На оп-пике иллюстрация из Дядя Федор и ополченцы Новороссии?
Начинается всё вроде как нормально.
>Во всей стране жизнь заметно меняться начала в лучшую сторону.
Отлично.
>Веяние ларьки открылись с алкоголем, бани. Заводы, которые экологию портили, позакрывались. И те, которые экологию не портили, тоже позакрывались. Так что многие люди в деревню потянулись.
Что-то уже напрягает то, что заводы начали закрываться и пивные ларьки появились.
>В Простоквашино жизнь тоже заметно улучшилась — раньше ни одного магазина не было, теперь сразу восемь пивных палаток появилось.
>восемь пивных палаток.
Эм. Ну ладно, наверное.
>И народу в деревне здорово поприбавилось. И хоть народ вокруг сильно обеднел, легковых автомашин на селе больше стало. Поэтому около Простоквашино пост ГАИ открыли.
Появление поста ГАИ и прочего уже напрягает, но это вроде естественное явление. Главное, чтобы это не влияло на сюжет.
Так, пролог закончили.
>Во всей стране жизнь заметно меняться начала в лучшую сторону.
Отлично.
>Веяние ларьки открылись с алкоголем, бани. Заводы, которые экологию портили, позакрывались. И те, которые экологию не портили, тоже позакрывались. Так что многие люди в деревню потянулись.
Что-то уже напрягает то, что заводы начали закрываться и пивные ларьки появились.
>В Простоквашино жизнь тоже заметно улучшилась — раньше ни одного магазина не было, теперь сразу восемь пивных палаток появилось.
>восемь пивных палаток.
Эм. Ну ладно, наверное.
>И народу в деревне здорово поприбавилось. И хоть народ вокруг сильно обеднел, легковых автомашин на селе больше стало. Поэтому около Простоквашино пост ГАИ открыли.
Появление поста ГАИ и прочего уже напрягает, но это вроде естественное явление. Главное, чтобы это не влияло на сюжет.
Так, пролог закончили.
Первая глава. Разбирать её не хочется, она скучная, посему просто её вброшу.
Однажды под осень, когда листья с деревьев уже облетели, а с кустов еще нет, когда снег уже с неба падал, но на земле еще не лежал, мама позвонила дяде Федору в Простоквашино и сказала:
— Слушай, у меня тут старый диван кожаный образовался. Забери его к себе в деревню.
— Хорошо, мама! Заберем.
Больше всех такому событию Матроскин обрадовался:
— Мы свой старый диван Печкину отдадим, а новый старый диван себе возьмем.
Так он и сделал. Заинтересовал почтальона Печкина старым диваном и уговорил в город ехать.
Для начала они старый диван к Печкину на почту перевезли Чтобы, когда очередь, сельские люди на ногах не мучились.
Потом попили чаю, завели трактор тр-тр Митю и в тот же час в город за мебелью отправились.
Приехали они в город. Мама их тоже чаем напоила и булочек в дорогу дала.
Потом они новый старый диван загрузили и в Простоквашино направились.
Едут, едут, едут.
Впереди ГАИ. Выходит им навстречу инспектор Люськин, такой важный, даже с двумя палочками.
— Стой! — говорит он Матроскину. — Что везешь?
— Мебель, — важно отвечает Матроскин. — Диван поношенный.
— Вижу, что мебель, — говорит постовой. — А лицензия на перевозку мебели у тебя есть?
— Какая такая лицензия? — кричит кот. — Это моя мебель. Я ее себе везу.
— Не знаю, — говорит постовой. — На ней не написано, что ты ее себе везешь. Может быть, эта мебель не твоя, а вот этого дядьки с усами.
— Этому дядьке с усами мы уже один диван перевезли, — кричит Матроскин. — А это мой.
— Один перевезли, а это уже второй?
— Ну да, второй. Ну и что?
— А то. Частные перевозки, вот что, — говорит инспектор Люськин. — Плати пошлину или покупай лицензию.
Тут Матроскин забеспокоился. Он понял, что могут или номера снять, или диван отобрать:
— Да какая это мебель! Это дрова.
— Если это дрова, — спорит постовой, — надо еще иметь разрешение на порубку. Есть у тебя разрешение?
— Это мой диван, — кричит Матроскин — Я его себе везу.
— Хорошо, вези. Только номера с твоего трактора снимай и документы сдай.
Как ни бился Матроскин, пришлось ему диван стаскивать. Остался Матроскин без дивана (а вернее, без двух) и на инспектора Люськина сильно затаил.
И вот как-то холодной зимой едет Матроскин на своем тракторе из города. Стоит на дороге инспектор Люськин.
— Слушай, водитель, довези до Простоквашино. Я только что с поста сменился.
— Не могу, — говорит Матроскин. — У меня лицензии нет.
— Какая лицензия! Я же твой знакомый.
— Это для меня ты знакомый, а для наших гаишников ты — частный извоз. Без лицензии номера снимут. У нас гаишники строгие.
— Да ты не волнуйся. Я ведь и сам гаишник, — говорит постовой.
— Раз ты с поста сменился, — спорит Матроскин, — ты уже не гаишник, ты — частное лицо.
— Но я же тебе платить не буду, — стал успокаивать его Люськин.
— Так это еще хуже! — сказал Матроскин и газанул со всех сил.
Говорят, что инспектор Люськин сейчас в налоговой инспекции работает.
Лицензии. Пошлины. Чёрт, а жизнь то сложнее стала.
Однажды под осень, когда листья с деревьев уже облетели, а с кустов еще нет, когда снег уже с неба падал, но на земле еще не лежал, мама позвонила дяде Федору в Простоквашино и сказала:
— Слушай, у меня тут старый диван кожаный образовался. Забери его к себе в деревню.
— Хорошо, мама! Заберем.
Больше всех такому событию Матроскин обрадовался:
— Мы свой старый диван Печкину отдадим, а новый старый диван себе возьмем.
Так он и сделал. Заинтересовал почтальона Печкина старым диваном и уговорил в город ехать.
Для начала они старый диван к Печкину на почту перевезли Чтобы, когда очередь, сельские люди на ногах не мучились.
Потом попили чаю, завели трактор тр-тр Митю и в тот же час в город за мебелью отправились.
Приехали они в город. Мама их тоже чаем напоила и булочек в дорогу дала.
Потом они новый старый диван загрузили и в Простоквашино направились.
Едут, едут, едут.
Впереди ГАИ. Выходит им навстречу инспектор Люськин, такой важный, даже с двумя палочками.
— Стой! — говорит он Матроскину. — Что везешь?
— Мебель, — важно отвечает Матроскин. — Диван поношенный.
— Вижу, что мебель, — говорит постовой. — А лицензия на перевозку мебели у тебя есть?
— Какая такая лицензия? — кричит кот. — Это моя мебель. Я ее себе везу.
— Не знаю, — говорит постовой. — На ней не написано, что ты ее себе везешь. Может быть, эта мебель не твоя, а вот этого дядьки с усами.
— Этому дядьке с усами мы уже один диван перевезли, — кричит Матроскин. — А это мой.
— Один перевезли, а это уже второй?
— Ну да, второй. Ну и что?
— А то. Частные перевозки, вот что, — говорит инспектор Люськин. — Плати пошлину или покупай лицензию.
Тут Матроскин забеспокоился. Он понял, что могут или номера снять, или диван отобрать:
— Да какая это мебель! Это дрова.
— Если это дрова, — спорит постовой, — надо еще иметь разрешение на порубку. Есть у тебя разрешение?
— Это мой диван, — кричит Матроскин — Я его себе везу.
— Хорошо, вези. Только номера с твоего трактора снимай и документы сдай.
Как ни бился Матроскин, пришлось ему диван стаскивать. Остался Матроскин без дивана (а вернее, без двух) и на инспектора Люськина сильно затаил.
И вот как-то холодной зимой едет Матроскин на своем тракторе из города. Стоит на дороге инспектор Люськин.
— Слушай, водитель, довези до Простоквашино. Я только что с поста сменился.
— Не могу, — говорит Матроскин. — У меня лицензии нет.
— Какая лицензия! Я же твой знакомый.
— Это для меня ты знакомый, а для наших гаишников ты — частный извоз. Без лицензии номера снимут. У нас гаишники строгие.
— Да ты не волнуйся. Я ведь и сам гаишник, — говорит постовой.
— Раз ты с поста сменился, — спорит Матроскин, — ты уже не гаишник, ты — частное лицо.
— Но я же тебе платить не буду, — стал успокаивать его Люськин.
— Так это еще хуже! — сказал Матроскин и газанул со всех сил.
Говорят, что инспектор Люськин сейчас в налоговой инспекции работает.
Лицензии. Пошлины. Чёрт, а жизнь то сложнее стала.
Пишу в эпичном треде
Ага. Причём Дядя Фёдор на стороне ополчения само собой. Бандеревцев закапывает.
картинки пости, а не текс, мудило
здесь половина читать не умеет
Охуенно, бампаю.
Лол
Картинкосы буду из книжки брать.
А теперь вторая глава. Она уже немного более пизданутая.
События стали сыпаться на Простоквашино со страшной силой. Даже почтальона Печкина захватили.
Кажется, почтальон Печкин не с теми людьми связался, с какими надо связываться. Или, наоборот, с теми — богатый он стал и хорошо одетый.
То ли он письма чужие стал читать по секрету, а секреты начал продавать, то ли хорошо подслушивание в Простоквашино наладил. Только в эту весну всегда он при деньгах был, и многие люди с ним начали за квартал здороваться и с разбегу целоваться.
Была хорошая погода. Уже два зяблика прилетело.
Однажды выходит почтальон из сельсовета простоквашинского, и в руках у него коробка. Дело как раз было перед выборами главы администрации.
Тут откуда ни возьмись два милиционера в зеленой форме появились. (Отродясь этих милиционеров в Простоквашино не было, а тут взяли и возникли.) Они Печкина хвать под белые руки:
— Что у тебя в коробке?
— Так, мелочи всякие, — говорит Печкин. — Гуталин, паста для зубов.
— Что ты нам своим гуталином зубы заговариваешь? — кричат милиционеры — Да у тебя там доллары.
И верно, открыли коробку — там пять долларов лежит. Не милиционеры, а рентгены на ногах. И давай они Печкина спрашивать: откуда у простого почтальона такие большие деньги?
Охуеть. Теперь Печкин долларами заведует, например и письма вскрывает. Ещё с преступниками связан.
Печкин ни бе ни ме.
— А ну, отвечай! А ну, ложись на пол!
Делать ничего, Печкин прилег на сельсоветовский пыльный пол.
Стали милиционеры протокол составлять: «Как зовут почтальона Печкина? — Почтальон Печкин. — Какая у почтальона Печкина кличка? — Почтальон Печкин. — Чьи задания „почтальон“ Печкин выполняет? — Партии и правительства. — Какой партии? Какого правительства? — А хрен!.. — Не хочет ли почтальон Печкин по зубам? — Не хочет. — Какой партии? Какого правительства? — Да тех, которые сейчас, наверное. Других-то ведь нету».
Но зеленые милиционеры не успели его до конца допросить — появились четыре милиционера совсем в другой форме, в синей:
— Чего это вы нашего Печкина мучаете?
— Мы его не мучаем. Мы хотим узнать откуда у него доллары.
— Откуда доллары! Да вы сами их ему и подбросили.
— Мы подбросили? — удивились зеленые милиционеры. — Да мы таких больших денег ни разу в жизни и не видели. Мы даже не знаем, какого они цвета.
— Нечего разговаривать! А ну, ложись на пол!
Зеленые милиционеры полегли. Печкин встал. Но поторопился. Потому что откуда-то, как из-под земли, еще десять зеленых милиционеров появились. Они четверых синих на пол положили.
Синие не согласны, спорят.
Стали милиционеры по своим радиотелефонам во все стороны звонить. Долго разбирались. В общем, Печкина на свободе оставили, а доллары арестовали.
Взяли с него подписку, что он из Простоквашино никуда не уедет и тайну разглашать не будет.
Потом следователи приезжали. Потом Печкина к прокурору районному возили. Но так и не смогли узнать, откуда у Печкина доллары.
— Неужели это так трудно? — спросил Шарик у Матроскина.
— Невозможно, — ответил Матроскин. — Вон из нашей Думы Государственной два каких-то типа полмиллиона долларов в коробке выносили. Несунов схватили как миленьких, а что толку? Полгода прокуратура работала. А так ничего и не выяснили.
Тогда Шарик по секрету самого Печкина спросил:
— Печкин, а Печкин, откуда у тебя доллары?
Печкин ответил:
— Шарик, я тебе сейчас не могу отвечать. Вот как только у нас нового главу администрации выберут, тогда я тебе смело все в тот же день расскажу. Если меня к тому времени не посадят.
Ничего жизнь то меняется, ебать. Печкин - криминальный заведующий баксами элемент, внутриментовские войны.
Подписался на тредж.
Успенский же писатель все-таки. Молчать не может.
Оп, пости моар.
Третья глава. Как Печкин военных присылал.
Лето началось, сначала зеленое, свежее, как салат. Потом уже настоящее, жаркое. Хорошо стало жить в Простоквашино тому, кто умеет хорошо жить.
Почтальон Печкин хорошо жить не умел, но начал пытаться. Он решил почту приватизировать.
Создал закрытое общество, напечатал на машинке одну акцию и сам себе эту акцию вручил.
И первым делом повысил плату за доставку писем и газет.
— Это почему так? — спрашивает Матроскин. — Почему ты один всю почту приватизировал? Почему ты народные интересы не учитываешь?
— Потому что я на ней работаю. Кто где работает, тот то и приватизирует. Наш премьер-министр весь газ страны приватизировал, его заместитель — ВАЗ, который автомобили делает.
— А мне что приватизировать? — спрашивает Матроскин.
— Ты свой сеновал приватизируй.
— А Шарику что приватизировать?
— Будку свою, вот что.
Матроскин на такое дело никак согласиться не мог. Он пошел на речку мужиков поднимать.
Мужиков в Простоквашино было трое. Их поднять ничего не стоило. Они пришли и почтальона Печкина побили. Мало того, еще в речку запихнули, чтобы он остыл немного от своей приватизации.
И все думали, что этим дело и кончится. Ан нет!
Сук, пидорахи не дают бедному Печкину хорошо начать жить.
— Я вам покажу! — сказал Печкин. — Я с министром, который всей милицией командует, в школе за одной партой сидел. Умнейший человек. Он всегда у меня списывал. Он вам покажет. Он войска введет. Он наведет конституционный порядок. Он вам такую зачистку устроит!
>министром, который всей милицией командует
>всегда списывал у будущего почтальона из деревни
Уровень образованности.
И точно. Позвонил он министру, пожаловался на Матроскина и Шарика и на местных мужиков, и на другой день десантная бригада из десяти человек в Простоквашино высадилась. Нельзя, чтобы по всей стране одни порядки были, а в Простоквашино другие.
В газете «Простоквашинская правда» сообщение появилось. Что село Простоквашино вооружено с ног до головы. Что там есть подземные бункера, доты, колючая проволока. Что там есть незаконные бандформирования. Что недавно эти незаконные бандформирования расстреляли всех старейших почтальонов.
>Что недавно эти незаконные бандформирования расстреляли всех старейших почтальонов.
>расстреляли почтальонов
Пиздец нахуй.
Газета писала:
«Особую опасность представляют местные сепаратисты Шарик и Матроскин, которые не признают приватизации почт. Они несут за это особую ответственность. Фактически, они поджигают бочку с бензином, в которой плавают. Их надо немедленно призвать к порядку или приговорить к высшей мере наказания».
>местные сепаратисты Шарик и Матроскин
ПРОСТОКВАШИНСКАЯ НАРОДНАЯ РЕСПУБЛИКА.
Шарик и Матроскин обиделись на это сообщение и сразу в полевые командиры ушли. Построили себе лагерь в дубовой роще и стали готовиться танки и самолеты под откос пускать.
— А чем воевать будем? — спрашивает Шарик.
— Как чем? Оружием.
— А где мы его возьмем?
— У десантников купим.
— Да, что ли, они совсем уж без ума? — кричит Шарик. — Чтобы нам оружие продавать, которым мы в них и стрелять будем!
— Верно, — говорит Матроскин. — У этих покупать не будем. У соседних приобретем. Там за рекой дачи генеральские строят целыми гроздьями, там солдаты что хочешь продадут.
>Там за рекой дачи генеральские строят целыми гроздьями, там солдаты что хочешь продадут.
Заебись солдаты.
Возвращается Матроскин на другой день радостный, и не пешком, на БТРе. Шлем на нем, в руках автомат, весь он сверкает.
— Я установку ГРАД купил и БэТэЭр.
— Где?
— Там, где дачи генеральские строят.
— А зачем им БэТэЭры?
— Они на них под видом боевых учений дачи строят, как укрепления. Там дзот-туалеты стоят, понтон-бассейны, заборы из колючей проволоки.
>Они на них под видом боевых учений дачи строят, как укрепления.
Заебись солдаты. [2]
— И сколько ты им заплатил? — спрашивает Шарик.
— Одну цистерну молока. У них один полковник-язвенник, оружием торгует. Ему молоко полезно, а БэТэЭры не нужны.
>цистерна молока за казённую технику
Ну охуительно просто.
Шарик обиделся:
— Они нам государственное продают, а мы им — свое. Вот, наверное, твой полковник радуется.
— Не долго он будет радоваться. Я в эту цистерну сырок бросил. Молоко скоро скиснет и в творог превратится. Его из цистерны никогда не вытащить.
— Слушай, — насторожился Шарик, — так, быть может, он нам БэТэЭр тоже испортил? Что с такого взять, возьмет и в бензобак песку насыплет.
— Не насыплет. Ему честь мундира на позволит. Все, Шарик, хватит болтать, пора технику к бою готовить.
Тут откуда-то из кустов местный авторитет Печкин в маскхалате и в каске с листочками вылезает.
— Нельзя вам технику готовить. Надо солдат накормить сначала. Они три дня не ели. Вы же не варвары какие!
— Ничего себе, — кричит Матроскин. — Они наше Простоквашино захватили, а мы их еще кормить должны. Пусть твой министр их кормит.
— Не может он их кормить. Его за хорошую работу повысили. Ему сейчас некогда с одной армией возиться. Он сейчас всеми армиями командует.
Матроскин даже за голову схватился:
— Ни одной страны нет в Европе, в которой все так же было бы запутано, как у нас в Простоквашино! На следующих выборах выставляю свою кандидатуру в президенты. Будем в стране порядок наводить.
— Почта уже согласна! — встал Печкин по стойке «смирно».
И пошли они десантников кормить.
Подведём итоги - министрам похуй на армию, враг должен кормить солдат. Это ещё что за хуйня.
Лето началось, сначала зеленое, свежее, как салат. Потом уже настоящее, жаркое. Хорошо стало жить в Простоквашино тому, кто умеет хорошо жить.
Почтальон Печкин хорошо жить не умел, но начал пытаться. Он решил почту приватизировать.
Создал закрытое общество, напечатал на машинке одну акцию и сам себе эту акцию вручил.
И первым делом повысил плату за доставку писем и газет.
— Это почему так? — спрашивает Матроскин. — Почему ты один всю почту приватизировал? Почему ты народные интересы не учитываешь?
— Потому что я на ней работаю. Кто где работает, тот то и приватизирует. Наш премьер-министр весь газ страны приватизировал, его заместитель — ВАЗ, который автомобили делает.
— А мне что приватизировать? — спрашивает Матроскин.
— Ты свой сеновал приватизируй.
— А Шарику что приватизировать?
— Будку свою, вот что.
Матроскин на такое дело никак согласиться не мог. Он пошел на речку мужиков поднимать.
Мужиков в Простоквашино было трое. Их поднять ничего не стоило. Они пришли и почтальона Печкина побили. Мало того, еще в речку запихнули, чтобы он остыл немного от своей приватизации.
И все думали, что этим дело и кончится. Ан нет!
Сук, пидорахи не дают бедному Печкину хорошо начать жить.
— Я вам покажу! — сказал Печкин. — Я с министром, который всей милицией командует, в школе за одной партой сидел. Умнейший человек. Он всегда у меня списывал. Он вам покажет. Он войска введет. Он наведет конституционный порядок. Он вам такую зачистку устроит!
>министром, который всей милицией командует
>всегда списывал у будущего почтальона из деревни
Уровень образованности.
И точно. Позвонил он министру, пожаловался на Матроскина и Шарика и на местных мужиков, и на другой день десантная бригада из десяти человек в Простоквашино высадилась. Нельзя, чтобы по всей стране одни порядки были, а в Простоквашино другие.
В газете «Простоквашинская правда» сообщение появилось. Что село Простоквашино вооружено с ног до головы. Что там есть подземные бункера, доты, колючая проволока. Что там есть незаконные бандформирования. Что недавно эти незаконные бандформирования расстреляли всех старейших почтальонов.
>Что недавно эти незаконные бандформирования расстреляли всех старейших почтальонов.
>расстреляли почтальонов
Пиздец нахуй.
Газета писала:
«Особую опасность представляют местные сепаратисты Шарик и Матроскин, которые не признают приватизации почт. Они несут за это особую ответственность. Фактически, они поджигают бочку с бензином, в которой плавают. Их надо немедленно призвать к порядку или приговорить к высшей мере наказания».
>местные сепаратисты Шарик и Матроскин
ПРОСТОКВАШИНСКАЯ НАРОДНАЯ РЕСПУБЛИКА.
Шарик и Матроскин обиделись на это сообщение и сразу в полевые командиры ушли. Построили себе лагерь в дубовой роще и стали готовиться танки и самолеты под откос пускать.
— А чем воевать будем? — спрашивает Шарик.
