой что-то резко хрустит, а затем раздаётся хлюпанье. На расстоянии вытянутой руки из тумана выступают очертания одного из стволов, что Соломон видел какое-то время назад. Взглянув под ногу, он понял что наступил на какую-то кладку яиц, защищённую корнями. Сразу после того, как он раздавил эту кладку, раздаётся грустный и свистящий вопль, который тут же подхватывают множество голосов, источники которых скрыты туманом. Вырвав свою ногу из раздавленной кладки, вместе с корнями, которые внезапно отрастили себе зубастые пасти, Соломон пытается осмотреться в поисках надвигающейся опасности. Броня на его ноге повреждена. Но туман и не думает расступаться. Тогда он пытается заставить демона вновь отрастить глаза, на броне но и тут терпит неудачу.
Медленно выдыхая, стараясь не поддаться вспышке ярости, Соломон начинает идти дальше, огибая дерево. Свистящий вопль постепенно приближается к медленно идущему вслепую Арису. Увидев очертания ещё одного дерева, космодесантник огибает его, не рискуя лишний раз. Вскоре он совсем теряет чувство направления. В какой-то момент перед ним вырастает настоящая стена дергающейся массы полых щупалец, покрытых зубами, роговыми отростками и янтарными шариками на концах. Некоторые из отростков издают тот самый свистящий вопль, отклики которого слышны и за его спиной. Пасти на отростках, словно в замешательстве то открываются, то вновь закрываются не в силах решить наброситься на встреченное им существо или нет. Словно в ответ на это, на броне ощущается множественное шевеление. Скорее из интереса, чем из необходимости, Соломон делает шаг вперёд и местная флора расступается перед ним, легко прикасаясь к его броне. Через несколько шагов, Арис оказывается в сплошном кольце из этих отростков. Они скребутся, присасываются, облизывают и щупают его доспех. Это монотонное продвижение странно спокойно, и в какой-то момент Соломон понимает, что не помнит сколько уже идёт по этим зарослям, пока внезапно не вываливается из этих зарослей в уже привычный туман.
За его спиной слышно чмоканье, стрекотание и свистящее попискивание, но того грустного и свистящего вопля уже нет. Лорд вновь пытается принудить демона отрастить глаза, чтобы осмотреться, и, к его удивлению, демон подчиняется. Туман тает. Вдали виднеются очертания острова, покрытого холмами и шевелящейся растительностью. Удивительно четко в границе тумана видна крохотная фигурка.
Соломон вглядывается в неё, понимая что это - то, за чем он явился в Сады. Его собственное тело, и он уже может видеть его. Осталось лишь добраться до него. Стараясь использовать отнятые у демона глаза, он принялся выискивать путь до острова, но ничего в поле зрения найти так и не смог. Решив найти спуск с чудовища, на которое он забрался, Арис находит взглядом только несколько улиток, подобный той, что он забил ранее… Но когда же это было? Несколько часов назад или с тех пор прошли недели и месяцы.
Тем временем улитки медленно наползали на него, теряясь во вновь наползающей дымке тумана. Решив пробиваться силой, Соломон направился к ближайшей из них, замахиваясь молотом.
Он смог уничтожить лишь одного из демонов, другие же продолжали теснить его к краю, пока, наконец, удар рогами одной из них не стал последним в этом бою. С криком гнева, Соломон потерял равновесие и упал за край, сломав несколько выступающих из него загнутых костей.
Он потерял счет времени, пока падал сквозь туман. Он должен был уже давно упасть, но этого все не происходило. Или же он в самом деле уже упал и продолжает погружаться в глубины одного из омутов Сада, не понимая этого.
- Нет, это не может так закончится. - Зло хрипит он. Его разум пытается найти какой-то выход. Отчаяние пытается пробраться в его разум, но Соломон не позволяет этому случиться. Он был так близко и видел его! Весь его путь не был напрасен!
Его падение резко прерывается, появившиеся из тумана шупальца тянут его к чему-то, что оказывается боком этого гигантского чудовища, на котором он сражался. Они с силой растягивают его руки и ноги, пытаясь выкрутить их из суставов. Впереди в боку зверя, к которому его тянет, оказываются несколько отверстий, заставляющих Ариса вспомнить о разновидности паразитов, обитающих в недрах кораблей. Черви, которые выстреливают своим телом из таких же отверстий, а попав в свою жертву начинают стремительно пожирать её изнутри откладывая яйца. Смерть от таких тварей невероятна мучительна.
