> Между чем? Первосвященник один, коэнов много.
Между фарисеями и коэнами, я думал фарисеи это и есть персонификация всяких "пишущих книги Ману" и подобными.
Между фарисеями и коэнами, я думал фарисеи это и есть персонификация всяких "пишущих книги Ману" и подобными.
> - 1882 Веселая наука
> 2.
Неправильно, Gai Saber это неразрывная от ТГЗ вещь.
Как и BGE (BGE это своего рода разъяснение к ТГЗ).
Должно быть:
> 3.
> 1882 Веселая наука
> 1883–1885: Так говорил Заратустра
> 1886 По ту сторону добра и зла
> 1.
Нехватает важных вещей вроде PTAG и размышлений о Сократе и трагедии.
> - 1888 Антихрист
> - 1888 Ecce Homo
Скорее
> - 1888 Ecce Homo
Потом
> - 1888 Антихрист
чем наоборот.
Вообще нехватает какого-то сурса который обстоятельно толкует философии Ницше в свете Шопенгауэра и цитат из него, с Шопенгауэром (а не голимым биологизаторством) Ницше становится как-то более понятен, что ли.
> Власть
Ебучий перевод!
> Macht
> "могущество" (от слова "мочь")
То есть не только обыденное толкование слова "власть".
При этом "Der Wille Zur Macht" не равно "Machenschaft".
>Gai Saber
Ну ваще-то работа официально называется "Die fröhliche Wissenschaft", а так нигде не называется...
>BGE
Обязательно надо сокращение на английском! Русский язык это язык унтерменшей, а немецкий безнадежно устарел!
>Нехватает важных вещей вроде PTAG
В русском собрании сочинений он прилеплен к концу "пяти предисловий" и я подумал что это одно из таких предисловий, ну и работа недописанная действительно. И все это про Сократа и т.д. подразумевается в "(и др.)"; ну ладно, если следующий тред будет, поправлю.
>Скорее... Потом...
Я сверялся по немецкой и английской википедии.
А откуда у тебя твоя инфа? Они расположены в том порядке, в котором были писаны (если располагать в котором опубликованы, то "Об истине и лжи" вообще в 90е будут, Сумерки идолов в 89, а Ecce Homo в 20 веке). Ecce Homo короче писалось позже Антихриста.
По поводу группирования, его я тоже взял с немецкой википедии. Скажи еще спасибо что ради избежания споров убрал названия разделов, а то второй бы назывался в кавычках "позитивистским", а первый "романтическим".
https://en.wikipedia.org/wiki/Friedrich_Nietzsche_bibliography
https://de.wikipedia.org/wiki/Friedrich_Nietzsche#Werke_und_Ausgaben
>Неправильно, Gai Saber это неразрывная от ТГЗ вещь, Как и BGE
That's, like, your opinion, man...
>с Шопенгауэром (а не голимым биологизаторством) Ницше становится как-то более понятен, что ли
Ницше сам с удовольствием сводил всё к физиологии (это слово было моднее чем биология), читал всякие ныне немейнстримные научные теоретические работы и был современником такого персонажа как Геккель. В его время теория Дарвина еще не сформировалась в библию, и было полно теоретиков, думающих о том, как работают живые существа. Дарвин думал, как работают живые существа, Шопенгауэр думал, и Ницше думал, я думаю справедливо сувать сюда теоретическую биологию.
>нехватает какого-то сурса который обстоятельно толкует философии Ницше в свете Шопенгауэра и цитат из него
В целом, если ты хочешь такую работу, прослеживающую генеалогию "воли" у Ницше и Шопенгауэра, то можно было бы присоединить сюда и разные трактовки "воли" в теориях эволюции. Этим Свасьян занимался, я у него про Геккеля и узнал. Правда он кажется в итоге пришел к очень странному выводу, связанному с Рудольфом Штайнером и какой-то такой галиматьей...
Пикр это его книжка 2016 года "Очерк философии в самоизложении", выводы на любителя, но вопрошает там и сомневается интересно
>сам с удовольствием сводил всё к физиологии
Может в этом даже уже скрывался подспудный ответ Ницше, т.к. его интересовала наука о φυσις'е, а не только о βιος'е...
>жизнь – всего-навсего частный случай воли к власти
извините
Кстати, для сравнения, насколько "научной" и "позитивной" была философия Нового Времени, начиная с просвещенцев и т.д.: "Происхождение видов" Дарвина было опубликовано в 1859 г., книга Ламарка в 1809, а "Мир как воля и представление" Шопенгауэра в 1818.
Т.е. просвещенцы еще вообще ничего не представляли о современной биологии кроме того что есть "машина универсума" и надо размышлять об "отношении Бога-изобретателя к своим машинам", это из Монадологии, слова "эволюция" не знали даже; Шопенгауэр про волю писал на 50 лет раньше до появления "дарвинизма", и когда Ницше родился этого дарвинизма тоже еще не было.
Т.е. просвещенцы еще вообще ничего не представляли о современной биологии кроме того что есть "машина универсума" и надо размышлять об "отношении Бога-изобретателя к своим машинам", это из Монадологии, слова "эволюция" не знали даже; Шопенгауэр про волю писал на 50 лет раньше до появления "дарвинизма", и когда Ницше родился этого дарвинизма тоже еще не было.
Может кто-то кратко изложить на человеческом языке его труды? В чём суть? Как он видел жизнь и смысл в ней? К чему стремился? Или это очередная графомания шизофреника?
Нет. Иди нахуй отсюда.
Зачем тебе чужое понимание Ницше? Прочитай все его труды минимум 3 раза и создай своё собственное впечатление.
"Не легко понять чужую кровь: я ненавижу читающих бездельников.
Кто знает читателя, тот ничего не делает для читателя. Ещё одно столетие читателей - и дух сам будет смердеть.
То, что каждый имеет право учиться читать, портит надолго не только писание, но и мысль."
Суть Macht, что не Macht - то не суть.
С вас 5 кубков желтого светлого.
А если нормально - он просто играл в того каким он хотел видеть Вагнера.
Macht тут никаким боком не упёрлась, просто чтобы творилась "дионисическая" (вагнеровская) трахедия - нужно было именно то что Ницше и написал (будучи "художником, завоевателем, законодателем", с упором на "le artiste").
Козима ммм....
>Macht тут никаким боком не упёрлась
Macht - это примерно то же, что и long-term positive feedback loop у Ника Лэнда.
>чтобы творилась "дионисическая" (вагнеровская) трахедия
А нужна она не сама по себе, а потому что альтернатива - это Канты-Шопенгаруэры с "твой спинной мозг - паразит"
>"le artiste"
Эволюционный психолог.
"В сущности, человек смотрится в вещи, он считает прекрасным все, что отражает ему его образ: оценка «прекрасное» есть его родовое тщеславие. <...> Если поверять физиологией, то все безобразие ослабляет и огорчает человека."
"преобразить изначально столь чопорное и недоверчивое отношение между философией, физиологией и медициной в дружелюбнейший и плодотворнейший обмен мыслями"
Судя по танцу голышом спинной мозг Ницше вполне таки паразит.
> А нужна она не сама по себе, а потому что альтернатива - это Канты-Шопенгаруэры с "твой спинной мозг - паразит"
Ладно, если нормальным языком - с чего ты взял что Ницше это альтернатива? Просто будет очередной I WILL BURN LIKE THE BRIGHTEST STAR и все. По сути, - то же самое что ты пишешь.
>с чего ты взял что Ницше это альтернатива?
Краткий исторический экскурс в тот интеллектуальный цирк, который творился в 18-19 вв.:
Moynihan Th. - Spinal Catastrophism (2019):
"Kant, Herder’s one-time tutor, convulsively disagreed. He saw that Herder, through stressing the telic identity of rationality and bipedality, was unduly naturalising reason: immuring it, limiting it, reducing it to a physiologic quirk. 8 To counteract this and reiterate the non-natural nature of rationality, Kant would take extreme measures, urging that rationality didn’t arise because of uprightness, but that (reversing the teleology, to sinister effect) uprightness arose because of rationality. And the proof? Precisely that uprightness, from the vegetative organism’s perspective, was profoundly and overridingly cataclysmic, a total organic disaster"
"Standing upright is something that could be occasioned only by reasons and never by causes—this is Kant’s gambit on the matter."
"Borrowing from the opinions of the Italian anatomist Pietro Moscati (1739–1824), Kant unfurls his arsenal of orthograde pathologies, almost taking a sadistic delight in cataloguing their overabundance (it is rare that Kant indulges, but here he does)"
"Kant wants to stress the irreducibility of the normative over the natural: to flaunt his discovery of the topic-neutrality and time-generality of the rulishness of the rational <...> and yet, from the perspective of the natural, this ‘purity’, ‘neutrality’ and ‘emptiness’ of the transcendental can only be encountered as an invasive malignance and nosological apostasy from the placidity of mere existence"
"Kant ends up implying that hominization is infection"
"Schopenhauer merely develops the Kantian suggestion. That is, for Schopenhauer, self-consciousness is simply malignance: from the perspective of an otherwise blind will it can only be appraised as an accidental pathology. The survival of ‘brainless abortions’ and evidence for the ‘spinal soul’ empirically demonstrate this: acephaly proves that intellection is superfluous vis-à-vis organic reproduction and vegetative survival.15"
"He cites Dietrich Tiedemann as originator of this parasitological theory of neurulation. Another acephologist and phylogenetic cartographer of the spine, Tiedemann had indeed previously proclaimed that ‘the nervous system […] appears to us as a parasite’."
"If the CNS is a parasite, then reality is itself the symptomatology of viral invasion (insofar as, for Schopenhauer, ‘reality’ simply is nervous simulation). Reality-function is infection. Not only delusions, but the entire world of representation"
"Hartmann, however, took this Kantian-Schopenhauerian trajectory yet further. Recall how Lewis would later portray Hartmann, the catalyst of Germany’s nineteenth-century pessimism controversy and architect of Weltschmerz, as an ideologue of decerebration for whom ‘no brain at all is required’. 23 Lewis was in fact under-representing the true extremity of Hartmann’s views on the matter, however. <...> Hartmann took this conviction to ever more metaphysically maddening heights. <...>
Hartmann was himself ‘far too dramatic’ to suggest ‘so tame’ a world-historical climax as individualistic asceticism, abstention, and anti-natalism, since, as Saltus relayed, it is not only ‘the species’ but the very ‘principle of existence itself’ which ‘must be extinguished’ and torn out at the root.27"
"the eccentric prince Vladimir Odoevskii (1803–1869) <...>
"There emerges a caste of thanatic philosophers—an intellectual priest-caste, hierophants of death, midwifes of omnicide""
"global eudaimonia slides into global euthanasia and the ultimate therapeutic is unveiled as the denizens of Odoevskii’s future world decide to go out with a bang. The thanatical doctors pledge themselves to the ‘only true and unfailing ally against [cruel existence’s] contrivances—to nothingness’, and the world welcomes a Last Messiah (‘at last he came, the Messiah of despair!’). Upon his pontifications, the population of earth pronounces an end to the self-elongating farce of the central nervous system. Stockpiling all of civilization’s explosives and placing them hemisphere-to-hemisphere, they blow up the entire planet, in order thus to end the traumas of terrestrial neurulation"
"Yet Hartmann’s full injunction enjoins more than the mere destruction of our particular terran biosphere"
"our solemn task is thus to become the universe’s way of killing itself; for we can’t just destroy ourselves, it is our duty to destroy everything. This, Hartmann expatiates, is the apotheosis of all cosmic striving—‘from primitive cell to the origin of man’—and is the pinnacle of ‘utmost world-progress’"
"The ‘tame’ Schopenhauer is here criticized and duly surpassed: for he ‘conceived the problem [only] in an individual sense’—thus obviating its categorical force."
>Просто будет очередной I WILL BURN LIKE THE BRIGHTEST STAR и все
"И вот туча за тучей собралися над духом - пока наконец безумие не стало проповедовать: «Всё преходит, и потому всё достойно того, чтобы прейти!»
И самой справедливостью является тот закон времени, чтобы оно пожирало своих детей, - так проповедовало безумие.
Нравственно всё распределено по праву и наказанию. Ах, где же избавление от потока вещей и от наказания «существованием»? Так проповедовало безумие.
Может ли существовать избавление, если существует вечное право? Ах, недвижим камень «было»: вечными должны быть также все наказания. Так проповедовало безумие.
Никакое деяние не может быть уничтожено: как могло бы оно быть несделанным через наказание! В том именно вечное в наказании «существованием», что существование вечно должно быть опять деянием и виной!
Пока наконец воля не избавится от себя самой и не станет отрицанием воли [Wollen zu Nicht-Wollen], - но ведь вы знаете, братья мои, эту басню безумия!
Прочь вёл я вас от этих басен, когда учил вас: «Воля есть созидательница»."
Цитату из Ницше ты мимо кинул, я неверно тебя понял. Точнее, без цитаты про Хартманна было непонятно (про абсолютный "антинатализм").
Так-то что угодно может людей привести к самоуничтожению. Не обязательно прям так всё усложнять.
Как-то: победили сверхчеловеков, победят и "партию жизни" антинаталисты - если будет преимущество. Имхо, незачем постоянно играть в Фрасимаха.
Держите практическ(ое?)и пепердилене слова Macht:
> Сохранять азарт в темном и непомерно ответственном деле не малый фокус; и все же, что еще может пригодиться тут больше, чем азарт? Ни одна вещь не удастся, если в ней не принимает участия задор. Только излишек силы служит доказательством силы.
Успешноблядство? Вроде бы да, но не в обычном его понимании...
> Сохранять азарт в темном и непомерно ответственном деле не малый фокус; и все же, что еще может пригодиться тут больше, чем азарт? Ни одна вещь не удастся, если в ней не принимает участия задор. Только излишек силы служит доказательством силы.
Успешноблядство? Вроде бы да, но не в обычном его понимании...
Правдива ли идея о вечном возвращении и почему?
Она нужна как антитеза тезису о сверхчеловеке, в силу гераклитовской онтологии.
Ты можешь стать кем-то более крутым, если захочешь
@
Все твои хотелки уже предопределены и детерминированы, блять
Я спрашиваю не зачем она нужна, а правдива ли она
Что ты имеешь в виду под "правдива"? Она постулируется и имеет ощутимые следствия, правдива она или неправдива пока вроде не представляется возможным узнать.
Если что, насколько я понимаю, это не идея о том, что всё во времени будет повторяться, и можно даже посчитать итерации и назвать что это первая, это девятая, следующая и предыдущая, а что просто всякое мгновение вечно, становление вечно, и именно в таком виде, в котором оно становится.
Вот такой ответ мне нравится больше
>правдива она или неправдива пока вроде не представляется возможным узнать
А какие есть аргументы, указывающие на правдивость и неправдивость этой идеи? Понятно, что точно неизвестно, но какие-то зацепки должны же быть
или*
Моменты, в которые ты хотел бы, чтобы они были вечными; или просто которые оправдывают собой все остальное бытие ("этот момент стоит того, что я прожил свою жизнь, и вселенная развивалась и случился холокост и т.д.") В особенности неприятные моменты оправдывают.
Либо это просто искусственная система, которая без ссылок на загробную жизнь побеждает нигилизм. Твоя ответственность за действия безмерна, потому что всё это очень важно и вечно; ты не просто "пропадешь" после смерти и это ни на что не повлияет, а само проживание чрезвычайно важно. Это по идее должно побеждать логику "что я делаю это неважно, и что со мной происходит неважно, потому что все равно сдохну".
Первое тоже связано с хотелками, но во-первых можно встать в позу что хотелки определяют бытие, а во-вторых сами эти опыты и ощущения "какой хороший момент, вот бы он был вечным" может могут в каком-то смысле быть опытным аргументом (почему оно так ощущается, в чем смысл этих моих ощущений, зачем они у меня?).
+И может тут необязательно говорить про моменты и события, а просто про что угодно что есть и потом сотрется временем.
>можно встать в позу что хотелки определяют бытие
Пример этой позы вот например, но есть еще более характерные:
«Истина есть тот род заблуждения, без которого некоторый определённый род живых существ не мог бы жить. Ценность для жизни является последним основанием».
Т.е. определение ценности суждений не по "соответствию" какой-то там "действительности", а по тому, какое влияние они оказывают на жизнь.
правда кое-где сам Ницше такое критикует, "вера спасает – следовательно, она лжет", я не знаю какому из Ницше в этом деле верить
Мне жаль, что ты написал такой большой текст, но я не об этом... Я имею ввиду, что если исходить из наших знаний о мире, из всяких физических теорий о том, как вселенная работает, насколько реально то, что мир реально работает так или примерно так, как Ницше описывал и после смерти человека ждет повторение той же самой жизни. Например, твой ответ мог бы быть таким (это чтобы ты лучше понял что я имею ввиду): ''Ну, если мнение о том, что нашу вселенную ждет большой разрыв, в таких условиях вечное возвращение маловероятно, потому что вот это и вон то.''
То есть, мне хочется узнать, действительно ли физические законы так устроены, что вечное возвращение существует. Понятное дело, что точно ничего не известно, но мне хочется увидеть максимум из того, что мы можем сейчас увидеть благодаря науке и т.д. Например, есть мнение, что Ницше считал, что если пространство конечно и материя тоже конечна, конечно количество частиц, то в бесконечном времени комбинации частиц будут повторяться рано или поздно, ну и соответственно жизни людей будут повторяться. Мне интересно насколько такой вариант заслуживает доверия и т.д. Извини, я тупой и сонный еще, потому наверняка не очень понятно объясняю, но надеюсь мне удалось донести до тебя свой запрос
Хочу увидеть максимум вариантов того, как оно может быть
>Например, есть мнение, что Ницше считал, что если пространство конечно и материя тоже конечна, конечно количество частиц, то в бесконечном времени комбинации частиц будут повторяться рано или поздно, ну и соответственно жизни людей будут повторяться. Мне интересно насколько такой вариант заслуживает доверия и т.д.
На мой взгляд такая трактовка "вечного возвращения" нежизнеспособна. Постуляция что вот ты сейчас живешь, а потом через миллиард лет будешь жить точно так же, как сейчас, бессмысленна, там причинно-следственные связи должны быть соединены между разными итерациями. Ну и у Ницше не ты повторишься, а всё вообще повторится. Если всё будет абсолютно одинаково бесконечное количество раз, нет смысла говорить о предыдущих итерациях и будущих, это по сути просто одна обесконеченная итерация (если это не так, то то, как ты сейчас живешь, ты уже жил до этого бесконечное число раз, ты просто повторяешь что до этого делал. А после смерти ты в каком-то смысле тупо будешь смотреть кино про себя как ты живешь сейчас; и сейчас это тоже такое кино, потому что ты уже до этого жил. Но эти твои жизни-просмотры фильмов при этом связаны друг с другом во времени и пространстве, и короче это все к противоречивой хуйне приводит, ты можешь на прошлое влиять, или наоборот то что ты делал в прошлом определяет то что ты сделаешь завтра. Но в какой момент ты вообще "делаешь", а не просто "повторяешь"?).
>Я имею ввиду, что если исходить из наших знаний о мире
«почему оно так ощущается, в чем смысл этих моих ощущений, зачем они у меня?»
Прочь вёл я вас от этих басен, когда учил вас: «Воля есть созидательница» (der Wille ist ein Schaffender).
Почему надо говорить "воля к власти", а не например "творящая воля"?
Вообще воля которая Schaffender еще больше смахивает на мировую душу неоплатоников (которая занимается организацией и упорядочиванием мира, и творит чувственный космос и "руководит" им и "правит") она также очень похожа на волю Шопенгауэра, да и мегахуитку Гегеля и Спинозы, но главное отличие от Шопенгауэра – что она не "злая".
И в целом очень трудно читать именно Заратустру (а не черновики или другие произведения), не вспоминая про неоплатоников, со всеми этими темами про "вечность", "великий полдень", песнями опьянения и т.д., как будто воешь на луну с Проклом.
https://www.youtube.com/watch?v=rIQDh_yY6Cc
Почему надо говорить "воля к власти", а не например "творящая воля"?
Вообще воля которая Schaffender еще больше смахивает на мировую душу неоплатоников (которая занимается организацией и упорядочиванием мира, и творит чувственный космос и "руководит" им и "правит") она также очень похожа на волю Шопенгауэра, да и мегахуитку Гегеля и Спинозы, но главное отличие от Шопенгауэра – что она не "злая".
И в целом очень трудно читать именно Заратустру (а не черновики или другие произведения), не вспоминая про неоплатоников, со всеми этими темами про "вечность", "великий полдень", песнями опьянения и т.д., как будто воешь на луну с Проклом.
https://www.youtube.com/watch?v=rIQDh_yY6Cc
> и короче это все к противоречивой хуйне приводит, ты можешь на прошлое влиять, или наоборот то что ты делал в прошлом определяет то что ты сделаешь завтра. Но в какой момент ты вообще "делаешь", а не просто "повторяешь"?).
Почему? Если свободы воли нет, то наверное нет противоречий. Если все - один большой еба-механизм. Тогда ты не можешь влиять, оно само по себе повторяется и все. К тому же, может быть частицы движутся хаотично как-то, рандомно и ничего не повторяется в точности. То есть... Твоя жизнь может быть рано или поздно повторится, а может быть начало жизни будет таким же, а дальше она будет другой ну и так далее
>К тому же, может быть частицы движутся хаотично как-то, рандомно и ничего не повторяется в точности
По Ницше повторение одного и того же. Если не одного и того же, то полностью теряется задел про борьбу с нигилизмом (если в этой жизни мне чуть-чуть не хватило баллов на поступление в вышку, то я лучше помру и дождусь следующей, и так может быть с каждой неудачей. Тут не будет amor fati).
>Если свободы воли нет, то наверное нет противоречий. Если все - один большой еба-механизм.
События из итерации 3 должны будут влиять на события из итерации 2 (потому что в разных итерациях они одни и те же), т.е. события будущего будут влиять на прошлое. В целом не будет никакой разницы между тем, что это мир возникший триллион лет назад до текущего момента, или мир который возникнет через триллион лет в будущем, по сути это просто будет один мир. Не разные события бесконечно повторяющиеся (и вплетенные в причинно-следственную связь со всеми окружающими событиями, и событиями от возникновения мира до конца), а одно и то же событие.
Это потому, что по сути причинно-следственные связи между мирами должны быть оборваны. И это будут не связанные друг с другом миры, а один и тот же возникающий и пропадающий.
Потому что если не будут оборваны, это не будут по-настоящему одни и те же миры (в понятие "одно и то же" входят все связанные события, потому что сам же говоришь что все детерминировано, событие = его предпосылки).
А если "миры" не возникают и никуда не пропадают, то все равно будут какие-то циклы с началами и концами, чтобы были повторения.
Бля, короче, практически, для тебя по крайней мере не будет разницы между тем, реальные ли это циклы идущие друг за другом на одной временной шкале, или один цикл, как бы замыкающий в свое начало временную шкалу.
>Бля, короче, практически, для тебя по крайней мере не будет разницы между тем, реальные ли это циклы идущие друг за другом на одной временной шкале, или один цикл, как бы замыкающий в свое начало временную шкалу.
Да я как раз таки в забвение хочу, понимаешь. Хочу умереть и больше не ''просыпаться'' никогда. Я боюсь вечного возвращения
>Я боюсь вечного возвращения
Это уже в первой формулировке этой идеи Ницше не удивляет, и она как будто вроде и сделана как некий "тест", насколько ты живешь хорошо тварь ли дрожащая или юберменш
«Что, если бы днем или ночью подкрался к тебе в твое уединеннейшее одиночество некий демон и сказал бы тебе: "Эту жизнь, как ты ее теперь живешь и жил, должен будешь ты прожить еще раз и еще бесчисленное количество раз; и ничего в ней не будет нового, но каждая боль и каждое удовольствие, каждая мысль и каждый вздох и все несказанно малое и великое в твоей жизни должно будет наново вернуться к тебе, и все в том же порядке и в той же последовательности, – также и этот паук и этот лунный свет между деревьями, также и это вот мгновение и я сам. Вечные песочные часы бытия переворачиваются все снова и снова – и ты вместе с ними, песчинка из песка!" – Разве ты не бросился бы навзничь, скрежеща зубами и проклиная говорящего так демона? Или тебе довелось однажды пережить чудовищное мгновение, когда ты ответил бы ему: "Ты – бог, и никогда не слышал я ничего более божественного!" Овладей тобою эта мысль, она бы преобразила тебя и, возможно, стерла бы в порошок; вопрос, сопровождающий все и вся: "хочешь ли ты этого еще раз, и еще бесчисленное количество раз?" – величайшей тяжестью лег бы на твои поступки! Или насколько хорошо должен был бы ты относиться к самому себе и к жизни, чтобы не жаждать больше ничего, кроме этого последнего вечного удостоверения и скрепления печатью?»
Ну, я родился инвалидом и уже за почти тридцать лет так настрадался, но хватит на несколько жизней. Что бы я не сделал и как бы счастлив не был впредь, жизнь никогда не окупит себя в моем случае.
Окупить на самом деле может какое-нибудь произведение искусства, которые ты один раз увидел, или даже никогда не видел так примерно даже по Шопенгауэру
>настрадался
>как бы счастлив не был
Как будто ощущения тушки или всплески тех или иных нейромедиаторов в ней это архиважное что-то
Ну, я утилитарист и для меня только это и важно
Худшее сочетание, тебе остро нужна метанойя
Инвалид и утилитарист ты имеешь ввиду? Да я пробовал переоценку совершить и не раз, я еще психологией интересуюсь и толк в этом знаю, но у меня все равно не вышло. Да и к тому же я не могу просто отказаться от своих взглядов, типа, для меня они важны и я не могу променять их на какие-то более жизнеутверждающие исключительно ради своей выгоды. Это предательство какое-то
Анон, узнаю в тебе себя. Несколько лет был погружен в философию Ницше. Но при этом: психически больной. Мышление почти не работает, последние несоклько нет вообще пропало всё, что оставалось от креатива. Читать трудно + забываю ещё до того, как начну писать рецензию. После того, как попробовал работать я просто сгорел, но понял, что какая-то абулия была всегда, просто в разной степени. Физически болен и тело отказывает всё больше, нет сил (метеочувствительность), не могу наслаждаться едой (пищеварение не работает, и любой продукт питание вредит одному из органов), фапом (сосуды+сердце в никудышном состоянии), нельзя лежать днём. Социальная жизнь не задалась с детского сада, везде гоним, даже в среде себеподобных, и тем более наедине.
Философия Н. для здоровых, и принял свою ничтожность и ступил на муть пессемизма. Пессимизм не поражает в сердце, как Н., для меня это описание каких-то бытовых истин, сформулированное чувство. Может уже личностная деформация, меня всю жизнь везде называли "пессемистом"
Ницше-то и сам был психически больной. А под конец жизни вообще в дурку заехал.
Так он сам был, ну, пессимистом или около того. То есть, на словах он был за жизнеутверждение, но сам не хотел начинать жить снова и соглашался с утверждением о том, что жизнь - сплошное страдание
Ну, я тоже пытался взять на вооружение философию Ницше и вкатиться в жизнеутверждение, но во первых у меня эпилепсия, во вторых болезнь Крона, в третьих язвенный колит, уже не говорю о всяких мелких проблемах. Ну какое мне жизнеутверждение? Никакое, конечно же. Более того, я даже привык к своим болезням в значительной мере, то есть, когда они не обострены я чувствую себя нормально, к тому чтобы срать по три раза в день уже привык, но при этом жить все равно не хочется, поскольку как правило желание жить у большинства людей связано с возможностью путешествовать без каких-либо проблем, сношаться с женщинами, общаться, в конце концов усердно работать ради какой-то цели. Я же ничего из этого не могу, даже последнего. Просто сижу на работе, на которой ничего не делаю почти, прихожу домой, ем, играю в шахматы, только в шахматы, потому что даже от CS:GO пришлось отказаться, ибо игра довольно нервная и может привести к обострению некоторых проблем со здоровьем. Ну и что это за жизнь? Два удовольствия в жизни - еда и шахматы, хотя последние уже надоели. А, ну и говоря о еде, я конечно не могу позволить себе острое, сладкое и т.д, только здоровую пищу, даже овощи и фрукты не все можно. Я просто хочу выйти отсюда вон. Моя единственная надежда заключается в том, что после смерти меня ждет забвение вечное, никакого вечного возвращения, пожалуйста, блять. Меня вполне устроит вечное забвение, заснуть и никогда не проснуться.
Тебе просто нужно утешение и поддержка, а ты рану воротишь то через Ницше (который, по идее, - за интеллектуальную честность, даже если она приносит страдания, даже наоборот, - степень глубины страданий важна в этом деле), то через пессимизм (который делает мир ещё чернее).
Лучше ищи что-то более полезное в этом плане, чем то, что тебе вредит и делает хуже. А что там после - какая разница? Хочешь забыться - считай что будет забвение. Практически, по Ницше, - неважно ложь это или нет, если это ведет к росту твоей Macht.
А я и не укатываюсь в пессимизм. Я надеюсь на лучшее для себя и мира. Мой пессимизм только в том, что мне жить не хотелось бы, а так я не душу себя и не читаю уже Лиготти всяких. Я как раз таки пытаюсь вылезти и сделать себе нормальную жизнь более-менее, но как-то сложно это, делать вообще нечего, скука - главный враг
Вот бы какой-то добрый анон составил список книг из этой картинки.
> Так и подмывает спросить, не восходит ли его основная концепция "воли и представления", мысль о том, что освобождение от "воли" возможно единственно посредством "представления", к обобщению этого сексуального опыта. (Кстати говоря, во всех вопросах, касающихся шопенгауэровской философии, никогда не следует упускать из виду, что она принадлежит двадцатишестилетнему юноше, так что в ней имеет долю не только специфика самого Шопенгауэра, но и специфика этого жизненного возраста.)
Собственно всё, что нужно для истолкования Ницше (посредством методов Ницше). С учетом его танцев голышом.
Собственно всё, что нужно для истолкования Ницше (посредством методов Ницше). С учетом его танцев голышом.
>обобщению этого сексуального опыта
>посредством методов Ницше
Вообще никакого отношения к Ницше не имеет, во-первых потому что в целом "психологизм" Ницше преувеличен (видимо психологами, монографии которых по Ницше ты читал), во-вторых например пик
Ты точно понял что прочел и что написал? Физиологически влечение разделимо на три компоненты - тестостерон (секс), дофамин (влюбленность), окситоцин (любовь, привязанность), т.е. "сексуальный опыт" не сводится только к тому, что указано в твоём пикриле.
Ну и потом, сам Ницше тоже принадлежит к твоему пикрилу. Так-то, - и вообще.
>тестостерон (секс), дофамин (влюбленность), окситоцин (любовь, привязанность)
Ох уж эта биология для психологов...
>сам Ницше тоже принадлежит к твоему пикрилу
«Я люблю лес. В городах трудно жить: там слишком много похотливых людей.
Не лучше ли попасть в руки убийцы, чем в мечты похотливой женщины?
И посмотрите на этих мужчин: их глаза говорят — они не знают ничего лучшего на земле, как лежать с женщиной.
Грязь на дне их души; и горе, если у грязи их есть ещё дух!»
«Nietzsche's friend Paul Deussen claimed that "he was a man who had never touched a woman."»
Целомудрие не есть ли безумие? Но это безумие пришло к нам, а не мы к нему.
Мы предложили этому гостю приют и сердце: теперь он живёт у нас — пусть остаётся, сколько хочет!»
> ох уж эта физиология для ницшеедов...
Вообще, верить в написанного Ницше как в настоящего, - это особый вид шизы.
Сочувствую.
> лучше всего было бы в такой степени отделить художника от его творения, чтобы не принимать самого его столь же всерьез, как его творение. В конце концов он лишь предусловие своего творения, материнское лоно, почва, при случае удобрение и навоз, на котором, из которого оно и вырастает, - и, значит, в большинстве случаев нечто такое, что должно забыть, если только желают насладиться самим творением
Удваиваю
Смысл? Самая распоследняя книга из списка - считай, исповедь шизофреника.
Это не философия.
Ницще лжец, троль и девственник!
Нормиблядский лепет это не философия
Ницше это чисто европейская тема.
Именно для тех самых сугубо воспитанных, добродетельных и не способных в аморальное европейцев.
Не для русских и не для прочих ордо-подобных полудиких народов:
> «У злых людей нет песен». – Отчего же у русских есть песни?
Современные Ницше образованные европейцы настолько непробиваемы, что для того, чтобы заставить их задуматься о именно вне-моральном поведении потребовался целый философ.
Ну и по пути - это для всех тех, кто так или иначе похож для современных Ницше "последних людей". Недовольство модерном, короче.
>Современные Ницше образованные европейцы настолько непробиваемы, что для того, чтобы заставить их задуматься о именно вне-моральном поведении потребовался целый философ.
А нынешние европейцы имморальны? Или, может быть, арабы, семиты, американцы?
>добродетельных и не способных в аморальное европейцев
Лол
>https://ru.wikipedia.org/wiki/Треугольная_торговля
>рабство в США отменено когда Ницше было 20
>торговля людьми вплоть до современности, с целью трансплантации органов, детской проституции https://en.wikipedia.org/wiki/Trafficking_of_children#Prevalence According to anthropologist Samuel Pyeatt Menefee, in late 17th and 18th century Britain, parents in poverty "sold their children (actually, their children's services, but to all intents and purposes their persons as well)". Sale motivations were more economic than for wife sales and prices, drawing from limited data, "appear to have been fairly high". Many of the boys sold were climbing boys for chimney sweeps until they were no longer small enough. Prostitution was another reason for selling a child, usually a girl. One sale was of a niece; another was the sale by a man of the daughter of a woman domestic partner who also ran his business. Some children were stolen and then sold.
Ну и, кхм, Гитлер. Он был не сириец и не китаец, и пол Европы ему присягнувшие тоже
Конкретно голубоглазые светловолосые бестии, а не средиземноморские смуглые семитоподобные носатые греки и римляне:
>«Боже, избави нас от ярости норманнов»
>Рассказы про их жестокость бла-бла сам найдешь
Всякие готы, франки и лангобарды скорее всего мало "добродетельностью" от них отличались
Ты путаешь аморализм с имморализмом. В рейхе были поборники нравов, и это диктовалось на гос.уровне
>пол Европы ему присягнувшие тоже
Понятно. Хоть бы Нишце открыл прежде чем в тред заходить.
Ты настаиваешь на том, что Н. был оторванным от жизни хикканом и изучал жизнь по книжкам идеалистов?
Ницше в дестве насиловал отец-священнослужитель. Из-за этого Ницше разочаровался в людях когда вырос.
Хотя б постмодернисты
Американский обыватель постмодернист?
А, ну понятно. Ведь дефолтное состояние это антропофилия. Когда Анжела, выращенная в любви и достатке, с Тверской шопится в ЦУМе, она испытывает неимоверную любовь к людям. К полному человеку, который преграждает ей путь, она терпеливо, подаёт денбги отребью, которое просит милостыню, да?
По-моему разочарование в людях это базовое состояние любого современного человека
Ты не всекаешь потому что с рождения либерал, у которого политтеория основывается на том, что жизнь - это первейшая ценность. Короче для тебя мораль = гуманизм, и ты думаешь будто твоё современное понимание человека применимо к другим эпохам но это не так.
Я не писал о антигуманизме, я писал о морали и о вне-моральном поведении. Буквально (Борджиа и Алкивиад - лучшие примеры у Ницше) - продавливание собственных интересов, вместо подчинения моральному кодексу (а ему тяжело не подчиниться в силу давления окружающих, да даже среды обитания).
На примере фашистов или работорговцев это значит либо отказ от фашизма или работорговли, или временное следование им - ради тщеславия, корыстолюбия или властолюбия (даже если эти вези надевают ширму "любви к людям" и "победы над злом").
Модерн прошел следовательно постмодернист хотя бы.
А вообще уже метамодерн наступил как никак. Или даже и он - устарел.
Чтобы жить (воля к жизни) необходимо иметь достаточно Macht (воля к могуществу).
Це - глубинная Истина.
Це - глубинная Истина.
Тогда воля к мощи теряет смысл
... "Гордо умереть, если уже больше нет возможности гордо жить. Смерть, выбранная добровольно, смерть вовремя, светлая и радостная, принимаемая среди детей и свидетелей: так что ещё возможно настоящее прощание, когда тот , кто прощается, ещё здесь, с нами , а равным образом действительная оценка достигнутого и того, чего желал, подведение итога жизни — всё это в противовес той жалкой и ужасающей комедии, которую делало из смертного часа христианство. Никогда не следует забывать христианству того, что оно злоупотребляло слабостью умирающего для насилования совести, а обстоятельствами самой смерти — для оценки человека и его прошлого! — Здесь следует, наперекор всем трусостям предрассудка, прежде всего восстановить правильную, т. е. физиологическую оценку так называемой естественной смерти, — которая в конечном счёте также является всего лишь «неестественной», самоубийством. Человек погибает не от чего иного, как от самого себя. Только это — смерть, наступающая в презреннейших условиях, несвободная смерть, несвоевременная смерть, смерть труса. Из любви к жизни следовало бы желать иной смерти, — свободной, сознательной, без случайности, без неожиданности...
Не вижу противоречия в приведенном афоризме. Когда Macht стало недостаточно - жизнь перестала быть жизнью и стала банальным выживанием/проживанием-до-смерти.
И то - весь этот текст - это перспектива самого Ницше, т.е. у рассматриваемых людей она может быть совершенно другой (т.е. другим будет и их "достаточно Macht").
Вот бы волю к воле...
Абулия съела?
> Все великие вещи гибнут сами по себе, через некий акт самоупразднения: так требует этого закон жизни, закон необходимого "самопреодоления", присущий самой сущности жизни, - клич "patere legem, quam ipse tulisti" в конце концов обращается всегда и на самого законодателя. Так именно и погибло христианство в качестве догмы - от собственной своей морали; так именно должно теперь погибнуть и христианство в качестве морали - мы стоим на пороге этого события. Цепь выводов, сделанных христианской правдивостью, упирается напоследок в ее сильнейший вывод, в ее вывод против самой себя: но это случится, когда она поставит вопрос: "что означает всякая воля к истине?"... И здесь я вновь касаюсь моей проблемы, нашей проблемы, мои неведомые друзья ( - ибо я не знаю покуда ни одного друга): в чем был бы смысл всего нашего существования, как не в том, чтобы эта воля к истине осознала себя в нас как проблему?.. В этом вот самоосознании воли к истине таится отныне - без всякого сомнения - погибель морали: великая драма в ста актах, зарезервированная на ближайшие два века Европы, ужаснейшая, сомнительнейшая и, возможно, наиболее чреватая надеждами из всех драм...
К слову о свободных умах, скептиках и прочих "интеллектуально чистоплотных":
> Эти нынешние отрицатели и непричастники, эти безуклончивые ревнители только и только интеллектуальной опрятности, эти черствые, строгие, воздержанные, героические умы, составляющие честь нашей эпохи, все эти водянистого цвета атеисты, антихристы, имморалисты, нигилисты, эти скептики, эфектики, чахоточники духа (чахоточны в каком-то смысле все они без исключения), эти последние идеалисты познания, в которых только и обитает нынче воплощенная интеллектуальная совесть, - они и впрямь мнят себя как нельзя отторгнутыми от аскетического идеала, эти "свободные, весьма свободные умы"; и все же да разглашу я им тайну, которую сами они не в силах заприметить - настолько впритык стоят они к самим себе: этот идеал как раз и является одновременно и их идеалом, сами они и представляют его нынче, и, возможно, никто больше, сами они и предстают одухотвореннейшим его вырождением, наиболее пробивным отрядом его воителей и лазутчиков, его коварнейшей, чувствительнейшей, неуловимейшей формой обольщения - если я в чем-то являюсь разгадчиком загадок, то я хочу быть им в этом туре!.. Они еще далеко не свободные умы: ибо они верят еще в истину...
> Сомневаюсь, больше того, знаю, что все обстоит иначе - этим безуклончивым ревнителям одного, этим так называемым "свободным умам" ничто не чуждо в такой степени, как свобода и раскованность в упомянутом смысле; ни в каком отношении они не связаны крепче: их крепость и безуклончивость, как ни у кого другого, покоится именно на вере в истину. Все это я знаю, должно быть, со слишком близкого расстояния: эту достопочтенную философскую воздержанность, к каковой обязывает такая вера, этот стоицизм интеллекта, который напоследок столь же строго возбраняет себе говорить Нет, как и говорить Да, эту волю к топтанию на месте перед всем фактическим, перед factum brutum, этот фатализм "petits faits" (ce petit faitalisme, как я его называю), в котором французская наука тщится снискать себе нынче своего рода моральное преимущество перед немецкой, это отречение от интерпретации вообще (от насилия, подтасовок, сокращений, пропусков, набивания чучел, измышлении, подделок и что бы еще ни принадлежало к сущности всяческого интерпретирования) - все это, по большому счету, с таким же успехом выражает аскетизм добродетели, как и любого рода отрицание чувственности (здесь, в сущности, дан один лишь модус такого отрицания). Но то, что принуждает к нему, та безуклончивая воля к истине, и есть собственно вера в аскетический идеал, хотя бы и под видом своего бессознательного императива, не следует питать на сей счет никаких иллюзий, - вера в метафизическую ценность, самоценность истины, как она единственно засвидетельствована и удостоверена этим идеалом (им держится она и с ним падает). Строго рассуждая, не существует никакой "беспредпосылочной" науки, самая мысль о таковой представляется немыслимой, паралогичной: нужно всегда заведомо иметь в наличии некую философию, некую "веру", дабы предначертать из нее науке направление, смысл, границу, метод, право на существование. (Кто толкует это в обратном смысле, кому, скажем, взбредет в голову поставить философию "на строго научную почву", тому придется сперва поставить на голову не только философию, но и саму истину: досаднейшее нарушение норм приличия по отношению к двум столь респектабельным дамам!) Да, никакого сомнения, - и сим я предоставляю слово моей "Веселой науке", ср. ее пятую книгу (II 208) [I 664 cл.] - "правдивый человек, в том отважном и последнем смысле слова, каким предполагает его вера в науку, утверждает тем самым некий иной мир, нежели мир жизни, природы и истории; и коль скоро он утверждает этот "иной мир", как? не должен ли он тем самым отрицать его антипод, этот мир - наш мир?.. Наша вера в науку покоится все еще на метафизической вере - и даже мы, познающие нынче, мы, безбожники и антиметафизики, берем наш огонь все еще из того пожара, который разожгла тысячелетняя вера, та христианская вера, которая была также верою Платона, - вера в то, что Бог есть истина, что истина божественна... А что, если именно это становится все более и более сомнительным, если ничто уже не оказывается божественным, разве что заблуждением, слепотою, ложью, - если сам Бог оказывается продолжительнейшей нашей ложью?" - На этом месте впору остановиться и погрузиться в размышления. Сама наука нуждается отныне в оправдании (чем вовсе еще не сказано, что таковое для нее имеется). Взгляните в этой связи на древнейшие и новейшие философии: всем им недостает сознания того, в какой мере сама воля к истине нуждается еще в оправдании; пробел этот очевиден в каждой философии - отчего он? Оттого, что над всей философией господствовал до сих пор аскетический идеал; оттого, что истина полагалась как сущее, как Бог, как сама верховная инстанция: оттого, что истина и не смела быть проблемой. Понимают ли это "не смела"? - С того самого мгновения, когда отрицается вера в Бога аскетического идеала, наличной оказывается и некая новая проблема: проблема ценности истины. - Воля к истине нуждается в критике - определим этим нашу собственную задачу, - ценность истины должна быть однажды экспериментально поставлена под вопрос... (Кому сказанное покажется слишком кратким, тому позволительно будет посоветовать перечитать тот отрывок "Веселой науки", который озаглавлен: "В какой мере и мы еще набожны" (II 206 сл.) [I 663 - 665], а лучше всего всю пятую книгу названного произведения и еще предисловие к "Утренней заре".)
> Эти нынешние отрицатели и непричастники, эти безуклончивые ревнители только и только интеллектуальной опрятности, эти черствые, строгие, воздержанные, героические умы, составляющие честь нашей эпохи, все эти водянистого цвета атеисты, антихристы, имморалисты, нигилисты, эти скептики, эфектики, чахоточники духа (чахоточны в каком-то смысле все они без исключения), эти последние идеалисты познания, в которых только и обитает нынче воплощенная интеллектуальная совесть, - они и впрямь мнят себя как нельзя отторгнутыми от аскетического идеала, эти "свободные, весьма свободные умы"; и все же да разглашу я им тайну, которую сами они не в силах заприметить - настолько впритык стоят они к самим себе: этот идеал как раз и является одновременно и их идеалом, сами они и представляют его нынче, и, возможно, никто больше, сами они и предстают одухотвореннейшим его вырождением, наиболее пробивным отрядом его воителей и лазутчиков, его коварнейшей, чувствительнейшей, неуловимейшей формой обольщения - если я в чем-то являюсь разгадчиком загадок, то я хочу быть им в этом туре!.. Они еще далеко не свободные умы: ибо они верят еще в истину...
> Сомневаюсь, больше того, знаю, что все обстоит иначе - этим безуклончивым ревнителям одного, этим так называемым "свободным умам" ничто не чуждо в такой степени, как свобода и раскованность в упомянутом смысле; ни в каком отношении они не связаны крепче: их крепость и безуклончивость, как ни у кого другого, покоится именно на вере в истину. Все это я знаю, должно быть, со слишком близкого расстояния: эту достопочтенную философскую воздержанность, к каковой обязывает такая вера, этот стоицизм интеллекта, который напоследок столь же строго возбраняет себе говорить Нет, как и говорить Да, эту волю к топтанию на месте перед всем фактическим, перед factum brutum, этот фатализм "petits faits" (ce petit faitalisme, как я его называю), в котором французская наука тщится снискать себе нынче своего рода моральное преимущество перед немецкой, это отречение от интерпретации вообще (от насилия, подтасовок, сокращений, пропусков, набивания чучел, измышлении, подделок и что бы еще ни принадлежало к сущности всяческого интерпретирования) - все это, по большому счету, с таким же успехом выражает аскетизм добродетели, как и любого рода отрицание чувственности (здесь, в сущности, дан один лишь модус такого отрицания). Но то, что принуждает к нему, та безуклончивая воля к истине, и есть собственно вера в аскетический идеал, хотя бы и под видом своего бессознательного императива, не следует питать на сей счет никаких иллюзий, - вера в метафизическую ценность, самоценность истины, как она единственно засвидетельствована и удостоверена этим идеалом (им держится она и с ним падает). Строго рассуждая, не существует никакой "беспредпосылочной" науки, самая мысль о таковой представляется немыслимой, паралогичной: нужно всегда заведомо иметь в наличии некую философию, некую "веру", дабы предначертать из нее науке направление, смысл, границу, метод, право на существование. (Кто толкует это в обратном смысле, кому, скажем, взбредет в голову поставить философию "на строго научную почву", тому придется сперва поставить на голову не только философию, но и саму истину: досаднейшее нарушение норм приличия по отношению к двум столь респектабельным дамам!) Да, никакого сомнения, - и сим я предоставляю слово моей "Веселой науке", ср. ее пятую книгу (II 208) [I 664 cл.] - "правдивый человек, в том отважном и последнем смысле слова, каким предполагает его вера в науку, утверждает тем самым некий иной мир, нежели мир жизни, природы и истории; и коль скоро он утверждает этот "иной мир", как? не должен ли он тем самым отрицать его антипод, этот мир - наш мир?.. Наша вера в науку покоится все еще на метафизической вере - и даже мы, познающие нынче, мы, безбожники и антиметафизики, берем наш огонь все еще из того пожара, который разожгла тысячелетняя вера, та христианская вера, которая была также верою Платона, - вера в то, что Бог есть истина, что истина божественна... А что, если именно это становится все более и более сомнительным, если ничто уже не оказывается божественным, разве что заблуждением, слепотою, ложью, - если сам Бог оказывается продолжительнейшей нашей ложью?" - На этом месте впору остановиться и погрузиться в размышления. Сама наука нуждается отныне в оправдании (чем вовсе еще не сказано, что таковое для нее имеется). Взгляните в этой связи на древнейшие и новейшие философии: всем им недостает сознания того, в какой мере сама воля к истине нуждается еще в оправдании; пробел этот очевиден в каждой философии - отчего он? Оттого, что над всей философией господствовал до сих пор аскетический идеал; оттого, что истина полагалась как сущее, как Бог, как сама верховная инстанция: оттого, что истина и не смела быть проблемой. Понимают ли это "не смела"? - С того самого мгновения, когда отрицается вера в Бога аскетического идеала, наличной оказывается и некая новая проблема: проблема ценности истины. - Воля к истине нуждается в критике - определим этим нашу собственную задачу, - ценность истины должна быть однажды экспериментально поставлена под вопрос... (Кому сказанное покажется слишком кратким, тому позволительно будет посоветовать перечитать тот отрывок "Веселой науки", который озаглавлен: "В какой мере и мы еще набожны" (II 206 сл.) [I 663 - 665], а лучше всего всю пятую книгу названного произведения и еще предисловие к "Утренней заре".)
Прав как всегда. Вот айти, вёрстка и CG самоупраздняется на глазах, и по мере акселерации упразднение стремится к сингулярному; покуда не останется последнего, единого - сингулярной машины Киберии.
Интересно Эвола разнёс науковеров первой половины XX в "Оседлать тигра", глава 19
Пикрелейтеды - это шиза в духе Рыбникова и Катющика, рыбниковщина.
> сингулярной машины Киберии.
Лунарной логомашины Кибелии.
Дионис это Шопенгауэр ("мир как воля") с перспективы Ницше. Все правильно понял?
Нет, Дионис это Дионис, Шопенгауэр это Шопенгауэр. Если я правильно понял, дионисийская метафизика это множество, субстанция "здесь и сейчас". Шопенгауэр скорее проповедовал уединённый, отстранённый-осмысленный путь и даже аскетизм, я не вижу у него дионисийского логоса. С терминологией метафизических кубиков можно играться сколько угодно, а зачем?
"Вечное возвращение" это просто глупая и ошибочная метафизическая идея, самая раздутая, пафосная и переоценённая мысль Ницше
Вечное возвращение это центральная мысль Ницше (инверсия нигилизма, и суть концепции Диониса).
Без Диониса смысла в философии Ницше нет, Заратустра это проходной персонаж.
Смысл не в эпистемологическом (вечное возвращение - это развал аристотелевской логики), а в эстетическом (избавление от отвращения к жизни и последующий amor fati).
> метафизическая идея
> якобы Дионис это Бог
Нет. Дионис - это символ вечного возвращения, amor fati и безусловного принятия жизни во всех ее без исключения проявлениях, - следовательно, принципиальном отсутствии возможности инобытия вроде "мира эйдосов" (т.к. отсутствует отвращение к жизни).
https://fil.wikireading.ru/50876
Увидел фабулу всей своей жизни, пиздец. И описание отношений точь-в-точь.
Ариадна думать забыла о Тесее, это даже уже не дурное воспоминание. Тесею не вернуться — никогда. Вечное возвращение деятельно и жизнеутверждающе; это союз Диониса и Ариадны. Вот почему Ницше сравнивает его не только с круглым ушком, но и с супружеским кольцом.
Когда уже создадут машину для уничтожения таких как я
Увидел фабулу всей своей жизни, пиздец. И описание отношений точь-в-точь.
Ариадна думать забыла о Тесее, это даже уже не дурное воспоминание. Тесею не вернуться — никогда. Вечное возвращение деятельно и жизнеутверждающе; это союз Диониса и Ариадны. Вот почему Ницше сравнивает его не только с круглым ушком, но и с супружеским кольцом.
Когда уже создадут машину для уничтожения таких как я
Так Тесей ("высший человек") кинул Ариадну как последняя мразь (несмотря на то что он "высший человек", т.е. высокоморальный, "добрый европеец").
>высокоморальный, "добрый европеец"
это чушь
>Буквально (Борджиа и Алкивиад - лучшие примеры у Ницше) - продавливание собственных интересов, вместо подчинения моральному кодекс
Это европейцы (буквально Борджиа и Алкивиад - лучшие примеры у Ницше - европейцы). Средний европеец это индивидуалист-подлец, делец или воен-узколобый викенг (он же наемник-гот). Даже евреи в своем "торгашестве" не такие подлые на самом деле вообще не подлые, прекрасный народ евреи. Читаю пророков Ветхого Завета щас и вижу, что это с Новым Заветом несравнимо, как Гомер и газета, потому что помнят о своей общине и ее традициях, у него есть корни. А у европейцев (те люди которые частично заселили географическую Европу после греков и римлян) нет никаких традиций, только заимствованный плохо прижившийся еврейский миф и "национальный" (19 века) фольклор, сказки на ночь.
У всех народов есть какая-то культура, какое-то понимание зачем лично ты существуешь и какое у тебя место в мире, и только европеец это новая стадия развития Homo Sapiens (развития вниз)
Европеец преодолел традицию. Теперь ему нужно преодолеть ничто.
Дискурс биологизма начинается и заканчивается вечным возвращением к биологизаторству.
Развития этого дискурса нет и не будет.
Посему... к новым словарям!
Это откуда?
Очень скоро преодолеет, как неандертальцы и хомо флоренсис и хетты и гунны и т.д.
Сверхчеловек это анти злодей. СВЕРХЧЕЛОВЕК ЭТО ГЕРОЙ ДОБЛЕСТИ ЧЕСТИ ДОБРА, ЕМУ НЕ ХВАТАЛО РЕАЛИЗМА ЧЕРНОГО ЛЕБЕДЯ. НИЦШЕ НАПИСАЛ ПРО ЭТО. Например Персей это сверхчеловек, персонажи КАК ГРАФ МОНТЕКРИСТО, СМОК БЕЛЛЬЮ БЛИЗКИ К СВЕРХЧЕЛОВЕКУ, ИДЕАЛ САМУРАЯ ЭТО ИДЕАЛ СВЕРХЧЕЛОВЕКА.
УБИЙЦА ПОДОНКОВ И ЗЛОДЕЕВ ВЕЛИКИЙ ВОИН И ФИЛОСОФ ЭТО СВЕРХЧЕЛОВЕК ЭТО ИДЕАЛ ПЛАТОНА ИЛИ АРИСТОТЕЛЯ ИЛИ ЛЕРМОНТОВА. ПЕЧОРИН НЕ ПРОСТО ВОИН ОН ЕЩЕ ОЧЕНЬ ТАЛАНТЛИВАЯ ФИЛОСОФСКАЯ АРТИСТСКАЯ ЛИЧНОСТЬ. НАПРИМЕР ГЕРКУЛЕС ЭТО СВЕРХЧЕЛОВЕК.
КОНЕЧНО ЖИВЯ В ТАКОМ ПОДЛОМ МИРЕ ТАКАЯ ВЕЛИКАЯ ЛИЧНОСТЬ МОЖЕТ ПРИОБРЕСТИ ОТТЕНКИ АНТИГЕРОЯ, НО ЭТО МАКСИМУМ АНТИГЕРОЙ. УБИЙЦА КОРОЛЕЙ ЗЛОДЕЕВ РОТБАРТОВ. К ТОМУ ЖЕ СТАДО ЛИЧНОСТЬ ВСЕГДА ХОЧЕТ ЗАДУШИТЬ ИЛИ ИЗНИЧТОЖИТЬ ЕСЛИ К НИМ ХОРОШО. ХОТЕЛ СДЕЛАТЬ УТОПИЮ СДЕЛАТЬ БОГАТЫМИ ЗНАЧИТ ТЫ ДУРАК ИЛИ ОДИН ИЗ НИХ А ОНИ РАБЫ ОНИ НЕ МОГУТ ТЫ ДА И ТОЛЬКО ИЗ ЗА ЭТОГО ОНИ ЗАХОТЯТ ТЕБЯ УБИТЬ.
ПРИЧЕМ ОНИ ОБОЖАЮТ СОЦИАЛЬНУЮ СТРУКТУРУ РАБСКУЮ ИЕРАРХИЮ И ЧТОБЫ ВСЕ БЫЛИ РАВНЫ А ТОТ КТО ТАЛАНТ ИМЕЕТ ЧТОБЫ ОН СДОХ.
ПОТОМУ ЧТО ОНИ ВСЕГДА ОСТАНУТСЯ В ПЕЩЕРЕ И ХОТЯТ ЧТОБЫ ВЕСЬ МИР БЫЛ ПЕЩЕРОЙ. ПЛАТОН МИФ О ПЕЩЕРЕ. НО МАКИАВЕЛЛИ ВСЕ РАВНО ГОВОРИЛ ЛЮДИ ПРЕЗРЕННЫ ИХ НАДО ПОМЕНЯТЬ В ЛУЧШУЮ СТОРОНУ ГОСУДАРЬ ДОЛЖЕН ПРАВИТЬ ДЛЯ ЛЮДЕЙ. ЭТО ПРЯМЫЕ СЛОВА ТРАКТАТА IL PRINCIPE.
ЦАРЬ ИЛИ КОРОЛЬ ВСЕГДА БЫЛ СИМВОЛОМ ПРОСТОЛЮДИНСКОГО РАБСТВА ПОЭТОМУ УМИРОТВОРЯЛ ИХ ДАВАЛ ЕМУ СМЫСЛ.
К ТОМУ ЖЕ БОГАТ С РОЖДЕНИЯ РОДИЛСЯ ТАКИМ НЕ СТАЛ! НЕ РАЗВИЛСЯ ЗАМЕТИМ! А ЛИЧНОСТЬ КОТОРАЯ РАЗВИЛАСЬ ОНИ ЕЕ ОЧЕНЬ СИЛЬНО ЗА ЭТО НЕНАВИДЯТ. ЗАВИСТЬ.
ХРИСТИАНСТВО ВНУШАЛО СЛАБОСТЬ И ПРОИГРЫШ В СВОЕЙ ПРОПАГАНДЕ БЫЛА ВРЕДНА СИЛАЧУ ИЛИ ГЕНИЮ ПО ЭТОМУ ТАК СИЛЬНО НРАВИЛОСЬ ПРОСТОМУ ЧЕЛОВЕКУ. ПРОСТОЛЮДИНУ. ПОЭТОМУ ВОЛКОЛАК ПРОСТОЛЮДИНА ТОЖЕ ХОЧЕТ ПОРВАТЬ И ЕГО СТАДО ИЛИ НЕ СЧИТАЕТСЯ СО СТАДОМ. ОН ВЫБРАЛ НЕ БЫТЬ САМЫМ БОГАТЫМ А ЧТОБЫ СОСЕД БЫЛ СЛЕПОЙ И СКАЗАЛ ВЫКОЛИ МНЕ ГЛАЗ ЭТО ПРО ПРОСТОЛЮДИНА. ЛЕВ ТОЛСТОЙ СКАЗКИ ДЛЯ ДЕТЕЙ. ЗАВИСТЬ. THE GREAT CONSTRAINED BY THE SMALL.
ТАК ВОТ ЭТО ИЗЛЮБЛЕННАЯ ТЕМА НИКИТЫ ГНИДЫ ИЗ УТОМЛЕННОГО СОЛНЦА. ТАК ПО АГЛИЦКИ. ХОЧУ ПОЩУПАТЬ МОРДУ.
КОГДА РАБЫ ФАШИЗМА ИЛИ КОММУНИЗМА ВЫБИРАЮТ СЕБЕ ЛИДЕРА ОН ВСЕГДА КОРОТЫШКА УБЛЮДОК ТУПОЙ ЧВАНЛИВЫЙ УРОД ЭТО ОЛИЦИТВОРЕНИЕ ИХ ЗАВИСТИ ПОДЛОСТИ ИХ ЖЕЛАНИЯ РАЗРУШИТЬ МИРОЗДАНИЕ ПРОКРИЧАТЬ МОИ ЦЕПИ БУДУТ ПРАВИТЬ МИРОМ.
ТАК ГОВОРИЛ ИТАЛЬЯНЕЦ С КОММУНИСТАМИ ГИТЛЕР СКАЗАЛ ЧТО ОН ЕГО ЕДИНСТВЕННЫЙ НАСТОЯЩИЙ АРИЕЦ И ПОДАРИЛ НАГРОДНОЙ ПИСТОЛЕТ. EAGLE NEVER CRIES.
ПОТОМ ИТАЛЬЯНЕЦ БЫЛ ВЫСОКИЙ УГНАЛ САМОЛЕТ И ПОПАЛ В ТИБЕТ.
IVAN NEVER UNDERSTOOD THAT. ТЫ ПОЙМИ ОНА БЫЛА БЛЯДЬ ЗАЗВОНИЛИ БУДИЛЬНИКИ СЫГРАЛ БЫ ДЕНИРО ПОМОЛОЖЕ ВСЕ БУДИЛЬНИКИ КРИЧАЛИ IVAN NEVER UNDERSTOOD THAT ПОТОМ ВЗОРВАЛИСЬ. А ОН БЫЛ ШПИОНОМ СОВДЕПИИ ДУМАЛ ЧТО ПО СЕРЬЕЗНОМУ А ОНИ НА НЕМ ТЕСТИРОВАЛИ ГЛУПОТУ АМЕРИКАНЦЕВ. ОН ЗАСТАЛ ЕЕ В БИБЛИОТЕКЕ ОНА ТРАХАЛАСЬ В ЗАД.
HE WAS BORN AFTER THOSE DIRTY WAR ОН ВЫРОС ПОСЛЕ ТОЙ ГРЯЗНОЙ ВОЙНЫ БЫЛ СИРОТОЙ. УШЕЛ ОТ СОВДЕПОВСКОЙ МРАЗИ ПРОЧИТАЛ ФИЛОСОФИЮ ДОСТОЕВСКОГО ТОЛСТОГО ОТРЕЗАЛ СЕБЕ ЯЗЫК ИЗУРОДОВАЛ ЛИЦО И СОЗДАЛ АВТОКАТОСТРОФУ. В ДРУГОМ ШТАТЕ. ЕГО ПРИНЯЛИ ЗА АМЕРИКАНЦА СДЕЛАЛИ ПЛАСТИЧЕСКУЮ ОПЕРАЦИЮ.
И В КАЖДОЙ РУБРИКЕ БУДЕТ КОТ КОТОРЫЙ БУДЕТ ПРИКУРИВАТЬ И РАЗВАРАЧИВАЯСЬ СМОТРЕТЬ НА ПРИКУРИВАЮЩУЮ КРЫСУ В СТИЛЕ MEN OF HONOUR DE NIRO И КРЫСА БУДЕТ ПОСАСЫВАТЬ СИГАРЕТУ ТИПА ТОГО ОНА ВСЕГДА БЫЛА У МЕНЯ ЗАЖЖЕНА.
PERSEUS UNCHAINED ADIK КРИЧАЩИЙ ЗИГ ХАЙ В СТИЛЕ МЕТРО ГОЛДЕН МАЙЕР. ЭТО ФИЛЬМ ПРО НАЦИСТКУЮ ПЛАНЕТУ. ЛИЛИПУТОВ КОТОРЫХ СЪЕЛИ ВО ВРЕМЯ ИЗБИТИЯ ЕВРЕЕВ И ПРАЗДНЕСТВА И ЛУЧШЕГО ОХОТНИКА НЕМЦА КОТОРЫЙ ОХОТИТСЯ ЗА АМЕРИКАНЦЕМ НА МАРСЕ. 2000 ГОД SPACE ODISSEY.
НЕМЕЦ ГОВОРИТ ПЛАМЯ СВОБОДЫ ЭТО ПРО ТЕБЯ ДУША ПИОНЕРА БЫЛА ВЫШЕ ЧЕМ ВСЕ ЗОЛОТО МИРА. ТЫ БЫЛ ГЕРОЕМ ДЖЕКА ЛОНДОНА. НАСТОЯЩИМ АМЕРИКАНЦЕМ НО ТЕБЯ ТАМ ТОЖЕ ДИСКРИМИНИРОВАЛИ И НЕНАВИДЕЛИ ЗА ТО ЧТО ТЫ ЛУЧШИЙ.
РАЙХ ИСПРАВИЛ ЭТО. ПОЭТОМУ Я ТЕБЯ УБЬЮ.
Я НЕ ХОЧУ КАНАДЦЕВ ИЛИ АНГЛИЧАН ОНИ НЕ ДЕРУТСЯ МНЕ НУЖНЫ АМЕРИКАНЦЫ.
В КОНЦЕ ПОБЕЖДАЕТ АМЕРИКАНЕЦ.
НО ЕСТЬ ОДИН МОМЕНТ ОН ПЕРЕДЕЛАЛ СВЕРХЯДЕРНУЮ БОМБУ ТОЛЬКО НА ЛЮДЕЙ И ОН СМОТРИТ НА НАЦИСТКУЮ ПЛАНЕТУ ЗЕМЛЯ ПРЕЖДЕ ЧЕМ ЕЕ СКИНУТЬ И ВСПОМИНАЕТ ПЕЩЕРУ И ТО КАК С НИМ РАЗГОВАРИВАЛИ ЕГО СОРОДИЧИ. И СОМНЕВАЕТСЯ СКИНУТЬ БОМБУ ИЛИ НЕТ.
НО ЕСТЬ ОДИН МОМЕНТ ОН СОМНЕВАЕТСЯ СКИНУТЬ БОМБУ ИЛИ НЕТ. ЧЕЛОВЕК ЭТО МРАЗЬ. РАДИКАЛЬНЫЙ АНАРХИЗМ АФИНЫ СИЛЬНЕЕ. КУСОК МЯСА ДЖЕК ЛОНДОН.
ВЫРВИ КУСОК МЯСА ИЗ ЕГО ШЕИ.
ОН ВСЕ ТАКИ СКИДЫВАЕТ БОМБУ. ЕЕ СОЗДАЛ ИНДИЕЦ ОН БЫЛ ЕГО УЧЕНИКОМ И УЛУЧШИЛ.
У НЕГО ЗВЕЗДОЛЕТ И ФИЛЬМ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ МУЗЫКОЙ И ТИТРОМ 2001 SPACE ODYSSEY.