— Как чем? Оружием.
— А где мы его возьмем?
— У десантников купим.
— Да, что ли, они совсем уж без ума? — кричит Шарик. — Чтобы нам оружие продавать, которым мы в них и стрелять будем!
— Верно, — говорит Матроскин. — У этих покупать не будем. У соседних приобретем. Там за рекой дачи генеральские строят целыми гроздьями, там солдаты что хочешь продадут.
>Там за рекой дачи генеральские строят целыми гроздьями, там солдаты что хочешь продадут.
Заебись солдаты.
Возвращается Матроскин на другой день радостный, и не пешком, на БТРе. Шлем на нем, в руках автомат, весь он сверкает.
— Я установку ГРАД купил и БэТэЭр.
— Где?
— Там, где дачи генеральские строят.
— А зачем им БэТэЭры?
— Они на них под видом боевых учений дачи строят, как укрепления. Там дзот-туалеты стоят, понтон-бассейны, заборы из колючей проволоки.
>Они на них под видом боевых учений дачи строят, как укрепления.
Заебись солдаты. [2]
— И сколько ты им заплатил? — спрашивает Шарик.
— Одну цистерну молока. У них один полковник-язвенник, оружием торгует. Ему молоко полезно, а БэТэЭры не нужны.
>цистерна молока за казённую технику
Ну охуительно просто.
Шарик обиделся:
— Они нам государственное продают, а мы им — свое. Вот, наверное, твой полковник радуется.
— Не долго он будет радоваться. Я в эту цистерну сырок бросил. Молоко скоро скиснет и в творог превратится. Его из цистерны никогда не вытащить.
— Слушай, — насторожился Шарик, — так, быть может, он нам БэТэЭр тоже испортил? Что с такого взять, возьмет и в бензобак песку насыплет.
— Не насыплет. Ему честь мундира на позволит. Все, Шарик, хватит болтать, пора технику к бою готовить.
Тут откуда-то из кустов местный авторитет Печкин в маскхалате и в каске с листочками вылезает.
— Нельзя вам технику готовить. Надо солдат накормить сначала. Они три дня не ели. Вы же не варвары какие!
— Ничего себе, — кричит Матроскин. — Они наше Простоквашино захватили, а мы их еще кормить должны. Пусть твой министр их кормит.
— Не может он их кормить. Его за хорошую работу повысили. Ему сейчас некогда с одной армией возиться. Он сейчас всеми армиями командует.
Матроскин даже за голову схватился:
— Ни одной страны нет в Европе, в которой все так же было бы запутано, как у нас в Простоквашино! На следующих выборах выставляю свою кандидатуру в президенты. Будем в стране порядок наводить.
— Почта уже согласна! — встал Печкин по стойке «смирно».
И пошли они десантников кормить.
Подведём итоги - министрам похуй на армию, враг должен кормить солдат. Это ещё что за хуйня.
аааа? что за какракули? где картинки?
Мне вот эта больше доставила.
ЕОТ, блять.
ЕОТ, блять.
А я читал, они в итоге поебалися
С тех нор как в Простоквашино войска ввели для наведения конституционного порядка, жизнь полевых командиров Матроскина и Шарика с каждым днем все больше осложнялась.
Вот, например, попробуй разберись, что им делать с десантниками, которые на почте засели. С одной стороны, они были захватчики, а с другой стороны, им так начальники приказали, они же не сами пришли.
Командование про них забыло. Высадить-то их высадили, а про армейское обеспечение не вспомнили. Их было жалко, потому что несколько дней их никто не кормил.
>Командование про них забыло. Высадить-то их высадили, а про армейское обеспечение не вспомнили.
Отличное командование. Враг покормит, враг обеспечит. Вам нужно задуматься о реформе.
Хитрый Печкин уговорил Матроскина и Шарика десантников спасти — поддержать в продовольственном смысле. Они договорились так, что десантники им в плен сдадутся часа на два, на время обеда.
>что десантники им в плен сдадутся часа на два, на время обеда.
Сами решайте, я отказываюсь комментировать это. А дальше комментировать особо и нечего, так что в общем.
Как было договорено, Матроскин и Шарик в полном вооружении к почте подошли. Суровый старшина своих десантников выстроил и командует:
— Равняйсь! Смирно! Всем в плен шагом марш!
Шарик его останавливает:
— Не всем. Вы, старшина, здесь останетесь.
Старшина кричит:
— Это почему? Я что, хуже всех, что ли?
— Потому что вам удалось бежать, — говорит Шарик. — Должен же кто-то начальству доложить, что эти десантники захваченные, а не дезертирные.
Все, конечно, с этим согласились. А старшина на почте не пропал, выжил. Он там посылку нашел одну, продуктовую.
Таким образом, все очень хорошо получилось, только вовсе не очень хорошо. Десантники обратно уходить не захотели.
День они не хотят, два не хотят. Тут Матроскин забеспокоился:
— Да мы же их не прокормим! Почему о них не спрашивают? Что у них, командования нет? О чем там твой маршал думает? Это же войска, а не забытые песни.
Послали они в аппарат маршала запрос:
— Не пропали ли у вас десантники?
Оттуда ответ:
— Не пропадали. Все наши на месте.
Тогда Mатроскин выслал фотографии десантников и их личные номера:
— Не ваши ли?
Ему отвечают:
— Вроде похожи. Под наших работают. И номера наши, и лица нашинские. Только у наших сзади парашюты были, а у этих нет.
Пришлось Матроскину и Шарику десантников по одному по домам отправлять, билеты им покупать за собственный счет.
Но все опять не так. Как только десантники домой приезжали, их тотчас же военкоматчики находили, арестовывали и в кутузку запихивали как дезертиров.
Матроскин все думал:
— Как-то странно у нас в Простоквашино устроено. Все через голову. Наверное, еще лет двести пройдет, пока все окончательно распутается. А может, кому-то это очень выгодно все так запутать?
Но об этом в следующий раз.
В итоге: командование проебало солдат, враг должен отправить из домой ЗА СВОЙ СЧЁТ, маршал - безграмотное мудило, а Матроскин начал о чём-то да догадываться.
>А может, кому-то это очень выгодно все так запутать?
Вот, например, попробуй разберись, что им делать с десантниками, которые на почте засели. С одной стороны, они были захватчики, а с другой стороны, им так начальники приказали, они же не сами пришли.
Командование про них забыло. Высадить-то их высадили, а про армейское обеспечение не вспомнили. Их было жалко, потому что несколько дней их никто не кормил.
>Командование про них забыло. Высадить-то их высадили, а про армейское обеспечение не вспомнили.
Отличное командование. Враг покормит, враг обеспечит. Вам нужно задуматься о реформе.
Хитрый Печкин уговорил Матроскина и Шарика десантников спасти — поддержать в продовольственном смысле. Они договорились так, что десантники им в плен сдадутся часа на два, на время обеда.
>что десантники им в плен сдадутся часа на два, на время обеда.
Сами решайте, я отказываюсь комментировать это. А дальше комментировать особо и нечего, так что в общем.
Как было договорено, Матроскин и Шарик в полном вооружении к почте подошли. Суровый старшина своих десантников выстроил и командует:
— Равняйсь! Смирно! Всем в плен шагом марш!
Шарик его останавливает:
— Не всем. Вы, старшина, здесь останетесь.
Старшина кричит:
— Это почему? Я что, хуже всех, что ли?
— Потому что вам удалось бежать, — говорит Шарик. — Должен же кто-то начальству доложить, что эти десантники захваченные, а не дезертирные.
Все, конечно, с этим согласились. А старшина на почте не пропал, выжил. Он там посылку нашел одну, продуктовую.
Таким образом, все очень хорошо получилось, только вовсе не очень хорошо. Десантники обратно уходить не захотели.
День они не хотят, два не хотят. Тут Матроскин забеспокоился:
— Да мы же их не прокормим! Почему о них не спрашивают? Что у них, командования нет? О чем там твой маршал думает? Это же войска, а не забытые песни.
Послали они в аппарат маршала запрос:
— Не пропали ли у вас десантники?
Оттуда ответ:
— Не пропадали. Все наши на месте.
Тогда Mатроскин выслал фотографии десантников и их личные номера:
— Не ваши ли?
Ему отвечают:
— Вроде похожи. Под наших работают. И номера наши, и лица нашинские. Только у наших сзади парашюты были, а у этих нет.
Пришлось Матроскину и Шарику десантников по одному по домам отправлять, билеты им покупать за собственный счет.
Но все опять не так. Как только десантники домой приезжали, их тотчас же военкоматчики находили, арестовывали и в кутузку запихивали как дезертиров.
Матроскин все думал:
— Как-то странно у нас в Простоквашино устроено. Все через голову. Наверное, еще лет двести пройдет, пока все окончательно распутается. А может, кому-то это очень выгодно все так запутать?
Но об этом в следующий раз.
В итоге: командование проебало солдат, враг должен отправить из домой ЗА СВОЙ СЧЁТ, маршал - безграмотное мудило, а Матроскин начал о чём-то да догадываться.
>А может, кому-то это очень выгодно все так запутать?
> нет ты
Следующая глава вообще моя любимая. И вообще, лучше буду вбрасывать сразу всю, а потом обсудим вместе.
Однажды, ближе к осени, когда наконец ясно стало, что тепло уже на юг собралось улетать, кот Матроскин ехал на тракторе тр-тр Мите по просторам сельской местности. Ехал, ехал, вдруг кто-то как ударит по трактору сзади. А это «мерседес» на него налетел.
Из «мерседеса» вышел такой лоб, что странно было, как он там умещался, и говорит:
— Ты куда прешь?
— За реку, за сеном.
— За каким еще сеном?
— Для Мурки.
— Мурка — это что, «Раз пошли на дело»? — насторожился лоб.
— Мурка — это корова, — объясняет Матроскин.
— Ты что мне мозги в узел запутываешь? — кричит лоб. — Сено, корова! Ты же мне мой «мерс» сломал. Ты что, не видишь? Гони тысячу баксов!
— Какую тысячу баксов? — удивился Матроскин. — Ты что, дядя, с ума сошел? Ты сам на меня наехал, значит, ты и виноват.
Лоб категорически не согласен:
— Я ехал себе тихо, как овечка, — говорит он, — а ты вдруг возник, козел.
— Я не козел, я кот, — говорит Матроскин.
— Для меня все вы тут козлы. Раз я в тебя врезался, значит, кто виноват?
— Кто сзади. По правилам.
— Ты про свои правила забудь! — кричит лоб. — Ты наши правила слушай! Ты возник, ты и виноват. Если бы тебя не было, я бы на тебя не наехал. Давно из тебя шапки не делали? В общем, гони тысячу баксов, а не то я тебя на счетчик поставлю.
— На какой счетчик? — спрашивает Матроскин.
— На наш, простоквашинский. Сегодня тысяча баксов, завтра две, послезавтра уже три. А дальше… — он задумался, — а дальше… еще больше.
— А если я не заплачу? — спрашивает Матроскин.
— Тогда мы из тебя шапку, а из твоей коровы дубленку сделаем. Дошло до тебя, козел?
— Дошло, — сказал Матроскин и сразу с места происшествия в милицию поехал к милиционеру Люськину.
Тут дождь сильный начался. А есть такая примета народная: если сильный дождь на улице, значит, все начальство в кабинете сидит.
И точно, милиционер Люськин в кабинете сидел.
Матроскин все ему и объяснил, что и как. Что на него наехали и его же на счетчик поставили. И что тысячи баксов в деревне Простоквашино и за сто лет не собрать. Может быть, в городе Простоквашинске в Простоквашбизнесбанке такая сумма у кого-то из администрации и имеется. Но он, Матроскин, выше трех долларов капитала никогда еще не поднимался.
Милиционер Люськин спрашивает:
— Этот лоб был на сверкающей машине?
— На сверкающей.
— Антенна у него красного цвета?
— Красного.
— На капоте кружка пива нарисована?
— Нарисована.
— Значит, все в порядке. Он из простоквашинской группировки.
— Ну и что? — спрашивает Матроскин.
— А то, что у нас с ними соглашение — мы их не трогаем, а они нас.
— А мне-то что делать?
— Не знаю, — говорит Люськин. — Что хочешь, то и делай.
— Тогда я к вашему генералу жаловаться пойду. Он быстро порядок наведет. Он это давно обещал сделать. А он такой, он слов на ветер много раз бросать не будет.
— Хорошо, — говорит Люськин. — Только если ты к генералу пойдешь, мы тебя тоже на счетчик поставим.
— Это как? — спрашивает Матроскин. — По какому принципу?
— А по такому. Сегодня один доллар. Завтра два. А послезавтра… еще больше.
— Да за что? — удивляется кот.
— Мало ли за что За машину немытую. За номер нечитаемый.
— Да у вас же дороги немытые! Полметра проехал, запачкался. А номер нечитаемый вы сами же мне дали.
— Сами же и штрафовать будем. В этом наш главный руководящий принцип. Одной рукой номер даем, другой рукой штрафуем А штрафы знаешь сейчас какие?
— Какие?
— Уже не на рубли идут, а на минимальные оклады.
Матроскин понял, что дело плохо. Он к полевому командиру Шарику пошел:
— Что будем делать?
— Вооружаться, — решил Шарик. — И народ вооружать.
Они достали автоматы, которые от десантников остались. Вызвали папу и маму. И вызвали тетю Тамару военизированную, очень строгую женщину — полковника в отставке — и стали готовиться.
И вот на Простоквашино наезд начался. Приехало пять «мерседесов» серебристых с кружками на капоте. Из них вылезло несметное количество балбесов с такими же кружками, нарисованными на груди. И, гремя золотыми цепями, они стали окружать дом дяди Федора.
— А ну, гони баксы!
И тут из-под всех картофельных кустов вылезли наши, простоквашинские, с автоматами в руках.
— Руки в гору! А ну, гони минимальные оклады!
А тетя Тамара гранатомет на них наставила.
Тут приезжие поняли, что они влипли. И самый главный из них говорит:
— Видимо, мы не на тех наехали. Давайте сферы влияния делить. Вы берите себе деревню Простоквашино. Мы себе город Простоквашинск возьмем. А кто возникать будет, тех мы вместе начнем наказывать.
Но кот Матроскин отказался:
— Это вы с милицией делитесь. Мы с вами делиться не хотим. А только чтобы духу вашего здесь не было. Даем вам пять минут на исчезновение. Дошло?
До них дошло. Вся эта группировка на своих «мерседесах» через три минуты испарилась. Они ждать не могли. Они до пяти считать не умели.
Вы просто посмотрите, сколько охуительных вещей в этой главе.
1. Чёткие братки из девяностых.
2. Милиция в сговоре с братанами.
3. Матроскина ставят на счётчик только за то что он появился на дороге.
4. Хотят поставить на счётчик за то что он обратился в милицию.
5. Десантники оставили оружие, а военная тётка вообще гранатомёт привезла.
6. Матроскин теперь козёл.
Однажды, ближе к осени, когда наконец ясно стало, что тепло уже на юг собралось улетать, кот Матроскин ехал на тракторе тр-тр Мите по просторам сельской местности. Ехал, ехал, вдруг кто-то как ударит по трактору сзади. А это «мерседес» на него налетел.
Из «мерседеса» вышел такой лоб, что странно было, как он там умещался, и говорит:
— Ты куда прешь?
— За реку, за сеном.
— За каким еще сеном?
— Для Мурки.
— Мурка — это что, «Раз пошли на дело»? — насторожился лоб.
— Мурка — это корова, — объясняет Матроскин.
— Ты что мне мозги в узел запутываешь? — кричит лоб. — Сено, корова! Ты же мне мой «мерс» сломал. Ты что, не видишь? Гони тысячу баксов!
— Какую тысячу баксов? — удивился Матроскин. — Ты что, дядя, с ума сошел? Ты сам на меня наехал, значит, ты и виноват.
Лоб категорически не согласен:
— Я ехал себе тихо, как овечка, — говорит он, — а ты вдруг возник, козел.
— Я не козел, я кот, — говорит Матроскин.
— Для меня все вы тут козлы. Раз я в тебя врезался, значит, кто виноват?
— Кто сзади. По правилам.
— Ты про свои правила забудь! — кричит лоб. — Ты наши правила слушай! Ты возник, ты и виноват. Если бы тебя не было, я бы на тебя не наехал. Давно из тебя шапки не делали? В общем, гони тысячу баксов, а не то я тебя на счетчик поставлю.
— На какой счетчик? — спрашивает Матроскин.
— На наш, простоквашинский. Сегодня тысяча баксов, завтра две, послезавтра уже три. А дальше… — он задумался, — а дальше… еще больше.
— А если я не заплачу? — спрашивает Матроскин.
— Тогда мы из тебя шапку, а из твоей коровы дубленку сделаем. Дошло до тебя, козел?
— Дошло, — сказал Матроскин и сразу с места происшествия в милицию поехал к милиционеру Люськину.
Тут дождь сильный начался. А есть такая примета народная: если сильный дождь на улице, значит, все начальство в кабинете сидит.
И точно, милиционер Люськин в кабинете сидел.
Матроскин все ему и объяснил, что и как. Что на него наехали и его же на счетчик поставили. И что тысячи баксов в деревне Простоквашино и за сто лет не собрать. Может быть, в городе Простоквашинске в Простоквашбизнесбанке такая сумма у кого-то из администрации и имеется. Но он, Матроскин, выше трех долларов капитала никогда еще не поднимался.
Милиционер Люськин спрашивает:
— Этот лоб был на сверкающей машине?
— На сверкающей.
— Антенна у него красного цвета?
— Красного.
— На капоте кружка пива нарисована?
— Нарисована.
— Значит, все в порядке. Он из простоквашинской группировки.
— Ну и что? — спрашивает Матроскин.
— А то, что у нас с ними соглашение — мы их не трогаем, а они нас.
— А мне-то что делать?
— Не знаю, — говорит Люськин. — Что хочешь, то и делай.
— Тогда я к вашему генералу жаловаться пойду. Он быстро порядок наведет. Он это давно обещал сделать. А он такой, он слов на ветер много раз бросать не будет.
— Хорошо, — говорит Люськин. — Только если ты к генералу пойдешь, мы тебя тоже на счетчик поставим.
— Это как? — спрашивает Матроскин. — По какому принципу?
— А по такому. Сегодня один доллар. Завтра два. А послезавтра… еще больше.
— Да за что? — удивляется кот.
— Мало ли за что За машину немытую. За номер нечитаемый.
— Да у вас же дороги немытые! Полметра проехал, запачкался. А номер нечитаемый вы сами же мне дали.
— Сами же и штрафовать будем. В этом наш главный руководящий принцип. Одной рукой номер даем, другой рукой штрафуем А штрафы знаешь сейчас какие?
— Какие?
— Уже не на рубли идут, а на минимальные оклады.
Матроскин понял, что дело плохо. Он к полевому командиру Шарику пошел:
— Что будем делать?
— Вооружаться, — решил Шарик. — И народ вооружать.
Они достали автоматы, которые от десантников остались. Вызвали папу и маму. И вызвали тетю Тамару военизированную, очень строгую женщину — полковника в отставке — и стали готовиться.
И вот на Простоквашино наезд начался. Приехало пять «мерседесов» серебристых с кружками на капоте. Из них вылезло несметное количество балбесов с такими же кружками, нарисованными на груди. И, гремя золотыми цепями, они стали окружать дом дяди Федора.
— А ну, гони баксы!
И тут из-под всех картофельных кустов вылезли наши, простоквашинские, с автоматами в руках.
— Руки в гору! А ну, гони минимальные оклады!
А тетя Тамара гранатомет на них наставила.
Тут приезжие поняли, что они влипли. И самый главный из них говорит:
— Видимо, мы не на тех наехали. Давайте сферы влияния делить. Вы берите себе деревню Простоквашино. Мы себе город Простоквашинск возьмем. А кто возникать будет, тех мы вместе начнем наказывать.
Но кот Матроскин отказался:
— Это вы с милицией делитесь. Мы с вами делиться не хотим. А только чтобы духу вашего здесь не было. Даем вам пять минут на исчезновение. Дошло?
До них дошло. Вся эта группировка на своих «мерседесах» через три минуты испарилась. Они ждать не могли. Они до пяти считать не умели.
Вы просто посмотрите, сколько охуительных вещей в этой главе.
1. Чёткие братки из девяностых.
2. Милиция в сговоре с братанами.
3. Матроскина ставят на счётчик только за то что он появился на дороге.
4. Хотят поставить на счётчик за то что он обратился в милицию.
5. Десантники оставили оружие, а военная тётка вообще гранатомёт привезла.
6. Матроскин теперь козёл.
Давай больше, блядь, я уже прочитал!!1
В следующей главе есть мой просто любимый момент.
Кот Матроскин в свободное от коровы Мурки время любил ходить в лес за грибами. Но странное дело, возвращался он из леса не с грибами, а с полными корзинами битых бутылок.
Пес Шарик спрашивает:
— Что тебе, кот, делать, что ли, больше нечего, только пустые бутылки собирать?
— А что я могу сделать, — отвечает Матроскин, — если у меня сердце кровью обливается. В самом глухом лесу у каждого пенька разбитая бутылка лежит. Если я ее не соберу, она там так тысячу лет и проваляется.
— Кто же это бутылки в лесу бьет? — спрашивает Шарик.
— Если бы я знал, — отвечает Матроскин. — Такое ощущение, что осколочный дождь из космоса идет по всей России.
А как-то раз Матроскин увидел: идет пьяный мужик лет сорока и бутылку досасывает. Допил он бутылку и как шваркнет ее об пень.
Матроскин к нему подошел и спрашивает:
— Господин-товарищ-дядя-гражданин из сельской местности, чем это вы так расстроены, что бутылки бьете?