Впрочем, эти щупальца не могут сравниться по силам с древним комплектом терминаторской брони. Отросток за отростком вырываются их тела твари, пока несколько последних не выпускают его вниз.
В этот раз полет недолог и обрывается ударом об воду, после чего Лорд начинает камнем идти вниз. Его окружает стремительно темнеющая муть воды. Какое-то время, он думает что скоро достигнет дна и сможет идти по нему. Сканирование ауспексом так же показывает его в более чем семидесяти метрах под ним. Когда же вместо ила или земли, дно просто поглощает его, оказавшись дымкой из более плотных частиц, Соломон пытается воспользоваться системами брони, чтобы дать себе какой-то импульс, но для этого оказывается слишком поздно - плотность того, в чем он оказался слишком велика. Он не собирается просто смириться с этим, поэтому в тщетной попытке пытается руками нащупать хоть что-то, что разглядеть не может. И его рука на что-то натыкается. Это некая труба, за которую тут же хватается Соломон. Через несколько минут перебирания по ней руками, Арис понимает, что она не тянется вверх, а располагается горизонтально. Кроме того, её ширина уже достигает метра.
Протягиваясь через грязь, по консистенции уже напоминающей густеющий цемент, Соломон чувствует что вся эта масса начинает вибрировать вслед за телом, по которому он ползёт. По его воле несколько цепей оплетают эту оказавшуюся живой трубу, выступая в роли страховки. Вскоре “труба” сегментируется, или, скорее Соломон только замечает эти сегменты. В складках между ними появляются тонкие щетинки-стебельки, за которые удобно хвататься, протягивая себя дальше.
На секунду Соломон останавливается, проверяя пришедшую ему в голову идею. Это существо, по которому он ползет двигается, утягивая Лорда за собой. Включившийся по мысленной команде мерцающий датчик сообщает, что к горизонтальному движению прибавляется вертикальное. Его тянет вниз. Давление вокруг Ариса нарастает, оставаясь в пределах нормы. Консистенция массы начинает меняться, о броню начинают со стуком ударяться некие небольшие объекты. Кроме того, по мере продвижения вперед по “трубе” вскоре начинает раздаваться чавканье где-то совсем рядом. Вибрация от этого сильна настолько, что напоминает смыкающиеся многотонные створки гермодверей.
Ещё один всплеск. Окружающая его плотная темень мутнеет, пропуская сквозь себя тусклый желто-зелёный свет. Лорд чувствует, чувствует под собой образ гигантской гнилостной твари, что вгрызается в плоть мира, выискивая особо сгнившие благоухающие участки, не брезгует она и более мелкими тварями, дергаясь в стороны чуя их нахождение. Цепи доспеха оплетают голову этого существа, если можно назвать головой тупой обрубок усеянный лесом костяных отростков и зубов, окаймленный несколькими рядами углублений и отверстий, исторгающих в пространство разлагающий и смазывающий землю ихор. Он помогает туше проталкивать себя сквозь плотную часть этого мира. За спиной лорда тянуться гигантский многометровый хвост, у которого нет конца. Где-то в сотнях метров он резко уменьшается превращаясь в более тонкую нить, она тянется к чему-то громоздкому. К основанию, к дну, к пузу, того существа-острова с которого свалился лорд. Эта гора плоти постоянно совершенствует миазмы гнили вокруг себя, переваривая и изменяя пространство, добавляя и добавляя в него новые формы разложения и трансформации.
Гора эта уходит корнями в глубине плоти этого мира, множество подобных червю лорда существ мечутся в этой плоти. В плоти. Остров лишь легонько выступает острым шипом среди гигантского кратера. Лопнувшего миазма, на плоти мира. Пробегая по этой плоти множество фурункулов лопаются в этот момент изливая в глаза лорда новую порцию нечистоты. Лорд что-то слышит. Сквозь прозрачную толщу грунта, там над ним кто-то стоит. Маленькая фигурка склонившая голову. В истлевшем доспехе. Она изучает шевеление червей под ногами, эти черви складываются в какой-то видимый ране знак, забытый но близкий, в какое-то имя. Лорд смотрит на фигуру себя и за её спиной вспыхивает сияние, два сияния, в своих центрах заполненных непроглядной тьмой.