КОСОЙ большими буквами В НАЧАЛЕ ФИЛЬМА ЧТОБЫ НЕ СТЕРЛИ ЕБЛИВАЯ ГНОЙНАЯ СОВДЕПОВСКАЯ МРАЗЬ ПРО БЕЛУЮ АРМИЮ И СРОВ И ЧТОБЫ ВСЕ БАРАНЫ ВИДЕЛИ КАЖДЫЙ НОВЫЙ ГОД.
УБИЙЦА ПОДОНКОВ И ЗЛОДЕЕВ ВЕЛИКИЙ ВОИН И ФИЛОСОФ ЭТО СВЕРХЧЕЛОВЕК ЭТО ИДЕАЛ ПЛАТОНА ИЛИ АРИСТОТЕЛЯ ИЛИ ЛЕРМОНТОВА. ПЕЧОРИН НЕ ПРОСТО ВОИН ОН ЕЩЕ ОЧЕНЬ ТАЛАНТЛИВАЯ ФИЛОСОФСКАЯ АРТИСТСКАЯ ЛИЧНОСТЬ. НАПРИМЕР ГЕРКУЛЕС ЭТО СВЕРХЧЕЛОВЕК.
КОНЕЧНО ЖИВЯ В ТАКОМ ПОДЛОМ МИРЕ ТАКАЯ ВЕЛИКАЯ ЛИЧНОСТЬ МОЖЕТ ПРИОБРЕСТИ ОТТЕНКИ АНТИГЕРОЯ, НО ЭТО МАКСИМУМ АНТИГЕРОЙ. УБИЙЦА КОРОЛЕЙ ЗЛОДЕЕВ РОТБАРТОВ. К ТОМУ ЖЕ СТАДО ЛИЧНОСТЬ ВСЕГДА ХОЧЕТ ЗАДУШИТЬ ИЛИ ИЗНИЧТОЖИТЬ ЕСЛИ К НИМ ХОРОШО. ХОТЕЛ СДЕЛАТЬ УТОПИЮ СДЕЛАТЬ БОГАТЫМИ ЗНАЧИТ ТЫ ДУРАК ИЛИ ОДИН ИЗ НИХ А ОНИ РАБЫ ОНИ НЕ МОГУТ ТЫ ДА И ТОЛЬКО ИЗ ЗА ЭТОГО ОНИ ЗАХОТЯТ ТЕБЯ УБИТЬ.
ПРИЧЕМ ОНИ ОБОЖАЮТ СОЦИАЛЬНУЮ СТРУКТУРУ РАБСКУЮ ИЕРАРХИЮ И ЧТОБЫ ВСЕ БЫЛИ РАВНЫ А ТОТ КТО ТАЛАНТ ИМЕЕТ ЧТОБЫ ОН СДОХ.
ПОТОМУ ЧТО ОНИ ВСЕГДА ОСТАНУТСЯ В ПЕЩЕРЕ И ХОТЯТ ЧТОБЫ ВЕСЬ МИР БЫЛ ПЕЩЕРОЙ. ПЛАТОН МИФ О ПЕЩЕРЕ. НО МАКИАВЕЛЛИ ВСЕ РАВНО ГОВОРИЛ ЛЮДИ ПРЕЗРЕННЫ ИХ НАДО ПОМЕНЯТЬ В ЛУЧШУЮ СТОРОНУ ГОСУДАРЬ ДОЛЖЕН ПРАВИТЬ ДЛЯ ЛЮДЕЙ. ЭТО ПРЯМЫЕ СЛОВА ТРАКТАТА IL PRINCIPE.
ЦАРЬ ИЛИ КОРОЛЬ ВСЕГДА БЫЛ СИМВОЛОМ ПРОСТОЛЮДИНСКОГО РАБСТВА ПОЭТОМУ УМИРОТВОРЯЛ ИХ ДАВАЛ ЕМУ СМЫСЛ.
К ТОМУ ЖЕ БОГАТ С РОЖДЕНИЯ РОДИЛСЯ ТАКИМ НЕ СТАЛ! НЕ РАЗВИЛСЯ ЗАМЕТИМ! А ЛИЧНОСТЬ КОТОРАЯ РАЗВИЛАСЬ ОНИ ЕЕ ОЧЕНЬ СИЛЬНО ЗА ЭТО НЕНАВИДЯТ. ЗАВИСТЬ.
ХРИСТИАНСТВО ВНУШАЛО СЛАБОСТЬ И ПРОИГРЫШ В СВОЕЙ ПРОПАГАНДЕ БЫЛА ВРЕДНА СИЛАЧУ ИЛИ ГЕНИЮ ПО ЭТОМУ ТАК СИЛЬНО НРАВИЛОСЬ ПРОСТОМУ ЧЕЛОВЕКУ. ПРОСТОЛЮДИНУ. ПОЭТОМУ ВОЛКОЛАК ПРОСТОЛЮДИНА ТОЖЕ ХОЧЕТ ПОРВАТЬ И ЕГО СТАДО ИЛИ НЕ СЧИТАЕТСЯ СО СТАДОМ. ОН ВЫБРАЛ НЕ БЫТЬ САМЫМ БОГАТЫМ А ЧТОБЫ СОСЕД БЫЛ СЛЕПОЙ И СКАЗАЛ ВЫКОЛИ МНЕ ГЛАЗ ЭТО ПРО ПРОСТОЛЮДИНА. ЛЕВ ТОЛСТОЙ СКАЗКИ ДЛЯ ДЕТЕЙ. ЗАВИСТЬ. THE GREAT CONSTRAINED BY THE SMALL.
ТАК ВОТ ЭТО ИЗЛЮБЛЕННАЯ ТЕМА НИКИТЫ ГНИДЫ ИЗ УТОМЛЕННОГО СОЛНЦА. ТАК ПО АГЛИЦКИ. ХОЧУ ПОЩУПАТЬ МОРДУ.
КОГДА РАБЫ ФАШИЗМА ИЛИ КОММУНИЗМА ВЫБИРАЮТ СЕБЕ ЛИДЕРА ОН ВСЕГДА КОРОТЫШКА УБЛЮДОК ТУПОЙ ЧВАНЛИВЫЙ УРОД ЭТО ОЛИЦИТВОРЕНИЕ ИХ ЗАВИСТИ ПОДЛОСТИ ИХ ЖЕЛАНИЯ РАЗРУШИТЬ МИРОЗДАНИЕ ПРОКРИЧАТЬ МОИ ЦЕПИ БУДУТ ПРАВИТЬ МИРОМ.
ТАК ГОВОРИЛ ИТАЛЬЯНЕЦ С КОММУНИСТАМИ ГИТЛЕР СКАЗАЛ ЧТО ОН ЕГО ЕДИНСТВЕННЫЙ НАСТОЯЩИЙ АРИЕЦ И ПОДАРИЛ НАГРОДНОЙ ПИСТОЛЕТ. EAGLE NEVER CRIES.
ПОТОМ ИТАЛЬЯНЕЦ БЫЛ ВЫСОКИЙ УГНАЛ САМОЛЕТ И ПОПАЛ В ТИБЕТ.
IVAN NEVER UNDERSTOOD THAT. ТЫ ПОЙМИ ОНА БЫЛА БЛЯДЬ ЗАЗВОНИЛИ БУДИЛЬНИКИ СЫГРАЛ БЫ ДЕНИРО ПОМОЛОЖЕ ВСЕ БУДИЛЬНИКИ КРИЧАЛИ IVAN NEVER UNDERSTOOD THAT ПОТОМ ВЗОРВАЛИСЬ. А ОН БЫЛ ШПИОНОМ СОВДЕПИИ ДУМАЛ ЧТО ПО СЕРЬЕЗНОМУ А ОНИ НА НЕМ ТЕСТИРОВАЛИ ГЛУПОТУ АМЕРИКАНЦЕВ. ОН ЗАСТАЛ ЕЕ В БИБЛИОТЕКЕ ОНА ТРАХАЛАСЬ В ЗАД.
HE WAS BORN AFTER THOSE DIRTY WAR ОН ВЫРОС ПОСЛЕ ТОЙ ГРЯЗНОЙ ВОЙНЫ БЫЛ СИРОТОЙ. УШЕЛ ОТ СОВДЕПОВСКОЙ МРАЗИ ПРОЧИТАЛ ФИЛОСОФИЮ ДОСТОЕВСКОГО ТОЛСТОГО ОТРЕЗАЛ СЕБЕ ЯЗЫК ИЗУРОДОВАЛ ЛИЦО И СОЗДАЛ АВТОКАТОСТРОФУ. В ДРУГОМ ШТАТЕ. ЕГО ПРИНЯЛИ ЗА АМЕРИКАНЦА СДЕЛАЛИ ПЛАСТИЧЕСКУЮ ОПЕРАЦИЮ.
И В КАЖДОЙ РУБРИКЕ БУДЕТ КОТ КОТОРЫЙ БУДЕТ ПРИКУРИВАТЬ И РАЗВАРАЧИВАЯСЬ СМОТРЕТЬ НА ПРИКУРИВАЮЩУЮ КРЫСУ В СТИЛЕ MEN OF HONOUR DE NIRO И КРЫСА БУДЕТ ПОСАСЫВАТЬ СИГАРЕТУ ТИПА ТОГО ОНА ВСЕГДА БЫЛА У МЕНЯ ЗАЖЖЕНА.
PERSEUS UNCHAINED ADIK КРИЧАЩИЙ ЗИГ ХАЙ В СТИЛЕ МЕТРО ГОЛДЕН МАЙЕР. ЭТО ФИЛЬМ ПРО НАЦИСТКУЮ ПЛАНЕТУ. ЛИЛИПУТОВ КОТОРЫХ СЪЕЛИ ВО ВРЕМЯ ИЗБИТИЯ ЕВРЕЕВ И ПРАЗДНЕСТВА И ЛУЧШЕГО ОХОТНИКА НЕМЦА КОТОРЫЙ ОХОТИТСЯ ЗА АМЕРИКАНЦЕМ НА МАРСЕ. 2000 ГОД SPACE ODISSEY.
НЕМЕЦ ГОВОРИТ ПЛАМЯ СВОБОДЫ ЭТО ПРО ТЕБЯ ДУША ПИОНЕРА БЫЛА ВЫШЕ ЧЕМ ВСЕ ЗОЛОТО МИРА. ТЫ БЫЛ ГЕРОЕМ ДЖЕКА ЛОНДОНА. НАСТОЯЩИМ АМЕРИКАНЦЕМ НО ТЕБЯ ТАМ ТОЖЕ ДИСКРИМИНИРОВАЛИ И НЕНАВИДЕЛИ ЗА ТО ЧТО ТЫ ЛУЧШИЙ.
РАЙХ ИСПРАВИЛ ЭТО. ПОЭТОМУ Я ТЕБЯ УБЬЮ.
Я НЕ ХОЧУ КАНАДЦЕВ ИЛИ АНГЛИЧАН ОНИ НЕ ДЕРУТСЯ МНЕ НУЖНЫ АМЕРИКАНЦЫ.
В КОНЦЕ ПОБЕЖДАЕТ АМЕРИКАНЕЦ.
НО ЕСТЬ ОДИН МОМЕНТ ОН ПЕРЕДЕЛАЛ СВЕРХЯДЕРНУЮ БОМБУ ТОЛЬКО НА ЛЮДЕЙ И ОН СМОТРИТ НА НАЦИСТКУЮ ПЛАНЕТУ ЗЕМЛЯ ПРЕЖДЕ ЧЕМ ЕЕ СКИНУТЬ И ВСПОМИНАЕТ ПЕЩЕРУ И ТО КАК С НИМ РАЗГОВАРИВАЛИ ЕГО СОРОДИЧИ. И СОМНЕВАЕТСЯ СКИНУТЬ БОМБУ ИЛИ НЕТ.
НО ЕСТЬ ОДИН МОМЕНТ ОН СОМНЕВАЕТСЯ СКИНУТЬ БОМБУ ИЛИ НЕТ. ЧЕЛОВЕК ЭТО МРАЗЬ. РАДИКАЛЬНЫЙ АНАРХИЗМ АФИНЫ СИЛЬНЕЕ. КУСОК МЯСА ДЖЕК ЛОНДОН.
ВЫРВИ КУСОК МЯСА ИЗ ЕГО ШЕИ.
ОН ВСЕ ТАКИ СКИДЫВАЕТ БОМБУ. ЕЕ СОЗДАЛ ИНДИЕЦ ОН БЫЛ ЕГО УЧЕНИКОМ И УЛУЧШИЛ.
У НЕГО ЗВЕЗДОЛЕТ И ФИЛЬМ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ МУЗЫКОЙ И ТИТРОМ 2001 SPACE ODYSSEY.
КОСОЙ большими буквами В НАЧАЛЕ ФИЛЬМА ЧТОБЫ НЕ СТЕРЛИ ЕБЛИВАЯ ГНОЙНАЯ СОВДЕПОВСКАЯ МРАЗЬ ПРО БЕЛУЮ АРМИЮ И СРОВ И ЧТОБЫ ВСЕ БАРАНЫ ВИДЕЛИ КАЖДЫЙ НОВЫЙ ГОД.
Ницше хотя бы в отличие от тебя построил сверхточную модель.
Ницше не существует в отрыве от Христа. Так же как и в отрыве от Платона, Вагнера, мужа Саломе, или бог весть кого он выбирал себе "противником", короче Ницше - это вечный пересмешник.
Никаких "по ту сторону" у него нет и быть не может, т.к. принципиально он весь - антитеза.
Никаких "по ту сторону" у него нет и быть не может, т.к. принципиально он весь - антитеза.
>Ницше не существует в отрыве от Христа. Так же как и в отрыве от Платона, Вагнера, мужа Саломе
https://www.zocalopublicsquare.org/2020/02/20/albert-einsteins-brain/ideas/essay/
Эйнштейна не существует в отрыве от Планка, Теслы, Гульермо Маркони, Джорджа Вестингхауза, Марии Кюри, братьев Райт, Эмми Нётер и Томаса Эддисона.
Эйнштейн не заявляет что он находится "по ту сторону математики и физики".
>Никаких "по ту сторону" у него нет и быть не может, т.к. принципиально он весь - антитеза.
Он - антитеза не условному "Добру", а тезису о несменяемости пары Добра и Зла.
Это как анти-репрезентационизм Рорти, внезапно нагрянувший на спор репрезентационистов (реалистов vs. антиреалистов) и въебавший сразу всем без разбора.
>Я читал у него места в которых он пишет про Христа, Платона, Вагнера и мужа Саломе (или просто прочитал книги-интерпретации посвященные именно этим моментам), и сделал вывод, что Ницше весь в этом
Ницше еще не существует в отрыве от Диогена Лаэртского, которому он посвятил свои основные суровые филологические работы, и в отрыве от Руссо, и от Спинозы и Канта, о которых он прочитал какие-то пересказы, и в отрыве от Шопенгауэра, у которого я не уверен что он МкВиП полностью осилил, да и вообще ничего не существует в отрыве.
И от Буркхардта, у которого он кажется принял весь пафос сверхчеловека (особенно когда он его описывает как ренессансного итальянца, или "грека" как его представляют итальянцы, Алкивиада)
>бог весть кого он выбирал себе "противником", короче Ницше - это вечный пересмешник
В целом тяжело найти философа, которого нельзя так описать. Платон тогда пересмешник Парменида и Гераклита, Аристотель пересмешник досократиков и самого Платона, дальше все так или иначе пересмешники (а про досократиков просто неизвестно ничего. Гераклит вот сам пересмешник Пифагора, Гомера и кого он там еще ругал). А Сократ пересмешник софистов
Работы этих людей вполне самобытны, у Ницше всякое "анти-христианство", "анти-Сократ", "анти-Платон", "анти-Шопенгауэр", "анти-маленький-человек" и прочее составляет существенную часть его трудов.
Выдерните эти вещи оттуда - и вся его работа развалится.
У него даже названия и темы работ так или иначе посвящены "анти-xxx".
И из этой критики он якобы выводит "свой тезис", хотя это не его тезис, а отражение-инверсия, и не продолжение темы, как ты (неправильно) приводишь в пример Эйнштейна или кого-то еще.
Хорошо сказал.
Но мне кажется что это не заслуга Ницше? А Шопенгауэра? Если говорить о философии. Ницше тогда всего лишь его популяризатор - относительно спора "объективное vs субъективное".
Да и вообще это неправда, т.к. в итоге Ницше приходит к своей морали, которая якобы "вне-мораль", плюс он регулярно писал о неких вечных истинах (например вечное возвращение это такая истина, или перспективизм), которые можно практически приписать к обьективному морализаторству.
Либо он умышленно выдает эти вещи за "истины", следуя тезису что "истины нет", но это тогда дискредетирует его в целом как философа, полому что мы тогда не можем доверять его писанине если мы должны ещё и догадаться где он умышленно лжет, где вроде бы нет, где нечаянно и т.д.
Так что я сомневаюсь что он на это нападал, скорее он пытался подменить тобою указываемое на другое, "новое". А жутким релятивистом он не был.
В итоге его концепция-символ "не-бог" Дионис - это инвертированный Христос, а не "выход за рамки".
Я не очередное "Ницше мочеглот" или "Ницше псикотик" пытаюсь протолкнуть, а попробовать понять что этот символ или концепция "Дионис" означает у него, т.к. совершенно очевидно (хотя бы из Заратустры) что Дионис это конечная идея всей его философии... В Заратустре есть несколько стихов о Дионисе, плюс в Ecce Homo тоже есть о нём, а в остальном вроде бы всё (кроме записок).
Крайне сомневаюсь что Ницше вообще можно свести к "это всего лишь критик морали" т.к. в той или иной форме идея magnum opus у него точно была.
Я не очередное "Ницше мочеглот" или "Ницше псикотик" пытаюсь протолкнуть, а попробовать понять что этот символ или концепция "Дионис" означает у него, т.к. совершенно очевидно (хотя бы из Заратустры) что Дионис это конечная идея всей его философии... В Заратустре есть несколько стихов о Дионисе, плюс в Ecce Homo тоже есть о нём, а в остальном вроде бы всё (кроме записок).
Крайне сомневаюсь что Ницше вообще можно свести к "это всего лишь критик морали" т.к. в той или иной форме идея magnum opus у него точно была.
Если мы берём Рорти, то это не несменяемость Добра и Зла, а несменяемость словарей, кмк.
>Выдерните эти вещи оттуда - и вся его работа развалится.
Посчитай сколько раз в Заратустре упоминается "маленький человек". Остальное анти- просто посвящено этой теме анти-, таких тем у Ницше миллиард, поэтому он до сих пор актуален, философ с триллионом разных граней и всяких идей и концепций, которые непонятно как друг с другом связаны.
>Я читал у него места в которых он пишет про Христа, Платона, Вагнера и мужа Саломе (или просто прочитал книги-интерпретации посвященные именно этим моментам), и сделал вывод, что Ницше весь в этом
>мы тогда не можем доверять его писанине если мы должны ещё и догадаться где он умышленно лжет, где вроде бы нет, где нечаянно и т.д.
Если ты подлинный ницшеанец, ты не можешь даже доверять себе 5 минут назад. Не надо догадываться, надо анализировать и оценивать
Это свободный ум, тип законодателя это уже другое.
Я утверждаю что у Ницше очень даже есть концепция которая очерчивает "всего Ницше", которую он очень даже поддерживал, и называл он ее не иначе как "Дионис" (отождествляя с вечным возвращением, по видимому, которое кстати нарушает закон идентичности Аристотеля).
>Это свободный ум, тип законодателя это уже другое
Но разве не всякий законодатель был свободным умом ("утвердитель новой морали" – "аморалистом")?
>называл он ее не иначе как "Дионис" (отождествляя с вечным возвращением, по видимому, которое кстати нарушает закон идентичности Аристотеля).
Ну объясни тогда что она значит, и если она будет полноценно соединять и прояснять своим светом все другие его концепции, я соглашусь
> Но разве не всякий законодатель был свободным умом ("утвердитель новой морали" – "аморалистом")?
Да, но свободный ум это ещё не имморалист.
> Ну объясни тогда что она значит
Хороший замах. Так сильно выделываться я не буду и покажу только предположения.
Я понимаю так:
1. Анти-Христ - собственно, "Анти-Христ" (не Антихрист, а "против-Христ").
2. Свободный ум - "Человеческое, слишком человеческое".
3. Имморалист (не аморальный, а вне-моральный и неморальный) - "По ту сторону добра и зла. Прелюдия к философии будущего". Отличный современный пример - различные учёные которые моделируют поведение живых систем на основании концепций теории управления систем и концепции информация/энтропия термодинамики, они как раз делают суждения в духе вне-моральном.
4. Дионис (законодатель/художник/завоеватель) - начала Диониса очевидным образом описаны в виде символа Заратустры, соответственно все книги по Заратустре - это вводная к Дионису. Дальше Дионис как фигура вроде куда-то пропадает вплоть до "Сумерки идолов, или как философствуют молотом" и "Ecce Homo, как становятся самим собой" (глава о ТГЗ как минимум). "Ницше против Вагнера" - это неплохое (очередное, краткое) сравнение искусства современного Ницше (Вагнера) с хорошим ("здоровым") искусством как его понимает Ницше (дионисическим).
> Те хоровые партии, которыми переложена трагедия, суть, стало быть, в некотором отношении материнское лоно всего так называемого диалога, то есть всего сценического мира, драмы как таковой. Эта изначальная основа трагедии, по мере того как друг за другом следует множество разрядок, излучает из себя видение драмы: <с одной стороны,> все оно насквозь – картина сновидения и потому имеет эпическую природу, с другой же, как объективация дионисовского состояния, – оно показывает отнюдь не аполлоновское спасение через видимость, а, напротив того, гибель индивида и его единение с изначальным бытием. Таким образом, драма есть аполлоновская чувственная манифестация дионисовских прозрений и воздействий – и этим, словно неизмеримой пропастью, отделена от эпоса.
Здесь например он звучит очень похоже на Платона:
> теперь мы пришли к пониманию того, что сцена вместе с действием по сути дела и изначально мыслилась лишь как видение, что единственная «реальность» – именно хор, порождающий это видение и говорящий о нем с помощью всей символики пляски, музыкального звука и слова. Этот хор смотрит в своем видении на своего хозяина и наставника – Диониса, а, значит, он вечно – хор услужающий: он видит, как тот, бог, страдает и восславляет себя, и сам поэтому не действует. Но, занимая по отношению к богу совершенно служебное положение, он тем не менее – высшее, а именно дионисовское выражение природы и потому, как и та, в исступлении изрекает оракулы и слова мудрости: как сопереживающий, он в то же время – хор мудрый, возвещающий истину из самой души мира. Так и возникает та фантастическая и кажущаяся столь непристойной фигура мудрого и исступленного сатира, который одновременно есть и «простак» в противоположность богу: он – отображение природы и сильнейшего из ее влечений, даже их символ, и одновременно возвеститель их мудрости и искусства: музыкант, поэт, плясун и прорицатель в одном лице
> Дионис, подлинный сценический герой и средоточие видения, в соответствии с таким воззрением и в соответствии с традицией, вначале, в самый ранний период трагедии, по-настоящему на сцене не присутствует, а лишь мыслится присутствующим: это значит, что изначально трагедия – только «хор», а отнюдь не «драма», не «действие».
> если пользоваться терминологией Платона, то о трагических фигурах эллинской сцены следовало бы говорить так: единственный подлинно реальный Дионис является во множестве фигур, под маскою сражающегося героя, и словно запутавшимся в сетях индивидуальной воли
> В приведенных воззрениях мы видим уже все составные части глубокомысленного и пессимистического миросозерцания и в то же самое время мистериальную доктрину трагедии: глубинную интуицию единства всего сущего, понимание индивидуации как первопричины бед, прекрасное и искусство <вообще> как радостную надежду на то, что чары индивидуации будут сняты, как предчувствие восстановленного единства.
> Получается, что [Сократова] драма – нечто одновременно холодное и пылающее, равно способное и заморозить, и спалить; она не в состоянии достичь силы аполлоновского воздействия, присущей эпосу, а с другой стороны, она как только могла отмежевалась от дионисовских элементов – и вот, чтобы оказывать вообще хоть какое-то воздействие, нуждается в новых возбуждающих средствах, каковые уже выходят за пределы обоих художнических инстинктов, аполлоновского и дионисовского. Эти возбуждающие средства – холодные парадоксальные идеи на месте аполлоновских воззрений и огненные аффекты на месте дионисовских экстазов, и притом идеи и аффекты в высшей степени реалистические, натуралистические, а отнюдь не заносящиеся в эмпиреи искусства.
> Еврипид взялся, как брался и Платон, явить миру противоположность «безрассудного» поэта: его эстетический принцип «все прекрасное должно быть осознанным», как я уже сказал, представляет собою параллель Сократову «все доброе должно быть осознанным». Вот почему мы можем смотреть на Еврипида как на поэта эстетического сократизма.
> А теперь представим себе, что Сократ обращает свое огромное циклопическое око на трагедию, то око, в котором никогда не пылало благословенное безумие артистического воодушевления, и представим себе, что этому оку отказано в возможности благосклонно заглянуть в дионисовские бездны: что, собственно, должно было оно увидеть в этом «возвышенном и многославном» трагическом искусстве, как называет его Платон? Нечто совершенно неразумное, с причинами, не влекущими, казалось бы, никаких следствий, и следствиями, не вытекающими, казалось бы, ни из каких причин, а уж всю драму в целом – как нечто столь пестрое и несвязное, что уму уравновешенному она должна претить, но для душ возбудимых и чувствительных быть опасным трутом. Мы знаем, что он признавал один только род поэзии – Эзопову басню.
> Сократ, диалектический герой платоновской драмы, напоминает весьма родственные ему типы Еврипидовых героев, считающих необходимым обосновывать свои поступки аргументами и контраргументами, а потому столь часто рискующих лишиться нашего трагического сопереживания: как тут не признать оп тимистического элемента, заложенного в самой природе диалектики, справляющего свои триумфы в любом ее выводе и способного жить лишь в атмосфере холодной ясности и осознанности, – того оптимистического элемента, что, раз проникнув в трагедию, постепенно заглушил ее дионисовские регистры и неотвратимо подвел к самоуничтожению – вплоть до смертельного прыжка в мещанскую драму. Представим только себе последствия Сократовых положений «добродетель есть знание», «неправедные поступки совершаются лишь по неведению», «добродетельный счастлив»: эти три основные формы оптимизма означают для трагедии смерть. Ведь отныне добродетельный герой обязан быть диалектиком, отныне между добродетелью и знанием, верою и моралью должна воцариться необходимая и ясно зримая связь, отныне Эсхилов трансцендентальный принцип справедливой развязки унижается до плоского и наглого принципа «поэтической справедливости» с его обыкновенным deus ex machina. Чем теперь предстает в виду этого нового сократически-оптимистического театра хор и весь музыкально-дионисовский задний план трагедии вообще? Чем-то случайным, каким-то, пожалуй, даже и ненужным напоминанием о происхождении трагедии, – а ведь мы уже уяснили себе, что хор можно понять лишь как причину трагедии и трагического в принципе.
Дальше надо копать в черновиках, но это вы давайте сами пишите интересное...
>Имморалист
Если ты разделяешь "аморалиста" и "имморалиста", и понимаешь под первым отрицателя конкретной морали, а под вторым отрицателя морали вообще (или какого-то выходителя за пределы "морали вообще"), то ты веришь в "мораль вообще". Не конкретную мораль, "a morality", а какую-то из мира идей, "the morality". Таким образом ты постулируешь объективную мораль (и потом еще зачем-то хочешь из нее вылезти). Шах и мат.
У Ницше я такого разделения не вижу, он четко в Заратустре пишет про "учредителей морали" (напр. реального Заратустру,.. да и персонажа тоже) как про отрицающих существующую мораль и вводящих новую. Там пафос заключается в том, что Заратустра, Моисей и Христос выглядели для окружающих аморалистами, т.к. подрывали уже существующие (старые) нравы в целом можно усомниться на самом деле, что это распространенная вещь, и что она не ограничивается буквально одним Христом (ну и Сократом еще конечно). В случае Моисея может все это преувеличено или вообще в большой степени выдумано, а в восточных культурах вообще не много такого
>учёные которые моделируют поведение живых систем на основании концепций теории управления систем и концепции информация/энтропия термодинамики, они как раз делают суждения в духе вне-моральном
По каким критериям можно определить, что некто делает суждения в моральном, а некто во вне-моральном? Почему бы не предположить, что христианская мораль не построена на "внеморальных" основаниях ("реальных" "интересах" жрецов, или униженных и оскорбленных, или гениев понимающих Дух Времени и т.д., вполне себе рациональных прагматиков)?
«Некогда говорилось о любой морали: "по плодам ее познаете ее"; я же говорю о всякой морали: она есть плод, по которому узнаю я почву, на которой она взросла».
О всякой морали. Т.е. у всякой морали есть "почва", смысл, почему она нужна, почему она кому-то пришла в голову и почему ее массово принимают.
>Дальше надо копать в черновиках, но это вы давайте сами пишите интересное...
Ну че-то ты вместо интерпретации просто цитат набросал)
Может быть "Дионис" раскрывается в Песни Опьянения (или "Песни Лунатика", Das Nachtwandler-Lied). И "В полдень" и "Семь печатей" (это еще третья часть). Вот это давай проинтерпретируй.
*
«Кто же ты, о душа моя!» (и тут испугался он, ибо солнечный луч упал с неба на лицо ему).
«О небо надо мной, — сказал он, вздыхая, и сел, — ты глядишь на меня? Ты слушаешь странную душу мою?
Когда выпьешь ты эту каплю росы, упавшую на всё земное, — когда выпьешь ты эту странную душу, —
— когда, о родник вечности! ты, радостная, ужасающая полуденная бездна! когда обратно втянешь ты в себя мою душу?»
Я могу только проинтерпретировать Ницше как неоплатоника, но я знаю, что так не может быть.
https://www.youtube.com/watch?v=DbJSBvhE0Sc
Философы Ничто это пессимисты. Почитают ли в Европе Шопенгауэра, Цапффе, Майнлендера, вняли ли их этике?
>не построена на "внеморальных" основаниях
В смысле построена. Как любая мораль
>единственная «реальность» – именно хор, порождающий это видение и говорящий о нем с помощью всей символики пляски, музыкального звука и слова. Этот хор смотрит в своем видении на своего хозяина и наставника – Диониса
>пессимистического миросозерцания и в то же самое время мистериальную доктрину трагедии: глубинную интуицию единства всего сущего, понимание индивидуации как первопричины бед, прекрасное и искусство <вообще> как радостную надежду на то, что чары индивидуации будут сняты, как предчувствие восстановленного единства
«Однажды и Заратустра устремил мечту свою по ту сторону человека, подобно всем потусторонникам. Актом страдающего и измученного Бога показался тогда мне мир.
Сном показался тогда мне мир и поэтическим творением Бога: разноцветным дымом пред очами божественного недовольника.
Опьяняющей радостью служит для страдающего — отвратить взор от страдания своего и забыться. Опьяняющей радостью и самозабвением казался мне некогда мир.
Этот мир, вечно несовершенный, отражение вечного противоречия и несовершенный образ — опьяняющая радость для его несовершенного Творца, — таким казался мне некогда мир.
<...> Ах, братья мои, этот Бог, которого я создал, был человеческим творением и человеческим безумием, подобно всем богам!
<...> Страданием и бессилием созданы все потусторонние миры, и тем коротким безумием счастья, которое испытывает только страдающий больше всех».
Я не знаю, отрицает ли он тут что-то из того, про что пишет в Рождении Трагедии. И кого конкретно имеет в виду. Всех ли мистиков, или преимущественно христианских мистиков, или вообще в основном Шопенгауэра (или конкретно себя в прошлом?).
В целом это вот и песни из Заратустры больше всего похожи на неоплатонизм и Адвайта-веданту (покрывало майи над подлинным бытием-субъектом или типа того, причем это именно покрывало на нём (а не где-то в другом мире), и в каком-то смысле оно и его часть).
Впоследствии он отринул только "пессимистический мистицизм", или весь подобный "мистицизм" вообще?
Очень жаль что он про Плотина как будто ничего не знал, ни разу не упоминает его, и Эннеады, и слово "неоплатонизм" (потому что оно тогда еще не было в мейнстриме), только пишет что-то малопонятное про Прокла.
Иными словами, ему не нравится "разноцветный дым перед очами... (скажем прямо: Диониса)" вообще, или только "разноцветный дым перед очами божественного недовольника"?
В Адвайте еще про "игру" специально есть, что-то очень похожее на Гераклита https://iphlib.ru/library/collection/newphilenc/document/HASH0171cae673531bf346fa0371 , и там иногда главБог и особенно главПророк (Шанкара) связываются с Шивой, который кажется среди индийских богов больше всего похож на Диониса
>ни разу не упоминает Плотина, и Эннеады, и слово "неоплатонизм"
*неоплатоников на самом деле 2 раза упоминает, но там толком непонятно за он или против.
Между прочим и веданту упоминает, и в опубликованных работах, но там тоже в основном нечеткие полувопросительные формулировки
Искать по корпусу если что можно на этом сайте http://www.nietzschesource.org/#eKGWB
Ну это да, не знаю, никогда хоры и вообще пение не любил. Вот Ницше критиковал романтизм за идеализм и потусторонность, это понятно, а вот как он относился к музыки классицизма? Она оптимистичная, антропоцентричная и с идеями позитивизма. Ницше слушал Моцарта, Гайдна?
Ницше просто не ушёл вовремя в Буддизм.
Поэтому и сошёл с ума.
/thread
Поэтому и сошёл с ума.
/thread
Ницше ушел в буддизм (Шопенгауэра) и всю жизнь пытался из него выкарабкаться.
>Метафизический пессимизм
Адвайта и неоплатонизм не буддизм. Они отличаются тем, что в этих системах логичен вопрос «а зачем мне собственно какое-то "спасение"?».
«И хотя человек моего положения [это один специфический дзенский монах по имени Ямамото Цунэтомо] не должен говорить таких вещей, я скажу, что не желаю после смерти становиться буддой. Я исполнен решимости и дальше служить своей провинции, даже если для этого мне придется перерождаться в теле самурая клана Набэсима еще семь раз».
>Адвайта и неоплатонизм не буддизм. Они отличаются тем, что в этих системах логичен вопрос «а зачем мне собственно какое-то "спасение"?».
Могу может быть даже более точно указать место: "Существует страдание". Согласно неоплатонизму это не так, даже физическая боль для мировой души не существует, это не "твоя" ("подлинного тебя") боль, поэтому неоплатоники советуют просто не обращать на нее внимание, осознать ее иллюзорность и неважность. А буддисты раздувают из страдания важность. «Крайне серьезное восприятие... страдания вообще»
«Нормальная неудовлетворенность наших влечений, например голода, полового влечения, двигательного инстинкта, сама по себе не заключает еще ничего угнетающего; наоборот, она возбуждающе действует на ощущение жизни, усиливает его подобно всякому ритму слабых болезненных раздражений, что бы там ни внушали нам пессимисты: эта неудовлетворенность не только не отравляет нам жизнь, а, напротив, служит величайшим стимулятором жизни».
Нет никакой "мировой души" только пиздёж, но пиздеть не мешки таскать. Поэтому Будда если не мог что-то продемонстрировать то молчал. Будда дал практики которые помогают увидеть страдания и все его аспекты также как безличностность и непостоянство.
В то время как ВСЯ западная философия просто пиздёжь и дрочь ума и которая не приводит ни к чему кроме беспомощного нигилизма или безумия.
/Thread
Какой буддезм, вы о чем вообще.
Ницше это не будест.
"Язычник" может быть - да, но точно не будест.
Еретическая и фальшивая махаяна.
Вообще уйдите отсюда со всем этим, для проповедования есть другой раздел.
> По каким критериям можно определить, что некто делает суждения в моральном, а некто во вне-моральном?
По словарю. Эти учёные не рассуждают о добре и зле.
Говоря твоим языком - аморалисты.
Но может быть и "моралисты", только не сразу:
> Человек, как измеритель. Может - быть, вся нравственность человечества произошла от того необъятного внутреннего возбуждения, которое охватило наших прародителей при открытии меры и измерения, весов и взвешивания. (Слово человек (Mensch) значит измеритель (Meвender) - так он назвал, захотел себя назвать в честь своего величайшего открытия!) Заручившись этими понятиями, люди поднялись в высшие области, совершенно неизмеримые и невесомые, но которые первоначально не казались таковыми.
Вообще, если ты меня называешь моралистом, то...
> Имморалисты. Моралисты должны примириться с тем, что их называют имморалистами за то, что они анатомируют нравственность. Но кто хочет анатомировать, должен убивать: убийство может быть дозволено, если совершается для того, чтобы лучше знать, судить и жить, а не для упражнения в искусстве анатомии. Но, к сожалению, люди до сих пор думают, что каждый моралист должен служить образцом в совокупности своих деяний: они смешивают его с проповедником нравственности. Прежние моралисты недостаточно анатомировали, но слишком много проповедовали, отсюда и произошла эта ошибка, имеющая неприятные последствия для теперешних моралистов.
Ранние его труды, думаю, в большей степени раскрывают тему Диониса, но к ним обычно внимание никто не проявляет.
По поводу интерпретаций - цитаты - самый верный способ не извратить первоисточник? Успеется напереинтерпретироваться.
> Кто объясняет какое-нибудь место из творений автора глубже, чем тот его задумал, не объясняет его, а затемняет.
Про Прокла можно добавить еще такое:
> Ночью. С наступлением ночи изменяется чувство, возбуждаемое в нас всем окружающим. Ветер, как бы пробираясь по запретному пути, что-то шепчет, что-то ищет и досадует, что не находит. Свет лампы принимает тусклый красноватый оттенок, устало и неохотно борется он с тьмою, словно нетерпеливый раб бодрствующего человека. Дыхание спящего наводить на нас страх своим ритмом под аккомпанемент мелодии, которую словно напевает не покидающая его забота; этой мелодии мы не слышим, но при виде равномерно поднимающейся груди спящего сердце наше сжимается, а когда дыхание его затихает, и наступает почти мертвая тишина, мы говорим про себя: “успокойся хотя на малое время, бедный, истерзанный, дух!” - Всему живущему желаем мы вечного покоя, освобождения от гнета жизни: ночь внушает нам мысль о смерти. Если бы люди были лишены солнца и имели бы только луну и масло для освещения тьмы, какая бы философия окутала их своим покровом! В духовном и душевном существе человека и без того бывает слишком заметное помрачение от сумрака и отсутствия солнечного света в жизни.
Да. вряд ли неоплатоник:
> Мировой разум. Что мир не проникнут вечной разумностью доказывается уже и тем, что та частица мира, которую мы знаем - т.е. наш человеческий разум, - бывает часто очень неразумен. А так как он не всегда совершенно мудр и рационален, то почему же и миру быть иным; отсюда следует неопровержимый вывод a minori ad majus, a parte ad totum.
> “В начале было”. Прославление начала всего - это метафизическое побуждение, которое возникает снова при взгляде на историю и заставляет думать, что при начале всех вещей было нечто весьма ценное и разумное.
> Но в сущности все наши поступки и наше миросозерцание не есть следствие фактов и пустых промежутков между ними, а непрерывно самостоятельно текущая река. Однако вера в свободу воли не совместима с представлением постоянного однообразного цельного и нераздельного течения, так как вера эта представляет себе каждый отдельный поступок изолированным и нераздельным - это своего рода атомистика в области хотенья и познавания.
> Без заблуждений, вызывающих всякое душевное довольство или недовольство, немыслимо человечество, основным чувством которого всегда было и будет, что в мире рабства человек один свободен, что он, вечный волшебник, независимо от того, хорошо или дурно он поступает, что он составляет достойное удивления исключение из всей природы, что он выше всех животных, полубог, что в нем смысл и венец творения, объяснение космической загадки, - он властитель и порицатель природы, существо, называющее свою историю всемирной историей - Vanitas vanitatum homo.
> Хотя бы для того, чтобы человек, мыслящий себя целью всего существующего и считающий себя носителем мировых задач, предстал в своем настоящем смешном виде, надо бы, чтобы на земле появились другие, более духовно одаренные существа, чем он. Музыка сфер вокруг земли не что иное, как насмешливый смех всех других теорий над человеком. Скучающее бессмертное божество щекочет свое любимое животное, причиняя ему боль, и радуется при виде гордых кривляний, выражающих его страдания и вообще при виде его духовной изобретательности, радуется тому, что он изобрел этого изобретателя. Так как тот, кто придумал сотворить себе на потеху такое животное, несомненно имел над ним духовное превосходство и радовался силе своего духа. Но даже добровольно унизившись таким признанием, человечество не отказывается от своего тщеславия, которое заставляет его считать себя чем-то несравненным и необыкновенным.
> Недообщественность, как побудительная причина тщеславия. Так как люди ради своей безопасности стали под общий уровень, чтобы основать общину, но понятие равенства по существу своему противно природе отдельного индивидуума и как бы навязывается ему насильно, поэтому, чем больше обеспечена общая безопасность, тем с большей силой пробуждается прежнее стремление к превосходству; проявляющееся в разделение на сословия, в притязании на важные должности и привилегии, вообще в тщеславии (манер, одежды, языка и т. д.). Как скоро возникает вновь опасность, угрожающая общественности, большинство, которое не могло достигнуть превосходства в состоянии общего покоя, требует восстановления равенства: нелепые особые права и тщеславие исчезают на время. При полном разрушении общественности наступает хаос, естественное состояние вступает в свои права, и вместе с тем беззаботное беспощадное неравенство, как это случилось, по словам Фукидита, на Корцире. Не существует больше ни естественного права, ни естественной неправоты.
> Фатализма турок. Главная ошибка в фатализме турок та, что в нем человек противополагается фатуму, как чему-то совершенно от него отдельному и обособленному.
Наверное, Ницше не к неоплатоникам ближе, а к Гераклиту?
> ...представим себе, что этому оку [Сократа] отказано в возможности благосклонно заглянуть в дионисовские бездны: что, собственно, должно было оно увидеть в этом «возвышенном и многославном» трагическом искусстве, как называет его Платон? Нечто совершенно неразумное, с причинами, не влекущими, казалось бы, никаких следствий, и следствиями, не вытекающими, казалось бы, ни из каких причин...
Жизнь как случайное (нет "воли к жизни/существованию") последствие "воли к власти", а способность строго устанавливать зависимости причина-следствия (практически - предугадывать/предсказывать следствие следующее за причиной) - в корне невозможна в силу трансцендентности "Истины"; впрочем это не значит что этих "мультисвязей" - нет).
> Несмотря на формальную смену вывески, бог всегда остается внутри святого клоуна, и таковой будет превращать все вокруг себя в трагедию. Соответственно, не важно, как называется определенное предприятие, а важно, какие люди в нем участвуют. Отдельно отмечается, что святой клоун вне трагедии — отрицательный образ, так как занимается непотребствами в непредназначенном для этого месте.
Мне почему-то кажется что
> единственная «реальность» – именно хор, порождающий это видение и говорящий о нем с помощью всей символики пляски, музыкального звука и слова. Этот хор смотрит в своем видении на своего хозяина и наставника – Диониса
> пессимистического миросозерцания и в то же самое время мистериальную доктрину трагедии: глубинную интуицию единства всего сущего, понимание индивидуации как первопричины бед, прекрасное и искусство <вообще> как радостную надежду на то, что чары индивидуации будут сняты, как предчувствие восстановленного единства
это получается эквивалент спинозовского пантеизма (Спиноза не неоплатоник), только тут Дионис (символ? Бог - явно) доступен только непосредственно (якобы через мистерии или хор, вот как эта "лила", да), а трансцендентально не существует.
С другой стороны, зачем было разводить сыр-бор о "ином мире", если все эти поиски "причин-следствий" можно банально как бы сдвинуть вперёд - вместо исторического мышления вспять - пусть будет мышление о будущем - т.н. "предсказательные" причины-следствии? В таком случае никаких "иных миров" - сплошной Καιρός и усиление антифражильностей с обходами последствий черных лебедей.
Размышления о здесь-воле-к-власти-Дионисе, так сказать - что там в следующий раз "возвратится" и в какой разновидности. Без абсолютного постулирования "вот здесь причина, - а здесь связь", по большей части инструментального и имеющего свой предел познания.
>трансцендентально
трансцендентно, трансцендентально он как раз-то есть
>Ранние его труды, думаю, в большей степени раскрывают тему Диониса
Настолько ранний Ницше просто никому не интересен (особенно желающим понять "что такое Дионис по Ницше"). Собаке очевидно, что с "Рождения Трагедии" Ницше поменялся, он это и сам косвенно говорит в комментарии к Рождению Трагедии. Там кажется что-то вроде того, что "ух я молодой был гениальный, но написал хуйнювещи сомнительные"; при этом он не отрекся от этой своей идеи "Диониса", но видимо ее нужно как-то по-другому концептуализировать. Я пытаюсь понять, как, исходя из критики мистицизма в Заратустре.
>Да. вряд ли неоплатоник:
Проблема кидания цитат в том, что я не очень понимаю, что ты имеешь ими в виду... Про "мировой разум" да, не подходит, но "мировой разум" и не неоплатоники придумали а Аристотель и про него Сократ уже рассказывает, говоря что это придумал Анаксагор.
В целом считается что "Ум" это влияние напрямую из Аристотеля. У неоплатоников про "единое" основная идея и весь мир как исхождение этого единого. И про Мировую Душу, которая более "подлинная" чем индивидуальные души, и по отношению к которой последние являются "частями".
>Жизнь как случайное (нет "воли к жизни/существованию") последствие "воли к власти"
Воля к власти ~ Мировая душа или Единое
Это также = Мировая воля у Шопенгауэра (который ее просто загностицировал)
>Нечто совершенно неразумное
Единое типа "над-разумное" (буквально онтологически). И постигается сверхразумными способами
>Жизнь как случайное (нет "воли к жизни/существованию") последствие "воли к власти"
Всё возникает из Единого из-за "преизбытка" в Едином, или даже иногда буквально "преизбытка силы" (dynamis). Вот этот вот Überfluss о котором Ницше иногда пишет тоже у меня сразу триггерит неоплатонизм
>спинозовского пантеизма
Ну Спинозу конечно тоже может напоминать. Но у него по-моему не так много пафоса единства разных индивидов, "сознаний", "душ" там. В Рождении трагедии он там пишет про principium individuationis (как "зло"), который он по-моему взял у Шопенгауэра.
>Аполлона хотелось бы назвать великолепным божественным образом principii individuationis, в жестах и взорах которого с нами говорит вся великая радость и мудрость иллюзии, вместе со всей её красотой.
>Если к этому ужасу прибавить блаженный восторг, поднимающийся из недр человека и даже природы, когда наступает такое же нарушение principii individuationis, то это даст нам понятие о сущности дионисического начала...
Тут ваще про "Первоединое" он блин пишет, но может это переводчик так решил слово Einheit например перевести, лень сейчас смотреть
>Аполлон же опять выступает перед нами как обоготворение principii individuationis, в котором только и находит своё свершение вечно достигаемая задача Первоединого его избавление через иллюзию: возвышенным жестом он указует нам на необходимость всего этого мира мук, дабы под давлением его каждая отдельная личность стремилась к созданию спасительного видения и затем, погружённая в созерцание его, спокойно держалась бы средь моря на своём шатком челне.
>Аполлон стоит передо мной как просветляющий гений principii individuationis, при помощи которого только и достигается истинное спасение и освобождение в иллюзии; между тем как при мистическом ликующем зове Диониса разбиваются оковы плена индивидуации, и широко открывается дорога к Матерям бытия, к сокровеннейшей сердцевине вещей
>Из существа искусства, как оно обычно понимается на основании единственной категории иллюзии и красоты, честным образом трагедии не выведешь; лишь исходя из духа музыки, мы понимаем радость об уничтожении индивида. Ибо на отдельных примерах такого уничтожения нам лишь становится яснее вечный феномен дионисического искусства, выражающего волю в её всемогуществе, как бы позади principii individuationis, вечную жизнь за пределами всякого явления и наперекор всякому уничтожению.
Короче это наверное можно описать как "ощущение единства мира" (или "единства с миром"). И это настолько распространенная у мистиков вещь, что ее можно назвать вообще признаком мистицизма. И это настолько заезжено, что как-то не хочется объяснять "Диониса" через это
>поиски "причин-следствий"
Про причинность как раз очень много писал Прокл. Но меня прежде всего интересует Плотин вообще честно говоря в неоплатонизме кажется наиболее адекватный и нужный Плотин, Ямвлих какую-то магию развел, а остальные только абстрактные замки выстраивали кто выше сможет
>Еретическая и фальшивая махаяна.
Это не махаяна, а издевательство над буддизмом, и здесь про вечное возвращение говорится
- Первое начало — простое.
- Оно отличается и не смешивается с происходящим от него.
- Вместе с тем, у него есть возможность присутствовать (παρειναι δυναμενον) во всем остальном, будучи при этом действительно единым (ον οντως εν).
...
- Первое совершенно и есть первая сила (παντων τελεωτατον και δυναμις η πρωτη).
- Самое сильное (δυνατωτατον) из всего сущего, и все прочие силы насколько могут подражают ему.
- То, что, достигает совершенства — рождает.
- Для него невыносимо оставаться в себе самом, так что оно производит нечто иное.
- Не только то, что сознательно выбирает, но и то, что растет безо всякого выбора.
- И неодушевленное "делится своим": огонь греет, снег холодит.
- Всё всякий раз по возможности воспроизводит начало в его вечности и благости.
- Самое совершенное и первое благо не остается в себе самом, словно ему жалко своего, или оно бессильно.
- Всё происходит от одного
- То, что далее рождает последующее, занимает более высокое место и лучше следующего.
- Рожденное ущербнее родившего, но при этом оно самое близкое к родившему и похоже на него
...
- Совершенство первоначала, которое есть в нем
- Свойственная ему энергия (συνουσης ενεργειας)
- Энергия, рожденная от свойственной ему энергии, получившая собственное бытие (η γεννηθεισα ενεργεια υποστασιν λαβουσα)
- Она (energeia) получила его от великой силы (dynamis), величайшей из всех вообще
- Становится бытием (το ειναι) и сущностью (ουσιαν), потому что предшествующее — за пределами сущности (επεκεινα ουσιας).
- Если есть всё (вселенная), а до всего — единое, никак не равное всему (вселенной).
- То оно за пределами сущности и за пределами ума (επεκεινα νου).
- Оно отличается и не смешивается с происходящим от него.
- Вместе с тем, у него есть возможность присутствовать (παρειναι δυναμενον) во всем остальном, будучи при этом действительно единым (ον οντως εν).
...
- Первое совершенно и есть первая сила (παντων τελεωτατον και δυναμις η πρωτη).
- Самое сильное (δυνατωτατον) из всего сущего, и все прочие силы насколько могут подражают ему.
- То, что, достигает совершенства — рождает.
- Для него невыносимо оставаться в себе самом, так что оно производит нечто иное.
- Не только то, что сознательно выбирает, но и то, что растет безо всякого выбора.
- И неодушевленное "делится своим": огонь греет, снег холодит.
- Всё всякий раз по возможности воспроизводит начало в его вечности и благости.
- Самое совершенное и первое благо не остается в себе самом, словно ему жалко своего, или оно бессильно.
- Всё происходит от одного
- То, что далее рождает последующее, занимает более высокое место и лучше следующего.
- Рожденное ущербнее родившего, но при этом оно самое близкое к родившему и похоже на него
...
- Совершенство первоначала, которое есть в нем
- Свойственная ему энергия (συνουσης ενεργειας)
- Энергия, рожденная от свойственной ему энергии, получившая собственное бытие (η γεννηθεισα ενεργεια υποστασιν λαβουσα)
- Она (energeia) получила его от великой силы (dynamis), величайшей из всех вообще
- Становится бытием (το ειναι) и сущностью (ουσιαν), потому что предшествующее — за пределами сущности (επεκεινα ουσιας).
- Если есть всё (вселенная), а до всего — единое, никак не равное всему (вселенной).
- То оно за пределами сущности и за пределами ума (επεκεινα νου).
Извините!
«Прежде всего нам не следует забывать, что влечет за собой это учение для душ слушающих, которых убедили пренебрегать миром и тем, что содержится в нем [Скорее всего ссылка на послание Иоанна].
<...>
Если бы гимнасий был делом рук и побеждающих, и терпящих поражение, разве и тогда он не был бы прекрасен? Если же кто-то обижает тебя, разве страшно это для бессмертного? Даже если он убивает тебя, ты в состоянии достигнуть желаемого. Если же ты изначально бранишь мир, тебе нет необходимости быть его гражданином.
...
- Пусть последний считает себя более мудрым и готовым уйти, потому что он может сказать, что стены составлены из бездушных камней и дерева и многого недостает им в совершенстве до истинного жилища, не замечая, что для него есть разница, переносить или не переносить необходимость, притом что он не позволяет себе проявлений недовольства, поскольку любит красоту камней.
- Нужно пребывать вместе с телом в домах, обустроенных душой, доброй сестрой, обладающей без всякого своего усилия великой созидательной силой. Почему они считают нужным приветствовать братьев, пусть даже и самых дурных, а Солнце и небесные тела не удостаивают чести назвать братьями и не называют сестрой душу мира неистовыми устами?»
«Прежде всего нам не следует забывать, что влечет за собой это учение для душ слушающих, которых убедили пренебрегать миром и тем, что содержится в нем [Скорее всего ссылка на послание Иоанна].
<...>
Если бы гимнасий был делом рук и побеждающих, и терпящих поражение, разве и тогда он не был бы прекрасен? Если же кто-то обижает тебя, разве страшно это для бессмертного? Даже если он убивает тебя, ты в состоянии достигнуть желаемого. Если же ты изначально бранишь мир, тебе нет необходимости быть его гражданином.
...
- Пусть последний считает себя более мудрым и готовым уйти, потому что он может сказать, что стены составлены из бездушных камней и дерева и многого недостает им в совершенстве до истинного жилища, не замечая, что для него есть разница, переносить или не переносить необходимость, притом что он не позволяет себе проявлений недовольства, поскольку любит красоту камней.
- Нужно пребывать вместе с телом в домах, обустроенных душой, доброй сестрой, обладающей без всякого своего усилия великой созидательной силой. Почему они считают нужным приветствовать братьев, пусть даже и самых дурных, а Солнце и небесные тела не удостаивают чести назвать братьями и не называют сестрой душу мира неистовыми устами?»
Ладно не очень похоже на самом деле, но по духу похоже. Потому что это не пессимистический мистицизм (как христианский и тот же буддизм). В нем вообще-то не задается такой вопрос, но может быть задан: "зачем и куда я должен спасаться?"
И мир вечен и он не должен куда-то принципиально меняться, и тебе не надо из него куда-то вылезать.
И мир вечен и он не должен куда-то принципиально меняться, и тебе не надо из него куда-то вылезать.
Сансара это не вечное возвращение.
Начиная с гандхаббы и прочей хероты.
Короче - лучше не смешивай эти вещи "синкретически".
> Настолько ранний Ницше просто никому не интересен...
А ты как хотел, иначе это недобросовестный разбор. Например он часто упоминает что "бог любит щекотать за ушком человека", у него множество подобных любопытных оговорок проскакивают чуть ли не с самого начала работ; эти вещи тоже могут помочь в дешифровке.
> Уже в названии «Сократ и греческая трагедия» обнаруживается, что для Ницше наиболее важным представляется разрешение спора между рациональным духом сократики и трагическим восприятием мира греками. Такую радикальную постановку вопроса можно понять только учитывая продолжавшийся всю жизнь философа спор с духовной культурой греков.
> Для новой оценки греческих мыслителей симптоматична ранняя работа Ницше Die Philosophie im tragischen Zeitalter der Griechen. Подготовкой к этой работе послужило не столько исторически-ученое описание предшественников Сократа в первом томе книги Целлера «Философия греков», сколько философия Гегеля и Шопенгауэра. Учение Гегеля о противоречивости мира связано с учением Гераклита; учение же Шопенгауэра о воле в природе имеет некоторое сходство с досократовским типом мышления.
> «Досократовское» на деле означало «дофилософское». Для Ницше и его последователей мыслители архаической эпохи сливались с великими поэтами и музыкантами того времени и все вместе являли картину «трагического столетия» Греции. В то время, по мнению Ницше, чудесным образом были уравновешены «дионисийские» и «аполлоновские» элементы мировоззрения, как раз то, что он сам и проповедовал. Тело и душа представляли единое целое.
Кстати последнее сходится с гипотезой Ницше о "общественном строе инстинктов" и якобы выводящейся из этой (как симптом-выражение) философии.
> Проблема кидания цитат в том, что я не очень понимаю, что ты имеешь ими в виду...
Важнее понять что Ницше имел в виду (про Диониса), нет?
Я кидаю то что вижу релевантным и могущим помочь в этом занятии.
> Единое
Единое - не Целое (разные понятия), а у Ницше всё - Целое:
> В чем может заключаться наше учение? – Что никто не дает человеку его качеств – ни Бог, ни общество, ни его родители и предки, ни он сам (– бессмыслица последнего из отрицаемых здесь представлений имеет место в учении Канта, как «интеллигибельная свобода», а может быть, уже и у Платона). Никто не ответствен за то, что он вообще существует, что он устроен так-то и так-то, что он находится среди этих обстоятельств, в этом окружении. Фатальность его сущности невозможно вырвать из фатальности всего того, что было и что будет. Он не есть следствие собственного намерения, воли, цели, в лице его не делается попытка достичь «идеала человека», или «идеала счастья», или «идеала нравственности», – абсурдно пытаться свалить его сущность в какую-нибудь цель. Понятие «цель» изобрели мы: в реальности цель отсутствует… Ты необходим, ты частица рока, ты принадлежишь к целому, существуешь в целом – нет ничего, что могло бы судить, мерить, сравнивать, осуждать наше бытие, ибо это значило бы судить, мерить, сравнивать, осуждать целое... Но нет ничего, кроме целого! – Что никого больше не будут делать ответственным, что специфику бытия не смогут сводить к causa prima, что мир, ни как сенсориум, ни как «дух», не есть единство, только это и есть великое освобождение, – только этим и восстанавливается вновь невинность становления… Понятие «Бог» было до сих пор сильнейшим возражением против бытия… Мы отрицаем Бога, мы отрицаем ответственность в Боге: этим впервые спасаем мы мир.
> Всё возникает из Единого из-за "преизбытка" в Едином, или даже иногда буквально "преизбытка силы" (dynamis).
Как говорят физики: материи в преизбытке, а энергии ограничена (термодинамика).
> principium individuationis (как "зло"), который он по-моему взял у Шопенгауэра ...
> ... И это настолько заезжено, что как-то не хочется объяснять "Диониса" через это
Как минимум это аргумент против чисто штирнеровского индивидуализма (или современного "нарциссизма", короче шаг в сторону коллективизма).
...
Почему-то мне теперь кажется что война Ницше против "иных миров" (если выкинуть шизохристианство не вдаваясь в культурные хуитки и оставить чисто Сократа) это своего рода "запрет думать", т.к. моделирование будущего это ж постулирование "мир мог быть таким-то" (телеология например). А "трагическое мировоззрение" это принятие и amor fati (необходимым образом). С другой стороны "amor fati" у Ницше учитывает и все эти моделирования, так падажжи...
Короче, думаю это не мистическое никакое, это эстетическое. Аффективное и т.п.
Во-первых, идея Диониса неотрывна от вечного возвращения, а идея вечного возвращения - от отвращения (в т.ч. ressentiment, см. представление вечного возвращения из "Веселой Науки"). Так как ВВ рушит закон идентичности Аристотеля, то чтобы избежать эпистемологического нигилизма и сломать саму концепцию, - остаётся заменить логическую идентичность эстетическим отношением (отвращение либо нет), - т.е. принципом "amor fati".
И, видимо, древнегреческая трагедия, по мнению Ницше, учит тому самому "правильному" отношению к реальности, как бы настраивает аффекты (анти-рессентимент, наверное), и параллельно с этим даёт ощущение "целого" (хора) или бытия как части целого.
Банальный пример - вот люди современные начинают читать новости, допустим, уголовные сводки, и это их начинает таращить, кукуха начинает ехать или они кидаются в политику в ущерб себе ("бескорыстно"), когда как тренировка этого самого трагического отношения к реальности, повлекла бы более здоровое суждение.
То есть "amor fati" (ВВ, "пессимизм силы") - это, видимо, в принципе предпосылка умения здраво мыслить. Здравомыслия.
Никакой мистики тут, думаю, нет, можно даже нейробазу при желании подвести.
> и сломать саму концепцию
...и не сломать...
> когда как тренировка этого самого трагического отношения к реальности, повлекла бы более здоровое суждение
И это на фоне заявлений некоторых французов "Ницше это отчаяние и принятие, Гегель это попытка всё исправить через любовь (а не "Разум")", при том что проект "Гегель" маленько подразвалился.
>Сансара это не вечное возвращение.
Это не буддист, а японский самурай, который на старости лет ушел в монастырь. Автор Хагакурэ.
«Один специфический дзенский монах по имени Ямамото Цунэтомо» написано в качестве шутки, это по сути обычный японский язычник или просто обыватель-воен, он в твои доктринальные буддийские хитрости вообще не посвящен. Как и возможно основатели и основные древние столпы китайского и японского "буддизма"
>Потому что это не пессимистический мистицизм (как христианский и тот же буддизм)
Еще одно сходство хэнизма, адвайты и "мистицизма Ницше" в том, что это языческий мистицизм. Адвайта не отрицает веды, воспринимает себя как "новый завет" по отношению к ведам.
Еще кстати распространено мнение-легенда, что именно адвайта вытеснила буддизм из Индии. И буддизм в Индии считался ересью и предметом ненависти традиционной религии и индийских "философов" именно из-за того, что он отрицал веды и ведическую религиозную традицию.
> Как и возможно основатели и основные древние столпы китайского и японского "буддизма"
Доген может быть да, остальные учились в Китае, а в Китае когда Бодхидхарма пришёл дзен уже был, т.е. в Китае дзен чань очень даже тот самый буддизм. Так что эти строки неправомерны.
> он в твои доктринальные буддийские хитрости вообще не посвящен
Кстати да, поди как те же "христьяне" просто ходил изредка к храму и плошку риса ставил да и всё.
Если брать Ницше как проповедника дионисического, то можно хотя бы взглянуть на обучение примером - кого он приводит в качестве дионисических характеров - это раз; и как он понимает тип дионисического - это два. Первая тема уже изъезженная, по-моему, вторая - разбирается частью описаниями из ПСДЗ (например о аристократическом, или о добродетелях), и особенно - исходя из противного, т.е. исходя из его критики "аскетического идеала" из ГМ.
Ну и есть краткий труд "Дионисийское мировоззрение", который тоже раскрывают тему:
> Есть два состояния, в которых человек достигает упоения бытием – сон и опьянение. Прекрасная зрительная иллюзия мира сновидения, в котором каждый человек является законченным художником, порождает всякое изобразительное искусство, а также, как мы увидим, одну из важных сторон поэзии.
Аполлон - дескать, сон, Дионис - опьянение (видимо, эстетическое, например великое мало кому понятно и оно существует для себя).
Соответственно вечное возвращение неразрывно связано с трагическим мировоззрением ("лучше не рождаться вовсе" Силена - а он, кстати, спутник Диониса).
>Китае дзен чань очень даже тот самый буддизм
Да, тот самый "китаизированный буддизм", основанный мифологическими индусами (очень важными людьми, оказавшимися из-за своей важности где-то в Китае босяком), с которыми они непонятно как общались; и мифологизированными патриархами, которые непонятно кого в реальности собой представляли (конечно получивших кристально чистые тайные знания у самого Гаутамы через тонкие каналы, не каких-то рандомных полупомешанных дедов и Гаутама и другие индийские пророки конечно не были городскими сумасшедшими и шаманами, которые потом обросли подробностями в своих доктринах, и в целом о своей мудрости и совершаемых чудесах); пользующийся уже совсем другими понятиями и фокусирующийся на чем-то вообще другом (бах (палкой)! У меня просветление! Нет, это у меня просветление! Убей будду, патриархакота! поставив себе на голову сандалию!)
>Кстати да, поди как те же "христьяне" просто ходил изредка к храму и плошку риса ставил да и всё.
Мой посыл как раз в том, что это может быть лучше. Как и христьяне, молящиеся архангелу Михаилу.
Ты не шаришь за историю буддизма, извиняй.
Есть теология христианства, есть религиоведение христианства. Есть мифология буддизма, есть история буддизма.
Вот это "очень важный человек, оказавший из-за своей важности где-то в Китае босяком". https://ru.wikipedia.org/wiki/Бодхидхарма Его мировоззрение возможно все еще похоже на индийский буддизм (если он существовал и был одним человеком).
"Рандомные полупомешанные деды" – его ученики и следующие ближайшие патриархи, которые не знали индийского языка, пиздили друг друга палками и получали "просветления".
Первый и вторые – "основатели и основные древние столпы китайского буддизма". В результате их деятельности получилась импровизация на тему (Чань буддизм). Может в последующие столетия другими людьми импровизация по мере сил и желания приводилась к оригиналу, до какой-то степени, я про это ничего не говорил и мой тезис был про возникновение и древность.
Против Чань я кстати ничего не имею, мне он нравится больше, чем индийский буддизм.
>индийского языка
Ну в смысле каких-то там из них
> мой тезис был про возникновение и древность.
Ну тогда будь последователен и подвергай критике самого Будду. Был ли он достаточно буддистским мастером или просто "рандомным полупомешанным дедом", как описывается здесь: https://aeon.co/essays/was-the-buddha-an-awakened-prince-or-a-humble-itinerant
И имеет ли это какое-то значение, если предмет обсуждения - это философия буддизма? Взять ту же логику: https://aeon.co/essays/the-logic-of-buddhist-philosophy-goes-beyond-simple-truth - какая разница, насколько реальны были Будда или Бодхидхарма?