— Тамбовский волк тебе гражданин-товарищ! — отвечает дядя. — А тем…
— Чем тем?
— А тем, что все не так. И вице-премьер этот, и президент, и министр финансов! Пропади они пропадом, житья не дают!
— Чем они вам житья не дают?
— Да всем не дают!
— В огороде работать дают?
— Дают.
— На рынке торговать дают?
— Дают, — говорит дядя с поллитрой. — А вот шахтеров замучили.
— А вы, дядя, работайте себе в огороде.
— Не могу. Они с НАТОм сцепились. Что им НАТО далось? Живет себе и никого не трогает. А министр финансов вообще…
— Так он уже и не работает.
— Он уже и не работает!
Сколько Матроскин с ним ни бился, не мог понять, почему дядя об пень бутылки разбивает. А оставлять битые бутылки в лесу крестьянское сердце Матроскина не позволяло. Скоро он целую бочку десятиведерную осколков натаскал.
Потом к нему Шарик присоединился. Потом дядя Федор. Потом папа с мамой. Осколков все больше становилось. И решил Матроскин стеклоплавильный завод открыть.
Дров в Простоквашино было завались. Сельские дяди лес в знак протеста давно уже не чистили. Рабочая сила была — часть десантников к ним снова вернулась.
За две поллитры Матроскину пустую цистерну на тракторе привезли с железной дороги. Печь под ней выложили, и начал Матроскин осколки плавить.
Хрусталь у него сразу не получался. Все было кривоватое и гнутое, какое-то ископаемое, доисторическое. Тогда стал Матроскин примитивную посуду выплавлять, какую на раскопках находят: миски для собак, утки.
Эта посуда хорошо пошла. И простой народ ее брал, и в музеи ее покупали, и в частные коллекции. Все прекрасно выходило.
Но тут опять наезд. Уже не мафия наехала, не бандиты, а налоговая инспекция.
Дело в том, что посуду на рынке Шарик продавал — как самый обаятельный. Так ему инспекторы говорят:
— Покупай лицензию.
— Ладно, куплю. А почем?
— Триста долларов.
— Да вы что? Да мы таких денег за сто лет не наторгуем.
Его успокаивают:
— Это еще не все. Перед этим надо ЭнДэЭс заплатить и налог с предполагаемой прибыли. Какая у Вас предполагаемая прибыль?
— Никакой.
— Значит, будете платить налог с оборота. И это еще не все. Вы что производите?
— Мы ничего не производим. Мы осколки переплавляем в бутылки.
— Значит, заплатите экологический налог, налог на дороги и про отчисления в Пенсионный фонд не забудьте. Не забудете?
— Век будем помнить, — говорит Шарик.
Дал инспектор ему какую-то ведомость на сто страниц и велел все заполнить.
Прямо тут на рынке в какой-то будочке Шарик стал все заполнять.
В графе «Предполагаемая прибыль» Шарик так и написал: «Никакой». В графе «Предполагаемые зарубежные партнеры и корпорации» написал: «Собачий питомник „Красная звезда“ из Щербинки».
Налоговый инспектор Кукушкин все это прочитал и говорит:
— Все. Я вас поздравляю. Заплатите теперь тысячу долларов и смело торгуйте до сентября.
— А потом? — спрашивает Шарик.
— А потом к нам новые указы поступят и будет общий пересчет.
Когда Матроскин про все это узнал, он Шарика чуть не поколотил подойником:
— Шарик, ты знаешь, почему тебя Шариком назвали?
— Почему?
— Потому что ты круглый!..
А сам пошел в налоговую инспекцию:
— Вот что, граждане, вы откуда такие умные?
— Мы раньше в райкоме партии работали.
— Это сразу видно, — говорит Матроскин. — Вы там, наверное, свои последние мозги и оставили, что такие налоги накручиваете. Где ж мне столько денег взять?
— Вы продайте что-нибудь ненужное.
— Это мы уже проходили, — ответил Матроскин. — Все. Закрываем осколочное производство.
Начальник инспекции товарищ Крокодилов за ним долго бежал, уговаривал:
— А мы в чем виноваты? Это нас начальство заставляет. Мы только исполнители. Но не все потеряно. Есть варианты. Мы пойдем другим путем. Хорошо?
— Хватит, — сказал Матроскин. — Находились.
И все производство прекратил. Растил только картошку безналоговую для себя и для дяди Федора с Шариком.
Налоговый инспектор Крокодилов кругами вокруг них ходил, а ничего с них получить не мог.
А Матроскин еще издевался:
— Вам ЭнДэЭс вершками платить или корешками? А налог с оборота мы чем вам будем выплачивать, навозом? А если у меня не прибыль получится, а убыль, вы тогда мне сами доплачивать будете?
Бедный Крокодилов только за сердце и хватался.
*
Этим летом главный налоговый сочиняльщик очень сильно ногу порезал на своем собственном загородном озере. Он думал, что у него осколков нет, и здорово ошибся. У него на ею вилле трехэтажной тоже господа-дяди-граждане-товарищи работали. И истопниками, и электриками, и огородниками. И их тоже безумная грусть охватывала от современной жизни. А в таком случае лучший способ от грустных чувств избавиться — это бутылку об пенек шваркнуть, и все!
Вообще, про охуительные налоги, десантников которые вернулись к ним из плена, бунт тех кто чистит дороги - это ладно. Но мой любимый момент.
— Господин-товарищ-дядя-гражданин из сельской местности, чем это вы так расстроены, что бутылки бьете?
— Тамбовский волк тебе гражданин-товарищ! — отвечает дядя. — А тем…
— Чем тем?
— А тем, что все не так. И вице-премьер этот, и президент, и министр финансов! Пропади они пропадом, житья не дают!
— Чем они вам житья не дают?
— Да всем не дают!
— В огороде работать дают?
— Дают.
— На рынке торговать дают?
— Дают, — говорит дядя с поллитрой. — А вот шахтеров замучили.
— А вы, дядя, работайте себе в огороде.
— Не могу. Они с НАТОм сцепились. Что им НАТО далось? Живет себе и никого не трогает. А министр финансов вообще…
— Так он уже и не работает.
— Он уже и не работает!
Почему мне это напомнило максимум политач?
Кот Матроскин в свободное от коровы Мурки время любил ходить в лес за грибами. Но странное дело, возвращался он из леса не с грибами, а с полными корзинами битых бутылок.
Пес Шарик спрашивает:
— Что тебе, кот, делать, что ли, больше нечего, только пустые бутылки собирать?
— А что я могу сделать, — отвечает Матроскин, — если у меня сердце кровью обливается. В самом глухом лесу у каждого пенька разбитая бутылка лежит. Если я ее не соберу, она там так тысячу лет и проваляется.
— Кто же это бутылки в лесу бьет? — спрашивает Шарик.
— Если бы я знал, — отвечает Матроскин. — Такое ощущение, что осколочный дождь из космоса идет по всей России.
А как-то раз Матроскин увидел: идет пьяный мужик лет сорока и бутылку досасывает. Допил он бутылку и как шваркнет ее об пень.
Матроскин к нему подошел и спрашивает:
— Господин-товарищ-дядя-гражданин из сельской местности, чем это вы так расстроены, что бутылки бьете?
— Тамбовский волк тебе гражданин-товарищ! — отвечает дядя. — А тем…
— Чем тем?
— А тем, что все не так. И вице-премьер этот, и президент, и министр финансов! Пропади они пропадом, житья не дают!
— Чем они вам житья не дают?
— Да всем не дают!
— В огороде работать дают?
— Дают.
— На рынке торговать дают?
— Дают, — говорит дядя с поллитрой. — А вот шахтеров замучили.
— А вы, дядя, работайте себе в огороде.
— Не могу. Они с НАТОм сцепились. Что им НАТО далось? Живет себе и никого не трогает. А министр финансов вообще…
— Так он уже и не работает.
— Он уже и не работает!
Сколько Матроскин с ним ни бился, не мог понять, почему дядя об пень бутылки разбивает. А оставлять битые бутылки в лесу крестьянское сердце Матроскина не позволяло. Скоро он целую бочку десятиведерную осколков натаскал.
Потом к нему Шарик присоединился. Потом дядя Федор. Потом папа с мамой. Осколков все больше становилось. И решил Матроскин стеклоплавильный завод открыть.
Дров в Простоквашино было завались. Сельские дяди лес в знак протеста давно уже не чистили. Рабочая сила была — часть десантников к ним снова вернулась.
За две поллитры Матроскину пустую цистерну на тракторе привезли с железной дороги. Печь под ней выложили, и начал Матроскин осколки плавить.
Хрусталь у него сразу не получался. Все было кривоватое и гнутое, какое-то ископаемое, доисторическое. Тогда стал Матроскин примитивную посуду выплавлять, какую на раскопках находят: миски для собак, утки.
Эта посуда хорошо пошла. И простой народ ее брал, и в музеи ее покупали, и в частные коллекции. Все прекрасно выходило.
Но тут опять наезд. Уже не мафия наехала, не бандиты, а налоговая инспекция.
Дело в том, что посуду на рынке Шарик продавал — как самый обаятельный. Так ему инспекторы говорят:
— Покупай лицензию.
— Ладно, куплю. А почем?
— Триста долларов.
— Да вы что? Да мы таких денег за сто лет не наторгуем.
Его успокаивают:
— Это еще не все. Перед этим надо ЭнДэЭс заплатить и налог с предполагаемой прибыли. Какая у Вас предполагаемая прибыль?
— Никакой.
— Значит, будете платить налог с оборота. И это еще не все. Вы что производите?
— Мы ничего не производим. Мы осколки переплавляем в бутылки.
— Значит, заплатите экологический налог, налог на дороги и про отчисления в Пенсионный фонд не забудьте. Не забудете?
— Век будем помнить, — говорит Шарик.
Дал инспектор ему какую-то ведомость на сто страниц и велел все заполнить.
Прямо тут на рынке в какой-то будочке Шарик стал все заполнять.
В графе «Предполагаемая прибыль» Шарик так и написал: «Никакой». В графе «Предполагаемые зарубежные партнеры и корпорации» написал: «Собачий питомник „Красная звезда“ из Щербинки».
Налоговый инспектор Кукушкин все это прочитал и говорит:
— Все. Я вас поздравляю. Заплатите теперь тысячу долларов и смело торгуйте до сентября.
— А потом? — спрашивает Шарик.
— А потом к нам новые указы поступят и будет общий пересчет.
Когда Матроскин про все это узнал, он Шарика чуть не поколотил подойником:
— Шарик, ты знаешь, почему тебя Шариком назвали?
— Почему?
— Потому что ты круглый!..
А сам пошел в налоговую инспекцию:
— Вот что, граждане, вы откуда такие умные?
— Мы раньше в райкоме партии работали.
— Это сразу видно, — говорит Матроскин. — Вы там, наверное, свои последние мозги и оставили, что такие налоги накручиваете. Где ж мне столько денег взять?
— Вы продайте что-нибудь ненужное.
— Это мы уже проходили, — ответил Матроскин. — Все. Закрываем осколочное производство.
Начальник инспекции товарищ Крокодилов за ним долго бежал, уговаривал:
— А мы в чем виноваты? Это нас начальство заставляет. Мы только исполнители. Но не все потеряно. Есть варианты. Мы пойдем другим путем. Хорошо?
— Хватит, — сказал Матроскин. — Находились.
И все производство прекратил. Растил только картошку безналоговую для себя и для дяди Федора с Шариком.
Налоговый инспектор Крокодилов кругами вокруг них ходил, а ничего с них получить не мог.
А Матроскин еще издевался:
— Вам ЭнДэЭс вершками платить или корешками? А налог с оборота мы чем вам будем выплачивать, навозом? А если у меня не прибыль получится, а убыль, вы тогда мне сами доплачивать будете?
Бедный Крокодилов только за сердце и хватался.
*
Этим летом главный налоговый сочиняльщик очень сильно ногу порезал на своем собственном загородном озере. Он думал, что у него осколков нет, и здорово ошибся. У него на ею вилле трехэтажной тоже господа-дяди-граждане-товарищи работали. И истопниками, и электриками, и огородниками. И их тоже безумная грусть охватывала от современной жизни. А в таком случае лучший способ от грустных чувств избавиться — это бутылку об пенек шваркнуть, и все!
Вообще, про охуительные налоги, десантников которые вернулись к ним из плена, бунт тех кто чистит дороги - это ладно. Но мой любимый момент.
— Господин-товарищ-дядя-гражданин из сельской местности, чем это вы так расстроены, что бутылки бьете?
— Тамбовский волк тебе гражданин-товарищ! — отвечает дядя. — А тем…
— Чем тем?
— А тем, что все не так. И вице-премьер этот, и президент, и министр финансов! Пропади они пропадом, житья не дают!
— Чем они вам житья не дают?
— Да всем не дают!
— В огороде работать дают?
— Дают.
— На рынке торговать дают?
— Дают, — говорит дядя с поллитрой. — А вот шахтеров замучили.
— А вы, дядя, работайте себе в огороде.
— Не могу. Они с НАТОм сцепились. Что им НАТО далось? Живет себе и никого не трогает. А министр финансов вообще…
— Так он уже и не работает.
— Он уже и не работает!
Почему мне это напомнило максимум политач?
Следующая - короткая и скучная. Обсуждать в ней почти нечего.
Однажды, это уже ближе к зиме, прибегает домой Шарик весь в мыле и кричит:
— Ой, у нас аэродром строят! Интересно, зачем?
— А затем, — объясняет Матроскин, — что к нам премьер-министр на охоту прилетает. Вот зачем.
— А что же, он на поезде приехать не может или на машине? — удивляется пес.
— Конечно, не может, ему всюду шахтеры дорогу перегораживают. Он им зарплаты не платит.
— У нас в Простоквашино ни одной шахты нет.
— Так сталевары могут дорогу перекрыть.
— И сталеваров у нас нет.
— Учителя у нас есть?
— Есть, — отвечает Шарик, — один учитель.
— Так вот он тоже может дорогу перекрыть. Ему тоже давно уже денег не дают.
Тут дядя Федор вмешался:
— Послушай, Матроскин. У нас и медведей-то нет.
— А ему медведя с собой привозят. В специальной берлоге пластмассовой с люком. Медведь цирковой. Берлогу в лесу закапывают в удобном месте, потом люк веревкой открывают, премьер-министр ба-бах! И счастлив. В другое место на охоту едет.
— Хорошо, — говорит дядя Федор. — Но где же столько медведей набрать цирковых?
— У него медведь один и тот же, — объясняет всезнающий Матроскин. — Просто пули премьер-министру дают снотворные.
— А шкура? — спрашивает Шарик. — Охотнику ведь шкура нужна.
— Нет. Шкуру он не берет. Шкуру он егерям оставляет. Ему просто убивать нравится.
Наутро вся деревня Простоквашино на деревьях около берлоги висела. Всем интересно было на охоту посмотреть.
Омоновцы по лесу прошли, всех простоквашинцев с деревьев постряхивали. А тут сам премьер-министр на танке к берлоге подъезжает. Он смело так из люка высунулся, прицелился и кричит:
— Выгоняй!
Медведя выгнали. Охотник ба-бах! И мимо. Одного омоновца запоздалого спать уложил. А медведь бежать. Охрана — за ним.
— Стой! Куда?
Да куда там! Медведь на дорогу выскочил, смотрит, мотоциклы стоят для эскорта. Один даже с работающим мотором.
Медведь, не долго думая, на мотоцикл сел и поехал. Он же был цирковой, дрессированный, еще филатовский. Был когда-то такой номер укротителя Филатова — «Медведи за рулем». Им еще вся Япония была потрясена.
Охрана — за медведем! По первому снегу следы его хорошо видать. Но, видно, они не очень спешили, потому что догнать медведя просто, а вот потом что с ним делать? Он же порядков не знает и каратэ не изучал. Он как даст по башке лапой — и все!
Так и ушел медведь-то.
С тех пор по всему простоквашинскому району листовки расклеены: «Сбежал преступник. Кличка „Медведь“. Внешность такая же. Вооружен зубами и когтями. Поймавшему его — премия: пять километров газопровода Москва — Нью-Йорк».
Газета «Простоквашинские новости». Декабрь».
Газопроводы в подарок, премьеру привозят медведя для охоты, шахтёрам и сталеварам зарплат не платят, учителя дороги перекрывают, премьер делает -1 омоновец. Что за страна то такая?
Однажды, это уже ближе к зиме, прибегает домой Шарик весь в мыле и кричит:
— Ой, у нас аэродром строят! Интересно, зачем?
— А затем, — объясняет Матроскин, — что к нам премьер-министр на охоту прилетает. Вот зачем.
— А что же, он на поезде приехать не может или на машине? — удивляется пес.
— Конечно, не может, ему всюду шахтеры дорогу перегораживают. Он им зарплаты не платит.
— У нас в Простоквашино ни одной шахты нет.
— Так сталевары могут дорогу перекрыть.
— И сталеваров у нас нет.
— Учителя у нас есть?
— Есть, — отвечает Шарик, — один учитель.
— Так вот он тоже может дорогу перекрыть. Ему тоже давно уже денег не дают.
Тут дядя Федор вмешался:
— Послушай, Матроскин. У нас и медведей-то нет.
— А ему медведя с собой привозят. В специальной берлоге пластмассовой с люком. Медведь цирковой. Берлогу в лесу закапывают в удобном месте, потом люк веревкой открывают, премьер-министр ба-бах! И счастлив. В другое место на охоту едет.
— Хорошо, — говорит дядя Федор. — Но где же столько медведей набрать цирковых?
— У него медведь один и тот же, — объясняет всезнающий Матроскин. — Просто пули премьер-министру дают снотворные.
— А шкура? — спрашивает Шарик. — Охотнику ведь шкура нужна.
— Нет. Шкуру он не берет. Шкуру он егерям оставляет. Ему просто убивать нравится.
Наутро вся деревня Простоквашино на деревьях около берлоги висела. Всем интересно было на охоту посмотреть.
Омоновцы по лесу прошли, всех простоквашинцев с деревьев постряхивали. А тут сам премьер-министр на танке к берлоге подъезжает. Он смело так из люка высунулся, прицелился и кричит:
— Выгоняй!
Медведя выгнали. Охотник ба-бах! И мимо. Одного омоновца запоздалого спать уложил. А медведь бежать. Охрана — за ним.
— Стой! Куда?
Да куда там! Медведь на дорогу выскочил, смотрит, мотоциклы стоят для эскорта. Один даже с работающим мотором.
Медведь, не долго думая, на мотоцикл сел и поехал. Он же был цирковой, дрессированный, еще филатовский. Был когда-то такой номер укротителя Филатова — «Медведи за рулем». Им еще вся Япония была потрясена.
Охрана — за медведем! По первому снегу следы его хорошо видать. Но, видно, они не очень спешили, потому что догнать медведя просто, а вот потом что с ним делать? Он же порядков не знает и каратэ не изучал. Он как даст по башке лапой — и все!
Так и ушел медведь-то.
С тех пор по всему простоквашинскому району листовки расклеены: «Сбежал преступник. Кличка „Медведь“. Внешность такая же. Вооружен зубами и когтями. Поймавшему его — премия: пять километров газопровода Москва — Нью-Йорк».
Газета «Простоквашинские новости». Декабрь».
Газопроводы в подарок, премьеру привозят медведя для охоты, шахтёрам и сталеварам зарплат не платят, учителя дороги перекрывают, премьер делает -1 омоновец. Что за страна то такая?
Хули там обсуждать-то, ты хуярь давай.
Следующая - про СМИ, пацаны.
Однажды зимним утром, ближе к обеду, проснулись простоквашинцы, а на заборе у дяди Федора большими буквами написано:
«ПОЧТАЛЬОН ПЕЧКИН — БОЛЬШОЙ ДУ…» Печкин прочитал это, переписал на бумажку и пошел в городской простоквашинский суд:
— Смотрите, как мою честь и достоинство порочат. Предъявите им иск на сто миллионов рублей.
Судья, еще из прежней жизни, по фамилии Молоковозов говорит:
— Подумаешь! Да про всех наших вождей по всей стране на всех заборах написано, что они большие ду…
Печкин отвечает:
— Как по всей стране, не знаю. Только у нас в Простоквашино забор — это средство массовой информации. Это как журнал «Огонек» или «Новая газета». Наш забор все люди читают.
— А может, нам опровержение написать, и все? — предлагает судья.
— А как это?
— А так. Сверху написать: «Почтальон Печкин не большой ду…» Печкин подумал и говорит:
— Нет. Так еще хуже получается. Это уже двойное оскорбление. Нет уж, назначайте слушание. Или пусть они деньги платят, или будем их забор сносить.
Судья говорит:
— Да откуда у них деньги?
— А ничего. Пусть корову продают.
Судья назначил слушание. Вызвали Шарика и кота Матроскина. Все как положено:
— Встать, суд идет. Слушается дело о защите чести и достоинства почтальона Печкина. Вы согласны с предъявленным обвинением?
Матроскин не согласен:
— Мало ли что на нашем заборе написано. Важно, кто писал. Пусть он и отвечает.
— А кто писал? — спрашивает судья. — Это же ваш автор.
— Давайте вместе искать, — предлагает Матроскин.
— А я его знаю, — говорит Шарик. — Это пенсионер один написал. Он на Печкина обиделся за то, что Печкин почту приватизировал и цены за доставку в пять раз повысил.
— Видите, — указывает Печкин. — Их тут целая шайка.
Судья говорит:
— Объявляется перерыв на два часа для отыскания соответчика.
Когда Шарик и Матроскин вышли на улицу, Матроскин спросил:
— Откуда ты, Шарик, этого пенсионера взял? И чего это он на нашем заборе пишет? Писал бы на своем. Кто это такой?