Его выдергивает назад. Назад в своё тело. Назад в червя. Назад в остров. Назад в лопнувший прыщ озера гнили. В прыщ на треснувшей кожи изливающей потоки. На коже обтягивающей монументальное тело занимающее галактики и вселенные, на лицо обратившее внимание на маленький прыщик на его обширности. Два светящихся глаза за спиной истинного лорда соединяются разрывающей небо улыбкой, улыбкой миллиона гниющих клыков.
Что-то ломается в Соломоне, когда его взгляд встречается с этим. За долгие века в его душу закрадывается почти забытая эмоция, переживание из детства - животный ужас. Арис находит столь детское же спасение: он закрывает свои глаза в ужасе. И это выбивает его из себя. Следом за этим он начинает безудержно хохотать. Это мгновение ужаса, словно дикие звери, разрывают на части другие чувства и мысли. Мгновения переживания столь чистого, словно бриллиант, останутся с ним до самого конца. Он раскрывает свой глаз, стянутый слезами млечной жидкостью и слезами счастья и возвращается в реальность. Теперь он знает, что нужно сделать.
По его воле, цепи снимаются со своих мест, медленно продвигаясь по шкуре червя, пока не оказываются возле нескольких отверстий на его голове, а затем они вонзаются в них, вытягиваясь все дальшеи дальше, оплетая внутренности этой твари и даруя контроль над ней. Соломон дергает эти цепи и червь, содрогаясь от внезапной боли, подчиняется. Он подтягивает себя к своей новой игрушке и встает на её голову, активируя шипы и крючья на ботинках доспеха.
Соломон чувствует почву вокруг себя, и он направляет движения этой твари вверх. Он ощущает, что находится повсюду, словно он принял наркотик, но это происходит на самом деле. Лорд Соломон присутствует всюду, его чувства часть самой среды. Он ощущает изъеденный тлением вкус своего собственного доспеха. Словно сумма всех токсичных отходов, измельченных временем со дня заложения киля Восторга. Черви внизу рисуют что-то движениями своих тел. Что-то невероятно древнее и забытое, ведомое лишь им одним.
Соломон же лишь набирает скорость, подгоняя осёдланную им тварь, стремительно приближаясь к границе мироощущения своей игрушки. Он появляется на поверхности острова в целом взрыве черных комьев почвы, облепленный грязью и водой. Молния сверкает где-то в клубящемся небе освещая местность, а следом за ней начинает капать дождь. Соломон же смотрит на собственное тело с невероятной жадностью.
Гора эта уходит корнями в глубине плоти этого мира, множество подобных червю лорда существ мечутся в этой плоти. В плоти. Остров лишь легонько выступает острым шипом среди гигантского кратера. Лопнувшего миазма, на плоти мира. Пробегая по этой плоти множество фурункулов лопаются в этот момент изливая в глаза лорда новую порцию нечистоты. Лорд что-то слышит. Сквозь прозрачную толщу грунта, там над ним кто-то стоит. Маленькая фигурка склонившая голову. В истлевшем доспехе. Она изучает шевеление червей под ногами, эти черви складываются в какой-то видимый ране знак, забытый но близкий, в какое-то имя. Лорд смотрит на фигуру себя и за её спиной вспыхивает сияние, два сияния, в своих центрах заполненных непроглядной тьмой.
Его выдергивает назад. Назад в своё тело. Назад в червя. Назад в остров. Назад в лопнувший прыщ озера гнили. В прыщ на треснувшей кожи изливающей потоки. На коже обтягивающей монументальное тело занимающее галактики и вселенные, на лицо обратившее внимание на маленький прыщик на его обширности. Два светящихся глаза за спиной истинного лорда соединяются разрывающей небо улыбкой, улыбкой миллиона гниющих клыков.