>Ну тогда будь последователен и подвергай критике самого Будду
«и Гаутама и другие индийские пророки конечно не были городскими сумасшедшими и шаманами, которые потом обросли подробностями в своих доктринах, как о своей мудрости и совершаемых чудесах»
>И имеет ли это какое-то значение, если предмет обсуждения - это философия буддизма?
Ну имеет, потому что ортодоксальная буддистская и чаньская различаются. Чаньская менее нигилистичная, менее индийски-метафизическая и более китайски-юродиво-жизнеутверждающая.
Хотя и в Индии "жизнеотрицающая метафизика" (с перерождениями и "освобождением") возможно не родное явление.
Так если Будда псих бездомный, то нету никакой "ортодоксальной" доктрины. Это мина вообще под всю затею. (Например те кто решили жить в храмах - еретики!)
А так - это вопрос разрешаемый историческими методами, в т.ч. раскопками и всем прочим.
Доктрина о перерождении была ещё в индуизме (кстати буддизм моложе джаинизма). А как она появилась в индуизме - опять же, вопрос к историкам.
>А как она появилась в индуизме - опять же, вопрос к историкам.
Ее не было в Ригведе (самая древняя, основная мифо-философская часть вед); она есть в Упанишадах, большая часть которых созданы уже после или во времена буддизма. В каком веке и где она впервые появилась – насколько я понимаю, неизвестно.
«The idea of reincarnation, Saṁsāra, did not exist in the early Vedic religions. The early Vedas do not mention the doctrine of Karma and rebirth but mention the belief in an afterlife».
«The detailed doctrines flower with unique characteristics, starting around the mid 1st millennium BC, in diverse traditions such as in Buddhism, Jainism and various schools of Hindu philosophy.
The evidence for who influenced whom in the ancient times, is slim and speculative, and the odds are the historic development of the Saṃsāra theories likely happened in parallel with mutual influences».
>Так если Будда псих бездомный, то нету никакой "ортодоксальной" доктрины.
Шаманы и есть те, кто создают религии, ну и часто закладывают основания "доктрин". Так например в одной религии считается, что был пророк, который являлся аватарой трансцендентного бога, который в виде некой энергии зачал себя в виде человека от девственницы. Он сам ходил везде, общался с окружающими евреями, что-то говорил про скорый конец света. В принципе большинству последователей было ясно, что он не только сын бога, но и сам бог (хоть он четко этого и не говорил [но очень убедительно намекал]). Ну и вот его доктрину сохранили. Последующие приверженцы только пересказывали его учение другими словами, раскрывали широко лапидарные фразы, например про первородный грех. Ну типа вот как Лакан просто разъяснял сложные места у Фрейда.
>Ну типа вот как Лакан
Самые талантливые философы тоже шаманы, только другого рода. Религиозные шаманы не философские шаманы, а философские шаманы не религиозные (возможно они отличаются строгостью ума и менее прикладными целями, которые они преследуют, может в целом это другой психотип).
> Лакан просто разъяснял
Тонко, тонко... Я думал ты всерьез пишешь.
> Ее не было...
Были ритуалы почтения предков. Собственно ритуалы и были кармическими. Затем это перенял джаинизм (постановив что действия = карма, а не ритуалы), и потом буддизм (установив что интенции/намерения = карма, а не сами действия).
> Шаманы и есть те, кто создают религии...
> Лакан просто разъяснял
Либо ты понимаешь что весь аргумент этим похерил, либо нет и снова - ты не разбираешься в теме о которой пишешь.
Зачем ты это притащил? У нас просто любят эпатажных манипуляторов, вот и всё. Шоубиз как он есть, даже в психоанализах.
Как сказала одна психоаналитик на вебинаре - психоанализ = деньги, не более.
Ох, ну и пиздец. У тебя в голове что, моча вместо мозгов? Или понос?
Нормиса порвало когда он узнал что он не философ(
К философии имеют отношение Хайдеггер, Гегель, Хабермас, Делез, Владимир Соловьев, и самый поехавший из перечисленных Людвиг Витгенштейн. А Васил и LuckyStrike Philosophy или как там как раз отношения к философии не имеют. Если тебе не нравится философия – пиздуй отсюда в более подходящие твоему нормисову нутру разделы.
> Nietzsche believed that the Dionysian and the Apollonian were two opposing forces that existed within the human psyche. The Dionysian represented the instinctive and emotional aspects of human nature, while the Apollonian represented the rational and intellectual aspects.
> One key difference is that the Apollonian is not solely focused on reason and logic, but also includes a focus on beauty and aesthetics. For Nietzsche, the Apollonian represented a sense of measure, harmony, and order that was expressed not only through reason, but also through art, music, and other forms of aesthetic expression.
> In contrast, Socratic philosophy is primarily concerned with the pursuit of truth and knowledge through reason and questioning, without necessarily emphasizing the importance of beauty and aesthetics in the same way that the Apollonian does.
> Your interpretation is certainly possible and is in line with some of Nietzsche's ideas. In his view, reason was not inherently opposed to instinct, but rather a particular manifestation of it. As you suggest, Socrates could be seen as embodying a type of irrational rationality, driven by a Dionysian passion for truth and knowledge. Nietzsche did admire Socrates for his commitment to the pursuit of truth, but he also criticized the Socratic tradition for its narrow focus on reason and logic at the expense of other aspects of human experience.
> It is also true that Nietzsche saw the Dionysian as a force that was necessary for a full and authentic experience of life, and he believed that the will to power was a fundamental aspect of human nature. From this perspective, one could argue that Socratic philosophy, with its emphasis on the pursuit of knowledge and the use of reason to uncover truth, was a manifestation of the will to power, and therefore a manifestation of the Dionysian.
> For Plotinus, the ultimate unity is the One, which is an entirely transcendent and ineffable principle beyond all being, thought, and language. It is the source of all being and the goal of human existence is to return to this source through a process of ascent. Nietzsche, on the other hand, rejected the idea of transcendence and instead believed in the immanent unity of life. He saw the world as a dynamic, constantly changing flux of energy, with no transcendent or eternal realm beyond it.
> Secondly, while both philosophers valued intellectual clarity, Nietzsche was critical of traditional metaphysical concepts and saw them as obstructing our understanding of reality. He rejected the idea of objective truth and believed that all concepts and values were contingent and perspectival. Plotinus, on the other hand, believed that intellectual clarity could lead to a direct apprehension of the One and the ultimate reality.
> Thirdly, while both philosophers valued unity and a feeling of oneness, Nietzsche's emphasis on individualism and the will to power may lead him to see unity as something to be overcome, rather than something to be embraced. In other words, Nietzsche's concept of unity may involve a temporary dissolution of individuality in order to create something new, rather than a permanent merging of individuals into a single whole.
> Regarding Nietzsche's views on power, it is true that he did not have a conventional or universally accepted definition of the term. For Nietzsche, power was a fundamental force that permeated all of reality, and it was expressed in various forms such as physical force, intellectual ability, creativity, and so on. He saw power as a means of self-assertion and self-overcoming, and as a way to overcome one's limitations and achieve greatness.
> While Nietzsche did hold a view of power as a means of self-assertion and self-overcoming, it is important to note that he also believed that power should not be used to dominate and oppress others. In fact, he saw such actions as a sign of weakness, rather than strength.
> Nietzsche's critique of compassion and sympathy was not a callous disregard for the suffering of others, but rather a rejection of the idea that suffering is inherently virtuous or that it should be the basis of a moral system. Nietzsche believed that individuals should strive to overcome their suffering and embrace life in all of its complexity, rather than seeking refuge in the comforts of pity or sympathy.
> Nietzsche argued that individuals should actively pursue their own self-interest and strive to assert their will to power in the face of oppression or injustice. He believed that individuals who embraced their own power and potential would be more likely to overcome feelings of resentment and victimhood, and could potentially effect positive change in the world.
> Regarding his views on the weak, Nietzsche did believe that the weak should perish, but this was not necessarily a call to actively harm or kill them. Instead, he saw this as a natural process of evolution, where the strong and capable would thrive and the weak would eventually be weeded out. This view is controversial and has been widely debated among scholars.
> ...
> The definition of "reality" can be understood as the state or quality of being actual or existing in fact, rather than being imagined or fictional. It refers to the totality of all things, entities, and phenomena that exist and can be observed or experienced. In philosophy, the nature of reality has been a subject of much debate, with various schools of thought offering different views on what constitutes the ultimate nature of reality.
> Nietzsche generally rejected the idea of an objective, fixed reality that can be known through reason or empirical observation. Instead, he believed that reality is shaped by our individual perspectives and interpretations, which are influenced by our values, beliefs, and cultural contexts.
> For Nietzsche, reality is a constantly changing and evolving phenomenon, and our understanding of it is always limited by our subjective experiences and perspectives. He also believed that language plays a crucial role in shaping our understanding of reality, as words and concepts are not fixed and unchanging, but are constantly evolving and subject to interpretation.
> Nietzsche was critical of the traditional view that language and thought simply reflect or copy reality, and instead argued that language and thought actively create and shape our perception of reality. For Nietzsche, language is not just a neutral tool for describing the world, but is deeply embedded in our values, emotions, and cultural traditions. He believed that language and thought are always bound up with power, and that they serve to reinforce and perpetuate certain social structures and ways of thinking.
> "Ницше с нейросетью за 20 минут".
Неистово двачую! Куда больше нравится перевод, как "могущество" или "мощь".
> Не стану я ни пастухом, ни могильщиком. И никогда уже не обращусь к народу: в последний раз взывал я к мертвому.
Стадо - мёртвое? Но оно же живое.
Что тогда "живое" и что - "мертвое"? ("Мертвое" это разновидность "живого" или как это?)
Стадо - мёртвое? Но оно же живое.
Что тогда "живое" и что - "мертвое"? ("Мертвое" это разновидность "живого" или как это?)
Ты тот чел который философов по английским интерпретациям любит изучать?
Там в контексте он с буквальным трупом имеет дело... А к народу взывает еще до этого, пока скоморох не вышел.
А в оригинале там вместо двоеточия точка с запятой
Самая годнота только на немецком (например, комментарии Andreas Urs Sommer и работы Hans Gerald Hodl; книги из серии де Гройтер в целом, но не все подряд).
У Мишурина уровень выше среднего, но не топ. Если можешь в немецкий - лучше берись за вышеозначенных, лекции не слушай (хотя можно хотя бы ради того, чтобы поучиться искусству филологии и в целом неспешному чтению).
> Очевидно я думаю всем, что ни красивое лицо, ни здоровое тело(мышцы), не гарант хорошего мозга.
Не гарант, а косвенный показатель. Если есть болезненные отклонения: бледность лица, сильно излишний вес и т.п., а человек это не решает, то это показатель того, что он не умён. Если есть ум, то человек обязан заботится о тушке и поддерживать ее в около нормальной форме, в первую очередь для себя самого. И при прочих равных условиях физуха таки даёт буст умственной деятельности: укрепление сосудов, кровообращение мозга и т.п.
> Очевидно я думаю всем, что ни красивое лицо, ни здоровое тело(мышцы), не гарант хорошего мозга.
Эта ерунда была ещё у Шопенгауэра, когда последний яростно бомбил от Шеллинга Фихте Гегеля. Дескать, Гегель кривой, следовательно, тупой.
Ту же софистику Ницше применял против Сократа.
В общем, цель оправдывает средства.
Ещё момент - незнакомую философию может быть легче понять через её теоретическое ядро, её отношение к науке и философию науки. Если брать серию Гройтер, то там есть книга Brobjer и Moore про эту часть у Ницше ("Nietzsche and Science"), её рекомендую почитать (хотя бы вторую половину).
Ещё у Brobjer есть более добротный, чем у других, обзор "Ecce Homo" с точки зрения философии и содержания моральных ценностей Ницше, - как вводная - тоже неплоха.
Все это конечно хорошо, но есть одна проблема, я в общем-то не особо шарю за иностранные языки.
Если есть болезненные отклонения, всякая болезнь, это ничего не говорит об умственных способностях, но может говорить банально о том, что человек просто не обращает внимания на свое физ. состояние.
>физуха таки даёт буст умственной деятельности
Это всё сказки, может оно и дает лучшую работу, но качек никогда не превзойдет какого-нибудь ученого. И много ли ты видел качков среди ученых?
Что еще более иронично, Ницше сам в итоге сконтузился к ебням из-за болезни головы.
Больное животное умственную мощь имеет гораздо большую, чем здоровое. И не факт, что такое больное животное, не будет любить трагедии от какой-то там "полноты силы".(Как раз самые больные и дрочат на все трагичное, а тупой скам и быдло любит минимум напряга и смешняфка, при этом телом они явно здоровее в разы будут)
Существуют люди талантливые в отношении чего-то по природе и неталантливые. Болезни и физическая крепость могут влиять на варианты реализаций таланта косвенно (болезнь может даровать больше времени. Физические неудобства могут отбирать), а могут и никак не влиять
Перечисляет все его грехи, обвиняет, говорит о его бесполезности.
А потом говорит там типо такой "Я сбрасываю их".
Я типо реально пытаюсь его читать, есть интересные мысли, но этот мочехлеб попросту отбивает это желание. Он выдумал какую-то ебанистику.
Так в том и дело, что вариаций множество, но так или иначе они влияют, но вариаций слишком много. Человек абсолютно припизднутый, больной на голову, может что-то интересное выдать.(иронично, что он боролся с теми, на кого и напоролся)
А какой-нибудь здоровый и телом и духом может только в качалку ходить да телек смотреть.
Что самое забавное, он проецирует очень сильно.
К примеру про то, что людей сильных, пышащих типо здоровьем, путают с болезненными, которые из-за болезней нервов бесоебятся.
А потом такой "я выздоровел" и контузится к ебням.
Я не знаю, может это какая-то шутка.
Но по большому счету именно недостаток, какой вызывает болезнь, принуждает к нужде, как способ сохранить себя.(Но либо он чувствует такой сильный упадок, что и вовсе не хочет с этим справляться)
А человеку здоровому не нужно это. Он занимается своими делами, ему не надо ничего компенсировать. Он и меньше о жизни задумывается и не занимается каким-то там глубинным развитием, потому что он и так доволен. Человек в достатке не будет бегать за нуждой, как это делает нищий, больной. Таких людей интересует не развитие вглубь(что есть компенсация бессилия перед миром), а использование своих преимуществ, которые уже есть.
В общем больному человеку больше шансов стать более вумным.
>Человек абсолютно припизднутый, больной на голову, может что-то интересное выдать.
Если он при этом талантливый – может. Если бесталанный, это будет человек со страничкой в интернете на которой будет 2900 постов, и однажды он может попадет в паблик в котором коллекционируют такие странички.
И в музыке "припизднутый" и бесталанный ничего не создаст, и в науке, и вообще нигде.
>А какой-нибудь здоровый и телом и духом может только в качалку ходить да телек смотреть.
Двачерское какое-то шаблонное мышление чувствуется, про Ваню Ерохина и других одноклассников и однокурсников и родственников. Загугли фотографии Дурова (с голым торсом). Или про Платона почитай (ну и вообще про воспитание и обычную жизнь греков). Или вот фотографии действующего чемпиона по шахматам Магнуса Карлсена.
"Спортсмен" безусловно редко бывает также ученым, но это потому что он спортсмен, у него основная деятельность другая и таланты он другие развивает, если они у него есть
Ты сам главное старайся никуда не проецировать...
А вот уже взгляд на мир у больного человека может быть каким угодно. Разные больные, по разному болеют и им нужно разное лекарство. У всех свои недостатки, желания, компенсации, проекции, опыт.
И среди философов(любых познающих) я не особо видывал Гераклов с милым личиком, обычно все как раз таки наоборот.
>шахматам
Это не наука...
Ученый в шахматах, ахуеть.
>Если он при этом талантливый – может.
Не факт что талант и болезнь не коррелируют.
>Двачерское какое-то шаблонное мышление чувствуется
Ну ты мне покажешь накаченного чеда с челюгой, ученого? Или так и будешь пердеть?
Я вообще, сначала подумал, что ты мне кинул дауна, но хорошего спортсмена.
>недостаток, какой вызывает болезнь, принуждает к нужде
Он принуждает тебя реже на улицу высовываться и сидеть читать книжки (или резонерствовать). Сюда необязательно добавлять какую-то озлобленность на мир (т.е. рессентимент).
>ему не надо ничего компенсировать
Вот же Пушкин и Моцарт всю жизнь что-то компенсировали и докомпенсировались до прозвища "гениев"
>В общем больному человеку больше шансов стать более вумным.
Единственная причина которую я вижу, почему это может работать, это то что я в начале этого поста написал. Тебе просто закрыты другие дороги и ты фокусируешься на специальных видах деятельности, и достигаешь в них успеха. Про "компенсации" и "я вам покажу!" это уже какие-то левоватые интерпретации. Мне кажется из таких людей чаще Понасенковы вырастают, а не нормальные ученые или там еще кто угодно.
Большинство людей, которые достигают успеха в каких-то вумных областях, занимаются этим потому что это им пиздец как интересно, часто намного интереснее чем ебать баб и прочее. А интересно им именно из-за того, что у них есть к этому склонность
Я даже больше скажу, возможно те, кто ничем не интересуется кроме футбола (кто вообще в 2к23 интересуется футболом), качалки и ебания баб, просто бесталанные, без особых склонностей. Именно из-за отсутствия склонностей к чему-то они ничем специфическим с рвением и не увлекаются, а не наоборот
То есть, ты типо Пукшина не считаешь уродом? А еще небось считаешь его спортсменом?
>Моцарт
Когда будет человек как статуя Аполлона, с челюгой, красивый и физически крепкого?
>просто бесталанные, без особых склонностей.
Еще раз спрошу, где человек как статуя Аполлона, который бы занимался познанием?
>ро "компенсации" и "я вам покажу!" это уже какие-то левоватые интерпретации
Ты хотя бы сам понимаешь что ты пишешь? Ты предложением раньше сам озвучил компенсацию.
Я не разглядываю челюги ученых, извини. В биографиях философов часто пишут, что они считались красивыми и бабы за ними бегали.
В целом я также в инцелонауке не силен и всякие факты на эту тему не коллекционирую.
>Ученый в шахматах, ахуеть.
А "ученый" это как будто что-то интеллектуальное, современная наука будто бы интеллектуальная деятельность.
Шахматист мозгом работает, при этом у него агональный вид деятельности.
Средний ученый ни борется, ни работает мозгом.
(В агональности полезно то, что там определяется победитель и проигравший, и можно четко определить кто умный, а не кто тебе нравится)
>Когда будет человек как статуя Аполлона, с челюгой, красивый и физически крепкого?
У тебя был тезис, что все умные или талантливые в искусстве люди – уроды, которые что-то компенсируют. Для опровержения его не нужно приводить то что ты просишь. Также я уже привел Дурова и чемпиона мира по шахматам.
>с челюгой
То, что лицо для мужчины это что-то суперважное (да и вообще объективно оцениваемое) это тоже идеологема инцелонауки
>Ты хотя бы сам понимаешь что ты пишешь? Ты предложением раньше сам озвучил компенсацию.
Все, иди нахуй, я понял что ты писатель а не читатель, еще и помешанный на своих половых проблемах
>пук
Пиздуй уже давай, слитый. Не оправдывайся.
>Ученый в шахматах, ахуеть.
https://en.wikipedia.org/wiki/Herbert_A._Simon
"In 1957, Simon predicted that computer chess would surpass human chess abilities within "ten years" when, in reality, that transition took about forty years.[39]"
"Simon was a pioneer in the field of artificial intelligence, creating with Allen Newell the Logic Theory Machine (1956) and the General Problem Solver (GPS) (1957) programs."
"With Fernand Gobet, he has expanded the EPAM theory into the CHREST computational model.[46] The theory explains how simple chunks of information form the building blocks of schemata, which are more complex structures. CHREST has been used predominantly, to simulate aspects of chess expertise."
> Презирающим тело хочу сказать я слово мое. Из почитания возникло презрение их. Что же это такое, что создает презрение и почитание, ценность и волю?
> Творящая Самость создала себе презрение и почитание, это она — творец радости и скорби. Творящее тело создало себе ум как орудие воли своей.
> Даже в безумии и в пренебрежении вы служите Самости, вы, презирающие тело. Я говорю вам: ваша Самость желает умереть и отворачивается от жизни.
> ...
> Всё сущее хотите вы сделать сперва мыслимым: ибо вы сомневаетесь с добрым недоверием, мыслимо ли оно.
> Но оно должно подчиняться и покоряться вам! Так водит ваша воля. Гладким должно стать оно и подвластным духу, как его зеркало и отражение в нём.
> В этом вся ваша воля, вы, мудрейшие, как воля к власти, и даже когда вы говорите о добре и зле и об оценках ценностей.
> Создать хотите вы ещё мир, перед которым вы могли бы преклонить колена, - такова ваша последняя надежда и опьянение.
> ...
> Не река является вашей опасностью и концом вашего добра и зла, вы, мудрейшие, - но сама эта воля, воля к власти неистощимая, творящая воля к жизни.
> ... [в целом весь параграф "О самопреодолении"]
собственно, суть всей философии Ницше, - в силе творящей (супротив платонизма и подчинения абстракциям с исключением творчества (Сократ не поощрял искусства), и против типичного кантианства, нео-кантианства, спинозизма, позитивизма и его последователей aka аналитические философы (впрочем и у континентальных такого хватает))
схоже с Плотином в этом плане, но не совсем (например, не полагает трансцендентное инобытие)
> Творящая Самость создала себе презрение и почитание, это она — творец радости и скорби. Творящее тело создало себе ум как орудие воли своей.
> Даже в безумии и в пренебрежении вы служите Самости, вы, презирающие тело. Я говорю вам: ваша Самость желает умереть и отворачивается от жизни.
> ...
> Всё сущее хотите вы сделать сперва мыслимым: ибо вы сомневаетесь с добрым недоверием, мыслимо ли оно.
> Но оно должно подчиняться и покоряться вам! Так водит ваша воля. Гладким должно стать оно и подвластным духу, как его зеркало и отражение в нём.
> В этом вся ваша воля, вы, мудрейшие, как воля к власти, и даже когда вы говорите о добре и зле и об оценках ценностей.
> Создать хотите вы ещё мир, перед которым вы могли бы преклонить колена, - такова ваша последняя надежда и опьянение.
> ...
> Не река является вашей опасностью и концом вашего добра и зла, вы, мудрейшие, - но сама эта воля, воля к власти неистощимая, творящая воля к жизни.
> ... [в целом весь параграф "О самопреодолении"]
собственно, суть всей философии Ницше, - в силе творящей (супротив платонизма и подчинения абстракциям с исключением творчества (Сократ не поощрял искусства), и против типичного кантианства, нео-кантианства, спинозизма, позитивизма и его последователей aka аналитические философы (впрочем и у континентальных такого хватает))
схоже с Плотином в этом плане, но не совсем (например, не полагает трансцендентное инобытие)
Да, я уже несколько раз это постил.
И даже в этом треде
>«Воля есть созидательница» (der Wille ist ein Schaffender)
>Творящая Самость – Schaffende Selbst
Также целая глава ("речь") "О пути созидающего" – "Von Wege des Schaffenden".
Правда в этой речи "созидающий" это скорее "творящий новые ценности", а не про искусство или создание инструментов или делание открытий или изобретения.
И про Selbst там тоже оно перековывает все ценности как мера всех вещей (а не про обыденное "творчество").
И также еще фраза которая повторяется в первой части очень много раз:
>чего оно (Selbst) хочет больше всего, — созидать дальше себя
>Я учу вас о сверхчеловеке... Все существа до сих пор создавали что-нибудь выше себя...
>Я люблю того, кто хочет созидать дальше самого себя и так погибает.
>über sich hinaus zu schaffen
*
>силе творящей
>против типичного кантианства, нео-кантианства, спинозизма
Ну может еще на Шеллинга похоже, "против" всех других немецких классиков, которые спорили какая там способность самая главная и к чему сильнее всего стремится мировой дух.
И у Шопенгауэра тоже так-то воля творит мир явлений.
Но. Этого очень много именно в Заратустре. А в сочинениях после Заратустры и поздних дневниках уже че-то намного меньше (вообще не видел) про "волю-созидательницу", а больше про другую волю. И про schaffen в целом меньше.
То, что он не испытывает ни малейшей симпатии к Шеллингу и уходит от этого обожествления творчества, можно назвать (штампом который иногда к нему применяют) – отходом от романтизма. И от Гете тоже прежде всего, в Заратустре все же кажется везде сквозит Гете
возможно даже в "вечном возвращении". Русский неточный перевод "остановись мгновенье, ты прекрасно" (ради которого Фаусту стоит умереть), кажется довольно точно передает смысл "вечного возвращения" как мысленного эксперимента с демоном
>Плотином
>не полагает трансцендентное инобытие
«О небо надо мной, — сказал он, вздыхая, и сел, — ты глядишь на меня? Ты слушаешь странную душу мою?
Когда выпьешь ты эту каплю росы, упавшую на всё земное, — когда выпьешь ты эту странную душу, —
— когда, о родник вечности! ты, радостная, ужасающая полуденная бездна! когда обратно втянешь ты в себя мою душу?»
Я смогу назвать понявшим Заратустру только того, кто сможет полно и убедительно объяснить его главное рефренное стихотворение.
Oh Mensch! Gieb Acht!
Was spricht die tiefe Mitternacht?
"Ich schlief, ich schlief —,
"Aus tiefem Traum bin ich erwacht: —
"Die Welt ist tief,
"Und tiefer als der Tag gedacht.
"Tief ist ihr Weh —,
"Lust—tiefer noch als Herzeleid:
"Weh spricht: Vergeh!
"Doch alle Lust will Ewigkeit —,
"— will tiefe, tiefe Ewigkeit!"
https://www.youtube.com/watch?v=zFS1K-XwT70
https://www.youtube.com/watch?v=DbJSBvhE0Sc
Что за полночь, что за день? Что такое "tiefer als der Tag gedacht"? "Alle Lust will (tiefe) Ewigkeit" – выражение "формулы" вечного возвращения? "Weh spricht: Vergeh" – это так компактно упакованное "euer Selbst selber will sterben" и т.д.? Зачем здесь 8 раз употребляется слово tief, и к разным вещам – "tiefe Mitternacht", "tiefer Traum", "tiefe Welt", "tiefes Weh", "tiefe Ewigkeit, "tiefe Lust — tiefer als Herzeleid"?
Ну и хотя бы – Lust это радость/наслаждение или их желание (что именно хочет вечности)?
Oh Mensch! Gieb Acht!
Was spricht die tiefe Mitternacht?
"Ich schlief, ich schlief —,
"Aus tiefem Traum bin ich erwacht: —
"Die Welt ist tief,
"Und tiefer als der Tag gedacht.
"Tief ist ihr Weh —,
"Lust—tiefer noch als Herzeleid:
"Weh spricht: Vergeh!
"Doch alle Lust will Ewigkeit —,
"— will tiefe, tiefe Ewigkeit!"
https://www.youtube.com/watch?v=zFS1K-XwT70
https://www.youtube.com/watch?v=DbJSBvhE0Sc
Что за полночь, что за день? Что такое "tiefer als der Tag gedacht"? "Alle Lust will (tiefe) Ewigkeit" – выражение "формулы" вечного возвращения? "Weh spricht: Vergeh" – это так компактно упакованное "euer Selbst selber will sterben" и т.д.? Зачем здесь 8 раз употребляется слово tief, и к разным вещам – "tiefe Mitternacht", "tiefer Traum", "tiefe Welt", "tiefes Weh", "tiefe Ewigkeit, "tiefe Lust — tiefer als Herzeleid"?
Ну и хотя бы – Lust это радость/наслаждение или их желание (что именно хочет вечности)?
> О небо надо мной...
> der Wille ist ein Schaffender
> А в сочинениях после Заратустры и поздних дневниках уже че-то намного меньше (вообще не видел) про "волю-созидательницу", а больше про другую волю.
Думаю дело так:
> Нужно носить в себе ещё хаос, чтобы быть в состоянии родить танцующую звезду.
Хаос здесь не христианский и не современный. Эти - оба с негативным ключем.
Хаос этот - порождающий. И богов, и всё подряд, тот самый, древне-эллинский.
И он - потусторонний, т.е. мы - его часть. Короче, это - и есть der Wille zur Macht.
Соответственно, чтобы творить, у воплощения этой воли должно быть достаточно Macht. Поэтому, - одну часть темы разработав, он вполне мог перейти к другой (развивая всю тему целиком).
С другой стороны, смысл всего этого - в гераклитовском противоборстве воплощений Macht, т.е. "Дионис против Распятого", а не "Дионис вместо Распятого".
Заратустра - это пролог к Дионису ("Die Umwertung aller Werte"), к той самой последней (4?) книге "Воли к власти". Он, конечно, значимый, но если бы Ницше написал книгу переоценки (и Диониса), то его значение уменьшилось бы до пролога к главнейшему (идее вечного возвращения, что обозначает его "святой символ" Диониса, т.е. Дионис как бог у него - в смысле символа, а не в смысле постулирования такой-то сущности).
Идея сверхчеловека как таковая - это среднее между платонизмом/христианством и кантианством/механицизмом/вычислизмом. В обоих случаях результат - это последний человек, у которого полностью устраняется аспект творящей воли. То есть эти два вышеописанные варианта (последний особенно популярен нынче, в век-то технологий и тотальной информатизации всего - как рецепт к счастью) - тупиковые, т.к. они сводят человека к животному, устраняя всякую возможность творчества.
Гиперболизируя - в пределе вычислизмов получается какой-то паразит, цель которого - выжить, а не жить. Потому что в технологиях и вычислизмах, в рабстве перед истинами нет собственно господско-творческого, нет эстетического (напоминаю что это всё - преимущественно сократическое), нет того, что оправдывает (искупляет) все страдания всего человечества за всю историю его существования (когда сверхчеловек и есть то самое искупление - что вот, люди не зря страдали, прожив почти как скот).
> Эти - оба с негативным ключем
А древне-эллинский хаос - это позитивная творящая сила, в изначальном-то смысле. До кучи это своего рода материнская/женская сила, когда классический механицизм и христианство - это чисто "мужской" жесткий порядок.
> И он - потусторонний
Посюсторонний, конечно же.
> напоминаю что это всё - преимущественно сократическое
здесь - про механицизм/вычислизм и платонизм (до кучи христианство - как платонизм для масс; другие религии тоже страдают подобным логоцентризмом, тот же буддизм)
> полночь
> полночь – тот же полдень
Как-то так.
Великий полдень - это момент когда нет ни одной тени-тенюшки, т.е. когда всё ясно обо всём, но при этом объекты в своём роде сливаются с фоном (их тяжело узреть, как это бывает с вещами у которых нет тени). С одной стороны, вроде бы "всё ясно", с другой, - не видно важное, т.е. видна только одна сторона сущего.
Полночь - ну тот же полдень, только наоборот. Время сумерек (Заратустра иногда двигается в полночь), время сомнений в чужих объяснениях ("светилах"). Опять же, у самого Заратустры тоже есть светило, но оно светит не всегда, а когда уходит и приходит ночь - оно освещает "нижние миры" (эллины этим обозначали сны-бессознательное).
> Мир глубок, –
> И глубже, чем думает день.
> Никтелий («Ночной»). Эпитет Диониса.
> Lust
Это как Lustprinzip (в смысле перевода), т.е. не только вожделение, но и удовольствие, радость от него, тот самый jouissance.
Lebenstrieb.
> Alle Lust will (tiefe) Ewigkeit
Ницше сам постарался объяснить, он не настолько герметицист, как это может казаться (и сам предостерегал от поисков двойного смысла в текстах):
> Ибо лишь в дионисических Мистериях, в психологии дионисического состояния выражает себя основной факт эллинского инстинкта – его «воля к жизни». Что обеспечивал себе эллин этими мистериями? Вечную жизнь, вечное возвращение жизни; будущее, обетованное и освященное в прошедшем; торжествующее Да, сказанное жизни наперекор смерти и изменению; истинную жизнь как общее продолжение жизни через соитие, через мистерии половой жизни. Поэтому сам символ половой жизни был почитаем греками, был подлинно глубоким смыслом среди всего античного благочестия. Всё, что присутствует в акте соития, беременности, родов, возбуждало высшие и торжественные чувства. В учении Мистерий освящено «страдание»: муки роженицы» освящают страдание вообще, – всякое становление и рост, всё, что служит залогом будущего, обусловливает страдание… Чтобы существовала вечная радость созидания, чтобы воля к жизни вечно подтверждала саму себя, для этого должны также существовать «муки роженицы»… Все это означает слово «Дионис»: я не знаю высшей символики, чем эта греческая символика, символика дионисий. В ней религиозный смысл придается глубочайшему инстинкту жизни, инстинкту будущности жизни, вечности жизни, – самый путь к жизни, соитие, понимается как священный путь… Только христианство, с лежащим в его основе ресентиментом по отношению к жизни, сделало из половой жизни нечто нечистое: оно забросало дерьмом начало, предпосылку нашей жизни…
> Психология оргиазма, как бьющего через край чувства жизни и силы, внутри которого даже страдание действует как стимул, дала мне ключ к понятию трагического чувства, неверно понятого как Аристотелем, так и в особенности нашими пессимистами. Трагедия так далека от того, чтобы доказывать что-либо в пользу пессимизма эллинов в шопенгауэровском смысле, что скорее ее следует считать решительным опровержением этого пессимизма и противоположной ему инстанцией. Говорить жизни «да» даже в самых непостижимых и суровых ее проблемах; воля к жизни, ликующая, когда она приносит в жертву собственной неисчерпаемости свои высшие типажи, – вот что назвал я дионисическим, вот в чем угадал я мост к психологии трагического поэта. Не для того, чтобы освободиться от ужаса и сострадания, не для того, чтобы, очиститься от опасного аффекта бурной его разрядкой – так понимал это Аристотель, – но для того, чтобы, наперекор ужасу и состраданию, самому быть вечной радостью становления, – той радостью, которая заключает в себе также и радость уничтожения… И тут я снова соприкасаюсь с тем пунктом, из которого некогда вышел, – «Рождение трагедии» было моей первой переоценкой всех ценностей: тут я снова возвращаюсь на ту почву, из которой растет мое «хочу», мое «могу», – я, последний ученик философа Диониса, – я, учитель вечного возвращения…
> tiefe
> Духовное высокомерие и брезгливость всякого человека, который глубоко страдал – то, насколько глубоко могут страдать люди, почти определяет их иерархию, – его ужасающая, насквозь пропитывающая и окрашивающая его уверенность, что благодаря своему страданию он знает больше, чем могут знать самые умнейшие и мудрейшие, что он узнал и даже освоился во многих далеких и ужасающих мирах, о которых «вы ничего не знаете!»... это духовное безмолвное высокомерие, эта гордость избранника познания, «посвященного», почти принесенного в жертву нуждается во всех видах переодевания, чтобы оградить себя от прикосновения назойливых и сострадательных рук и вообще от всего, что не равно ему по страданию. Глубокое страдание облагораживает; оно обособляет.
Сверх этого - значение "глубокий" в контексте цитат выше.
Другими словами - особо и не надо чужие интерпретации и толкования брать - они есть в объяснениях самого Ницше. А что Ницше понял Заратустру - это несомненный факт.
Ты можешь кратко сказать какую сверхидею донести хочешь?
Хочешь понять <философа> - читай скмого <философа> и его контекст (+ метод генетического разбора/чтения). Хочешь понять что-то другое - читай другое.
Что я должен понять из цитат Ницше, которые ты приводишь?
Что такое вечное возвращение, если кратко?
Инет пишет следующее:
"Вечное возвращение – это философская идея о том, что каждый момент бытия будет повторен бесконечное количество раз, так как время бытия бесконечно, а число его элементов ограничено.
Ф. Ницше рассматривал идею вечного возвращение как одну из наиболее выдающихся и гениальных его идей."
https://spravochnick.ru/filosofiya/koncepciya_vechnogo_vozvrascheniya_f_nicshe_kak_filosofskiy_mif/
Кстати, как ты думаешь почему Ницше кукухой поехал? Я вот думаю что из-за подобных идей. Представлять что прошлое будет бесконечно повторяться из раза в раз без возможности его изменить - от такого у кого хочешь крыша поедет. Это дурная бесконечность, нах она не нужна.
Кроме того, так как сам хиляк был, Ницше видимо завидовал сильным, от этого его любовь к мощи. Ну и ещё моральным уродом был. Только моральный урод может симпатизировать Чезаре Борджиа и иже с ними.
Ты философию с психотерапией путаешь, тебе не сюда, а в /psy
Чтобы тебе было понятнее: аргументы типа
> Кроме того, так как сам хиляк был, Ницше видимо завидовал сильным, от этого его любовь к мощи. Ну и ещё моральным уродом был. Только моральный урод может симпатизировать Чезаре Борджиа и иже с ними.
это ad hominem, либо безосновательная психологизация. Раз это психологизация - то по логике (следовательно) - тебе в /psy (а не потому, что лично тебе Ницше не нравится)
Но, в принципе, этот аргумент валиден, если развернуть его так: Ницше предполагал людей как Чезаре в качестве хищников, однако хищники (как их рисовал Ницше - вроде "орла охотящегося на овец") в природе не охотятся на представителей своего рода. Следовательно, это не "люди-хищники", а банальные каннибалы - вредные для популяции в целом (либо служащие стимулом или указателем на пробелы в защитных функциях).
Весь этот дрочь на Чезарей - бесполезняк, а
> Я называю животное - род, индивидуум - испорченным, когда оно теряет свои инстинкты, когда оно выбирает, когда оно предпочитает то, что ему вредно.
это собственные слова Ницше, итого Ницше опровергает Ницше.
Но ты так аргумент не построил, ты просто свёл всё к необоснованному ad hominem, поэтому тебе всё-таки - в /psy
Психология и философия сферы пересекающиеся. Даже сам ваш кумир считал себя "не знающим равных психологом", признавал важность психологии: "Кто вообще до меня был среди философов психологом, а не его противоположностью, «мошенником более высокого порядка», «идеалистом»? До меня ещё не было никакой психологии."
Так что ты темнишь разводя психологию/психотерапию и философию.
Какой нах ad hominem? Ницше конкретно симпатизировал людям типа Борджиа:
"Мое понятие «сверхчеловека» Вы снова извратили для себя, чего я Вам никогда не прощу, в некое «возвышенное надувательство», из области сивилл и пророков; меж тем как всякий серьезный читатель моих произведений должен знать, что тип человека, который не вызовет у меня отвращения, — это как раз противоположность добрым кумирам прошлого, во сто крат ближе типу Цезаря Борджиа, чем Христа."
За эти его слова и назвал моральным уродом. И без разбора психологического генезиса субъекта нельзя объяснить взглядов субъекта. Что я кратко и сделал в словах про хиляка. Такой разбор это не переход на личности.
> итого Ницше опровергает Ницше
Это не он опровергает, а ты цитату подобрал. Вообще, о противоречивости суждений Ницше известно. Что говорит о состоятельности его системы в целом, что это непоследовательное говно.
Борьба с Ницше посредством засирания борды, всё ясно, всё прекрасно.
Ницше обладал сильным умом. Это так. Однако характер у него был скверный и извратил его философию. Это философия расизма, бесчеловечная философия,со всеми её идеями типа падающее толкни, преклонения перед властью и всякими проходимцами. Так что критика Ницше это не засирание, а очищение борды от дурного учения.
Будто во власти не может быть проходимцев в принципе, там вообще степень психопатии у людей повышена, даже у нормальных, потому что "работа такая".
Да и о чём с тобой разговаривать? Критики Ницше у тебя нет, у тебя сплошное соломенное чучело.
Всё так, как Ницше и описывал в этом афоризме:
> Кто проследил историю развития какой-нибудь отдельной науки, тот находит в ее развитии нить к уразумению древнейших и самых общих процессов всякого «знания и познавания»: и там и здесь развились прежде всего скороспелые гипотезы, вымыслы, глупая добрая воля к «вере», недостаток недоверия и терпения; наши чувства поздно научаются, и никогда не научаются вполне, быть тонкими, верными, осторожными органами познания. Нашему глазу легче воспроизводить по данному поводу уже много раз воспроизведенную картину, нежели удерживать в себе необычные и новые элементы какого-нибудь впечатления: последнее требует большей силы, большей «моральности». Слушать нечто новое уху томительно и тяжело; чуждую музыку мы слушаем плохо. Слыша чуждую речь, мы невольно делаем попытки соединять слышанные звуки в такие слова, которые звучат для нас интимнее и роднее: так переделал, например, некогда германец слышанное им слово arcubalista в слово Armbrust [самострел]. Ко всему новому чувства наши относятся враждебно и с неприязнью; и вообще даже в «простейших» случаях чувственного восприятия господствуют такие аффекты, как страх, любовь, ненависть, а также и пассивные аффекты лени. - Подобно тому как нынче читатель не прочитывает всех отдельных слов (или же слогов), помещенных на странице, а скорее выбирает случайно из двадцати слов приблизительно пять и «отгадывает» относящийся к этим пяти словам вероятный смысл, - совершенно так же и мы, рассматривая, скажем, дерево, не отдаем себе точного и подробного отчета, каковы его листья, ветви, цвет и вид; нам гораздо легче создавать при помощи фантазии некое подобие дерева. Даже переживая что-нибудь необычайное, мы поступаем все так же: мы выдумываем себе большую часть переживаемого, и нас едва ли можно заставить смотреть на какое-нибудь событие не в качестве «изобретателей». Все это значит, что мы коренным образом и издревле привыкли ко лжи. Или, выражаясь добродетельнее и лицемернее, словом, приятнее: мы более художники, нежели это нам известно. - Часто среди живого разговора, в зависимости от мысли, которую высказывает мой собеседник или которая кажется мне вызванной в нем мною, я вижу его лицо так отчетливо, вижу в нем такое тонко определенное выражение, что степень этой отчетливости далеко превосходит силу моей зрительной способности, - значит, тонкость игры мускулов и выражение глаз должны быть в данном случае присочинены мною. По всей вероятности, у моего собеседника было совершенно иное выражение лица или не было вовсе никакого.
> Критики Ницше у тебя нет, у тебя сплошное соломенное чучело.
> Привел изложение идеи вечного возвращения и её критику
> Привел цитату самого поехавшего Ницше о сверхчеловеке
> остальные идеи о расизме, про высших и низших, про падающее толкни
> У тебя критики нет
https://youtu.be/Z8-EM1znIrU
> ниочём
> ниочём
Ты
Да ради Бога, иди и разговаривай дальше со своим воображаемым собеседником-Ницше, унижай его, критикуй, вываливай сюда всю эту гниль и радуйся что ты будто бы "очищаешь борду" шиз блять
> гниль
Гниль это учение Ницше, про засирание-очищение ты начал. Очистить тут вряд ли получится. Извращение мозгов этим дурным учением у здешних адептов Ницше необратимо, как видится. Замечания о дурной бесконечности в идее вечного возвращения, она кстати недоказуема опытно, чисто умозрительная конструкция, замечания о симпатии Ницше ко всяким чертям, с прямой цитатой кем видит Ницше своего сверхчеловека, замечания про падающее толкни и расизм Ницше - были проигнорированы ахахах, видимо вредит вере в прекрасный идеал Ницше, поэтому и игнорируются и ты начал сраться. Кстати, шиз тут один и это ты.
Опять зеркалишь, пидарас инвестированный!
Найс горишь. И опять ни одного ответа по существу. Ты вначале че-то попытался пукнуть про переход на личности, но когда не получилось начал просто срать.
Ахахах
Так ты ничего не понял. Понял? Конечно, нет!
Вот и не о чем с тобой разговаривать.
>Это как Lustprinzip (в смысле перевода), т.е. не только вожделение, но и удовольствие, радость от него, тот самый jouissance.
>Lebenstrieb.
>платонизмом/христианством и кантианством/механицизмом/вычислизмом
>древне-эллинский хаос
>пролог
>если бы Ницше написал книгу
Эх, цены бы тебе наверное не было, если бы ты поднаторел немного в филологическом методе, "искусстве чтения" и все такое, что называется "без вчитывания". И лучше в том, который с 19 века, а не каббалистический...
>tief
>Глубокое страдание
Ну тут ведь только слово "глубокий", применяемое к многим всяким вещам, наряду с "Weh"... И говорится что Lust глубже, чем Weh. А ночь глубже, чем день мог бы помыслить. Я лично не знаю, что всё это должно значить, но и твоя интерпретация какая-то слишком простая, и про ночь.
>Цитаты
Это всё безусловно похоже и наверное релевантно, но что это значит-то?
>Другими словами - особо и не надо чужие интерпретации и толкования брать - они есть в объяснениях самого Ницше
Это точно
>Время сумерек (Заратустра иногда двигается в полночь), время сомнений в чужих объяснениях ("светилах"). Опять же, у самого Заратустры тоже есть светило, но оно светит не всегда, а когда уходит и приходит ночь - оно освещает "нижние миры" (эллины этим обозначали сны-бессознательное).
Ваще чувствуется школа Мишурина. Я не смотрел ни одного его ролика, но все равно чувствуется (что-то там про эпикурейских богов и Макиавелли через Фукидида)
Ваще чувствуется школа Мишурина. Я не смотрел ни одного его ролика, но все равно чувствуется (что-то там про эпикурейских богов и Макиавелли через Фукидида)
Да че понимать то? Ты ж ничего толком не ответил. Когда ты пукнул про переход на личности тебе была приведена прямая цитата. Ты ничего на неё не ответил. Как смолчал до этого на тезис про несостоятельность и болезненность идеи о вечном возвращении, на тезис о бесчеловечности учения где рекомендуется падающее толкнуть.
Вестимо, что тебе неприятно осознавать что ты потратил время на поедание говначитая эту дурную философию, думая что она верх человеческой мысли, а тут видите ли находятся люди считающие её не верхом, а извращённым заблуждением больного ума.
Ты подебил. Всё. Nietzsche hat mich kaput gemacht. Ницше kaput. Убить Ницше. Пидор скрытый, шлюхоёб нескрытый. Сифилис в голове. Лошадка в объятиях. Призрак отец. Мать каналья. Сестра мразота. Лакей лизоблюд.
УБИТЬ НИЦШЕ СРОЧНО БЛЯДЬ.
чесслово всю эту тему и попытки в твои проходы антиницши обсосали ещё в предыдущем треде, иди читай если не понимаешь, а если не способен - то качай мозг ноотропами, хуле
> я не знаю высшей символики, чем эта греческая символика, символика дионисий. В ней религиозный смысл придается глубочайшему инстинкту жизни, инстинкту будущности жизни, вечности жизни, – самый путь к жизни, соитие, понимается как священный путь… Только христианство, с лежащим в его основе ресентиментом по отношению к жизни, сделало из половой жизни нечто нечистое: оно забросало дерьмом начало, предпосылку нашей жизни…
Хуета, просто хуета. Жизнь рода не решает проблемы смерти единичного существа. Про род и личность Бердяев хорошо писал:
"Розановская победа над смертью через рождение возможна лишь при нечувствительности к человеческой личности и ее вечной судьбе. Для Розанова подлинной первореальностью и носителем жизни является не личность, а род. В рождении род торжествует над личностью, род живет бесконечно, личность же умирает. Но трагическая проблема смерти есть проблема личности, а не рода, и она переживается со всей остротой, когда личность переживает себя и сознает себя подлинным бытием и носителем жизни. Никакая цветущая жизнь вновь рожденных грядущих поколений не снимает и не преодолевает нестерпимого трагизма смерти хотя бы одного живого существа. Розанов не знает вечной жизни, он знает только бесконечную жизнь в деторождении. Это есть своеобразный половой пантеизм. Розанов забывает, что не от явления Христа пошла в мире смерть и что последнее слово христианства не смерть, не Голгофа, а Воскресение и вечная жизнь. Розанов спасается от ужаса смерти в стихии пола, в ее жизненной напряженности. Но падший пол и есть источник смерти в мире, и не ему дано победить смерть."
> Эх, цены бы тебе наверное не было, если бы ты поднаторел немного в филологическом методе, "искусстве чтения" и все такое, что называется "без вчитывания". И лучше в том, который с 19 века, а не каббалистический...
> Я лично не знаю, что всё это должно значить, но и твоя интерпретация какая-то слишком простая, и про ночь.
Чел, ты...
спроси у чатжпт и жпт-сестёр чатжпт, кстати, они заточены на чисто текстуальный анализ без синкретики, вообще без вноса смысла, сопоставлением текста
Ну зачем тут думать, Бердяев - нигилист, вот и весь ответ!
> Род есть всё, некто есть всегда никто!
> Second proposition. - Any participation in church services is an attack on public morality. One should be harsher with Protestants than with Catholics, harsher with liberal Protestants than with orthodox ones. The criminality of being Christian increases with your proximity to science. The criminal of criminals is consequently the philosopher.
> ...
> Fifth proposition. - Eating at the same table as a priest ostracizes: you are excommunicated from honest society. The priest is our Chandala, - he should be ostracized, starved, driven into every type of desert.
> ...
> Sixth proposition. - The 'holy' history should be called by the name it deserves, the accursed history; the words 'God', 'saviour', 'redeemer', 'saint' should be used as terms of abuse, to signify criminals.
> Seventh proposition. - The rest follows from this.
> попытки в твои проходы антиницши обсосали ещё в предыдущем треде
Вот мне делать нечего, в ваших тредах ковыряться. Не можете пояснить за мразотность характера вашего кумира, так и скажите - не можем, потому что сами долбоебы, такого мудака котируем.
Смысл в чём. Да ни в чём. Если бы он был (фиксированный), то его бы уже не стало.
Человек тупо (биологическироботическинейрошизическиитпитд) не заточен на отсутствие новизны, абсолютное познание мира сломало бы ему всякое хотение жить. "Прошёл жизнь" - и сгинул (в пропасть), - вот и вся fati такого человека.
Посему ни מָשִׁיחַ, ни χρῖσματος, ни демон Лапласа. ни его прихвостни, а сверхчеловек. Вот и вся разгадка принципа "нигилизма".
Бля да я тебя не буду больше кормить, ты такой тупой что даже мой кот в ахуе как можно быть таким толстым яйцелизом...
> Бля да я тебя не буду больше кормить, ты такой тупой что даже мой кот в ахуе как можно быть таким толстым яйцелизом...
Иди нах уебан. Тупой ты и твой кумир. Ни на один вопрос ты так и не ответил. Так что тупой здесь ты.
> Бердяев - нигилист, вот и весь ответ!
Во еблан-то. То что Бердяев не нигилист видно уже в цитате, в словах про воскресение и вечную жизнь
> Род есть всё, некто есть всегда никто!
Для обмудков, не сознающих или вытесняющих трагедию личной смерти, да. Род есть всё, а личность никто. На то они и обмудки.
> Человек тупо (биологическироботическинейрошизическиитпитд) не заточен на отсутствие новизны, абсолютное познание мира сломало бы ему всякое хотение жить.
Ты за всех-то не пизди. Можно было начать творить чё хошь, хоть новые миры. Когда знаешь всё. А люди ломаются и без абсолютного познания.
> "Прошёл жизнь" - и сгинул (в пропасть), - вот и вся fati такого человека.
Но у тебя-то не такая судьба-то бля, любитель латинизмов хуев. Ты-то блять не иначе высший человек, друг своего ебанутого кумира.
> Посему ни מָשִׁיחַ, ни χρῖσματος, ни демон Лапласа. ни его прихвостни, а сверхчеловек. Вот и вся разгадка принципа "нигилизма".
Х''ни какой-то написал. И сидит довольный. Чё сказать-то хотел? Как блять мессия и сверхчеловек в твоём больном уме связаны? Какая разгадка, где загадка-то была.
Вообще охуеть. Отборные шизы.
Хватит срать, блядь, вы оба обмудки! Нахуй ты регулярно отвечаешь какому-то долбоебу с его мочей и шизами, тебе реально вообще нечем заняться?
Обмудок спок
Для иллюстрации.
Мишурин голосом похож на афериста.
Падающего толкни это скорее всего отсылка на Мефистофеля и Фауста. Когда Мефистофель "толкнул" Фауста на согрешения. Но это неточно.
Да, это не точно. Ты хуйню написал.
Про падающее толкни всё расписано в Заратустре.
"О братья мои, разве я жесток? Но я говорю: что падает, то нужно еще толкнуть! Все, что от сегодня, - падает и распадается; кто захотел бы удержать его! Но я - я хочу еще толкнуть его! Знакомо ли вам наслаждение скатывать камни в отвесную глубину? Эти нынешние люди: смотрите же на них, как они скатываются в мои глубины! ... И кого вы не научите летать, того научите быстрее падать!"
Такая вот античеловечная мораль. Что слабое, неустойчивое должно погибнуть.
Это положение Ницше и другими его словесами подтверждается:
"Не надо желать быть врачом неизлечимых – так учит Заратустра, – поэтому вы должны исчезнуть!"
"Пусть гибнут слабые и уродливые – первая заповедь нашего человеколюбия. Надо еще помогать им гибнуть."
Гитлер начитался и потом душевнобольных в газовых камерах уничтожали.
Каждый трактует в меру своей испорченности.
"Слабых" можно устранять и бескровным путём - убирая возможности их возникновения (например, благодаря прогрессу и излечению от тех или иных болезней).
Все эти заповеди надо читать с оглядкой на:
> Мораль как противоестественность
> «Исправители» человечества
из "Сумерков Идолов". И третьего рассмотрения из "К Генеалогии Морали".
Это как минимум (краткая выжимка от самого Ницше).
Короче, газовые камеры - это то, на что ты и такие как ты способны после прочтения Ницше. Это твой верх, практически потолок моралетворчества.
Ницше же брал уровнем выше и приводил метафилософскую критику моралистов (которые, кстати, как Плутарх, были имморалистами, потому что они тоже рассматривали мораль, они не проповедовали её, как христиане).
>смотрите же на них, как они скатываются в мои глубины!
"Правда, я - лес, полный мрака от тёмных деревьев, - но кто не испугается моего мрака, найдёт и кущи роз под сенью моих кипарисов.
И маленького бога найдёт он, любезного девушкам: у колодца лежит он тихо, с закрытыми глазами.
Поистине, среди бела дня уснул он, ленивец! Не гонялся ли он слишком много за бабочками?"
"И даже мне, расположенному к жизни, кажется, что мотыльки и мыльные пузыри и те, кто похож на них среди людей, больше всех знают о счастье.
Зреть, как порхают они, эти лёгкие вздорные ломкие бойкие душеньки - вот что пьянит Заратустру до песен и слёз."
"Кто научит однажды людей летать, сдвинет с места все пограничные камни; все пограничные камни сами взлетят у него на воздух, землю вновь окрестит он - именем «лёгкая»."
>Знакомо ли вам наслаждение скатывать камни в отвесную глубину?
"Медленно течёт жизнь всех глубоких родников: долго должны они ждать, прежде чем узнают, что упало в их глубину."
"На глубокий родник похож отшельник. Легко бросить камень в него; но если упал он на самое дно, скажите, кто захочет снова достать его?"
>И кого вы не научите летать, того научите быстрее падать!
"Всё сокровенное вашей основы должно выйти на свет; и когда вы будете лежать на солнце, взрытые и изломанные, отделится ваша ложь от вашей истины."
"«Хотеть» освобождает; чего только ни придумывает сама воля, чтобы освободиться от своего горя и посмеяться над своим тюремщиком?
Ах, безумцем становится каждый пленник! Безумством освобождает себя и пленённая воля."
"Но тому, кто одержим чёртом, я так говорю на ухо: «Лучше, чтобы ты вырастил своего чёрта! Даже для тебя существует ещё путь величия!» -"
>Такая вот античеловечная мораль.
"Существует много путей и способов преодоления - ищи их сам! Но только скоморох думает: «Через человека можно перепрыгнуть».
Преодолей самого себя даже в своём ближнем: и право, которое ты можешь завоевать себе, ты не должен позволять дать тебе!"
> Каждый трактует в меру своей испорченности.
Ну да. Судя по твоим постам, если бы Ницше нассал тебе на твою тупую рожу, ты бы растер мочу по лицу и сказал что это божественный нектар.
> "Слабых" можно устранять и бескровным путём - убирая возможности их возникновения (например, благодаря прогрессу и излечению от тех или иных болезней).
Да, только Ницше призывал больных не лечить, а от них избавиться
> Все эти заповеди надо читать с оглядкой на:
> > Мораль как противоестественность
> > «Исправители» человечества
> из "Сумерков Идолов". И третьего рассмотрения из "К Генеалогии Морали".
> Это как минимум (краткая выжимка от самого Ницше).
Ахахах, напоминает причитания христиан что надо слова их писания через 5 томов толкователей трактовать.
Из тех цитат что приведены вполне можно сделать ясный и недвусмысленный вывод как поступать со слабыми.
> Короче, газовые камеры - это то, на что ты и такие как ты способны после прочтения Ницше. Это твой верх, практически потолок моралетворчества.
Нет, уебан косоголовый. Есть куда более высокие авторы чем Ницше. Тот же Бердяев с его гораздо более высокими идеями о творчестве морали. Но твой верх это извращенный уебан-затворник, преклонявшийся силе и власти
с непомерным чсв, на почве непризнания которого видать и поехал кукухой в своих горах.
> Мораль как противоестественность
Мораль как раз делает человека человеком, а такие как ты и твой кумир хотите человека как раз опять зверем сделать. В идеале хищным зверем.
Напреводил псевдопоэтической чуши с таким блять тонкочувтвущим ницшем, как его блять бабочки пьянят и думает что оправдал его. Нет, Ницше твой зверь охуевший, такому место в клетке.
> "Всё сокровенное вашей основы должно выйти на свет; и когда вы будете лежать на солнце, взрытые и изломанные, отделится ваша ложь от вашей истины."
У Соломона гораздо поэтичней про ложь и про истину сказано. И гораздо мудрее.
> Преодолей самого себя даже в своём ближнем: и право, которое ты можешь завоевать себе, ты не должен позволять дать тебе!"
Ну да блять, в борьбе обретёшь ты право своё. Мы же тут на дваче все сверхлюди собрались, высшие, не иначе!
>Ну да блять, в борьбе
"Ты должен в своём друге уважать ещё врага. Разве ты можешь близко подойти к своему другу и не перейти к нему?
В своём друге ты должен иметь своего лучшего врага. Ты должен быть к нему ближе всего сердцем, когда ты противишься ему."
Если бы не случилось Ницше, то на Земле никогда бы не существовало насилие. Это утверждение - true, not false.
Ну и похуй, зато благодаря ему понял что всякое учение является калом. Что христианство говно, что буддизм, что шопенгауэр. Все говно. И атеисты говно. Что Ницше говно. А таким как я вообще нет места в мире.
Ну и благодаря ему так же, понял множество причин своих негодований на мир.
Ну и реально, от чего тут никто не отмажется, это от его любви к злым людям. И он "упрекает" то что у людей есть сострадание и им тяжело смотреть на жестокости.
Это какая-то крайняя степень извращенности.
Это какая-то крайняя степень извращенности.
>его любви к злым людям
"Что я люблю в Фукидиде, из-за чего ставлю его выше Платона? У него есть способность очень широко и объективно радоваться всему типическому в человеке и в событиях и считать, что в каждом из типов можно найти какую-то оправданность: ее-то и пытается он обнаружить. Он гораздо ближе к практической жизни, чем Платон; он не очерняет и не умаляет людей, которые ему не понравились или причинили в жизни какое-нибудь зло. Совсем напротив: во всех вещах и лицах он усматривает нечто великое и наделяет их величием, видя в них лишь типы"
Не так, он поехавших (и/или преступников) всегда называл либо больными, либо "тип не на своем месте".
Люди вроде Наполеона или Борджиа это представители власти; вряд ли можно найти "добрых" среди властей в целом.
Да, конечно, гопники жрущие семки и работающие дворниками очень полезны. Полезны и разбойники, грабители. Ведь как сказал Ницше "ЭТЫ ТЫ САМАЯ ПАЛНАТА ЖИЗНИ" "ЗЛЫЕ ВАЗБУЖДАЮТ ЖИЗНЬ"
Поэтому в Заратустре он пишет о том как хотел побыть на югах среди множества злых? Что сверхчеловек для добрых это сам сотона?
>либо "тип не на своем месте"
Врешь, он называл их теми, кто нужен жизни. И то что тип преступника и злого является наиболее склонен к жизни во всей её полноте.
А эта претензия к тому, что раньше аристократы смеялись над всякими жестокостями невинно, а потом типо люди стали слишком "чувствительны по отношению к страданию других и к себе и что это является признаком декаденса"
Я так же не сторонник христианской морали(хоть и не отвергаю все что там есть). Но Ницше реально ебучий извращенец. После его прочтения уже ненужна и вовсе никакая философия или религия. И никакие даже возможно люди в целом.(потому что он уже все умудрился обосрать, но при этом его же философия не менее мерзкая и извращенная)
Это ебанат, который на полном серьезе в своей болезни головы находил ПОДЪЕМЫ и СПУСКИ. Рассказывал ебню о том как он излечился(а через несколько лет слег вообще к ебням).
Действительно больной на голову человек, который слег, рассуждал о здоровом и больном. Кричал что он Антрихрист, Дионис. Что какао лучше, чем кофе.
?
Пруфай давай, или это твои выдумки.
Чуть ли не в каждом его изречении чувствуется обвинение прикрытое пафосом. Все что он делает - критикует других, ссылается на других. Ему вообще мало что нравится. Ему не интересно настоящее, он уходит фантазиями в будущее. Он не способен принять реальность. В будущем он мечтает о том, чтобы после него были войны.
>Пруфай давай, или это твои выдумки.
Иди читай.
В принципе он и сам не спиздит, он превозносит ненависть.
>Полезны и разбойники
"Когда общественный строй вполне упрочен и обеспечен от внешних опасностей, тогда эта боязнь ближнего опять создаёт новые перспективы для моральных оценок. Некоторые сильные и опасные инстинкты, как, например, предприимчивость, безумная смелость, мстительность, хитрость, хищничество, властолюбие, которые до сих пор ввиду их общеполезности приходилось не только чтить - разумеется, под другими именами, нежели только что приведённые, - но даже развивать и культивировать воспитанием (потому что в них всегда нуждались во время общей опасности, против общих врагов), - эти инстинкты теперь уже приобретают в глазах людей удвоенную силу по своей опасности - теперь, когда для них нет отводных каналов, - и шаг за шагом их начинают клеймить как безнравственные и предавать проклятию. Теперь моральные почести выпадают на долю противоположных инстинктов и склонностей; стадный инстинкт шаг за шагом выводит своё заключение. <...> Великий независимый дух, желание оставаться одиноким, великий разум кажутся уже опасными; всё, что возвышает отдельную личность над стадом и причиняет страх ближнему, называется отныне злым, умеренный, скромный, приспособляющийся, нивелирующий образ мыслей, посредственность вожделений оказываются в нравственном почете."
Всё его "созидание" это антагонизм христианства, буддизма, сократа. Сам он почти ничего не создает.
Даже ебучий канат, это всего лишь отсылка на Лестницу Иакова.(и все отсылки и все антагонизм)
Ну а я о чем? Разве не о том же самом? Те кто раньше были полезны, стали вредителями и они потеряли свое место в мире и стали бесполезны, но тогда и времена были другие.
Чел, я ВСЮ ЖИЗНЬ ОДИН. И у меня нет этих инстинктов. У меня получается стадные инстинкты или все же нет? Или я "добрый" по Ницше и слабый?
>желание оставаться одиноким
>возвышает отдельную личность над стадом
Пирожок в огурце, помидор.
Ницше - это одни предрассудки.
Даже ебучий канат, это всего лишь отсылка на Лестницу Иакова.(и все отсылки и все антагонизм)
Ну а я о чем? Разве не о том же самом? Те кто раньше были полезны, стали вредителями и они потеряли свое место в мире и стали бесполезны, но тогда и времена были другие.
Чел, я ВСЮ ЖИЗНЬ ОДИН. И у меня нет этих инстинктов. У меня получается стадные инстинкты или все же нет? Или я "добрый" по Ницше и слабый?
>желание оставаться одиноким
>возвышает отдельную личность над стадом
Пирожок в огурце, помидор.
Ницше - это одни предрассудки.
> на Земле никогда бы не существовало насилие.
Насилие существовало и до усатого урода. Однако он его оправдывал, поощрял в своей философии тем что насилие ведёт к появлению сверхдолбоеба сверхчеловека.
"Вы говорите, что благая цель освящает даже войну? Я же
говорю вам, что благо войны освящает всякую цель."
"...люди не равны".
И они не должны быть равны! Чем была бы моя любовь к
сверхчеловеку, если бы я говорил иначе?
Пусть по тысяче мостов и тропинок стремятся они к будущему
и пусть между ними будет все больше войны и неравенства: так
заставляет меня говорить моя великая любовь!"
"О высшие люди, не думаете ли вы, что я здесь для того,
чтобы исправить то, что сделали вы дурного?
Или что хочу я отныне удобнее уложить вас спать,
страдающих? Или указать вам, беспокойным, сбившимся с пути и
потерявшимся в горах, новые, более удобные тропинки?
Нет! Нет! Трижды нет! Все больше все лучшие из рода вашего
должны гибнуть, -- ибо вам должно становиться все хуже и
жестче. Ибо только этим путем --
-- только этим путем вырастает человек до той высоты, где
молния порождает и убивает его: достаточно высоко для молнии!"
"Человек должен становиться все лучше и злее" -- так учу
я. Самое злое нужно для блага сверхчеловека."
Пиздец дичь конечно. И находятся обьебосы что считают эту дичь высокой философией.
Насилие порождает не сверхчеловека, а новое насилие. Зло порождает зло. Ницше множил зло.
Да, и в итоге, из-за того что теперь общество их считает вредителями, они и стали вредителями.
