Глава 1. Кто ты, Норико?
«Почему же так происходит?» - спрашивал я себя.
Не успел я додумать эту мысль, как Норико открыла дверцу машины и молча села на пассажирское кресло рядом со мной. Она посмотрела на меня, как обычно, холодным взглядом, черных как ночь глаз и кивнула. Автомобиль быстро вывел нас из города на оживленную трассу, и, заняв правый ряд, я включил радио.
Играло что-то из последних хитов. Мне не очень нравилась музыка этой радиостанции, но остальные частоты надоедали рекламой, а кареглазая... и осекся. Норико не была кареглазой, как многие могли бы представить. Это были большие глаза темнее ночного океана. Она редко глядела не меня, но этот взгляд без тени улыбки мог утопить в себе всю вселенную. Спустя два с небольшим месяца нашего знакомства, мне так и не удалось увидеть ее счастливого лица или услышать смеха.
«Выключи, пожалуйста, радио». Моя мысль оборвалась.
Уже темнело. Дорога тоже начала, казалось засыпать. Включилось желтое натриевое освещение, а поток автомобилей схлынул.
Я протянул руку и «заткнул глотку» надрывающемуся поп-идолу нового века. Норико быстро кивнула, глядя прямо на дорогу, потом откинула голову на подголовник и начала тихо петь.
Слова песни, как волны захлестнули меня. Всеми силами пыталось мое сознание вернуться к ускользающей мысли... Ах да. Мы совсем мало знакомы. Но как она читает меня!
И нет больше холода в этом взгляде. Нет ничего равнодушного в этих черных локонах, ниспадающих, на белые, как будто никогда не видевшие солнца плечи.
Но и эти умозаключения быстро растворились. Растворились в этом образе внутри меня, что формировала и освещала лучистым светом эта необыкновенная песня.
Впереди был лишь свет фар, сузившаяся и окончательно опустевшая дорога, лентой уносившая нас на Север. Прочь от городской суеты.
«Почему же так происходит?» - спрашивал я себя.
Не успел я додумать эту мысль, как Норико открыла дверцу машины и молча села на пассажирское кресло рядом со мной. Она посмотрела на меня, как обычно, холодным взглядом, черных как ночь глаз и кивнула. Автомобиль быстро вывел нас из города на оживленную трассу, и, заняв правый ряд, я включил радио.
Играло что-то из последних хитов. Мне не очень нравилась музыка этой радиостанции, но остальные частоты надоедали рекламой, а кареглазая... и осекся. Норико не была кареглазой, как многие могли бы представить. Это были большие глаза темнее ночного океана. Она редко глядела не меня, но этот взгляд без тени улыбки мог утопить в себе всю вселенную. Спустя два с небольшим месяца нашего знакомства, мне так и не удалось увидеть ее счастливого лица или услышать смеха.
«Выключи, пожалуйста, радио». Моя мысль оборвалась.
Уже темнело. Дорога тоже начала, казалось засыпать. Включилось желтое натриевое освещение, а поток автомобилей схлынул.
Я протянул руку и «заткнул глотку» надрывающемуся поп-идолу нового века. Норико быстро кивнула, глядя прямо на дорогу, потом откинула голову на подголовник и начала тихо петь.
Слова песни, как волны захлестнули меня. Всеми силами пыталось мое сознание вернуться к ускользающей мысли... Ах да. Мы совсем мало знакомы. Но как она читает меня!
И нет больше холода в этом взгляде. Нет ничего равнодушного в этих черных локонах, ниспадающих, на белые, как будто никогда не видевшие солнца плечи.
Но и эти умозаключения быстро растворились. Растворились в этом образе внутри меня, что формировала и освещала лучистым светом эта необыкновенная песня.
Впереди был лишь свет фар, сузившаяся и окончательно опустевшая дорога, лентой уносившая нас на Север. Прочь от городской суеты.
Ура, подписался на тред, только не забрасывай!!
Сегодня выложу 2 и 3 главу. Постараюсь. В крайнем случае сканы рукописи.