Что-то ломается в Соломоне, когда его взгляд встречается с этим. За долгие века в его душу закрадывается почти забытая эмоция, переживание из детства - животный ужас. Арис находит столь детское же спасение: он закрывает свои глаза в ужасе. И это выбивает его из себя. Следом за этим он начинает безудержно хохотать. Это мгновение ужаса, словно дикие звери, разрывают на части другие чувства и мысли. Мгновения переживания столь чистого, словно бриллиант, останутся с ним до самого конца. Он раскрывает свой глаз, стянутый слезами млечной жидкостью и слезами счастья и возвращается в реальность. Теперь он знает, что нужно сделать.
По его воле, цепи снимаются со своих мест, медленно продвигаясь по шкуре червя, пока не оказываются возле нескольких отверстий на его голове, а затем они вонзаются в них, вытягиваясь все дальшеи дальше, оплетая внутренности этой твари и даруя контроль над ней. Соломон дергает эти цепи и червь, содрогаясь от внезапной боли, подчиняется. Он подтягивает себя к своей новой игрушке и встает на её голову, активируя шипы и крючья на ботинках доспеха.
Соломон чувствует почву вокруг себя, и он направляет движения этой твари вверх. Он ощущает, что находится повсюду, словно он принял наркотик, но это происходит на самом деле. Лорд Соломон присутствует всюду, его чувства часть самой среды. Он ощущает изъеденный тлением вкус своего собственного доспеха. Словно сумма всех токсичных отходов, измельченных временем со дня заложения киля Восторга. Черви внизу рисуют что-то движениями своих тел. Что-то невероятно древнее и забытое, ведомое лишь им одним.
Соломон же лишь набирает скорость, подгоняя осёдланную им тварь, стремительно приближаясь к границе мироощущения своей игрушки. Он появляется на поверхности острова в целом взрыве черных комьев почвы, облепленный грязью и водой. Молния сверкает где-то в клубящемся небе освещая местность, а следом за ней начинает капать дождь. Соломон же смотрит на собственное тело с невероятной жадностью.
GARRRR
Соломон начинает шагать вниз, шипами и крючьями сапог впиваясь в шкуру червя. Подземная тварь, конвульсивно вздрагивает, шкура лопается распадаясь на куски, порождающие мелких, стремящихся быстрее убраться обратно в уютную землю, тварей.
- Я нашёл тебя даже здесь, и я верну то, что принадлежит мне… - Соломон рычит от гнева. Этот звук ломается в его поражённой болезнью глотке, выходя похожим на бульканье умирающего. -... а тебя я заберу с собой как трофей.
Он выпускает из руки болтер, оставляя его висеть на ленте боеприпасов.
- Назовись. - Требует Лорд - Я хочу знать имя того, кто доставил мне столько хлопот.
Спустившись ниже, по расползающемся под ногами трепыхающемуся мясу, он прыгает вниз, проваливаясь по колено в почву. Напрягая сервомоторы ног, разгребая сопротивляющееся грязь, Арис продолжает идти навстречу твари, что овладела его телом.
- Назовись. - эхом откликается второй - Кто это решил посетить пустоши моего наслаждения? - С кривой ухмылкой, наполненной ледяной горечью, произносит старое тело Лорда. Он сидит на чём-то напоминающем камень пустивший сотни ростков в булькающую гниль земли. - Десантник. Космический десантник. Космический десантник хаоса. - монотонно, потеряно и безвольно повторяет он очевидное. Медленно и бережливо откладывая на камень, небольшую статуэтку. Указывает на Ариса маленьким, сделанным из осколков камня и палки, ножиком.
- Быть может ты даже настолько смел что покажешь свой лик? - Старый Соломон, сплевывает буро-коричневую жижу. - Астартес - выплевывает он словно ругательство -, ненавижу астартес. - С силой и небрежностью он вонзает нож по самую рукоять в камень. Рядом стоит его статуэтка на чьей форме кажется совершенно невозможно сфокусироваться. - Мой меч сожрал многих из вас, и он давно уже голоден. - Беря присланные к камню ножны, он медленно поднимается, слышится треск рвущейся материи. Камень недовольно гудит.