> критика японского разума
Technofuturo 6 июня 2015 г., 04:06
"Мне он не показался националистом, хотя факты на лицо", "Он прямо говорит об уничтожении слабых, но я все равно не уверена" - вот это интересный эффект: многие читают и не могут поверить, и начинают его выгораживать, сглаживать, приукрашивать. Так реагировало множество комментаторов, даже при жизни Ницше многие не могли поверить, что под "сверхчеловеком" подразумевается хищник-угнетатель, а не гений и герой. Сам Ницше смеялся над попытками пригладить его теорию: "Когда я шептал, что в сверхчеловеке надо видеть скорее Чезаре Борджиа, чем Парцифаля, то не верили своим ушам". То есть у гуманного читателя в голове стоит какой-то блок, мешающий понять всю беспощадную жестокость этого учения. А вот у владык и фашистов этого барьера в мозгах нет, и они читают именно то, что Ницше хочет сказать. На это он и рассчитывал: строил свое учение для самых жестоких.
"Мне он не показался националистом, хотя факты на лицо", "Он прямо говорит об уничтожении слабых, но я все равно не уверена" - вот это интересный эффект: многие читают и не могут поверить, и начинают его выгораживать, сглаживать, приукрашивать. Так реагировало множество комментаторов, даже при жизни Ницше многие не могли поверить, что под "сверхчеловеком" подразумевается хищник-угнетатель, а не гений и герой. Сам Ницше смеялся над попытками пригладить его теорию: "Когда я шептал, что в сверхчеловеке надо видеть скорее Чезаре Борджиа, чем Парцифаля, то не верили своим ушам". То есть у гуманного читателя в голове стоит какой-то блок, мешающий понять всю беспощадную жестокость этого учения. А вот у владык и фашистов этого барьера в мозгах нет, и они читают именно то, что Ницше хочет сказать. На это он и рассчитывал: строил свое учение для самых жестоких.
Нет, я тоже гуманный, но мне это не помешало понять всю жестокость данной философии, просто те кто его читают - отребье. И лучше бы им действительно сгинуть, вместе с его книжкой.
Ницше применял интеллектуальную честность, а ты порешь фантазии будто есть мир, где нет насилия и сплошная дистопия/утопия (нет ни того, ни другого):
> Насилие порождает не сверхчеловека, а новое насилие. Зло порождает зло.
> это интенциональность непротивления злу насилием
> Ницше даже бабушку с лестницы не спустил, в отличие от "сострадательного" Шопенгауэра
> писал книжки
> никого не мучал, окружающие мучали Ницше
> виноват во всех грехах всего человечества просто потому что кто-то принял его книги не за интеллектуальный труд, а за руководство к SEGA жизни
Я вообще ничего не имею против интеллектуального труда, но Так говорил Заратустра это уже к действию. И так же его высказывание "ПОСЛЕ МЕНЯ БУДУТ ТООООКИЕЕЕ ВООООЙНЫЫЫ"
> под "сверхчеловеком" подразумевается хищник-угнетатель, а не гений и герой
Александр Македонский и Наполеон это хищники-угнетатели? Петр I это хищник-угнетатель? Инквизиторы Церкви это хищники-угнетатели?
Те, кто борются с хищниками-угнетателями, сами не являются хищниками-угнетателями?
Запостил какого-то лицемера, и радуешься.
Причем здесь реальность и то какого человека хочет взрастить Ницше?
>Те кто раньше были полезны, стали вредителями
Типажи "разбойник" и какой-нибудь "мыслитель"/"автор фанфиков" - опираются на одни и те же аффекты: все три тебе пиздят. Но во втором случае, ты бормочешь "вау" и склоняешься перед их харизмой.
Типажи "разбойник" и "купец" - опираются на одни и те же аффекты: жадный уёбок жаден и пытается оттяпать максимум возможного. Но во втором случае все склоняются перед каким-нибудь Безосом.
Классический "разбойник" плох не потому, что его аффекты "злые". А потому что он недостаточно приспособился к современной среде.
>Чел, я ВСЮ ЖИЗНЬ ОДИН. И у меня нет этих инстинктов.
Ты тупой безвольный кретин, что тут сказать.
> Так говорил Заратустра
> призыв к действию
Типичная ошибка.
Он требовал сначала научиться медленно читать, затем научиться давать толкование, а потом уже "действовать".
Например, всего пара строф из Заратустры превращается в целое эссе (3 часть "К Генеалогии Морали").
Если со всем Заратустрой так сидеть и растолковывать, то никаких действий не будет, будут максимум интеллектуально-духовные разборки.
А кто из-за Заратустры побежал людей резать - сам дебил и больной.
Нормальный человек после прочтения Ницше не шизеет и не "множит зло". Это практически - критерий нормальности.
Отрезать бы всем головы, кто читает Ницше защищая его идею сверхчеловека.
Я не имею ничего плохого против какого-нибудь хищного философа и пиздежника. Это действительно - хорошо. А вот уже тот, кто режет людей, грабит и т.д. это кал.
Но сверхчеловек у Ницше это деятельный человек, а не просто высший тип философа.
>Ты тупой безвольный кретин, что тут сказать.
Не прибавить, не убавить в принципе.
Ладно, уговорил.
Я не имею ничего плохого против какого-нибудь хищного философа и пиздежника. Это действительно - хорошо. А вот уже тот, кто режет людей, грабит и т.д. это кал.
Но сверхчеловек у Ницше это деятельный человек, а не просто высший тип философа.
>Ты тупой безвольный кретин, что тут сказать.
Не прибавить, не убавить в принципе.
Ладно, уговорил.
Считай ты расписался в том что либо не читал Ницше, либо читал его невнимательно, впохыхах и в полном соответствии с этим афоризмом:
Следовательно, любая критика от тебя - это бесперспективняк и пустые небылицы.
Тебя просто бомбит - от себя самого, потому что в письменах Ницше ты увидел себя, и за это возненавидел Ницше (давно мертвого, кстати, и всю жизнь мучавшегося). Будто бы в твоих проблемах виноват Ницше, и если бы из мира можно было б его удалить (полностью, включая его влияние) - то их бы не было (ага, щас!).
Я просто больной на голову и тупой, чтобы мочь это делать как если бы Ницше требовал от читателя. Но думаю, я вполне нихерово так его изучил для моих сил.
Но я зарезал кошку когда у меня был психоз. Из-за прочтения Ницше.
Психозу не прикажешь.
> Ницше применял интеллектуальную честность, а ты порешь фантазии будто есть мир, где нет насилия и сплошная дистопия/утопия (нет ни того, ни другого)
Во еблан, видали? Фантазии порешь ты, в первом же предложении было сказано что насилие существовало до появления твоего кумира.
> это интенциональность непротивления злу насилием
Эта интенциальность в твоей башке, ты видишь что хочешь видеть, приписывая мне толстовство.
Злу должен быть дан отпор, оно должно быть остановлено, если его не остановить, оно будет множиться.
Твой же кумир наоборот его поощрял и оправдывал, что видно из цитат выше.
> виноват во всех грехах всего человечества просто потому что кто-то принял его книги не за интеллектуальный труд, а за руководство к SEGA жизни
Ага, ага. Хуево что-то ты гиперболизируешь. Прям во всех грехах. Ахахах. Не во всех, но что его горефилософия оказала влияние на нацистов - непреложный факт. Гитлер минимум 3 раза посещал архивы с трудами поехавшего.
Сообщение было не тебе. Молодец что понял.
Да, собственно, множит зло. Ведь я зарезал кошку под впечатлением Ницше. Прямое доказательство его учения для тупого ума.
Сверхчеловек это альтернатива платонизму и механицизму/демону-лапласа/кантианству. Это сугубо теоретический ответ на проблему, описанную в "Spinal Catastrophism" (пессимистическая книжка).
См.
Идеальных людей не бывает, но спешить с выводами тоже не стоит.
Что Ницше нашёл лекарство от страдания - этого никто не утверждает.
> Злу должен быть дан отпор, оно должно быть остановлено
Так ты сам - тоже - зло.
> Твой же кумир наоборот его поощрял и оправдывал, что видно из цитат выше.
Тебе видно что-то своё, особенное.
> Не во всех, но что его горефилософия оказала влияние на нацистов - непреложный факт. Гитлер минимум 3 раза посещал архивы с трудами поехавшего.
А ещё Гитлер Чаплина любил. И воздухом дышал. И мясо не кушал.
Всё, пиздец?
Да он просто ёбнутый. Не понимает что ему люди пишут. Для него мочехлеб непревзойденный авторитет.
> читатели расписываются в наличии психических болезней, а ёбнутый - это обязательно писатель
>Но сверхчеловек у Ницше это деятельный человек
"Различие между людьми сказывается не только в различии скрижалей их благ, стало быть, не только в том, что они считают желанными различные блага и вместе с тем не сходятся в том, что более или менее ценно, в установлении табели о рангах общепризнанных благ, - оно сказывается еще более в том, что считается ими за действительное об ладание и владение каким-нибудь благом. По отношению к женщине, например, более скромному в своих требованиях человеку уже право располагать ее телом и сексуальное наслаждение кажутся достаточным и удовлетворяющим его признаком обладания и владения; другой человек, со своей более недоверчивой и более притязательной алчностью к владению, видит в таком обладании «вопросительный знак», видит только его призрачность и хочет более тонких до казательств прежде всего, чтобы знать, готова ли женщина просто отдаваться ему, или же она готова бросить ради него все, что имеет или чем очень дорожит, - лишь это и значит для него «владеть». Но третий и тут не останавливается в своем недоверии и жажде обладания; если женщина всем для него жертвует, то он спрашивает себя, не делает ли она этого ради фантома, созданного ее воображением: чтобы быть вообще любимым, он хочет прежде быть основательно, до глубочайших недр своих узнанным, - он отваживается дать разгадать себя. - Лишь тогда чувствует он, что вполне обладает своей возлюбленной, когда она уже не обманывается на его счет, когда она любит его так же сильно за его зло и скрытую ненасытность, как и за его доброту, терпение и умственное развитие. Один хотел бы владеть народом - и все высшие ухищрения Калиостро и Катилины годны в его глазах для этой цели. Другой, наделенный более утонченной жаждой обладания, говорит себе: «нельзя обманывать там, где хочешь владеть», - его раздражает и беспокоит мысль, что сердцем народа владеет его маска: «итак, я должен дать узнать себя, прежде же должен сам узнать себя!» "
"Существует гигантская лестница уровней этого вожделенного в душе торжества, и полный их перечень был бы чем-то весьма похожим на версию истории культуры - от начального, еще карикатурного варварства вплоть до гримас переутонченности и болезненного идеализма. Жажда признания несет с собою для ближнего (если назвать только некоторые ступени этой длинной лестницы): пытки, потом побои, потом запугивание, потом боязливое удивление, потом изумление, потом зависть, потом восхищение, потом восторг, потом ликование, потом веселье, потом смех, потом осмеяние, потом издевательство, потом глумление, потом нанесение побоев, потом применение пыток: тут, на вершине лестницы, стоит аскет и мученик, и наивысшее наслаждение для него - самому испытывать в качестве последствий своего влечения к признанию именно то, что его антипод на первой ступеньке этой же лестницы, варвар, заставляет испытывать другого, от которого он хочет отличиться и получить его признание. Триумф аскета над собою, его обращенный при этом в глубины своей души взор, перед которым человек предстает расколотым на страдающего и наблюдающего и который отныне глядит на внешний мир лишь для того, чтобы словно брать оттуда дрова на собственный костер, эта заключительная трагедия влечения к признанию, где остается только одно действующее лицо, обращающее в уголья самого себя, - вот достойное завершение своего начала: и там и сям - неописуемое ликование при виде пыток!"
>как если бы Ницше требовал от читателя.
"Когда власть становится милостивой и нисходит в видимое - красотой называю я такое нисхождение.
И ни от кого не требую я так красоты, как от тебя, могущественный; твоя доброта да будет твоим последним самопреодолением.
На всякое зло считаю я тебя способным; поэтому я и требую от тебя добра.
Поистине, я смеялся часто над слабыми, которые мнят себя добрыми, потому что у них расслабленные лапы.
К столпу добродетели должен ты стремиться: чем выше он подымается, тем становится он красивее и нежнее, а внутри твёрже и выносливее."
>Но думаю, я вполне нихерово так его изучил
Сомневаюсь
Да я и сам мочу пил.
Ну он тоже был ебнутый, не надо его возносить, не Божественное же Чудо его ебануло в кроватку.
Так в том и дело, что варвар будет по его учению ебашить людей. Как я заебашил свою кошку.
Нет не радуюсь. Это просто ты долбоеб не понимаешь разницы между стремлением к власти и славе в человеке и к чему оно приводило (и далеко не всегда итог был благом), которое показывало себя на протяжении истории и оправданием зверства, призывом к зверству.
Это такая же.. интеллектуальная честность. Не представляю сколько еще людей из-за него из-за своей тупости, варварства, болезни заебашили что-то.
> Тебе видно что-то своё, особенное.
"Сам Ницше смеялся над попытками пригладить его теорию: "Когда я шептал, что в сверхчеловеке надо видеть скорее Чезаре Борджиа, чем Парцифаля, то не верили своим ушам". То есть у гуманного читателя в голове стоит какой-то блок, мешающий понять всю беспощадную жестокость этого учения. А вот у владык и фашистов этого барьера в мозгах нет, и они читают именно то, что Ницше хочет сказать. На это он и рассчитывал: строил свое учение для самых жестоких."
>Как я заебашил свою кошку.
"«Враг» должны вы говорить, а не «злодей»; «больной» должны вы говорить, а не «негодяй»; «сумасшедший» должны вы говорить, а не «грешник»."
>разницы между стремлением к власти и славе в человеке и к чему оно приводило
"Моя вторая человеческая мудрость в том, что больше щажу я тщеславных, чем гордых.
Не есть ли оскорблённое тщеславие мать всех трагедий? Но где оскорблена гордость, там вырастает ещё нечто лучшее, чем гордость.
Чтобы приятно было смотреть на жизнь, надо, чтобы её игра хорошо была сыграна, - но для этого нужны хорошие актёры.
Хорошими актёрами находил я всех тщеславных: они играют и хотят, чтобы все смотрели на них с удовольствием, - весь дух их в этом желании.
Они исполняют себя, они выдумывают себя; вблизи их люблю я смотреть на жизнь - это исцеляет от тоски.
Потому и щажу я тщеславных, что они врачи моей тоски и привязывают меня к человеку, как к зрелищу.
И потом: кто измерит в тщеславном всю глубину его скромности! Я люблю его, и мне его жаль из-за его скромности.
У вас хочет он научиться своей вере в себя; он питается вашими взглядами, он ест хвалу из ваших рук.
Даже вашей лжи верит он, если вы лжёте во хвалу ему, - ибо в глубине вздыхает его сердце: «Что я такое!»"
>«Враг» должны вы говорить, а не «злодей»; «больной» должны вы говорить, а не «негодяй»; «сумасшедший» должны вы говорить, а не «грешник».
Ну так это никак не отрицает то, что его учение побуждает к злым действиям. Причем я думаю, скорее всего, больше любой другой философии.
Сколько было загублено жизней его философией? И я думаю идею с гибелью он сыграл на отлично.
В любом случае, я закончил свою мысль и получил ответы на вопросы. Поэтому в принципе особо дальше мне и нечего писать.
>побуждает к злым действиям
Define "злые", больной.
А па руски?
Так это критика средств, а не самой концепции.
Если бы сверхчеловек достигался без опасностей и жестокостей, то никто бы Ницше камнями не побивал.
> Так это критика средств, а не самой концепции.
Нет это критика самой концепции. Ты совсем безголовый, если этого не видишь.
> Так ты сам - тоже - зло.
Хуй ты угадал. Нет 100% злых или добрых. В каждом есть и то и другое. Вопрос в балансе, что перевешивает. В Ницше перевешивает зло.
Да он опять иронизирует. Он Бизе специально выставил против Вагнера "чисто шутки ради".
Плюс - написано "ближе". Чезаре - не сверхчеловек.
Вот Зигфрид - сверхчеловек. Ахилл тоже, я думаю.
Хуй пойми, надо в его дневники смотреть. Это не шутка.
Ну сегодня ты добро, а завтра зло. А ещё микросекунды есть, представляешь?
Ты долбоеб или да? Речь о принципиальной позиции, не меняющейся через микросекунды. И позиция у Ницше выражена явно. Только фимозоголовые её не видят. Человек у него должен становиться лучше и злее.
С таким подходом за иронию можно что угодно выдать. В той цитате специально для тупых акценты расставлены кого он видит сверхчеловеком.
Нет, ты - да.
"Злее" - у него господь Бог - это истинно злой, т.е. чёрт - это на самом деле Господь.
Если проще - не злее, а сильнее. Чем слабее человек, тем меньше шансов у него на выживание.
Вообще всегда естественный отбор работает, и никто не жалуется. Это и есть то самое его "злее", если что.
Оценочное суждение. Цитируемый увидел своё, особенное, вырванное из всего контекста работ Ницше (и Nachlass в дополнение).
> Это и есть то самое его "злее", если что.
Точнее, то самое, но маленько не туда отбор работает, по его мнению (да и в целом - без направления, т.е. отбор в ретроспективе как бы есть, но на самом деле это слепая эволюция).
Сверхчеловек это Фридрих II Гогенштауфен. Это обязательно человек, имеющий отношение к искусству (хотя бы покровительствующее) и наукам (хотя бы в виде странного любопытства как черты характера), при этом властный и типа "себе на уме", особенный и обособленный "Чудо мира". Ахилл это слишком просто (хоть он и был идеалом для Александра, а Александр идеалом для Фридриха), Чезаре и Алкивиад выделяются именно своей одиозностью, но не качествами. Наполеон по Ницше это неблагородный выскочка, персонажи типа Ахилла и Юлия Цезаря слишком военные-политические, идеал Ницше этим не исчерпывается (успешным военом).
Во-вторых, вообще на самом деле представлять сверхчеловека как идеальный тип человека это глупость, глупость просто воображать "идеального человека". Есть выдающиеся хорошие люди и они разные, во многом друга на друга не похожие. Люди, хотя бы, отличаются по полу. И внутри пола тоже сильно отличаются. Сверхчеловек в таком значении похож на какой-то "архетип", и глупость представлять один единственный "хороший" архетип.
В-третьих, сверхчеловек это не какой-то человек, а более высокий тип людей, которых надо взрастить в будущем, приготовив для них социально-моральные условия.
> и никто не жалуется.
Особенно суицидники
> Точнее, то самое, но маленько не туда и в целом без направления
> Точнее не туда, а вот сюда, я сам не понимаю куда
Сам то понял чё написал
> по его мнению
По его или по твоему, ты уж определись
> представлять сверхчеловека как идеальный тип человека это глупость, глупость просто воображать "идеального человека".
Никто его здесь так не описывал. Опять с воображаемыми друзьями разговариваешь, обьебос?
> В-третьих, сверхчеловек это не какой-то человек, а более высокий тип людей, которых надо взрастить в будущем, приготовив для них социально-моральные условия.
К сверххищнику Ницше твое определение имеет весьма отдалённое отношение.
Такие формулировки неплохо показывают что люди рано или поздно додумались бы до идеи улучшения человеческого вида и без дурных идей Ницше об этом.
Собственно тот же трансгуманизм та же идея о человеке но без вот этих вот поучений ебанутых что надо стать самым могущественным и убить всех слабых.
> о человеке
Об улучшении человека
Фикс
>ПОСЛЕ МЕНЯ БУДУТ ТООООКИЕЕЕ ВООООЙНЫЫЫ
Загуглил че это.
На мой взгляд тут https://nietzschecm-ru.livejournal.com/54373.html? уже безумный Ницше. Это не связано с его философией, связано с манией величия. Ницше начал сходить с ума в середине 1888. Не все, что им написано в это время, безумно, но есть вещи, которые безумны. А некоторые например написаны в безумной форме. Надо различать безумное содержание и безумную форму, для этой задачи новейшим филологам-ницшеведам нужно будет перекапывать тонны текстов душевнобольных. Грядут новые филологи!
Что касается войн, то глава в Заратустре "О войне и воинах" реально не о воинах (как тут несколько раз говорили), там в начале говорится "Если вы не можете быть Святыми познания (Heilige der Erkenntniss), то будьте хотя бы его (познания) Воинами". И дальше про солдат скорее всего тоже каких-то "солдат познания". Что все это значит, "святые познания" и "воины познания" не могу сказать.
В конце жизни он критиковал войны (пики)
Также критиковал Германию и германский шовинизм.
Также вообще в целом читай "О новом кумире", это тупо какой-то либертарианский памфлет: «Там, где кончается государство, и начинается человек, не являющийся лишним: там начинается песнь необходимых, мелодия, единожды существующая и невозвратная».
Да, мне уже пояснили за Ницше. Но благодарю за дополнительную информацию. Не бывает лишним.
>Также критиковал Германию и германский шовинизм.
"Германия превыше всего" это "Deutschland, Deutschland über Alles".
Из второго делаем вывод, что чтобы быть über alles, нужно "что-то собой представлять", а не просто иметь самую многочисленную армию и больше всех воли к власти (иметь больше всех воли к власти это по Ницше не добродетель, потому что у "жрецов"-моралистов ее тоже много, и у "гермафродитов болезни и воли к власти").
С другой стороны, у него и другие высказывания встречаются например епта по поводу России, и может это как-то в контрах с тем, что всякая цивилизация начинается с варварства, и может даже именно с того, что пассионарные варвары захватывают "угасающих" оседлых
>сверххищнику
«Я не обращаюсь к слабым: они желают повиноваться и повсюду оказываются в рабстве. Перед лицом человека с непреклонным характером мы и сами чувствуем себя непреклонными! — Но я нашел силу там, где ее не ищут, — в простых, мягких и любезных л<юдях>, не обладающих ни малейшей склонностью к власти, — и наоборот, склонность к власти нередко казалась мне признаком внутренней слабости: они испытывают страх перед своей рабской душой и набрасывают на нее королевскую мантию (но в конце концов становятся рабами своих приспешников, своей славы и т.д.). Сильные н<атуры> властвуют, таков закон, — и даже пальцем не шевелят. Даже если заживо хоронят себя в беседке!»
Похоже кстати на "управляющих по необходимости" у Платона в Государстве, людей которые не хотят править и им еще за это надо платить, или правят только по той причине, что неприятно когда тобой правит худший, чем ты
> Сильные н<атуры> властвуют, таков закон, — и даже пальцем не шевелят. Даже если заживо хоронят себя в беседке!»
Это он наверно про себя. Властвовал не привлекая внимания санитаров сидя в горах.
> Я не обращаюсь к слабым
> я нашел силу там, где ее не ищут, — в простых, мягких и любезных
Казуистика
>Властвовал не привлекая внимания санитаров сидя в горах
Ну, ты же до сих пор обсуждаешь его, сидя на дваче, столетие спустя. А твои вспуки даже через пару часов никто не вспомнит.
"И я отвечал: «Мне недостаёт голоса льва, чтобы приказывать».
Тогда, словно шёпотом, сказала она мне: «Самые тихие слова - те, что приносят бурю. Мысли, ступающие голубиными шагами, управляют миром.
О Заратустра, ты должен идти, как тень того, что должно наступить: так будешь ты приказывать и, приказывая, идти впереди»."
> [Философия как [ал-]химия понятий и чувств] В чем мы нуждаемся и что лишь при современном уровне отдельных наук может быть нам дано – есть химия моральных, религиозных, эстетических представлений и чувств, равно как всех душевных движений, которые мы испытываем в крупных и мелких отношениях культурной и общественной жизни и даже в одиночестве; а что, если эта химия закончилась бы выводом, что и в этой области самые роскошные краски добыты из низменного, презираемого материала? Многие ли будут иметь охоту подчиниться таким исследованиям? Человечество любит заглушать в своем сознании вопросы о происхождении и началах; и не нужно ли почти лишиться человеческого облика, чтобы почувствовать в себе противоположное влечение?
"Смысл" - это восприятие контакта с реальностью того или иного центра воздействия, за которым стоит ничто (потому что каждое воздействие в себе уникально, и "схоже" только по критерию отсева, - вся реальность, всё существующее не повторимо в полном соответствии, иначе это один и тот же предмет).
A = A iff A ≠ B где [A, B] ∈ R "объектов" реальности, т.е. источников воздействий; а A = B только благодаря возможности эстетической эквивалентности (вместо классического PNC, афоризм "Величайшая тяжесть" из ВН).
PNC Аристотеля полагается ложным или "не работающим" (как метод мышления воздействия при переходе к более тонкому различению).
При этом основу восприятия "феноменологии" того или иного задаёт вот это положение:
> А сколь тонкими орудиями наблюдения снабжены наши чувства! К примеру, этот нос, о котором еще ни один философ не говорил с почтением и благодарностью, является между прочим деликатнейшим из всех находящихся в нашем распоряжении инструментов: он способен констатировать самые минимальные разности движения, которых не констатирует даже спектроскоп. Мы владеем нынче наукой ровно постольку, поскольку мы решились принимать свидетельство чувств и поскольку научились еще и изощрять их, вооружать, додумывать до конца. Остальное – недоноски и еще-не-наука: имею в виду метафизику, теологию, психологию, теорию познания. Или же формальная наука, учение о знаках: как то логика и прикладная логика, математика. В них действительности нет и в помине, даже как проблемы; так же как и вопроса, какую ценность имеет вообще такая конвенция о знаках, как логика.
Также раздел "О Первых и Последних Вещах" из "Человеческого, Слишком Человеческого" (особенно афоризмы 1, 4, 5, 10, 15, 18 и 19) , и афоризмы 2, 10, 11, 12, 13, 21 из "Странник и Его Тень".
Это, - логика Ницше.
Можно продолжить и дополнить её следующим образом.
Каждый т.н. "объект" "существует" (является в наивном смысле феномена) только как вереница якобы последовательных впечатлений разума, и не более этого - из чего следует что всё, что является разуму - это он сам, а не то, что "вне" него (В мире нет ничего “внутреннего” и “внешнего”- афоризм 15 из ЧСЧ). Из этой вереницы и формируются образы («Разум» в философии, СИ, афоризм 2), - "концепции", "объекты", "определения" - в зависимости от степени конкретизации, - с этими образами и работают.
Тогда мышление - это выведение заключений не только согласно рациональным положениям игры (например, логике), но в более существенной мере (в силу того, что вот эти доп. правила дискурса обычно не различаются или не осознаются, или их существование игнорируются) - согласно эстетическим впечатлениям от созерцаемого интуитивным образом. Это интуитивное обычно, да и в целом, не схватывается разумом (не схватываемо), потому влияет не контролируемым образом ("иррациональным"), - до тех пор, пока не станет осознанным (подробно эта теория рассматривается в работах о билогике Игнацио Матте Бланко, где показывается, что классически ассиметричная логика не всегда является таковой, т.е. никогда не пуста от примеси иррационального; более того, эти положения иллюстрируются языком математики). Поэтому, чтобы иметь в доступе "realite", также необходимо осознать предельно возможное количество метафор, символов, образов, ассоциаций, способов "перспективизма", и прочих способов свёрток разрозненной информации и работы с ней - воедино.
"Смысл" - это восприятие контакта с реальностью того или иного центра воздействия, за которым стоит ничто (потому что каждое воздействие в себе уникально, и "схоже" только по критерию отсева, - вся реальность, всё существующее не повторимо в полном соответствии, иначе это один и тот же предмет).
A = A iff A ≠ B где [A, B] ∈ R "объектов" реальности, т.е. источников воздействий; а A = B только благодаря возможности эстетической эквивалентности (вместо классического PNC, афоризм "Величайшая тяжесть" из ВН).
PNC Аристотеля полагается ложным или "не работающим" (как метод мышления воздействия при переходе к более тонкому различению).
При этом основу восприятия "феноменологии" того или иного задаёт вот это положение:
> А сколь тонкими орудиями наблюдения снабжены наши чувства! К примеру, этот нос, о котором еще ни один философ не говорил с почтением и благодарностью, является между прочим деликатнейшим из всех находящихся в нашем распоряжении инструментов: он способен констатировать самые минимальные разности движения, которых не констатирует даже спектроскоп. Мы владеем нынче наукой ровно постольку, поскольку мы решились принимать свидетельство чувств и поскольку научились еще и изощрять их, вооружать, додумывать до конца. Остальное – недоноски и еще-не-наука: имею в виду метафизику, теологию, психологию, теорию познания. Или же формальная наука, учение о знаках: как то логика и прикладная логика, математика. В них действительности нет и в помине, даже как проблемы; так же как и вопроса, какую ценность имеет вообще такая конвенция о знаках, как логика.
Также раздел "О Первых и Последних Вещах" из "Человеческого, Слишком Человеческого" (особенно афоризмы 1, 4, 5, 10, 15, 18 и 19) , и афоризмы 2, 10, 11, 12, 13, 21 из "Странник и Его Тень".
Это, - логика Ницше.
Можно продолжить и дополнить её следующим образом.
Каждый т.н. "объект" "существует" (является в наивном смысле феномена) только как вереница якобы последовательных впечатлений разума, и не более этого - из чего следует что всё, что является разуму - это он сам, а не то, что "вне" него (В мире нет ничего “внутреннего” и “внешнего”- афоризм 15 из ЧСЧ). Из этой вереницы и формируются образы («Разум» в философии, СИ, афоризм 2), - "концепции", "объекты", "определения" - в зависимости от степени конкретизации, - с этими образами и работают.
Тогда мышление - это выведение заключений не только согласно рациональным положениям игры (например, логике), но в более существенной мере (в силу того, что вот эти доп. правила дискурса обычно не различаются или не осознаются, или их существование игнорируются) - согласно эстетическим впечатлениям от созерцаемого интуитивным образом. Это интуитивное обычно, да и в целом, не схватывается разумом (не схватываемо), потому влияет не контролируемым образом ("иррациональным"), - до тех пор, пока не станет осознанным (подробно эта теория рассматривается в работах о билогике Игнацио Матте Бланко, где показывается, что классически ассиметричная логика не всегда является таковой, т.е. никогда не пуста от примеси иррационального; более того, эти положения иллюстрируются языком математики). Поэтому, чтобы иметь в доступе "realite", также необходимо осознать предельно возможное количество метафор, символов, образов, ассоциаций, способов "перспективизма", и прочих способов свёрток разрозненной информации и работы с ней - воедино.
Да, сижу вот. Обсуждаю, потому что поражаюсь как у людей таким говном голова может быть забита. В шоке просто. Пытаюсь понять по какой причине подобное говно может нравиться. Когда есть в 10 раз умнее и интереснее авторы.
> умнее и интереснее
Ничего не значит без контекста, и в плане истинности - тоже.
Паскаль и многие схоластики было в 100 раз умнее, - тем не менее...
Нейросети ещё умнее и могут быть интереснее, чем эти твои авторы. Нахуя забивать голову говном? Общайся с нейросетками. Ладно, сарказм.
Ну хотя бы даже и так
> Но не становится ли вся наша философия трагедией? Не становится ли истина враждебной жизни и улучшению? Один вопрос, по-видимому, вертится у нас на языке и все же боится быть услышанным: можно ли сознательно пребывать в неправде? Или, если это неизбежно, то не следует ли тогда предпочесть смерть? Ибо долга более не существует; мораль, поскольку она содержала долг, в такой же мере ведь уничтожена нашим пониманием, как и религия. Познание может сохранить в качестве мотивов только удовольствие и страдание, пользу и вред; но в какое отношение встанут эти мотивы к чувству истины? Ведь и они соприкасаются с заблуждениями (поскольку, как указано, симпатия и антипатия и их весьма несправедливые оценки существенно определяют наше удовольствие и страдание). Вся человеческая жизнь глубоко погружена в неправду; отдельный человек не может извлечь ее из этого колодца, не возненавидя при этом из глубины души своего прошлого, не признавая нелепыми свои нынешние мотивы вроде мотива чести и не встречая насмешкой и презрением тех страстей. Которые проталкивают его к будущему и к счастью в будущем. Правда ли, что для нас остается только миросозерцание, которое в качестве личного результата влечет за собой отчаяние и в качестве теоретического результата – философию разрушения? – Я думаю, что в последующей действии познания решающее значение имеет темперамент человека: столь же легко, как описанное последующее действие, возможное у отдельных натур, я мог бы себе представить и иное, в силу которого возникла бы более простая и более чистая от аффектов жизнь, чем нынешняя, так что сперва, правда, по старой унаследованной привычке сохранили бы еще силу старые мотивы – более бурные страсти, - но постепенно они становились бы слабее под влиянием очищающего познания. Под конец мы стали бы жить среди людей и с самими собой, как среди природы, без похвалы, порицания, рвения, наслаждаясь, как зрелищем, многим, чего доселе мы могли только бояться. Мы освободились бы от напыщенности и не ощущали бы подстрекательства мысли, что человек – это не только природа или нечто большее, чем природа. Правда, для этого требуется, как сказано, хороший темперамент, крепкая, кроткая и в основе жизнерадостная душа, настроение, которое не должно было бы остерегаться козней и внезапных взрывов и в своих проявлениях было бы совершенно свободно от ворчащего тона и озлобленности – этих известных неприятных качеств старых собак и людей, которые долго сидели на цепи. Напротив, человек, с которого в такой мере спали обычные цепи жизни, что он продолжает жить лишь для того, чтобы все лучше познавать, - такой человек должен уметь без зависти и досады отказываться от многого, и даже от всего, что имеет цену для других людей; его должно удовлетворять, как самое желанное состояние, такое свободное парение над людьми, обычаями, законами и привычными оценками. Радость от такого состояния он охотно делит с другими, и, быть может, у него нет ничего иного, чем бы он мог поделиться – что, впрочем, есть еще одно лишение, еще одно лишнее отречение. Если, несмотря на это, от него потребуют большего, то он благожелательно покачает головою, покажет на своего брата, свободного человека действия, и, быть может, не скроет некоторой насмешки: ибо “свобода” последнего есть дело особое.
> Когда мы видим кого-то страдающим, мы охотно пользуемся предоставившимся поводом овладеть им; это делает, например, благотворящий и сострадательный; и он называет пробудившуюся в нем похоть к новому обладанию “любовью”, испытывая при этом удовольствие, как при всяком новом манящем его завоевании. Но яснее всего выдает себя, как стремление к собственности, любовь полов: любящий хочет безусловного и единоличного обладания вожделенной особою, он хочет столь же безусловной власти над ее душою, как и над ее телом, он хочет один быть любимым и жить и властвовать в чужой душе как нечто высшее и достойнейшее желаний. Если возьмут в толк, что это и есть не что иное, как лишить весь мир некоего драгоценного имущества, счастья и наслаждения; если примут во внимание, что любящий только и стремится к оскудению и лишению всех прочих домогателей и хотел бы стать драконом своего золотого руна, как самый неосмотрительный и себялюбивый из всех “завоевателей” и обирал; если, наконец, сообразят, что самому любящему весь остальной мир предстает безразличным, водянистым, никчемным и что он готов принести любую жертву, нарушить любой порядок, оттеснить любые интересы, - то не перестанут удивляться, что эта дикая алчность и несправедливость половой любви прославлялась и обожествлялась во все времена – настолько, что из нее даже позаимствовали понятие самой любви в противоположность эгоизму, тогда как именно она, пожалуй, и является непосредственнейшим выражением эгоизма. Здесь, очевидно, творцами этого словоупотребления были неимущие и алчущие, - в них ведь во все времена не было недостатка. Те, кому в этой области было отпущено много обладания и насышения, роняли, правда, временами словцо о “бешеном демоне”, как тот любезнейший и любимейший из афинян, Софокл; но Эрос всякий раз посмеивался над такими охальниками – они-то и были всегда его самопервейшими любимцами.
> Дружба, сладострастье есть не день, а ночь.
> Высокое созвездье Бытия!
> Скрижаль вековых письмен!
> Ты ли это?
> Или то, чего не видал никто,
> твоя неизреченная красота.
> Более не бежит от моих взоров?
> Щит необходимости!
> Скрижаль вековых письмен!
> Не тебе ведомо:
> единственно я люблю
> то, что внушает ужас всем:
> вечность твою,
> необходимость твою!
> Ибо любовь моя вечно воспламеняется
> только от искры необходимости.
> Щит необходимости!
> Высокое созвездье Бытия!
> Не достигнутое ни единым желаньем,
> не запятнанное ни единым отказом,
> вечное согласие Бытия,
> вечное согласие Бытия – это я,
> ибо я люблю тебя, Вечность!
> «Непрерывное превращение: ты должен за короткое время проходить сквозь множество индивидуумов».
> «Это предрассудок, будто бы я человек. Но я уже не раз жил среди людей и знаю всё, что может выпасть людям. Среди индусов я был Буддой, в Греции — Дионисом, Александр и Цезарь — тоже мои инкарнации, равно как и творец Шекспира лорд Бэкон. Наконец, я был ещё Вольтером и Наполеоном, может быть, также Рихардом Вагнером… На этот раз я прихожу как победоносный Дионис, который всё на Земле превратит в праздник… Не сказать, чтобы у меня было много времени… Небеса радуются, что я здесь… А ещё я висел на кресте…»
> Чем больше хотели люди приблизиться к проблеме — как вообще через отпадение из неопределенного может произойти определенное, из вечного — временное, из справедливого — несправедливое,— тем сильнее сгущался мрак ночи.
> В глубину этой мистической ночи, схоронившей в себе Анаксимандрову проблему становления, вступил Гераклит Эфесский и осветил ее божественной молнией. «Я смотрю на становление,— взывает он,— никто еще не прислушивался так внимательно к этому вечному прибою волн и ритму вещей. И что же я видел? Закономерность, непогрешимые истины, всегда равные пути правды, Эриний, преследующих каждое преступление законов, весь мир — как трагедию, в которой действует правящая справедливость и подчиненные силы природы, демонически везде сущие. Я видел не наказание происшедшего, но оправдание становления. Разве когда-либо злодеяние, отпадение проявлялось в непреложных формах в свято почитаемых законах? Где правит несправедливость, там произвол, беспорядок, неправильность, противоречия; там же, где, как в этом мире, царствуют лишь закон и дочь Зевса Правда,— там не место греху, пеням, осуждению, не место казни для осужденных!»
> Еще громче, чем Анаксимандр, восклицает Гераклит: «Я не вижу ничего, кроме становления. Не позволяйте обманывать себя! Если вы думаете, что кашли остров в этом море становления и всего преходящего, причина этому — ваша близорукость, а не сущность вещей. Вы употребляете имена вещей, как будто бы они постоянны: но ведь даже поток, в который вы вступаете во второй раз, уже не тот, каким был при вашем первом в него вступлении».
> Гераклит царственно владеет высшей силой интуитивного представления; к другому роду представления, совершающемуся в понятиях и логических сочетаниях, следовательно, к деятельности разума, он относится холодно, сухо, враждебно, по-видимому, даже ощущает удовольствие, если может возразить ему интуитивно добытой истиной: и он делает это в положениях, подобных следующему «все всегда имеет в себе свою противоположность», — так смело, что Аристотель обвиняет его перед судом разума в величайшем преступлении, — в том, что он согрешил против закона противоречия. Но интуитивное представление обнимает две области: во-первых — настоящий мир, пестрый и изменяющийся, во всех опытах окружающий нас, во-вторых — условия, при которых только и возможно познание этого мира — время и пространство. Ибо их можно интуитивно воспринимать и, следовательно, созерцать независимо от опыта как самих в себе, хотя и лишенные определенного содержания. И если Гераклит рассматривает время именно таким образом, независимо от всякого опыта, то в нем он имел поучительнейшую монограмму всего того, что входит в область интуитивного мышления.
> Беспрерывно в каждом качестве происходят раздвоение и разделение его на противоположности; беспрерывно эти противоположности стремятся вновь соединиться. Хотя люди и думают, что видят вокруг себя нечто прочное, готовое, постоянное,— на самом же деле в каждом моменте свет и мрак, горечь и сладость так сплелись между собою, как два борца, из которых попеременно побеждает то один, то другой. Мед, по словам Гераклита, одновременно и горек и сладок, а весь мир — сосуд с вином, который постоянно надо смешивать. Из войны противоположностей возникает всякое становление: определенные качества, кажущиеся нам постоянными, выражают только временный перевес одного борца, но война на этом не кончается, она продолжается вечно. Все происходит сообразно с этой борьбой, и именно в ней вечная справедливость.
> он осмелился воззвать: «Борьба многих сама — чистая справедливость! И вообще: одно есть многое. Ибо что такое все эти качества по своему существу? Может быть, они — бессмертные боги? Или они — отдельные существа, действующие сами по себе с начала и без конца? И, если видимый нами мир знает лишь становление и исчезновение, но не знает пребывания,— может быть, эти качества образуют другой, иначе устроенный метафизический мир,— не мир единства, которого искал Анаксимандр за летучей дымкой множественности,— но мир вечных и существенных множественностей?»
> Видимые нами многие качества — не вечные сущности (как позднее учил Анаксагор), но и не призраки наших чувств (как учил Парменид); они не прочное бытие, но и не мимолетное видение, мелькающее в головах людей. Третьей возможности, оставшейся Гераклиту, не мог бы угадать ни один человек, обладающий диалектическим чутьем и продолжающий рассчитывать последовательно: ибо то, что он придумал — редкость, даже в этом царстве мистических невероятностей и неожиданных космических метафор. — Мир есть игра Зевса или, выражаясь физически,— игра огня с самим собою; только в этом смысле одно — многое.
> введение Гераклитом огня, как творящей мировой силы
> Становление и исчезновение, строение и разрушение без всякого нравственного осуждения, в вечно равной невинности – составляют в этом мире игру художника и ребенка. И так, как играют дитя и художник, играет вечно живой огонь, строит и разрушает, в невинности — в эту игру сам с собой играет «Зон». Превращаясь в воду и землю, он воздвигает, как дитя, горы песка на берегу моря, воздвигает и разрушает; от времени до времени он начинает игру снова. Минута насыщения: и вновь его охватывает потребность, как художника, побуждая его к творчеству. Не преступная отвага, но все снова и снова пробуждающаяся страсть к игре вызывает к жизни новые миры. Дитя иногда бросает игрушку; но скоро берется за нее вновь по невинной прихоти. Но когда оно строит,— оно связывает, скрепляет и образует планомерно, по внутреннему порядку.
> Так смотрит на мир только эстетик, который, наблюдая художника и рождение произведения искусства, понял, каким образом спор множественности еще может заключать в себе закон и право, как художник одновременно и творит и созерцает, как необходимость и игра, борьба и гармония соединяются попарно для того, чтобы создать художественное произведение.
> Каким образом философ мог намеренно писать неясно,— как в этом обвиняют Гераклита,— совершенно непонятно: если только он не имеет основания скрывать свои мысли или не шут, скрывающий за обилием слов отсутствие мыслей. И если даже иногда в практической жизни приходится, как говорит Шопенгауэр, опасаться затруднений, которые могут произойти от недостаточной ясности, — то какое право имеет человек выражаться темно и загадочно в этих труднейших, едва достижимых областях мысли, составляющих задачу философии?
Жан-Поль: «В общем вполне справедливо, если все великое — полное богатого смысла для одаренного редким смыслом человека — высказывается кратко и (поэтому) темно, для того, чтобы убогие духом лучше сочли это великое безумным, чем перенесли бы его в свое пустосмыслие. Ибо пошлые люди имеют некрасивую способность в самом глубоком и богатом изречении видеть не что иное, как свое собственное повседневное мнение».
Чем в принципе особо могут люди отличаться кроме нравственных установок и то о чем они говорят?(ну и их зарплаты).
Становление чем-то лучшим это какое-то наебалово.
Становление чем-то лучшим это какое-то наебалово.
> > «Это предрассудок, будто бы я человек. Но я уже не раз жил среди людей и знаю всё, что может выпасть людям. Среди индусов я был Буддой, в Греции — Дионисом, Александр и Цезарь — тоже мои инкарнации, равно как и творец Шекспира лорд Бэкон. Наконец, я был ещё Вольтером и Наполеоном, может быть, также Рихардом Вагнером… На этот раз я прихожу как победоносный Дионис, который всё на Земле превратит в праздник… Не сказать, чтобы у меня было много времени… Небеса радуются, что я здесь… А ещё я висел на кресте…»
Вот это могущество! Всю дурку собрал!!
Это абсолютное самадхи и достигнутый сиддх, таким как ты не понять никогда...
Ну да... Куда мне... Понять такую великую мудрость... душевнобольных
Ты просто глубоко не страдал, вот так и рассуждаешь.
Что ты про меня знаешь, Вася. Я может страдал побольше твоего усатого любителя мочи гор, только виду не подаю. Такие голословные утверждения выдают всю тупизну глубину твоей мудрости.
> страдал побольше
Тянка бросила?
Нет
Тогда ты бы не писал в сослагательном, а доказал бы это на деле; нормальность дело условное, раньше было нормально еретиков жечь, вот ты этим и занимаешься (как девочка, поддерживаешь статус кво).
Опять шизу понёс
Пидора ответ.
Задам немного отстраненный вопрос но косвенно по теме треда...
А вы серьёзно воспринимаете каждые работы Ницше, ведь многие правились сестричой-добоёбкой и фашиками?
Там же сука с лупой надо каждое слово вылавливать и процеживать сквозь логические фильтры, а мог ли он такое вообще написать...
А вы серьёзно воспринимаете каждые работы Ницше, ведь многие правились сестричой-добоёбкой и фашиками?
Там же сука с лупой надо каждое слово вылавливать и процеживать сквозь логические фильтры, а мог ли он такое вообще написать...
Это только вроде над работой Воля к Власти она притронулась. Остальное его. Так же есть отдельно черновики, где именно он писал о Воле к Власти и которые можно прочитать вместо её книги.
От пидора слышу
Бот умер. От сострадания к себе умер Бот.
Нет. а ты пидор
Философия это ложная предпосылка формулы "разум = добродетель = счастье". Потому что существует то (или знание о том), что мы изменить не в силах, а следовательно, счастье (даже со знанием, т.е. разумом, воплощенном, как минимум, в сочетании знаков в частности и в языке в целом, реализуемом в действиях) не гарантируется. Сократ - лжец, софист (его представление этой формулы на апологии было ложью; либо Сократ, либо Платон, либо оба, вместе взятые, и последователи Сократа - лжецы; вообще весь современный оптимизм и христианства, и полухристианского "прогресса", и невесть каких "улучшателей человечества" - это ложь, сплошь и рядом). Его средства - это инструменты более утончённой лжи.
Следующий вариант разрешения этой проблемы (вовсе не гегелевский, потому что он - шарлатанство, полностью повторяет сократический), - это изменение самого отношения к действительности, к происходящему (изменение аффекта либо выбор решений, меняющих аффект). "Вечное возвращение", "amor fati" - прежде всего как формулы, где счастье не обещается, но "достигается" (полностью повторяя в этом дух и подход буддизма, где никакого счастья не обещается вовсе, а только отсутствие, даже отсутствие отсутствия).
Но и эта мера ровно таким же счётом ограничена. Любить или ненавидеть происходящее, нашу судьбу и будущее мы вольны лишь в меру способностей контролировать отношение к миру.
Способности эти, безусловным образом, ограничены. Даже в коллективном отношении (если брать всё человечество, и даже представить его абсолютно полностью кооперирующимся). Не говоря о вредных последствиях слепой мании любви или ненависти.
Таким образом, любая формула "разум = добродетель = [цель]" (счастье, несчастье, власть, удовольствие, желаемое, и т.п. что угодно) подвержена этому критическому недостатку. И это на фоне современной и науки, которая практически занимается этой самой алхимией и ищет корень зла мира, дабы разрешить те или иные дуккхи/страдания, и искусства, которое играет с тем самым отношением к созерцаемому.
Это всё поиски средств сделать жизнь выносимой и даже более (любимой, вечно радостной, вечным возвращением радости и любви к жизни). Поиски философского камня современными алхимиками (в т.ч. и философами).
Но неизбежное неотвратимо.
Если человеку суждено страдать и погибнуть - он погибнет, несмотря на всю помощь окружающих. Если нет, и его предназначение - быть счастливым - он таким будет - снова, несмотря на все козни каких угодно субъектов, даже нечеловеческих.
Да и кто сказал, что счастливым быть обязательно разумно? Сама формула в корне противоречит самой себе, ведь предостаточно случаев, где может быть намного разумнее быть несчастным, и быть может даже погибнуть. Тем не менее, разумное пытаются подчинить мании счастливого, однако провал этих попыток - также неизбежен. (Если Бог существует - то это проекция и порождение магического мышления, как и пресловутое "могущество мира сего", или банальная выдумка.)
Даже принятие своей судьбы человеку не доступно, ведь силы его контролировать этот акт (принятия) - ограничены.
Поэтому всё что остаётся - да собственно, в пределе, - ничего.
И это "ничего" ведёт и (якобы, метафорически) направляет нашу жизнь в неведомые и невозможные к полному предвидению пути (да и "пути" эти - вовсе отсутствуют). Огонь, Лёд, Воздух, или Вода (или что-то иное, вроде термодинамики), - неважно, какие цели преследует эстетическая оценка мира, она их никогда не достигнет. Своеволие недоступно ни злым, ни добрым, ни умным, ни глупым. Отсюда остаётся только одно.
Само-преодоление, посредством полного осознания этого наизатруднительнейшего положения, - только оно и может разрешить пресловутую проблему так называемого "счастья". Не принятие, не понимание, не фатализм (понимаемый как рабство и слабость), и не фанатизм (веры в Рай - а кто будет верить в Бога, который не обещает Рай?!), - а отсутствие уступок и несгибаемость (аффекта?) воли (которая в своей сердцевине и так уже - необорима).
Волить бытие таким как оно было, будет и есть (своё, чужое, - целиком) - вот ответ на эту извечную проблему. (Вечное возвращение тут ровным счётом ни при чём, в силу вышеописанных причин.)
Прожить и умереть - вот и всё, что человек, всё человечество - действительно может. И с его смертью заканчивается вся его ни трагическая, ни комедийная, - История.
Конец.
>Волить бытие
> волить заповедник где одно живое пожирает другое
>Прожить и умереть
> откровения фимозоголового. Конец.
Есть масса вариантов ответа на твой ботовысер, но ни один из них не способен описать твою невообразимую зацикленность на членах, пидор.
Фимозник, не гори
>Казуистика
"Простой, мягкий и любезный" это черта европейского аристократа начиная с какого-то времени (плохо это или хорошо в данном случае неважно). Хотя в Греции в принципе тоже наверное благородные семьи не отличались в сравнении с гребцами на триремах "грубостью". Да и в целом короче этикет, сложные нормы приличия это пожалуй черта высших слоев в любой культуре, называющей себя "цивилизацией".
Еще часто черта "сильного" и "высшего" это умение хорошо различать контексты и оттенки слов в своем языке
Ничем конечно, мы все равны. А если и чем-то отличается, то это воспитание или даже вообще иллюзия, социальный конструкт.
Щас еще разницу в зарплате устраним и заживем. Нравственные установки пожалуй не будем устранять, если только устраним всех кроме добрых
>Простой
Вот есть выражение простой люд. Не знал, оказывается ещё простые аристократы бывают. в твоём воображении
Комминедоумков прибыло, отличненько.
Филологи и работники философии уже разрешили эту проблему.
Вопрос имеет смысл только для исследователей работ Ницше в виде оригинальных рукописей (потому что не все могли быть переведены или переведены корректным образом).
Чем могут отличаться объекты? Миры?
>Комминедоумков прибыло, отличненько.
Ну а пить собственную мочу - это значит быть доумком?
Ницше не единственный философ, признающий неравенство и иерархичность отношений, неуч.
Иерархии, так-то, всегда появляются даже в т.н. эгалитарных группах.
Различие между "все равны" и "все не равны" только в том, что в первом случае иерархии чисто неявные, а во втором есть и явные, и неявные (последние обычно называют коррупцией).
А причём здесь биологическая иерархия и коммунисты? Или ты считаешь, что структура отношений производства и распределения проистекает эволюции телесной организации индивидов?
из* эволюции
Какая ещё биологическая? Ты забыл с чего началась нить обсуждения?
> Чем в принципе особо могут люди отличаться кроме нравственных установок и то о чем они говорят?
> Ничем конечно, мы все равны. А если и чем-то отличается, то это воспитание или даже вообще иллюзия, социальный конструкт.
Я о биологии не сказал ни слова. Речь была о иерархиях вообще (ближайший пример это группы феминистических сообществ где все "egalite", но обязательно есть скрытые элиты, которые управляют и дискурсом и сообществом в целом).
> структура отношений производства и распределения проистекает эволюции телесной организации индивидов
Профориентация индивидов зависит от их физиологии и организации разума (предполагая что разум это тело в целом, а не один-единственный головной мозг). Например, физически слабый не потянет такую-то работу, физически слабый и эмоционально - ещё и стрессогенную, физически, эмоционально и интеллектуально слабый - сможет выполнять только простейшее, и будет ограничен в своих способностях - но! В желаниях он запросто может превышать допустимое для него, в силу миметического желания.
Однако да, тут вступает в игру ещё и окружающий его социум (не нравится мне это слово, как-то так), и воспитание, и прочее.
По-моему, биологическое закладывает те самые 60-80%, но нельзя сказать, что этим всё ограничивается потому, что для всяких черных лебедей вполне бывает достаточно тех самых 0.000000000005% полученных "извне". Тем не менее, основа всяких платонических государств это скорее модель Аристофана из Пира, чем умозрительные облака.
Пост про "все равны, это всё социальный конструкт" был не моим. Просто из этого поста не следует, что этот человек коммунист.
> ближайший пример это группы феминистических сообществ где все "egalite", но обязательно есть скрытые элиты, которые управляют и дискурсом и сообществом в целом
Да, это какие-то местные авторитеты за те или иные заслуги, которые есть в любом коллективе. Но когда говорят о равенстве, всегда необходимо уточнить о каком равенстве идёт речь. Даже апологеты капитализма, например, выступают за правовое равенство, т.е общее соблюдение индивидуальных свобод и вот это всё. Это не значит, что они за это выступают именно потому, что считают людей "равными". Вещь равна только самой себе, да и та находится в постоянном изменении.
Ладно, этот тред не место для таких дискуссий.
> Ладно, этот тред не место для таких дискуссий.
С натяжкой - место, если брать концепции Талеба вроде антифражильности как проявления сверхчеловеческих свойств.
Но я не представляю каким должен быть человек, чтобы удовлетворять подобным требованиям.
С другой стороны, Ницше вроде не закладывал всемогущество в концепцию сверхчеловека. Например в "Анти-Дарвин" (СИ) он критикует вроде как вовсе не Дарвина, а Ламаркизм, путая его с дарвинизмом, - что весьма забавно потому, что этот афоризм часто используют как аргумент против Дарвина, когда идеи Ницше скорее кореллируют с Дарвином (в смысле идеи "отбора" как вводимого человеком процесса, подобно тому что сделал Ликург со Спартой), а не идут против. Тогда да, это - лишнее.
> Да, это какие-то местные авторитеты за те или иные заслуги, которые есть в любом коллективе.
Не совсем, клики вполне формируются без всякой заслуженности.
Я утрировал. Зависит от конкретики, на самом деле. Если идёт речь о том, чтобы "диктовать дискурс", то здесь авторитетом выступают уже самые умные люди внутри этого коллектива. Клика там может быть хоть и из задир каких-нибудь или харизматиков, но даже они в конечном итоге признают кто на самом деле мозг. Иначе во главе будет дебил, и практическая деятельность этой ячейки людишек таким образом будет обречена на провал. В этом и проявляется рациональность и логика эволюции ставить всё на свои места.
> Иначе во главе будет дебил, и практическая деятельность этой ячейки людишек таким образом будет обречена на провал. В этом и проявляется рациональность и логика эволюции ставить всё на свои места.
Этот провал может затянуться на столетия (может даже тысячелетия), и во главе вполне может стоять дурак.
Но с твоим тезисом я согласен.
Во-первых, все без исключения люди равны перед смертью (перед своеобразным и вполне реальным "ничто").
Во-вторых, подход "люди равны" вроде как лучше всех работает (когда иерархии относительны и постоянно меняются от группы к группе, т.е. авторитет на какой-нибудь зоне в международной политике - просто дно).
Тогда логика проста. Чтобы утверждать как "базу" что люди не равны, нужно сначала иметь в руках абсолютно достоверный измеритель человеков (который позволит установить, где конкретному человеку нужно быть или в чём его ценность, так сказать). Вряд ли такой измеритель возможен, кроме как в случаях конкретизированных, а не всеобщих, а так как рассуждение идёт о всеобщем, - то как итог, суждение "все люди не равны" - не работает.
Остаётся только "люди равны" - и оно вполне укладывается, как и в логику предельных абстракций-универсалий, так и в некие практические реализации (служа своего рода предохранителем от создания сильно умных карточных домиков из заранее заданных иерархий, которые всё равно рано или поздно развалятся).
"Воля к власти" обществ с равенством (в основе политических систем) > "Воля к власти" обществ с жесткой иерархией (в основе политических систем)
> Этот провал может затянуться на столетия (может даже тысячелетия), и во главе вполне может стоять дурак
Поэтому и написал, что зависит от конкретики. Государство устроено несколько сложнее, чем рабочий коллектив или тематическое сообщество.
Нет, ты не понял. Ницше в принципе тупой, безотносительно его позиции по данному вопросу. Его тексты максимально тупая, ебанутая херня. Так он ещё и кичится своей иррациональностью!
Технически он мочу не пил когда был в своём уме.
А когда пил - уже был недоумком.
Тексты его скорее ошибочная, чем тупая хуйня.
И то степень ошибки скорее допустимая чем нет, потому что современные философы нынче совершают ровным счётом те же самые косяки - когда лезут туда, где не секут ни в основах, ни в тонкостях.
Короче, свою пайку он отработал, продукт выдал успешный, чё доебался? Дугин и его кружок и то похлеще хуйню творили, а влияние и качество работ на уровень хуже. Притом что ещё и награфоманил.
Иррационализм это вообще отдельная тема, потому что сам рационализм в своей основе нихуя не рационален (как несовместимы модели квантмеха и макрофизики).
В конечном счёте всё равно все определяется пользой, эффективностью (типа прагматичности) да тем кто банально одержит победу в соревновании предельно возможного правдоподобия (вероятности близости к идеальной истине).
Рационально, иррационально - никого. Вообще. Не. Ебёт.
Обещанное доставляет? Значит годится. И всё тут.
Гандонево.
Если конкретный чел пьяный водит охуенно, а трезвым у него не получается, то вообще похую, - пока он не начнёт устойчиво косячить будучи пьяным.
Предьява к иррационализму всегда заключается либо в том, что результат гандоневый, либо в том, что нельзя своровать метод искусство рассуждения (доступное только самому иррационалисту).
Практически это предьява коммуниста. Дескать, хули такой недоступный, быстро блять сюда отдал свои секреты, пидор.
Кто-нибудь может вообще объяснить о чем он вообще пиздит(Ницше)? И какой тип человека он хочет взрастить?
Высший.
> Кто-нибудь может вообще объяснить о чем он вообще пиздит(Ницше)? И какой тип человека он хочет взрастить?
Дело было в религиозном модерне (примерно когда Пушкин жил), началась секуляризация, и филолог литературно народу книжками кричит: «Мы убили Бога! Коли Дарвин доказал что мы обезьяны, то идти надо от неё и к сверхчеловеку, а церковный движ хуйня» (за что был покаран пить мочу из сапога до конца жизни). Ну и типа жить надо не ради рая после смерти, а сейчас. Прими что жизнь одна и жить ее надо так, будто это будет повторятся вечно, твой выбор в моменте влияет на то, что будет повторятся всегда, поэтому - нормально делай, нормально будет. И вбивает этот императив на фоне окуклившихся в своём языке Кантов и религиозной схоластики в на 100% религиозное общество. Подливает свежайщих психологии, восточной философии, экзистенции и т.п., ну и как филолог состряпал словами все красиво, как сказку. В общем нормальный был пацан, оказал большое влияние на общество и философскую мысль.
тончайший сарказм
Размышление о том, как это получилось, что на людишек можно повлиять посредством видимого (символов, знаков, в т.ч. чувственно ощущаемых, типа музыка - это своего рода язык о движениях тела, архитектура - о власти, и т.п.; созерцаемого), а вот посредством невидимого (например, абсолютной Истины, или Бога) что-то нихуя не получается. Следовательно, ну его нахуй, это невидимое...
Заратустра - это шпаргалка.
Есть ли у Ницше аналог "не суди, да не судим будешь"? Ну то есть, какой вариант он сам рассматривает?
Хватает: пассажи про рассмотрение преступников как больных в УЗ, часть про бледного преступника в ТГЗ, рассмотрения про свободу воли в Страннике, и т.п. в остальных книгах.
>какой вариант он сам рассматривает?
"Я не люблю вашей холодной справедливости; во взоре ваших судей видится мне всегда палач и его холодный нож.
Скажите, где находится справедливость, которая есть любовь с ясновидящими глазами?
Найдите же мне любовь, которая несёт не только всякое наказание, но и всякую вину!
Найдите же мне справедливость, которая оправдывает всякого, кроме того, кто судит!
Хотите ли вы слышать ещё и это? У того, кто хочет быть совсем справедливым, даже ложь обращается в любовь к человеку.
Но как мог бы я быть совсем справедливым! Как мог бы я каждому воздать своё! С меня достаточно, если каждому отдаю я моё."
"Воля к истине" – не так ли называете вы, мудрейшие, то, что движет вами и возбуждает ваш пыл?
Воля к тому, чтобы сделать все сущее мыслимым: так называю я волю вашу!
Все сущее вы хотите сперва сделать мыслимым: ибо с полным основанием сомневаетесь в том, что оно мыслимо.
Но оно должно покориться и подчиниться вам! Так хочет воля ваша. Все сущее должно стать податливым и подвластным духу, как его зеркало и отражение.
Вся воля ваша, мудрейшие, в этом стремлении ее к власти, даже когда говорите вы о добре и зле, об оценке всех ценностей.
Создать мир, перед которым могли бы вы преклонить колени свои: в этом ваша последняя надежда и опьянение.
Между тем как народ, то есть все остальные, не мудрые, подобен реке, по которой плывет челнок, а в нем – торжественные, пышно разодетые ценности.
Вашу волю и ценности ваши пустили вы по реке становления; в том, во что верит народ как в доброе и злое, угадываю я прежнюю волю к власти.
Это вы, мудрейшие, посадили таких гостей в свой челнок, наделив их блеском и пышными именами, вы и ваша господствующая воля!
Теперь дальше несет река челнок: она должна нести его. Не беда, если пенится взрезанная волна и гневно спорит с килем!
Не река грозит вам опасностью, не она положит конец добру и злу вашему, о мудрейшие: но опасна сама воля к власти – неистощимая, оплодотворяющая воля самой жизни.
Но чтобы поняли вы слово мое о добре и зле, я хочу вам поведать о жизни и о свойствах всего живого.
Я следовал за всем живущим, я прошел великими и малыми путями его, чтобы познать свойства его.
Стогранным зеркалом ловил я взор живого, когда были сомкнуты уста его; чтобы взор его говорил мне. И он говорил.
Но где бы ни находил я живое, всюду слышал я речь о повиновении. Все живое есть нечто повинующееся.
И вот второе, что познал я: приказывают тому, кто не умеет подчиняться самому себе. Таково свойство всего живого.
Но вот третье, что слышал я: повелевать труднее, чем повиноваться. И не только потому, что повелевающий несет бремя всех повинующихся и что бремя это легко может раздавить его:
– попыткой и дерзновением казалось мне всякое приказание. И приказывая, живое всегда подвергает себя риску.
Даже приказывая самому себе, должно еще искупить приказание свое и стать судьей, мстителем и жертвой своего собственного закона.
"Как же происходит это? – вопрошал я себя. – Что побуждает живое повиноваться, и приказывать, и, приказывая, повиноваться себе?"
Так слушайте же слово мое, мудрейшие! Удостоверьтесь, действительно ли проник я в основу основ жизни и до самых недр сердца ее?
Всюду, где было живое, обнаруживал я волю к власти; и даже в повиновении слуги находил я стремление быть господином.
Воля слабого побуждает его подчиниться сильному, ибо желает господствовать над тем, кто еще слабее: лишь этой радости жаждет он и не захочет лишиться ее.
И как меньшее предается большему, чтобы радоваться и властвовать над еще более малым, – так жертвует собой и величайшее, ради власти рискуя жизнью своей.
В том и заключается самопожертвование великого, что оно – дерзновение, и опасность, и игра, где ставка – жизнь.
И там, где есть жертва, и служение, и взоры любви, – там есть воля к господству. Потаенными путями пробирается слабый в крепость сильного – до самого сердца его – и похищает власть.
И вот какую тайну поведала мне жизнь: "Смотри, – сказала она. – я есть то, что постоянно преодолевает самое себя.
Хотя вы и называете это жаждой воспроизведения или стремлением к цели – к высшему, дальнему, многообразному, но все это – едино и есть одна тайна.
Я скорее погибну, чем отрекусь от этого: истинно, там, где гибель, закат и падение листьев, там жизнь жертвует собой ради власти!
Я должна быть борьбой и становлением, целью и противоречием целей: о, кто угадывает волю мою, тот поймет, какими кривыми путями должна следовать она!
Что бы ни созидала я и как бы ни любила творение свое, – и ему, и любви своей должна я стать противницей; так хочет воля моя.
И сам ты, познающий, ты всего лишь тропа и след воли моей: поистине, моя воля к власти идет ногами твоей воли к истине!
Тот, кто возвестил о "воле к существованию", прошел мимо истины; этой воли не существует!
Ибо то, чего нет, не может хотеть; а то, что есть, не захочет быть, ибо уже есть!
Только там, где есть жизнь, есть и воля: но не воля к жизни – воля к власти! Так учу я тебя.
Многое ценит живущий выше, чем жизнь; но и в самой оценке этой говорит воля к власти!"
Так учила меня некогда жизнь: так же, мудрейшие, разрешаю и я загадку сердца вашего.
Истинно говорю вам: нет такого добра и зла, что были бы непреходящи. Неустанно должны они преодолевать сами себя.