— Да никто, — ответил Шарик. — Я просто время выигрывал. На заборе про Печкина это я написал. Потому что я из-за него журнал про охоту получать не могу, так здорово он цены поднял.
— Вот это писатель! Вот это журналист — золотое перо! — ехидно восхищается кот. — А почему не полным текстом писал? Что это за скромность такая, что это за застенчивость повышенная?
— У меня на полный текст забора не хватило. Я до самого угла дошел.
Тут Матроскин как себя по лбу хлопнет:
— Слушай, а краска у тебя осталась?
— Есть немного.
Матроскин прямо с места домой побежал. Прибежал к забору, оторвал несколько досок и что-то на них написал. И снова в суд прибежал, к старорежимному судье Молоковозову.
И вот процесс снова начался. Все как положено:
— Встать, суд идет. Слушается дело о защите чести и достоинства почтальона Печкина.
Судья спрашивает:
— Ну что, нашли вы соответчика?
— А зачем? — отвечает Матроскин. — Дела то никакого нет.
— Как нет? — кричит Печкин. Человека оскорбили. Можно сказать, вывели на чистую воду, а теперь говорят «нет».
Судья Молоковозов тоже удивился:
— Почему никакого дела нет?
— А вы вторую полосу нашего забора читали?
— Нет
— Вы тогда прочтите, что там дальше написано. Я даже эту надпись с собой принес.
И выложил Матроскин несколько досок от забора.
А там было написано: «…ШИ ЧЕЛОВЕК». И все поняли, что эта надпись не оскорбляет Печкина, а поднимает ввысь, как почтальона и человека.
Так что дело было закрыто. И все довольные (кроме кота Матроскина) разошлись по домам.
А кот Матроскин ворчал:
— Эх я, растяпа. Надо было мне с этого «БОЛЬШОЙ ДУШИ ЧЕЛОВЕКА» еще деньги на судебные издержки потребовать и на ремонт забора. Учить надо их, этих монополистов!
Шарик - оппозиция, Печкин - проклятый капиталист, по стране закрывают средства массовой информации.
Однажды зимним утром, ближе к обеду, проснулись простоквашинцы, а на заборе у дяди Федора большими буквами написано:
«ПОЧТАЛЬОН ПЕЧКИН — БОЛЬШОЙ ДУ…» Печкин прочитал это, переписал на бумажку и пошел в городской простоквашинский суд:
— Смотрите, как мою честь и достоинство порочат. Предъявите им иск на сто миллионов рублей.
Судья, еще из прежней жизни, по фамилии Молоковозов говорит:
— Подумаешь! Да про всех наших вождей по всей стране на всех заборах написано, что они большие ду…
Печкин отвечает:
— Как по всей стране, не знаю. Только у нас в Простоквашино забор — это средство массовой информации. Это как журнал «Огонек» или «Новая газета». Наш забор все люди читают.
— А может, нам опровержение написать, и все? — предлагает судья.
— А как это?
— А так. Сверху написать: «Почтальон Печкин не большой ду…» Печкин подумал и говорит:
— Нет. Так еще хуже получается. Это уже двойное оскорбление. Нет уж, назначайте слушание. Или пусть они деньги платят, или будем их забор сносить.
Судья говорит:
— Да откуда у них деньги?
— А ничего. Пусть корову продают.
Судья назначил слушание. Вызвали Шарика и кота Матроскина. Все как положено:
— Встать, суд идет. Слушается дело о защите чести и достоинства почтальона Печкина. Вы согласны с предъявленным обвинением?
Матроскин не согласен:
— Мало ли что на нашем заборе написано. Важно, кто писал. Пусть он и отвечает.
— А кто писал? — спрашивает судья. — Это же ваш автор.
— Давайте вместе искать, — предлагает Матроскин.
— А я его знаю, — говорит Шарик. — Это пенсионер один написал. Он на Печкина обиделся за то, что Печкин почту приватизировал и цены за доставку в пять раз повысил.
— Видите, — указывает Печкин. — Их тут целая шайка.
Судья говорит:
— Объявляется перерыв на два часа для отыскания соответчика.
Когда Шарик и Матроскин вышли на улицу, Матроскин спросил:
— Откуда ты, Шарик, этого пенсионера взял? И чего это он на нашем заборе пишет? Писал бы на своем. Кто это такой?
— Да никто, — ответил Шарик. — Я просто время выигрывал. На заборе про Печкина это я написал. Потому что я из-за него журнал про охоту получать не могу, так здорово он цены поднял.
— Вот это писатель! Вот это журналист — золотое перо! — ехидно восхищается кот. — А почему не полным текстом писал? Что это за скромность такая, что это за застенчивость повышенная?
— У меня на полный текст забора не хватило. Я до самого угла дошел.
Тут Матроскин как себя по лбу хлопнет:
— Слушай, а краска у тебя осталась?
— Есть немного.
Матроскин прямо с места домой побежал. Прибежал к забору, оторвал несколько досок и что-то на них написал. И снова в суд прибежал, к старорежимному судье Молоковозову.
И вот процесс снова начался. Все как положено:
— Встать, суд идет. Слушается дело о защите чести и достоинства почтальона Печкина.
Судья спрашивает:
— Ну что, нашли вы соответчика?
— А зачем? — отвечает Матроскин. — Дела то никакого нет.
— Как нет? — кричит Печкин. Человека оскорбили. Можно сказать, вывели на чистую воду, а теперь говорят «нет».
Судья Молоковозов тоже удивился:
— Почему никакого дела нет?
— А вы вторую полосу нашего забора читали?
— Нет
— Вы тогда прочтите, что там дальше написано. Я даже эту надпись с собой принес.
И выложил Матроскин несколько досок от забора.
А там было написано: «…ШИ ЧЕЛОВЕК». И все поняли, что эта надпись не оскорбляет Печкина, а поднимает ввысь, как почтальона и человека.
Так что дело было закрыто. И все довольные (кроме кота Матроскина) разошлись по домам.
А кот Матроскин ворчал:
— Эх я, растяпа. Надо было мне с этого «БОЛЬШОЙ ДУШИ ЧЕЛОВЕКА» еще деньги на судебные издержки потребовать и на ремонт забора. Учить надо их, этих монополистов!
Шарик - оппозиция, Печкин - проклятый капиталист, по стране закрывают средства массовой информации.
Однажды пес Шарик пришел к Матроскину и к дяде Федору на кухню в большом возбуждении:
— Вы знаете, кого сейчас больше всех у нас в стране уважают? Я в газете прочитал «Московский балаболец».
— Кого?
— Казаков, вот кого!
— Каких казаков? — спрашивает Матроскин.
— Таких казаков! Казачьих казаков! Которые с лампасами, — говорит Шарик.
— Почему ты так решил?
— Да потому, что в Москве скоро будет памятник поставлен казакам-освободителям. Тем, которые революционных рабочих разгоняли.
— Им будет памятник поставлен за то, что они рабочих разгоняли? — поразился Печкин.
Он тоже на кухне с Матроскиным чай пил.
— Ну да. Они же против царя бунтовали. Вот казаки и гоняли их с утра до вечера.
— Плохо они их гоняли, — ворчит Матроскин. — Гоняли бы они их хорошо, никакой бы революции не было. И советской власти тоже.
Тут Печкин взвился:
— А чем тебе советская власть помешала? Она же тебе дураку все дала. Если бы не советская власть, мы бы с тобой, Матроскин, как личности одной формации, полы бы мыли или рвы копали. Или бы свиней пасли.
— С чего это ты взял, что мы бы с тобой полы мыли, — обиделся Матроскин. — Ты бы, Печкин, может быть, и мыл полы. Только ты бы мои полы мыл. И свиней бы ты моих пас.
— Ладно, ладно, — успокоил их Шарик. — Только казаки сейчас в полном порядке, а мы время теряем.
— Что же ты предлагаешь? — спрашивает кот.
— Предлагаю полк казачий сформировать в нашей станице Простоквашинской.
— Да зачем? — спрашивает Печкин.
— Да затем, — кричит Шарик, — что можно вооружиться и с мафией бороться! Можно начальство учить уму-разуму! Можно милиционера Люськина с позором из деревни выгнать! Можно налогового инспектора Кукушкина на площади выпороть!
— Хорошие мысли, — говорит Печкин. — Меня они убеждают.
И так он барственно, по-казацки, стал дрова в печку подбрасывать.
— А меня нет, — говорит Матроскин, — и прошу оставить меня в покое, гражданин Шарик.
— Я теперь не гражданин Шарик, я теперь есаул Шарый, — говорит пес. Он даже запел для убедительности: — Есаул, есаул, что ж ты бросил коня…
— А я — станичный атаман Печкин! — обрадовался почтальон Печкин. — Дайте мне шашку острую и коня! Я буду почту верхом развозить.
Тут Матроскин схватил половник и замахнулся на них обоих:
— А я, как революционный матрос Котенко, говорю вам: а ну пошли с нашей кухни! А не то я этим вот половником головы вам быстро поотрубаю.
Оба нью-казака Шарик и Печкин сразу с кухни ускакали. Как известно, с революционными матросами во все времена шутки были плохи.
Так революционный матрос Матроскин завалил всю станичную вольницу. И не стала деревня Простоквашино станицей Простоквашинской.
Дядя Федор потом спросил.
— Матроскин, почему же ты не дал казакам образоваться? Это же так романтично.
— А потому что сначала казаки — это очень прогрессивно, — ответил Матроскин — А потом все по-другому оборачивается.
— Это как по другому?
— А так. Наш Шарик сейчас — Шарик как Шарик. А как только он нагайку в лапы возьмет, он сразу другим сделается. Он сразу один нехороший лозунг выбросит.
— Какой нехороший?
— А такой «Бей котов, спасай Россию».
И дядя Федор сразу его понял.
Инфа 100%, Матроскин - монархист и против советской власти, а Шарик с Печкиным теперь настоящие казаки.
— Вы знаете, кого сейчас больше всех у нас в стране уважают? Я в газете прочитал «Московский балаболец».
— Кого?
— Казаков, вот кого!
— Каких казаков? — спрашивает Матроскин.
— Таких казаков! Казачьих казаков! Которые с лампасами, — говорит Шарик.
— Почему ты так решил?
— Да потому, что в Москве скоро будет памятник поставлен казакам-освободителям. Тем, которые революционных рабочих разгоняли.
— Им будет памятник поставлен за то, что они рабочих разгоняли? — поразился Печкин.
Он тоже на кухне с Матроскиным чай пил.
— Ну да. Они же против царя бунтовали. Вот казаки и гоняли их с утра до вечера.
— Плохо они их гоняли, — ворчит Матроскин. — Гоняли бы они их хорошо, никакой бы революции не было. И советской власти тоже.
Тут Печкин взвился:
— А чем тебе советская власть помешала? Она же тебе дураку все дала. Если бы не советская власть, мы бы с тобой, Матроскин, как личности одной формации, полы бы мыли или рвы копали. Или бы свиней пасли.
— С чего это ты взял, что мы бы с тобой полы мыли, — обиделся Матроскин. — Ты бы, Печкин, может быть, и мыл полы. Только ты бы мои полы мыл. И свиней бы ты моих пас.
— Ладно, ладно, — успокоил их Шарик. — Только казаки сейчас в полном порядке, а мы время теряем.
— Что же ты предлагаешь? — спрашивает кот.
— Предлагаю полк казачий сформировать в нашей станице Простоквашинской.
— Да зачем? — спрашивает Печкин.
— Да затем, — кричит Шарик, — что можно вооружиться и с мафией бороться! Можно начальство учить уму-разуму! Можно милиционера Люськина с позором из деревни выгнать! Можно налогового инспектора Кукушкина на площади выпороть!
— Хорошие мысли, — говорит Печкин. — Меня они убеждают.
И так он барственно, по-казацки, стал дрова в печку подбрасывать.
— А меня нет, — говорит Матроскин, — и прошу оставить меня в покое, гражданин Шарик.
— Я теперь не гражданин Шарик, я теперь есаул Шарый, — говорит пес. Он даже запел для убедительности: — Есаул, есаул, что ж ты бросил коня…
— А я — станичный атаман Печкин! — обрадовался почтальон Печкин. — Дайте мне шашку острую и коня! Я буду почту верхом развозить.
Тут Матроскин схватил половник и замахнулся на них обоих:
— А я, как революционный матрос Котенко, говорю вам: а ну пошли с нашей кухни! А не то я этим вот половником головы вам быстро поотрубаю.
Оба нью-казака Шарик и Печкин сразу с кухни ускакали. Как известно, с революционными матросами во все времена шутки были плохи.
Так революционный матрос Матроскин завалил всю станичную вольницу. И не стала деревня Простоквашино станицей Простоквашинской.
Дядя Федор потом спросил.
— Матроскин, почему же ты не дал казакам образоваться? Это же так романтично.
— А потому что сначала казаки — это очень прогрессивно, — ответил Матроскин — А потом все по-другому оборачивается.
— Это как по другому?
— А так. Наш Шарик сейчас — Шарик как Шарик. А как только он нагайку в лапы возьмет, он сразу другим сделается. Он сразу один нехороший лозунг выбросит.
— Какой нехороший?
— А такой «Бей котов, спасай Россию».
И дядя Федор сразу его понял.
Инфа 100%, Матроскин - монархист и против советской власти, а Шарик с Печкиным теперь настоящие казаки.
А какого хуя ГАИшник вообще с котом говорит? Он наркоман?
В следующей главе мы узнаём что Печкин - коммунист и читаем одно письмо.
Почтальон Печкин, как известно, был не самый честный человек в Простоквашино. Однажды зимой, когда уже совсем делать было нечего, а снега намело под самую крышу, он прочитал чужое письмо.
Прочитал и за голову схватился.
Это письмо писал шофер одною крупного бизнесмена — бывшею начальника охраны — своему племяннику Васе в деревню. Там были такие эпизоды:
«…А на днях мой хозяин еще одного первого заместителя премьер-министра купил. У нас их штук десять теперь, и все — первые…
Этот первый НАШЕМУ за это все Уренгойское газовое месторождение по дешевке сдал в краткосрочную аренду на триста лет.
Да, чуть не забыл, на днях НАШИ шлепнули одного банкирчика. Шлепнули прямо в лифте. И во вторник шлепнут еще одного. Он хочет одиннадцатому первому заместителю стукнуть о нашей сделке.
НАШИ такого не любят. Сначала НАШИ хотели одиннадцатого первого заместителя премьера тоже купить, но его уже перекупила братва из другой команды. Вот и приходится принимать силовые решения…
Когда мы десятого покупали, был очень важный вопрос, как хорошему человеку деньги выплатить? НАШ ему деньги в наш собственный «Шлепа-банк» перевел на его счет — пятьсот пятьдесят тысяч долларов.
На всякий случай они договорились, что это плата за лекцию «О невозможности проникновения коррупции в высшие эшелоны власти», которую этот десятый вице-премьер читал в клубе железнодорожников.
Сейчас этот первый хочет издать свою лекцию в Германии в виде книжки. И немцы ему уже выдали аванс пятьсот тысяч марок Теперь у каждого немца дома будет такая книжка. (И Нюренгринский газ по дешевке. Немцы ведь не фраера.) Так что, дорогой Вася, живем мы насыщенно и интересно…
Ты, Вася, это письмо никому не показывай, а то у тех, кому ты его покажешь, будут сложности…» Печкин как прочитал письмо, так по сугробам и бросился к коту Матроскину:
— Ведь ужас что творится! Давайте принимать меры. Так ведь всю страну растащат. Я как бывший коммунист (и как будущий) этого не допущу.
— Не растащат, — сказал Матроскин. — Примем меры. Вы, дядя Печкин, это письмо отправьте по адресу. А я с него копию сниму и в милицию передам. Там сразу разберутся и кого надо возьмут.
Снял Матроскин копию письма, надел лыжи и бегом к инспектору Люськину.
— Смотрите, что делается! Страну распродают. Берут взятки и людей убивают!
— Безобразие, — говорит инспектор Люськин. — Будем искать источник.
— Источник чего?
— Информации.
— Да при чем тут источник? — возмущается кот. — Надо бандитов искать.
— А вот этого не надо! — отвечает Люськин. — У нас налицо вмешательство в частую жизнь, нарушение тайны переписки. Это же нарушение конституции, а мы будем бандитов искать! Нам нельзя отвлекаться на мелочи. Этим мы и займемся. Мы найдем преступника. Говорите, кто источник?
— Бизнесмен!
— Какой бизнесмен?
— Который первого вице-премьера купил. От него все и истекает, отвечает кот.
— Ну вот что, — творит Люськин. — Ты мне голову не мудри. Ты мне прямо отвечай, от кого это письмо к тебе пришло.
— От человека, который у бизнесмена служит, который десять первых вице-премьеров купил, которые страну продают. Этот бизнесмен «Шлепа-банк» имеет и по полмиллиона платит за одну лекцию в клубе железнодорожников. А во вторник он еще и банкирчика шлепнуть хочет.
— Нет, ты понимаешь, на какого человека ты руку поднимаешь? То есть, я хотел сказать, ты понимаешь, от какого дела ты меня отрываешь? Мне нужен источник.
Матроскин письмо забрал и ушел.
И куда он только с этим письмом не ходил.
И в газету «Известия», и к первому прокурору страны, и на Центральное телевидение. И везде слышал только одно:
— Источник. Срочно откройте источник. Как только мы узнаем все источники, мы быстро в стране порядок наведем.
«Очень грустная история, — подумал Матроскин. — Я так понимаю, что в стране источников все меньше и меньше становится. Скоро будет один сплошной порядок».
И решил он больше никуда из Простоквашино нос не высовывать.
Вице-премьеры продаю страну. Печкин вскрыл сеть преступников, но ничего не может сказать потому что всем нужны источники. Короче, хуёво всё.
Почтальон Печкин, как известно, был не самый честный человек в Простоквашино. Однажды зимой, когда уже совсем делать было нечего, а снега намело под самую крышу, он прочитал чужое письмо.
Прочитал и за голову схватился.
Это письмо писал шофер одною крупного бизнесмена — бывшею начальника охраны — своему племяннику Васе в деревню. Там были такие эпизоды:
«…А на днях мой хозяин еще одного первого заместителя премьер-министра купил. У нас их штук десять теперь, и все — первые…
Этот первый НАШЕМУ за это все Уренгойское газовое месторождение по дешевке сдал в краткосрочную аренду на триста лет.
Да, чуть не забыл, на днях НАШИ шлепнули одного банкирчика. Шлепнули прямо в лифте. И во вторник шлепнут еще одного. Он хочет одиннадцатому первому заместителю стукнуть о нашей сделке.
НАШИ такого не любят. Сначала НАШИ хотели одиннадцатого первого заместителя премьера тоже купить, но его уже перекупила братва из другой команды. Вот и приходится принимать силовые решения…
Когда мы десятого покупали, был очень важный вопрос, как хорошему человеку деньги выплатить? НАШ ему деньги в наш собственный «Шлепа-банк» перевел на его счет — пятьсот пятьдесят тысяч долларов.
На всякий случай они договорились, что это плата за лекцию «О невозможности проникновения коррупции в высшие эшелоны власти», которую этот десятый вице-премьер читал в клубе железнодорожников.
Сейчас этот первый хочет издать свою лекцию в Германии в виде книжки. И немцы ему уже выдали аванс пятьсот тысяч марок Теперь у каждого немца дома будет такая книжка. (И Нюренгринский газ по дешевке. Немцы ведь не фраера.) Так что, дорогой Вася, живем мы насыщенно и интересно…
Ты, Вася, это письмо никому не показывай, а то у тех, кому ты его покажешь, будут сложности…» Печкин как прочитал письмо, так по сугробам и бросился к коту Матроскину:
— Ведь ужас что творится! Давайте принимать меры. Так ведь всю страну растащат. Я как бывший коммунист (и как будущий) этого не допущу.
— Не растащат, — сказал Матроскин. — Примем меры. Вы, дядя Печкин, это письмо отправьте по адресу. А я с него копию сниму и в милицию передам. Там сразу разберутся и кого надо возьмут.
Снял Матроскин копию письма, надел лыжи и бегом к инспектору Люськину.
— Смотрите, что делается! Страну распродают. Берут взятки и людей убивают!
— Безобразие, — говорит инспектор Люськин. — Будем искать источник.
— Источник чего?
— Информации.
— Да при чем тут источник? — возмущается кот. — Надо бандитов искать.
— А вот этого не надо! — отвечает Люськин. — У нас налицо вмешательство в частую жизнь, нарушение тайны переписки. Это же нарушение конституции, а мы будем бандитов искать! Нам нельзя отвлекаться на мелочи. Этим мы и займемся. Мы найдем преступника. Говорите, кто источник?
— Бизнесмен!
— Какой бизнесмен?
— Который первого вице-премьера купил. От него все и истекает, отвечает кот.
— Ну вот что, — творит Люськин. — Ты мне голову не мудри. Ты мне прямо отвечай, от кого это письмо к тебе пришло.
— От человека, который у бизнесмена служит, который десять первых вице-премьеров купил, которые страну продают. Этот бизнесмен «Шлепа-банк» имеет и по полмиллиона платит за одну лекцию в клубе железнодорожников. А во вторник он еще и банкирчика шлепнуть хочет.
— Нет, ты понимаешь, на какого человека ты руку поднимаешь? То есть, я хотел сказать, ты понимаешь, от какого дела ты меня отрываешь? Мне нужен источник.
Матроскин письмо забрал и ушел.
И куда он только с этим письмом не ходил.
И в газету «Известия», и к первому прокурору страны, и на Центральное телевидение. И везде слышал только одно:
— Источник. Срочно откройте источник. Как только мы узнаем все источники, мы быстро в стране порядок наведем.
«Очень грустная история, — подумал Матроскин. — Я так понимаю, что в стране источников все меньше и меньше становится. Скоро будет один сплошной порядок».
И решил он больше никуда из Простоквашино нос не высовывать.
Вице-премьеры продаю страну. Печкин вскрыл сеть преступников, но ничего не может сказать потому что всем нужны источники. Короче, хуёво всё.
Адовый пиздец, кто автор то?
Напоминает как серия мультфильмов "ну погоди" скатилась в рекламу тц Березка и Нокии.
Помню, читал какую-то книгу где печкин в депутаты баллотировался. Такая хуйня.
Самое годное из продолжений, ящитаю.
>там пять долларов лежит.
>откуда у простого почтальона такие большие деньги?
Чёт s0 с этого.
А тут у нас кульминация. Дальше - другая история.
А тут в Простоквашино новый указ президента пришел. Очень важный и полезный указ.
Президент приказывал всем государственным служащим с первого сентября быть честными. Кто указ будет нарушать, с того будут брать штраф в размере одного месячного оклада.
Матроскин сразу ожил.
А почтальон Печкин даже возгордился:
— Все, теперь новая жизнь в стране начнется. Это я как государственный служащий утверждаю. Я, например, с этого дня только одну правду буду говорить.
— И жене тоже? — спрашивает пес Шарик.
— А жена-то тут при чем? Она не государственная служащая. Я буду правду всем клиентам говорить и начальникам.
Кот Матроскин новому указу с утра до вечера радовался:
— Ой, я теперь столько правды узнаю!
Решил он начать с почтальона Печкина. Дождался первого сентября и спрашивает:
— Печкин, а Печкин, помнишь, полгода назад ты коробку с долларами от нашего начальника администрации выносил?
— Помню, — отвечает Печкин.
— Так вот скажи, откуда она взялась? Кто тебе такие огромные деньги дал — целых пять долларов?
Печкин подумал и говорит:
— Если я тебе правду не скажу, меня на месячный оклад накажут. А если я тебе правду скажу — на пять лет.
Матроскин понял намек. И больше он Печкина не мучил. Дальше сам Печкин мучиться стал. Он говорит:
— У меня месячный оклад маленький. А вот у нашего премьер-министра большой. Он своим окладом бросаться не будет. Давай, Матроскин, ему позвоним и спросим: правда ли, что он от проданного за рубеж газа проценты получает и поэтому миллиардером стал? Как об этом французские газеты писали и наши русские «Известия»?
Стали они в Москву звонить в приемную премьер-министра. Им говорят:
— Ждите ответа! Ждите ответа! Ждите ответа!
Они два дня прождали и трубку бросили.
И видят они с грустью, что от этого указа президентского ничего не изменилось. Обещали подъем производства, а вокруг один спад. Обещали с преступностью покончить, а ее еще больше стало. Обещали за взятки наказывать и крупных чиновников судить, — никого не наказали, и все крупные жулики на свободе.
А тут президент выступает и твердо так говорит:
— Я верю, что мой указ о честности будет, понимаешь, хорошо работать И уже, понимаешь, хорошо работает. Честность в стране выросла на сорок процентов и растет с каждым часом.
Матроскин ничего не понимает. И вдруг он почувствовал, как у него в голове одна важная мысль засветилась. Он ее за кончик поймал и творит Печкину:
— Все, Печкин. Я теперь понял, почему наш президент два месяца отдыхать собирается.
— Почему? — спросил Печкин.
— Ведь ему за один месяц теперь можно и не платить! Печкин, это…
…КОНЕЦ!
Короче, в стране полный пиздец, коррупция и очень странная концовка. А ещё Печкина на пять лет посадят. И указ провалился. И производство на нуле. И газ сливают.
А тут в Простоквашино новый указ президента пришел. Очень важный и полезный указ.
Президент приказывал всем государственным служащим с первого сентября быть честными. Кто указ будет нарушать, с того будут брать штраф в размере одного месячного оклада.
Матроскин сразу ожил.
А почтальон Печкин даже возгордился:
— Все, теперь новая жизнь в стране начнется. Это я как государственный служащий утверждаю. Я, например, с этого дня только одну правду буду говорить.
— И жене тоже? — спрашивает пес Шарик.
— А жена-то тут при чем? Она не государственная служащая. Я буду правду всем клиентам говорить и начальникам.
Кот Матроскин новому указу с утра до вечера радовался:
— Ой, я теперь столько правды узнаю!
Решил он начать с почтальона Печкина. Дождался первого сентября и спрашивает:
— Печкин, а Печкин, помнишь, полгода назад ты коробку с долларами от нашего начальника администрации выносил?
— Помню, — отвечает Печкин.
— Так вот скажи, откуда она взялась? Кто тебе такие огромные деньги дал — целых пять долларов?
Печкин подумал и говорит:
— Если я тебе правду не скажу, меня на месячный оклад накажут. А если я тебе правду скажу — на пять лет.
Матроскин понял намек. И больше он Печкина не мучил. Дальше сам Печкин мучиться стал. Он говорит:
— У меня месячный оклад маленький. А вот у нашего премьер-министра большой. Он своим окладом бросаться не будет. Давай, Матроскин, ему позвоним и спросим: правда ли, что он от проданного за рубеж газа проценты получает и поэтому миллиардером стал? Как об этом французские газеты писали и наши русские «Известия»?
Стали они в Москву звонить в приемную премьер-министра. Им говорят:
— Ждите ответа! Ждите ответа! Ждите ответа!
Они два дня прождали и трубку бросили.
И видят они с грустью, что от этого указа президентского ничего не изменилось. Обещали подъем производства, а вокруг один спад. Обещали с преступностью покончить, а ее еще больше стало. Обещали за взятки наказывать и крупных чиновников судить, — никого не наказали, и все крупные жулики на свободе.
А тут президент выступает и твердо так говорит:
— Я верю, что мой указ о честности будет, понимаешь, хорошо работать И уже, понимаешь, хорошо работает. Честность в стране выросла на сорок процентов и растет с каждым часом.
Матроскин ничего не понимает. И вдруг он почувствовал, как у него в голове одна важная мысль засветилась. Он ее за кончик поймал и творит Печкину:
— Все, Печкин. Я теперь понял, почему наш президент два месяца отдыхать собирается.
— Почему? — спросил Печкин.
— Ведь ему за один месяц теперь можно и не платить! Печкин, это…
…КОНЕЦ!
Короче, в стране полный пиздец, коррупция и очень странная концовка. А ещё Печкина на пять лет посадят. И указ провалился. И производство на нуле. И газ сливают.
Дядя Фёдор едет на Донбас?
Помните шутёху про простоквашинскую народную республику? Так вооот.
После этого случая кот Матроскин одним важным делом занялся. Он решил Простоквашино от государства отсоединить и сделать свою свободную Простоквашинскую республику. Свои деньги выпустить — «простоквашки» (не жульнические), свои паспорта людям раздать (долгоиграющие), свой аэродром построить, свою таможню и зажить как все честные люди…
А теперь э-пи-ло-ги.
Однажды в самом начале перестройки пес Шарик стал к дяде Федору приставать:
— Расскажи мне, дядя Федор, что такое рыночные торговые отношения?
Расскажи да расскажи! А дядя Федор не знает.
Тогда кот Матроскин взялся ему на простых примерах объяснить.
— Вот смотри, Шарик. Мы с моей коровой Муркой произвели сто литров молока. Мы садимся на трактор и везем это молоко на рынок. Там молоко продаем, берем деньги и покупаем тебе в магазине мотоцикл с коляской. Вот и все. Это есть торговые рыночные отношения.
— А что такое государственно-торговые отношения?
— Это совсем другое. Слушай. Тогда всех Мурок нашего поселка собирают в один сарай. А всех хозяев — в один колхоз.
— А дальше?
— А дальше так. Вот мы с Муркой произвели сто литров молока. Нам говорят: «Отвезите молоко на молочный завод».
— Кто говорит?
— Государственные начальники. И мы везем молоко на завод.
— И там нам дают деньги?
— Кто дает?
— Ну эти, государственные начальники, — говорит Шарик.
— Ничего они тебе не дают.
— А как же мотоцикл покупать?
— А так. Ты слушай. Завод делает из молока молочный порошок. И везет в центр, в Москву.
— И там тебе дают деньги на мой мотоцикл с коляской.
— Кто дает? — опять спрашивает Матроскин.
— Эти, государственные начальники, — отвечает Шарик.
— Ничего они не дают. Там на другом заводе, наоборот, из порошка делают молоко. И везут его в магазин.
— И там дают деньги на мой мотоцикл! — обрадованно решил Шарик.
— Ничего подобного. Ты, право, Шарик, как дурачок. Ты все хочешь упростить. Оттуда они идут в Министерство сельского хозяйства.
— А оттуда ко мне на мотоцикл?
— Оттуда их перечисляют в наш колхоз директору.
— А он уже дает деньги мне, и я иду покупать себе…
— Ошейник.
— Почему ошейник?
— Потому что на мотоцикл уже не осталось.
— А кто же все деньги забрал? — спрашивает пес.
— Как кто? Государственные начальники.
— А зачем?
— Чтобы купить себе мотоцикл с коляской.
Шарик сразу все понял.
После этого случая кот Матроскин одним важным делом занялся. Он решил Простоквашино от государства отсоединить и сделать свою свободную Простоквашинскую республику. Свои деньги выпустить — «простоквашки» (не жульнические), свои паспорта людям раздать (долгоиграющие), свой аэродром построить, свою таможню и зажить как все честные люди…
А теперь э-пи-ло-ги.
Однажды в самом начале перестройки пес Шарик стал к дяде Федору приставать:
— Расскажи мне, дядя Федор, что такое рыночные торговые отношения?
Расскажи да расскажи! А дядя Федор не знает.
Тогда кот Матроскин взялся ему на простых примерах объяснить.
— Вот смотри, Шарик. Мы с моей коровой Муркой произвели сто литров молока. Мы садимся на трактор и везем это молоко на рынок. Там молоко продаем, берем деньги и покупаем тебе в магазине мотоцикл с коляской. Вот и все. Это есть торговые рыночные отношения.
— А что такое государственно-торговые отношения?
— Это совсем другое. Слушай. Тогда всех Мурок нашего поселка собирают в один сарай. А всех хозяев — в один колхоз.
— А дальше?
— А дальше так. Вот мы с Муркой произвели сто литров молока. Нам говорят: «Отвезите молоко на молочный завод».
— Кто говорит?
— Государственные начальники. И мы везем молоко на завод.
— И там нам дают деньги?
— Кто дает?
— Ну эти, государственные начальники, — говорит Шарик.
— Ничего они тебе не дают.
— А как же мотоцикл покупать?
— А так. Ты слушай. Завод делает из молока молочный порошок. И везет в центр, в Москву.
— И там тебе дают деньги на мой мотоцикл с коляской.
— Кто дает? — опять спрашивает Матроскин.
— Эти, государственные начальники, — отвечает Шарик.
— Ничего они не дают. Там на другом заводе, наоборот, из порошка делают молоко. И везут его в магазин.
— И там дают деньги на мой мотоцикл! — обрадованно решил Шарик.
— Ничего подобного. Ты, право, Шарик, как дурачок. Ты все хочешь упростить. Оттуда они идут в Министерство сельского хозяйства.
— А оттуда ко мне на мотоцикл?
— Оттуда их перечисляют в наш колхоз директору.
— А он уже дает деньги мне, и я иду покупать себе…
— Ошейник.
— Почему ошейник?
— Потому что на мотоцикл уже не осталось.
— А кто же все деньги забрал? — спрашивает пес.
— Как кто? Государственные начальники.
— А зачем?
— Чтобы купить себе мотоцикл с коляской.
Шарик сразу все понял.
А теперь - экскурс в историю.
Первый раз деревню Простоквашино дотла разорили в 982 году, когда сын Святослава Владимир хотел себе дочь Рогволда из Полоцка в жены взять. Велел он сказать:
— Хочу твою дочь Рогнеду в жены взять.
Рогнеда же не хотела:
— Не хочу за Владимира, хочу за Ярополка.
Собрал тогда Владимир много воинов — варягов и словен, чуди и кривичей и на Полоцк напал.
Простоквашинцы тогда выступили за Владимира. И прогнали тогда полочане Владимира, а Простоквашино пожгли.
Второй раз Простоквашино дотла разорили в 997 году, когда пошел Владимир-князь на печенегов. А князь Варяжко за печенегов выступил. Простоквашинцы за князя Варяжко встали. И пожег князь Владимир Простоквашино, а пепел развеял по Поченегщине.
В третий раз Простоквашино тогда разорили, когда король Болеслав польский с князем Свенельдом киевским на половецкого хана Редедю походом шли.
Простоквашинцы не хотели за них выступать. Они так говорили:
— Нам Редедя не враг. Он нам ничего плохого не делал.
И пожег Свенельд киевский Простоквашино.
И так жгли Простоквашино много раз. Старожилы утверждают, раз двести или семьсот.
При нашествии на Русь поляков простоквашинцы были за Москву. За что их поляки пожгли.
При отступлении поляков из Руси простоквашинцы были за их царевича Владислава, за что их Москва пожгла сурово.
При нашествии на Московию французов русские разорили Простоквашино, чтобы французам оно со всем продовольствием не досталось:
— Умрем, но не дадим врагу Простоквашино!
При отступлении французов они пожгли его на дрова.
При Николае Втором Простоквашино стало селом. Там большой храм построили в честь Владимира — святого киевского. Так сказали простоквашинцы тогда:
— Слава тебе, Господи, за благодать Твою!
И три дня молились и соблюдали пост.
При Сталине мудром, любимом Простоквашино опять деревней сделалось — храм, во славу коммунизма, взорвали. И сказали тогда все простоквашинцы от мала до велика:
— Спасибо партии.
И тоже голодали.
В общем, простоквашинцам есть чем гордиться.
И к славному своему юбилею оно хорошо украсилось. В Простоквашино все заборы покрасили.
Короче, книга как Рокки 4 - странная и абсолютно на своей волне, но читабельно.
Первый раз деревню Простоквашино дотла разорили в 982 году, когда сын Святослава Владимир хотел себе дочь Рогволда из Полоцка в жены взять. Велел он сказать:
— Хочу твою дочь Рогнеду в жены взять.
Рогнеда же не хотела:
— Не хочу за Владимира, хочу за Ярополка.
Собрал тогда Владимир много воинов — варягов и словен, чуди и кривичей и на Полоцк напал.
Простоквашинцы тогда выступили за Владимира. И прогнали тогда полочане Владимира, а Простоквашино пожгли.
Второй раз Простоквашино дотла разорили в 997 году, когда пошел Владимир-князь на печенегов. А князь Варяжко за печенегов выступил. Простоквашинцы за князя Варяжко встали. И пожег князь Владимир Простоквашино, а пепел развеял по Поченегщине.
В третий раз Простоквашино тогда разорили, когда король Болеслав польский с князем Свенельдом киевским на половецкого хана Редедю походом шли.
Простоквашинцы не хотели за них выступать. Они так говорили:
— Нам Редедя не враг. Он нам ничего плохого не делал.
И пожег Свенельд киевский Простоквашино.
И так жгли Простоквашино много раз. Старожилы утверждают, раз двести или семьсот.
При нашествии на Русь поляков простоквашинцы были за Москву. За что их поляки пожгли.
При отступлении поляков из Руси простоквашинцы были за их царевича Владислава, за что их Москва пожгла сурово.
При нашествии на Московию французов русские разорили Простоквашино, чтобы французам оно со всем продовольствием не досталось:
— Умрем, но не дадим врагу Простоквашино!
При отступлении французов они пожгли его на дрова.
При Николае Втором Простоквашино стало селом. Там большой храм построили в честь Владимира — святого киевского. Так сказали простоквашинцы тогда:
— Слава тебе, Господи, за благодать Твою!
И три дня молились и соблюдали пост.
При Сталине мудром, любимом Простоквашино опять деревней сделалось — храм, во славу коммунизма, взорвали. И сказали тогда все простоквашинцы от мала до велика:
— Спасибо партии.
И тоже голодали.
В общем, простоквашинцам есть чем гордиться.
И к славному своему юбилею оно хорошо украсилось. В Простоквашино все заборы покрасили.
Короче, книга как Рокки 4 - странная и абсолютно на своей волне, но читабельно.
Все-таки сдеанонили Гитлера, никакого Уругвая, все серьезно.
Нормальная история. Я прям 90-е вспомнил.
>Подведём итоги - министрам похуй на армию, враг должен кормить солдат. Это ещё что за хуйня.
Марш на Приштну.
Писец... Я думал фейк, но погуглив...
Ах да - ещё есть книги где Печкин на охоту идёт, где в Простоквашино парк построили и наплыв туристов был, где у Дяди Фёдора девочка появилась и они пытались его от неё веществами отвадить, где они интернет запилили и прислали оттуда жируху из Жаркий Страна для Печкина, где у Печкина таки появилась тян - Пелагея Капустина, да много их. Даже жаль что их не экранизировали.
Какая остросоциальная драма, метафорачиески преданная через детскую книгу. Ставлю 10 из 10.
Кому нужна эта коньюктурщина, экранизировать ещё. Успенский тот ещё креакл.
> - У меня есть книжка под названием «Оранжик» о прирождённом сопротивленце, такой «молодой Навальный». Когда он становится взрослее, то попадает в Суворовское училище и там надо принимать присягу. Он читает присягу: готов защищать Родину, готов применять оружие... Дальше в присяге написано: «готов отдать свою жизнь». И он говорит: «А я не готов отдать жизнь». Ему говорят, ну как же так, все готовы, а ты не готов, у нас такая страна, в ней так много лесов, полей и рек... Нет, говорит он, я не готов, потому что если меня убьют, то зачем мне все эти леса, поля и реки. Я защищать готов, а умирать - нет.
Ты всё намешал.
Про тян ДФ - это отдельная книга была.
Кстати, вопрос - как Дядя Фёдор с первого раза клад отрыл? Просто рандомом.
Что-то этот новый русский попутал. Наезжать на парня у которого в сарае БТР глупо.
Я и подразумевал что разные книги же. Про тян - отдельно, про то что у Печкина тян появилась - отдельно, инторнет - тоже отдельная книга. Про туристов и парк тоже.
Как думаете, он БТР потом куда девал? Выгодно же купил, за цистерну молока.
А ту пасту вбрось, где рассказывается про то то Дядя Федор рецидивист - маньяк, Простаквашено это его временный схрон..
Там ещё Печкин элексир мутил, так?
Бабка у него колдунья была, но они дяде Фёдору совместно же мутили и не элексир, а кушанье с наркогрибом чтобы он решил что тян - хуйня, вещества - заебись.
А то, блять! можно подумать, что у нас Зимбабве! Это когда же у нас депутаты доллары из думы выносили, а солдаты дачи строили?!
И каков финал, напомни. Давно читал.
Итак, неувядающая советская классика - «Трое из Простоквашино».
О чем же этот мультфильм на самом деле?
Начинается история незатейливо – некий мальчик, спускается по лестнице и жует бутерброд с колбасой. Прямо на лестнице мальчик знакомится с котом, «живущим на чердаке», «который ремонтируют». Запомним эти ключевые слова, они очень важны для понимания сути происходящего, мы вернемся к ним позже.
Разговор мальчика с котом сам по себе не является чем-то необычным длямультфильмов, хотя как правило звери разговаривают в них друг с другом, а не с людьми. Но исключений полно – например русские народные сказки, в которых орудуют говорящие лягушки, зайцы и медведи. Но этот мультфильм совсем не сказка, в чем мы скоро убедимся.
Из диалога с котом выясняется забавная вещь – мальчика зовут «дядя Федор», что заставляет зрителя задуматься над вопросом – почему маленького с виду мальчика зовут так по-взрослому –«дядя»? И если он дядя, то где его племянник? Что такого яркого произошло в прошлом, что за Федором крепко закрепилась приставка «дядя»? Раньше я тоже задумывался над этим вопросом, но не был готов узнать ответ. А ведь он тут – перед глазами. Но не будем забегать вперед.
Дядя Федор живет с мамой и с папой, никаких упоминаний о других родственниках, в особенности о племяннике. Похоже, эта тема болезненна дляэтой семьи и ее просто обходят молчанием.
Дядя Федор приводит нового друга –кота с «ремонтирующегося чердака» домой. Родители не одобряют поведения сына, и дядя Федор немедленно пускается в бега. Таких мальчиков-беспризорников в Советском Союзе умело разыскивали правоохранительные органы и немедленно ставили на учет, иногда психиатрический. Странно, но родители дяди Федора не торопятся обращаться в милицию, что ставит перед нами новую загадку, почему они этого не делают?
Тем временем дядя Федор с новым другом котом Матроскиным прибывают в деревню «Простоквашино». Почему мальчик выбрал именно этот населенный пункт? Случайность ли это или осознанный шаг? Мы скоро получим ответ на этот вопрос, но сначала разберемся, что представляет из себя эта деревня.
«Простоквашино» является странным и я бы сказал пугающим местом. В деревне никто не живет – не слышно рева коров, кукарекания петухов и прочих присущих советским деревням звуков. Все ее жители внезапно покинули деревню, перебравшись «за реку». Взглянем на этот кадр – вот куда перебрались жители Простоквашино. Оставив теплые дома с печками «в пол-кухни», огороды, хозяйство, они собрались и в спешке покинули деревню, предпочтя частным домам сомнительное удовольствие проживания в типовых многоэтажках на островке на самой середине реки.
Видно, что кроме многоэтажек на острове нет ни магазинов, ни дорог, ни намека на развитую инфраструктуру. Нет даже моста или паромной переправы, соединяющей их новое жилье с материком. Но жители «Простоквашино» похоже пошли на этот шаг не задумываясь. Что могло согнать их с привычной земли?
Ответ очевиден – страх. Только страх мог вынудить людей, бросив все, перебраться в панельное жилье, уповая на то, что река сможет спасти их от того, от чего они бегут. Пребывая в шоке и ужасе от того, что вынудило их бросить дома, люди оставили их годными для проживания. Дома в отличном состоянии и их можно попробовать сдать в аренду дачникам из Москвы, но эта мысль почему-то не приходит простоквашинцам в голову.
Более того, один дом снабжен приветливой надписью «живите кто хотите». Люди, сделавшие эту надпись, отлично знают, от чего они спасаются. И что хуже всего, они знают, что это «Нечто», столь напугавшее их, может вернуться. Эта надпись – робкая и наивная попытка не разозлить то, что обязательно вернется назад, задобрить его, постараться сделать так, чтобы оно не пожелало перебраться через реку, которая едва ли представляется бывшим жителям «Простоквашино» надежной защитой. Сдать жилье в аренду ничего не знающим о зловещих тайнах «Простоквашино» – значит поставить их жизни под угрозу. На это простоквашинцы не могут пойти. Может быть рынок сдачи жилья в аренду не развит в этом регионе? Ответ на этот вопрос мы получим позже.
Такие деревни и городки широко описаны в литературе, особенно в произведениях Стивена Кинга и Лавкрафта. Почему «Простоквашино» никогда не ставили в один ряд с жуткими американскими городками, в которых вершилось зло? Я полагаю, что речь идет о советской цензуре, из-за которой пришлось рассказывать эту историю так, как она рассказана.
В деревне Дядя Федор обретает нового друга – пса Шарика, вот теперь их «Трое из Простоквашино». Шарик тоже разговаривает на русском языке и дядя Федор отлично его понимает. По-прежнему зритель не получает ответа – так сказка это или нет? Нормально ли животным разговаривать с людьми?
В этот момент зритель узнает, что деревня не совсем пуста. Один человек в ней все-таки живет. Это – сотрудник «Почты России», организации, которую и сейчас многие наши сограждане считают сосредоточием зла, во многом я думаю подсознательно именно из-за просмотра в детстве этого мультфильма - почтальон Печкин. Стивен Кинг может быть и удивился бы, но советский и впоследствии российский зритель видит в этом глубокий скрытый смысл. В полностью безлюдной деревне, в которой свершилось какое-то большое зло, напугавшее жителей, полностью отсутствуют органы советской власти. Нет сельсовета, нет участкового. Есть только Печкин, работающий на Почте в деревне, где почту разносить просто некому. В деревне нет подписчиковжурналов и получателей писем, не осталось в ней и пенсионеров, которые могли бы прийти за пенсией.
Возникает резонный вопрос - на самом ли деле Печкин почтальон. Может быть, это скрывающийся от возмездия военный преступник или беглый уголовник, выбравший своим местом жительства этот забытый богом угол, в который и не вздумает сунуться сотрудник милиции, не говоря уж об агентах Симона Визенталя. А может быть Печкин – сексуальный извращенец? Не об этом ли говорит автор фильма, одевая на Печкина характерный плащ? Или же именно то Зло, которое многие ассоциируют с «Почтой России» выгнало жителей из деревни? Дальнейший анализ покажет, что все намного сложнее.
Печкин здоровается с дядей Федором. Вся «троица» здоровается с ним – но артикуляция губ в этом моменте показывает, что говорят все трое разные вещи, а уж никак не «спасибо». Что именно они говорят, любой интересующийся может легко узнать сам, пересмотрев этот момент несколько раз.
Но Печкин похоже не видит никого, кроме дяди Федора, не правда ли странно? Это еще один маленький штришок, приближающий нас к пониманию происходящего.
Первый вопрос от вновь прибывших в адрес Печкина очень характерен:
- Вы не из милиции случайно?
Вновь прибывшая компания взволнована исключительно этим, очевидно интерес со стороны правоохранительных органов им совсем ни к чему, хотя казалось бы – чего опасаться коту или псу. Это очень многозначительный факт, дополняющий нежелание родителей дяди Федора обращаться в милицию с заявлением о пропаже ребенка.
Успокоившийся фактом принадлежности Печкина к «Почте», дядя Федор сообщает о своем желании выписывать журнал «Мурзилка», очевидно пренебрегая перспективой получить свежий номер через несколько лет или не получить его никогда, что еще более вероятно. Дядя Федор делает то, что сделал бы любой маленький мальчик его возраста, но искренен ли он? Не пытается ли он запутать Печкина?
И тут мы возвращаемся к волнующему нас вопросу – почему дядя Федор, пустившись в бега, направился именно в «Простоквашино». Доводилось ли ему тут бывать раньше? Конечно же ответ - да. Именно его деятельность в «Простоквашино» в прошлый приезд возможно и послужила причиной того, что жители деревни предпочли покинуть привычную среду обитания. Но всем ли удалось спастись?
Несмотря на то, что кроме Печкина в деревне никто не живет, дядя Федор дожидается ночи. Вот его истинная цель и зритель конечно же не остается разочарован.
Безошибочно ориентируясь в полной темноте, дядя Федор отправляется в чащу леса и там, руководствуясь только ему приметными ориентирами и звериным чутьем, в считанные минуты откапывает здоровенный сундук. Дядя Федор придумывает этому нелепые объяснения – коту и псу он говорит, что это «клад», попавшемуся на обратном пути Печкину он заявляет, что в сундуке грибы. Даже школьнику младших классов, читавшему Тома Сойера и «Остров сокровищ» Стивенсона, известно, что клады ищут совсем не так, как это сделал дядя Федор. Дядя Федор знал, что делал и руководствовался четким и ясным расчетом.
Что же в сундуке на самом деле? Ценности, отнятые у жителей «Простоквашино» под угрозой оружия в его прошлый приезд в деревню? Или же там труп его незадачливого племянника, пошедшего с Федором в ночной лес и там встретившего свою судьбу? Уж не поэтому ли Федора стали называть «дядей»? Возможно, но это только лишь одна часть отгадки.
Как оказался Печкин ночью в лесу? Он гоняется за маленьким галчонком. Судя по разговору, галчонок серьезно болен, и Печкин предполагает его «сдать в поликлинику, для опытов». Эта фраза ничего кроме улыбки вызвать не может. Никакой поликлиники рядом нет и быть не может, хорошо, если заброшенный морг для тех, чьи тела нашли, а не оказались закопанными в сундуках.
Дядя Федор при слове «поликлиника» не удивляется и заявляет, что «вылечит галчонка и научит разговаривать». Никаких сомнений в болезни галчонка у дяди Федора нет. И в этот самый момент мы получаем неожиданный ответ на вопрос – сказка ли то, что разворачивается перед нашими глазами или нет? Конечно же, нет. Будучи в сказке, галчонок бы уже умел разговаривать, как Тотошка и ворона Кагги-Карр в Волшебной стране. Но галчонок не умеет.
Неважно, что сам Печкин делал в лесу ночью. Важно, что он после беседы с дядей Федором крутит пальцем у виска. Печкин понимает, что мальчик психически нездоров.
И мы понимаем, что подобно галчонку не умеют разговаривать и кот Матроскин и пес Шарик. Их голоса просто звучат в голове у дяди Федора, с ними он общается как с реальными друзьями. И вот тут становится по-настоящему страшно. Дядя Федор серьезно и возможно неизлечимо болен. Период ремиссии его психического заболевания завершился в самом начале фильма, когда появился кот, живущий на «чердаке». «С чердаком не в порядке», и появляется вторая личность – кот Матроскин. То ли в тот день дядя Федор забыл принять таблетки, то ли сделать укол, но он пошел в разнос. «Чердаку» требуется серьезный «ремонт», но дядя Федор в тот момент не понимает этого и бежит, бежит подальше от дома. Дядя Федор хочет обезопасить тем самым маму и папу и избавить их от судьбы племянника, а возможно и тети с дядей, которым тоже скорее всего не выпал шанс спастись на острове в панельной многоэтажке.
Дядя Федор написал в прощальной записке «я вас очень люблю». «Но и животных я очень люблю», - впрочем приписал он тогда, давая понять, что он уже не один. Писать прямо дядя Федор не хочет, хотя прекрасно знает, что в милицию родители обращаться не станут.
А родители дяди Федора не скрываясь обсуждают его наклонности и паззл понемногу обретает законченность. Папа говорит, что дядя Федор хотел бы, чтобы «приятелей дома целый мешок». Вот в чем истинные наклонности дяди Федора – прятать детей в мешок или скажем в сундук. Догадки о судьбе «племянника» уже не просто догадки. Мама Федора не считает, что надо махнуть рукой на психическое заболевание сына. Она опасается за свою жизнь и горько говорит «тогда родители пропадать начнут». И мы понимаем, что «дядя и тетя» Федора – уроженцы «Простоквашино», не добрались до нового панельного жилья, а пропали без вести, подобно «племяннику».
Мама Федора в истерике, он убеждает мужа, что мальчика надо найти, пока он не натворил дел.
За эту книгу поясните. Про что там?
Папа соглашается. Естественно, обращение в милицию не вариант - в этом случае можно сесть надолго, поэтому родители Федора решают опубликовать «заметку в газете». И ее текст рассказывает нам о многом. В заметке мы видим фотографию и рост –метр двадцать. Возраст не указан, и тут мы понимаем, что это неслучайно. Дядя Федор просто выглядит как маленький мальчик и, выписывая журнал «Мурзилка», просто маскирует свой истинный возраст. Ему минимум 18 и он вполне может нести ответственность за свои поступки, если конечно психиатрическая экспертиза не признает его невменяемым.
Обратите внимание – папа, публикуя заметку, сделал все, чтобы мальчика не нашли – ни имени с фамилией, ни возраста, ни веса. Нет и контактного телефона. Тут же мы видим ответ на уже поднимавшийся вопрос – могли ли простоквашинцы сдать свои дома дачникам? Конечно да, рубрика «Сниму» показана в газете не случайно. Предложений о съеме немало, а вот желающих сдать жилье нет.
Маленький рост и карликовость Федора – симптом целого букета неприятных заболеваний. Тут и генетические нарушения (взгляните на подбородок дяди Федора в профиль), и гормональные, из которых недостаток гормона роста –меньшая из проблем. Его сложно винить за совершенные им преступления. Осознав всю боль заточения взрослого мужика в стодвадцатисантиметровом тельце, начинаешь сопереживать дяде Федору, понимая какой груз он несет на своих плечах.
Заметка о розыске не проходит незамеченной и попадается на глаза Печкину, который естественно, просматривает во всех газетах криминальные разделы и милицейские ориентировки, поскольку сам очевидно в розыске. Увидев в газете фото, Печкин понимает, что надо «сдать» пацана. Прекрасно понимая, что в сундуке дяди Федора были не грибы, а ценности, а возможно и ужасный компромат, Печкин здраво рассуждает, что Федор слишком опасен, чтобы его шантажировать. И лучше взять велосипед, чем оказаться в мешке, а затем в сундуке.
А болезнь дяди Федора тем временем прогрессирует. Чего стоит письмо, которое он пишет своим родителям от имени всех персонажей своей тройственной личности. Начинает он трогательное письмо сам, но довольно быстро его рукой овладевает вторая личность – кот, затем пес. Начав письмо с позитива, Федор вдруг подсознательно пишет правду – «а здоровье мое…не очень». С этого момента звериное начало его мозга уже не отпускает Федора, все, что ему удается написать это «ваш сын» и все-таки концовка смазана - «дядя Шарик».
Родители Федора в шоке.
Они прекрасно понимают, чем грозит им обострение сына. Поочередно они теряют сознание от ужаса, а затем мама с надеждой спрашивает: «Может быть мы с ума сошли?».
Папа не поддерживает ее, сухо отвечая, что «с ума поодиночке сходят». И в этот момент оба прекрасно знают, о ком идет речь. Теперь знаете и вы.
А Федор уже в кровати с градусником подмышкой.
Визуально кажется, что у него что-то простенькое –типа менингита , осложненного полученным от больного галчонка птичьим гриппом, но конечно же вопрос серьезней. Еще немного и жизнь мирных жителей центральной полосы Советского Союза оказалась бы под угрозой, и их пришлось бы массово вывозить на остров Русский, если бы то немногое человеческое, что осталось в мозгу дяди Федора полностью уступило бы звериному. Но угроза миновала – родители все-таки решают забрать дядю Федора домой, хотя изначально не собирались этого делать – какие еще объяснения дать тому факту, что они не указали в заметке свой домашний телефон?
Печкин получает свой велосипед, а две звериные личности сознания дяди Федора остаются в деревне и не едут с ним, отчего зритель пребывает в робкой надежде, что болезнь отступила под натиском мощных медикаментов. Вопрос надолго ли?
Мультфильм, по праву занявший место в «Золотом фонде мультипликации», к сожалению открыл пока не все тайны. Но для этого безусловно требуется специальное психиатрическое образование и глубокие медицинские познания. И кто знает, какие правки внесла в сценарий советская цензура, а о чем просто запретили рассказать создателям фильма. Возможно, мы не узнаем об этом никогда.
А личность почтальона Печкина с анализом его темной стороны еще ждет своего исследователя
«Трое из Простоквашино» - жуткая изнанка советской классики.
Эта, совсем не детская сказка, имеет скрытый, пугающий смысл. О чем же этот мультфильм на самом деле?
Начинается история незатейливо – некий мальчик, спускается по лестнице и жует бутерброд с колбасой. Прямо на лестнице мальчик знакомится с котом, «живущим на чердаке», «который ремонтируют». Запомним эти ключевые слова, они очень важны для понимания сути происходящего, мы вернемся к ним позже.
Разговор мальчика с котом сам по себе не является чем-то необычным для мультфильмов, хотя как правило звери разговаривают в них друг с другом, а не с людьми. Но исключений полно – например русские народные сказки, в которых орудуют говорящие лягушки, зайцы и медведи. Но этот мультфильм совсем не сказка, в чем мы скоро убедимся.
Из диалога с котом выясняется забавная вещь – мальчика зовут «дядя Федор», что заставляет зрителя задуматься над вопросом – почему маленького с виду мальчика зовут так по-взрослому –«дядя»? И если он дядя, то где его племянник? Что такого яркого произошло в прошлом, что за Федором крепко закрепилась приставка «дядя»? Раньше я тоже задумывался над этим вопросом, но не был готов узнать ответ. А ведь он тут – перед глазами. Но не будем забегать вперед.
Дядя Федор живет с мамой и с папой, никаких упоминаний о других родственниках, в особенности о племяннике. Похоже, эта тема болезненна для этой семьи и ее просто обходят молчанием.
Дядя Федор приводит нового друга – кота с «ремонтирующегося чердака» домой. Родители не одобряют поведения сына, и дядя Федор немедленно пускается в бега. Таких мальчиков-беспризорников в Советском Союзе умело разыскивали правоохранительные органы и немедленно ставили на учет, иногда психиатрический. Странно, но родители дяди Федора не торопятся обращаться в милицию, что ставит перед нами новую загадку, почему они этого не делают?
Тем временем дядя Федор с новым другом котом Матроскиным прибывают в деревню «Простоквашино». Почему мальчик выбрал именно этот населенный пункт? Случайность ли это или осознанный шаг? Мы скоро получим ответ на этот вопрос, но сначала разберемся, что представляет из себя эта деревня.
«Простоквашино» является странным и я бы сказал пугающим местом. В деревне никто не живет – не слышно рева коров, кукарекания петухов и прочих присущих советским деревням звуков. Все ее жители внезапно покинули деревню, перебравшись «за реку». Взглянем на этот кадр – вот куда перебрались жители Простоквашино. Оставив теплые дома с печками «в пол-кухни», огороды, хозяйство, они собрались и в спешке покинули деревню, предпочтя частным домам сомнительное удовольствие проживания в типовых многоэтажках на островке на самой середине реки.
Видно, что кроме многоэтажек на острове нет ни магазинов, ни дорог, ни намека на развитую инфраструктуру. Нет даже моста или паромной переправы, соединяющей их новое жилье с материком. Но жители «Простоквашино» похоже пошли на этот шаг не задумываясь. Что могло согнать их с привычной земли?
Ответ очевиден – страх. Только страх мог вынудить людей, бросив все, перебраться в панельное жилье, уповая на то, что река сможет спасти их от того, от чего они бегут. Пребывая в шоке и ужасе от того, что вынудило их бросить дома, люди оставили их годными для проживания. Дома в отличном состоянии и их можно попробовать сдать в аренду дачникам из Москвы, но эта мысль почему-то не приходит простоквашинцам в голову.
Более того, один дом снабжен приветливой надписью «живите кто хотите». Люди, сделавшие эту надпись, отлично знают, от чего они спасаются. И что хуже всего, они знают, что это «Нечто», столь напугавшее их, может вернуться. Эта надпись – робкая и наивная попытка не разозлить то, что обязательно вернется назад, задобрить его, постараться сделать так, чтобы оно не пожелало перебраться через реку, которая едва ли представляется бывшим жителям «Простоквашино» надежной защитой. Сдать жилье в аренду ничего не знающим о зловещих тайнах «Простоквашино» – значит поставить их жизни под угрозу. На это простоквашинцы не могут пойти. Может быть рынок сдачи жилья в аренду не развит в этом регионе? Ответ на этот вопрос мы получим позже.
Такие деревни и городки широко описаны в литературе, особенно в произведениях Стивена Кинга и Лавкрафта. Почему «Простоквашино» никогда не ставили в один ряд с жуткими американскими городками, в которых вершилось зло? Я полагаю, что речь идет о советской цензуре, из-за которой пришлось рассказывать эту историю так, как она рассказана.
В деревне Дядя Федор обретает нового друга – пса Шарика, вот теперь их «Трое из Простоквашино». Шарик тоже разговаривает на русском языке и дядя Федор отлично его понимает. По-прежнему зритель не получает ответа – так сказка это или нет? Нормально ли животным разговаривать с людьми?
В этот момент зритель узнает, что деревня не совсем пуста. Один человек в ней все-таки живет. Это – сотрудник «Почты России», организации, которую и сейчас многие наши сограждане считают сосредоточием зла, во многом я думаю подсознательно именно из-за просмотра в детстве этого мультфильма - почтальон Печкин. Стивен Кинг может быть и удивился бы, но советский и впоследствии российский зритель видит в этом глубокий скрытый смысл. В полностью безлюдной деревне, в которой свершилось какое-то большое зло, напугавшее жителей, полностью отсутствуют органы советской власти. Нет сельсовета, нет участкового. Есть только Печкин, работающий на Почте в деревне, где почту разносить просто некому. В деревне нет подписчиков журналов и получателей писем, не осталось в ней и пенсионеров, которые могли бы прийти за пенсией.
Возникает резонный вопрос - на самом ли деле Печкин почтальон. Может быть, это скрывающийся от возмездия военный преступник или беглый уголовник, выбравший своим местом жительства этот забытый богом угол, в который и не вздумает сунуться сотрудник милиции, не говоря уж об агентах Симона Визенталя. А может быть Печкин – сексуальный извращенец? Не об этом ли говорит автор фильма, одевая на Печкина характерный плащ? Или же именно то Зло, которое многие ассоциируют с «Почтой России» выгнало жителей из деревни? Дальнейший анализ покажет, что все намного сложнее.
Печкин здоровается с дядей Федором. Вся «троица» здоровается с ним – но артикуляция губ в этом моменте показывает, что говорят все трое разные вещи, а уж никак не «спасибо». Что именно они говорят, любой интересующийся может легко узнать сам, пересмотрев этот момент несколько раз.
Но Печкин похоже не видит никого, кроме дяди Федора, не правда ли странно? Это еще один маленький штришок, приближающий нас к пониманию происходящего.
Первый вопрос от вновь прибывших в адрес Печкина очень характерен:
- Вы не из милиции случайно?
Вновь прибывшая компания взволнована исключительно этим, очевидно интерес со стороны правоохранительных органов им совсем ни к чему, хотя казалось бы – чего опасаться коту или псу. Это очень многозначительный факт, дополняющий нежелание родителей дяди Федора обращаться в милицию с заявлением о пропаже ребенка.
Успокоившийся фактом принадлежности Печкина к «Почте», дядя Федор сообщает о своем желании выписывать журнал «Мурзилка», очевидно пренебрегая перспективой получить свежий номер через несколько лет или не получить его никогда, что еще более вероятно. Дядя Федор делает то, что сделал бы любой маленький мальчик его возраста, но искренен ли он? Не пытается ли он запутать Печкина?
И тут мы возвращаемся к волнующему нас вопросу – почему дядя Федор, пустившись в бега, направился именно в «Простоквашино». Доводилось ли ему тут бывать раньше? Конечно же ответ - да. Именно его деятельность в «Простоквашино» в прошлый приезд возможно и послужила причиной того, что жители деревни предпочли покинуть привычную среду обитания. Но всем ли удалось спастись?
Несмотря на то, что кроме Печкина в деревне никто не живет, дядя Федор дожидается ночи. Вот его истинная цель и зритель конечно же не остается разочарован.
Безошибочно ориентируясь в полной темноте, дядя Федор отправляется в чащу леса и там, руководствуясь только ему приметными ориентирами и звериным чутьем, в считанные минуты откапывает здоровенный сундук. Дядя Федор придумывает этому нелепые объяснения – коту и псу он говорит, что это «клад», попавшемуся на обратном пути Печкину он заявляет, что в сундуке грибы. Даже школьнику младших классов, читавшему Тома Сойера и «Остров сокровищ» Стивенсона, известно, что клады ищут совсем не так, как это сделал дядя Федор. Дядя Федор знал, что делал и руководствовался четким и ясным расчетом.
Что же в сундуке на самом деле? Ценности, отнятые у жителей «Простоквашино» под угрозой оружия в его прошлый приезд в деревню? Или же там труп его незадачливого племянника, пошедшего с Федором в ночной лес и там встретившего свою судьбу? Уж не поэтому ли Федора стали называть «дядей»? Возможно, но это только лишь одна часть отгадки.
Как оказался Печкин ночью в лесу? Он гоняется за маленьким галчонком. Судя по разговору, галчонок серьезно болен, и Печкин предполагает его «сдать в поликлинику, для опытов». Эта фраза ничего кроме улыбки вызвать не может. Никакой поликлиники рядом нет и быть не может, хорошо, если заброшенный морг для тех, чьи тела нашли, а не оказались закопанными в сундуках.
Дядя Федор при слове «поликлиника» не удивляется и заявляет, что «вылечит галчонка и научит разговаривать». Никаких сомнений в болезни галчонка у дяди Федора нет. И в этот самый момент мы получаем неожиданный ответ на вопрос – сказка ли то, что разворачивается перед нашими глазами или нет? Конечно же, нет. Будучи в сказке, галчонок бы уже умел разговаривать, как Тотошка и ворона Кагги-Карр в Волшебной стране. Но галчонок не умеет.
Неважно, что сам Печкин делал в лесу ночью. Важно, что он после беседы с дядей Федором крутит пальцем у виска. Печкин понимает, что мальчик психически нездоров.
И мы понимаем, что подобно галчонку не умеют разговаривать и кот Матроскин и пес Шарик. Их голоса просто звучат в голове у дяди Федора, с ними он общается как с реальными друзьями. И вот тут становится по-настоящему страшно. Дядя Федор серьезно и возможно неизлечимо болен. Период ремиссии его психического заболевания завершился в самом начале фильма, когда появился кот, живущий на «чердаке». «С чердаком не в порядке», и появляется вторая личность – кот Матроскин. То ли в тот день дядя Федор забыл принять таблетки, то ли сделать укол, но он пошел в разнос. «Чердаку» требуется серьезный «ремонт», но дядя Федор в тот момент не понимает этого и бежит, бежит подальше от дома. Дядя Федор хочет обезопасить тем самым маму и папу и избавить их от судьбы племянника, а возможно и тети с дядей, которым тоже скорее всего не выпал шанс спастись на острове в панельной многоэтажке.
Дядя Федор написал в прощальной записке «я вас очень люблю». «Но и животных я очень люблю», - впрочем приписал он тогда, давая понять, что он уже не один. Писать прямо дядя Федор не хочет, хотя прекрасно знает, что в милицию родители обращаться не станут.
Ништяк, давно не читал.
А родители дяди Федора не скрываясь обсуждают его наклонности и паззл понемногу обретает законченность. Папа говорит, что дядя Федор хотел бы, чтобы «приятелей дома целый мешок». Вот в чем истинные наклонности дяди Федора – прятать детей в мешок или скажем в сундук. Догадки о судьбе «племянника» уже не просто догадки. Мама Федора не считает, что надо махнуть рукой на психическое заболевание сына. Она опасается за свою жизнь и горько говорит «тогда родители пропадать начнут». И мы понимаем, что «дядя и тетя» Федора – уроженцы «Простоквашино», не добрались до нового панельного жилья, а пропали без вести, подобно «племяннику».
Мама Федора в истерике, он убеждает мужа, что мальчика надо найти, пока он не натворил дел.
Папа соглашается. Естественно, обращение в милицию не вариант - в этом случае можно сесть надолго, поэтому родители Федора решают опубликовать «заметку в газете». И ее текст рассказывает нам о многом. В заметке мы видим фотографию и рост –метр двадцать. Возраст не указан, и тут мы понимаем, что это неслучайно. Дядя Федор просто выглядит как маленький мальчик и, выписывая журнал «Мурзилка», просто маскирует свой истинный возраст. Ему минимум 18 и он вполне может нести ответственность за свои поступки, если конечно психиатрическая экспертиза не признает его невменяемым.
Обратите внимание – папа, публикуя заметку, сделал все, чтобы мальчика не нашли – ни имени с фамилией, ни возраста, ни веса. Нет и контактного телефона. Тут же мы видим ответ на уже поднимавшийся вопрос – могли ли простоквашинцы сдать свои дома дачникам? Конечно да, рубрика «Сниму» показана в газете не случайно. Предложений о съеме немало, а вот желающих сдать жилье нет.
Маленький рост и карликовость Федора – симптом целого букета неприятных заболеваний. Тут и генетические нарушения (взгляните на подбородок дяди Федора в профиль), и гормональные, из которых недостаток гормона роста –меньшая из проблем. Его сложно винить за совершенные им преступления. Осознав всю боль заточения взрослого мужика в стодвадцатисантиметровом тельце, начинаешь сопереживать дяде Федору, понимая какой груз он несет на своих плечах.
Заметка о розыске не проходит незамеченной и попадается на глаза Печкину, который естественно, просматривает во всех газетах криминальные разделы и милицейские ориентировки, поскольку сам очевидно в розыске. Увидев в газете фото, Печкин понимает, что надо «сдать» пацана. Прекрасно понимая, что в сундуке дяди Федора были не грибы, а ценности, а возможно и ужасный компромат, Печкин здраво рассуждает, что Федор слишком опасен, чтобы его шантажировать. И лучше взять велосипед, чем оказаться в мешке, а затем в сундуке.
А болезнь дяди Федора тем временем прогрессирует. Чего стоит письмо, которое он пишет своим родителям от имени всех персонажей своей тройственной личности. Начинает он трогательное письмо сам, но довольно быстро его рукой овладевает вторая личность – кот, затем пес. Начав письмо с позитива, Федор вдруг подсознательно пишет правду – «а здоровье мое…не очень». С этого момента звериное начало его мозга уже не отпускает Федора, все, что ему удается написать это «ваш сын» и все-таки концовка смазана - «дядя Шарик».
Родители Федора в шоке.
Они прекрасно понимают, чем грозит им обострение сына. Поочередно они теряют сознание от ужаса, а затем мама с надеждой спрашивает: «Может быть мы с ума сошли?». Папа не поддерживает ее, сухо отвечая, что «с ума поодиночке сходят». И в этот момент оба прекрасно знают, о ком идет речь. Теперь знаете и вы.
А Федор уже в кровати с градусником подмышкой.
Визуально кажется, что у него что-то простенькое –типа менингита , осложненного полученным от больного галчонка птичьим гриппом, но конечно же вопрос серьезней. Еще немного и жизнь мирных жителей центральной полосы Советского Союза оказалась бы под угрозой, и их пришлось бы массово вывозить на остров Русский, если бы то немногое человеческое, что осталось в мозгу дяди Федора полностью уступило бы звериному. Но угроза миновала – родители все-таки решают забрать дядю Федора домой, хотя изначально не собирались этого делать – какие еще объяснения дать тому факту, что они не указали в заметке свой домашний телефон?
Печкин получает свой велосипед, а две звериные личности сознания дяди Федора остаются в деревне и не едут с ним, отчего зритель пребывает в робкой надежде, что болезнь отступила под натиском мощных медикаментов. Вопрос надолго ли?
Мультфильм, по праву занявший место в «Золотом фонде мультипликации», к сожалению открыл пока не все тайны. Но для этого безусловно требуется специальное психиатрическое образование и глубокие медицинские познания. И кто знает, какие правки внесла в сценарий советская цензура, а о чем просто запретили рассказать создателям фильма. Возможно, мы не узнаем об этом никогда.
А личность почтальона Печкина с анализом его темной стороны еще ждет своего исследователя.
ОДИН ВОПРОС
18+ по вселенной ДФ есть?
18+ по вселенной ДФ есть?
>— Да! — сказала старуха Шапокляк. — А у нас был другой случай. Одна моя подруга купила очень дорогую квартиру около мэрии на тихой улице. За 10 000 квашек, а туда трамвай перевели. Он скрипит и дребезжит целый день. И квартира сразу стала дешевой. Стоила 10 000 квашек, а сейчас едва тянет на 1000.
Ну охуеть теперь, общественный транспорт снижает стоимость квартир!
Ну охуеть теперь, общественный транспорт снижает стоимость квартир!
>где у Дяди Фёдора девочка появилась
Классная книжка же. И про тетю Дяди Федора тоже винрарная
Тётя же дико троллила Матро-Шарика, так? Или это другая книга?
Это да, правда тётка у Дяди Фёдора пиздец была.
Там ещё её бойфренд был: Оглы какой-то.
>Осенью дядя Фёдор собрал друзей и сказал:
>– Всё. С самодеятельностью кончаем. Всю зиму будем читать книги издательства «АСТ» про огороды. А потом я приму у вас экзамен. Только после этого вам будет открыт путь в огород.
Джинса в детских книгах - это нормально.
>– Всё. С самодеятельностью кончаем. Всю зиму будем читать книги издательства «АСТ» про огороды. А потом я приму у вас экзамен. Только после этого вам будет открыт путь в огород.
Джинса в детских книгах - это нормально.
Да. И заставляла по снегу бегать, и всю деревню на уши ставила, и стенгазеты заставляла делать. А ещё немного встречалась с маменьким сынком профессором Сёминым.
Ага. И на кабана охотились они.
Даже у дяди Федора есть секс с ЕОТ.
Датфилхагссэдфрог.жпг
Бабахам продал.
А в 7 лет у него свой дом, хозяйство, коровы и всё такое.
про тетю дяди федора книга меня просто до слез и визга довела, настолько убойная
— Дядя Федор, — сказала мама, — а ведь тебе пора в школу идти. Так что мы заберем тебя в город.
— Почему в город? — вмешался кот Матроскин. — У нас в соседнем селе Троицком прекрасная школа открывается, типа гимназия-лицей
— Знаем мы эти сельские школы! — сказала мама. — Вечная нехватка учителей. Плохое преподавание языков.
— Знаем мы эти городские! — сказал Матроскин.
— А что?
— Вечно курят в туалете. Плохое влияние улицы.
Этот разговор происходил ярким летом в июне, когда мама Римма и папа Дима в свой отпуск приехали к дяде Федору и коту Матроскину на дачу отдыхать.
В разговоре принимал участие и почтальон Печкин. Он сказал:
— Первый класс, это подготовительный. Он два раза в неделю. И в деревне и в городе он одинаковый.
— Откуда вы знаете, Игорь Иванович? — удивилась мама.
— А я и сам собираюсь в школу ходить.
— Как так в школу? — спросила мама. — Разве вы не учились раньше?
— Учился, — грустно сказал Печкин. Только плохо учился, прогуливал. Курил на переменах. Кое-как закончил с тройками. Я теперь хочу все снова начать. Я буду стараться. Я с первого класса отличником стану. И так дальше пойду. Я хочу золотую медаль получить.
Видите какой суровый почтальон - в свои преклонные годы пошёл в первый класс. Соберись, тряпка.
— Почему в город? — вмешался кот Матроскин. — У нас в соседнем селе Троицком прекрасная школа открывается, типа гимназия-лицей
— Знаем мы эти сельские школы! — сказала мама. — Вечная нехватка учителей. Плохое преподавание языков.
— Знаем мы эти городские! — сказал Матроскин.
— А что?
— Вечно курят в туалете. Плохое влияние улицы.
Этот разговор происходил ярким летом в июне, когда мама Римма и папа Дима в свой отпуск приехали к дяде Федору и коту Матроскину на дачу отдыхать.
В разговоре принимал участие и почтальон Печкин. Он сказал:
— Первый класс, это подготовительный. Он два раза в неделю. И в деревне и в городе он одинаковый.
— Откуда вы знаете, Игорь Иванович? — удивилась мама.
— А я и сам собираюсь в школу ходить.
— Как так в школу? — спросила мама. — Разве вы не учились раньше?
— Учился, — грустно сказал Печкин. Только плохо учился, прогуливал. Курил на переменах. Кое-как закончил с тройками. Я теперь хочу все снова начать. Я буду стараться. Я с первого класса отличником стану. И так дальше пойду. Я хочу золотую медаль получить.
Видите какой суровый почтальон - в свои преклонные годы пошёл в первый класс. Соберись, тряпка.
Слишком прямолинейно как-то. Незнайка на Луне писанное ажно в 1964ом году получше будет.
Оп, запили моар.
И НИЗКИЙ ТАЗ - РАДУЕТ ГЛАЗ
Там дальше про интернет будет.
А про двач будет?
С ДЕВОЧКОЙ БЫЛО ПРОДОЛЖЕНИЕ КАКОЕ-НИБУДЬ?
Нет. ДФ же не книга для говноедов.
Я весь в предвкушении.
После этого Татьяна Викторовна сказала:
— А сейчас мы будем придумывать рассказ по картинке. Она показала картинку. На ней был нарисован зеленый лужок, рыжая корова с теленком, красный домик, усатый дядя в шлеме и мотоцикл с коляской. А в коляске сидел поросенок.
Одни мальчик, Кураков Ваня, решил, что мотоциклист дядя Вася фермер, приехал с ярмарки. А поросенка он в подарок для жены тети Маши купил.
Маленькая девочка Клава, из городских, сказала, что это мотоциклист, дядя Вася фермер, привез поросенка Борю в гости к корове Буренке на день рождения.
— А что он подарил этой корове? — спросила учительница. — Этот Боря?
Девочка не знала, что сказать.
— Он ей цветы привез, — сказал почтальон Печкин.
— Где же эти цветы? — спросила учительница.
— Она их съела, — объяснил Печкин.
— А что вы сами, Игорь Иванович, можете сказать, глядя на эту картинку? — спросила Татьяна Викторовна Печкина.
Почтальон Печкин сказал так:
— Все это выдумки. Просто этот ваш дядя Вася фермер собрался на колбасную фабрику.
— А поросенок зачем? — спросила городская девочка Клава.
Все замолчали, не зная, что ей сказать, чтобы не расстраивать. Один дядя Федор нашелся:
— A поросенок — чтобы мотоцикл охранять. Это специальный такой сторожевой поросенок. Если чужой дядька к мотоциклу подойдет, поросенок начнет грозно хрюкать и на него бросаться.
По последнему предложению хочу предположить что дядя Фёдор записался в АТО и вовсе он не Фёдор, а Федір.
— А сейчас мы будем придумывать рассказ по картинке. Она показала картинку. На ней был нарисован зеленый лужок, рыжая корова с теленком, красный домик, усатый дядя в шлеме и мотоцикл с коляской. А в коляске сидел поросенок.
Одни мальчик, Кураков Ваня, решил, что мотоциклист дядя Вася фермер, приехал с ярмарки. А поросенка он в подарок для жены тети Маши купил.
Маленькая девочка Клава, из городских, сказала, что это мотоциклист, дядя Вася фермер, привез поросенка Борю в гости к корове Буренке на день рождения.
— А что он подарил этой корове? — спросила учительница. — Этот Боря?
Девочка не знала, что сказать.
— Он ей цветы привез, — сказал почтальон Печкин.
— Где же эти цветы? — спросила учительница.
— Она их съела, — объяснил Печкин.
— А что вы сами, Игорь Иванович, можете сказать, глядя на эту картинку? — спросила Татьяна Викторовна Печкина.
Почтальон Печкин сказал так:
— Все это выдумки. Просто этот ваш дядя Вася фермер собрался на колбасную фабрику.
— А поросенок зачем? — спросила городская девочка Клава.
Все замолчали, не зная, что ей сказать, чтобы не расстраивать. Один дядя Федор нашелся:
— A поросенок — чтобы мотоцикл охранять. Это специальный такой сторожевой поросенок. Если чужой дядька к мотоциклу подойдет, поросенок начнет грозно хрюкать и на него бросаться.
По последнему предложению хочу предположить что дядя Фёдор записался в АТО и вовсе он не Фёдор, а Федір.
зато у ДФ есть телка, трактор и дом в его 7-12 лет, а ты у мамки сиську сосешь до сих пор
Зато у меня есть друзья
у него их целое простоквашино
Почему у тети Йобы вместо РПГ в руках ПЗРК?
Нэнси начала обмен мыслями. Переводил ее обмен профессор Семин, известный изучатель языков зверей:
— У каждого человека есть свое назначение в космосе, правильно? — задала первый вопрос Нэнси.
— Правильно, — согласились дядя Федор и Катя.
А Шарик и кот Матроскин ошалело молчали.
— Как это? — спросил Шарик.
— А так, — объяснила Нэнси. — Один человек предназначен быть военным. Другой будет врачом. Третий еще кем-то. Из предназначений всех людей складывается предназначение Земли. Если на Земле будет много военных людей, назначением Земли будут войны. Если на Земле будет много садоводов, Земля станет городом-садом.
— А если будет много врачей, — сказал дядя Федор, — Земля превратится в поликлинику?
— И не надо шутить. — сказала глубокомыслящая Нэнси. — Вот кот Матроскин хочет разводить коров и строить заводы. Это он заботится о себе. А какую цель себе в жизни ставит господин Шарик?
Господин Шарик растерялся, а потом поведал друзьям самое сокровенное:
— Хочу журнал выпускать охотничий, с фотографиями. У меня даже название есть: «Охотник — главный друг собаки».
— Видите, и Шарик заботится о себе. Такой журнал больше всех нужен ему. Теперь обратимся к дяде Федору. Дядя Федор, какое ваше предназначение?
— Мое предназначение такое: вырасти и добиться того, чтобы люди и звери пользовались равными правами.
— Это уже более прогрессивное стремление, — решила Нэнси. — А какие цели во Вселенной у девочки Кати?
— Научиться плавать в это лето и занять первое место по скрипке.
— Красиво, — сказала Нэнси, — но несколько эгоистично.
— Так, а теперь вы, господин профессор, — продолжила Утренняя Звезда. — Каково ваше предназначение? Чем вы порадуете человечество?
Профессор сразу застеснялся.
— Я, пожалуй, не буду отвечать, — сказал он. — Я, пожалуй, буду над схваткой.
— А каким видит свое место во Вселенной эта леди с веником? — спросила Утренняя Нэнси про бабушку профессора, которая разносила чай.
— Мое место во Вселенной давно уже на кладбище, — ответила леди с веником. — Зажилась я. Вот выдам своего Эрика за хорошую женщину — и на погост.
— Вот поэтому-то я и не хочу жениться, — шепнул профессор Эрик своей племяннице Кате.
Мм, чика, я профессор-хикка.
— У каждого человека есть свое назначение в космосе, правильно? — задала первый вопрос Нэнси.
— Правильно, — согласились дядя Федор и Катя.
А Шарик и кот Матроскин ошалело молчали.
— Как это? — спросил Шарик.
— А так, — объяснила Нэнси. — Один человек предназначен быть военным. Другой будет врачом. Третий еще кем-то. Из предназначений всех людей складывается предназначение Земли. Если на Земле будет много военных людей, назначением Земли будут войны. Если на Земле будет много садоводов, Земля станет городом-садом.
— А если будет много врачей, — сказал дядя Федор, — Земля превратится в поликлинику?
— И не надо шутить. — сказала глубокомыслящая Нэнси. — Вот кот Матроскин хочет разводить коров и строить заводы. Это он заботится о себе. А какую цель себе в жизни ставит господин Шарик?
Господин Шарик растерялся, а потом поведал друзьям самое сокровенное:
— Хочу журнал выпускать охотничий, с фотографиями. У меня даже название есть: «Охотник — главный друг собаки».
— Видите, и Шарик заботится о себе. Такой журнал больше всех нужен ему. Теперь обратимся к дяде Федору. Дядя Федор, какое ваше предназначение?
— Мое предназначение такое: вырасти и добиться того, чтобы люди и звери пользовались равными правами.
— Это уже более прогрессивное стремление, — решила Нэнси. — А какие цели во Вселенной у девочки Кати?
— Научиться плавать в это лето и занять первое место по скрипке.
— Красиво, — сказала Нэнси, — но несколько эгоистично.
— Так, а теперь вы, господин профессор, — продолжила Утренняя Звезда. — Каково ваше предназначение? Чем вы порадуете человечество?
Профессор сразу застеснялся.
— Я, пожалуй, не буду отвечать, — сказал он. — Я, пожалуй, буду над схваткой.
— А каким видит свое место во Вселенной эта леди с веником? — спросила Утренняя Нэнси про бабушку профессора, которая разносила чай.
— Мое место во Вселенной давно уже на кладбище, — ответила леди с веником. — Зажилась я. Вот выдам своего Эрика за хорошую женщину — и на погост.
— Вот поэтому-то я и не хочу жениться, — шепнул профессор Эрик своей племяннице Кате.
Мм, чика, я профессор-хикка.
А у меня целый мир двач.
ДУБЛИРУЮ РЕКВЕСТ
Потому что прямой наводкой по мясу похуй чем стрелять?
>"Простоквашино".
Однажды крокодил Гена получил ПОВЕСТКУ.
В ней было написано:
Двадцать второго октября ровно в четыре часа, а точнее, в четверг в восемь часов ноль-ноль утра, Вам следует явиться в районный райвоенкомат.
При себе следует иметь паспорт, рюкзак, смену белья, двухдневный запас еды в виде сухарей и кружку сбоку.
Вы призываетесь в армию, в десантные войска.
Что ты делаешь, Успенский, прекрати
В ней было написано:
Двадцать второго октября ровно в четыре часа, а точнее, в четверг в восемь часов ноль-ноль утра, Вам следует явиться в районный райвоенкомат.
При себе следует иметь паспорт, рюкзак, смену белья, двухдневный запас еды в виде сухарей и кружку сбоку.
Вы призываетесь в армию, в десантные войска.
Что ты делаешь, Успенский, прекрати
Судя по пику, его призвали в швейные войска.
Доставь скан страницы.
OCHE GODNO
однажды летом Шарик в сельском журнале напечатал фотографию: «Рассвет. Почтальон Печкин полощет бельё в речке Простоквашке». И все женщины догадались, что Печкин неженатый. Мало того, что он неженатый, он ещё очень хозяйственный и чистоплотный.
И к Печкину стали приходить письма с фотографиями.
Дорогой Печкин, я тоже люблю полоскать бельё по утрам. Меня зовут Мария Ложкина.
...
Дорогой Печкин. У меня есть стиральная машина. Это намёк. Анна Вилкина.
...
Милый Печкин, я тоже люблю стирать бельё по утрам, но только дома и в горячей воде. Давайте стирать вместе. Глафира Ножкина.
...
Уважаемый Печкин. Почему вы стираете бельё в простокваше? Оно что – чище становится? Акулина Тарелкина.
Фотографии были тётенек толстых, худых, молодых и пожилых. Тётеньки были на фоне домов, машин, огородов. Очевидно, стирающий Печкин произвёл на них хорошее впечатление. Весь дом Печкина был обклеен фотографиями.
И к Печкину стали приходить письма с фотографиями.
Дорогой Печкин, я тоже люблю полоскать бельё по утрам. Меня зовут Мария Ложкина.
...
Дорогой Печкин. У меня есть стиральная машина. Это намёк. Анна Вилкина.
...
Милый Печкин, я тоже люблю стирать бельё по утрам, но только дома и в горячей воде. Давайте стирать вместе. Глафира Ножкина.
...
Уважаемый Печкин. Почему вы стираете бельё в простокваше? Оно что – чище становится? Акулина Тарелкина.
Фотографии были тётенек толстых, худых, молодых и пожилых. Тётеньки были на фоне домов, машин, огородов. Очевидно, стирающий Печкин произвёл на них хорошее впечатление. Весь дом Печкина был обклеен фотографиями.
Правило 34 забыл?
Надо посоны ДФ треды на регулярной основе содавать.
Из этой главы мы поняли что престарелый почтальон из деревни > двачер.
Лол блядь. У меня ж была эта книжка в детстве. Мдааа, я тогда её явно воспринимал не так, как сейчас.
>Только плохо учился
>плохо учился
>при том, что у него списывал глава МВД
Пиздос,
Печкин видать НЕПРИЗНАННЫЙ ГЕНИЙ.
И ещё псковские десантники, которых нет.
На следующее утро был собран большой хурал[3] в лице основных жителей деревни Простоквашино. Ставилась задача выработать генеральный план превращения Простоквашина в большой туристский детский городок.
В инициативную группу колхозников вошли:
1. Житель деревни почтальон Печкин.
2. Дачник дядя Фёдор.
3. Дачник папа Дима.
4. Дачница мама Римма.
5. Дачник профессор Сёмин.
6. Дачница девочка Катя.
7. Жительница деревни колхозница-ударница Пелагея Капустина.
8. Глава администрации района товарищ Сундуков-Васильев.
9. Житель деревни кот Матроскин.
10. Житель деревни пёс Шарик.
Главным излагателем идеи был папа дяди Фёдора.
Он сказал:
— Дорогие простоквашинцы, надвигаются другие времена. Сейчас уже государство не заботится о нас, как в пионерское время. Сейчас мы должны заботиться сами о себе и о нашем государстве. Мы должны привлечь в Простоквашино туристов. Для примера расскажу, что в бедной дореволюционной Румынии ничего не было выдающегося, кроме вампира-полупокойника — графа Дракулы. Этот тип по ночам выходил из кладбища и кусал прохожих. Так вот, на базе этого Дракулы румыны сейчас создают целый туристский комплекс.
— Так у них Дракула, — сказал Сундуков-Васильев. — А у нас что?
— А у нас собственное привидение с косой. У нас природные просторы, — возразил папа. — У нас чистая река.
— Как только туристы приедут, у нас ни просторов, ни чистой реки не будет, — сказал Сундуков.
— Тогда мы их штрафовать начнём, — предложил Печкин. — С одних штрафов хорошо заживём.
— А туристы пьют козье молоко? — спросила Пелагея Капустина.
— Пьют, — ответил папа. — Что вы ещё можете предложить?
— Я могу молоко предложить и ещё грибы, — сказала Пелагея. — Могу и картошку жареную.
— Я говорю о конструктивных предложениях для детского городка, — заметил папа.
— Мы можем предложить сарай с привидениями, — сказала девочка Катя.
— Не можете, — сказал Матроскин. Потому что в этом сарае будут страусы жить.
— Страусы там будут жить ночью, — сказал дядя Фёдор. — Днём они в страусиных бегах будут участвовать.
Матроскин шепнул Шарику:
— А ты говорил, что от страусов доходов не будет. Вот они доходы-то!
— Какие ещё мы знаем аттракционы? — спросил папа.
— Надо небольшой зоопарк организовать, — предложил Печкин. — У меня уже есть один лесной экземпляр в доме, кабан обыкновенный называется. Вон, в огороде на цепочке сидит. И название у меня есть замечательное — «Русские звери на свободе в зоопарке».
— Какая же это свобода, если они в зоопарке! — удивился Шарик.
— Они же ведь не в наручниках, — ответил Печкин. — Они просто так бегают.
— Для зоопарка нужно что-нибудь экзотическое, — сказал папа.
— У меня есть ещё предложение, — сказал Печкин. — Сибирские крокодилы.
— Это что такое?! — поразился профессор Сёмин. — Да таких крокодилов не бывает.
— У нас будут, — сказал Печкин. — Мы их из брёвен сделаем и покрасим.
— Брёвна мы вам дадим, — сказал Сундуков. — И краску дадим зелёную. У нас от сельсовета осталась.
— Так и запишем, — сказал папа. — Выстругать пять сибирских крокодилов и покрасить в зелёный цвет. Ответственный товарищ Сундуков.
— А я вам дам чертежи крокодилов, — сказал профессор Сёмин. — Я их из Африки привёз, когда туда ездил язык слонов изучать.
— А что, — шепнул Матроскин Шарику. — Крокодилы всегда лежат как брёвна. Руками их трогать никто не захочет.
— В крайнем случае скажем, что это ископаемые, — шепнул в ответ Шарик.
— А вы что можете предложить? — спросил папа Шарика.
— Фотоателье. Фотографирование в обнимку с привидением. Фото с чучелом президента. Фото верхом на страусе.
— Неплохо, — сказал папа. — А где мы возьмём чучело президента?
— В этом я вам помогу, — сказала мама. — Я его из фанеры выпилю и раскрашу. Я это умею.
— А чем вы порадуете народ? — спросил папа Матроскина.
— Народными промыслами, — ответил кот. — Вышивка, резьба по дереву. Доение коровы. Глубокий сон на сеновале.
— Неплохо, — сказал папа.
— А что вы сами предложите? — спросил Матроскин папу.
Папа задумался, а потом сказал:
— Катание-сафари на «Запорожце» по пересечённой местности в окружении волков и кабанов.
— Ух! — сказали все.
— Где ж нам взять столько волков и кабанов? — ахнула мама.
— Как где? — сказал глава администрации товарищ Сундуков-Васильев. — Да в краеведческом музее! У нас там в подвале десятки экземпляров чучел завалены.
На этом совещание по превращению Простоквашино в большой туристский центр было закончено.
— Ура! — сказал папа. — Кажется, все при деле. Можно начинать штурм.
В инициативную группу колхозников вошли:
1. Житель деревни почтальон Печкин.
2. Дачник дядя Фёдор.
3. Дачник папа Дима.
4. Дачница мама Римма.
5. Дачник профессор Сёмин.
6. Дачница девочка Катя.
7. Жительница деревни колхозница-ударница Пелагея Капустина.
8. Глава администрации района товарищ Сундуков-Васильев.
9. Житель деревни кот Матроскин.
10. Житель деревни пёс Шарик.
Главным излагателем идеи был папа дяди Фёдора.
Он сказал:
— Дорогие простоквашинцы, надвигаются другие времена. Сейчас уже государство не заботится о нас, как в пионерское время. Сейчас мы должны заботиться сами о себе и о нашем государстве. Мы должны привлечь в Простоквашино туристов. Для примера расскажу, что в бедной дореволюционной Румынии ничего не было выдающегося, кроме вампира-полупокойника — графа Дракулы. Этот тип по ночам выходил из кладбища и кусал прохожих. Так вот, на базе этого Дракулы румыны сейчас создают целый туристский комплекс.
— Так у них Дракула, — сказал Сундуков-Васильев. — А у нас что?
— А у нас собственное привидение с косой. У нас природные просторы, — возразил папа. — У нас чистая река.
— Как только туристы приедут, у нас ни просторов, ни чистой реки не будет, — сказал Сундуков.
— Тогда мы их штрафовать начнём, — предложил Печкин. — С одних штрафов хорошо заживём.
— А туристы пьют козье молоко? — спросила Пелагея Капустина.
— Пьют, — ответил папа. — Что вы ещё можете предложить?
— Я могу молоко предложить и ещё грибы, — сказала Пелагея. — Могу и картошку жареную.
— Я говорю о конструктивных предложениях для детского городка, — заметил папа.
— Мы можем предложить сарай с привидениями, — сказала девочка Катя.
— Не можете, — сказал Матроскин. Потому что в этом сарае будут страусы жить.
— Страусы там будут жить ночью, — сказал дядя Фёдор. — Днём они в страусиных бегах будут участвовать.
Матроскин шепнул Шарику:
— А ты говорил, что от страусов доходов не будет. Вот они доходы-то!
— Какие ещё мы знаем аттракционы? — спросил папа.
— Надо небольшой зоопарк организовать, — предложил Печкин. — У меня уже есть один лесной экземпляр в доме, кабан обыкновенный называется. Вон, в огороде на цепочке сидит. И название у меня есть замечательное — «Русские звери на свободе в зоопарке».
— Какая же это свобода, если они в зоопарке! — удивился Шарик.
— Они же ведь не в наручниках, — ответил Печкин. — Они просто так бегают.
— Для зоопарка нужно что-нибудь экзотическое, — сказал папа.
— У меня есть ещё предложение, — сказал Печкин. — Сибирские крокодилы.
— Это что такое?! — поразился профессор Сёмин. — Да таких крокодилов не бывает.
— У нас будут, — сказал Печкин. — Мы их из брёвен сделаем и покрасим.
— Брёвна мы вам дадим, — сказал Сундуков. — И краску дадим зелёную. У нас от сельсовета осталась.
— Так и запишем, — сказал папа. — Выстругать пять сибирских крокодилов и покрасить в зелёный цвет. Ответственный товарищ Сундуков.
— А я вам дам чертежи крокодилов, — сказал профессор Сёмин. — Я их из Африки привёз, когда туда ездил язык слонов изучать.
— А что, — шепнул Матроскин Шарику. — Крокодилы всегда лежат как брёвна. Руками их трогать никто не захочет.
— В крайнем случае скажем, что это ископаемые, — шепнул в ответ Шарик.
— А вы что можете предложить? — спросил папа Шарика.
— Фотоателье. Фотографирование в обнимку с привидением. Фото с чучелом президента. Фото верхом на страусе.
— Неплохо, — сказал папа. — А где мы возьмём чучело президента?
— В этом я вам помогу, — сказала мама. — Я его из фанеры выпилю и раскрашу. Я это умею.
— А чем вы порадуете народ? — спросил папа Матроскина.
— Народными промыслами, — ответил кот. — Вышивка, резьба по дереву. Доение коровы. Глубокий сон на сеновале.
— Неплохо, — сказал папа.
— А что вы сами предложите? — спросил Матроскин папу.
Папа задумался, а потом сказал:
— Катание-сафари на «Запорожце» по пересечённой местности в окружении волков и кабанов.
— Ух! — сказали все.
— Где ж нам взять столько волков и кабанов? — ахнула мама.
— Как где? — сказал глава администрации товарищ Сундуков-Васильев. — Да в краеведческом музее! У нас там в подвале десятки экземпляров чучел завалены.
На этом совещание по превращению Простоквашино в большой туристский центр было закончено.
— Ура! — сказал папа. — Кажется, все при деле. Можно начинать штурм.
Бляяя. Вот это тоже годнота. Но самое винрарное это Тётя дяди Фёдора. Это был лютый пиздец, от которого я проигрывал, как ненормальный.
Выросло поколение, блядь.
на)
СТРАШНОЕ ПРИВИДЕНИЕ ИЗ ПРОСТОКВАШИНО
Сенсация! Нашим корреспондентам наконец-то удалось сфотографировать настоящее привидение.
Это привидение начало терроризировать деревню Простоквашино ещё в прошлом году.
Однажды молодая колхозница Пелагея Капустина (42 года) со своим юным другом Матвеем Зверобоевым (50 лет) дружно собирали грибы. И вдруг из тёмного леса, навстречу им, из огромного сенного сарая выбежало чудовище с косой и с диким криком набросилось на них. Еле-еле нашим героям удалось убежать.
С тех пор колхозники обходили сенной сарай за пять километров. Даже сено осталось нетронутым.
И вот совсем недавно корреспондент Шариков, сидя в засаде пять дней, сумел схватить привидение своим фотообъективом.
Вот оно, это привидение, на фотографии! И, как вы видите, уже с ружьём. (Впрочем, это может быть автомат Калашникова.) Очевидно, прогресс не чужд и привидениям.
Многие колхозники в ужасе хотят покинуть Простоквашино и переехать в село Троицкое, которое стоит в трёх километрах от Простоквашина.
— Уж там оно нас не достанет, — говорят они.
Корреспондент Коркин и фотокорреспондент Шариков.
Призраки с калашами.
Сенсация! Нашим корреспондентам наконец-то удалось сфотографировать настоящее привидение.
Это привидение начало терроризировать деревню Простоквашино ещё в прошлом году.
Однажды молодая колхозница Пелагея Капустина (42 года) со своим юным другом Матвеем Зверобоевым (50 лет) дружно собирали грибы. И вдруг из тёмного леса, навстречу им, из огромного сенного сарая выбежало чудовище с косой и с диким криком набросилось на них. Еле-еле нашим героям удалось убежать.
С тех пор колхозники обходили сенной сарай за пять километров. Даже сено осталось нетронутым.
И вот совсем недавно корреспондент Шариков, сидя в засаде пять дней, сумел схватить привидение своим фотообъективом.
Вот оно, это привидение, на фотографии! И, как вы видите, уже с ружьём. (Впрочем, это может быть автомат Калашникова.) Очевидно, прогресс не чужд и привидениям.
Многие колхозники в ужасе хотят покинуть Простоквашино и переехать в село Троицкое, которое стоит в трёх километрах от Простоквашина.
— Уж там оно нас не достанет, — говорят они.
Корреспондент Коркин и фотокорреспондент Шариков.
Призраки с калашами.
2ch.hk/fur/
А вне контекста это выглядит жутко.
это у Печкина собака была тибетская шуцуцы Каштанка, А ТО НЕ ТАК ПОЙМУТ ЕЩЕ
А ещё была история, как корова Мурка хмеля объелась.
ХОХОЛ, БЛОХАСТЫЙ и ПЕЧКИН. Прямо политач.
Пидорнули из фуряча.
Там еще трактор ее молоком заправили, а потом Печкина напоили
Хохлы Стрелкова гоняют.
Всё, Печкин, уже не увидимся, завтра на Донбасс.
Ватник показывает дяде Фёдору позиции.
Serbia strong.
Лол, сделайте подпись к картинке:"Тактическое отступление".
- Страна разделилась на 10 процентов умных и 90 процентов идиотов. Я считаю, что отношусь к тем 10 процентам умных, - к таким выводам пришел известный детский писатель после того, как журналисты попросили его высказаться
go home bandera
- Ну ты пиздееееец, профессор, давай я тебе Firefox поставлю.
Петухи так и не взбунтовались.
нахуя он с собой собаку везде таскает?
Посмотрите на куртку Фёдора, так и хочется спросить "Федь, за кого гоняешь?"
Курта так и просит СКОРПИОНА.
"Ещё 100 постов и запилю пруф."
I drive.
You want a toothpick?
How 'bout this. You shut your mouth. Or I'll kick your teeth down your throat and I'll shut it.
- Это называется монитор, дебилы деревенские.
>это лицо дяди фёдора
Вот на этой книге я прекратил читать ДФ. Ибо больше не было у меня, (смех)
О, эту тоже читал. Пиздец, сколько же их было
- Иншалла, дядя Фёдор
Ахаха, пацаны, это новый тренд на дваче! Сам читал любимую девочку Дяди Поттера, годно. Не знал про новые книги. Успенский поехал как Задорнов или он просто тонкий траль?
У меня до сих пор где-то валяются несколько книг.
Каким дауном надо быть, чтобы так заморочиться на идентификации "гоняющих" (для меня это очень абстрактно), чтобы в детской книжке, блядь, в ничем не примечательном предмете одежды зацепиться за какую-то деталь, да так, что
>хочется спросить
Быдло в чистом виде, свой-чужой. Больше нет даже детских книжек, есть их стадо, есть "наше" стадо. Пиздец.
fgsfds, нуб
Держи
Бля, кривовато. Ну и похуй
Все ебанулись
покрасьте кабанов в цвета Украины а Печкина в цвета новороссов
>иначе все места в школе звери займут
В институтах уже.
>Печкин с лицом:,,Выеби меня''
Это как-то слишком уж безвкусно
make me a sissy
Сжечь ведьму. Джиперс Криперс.
Бамп в последний раз. И я спать, давайте тут без меня раскрывайте тайны.
> Нам необходима особая функция IBN-5100
А кто нам доставлять будет?
Блядь, да они же порнуху смотрят!
Ищите в гугле, гайз.
Без ОПа-хуя тред умер.
Дядя Фёдор - попаданец против Дарта Вейдера.
Кто-то вспомнил о порнухе?
Спасибо, анон
теперь я знаю, чему посвящу эту ночь
теперь я знаю, чему посвящу эту ночь
>Кот Матроскин в свободное от коровы Мурки время
Как звучит-то.
Долбоеб, это про чечню.
Между прочим полное фио тети Тамары было: Ломовая-Бамбино Тамара Семеновна
этот Успенский - извращенец какой-то
этот Успенский - извращенец какой-то
Нркманы
ПРЫГАТЬ ПРЫГАТЬ ПРЫГАТЬ!!
Все точно охуеют с того что у них в десантуре крокодилы.
Печкин просто еще больший олдфаг чем двачер. Да и стирать может, что уж там.
Шарика время не пощадило.
ЛОВИТЕ НЬЮФАГА!
Показалось сперва что у него одной ноги нет.
Не помню уже, в мультиках Тр-Тр МИТЯ не показывался? Лупоглазое чудо инженерной мысли что работает на котлетах.
Не-а. Там вообще нифига почти не было
Прифотошопьте какелу черно-белый йоба-фейс. Мне впадлу чёт.
Откуда это? Читаю некоторые главы и понимаю, что раньше уже где-то это читал.
Была еще книжка про попугая Кешу, в которой на иллюстрациях был Якубович-мент и домомучительница Фрекен Бок. Последнее меня очень удивило в свое время, это как мультивселенная союз мультфильма.
Бля, про тётю дяди Федора у меня тоже была
Я это читал ещё давным давно.
Читал помнится про тетю, ЕОТ и новые порядки. Но всех их очень плохо помню. Ну кроме того что порядки были самые пиздецовыми. Где были всякие стори про охоту на кабана?
Оп, эти сказки вышли хуй знает когда. Открыл Америку.
>тонкий траль
this
Заебись. Буду в крымотреде тралить всех.
Хороший тред. Опора двача.
ВОТ ЭТО ПОВОРОТ.
Что-то я понять не могу, кто это пишит. Что за адский изврат.
Ньюфаги 2000-ого года рождения повылезали. Тебе же завтра в школу.
>В свободное от коровы Мурки время
Сука, в голос, зоофил блядь
Я 90-го года. А кто это пишит, я не ебу. Видел только мультики, а это явная параша где используют известных персонажей в реалиях рашки, уровень смешных переводов гоблина. Вот и любопытно что за пидор так низко пал, и почему копирасты его не выбали
Ну вообще он сам котомальчик.
Он кот.
Сука, у всех мишек такие ебанутые анекдоты?
Пиздец. Вангую в следующем рассказе мама дяди Федора окажется шлюхой, которую ебут дяди с большими усами...
- А давай-ка мы тебя Шарик продадим, - сказал Матроскин.
- А давай-ка мы тебе Матроскин пи@ды дадим, - ответил Шарик.
Да, крепкая трава растет в Простоквашино...
- А давай-ка мы тебе Матроскин пи@ды дадим, - ответил Шарик.
Да, крепкая трава растет в Простоквашино...
ПОЗЖЕ ТРУП НАЙДУТ В КОЛЛЕКТОРЕ БЫВШЕЙ ТЭЦ
@
НО ЭТО УЖЕ СОВСЕМ ДРУГАЯ ИСТОРИЯ
Как же меня бесила вся эта увлеченность простоквашино. Помню в классе 3-м одноклассницы и одноклассники ходили с книжками, про какой-то трактор дяди федороа, про еще что-то.
Прям про потреблядей.
>потреблядь кококо!
НИЩЕНКА ПРЯМО ПО КУРСУ!
Ну, значит, все тут читали книжки про дядю Фёдора и его друзей. Классика, как никак. А потом что-то пошло не так, или наоборот - пошло всё так - и появились новые книжки. Одна охуительнее другой просто. Начнём.