- Твой меч? - Возмущение и болезнь клокочет в глотке молодого Соломона. - Твой меч? Тазар принадлежит МНЕ. Жизни, что он забрал - МОИ. Секреты, что он хранит - М О И. Тело, что ты осквернил и изуродовал своим присутствием - МОЁ! - Костяные отростки поножей, цепляясь за что-то подёргивающееся в грязи, находя на ненадежной почве, точки опоры, с каждым шагом поднимают молодого Лорда чуть выше, идти становиться чуть легче. Броня благословенная Нурглом продолжает адаптироваться вливаясь своим естеством в тело сада.
- Он будет твой. - Меланхолично произносить Старый Лорд. Снимая и отбрасывая ножны. - Я дам тебе его подержать, твоим кишкам. - черная слюна булькая вытекает из его рта и капает на застывший, безжизненный, клинок. Старый Айрис делает шаг в свою сторону.
Соломон, чьё лицо погружено в шевелящиеся отростки кокона брони, отдаёт мысленную команду доспеху. Щупальца отцепляются от его глаз, дендриты-коннекторы с влажных хлюпанием втягивают иглы нейросоединений. Взяв шлем за бивень, Арис напрягаясь подтягивает его вверх, отцепляя присосавшийся к лицу ворс. Пасти на внешней поверхности шлема недовольно скрипят. В освободившееся лицо волной хлынул запах, плотный, осязаемый словно вязкая жижа запах. Как и все здесь, его можно описать одним ёмким словом - смерть. Гниение, воспаление, агония и отчаяние пахнут именно так. Это омерзительно, и в то же время невероятно… полно. Здесь нет воздуха, есть лишь смерть, смесь из тысяч её видов смешанная с проникающим всюду запахом новой жизни и перерождения. Всё это заполняет лёгкие Ариса, заставляя его организм работать в полную силу. Его мгновенно охватывает лихорадка и жар, тело пытается сопротивляться и фильтровать это безумие. Несколько секунд спустя его кожа начинает течь, словно дым.
Удерживаемый в руках шлем вопит и дёргается, живя своей жизнью. Вопли негодования и проклятия неизвестного языка гудят из динамиков выпускающих шевелящиеся клыки.
Окружающее пространство сворачивается изменяясь под взглядами смертного существа, картина сада смазывается в одно сплошное шевелящееся пятно, лишь фигура старого лорда продолжает выступать из марева, режа глаза своей четкостью.
Примагничивая массивный, шевелящийся шлем к бедру, молодой лорд поднимает слезящиеся глаза на своё изуродованное тело, захваченное сущностью этого места. Выплевывая, вместе со словами, куски горла, лорд продолжает.
- Ты забрал моё тело и тебе хватило дерзости забыть меня?! - Возмущается Соломон. Он подносит сжатый кулак к своему лицу. Медленно доставая из раскрытого ворота доспеха цепь, с венчающей её остроконечной звездой, он проводит острой гранью амулета по лицу, покрывая его кровью.
При этих словах небо, словно лопнувший нарыв, разорвалось рокотом разочарованного рева перерастающего в громоподобное сотрясение континентов. Раскрывающееся по бескрайнему саду громовое эхо, рождало хора перешёптывающихся криков и бормотания. Желтовато белесая дымка неба, прокатившись через всевозможные оттенки грязно зеленого, коричневого и гнилостно фиолетового, принялась наполняться пульсирующей чернотой.
- ВЕРНУТЬСЯ - взревел старый лорд, рывком поворачиваясь всем телом в сторону говорящего - Вернуться куда? Куууудаааа? - глаза его вспыхнули зелёным огнём ненависти, он сделал шаг вперёд. Лицо исказилось гримасой брезгливости. - Где этот - твой - мир? ТВОЙ МИР - ЗДЕСЬ! - небо, поддерживая вопль лорда, прорвалось стеной чёрного удушающего дождя. Лорд перешёл на бег. Годы проведённые в саду сказались на нем. В этих движениях уже не было былой грации и легкости. Отточенной чистоты и внутреннего такта. Все сгинуло вместе с прекрасным его обликом. Лишь безумная, ненавистная целеустремленность, яростная вспыльчивость, порыв чувств. Соломон уловил все это в мгновениях его рывка. Чёрная капля того, что лишь отдалённо напоминает дождь разбивает дымку его священной кожи, разъедает плоть и открывает сияющую вязь серебряной гравировки на его костях. А затем он парировал первый удар.