С помощью ценностей ваших и того, что говорите вы о добре и зле, вершите вы насилие, вы, оценивающие: и в этом ваша тайная любовь, блеск, трепет и порыв души.
Но более могучая сила и новое преодоление вырастают из ценностей ваших; об эту силу и преодоление разобьется яйцо и скорлупа его.
И тот, кто должен быть творцом добра и зла, тот, поистине, должен быть сперва разрушителем, разбивающим ценности.
Так высшее зло принадлежит к высшему благу – быть созидающим.
Будем же говорить только о нем, о мудрейшие, хоть и зло оно по сути своей. Однако молчание – еще хуже: всякая истина, о которой умалчивают, становится ядовитой.
Да разобьется о наши истины все. что может разбиться о них! Много зданий еще предстоит построить!
Погоди, там же двумя стихами (и остальными) выше все эти вещи довольно-таки ясно объяснены, нет?
> Боль говорит: "Прейди! Иди прочь, боль!". Но все, что страдает, хочет жить, чтобы стать зрелым, радостным, томящимся от желаний,
> – от желаний дальнего, высочайшего и светлого. "Я хочу наследников, – так говорит все страдающее, – я хочу детей, я не хочу себя".
> Радость же не хочет ни наследников, ни детей: радость хочет только саму себя, она жаждет вечности, возвращения; хочет, чтобы все было вечно равным себе самому.
> ...
> Всякая радость жаждет вечности всех вещей, хочет меда, закваски, хочет опьяненной полуночи, могил и слез утешения на них, хочет позолоты вечерних зорь,
> – о, чего только не хочет радость! Она проникновеннее, ужаснее, таинственнее, она больше жаждет, больше алчет, чем всякая боль, она хочет себя, она впивается в себя, воля кольца борется в ней,
> – она хочет любви, она хочет ненависти, она безмерно богата, она дарит, она разбрасывает, она просит, как милостыни, чтобы кто-нибудь взял ее, она благодарит того, кто берет ее, она хотела бы, чтобы ненавидели ее,
> О высшие люди, по вам исходит тоской эта радость – неукротимая, блаженная, – по вашей боли, вы, неудавшиеся! По неудавшемуся тоскует всякая вечная радость.
> Ибо всякая радость хочет себя самой, а потому желает и горя!
> О счастье! О скорбь! О высшие люди, научитесь же тому, что радость жаждет вечности,
> – радость жаждет вечности всех вещей, жаждет глубокой, глубокой вечности!
Боль/страдание не может быть глубже радости потому, что радость освящает всё возможное, а боль постоянно пытается от всего избавиться (чтобы впоследствии самой себя - боли - и не осталось).
Дуккха/страдание как основной столп восприятия мира - не состоятельная концепция потому, что не даёт некой причины или основания вообще что-то делать. Скорее оно ведёт к небытию и нирване. Однако мир существует - а значит, основание мира иное, вовсе не пессимистическое, более того - способное вместить в себя все возможные страдания мира.
Это основание - радость.
>Если конкретный чел пьяный водит охуенно
В данной ситуации чел водил настолько охуенно, что заехал в дурку. Не существовало никаких двух Ницше, один хороший, а другой плохой. Был один Ницше - который пил мочу.
Хуита полнейшая, он бы в дурку залетел даже если бы жил как вы ему предписываете (потому что проблемы были больше физиологического рода).
Короче, если вы не знаете - нахуй лезете со своими суждениями? Только воду баламутите.
> Надо ещё разобраться насколько его проблемы с физиологией были вызваны бедами с его башкой.
> надо разобраться насколько легко рак или амилоидные бляшки можно вызвать магическим мышлением
Даже Ницше такой хуйни не писал, пиздец.
Ты нейросеть? Сам хоть понимаешь что пишешь?
Привыкнут к унижениям в своих школах и потом общаются везде как будто унижать друг друга это норма. Круговорот травли в природе СНГ, блять. Рабское мышление, итить его за ногу.
Это не безумная хуйня, это философские труды. Если они тебе нигде не пригождаются, это не доказывает их "безумность" (у тебя внезапно есть абсолютное определение сознания и интеллекта? просвяти-ка весь мир).
Чисто физиологически безумные вещи он начал писать под закат карьеры (крайне спорно, но возможно, Анти-Христ сюда тоже входит).
Ну то есть факт, что ты по жизни петух униженный, ты не отрицаешь.
Неудивителен тогда твой хейт к Ницше. Мертвые ведь не сопротивляются.
Да, тоже хотел на реквест это кинуть, правда я не уверен что понимаю, что он тут имеет в виду... Какая ему "справедливость" по нраву, или если никакой, что он вместо нее предлагает?
Вот то что прямо до этого:
>И если случилась с вами большая несправедливость, скорей сделайте пять малых несправедливостей! Ужасно смотреть, когда кого-нибудь одного давит несправедливость.
>Разве вы уже знали это? Разделённая с другими несправедливость есть уже половина справедливости. И тот должен взять на себя несправедливость, кто может нести её!
>Маленькое мщение более человечно, чем отсутствие всякой мести. И если наказание не есть также право и честь для нарушителя, то я не хочу ваших наказаний.
Он типа предлагает возмещать вред, только меньший, чем нанесли? Типа один зуб за два?
Еще у него кое-где есть такое:
>Любовь и справедливость. — Отчего любовь переоценивают в ущерб справедливости, восхваляя её до небес, будто она — нечто много более высокое, нежели та? Ведь она заметно глупее справедливости? — Так оно и есть, но именно потому-то она куда приятнее для всех. Она глупа и держит в руках богатый рог изобилия; из него она осыпает своими дарами всех и каждого, даже если он этого не заслужил да и не проявляет к ней никакой благодарности. Она не принимает ничью сторону, подобно дождю, который, согласно Библии и опыту, промочит до нитки не только грешников, но иногда и праведников.
Он за основу берёт ситуацию на острове Керкира во время Пелопонесской войны (полного бесправия), ситуацию в Афинах во время чумы (строй пал), и мелосский диалог (политическая философия Фукидида, у него в диалогах излагалось своё видение, а в прозе было больше исторического, чем собственного).
Если кратко - справедливость возникает тогда и только тогда, когда обе стороны признают друг друга равноправными. Неважно, по какой причине - по причине равной власти, или по причине сходства, или просто потому что кто-то (например, Перикл) всех уговорил, или как-то ещё.
Что до его личного видения, - в целом, если нужно краткое описание - всегда можно положиться на Заратустру (включая четвёртый том), в нём изложены практически все положения философии Ницше. (Главное, - перевод хороший найти, или читать в оригинале с комментариями немецких исследователей вроде Sommer или Hodl.)
Например,
> Но где бы ни находил я живое, всюду слышал я речь о повиновении. Все живое есть нечто повинующееся.
> И вот второе, что познал я: приказывают тому, кто не умеет подчиняться самому себе. Таково свойство всего живого.
> Но вот третье, что слышал я: повелевать труднее, чем повиноваться. И не только потому, что повелевающий несет бремя всех повинующихся и что бремя это легко может раздавить его:
– попыткой и дерзновением казалось мне всякое приказание. И приказывая, живое всегда подвергает себя риску.
> Даже приказывая самому себе, должно еще искупить приказание свое и стать судьей, мстителем и жертвой своего собственного закона.
> ...
> Всюду, где было живое, обнаруживал я волю к власти; и даже в повиновении слуги находил я стремление быть господином.
> Воля слабого побуждает его подчиниться сильному, ибо желает господствовать над тем, кто еще слабее: лишь этой радости жаждет он и не захочет лишиться ее.
> ...
> Тот, кто возвестил о "воле к существованию", прошел мимо истины; этой воли не существует!
> Ибо то, чего нет, не может хотеть; а то, что есть, не захочет быть, ибо уже есть!
> Только там, где есть жизнь, есть и воля: но не воля к жизни – воля к власти! Так учу я тебя.
> Многое ценит живущий выше, чем жизнь; но и в самой оценке этой говорит воля к власти!
> ...
> Истинно говорю вам: нет такого добра и зла, что были бы непреходящи. Неустанно должны они преодолевать сами себя.
> С помощью ценностей ваших и того, что говорите вы о добре и зле, вершите вы насилие, вы, оценивающие: и в этом ваша тайная любовь, блеск, трепет и порыв души.
> Но более могучая сила и новое преодоление вырастают из ценностей ваших; об эту силу и преодоление разобьется яйцо и скорлупа его.
> И тот, кто должен быть творцом добра и зла, тот, поистине, должен быть сперва разрушителем, разбивающим ценности.
> Так высшее зло принадлежит к высшему благу – быть созидающим.
Дополнительные разъяснения можно найти в ПСДЗ, - там всё описано в мелких деталях (а не краткими афоризмами).
По идее, по крайней мере его желания заключаются в установлении табеля о рангах, приводящего к возникновению "сверхчеловека":
> «Долой всех господ!» - вот чего хочет и здесь инстинкт черни; и после того как наука с блестящим успехом отделалась от теологии, у которой она слишком долго была «служанкой», она стремится в своей чрезмерной заносчивости и безрассудстве предписывать законы философии и со своей стороны разыгрывать «господина», - что говорю я! - философа.
> Сознаемся-ка себе, до какой степени далек от нашего современного мира весь род Гераклитов, Платонов, Эмпедоклов - и как там еще ни назывались все эти царственные, великолепные отшельники мысли
> В особенности же способен заронить недоверие в душу молодого, честолюбивого ученого вид тех философов всякой всячины, которые называют себя «философами действительности» или «позитивистами»: ведь в лучшем случае сами они ученые и специалисты - это ясно как день! - ведь все они суть побежденные и вновь покоренные наукой люди, которые некогда захотели от себя большего, не имея права на это «большее», не имея права на ответственность, - и которые теперь с достоинством, но питая чувство злобы и мести, являют словом и делом неверие в царственную задачу и царственное значение философии.
> Философия, сокращенная до «теории познания», фактически являющаяся не более как боязливой эпохистикой и учением о воздержании; философия, которая вовсе не переступает порога и с мучениями отказывает себе в праве на вход, - это философия при последнем издыхании, некий конец, некая агония, нечто возбуждающее сострадание. Как могла бы такая философия - господствовать!
> Опасности, грозящие нынче развитию философа, поистине столь многообразны, что, пожалуй, впору усомниться, может ли еще вообще созревать этот плод. Объем и столпотворение башни наук выросли до чудовищных размеров, а вместе с тем и вероятность, что философ устанет уже быть учащимся или остановится где-нибудь и «специализируется», так что ему уже будет не по силам подняться на свою высоту, откуда он сможет обозревать, осматривать, смотреть сверху вниз. Или он достигнет ее слишком поздно, когда уже минует его лучшая пора и ослабеют его силы; или он достигнет ее испорченным, огрубевшим, выродившимся, так что его взгляд, его общее суждение о ценности вещей будут иметь уже мало значения.
> Трудности, выпадающие на долю философа, усугубляет еще то обстоятельство, что он требует от себя суждения, утвердительного или отрицательного, не о науках, а о жизни и о ценности жизни.
> Подлинные же философы суть повелители и законодатели, они говорят: «так должно быть!», они-то и определяют «куда?» и «зачем?» человека и при этом распоряжаются подготовительной работой всех философских работников, всех победителей прошлого, - они простирают творческую руку в будущее, и всё, что есть и было, становится для них при этом средством, орудием, молотом. Их «познавание» есть созидание, их созидание есть законодательство, их воля к истине есть воля к власти.
> Напротив, нынче, когда в Европе одно лишь стадное животное достигает почёта и раздаёт почести, когда «равенство прав» легко может обернуться равенством в бесправии, т. е. всеобщим враждебным отношением ко всему редкому, властному, привилегированному, к высшему человеку, к высшей душе, к высшей обязанности, к высшей ответственности, к творческому избытку мощи и властности, - нынче в состав понятия «величия» входят знатность, желание жить для себя, способность быть отличным от прочих, самостоятельность, необходимость жить на свой страх и риск; и философ выдаст кое-что из собственного идеала, если выставит правило: «самый великий тот, кто может быть самым одиноким, самым скрытным, самым непохожим на всех, - человек, стоящий по ту сторону добра и зла, господин своих добродетелей, обладатель огромного запаса воли; вот что должно называться величием: способность отличаться такой же разносторонностью, как и цельностью, такой же широтой, как и полнотой». Ho спрошу еще раз: возможно ли нынче - величие?
В общем, у Ницше есть два рассмотрения справедливости. Во-первых, он подходит к этому метафилософски, разбирая что такое справедливость вообще (и признавая, что она никогда не бывает фиксированной), и во-вторых, есть его предложение о новых ценностях (значительная часть ПСДЗ в общем и целом как раз иллюстрирует его видение справедливости, например философов как привилегированного класса, определяющих содержание тех или иных ценностей, в первую очередь - законов, - примерно как Протагор помогал Периклу с законодательной системой).
Если тебе интересен вопрос метафилософии - это одно (более трудная задача - вычленить эти вещи из его трудов), если конкретные его предложения - их можно найти в его книгах, но они часто бывают сформулированы не сугубо конкретно-канцелярски, а более образно (очевидно, например, что разделы "О Добродетелях" и "Что Аристократично?" из ПСДЗ так или иначе затрагивают существенные вопросы т.н. справедливости).
Максимально краткое содержание всей философии Ницше сам Ницше представил в книжке "Сумерки идолов, или как философствуют молотом" (которую можно дополнить "Ecce Homo", но эта книга труднее для понимания).
Внезапно, Ницше разделяет сознание и евреев-учебников-логики разум:
> человек, как всякая живая тварь, постоянно мыслит, но не знает этого; осознаваемое мышление есть лишь самомалейшая часть всего процесса, скажем так: самая поверхностная, самая скверная часть, - ибо одно только это сознательное мышление и протекает в словах, т.е. в знаках общения, которыми и возвещается начало сознания. Короче говоря, развитие языка и развитие сознания (не разума, а только самоосознания разума) идут рука об руку.
> Изобретающий знаки человек есть одновременно все более остро сознающий себя человек; лишь в качестве социального животного научился он сознавать себя – он и теперь делает еще это, он делает это все больше и больше.
> каждый из нас, при всем желании в максимальной степени понять себя индивидуально, “узнать самого себя”, всегда будет сознавать только неиндивидуальное в себе, свой “средний уровень”
> Это и есть доподлинный феноменализм и перспективизм, как я его понимаю: природа животного сознания влечет за собою то, что мир, который мы в силах осознать, есть только мир поверхностей и знаков, обобщенный, опошленный мир, - что все осознаваемое уже тем самым делается плоским, мелким, относительно глупым, общим, знаком, стадным сигналом – что с каждым актом осознания связана большая и основательная порча, извращение, обмеление и обобщение. В конце концов растущее сознание есть опасность, и тот, кто живет среди наиболее сознательных европейцев, знает даже, что это болезнь. Вы догадываетесь, мне здесь нет никакого дела до противоположности между субъектом и объектом: это различение я предоставляю теоретикам познания, которые запутались в сетях грамматики (народной метафизики). Это вовсе и не противоположность между “вещью в себе” и явлением: ибо мы “познаем” далеко не столь основательно, чтобы быть вправе на такие деления. У нас ведь нет никакого органа для познания, для “истины”: мы “знаем” (или верим, или воображаем) ровно столько, сколько может быть полезно в интересах людского стада, рода, - и даже то, что называется здесь “полезностью”, есть в конце концов тоже лишь вера, лишь воображение и, возможно, как раз та самая роковая глупость, от которой мы однажды погибнем.
То есть его критика языка и сознания не имеют никакого отношения и не являются некой критикой разума, или, боже упаси, пропагандой абсолютно безумного и декадентского иррационализма. Он, конечно, не против иррациональности, но только умной, только разумной иррациональности (предполагая что рациональность, язык и сознание (обобщение; потеря точности и увеличение ошибочности) идут рука об руку).
> человек, как всякая живая тварь, постоянно мыслит, но не знает этого; осознаваемое мышление есть лишь самомалейшая часть всего процесса, скажем так: самая поверхностная, самая скверная часть, - ибо одно только это сознательное мышление и протекает в словах, т.е. в знаках общения, которыми и возвещается начало сознания. Короче говоря, развитие языка и развитие сознания (не разума, а только самоосознания разума) идут рука об руку.
> Изобретающий знаки человек есть одновременно все более остро сознающий себя человек; лишь в качестве социального животного научился он сознавать себя – он и теперь делает еще это, он делает это все больше и больше.
> каждый из нас, при всем желании в максимальной степени понять себя индивидуально, “узнать самого себя”, всегда будет сознавать только неиндивидуальное в себе, свой “средний уровень”
> Это и есть доподлинный феноменализм и перспективизм, как я его понимаю: природа животного сознания влечет за собою то, что мир, который мы в силах осознать, есть только мир поверхностей и знаков, обобщенный, опошленный мир, - что все осознаваемое уже тем самым делается плоским, мелким, относительно глупым, общим, знаком, стадным сигналом – что с каждым актом осознания связана большая и основательная порча, извращение, обмеление и обобщение. В конце концов растущее сознание есть опасность, и тот, кто живет среди наиболее сознательных европейцев, знает даже, что это болезнь. Вы догадываетесь, мне здесь нет никакого дела до противоположности между субъектом и объектом: это различение я предоставляю теоретикам познания, которые запутались в сетях грамматики (народной метафизики). Это вовсе и не противоположность между “вещью в себе” и явлением: ибо мы “познаем” далеко не столь основательно, чтобы быть вправе на такие деления. У нас ведь нет никакого органа для познания, для “истины”: мы “знаем” (или верим, или воображаем) ровно столько, сколько может быть полезно в интересах людского стада, рода, - и даже то, что называется здесь “полезностью”, есть в конце концов тоже лишь вера, лишь воображение и, возможно, как раз та самая роковая глупость, от которой мы однажды погибнем.
То есть его критика языка и сознания не имеют никакого отношения и не являются некой критикой разума, или, боже упаси, пропагандой абсолютно безумного и декадентского иррационализма. Он, конечно, не против иррациональности, но только умной, только разумной иррациональности (предполагая что рациональность, язык и сознание (обобщение; потеря точности и увеличение ошибочности) идут рука об руку).
Почему внезапно? Так то разум с антички тянется, а сознание Декарт зафорсил, до этого о нем почти не упоминали. Их очень сложно перепутать.
И кстати у него «сознание» в значении, что сейчас называется «самосознание», это не картезианское, не академическое и не феноменальный опыт, такой вариант в профанном мышлении часто проскакивает, а у философов не встречал. Предположу, что это переводчики нахуевертили и читать надо везде «самосознание».
>осознаваемое мышление есть лишь самомалейшая часть всего процесса, скажем так: самая поверхностная, самая скверная часть
"Ницше разделяет сознание и разум"
Ну, типа, тебе "не-осознаваемое мышление" ничего не напоминает? То что Фрейд там потом расфорсил и т.д...
>умной, только разумной иррациональности
«Тело — это большой разум, множество с одним сознанием, война и мир, стадо и пастырь.
Орудием твоего тела является также твой маленький разум, брат мой; ты называешь «духом» это маленькое орудие, эту игрушку твоего большого разума.
Я говоришь ты и гордишься этим словом. Но больше его — во что не хочешь ты верить — тело твоё с его большим разумом: оно не говорит Я, но делает Я».
Разум – телесен биологичен, что щас "embodied" модно называть.
"Разум – орудие тела" в целом это просто насмешка над классической философской традицией с ее "тело – инструмент разума". Там еще небольшая игра слов есть, Werkzeug (~инструмент) и Spielzeug (игрушка).
>Больше разума в твоём теле, чем в твоей высшей мудрости. И кто знает, к чему нужна твоему телу твоя высшая мудрость?
Вот Шопенгауэра еще моя любимая цитата:
«...Последнее служит подтверждением моего принципа, что интеллект, наравне с копытами и зубами, не что иное, как орудие для служения воле».
И завязывай с такими цитатами длинными, я сюда писать пришел, а не читать (зеленый текст на сером фоне)
>или читать в оригинале с комментариями немецких исследователей вроде Sommer или Hodl.
Что за комментарии? Sommer на libgen нашел вроде какие-то комментарии, но не к Заратустре. Есть ли лит-ра на немецком или английском именно "комментирующая" Заратустру? На русском наверное не стоит спрашивать
>Главное, - перевод хороший найти
Так он один вроде. В 1900 году перевел какой-то масон-просвещенец Антоновский, в 1990 перевод отредактировал и снабдил примечаниями наш любимый армянский теоантропософ Свасьян.
Еще я лет 5 назад натыкался на редкий скан с дореволюционным шрифтом, с переводом вроде бы нигде больше не присутствующим, но не помню даже что за книга была, может и не Заратустра
> Что за комментарии?
https://de.wikipedia.org/wiki/Nietzsche-Kommentar
Hans Gerald Hodl это просто известный и заслуженный (в немецком пространстве) исследователь трудов Ницше.
> Так он один вроде.
А Рынкевича и Голосовкера как? Не очень?
> Ну, типа, тебе "не-осознаваемое мышление" ничего не напоминает? То что Фрейд там потом расфорсил и т.д...
Не, ты путаешь. Фрейд расфорсил под-раздел разума, достаточно ограниченный (например он не учитывает чисто рефлекторные реакции, которые полностью покрывает поведенческая психология, а толкует их в рамках "драйвов"; короче у него только кусок картины).
Я имел в виду современное разделение сознания и интеллекта (разума):
> Сознание генерируется в стволе мозга и, соответственно, его основная форма — это довольно простое биологическое явление (грубое чувство), которое почти не имеет ничего общего с интеллектом.
> "embodied" модно называть
Этот "embodied" эффект очень легко наблюдается в реальности.
Достаточно переместиться на относительно длительное время из одной среды в другую - изменения в мышлении не заставят себя ждать (например, сменить мегаполис на полудеревню в ЮВА).
> тело – инструмент разума
Это в психологии называется сплиттинг, кстати (параноидально-шизоидная позиция, т.е. человек мыслит отдельно "Я" и отдельно "моё тело", и из этого думает, будто телом можно управлять сознательно). Нездоровая штука.
> Разум – орудие тела
> Разум – орудие Самости
Вот это - уже "фрейдизм" (конкретно - позиция Кохута или Биона).
Эти две вещи так или иначе уже подтверждаются на опыте (либо прагматически, либо академически через нейро-дисциплины).
> интеллект, наравне с копытами и зубами, не что иное, как орудие для служения воле
> Первородный грех философов. — Философы во все времена присваивали себе выводы исправителей человечества (моралистов) и искажали их тем, что придавали им безусловное значение, желая доказать безусловную необходимость того, что моралисты считали только приблизительным указателем или даже местной и временной истиной известного десятилетия. Таким искажением философы думали именно возвыситься над моралистами. Так случилось, например, с основным положением знаменитого учения Шопенгауэра о преимуществе воли перед интеллектом, о неизменяемости характера, об отрицательном значении радости. — Все это в его понимании представляет сплошное заблуждение, а у моралистов простонародной мудростью. Уже одно слово «воля», которое Шопенгауэр переделал для общего определения многих человеческих состояний и которое он вставил в люк языка, послужило к великой выгоде его как моралиста, предоставляя ему полною свободу говорить о «хотении» так же, как Паскаль.
> Эта «воля» Шопенгауэра была, говорю я, к несчастию для науки, искажена уже в руках ее творца, вследствие чрезмерного философского стремления к обобщению; так, утверждая, что все вещи в природе имеют волю, мы тем самым возводим эту волю в метафору. Пользуясь же ею при всевозможных мистических выходках, ею злоупотребляют до ложного овеществления. И все модные философы повторяют то же и делают вид, будто прекрасно знают, что все вещи имеют одну волю, что все они составляют как бы одну волю (а ведь, судя по представлению, которое имеется об этой единой и общей воле, в этом столько же смысла, как и в том, чтобы считать глупого черта за божество).
Потому что его постоянно кличут иррационалистом и отрицателем разумности (в т.ч. приводя цитаты о его критике разума, когда на деле это относится к критике языка, сознания и в общем - потере точности суждения при обозначении-обобщении (цитаты выше)).
Короче, он не отрицает ни истину как таковую, ни разум (скорее он сводит разум к своего рода инстинкту - цитаты про "маленький разум" весьма к месту, конечно же).
>Потому что его постоянно кличут иррационалистом и отрицателем разумности
Ницше диалектически преподносит дихотомию рационального/иррационального, через концепт аполлонического/дионисийского, а не стоит на какой то одной стороне.
Аполлонийское это не рациональное, ты неправильно применяешь эти термины.
Рациональное это сократическое.
> Аполлон, сын Лето, бог солнца, рационального мышления и порядка, взывает к логике, благоразумию и чистоте и выступает за разум. Дионис, сын Семелы, бог вина и танца, иррациональности и хаоса, олицетворяющий страсть, эмоции и инстинкты.
Где ты вообще Сократическое у Ницше нашёл?
> не читал но осуждаю
Ясно.
> Сам Еврипид в некотором смысле был только маскою: божеством, вещавшим через него, был не Дионис, даже не Аполлон, а свежеиспеченный демон по имени Сократ. Это новые противоположности – дионисовское и сократовское: и в них-то и погибло такое произведение искусства, как греческая трагедия.
>т.е. человек мыслит отдельно "Я" и отдельно "моё тело", и из этого думает, будто телом можно управлять сознательно
Так тут наоборот говорится, а "Я" (душа) может управлять телом (материальной оболочкой) это "классическая философская традиция"
>Нездоровая штука
С моей точки зрения вся современная мейнстримная психология нездоровая
>современное разделение сознания и интеллекта (разума)
Я думаю, что "Разум" у Ницше не связан с мозгом. Написано буквально "большой разум" = "тело". И с индивидом не связан, большой разум это то, зачем ты хочешь искать самку, выпендриваться познаниями Ницше, бросаться на гранату, есть, лгать, сочинять стихи, танцевать. А "сознание" есть только у людей, да, но оно несовершенно и глупо (по сравнению с большим разумом).
>так, утверждая, что все вещи в природе имеют волю
Я согласен, только живые существа имеют волю
>только живые существа имеют волю
или, правильнее по Шопенгауэру, скорее воля имеет живых существ)
>https://de.wikipedia.org/wiki/Nietzsche-Kommentar
>Bd. 4/1: Kommentar zu Nietzsches Also sprach Zarathustra I und II, erscheint vorauss. 2022
>Bd. 4/2: Kommentar zu Nietzsches Also sprach Zarathustra II und IV, erscheint vorauss. 2022
Эх, ну в интернете видимо еще к сожалению нет
>вследствие чрезмерного философского стремления к обобщению; так, утверждая, что все вещи в природе имеют волю, мы тем самым возводим эту волю в метафору
А, это цитата Ницше тоже. Ну можно и с этим поспорить (что Ницше с этим не согласен). Это из "Человеческое, слишком человеческое", 1878. А вот его черновиковая запись 1888 года...
Еще может быть, что подскрытое в переводе в Заратустре "Wenn ihr Eines Willens Wollende seid" (вы есть волящие одной воли) (до этого еще похожее про брак "vor den Wollenden eines solchen Willens") это может быть указание на "единую волю, распадающуюся на множество форм/(воль?)".
Если не так, то есть ли у Ницше где-то высказывания (желательно в Заратустре или после), что та воля, о которой он говорит, индивидуальна, атомарна? А не как у неоплатоников и немецких идеалистов общая, типа коллективная?
*
Еще у Ницше оказывается в Заратустре есть какая-то целая отповедь эгоизма ("больного").
«Есть другое себялюбие, чересчур бедное и голодающее, которое всегда хочет красть, — себялюбие больных, больное себялюбие.
<...>
Скажите мне, братья мои: что считается у нас худым и наихудшим? Не есть ли это вырождение? — И мы угадываем всегда вырождение там, где нет дарящей души.
Вверх идёт наш путь, от рода к другому роду, более высокому (von der Art hinüber zur Über-Art!). Но ужасом является для нас вырождающееся чувство, которое говорит: «всё для меня».
> С моей точки зрения вся современная мейнстримная психология нездоровая
Это была не мейнстримная, психоанализ если и входит в мейнстрим, то как составляющая базы DSM и ICD, и как прикладной PDM для лечения "расколотости психики".
В каком-то смысле это тот же буддизм, гигиена психики и подведение её от декадентского состояния к более здоровому. Я на всякий случай напомню что психоаналитический подход в своём ядре и теории - нейтрален - и никаких "повесточек", телеологий и прочих в себе не имеет, кроме вопроса и различения "с-расстройством/без-расстройств" (у Ницше это декадент/здоровый, но у него определение этих вещей регулярно меняется и имеет больше философский смысл). То есть это чисто натуралистический подход.
> Некогда злом были сомнение и воля к Самости; еретиками, колдунами становились подверженные недугу, как колдуны и еретики, страдали они и хотели других заставить страдать.
> Я думаю, что "Разум" у Ницше не связан с мозгом. Написано буквально "большой разум" = "тело"...
Я не понял. Ты Юнга сейчас повторяешь, про коллективное бессознательное? Он фальсифицировал эти исследования, так-то.
Ещё непонятен этот абзац на фоне того, что цитируемое не полагает сознание существующее в головном мозге, учитывает т.н. эффект "embodied", и что вообще "embodied" подход был упомянут. То есть - у современного рассмотрения разум как раз - тело, и даже больше (у современных нейроучёных, которые требуют сменить стандартную модель на обновлённую).
> Поистине, это благословение, а не хула, когда учу я: "Над всеми вещами высится небо-случайность, небо-невинность, небо-непредсказуемость, небо-веселье".
> "Случайность" – это самая древняя аристократия мира, я возвратил ее всем вещам, я освободил их от подчинения цели.
> Эту свободу и безоблачность неба поставил я подобно лазурному колоколу над всеми вещами, когда учил, что ни над ними, ни через них не проявляет себя никакая "вечная воля".
> Это дерзкое веселье и безумие поставил я на месте той воли, когда учил: "Одно невозможно во всех вещах – разумность!".
> Хотя немного разума – семена мудрости – рассеяны от звезды до звезды, эта закваска примешана ко всем вещам: ради безумия примешана к вещам мудрость!
По сути, эта "случайность" - это "хаос", из которого "рождается звезда".
Что до психологии как таковой, как бы...
> Бог – это предположение; но я хочу, чтобы предположения ваши были заключены в границах допустимого.
> Вы можете помыслить Бога? – Но пусть воля к истине означает для вас, что всему надлежит преобразоваться в человечески мыслимое, человечески видимое и человечески ощущаемое! Собственные чувства ваши должны быть продуманы до конца!
> И то, что называете вы миром, должно быть сперва еще создано вами: ваш разум и воображение, ваша воля и ваша любовь – вот что должно стать миром! И поистине, для блаженства вашего, о познающие!
> И как вы переносили бы жизнь без этой надежды, вы, познающие? Непозволительно вам сродниться с непостижимым и неразумным.
Той книжки, что есть, уже более-менее хватает для мало-мальского понимания его творчества (тем более что она относится к поздним трудам).
> Ну можно и с этим поспорить (что Ницше с этим не согласен).
Не совсем так, скорее так:
> Лучшим признаком годности какой-либо теории может служить то, что ее родоначальник в течение сорока лет не ощущал недоверия к ней; но я утверждаю, что еще не существовало философа, который не смотрел бы с пренебрежением – или по крайней мере с подозрением – на философию, открытую им в юности. – Быть может, он только не высказал публично этого изменения в своем настроении, из честолюбия или – что более вероятно относительно благородных натур – из нежного желания щадить своих приверженцев.
> Еще у Ницше оказывается в Заратустре есть какая-то целая отповедь эгоизма ("больного").
Вот как раз для понимания отношения Ницше к эгоизму тот самый kommentar по Ecce Homo и нужно разбирать.
Если кратко - эгоизм разный бывает. Ближайшее указание Ницше - это три превращения, т.е. если человек застревает на стадии верблюда, то может получиться:
> Может ли осел быть трагичным? – Когда гибнешь под тяжестью, которую не можешь ни нести, ни сбросить?.. Случай философа.
В прикладном смысле - сначала эгоизм нужен, чтобы состояться индивидуально, затем "родить" (Ницше сам отзывается о своём творческом процессе будто он "породил, и теперь можно умереть"), а затем (ввиду упадка сил) этот процесс начинается заново.
Это относительно эгоизма как такового, не о индивидуации как процессе (т.е. что человек может поменяться).
> О, если бы вы поняли слово мое: "Всегда делайте то, к чему стремится воля ваша, но сперва станьте теми, которые могут хотеть!".
> Если не так, то есть ли у Ницше где-то высказывания (желательно в Заратустре или после), что та воля, о которой он говорит, индивидуальна, атомарна? А не как у неоплатоников и немецких идеалистов общая, типа коллективная?
Ну как сказать, он в "Об истине и лжи во вненравственном смысле" даёт свою оценку теории языка, где оказывается, что всё - это метафора (в своей основе, фундаменте).
Конечно, универсалии сразу не появляются, они сначала витают в виде метафор, - и вполне возможно что Ницше, будучи не удовлетворён универсалией Шопенгауэра, решил откатиться обратно - к метафоре. Требование честности, так сказать.
Что до индивидуальности, есть, например, такое:
> Эту свободу и безоблачность неба поставил я подобно лазурному колоколу над всеми вещами, когда учил, что ни над ними, ни через них не проявляет себя никакая "вечная воля".
> ...
> Вся воля ваша, мудрейшие, в этом стремлении ее к власти, даже когда говорите вы о добре и зле, об оценке всех ценностей.
> ...
> За людей цепляется воля моя, цепями связываю я себя с людьми, тогда как влечет меня вверх, к Сверхчеловеку: ибо к нему стремится другая воля моя.
> ...
> И поскольку человек, проявляя волю свою, неизменно страдает от того, что не может он повернуть ее вспять, то и саму эту волю, и жизнь вообще сочли наказанием! ...
> Высшего, чем всякое примирение, должна хотеть воля, которая есть воля к власти: но как это совершается? Кто научил ее еще и хотеть вспять?"
> ...
> "Для ближнего" – это добродетель маленьких людей; у них говорят: "Свой своему поневоле брат" и "Рука руку моет". У них нет ни силы, ни права для вашего себялюбия!
> О созидающие, в себялюбии вашем – осторожность и предусмотрительность беременной! Любовь ваша бережет, питает и защищает тот плод, которого еще никто не видел.
> Там, где вся ваша любовь, там и вся добродетель ваша – в ребенке! Ваше призвание, ваша воля – вот ваш "ближний": не позволяйте навязать себе ложных ценностей!
> ...
> Не будьте добродетельны свыше своих сил! И не требуйте от себя ничего, что выходит за пределы вероятного!
> Избегайте во всем рабски следовать отцам вашим, но идите протоптанными тропами, по которым уже ходила добродетель их! Иначе как подняться вам выше, если воля отцов ваших не поднимается вместе с вами?
> ...
> Воля – вот имя освободителя и вестника радости: так учил я вас, друзья мои! А теперь научитесь еще следующему: сама воля есть еще пленница.
> ...
> – о, чего только не хочет радость! Она проникновеннее, ужаснее, таинственнее, она больше жаждет, больше алчет, чем всякая боль, она хочет себя, она впивается в себя, воля кольца борется в ней,
> ...
> Воля освобождает: вот истинное учение о воле и свободе – так учит вас Заратустра.
> ...
> Унося с собой слезы мои, иди в свое уединение, брат мой. Я люблю того, кто стремится творить сверх себя и потому гибнет.
Кину в этом разделе в пятый раз, и в ответ на твой пост в третий:
«Вот этот мир: исполин силы, без начала и без конца, прочная, литая громада силы, которая не становится ни больше, ни меньше, которая не расходуется, не тратится, только превращается, оставаясь как целое величиной неизменной, хозяйство без расходов и издержек, но и без прироста, без прихода, замкнутое в «ничто» как в свою границу, — ничего растекающегося, ничего расточаемого, ничего бесконечно растяжимого, — но как определённая сила, вложенная в определённое пространство, притом не в такое пространство, которое где-либо было бы «пустым», — скорее как сила повсюду, как игра сил и силовых волн, одновременно единое и многое, здесь вздымаясь и одновременно там опадая, море струящихся в себе и перетекающих в себя сил, в вечной метаморфозе, в вечном откате, с неимоверными выплесками долголетних возвращений, в вечном приливе и отливе своих преображений, из простейшего возносясь к многообразнейшему, из тишайшего покоя, холода и застылости — к магме, неистовству, забвению и опровержению самого себя, а потом снова возвращаясь из этой полноты к простому, из игры противоречий — к радости согласия, самое себя утверждая в этой равности своих путей и лет, самое себя благословляя как то, что вечно должно возвращаться, как становление, которое не знает пресыщаемости, устали и неохоты; — этот мой дионисийский мир вечного само-сотворения, вечного само-разрушения, этот таинственный мир двойного вожделения, это моё «по ту сторону добра и зла», без цели, если цель не лежит в счастье круга, без воли, если только петля возвращения к самому себе не имеет доброй воли, — хотите знать имя этому миру? Решение всех ваших загадок? Свет и для вас, о вы, потаённейшие, сильнейшие, самые бесстрашные и самые полуночные? Этот мир есть воля к могуществу и — ничего кроме этого! И вы сами тоже суть та же воля к могуществу — и ничего кроме этого!»
Это не метафора, а постуляция онтологии.
Что "всё есть хаос" это тоже постуляция онтологии, просто чуть другой (ну и это по совместительству метафора; кстати возможно если это кем-то говорится, то говорится в противоположность представлению греков о мире-космосе, порядке, или еще есть прикольное русское слово "миропорядок").
Это я по поводу какой-то другой его цитаты где он вроде возможно так говорил, в Заратустре про хаос и звезду скорее всего имеется какой-то хаос внутри человека (ну, буквально, "в себе носить")
>В прикладном смысле - сначала эгоизм нужен, чтобы состояться индивидуально, затем "родить"
И все равно получается что даже этот здоровый эгоизм нужен для условного "коллективизма". Дарить – кому? Родить в переносном смысле, т.е. не ребенка а что-то ценное, – для кого? Для своей популяции/вида ("человечества") и для мировой воли в них
>Я согласен, только живые существа имеют волю
+ еще постуляция в 1888
Если придерживаться этой концепции, то правильнее стоило бы говорить не "воля к жизни", а "воля жизни"... Ну и короче мы тут в витализм и "философию жизни" улетаем
Ну и еще есть такой прикол. Где-то (еще в 70е) Ницше пишет (возможно не от своего имени, а комментируя что-то, рассуждая про греков, в принципе мб похоже на Тимей), что возможно не живое получилось из неживого, а наоборот неживое из живого... "Труп и человек"
Ты уж извини, но это whataboutism экзегезия уровня разбора его цитаты "я забыл зонтик" (не помню кем - то ли Делёз как начал, так и поехал с этой цитаты, то ли Деррида, - скорее всего Делёз).
Nachlass место скользкое, в любом случае эти вещи не должны уводить внимание от основного.
Почему витализм? Витализм не обязательно предполагает иерархию перспектив (якобы у одних виденье лягухи, а у других - на лягушьке сверхчеловеком-вниз).
Думаю, крайне сложно ошибиться, если предполагать, что всё, над чем работал Ницше, в конёчном счёте подчинено цели реабилитации и поддержания политического строя строгого иерархического отчуждения-подчинения, т.е. аристократии (но какого-то только ему лично известного рода, потому что обычную аристократию он считал либо трупом, либо стадным живтоным).
"Табель о рангах", "философ как законодатель" и прочее подобное, - как минимум. Те же законы Ману как очень ему полюбившийся пример (причём существенные вещи он не учёл, - возможно, в силу качества источников о тех самых законах; например что та же чандала так или иначе участвовала в политических процессах, не индивидуально, конечно).
В конце-концов, он сам всё обозначил. Господа и рабы. Сверхчеловек и последние люди. Заратустра и высшие люди. Дионис и Распятый. Ницше и врачи психу Дальше сам продолжишь...
Ницше вот был наркошей-обрыганом и свою тушку только разрушал.
>Думаю, крайне сложно ошибиться, если предполагать, что всё, над чем работал Ницше, в конёчном счёте подчинено цели... x
Во-первых, это не может быть основой глубокого человеческого мировоззрения. Я уже когда-то тебе отвечал, что отношение раб/господин, или человеческая иерархия не могут быть основанием онтологии, большого мировоззрения. Это эпифеномен (глубинных философских взглядов), мнение "а как надо бы людскому обществу быть устроенным".
Какое в конечном счете дело до того, как голые обезьяны должны быть устроены, свет клином что ли на них сошелся?
Если говорить об иерархии и подчинении как о каком-то первопринципе, надо его хотя бы распространить на все формы жизни. Или на вообще весь космос (/хаос). Но на космос, на мой взгляд, это не налазит
Во-вторых, сама формула которая выше гринтекстом мне не нравится.
Ну я написал что это "прикол", и написал что Ницше возможно даже когда это писал, писал не свое мнение, а что-то там про Эмпедоклов и изменения в греческой жизни.
>Nachlass место скользкое
Для ницшеведов – наверное, для "искателей" самое богатое и чреватое. Ищущий сторонится дорожки не когда она скользкая, а когда она скучная
> Я уже когда-то тебе отвечал, что отношение раб/господин, или человеческая иерархия не могут быть основанием онтологии, большого мировоззрения.
> Ницше: Платон потому и выстроил такую систему, что был аристократом-рабовладельцем.
> Я уже когда-то тебе отвечал, что отношение раб/господин, или человеческая иерархия не могут быть основанием онтологии, большого мировоззрения.
> Штрауссианское чтение Ксенофонта и Платона
ну ты понял
>Штрауссианское чтение Ксенофонта и Платона
Супермаргинальная штука на самом деле, сейчас менее востребованная чем даже самые "постмодернистские" драматические интерпретации
>отношение раб/господин, или человеческая иерархия не могут быть основанием онтологии, большого мировоззрения
>Платон потому и выстроил такую систему, что был аристократом-рабовладельцем
Не противоречит. Он мог выстроить из-за чего угодно, и твои психологизирования даже могут случайно оказаться "правильными" (каким образом это можно верифицировать только не знаю), но я не вижу как это может мешать рассматривать сами системы.
>Эта «воля» Шопенгауэра была, говорю я, к несчастию для науки
Ты может тогда будешь честным, и научные парадигмы так будешь рассматривать, исходя из социальных условий Ньютона, Эйнштейна и Гейзенберга? Эйнштейн вот был еврей, наверное это важно
загуглил не был ли и Гейзенберг евреем, нашел повествование о том на что я типа тут намекаю
>вскоре поставило их самих под серьёзный удар со стороны «арийских физиков». В 1935 году активизировались нападки против «еврейской физики», к которой относились теория относительности и квантовая механика.
>В этот день в официальной газете СС Das Schwarze Korps вышла большая статья Штарка под названием «„Белые евреи“ в науке» («Weisse Juden» in der Wissenschaft), в которой провозглашалась необходимость устранения «еврейского духа» из немецкой физики.
Ты пошёл куда-то не туда.
Я про замысел - ты про соцусловия.
Замысел Платона (да и Ксенофонта) - вполне определённый политический строй. У Ницше - так же.
Эйнштейн тут причём? У него был свой замысел, может даже можно сказать что политический (не знаю как), но это уже было о естествознании, науке, а потом уже - о философии.
Аналогично, у Платона, Аристотеля или Ницше - сначала о политическом, затем уже - о философском. А онтология - "эпифеномен".
Если что, сам Ницше этот подход и исповедовал для дачи толкований (его "секира для метафизики"). Что в сторону Канта (хотел протащить Бога), что в сторону Спинозы (аналогично), что в сторону Христа. ("Религия - продолжение политики" ©)
Ты, короче, падаешь во все ямы что Ницше уже наописывал в своих трудах (тупо берешь ЧСЧ с первого тома и читаешь - он как раз в самом начале всю программу и задаёт).
> мнение "а как надо бы людскому обществу быть устроенным"
> целый Заратустра и ПСДЗ на эту тему, не считая всяких несвоевременных и прочего
> всего-лишь мнение
ну-ну
> Какое в конечном счете дело до того, как голые обезьяны должны быть устроены, свет клином что ли на них сошелся?
Это интересная мысль, но причём тут, право, Ницше и его труды? Вам, сэр, скорее к каким-нибудь "потусторонникам", чем к таким любителям людей- Ариадн (как Дионис)...
>у Платона, Аристотеля или Ницше - сначала о политическом, затем уже - о философском
Твое мнение
>"Религия - продолжение политики" ©
>тупо берешь ЧСЧ с первого тома и читаешь
Лучше бы цитату Ницше принес для подкрепления твоей позиции (что Ницше считал так)
на всякий случай, какие-то тенденциозные интерпретации это не цитаты Ницше
>целый Заратустра и ПСДЗ на эту тему
Я не думаю, что Заратустра на какую-то одну тему, и не думаю, что его заботила какая-то только одна тема, и не думаю, что можно сводить чью-либо философию к какой-то одной теме (если она не какая-то совсем плоская)
>Что в сторону Канта (хотел протащить Бога), что в сторону Спинозы (аналогично), что в сторону Христа.
Так надо же чтобы наоборот было, делал вид что хотел протащить Бога, а на самом деле этот подлец хотел протащить свое прожектерство о том как надо быть устроенным обществу!
>Это интересная мысль, но причём тут, право, Ницше и его труды
пик
>У него был свой замысел, может даже можно сказать что политический (не знаю как), но это уже было о естествознании, науке, а потом уже - о философии.
Объясни, почему у Эйнштейна в первую очередь не о политическом. Вполне возможно что и о политическом, неужели ты действительно не задумывался, какие политические причины у его теорий? Ведь наверняка же как-то повлияла классовая борьба и его происхождение на теорию относительности
> Ведь наверняка же как-то повлияла классовая борьба и его происхождение на теорию относительности
* я тут не беру отношения с отцом и факт обрезанности, это не менее важная, но параллельная причина
>Культура и государство — антагонисты, и не стоит обманываться на этот счёт: «культурное государство» есть просто современная идея. Одно питается другим, одно преуспевает за счёт другого. Все великие эпохи культуры суть эпохи политического упадка: что велико в смысле культуры, то было неполитичным, даже антиполитичным...
>[Культура и государство ... антиполитичным... — один из черновых вариантов: «Сегодня государство претендует на то, чтобы высказываться в вопросах культуры и даже выступать в них судьёй, — как если бы государство не было лишь средством, и весьма подчинённым средством культуры! Сколько “немецких рейхов” можно было бы отдать за одного Гёте!»]
>Политика – основание онтологии
Если философ не ставит на первое место вопрос "Как всё-таки всё это устроено", и не выводит из ответа на него своё "Что нужно делать", – а делает наоборот, то он не философ (обыкновенный человек, слишком лысая обезьяначеловек).
У Ницше есть много понятий, среди них есть "интеллектуальная честность" (самая юная из добродетелей). А еще он был филолог, и как видно до конца жизни им остался.
"Онтология" воли к власти не сводится к иерархии у людей (и не ограничивается также одними людьми). Более того, иерархия не самостоятельна, она тоже для чего-то нужна. Философия «пропади все пропадом, ничего не имеет значения кроме того чтобы лишь бы в социальной структуре у людей была иерархия» просто выглядит неадекватной, бессмысленной. Если у человека философия именно такая (у Ницше она не такая), то тут как раз из-за видимой неадекватности я бы задумался о его психологии и о том почему и как так вышло, что он так думает. Может быть тут даже не из-за отца, а просто потому что этот принцип иерархии в обществе стремительно на его глазах рушится.
> Лучше бы цитату Ницше принес
Я подумал что ты тот чел, который не хочет читать.
> Твое мнение
> Я не думаю, что Заратустра на какую-то одну тему
Щас взвою, блин)
Как так - вот ты основополагающую цитату о онтологии Ницше приводишь, а в смысл её ну не вдупляешь никак?
Вот на эту тему у Ницше всё, на эту.
Берешь его принцип экономии. Он гласит:
> Только там, где есть жизнь, есть и воля: но не воля к жизни – воля к власти!
и применяешь его:
> "Религия - продолжение политики" © Ницше (Nachlass)
Учитывая что Ницше уравнивал почти всю философию до него - с религией, то и философия - это продолжение политики определённого типа человека.
И это полностью применимо к самому Ницше.
Следуя методу самого Ницше (то есть это никакое не "просто твоё мнение", наоборот, не моё); например, этот метод хорошо демонстрируется в книге "Анти-Христ".
Вот и всё. Ничего сложного здесь нет.
> Я не думаю, что Заратустра на какую-то одну тему, и не думаю, что его заботила какая-то только одна тема, и не думаю, что можно сводить чью-либо философию к какой-то одной теме (если она не какая-то совсем плоская)
Заратустра это пролог к Дионису. Дионис (вечное возвращение + воля к власти) это вполне очень даже одна тема, по крайней мере - один символ.
> пик
Ну ты даёшь. Этот пик как раз поддерживает то, на что я намекаю своим зеленовопросом.
Зачем ты приводишь пикрилы которые против тебя же и аргументируют?
Ницше здесь осаживает всякую претензию на внечеловеческое созерцание в духе "музыки сфер" или ещё чего подобного. Возвращает с небес на землю, так сказать:
> не поднимутся до кровной связи с богами и до вечности
Когда ты выступаешь с претензией на метафизический взгляд, типа "презренные люди, зачем вообще их учитывать", - вот с этой ахинеей Ницше и боролся (был за "смысл земли").
> Ведь наверняка же как-то повлияла классовая борьба и его происхождение на теорию относительности
Причём тут классовая борьба, зачем ты это сюда принёс? Воля к власти Эйнштейна повлияла (как типического учёного-физика).
> пропади все пропадом, ничего не имеет значения кроме того чтобы лишь бы в социальной структуре у людей была иерархия
> пропади все пропадом, ничего не имеет значения кроме того чтобы лишь бы в социальной структуре у людей была иерархия такая, чтобы возник сверхчеловек
поправил тебя
>Зачем ты приводишь пикрилы которые против тебя же и аргументируют?
«с какой стати для одной планетки и для одного видика должно делаться исключение из правил этой вечной комедии». Философа не должен волновать один человек. Ну может конечно, но это дурацкий гуманистический философ (у которого в голове всякие засохшие пифагорейские, орфические и герметические представления о "разумной душе" и "поставленности в центре Эдема" и т.д.)
>Воля к власти Эйнштейна повлияла
Воля к власти это воля вида к überвиду
>Вверх идёт наш путь, от рода к другому роду (von der Art hinüber zur Über-Art), более высокому. Но ужасом является для нас вырождающееся чувство, которое говорит: «всё для меня».
>у людей была иерархия такая, чтобы возник сверхчеловек
, чтобы проходил наш путь вверх от рода к другому роду, обыкновенный природный путь.
"с какой стати для одной планетки и для одного видика" – человек не уникален, человек это животное, и все животные наделены такой же волей к власти.
Человека можно назвать исключением только в том смысле, что он из-за изобретения языка, морали и лжи начал путь вниз (ну в смысле не "из-за", а из-за того что кто-то начал этим изобретением неудачно пользоваться). Да и то таких "исключений" с разными характеристиками было много, но они благополучно исчезали
>метафизический взгляд
Метафизическим взглядом можно называть что угодно, и теоретические основания физики, и твои теории об автономном существовании какой-то "политики" (чистейшей хуитки) и о том что Она на кого-то там влияет, порождая у него определенные взгляды
> Философа не должен волновать один человек.
Вот это натуральным образом твоё мнение.
Фраза которую ты вырвал не имеет смысла без контекста в котором она была (у Ницше).
> Воля к власти это воля вида к überвиду
Нет. Это частный случай воли к власти.
Это вон та цитата что ты выше кинул (в конце жирным). Либо другие определения от Ницше.
> Человека можно назвать исключением только в том смысле, что он из-за изобретения языка, морали и лжи начал путь вниз
Ты с кем и о чём разговариваешь?
Поправка всё равно имеет место быть, у Ницше именно этот взгляд на жизнь.
> и твои теории об автономном существовании какой-то "политики" (чистейшей хуитки) и о том что Она на кого-то там влияет, порождая у него определенные взгляды
Снова ошибаешься, я всего лишь применил метод Ницше объяснением через волю к власти. То есть хуиткой ты называешь волю к власти, хотя на самом деле тебе просто не нравится это простое и ясное объяснение Ницше, вместо него (и вместо самого Ницше) ты хочешь просунуть свою именно что хуитку.
>пропади все пропадом, ничего не имеет значения кроме того чтобы лишь бы в социальной структуре у людей была иерархия такая, чтобы возник сверхчеловек
В принципе, чтобы отвернуть представление "политическое основание самое нижнее", необязательно делать большой прыжок, можно сделать один шаг или не садиться на шпагат, а только немного раздвинуть ноги: иерархию (у людей) можно свести к евгенике"культивации" (у людей). Должно культивировать ценное, и ценное должно сохраняться и улучшаться. Для этого действительно необходима иерархия, и "оценивание" людей. Для сверхчеловека. А не сверхчеловек для иерархии.
Ты же сам наверное тут писал (потому что наверное так говорил Мишурин), что воля на самом деле не к власти, а к мощи/могуществу, это может не иметь вообще никакого отношения к политике, даже просто межчеловеческих отношений.
>Фраза которую ты вырвал не имеет смысла без контекста в котором она была (у Ницше).
Ой ну вот тебе весь контекст, там именно мой смысл, а не твой. Это Утренняя заря, тогда для Ницше слово "вечное" не имело никакого дурного смысла, и это просто ссылка на греков (у греков человек был червем по сравнению с богами).
>Нет. Это частный случай воли к власти.
Да, частный. А иерархия у людей еще менее частный, эпифеномен эпифеномена
>хотя на самом деле тебе просто не нравится это простое и ясное объяснение Ницше
Где он пишет, что онтология сводится к политике, и призывает не пытаться выстраивать никакие онтологии, забросить "изучение мира" и заниматься только политической деятельностью (строить иерархии)? Про "веру" там я сам кидал цитату, но она перекрывается его же цитатами; и короче вопрос "живи радуйся танцуй верь в диониса" vs "воля к истине" у него, с моей точки зрения, открытый (есть люди которые живут для познания (к ним относился сам Ницше), есть люди которые живут для футбола, есть кто в шахматы играет, каждому свое)
>отношения к политике, даже просто межчеловеческих отношений
отношениям
>еще менее частный
*еще более частный
Вот для сравнения гуманизм и нормальные греки (которых они пытались "возрождать"):
(Мирандола, "Речь о достоинстве человека") «Ничего нет более замечательного, чем человек! Человек – самый счастливый из всех живых существ, достойный всеобщего восхищения».
«Меж всевозможных существ, которые дышат и ходят
Здесь, на нашей земле, человек наиболее жалок» (Гомер),
«Однодневки... Сон тени – человек» (Пиндар).
> воля на самом деле не к власти, а к мощи/могуществу, это может не иметь вообще никакого отношения к политике, даже просто межчеловеческих отношений
> Ибо когда истина вступит в борьбу с ложью тысячелетий, у нас будут сотрясения, судороги землетрясения, перемещение гор и долин, какие никогда не снились. Понятие политики совершенно растворится в духовной войне, все формы власти старого общества взлетят в воздух – они покоятся все на лжи6 будут войны, как еще никогда не было на земле. Только с меня начинается на земле большая политика.
??? нутыпони? (да, я писал, что Macht ещё переводится как "могущество", Мишурин здесь вообще ни при чём)
> Где он пишет, что онтология сводится к политике, и призывает не пытаться выстраивать никакие онтологии, забросить "изучение мира" и заниматься только политической деятельностью (строить иерархии)?
Ну ты эскалировал прям в облака сходу-сразу.
Я который раз повторяю. Это не моё изобретение.
Берём формулу "жизнь это воля к власти [der Wille zur Macht]" - применяем её к [феномен]. Всё, вы восхитительны!
Весь способ герменевтики по Ницше. (Собственно, весь метод, который он описывал в самом начала ЧСЧ.)
И никаких психологизмов, которых ты мне атрибутируешь. Если они вдруг и получаются - ну, это издержки метода.
А вообще, в Анти-Христе и в Ecce Homo явно призывает не медлить и Ecrasez l’infame!
> пикрил
Да тут очевидно что он критикует якобы божественное в человеке, вот и всё.
Иначе вся его работа смысла не имеет, если ему люди в принципе не интересны (потому что следуя этой логике и сверхчеловек - презренный пидор, гроб его видел, и сверхсверхчеловек, и сверхсверхсверхсверхсверхсверхсверхсверхсверхсверхсверхсверхсверхсверхсверх...N+1сверх...сверхчеловек тоже презренный муравей и вообще чьмо).
>большая политика
Для меня это нерелевантно, я считаю что он начал сходить с ума во второй половине 1888 и все его политические идеи того времени являются проявлением этого (издание своих книг на деньги евреев миллионными тиражами, убийство Гогенцоллернов, "править миром" и т.д.) Посмотрел, похожее даже в "Послесловии" русского издания черновиков написано
>И никаких психологизмов, которых ты мне атрибутируешь
Я спорю с конкретными тезисами, это
>у Платона, Аристотеля или Ницше - сначала о политическом, затем уже - о философском
>онтология - "эпифеномен"
Они к Ницше не имеют отношения (ну последнее почти и чаще всего не имеет, может зависит от настроения)
>если ему люди в принципе не интересны
А тут уже ты перевираешь тезис, мы говорили об иерархии, я говорил что "иерархия у людей" (в контексте "политики") не может являться основанием продуманного человеческого мировоззрения, это должно вытекать из чего-то, а не быть основанием. У подростка или современного англо-американского интерпретатора желающего прославиться может быть, у философа не может. У совсем хорошего философа и люди не должны браться как вещь sui generis (только у христианина).
> я считаю
Неправильно считаешь, все эти идеи были заложены ещё в Заратустре и ПСДЗ.
> Я спорю с конкретными тезисами ...
> ... к Ницше не имеют отношения ...
Это следствия применения метода Ницше - раз, он точно такие же тезисы выдаёт без проблем ввиду применения метода - два, метод не является психологизированием - три.
> "иерархия у людей" (в контексте "политики") не может являться основанием продуманного человеческого мировоззрения, это должно вытекать из чего-то, а не быть основанием
Это вытекает из метода, который я довольно кратко описал выше, т.е. по мнению Ницше
> у философа не может
это чушь и попытка замылить глаза да провести апологию метафизики.
Ну то есть аристократичный Декарт не мог выдать ничего коммунистичненького, когда тот же Делёз без проблем выдаёт плебейскую ризому; Платон сразу строит величественное здание, когда плебей Сократ рассуждает о всем доступной (ага, щас) счастье и добродетели - примеры можно продолжать бесконечно.
Всё это в полном соответствии с онтологией Ницше. То есть что человек собой типически представляет, то своими действиями он и продвигает - а иного и быть не может (то есть никаких онтологий никто не постулирует - это всего лишь воля к власти).
>Декарт, Делез, Платон
Но что насчет Эйнштейна и теории относительности?
>То есть что человек собой типически представляет, то своими действиями он и продвигает - а иного и быть не может
1) Тут необязательна "иерархия", делить всех на аристократов/плебеев и только из этого всё выводить. Про то что Декарт является Декартом из-за того что он "аристократ" я не помню у Ницше. Про него помню только что он "поверхностен" и "отец рационализма (а значит, дед революции)"
2) Тут необязательна политика вообще, Спиноза например был не плебеем, а "чахоточным", Кант был "скрюченным" и "инвалидом понятий", немецкие идеалисты в целом просто теологи, а не философы это правда, а еще лучше не теологи а "мифологи", в чем они честно признаются в "Первой программе системы немецкого идеализма", Вагнер тоже плохой не потому что он плебей, а какой-то подкаблучник или внутренний христианин или не знаю кто там
3) Это все еще не мешает рассматривать сами мировоззрения, картины, которые дают эти перспективы
Больше всего мне хочется спорить потому, что я вижу, что это не твои мысли, а где-то взятые и понесенные. Ты сам "продвигаешь" не то, что "типически представляешь", не родил этого и не выстрадал. [Вот зачем ты отстаиваешь эту точку зрения, исходя из каких своих конфигураций?]
*
>это чушь и попытка замылить глаза да провести апологию метафизики
Слушай, а кем является тот, кто хочет постоянно подглядывать за онтологиями какие-то грязненькие основания? Еще и считает, что грязность оснований очерняет онтологии и даже их "опровергает"? Почему-то вспоминается больше всего глава "О базарных мухах"
это я просто вопрос в пустоту, про "твои конфигурации" я позже дописал...()
>аристократов/плебеев
Или "господ и рабов". Я думаю, что эта тема слишком раскручена в популярных интерпретациях (потому что для либералов-демократов слишком одиозная. Еще кому-то очень обидно себя рабом считать, и они изо всех сил себя выставляют нерабами, и еще во всем подряд ищут "ресентимент"), это в целом нечасто встречающаяся вещь у Ницше.
Ну и еще она довольно "метафизическая", набросочная, обобщающая. В культурах слишком много всяких ролей, "господа и рабы" это гиперупрощение, даже в реальном "рабовладельческом строе" (а вне его так вообще чистая метафора)
> В культурах слишком много всяких ролей, "господа и рабы" это гиперупрощение
Ролей много, но есть правило, тратишь на личные интересы меньше двух третей времени без учета сна - ты раб, продавший жизнь за монеты, которые тратишь что бы жить, а живешь чтобы работать, и ни чем по сути не отличаешься от античного раба.
> Но что насчет Эйнштейна и теории относительности?
Часики тикающие.
> 1) Тут ...
> политика вообще
Ну не политика тогда, раз тебе это слово не нравится, а воля к власти.
> 3) Это все еще не мешает
Да конечно ничего не мешает, ещё можно аяваски хлопнуть чтоб лучше думалось.
> Больше всего мне хочется спорить потому, что я вижу, что это не твои мысли, а где-то взятые и понесенные. Ты сам "продвигаешь" не то, что "типически представляешь", не родил этого и не выстрадал. [Вот зачем ты отстаиваешь эту точку зрения, исходя из каких своих конфигураций?]
Смешно.
Ты нажми кнопку "Home". Видишь, что написано?
> Официальный Ницше Тред
Никого моё мнение не интересует. Интересует что там было у Ницше.
Вот и не "где-то" они взяты были, а у Ницше. Я даже расписал выше - как (не психологически) - то есть можно брать и так же делать.
И инсинуируя мне то или иное - ты инсинуируешь это Ницше.
> Слушай, а кем является тот, кто хочет постоянно подглядывать за онтологиями какие-то грязненькие основания?
Ницше. "Уши за ушами."
"Грязненькие" - это снова твоя "незаметная" вставка чтобы очернить позицию оппонента, очень в твоём стиле, исподтишка.
> Еще и считает, что грязность оснований очерняет онтологии и даже их "опровергает"?
Аналогично, ничего никто там не опровергает, изначально речь была о другом. Это ты "опровержение" и додумал.
Браво, короче, солому выстелил и с ней воюешь, просто превосходнейшее мышление.
> Почему-то вспоминается больше всего глава "О базарных мухах"
Вот подумай, почему, а ещё сходи к психоаналитику, - с ним вы точно докопаетесь до причины, почему это тебе вспоминается.
> Слушай, а кем является тот, кто хочет постоянно подглядывать за онтологиями какие-то грязненькие основания?
Это замечание, кстати, особенно смешно, на фоне того что Ницше хвалил ровным счётом то же самое, наблюдая это у английских исследователей.
> «Меж всевозможных существ, которые дышат и ходят
> Здесь, на нашей земле, человек наиболее жалок» (Гомер),
> «Однодневки... Сон тени – человек» (Пиндар).
Это чахлые греки, придушенные литературой. В настоящем греке пышет дионисийское начало, он скачет козлом и вещает les malapropismes.
Почему, Силен у Ницше примерно то же говорит, а это мало немало - спутник Диониса.
Это обычный анти-хюбрис да всего-то.
Это по идее не относится к теме "морали рабов" и "морали господ". Первое это че-то там с ресентиментом (который разрешено понимать как угодно из своего подросткового опыта), второе это когда разрешаешь себе воровать, или на подчиненных в офисе кричать.
Какой-нибудь римский сенатор в лучшие времена, конечно или полководец мог себе позволить не иметь времени даже для полноценного сна
>Никого моё мнение не интересует
Ну это не только тред про Ницше, но и раздел, где принято вести себя как античным людям на агоре. В целом академически может как раз я и не прав (наткнулся недавно на цитатку такую пикр), но тут и не научная конференция
>Грязненькие
Ну это про "плебеев", разве не грязненькие
>В настоящем греке пышет дионисийское начало, он скачет козлом и вещает les malapropismes.
Это не противоречит адекватной родовой самооценке, не позволению себе хюбриса и уважению богов
> Ну это про "плебеев", разве не грязненькие
Тогда Ницше получается нечистоплотный на руку человек, либо его метод (толкование через "волю к власти") - это нечистый метод.
> как античным людям на агоре
Мне кажется агора подопустела.
> В целом академически может как раз я и не прав
Причём тут "академически"? Это следование принципам Ницше, которые он демонстрирует из книги в книгу (то же исследование нравственных чувств в ЧСЧ придерживается толкования посредством власти, я про второй отдел).
Вообще, если мы говорим про платонизм - я думаю у Ницше он в итоге "переродился" вот в такое толкование (я напоминаю что максима "ты должен стать тем кто ты есть" - это максима античная, не современная; в нашей современности скорее "ты можешь быть кем захочешь"):
> В этом месте нельзя уклониться от истинного ответа на вопрос, как становятся сами собою. И этим я касаюсь главного пункта в искусстве самосохранения – эгоизма… Если допустить, что задача, определение, судьба задачи значительно превосходит среднюю меру, то нет большей опасности, как увидеть себя самого одновременно с этой задачей. Если люди слишком рано становятся сами собою, это предполагает, что они даже отдаленнейшим образом не подозревают, что они есть. С этой точки зрения имеют свой собственный смысл и ценность даже жизненные ошибки, временное блуждение и окольные пути, остановки, “скромности”, серьезность, растраченная на задачи, которые лежат по ту сторону собственной задачи. В этом находит выражение великая мудрость, даже высшая мудрость, где nosce te ipsum было бы рецептом для гибели, где забвение себя, непонимание себя, умаление себя, сужение, сведение себя на нечто среднее становится самим разумом. Выражаясь морально: любовь к ближнему, жизнь для других и другого может быть охранительной мерой для сохранения самой твердой любви к себе; это исключительный случай, когда я против своих правил и убеждений становлюсь на сторону “бескорыстных” инстинктов – они служат здесь эгоизму и воспитанию своего Я. – Надо всю поверхность сознания – сознание есть поверхность – сохранить чистой от какого бы то ни было великого императива. Надо остерегаться даже всякого высокопарного слова, всякой высокопарной позы! Это сплошные опасности, препятствующие слишком раннему “самоуразумению” инстинкта. – Между тем в глубине постепенно растет организующая, призванная к господству “идея” – она начинает повелевать, она медленно выводит обратно с окольных путей и блуждений, она подготовляет отдельные качества и способности, которые проявятся когда-нибудь как необходимое средство для целого, - она вырабатывает поочередно все служебные способности еще до того, как предположит что-либо о доминирующей задаче, о “цели” и “смысле”.
То есть его соображение о системе Платона (идей) как политической философии, как мне видится, получило достаточно ёмкое отражение в этом куске.
Каждый из людей составляет из себя нечто, и это нечто постепенно приходит к господству, в течение жизни человека. Один, скажем, бледный преступник, другой - Сократ, третий - просто учёный-Эйнштейн, четвёртый - философский поэт Платон, пятый - человек искусства повелевать людьми как Борджиа, и так далее. Нет никакого "ты можешь стать кем захочешь", это самое "хочешь" уже так или иначе всажено в каждом человеке и либо получает максимальное выражение за жизнь человека, либо нет.
Возможноб "вечное возвращение" к этой самой "идее" и относится - то есть вечно воплощаются "идеи" в человеках.
Соответственно "сверхчеловек" - это и есть ровным счётом такая же "идея", которая требует ряда условий для своего максимального выражения.
В этом смысле философия Платона - это политическая философия, а не просто инструмент для биологического древа родов, видов, отрядов и прочего.
> "ты должен стать тем кто ты есть"
Тьфу, алогизм.
Чтобы не быть голословным:
> 270
> Что говорит твоя совесть?
> “Ты должен стать тем, кто ты есть”.
> 270.
> Was sagt dein Gewissen? — „Du sollst der werden, der du bist.“
Можно ещё перевести/истолковать как:
> Что велит твоя Совесть [Личная Мораль]?
> 1) — Что ты должен превратиться в того, кем ты являешься на самом деле.
> 2) — Ты должен стать воплощением своей истинной сущности[/таковости].
> 3) — Ты должен не быть тем кем ты станешь в будущем [слишком рано], не быть тем, кем тебе велят быть другие [Чужая Мораль], а только следовать Совести [Личной Морали].
кодовое слово - якорь - намекает
Дополнительно:
> Один пойду я дальше, ученики мои! Уходите и вы, и тоже одни! Так хочу я.
> Поистине, призываю я вас: уходите от меня и противьтесь Заратустре! А еще лучше – стыдитесь его! Быть может, он обманул вас.
> Познающий должен не только любить врагов своих, но и уметь ненавидеть друзей своих.
> Плохая награда учителю, если ученики его так и остаются учениками. И почему не хотите вы разорвать венок мой?
> Вы почитаете меня; но что, если рухнет почитание ваше? Берегитесь, чтобы идол не поразил вас!
> Вы говорите, что верите в Заратустру? Но при чем тут Заратустра? Вы – верующие в меня: но что толку во всех верующих!
> Вы еще не искали себя, когда обрели меня. Так бывает со всеми верующими; и потому так мало значит всякая вера.
> Теперь призываю я вас потерять меня и найти себя; и только тогда, когда все вы отречетесь от меня, вернусь я к вам.
> Поистине, братья мои, по-иному будут искать вас, потерянных мною, очи мои; другой любовью тогда буду любить я вас.
> И некогда вы должны еще стать друзьями моими и детьми единой надежды; тогда буду я с вами в третий раз, чтобы отпраздновать Великий Полдень.
> Великий Полдень: человек на середине пути от животного к Сверхчеловеку празднует начало заката своего – путь на запад – как наивысшую надежду свою; ибо это есть путь к новому утру.
> И тогда благословит себя гибнущий, идущий путем заката, ибо так переходит он к тому, что по ту сторону; и солнце его познания будет стоять в зените.
> "Умерли все боги: ныне хотим мы, чтобы жил Сверхчеловек", - да будет это в Великий Полдень нашей последней волей!"
Некрасиво, что он так заимствует из Евангелия. Это как сатанисты, которых фантазия не шла дальше чтения молитв задом наперед.
Интересная мысль.
Может, в этом и была его цель?
>Теперь призываю я вас потерять меня и найти себя; и только тогда, когда все вы отречетесь от меня, вернусь я к вам.
В Заратустре в целом много метафорики "развития личности" прямо как в философских толкованиях алхимии. Может быть это можно на всех людей распространить, но может быть тут говорится в первую очередь о "творящих", тех кто типа именно что работают с "идеями". И в результате выражают "свое", чего не было и ни на что не похожее.
Но может быть и как у Платона, разделение труда как сущность Государства и у каждого свое счастливое для него "место".
Однако же слишком много есть людей, которые не знают своей "идеи" (призвания, хорошего подходящего места) и которой у них возможно просто нет...
>Это следование принципам Ницше, которые он демонстрирует из книги в книгу
Мне не нравится именно слово "политический". Ницше часто выглядит довольно-таки аполитическим, и странно было бы ему сводить всю философию к политическому (он все-таки не Штраус и не Карл Шмидт)
>То есть его соображение о системе Платона (идей) как политической философии
На самом деле иногда поражаешься, насколько сильно в чем-то Ницше похож на Платона, и не похож в этом на философов Нового времени, немецких идеалистов и философов 20 века
>Некрасиво, что он так заимствует из Евангелия. Это как сатанисты
Почитай часть про осла в 4 книге
>так заимствует
Но вообще все заимствуют, это часть культуры европейской и отсылать к библии в то время это примерно то же, что латинские фразочки вставлять et cetera. У него на античность не меньше ссылок, Гераклита например встречал несколько скрытых цитат и переделок. Еще у него главный герой вообще-то Заратустра, пророк персидский
> Но может быть и как у Платона, разделение труда как сущность Государства и у каждого свое счастливое для него "место".
У Ницше это вроде было. Он в каких-то письмах упоминал китайцев как некий подсобный народ (трудяг т.е.). Потом много позже было про евреев и прусских солдат, ну такое.
> Однако же слишком много есть людей, которые не знают своей "идеи" (призвания, хорошего подходящего места) и которой у них возможно просто нет...
Я понимаю что для Ницше это "отребье", и это камень преткновения для него (вот как так - титаны есть вроде Софокла, а отребья - просто мрак? и что с этим делать?).
> В Заратустре в целом много метафорики "развития личности"
Не личности, "Самости", буквально - "Само", то есть развития "воли к власти".
"Развитие личности" это индивидуалистический эгоизм (сократизм), когда следование "Само" это т.н. "выход за пределы себя". Последний невозможен без себя(Я)-отрицания и Само-утверждения.
Это какой-то фрейдизм, но для Ницше "Самость" > "Я" (по Кохуту трактую).
> На самом деле иногда поражаешься, насколько сильно в чем-то Ницше похож на Платона, и не похож в этом на философов Нового времени, немецких идеалистов и философов 20 века
Он столько оригинальным текстам и эллинам посвятил, что это не так уж удивительно?
Да и Платона он, в общем-то, не хаял. Он сетовал на Сократа, а Платон ему очень нравился.
> Мне не нравится именно слово "политический". Ницше часто выглядит довольно-таки аполитическим, и странно было бы ему сводить всю философию к политическому (он все-таки не Штраус и не Карл Шмидт)
Это проблема определения.
Я согласен что Ницше "аполитический", но не согласен что ему совсем плевать на политику.
Конкретно: Ницше не интересует "маленькая политика", - realpolitik (современная ему идея) - Ницше заинтересован только в серьёзном, только в предельно фундаментальном - в т.н. "великой политике" - в Grosse Politik.
Только в этом смысле - и он, и Платон - политические философы. В смысле grossepolitik.
> Но вообще все заимствуют
Заимствовали. Ну ладно, в 19в было модно разглядывать Евангелие под новыми углами. Писатель Ницше не отставал от моды. Не понимаю тех, кто сейчас это смакует и цитирует.
Итого, чем являются поздние труды Ницше?
Моё предположение заключается в следующем:
1) Ecce Homo - это одновременно:
а) агиография (это - без сомнений, учитывая связь Ницше с христианством) "шутника-сатира" (может, одновременно и сатира в смысле Лукиана, но это сомнительно, т.к. Ницше не относился положительно к киникам в общем и Мениппу в частности), представление самого Ницше на манер не Христа, но разбойника Прадо,
б) перформанс, необходимый как предисловие к переоценке всех ценностей (неважно, один ли "Анти-Христ" это, или весь набор, который он не успел дописать),
в) сборник предисловий ко всем уже написанным книгам, авторская оценка трудов, разъясняющая смысл того или иного произведения в целом, или предписывающая определённую перспективу, необходимую для правильного чтения,
г) наиболее полный ответ на вопрос "что такое Der Wille Zur Macht?" в общем, и "что такое Macht?" в частности
2) Сумерки Идолов - это краткое описание всей философии Ницше в общем, включая все положения из не написанной "Воли к власти",
3) Анти-Христ - это ёмкое и наиболее полное изложение grossepolitik Ницше (включая и "Law Against Christianity"),
4) Дионисовы Дифирамбы, как таковые, то есть, - как стихи, которые производят эффект когда их произносят ("performative"), а не когда просто читают как текст, - аналогичны Заратустре и "Мессинским идиллиям", но являются логическим завершением темы - то есть это тема пост-Заратустры, - Диониса. Они нужны, чтобы таким дифирамбическим способом сообщить перспективу Диониса, дионисического как оно есть.
5) Книги про Вагнера - это раскрытие темы и нормативных суждений Ницше относительно эстетики и искусства.
Таким образом, центральные, и завершающие книги позднего периода - это "Сумерки Идолов", "Ecce Homo" и "Анти-Христ". И ни одна из них не является "неактуальной по причине сумасшествия", скорее наоборот: когда Ницше сошёл с ума, - он просто перестал творить законченные произведения и авторизовать их к публикации, вообще.
Ещё раз повторю: эти труды логически следуют как необходимое продолжение предыдущих трудов. Каждый из них - не сумасбродная прихоть, и не бессмысленный прорыв бессознательного на бумагу; например, в случае Ecce Homo своеобразный тон - перформативная необходимость замысла всей книги (и стилистического упражнения как такового).
Моё предположение заключается в следующем:
1) Ecce Homo - это одновременно:
а) агиография (это - без сомнений, учитывая связь Ницше с христианством) "шутника-сатира" (может, одновременно и сатира в смысле Лукиана, но это сомнительно, т.к. Ницше не относился положительно к киникам в общем и Мениппу в частности), представление самого Ницше на манер не Христа, но разбойника Прадо,
б) перформанс, необходимый как предисловие к переоценке всех ценностей (неважно, один ли "Анти-Христ" это, или весь набор, который он не успел дописать),
в) сборник предисловий ко всем уже написанным книгам, авторская оценка трудов, разъясняющая смысл того или иного произведения в целом, или предписывающая определённую перспективу, необходимую для правильного чтения,
г) наиболее полный ответ на вопрос "что такое Der Wille Zur Macht?" в общем, и "что такое Macht?" в частности
2) Сумерки Идолов - это краткое описание всей философии Ницше в общем, включая все положения из не написанной "Воли к власти",
3) Анти-Христ - это ёмкое и наиболее полное изложение grossepolitik Ницше (включая и "Law Against Christianity"),
4) Дионисовы Дифирамбы, как таковые, то есть, - как стихи, которые производят эффект когда их произносят ("performative"), а не когда просто читают как текст, - аналогичны Заратустре и "Мессинским идиллиям", но являются логическим завершением темы - то есть это тема пост-Заратустры, - Диониса. Они нужны, чтобы таким дифирамбическим способом сообщить перспективу Диониса, дионисического как оно есть.
5) Книги про Вагнера - это раскрытие темы и нормативных суждений Ницше относительно эстетики и искусства.
Таким образом, центральные, и завершающие книги позднего периода - это "Сумерки Идолов", "Ecce Homo" и "Анти-Христ". И ни одна из них не является "неактуальной по причине сумасшествия", скорее наоборот: когда Ницше сошёл с ума, - он просто перестал творить законченные произведения и авторизовать их к публикации, вообще.
Ещё раз повторю: эти труды логически следуют как необходимое продолжение предыдущих трудов. Каждый из них - не сумасбродная прихоть, и не бессмысленный прорыв бессознательного на бумагу; например, в случае Ecce Homo своеобразный тон - перформативная необходимость замысла всей книги (и стилистического упражнения как такового).
Отсюда переходим к разбору основного положения философии Ницше - что, по его мнению, есть "Macht" и "der Wille zur Macht"?
1) Согласно его grossepolitik:
> Что есть счастье? - ... чувство преодолеваемого противодействия.
> полнота способностей (добродетель в стиле Ренессанс, virtu, добродетель, свободная от моралина)
> [Сверхчеловек; это не невозможное, не трансцендентное, и не "не имеющий определения концепт":] Совсем в ином смысле, в единичных случаях на различных территориях земного шара и среди различных культур, удаётся проявление того, что фактически представляет собою высший тип, что по отношению к целому человечеству представляет род сверхчеловека. Такие счастливые случайности всегда бывали и всегда могут быть возможны. И при благоприятных обстоятельствах такими удачами могут быть целые поколения, племена, народы.
> христианство ... выцедило понятие зла, злого человека: сильный человек сделался негодным человеком, “отверженцем” ... создало идеал из противоречия инстинктов поддержания сильной жизни ... пример: гибель Паскаля, который верил в то, что причиной гибели его разума был первородный грех, между тем как ею было лишь христианство
> Я понимаю испорченность, как об этом можно уже догадаться, в смысле decadence: я утверждаю, что все ценности, к которым в [современное Ницше] настоящее время [модерна] человечество стремится, как к наивысшим, - суть ценности decadence.
> Я называю животное - род, индивидуум - испорченным, когда оно теряет свои инстинкты, когда оно выбирает, когда оно предпочитает то, что ему вредно.
> Сама жизнь ценится мною, как инстинкт роста, устойчивости, накопления сил, власти: где недостаёт воли к власти, там упадок. Я утверждаю, что всем высшим ценностям человечества недостаёт этой воли, что под самыми святыми именами господствуют ценности упадка, нигилистические ценности.
Отсюда можно взять его максимально упрощённое для неискушённых читателей определение:
> Macht, Der Wille Zur Macht - это жизнь, то есть - инстинкт роста, устойчивости [настойчивость аналогично Спинозе?], накопления сил, власти [Macht]: где недостаёт воли к власти [этих перечисленных трёх вещей + Macht, либо все они есть без исключения, либо ->], там упадок [decadence].
(Антисемитизм как сущность у Ницше - отсутствует, всякий якобы антисемитский пафос Ницше логическим образом следует из его рассуждений, и точно так же он (в итоге!) относится и к любой другой большой религии, которая преследует аналогичные цели, - например, к буддизму.)
2) Согласно более подробному раскрытию темы Macht - книге Ecce Homo:
Во-первых, раздел "Почему я так мудр" раскрывает центральное - тему мудрости и её связи с жизнью (которая, напоминаю, есть "инстинкт роста, устойчивости, накопления сил, власти[/Macht]"). Мудрость же - это центральная вещь в философии, которая и есть "любовь к мудрости". (Когда раздел "Почему я так умён" показывает, как заложить основания, необходимым образом приводящим к возникновению собственной мудрости.)
Этот раздел наглядно показывает, что есть "инстинкт роста, устойчивости, накопления сил, власти", и как именно должен происходить этот процесс, с какими нюансами он может встретиться и как он должен их обойти, чтобы не скатиться в decadence. Очевиден, например, совершенно индивидуальный подход к каждому "Почему я так мудр" в случае любого из людей - ни одна история "роста" не повторяет другую (хотя они могут быть типически похожи, например, "существо типически болезненное не может стать здоровым, и еще меньше может сделать себя здоровым: для типически здорового, напротив, болезнь может даже быть энергичным стимулом к жизни, к продлению жизни").
Как таковая - именно мудрость (а не ум) служит основой жизни в общем, и верных ходов в вопросе "накопления сил, власти":
> А в чем проявляется в сущности удачность! В том, что удачный человек приятен нашим внешним чувствам, что он вырезан из дерева твердого, нежного и вместе с тем благоухающего. Ему нравится только то, что ему полезно; его удовольствие, его желание прекращается, когда переступается мера полезного, он угадывает целебные средства против повреждений, он обращает в свою пользу вредные случайности; что его не губит, делает его сильнее. Он инстинктивно собирает из всего, что видит, слышит, переживает, свою сумму: он сам есть принцип отбора, он многое пропускает мимо. Он всегда в своем обществе, окружен ли он книгами, людьми или ландшафтами; он удостаивает чести, выбирая, допуская, доверяя. Он реагирует на всякого рода раздражения медленно, с тою медленностью, которую выработали в нем долгая осторожность и намеренная гордость, - он испытывает раздражение, которое приходит к нему, но он далек от того, чтобы идти ему навстречу, Он не верит ни в “несчастье”, ни в “вину”: он справляется с собою, с другими, он умеет забывать, - он достаточно силен, чтобы все обращать себе на благо.
Буквально, отсюда определение "принципа роста Macht", словами самого Ницше:
> Ему нравится только то, что ему полезно; его удовольствие, его желание прекращается, когда переступается мера полезного, он угадывает целебные средства против повреждений, он обращает в свою пользу вредные случайности; что его не губит, делает его сильнее. Он инстинктивно собирает из всего, что видит, слышит, переживает, свою сумму: он сам есть принцип отбора, он многое пропускает мимо.
И ни капли речи здесь о "власти" в самом наираспостранённейшем смысле, как это слово обычно понимают люди, - нет. Только о силе.
Причём Ницше это прекрасно понимает, когда критикует "Дарвина" (ламаркизм) - и прямо пишет, что сильные часто умирают от нападения многих.
Примечательно и то, что относительно центрального понятия Ницше речь вдруг снова заходит - о пользе. Спрашивается, а почему тогда Сократ "неправ"? Разве формула Сократа - не та же самая? (Краткий ответ на это даётся самим Ницше в разделах "Проблема Сократа" и "«Разум» в философии" книги "Сумерки идолов", полный ответ включает и часть ПСДЗ, и более ранние произведения вроде "Философия в трагическую эпоху греков".)
Сократ, в отличие от Ницше, в огромной степени полагается на интеллект как на машину [Тьюринга] обработки и анализа знаков и символов. Язык у Сократа - это центральное. Соответственно сознательное мышление, эгоизм относительно сознания - это центральная идея Сократа.
В случае Ницше эгоизм направляется на то, что порождает сознание как таковое - на "волю к власти", на "Само"[/"Самость" по Кохуту], - на тело. Именно тело во всей его совокупности, а не одно сознание, служит критерием полезности.
У Ницше полезное не закладывается в один лишь язык, который находится извне каждого рассуждающего, и в силу упрощения (сведения к общему - к словам) и отсутствия учёта инстинктов рассуждающего (индивидуальных нюансов и тонкостей) - не может достичь той же эффективности, которая достигается телом (так называемым Ницше "Само", "большой разум").
Но в конечном счёте - речь идёт всё о том же. О интеллекте, о возможном его определении (у Ницше это - perspektivismus) - короче, о разуме и разумных поступках, о критерии разумного, в том числе.
"Проблема Сократа" как таковая - это "Проблема философии", особенно учитывая, что в неком смысле Сократ - это и есть вся философия (заметок на полях Платона). Ответ Ницше в "Ecce Homo" (как минимум разделы "Почему я так мудр" и "Почему я так умён") - это его перспектива и вариант разрешения этой (центральной?) проблемы философии.
И в целом, этого достаточно, чтобы понять, что же за такое "могущество" у Ницше прячется за словами "Macht" и "Der Wille Zur Macht".
Главное - ни в том, ни в другом нет ничего сверхъестественного. (Никаких "суперменов", - уж точно.)
> точно так же он (в итоге!) относится и к любой другой большой религии, которая преследует аналогичные цели, - например, к буддизму.
Какие цели? У тебя от долгого чтения своего кумира речь стала паралогичной и витиеватой.
Смысл обсуждать додика, который сошел с ума?
Докажи.
> Мораль: следует освободиться от обмана чувств, от становления, от истории, от лжи, – история есть не что иное, как вера в чувства, вера в ложь. Мораль: отречься от всего, что верит чувствам, от всего остального человечества – все это “люд”. Быть философом, быть мумией, с мимикой могильщика изображать монотонотеизм! – И прежде всего прочь тело, эту жалкую idée fixe чувств! Обремененное всеми ошибками логики, какие только есть, опровергнутое, даже невозможное, хотя и достаточно наглое для того, чтобы изображать из себя нечто действительное!
>"отребье"
Не отребье, а Viel-zu-Vielen. Я так понимаю, главу "О проповедниках смерти" можно понимать как современные эджи теории про перенаселенность, и "проповедники смерти" это вообще-то типа хорошие люди, которых не достает...
>Не личности, "Самости", буквально - "Само", то есть развития "воли к власти".
Ну ты же сам писал про "свои" идеи. Все-таки там не так кондово (не так просто и повседневно, как (как считается) у греков), не обыкновенный коллективизм, если только "эгоизм во благо целого". Если нет "тебя", то какой у тебя свой путь и свои идеи?
>без себя(Я)-отрицания и Само-утверждения
Ну в целом да, наверное, но у него кажется кроме этой главы не так много противопоставления "Я" и "Само" как терминов
>Он сетовал на Сократа, а Платон ему очень нравился
Ну хорошо, значит для меня легитимно и не стыдно любить и Ницше, и Платона)
Попробуй серьезно изучить последний том Черновиков, 1887-1889. https://disk.yandex.ru/i/12sg_cu59YslZg Там очень много интересного, поэтому можно тупо взять и всю эту книгу прочитать, ну или хоть по отдельным записям попрыгать.
Мне кажется, что там много более тонких вещей, чем в Ecce Homo и чем некоторые пассажи в Антихристе, хотя бы поэтому можно склоняться объявлять Ecce Homo книгой полусумасшедшего (не из-за неадекватности и буйности, а из-за... может, примитивизации).
Ну хорошо, не в смысле что Ecce Homo плохая книга и мысли там глупые и неницшеанские, но я бы ее не рассматривал как "главную". Она в целом какие-то Афоризмы житейской мудрости напоминает, и мало затрагивает вещи, которые Ницше считал самыми важными и над которыми думал и как будто собирался вот-вот про них написать ясно, что не мог он про них вот-вот написать, amor fati же
«Но так хочет моя созидающая воля, моя судьба. Или, говоря вам откровеннее: такой именно судьбы — волит моя воля».
Все эти отважные птицы, улетающие ввысь и вдаль, однажды просто не смогут лететь дальше, опустятся где-нибудь на мачту или голую скалу, – и при том будут еще благодарны за это жалкое пристанище! Но кто посмеет заключить из этого, что перед ними не лежит беспредельный, свободный путь, и что они залетели так далеко, как только можно залететь! Все наши великие учителя и предшественники останавливались в конце концов, а поза человека, остановившегося в изнеможении – не самая благородная и привлекательная; то же случится и со мной, и с тобой! Но что нам до этого? Другие птицы полетят дальше! Наше предчувствие и вера в них влечет нас за ними, возносится над нами и нашим бессилием в высоту, смотрит оттуда вдаль и предвидит стаи других птиц, более могучих, чем мы, которые будут стремиться туда же, куда стремились и мы, и где пока виднеется одно только море, море и море!
>как будто собирался вот-вот про них написать
*В смысле не их записать, а их продумать и прийти к выводу. Моя короче позиция такая, что Ницше вообще не пришел к конечным выводам и у его философии "открытая концовка".
Я когда-то даже неразрешенные вопросы пытался записать (давно, может сейчас другие бы записал, и что-то из этого может для меня уже менее "открыто"):
1. Сенсуализм и рационализм
2. Половой вопрос
3. Природа (отбор) и культура (культивирование)
- Статус "культивирования" - зло или необходимость?
4. Онтология воли к власти
- Ее постуляция?
- Единичность и множественность
- Ее характеристики
5. Оценка воли к власти, отношение к ней
6. Статус морали после "имморализма"
7. Преодоление нигилизма
8. Телос (зачем) и бесцельность
9. Хаос (космоса) и порядок (дисциплина)
10. Кто такой сверхчеловек
- Высший тип людей, который надо выводить?
11. Статус "аскетического идеала" / правдивости – интеллектуальной честности
Это в основном из каких-то мест у Ницше, которые можно считать противоречащими между собой. Наверное уже есть какие-то исследования по вопросу "неоднозначности у Ницше" и можно более школярно-грамотно все это выразить
Школярных ответов на все твои перечисленные вопросы я где-то видел, как минимум два:
1) Nietzsche - The Aristocratic Rebel (Ницше через призму итальянского марксиста)
2) Will to Power - Nietzsche's Last Idol (обзор обломков оставшихся после фиаско проекта философии Ницше глазами какого-то там философа-исследователя философии искусства управлять людьми)
Ну и пресловутые Nietzsche Kommentar выше, и работы вышеупомянутого ницшеведа-немца.
Кстати, по Ecce Homo и Антихристу Kommentar на немецком в открытом доступе - есть.
Плюс есть краткая сводка-анализ Ecce Homo от Thomas Brobjer, и готовится от него же книга по переоценке ценностей на основании СИ (в 2023 году издается).
Как-то так.
Как альтернатива: Ницше это проект самого Ницше по перезапуску проекта человечества под названием "философия". То есть затея исключительнейшим образом метафилософская, а потому и "по ту сторону" чего бы там ни было.
> Viel-zu-Vielen
> Отвращение к человеку, к “отребью” было всегда моей величайшей опасностью…
Это?
> Ну ты же сам писал про "свои" идеи.
> Если нет "тебя", то какой у тебя свой путь и свои идеи?
Блин, вот как ты это понял...
Ну, цитата была Ницше, и лично я больше склоняюсь к тому толкованию, которое вовсе не о "своих" идеях говорит (это сугубо современная трактовка, - в античности не было никаких "своих").
А именно - о родовых, наследственных (и "идеи" тоже родовые, наследственные, "фамильные", как никак).
Либо человек - дитя своего рода:
> Счастье моего существования, его уникальность лежит, быть может, в его судьбе: выражаясь в форме загадки, я умер уже в качестве моего отца, но в качестве моей матери я еще живу и старею.
> Также и в другом отношении я являюсь еще раз моим отцом и как бы продолжением его жизни после слишком ранней смерти.
включая вот это
> All the prevailing notions about degrees of relatedness are the most outrageous kind of physiological nonsense. The Pope is even today trading on such nonsense. You are least related to your parents: it would be the most extreme sign of vulgarity to be related to one's parents. The higher natures have their origin infinitely further back; they have had to be collected, saved, accumulated for, for the longest time. The great individuals are the oldest: I do not understand it, but Julius Caesar could be my father, or Alexander, that Dionysus incarnate...
Если брать так - то в каждом есть какие-то идеи, быть может весь смысл "отребья" (по Ницше) - это сохранить то, что воплотится много потом.
> у него кажется кроме этой главы не так много противопоставления "Я" и "Само" как терминов
> СИ, "«Разум» в философии"
Хватает, на самом-то деле.
> Ну хорошо, значит для меня легитимно и не стыдно любить и Ницше, и Платона
Если подробнее, - Платона он посчитал извращённым Сократом (потому Сократ и заслужил цикуту), и если бы не Сократ - то быть может...
Ответов я тащемта не просил, их-то конечно каждый второкурсник писатель курсовой по Ницше в избытке даст
>человек - дитя своего рода
За исключением "творящих", у которых дитя будущий род
Вообще, разве достойно свободного человека искать какие-либо ответы в книгах?
А еще: интересное понятие Schaffende. Если его отделять от Übermensch (как типа собственно "будущий род"), то получится практически то, что понимают под сверхчеловеком в массовой культуре. Это тот, кто создает ценности (~=переоценивает), и тем самым значительно влияет на культуру и историю. А то, что он там при этом может делать что хочет – это второстепенное, и оно у него есть постольку, поскольку он "творящий".
Про него глава "О пути созидающего", и до нее в первой части очень много упоминается "созидающий", можно считать что термин (из-за количества словоупотреблений может даже больше термин, чем "мораль рабов" и т.д.).
А еще есть вот тут сайт с параллельным переводом https://siebentod.github.io/ap/zarathustra.html
> Вообще, разве достойно свободного человека искать какие-либо ответы в книгах?
> Огромное количество книг которое прочитал Ницше
Да.
Я тоже много прочитал, но все еще считаю позорным искать в книгах ответы
Погоди, какие такие "ответы"?
Дай ответ определенье.
Сам думай
Не могу, телепатия в отпуске.
Чтобы понимать смыслы и оттенки слов и высказываний, нужно пользоваться вычислительной способностью рассудка, продуктивной способностью воображения и корпусом мировой и русской культуры. В общем и целом, высказывания вместе с этим корпусом – важнее, чем то, что в голове у того, кто эти высказывания произносит (у меня). Поэтому тебе не нужно знать, и не должно быть особенно интересно, какая конфигурация зажиганий у меня была в мозгу. Поле смыслов общее, ты в него вместе с другими рождаешься с воспитанием.
А если я, допустим, говорю что-то новое (в данном случае это не так, это у Декарта есть и у самого Ницше), то опять же для того чтобы меня понять, нужно соединять высказывание и хранящиеся у тебя в голове смыслы, и таким образом как бы порождать новые смыслы самостоятельно, основываясь на этом новом словосочетании и старых смыслах. Мысли нельзя передавать, можно только самостоятельно синтезировать так, как синтезировал другой.
А стыдно философу должно быть от того, что он не стремится синтезировать что-то, что другие еще не синтезировали. Не стремится оттолкнуться от существующих синтезов, повторяет чужие синтезы. Ему не стыдно произносить что-то, что кому-то уже известно (=банальность). Философ все время отталкивается от банальности, то есть осуществленных синтезов.
Это касается и чужих синтезов, и своих старых. Философ ненавидит повторения. Если ему приходится повторять мысль другим людям в других обстоятельствах, он скорее сделает это в какой-нибудь новой форме, а может вообще не будет ее повторять и на ходу придумает ее развитие.
У тебя описан только подтип философа, допустимы и те, что ты стыдишь (скажем, как жнецы урожая - нового не говорят, но конденсируют смыслы в их совокупности синкретической логики).
Философов вообще пока что не существует
Ты чё, пёс, а Дионис - кто?!!
Дионис это бог. Боги, как известно по "Пиру", философией не занимаются
Ницше - ученик философа Диониса. (Слова самого Ницше, если что.)
Дальше сам поймешь.
кпч: спирт
В интернете есть, под графой Open Access: https://www.degruyter.com/serial/nk-b/html#volumes
У либгена есть еще второе зеркало .rocks в котором может найтись то, чего нет в первом.
В смысле - другие книги есть, которых нет в либгене.
Комментарии по Заратустре запланированы к публикации только под конец 2023. При этом ВН закрыли и в общий доступ не дают (зато есть в общем доступе комментарии по ПСДЗ).
Для чего ты все время обращаешь внимание на капчу и рекламу? Как ты в психологию вкатился, что лечил?
Капча просто ассоциативная с содержанием поста попадается (Дионис ~ спирт), в психологию вкатился первоначально из интереса к подходу Ницше (и его положение, что психология вдруг - это основа философского рассмотрения (он же написал психологически-вольтеровский труд ЧСЧ; конечно, он имел в виду не только клинику, но и социологию, и прочее). кпч: работа
скобки проебал: );
Пример использования понятия "великая политика" в ранних произведениях
«Сила волить, и именно волить всею волею, уже несколько сильнее в Германии, и опять-таки в северной Германии сильнее, нежели в средней; значительно сильнее она в Англии, Испании и на Корсике, там в связи с флегматичностью, здесь с прочностью черепов, — не говоря уже об Италии, которая слишком молода ещё, чтобы знать, чего ей хочется, и которая сперва должна доказать, может ли она хотеть; но величайшей и удивительнейшей мощи достигает она в том громадном срединном государстве, где как бы начинается отлив Европы в Азию, — в России. Там сила волить откладывается и накопляется с давних пор, там воля — и неизвестно, воля отрицания или утверждения, — угрожающе ждёт того, чтобы, по излюбленному выражению нынешних физиков, высвободиться. И не только войны в Индии и осложнения в Азии нужны для того, чтобы с Европы была снята тяжесть величайшей её опасности, нет, для этого необходимы внутренние перевороты, раздробление империи на мелкие части и прежде всего введение парламентского идиотизма с присовокуплением сюда обязательства для каждого читать за завтраком свою газету. Я говорю так не потому, что желаю этого: мне было бы больше по сердцу противоположное, — но я подразумеваю под этим такое усиление угрозы, исходящей от России, которое заставило бы Европу решиться стать в равной степени угрожающей, то есть посредством новой господствующей над ней касты обрести единую волю, долгую, страшную собственную волю, которая на тысячелетия вперёд поставила бы себе цели, — чтобы наконец окончилась затяжная комедия её мелких государств, а также её династическое и демократическое многоволие. Время мелкой политики прошло: уже грядущее столетие несёт с собою борьбу за господство над всем земным шаром, — принуждение к великой политике».
Т.е. "великая политика" это противоположно "мелкой политике", и связано с "борьбой за господство над всем земным шаром"?
Как это сочетается с антигосударственнической главой "О новом кумире" и ненавистью к Германской империи и ее монархам?
"Династическая многоволие" это про то, что Ницше хотел бы чтобы одна династия правила всей Европой, как в Риме/Византии? Он короче имперец? Но как опять же это сочетается с "О новом кумире"
«Сила волить, и именно волить всею волею, уже несколько сильнее в Германии, и опять-таки в северной Германии сильнее, нежели в средней; значительно сильнее она в Англии, Испании и на Корсике, там в связи с флегматичностью, здесь с прочностью черепов, — не говоря уже об Италии, которая слишком молода ещё, чтобы знать, чего ей хочется, и которая сперва должна доказать, может ли она хотеть; но величайшей и удивительнейшей мощи достигает она в том громадном срединном государстве, где как бы начинается отлив Европы в Азию, — в России. Там сила волить откладывается и накопляется с давних пор, там воля — и неизвестно, воля отрицания или утверждения, — угрожающе ждёт того, чтобы, по излюбленному выражению нынешних физиков, высвободиться. И не только войны в Индии и осложнения в Азии нужны для того, чтобы с Европы была снята тяжесть величайшей её опасности, нет, для этого необходимы внутренние перевороты, раздробление империи на мелкие части и прежде всего введение парламентского идиотизма с присовокуплением сюда обязательства для каждого читать за завтраком свою газету. Я говорю так не потому, что желаю этого: мне было бы больше по сердцу противоположное, — но я подразумеваю под этим такое усиление угрозы, исходящей от России, которое заставило бы Европу решиться стать в равной степени угрожающей, то есть посредством новой господствующей над ней касты обрести единую волю, долгую, страшную собственную волю, которая на тысячелетия вперёд поставила бы себе цели, — чтобы наконец окончилась затяжная комедия её мелких государств, а также её династическое и демократическое многоволие. Время мелкой политики прошло: уже грядущее столетие несёт с собою борьбу за господство над всем земным шаром, — принуждение к великой политике».
Т.е. "великая политика" это противоположно "мелкой политике", и связано с "борьбой за господство над всем земным шаром"?
Как это сочетается с антигосударственнической главой "О новом кумире" и ненавистью к Германской империи и ее монархам?
"Династическая многоволие" это про то, что Ницше хотел бы чтобы одна династия правила всей Европой, как в Риме/Византии? Он короче имперец? Но как опять же это сочетается с "О новом кумире"
Вот еще кое-что
Демократизм во все времена был упадочной формой организующей силы: уже в «Человеческом, слишком человеческом» (I, 318) я охарактеризовал современную демократию со всеми её половинчатостями, вроде «Германского рейха», как упадочную форму государства. Чтобы существовали институты, должна присутствовать известная воля, инстинкт, императив, антилиберальный до ярости: воля к традиции, к авторитету, к ответственности на столетия вперёд, к солидарности прошлых и будущих поколений in infinitum. Если эта воля налицо, то основывается нечто подобное imperium Romanum; или подобное России, единственной державе, у которой сегодня есть будущность, которая может ждать, которая ещё может что-то обещать, — России, антониму жалкого европейского партикуляризма и нервозности, вступившей вместе с основанием Германского рейха в критическую стадию... У целого Запада нет больше тех инстинктов, из которых вырастают институты, из которых вырастает будущее: его «современному духу» быть может, ничто не приходится в такой степени не по нутру. Живут для сегодняшнего дня, живут слишком быстро, — живут слишком безответственно: именно это называют «свободой». То, что делает институты институтами, презираемо, ненавидимо, всего этого избегают; воображают опасность нового рабства там, где лишь раздаётся слово «авторитет». Так далеко заходит décadence в ценностных инстинктах наших политиков, наших политических партий: они инстинктивно предпочитают то, что разлагает, что ускоряет конец... Свидетельством этому служит современный брак.<...>
Что в Германии более чем достаточно евреев, что немецкому желудку, немецкой крови трудно (и ещё долго будет трудно) справиться хотя бы и с этим количеством «еврея», — как справились с ним итальянец, француз и англичанин вследствие своего более энергичного пищеварения — таково явственное высказывание и таков язык общего инстинкта, к которому надо бы прислушиваться, в соответствии с которым надо действовать. «Не пускать больше новых евреев! И запереть двери особенно с востока (а также из Австрии)!» — так велит инстинкт народа, обладающего пока ещё слабой и неустановившейся натурой, вследствие чего она могла бы легко стушёвываться и заглушаться более сильной расой.
Евреи же, без всякого сомнения, самая сильная, самая цепкая, самая чистая раса из всего теперешнего населения Европы; они умеют пробиться и при наиболее дурных условиях (даже лучше, чем при благоприятных), в силу неких добродетелей, которые нынче охотно клеймятся как пороки, — прежде всего благодаря решительной вере, которой нечего стыдиться «современных идей»; они изменяются, если только они изменяются, всегда лишь так, как Россия расширяет свои владения, — как государство, у которого есть время и которое не вчера родилось, а именно, следуя принципу: «как можно медленнее!» Мыслитель, на совести которого лежит будущее Европы, как бы он ни набрасывал себе образ этого будущего, будет считаться с евреями и с русскими как с наиболее надёжными и вероятными факторами в великой игре и борьбе сил.
<...> Что евреи, если бы захотели — или если бы их к тому принудили, чего, по-видимому, хотят добиться антисемиты, — уже и теперь могли бы получить перевес, даже в буквальном смысле господство над Европой, это несомненно; так же несомненно, что они не домогаются и не замышляют этого. Пока они, напротив, и даже с некоторой назойливостью стремятся в Европе к тому, чтобы Европа их впитала и ассимилировала, они жаждут возможности осесть наконец где-нибудь прочно, законно, пользоваться уважением и положить конец кочевой жизни, «вечному жиду»; и конечно, следовало бы обратить внимание на это влечение и стремление (в котором, может быть, сказывается уже смягчение еврейских инстинктов) и пойти навстречу ему: для чего было бы, пожалуй, полезно и справедливо выгнать из страны антисемитских крикунов.
Пойти навстречу со всей осторожностью, с разбором; примерно так, как это делает английское дворянство. Очевидно, что увереннее всего пойти на сближение с ними могли бы более сильные и уже более прочно оформившиеся типажи новой Германии, скажем, знатный бранденбургский офицер: было бы во многих отношениях интересно посмотреть, не приобщится ли, не привьётся ли к наследственному искусству повелевания и повиновения — в обоих упомянутая провинция может считаться нынче классическою — гений денег и терпения (и прежде всего некоторое количество ума и духовности, чего в указанных местах сильно не хватает). Но на этом мне следует прервать мою весёлую германоманию и торжественную речь: ибо я касаюсь уже моей серьёзной проблемы, «европейской проблемы», как я понимаю её, воспитания новой, господствующей над Европой касты.
Можно ли проявлять интерес к этой немецкой империи? Где тут новая идея? Быть может, это лишь новая комбинация власти? Тем хуже, если она не знает, чего хочет.
Мир и свобода действий - еще не политика, достойная моего уважения. Господствовать и способствовать победе высшей идеи - вот единственное, что могло бы заинтересовать меня в Германии. Какое мне дело до того, у власти Гогенцоллерны или нет? - Английская мелочность духа сегодня величайшая опасность на земле. Я вижу больше тяги к величию в чувствах русских нигилистов, нежели в чувствах английских утилитаристов. Срастание германской и славянской рас, – кроме того, чтобы достичь господства на земле, нам обязательно нужны самые ловкие финансисты, евреи.
Короче, пока я вижу нелюбовь к демократии и либерализму, нелюбовь к раздробленности, любовь к славянам и евреям (может какую-то контркультурную, чтобы позлить антисемитов. С другой стороны тут по сути явная программа есть: ассимиляция евреев, бракосочетание еврейского духа и европейского Очевидно вместо национального государства евреев), какое-то немного даже лизоблюдское восторжение Россией (он кстати помимо Достоевского упоминает Гоголя среди "великих поэтов", и пишет в черновиках что ему мать читала Гоголя и Лермонтова), и идея "государства идеи" – Deutschland über alles не потому что Deutschland, а только если они за "высшую идею" (надо думать это только ницшеанская идея и никакая другая).
"Воспитание новой, господствующей над Европой касты" это кто, славяно-германо-евреи?
Еще все это возможно в противоход не только бытовым антисемитам, а расовым теоретикам типа Чемберлена, все это ведь уже в конце 19 века распространялось.
Хотя не сам Чемберлен наверное, он помоложе
«Стал ревностным поклонником Рихарда Вагнера. Ещё в 1888 году статьёй, опубликованной на немецком языке, Чемберлен обратил на себя внимание Козимы Вагнер и вошёл в её ближайшее окружение, о чём свидетельствует его многолетняя переписка с вдовой Вагнера. Женившись на дочери композитора Еве Вагнер, Чемберлен в 1908 году поселился в Байройте (Германия), сделавшись фанатиком всего немецкого».
Также у него есть кое-где вялая критика Америки и американцев «Американцы слишком быстро выдохлись: возможно, лишь мнимая будущая мировая держава» видимо, промахнулся, «Мы нуждаемся в обязательных совместных действиях с Россией и в новой совместной программе, которая не допустит в России мнимой английской сущности. Никакого американского будущего!»
Но в другом месте пишет «Умению обращаться с деньгами надо учиться, его надо наследовать, и наследовать тысячекратно; теперь еврей занимается этим вместе с американцем».
Может американцы и сделали то, что советовал Ницше сделать в Европе? И они получается победители в великой политике? Но "высшая идея" их разве ницшеанская?
*Бля курсив вместо разделения цитат получился
Вообще, очень забавные рассуждения диванного интеллектуала того времени. Они и для того времени были очень смешны, но это незаметно "в моменте", но сейчас выглядит вообще никак.
> Ницше преодолён
> Философия "пройдена"
?
Это ачивка.
Круто. Но там ведь выше не про философию Ницше, а про его политико-культурные взгляды.
Считай это его философией в миниатюре.
Мне нравится.
Ницше пройден. Пора заниматься философией par exellence!
> par exellence
Какое отвратительное словосочетание!
>Ницше и мистики
>В Адвайте еще про "игру" специально есть, что-то очень похожее на Гераклита
Ницше в одном месте пишет «Во взгляде на мир как на божественную игру по ту сторону добра и зла моими предшественниками являются филос<офия> Веданты и Гераклит».
А в другом внезапно «Меня воспитало
знание великих греков: Гераклит, Эмпедокл, Парменид, Анаксагор, Демокрит больше достойны уважения, они цельнее. На совести христианства то, что оно испортило многих цельных людей, например Паскаля, а раньше Майстера Экхарта».
В главе про тарантулов говорится следующее
«...И так как ей нужна высота, то ей нужны ступени и противоречия ступеней и поднимающихся по ним! Подниматься хочет жизнь и, поднимаясь, преодолевать себя.
И посмотрите, друзья мои! Здесь, где пещера тарантула, высятся развалины древнего храма, — посмотрите на них просветлёнными глазами!
Поистине, тот, кто некогда здесь, в камне, воздвигал свои мысли вверх, знал о тайне всякой жизни наравне с мудрейшим из людей knew that secret of all life like the wisest!
Что даже в красоте есть борьба, и неравенство, и война, и власть, и чрезмерная власть supremacy/превосходство (Übermacht), — этому учит он нас здесь с помощью самого ясного символа (deutlichsten Gleichniss, the plainest simile).
Как божественно преломляются здесь, в борьбе, своды и дуги; как светом и тенью они устремляются друг против друга, божественно стремительные, —
Так же уверенно и прекрасно будем врагами и мы, друзья мои! Божественно устремимся мы друг против друга!»
Связаны ли «развалины храма», которые высятся, и пещера тарантула как-то кроме того, что они находятся в одном месте? Если нет, и тарантул типа просто оприходовал место, где когда-то был этот храм, – о чем здесь говорится, что это за храм?
Не может ли быть так, что этот неизвестный мудрец, учивший про войну и неравенство, это Гераклит? А развалины храма может дошедшие от него фрагменты (или может храм Артемиды Эфесской. Но говорится "здесь, в камне, воздвигал свои мысли вверх", "seine Gedanken in Stein nach Oben thürmte")?
Погуглив немного ничего такого не нашел, впрочем и хз как найти какие-либо интерпретации этого места, если они есть.
«...И так как ей нужна высота, то ей нужны ступени и противоречия ступеней и поднимающихся по ним! Подниматься хочет жизнь и, поднимаясь, преодолевать себя.
И посмотрите, друзья мои! Здесь, где пещера тарантула, высятся развалины древнего храма, — посмотрите на них просветлёнными глазами!
Поистине, тот, кто некогда здесь, в камне, воздвигал свои мысли вверх, знал о тайне всякой жизни наравне с мудрейшим из людей knew that secret of all life like the wisest!
Что даже в красоте есть борьба, и неравенство, и война, и власть, и чрезмерная власть supremacy/превосходство (Übermacht), — этому учит он нас здесь с помощью самого ясного символа (deutlichsten Gleichniss, the plainest simile).
Как божественно преломляются здесь, в борьбе, своды и дуги; как светом и тенью они устремляются друг против друга, божественно стремительные, —
Так же уверенно и прекрасно будем врагами и мы, друзья мои! Божественно устремимся мы друг против друга!»
Связаны ли «развалины храма», которые высятся, и пещера тарантула как-то кроме того, что они находятся в одном месте? Если нет, и тарантул типа просто оприходовал место, где когда-то был этот храм, – о чем здесь говорится, что это за храм?
Не может ли быть так, что этот неизвестный мудрец, учивший про войну и неравенство, это Гераклит? А развалины храма может дошедшие от него фрагменты (или может храм Артемиды Эфесской. Но говорится "здесь, в камне, воздвигал свои мысли вверх", "seine Gedanken in Stein nach Oben thürmte")?
Погуглив немного ничего такого не нашел, впрочем и хз как найти какие-либо интерпретации этого места, если они есть.
Эх, куда пропал чувак, который Заратустру мнемотехниками выучивал. Вроде это был сам нейрошиз...
Он перешёл на Obsidian.
Одно другому не мешает
Мораль керри и мораль саппортов
Что Ницше понимает под "война"?
Метод "отбора слабаков", или геноцид под нуль?
Был ли он продуктивным поспешным империалистом, или склонялся к осторожному тормозному олигархату?
Была ли война для него самоцелью (как для Гераклита), или только средством к удовлетворению эстетического позыва?
Имело ли его предпочтение войны какие-либо иные основание, окромя эстетических? (Да и может ли у бытия быть иная "финальная" оценка, кроме эстетического "почесать человека за ушком" от Диониса?)
Зачем ты разметку/англицизмы/прочее имитируешь? У человека бессознательное протекло, а вы подхватываете. Странные вы.
> Метод "отбора слабаков", или геноцид под нуль?
Третий вариант забыл: тоже отбор, но скорее не "людей", а "моралей", что ли. Обществ.
Короче, когда человек не стремится выжить всеми силами, и ему не зазорно умереть за принципы, убеждения - за свою "естественную" (в понимании Ницше) мораль:
> Я формулирую один принцип. Всякий натурализм в морали, т. е. всякая здоровая мораль, подчиняется инстинкту жизни, – какая-нибудь заповедь жизни выполняется с помощью определенного канона о «должен» и «не должен», а какое-нибудь затруднение или враждебность на пути жизни с его помощью устраняются. Противоестественная мораль, т. е. почти всякая мораль, которой до сих пор учили, которую чтили и проповедовали, напротив, оборачивается как раз против инстинктов жизни – она оказывается то тайным, а то и явным и даже дерзким осуждением этих инстинктов. Говоря, что «Бог знает сердца», она говорит «Нет» низшим и высшим вожделениям жизни и считает Бога врагом жизни... Святой, угодный Богу, есть идеальный кастрат... Жизнь кончается там, где начинается «Царствие Божие»...
>Зачем ты разметку/англицизмы/прочее имитируешь?
Там перевод, который искажает мысль. Не "наравне с мудрейшим из людей", а "как мудрейший" (возм. Гераклит).
"Ясного символа" – Gleichniss, возможно отсылка на темность и афористичность. "Дуги" должен понимать, если изучал философию не только по английским монографиям.
>Была ли война для него самоцелью
В этой же главе
«Я не хочу, чтобы меня смешивали или ставили наравне с этими проповедниками равенства. Ибо так говорит ко мне справедливость: «люди не равны».
И они не должны быть равны! Чем была бы моя любовь к сверхчеловеку, если бы я говорил иначе?
Пусть по тысяче мостов и тропинок стремятся они к будущему и пусть между ними будет всё больше войны и неравенства: так заставляет меня говорить моя великая любовь!
Изобретателями образов и призраков должны они стать во время вражды своей, и этими образами и призраками должны они сразиться в последней высочайшей борьбе!
Добрый и злой, богатый и бедный, высокий и низкий, и все имена ценностей: всё должно быть оружием и кричащим символом и указывать, что жизнь должна всегда сызнова преодолевать самое себя!
Ввысь хочет она воздвигаться с помощью столбов и ступеней, сама жизнь: дальние горизонты хочет она изведать и смотреть на блаженные красоты, — для этого ей нужна высота!»
У Гераклита
«Одних она объявляет богами, других — людьми, одних творит рабами, других — свободными».
>удовлетворению эстетического позыва
Выглядит как что-то из английских монографий или чрезмерного внимания к ранним работам
>"отбора слабаков"
Ну мб, или скорее "отбора силачей"
>империалистом
Я не знаю был ли он по итогу "империалистом", в цитатах выше как будто виден человек, который империю считает выше республик и маленьких государств. Но там много людей, "О новом кумире", критика войн конца 19 в. и т.д.
> Ну мб, или скорее "отбора силачей"
> wistful thinking
Война убивает "силачей".
Конкуренция без особого замысла - чушь. Сколько аборигенам не воевать, выше племени им не подняться никогда.
Внятных критериев отбора (простой и наиболее избитый пример - diversity, т.е. постмодернизм+метамодернизм), у Ницше, - нет.
Что война - это само условие сохранение греческой культуры - тоже бездоказательная гипотеза.
Короче, повторю за аноном:
> Вообще, очень забавные рассуждения диванного интеллектуала того времени. Они и для того времени были очень смешны, но это незаметно "в моменте", но сейчас выглядит вообще никак.
>Сколько аборигенам не воевать, выше племени им не подняться никогда
Греки поднялись же и римляне
>Внятных критериев отбора, у Ницше, - нет.
«Кто умный, смелый и красивый, тот и прав» © ilovenietzsche62
> «Кто умный, смелый и красивый, тот и прав» © ilovenietzsche62
Чепуха.
> Что в моих сочинениях говорит не знающий себе равных психолог, это, быть может, есть первое убеждение, к которому приходит хороший читатель – читатель, которого я заслуживаю, который читает меня так, как добрые старые филологи читали своего Горация. Положения, в отношении которых был в сущности согласен весь мир – не говоря уже о всемирных философах, моралистах и о прочих пустых горшках и кочанах, - у меня являются как наивности заблуждения: такова, например, вера в то, что “эгоистическое” и “неэгоистическое” суть противоположности, тогда как само ego есть только “высшее мошенничество”, “идеал”… Нет ни эгоистических, ни неэгоистических поступков; оба понятия суть психологическая бессмыслица. Или положение: “человек стремится к счастью”… Или положение: “счастье есть награда добродетели”… Или положение: “радость и страдание противоположны”. Цирцея человечества, мораль, извратила – обморалила – все psychologica до глубочайших основ, до той ужасной бессмыслицы, будто любовь есть нечто “неэгоистическое”… Надо крепко сидеть на себе, надо смело стоять на обеих своих ногах, иначе совсем нельзя любить. Это в конце концов слишком хорошо знают бабенки: они ни черта не беспокоятся о бескорыстных, просто объективных мужчинах…
> У Заратустры есть вечное право сказать: “я замыкаю круги вокруг себя и священные границы; все меньше поднимающихся со мною на все более высокие горы; я строю хребет из все более священных гор”.
> Он противоречит каждым словом, этот самый утверждающий из всех умов; в нем все противоположности связаны в новое единство.
> Самые высшие и самые низшие силы человеческой натуры, самое сладкое, самое легкомысленное и самое страшное с бессмертной уверенностью струятся у него из единого источника.
> Заратустра именно в этой шири пространства, в этой доступности противоречиям чувствует себя наивысшим проявлением всего сущего; и когда услышат, как он это определяет, откажутся от поисков ему равного.
> - душа, имеющая очень длинную лестницу и могущая опуститься очень низко, -
> -душа самая обширная, которая далеко может бегать, блуждать и метаться в себе самой; самая необходимая, которая ради удовольствия бросается в случайность, -
> -душа сущая, которая погружается в становление; имущая, которая хочет войти в волю и в желание, -
> - убегающая от себя самой и широкими кругами себя догоняющая; душа самая мудрая, которую тихонько приглашает к себе безумие, -
> - наиболее себя любящая, в которой все вещи находят свое течение и свое противотечение, свой прилив и отлив -
> Но это и есть понятие самого Диониса.
> Заратустра есть танцор, - каким образом тот, кто обладает самым жестоким, самым страшным познанием действительности, кто продумал “самую бездонную мысль”, не нашел, несмотря на это, возражения против существования, даже против его вечного возвращения, - напротив, нашел еще одно основание, чтобы самому быть вечным утверждением всех вещей, “говорить огромное безграничное Да и Аминь”… “Во все бездны несу я свое благословляющее утверждение”… Но это и есть еще раз понятие Диониса.
Причем даже здесь ясно видно, что формируя образ "сильного" (Диониса) Ницше путает реально протипоставлённое, противоречащее, - с комплементарным, органично и гармонично взаимодополняющим; в любом случае картина которую он пишет - это гармония, а не дискорданс.
То есть цели идеалистов более чем сходятся с его целями, сколько бы он это не отрицал.
Опять же, без звука нет тишины, без речи нет молчания, и без мудрости нет безумия...
«В 35 у Данте было видение, о котором он говорит в первых строках своей поэмы. Вот и я теперь на середине жизни так «смертью окружен», что схватить она меня может в любое мгновение. Особенность моих страданий заставляет меня думать о мгновенной смерти из-за спазмов (хотя я во сто крат предпочел бы медленную, когда сохраняешь ясность ума и можешь говорить с друзьями, – будь она даже гораздо мучительней). Вот поэтому, а еще потому, что я завершил свое главное произведение, я чувствую себя сейчас в чем-то глубоким старцем» (11 сентября 1789)
«Хотя писание превратилось теперь для меня в один из самых запретных плодов, все же еще одно письмо Вы должны от меня получить... Ведь оно скорее всего будет последним. Ибо ужасная и почти не прекращающаяся пытка моей жизни заставляет меня жаждать конца, и по некоторым признакам спасительный удар уже достаточно близок, и я могу на него надеяться. Я думаю, что исполнил свой жизненный путь, – разумеется, в той мере, как тот, кому почти не было отпущено времени.
<...> привет от молодого старика, который не питает злобы к жизни, хотя ему и приходится жаждать конца» (14 января 1880)
(взялся за письма)
«Хотя писание превратилось теперь для меня в один из самых запретных плодов, все же еще одно письмо Вы должны от меня получить... Ведь оно скорее всего будет последним. Ибо ужасная и почти не прекращающаяся пытка моей жизни заставляет меня жаждать конца, и по некоторым признакам спасительный удар уже достаточно близок, и я могу на него надеяться. Я думаю, что исполнил свой жизненный путь, – разумеется, в той мере, как тот, кому почти не было отпущено времени.
<...> привет от молодого старика, который не питает злобы к жизни, хотя ему и приходится жаждать конца» (14 января 1880)
(взялся за письма)
>1789
Бля че я написал, 1879. "Главное" это "Человеческое, слишком человеческое".
> Это называется «мне не хватает внимания, обнимите меня кто нибудь», перескажи такому вопрошающему объективно статью из Википедии, так он срач устроит: «вы мне ниправильно гаварити, на самом деле все не так». Крч это ассоциализированные долбаебы, которых токсикозит на пообщаться от социальной изоляции.
> «Кто умный, смелый и красивый, тот и прав» © ilovenietzsche62
> начало перспективы во всякой оценке – отклонение, искажение и кажущуюся телеологию горизонтов и все, что относится к перспективе, и даже частицу глупости в отношении к противоположным ценностям, и весь интеллектуальный ущерб, которым приходится расплачиваться за каждое “за” и каждое “против”
> необходимую несправедливость в каждом “за” и “против”, несправедливость, неотрешимую от жизни, обусловленность самой жизни началом перспективы и его несправедливостью
> где несправедливости больше всего: именно там, где жизнь развита меньше, мельче, беднее всего, где она всего более первобытна и все же вынуждена считать себя целью и мерой вещей и в угоду своему сохранению исподтишка, мелочно и неустанно подрывать и расшатывать все высшее, более великое и богатое
> проблему иерархии: как сила, и право, и широта перспективы одновременно растут вверх
> Метафизика объясняет книгу природы как бы духовно, подобно тому как церковь и ее ученые прежде толковали Библию. Нужна весьма большая рассудительность, чтобы применить к природе тот же самый характер строгого искусства объяснения, который филологи создали теперь для всех книг: стараться просто понимать, что книга хочет сказать, а не подозревать двойной смысл и тем более не предполагать его заранее. Но подобно тому как даже в отношении книг плохое искусство объяснения отнюдь не преодолено окончательно и в самом лучшем и образованном обществе еще постоянно наталкиваешься на остатки аллегорического и мистического толкования, - так же дело обстоит и в отношении природы, и даже еще гораздо хуже.
NB: Ницше о Сократе и Платоне.
До:
> Язык как мнимая наука. Значение языка для развития культуры состоит в том, что в нем человек установил особый мир наряду с прежним миром, - место, которое он считал столь прочным, что, стоя на нем, переворачивал остальной мир и овладевал им. Поскольку человек в течение долгих эпох верил в понятия и имена вещей, как в aeternae veritates, он приобрел ту гордость, которая возвысила его над животным: ему казалось, что в языке он действительно владеет познанием мира. Творец языка не был настолько скромен, чтобы думать, что он дал вещам лишь новые обозначения; он мнил, напротив, что выразил в словах высшее знание вещей; и действительно, язык есть первая ступень в стремлении к науке. Вера в найденную истину явилась и здесь источником самых могущественных сил. Гораздо позднее – лишь теперь – людям начинает уясняться, что своей верой в язык они распространили огромное заблуждение. К счастью, теперь уже слишком поздно, и эволюция разума, основанная на этой вере, не может быть снова отменена. – И логика также покоится на предпосылках, которым не соответствует ничего в действительном мире, например, на допущении равенства вещей, тождества одной и той же вещи в различные моменты времени; но эта наука возникла в силу противоположной веры (что такого рода отношения подлинно существуют в реальном мире). Так же обстоит дело с математикой, которая, наверно, не возникла бы, если бы с самого начала знали, что в природе нет точной прямой линии, нет действительного круга и нет абсолютного мерила величины.
После:
> Противопоставим же наконец этому то, насколько иначе смотрим мы (– я говорю из учтивости мы…) на проблему заблуждения и кажимости. Некогда считали изменение, смену, вообще становление доказательством кажимости, признаком того, что должно быть нечто вводящее нас в заблуждение. Нынче, напротив, мы видим себя – ровно в той мере, в какой предрассудок разума принуждает нас применять понятия единства, идентичности, постоянства, субстанции, причины, вещности, бытия,– некоторым образом впутанными в заблуждение, приневоленными к заблуждению; как бы ни были мы на основании строгой самопроверки уверены в том, что тут заблуждение. С этим обстоит так же, как с движением небесного тела: там заблуждение имеет постоянным адвокатом наш глаз, здесь – наш язык. Язык по своему происхождению относится ко временам рудиментарнейшей формы психологии: мы впадаем в грубый фетишизм, когда доводим до нашего сознания основные предпосылки метафизики языка, по-немецки: разума. Сознание видит всюду делателя и делание: оно верит в волю как причину вообще; оно верит в «Я», в Я как бытие, в Я как субстанцию и проецирует веру в субстанцию-Я на все вещи – оно только этим создает понятие «вещь»… Бытие всюду вмысливается, подсовывается в качестве причины; и только из концепции «Я» вытекает, как производное, понятие «бытия»… В начале стоит великое роковое заблуждение, что воля есть нечто действующее – что воля есть способность… Нынче мы знаем, что она – только слово… Гораздо позже, в тысячу раз более просвещенном мире в сознание философов, как озарение, проникла уверенность, субъективная достоверность в применении категорий разума: они пришли к заключению, что последние не могут вести свое происхождение из эмпирии – ведь вся эмпирия находится в противоречии с ними. Откуда же ведут они свое происхождение? – В Индии, как и в Греции, сделали одинаковый промах: «мы должны были уже некогда жить в высшем мире (вместо того, чтобы сказать – в гораздо более низшем: что было бы истиной!), мы, должно быть, были божественными, ведь у нас есть разум»!.. На деле ничто до сих пор не имело более наивной силы убеждения, нежели заблуждение о бытии, как оно сформулировано, к примеру, элеатами: ведь за него говорит каждое слово, каждое изрекаемое нами предложение! – Также и противники элеатов подчинялись обольщению их понятием бытия: в числе других и Демокрит, когда он придумал свой атом… «Разум» в языке – ох, что это за старая лживая бабенка! Я боюсь, что мы не избавимся от Бога потому, что еще верим в грамматику…
Подвох: что же за "вечное возвращение" такое, если "тождества одной и той же вещи в различные моменты времени" - нет?
До:
> Язык как мнимая наука. Значение языка для развития культуры состоит в том, что в нем человек установил особый мир наряду с прежним миром, - место, которое он считал столь прочным, что, стоя на нем, переворачивал остальной мир и овладевал им. Поскольку человек в течение долгих эпох верил в понятия и имена вещей, как в aeternae veritates, он приобрел ту гордость, которая возвысила его над животным: ему казалось, что в языке он действительно владеет познанием мира. Творец языка не был настолько скромен, чтобы думать, что он дал вещам лишь новые обозначения; он мнил, напротив, что выразил в словах высшее знание вещей; и действительно, язык есть первая ступень в стремлении к науке. Вера в найденную истину явилась и здесь источником самых могущественных сил. Гораздо позднее – лишь теперь – людям начинает уясняться, что своей верой в язык они распространили огромное заблуждение. К счастью, теперь уже слишком поздно, и эволюция разума, основанная на этой вере, не может быть снова отменена. – И логика также покоится на предпосылках, которым не соответствует ничего в действительном мире, например, на допущении равенства вещей, тождества одной и той же вещи в различные моменты времени; но эта наука возникла в силу противоположной веры (что такого рода отношения подлинно существуют в реальном мире). Так же обстоит дело с математикой, которая, наверно, не возникла бы, если бы с самого начала знали, что в природе нет точной прямой линии, нет действительного круга и нет абсолютного мерила величины.
После:
> Противопоставим же наконец этому то, насколько иначе смотрим мы (– я говорю из учтивости мы…) на проблему заблуждения и кажимости. Некогда считали изменение, смену, вообще становление доказательством кажимости, признаком того, что должно быть нечто вводящее нас в заблуждение. Нынче, напротив, мы видим себя – ровно в той мере, в какой предрассудок разума принуждает нас применять понятия единства, идентичности, постоянства, субстанции, причины, вещности, бытия,– некоторым образом впутанными в заблуждение, приневоленными к заблуждению; как бы ни были мы на основании строгой самопроверки уверены в том, что тут заблуждение. С этим обстоит так же, как с движением небесного тела: там заблуждение имеет постоянным адвокатом наш глаз, здесь – наш язык. Язык по своему происхождению относится ко временам рудиментарнейшей формы психологии: мы впадаем в грубый фетишизм, когда доводим до нашего сознания основные предпосылки метафизики языка, по-немецки: разума. Сознание видит всюду делателя и делание: оно верит в волю как причину вообще; оно верит в «Я», в Я как бытие, в Я как субстанцию и проецирует веру в субстанцию-Я на все вещи – оно только этим создает понятие «вещь»… Бытие всюду вмысливается, подсовывается в качестве причины; и только из концепции «Я» вытекает, как производное, понятие «бытия»… В начале стоит великое роковое заблуждение, что воля есть нечто действующее – что воля есть способность… Нынче мы знаем, что она – только слово… Гораздо позже, в тысячу раз более просвещенном мире в сознание философов, как озарение, проникла уверенность, субъективная достоверность в применении категорий разума: они пришли к заключению, что последние не могут вести свое происхождение из эмпирии – ведь вся эмпирия находится в противоречии с ними. Откуда же ведут они свое происхождение? – В Индии, как и в Греции, сделали одинаковый промах: «мы должны были уже некогда жить в высшем мире (вместо того, чтобы сказать – в гораздо более низшем: что было бы истиной!), мы, должно быть, были божественными, ведь у нас есть разум»!.. На деле ничто до сих пор не имело более наивной силы убеждения, нежели заблуждение о бытии, как оно сформулировано, к примеру, элеатами: ведь за него говорит каждое слово, каждое изрекаемое нами предложение! – Также и противники элеатов подчинялись обольщению их понятием бытия: в числе других и Демокрит, когда он придумал свой атом… «Разум» в языке – ох, что это за старая лживая бабенка! Я боюсь, что мы не избавимся от Бога потому, что еще верим в грамматику…
Подвох: что же за "вечное возвращение" такое, если "тождества одной и той же вещи в различные моменты времени" - нет?
> что же за "вечное возвращение" такое, если "тождества одной и той же вещи в различные моменты времени" - нет?
В том и тождество, что возможно только когда все атомы сложатся опять абсолютно одинаково. Т.е. наши тождества, например, двух одинаковых вилок это абстракция, вилки на самом деле разные, а при «вечном возвращении» вилка может сложиться абсолютно тождественной уже ранее существовавшей вилке.
Твоя позиция ясна и понятна, но он выше по тексту книги пишет, что "нет вечных фактов" и "абсолютных истин нет" (тут у меня закрадывается подозрение в переводе, может там было скорее "идеальных", а не "абсолютных"), как тогда? "Вечное возвращение" это как раз из разряда "вечных фактов" и "абсолютных истин" (либо это какое-то нормативное суждение и средство достижения т.н. "иерархии", - как психологически-нормативная концепция).
Между строк, я так понимаю, он ещё и Аристотеля критикует (либо прямо, либо опосредованно через законы логики; в любом случае тема "Ницше vs. Аристотель" это менее обсуждаемое, чем "Ницше vs. Платон" или "Ницше vs. Сократ").
> Ницше vs. Аристотель
Как то, о т.н. "brute facts":
> Все более сильные настроения заставляют отраженно звучать родственные ощущения и настроения; они как бы расталкивают память. Вместе с ними в нас что-то просыпается и сознает сходные состояния и их происхождение. Так образуются привычные быстрые сочетания чувств и мыслей, которые под конец, когда они следуют друг за другом с быстротой молнии, ощущаются уже не как комплексы, а как единства. В этом смысле говорят о нравственном чувстве, о религиозном чувстве, как будто все это суть единства; в действительности же это суть потоки с сотней источников и притоков. Здесь, как и во многих других случаях, единство слова ничуть не удостоверяет единства вещи.
> но он выше по тексту книги пишет, что "нет вечных фактов" и "абсолютных истин нет"
Чот тебя мотает с вещей на истины.
В этой сложившейся вселенной одна истина, в следующей будет другая, потом опять истина повторится. Об этом «возвращение», а не о том, что что то существует вечно и непрерывно.
Хорошо, а что тогда вечно "возвращается"?
Что это за субстанция такая интересная? Разве она - не "вечная", не "непрерывная"?
> Чот тебя мотает с вещей на истины.
Это к вопросу о "базовых суждениях" (в ЛФТ вроде - "elementary propositions"), из которых складывается "картина мира" (это же словосочетание есть в ЛФТ у Витгенштейна, не один Аристотель этим баловался).
> Хорошо, а что тогда вечно "возвращается"?
Формы, объекты, явления.
> Что это за субстанция такая интересная? Разве она - не "вечная", не "непрерывная"?
Субстанция (материя) вечная. Но субстанция это не временные формы, объекты, явления.
На примере атомизма я тебе привёл пример с вилками (форма). Атомы (материя) это вечная субстанция, вилка временные формы. Материя ограничена, время бесконечно, значит формы будут повторятся.
Я правильно понимаю, что "материя" и "атом" ты употребляешь чисто из удобства?
> Касательно материалистической атомистики можно сказать, что она принадлежит к числу легче всего опровержимых теорий, и, вероятно, в настоящее время в Европе нет больше таких неучей среди ученых, которые признавали бы за нею кроме удобства и сподручности для домашнего обихода (именно, в качестве сокращения терминологии) еще какое-нибудь серьезное значение - благодаря прежде всего тому поляку Боковичу, который, совместно с поляком Коперником, был до сих пор сильнейшим и победоноснейшим противником очевидности. Тогда как именно Коперник убедил нас верить, наперекор всем чувствам, что земля не стоит непоколебимо, Боскович учил, что надо отречься от веры в последнее, что оставалось «непоколебимого» от земли, от веры в «вещество», в «материю», в остаток земного, в комочек - атом. Это был величайший триумф над чувствами из всех достигнутых доселе на земле.
> Я правильно понимаю, что "материя" и "атом" ты употребляешь чисто из удобства?
Я да. «Вечное возвращение» это чисто материалистическая концепция и скорее атомистическая (лично я другого объяснения как вывести возвращение без атомизма не нахожу). Но ты зря пытаешься найти какую-то системность и последовательность у Ницше, он филолог и писал эзотерическую художку, а не философию. Этакий продолжатель Гёте. Возвращение он просто вкинул ни как не объясняя.
> эзотерическую художку
Каббалист, не иначе!
За ответы спасибо.
Кстати ещё вспомнил. «Вечное возвращение» это попиздинг мифологической концепции цикличного времени, что он как филолог мог/должен был просто знать, а не как он втирает про озарение. Он просто его обосновал с материалистической точки зрения.
Что
Два "изма" в одном посте, дисквалификация
>«Вечное возвращение» это попиздинг мифологической концепции цикличного времени
В чем сходство?
Полным тождеством
https://ru.wikipedia.org/wiki/Цикличность_в_религии
>Цикличность (или вечное возвращение) — концепция восприятия мира как вечно повторяющихся событий.
>Концепция вечного возвращения в XVII веке разрабатывалась философом и физиком Томасом Брауном в книге лат. Religio Medici (1643), в XIX веке — Артуром Шопенгауэром, одним из источников философии которого были Упанишады, и Фридрихом Ницше в произведениях «Весёлая наука» и «Так говорил Заратустра».
Перейди оттуда в английскую версию (https://en.wikipedia.org/wiki/Eternal_return). Найди там слово "mythological" или просто что-то про индусов. Удивись, не заходи больше никогда на русскую википедию.
Да похуй, ну пусть будет античная концепция, что поменялось?
Я например не знаю, где именно у стоиков и пифагорейцев были такие концепции, и насколько сказанное обоснованно
>что поменялось?
>попиздинг мифологической концепции цикличного времени
>Он просто его обосновал с материалистической точки зрения.
Ну тащемта трудно перечислить две одну назвать можно ладно античные школы более "материалистичные", чем стоики
>что поменялось
Что эта концепция выглядит даже чересчур уникальной и удивляет тем, что ее аналоги трудно найти в каких-то религиях. Есть over9000 разновидностей представлений о "жизни по ту сторону этой жизни", но такой, в которой ты будешь жить точь в точь такую же жизнь, как сейчас живешь, я не знаю где можно найти
>но такой, в которой ты будешь жить точь в точь такую же жизнь
Ницше надо было императив обосновать, вот он так давно всем известную цикличность и прикрутил, мол будешь проживать одну жизнь вечно, а потому не делай говна
Вот только во первых ни каких обоснований не дает и концепцию не разжевывает, а вкидывает на верочку, как в эзотерике. А во вторых можно по другому повернуть, что если я живу уже ранее прожитое, а не в первый раз, то это судьбенность и фатализм, так что в топку императив - воруй, убивай, еби гусей, жги людей в печках.
>если я живу уже ранее прожитое, а не в первый раз, то это судьбенность и фатализм
Не представляю как из этого вывести классический "фатализм" (что от твоих решений ничего не зависит, и нет у тебя решений), можно вывести только бессмысленность концепции если ее воспринимать в привычном времени (подразумевающем, что возвращения были "раньше") и с привычным представлением о воле и предопределенности
>воруй, убивай, еби гусей, жги людей в печках.
Здесь нет предпосылки о том, что имеет смысл только твоя жизнь, и что важны ощущения (счастье, страдание). Возвращается весь мир вокруг тебя вместе с тобой, вполне с этим можно жить не ради себя, а какого-то общего блага или идеала (можно жить ради того чтобы "в будущем жил сверхчеловек", и быть довольным этой своей жизнью). Важно здесь то, что никакого иного бытия кроме этого не существует, и становление овечняется. Становление, "преходящее" вечно, то есть типа как бы и не преходящее. Потому что оно "преходит" к себе в зад, "преходящего" короче не существует, становление не наделено качеством "бренности", каждый момент вечен.
странным образом больше всего это мироощущение напоминают не какие-то дхармические или уицраотлевские концепции, а советская песня)
«Я возьму этот большой мир
Каждый день, каждый его час
Если что-то я забуду
Вряд ли звёзды примут нас»
И то что я выше цитировал из Хагакурэ
«не желаю после смерти становиться буддой. Я исполнен решимости и дальше служить своей провинции, даже если для этого мне придется перерождаться в теле самурая клана Набэсима еще семь раз»
>Становление, "преходящее" вечно, то есть типа как бы и не преходящее. Потому что оно "преходит" к себе в зад, "преходящего" короче не существует, становление не наделено качеством "бренности", каждый момент вечен.
ХЗ или ты поплыл или я нить потерял.
О каком становлении ты говоришь, если это уже было. Как ты можешь что то изменить, если ты повторяешь ранее прожитое? А если можешь изменить, то откуда уверенность, что это будет продолжаться вечность, а не изменится вновь?
Возвращение у Ницше это противоречивая и нераскрытая им (по понятным причинам невозможности сделать это) эзотерическая хуйня, а не философия.
Иди нахуй
Обьясните о чём говорил этот старый безумец. С одной стороны Ницше говорил, что врагов не бывает, в противоположность мудрецу, который сказал, что друзей не бывает. А с другой стороны, Ницше говорит, что врагов можно ненавидеть, но нельзя делать врагом того, кого презираешь. У меня тут противоречие вырисовывается и я просто не понимаю.
>Ницше говорил, что врагов не бывает, в противоположность мудрецу, который сказал, что друзей не бывает
где
«Други, друзей не бывает!» —
воскликнул мудрец, умирая;
«Враг, не бывает врагов!» —
кличу я, безумец живой.
Человеческое, слишком человеческое.
О друзьях.
>Ницше говорил, что врагов не бывает
>«Други, друзей не бывает!» — воскликнул мудрец, умирая; «Враг, не бывает врагов!» — кличу я, безумец живой.
А вот Ницше в одном стихотворении пишет: Я дурак, я скоморох, я поэт. А в другом месте он философа из себя строит, и говорит что он психолог и филолог. И прямо пишет "Почему я так мудр?". Это как понимать?
Возможно здесь друзья именуются врагами. Почитай контекст (наши друзья совсем не такие как мы, и дружба сложна, "у нас есть хорошие основания не считать важным никого из наших знакомых, даже самых значительных из них" и т.д.) и раздел "О друге" в Заратустре:
"Ты должен в своём друге уважать ещё врага. Разве ты можешь близко подойти к своему другу и не перейти к нему?"
"В своём друге ты должен иметь своего лучшего врага"
"Поэтому женщина не способна ещё к дружбе: она знает только любовь"
Я думаю что здесь слово друзья заменили на "врагов", все еще имея в виду друзей. На это указывает обращение "враг" вместо "други".
>Почитай контекст
Да, ну и самое важное в контексте то, что там ничего не говорится про "врагов", это фрагмент целиком про "друзей", что они такое и т.д., и подзаголовок даже имеет "О друзьях".
У кого из писателей стиль похож на Ницше? Очень интересно. Слышал только про Гераклита (в данном случае - философа-досократика), но от него остались лишь обрывки.
Читаешь Фридриха Вильгельма - дух захватывает даже от, казалось бы, простых словосочетаний. Нечто подобное испытывал только от Андреева ("Красный смех"), но всё ещё не тот уровень.
Читаешь Фридриха Вильгельма - дух захватывает даже от, казалось бы, простых словосочетаний. Нечто подобное испытывал только от Андреева ("Красный смех"), но всё ещё не тот уровень.
>подзаголовок даже имеет "О друзьях".
Умение не обращать внимание на заголовки должно быть привито ещё с чтения Ксенофонта с его "точными" Домостроем, Киропедией и Меморабилией.
Ницше противоречит себе везде. Твоё дело - с ним спорить, а не соглашаться, причём спорить основательно и серьёзно.
Тащемта, с идеей вечного возвращения он обращается в первую очередь к морякам, а не к высшим людям, так что нетрудно понять, зачем и для кого именно она нужна.
Ну, моряки, это суеверные люди. Всякие знаки, предзнаменовения и прочее, как назовешь так и поплывешь. В каком-то смысле Вечное возвращение это даже не вера или нечто "научное" упаси Господи, это точно такое же суеверие. Тот кто придает этой концепции нечто большее, не очень умный.
Кому это надо, а кому нет, сам уже для себя решит.
Даже не знаю. Но Еврипид хорош.
>Умение не обращать внимание на заголовки должно быть привито
Умение распознавать главное и побочное должно быть наверное в каком-то виде из коробки у гуманитариев, особенно когда оно специально выделено формой (отдельным дополняющим постом и размещенностью в нем в конце, с обрамлением "и даже...").
>чтения Ксенофонта с его "точными" Домостроем, Киропедией и Меморабилией.
Особенно когда ты ебанутый штраусерианец, который везде видит символы и скрытые смыслы. Я разобрался, пришел к выводу, что Штраус и его поклонники это вообще не люди, и субъектов с таким психическим устройством не стоит учить читать
>дух захватывает даже от, казалось бы, простых словосочетаний
Эм... Ну попробуй поэтов каких-нибудь почитать... Мб эпосы какие-нибудь. Гераклит и Ницше могут сходиться метафоричностью, с таким запросом наверное еще может подойти Хайдеггер. А может даже и Платон иногда. Еще как ни странно Витгенштейн довольно пафосный.
Ну короче это всё люди, которые в той или иной мере строят из себя пророков, особый род философа прорицательский (примерно про это есть статья Бадью которая мне когда-то интересной показалась https://syg.ma/@nikita-archipov/alien-badiu-o-lakanie-i-antifilosofii)
> реквест: интересное из 13 тома дневников
было ли у него там что-то новое, и в других книгах - отсутствующее напрочь?
было ли у него там что-то новое, и в других книгах - отсутствующее напрочь?
> tl;dr
Предположи сам исходя из того, что он хотел написать еще книги и не успел, и что из черновиков спецом собрали книгу "Воля к власти".
Перекатывайте тред сами, если он кому-нибудь нужен
Ок.
И так сойдет!
Большая политика.
Я несу войну. Не между народами: у меня нет слов, чтобы выразить мое презрение проклятой политике интересов европейских династий, возводящей разжигание своекорыстного и чванного противостояния народов в принцип и даже чуть ли не в обязанность. И не между сословиями. Ведь у нас нет никаких высших сословий, а стало быть, нет и никаких низших: то, что заправляет нынешним обществом, физиологически обречено, да и, кроме того, — что только доказывает это, — столь оскудело в своих инстинктах, столь шатко, что без зазрений совести исповедует принцип, противоположный <идее> более высокой породы людей.
Я несу войну, не взирающую на все эти нелепые случайные частности — народы, сословия, расы, профессии, уровни воспитания и образования: такую войну, как между восходом и закатом, между волею к жизни и желанием отомстить жизни, между порядочностью и коварной лживостью... Если все «высшие сословия» приняли сторону лжи, то сделали они это не добровольно — им пришлось на это пойти: они не в состоянии пресечь скверные инстинкты своей натуры. Нигде так явно, как в этом случае, не обнаруживается, сколь мало уместно понятие «свободы воли»: человек принимает то, что он есть, человек отвергает то, что он не есть... Число работает на «христиан»: подлость числа... Человечество две тысячи лет подвергали действию физиологической нелепицы — и само собой разумеется, теперь верх должен взять упадок, разлад в сфере инстинктов. Мысль, от которой бросает в дрожь: только лет го тому назад все наиважнейшие, все срочные вопросы, каковы вопросы питания, одежды, рациона, здоровья, продолжения рода, начали рассматриваться со всею серьезностью, с <интеллектуальной> порядочностью...
Первый тезис: большая политика стремится сделать так, чтобы физиология возобладала над всеми иными вопросами; она стремится создать власть, достаточно сильную, чтобы путем культивирования сделать из человечества нечто целое и более высокое, проявляя беспощадную жестокость ко всему вырождающемуся и паразитирующему на жизни—ко всему, что разлагает, отравляет, чернит, губит... а в отрицании жизни видит признак какого-то более высокого рода души.
Второй тезис: война не на жизнь, а на смерть пороку; порочен любой вид противоестественности. Христианский жрец—наиболее порочная из всех пород людей: ведь жрец учит противоестественному.
Второй тезис: создать партию жизни, достаточно сильную для большой политики: большая политика сделает так, чтобы физиология возобладала над всеми иными вопросами, — она стремится культивировать человечество как целое, она определяет место рас, народов, людей по их [—] на будущее, по тому, служат ли они ручательством за жизнь, заключенным в самой политике,—она неумолимо кладет конец всему вырождающемуся и паразитирующему.
Третий тезис. Все остальное следует отсюда...
Даже и не из 13 есть весьма важные вещи
>И так сойдет!
Утонет тред
Сумасшедший писал, с мышлением прямым, как стрела, но тупым, как бараньи рога
> Сумасшедший писал, с мышлением прямым, как стрела, но тупым, как бараньи рога
Вряд ли это дискредетирует всю описанную идею.
Во всяком случае это лучше чем тот кусок "Закона против христианства" из "Анти-Христа".
> 3 пик про "новых святых"
Это само собой (логически) следует из его анти-метафизики. То есть - в этом нет ровным счётом ничего мистического, даже наоборот - математическое.
Как бы - откуда тогда брать и логос, и мюфос, - то есть, - как развивать философию, когда истина не достижима? Только посредством явления её в живых сущностях, которые непосредственно есть та самая воля-к-власти/воля-к-жизни/сама-жизнь/и-т.д. - эти же сущности и будут обнаруживать нам ето "слово божие"...
Современный пример этого - нейросети. Посюсторонняя сущность, а смыслы комбинирует совсем по-другому, "сверхчеловечески".
Однако только этого недостаточно, должно быть ещё и указанное в (про "веретено жизни"), - скорее всего, правильное прочтение именно такое?
Поздний Ницше - это (как) Дугин.
Получается самый пик тонкости его мысли был в "Человеческом, слишком человеческом" (до/включая "Странник и его тень" и "Утреннюю Зарю"; кстати это всё - наукоёбские книжки), дальше шло эстетствующее словоблудие с пафосом для позёров-гуманитариев и буржуин, и потом пошла полная примитивизация для дроворубов и прочих пролетариев. Такой переход получился - от более сложного, внимательного и точно мыслящего Ницше к всё более уплощающему и метафоризирующем, и затем к совсем дурацкому, как инструкция к рубанку.
Получается самый пик тонкости его мысли был в "Человеческом, слишком человеческом" (до/включая "Странник и его тень" и "Утреннюю Зарю"; кстати это всё - наукоёбские книжки), дальше шло эстетствующее словоблудие с пафосом для позёров-гуманитариев и буржуин, и потом пошла полная примитивизация для дроворубов и прочих пролетариев. Такой переход получился - от более сложного, внимательного и точно мыслящего Ницше к всё более уплощающему и метафоризирующем, и затем к совсем дурацкому, как инструкция к рубанку.
>полная примитивизация для дроворубов и прочих пролетариев
Нет. Просто отдельные может быть мысли второй половины 1888 года были слишком поспешно приняты деградирующей нервной системой
>кстати это всё - наукоёбские книжки
Если бы ты хорошо ознакомился с философами 18 – первой половины 19 века, ты бы увидел, насколько его мысли там неоригинальны, особенно касающиеся "наукоебства" и общества и религии. Или то что уже за век до этого было, или то что рядом все подряд говорили
Нейрошиз наверное выучил таки Заратустру наизусть мнемотехниками и общение с людьми ему стало больше не нужно
Ну ладно. Спасибо что развалил тейк.
Тогда самая мякотка "понятного для плебса" ("тонкого и точного") это ПСДЗ, а Заратустра - это уже сама философия Ницше (по существу).
То есть Ницше свойственно не выражать свою философию однозначной прозой как таковой? Но тогда это всё - художка? Или эксперимент над немецким языком (или языком вообще; над границами не познания, но языковых способностей передавать субъектное представление)?
Зачем учить Заратустру? Заратустра это пролог к Дионису, а не центр философии Ницше. Это "лестница".
> как понимать смысл книги СИ
> про вечное-возвращение/Диониса
> по поводу предпочтения метафорического стиля вместо классического
Почему Ницше - долбоёб?
Потому что
> Если рассуждения противоречивы, объяснение считается опровергнутым. Конечно, при этом может обсуждаться используемая логика, ибо что противоречиво в одной логике, вполне может оказаться ОК в другой логике.
Логику свою Ницше не предоставил (в отличие от, скажем, Гегеля, который развернул все абстракции которыми пользуется в мышлении), причины, по которым выполнимы противоречия его логики рассуждений, тоже. (В диалектике безошибочность рассуждения проконтролировать невозможно, между прочим.)
Отсюда его пассажи про "не ... не ... не ..." схлопываются в аналогичное:
> Ницше любил афористичность потому, что это очень удобный способ спрятать его философскую некомпетентность, бессистемность и несостоятельность теории (как и полное отсутствие хотя бы как то формализуемой логики, составляющей теоретическое ядро всех тезисов). И выдать желаемое за действительное.
То есть в чисто софистическо-риторический приём, при котором не нужно ничего доказывать, а можно только приказывать - и читателю, и оппоненту.
Но это не философия, следовательно, Ницше - как минимум не философ (а софист или демагог как Перикл, то есть лжец), как максимум - имбецил.
В худшем случае, Ницше - это заведомо злоумышленник, который
1) был ярким выражением разложения - как физического (в отличие от Сократа, френология - не наука), как психического, так и телесного;
2) никогда не имел целью вопрос истины, а только подчинения читателя (и через читателя - других), - ради своего же вящего удовлетворения, - любым способом, софистикой, риторикой, стилистикой, или иными манипуляциями (психопатическая черта личности),
3) следовательно, не занимался ни философией, ни социологией, ничем подобным, и не предоставил (несмотря на громкие заявления) никакого инструментария (то, что даёт Ницше - это средство подчинения мышления, но никакой содержательной онтологии в себе не несёт),
4) исходя из (2) - никогда, в отличие от заявлений, не имел целью "способствовать жизни" или "остановить разложение", - напротив, стремился воссоздать состояние общества момента междуусобиц на древнегреческой Керкире (поощрял жажду власти, корыстолюбия и честолюбия выше справедливости и благочестия),
5) обвинение, выдвигавшееся и Сократу, - "не только не остановил разложение, но ускорил его" - подтвердилось чуть ли не эмпирически (ни Гаст, ни Элизабет не могли отредактировать Заратустру так, чтобы это полностью соответствовало их замыслам, а нацистам как раз этот труд и раздавали),
6) и самое главное - в его логосе нет реальности как таковой, нет научных фактов, как следствие, принятие его логоса - ведёт к разложению, даже если субъекты здоровы. Противоречивость его логоса - это средство удержания в нём, - покуда они не разрешены, никакого "синтеза" и ухода из него случится не может, - кроме полного отказа от этого логоса (что может быть затруднено ввиду того, что основные приёмы, которые использует Ницше направлены на эмоции и бессознательное, - это не логические аргументы, а эмоциональную привязанность сложнее разрушить).
Логос Ницше - это намеренная ложь и конспирология от мира философии, сам Ницше - преступник против жизни, за которую он так "боролся", а Дионис ("сверхчеловек") - как обожествление персоналии - это переплетение психопатии, нарциссизма и пограничных состояний, а то и шизофрении (постольку, поскольку все эти вещи обеспечивают власть над другими субъектами).
(Что до "способствования жизни", - так эти цели вполне достигаются другим, весьма сократическим, путём.)
Потому что
> Если рассуждения противоречивы, объяснение считается опровергнутым. Конечно, при этом может обсуждаться используемая логика, ибо что противоречиво в одной логике, вполне может оказаться ОК в другой логике.
Логику свою Ницше не предоставил (в отличие от, скажем, Гегеля, который развернул все абстракции которыми пользуется в мышлении), причины, по которым выполнимы противоречия его логики рассуждений, тоже. (В диалектике безошибочность рассуждения проконтролировать невозможно, между прочим.)
Отсюда его пассажи про "не ... не ... не ..." схлопываются в аналогичное:
> Ницше любил афористичность потому, что это очень удобный способ спрятать его философскую некомпетентность, бессистемность и несостоятельность теории (как и полное отсутствие хотя бы как то формализуемой логики, составляющей теоретическое ядро всех тезисов). И выдать желаемое за действительное.
То есть в чисто софистическо-риторический приём, при котором не нужно ничего доказывать, а можно только приказывать - и читателю, и оппоненту.
Но это не философия, следовательно, Ницше - как минимум не философ (а софист или демагог как Перикл, то есть лжец), как максимум - имбецил.
В худшем случае, Ницше - это заведомо злоумышленник, который
1) был ярким выражением разложения - как физического (в отличие от Сократа, френология - не наука), как психического, так и телесного;
2) никогда не имел целью вопрос истины, а только подчинения читателя (и через читателя - других), - ради своего же вящего удовлетворения, - любым способом, софистикой, риторикой, стилистикой, или иными манипуляциями (психопатическая черта личности),
3) следовательно, не занимался ни философией, ни социологией, ничем подобным, и не предоставил (несмотря на громкие заявления) никакого инструментария (то, что даёт Ницше - это средство подчинения мышления, но никакой содержательной онтологии в себе не несёт),
4) исходя из (2) - никогда, в отличие от заявлений, не имел целью "способствовать жизни" или "остановить разложение", - напротив, стремился воссоздать состояние общества момента междуусобиц на древнегреческой Керкире (поощрял жажду власти, корыстолюбия и честолюбия выше справедливости и благочестия),
5) обвинение, выдвигавшееся и Сократу, - "не только не остановил разложение, но ускорил его" - подтвердилось чуть ли не эмпирически (ни Гаст, ни Элизабет не могли отредактировать Заратустру так, чтобы это полностью соответствовало их замыслам, а нацистам как раз этот труд и раздавали),
6) и самое главное - в его логосе нет реальности как таковой, нет научных фактов, как следствие, принятие его логоса - ведёт к разложению, даже если субъекты здоровы. Противоречивость его логоса - это средство удержания в нём, - покуда они не разрешены, никакого "синтеза" и ухода из него случится не может, - кроме полного отказа от этого логоса (что может быть затруднено ввиду того, что основные приёмы, которые использует Ницше направлены на эмоции и бессознательное, - это не логические аргументы, а эмоциональную привязанность сложнее разрушить).
Логос Ницше - это намеренная ложь и конспирология от мира философии, сам Ницше - преступник против жизни, за которую он так "боролся", а Дионис ("сверхчеловек") - как обожествление персоналии - это переплетение психопатии, нарциссизма и пограничных состояний, а то и шизофрении (постольку, поскольку все эти вещи обеспечивают власть над другими субъектами).
(Что до "способствования жизни", - так эти цели вполне достигаются другим, весьма сократическим, путём.)
>пук
«В истории мировой мысли Ницше уникален: если в отношении любого другого мыслителя можно прийти к более менее общему пониманию, то в отношении Ницше исследователи в принципе не могут договориться о том, что же представляет собой ницшеанство.
Сразу после того, как реальный человек по фамилии Ницше ясным январским днем рухнул в безумии на туринскую мостовую, появилось множество философов-Ницше, зачастую ведущих беспощадную войну друг с другом. Возник особый духовный феномен, своего рода Мега-Ницше — целая сфера, переливающаяся взаимоисключающими смыслами. Первым на это обратил внимание Ж. Батай, отметивший, что учение Ницше можно использовать в любом направлении. Это же констатирует в те же 30-е годы и его соотечественник Пьер Дрие ла Рошель: «Могут быть… ницшеанцы правые и левые. И мне кажется, что сталинская Москва и Рим [имеется в виду Рим Муссолини — Н.О.] — последний — сознательно, первая — неосознанно — уже базируются на этих двух типах ницшеанства».
<...> В XX веке почти не было идейных или общественных движений, не попытавшихся завладеть ницшеанством. С самого начала круг претендентов на наследие философа был предельно широк: германские националисты, русские символисты, итальянские футуристы, австрийские психоаналитики... Даже советские большевики не избежали его чар. В 20-е годы о своих монопольных правах на Ницше заявляют Муссолини, а затем Гитлер. Еще до краха III Рейха его, в своих целях, начинают спасать от нацизма левые французские мыслители — Ж. Батай и А. Камю. Сразу после Второй мировой войны кропотливую работу по денацификации наследия Ницше и интеграции его в западный истеблишмент разворачивает целая армия либеральных исследователей. В противовес им ницшеанские идеи инкорпорируют в свои леворадикальные конструкции идеологи Франкфуртской школы Т. Адорно и Г. Маркузе. Их эстафету подхватывают в 60-е годы французские постмодернисты, для которых Ницше становится парадигматической фигурой — М. Фуко, Ж. Делез, Ж. Деррида, Ж.-Л. Нанси… Мода на Ницше, захлестнувшая Запад, вызвала ответную реакцию целого ряда современных либеральных философов, которые публикуют нашумевший сборник памфлетов «Почему мы не являемся ницшеанцами»...
<...> Каждая крупная философская школа создала своего Ницше. И дело вкуса, а не одномерной истины, предпочесть, например, экзистенциалистскую трактовку ницшеанства Хайдеггером постструктуралистской интерпретации Делеза, религиозно-символистской версии Андрея Белого или эзотерическим толкованиям Штайнера и Ошо. Фигурам Ницше несть числа».
Сразу после того, как реальный человек по фамилии Ницше ясным январским днем рухнул в безумии на туринскую мостовую, появилось множество философов-Ницше, зачастую ведущих беспощадную войну друг с другом. Возник особый духовный феномен, своего рода Мега-Ницше — целая сфера, переливающаяся взаимоисключающими смыслами. Первым на это обратил внимание Ж. Батай, отметивший, что учение Ницше можно использовать в любом направлении. Это же констатирует в те же 30-е годы и его соотечественник Пьер Дрие ла Рошель: «Могут быть… ницшеанцы правые и левые. И мне кажется, что сталинская Москва и Рим [имеется в виду Рим Муссолини — Н.О.] — последний — сознательно, первая — неосознанно — уже базируются на этих двух типах ницшеанства».
<...> В XX веке почти не было идейных или общественных движений, не попытавшихся завладеть ницшеанством. С самого начала круг претендентов на наследие философа был предельно широк: германские националисты, русские символисты, итальянские футуристы, австрийские психоаналитики... Даже советские большевики не избежали его чар. В 20-е годы о своих монопольных правах на Ницше заявляют Муссолини, а затем Гитлер. Еще до краха III Рейха его, в своих целях, начинают спасать от нацизма левые французские мыслители — Ж. Батай и А. Камю. Сразу после Второй мировой войны кропотливую работу по денацификации наследия Ницше и интеграции его в западный истеблишмент разворачивает целая армия либеральных исследователей. В противовес им ницшеанские идеи инкорпорируют в свои леворадикальные конструкции идеологи Франкфуртской школы Т. Адорно и Г. Маркузе. Их эстафету подхватывают в 60-е годы французские постмодернисты, для которых Ницше становится парадигматической фигурой — М. Фуко, Ж. Делез, Ж. Деррида, Ж.-Л. Нанси… Мода на Ницше, захлестнувшая Запад, вызвала ответную реакцию целого ряда современных либеральных философов, которые публикуют нашумевший сборник памфлетов «Почему мы не являемся ницшеанцами»...
<...> Каждая крупная философская школа создала своего Ницше. И дело вкуса, а не одномерной истины, предпочесть, например, экзистенциалистскую трактовку ницшеанства Хайдеггером постструктуралистской интерпретации Делеза, религиозно-символистской версии Андрея Белого или эзотерическим толкованиям Штайнера и Ошо. Фигурам Ницше несть числа».
Несомненно, воля к власти — одна из самых сложных идей в истории мировой мысли. У Колли были все основания однажды воскликнуть: «Подумать только, целый век мы бьемся над тем, чтобы проникнуть в магическую формулу воли к власти…». Пожалуй, ни один из концептов Ницше не подвергся такому каскаду толкований, как воля к власти… Сущность бытия и базовый принцип полагания ценностей (М. Хайдеггер), иррациональный инструмент разрушения разума (Д. Лукач), творящая и одаривающая сила (Ж. Делез), сущность дионисийского оргиастического энтузиазма (Вяч. Иванов), глубинное содержание национал-социалистической революции (А. Боймлер), биологически-расовая сила (А. Розенберг), выражение глубинных влечений коллективного бессознательного (К.-Г. Юнг), автотерапевтическая рецептура от упадка сил (П. Слотердайк)…
Почему Черновики это самое важное (может единственное важное) произведение Ницше
В целом Посмертные фрагменты обозначили радикальный сдвиг всей философской проблематики и дали колоссальный прирост нового концептуального знания. Так, зимой 1884 — 1885 годов появляется термин нигилизм, осенью 1886 года — декаданс, а в 1887 году — ключевые понятия ресентимент и генеалогия. Наконец, если в опубликованных самим Ницше работах его главные метаобразы-концепты — воля к власти, вечное возрождение, сверхчеловек —
появляются крайне редко, то, бродя по причудливому ландшафту Nachlass, вы будете сплошь и рядом натыкаться на них. Используя выражение Ж. Делеза, можно назвать Посмертные фрагменты «фабрикой концепций».
Мы имеем дело с уникальным прототекстом, который представляет собой чрезвычайно богатый конгломерат литературных форм от готовых произведений до записей на квитанциях прачечной. По своему оформлению они напоминают какие-то древнейшие свитки или даже клинописные таблички. Многие фрагменты не афоризмы даже, а обрывки незаконченных мыслей, рубрики, неоформленные куски текста, конспекты и т. д. Как, например, относиться к целым страницам «Бесов» Достоевского, тщательно переписанных Ницше в свои тетради? В какой мере это тоже можно принимать за часть его наследия? Или можно ли публиковать те пассажи, которые сам Ницше вычеркивал? Можно ли нам читать и чтить то, чего сам автор стыдился?
<...> Nachlass, возможно, — самый ницшеанский текст из всего написанного философом. Этот посмертный материал и составляет подводную часть айсберга ницшеанства. «Если бы мы знали только то, что опубликовал сам Ницше, то не имели бы ни малейшего представления об идеях, к которым он уже пришел, которые разрабатывал и о которых постоянно думал, но которые до сих пор придерживал.
<...> Первый взгляд (назовем его филологическим) рассматривает их как грандиозные археологические раскопки, где и поныне копошатся сотни филологов и текстоведов. Второй взгляд (философский) видит весь Посмертный свод как грандиозную строительную площадку, которая в изобилии снабжает современного философа элементами для конструирования собственной философии.
<...> Сторонники второго подхода — крупнейшие философы XX века, для которых сам по себе текст в узком смысле этого слова как филологический факт — второстепенен. Для них на первом месте — «Большой текст» как философско-культурная целостность. Для них важна и им нужна творческая конфронтация с Ницше. Вся современная философская мысль в известной мере развивается именно в этом искрящемся противостоянии ницшевской мысли.
<...> «Философы»... оценивают «Волю к власти» как вполне ницшевское произведение и интенсивно используют эту книгу для своих собственных философских построений. Они считают, что именно Посмертные фрагменты содержат подлинную ницшеанскую философию. Квинтэссенция этой позиции сформулирована Хайдеггером: «Собственно философия Ницше, фундаментальная, подлинная, исходя из которой он говорит в этих и во всех произведениях, им самим опубликованных, не приняла окончательной формы и не была опубликована ни в одной книге... Те, что сам Ницше опубликовал в течение своей продуктивной жизни, были всегда передним планом... Собственно его философия осталась как посмертная, неопубликованная работа»
В целом Посмертные фрагменты обозначили радикальный сдвиг всей философской проблематики и дали колоссальный прирост нового концептуального знания. Так, зимой 1884 — 1885 годов появляется термин нигилизм, осенью 1886 года — декаданс, а в 1887 году — ключевые понятия ресентимент и генеалогия. Наконец, если в опубликованных самим Ницше работах его главные метаобразы-концепты — воля к власти, вечное возрождение, сверхчеловек —
появляются крайне редко, то, бродя по причудливому ландшафту Nachlass, вы будете сплошь и рядом натыкаться на них. Используя выражение Ж. Делеза, можно назвать Посмертные фрагменты «фабрикой концепций».
Мы имеем дело с уникальным прототекстом, который представляет собой чрезвычайно богатый конгломерат литературных форм от готовых произведений до записей на квитанциях прачечной. По своему оформлению они напоминают какие-то древнейшие свитки или даже клинописные таблички. Многие фрагменты не афоризмы даже, а обрывки незаконченных мыслей, рубрики, неоформленные куски текста, конспекты и т. д. Как, например, относиться к целым страницам «Бесов» Достоевского, тщательно переписанных Ницше в свои тетради? В какой мере это тоже можно принимать за часть его наследия? Или можно ли публиковать те пассажи, которые сам Ницше вычеркивал? Можно ли нам читать и чтить то, чего сам автор стыдился?
<...> Nachlass, возможно, — самый ницшеанский текст из всего написанного философом. Этот посмертный материал и составляет подводную часть айсберга ницшеанства. «Если бы мы знали только то, что опубликовал сам Ницше, то не имели бы ни малейшего представления об идеях, к которым он уже пришел, которые разрабатывал и о которых постоянно думал, но которые до сих пор придерживал.
<...> Первый взгляд (назовем его филологическим) рассматривает их как грандиозные археологические раскопки, где и поныне копошатся сотни филологов и текстоведов. Второй взгляд (философский) видит весь Посмертный свод как грандиозную строительную площадку, которая в изобилии снабжает современного философа элементами для конструирования собственной философии.
<...> Сторонники второго подхода — крупнейшие философы XX века, для которых сам по себе текст в узком смысле этого слова как филологический факт — второстепенен. Для них на первом месте — «Большой текст» как философско-культурная целостность. Для них важна и им нужна творческая конфронтация с Ницше. Вся современная философская мысль в известной мере развивается именно в этом искрящемся противостоянии ницшевской мысли.
<...> «Философы»... оценивают «Волю к власти» как вполне ницшевское произведение и интенсивно используют эту книгу для своих собственных философских построений. Они считают, что именно Посмертные фрагменты содержат подлинную ницшеанскую философию. Квинтэссенция этой позиции сформулирована Хайдеггером: «Собственно философия Ницше, фундаментальная, подлинная, исходя из которой он говорит в этих и во всех произведениях, им самим опубликованных, не приняла окончательной формы и не была опубликована ни в одной книге... Те, что сам Ницше опубликовал в течение своей продуктивной жизни, были всегда передним планом... Собственно его философия осталась как посмертная, неопубликованная работа»
> Приличные вещи, как и приличные люди, не таскают своих доводов так вот в руках. Неприлично показывать всю пятерню. То, что сперва еще должно себя доказать, стоит немногого. Всюду, где авторитет относится еще к числу хороших обычаев, где не «обосновывают», а приказывают...
> пук сектанта-апологета плевколиза-dionysokolax, жрущего потоки сознания Ницше Диониса и злобно атакующего всех, кто что-то имеет против кумира, разрешившего чисто паразитическое рабство, угнетение и насилие
> будучи изначально вообще полухристианином-либералом, то есть диаметрально противоположным взглядам Ницше, тем, кого он презирал, будучи "последним человеком", - как это делал "Питер Гаст" (которым Ницше пользовался - и которого он презирал...)
> якобы принцип "воля к власти" взятый за критерий отбора действий намного лучше и "прагматичнее" сократического "воля к разумности" (разум = добродетель = счастье)
Если и существует большая глупость, то я даже не знаю, как она себя может проявить на земле этой. Сознательно отказаться от разумности, только потому что это приказал Ницше! Уж точно - мораль раба...
> Подумать только, целый век мы бьемся над тем, чтобы проникнуть в магическую формулу воли к власти…
> Подумать только, мы были столь глупы, чтобы сгинуть в лабиринте и быть сожранными минотавром-Дионисом...
Ну хоть этой цели Ницше добился, уж точно. "Очистил" человечество. От "высших людей", между прочим!
Лакан, кстати, из той же оперы (культа авторитета личности).
«Где нельзя уже любить, там нужно — пройти мимо».
Чел, ты так заебал засирать раздел нелюбимым тобой Ницше... Ты читал что-нибудь кроме него из философов до 20 века?
> засирать раздел
> давно утонувший тред
> другие треды вообще не о Ницше
Логика ИТТ явно не в почете...
В общем же ты пишешь всю дорогу наверное, и отвечаешь цитатами Ницше как нейрошиз, как будто он для всех авторитет
Какую такую дорогу?
Ницше для меня давно не авторитет, - это очевидно из пассажей выше - это раз.
Нейрошиз давным-давно вышел из чата - это два.
Bakker - фантаст, Turner - спекуляции о системе S1 Канемана, коннекционизм как принцип - тоже система S1 - это три.
Сократ разъебал всех представителей "сильной" системы S1 с помощью S2 - это четыре, а Платон (будучи ещё одним представителем людей с сильной S1, - как это Ницше любит и предпочитает, кстати) - подхватил эстафету и создал философию как таковую (поле концептуальных экспериментов, концепты вообще), - это пять.
Больше тут нечего обсуждать.
Вся философия - это заметки на полях Платона.
>Какую такую дорогу?
Ты
В общем (треде)
Пишешь всю дорогу про Ницше, как будто он тут кому-то кроме тебя интересен
При этом то что ты пишешь это какие-то двачерские пасквили, которые мне например читать неинтересно
Почитай какую-нибудь работу Хайдеггера по другим философам (хоть по тому же Ницше. Например статью "Слова Ницше Бог мертв"). Посмотри, как он критикует философов (а он по сути всех критикует про кого пишет, все у него метафизики пытающиеся критиковать метафизику и не понимающие бытиё). Таким же мягким как он можешь не становиться, но хоть чуть-чуть уравновеситься между злобной маргинальностью Ницше и культурой дискуссии в арийской Европе, уважительной и почтительной. Ницше все-таки старше тебя лет на 150
>почтительной
«Уже достигнуто многое, если большому количеству людей (всякого рода тупицам и спорым кишечникам) наконец привито это чувство, говорящее им, что они не ко всему могут прикасаться, что есть священные события, перед которыми они должны снимать обувь и держать подальше свои нечистые руки, — это едва ли не их высшая степень в восхождении к человечности. Напротив, ничто не возбуждает большего отвращения к так называемым интеллигентам, исповедующим «современные идеи», как отсутствие у них стыда, спокойная наглость взора и рук, с которой они всё трогают, лижут и ощупывают; и возможно, что в народе, среди низших слоёв, особенно у крестьян, нынче сравнительно больше благородства вкуса и такта в почитании, чем у читающего газеты умственного полусвета, у этих образованных людей».
Ерунда какая-то. Уже давным давно про него не пишу, тем более безпричинно. Насчет "пасквилей", учитывая что ты сидишь на дваче - это тоже очень претенциозно.
Короче, ясно, в войне за кумира все средства хороши. Если что - культуру презрительного отношения к оппоненту он же и поддерживал. Следовательно, у меня нет никакой моральной обязанности относиться к нему иначе, чем он относился к философам.
А свои приказы и/или указы оставь своим (или чужим) детям, мне они ничем не интересны.
Насчет Хайдеггера это показательно, кстати, учитывая что он поддерживал своей деятельностью. И ты - такой же, и туда же, - "dionysokolax"...
Короче, твоя апология потакания злу непротивлением Ницше не уместна, - и это, между прочим, актуальная философская позиция, в академической-то среде тех самых почтительных, а не просто какой-то мой взбрык. Уж если бы ты разбирался в материале, - то ты бы это знал, а не писал бы в очередной раз чепуху...
пчел, это просто whataboutism, то есть риторика, а не разговор "по существу"
>а не разговор "по существу"
Я еще не ебанулся читать пост длиннее двух предложений который начинается с "Почему %философнейм% - долбоёб?"
Но когда Ницше так пишет о других философах, - тебя это устраивает, и ты читаешь его текст дальше? Если так, то ты уже поехавший, - поздняк метаться.
В копилку аргументации о сознаваемом вреде:
> 28. Вредить лучшими своими качествами. Наши силы временами так увлекают нас, что мы не в состоянии больше выдерживать своих слабостей и гибнем от них: мы даже предвидим этот исход и, несмотря на это, не желаем ничего иного. Тогда мы становимся жестокими к тому в нас, что хочет быть пощаженным, и наше величие есть само наше жестокосердие. – Такое переживание, которое мы в конечном счете должны оплатить собственной жизнью, оказывается символичным для всего образа действий великих людей по отношению к другим людям и к их времени – именно лучшими своими качествами, тем, на что только они и способны, они губят множество слабых, неуверенных, становящихся, тщащихся людей и оттого вредны. Может даже случиться, что они в целом только вредят, ибо лучшее в них принимается и как бы испивается такими людьми, которые теряют от него. Как от слишком крепкого напитка, рассудок и самолюбие: они пьянеют настолько, что вынуждены спотыкаться и обламывать себе ноги на всех околицах, куда влечет их хмель.
И ради принципа милосердия (of charity), аргументом в его пользу будет скорее не указание к почтительности, а его самоописание (как выполняющего определённую функцию в обществе):
> 76. Величайшая опасность. Если бы во все времена не было такого излишка людей, которые не считали бы дисциплину головы – свою “разумность” – своей гордостью, обязанностью, добродетелью, которых, в качестве друзей “здравого смысла”, не оскорбляло бы и не стыдило всякое фантазирование и распутство мысли, то человечество давным-давно погибло бы! Над ним всегда повисало и продолжает повисать, как величайшая его опасность, разражающееся помешательство – так именно называется вспышка произвола в чувствовании, зрении и слухе, смакование головной невоспитанности, радость безрассудства. Не истина и достоверность оказываются антиподом мира помешанных, но общность и общеобязательность какой-либо веры, короче, отсутствие своеволия в суждениях, И величайшей работой людей было до сих пор достичь единодушия во взгляде на множество вещей и обложить себя законом этого единодушия – все равно, истины эти вещи или ложны. Эта дисциплина головы и сохранила человечество, - но противоположные влечения все еще столь могущественны, что будущее рода человеческого, по существу, внушает мало доверия. Образ вещей все еще движется и расплывается, и, может быть, нынче больше и быстрее, чем когда-либо; как раз изысканнейшие умы противятся все еще этой общеобязательности – прежде всего исследователи истины! Вера, понятая как единоверие, все еще вызывает отвращение и новую похотливость в более утонченных головах, и уже медленный темп, предписываемый ею всем духовным процессам, это подражание черепахе, признанное здесь за норму, делает художников и поэтов перебежчиками -– в этих-то нетерпеливых умах и разражается форменная тяга к помешательству, ибо помешательству свойствен такой веселый темп! Итак, требуется добродетельный интеллект – ах! я хочу употребить самое недвусмысленное слово – требуется добродетельная глупость, требуется незыблемый метроном медленного ума, дабы приверженцы великой совокупной веры пребывали совместно и продолжали танцевать свой танец: этого властно требует самая первостепенная нужда. Мы, прочие,, суть исключение и опасность – мы вечно нуждаемся в защите! – Что ж, и в пользу исключения можно сказать кое-что, предположив, что оно никогда не хочет стать правилом.
Но, тем не менее, это не даёт обоснований для сотворения зла тем. кого он оценивает "слабыми". Так что обвинение всё равно имеет место быть.
Ницше это Ницше, ты это двачер. Quod licet jovi вся хуйня
>Но когда Ницше так пишет о других философах, - тебя это устраивает
>Таким же мягким как он можешь не становиться, но хоть чуть-чуть уравновеситься между злобной маргинальностью Ницше и культурой дискуссии...
>Ницше это Ницше, ты это двачер
Ты бы имел право вкуса матерно оскорблять известных или уже умерших философов, если бы сам был профессианальным философом и если бы это была не публичная анонимная дискуссия, а научная статья или твоя опубликованная в каком-нибудь издательстве книга. А быть собакой на интернет-форуме это не красиво
>Den Stil verbessern – das heißt den Gedanken verbessern, und gar nichts weiter! – Wer dies nicht sofort zugibt, ist auch nie davon zu überzeugen.
> ницшетред
> имел право
Ой хватит уже! Стилем щеголяешь, смысла никакого.
Надоел.
> взывать к сугубо моральному поведению в треде морального же нигилиста...
(Это чтобы был понятен абсурд такого пафоса мысли.)
> Потребность, которая была решающей в развитии формального мышления и функций рассудка, была направлена не на познание того, что есть, а на обобщение и схематизацию для достижения понимания о мире и чтобы обеспечить их предсказуемость. Это привело к по существу мперативному моменту, заинтересованному и в этом смысле моральному правилу того, что следует считать «истинным» и «реальным» или «ложным» и «нереальным», отделившимся от своего центрального характера и ставшим независимым.
Формальное интеллектуальное мышление, которое Ницше критикует здесь, конечно, не следует путать с логическим, а не с философской логикой, которая касается того первоначального процесса, в котором и как реализация которого реальность как реальность в первую очередь имеет в виду. Прояснение этой структуры, начиная с уровня «великого разума тела», также представляет интерес Ницше в том смысле, который подробно обсуждался ранее. К сожалению, Ницше не обратил внимания на разницу между формальным мышлением и философской логикой. Он также имеет в виду только логическую традицию, исторически воплощенную Аристотелем, Декартом и Кантом и объективно представленную как идею фундаменталистской самоуверенности, основанной на сознании и саморефлексии. Понижение статуса этого самосознания как «малой причины» помогает профилировать идею Ницше о «великом разуме», а именно о теле как о реальном «причине», особенно когда причина самосознания рассматривается как чрезвычайно ограниченный, поздний в развитии, а затем все еще перевернутый отрывок из чрезвычайно сложной структуры воли к власти и процессов интерпретации, составляющих реальность. Но чрезмерный акцент исключительно на этой точке зрения затемняет тот факт, что процесс, посредством которого реальность как реальность возникает для человека, может быть квалифицирован как имеющий логическую природу в обсуждаемом смысле.
Кроме того, различие между формальным мышлением и логикой позволяет уберечь ницшеанскую критику логики от ошибочных суждений и неправомерных обобщений, к которым Ницше явно склонен.
Формальное интеллектуальное мышление, которое Ницше критикует здесь, конечно, не следует путать с логическим, а не с философской логикой, которая касается того первоначального процесса, в котором и как реализация которого реальность как реальность в первую очередь имеет в виду. Прояснение этой структуры, начиная с уровня «великого разума тела», также представляет интерес Ницше в том смысле, который подробно обсуждался ранее. К сожалению, Ницше не обратил внимания на разницу между формальным мышлением и философской логикой. Он также имеет в виду только логическую традицию, исторически воплощенную Аристотелем, Декартом и Кантом и объективно представленную как идею фундаменталистской самоуверенности, основанной на сознании и саморефлексии. Понижение статуса этого самосознания как «малой причины» помогает профилировать идею Ницше о «великом разуме», а именно о теле как о реальном «причине», особенно когда причина самосознания рассматривается как чрезвычайно ограниченный, поздний в развитии, а затем все еще перевернутый отрывок из чрезвычайно сложной структуры воли к власти и процессов интерпретации, составляющих реальность. Но чрезмерный акцент исключительно на этой точке зрения затемняет тот факт, что процесс, посредством которого реальность как реальность возникает для человека, может быть квалифицирован как имеющий логическую природу в обсуждаемом смысле.
Кроме того, различие между формальным мышлением и логикой позволяет уберечь ницшеанскую критику логики от ошибочных суждений и неправомерных обобщений, к которым Ницше явно склонен.
>> Was das Denken als das Wirkliche faßt, fassen muß, kann der Gegensatz des Seienden sein!
> Истинный, безусловный, противоречивый, прочный и существующий мир метафизики основан на желании, чтобы такой мир существовал, и в то же время на «ненависти» к миру, причиняющему страдания. Метафизики стали "творческими" против реального. Но здесь снова становится ясно, что мир и истина так воображаются и предназначены, что морально-метафизическая онтология не может быть успешно установлена в долгосрочной перспективе. Нигилистические последствия неизбежны.
> На первом уровне формальная логика в смысле нового понимания истины Ницше, т. е. ориентированная на расширение и увеличение внутренней власти, абсолютно «истинна», поскольку она осуществляется через два аспекта, прежде всего через фальсификацию, которая сокращает и сокращается с помощью знаков и формул, а затем реализация точки зрения способствует усилению чувства власти по отношению к действительности. Это проявляется и в том, что господствующая в природе техника в своем развитом виде во многом является результатом прикладной математизации. Тем не менее формально-логическое интеллектуальное мышление на втором уровне не является «истинным» даже в рамках нового понимания истины. Потому что оно держится за структуры субъекта, предиката, вещи, тождества, единства и бытия и, следовательно, не входит в характер становления, процесса, множественности, относительности и интерпретативности. По сравнению с идеализациями как метафизики бытия-в-себе, так и формальной логики, реальное событие представляет собой царство алогичности.
> Хотя человек, вероятно, погиб бы, если бы он не вел себя в соответствии с таким разумом, это не следует понимать неправильно как «доказательство» того, что там утверждается. Другими словами: каждая точка зрения, независимо от того, насколько сильно в нее верят, является перспективой, а не объективной истиной. Жизненно-прагматическое закрепление «истины» также не должно возвращаться к метафизике.
> Сказать, что человек отныне ограничен миром «видимости», значит игнорировать масштабы саморазрушения «истинного мира». Конечным результатом является не тюрьма «видимости», а, скорее, явное принятие и утверждение воли к власти и интерпретативного характера существования и, внутри него, перспективы как таковой. Это не отказ от завесы предполагаемой истины в себе, а, скорее, преодоление оптики, лежащей в основе самой этой идеи. Потому что сознательное принятие основного характера — это в то же время внутренняя победа над природой мира. В то же время, учитывая понимание того, что «истина» и «ценность» мира зависят от интерпретации, формирование будущего становится не только возможным, но даже необходимым. Задача аметафизического человека будущего – сочинять новые фактуры. Преодоление нигилизма по своей сути является вопросом наличия или отсутствия интерпретативных сил.
> Заключительный «INCIPIT ZARATHUSTRA», который в то же время открывает новое начало, можно понять так, что теперь начинает разворачиваться понимание мира и себя, в конце которого, в обсуждаемом смысле, наступает идея вечного возвращения того же самого.
> Основным строительным блокам атомов не хватает оригинальной, продуктивной перспективы, посредством которой «каждый центр силы – а не только человек – конструирует весь остальной мир по своей собственной инициативе», т. е. «измеряет, касается, формирует» относительно его сила. Фактический и интерпретативный характер сил воли к власти, составляющих становление, изменение и изменение, а следовательно, и события, еще не проявляется в «истинном существе» физика. С этой точки зрения также неудивительно, что физика не может дать объяснение мира.
> Саморастворение идеи «истинного мира» и «истинного бытия» с разных сторон также приводит к переходу на уровень «высшей истины», вечного течения всех вещей, которое описывал Ницше. как постоянную работу друг против друга и друг против друга, следует понимать как объединение и разделение комплексов воли к власти и интерпретации. И это то, как внутренняя необходимость этого события воли к власти мира, освобожденного для самого себя, в смысле постметафизически требуемого нового понимания мира и себя в идее вечного возвращения как внутренняя вершина круга событийно-логических интерпретаций находит на данный момент свое оптимальное выражение. Таким образом, доктрина возвращения не конкурирует с выдуманными мирами и истинами «истинного существа». Скорее, его конкретная функция становится очевидной только после саморастворения «истинного мира».
> Если «истинные миры» характерны для традиционной метафизики, то следует отметить, что идея вечного возвращения не может быть метафизическим учением, так как полное ее содержание выявляется лишь после окончания метафизики.
Только идея вечного повторения одного и того же приводит к внутренней власти над временем, точнее, к власти над становлением, потому что «время» — это абстракция от структуры становления, а не наоборот. Эту силу не следует понимать как прометеев субъективизм, и ее больше нельзя критиковать как расширение собственных возможностей. Она может сказать, что хотела, хочет и будет хотеть прошлого таким, какое оно есть. Внутренняя власть не имеет ничего общего с принуждением. Скорее, это триумф, который происходит в допущении основного характера существования над самой природой мира. И только в идее вечного возвращения задумано условие, при котором эта власть достигается с течением времени. Поскольку вечное возвращение учит избавлению от вечного потока вещей в том смысле, что весь поток, вся пространственно-временная совокупность событий, составляющих этот мир, возвращается в каждый его момент, то учение о возвращении устраняет и намеченную возможность выше, интерпретируя существование как наказание, почву. Сейчас человек погибает уже не потому, что стоит погибнуть, а для того, чтобы иметь возможность вернуться. Идея возвращения есть высшее испытание и в то же время высшее выражение свободного от духа мести понимания мира и себя, безусловное утверждение всей реальности прошлого, настоящего и будущего, истории. и материальная природа, возникновение и исчезновение. Любой, кто может хотеть вечного идентичного возвращения всего и всех, находится за пределами синдрома мести.
Заратустра использует метафору, согласно которой все становление — это «танец богов». Но эти боги — уже не антропоморфические греческие боги над космосом, а многочисленные воли к власти и интерпретирующие силы в их взаимной игре стимулов и триггеров. определение силы, инкорпорация, запечатление функций, оптимизация и мимолетность. Это новый и будущий политеизм, который больше нельзя понимать как рецидив нового идолопоклонства. Всякая воля власти и интерпретации есть «бог», исходящий от его собственная Перспектива конструирует весь остальной мир, и при этом, под впечатлением, прежде всего, смерти Единого Бога и нигилизма, а также потери чего-то, что «само по себе» истинно, хорошо и прекрасно, целое "истину" можно и нужно ожидать. Но речь идет не о новой абсолютности. Скорее, новая интерпретация реальности характеризуется смертностью каждой интерпретации истины, независимо от того, насколько твердо в нее верят. Новые боги имеют природу интерпретации и, следовательно, в принципе преходящи. Каждая из «истин», восходящих к интерпретативным силам, является eo ipso перспективой, интерпретацией. Поскольку от интерпретативности как таковой не только не следует отказываться, но и следует явно войти в свой событийно-логический эффективный цикл и активно принять его, то абсолютной или объективной истины больше быть не может. Это относится не только к старому метафизическому пониманию истины, но и к новым интерпретационным истинам. Их жизнеспособность основана не в последнюю очередь на том, что они также могут погибнуть.
> Истинный, безусловный, противоречивый, прочный и существующий мир метафизики основан на желании, чтобы такой мир существовал, и в то же время на «ненависти» к миру, причиняющему страдания. Метафизики стали "творческими" против реального. Но здесь снова становится ясно, что мир и истина так воображаются и предназначены, что морально-метафизическая онтология не может быть успешно установлена в долгосрочной перспективе. Нигилистические последствия неизбежны.
> На первом уровне формальная логика в смысле нового понимания истины Ницше, т. е. ориентированная на расширение и увеличение внутренней власти, абсолютно «истинна», поскольку она осуществляется через два аспекта, прежде всего через фальсификацию, которая сокращает и сокращается с помощью знаков и формул, а затем реализация точки зрения способствует усилению чувства власти по отношению к действительности. Это проявляется и в том, что господствующая в природе техника в своем развитом виде во многом является результатом прикладной математизации. Тем не менее формально-логическое интеллектуальное мышление на втором уровне не является «истинным» даже в рамках нового понимания истины. Потому что оно держится за структуры субъекта, предиката, вещи, тождества, единства и бытия и, следовательно, не входит в характер становления, процесса, множественности, относительности и интерпретативности. По сравнению с идеализациями как метафизики бытия-в-себе, так и формальной логики, реальное событие представляет собой царство алогичности.
> Хотя человек, вероятно, погиб бы, если бы он не вел себя в соответствии с таким разумом, это не следует понимать неправильно как «доказательство» того, что там утверждается. Другими словами: каждая точка зрения, независимо от того, насколько сильно в нее верят, является перспективой, а не объективной истиной. Жизненно-прагматическое закрепление «истины» также не должно возвращаться к метафизике.
> Сказать, что человек отныне ограничен миром «видимости», значит игнорировать масштабы саморазрушения «истинного мира». Конечным результатом является не тюрьма «видимости», а, скорее, явное принятие и утверждение воли к власти и интерпретативного характера существования и, внутри него, перспективы как таковой. Это не отказ от завесы предполагаемой истины в себе, а, скорее, преодоление оптики, лежащей в основе самой этой идеи. Потому что сознательное принятие основного характера — это в то же время внутренняя победа над природой мира. В то же время, учитывая понимание того, что «истина» и «ценность» мира зависят от интерпретации, формирование будущего становится не только возможным, но даже необходимым. Задача аметафизического человека будущего – сочинять новые фактуры. Преодоление нигилизма по своей сути является вопросом наличия или отсутствия интерпретативных сил.
> Заключительный «INCIPIT ZARATHUSTRA», который в то же время открывает новое начало, можно понять так, что теперь начинает разворачиваться понимание мира и себя, в конце которого, в обсуждаемом смысле, наступает идея вечного возвращения того же самого.
> Основным строительным блокам атомов не хватает оригинальной, продуктивной перспективы, посредством которой «каждый центр силы – а не только человек – конструирует весь остальной мир по своей собственной инициативе», т. е. «измеряет, касается, формирует» относительно его сила. Фактический и интерпретативный характер сил воли к власти, составляющих становление, изменение и изменение, а следовательно, и события, еще не проявляется в «истинном существе» физика. С этой точки зрения также неудивительно, что физика не может дать объяснение мира.
> Саморастворение идеи «истинного мира» и «истинного бытия» с разных сторон также приводит к переходу на уровень «высшей истины», вечного течения всех вещей, которое описывал Ницше. как постоянную работу друг против друга и друг против друга, следует понимать как объединение и разделение комплексов воли к власти и интерпретации. И это то, как внутренняя необходимость этого события воли к власти мира, освобожденного для самого себя, в смысле постметафизически требуемого нового понимания мира и себя в идее вечного возвращения как внутренняя вершина круга событийно-логических интерпретаций находит на данный момент свое оптимальное выражение. Таким образом, доктрина возвращения не конкурирует с выдуманными мирами и истинами «истинного существа». Скорее, его конкретная функция становится очевидной только после саморастворения «истинного мира».
> Если «истинные миры» характерны для традиционной метафизики, то следует отметить, что идея вечного возвращения не может быть метафизическим учением, так как полное ее содержание выявляется лишь после окончания метафизики.
Только идея вечного повторения одного и того же приводит к внутренней власти над временем, точнее, к власти над становлением, потому что «время» — это абстракция от структуры становления, а не наоборот. Эту силу не следует понимать как прометеев субъективизм, и ее больше нельзя критиковать как расширение собственных возможностей. Она может сказать, что хотела, хочет и будет хотеть прошлого таким, какое оно есть. Внутренняя власть не имеет ничего общего с принуждением. Скорее, это триумф, который происходит в допущении основного характера существования над самой природой мира. И только в идее вечного возвращения задумано условие, при котором эта власть достигается с течением времени. Поскольку вечное возвращение учит избавлению от вечного потока вещей в том смысле, что весь поток, вся пространственно-временная совокупность событий, составляющих этот мир, возвращается в каждый его момент, то учение о возвращении устраняет и намеченную возможность выше, интерпретируя существование как наказание, почву. Сейчас человек погибает уже не потому, что стоит погибнуть, а для того, чтобы иметь возможность вернуться. Идея возвращения есть высшее испытание и в то же время высшее выражение свободного от духа мести понимания мира и себя, безусловное утверждение всей реальности прошлого, настоящего и будущего, истории. и материальная природа, возникновение и исчезновение. Любой, кто может хотеть вечного идентичного возвращения всего и всех, находится за пределами синдрома мести.
Заратустра использует метафору, согласно которой все становление — это «танец богов». Но эти боги — уже не антропоморфические греческие боги над космосом, а многочисленные воли к власти и интерпретирующие силы в их взаимной игре стимулов и триггеров. определение силы, инкорпорация, запечатление функций, оптимизация и мимолетность. Это новый и будущий политеизм, который больше нельзя понимать как рецидив нового идолопоклонства. Всякая воля власти и интерпретации есть «бог», исходящий от его собственная Перспектива конструирует весь остальной мир, и при этом, под впечатлением, прежде всего, смерти Единого Бога и нигилизма, а также потери чего-то, что «само по себе» истинно, хорошо и прекрасно, целое "истину" можно и нужно ожидать. Но речь идет не о новой абсолютности. Скорее, новая интерпретация реальности характеризуется смертностью каждой интерпретации истины, независимо от того, насколько твердо в нее верят. Новые боги имеют природу интерпретации и, следовательно, в принципе преходящи. Каждая из «истин», восходящих к интерпретативным силам, является eo ipso перспективой, интерпретацией. Поскольку от интерпретативности как таковой не только не следует отказываться, но и следует явно войти в свой событийно-логический эффективный цикл и активно принять его, то абсолютной или объективной истины больше быть не может. Это относится не только к старому метафизическому пониманию истины, но и к новым интерпретационным истинам. Их жизнеспособность основана не в последнюю очередь на том, что они также могут погибнуть.
Определение мира как многообразной игры сил, живущей из себя самой и убегающей в себя, связано с тем, что этот мир не поддается ни метафизическому, ни моральному оправданию, а имеет лишь физический и эстетический смысл. В то же время следует вновь обратиться к концепции реальности в смысле событийно-логического круга интерпретации, который был разработан в более ранних контекстах. Благодаря полной интернальности отношений устраняется опасность понимания процессуальной природы мира так, как будто бы он приобретает свою значимость только благодаря отнесению к чему-то существующему вне себя и представлению или репрезентации этого. Мир — это его собственная реализация и внутри него вся реальность. Ничего внешнего в нем не изображено ни прямо, ни косвенно. Исполнение воли к власти и интерпретативных сил не является показателем чего-либо. В этом весь его смысл: не воспроизводство, а непрерывное порождение. Разговор об игре сил соответствует одновременно физическому и эстетическому смыслу. Поскольку эстетику следует понимать уже не как «красивую видимость», а в смысле amor fati как то, что необходимо в вещах и на них, то игра необходимости в мире сил составляет весь их физический и эстетический смысл. И поскольку идея возвращения символизирует первоначальный ход этого мира в переплетении силово-количественного и ценностно-интерпретационного компонентов, то учение о возвращении является физико-физическим и эстетическим учением в одном лице.
Поскольку в этом признании основного характера всякого существования явно утверждается абсолютная необходимость событий, исключающая телеологию, в этой перспективе уже нет места и идее «совпадения» (Аристотеля). Ницше позже отмечал, что он признавал в случайности действующую силу, что он признавал «творческое среди случайного». и ничего лишнего. Переход на этот уровень наблюдения можно рассматривать как актуальное, как второе искупление и преодоление случайности. Только в нем мир совершенно сам с собой.И имманентность,единственность и неоценимость мира, достигаемая в нем руководством внутренней взаимосвязи вопросов становления возникающего мира, ценности существования и вечности. чтобы предотвратить новый рецидив нигилизма, а также устраняются новые метафизические, особенно гностические искушения, в конечном итоге только идея вечного повторения одного и того же дает адекватное понимание мира и себя. Когда важная третья часть Заратустры завершается названием «Семь печатей» (или: «Песнь да и аминь») и каждая из семи частей заканчивается тем фактом, что стремление к вечному возвращению должно вытекать из неограниченного и безусловного утверждения всей реальности. Содержащаяся там аллюзия на семь печатей Откровения Иоанна показывает, что идею второго пришествия можно читать и как апокалипсис, перевернутый по вектору и содержанию, как откровение мира самому себе.
Доктрину возвращения, даже в ее более физическом изложении, следует понимать не как доктрину сохранения, а, скорее, как энергетическую доктрину. теоретическое учение оптимизации.
Когда Ницше ссылается на закон сохранения силы/энергии, а не на сохранение причинности в смысле «causa aequat effectum», а просто на неразрушимость и постоянство совокупного количества, он не становится жертвой научного объективизма. Он лишь пользуется одним из высших принципов всех научных естествознаний, который для философа был получен умозрительными средствами, но для ученого он закрепляется по отношению к закрытым системам посредством отношения эквивалентности между теплотой и движением. Научные положения и гипотезы не являются гарантиями «объективной» истины, они не гарантируют объективности в деле. Как им быть, ведь они сами, как поясняется на примере закона энергии, являются искусством, по сути, интерпретацией, а не объяснением мира. Попытка придать идее возврата форму представления, доступную для научного обсуждения, не превращает ее в научную теорию. И от интерпретативного характера идеи возвращения, конечно, не отказываются. Основой наблюдения остается событийно-логический круг интерпретации, который всегда предшествует всем отдельным формам репрезентации. Скорее, речь идет о том, может ли натурфилософия, содержащаяся в идее вечного возвращения, также существовать и быть представлена как физика сама по себе.
Прежде всего, Ницше видит «великое облегчение» в том факте, что любая версия всеобщего сознания, определяющего цели и средства, может быть устранена. И только когда освобождение от ига телеологии и потребность в оправдании достигают этой крайней точки, мир становится миром активных сил, действующих вместе и друг против друга. и противодействующих сил, и таким образом высвобождается возможность больше не рассматривать Бога как движущую силу или как всеобщий сенсориум, а называть энергетическое максимальное состояние мира «Богом». "Бог" теперь стал бы названием определенного состояния мира, вершинного созвездия в вечной игре воли к власти и комплексов интерпретаций. Поскольку становление само по себе ведет в цикл вечного возвращения и поэтому в нем заключено в то же время учение о возвращении является более оригинальным учением по отношению к такой концепции Бога.Идея возвращения имеет приоритет над этой идеей Бога. В то же время, в отличие от религий, которые презирают жизнь и существование как нечто мимолетное и ищут другую, потустороннюю, сущностную жизнь и бытие, это устанавливает уникальность и важность этого реального мира, которые уже невозможно превзойти. Поскольку человек по своей природе есть не что иное, как определенная конфигурация и разветвление воли к власти и процессов интерпретации и, следовательно, является условной и определяющей частью самого мирового процесса, то и Бог, понимаемый как максимальное состояние, есть также человека, и хотя в первую очередь зависит от уходящих и умирающих людей. Потому что каждый уходящий из жизни человек, хотя бы он и был «пылинкой», есть одно из непременных и необходимых условий, от которых зависит возвращение всего остального, в том числе экономико-энергетического состояния Бога. , слишком человечно было, хотя еще и не читая акцента, относящегося к миру как волеизъявительному событию: «Воистину, каждый человек — сам кусок судьбы; (…) Ты сам, бедный боязливый, являются неукротимой Мойрой, которая все еще восседает на троне с богами, для всего, что произойдет».
Поскольку в этом признании основного характера всякого существования явно утверждается абсолютная необходимость событий, исключающая телеологию, в этой перспективе уже нет места и идее «совпадения» (Аристотеля). Ницше позже отмечал, что он признавал в случайности действующую силу, что он признавал «творческое среди случайного». и ничего лишнего. Переход на этот уровень наблюдения можно рассматривать как актуальное, как второе искупление и преодоление случайности. Только в нем мир совершенно сам с собой.И имманентность,единственность и неоценимость мира, достигаемая в нем руководством внутренней взаимосвязи вопросов становления возникающего мира, ценности существования и вечности. чтобы предотвратить новый рецидив нигилизма, а также устраняются новые метафизические, особенно гностические искушения, в конечном итоге только идея вечного повторения одного и того же дает адекватное понимание мира и себя. Когда важная третья часть Заратустры завершается названием «Семь печатей» (или: «Песнь да и аминь») и каждая из семи частей заканчивается тем фактом, что стремление к вечному возвращению должно вытекать из неограниченного и безусловного утверждения всей реальности. Содержащаяся там аллюзия на семь печатей Откровения Иоанна показывает, что идею второго пришествия можно читать и как апокалипсис, перевернутый по вектору и содержанию, как откровение мира самому себе.
Доктрину возвращения, даже в ее более физическом изложении, следует понимать не как доктрину сохранения, а, скорее, как энергетическую доктрину. теоретическое учение оптимизации.
Когда Ницше ссылается на закон сохранения силы/энергии, а не на сохранение причинности в смысле «causa aequat effectum», а просто на неразрушимость и постоянство совокупного количества, он не становится жертвой научного объективизма. Он лишь пользуется одним из высших принципов всех научных естествознаний, который для философа был получен умозрительными средствами, но для ученого он закрепляется по отношению к закрытым системам посредством отношения эквивалентности между теплотой и движением. Научные положения и гипотезы не являются гарантиями «объективной» истины, они не гарантируют объективности в деле. Как им быть, ведь они сами, как поясняется на примере закона энергии, являются искусством, по сути, интерпретацией, а не объяснением мира. Попытка придать идее возврата форму представления, доступную для научного обсуждения, не превращает ее в научную теорию. И от интерпретативного характера идеи возвращения, конечно, не отказываются. Основой наблюдения остается событийно-логический круг интерпретации, который всегда предшествует всем отдельным формам репрезентации. Скорее, речь идет о том, может ли натурфилософия, содержащаяся в идее вечного возвращения, также существовать и быть представлена как физика сама по себе.
Прежде всего, Ницше видит «великое облегчение» в том факте, что любая версия всеобщего сознания, определяющего цели и средства, может быть устранена. И только когда освобождение от ига телеологии и потребность в оправдании достигают этой крайней точки, мир становится миром активных сил, действующих вместе и друг против друга. и противодействующих сил, и таким образом высвобождается возможность больше не рассматривать Бога как движущую силу или как всеобщий сенсориум, а называть энергетическое максимальное состояние мира «Богом». "Бог" теперь стал бы названием определенного состояния мира, вершинного созвездия в вечной игре воли к власти и комплексов интерпретаций. Поскольку становление само по себе ведет в цикл вечного возвращения и поэтому в нем заключено в то же время учение о возвращении является более оригинальным учением по отношению к такой концепции Бога.Идея возвращения имеет приоритет над этой идеей Бога. В то же время, в отличие от религий, которые презирают жизнь и существование как нечто мимолетное и ищут другую, потустороннюю, сущностную жизнь и бытие, это устанавливает уникальность и важность этого реального мира, которые уже невозможно превзойти. Поскольку человек по своей природе есть не что иное, как определенная конфигурация и разветвление воли к власти и процессов интерпретации и, следовательно, является условной и определяющей частью самого мирового процесса, то и Бог, понимаемый как максимальное состояние, есть также человека, и хотя в первую очередь зависит от уходящих и умирающих людей. Потому что каждый уходящий из жизни человек, хотя бы он и был «пылинкой», есть одно из непременных и необходимых условий, от которых зависит возвращение всего остального, в том числе экономико-энергетического состояния Бога. , слишком человечно было, хотя еще и не читая акцента, относящегося к миру как волеизъявительному событию: «Воистину, каждый человек — сам кусок судьбы; (…) Ты сам, бедный боязливый, являются неукротимой Мойрой, которая все еще восседает на троне с богами, для всего, что произойдет».
В связи с возражением, что идея возвращения также является просто интерпретацией, следует обратить внимание на критические для смысла предпосылки и последствия, вытекающие из слов "просто интерпретация". Во-первых, такая квалификация имеет смысл только в том случае, если либо научный объективизм, либо метафизический, сам по себе являющийся истинным, хорошим и прекрасным, или, что то же самое, метафизическим, является истинным, хорошим и прекрасным, соответственно. когда предполагается реальность, лежащая вне внутренних функций схемы интерпретации. Но такое предположение больше не может поддерживаться на фоне пояснений к схеме логической интерпретации происходящего. Реальность и смысл вообще не могут быть осмысленно обсуждены вне процессов интерпретации. Поскольку реальность является внутренней функцией схемы понимания мира и себя и является сутью интерпретации, все, что есть, интерпретация и интерпретация - это все, что есть'. С точки зрения Ницше, это верно не только в отношении человека, но и в отношении перспективного построения мира из каждого из множества центров силы, интерпретирующих факты. Не только "как", но и "что", и, прежде всего, ценность мира, зависит от схемы интерпретации. И поскольку существует не одна, а множество интерпретаций мира, больше не существует Единого способа бытия мира, но существуют способы интерпретации мира. В свете основополагающей, скрытой и неосуществимой роли интерпретации, поскольку она была понята как фундаментальный процесс, а затем более подробно раскрыта как событийно-логический цикл интерпретации, в принципе больше невозможно говорить о ней в относительной или даже умаляющей форме в отношении мировоззрений, которые обязательно всегда формулируются в рамках этого цикла, то, что в нем говорится, - это всего лишь интерпретация. Такая манера речи выдает либо бездумность, либо непроглядный возврат к тому метафизическому мышлению старой онтологии и объективной истины, почву для которого мысль об интерпретации, доведенная до конца, уже лишила. Если естественное сознание и сейчас упрямо настаивает на своей формулировке, то это означало бы снова пропустить весь аргумент, т.е. в круг интерпретаций и через него. Его упорство - акт крайнего отчаяния, но оно тщетно уже хотя бы потому, что он не может преодолеть свои собственные мольбы. Ибо он не может даже указать, какой должна быть действительность, лежащая вне круга интерпретаций, которую следовало бы охватить. Более того, такая позиция не замечает, что, даже просто интерпретируя, она неявно налагает на себя обязательство подвергать сомнению интерпретацию как таковую. Тот, кто в этом месте говорит о добавлении , также" не употребляющем и только о "просто интерпретации", тем самым косвенно доказывает, что он метафизик или объективист. Напротив, тот, кто уже не предполагает безоговорочно идею метафизической истины и идеал научной объективности и поэтому включает это в свое возражение, может быть обязан предполагаемому перспективно-интерпретирующему характеру любого понимания мира и самого себя, подразумеваемому в нем ради осмысленности самой формулировки. Если использование 'также' должно иметь смысл, то разъяснение логической формы используемого выражения приводит к цепочке интерпретаций. И когда это внутреннее переживание осуществляется с точки зрения оптимальной сочетаемости становления, ценности и вечности, то, наконец, мысль о вечном возвращении того же самого выступает как вершина созерцания, как интерпретация интерпретаций. Таким образом, тот, кто хочет избежать всего этого, сказав, что, возможно, все это тоже всего лишь интерпретация, уже вовлечен в это. Он просто еще не знает. А если бы он знал, то и это, в свою очередь, не было бы шагом к новой объективной истине. Это был бы шаг к интерпретативности как таковой.
Хотя идея возвращения изначально оказывается воплощением нигилизма, однако саму ее нельзя рассматривать как следствие нигилизма и не в смысле нигилистического следствия. В таком свете учение о возвращении вряд ли могло бы включать преодоление нигилизма, поскольку, будучи следствием и обращением нигилизма, оно рисковало бы остаться в стороне от него самого, по крайней мере, от его тени. Скорее, идея возвращения оказывается внешним внутренним следствием позиции безоговорочного и безоговорочного утверждения всей реальности, руководящей на уровне изначальной продуктивной интерпретации мира и самого себя. Таким образом, это следствие теоретической, практической и эстетической привычки, которая уже оставила нигилизм позади и не разделяет с ним отправной точки. Это различие следует учитывать, как и, наоборот, связь идеи возвращения и нигилизма. С другой стороны, из этого следует, что под переживанием смерти Бога и зарождающегося нигилизма следует, что Ницше рассматривает идею возвращения не как пантеистическую ,nature sive deus', то есть не как способ обожествления мира, а как крайность нигилизма, о вечном чувственном и духовном единстве, т.е. не как способ обожествления мира, а как крайность нигилизма, о вечном чувственном и духовном единстве. Привносит в игру бесцельность существования. Хотя радикальный пантеизм с его предположением, что все совершенно, божественно и вечно, "также приводит к вере в "вечное возвращение": (- ибо что это должно быть за совершенство, божественность и вечность, которые заставляют вещи появляться один раз, а затем исчезать навсегда? —), в конце концов, это не может быть путем Ницше. Если мировой процесс, хотя ему больше нельзя придавать никакого предполагаемого смысла и никакой телеологии, все же следует рассматривать в целом и в каждом из его моментов как абсолютно оправданный и полностью оправданный, то это можно представить только так, что что-то в процессе присутствует и достигается в каждый из его моментов, и это всегда должно быть быть таким же. Этому условию удовлетворяет, при полной имманентности мирового процесса, только мысль о вечном круговом повторении одного и того же. Он делает бытие в целом и каждый отдельный момент чрезвычайно ценными как в отношении фикций внешних инстанций, так и в отношениях между ними. Исходя из этого, можно уточнить, что значит оставить нигилизм как преодоленный. Индивид, достигший этого, прежде всего отличался бы тем, что в его понимании мира и самого себя соблюдались бы три условия и руководящими принципами были бы три фундаментальные перспективы. Прежде всего (а) оно должно было бы иметь возможность безоговорочно и с удовольствием утвердить основной характер всего бытия, то есть характер воли к власти и интерпретации, как свой собственный, и, в свою очередь, рассматривать его как чрезвычайно ценный и необходимый в том смысле, что оно, как этот индивид, оно есть, и вся предшествующая ему и обусловливающая его цепь событий в мире, и все будущее этой цепи само есть или есть. несет в себе. В таком явном принятии необходимости происходящего, которой в этом смысле является каждый отдельный индивид, кроется в то же время внутренний триумф над именно этой природой мира. Такова форма, которую приняла теперь проблема соотношения необходимости и свободы, существовавшая до нас. Тогда (б) этот индивид в каждом своем действии, мышлении и переживании отличался бы достоинством вечного возвращения этого своего действия, мышления и переживания, был бы облагорожен вечностью знания. И, наконец, (в) поскольку его собственное возвращение зависит от всего остального так же, как его собственное возвращение зависит от его, он должен был бы желать вечного возвращения всего и каждого. Достигая такого безоговорочного утверждения, этот индивид не ужасается мысли о вечном возвращении, а выражает крайнее возвышение и высшее из всех возможных подтверждений своего отношения к миру и жизни. Такой индивидуум обладает пониманием мира и себя в этих трех компонентах, которые преодолели нигилизм.
Идея вечного возвращения одного и того же - вершина пост-нигилистической интерпретации бытия.
Идея вечного возвращения одного и того же - вершина пост-нигилистической интерпретации бытия.
Когда-то тут был один пчел, интересовался смыслом "Ночной Песни" в Заратустре... Так вот, наиболее эзотерические положения ницшевского учения неплохо разбираются в этих учебниках (логики, ницшевской):
1) Der letzte Jünger des Philosophen Dionysos: https://www.degruyter.com/document/doi/10.1515/9783110210224/html
2) Kommentar zu Nietzsches - GD - "Набеги Несвоевременного" (19 афоризм): https://www.degruyter.com/document/doi/10.1515/9783110286885/html
3) Kommentar zu Nietzsches - BGE (295 афоризм, про Диониса): https://www.degruyter.com/document/doi/10.1515/9783110293357/html
4) Kommentar zu Nietzsches - EH + DD: https://www.degruyter.com/document/doi/10.1515/9783110292893/html
+ в 2024 будут выпущены полные Kommentar по Заратустре.
В общем и целом, ключевые слова по теме песен - это Дионис (Ницше), Ариадна (Козима), Тесей (Вагнер) и собственно Заратустра (яркий пример того, как нужно жить с учением о вечном возвращении).
1) Der letzte Jünger des Philosophen Dionysos: https://www.degruyter.com/document/doi/10.1515/9783110210224/html
2) Kommentar zu Nietzsches - GD - "Набеги Несвоевременного" (19 афоризм): https://www.degruyter.com/document/doi/10.1515/9783110286885/html
3) Kommentar zu Nietzsches - BGE (295 афоризм, про Диониса): https://www.degruyter.com/document/doi/10.1515/9783110293357/html
4) Kommentar zu Nietzsches - EH + DD: https://www.degruyter.com/document/doi/10.1515/9783110292893/html
+ в 2024 будут выпущены полные Kommentar по Заратустре.
В общем и целом, ключевые слова по теме песен - это Дионис (Ницше), Ариадна (Козима), Тесей (Вагнер) и собственно Заратустра (яркий пример того, как нужно жить с учением о вечном возвращении).
Не помню такого, я интересовался "финальной" песней, в которой нет ни Диониса, ни Ариадны, ни тем более Вагнеров с Козимами, там описываются взаимоотношения таких героев как Mitternacht, Tag, Weh и Lust, а также Ewigkeit, в которую последняя влюблена
> DD-Ariadne — Dionysos-Dithyramben: Klage der Ariadne. Druckfertig 03/01/1889.
> Du schleichst heran bei solcher Mitternacht?… Was willst du? Sprich! Du drängst mich, drückst mich, Ha! schon viel zu nahe! Du hörst mich athmen, du behorchst mein Herz, du Eifersüchtiger!
При этом ("скорбь" это не Weh, Weh это наверное "горе"):
> В loggia, высоко над вышеназванной piazza, откуда виден Рим и слышно внизу журчание fontana, была создана самая одинокая песнь, какая когда-либо была создана, Ночная песнь; в это время носилась вокруг меня мелодия несказанной тоски, напев которой я снова нашел в словах: “мертвый от бессмертия”…
В песни Ариадны (человека) Бог терзает человека в полуночи (Mitternacht), после чего ему является Дионис:
> Sei klug, Ariadne!…
> Du hast kleine Ohren, du hast meine Ohren:
> steck ein kluges Wort hinein! —
> Muss man sich nicht erst hassen, wenn man sich lieben soll?…
> Ich bin dein Labyrinth…
Соответственно и Tag, и Weh, и Lust оказываются повязанными и с этими понятиями Ариадны (человек-как-Ариадна), Диониса (лабиринт для Ариадны, а не наоборот), и с понятием Ewigkeit (вечного возвращения, кольца колец).
Lust влюблена в Ewigkeit просто потому что иначе бытия бы не было (дезинтегрировалось бы всё и "привет").
То есть эта финальная (не совсем, есть же ещё Z IV) песнь отражает онтологию ницшевского бытия, и отношение всяких "Да" и "Нет" в этом (его) видении бытия (вечного возвращения), очевидно, простроенного на вот этих принципах с пикрилов (отражённых в Заратустре, кстати, когда он "душе" говорит (а не горбуну или ученикам) - скорее всего он уже - не Заратустра, а Дионис).
Получается, Бог умер, наступила Mitternacht, в ней подкрался Дионис, и заверте...
Не могу скопирнуть с pdf-ки. Не декодится.
Не ожидал, что ты уперто все равно будешь любую "песнь" к своей Ариадне привязывать.
А можешь через Ариадну и Вагнера разложить стихотворение Тютчева "Весенняя гроза"? Если так подумать, то там гром похож на Аполлона (отца Ницше), а лес на Ариадну (Козиму). Но отец Ницше был намного старше Козимы! Как так? Также что в лесу может являться ухом Ариадны? Что пишет Делез?
> спорит с мнением авторитетных ницшеведов, что в итоге вся философия Ницше связана непосредственно с Дионисом
> тем более песнь о семи печатях и тем более о "радости рвущейся в вечность"
Ты идиот?
Ладно, агрессия-то не оправдана, да и полный экзегезис (наилучший) будет только в 2024 году (в Nietzsche-Kommentar).
Но как бы это самое очевидное, с учётом онтологических разъяснений Абеля и поправок на дешифровку EH от Хёдля (в EH, если что, Ницше даёт дополнительные ключи к чтению Заратустры:
> Пусть послушают, как говорит Заратустра с самим собою перед восходом солнца: таким изумрудным счастьем, такой божественной нежностью не обладал еще ни один язык до меня. Даже глубочайшая тоска такого Диониса все еще обращается в дифирамб; я беру в доказательство Ночную песнь – бессмертную жалобу того, кто из-за преизбытка света и власти, из-за своей солнечной натуры обречен не любить.
И сразу следует:
> Так никогда не писали, никогда не чувствовали, никогда не страдали: так страдает бог, Дионис. Ответом на такой дифирамб солнечного уединения в свете была бы Ариадна…
> ... нельзя ошибиться в смысле [Заратустры/Диониса]: он есть утверждающий вплоть до оправдания, вплоть до искупления всего прошедшего ...
> ... И как мог бы я быть человеком, если бы человек не был также поэтом, отгадчиком и избавителем от случая! ...
(Напомню, что Сократ и Платон пытаются философствовать не принимая никакой случай во внимание, а Фукидид - наоборот, включая его в рассуждения; Заратустра стремится от него ещё и избавить (например, средствами науки? спекуляция!).)
В заключение:
> Ich hebe einen letzten Gesichtspunkt hervor: der unterstrichne Vers giebt den Anlass hierzu. Für eine dionysische Aufgabe gehört die Härte des Hammers, die Lust selbst am Vernichten in entscheidender Weise zu den Vorbedingungen. Der Imperativ „werdet hart!“, die unterste Gewissheit darüber, dass alle Schaffenden hart sind, ist das eigentliche Abzeichen einer dionysischen Natur.
Вот и Lust твоя родимая (радость даже при уничтожении). Учитывая, что Дионис/Вечное-Возвращение/Молот вполне вяжется с Ewigkeit (в том числе по смыслу), то здесь, очевидно, речь идёт о таком элементе онтологии:
> Не хотеть больше, не ценить больше и не созидать больше: ах, пусть эта великая усталость навсегда останется от меня далекой!
> -душа сущая, которая погружается в становление; имущая, которая хочет войти в волю и в желание, -
> Только идея вечного повторения одного и того же приводит к внутренней власти над временем, точнее, к власти над становлением, потому что «время» — это абстракция от структуры становления, а не наоборот. Эту силу не следует понимать как прометеев субъективизм, и ее больше нельзя критиковать как расширение собственных возможностей. Она может сказать, что хотела, хочет и будет хотеть прошлого таким, какое оно есть. Внутренняя власть не имеет ничего общего с принуждением. Скорее, это триумф, который происходит в допущении основного характера существования над самой природой мира. И только в идее вечного возвращения задумано условие, при котором эта власть достигается с течением времени. Поскольку вечное возвращение учит избавлению от вечного потока вещей в том смысле, что весь поток, вся пространственно-временная совокупность событий, составляющих этот мир, возвращается в каждый его момент, то учение о возвращении устраняет и намеченную возможность выше, интерпретируя существование как наказание, почву. Сейчас человек погибает уже не потому, что стоит погибнуть, а для того, чтобы иметь возможность вернуться. Идея возвращения есть высшее испытание и в то же время высшее выражение свободного от духа мести понимания мира и себя, безусловное утверждение всей реальности прошлого, настоящего и будущего, истории. и материальная природа, возникновение и исчезновение. Любой, кто может хотеть вечного идентичного возвращения всего и всех, находится за пределами синдрома мести.
> Заратустра использует метафору, согласно которой все становление — это «танец богов». Но эти боги — уже не антропоморфические греческие боги над космосом, а многочисленные воли к власти и интерпретирующие силы в их взаимной игре стимулов и триггеров. определение силы, инкорпорация, запечатление функций, оптимизация и мимолетность. Это новый и будущий политеизм, который больше нельзя понимать как рецидив нового идолопоклонства. Всякая воля власти и интерпретации есть «бог», исходящий от его собственная Перспектива конструирует весь остальной мир, и при этом, под впечатлением, прежде всего, смерти Единого Бога и нигилизма, а также потери чего-то, что «само по себе» истинно, хорошо и прекрасно, целое "истину" можно и нужно ожидать. Но речь идет не о новой абсолютности. Скорее, новая интерпретация реальности характеризуется смертностью каждой интерпретации истины, независимо от того, насколько твердо в нее верят. Новые боги имеют природу интерпретации и, следовательно, в принципе преходящи. Каждая из «истин», восходящих к интерпретативным силам, является eo ipso перспективой, интерпретацией. Поскольку от интерпретативности как таковой не только не следует отказываться, но и следует явно войти в свой событийно-логический эффективный цикл и активно принять его, то абсолютной или объективной истины больше быть не может. Это относится не только к старому метафизическому пониманию истины, но и к новым интерпретационным истинам. Их жизнеспособность основана не в последнюю очередь на том, что они также могут погибнуть.
Ну что, будешь и теперь дальше упрямствовать?
>Ну что, будешь и теперь дальше упрямствовать?
Я не буду это читать. Твои простыни, состоящие на 90 или на 100 процентов из цитат, особенно круто когда зеленого цвета на сером, никто не читает. Уж извини, не-идиот
Man soll nur reden, wo man nicht schweigen darf; und nur von dem reden, was man überwunden hat,—alles andere ist Geschwätz, "Literatur," Mangel an Zucht.
Говорить надо лишь тогда, когда невмоготу молчать; и говорить лишь о том, с чем ты уже совладал, — все прочее болтовня, «литература», расхлябанность. (что-то тут в переводе слова красивее подобраны, чем в оригинале)
> слился, но с горделивостью
Так бы сразу и сказал, что в Ницше видишь не философа (и его свидетельства не признаёшь никак, вообще), а просто корпус текстов и/или чисто поэта (при этом даже перевод выше оригинала ценишь... ладно, вот это - очевидно, не аргумент).
И зачем тогда ты лезешь во всё это, если не вывозишь?
Движение должно сначала исчезнуть, т.е. привести к статическому эффекту, прежде чем оно появится в нашем ощущении. Ощущение - это признак движения, которое стало статически ощутимым, т.е. сдерживаемого и уничтоженного движения. (Nachlaß Summer 1875, KSA 8, 9[1])
Каждая вещь - это сумма суждений (опасений, надежд, одни внушают доверие, другие - нет). Теперь, чем лучше мы знаем физику, тем менее призрачной становится эта сумма суждений... Наконец, мы понимаем: вещь - это сумма возбуждений внутри нас: однако, поскольку мы не являемся ничем фиксированным, вещь также не является фиксированной суммой. И чем больше стабильности мы приписываем вещам, - - - - (Nachlaß весна 1880 - весна 1881, KSA 9, 10[F100])
Если во всей истории человеческой судьбы нет цели, то мы должны ее поставить: исходя, с одной стороны, из того, что нам нужна цель, а с другой - из того, что мы уже прозрели. что мы прозрели, преодолев иллюзию имманентной цели и предназначения. (Nachlaß Лето 1886 - весна 1887, KSA 12, 6[9])
> ..."несенсорные" идеи - для Ницше полностью несенсорное (unsinnlich) равносильно бессмыслице (Unsinn)...
Человек ищет "истину": мир, который не противоречит сам себе, не обманывает, не меняется, истинный мир - мир, в котором человек не страдает: противоречие, иллюзия, транзисторность - причины страдания! Он не сомневается, что такой мир, каким он должен быть, существует, он хочет найти к нему дорогу. ... Откуда человек берет понятие реальности? - Почему именно из изменения, иллюзии, противоречия человек выводит страдание? И почему не из счастья? ... - Презрение, ненависть ко всему, что проходит, изменяется, трансформируется: откуда эта оценка постоянного? Здесь очевидна воля к истине, просто стремление к миру постоянства. Чувства обманывают, рациональность исправляет ошибки: следовательно, можно сделать вывод, что разум - это путь к постоянному; самые нечувственные [unsinnlichsten] идеи должны быть ближе всего к "истинному миру". - Большинство несчастий исходит от чувств - они мошенники, обманщики, уничтожители: Счастье возможно только в том, что имеет бытие [im Seienden]: изменение и счастье взаимоисключают друг друга.
Величайшее желание направлено на то, чтобы стать единым с бытием. Это - странный путь к высшей форме счастья. Итого: мир, каким он должен быть, существует; этот мир, тот, в котором мы живем, есть лишь ошибка, - этот наш мир не должен существовать. Вера в бытие оказывается лишь <как> следствие: настоящий primum mobile - неверие в становление, недоверие к становлению, презрение ко всему становлению... (Nachlaß Autumn 1887, KSA 12, 9[60])
Этот поворот против чувств имеет два следствия, которые сводятся к двум "инкорпорированным" обязательствам - онтологическому и этическому: негласное онтологическое обязательство подразумевает, что мир, как он должен существовать, статичный мир, действительно существует ("die Welt, wie sie sein sollte, existiert"); а негласное этическое обязательство, в свою очередь, подразумевает, что мир становления, следовательно, не должен существовать ("diese unsere Welt sollte nicht existieren").
> Как бы ни был привычен и необходим этот вымысел, это ни в коей мере не опровергает того, что он был придуман: что-то может быть условием жизни и тем не менее быть ложным. (Nachlaß осень 1884-осень 1885, KSA 11, 35[35])
Атака Ницше на "логику" - это всегда только атака на традиционную аристотелевскую логику. Тем не менее, нет никаких текстовых свидетельств того, что Ницше когда-либо представлял себе человека, способного отказаться от статического мировоззрения.
Ницше говорит, что "рациональное мышление" - это "интерпретация в соответствии со схемой, которую мы не можем отбросить" (NL 1886-7, KGW VIII.1, 5[22]).
По выражению Ницше, "мы мыслим только в языковой форме" и "перестаем мыслить, когда стремимся не делать этого в рамках языковых ограничений" (NL 1886-7, KGW VIII.1, 5[22]).
Таким образом, Ницше доказывает зависимость сознательного мышления от грамматических функций языка.
Ницше считает, что объединение таких перспектив, интерпретаций или языковых игр в рамках адуалистически-диалектического подхода не оставляет вещи просто такими, какие они есть (не в вопросах разума, знания, (мета)физики или политики). Эти точки зрения вступают в отношения, которые отныне будут изменять реальность. У нас есть все основания предполагать, что сознание как качественное, эмпирическое состояние является также нейробиологическим событием, а нейробиологическое событие должно объяснять гораздо больше, чем С-волокна в состоянии электрического возбуждения, а именно их феноменологические "эмпирические" особенности. Адуалистическо-диалектическая схема позволяет описать необходимое напряжение, возникающее в поле, структурированном на основе сочетания утверждающего единство "и" и сохраняющего различие "ни" и "ни". Статика может как "быть" (с точки зрения первого лица и для него), так и "не быть" (с точки зрения третьего лица и для него) и, тем не менее, не сводиться ни к одному, ни к другому.
> "Эллин не был ни оптимистом, ни пессимистом" (Nachlaß зима 1869/70-весна 1870 г., KSA 7, 3[62]).
Ни один эллин не смог бы проиллюстрировать это более точно, чем Фукидид.
В целом, существует шесть темпоральных моделей: позитивистская, спасительная, телеологическая, циклическая, пессимистическая и новеллистическая.
Вечное возвращение предстает как - единственная - и возможная - темпоральная модель, которая не становится жертвой беглого взгляда в сторону от прожитой жизни.
> Ницше = нейрошиз
Эго-сознание обитает в человеческом теле, но не следует путать это с натурализмом. Существуют пределы сознания и языка. Воплощенные (embodied) слова и их интерпретации являются наиболее фундаментальной характеристикой человеческого разума.
Ницше не является редуктивным элиминативистом. Он не отстаивает тезис о том, что состояния и процессы сознания в конечном счете тождественны нейрофизическим состояниям и процессам, которые мы (соблазненные нашей обыденной психологией) просто и ошибочно интерпретируем как независимые психические и сознательные явления. Согласно элиминативистской концепции, психические состояния не существуют так же, как призраки или демоны. Ницше, напротив, является реалистом в отношении сознания и разума. Отрицать существование сознания и его роль означало бы неспособность учитывать реальность в рассуждениях.
Каждая вещь - это сумма суждений (опасений, надежд, одни внушают доверие, другие - нет). Теперь, чем лучше мы знаем физику, тем менее призрачной становится эта сумма суждений... Наконец, мы понимаем: вещь - это сумма возбуждений внутри нас: однако, поскольку мы не являемся ничем фиксированным, вещь также не является фиксированной суммой. И чем больше стабильности мы приписываем вещам, - - - - (Nachlaß весна 1880 - весна 1881, KSA 9, 10[F100])
Если во всей истории человеческой судьбы нет цели, то мы должны ее поставить: исходя, с одной стороны, из того, что нам нужна цель, а с другой - из того, что мы уже прозрели. что мы прозрели, преодолев иллюзию имманентной цели и предназначения. (Nachlaß Лето 1886 - весна 1887, KSA 12, 6[9])
> ..."несенсорные" идеи - для Ницше полностью несенсорное (unsinnlich) равносильно бессмыслице (Unsinn)...
Человек ищет "истину": мир, который не противоречит сам себе, не обманывает, не меняется, истинный мир - мир, в котором человек не страдает: противоречие, иллюзия, транзисторность - причины страдания! Он не сомневается, что такой мир, каким он должен быть, существует, он хочет найти к нему дорогу. ... Откуда человек берет понятие реальности? - Почему именно из изменения, иллюзии, противоречия человек выводит страдание? И почему не из счастья? ... - Презрение, ненависть ко всему, что проходит, изменяется, трансформируется: откуда эта оценка постоянного? Здесь очевидна воля к истине, просто стремление к миру постоянства. Чувства обманывают, рациональность исправляет ошибки: следовательно, можно сделать вывод, что разум - это путь к постоянному; самые нечувственные [unsinnlichsten] идеи должны быть ближе всего к "истинному миру". - Большинство несчастий исходит от чувств - они мошенники, обманщики, уничтожители: Счастье возможно только в том, что имеет бытие [im Seienden]: изменение и счастье взаимоисключают друг друга.
Величайшее желание направлено на то, чтобы стать единым с бытием. Это - странный путь к высшей форме счастья. Итого: мир, каким он должен быть, существует; этот мир, тот, в котором мы живем, есть лишь ошибка, - этот наш мир не должен существовать. Вера в бытие оказывается лишь <как> следствие: настоящий primum mobile - неверие в становление, недоверие к становлению, презрение ко всему становлению... (Nachlaß Autumn 1887, KSA 12, 9[60])
Этот поворот против чувств имеет два следствия, которые сводятся к двум "инкорпорированным" обязательствам - онтологическому и этическому: негласное онтологическое обязательство подразумевает, что мир, как он должен существовать, статичный мир, действительно существует ("die Welt, wie sie sein sollte, existiert"); а негласное этическое обязательство, в свою очередь, подразумевает, что мир становления, следовательно, не должен существовать ("diese unsere Welt sollte nicht existieren").
> Как бы ни был привычен и необходим этот вымысел, это ни в коей мере не опровергает того, что он был придуман: что-то может быть условием жизни и тем не менее быть ложным. (Nachlaß осень 1884-осень 1885, KSA 11, 35[35])
Атака Ницше на "логику" - это всегда только атака на традиционную аристотелевскую логику. Тем не менее, нет никаких текстовых свидетельств того, что Ницше когда-либо представлял себе человека, способного отказаться от статического мировоззрения.
Ницше говорит, что "рациональное мышление" - это "интерпретация в соответствии со схемой, которую мы не можем отбросить" (NL 1886-7, KGW VIII.1, 5[22]).
По выражению Ницше, "мы мыслим только в языковой форме" и "перестаем мыслить, когда стремимся не делать этого в рамках языковых ограничений" (NL 1886-7, KGW VIII.1, 5[22]).
Таким образом, Ницше доказывает зависимость сознательного мышления от грамматических функций языка.
Ницше считает, что объединение таких перспектив, интерпретаций или языковых игр в рамках адуалистически-диалектического подхода не оставляет вещи просто такими, какие они есть (не в вопросах разума, знания, (мета)физики или политики). Эти точки зрения вступают в отношения, которые отныне будут изменять реальность. У нас есть все основания предполагать, что сознание как качественное, эмпирическое состояние является также нейробиологическим событием, а нейробиологическое событие должно объяснять гораздо больше, чем С-волокна в состоянии электрического возбуждения, а именно их феноменологические "эмпирические" особенности. Адуалистическо-диалектическая схема позволяет описать необходимое напряжение, возникающее в поле, структурированном на основе сочетания утверждающего единство "и" и сохраняющего различие "ни" и "ни". Статика может как "быть" (с точки зрения первого лица и для него), так и "не быть" (с точки зрения третьего лица и для него) и, тем не менее, не сводиться ни к одному, ни к другому.
> "Эллин не был ни оптимистом, ни пессимистом" (Nachlaß зима 1869/70-весна 1870 г., KSA 7, 3[62]).
Ни один эллин не смог бы проиллюстрировать это более точно, чем Фукидид.
В целом, существует шесть темпоральных моделей: позитивистская, спасительная, телеологическая, циклическая, пессимистическая и новеллистическая.
Вечное возвращение предстает как - единственная - и возможная - темпоральная модель, которая не становится жертвой беглого взгляда в сторону от прожитой жизни.
> Ницше = нейрошиз
Эго-сознание обитает в человеческом теле, но не следует путать это с натурализмом. Существуют пределы сознания и языка. Воплощенные (embodied) слова и их интерпретации являются наиболее фундаментальной характеристикой человеческого разума.
Ницше не является редуктивным элиминативистом. Он не отстаивает тезис о том, что состояния и процессы сознания в конечном счете тождественны нейрофизическим состояниям и процессам, которые мы (соблазненные нашей обыденной психологией) просто и ошибочно интерпретируем как независимые психические и сознательные явления. Согласно элиминативистской концепции, психические состояния не существуют так же, как призраки или демоны. Ницше, напротив, является реалистом в отношении сознания и разума. Отрицать существование сознания и его роль означало бы неспособность учитывать реальность в рассуждениях.
Современный ментализм утверждает, что значения успешно используемых знаков определяются психологическими состояниями пользователей знаков. Это, однако, предполагает, что говорящие могут путем интроспекции получить надежное знание о своих психологических состояниях и, что более важно, о семантических характеристиках (значении, референции, условиях истинности или удовлетворенности) используемых ими знаков. Однако интроспекция очень быстро достигает своего предела. Значения наших знаков, вслед за Витгенштейном, не мыслимы как результаты внутренних ментальных состояний, и мы не используем язык в соответствии с внутренне доступными и предопределенными правилами.
Наиболее сильной версией тезиса материализма/физикализма является, грубо говоря, упрощенный вариант: психические явления - это физические явления, то есть это состояния и процессы, описываемые нейронауками. Этот тезис также наталкивается на значительные трудности. Напомним три из них, которые возникали при обсуждении данного подхода: (i) если два состояния или процесса идентичны, то они должны обладать и идентичными качествами. Однако если боль может быть острой, ощущение цвета - успокаивающим, мысль - изысканной, то нейронные состояния и процессы, которые им соответствуют, вовсе не следует квалифицировать как острые, успокаивающие или изысканные.
В выражении "сознательный феномен X есть нейрофизиологический феномен Y" "есть" - это не "есть" тождества, а скорее теоретическая идентификация. Имеются неявные дополнения, такие как "рассматривается в химическом аспекте" или "рассматривается в нейрофизиологическом аспекте". Таким образом, следует отказаться от утверждения, что мы можем выразить существенное во всех качествах сознательных и несознательных психических состояний и процессов исключительно с нейрофизической точки зрения.
Кристалл кажется нам твердым и однородным, физики же говорят, что это решетка атомов, состоящая в основном из пустого пространства. Однако когда речь идет о сознательных психических состояниях и процессах, то такое разграничение невозможно. В этих случаях качественное, феноменальное, субъективное состояние само является "всей своей природой". Поэтому нельзя осмысленно сказать, что желание, согласно его объективному способу быть, есть не что иное, как определенное состояние мозга, которое человек просто воспринимает как желание.
Согласно Ницше, органический мир всегда уже предполагает и состоит из "непрерывных процессов интерпретации" (NL 1885-6, KGW VIII.1, 2[148]), а значит, всегда уже предполагает и состоит из "разумных" действий (в самом широком смысле этого слова), таких как идентификация, локализация, восприятие, демаркация, классификация и оценка.
Прочитанный с точки зрения начала развития, тезис утверждает, что человек может рассматриваться как особое воплощение всех "старших оценок", всех "разумных" деятельностей, которые уже присутствуют в органике и, таким образом, участвуют в организации опыта. В этом смысле Ницше считает необходимым "перевести человека обратно в природу" (BGE 230), натурализовать его. Но поскольку процессы органического царства - это "разумные" и "духовные" процессы в самом широком смысле, то программа натурализации человека отличается как от трансцендентальной метафизики, так и от биологизаторского и просто научного натурализма. И на эпистемологическом уровне это не просто программа "натурализации эпистемологии" (Quine 1969). Это своего рода натурализация, выходящая за рамки дихотомии трансцендентальной метафизики и редукционистского физикализма.
Появление сознания в узком смысле слова представляется с этой точки зрения чем-то, что происходит на поздних этапах развития и чему предшествуют филогенетические и онтогенетические дифференциации в царстве органического.
"Для чего вообще существует сознание, если оно в принципе излишне?". Ответ Ницше на этот вопрос заключается в тезисе о том, что сознание "на самом деле есть лишь сеть, связывающая одного человека с другим" и что "только в этом качестве оно и должно было развиваться" (GS 354). Тезис Ницше состоит в том, что сознание "вообще развилось только под давлением потребности в общении", она может осуществляться только в "знаках общения". В сознании формирование слов, символов и понятий и оперирование ими происходит только в форме отношений между знаками и другими знаками, а не в форме отношений между знаками и объектами.
Человек, который "использует" знаки, но прежде всего "изобретает" знаки, в этом смысле всегда "все более остро осознает себя". Эти операции ipso facto связаны с общительностью. Ведь "только как социальное животное человек научился осознавать себя - он и сейчас это делает, и делает все больше и больше" (GS 354).
Жизнь, по Ницше, следует определять как "постоянную форму процесса силовых детерминаций, в котором различные противники растут неравномерно" (NL 1885, KGW VII.3, 36[22]). Это динамические процессы организации, которые постоянно происходят во внутренней структуре всех организованных существ и во всех природных процессах.
То центральное место, которое Ницше отводит идее функциональной организации, позволяет охарактеризовать его концепцию как разновидность функционализма. Ницше интересуют функциональные системы.
По мнению Ницше, кажущаяся целеустремленность - это "лишь выражение порядка сфер власти и их взаимодействия" (NL 1887, KGW VIII.2, 9[91]).
"Тело во всем развитии разума: именно история становится "осязаемой", что высшее тело или телесное существование формирует себя" (NL 1883-4, KGW VII.1, 24[16]). Здесь мы сталкиваемся с "высшим становлением всего тела или телесного существования, а не только телесного существования, а не только мозга!" (NL 1883, KGW VII.1, 16[21]). Духовное или психическое в этом случае "должно быть понимать как язык жестов телесного существования!" (NL 1883, KGW VII.1, 7[126]). Организация и динамика тела, сознания и разума выражают, по выражению Ницше в другом отрывке, "нечто от всего нашего состояния в знаках". состояние в знаках".
Если, таким образом, ошибочно принимать "знаковый мир" за "самость вещей", то человек занимается "мифологией" (БГЭ 21). Эта "философская мифология" "скрыта" в языке и всегда всплывает, "как бы ни был человек осторожен" (ВН II, II.11). И даже если человек осознает "ошибочность" таких предрассудков, это не означает, что он больше не что человек больше не зацикливается на ошибке, что он избежал грамматики. Мы "вынуждены ошибаться". Ошибка сохраняет язык в качестве своего "постоянного защитника" (ТИ III 5).
Предел языка, по мнению Ницше, лежит прежде всего в общем характере его слов и предложений, в их функции обобщения. Этот общий характер, присущий всем словам в языке, решительно усиливается, как только слова становятся понятиями, выступающими в роли имен для множества сходных вещей. не что иное, как неравные случаи. "Всякое понятие возникает путем превращения в равное того, что не является равным" (ТЛ 1).
"Чистый" (абсолютно точный) язык индивидуальности, как и чисто частный язык, не давал бы возможности понимания. Это был бы вообще не язык.
В этом смысле "мир, который мы можем осознать, - это всего лишь поверхностный и знаковый мир, [...] мир, превращенный в общие черты и тем самым опошленный" (GS 354).
Таким образом, Ницше считает, что нельзя отождествлять сознание с человеком как таковым.
Ницше говорит о том, что сознание, собственно говоря, не принадлежит "индивидуальному бытию человека".
Зависимость сознания, разума, мышления и природы от знаков и интерпретаций не является главной - не факт, что мы достигаем сознания и т.д. с помощью знаков и интерпретаций. Напротив, сознание, разум, мышление, природа конститутивно зависят от знаков и языка - семиотические и интерпретационные процессы являются тем, благодаря чему мы обретаем сознание и т.д.
Существует непрерывный спектр существующего - от неорганического до сознания. Переход от классической модели организма к модели организации является фундаментальным для понимания органического и сознательного.
Таким образом, сама Природа - это динамический эффект живых и разумных организаций интерпретирующих сил, квалифицируемых как воля к власти.
> Адуалистическо-диалектическая
> Адуалистическо-диалетеическая
https://ru.wikipedia.org/wiki/Диалетеизм
> Ницше интересуют функциональные системы...
258. Коррупция, как выражение того, что внутреннему миру инстинктов грозит анархия и что потрясен основной строй аффектов, называемый «жизнью», - коррупция, в зависимости от склада жизни, при котором она проявляется, представляет собою нечто в корне различное. Если, например, аристократия, как это было во Франции в начале революции, с каким-то возвышенным отвращением отрекается от своих привилегий и приносит сама себя в жертву распущенности своего морального чувства, то это коррупция: это был собственно лишь заключительный акт той длившейся века коррупции, в силу которой она шаг за шагом уступала свои права на господство и принизилась до функции королевской власти (а в конце концов даже до ее наряда и украшения). Но в хорошей и здоровой аристократии существенно то, что она чувствует себя не функцией (всё равно, королевской власти или общества), а смыслом и высшим оправданием существующего строя - что она поэтому со спокойной совестью принимает жертвы огромного количества людей, которые должны быть подавлены и принижены ради неё до степени людей неполных, до степени рабов и орудий. Её основная вера должна заключаться именно в том, что общество имеет право на существование не для общества, а лишь как фундамент и помост, могущий служить подножием некоему виду избранных существ для выполнения их высшей задачи и вообще для высшего бытия: ее можно сравнить с теми стремящимися к солнцу вьющимися растениями на Яве, - их называют Sipo Matador, которые охватывают своими ветвями ствол дуба до тех пор, пока не вознесутся высоко над ним, и тогда, опираясь на него, вволю распускают свою крону и выставляют напоказ свое счастье...
Предварительные соображения по поводу JGB 22 можно найти в NL 1885, KSA 11, 40[55], 655: "Законность природы есть ложное гуманитарное толкование. Это абсолютное установление равновесия сил, всей жестокости, без той умеренности, которая в органической жизни вызывается предвидением будущего, осторожностью, хитростью и благоразумием, короче говоря, духом. Абсолютная мгновенность воли к власти управляет; в человеке (и уже в клетке) это определение - процесс, постоянно меняющийся с ростом всех участников, - борьба, если только понимать это слово настолько широко и глубоко, чтобы понимать отношение властвующего к властвуемому как борьбу, а отношение подчиняющегося к властвующему как сопротивление". В неотредактированном варианте это соображение можно найти в KGW IX 4, W I 7, 44, где, кроме того, пропущенные в KSA 12 заметки о "ложных˹[...] дурных˺ искусствах толкования" и о различии между "текстом" и "толкованием" прокладывают путь к JGB 22. JGB 22, по-видимому, шокировал некоторых современных читателей, например, бывшего базельского слушателя Н., композитора и философа Пауля Генриха Видеманна, о чем свидетельствует его письмо Кёселицу от 18 августа 1886 г. (см. НК 26, 17-22): "N° 22. Рассмотрение физики как отростка оголтелого демократизма! Эдмунд фон Хаген превзошел! Какое понятие о законе природы должно быть у доброго Н.! Дон Кихот и ветряные мельницы. Мне жаль, что в таком человеке есть такая проклятая несусветная глупость. [...] Мне жаль, что приходится признать в Н. ту сторону, которую я никогда не думал в нем найти, а именно - бездарность, но я почти боюсь, что это нечто худшее. Мое доверие к его уму пошатнулось, а также к его "интеллектуальной совести". Ницше не должен клеветать, как Хаген". В основном, однако, эти эпистемологические афоризмы - блестяще стилизованное небытие, сиюминутные идеи, набросанные и нацарапанные на улице во время прогулки или чтения, затем несколько расширенные и отшлифованные для салона и путешествия, без тщательности, без более глубокого изучения и сравнения, без настоящей серьезности и искренности, не убежденные и не убедительные, даже не считающиеся правильными сами по себе; излияния чувств, не имеющих ничего общего с наукой и философией, и благоприобретенного высокомерия" (KGB III 7/2, no. 37, S. 501). Напротив, современные интерпретаторы, похоже, находят в JGB 22 не так много предосудительного: Карл Ясперс, резюмируя JGB 22, отметил на полях просто: "Alles Interpretation" (Nietzsche 1923, 34). Деллингер 2013b, 173-175 ставит этот раздел в тесную связь с JGB 21 и рассматривает предлагаемые здесь альтернативные интерпретации природы либо как эгалитарное естественное право, либо как обусловленные хаотическим стремлением к власти, "не как нейтральные описательные предложения, а как "предрассудки", выдающие нормативные интересы и личные склонности" (там же, 175. Dellinger 2012b, 320 f., также ср. Babich 1994, 41-44).
В работе Вольфганга Мюллера-Лаутера JGB 22 представляет собой locus probans для множественности воли к власти, хотя эта воля встречается в JGB 22 только в единственном числе. Кларк/Дудрик 2012, 223-229 также хотят видеть в JGB 22 решительное предложение Н. понять физическую реальность как волю к власти: "Ницше представляет волю к власти не как физику власти, то есть как альтернативу физике, а как альтернативу определенной интерпретации физики, тех законоподобных обобщений, которые, по его мнению, физика обнаруживает о ходе природы" (Clark/Dudrick 2012, 224, критически Heit 2014d, 39 f.). Reuter 2014, 103 утверждает, что в JGB 22 Н. хотел построить свою "совершенно новую интерпретацию мира через волю к власти" "на преодолении механистических предпосылок".
37, 2-13 Простите меня как старого филолога, который не может удержаться от злобы, чтобы не ткнуть пальцем в плохое искусство интерпретации: но та "законность природы", о которой вы, физики, так гордо говорите, как будто - - существует только благодаря вашей интерпретации и плохой "филологии", - это не факт, не "текст", скорее лишь наивно-гуманитарная коррекция и извращение смысла, с которым вы хорошо справляетесь с демократическими инстинктами современной души! "Равенство перед законом везде - природа ничем не отличается и ничем не лучше нас": изящный скрытый мотив, в котором вновь проглядывает оголтелая враждебность ко всему привилегированному и самодержавному]. Далее АС 52 хочет, чтобы филология понималась как общее "искусство", которое может непосредственно "читать факты" и не фальсифицирует их "через интерпретацию". И здесь аргументация строится на противопоставлении текста и интерпретации (ср. подробнее НК КСА 6, 233, 17-24), невзирая на то, что для академической филологии XIX в. "текст" был не просто данностью, а чем-то, что впервые конституировалось посредством текстуальной критики (ср. Benne 2005, 14 f., о сохраняющемся частичном филологическом самопонимании Н. также Benne 2015, 43). Общепринятое различие между текстом и интерпретацией было хорошо знакомо интеллектуальному окружению Н.
Близкий друг Н. Франц Овербек в трактате по церковной истории, сохранившемся среди книг Н., полемизировал с коллегами, которые "подвергают текст интерпретации, которая, поскольку она больше озабочена извлечением из него недописанных "тезисов", чем непосредственно переданными фактами ([...]), так часто способна выйти за пределы простого смысла слов" (Overbeck 1880, 97). Открытие JGB 22 основано на поляризации между "филологом" и "физиком", когда, вопреки ожиданиям публики того времени (см. реакцию Видеманна, о которой говорилось выше в NK ÜK JGB 22), филология инсценируется как настоящая наука, а физика предстает как мифологическое предприятие, которое изгибает реальность в соответствии с собственными ценностными суждениями, вместо того чтобы просто возвысить ее как "факт". Однако в пользу JGB 22 говорит и то, что говорящее "я" появляется в первой же строке, вступая в диалог с лицами во втором лице множественного числа (37, 32), и прямо характеризует сказанное как собственную позицию, а не как объективную истину или, как сказано в 37, 31 f., как "только интерпретацию".
Обвинение "физиков" в том, что они в угоду своим демократическим инстинктам читают законы природы, восходит к размышлениям Отто Либмана, выступившего против "витализма" и разговоров о "жизненной силе": "Весь механизм жизни должен был быть объяснен предположением о существовании особой органической силы. Растениям и животным отводилось привилегированное, образцово-аристократическое положение, как обитателям свободного дома, и тем самым нарушался демократический принцип всеобщего равенства перед законом, господствующий в природе. Перед законом природы, как и перед Богом, нет никакого уважения к личности". (Liebmann 1880, 333. Подчеркивание Н., отмечено им на полях "NB"). Таким образом, Либманн обосновывает свою пристрастность к витализму с помощью политической метафоры, в которой он выступает на стороне "демократического принципа" и отвергает виталистический аристократизм: "Ведь то, что законы механики, физики и химии остаются в органическом теле столь же непреложными, как и вне его, в неорганическом природном процессе, - это, безусловно, логическая истина". (Там же, 334. Пометка Н. на полях.)
JGB 22 вновь предлагает на пробу новую редакцию витализма, заменяя "жизненную силу" на "волю к власти" и обосновывая отказ от естественно-правового мышления не эпистемологически - откуда нам знать, действительно ли так называемые законы природы действуют при всех возможных условиях? - а переосмысливая политическую метафору Либмана как тайную мотивационную подоплеку допущения универсальных законов природы. Высказывание Н. в адрес Либмана, которое он признал с пометкой nota bene, должно было, таким образом, обнажить действительный идеологический осадок всех предположений о естественном праве, а именно: "разгульную враждебность ко всему привилегированному и самодержавному".
В работе Вольфганга Мюллера-Лаутера JGB 22 представляет собой locus probans для множественности воли к власти, хотя эта воля встречается в JGB 22 только в единственном числе. Кларк/Дудрик 2012, 223-229 также хотят видеть в JGB 22 решительное предложение Н. понять физическую реальность как волю к власти: "Ницше представляет волю к власти не как физику власти, то есть как альтернативу физике, а как альтернативу определенной интерпретации физики, тех законоподобных обобщений, которые, по его мнению, физика обнаруживает о ходе природы" (Clark/Dudrick 2012, 224, критически Heit 2014d, 39 f.). Reuter 2014, 103 утверждает, что в JGB 22 Н. хотел построить свою "совершенно новую интерпретацию мира через волю к власти" "на преодолении механистических предпосылок".
37, 2-13 Простите меня как старого филолога, который не может удержаться от злобы, чтобы не ткнуть пальцем в плохое искусство интерпретации: но та "законность природы", о которой вы, физики, так гордо говорите, как будто - - существует только благодаря вашей интерпретации и плохой "филологии", - это не факт, не "текст", скорее лишь наивно-гуманитарная коррекция и извращение смысла, с которым вы хорошо справляетесь с демократическими инстинктами современной души! "Равенство перед законом везде - природа ничем не отличается и ничем не лучше нас": изящный скрытый мотив, в котором вновь проглядывает оголтелая враждебность ко всему привилегированному и самодержавному]. Далее АС 52 хочет, чтобы филология понималась как общее "искусство", которое может непосредственно "читать факты" и не фальсифицирует их "через интерпретацию". И здесь аргументация строится на противопоставлении текста и интерпретации (ср. подробнее НК КСА 6, 233, 17-24), невзирая на то, что для академической филологии XIX в. "текст" был не просто данностью, а чем-то, что впервые конституировалось посредством текстуальной критики (ср. Benne 2005, 14 f., о сохраняющемся частичном филологическом самопонимании Н. также Benne 2015, 43). Общепринятое различие между текстом и интерпретацией было хорошо знакомо интеллектуальному окружению Н.
Близкий друг Н. Франц Овербек в трактате по церковной истории, сохранившемся среди книг Н., полемизировал с коллегами, которые "подвергают текст интерпретации, которая, поскольку она больше озабочена извлечением из него недописанных "тезисов", чем непосредственно переданными фактами ([...]), так часто способна выйти за пределы простого смысла слов" (Overbeck 1880, 97). Открытие JGB 22 основано на поляризации между "филологом" и "физиком", когда, вопреки ожиданиям публики того времени (см. реакцию Видеманна, о которой говорилось выше в NK ÜK JGB 22), филология инсценируется как настоящая наука, а физика предстает как мифологическое предприятие, которое изгибает реальность в соответствии с собственными ценностными суждениями, вместо того чтобы просто возвысить ее как "факт". Однако в пользу JGB 22 говорит и то, что говорящее "я" появляется в первой же строке, вступая в диалог с лицами во втором лице множественного числа (37, 32), и прямо характеризует сказанное как собственную позицию, а не как объективную истину или, как сказано в 37, 31 f., как "только интерпретацию".
Обвинение "физиков" в том, что они в угоду своим демократическим инстинктам читают законы природы, восходит к размышлениям Отто Либмана, выступившего против "витализма" и разговоров о "жизненной силе": "Весь механизм жизни должен был быть объяснен предположением о существовании особой органической силы. Растениям и животным отводилось привилегированное, образцово-аристократическое положение, как обитателям свободного дома, и тем самым нарушался демократический принцип всеобщего равенства перед законом, господствующий в природе. Перед законом природы, как и перед Богом, нет никакого уважения к личности". (Liebmann 1880, 333. Подчеркивание Н., отмечено им на полях "NB"). Таким образом, Либманн обосновывает свою пристрастность к витализму с помощью политической метафоры, в которой он выступает на стороне "демократического принципа" и отвергает виталистический аристократизм: "Ведь то, что законы механики, физики и химии остаются в органическом теле столь же непреложными, как и вне его, в неорганическом природном процессе, - это, безусловно, логическая истина". (Там же, 334. Пометка Н. на полях.)
JGB 22 вновь предлагает на пробу новую редакцию витализма, заменяя "жизненную силу" на "волю к власти" и обосновывая отказ от естественно-правового мышления не эпистемологически - откуда нам знать, действительно ли так называемые законы природы действуют при всех возможных условиях? - а переосмысливая политическую метафору Либмана как тайную мотивационную подоплеку допущения универсальных законов природы. Высказывание Н. в адрес Либмана, которое он признал с пометкой nota bene, должно было, таким образом, обнажить действительный идеологический осадок всех предположений о естественном праве, а именно: "разгульную враждебность ко всему привилегированному и самодержавному".
37, 13-16 - это тоже второй, более тонко замаскированный атеизм. "Ni dieu, ni maître" - вот как вы хотите: и поэтому "поддерживайте закон природы"! -не правда ли?] Тонкость этого "атеизма" заключается в том, что ему не нужно отрицать Бога, а можно опереться на равенство естественного закона. Французская формула "ni dieu ni maître" ("ни Бог, ни господин") была названием журнала, совместно издававшегося Луи Огюстом Бланки в 1880 и 1881 годах (Rahden 1999, 371). Оно встречается в JGB 202, KSA 5, 125, 15 f. (ср. также Dellinger 2013b, 174, fn. 16) и упоминается в NL 1885, KSA 12, 1[226], 60: "Кто не получает удовольствия от наблюдения за танцами болванов, не должен читать немецкие книги. Я только что видел, как танцует немецкий олух": Ойген Дюринг, согласно анархистскому девизу "ni dieu, ni maître"" (в неотредактированном виде в KGW IX 2, N VII 2, 12). На самом деле Дюринг цитирует этот девиз Бланки в более поздних изданиях своей "Критической истории народного хозяйства и социализма", но еще не в том издании, которое принадлежало Н. (Dühring 1875b, но позже: Dühring 1900, 558).
37, 16-33 Но, как я уже сказал, это интерпретация, а не текст; и может появиться кто-то, кто с противоположным намерением и искусством интерпретации сможет вычитать из той же природы и в отношении тех же явлений именно тираническое, безжалостное и неустанное утверждение претензий на власть, - интерпретатор, который визуализирует неисключительность и безусловность во всей "воле к власти" до такой степени, что почти каждое слово и даже слово "тирания" в конце концов покажется непригодным или уже как ослабляющая и смягчающая метафора - как слишком человеческое; и который, тем не менее, закончил тем, что утверждал об этом мире то же самое, что и Вы, а именно, что он имеет "необходимый" и "предсказуемый" ход, но не потому, что в нем правят законы, а потому, что законы абсолютно отсутствуют, и каждая власть в каждый момент влечет за собой конечное следствие. Предположим, что и это всего лишь интерпретация - и у вас возникнет желание возразить? - Что ж, тем лучше. -] Выражение "воля к власти", уже использованное в JGB 9 и JGB 13, здесь рекомендуется с подчеркивающими инвертированными запятыми как контрформула умиротворяюще-демократического мировоззрения - при этом рекомендация вкладывается в уста того, кто "мог бы" первым "прийти". И эта концепция реальности, помещенная под гипотетическую оговорку, оказывается в таком случае не просто рекомендацией, а радикальной альтернативой, знаменующей собой крайнюю противоположность демократическо-универсалистскому мировоззрению. "Тирания" была бы "ослабляющей и смягчающей метафорой" для того, что предполагается, не только потому, что она не отражала бы всей безмерной суровости этой реальности, но и потому, что в условиях постоянной борьбы между взаимодействующими силами никто и ничто не смогло бы возвыситься до положения тирана: эта реальность всегда оставалась бы в движении.
Крайняя кульминация гипотетической альтернативной интерпретации, по иронии судьбы обозначенной в конце лишь как интерпретация, состоит в отрицании того, что мир вообще управляется "законами". В свою очередь, отрицание законов как раз и было целью анархизма, появившегося на сцене с боевым кличем "Ni dieu, ni maître". В итоге интерпретатор воли к власти оказывается истинным анархистом, что, в свою очередь, может поколебать веру читателя в то, что Н. пытается продвинуть свою версию реальности, которую он абсолютно точно считает истинной, в качестве "факта" или "текста". Очевидно, что в анархизме обе альтернативы нивелируют друг друга.
«Там, на самом краю этой полоски земли стоит скамья, а недалеко от нее большой камень с высеченными на нем словами Заратустры...»
- Пять предисловий к пяти ненаписанным книгам
- 1872 Рождение трагедии
- Несвоевременные размышления в четырех частях
- Об истине и лжи во вненравственном смысле (и др.)
2. 1876-1882
- 1878 Человеческое, слишком человеческое
- 1881 Утренняя заря
- 1882 Веселая наука
3. 1883–1885: Так говорил Заратустра
4. 1886-1888
- 1886 По ту сторону добра и зла
- 1887 К генеалогии морали
- 1888 Случай Вагнер
- 1888 Сумерки идолов
- 1888 Антихрист
- 1888 Ecce Homo
- 1888 Ницше contra Вагнер
- 1888 Дифирамбы Диониса
https://nietzsche.ru
http://www.thenietzschechannel.com/works-pub/text-pub.htm
http://www.nietzschesource.org/#eKGWB
Предыдущий был насмерть засран шизом со своей мочой и малолетними дебиламисмог дожить до бамплимита и умер от старости.