Вобщем, я ошибся с нумерацией. Ориентируйтесь пожалуйста по номерам в больших постах. Разумеется в этом треде все по порядку. Спасибо.
Глава 2. Та самая ночь
Довольно неуклюже у меня получается познакомить, читающего эти строки, с моей, может первой настоящей любовью. Но все же я сделаю попытку, описывая какие-то отдельные моменты, ведь наша жизнь из них состоит. Пусть же в конце эта мозаика сложится и откроет и мне и читателю эту картину, которую я стремлюсь перенести из жизни на бумагу, чтобы она восстала произведением, невесть какого искусства.
Ночью мне не спалось, но до утра было еще далеко, поэтому и торопиться со сном было некуда. Комната была залита ярким светом, но организм уже чувствовал – давно перевалило за полночь. Биологические часы, пусть и немного сбитые с толку, обмануть трудно.
Норико вошла неслышно. Как дым на легком ветру были ее шаги.
Я медленно обернулся в сторону двери, почувствовав на своей спине ее пристальный, холодный, равнодушный взгляд.
Она редко улыбалась, смогу написать я впоследствии, так как до сего дня, ни на людной улице, ни в кругу семьи, и даже когда мы наедине, взгляд Норико был непроницаем, выражение лица не отражало никаких эмоций, а голос звучал ровно, словно слушаешь «Лунную сонату». Но сегодня была особенная ночь.
Норико медленно подошла ко мне и боком села на свободный стул рядом с моим, открывая взору безупречный профиль. Она была сейчас, как великолепная статуя богини, вылепленная мастерами давно ушедших в лету эпох. Склонила голову, и цвета воронова крыла волосы медленно качнулись. Неожиданно резкий взгляд из под точеных бровей, был как выстрел из винтовки, как молния, что сверкнула и тут-же угасла. Норико опустила взгляд.
Я не стал заводить разговор, так как она читала меня, как раскрытую книгу и не было смыла объяснять, чего я жду среди этой темной ночи и не ложусь спать.
Может быть, я подсознательно ждал, что она придет и заговорит со мной о том, что мы узнали друг о друге нового за эти короткие осенние месяцы.
Ее ничуть не смущало мое бережное отношение к ней и ее личному пространству, в том числе в интимном плане. Она нисколько не стеснялась, но и не доверяла мне. До сих пор, мне думается.
Прикосновение теплой маленькой ладони отвлекло от вялотекущей мысли, и я увидел, что Норико смотрит на меня неотрывно и как-то иначе, не как всегда.
В ее глазах – лесных озерах, я увидел нечто особенное, что привлекло мое внимание, как далекая звезда в ночном небе, показавшаяся из-за легкого облака.
Произошло чудо. Для меня это было чудом. Норико нежно улыбнулась.
Сколько было тепла теперь в этом взгляде. Это энергия захлестнула меня с головой, и хотелось бесконечно тонуть в этой улыбке. Она взяла мою ладонь в свою и придвинулась ближе. Я услышал тихий шепот:
- Я могу тебе доверять. Теперь я уверена. Ты – мой особенный. Ничей, только мой, а
я – особенная для тебя.
Для меня это звучало, как признание в любви. И мне не нужно было признаваться в ответ. Я только кивнул, и внезапно она прижалась ко мне всем телом. Ее руки крепко обхватили меня, а губы обжигали мое ухо:
- Наконец-то. Теперь я могу позволить тебе читать и меня.
Поцелуй, последовавший после этого, был долог, но не очень умел, как с моей, так и ее стороны. Я чувствовал, как она волнуется. И куда делась вся это непроницаемость?
В эту ночь она не ушла к себе, а, скинув одежду, обняла меня и быстро уснула. Вскоре заснул и я. Просто заснул, даже не думая заходить за черту, которую я определил, только познакомившись с нею. Ее глаза всегда мне говорили, с той самой ночи, о ее желаниях. Теперь мне это легко было увидеть. Интимная же связь не была целью не у нее, ни у меня.