И ещё один. Отбивая яростные взмахи демонического клинка. Арис пытался увидеть брешь в мелькающем танце металла.
Поймав клинок воющего меча на навершие силового молота, Соломон оттолкнул своего соперника, рассматривая его движения. Даже в таком состоянии, другая часть его казалась грозным бойцом. Его движения были дергаными, но в то же время чересчур быстрыми и точными. Словно его атаковал… собственный живой труп.
- Я вытащу нас отсюда. - В равной мере обещание и угроза вырвался болезненный хрип из глотки Соломона.
Делая выпад за выпадом, старый лорд наступал на молодого. - Защищайся щенок. Чего же ты не атакуешь?! Я ждал этого слишком долго чтобы вот так просто втоптать тебя в грязь.
Тяжелые доспехи молодого не давали ему достаточного маневра. К тому-же старый лорд временами словно растворялся в едкой, ощетинившийся дождём, дымке. Ещё удар. Удерживая яростный напор, Соломон сдвинулся назад. Кислота дождя жгла лицо. Тёмные капли дыма вперемешку с отслаивающейся плотью, сползала в ворот доспеха. Звезда амулета посверкивала алым, отражая свои блики в единственном ещё живом глазе Ариса. Удерживая давление меча, медленно приближающегося к его лицу, он свободной рукой срывает амулет с цепи, сжимая его между пальцев. Вместе с этим, Соломон усиливает напор, отталкивая меч. Его противник наносит удар, оставляя глубокий разрез на древнем керамите терминаторской брони. Арис же успевает нанести удар в ворот доспеха противника.
- Жил щенком и умрёшь щенком. - Сквозь скрежет и хруст керамита силового доспеха слышны слова.
- Ты лишь частица меня! - Ещё чуть чуть. Сжимающая звезду рука, проносится в каком-то дюйме от лица старого лорда.
- Чушь. - Плюет он в дымящейся лицо молодого, кисть его неестественно выгибается, слышен хруст суставов, меч подныривает возникая снизу. Гром. Черные небеса ликуя озаряются зеленоватыми молниями, прорезающими гущи смрада. Кисть молодого лорда, всё ещё сжимая спасительную звезду, падает в грязь.
Наполненная эликсирами кровь льётся в грязь из обрубка. Её запах ударяет по обостренным чувствам. Дымка его кожи на мгновение становится эбонитово чёрным вихрем, сопротивляясь тому аду, который его окружает
- Ну теперь то ты будешь сражаться?
- Я вспорю тебя тупым лезвием! - Гремит голос напоенный безумием, болью, потерянным шансом, безысходностью, уязвленной гордостью и тысячью других причин. - Твои страдания будут легендарными!
Соломон распрямляется в полный рост его мутировавших терминаторских доспехов. Часть дредов-коннекторов свисает со словно ставшей восковой искусственной кожей лица, другая искрит в местах соединения с броней. Жар от гравировки на костях нарастает, заставляя колдовское серебро тускло сиять. Хитин и кости ликующе скрипят, безумные системы доспеха чувствуют перемены в воле хозяина. У отрубленной кисти, из наруча выскакивают длинные костяные шипы. Руки разведены в сторону, короткий рывок. Доспехи выпускают десятки сотен небольших шипастых отростков, сплошным шаром они окружают старого лорда стремясь впиться в него со всех сторон. Он быстр. Почти также быстр, как когда-то. Скорость на которой функционирует восприятие молодого лорда, покидает пределы обычных возможностей. Капли дождя почти останавливаются в воздухе, когда смертельные когти, избежавшие бешеных ударов клинка вспарывают плоть разлагающихся доспехов старика. Протыкают его. Поднимают над землёй.
- О да, да, наконец-то. - Вопит он, Соломон видит искреннюю радость на искаженном гнилью лице. Его лице. Его любимом лице. Лице возлюбленного. Гром. Земля содрогается. Движется. Шевелящаяся, бурлящая масса, закипающая от обжигающего дождя, начинает проваливаться сама в себя. Прямо под ногами доспеха начинает раскрываться зубастая пасть пропасти. Арис отшатывается в сторону, чтобы не свалится в распахивающуюся бездну. Старик, соскальзывая с кольев брони, падает с другой стороны. Земля распарывается глоткой, исторгающей рык утопивший в агонии звездные системы. Толчок. Сильный толчок. Системы брони клацают шипами на ногах пытаясь ухватиться.
