24 декабря 2023 г. Архивач восстановлен после серьёзной аварии. К сожалению, значительная часть сохранённых изображений и видео была потеряна.
Подробности случившегося. Мы призываем всех неравнодушных
помочь нам с восстановлением утраченного контента!
Я слышала разговоры между ними:
«А тот непрошедший, куда ты его дел?» — спрашивал один другого.
«Да расстрелял. Человек 10, может больше. Не считаю, надоело уже».
https://tjournal.ru/u/475531-sedoy/595941-ya-prosila-boga-umeret-bystro-semnadcatiletnyaya-devushka-iz-mariupolya-pro-golod-strah-i-filtracionnyy-lager?ref=recommended
В подвале мы видели разные ужасы. У людей заканчивались продукты, они превращались в зверей. Были готовы убить друг друга за глоток воды.
Еду не из чего было готовить, воду добывали из льда и снега.
Люди подвергались безумной опасности, когда выходили наружу — на них летели осколки, куски построек, камни.
Однажды перед нашей дверью в подвал разорвалась мина. Дыра была такая большая, казалось, словно кто-то глубоко копнул. Мы думали, что нас засыпет, здание уже начало разрушаться. Боялись, чтобы подвал не стал нашей братской могилой.
С тех пор я не помню, как проходили дни. Мы были измучены, голодны, устали. Однажды отец сказал: «Или мы умрем от голода, или нас засыплет, или нас просто убьют». Российские солдаты ходили по подвалам, проверяли, кто там сидит, бросали бомбы. Когда к нам стучали, мы не отвечали.
В один из дней мы услышали от соседей, что можно уехать на Мелекино. У папы были старенькие, разбитые обломками от построек и стекла, «Жигули». Мы даже не знали, заведется ли машина, но она тронулась. Мы ехали под обстрелами, «Градами». Продолжались бои, а у нас была одна цель: выжить, выбраться из этого ада.
Так мы попали на фильтрацию в Мангуше. Там было два лагеря. Первый — для людей, которые шли пешком. Они могли проходить фильтрацию больше месяца, очереди были безумные. Люди вовсю пытались спастись и убежать. И еще один лагерь был для тех, кто машинами.
Лагерь — это не какое-то поселение, это просто колонны автомобилей. Перед нами в очереди было 500 машин, за нами еще тысячи.
Выходить из машин, искать еду, воду, идти в туалет запрещали. Повсюду ходили солдаты с оружием, угрожали, проверяли, смотрели, чтобы все были на месте.
Этот фильтрационный лагерь, как нам говорили, работал с 5 утра до 11 вечера, но на самом деле — пока они не проснутся, не позавтракают, не покурят, не поговорят по телефону, не поменяются, ничего не начиналось.