Возможно, я не буду описывать это совсем, желая оставить все за кадром, как в новомодных сериалах, где показывать подобное не позволяет цензура.
Но могу сказать, что во время близости с моей особенной, я получал психологически настолько сильную энергию, которая не могла сравниться с физической составляющей нашей близости. Однако такой близкий контакт давал ей не просто читать меня, но и отдавать свою энергию в невероятных количествах, будто ее запасы в ее сознании были поистине неисчерпаемы.
Довольно неуклюже у меня получается познакомить, читающего эти строки, с моей, может первой настоящей любовью. Но все же я сделаю попытку, описывая какие-то отдельные моменты, ведь наша жизнь из них состоит. Пусть же в конце эта мозаика сложится и откроет и мне и читателю эту картину, которую я стремлюсь перенести из жизни на бумагу, чтобы она восстала произведением, невесть какого искусства.
Ночью мне не спалось, но до утра было еще далеко, поэтому и торопиться со сном было некуда. Комната была залита ярким светом, но организм уже чувствовал – давно перевалило за полночь. Биологические часы, пусть и немного сбитые с толку, обмануть трудно.
Норико вошла неслышно. Как дым на легком ветру были ее шаги.
Я медленно обернулся в сторону двери, почувствовав на своей спине ее пристальный, холодный, равнодушный взгляд.
Она редко улыбалась, смогу написать я впоследствии, так как до сего дня, ни на людной улице, ни в кругу семьи, и даже когда мы наедине, взгляд Норико был непроницаем, выражение лица не отражало никаких эмоций, а голос звучал ровно, словно слушаешь «Лунную сонату». Но сегодня была особенная ночь.
Норико медленно подошла ко мне и боком села на свободный стул рядом с моим, открывая взору безупречный профиль. Она была сейчас, как великолепная статуя богини, вылепленная мастерами давно ушедших в лету эпох. Склонила голову, и цвета воронова крыла волосы медленно качнулись. Неожиданно резкий взгляд из под точеных бровей, был как выстрел из винтовки, как молния, что сверкнула и тут-же угасла. Норико опустила взгляд.
Я не стал заводить разговор, так как она читала меня, как раскрытую книгу и не было смыла объяснять, чего я жду среди этой темной ночи и не ложусь спать.
Может быть, я подсознательно ждал, что она придет и заговорит со мной о том, что мы узнали друг о друге нового за эти короткие осенние месяцы.
Ее ничуть не смущало мое бережное отношение к ней и ее личному пространству, в том числе в интимном плане. Она нисколько не стеснялась, но и не доверяла мне. До сих пор, мне думается.
Прикосновение теплой маленькой ладони отвлекло от вялотекущей мысли, и я увидел, что Норико смотрит на меня неотрывно и как-то иначе, не как всегда.
В ее глазах – лесных озерах, я увидел нечто особенное, что привлекло мое внимание, как далекая звезда в ночном небе, показавшаяся из-за легкого облака.
Произошло чудо. Для меня это было чудом. Норико нежно улыбнулась.
Сколько было тепла теперь в этом взгляде. Это энергия захлестнула меня с головой, и хотелось бесконечно тонуть в этой улыбке. Она взяла мою ладонь в свою и придвинулась ближе. Я услышал тихий шепот:
- Я могу тебе доверять. Теперь я уверена. Ты – мой особенный. Ничей, только мой, а
я – особенная для тебя.
Для меня это звучало, как признание в любви. И мне не нужно было признаваться в ответ. Я только кивнул, и внезапно она прижалась ко мне всем телом. Ее руки крепко обхватили меня, а губы обжигали мое ухо:
- Наконец-то. Теперь я могу позволить тебе читать и меня.
Поцелуй, последовавший после этого, был долог, но не очень умел, как с моей, так и ее стороны. Я чувствовал, как она волнуется. И куда делась вся это непроницаемость?
В эту ночь она не ушла к себе, а, скинув одежду, обняла меня и быстро уснула. Вскоре заснул и я. Просто заснул, даже не думая заходить за черту, которую я определил, только познакомившись с нею. Ее глаза всегда мне говорили, с той самой ночи, о ее желаниях. Теперь мне это легко было увидеть. Интимная же связь не была целью не у нее, ни у меня.
Возможно, я не буду описывать это совсем, желая оставить все за кадром, как в новомодных сериалах, где показывать подобное не позволяет цензура.
Но могу сказать, что во время близости с моей особенной, я получал психологически настолько сильную энергию, которая не могла сравниться с физической составляющей нашей близости. Однако такой близкий контакт давал ей не просто читать меня, но и отдавать свою энергию в невероятных количествах, будто ее запасы в ее сознании были поистине неисчерпаемы.
Глава 3. После ночи, после дня
Когда от особенного для нас с Норико момента первой настоящей близости отделял день, я более не замечал холодного взгляда, равнодушие и ровного, как «Лунная соната» голоса. Я действительно стал читать ее. Не так, как она меня, но по крайней мере понимать ее настроение и желания, хотя для стороннего наблюдателя, Норико оставалась безучастной и непроницаемой.
Несмотря на свой мягкий спокойный характер, она не была беззащитной и согласной с «миром» девушкой. Двумя словами, черноглазая могла заставить плакать и биться головой в истерике любого человека. Также ее опасались животные.
Никогда не было желающих с ней долго спорить. Спор с незнакомым человеком очень быстро заканчивался, а я впечатленный увиденным, понимал, что эта сила просто не поддается описанию.
«Бойся меня, люби меня, и я стану твоим рабом» - (король Джарет)
«Люби Меня..Люби Меня!» - (U.L.B.)
Когда от особенного для нас с Норико момента первой настоящей близости отделял день, я более не замечал холодного взгляда, равнодушие и ровного, как «Лунная соната» голоса. Я действительно стал читать ее. Не так, как она меня, но по крайней мере понимать ее настроение и желания, хотя для стороннего наблюдателя, Норико оставалась безучастной и непроницаемой.
Несмотря на свой мягкий спокойный характер, она не была беззащитной и согласной с «миром» девушкой. Двумя словами, черноглазая могла заставить плакать и биться головой в истерике любого человека. Также ее опасались животные.
Никогда не было желающих с ней долго спорить. Спор с незнакомым человеком очень быстро заканчивался, а я впечатленный увиденным, понимал, что эта сила просто не поддается описанию.
«Бойся меня, люби меня, и я стану твоим рабом» - (король Джарет)
«Люби Меня..Люби Меня!» - (U.L.B.)
Глава 4. И этим утром мы читаем друг друга
Когда я проснулся, Норико уже была на улице. Она сидела на скамейке, рядом с тем, что лет двадцать назад можно было назвать загородным домом и тихо что-то пела про себя.
Было достаточно прохладно, и на ней была светлая куртка поверх уютного свитера и шерстяные колготки с темными узорами. На ногах были ее обычные белые кроссовки.
Ветер медленно колыхал длинные волосы. Взгляд был спокоен, как гладь озер на исходе осени.
Я вышел, чтобы поинтересоваться – не холодно ли сидеть на ветру, но понял, что ей хорошо, ведь с особенной ночи, я мог читать ее, точнее она позволяла читать себя.
«Это называется – Доверие» - тихо сказала Норико, когда я спросил ее об этом.
Не прерывая ее продолжавшегося пения, я подошел и сел рядом. Птицы, притихшие на куста неподалеку, отлетели подальше, а кота не было и в помине.
Норико легко улыбнулась, едва заметно, почти неощутимо, коснувшись меня рукой. Песня прервалась. Голова ее медленно опустилась мне на плечо и я сразу ощутил живое тепло и энергию, подарившую умиротворение и легкую грусть, которой так хочется в такие дни, когда природа засыпает.
Спустя несколько минут, она подняла голову и прикоснулась губами к моему уху:
«Особенный – только для меня. Особенная – больше ни для кого» - прошептала она.
Мне было до слез приятно слышать этот шепот и чувствовать нежное прикосновение горячих губ. И действительно, в такие моменты я был для нее раскрытой книгой. Она читала каждое слово, видела каждую мысль этим поистине бездонным взглядом огромных черных глаз.
Немного подождав, Норико вновь обожгла мое ухо жарким дыханием, произнеся то, что я и не думал услышать этим утром:
«Люблю...».
Похоже она была той, что может полюбить только раз и только одного.
Когда я проснулся, Норико уже была на улице. Она сидела на скамейке, рядом с тем, что лет двадцать назад можно было назвать загородным домом и тихо что-то пела про себя.
Было достаточно прохладно, и на ней была светлая куртка поверх уютного свитера и шерстяные колготки с темными узорами. На ногах были ее обычные белые кроссовки.
Ветер медленно колыхал длинные волосы. Взгляд был спокоен, как гладь озер на исходе осени.
Я вышел, чтобы поинтересоваться – не холодно ли сидеть на ветру, но понял, что ей хорошо, ведь с особенной ночи, я мог читать ее, точнее она позволяла читать себя.
«Это называется – Доверие» - тихо сказала Норико, когда я спросил ее об этом.
Не прерывая ее продолжавшегося пения, я подошел и сел рядом. Птицы, притихшие на куста неподалеку, отлетели подальше, а кота не было и в помине.
Норико легко улыбнулась, едва заметно, почти неощутимо, коснувшись меня рукой. Песня прервалась. Голова ее медленно опустилась мне на плечо и я сразу ощутил живое тепло и энергию, подарившую умиротворение и легкую грусть, которой так хочется в такие дни, когда природа засыпает.
Спустя несколько минут, она подняла голову и прикоснулась губами к моему уху:
«Особенный – только для меня. Особенная – больше ни для кого» - прошептала она.
Мне было до слез приятно слышать этот шепот и чувствовать нежное прикосновение горячих губ. И действительно, в такие моменты я был для нее раскрытой книгой. Она читала каждое слово, видела каждую мысль этим поистине бездонным взглядом огромных черных глаз.
Немного подождав, Норико вновь обожгла мое ухо жарким дыханием, произнеся то, что я и не думал услышать этим утром:
«Люблю...».
Похоже она была той, что может полюбить только раз и только одного.
Молодец, что решил поделиться. Приятно читать, представлять, чувствовать. Что-то даже не верится в реальность всего этого, может это одна из причин, почему текст так увлекает
Если все сложится, выложу в одном из тредов Б под оригинальным названием все единым архивом. Не печалься, оскорбленный читатель. Кому инетерсно смотреть на незаконченную работу.
А пока, могу откланяться. Норико, надеюсь еще вернется сюда, в том виде, в каком я хочу ее Вам показать.
Подана заявка на удаление треда.
А пока, могу откланяться. Норико, надеюсь еще вернется сюда, в том виде, в каком я хочу ее Вам показать.
Подана заявка на удаление треда.
Напиши, пожалуйста на мою почту
[email protected]
Не хочу терять благодарного читателя. Возможно отправлю сканы. Спасибо.
Готово. Правда рукописи мне тяжелее читать
>глава
>2 абзаца текста уровня "я учусь читать"
>2 абзаца текста уровня "я учусь читать"
Спасибо. В конце концов ты сможешь первым прочесть это. Только не торопись, дорогой анон
Пока дневник не удален, могу предоставить начитку основных глав картавым голосом автора, ибо мигрень все равно не дает спать ночами.
https://dropmefiles.net/ru/aPZ2V3xTK
https://dropmefiles.net/ru/aPZ2V3xTK
Пожалуйста, мод. Снеси этот днивник, ибо работа будет опубликована уже в электронном виде целиком и с полной редактурой в издательском разделе, разумеется с ссылкой в мой любимый Бред. Обработал 19 глав на бумаге - работа предстоит еще долгая
Трипкод в факе ввести не могу, поэтому пишу сюда
Трипкод в факе ввести не могу, поэтому пишу сюда
По совету доброго анона из Б создаю этот дневник, куда буду стараться последовательно выкладывать главы рукописи.