- А-а-а-а-а ну ка, куда собра-а-ался. - Старик рывком вспарывает воздух над пастью и оказывается на расстоянии удара. Попытка парировать. Меч вспарывает грудную пластину доспеха, защитный кокон, черный панцирь, кожу, мясо кости, проходя мимо отдающих всё сердец. Закрученный силой пришедшего с боку удара, терминаторский доспех заваливается на бок и падает в грязь. Показавшиеся из расколотой брони окровавленные внутренности испускают фиолетовый пар на воздухе. Боль заставляет Соломона захрипеть и вывернуть шею, от чего едкая грязь размазывается по остаткам лица. От с трудом вздыхает оставшимся у него единственным легким. Разрубленные кости впиваются в его внутренности. Дыхание плевками выходит из глотки, словно у подыхающей собаки. Это заставляет Соломона вынырнуть из океана тишины и боли. У него еще остались силы и он не собирается просто сдохнуть здесь в этой грязи. Кровь с новой силой толчками начинает сочится из раны, уже покрытой коркой струпьев.
Алая кровь мерцая и пульсируя заливает расплавляющийся глаз. Раздаётся тихий смех старого Соломона, медленно перерастающий в низкий рык.
- О ДА - грохочет торжествующий гром. Груда доспеха шевелится, бешено трепыхающиеся отростки пытаются поднять огромный вес, им удаётся оттолкнуться от рыхлой почвы и бросить тело в сторону противника. Несколько резких шагов вперёд и молот уже несется по смертоносной дуге к голове соперника. Старик улыбается и делает шажок. Удар молнии освещает момент его удара, когда демонический меч рассекает броню, и плоть, отделяя руку по плечо. Боль невероятна, она бьёт словно волна ледяная волна, охватывая всю правую часть тела, но в ней не хватает самого важного. Тишина вместо демонического воя, скребущего о стенки сознания, наносит ему большую рану, нежели удар.
Вспоротая грудь терминаторского доспеха ударяется об хрустящий тлен доспеха старика, тот даже не сдвигается с места от силы удара. Рука, все еще сжимающая молот с глухим ударом падает в грязь, где за неё тут же начинают драться рождающиеся из грязи нурглинги.
- Вот и всё. - Улыбка пытается плюнуть в остатки лица. В зубах которого полыхает алый свет. В оголенных зубах. Челюсть с остатками мышц, сжимает в белизне костей шипастую, восьмиконечную звезду. Глаза Соломона горят от ярости, триумфа и злого веселья. Удар в лоб. Шипы впиваются в дряхлую плоть, тающие мышцы горят разжимая челюсти. Вспышка.
- О да, да, наконец-то. - Вопит он, Соломон видит искреннюю радость на искаженном гнилью лице. Его лице. Его любимом лице. Лице возлюбленного. Гром. Земля содрогается. Движется. Шевелящаяся, бурлящая масса, закипающая от обжигающего дождя, начинает проваливаться сама в себя. Прямо под ногами доспеха начинает раскрываться зубастая пасть пропасти. Арис отшатывается в сторону, чтобы не свалится в распахивающуюся бездну. Старик, соскальзывая с кольев брони, падает с другой стороны. Земля распарывается глоткой, исторгающей рык утопивший в агонии звездные системы. Толчок. Сильный толчок. Системы брони клацают шипами на ногах пытаясь ухватиться.
- А-а-а-а-а ну ка, куда собра-а-ался. - Старик рывком вспарывает воздух над пастью и оказывается на расстоянии удара. Попытка парировать. Меч вспарывает грудную пластину доспеха, защитный кокон, черный панцирь, кожу, мясо кости, проходя мимо отдающих всё сердец. Закрученный силой пришедшего с боку удара, терминаторский доспех заваливается на бок и падает в грязь. Показавшиеся из расколотой брони окровавленные внутренности испускают фиолетовый пар на воздухе. Боль заставляет Соломона захрипеть и вывернуть шею, от чего едкая грязь размазывается по остаткам лица. От с трудом вздыхает оставшимся у него единственным легким. Разрубленные кости впиваются в его внутренности. Дыхание плевками выходит из глотки, словно у подыхающей собаки. Это заставляет Соломона вынырнуть из океана тишины и боли. У него еще остались силы и он не собирается просто сдохнуть здесь в этой грязи. Кровь с новой силой толчками начинает сочится из раны, уже покрытой коркой струпьев.
Алая кровь мерцая и пульсируя заливает расплавляющийся глаз. Раздаётся тихий смех старого Соломона, медленно перерастающий в низкий рык.
- О ДА - грохочет торжествующий гром. Груда доспеха шевелится, бешено трепыхающиеся отростки пытаются поднять огромный вес, им удаётся оттолкнуться от рыхлой почвы и бросить тело в сторону противника. Несколько резких шагов вперёд и молот уже несется по смертоносной дуге к голове соперника. Старик улыбается и делает шажок. Удар молнии освещает момент его удара, когда демонический меч рассекает броню, и плоть, отделяя руку по плечо. Боль невероятна, она бьёт словно волна ледяная волна, охватывая всю правую часть тела, но в ней не хватает самого важного. Тишина вместо демонического воя, скребущего о стенки сознания, наносит ему большую рану, нежели удар.
Вспоротая грудь терминаторского доспеха ударяется об хрустящий тлен доспеха старика, тот даже не сдвигается с места от силы удара. Рука, все еще сжимающая молот с глухим ударом падает в грязь, где за неё тут же начинают драться рождающиеся из грязи нурглинги.
- Вот и всё. - Улыбка пытается плюнуть в остатки лица. В зубах которого полыхает алый свет. В оголенных зубах. Челюсть с остатками мышц, сжимает в белизне костей шипастую, восьмиконечную звезду. Глаза Соломона горят от ярости, триумфа и злого веселья. Удар в лоб. Шипы впиваются в дряхлую плоть, тающие мышцы горят разжимая челюсти. Вспышка.
Саундтрек забыл (
И всё блять пораша какая то. Где жесткая военная драмма про гвардию Астра Милитарум? Какая нибудь жесткая картина о трудностях войны обычных людей с необычными врагами. Кровь, смерть, окопы, бездумные штурмы и минутные победы. Вот что нужно. А не очереднгое пафосное говнище про астартес. А мультик про некронов для 12 летних, это даже не смешно. Или показать другую сторону сороковника. Мирную жизнь о как! например как инквизитор ищет генокульт/еретический куль/ячейку сепаратистов/ксенофилов в каком нибудь громенном мегаполисе. Такой то нуарный детектив Да есть лорд инквизитор но он выйдет наверное сам только в кинотеатрах Империума.
Мля не в тот тред. Ну что поделать. Прицел сбит хуле.
Согласен, мы так и хотели в следующем акте делать драму. Причём там спо вс Астра милитарум на жестком мире, жары, темноты и перенасыщенной электричеством атмосферы. но все дропнули
thth
Анонсы, остались у кого архивы гиппи ролевки, где про тзинчитскую планету?
нет ты дропнул
хромированный повелитель боли
Но нет
Бамп
https://arhivach.org/thread/177797/
Говорят, в каждой эпохе
есть одно особое событие...
...что навеки изменит мир вокруг.
Фокус, если угодно.
Говорят, что будущее
всегда рождается в муках.
История в вархаммере — это история боли.
Если бы мы были мудрее, то история
того, что родилось в мучениях...
...обещала бы лучшее будущее...
...Потому что мы узнаем, что
не можем больше позволить себе...
...ощущать эту прошлую боль.
Но в муках 30ти тысячной войны родилось
будущее одного Лорда.
Будущее, что однажды...
...обретет имя, произносимое
на сотнях миров.
Последнее убежище для грез...
...наша последняя надежда
на порочный мир:
Вавилон Восторг 5.
Время: 39999 год — 40999 год. Место действия: «Восторг 5».
Пришла новая эра. Уже почти год, как мы постим в этот тред. За это время многие перестали сюда заходить. Все мечтали о мерисьюшных победах на 2+ и проект «Восторг» становится для таких болью потерянных надежд и приобретённых фобий.
Добро пожаловать дальше: