К̶ͤ̊͊̒҉̶̣͍̮̬͈̤̝̯̺͓̘̳̮̥̭̥̹Р̵͈̱̘̲̬͕̦̙̫̹͕̺̫̬͓̪̉̒ͯ̀̀́̚И̺̠̖ͥ̒͆ͧ̒ͤͭ̿̚͝ͅПͥ̅ͪͫ̌̏̔͑͟͏̲͍͖̠͚̭̳̕͠͝И̶̛̣̻̝͔̮̦̦͕̬͐͋͂ͩ̎͘Т̸̢̞̹̖̟̱̞͔͎͙͔̳̦͓̩̺͛̓ͦ̃ͮͮͫ̋͠Р̷̶̨̺̲̟͙͚͔̱̫̞̬̞̮̩̥͍̻̪̥ͩͧ̃͌̄ͩ̈́̌͆̀ͮ̍̑͢Е̨̜̰͙͈͔̰̟ͨ̈́ͫ̇͠ͅД̈̃͋͒ͬ̑ͯ҉̴̢̦̤͇̰̟̪͖̩̖̮͔̻̙̥͚̦͠
ыба – движущееся и сияющее существо, которое никто никогда не ловил, но которое часто, как говорят, мелькало в глубине зеркал. Как сообщает Герберт Аллен Гилс (Herbert Allen Giles), вера в Рыбу является частью большего мифа, уходящего во времена Желтого Императора. В те дни мир зеркал и мир людей не были отрезаны друг от друга так, как сейчас. К тому же, они немного отличались; ни живые существа, ни цвета, ни формы не были одинаковы. Оба королевства жили в согласии; можно было спокойно проходить через зеркала. Однажды ночью обитатели зеркал вторглись в мир людей. Их сила была велика, но в конце кровавой войны магические силы Желтого Императора одержали победу. Император дал отпор захватчикам, заточил их в зеркалах и принудил повторять, будто во сне, все действия людей. Он лишил их могущества и формы и превратил в простые отражения. Но придет день, когда заклинание будет ослаблено. Первой пробудится Рыба. Глубоко в зеркале мы различим очень тусклую линию, и цвет этой линии не будет похож на другие цвета. Пройдет время, начнут пробуждаться и другие формы. Мало-помалу они будут отличаться от нас; мало-помалу они перестанут нам подражать. Они прорвутся через преграды из стекла или металла. Бок о бок с этими зеркальными созданиями в битву вступят создания водные. В Юньнани говорят не о Рыбе, а о Тигре из Зеркала. Кто-то верит, что перед нашествием мы услышим из глубины зеркал грохот оружия. И на этот раз на победу можно не надеяться.
Сейчас я сижу за компом, и мне ужасно, до безумия страшно. В любой момент меня могут убить.
Сегодня друг рассказал мне кое-что.
Его вырастила тетя, и вчера она рассказала другу, как умерли его родители. Он прекрасно показал все в лицах (я их обоих хорошо знал): «Твои родители работали в какой-то маленькой южно-американской стране, в христианской миссии. Однажды какой-то мужик, испуганный до потери рассудка, ворвался в госпиталь при миссии и закричал, что Муэрта Бланка – Белая Смерть, убила его сестру и что он точно следующий. Что это за Муэрта? Не знаю, видимо что-то вроде Бугимэна или там чупакабры. Они называли это Белой Смертью – или Белой Девочкой – потому что верили, что это души людей, столь сильно ненавидевшие жизнь, что вернулись из загробного мира убивать тех, кто о них рассказал.
Тому мужику о мстительном духе рассказала перед смертью сестра. Это девочка с мертвыми, черными глазами, из которых текут желчные слезы. Она передвигается не шевеля ногами, и настигает жертв в их домах. И если ты до сих пор не знаешь, что она следит за тобой, то когда она окажется перед твоим домом, она начнет стучать в дверь…
Один раз – она заберет твою кожу. Она залатает ей свою разлагающуюся плоть.
Два раза – она вырвет твои мышцы. Они нужны ей, чтобы скрежетать зубами перед жертвами.
Три раза – ей нужны твои кости. Из них она сделает ножи, чтобы ковырять в зубах и убивать жертв.
Четыре раза – твое сердце. Она будет носить его на шее, как ожерелье.
Пять раз – твои зубы. Они отполирует их и будет хранить в коробочке.
Шесть раз – твои глаза. Ими она будет смотреть на лица тех, кого ты любил.
И еще семь раз она постучит, ведь ей нужна твоя душа. Она поглотит ее, и покуда ты в ее желудке, не знать тебе покоя. Ей придется настукивать это на каждом зеркале и двери, что будет между вами.
Можешь попробовать убежать от нее – но она быстрее любого спортсмена. Если ты убежишь из дома, пока она будет стучаться, то знай – когда она настигнет тебя, то уже не будет столь… обходительной.
Тот мужик был абсолютно уверен, что его сестру убило это. Он пытался обратиться за помощью к копам, но они даже слушать его не стали. Потом он просил помощи у священника, но тот послал его подальше, лишь сам заметил, что это теперь следит за ним. Я ведь не забыла сказать, что эта Муэрта может схватить тебя, только если ты кому-нибудь об этом рассказал, или видел, как она кого-нибудь убила, нет? Ну, в общем, рассказав это все, мужик исчез – угнал машину из миссии. Больше его никто не видел»
Ясное дело, родители друга чуть ли не сразу отзвонились его тете – ну, рассказать обо всем этом. А на утро их нашли – точнее, то, что от них осталось – кто-то расчленил их и содрал с них всю кожу. Их останки были сплошь в крошечных, словно детских, отпечатках ладоней.
Но вчера его тетя напилась в стельку, и все ему рассказала. А сегодня утром, в школе, друг рассказал эту историю мне. Чуть позже приехали копы – ночью кто-то убил его тетю. Сегодня вечером я звонил ему – он сказал, что его что-то преследовало, а сейчас кто-то стучится в его дверь. Я не поверил, сказал, чтобы он прекратил меня дурачить…
А он просто отвел трубку в сторону и я услышал. Услышал медленный, неторопливый стук в дверь. Мгновением позже я услышал как дверь слетает с петель. И отчаянные предсмертные крики моего друга.
А потом… потом я услышал в трубке голос маленькой девочки. «Ты знаешь!». Я бросил трубку.
Три минуты назад в мою дверь начали стучать. Она постучалась 28 раз во входную дверь. 28 раз в зеркало в зале. 28 раз в дверь моей комнаты. Медленно… Думаю, она хочет еще больше меня запугать, показать мне, что моя смерть вот-вот наступит. Я не буду убегать – все равно не добегу до машины. В дверь моей комнаты она начала стучать минуту назад. Скоро она закончит стучаться…
Прощайте, с вами было весе
Ты знаешь!
Произошла эта история лет шесть назад. В то время я, студент-зоолог, исследовал лягушек, точнее — различия в тональности их криков, писал весьма объемную работу.
Это исследование и было причиной моей поездки в урочище Темное. Где именно оно находится, не скажу, чтобы не вызвать желания туда съездить — место, как оказалось, весьма опасное.
Старый сосновый лес с редкими березками, влажная, покрытая мхами почва, внизу, в овраге — длинное болото, затянувшее русло маленькой речки, ни единого признака присутствия человека — неудивительно, что его назвали Темным. На первый взгляд урочище мне очень понравилось: рябчики, с шумом выпархивающие из кустов, полянки медуницы и первоцветов, густой лесной запах, ничуть не оскверненный бензиновым смогом города.
Когда я спустился к болоту, заросшему кривым ивняком, воздух над ним буквально трещал от весеннего "концерта" лягушек. Так, держа в руках магнитофон, я пробродил по болоту почти до вечера, не чувствуя даже холода сочащейся под ногами апрельской воды. Только когда выпирающие впереди заросли заволокло клочками тумана, я понял, что пора возвращаться. Вот только это стало задачей довольно сложной: в сумраке болото сильно изменило свой облик. По торчащим повсюду склизким корягам сориентироваться было невозможно, а вот споткнуться о них — легко. Собственные следы в темноте тоже неразличимы, да и наверняка их уже затянула жидкая грязь. Нависающий лохматый ивняк, еще утром поражавший меня своеобразной красотой, теперь казался чем-то жутким, как вырастающие из болота щупальца. Лягушки тоже кричали как-то пугающе, истерично, вдобавок послышались какие-то всплески, словно играла рыба. Решив, что кусты наверняка растут у берега, я направился к ним. Из сплетения казавшихся черными веток разнесся громкий, глубокий вздох, удовлетворенный, как у сытно поевшего человека. В ужасе я метнулся в сторону, наступил на что-то отвратительно скользкое и шумно грохнулся в самую гущу орущих лягушек, с головой окунувшись в ледяную воду. Вынырнув, долго отплевывался, пытался вытереть лицо. Потом пошел дальше - снова подойти к кустам я себя заставить не мог. Высоко в темно-сером небе, как стрижи, носились летучие мыши.
Внезапно почти предо мной возникла человеческая фигура - хотя, скорее всего, я просто не замечал ее среди коряг. Прежде чем я успел как-нибудь среагировать, человек окликнул меня громким, хриплым, простуженным голосом:
— Ты чего по ночам здесь шляешься?
Я вздрогнул от этого окрика, но бросился к незнакомцу, разбрызгивая грязь во все стороны.
— Заблудился я, — поясняю, пытаясь рассмотреть человека — он тоже весь в грязи, одет в куртку-энцефалитку, лица не видно.
— Вижу, что заблудился, — ответил мужчина строго — Делал-то ты здесь что?
— Да вот, лягушек изучал... — я слегка смутился — над моим занятием и без того многие посмеивались.
— Хорошо, — заговорил незнакомец уже добрее — Я думал, опять кто-то поохотиться не в сезон решил.
"Лесник. Может, услышал, как я упал, и пришел проверить " — подумал я, и решил сказать ему о странном вздохе в кустах.
— Лось воду пил, — засмеялся лесник, — Пойдем, отведу в избу, а то у тебя уж зуб на зуб не попадает.
Я и в самом деле замерз неслабо.
Лесник взял меня за руку — ладонь у него была широкая, мужицкая, все в грязи. Мы вроде бы прошли недолго, а справа показалась небольшая лесная изба, окно которой тепло светилось.
— Ты иди в избу, там егерь с племянником, — неожиданно сказал мой проводник и повернул обратно, к болоту.
— А Вы куда? — удивился я.
— Занят еще... — мужчина махнул мне рукой и скрылся.
Я постучал в избу. Дверь тут же распахнул парнишка, чуть младше меня на вид. Заметив меня, из дома показался сам егерь - лет сорока, крепкий, усатый. Впустили меня без всяких вопросов, дали сухую одежду, посадили к печке. За чаем Алексей Георгиевич, как звали егеря, стал, наконец, меня расспрашивать. Изложив все произошедшее, я поинтересовался, кто же меня вывел — может, какой-то его помощник?
— Да это ж егерь был.
— Как это? Я думал, Вы и есть егерь! — удивился я.
— Нет, я теперешний, а то другой был, — пустился в объяснения Алексей Георгиевич — Хороший был человек, по-настоящему лес любил. Мы его все дядей Максимом звали... Да вот убили его три года назад.
Я сидел, во все глаза глядя на собеседника. Неужели он думает, что я встретил призрака?!
— Браконьеры убили, те, что лосей круглый год бьют. Мы ему сюда с Пашкой консервы привезли, глядим — нет Максима, на столе хлеб в плесени, патроны на полу просыпаны, как будто в спешке ушел куда-то, да так и не пришел. Долго искали, с вертолета даже. В болоте лежал. Приезжал следователь, сказал, как дело было: услыхал Максим выстрелы, побежал к болоту, да охотнички эти его и хлопнули. Горло ему, сволочи, прострелили, не сразу умер.... - горько договорил егерь, а я с дрожью вспомнил хриплый голос привидения.
— Что, убийц не нашли? — спросил я.
— Нашли. — отозвался Алексей Георгиевич — Там же и патроны валялись, и следы от машины были. Да вот только могли и не искать, Максим уж сам разобрался. Приехал милиционер к ним — это братья Вязниковы были, а в квартире два мертвеца. Один висит, животом на рога нанизанный - они на стенке прибиты были, а другой под ними лежит — сердце не выдержало. И правда, в квартире мясо лосиное нашли, полный холодильник, и Максимову двустволку... С тех пор Максим урочище и бережет - умер, а работу не бросил. Тут было, утонул мужик в болоте - достали, а при нем ружье и тетерка в сумке - а стрелять их нельзя было, они на гнездах как раз. Тоже Максим постарался. Других, бывает, кто в лесу шумит, он так запугает... А если нормальный охотник заблудится или турист какой-нибудь, так он выводит. Хороший егерь Максим, хоть и строгий...
Назавтра утром я сразу уехал, благо, материала собрал достаточно.
Прошло шесть лет, а я до сих пор не могу поверить, что вот так запросто поговорил с привидением, хотя других объяснений у меня и нет.
Это исследование и было причиной моей поездки в урочище Темное. Где именно оно находится, не скажу, чтобы не вызвать желания туда съездить — место, как оказалось, весьма опасное.
Старый сосновый лес с редкими березками, влажная, покрытая мхами почва, внизу, в овраге — длинное болото, затянувшее русло маленькой речки, ни единого признака присутствия человека — неудивительно, что его назвали Темным. На первый взгляд урочище мне очень понравилось: рябчики, с шумом выпархивающие из кустов, полянки медуницы и первоцветов, густой лесной запах, ничуть не оскверненный бензиновым смогом города.
Когда я спустился к болоту, заросшему кривым ивняком, воздух над ним буквально трещал от весеннего "концерта" лягушек. Так, держа в руках магнитофон, я пробродил по болоту почти до вечера, не чувствуя даже холода сочащейся под ногами апрельской воды. Только когда выпирающие впереди заросли заволокло клочками тумана, я понял, что пора возвращаться. Вот только это стало задачей довольно сложной: в сумраке болото сильно изменило свой облик. По торчащим повсюду склизким корягам сориентироваться было невозможно, а вот споткнуться о них — легко. Собственные следы в темноте тоже неразличимы, да и наверняка их уже затянула жидкая грязь. Нависающий лохматый ивняк, еще утром поражавший меня своеобразной красотой, теперь казался чем-то жутким, как вырастающие из болота щупальца. Лягушки тоже кричали как-то пугающе, истерично, вдобавок послышались какие-то всплески, словно играла рыба. Решив, что кусты наверняка растут у берега, я направился к ним. Из сплетения казавшихся черными веток разнесся громкий, глубокий вздох, удовлетворенный, как у сытно поевшего человека. В ужасе я метнулся в сторону, наступил на что-то отвратительно скользкое и шумно грохнулся в самую гущу орущих лягушек, с головой окунувшись в ледяную воду. Вынырнув, долго отплевывался, пытался вытереть лицо. Потом пошел дальше - снова подойти к кустам я себя заставить не мог. Высоко в темно-сером небе, как стрижи, носились летучие мыши.
Внезапно почти предо мной возникла человеческая фигура - хотя, скорее всего, я просто не замечал ее среди коряг. Прежде чем я успел как-нибудь среагировать, человек окликнул меня громким, хриплым, простуженным голосом:
— Ты чего по ночам здесь шляешься?
Я вздрогнул от этого окрика, но бросился к незнакомцу, разбрызгивая грязь во все стороны.
— Заблудился я, — поясняю, пытаясь рассмотреть человека — он тоже весь в грязи, одет в куртку-энцефалитку, лица не видно.
— Вижу, что заблудился, — ответил мужчина строго — Делал-то ты здесь что?
— Да вот, лягушек изучал... — я слегка смутился — над моим занятием и без того многие посмеивались.
— Хорошо, — заговорил незнакомец уже добрее — Я думал, опять кто-то поохотиться не в сезон решил.
"Лесник. Может, услышал, как я упал, и пришел проверить " — подумал я, и решил сказать ему о странном вздохе в кустах.
— Лось воду пил, — засмеялся лесник, — Пойдем, отведу в избу, а то у тебя уж зуб на зуб не попадает.
Я и в самом деле замерз неслабо.
Лесник взял меня за руку — ладонь у него была широкая, мужицкая, все в грязи. Мы вроде бы прошли недолго, а справа показалась небольшая лесная изба, окно которой тепло светилось.
— Ты иди в избу, там егерь с племянником, — неожиданно сказал мой проводник и повернул обратно, к болоту.
— А Вы куда? — удивился я.
— Занят еще... — мужчина махнул мне рукой и скрылся.
Я постучал в избу. Дверь тут же распахнул парнишка, чуть младше меня на вид. Заметив меня, из дома показался сам егерь - лет сорока, крепкий, усатый. Впустили меня без всяких вопросов, дали сухую одежду, посадили к печке. За чаем Алексей Георгиевич, как звали егеря, стал, наконец, меня расспрашивать. Изложив все произошедшее, я поинтересовался, кто же меня вывел — может, какой-то его помощник?
— Да это ж егерь был.
— Как это? Я думал, Вы и есть егерь! — удивился я.
— Нет, я теперешний, а то другой был, — пустился в объяснения Алексей Георгиевич — Хороший был человек, по-настоящему лес любил. Мы его все дядей Максимом звали... Да вот убили его три года назад.
Я сидел, во все глаза глядя на собеседника. Неужели он думает, что я встретил призрака?!
— Браконьеры убили, те, что лосей круглый год бьют. Мы ему сюда с Пашкой консервы привезли, глядим — нет Максима, на столе хлеб в плесени, патроны на полу просыпаны, как будто в спешке ушел куда-то, да так и не пришел. Долго искали, с вертолета даже. В болоте лежал. Приезжал следователь, сказал, как дело было: услыхал Максим выстрелы, побежал к болоту, да охотнички эти его и хлопнули. Горло ему, сволочи, прострелили, не сразу умер.... - горько договорил егерь, а я с дрожью вспомнил хриплый голос привидения.
— Что, убийц не нашли? — спросил я.
— Нашли. — отозвался Алексей Георгиевич — Там же и патроны валялись, и следы от машины были. Да вот только могли и не искать, Максим уж сам разобрался. Приехал милиционер к ним — это братья Вязниковы были, а в квартире два мертвеца. Один висит, животом на рога нанизанный - они на стенке прибиты были, а другой под ними лежит — сердце не выдержало. И правда, в квартире мясо лосиное нашли, полный холодильник, и Максимову двустволку... С тех пор Максим урочище и бережет - умер, а работу не бросил. Тут было, утонул мужик в болоте - достали, а при нем ружье и тетерка в сумке - а стрелять их нельзя было, они на гнездах как раз. Тоже Максим постарался. Других, бывает, кто в лесу шумит, он так запугает... А если нормальный охотник заблудится или турист какой-нибудь, так он выводит. Хороший егерь Максим, хоть и строгий...
Назавтра утром я сразу уехал, благо, материала собрал достаточно.
Прошло шесть лет, а я до сих пор не могу поверить, что вот так запросто поговорил с привидением, хотя других объяснений у меня и нет.
Сап, харкач, надеюсь, ты уже достаточно вечерний. Предлагаю послушать мою прохладную былину.
И сразу к делу.
Я вместе с тян живу в мухосрани первом этаже общаги. Старенького такого, квадратного пятиэтажного домика типа тех застроек, которые строили для рабочих. Но не суть.
Окно из комнаты выходит на детскую площадку со стороны входа в подъезд. Подъезд в доме один. На эту же сторону выходит балкон и окно таким образом соседствует с балконом, они находятся рядом и решётки находятся вплотную друг к другу. Собственно, вот пик моего дома, единственный найденный.
Может показаться, что окна находятся низко над землёй, однако это не так, потому что я при своих 185см роста вынужден дотягиваться рукой до окна, дабы постучать.
Ввиду того, что карниз в комнате уебанский и не доходит до стены, между стеной и занавесками частенько образуется щель, иногда полностью открытая, иногда прикрытая тюлем. Щель тоже на пике.
Собственно, к самому делу.
Лежим мы как-то с тян пару лет назад, занимаемся плотскими утехами, тян находится сверху, всё идёт своим чередом и вдруг у неё на лице появился резкий испуг и страх. Она сползает с меня, тычет в сторону окна пальцем и спустя некоторое время заорала, что за нами смотрели. Я сначала не придал этому внимания, но буквально через мгновение в комнату стал громко стучаться сосед. Я еле успел одеться, вышел к нему в секцию и он рассказал, как только что согнал какого-то подростка, который повис на решётке одной рукой и смотрел нам в окно.
Естественно, я охуел. Не то чтоб мне было жалко зрелища, но это в конце концов личная жизнь и вообще. Так мы повозмущались, обсудили с тян это дело и решили, что это в первый и последний раз.
Однако, нет.
Сей гость навещал нас без какой-либо строгой периодичности. В основном это выходные и праздники. Всегда в тёмное время суток - иногда, когда сумерки только спускаются на землю, а иногда и в три часа ночи. Точнее, может, периодичность и была, но мы его не всегда успевали заметить.
С этим товарищем знакомы большинство подруг тян и большинство моих знакомых которых полтора, но не суть. Испуг, истерики, всё это стало чем-то привычным и мы даже почти привыкли к тому, что за нами наблюдают.
Точнее, не привыкли. Привык. Ну потому что я слоупок по жизни и никогда не видел его. Слышал только звуки шагов убегающего человека, видел следы его ног на снегу размер явно больше сорокового, потому как у меня 43 и мои следы немногим, но меньше, оголённые от снега его руками прутья решётки. Но самого его я не видел. Я занимался только тем, что успокаивал тян и периодически тщетно пытался догнать этого товарища. Почему тщетно? Да потому что стоит ему заметить, что кто-то посмотрел в его сторону, он сразу же убегает, а в тёмное время суток и среди домов и всяческих построек затесаться нетрудно.
Не видел до сегодняшнего дня.
Собственно, спим мы вместе с тян где-то полчаса-минут сорок назад. Вдруг меня резко будит тян - "аноннейм, там в окне, опять, смотрят!" Я ещё ничего не понимаю ото сна, лёжа смотрю в окно - логично, что там никого уже нет. Поворачиваюсь к тян и опять пытаюсь её успокоить и разубедить в существовании, с участием окидываю взглядом окно и вижу ЕГО. Медленно горизонтально выплывший слева тёмный силуэт человека остановился в щели и уставился на нас.
Вот это я охуел, господа анонимусы, вот это я, блядь, обосрался, сколько я отложил кирпичей - одному богу известно. Одно дело - когда тебе просто рассказывают про вуайериста, другое дело, когда ты видишь этого персонажа практически лицом к лицу.
Увы, фотографий сделать я не успел, потому что мобильника не было под рукой, да и к тому же я был слишком обосравшимся и просто выкинул в его сторону фак и он съебал.
В комнате весь день свет не горел - был только свет ноутбуков. Было 20:25 по мск, время не столь позднее, чтоб не бояться быть незамеченным. Всё-таки жилые дома, на улице ходят люди, в подъезде ходят люди, ездят автомобили, плюс напротив нашего дома находятся ещё два.
Что самое странное и, пожалуй, пугающее - то, что силуэт не висел на одной руке, без наклонов, тело было абсолютно вертикальным. И, второе, он находился слишком высоко.
Кто бы это мог быть из наших знакомых - вариантов ноль, мы уже давно ломали голову и ни к чему не пришли. Вообще не приходит в голову, кто бы мог за нами следить. Мы оба безработно-студенческие невылезаторы 21 лвл и домоседы и ничего такого не происходит в нашей жизни, достойного внимания. Вуайерист? Зимой в мороз в три часа ночи?
Единственное, что понятно, так это то, что это совсем не подросток, как предполагал мой сосед. Минимум наш ровесник, а ещё больше вероятность, что старше и старше прилично. Ну и ещё известно то, что этот человек явно не в своём уме, потому что следить больше двух лет - это уже что-то.
Короче, двач, что мне делать? Идти в органы? Они там затребуют пруфов. Денег на камеры наблюдения у меня нет, в телефоне нет столько памяти, чтоб постоянно снимать, а если снимать даже с вебки на проводе - не будет ничего видно, потому что орудует этот товарищ в темноте.
По-моему, есть один вариант - в случае очередного такого визита сделать вид, что его не замечаем, тян продолжает лежать, а я выпрыгиваю из окна на кухне, которое выходит на другую сторону дома на фото эта сторона справа. через подъезд идти - домофон будет сигналить и он съебёт, а съёбывает он всегда в сторону окна на кухне и иду его пиздить трубой от пылесоса и обездвиживать.
Или всё-таки стоит сходить в органы? Потому что будь я менее психически здоровым человеком, я мог бы уже поехать из-за этой хуйни.
Короче, дискасс.
И сразу к делу.
Я вместе с тян живу в мухосрани первом этаже общаги. Старенького такого, квадратного пятиэтажного домика типа тех застроек, которые строили для рабочих. Но не суть.
Окно из комнаты выходит на детскую площадку со стороны входа в подъезд. Подъезд в доме один. На эту же сторону выходит балкон и окно таким образом соседствует с балконом, они находятся рядом и решётки находятся вплотную друг к другу. Собственно, вот пик моего дома, единственный найденный.
Может показаться, что окна находятся низко над землёй, однако это не так, потому что я при своих 185см роста вынужден дотягиваться рукой до окна, дабы постучать.
Ввиду того, что карниз в комнате уебанский и не доходит до стены, между стеной и занавесками частенько образуется щель, иногда полностью открытая, иногда прикрытая тюлем. Щель тоже на пике.
Собственно, к самому делу.
Лежим мы как-то с тян пару лет назад, занимаемся плотскими утехами, тян находится сверху, всё идёт своим чередом и вдруг у неё на лице появился резкий испуг и страх. Она сползает с меня, тычет в сторону окна пальцем и спустя некоторое время заорала, что за нами смотрели. Я сначала не придал этому внимания, но буквально через мгновение в комнату стал громко стучаться сосед. Я еле успел одеться, вышел к нему в секцию и он рассказал, как только что согнал какого-то подростка, который повис на решётке одной рукой и смотрел нам в окно.
Естественно, я охуел. Не то чтоб мне было жалко зрелища, но это в конце концов личная жизнь и вообще. Так мы повозмущались, обсудили с тян это дело и решили, что это в первый и последний раз.
Однако, нет.
Сей гость навещал нас без какой-либо строгой периодичности. В основном это выходные и праздники. Всегда в тёмное время суток - иногда, когда сумерки только спускаются на землю, а иногда и в три часа ночи. Точнее, может, периодичность и была, но мы его не всегда успевали заметить.
С этим товарищем знакомы большинство подруг тян и большинство моих знакомых которых полтора, но не суть. Испуг, истерики, всё это стало чем-то привычным и мы даже почти привыкли к тому, что за нами наблюдают.
Точнее, не привыкли. Привык. Ну потому что я слоупок по жизни и никогда не видел его. Слышал только звуки шагов убегающего человека, видел следы его ног на снегу размер явно больше сорокового, потому как у меня 43 и мои следы немногим, но меньше, оголённые от снега его руками прутья решётки. Но самого его я не видел. Я занимался только тем, что успокаивал тян и периодически тщетно пытался догнать этого товарища. Почему тщетно? Да потому что стоит ему заметить, что кто-то посмотрел в его сторону, он сразу же убегает, а в тёмное время суток и среди домов и всяческих построек затесаться нетрудно.
Не видел до сегодняшнего дня.
Собственно, спим мы вместе с тян где-то полчаса-минут сорок назад. Вдруг меня резко будит тян - "аноннейм, там в окне, опять, смотрят!" Я ещё ничего не понимаю ото сна, лёжа смотрю в окно - логично, что там никого уже нет. Поворачиваюсь к тян и опять пытаюсь её успокоить и разубедить в существовании, с участием окидываю взглядом окно и вижу ЕГО. Медленно горизонтально выплывший слева тёмный силуэт человека остановился в щели и уставился на нас.
Вот это я охуел, господа анонимусы, вот это я, блядь, обосрался, сколько я отложил кирпичей - одному богу известно. Одно дело - когда тебе просто рассказывают про вуайериста, другое дело, когда ты видишь этого персонажа практически лицом к лицу.
Увы, фотографий сделать я не успел, потому что мобильника не было под рукой, да и к тому же я был слишком обосравшимся и просто выкинул в его сторону фак и он съебал.
В комнате весь день свет не горел - был только свет ноутбуков. Было 20:25 по мск, время не столь позднее, чтоб не бояться быть незамеченным. Всё-таки жилые дома, на улице ходят люди, в подъезде ходят люди, ездят автомобили, плюс напротив нашего дома находятся ещё два.
Что самое странное и, пожалуй, пугающее - то, что силуэт не висел на одной руке, без наклонов, тело было абсолютно вертикальным. И, второе, он находился слишком высоко.
Кто бы это мог быть из наших знакомых - вариантов ноль, мы уже давно ломали голову и ни к чему не пришли. Вообще не приходит в голову, кто бы мог за нами следить. Мы оба безработно-студенческие невылезаторы 21 лвл и домоседы и ничего такого не происходит в нашей жизни, достойного внимания. Вуайерист? Зимой в мороз в три часа ночи?
Единственное, что понятно, так это то, что это совсем не подросток, как предполагал мой сосед. Минимум наш ровесник, а ещё больше вероятность, что старше и старше прилично. Ну и ещё известно то, что этот человек явно не в своём уме, потому что следить больше двух лет - это уже что-то.
Короче, двач, что мне делать? Идти в органы? Они там затребуют пруфов. Денег на камеры наблюдения у меня нет, в телефоне нет столько памяти, чтоб постоянно снимать, а если снимать даже с вебки на проводе - не будет ничего видно, потому что орудует этот товарищ в темноте.
По-моему, есть один вариант - в случае очередного такого визита сделать вид, что его не замечаем, тян продолжает лежать, а я выпрыгиваю из окна на кухне, которое выходит на другую сторону дома на фото эта сторона справа. через подъезд идти - домофон будет сигналить и он съебёт, а съёбывает он всегда в сторону окна на кухне и иду его пиздить трубой от пылесоса и обездвиживать.
Или всё-таки стоит сходить в органы? Потому что будь я менее психически здоровым человеком, я мог бы уже поехать из-за этой хуйни.
Короче, дискасс.
11.05.14
— Это действительно он?! — радостно воскликнул Рэй.
— Да, в честь успешного окончания учебного года. Все равно летом все друзья разъедутся, будет чем заняться пару дней перед отъездом на ферму.
У родителей Рэя были некоторые финансовые проблемы, поэтому вместо летнего лагеря, куда поехали все друзья их сына, они решили отправить его к деду на ферму. Да и в период переходного возраста мальчику не помешало бы провести некоторое время поодаль от бурного города. Помогать деду косить траву, кормить скот и пропалывать грядки могли поспособствовать скорейшему завершению этого трудно периода в жизни ребенка.
— Спасибо вам огромное!
Рэй сидел на полу с большой коробкой в руках. Именно она мелькала в рекламе по телевизору последние несколько недель. Голос за кадром с возбуждением тараторил: «Наш новый шлем виртуальной реальности даст вам полное погружение в игру и создаст невообразимую атмосферу присутствия в происходящем!».
— И помни, дорогой, мы любим тебя! — ласково произнесла мама.
12.05.14
— И у тебя правда есть ощущение, что ты в самой игре? — с ноткой зависти в голосе спросил Дейв, друг Рэя.
— Полное погружение в игру, ты не представляешь!
На голове Рэя громоздились в меру большой шлем, чем-то напоминавший очки, но без линз. От очков, словно змея, вился провод к компьютеру, транслировавший изображения с монитора в шлем.
— Аааа... Вот черт! — гоночная машина Рэя врезалась в ограждение трассы и перевернулась.
Дейв, наблюдавший за игрой Рэя с монитора компьютера, слегка улыбнулся.
— Проводишь меня?
За Дейвом приехал автобус, отвозивший его в лагерь, который теперь стоял у его дома.
— Нет, прости, у меня еще закачивается пара игр, — ответил Рэй, не снимая шлем.
— Тогда до следующего учебного года, Рэй.
— Пока.
13.05.14, 17:28
— Рэй, мы вернемся к ужину. И закрой все окна, сегодня обещают сильную грозу.
— Конечно, мам, удачи, — с нетерпением ответил Рэй.
Как только закрылись входная дверь, означавшая, что он остался хозяином в доме на несколько часов, Рэй бросился к компьютеру.
— Итак... Время хоррора! — уже в шлеме сказал в пустоту Рэй, нажимая на иконку только что закачавшейся игры.
18:15
— Мне послышалось? — с удивлением спросил сам себя Рэй, снимая наушники.
В небе ударил гром. Даже не вставая с места, Рэй понял, что на улице ливень. Опомнившись, он метнулся закрывать окна.
18:41
За окном уже вовсю бушевал настоящий шторм с раскатами грома и яркими вспышками молний.
Рэй продолжал бродить в виртуальном доме с призраками и выскакивающими из-за угла монстрами. Через наушники пробивались еле слышные раскаты в небе. Игра на самом деле была жуткая. Ощущение присутствия в темном, гротескном доме ужасало и в то же время восхищало. Невозможно было понять, ждал ли тебя за углом обычный стенной шкаф или исчадие ада.
Рэю как раз нужно было зайти за один из таких углов. Он уже встречал в темных коридорах особняка монстров, но все равно у мальчика захватывало дух.
«Может, снять шлем и отдохнуть? — подумал Рэй, но тут же дал себе ответ. — Нет, последний поворот за угол, и тогда можно будет отдохнуть!».
Медленно, но уверенно, он завернул за угол... И тут же его ослепила яркая вспышка белого света. Рэй на секунду ослеп, а под ложечкой засосало.
Затем все вернулось на свои места, в ушах слышались поскрипывания половиц старого особняка, а перед глазами стоял темный коридор.
Но странным образом шорохи стали слышны лучше, а темный коридор стал виден четче, словно он на самом деле находился в особняке.
«Пора отдохнуть», — с небольшой тревогой подумал Рэй и попытался снять с головы шлем... Но его там не было. Он ощущал лишь свои волосы и ничего более. Тогда мальчик не на шутку испугался, ведь картинка до сих пор стояла перед его глазами. Он попытался нащупать рукой компьютерную мышь, но ничего не получилось. Постепенно Рэй начинал паниковать. Уже в истерике, он начал молотить руками по воздуху. Ничего. Тогда он попытался сделать шаг... И ступил в темноту прохода особняка. Шаг, шаг, еще шаг... Теперь он уже бежал по коридору, и худшие опасения начали подтверждаться...
— Но такое невозможно, — сквозь слезы произнес Рэй.
В подтверждение его словам из темноты начали выползать уродливые твари...
*
14.05.14
Джеймс Коэн, судмедэксперт:
«... Причиной смерти четырнадцатилетнего Рэя Купера служило короткое замыкание в сети из-за шторма вчера вечером примерно в 18:41...»
— Это действительно он?! — радостно воскликнул Рэй.
— Да, в честь успешного окончания учебного года. Все равно летом все друзья разъедутся, будет чем заняться пару дней перед отъездом на ферму.
У родителей Рэя были некоторые финансовые проблемы, поэтому вместо летнего лагеря, куда поехали все друзья их сына, они решили отправить его к деду на ферму. Да и в период переходного возраста мальчику не помешало бы провести некоторое время поодаль от бурного города. Помогать деду косить траву, кормить скот и пропалывать грядки могли поспособствовать скорейшему завершению этого трудно периода в жизни ребенка.
— Спасибо вам огромное!
Рэй сидел на полу с большой коробкой в руках. Именно она мелькала в рекламе по телевизору последние несколько недель. Голос за кадром с возбуждением тараторил: «Наш новый шлем виртуальной реальности даст вам полное погружение в игру и создаст невообразимую атмосферу присутствия в происходящем!».
— И помни, дорогой, мы любим тебя! — ласково произнесла мама.
12.05.14
— И у тебя правда есть ощущение, что ты в самой игре? — с ноткой зависти в голосе спросил Дейв, друг Рэя.
— Полное погружение в игру, ты не представляешь!
На голове Рэя громоздились в меру большой шлем, чем-то напоминавший очки, но без линз. От очков, словно змея, вился провод к компьютеру, транслировавший изображения с монитора в шлем.
— Аааа... Вот черт! — гоночная машина Рэя врезалась в ограждение трассы и перевернулась.
Дейв, наблюдавший за игрой Рэя с монитора компьютера, слегка улыбнулся.
— Проводишь меня?
За Дейвом приехал автобус, отвозивший его в лагерь, который теперь стоял у его дома.
— Нет, прости, у меня еще закачивается пара игр, — ответил Рэй, не снимая шлем.
— Тогда до следующего учебного года, Рэй.
— Пока.
13.05.14, 17:28
— Рэй, мы вернемся к ужину. И закрой все окна, сегодня обещают сильную грозу.
— Конечно, мам, удачи, — с нетерпением ответил Рэй.
Как только закрылись входная дверь, означавшая, что он остался хозяином в доме на несколько часов, Рэй бросился к компьютеру.
— Итак... Время хоррора! — уже в шлеме сказал в пустоту Рэй, нажимая на иконку только что закачавшейся игры.
18:15
— Мне послышалось? — с удивлением спросил сам себя Рэй, снимая наушники.
В небе ударил гром. Даже не вставая с места, Рэй понял, что на улице ливень. Опомнившись, он метнулся закрывать окна.
18:41
За окном уже вовсю бушевал настоящий шторм с раскатами грома и яркими вспышками молний.
Рэй продолжал бродить в виртуальном доме с призраками и выскакивающими из-за угла монстрами. Через наушники пробивались еле слышные раскаты в небе. Игра на самом деле была жуткая. Ощущение присутствия в темном, гротескном доме ужасало и в то же время восхищало. Невозможно было понять, ждал ли тебя за углом обычный стенной шкаф или исчадие ада.
Рэю как раз нужно было зайти за один из таких углов. Он уже встречал в темных коридорах особняка монстров, но все равно у мальчика захватывало дух.
«Может, снять шлем и отдохнуть? — подумал Рэй, но тут же дал себе ответ. — Нет, последний поворот за угол, и тогда можно будет отдохнуть!».
Медленно, но уверенно, он завернул за угол... И тут же его ослепила яркая вспышка белого света. Рэй на секунду ослеп, а под ложечкой засосало.
Затем все вернулось на свои места, в ушах слышались поскрипывания половиц старого особняка, а перед глазами стоял темный коридор.
Но странным образом шорохи стали слышны лучше, а темный коридор стал виден четче, словно он на самом деле находился в особняке.
«Пора отдохнуть», — с небольшой тревогой подумал Рэй и попытался снять с головы шлем... Но его там не было. Он ощущал лишь свои волосы и ничего более. Тогда мальчик не на шутку испугался, ведь картинка до сих пор стояла перед его глазами. Он попытался нащупать рукой компьютерную мышь, но ничего не получилось. Постепенно Рэй начинал паниковать. Уже в истерике, он начал молотить руками по воздуху. Ничего. Тогда он попытался сделать шаг... И ступил в темноту прохода особняка. Шаг, шаг, еще шаг... Теперь он уже бежал по коридору, и худшие опасения начали подтверждаться...
— Но такое невозможно, — сквозь слезы произнес Рэй.
В подтверждение его словам из темноты начали выползать уродливые твари...
*
14.05.14
Джеймс Коэн, судмедэксперт:
«... Причиной смерти четырнадцатилетнего Рэя Купера служило короткое замыкание в сети из-за шторма вчера вечером примерно в 18:41...»
Эта история произошла со мной в детстве, в девяностых годах, когда еще ни о каких крипи-пастах и «смертельных файлах» никто ничего не слышал, страшилки передавали из уст в уста, а Интернет был игрушкой для богатых, про которую кое-кто что-то слышал, но никто не видел. Да и компьютер дома был диковинкой. И редко когда это была какая-нибудь «трешка» (а совсем круто, когда «четверка») – гораздо чаще был «Спектрум» или «Поиск». А у меня был УКНЦ – ни на что не похожее порождение советского сумрачного гения, сделанное специально для школы. В свое время одной из школ подарили компьютерный класс из 286-х машин, а бывший там класс УКНЦ распродали и я уговорил родителей на эту покупку. Благо, денег за компьютер просили очень немного. Мне при этом досталась учительская машина с дисководом (остальные грузились по сети и в целом были совершенно без этой сети бесполезны, демонстрируя при включении надпись «ЗАГРУЗКА ИЗ СЕТИ») и целый ящик дискет – как новых, так и бывших в употреблении.
Исследование их содержимого было очень увлекательным занятием. Не всегда это было просто – многие дискеты уже не читались, некоторые были затерты – информация на них оставалась, но разметка файлов уничтожена. Либо файлы просто были удалены – это самое легкое, восстановить такой файл было проще, чем в DOS. А многие просто лежали на дискетке и ждали.
Конечно, большинство файлов были просто заданиями по программированию – решить квадратное уравнение, нарисовать график функции с осями и оцифровкой или просто домик с солнышком и бабочками, а также кочующими с дискеты на дискету играми – в первую очередь знаменитым «Сталкером». Но там были и более интересные вещи – самописанные игрушки, программы, порой непонятно что делавшие, дневник девочки, которая, судя по тексту, в течение месяца была заперта в компьютерном классе и пыталась выбраться, а по ночам к ней приходили потусторонние «друзья». Надо будет откопать этот файл в залежах и опубликовать – захватывающее и жутковатое чтиво. Был и настоящий файл-вымогатель, который показывал всякую чушь в духе доморощенной УКНЦ-шной демосцены – зарисовывал экран абстракционизмом из разноцветных линий, кружочков, прямоугольников, рисовал звездное небо, фракталы Мандельброта – все это довольно неторопливо, так как на бейсике написано. А в конце этот наглец рисовал хорошо так оцифрованного гопника на корточках и в кепке, который требовал денег за просмотр, после чего компьютер зависал и после перезагрузки появлялся тот же самый гопник и предложение ввести пароль: программа портила таким образом системную дискету. Впрочем, беды в этом особой не было. Копий системной дискеты всегда было несколько, а попорченная лечилась единственной командой.
Но среди этих файлов был один, который меня поразил и даже где-то напугал. Дело в том, что УКНЦ – компьютер с довольно скудной графикой. Единственный видеорежим 640х288 с восемью цветами с наложенным на него текстовым экраном. Да и процессоры (их в УКНЦ два) значительно медленнее, чем какой-нибудь микроконтроллер из детской игрушки нашего времени (хотя в свое время это был один из самых мощных советских «школьных» компьютеров), а памяти всего 56 килобайт на одном процессоре и 32 на другом (плюс еще видеопамять). Так что чудес графики от него ждать не приходилось.
А тут… после запуска файла под именем ALEOLH.SAV, который был единственным на дискете, компьютер сначала долго стучал и скрипел дисководом. А потом затих, и на экране появилась фотография. Черно-белая (впрочем, монитор у меня был черно-белым), но с плавными градациями серого, которых явно было намного больше восьми. На ней был изображен наш заснеженный райцентр, над которым висела классическая «летающая тарелка» огромных размеров. А где-то сбоку – два вертолета. Потом фотография сменилась как в слайд-проекторе – закрывшись темной «шторкой», после чего на ее место въехала (плавно!) новая фотография. На этом снимке были заснеженные сопки на заднем плане, а на переднем – несколько кривых лиственниц. И темное пятно. На мгновение увеличивается яркость и становится ясно: это оторванная рука, сжимающая наган, в пятне расплывающейся на снегу крови.
Снова сменился слайд. Комната. Диван-книжка, на стене ковер, сервант с хрусталем. Все это в расфокусе. Фокус на маленькой штучке в центре кадра, которая висит в воздухе. Разрешение экрана не позволяет разглядеть, что это такое – что-то эллипсообразное, в каких-то пятнышках, вроде живое. Новый кадр – кухня. На плите громадная «выварка», над ней языки пламени, от которых тянется черный коптящий дым. На потолке уже хорошее черное пятно. В углу кадра фрагмент стоящего ребенка.
Снова улица – двухэтажные деревянные дома, на заднем плане сопки. Весна, лужи, солнечно. Мальчик на велосипеде. Что-то гнетущее, но неясно – что. Лестница, видимо, в одном из таких домов. Пролет кончается провалом – площадки наверху нет. Из провала какой-то свет – огонь, что ли? Точка съемки – где-то под потолком.
Мятая газетная вырезка. Заголовок «Хотите верьте, хотите нет», ниже читается «Это были пришельцы». Дальше текст, который невозможно прочитать, но заметка знакомая, была в какой-то из киевских газет где-то года девяностого – девяносто первого.
Следующий кадр – известный всем у нас «Домик» – телевизионный ретранслятор, стоящий на довольно-таки труднодоступной вершине одной из окрестных сопок. Фотография снята с близкого расстояния широкоугольным объективом и хорошо видно, что «Домик» уже не функционирует – антенны повалены, кунг с аппаратурой и электрощитовая вскрыты и выпотрошены, рядом валяются остатки каких-то растерзанных блоков. Странность этой фотографии была в том, что на самом деле ретранслятор исправно работал и был цел, при этом на фотографии четко идентифицировался по ряду признаков.
Снова странный кадр. Ванная комната. Из стены над ванной бьет горизонтально пламя, подобное пламени стеклодувной или сварочной горелки – длинное, почти достающее до противоположной стены. Ванная освещена этим пламенем, при этом горит еще лампочка, но как-то очень тускло. Или это пламя такое яркое?
Снова знакомая комната с диваном и ковром, на этот раз отчетливая и хорошо освещенная – в окно бьет солнечный свет. Только часть ковра покрыта какой-то серой бесформенной массой с морщинами по всей поверхности.
Это был последний кадр. После этого на несколько секунд показался экран с текстом на неизвестном совершенно непонятном языке латинскими буквами в обычном текстовом режиме, а затем на экране появилось сообщение « ДВОЙНОЕ ЗАВИСАНИЕ » и под ним обычная строчка с адресом и содержимым памяти по этому адресу. Перезагружаюсь – а дискета чистая. 80 дорожек по 20 секторов по 512 байт, и все нули, ни файловой системы, ни файлов – ничего, как будто TESTMZ.SAV прогнали.
Совершенно непонятно, как такое могло быть. Разве что считывалась дорожка в память и тут же форматировалась и заполнялась нулями. Но во время показа картинок дисковод молчал. Следовательно, фотографии должны были загрузиться в память сразу, но непонятно, как в скудную память УКНЦ столько впихнуть (суммарно, включая видеопамять – 160 килобайт). Мистика какая-то…
Я уже не говорю о странности самих фотографий. Одновременно со мной их видела старшая сестра, скептик по натуре, которая никогда не относилась всерьез ни к каким рассказам про мистику и НЛО. А тут, посмотрев, попросила – пожалуйста, только не болтай нигде про это. И маме не говори.
Исследование их содержимого было очень увлекательным занятием. Не всегда это было просто – многие дискеты уже не читались, некоторые были затерты – информация на них оставалась, но разметка файлов уничтожена. Либо файлы просто были удалены – это самое легкое, восстановить такой файл было проще, чем в DOS. А многие просто лежали на дискетке и ждали.
Конечно, большинство файлов были просто заданиями по программированию – решить квадратное уравнение, нарисовать график функции с осями и оцифровкой или просто домик с солнышком и бабочками, а также кочующими с дискеты на дискету играми – в первую очередь знаменитым «Сталкером». Но там были и более интересные вещи – самописанные игрушки, программы, порой непонятно что делавшие, дневник девочки, которая, судя по тексту, в течение месяца была заперта в компьютерном классе и пыталась выбраться, а по ночам к ней приходили потусторонние «друзья». Надо будет откопать этот файл в залежах и опубликовать – захватывающее и жутковатое чтиво. Был и настоящий файл-вымогатель, который показывал всякую чушь в духе доморощенной УКНЦ-шной демосцены – зарисовывал экран абстракционизмом из разноцветных линий, кружочков, прямоугольников, рисовал звездное небо, фракталы Мандельброта – все это довольно неторопливо, так как на бейсике написано. А в конце этот наглец рисовал хорошо так оцифрованного гопника на корточках и в кепке, который требовал денег за просмотр, после чего компьютер зависал и после перезагрузки появлялся тот же самый гопник и предложение ввести пароль: программа портила таким образом системную дискету. Впрочем, беды в этом особой не было. Копий системной дискеты всегда было несколько, а попорченная лечилась единственной командой.
Но среди этих файлов был один, который меня поразил и даже где-то напугал. Дело в том, что УКНЦ – компьютер с довольно скудной графикой. Единственный видеорежим 640х288 с восемью цветами с наложенным на него текстовым экраном. Да и процессоры (их в УКНЦ два) значительно медленнее, чем какой-нибудь микроконтроллер из детской игрушки нашего времени (хотя в свое время это был один из самых мощных советских «школьных» компьютеров), а памяти всего 56 килобайт на одном процессоре и 32 на другом (плюс еще видеопамять). Так что чудес графики от него ждать не приходилось.
А тут… после запуска файла под именем ALEOLH.SAV, который был единственным на дискете, компьютер сначала долго стучал и скрипел дисководом. А потом затих, и на экране появилась фотография. Черно-белая (впрочем, монитор у меня был черно-белым), но с плавными градациями серого, которых явно было намного больше восьми. На ней был изображен наш заснеженный райцентр, над которым висела классическая «летающая тарелка» огромных размеров. А где-то сбоку – два вертолета. Потом фотография сменилась как в слайд-проекторе – закрывшись темной «шторкой», после чего на ее место въехала (плавно!) новая фотография. На этом снимке были заснеженные сопки на заднем плане, а на переднем – несколько кривых лиственниц. И темное пятно. На мгновение увеличивается яркость и становится ясно: это оторванная рука, сжимающая наган, в пятне расплывающейся на снегу крови.
Снова сменился слайд. Комната. Диван-книжка, на стене ковер, сервант с хрусталем. Все это в расфокусе. Фокус на маленькой штучке в центре кадра, которая висит в воздухе. Разрешение экрана не позволяет разглядеть, что это такое – что-то эллипсообразное, в каких-то пятнышках, вроде живое. Новый кадр – кухня. На плите громадная «выварка», над ней языки пламени, от которых тянется черный коптящий дым. На потолке уже хорошее черное пятно. В углу кадра фрагмент стоящего ребенка.
Снова улица – двухэтажные деревянные дома, на заднем плане сопки. Весна, лужи, солнечно. Мальчик на велосипеде. Что-то гнетущее, но неясно – что. Лестница, видимо, в одном из таких домов. Пролет кончается провалом – площадки наверху нет. Из провала какой-то свет – огонь, что ли? Точка съемки – где-то под потолком.
Мятая газетная вырезка. Заголовок «Хотите верьте, хотите нет», ниже читается «Это были пришельцы». Дальше текст, который невозможно прочитать, но заметка знакомая, была в какой-то из киевских газет где-то года девяностого – девяносто первого.
Следующий кадр – известный всем у нас «Домик» – телевизионный ретранслятор, стоящий на довольно-таки труднодоступной вершине одной из окрестных сопок. Фотография снята с близкого расстояния широкоугольным объективом и хорошо видно, что «Домик» уже не функционирует – антенны повалены, кунг с аппаратурой и электрощитовая вскрыты и выпотрошены, рядом валяются остатки каких-то растерзанных блоков. Странность этой фотографии была в том, что на самом деле ретранслятор исправно работал и был цел, при этом на фотографии четко идентифицировался по ряду признаков.
Снова странный кадр. Ванная комната. Из стены над ванной бьет горизонтально пламя, подобное пламени стеклодувной или сварочной горелки – длинное, почти достающее до противоположной стены. Ванная освещена этим пламенем, при этом горит еще лампочка, но как-то очень тускло. Или это пламя такое яркое?
Снова знакомая комната с диваном и ковром, на этот раз отчетливая и хорошо освещенная – в окно бьет солнечный свет. Только часть ковра покрыта какой-то серой бесформенной массой с морщинами по всей поверхности.
Это был последний кадр. После этого на несколько секунд показался экран с текстом на неизвестном совершенно непонятном языке латинскими буквами в обычном текстовом режиме, а затем на экране появилось сообщение « ДВОЙНОЕ ЗАВИСАНИЕ » и под ним обычная строчка с адресом и содержимым памяти по этому адресу. Перезагружаюсь – а дискета чистая. 80 дорожек по 20 секторов по 512 байт, и все нули, ни файловой системы, ни файлов – ничего, как будто TESTMZ.SAV прогнали.
Совершенно непонятно, как такое могло быть. Разве что считывалась дорожка в память и тут же форматировалась и заполнялась нулями. Но во время показа картинок дисковод молчал. Следовательно, фотографии должны были загрузиться в память сразу, но непонятно, как в скудную память УКНЦ столько впихнуть (суммарно, включая видеопамять – 160 килобайт). Мистика какая-то…
Я уже не говорю о странности самих фотографий. Одновременно со мной их видела старшая сестра, скептик по натуре, которая никогда не относилась всерьез ни к каким рассказам про мистику и НЛО. А тут, посмотрев, попросила – пожалуйста, только не болтай нигде про это. И маме не говори.
Как – то мне понадобилась некая сумма денег, быстро заработать которую я не мог. Поэтому я решил сдать комнату. На мое объявление откликнулся студент (назовем его Игорь). Хороший парень был: без вредных привычек, чистоплотный. Только напрягало меня то, что был он крайне неразговорчив.
За все время, что он жил со мной (полгода) разговаривали мы только два раза. При знакомстве и на Новый год.
Встречали мы его вдвоем, так как гостей я не люблю и сам никуда идти по морозу не собирался. Когда Игорь вернулся с работы, у меня было отличное настроение, и я его уговорил выпить со мной пару рюмочек. Праздник все-таки. Но сложно остановиться, когда уже начал, не так ли? И вот пара рюмочек превратилась в литр. Тогда-то он и разговорился. Он рассказал мне то, чего знать бы не следовало.
— Когда мне было лет 8, — начал Игорь — Я жил у бабушки в небольшом городке. Домик наш был на окраине и поэтому мы с друзьями гуляли в лесу, который находился в паре километров от города. Мы знали каждый пенек в том лесу, и нам, естественно хотелось чего-то нового. За лесом находился поселок, про который ходили разные нехорошие слухи. Но нам, второклашкам, было наплевать. Я, мой друг Саша и две девочки — Настя и Марина нашли большой заброшенный дом. В нем уже давно никто не жил, так как везде было много пыли и в центре росло огромное дерево. Оно уже пробило потолок второго этажа и возвышалось над крышей. Красивое место было. Мы сделали этот дом своим убежищем. Туда не мог войти никто из взрослых, потому что дверь была завалена, и вход был через небольшую дыру в стене.
В доме было много потайных ящичков и дверок, большинство из которых от старости перестали быть потайными. Там мы прятали журналы для взрослых, а девчонки всяких кукол.
Никому из родителей мы не говорили о «нашем» доме. Да и зачем? Они бы запретили нам туда ходить. Ходили слухи, что в поселке объявился маньяк, но кто это был — неизвестно. Но с нами пока все было хорошо и мы продолжали ходить туда каждый день.
Как-то раз из «потайного» ящика пропали мои журналы. Я подумал, что наверно засунул их куда-нибудь или девчонки нашли и выкинули (они же такие). Через пару дней у девочек пропали куклы. Ну мы пошли искать. Маринкина кукла была на втором этаже. Свисала с потолка, и у нее не было головы. Кукла Насти лежала в ванне, наполненной керосином. Кто это сделал — не известно. Но мы решили больше не ходить в этот дом. До конца лета мы не появлялись в поселке.
И вот на следующее лето мы снова вчетвером играем в лесу. Саша предложил сходить в тот страшный дом чтобы вспомнить все, но мы отказались. Тогда он сказал, что тот кто проиграет в карты — тот и пойдет туда и просидит там до вечера. Я не знаю, почему девчонок переклинило, но они согласились. Я был единственным, кто был против этой затеи, но смысла спорить не было. Играли парами. Проигравшая пара шла в дом и сидела там до вечера. Мне было страшно, и не только за себя. Проиграли девчонки, но мне не стало спокойнее. Мы проводили их в дом, и ушли в лес собирать всякую хрень и ловить насекомых.
Начало темнеть, но в условленном месте не было ни Насти, ни Марины. Саша сказал, что они просто не следят за временем. Мы пошли за ними. Подойдя к дому мы кричали, но ответа не было. Тогда мы вошли. Это была очень плохая идея, но мы еще не знали что нас ждет.
С потолка капала кровь. Саша был то ли смелее меня, то ли глупее но он шел первым. И вдруг мы увидели ту самую Маринину куклу без головы а рядом и саму Марину. Тоже подвешенную. И тоже без головы. Я побежал вниз, но то ли от страха, то ли вообще по неведомым причинам я свернул не в тот коридор. Чтобы выйти из дома, мне нужно было пройти через него. Пройти мимо той самой ванны с керосином в которой лежала Настина кукла. Я уже догадывался, что там меня будет ожидать вместо куклы. Я шел медленно и не мог не заглянуть в ванную. Я надеялся, что там ничего не будет. Я подошел медленно и тихо. Я чувствовал неприятный запах керосина. Заглянув в ванную, я увидел то, чего так боялся. Да, это была Настя. На ее шее были кровавые подтеки, будто ее душили проволокой, руки были связаны. Я отошел метра на 2 и вдруг керосин в ванне вспыхнул. Как это произошло, я не знаю. Рядом не было ничего, что могло воспламениться. Тогда я выбежал из ванны и пробежал весь коридор, не оглядываясь. Я чувствовал, что-то позади меня , это что то преследовало меня, я не хотел знать что это.
Выбежав из дома, мой страх сразу же прошел и наступило облегчение. И только потом я вспомнил о Саше, который остался там, на втором этаже. Но больше я туда не пойду. Если Саша еще жив, то я уверен, он сможет выбраться. Все таки он был быстрее, сильнее и смелее меня, хотя может моя осторожность и спасла мне жизнь. Я услышал крик. Это был Саша. Он звал маму, просил о помощи. Что-то хрустнуло, и крик прекратился. Я побежал домой. Бабушка была у своей подруги, так что у меня было время успокоится, переодеться, и сделать вид что ничего не произошло. Я знал, что если я расскажу кому — то он меня убьет, и смерть эта будет мучительней, чем у моих друзей.
Почему я тогда выжил? Это самая страшная пытка — жить после того, что я видел. У меня нет друзей. Он посылает мне знаки, он знает, где я, с кем общаюсь. Зачем он преследует меня? Я знаю то, чего знать не следует, я видел то, чего видеть нельзя, я и мои друзья были там, где быть не следует и они были наказаны. Но им уже ничего не страшно. А я все еще жив, а жить мне не стоит, да и умереть он мне не позволит. Я пытался покончить с собой 4 раза и каждый раз он мешал мне сделать это. Он мучает меня своим присутствием, он не дает мне нормально жить. Он говорит, что я виноват в том, что остался жив. И теперь я живу. Я получил то, чего хотел тогда. Теперь я понял, что смерть не наказание. Смерть — это подарок, который он может мне сделать, но его нужно заслужить.
Игорь плакал. Мне было жалко его. Утром я почти ничего не помнил, но когда я пошел в магазин, меня сбила машина. Я пролежал в больнице долго, очень долго. Врачи не понимают, как я смог выжить после таких травм. Сейчас я инвалид. Мне очень тяжело. Я бы предпочел смерть такой жизни. Но смерть нужно заслужить.
Игорь переехал в другой город. Где он и что с ним я не знаю…
За все время, что он жил со мной (полгода) разговаривали мы только два раза. При знакомстве и на Новый год.
Встречали мы его вдвоем, так как гостей я не люблю и сам никуда идти по морозу не собирался. Когда Игорь вернулся с работы, у меня было отличное настроение, и я его уговорил выпить со мной пару рюмочек. Праздник все-таки. Но сложно остановиться, когда уже начал, не так ли? И вот пара рюмочек превратилась в литр. Тогда-то он и разговорился. Он рассказал мне то, чего знать бы не следовало.
— Когда мне было лет 8, — начал Игорь — Я жил у бабушки в небольшом городке. Домик наш был на окраине и поэтому мы с друзьями гуляли в лесу, который находился в паре километров от города. Мы знали каждый пенек в том лесу, и нам, естественно хотелось чего-то нового. За лесом находился поселок, про который ходили разные нехорошие слухи. Но нам, второклашкам, было наплевать. Я, мой друг Саша и две девочки — Настя и Марина нашли большой заброшенный дом. В нем уже давно никто не жил, так как везде было много пыли и в центре росло огромное дерево. Оно уже пробило потолок второго этажа и возвышалось над крышей. Красивое место было. Мы сделали этот дом своим убежищем. Туда не мог войти никто из взрослых, потому что дверь была завалена, и вход был через небольшую дыру в стене.
В доме было много потайных ящичков и дверок, большинство из которых от старости перестали быть потайными. Там мы прятали журналы для взрослых, а девчонки всяких кукол.
Никому из родителей мы не говорили о «нашем» доме. Да и зачем? Они бы запретили нам туда ходить. Ходили слухи, что в поселке объявился маньяк, но кто это был — неизвестно. Но с нами пока все было хорошо и мы продолжали ходить туда каждый день.
Как-то раз из «потайного» ящика пропали мои журналы. Я подумал, что наверно засунул их куда-нибудь или девчонки нашли и выкинули (они же такие). Через пару дней у девочек пропали куклы. Ну мы пошли искать. Маринкина кукла была на втором этаже. Свисала с потолка, и у нее не было головы. Кукла Насти лежала в ванне, наполненной керосином. Кто это сделал — не известно. Но мы решили больше не ходить в этот дом. До конца лета мы не появлялись в поселке.
И вот на следующее лето мы снова вчетвером играем в лесу. Саша предложил сходить в тот страшный дом чтобы вспомнить все, но мы отказались. Тогда он сказал, что тот кто проиграет в карты — тот и пойдет туда и просидит там до вечера. Я не знаю, почему девчонок переклинило, но они согласились. Я был единственным, кто был против этой затеи, но смысла спорить не было. Играли парами. Проигравшая пара шла в дом и сидела там до вечера. Мне было страшно, и не только за себя. Проиграли девчонки, но мне не стало спокойнее. Мы проводили их в дом, и ушли в лес собирать всякую хрень и ловить насекомых.
Начало темнеть, но в условленном месте не было ни Насти, ни Марины. Саша сказал, что они просто не следят за временем. Мы пошли за ними. Подойдя к дому мы кричали, но ответа не было. Тогда мы вошли. Это была очень плохая идея, но мы еще не знали что нас ждет.
С потолка капала кровь. Саша был то ли смелее меня, то ли глупее но он шел первым. И вдруг мы увидели ту самую Маринину куклу без головы а рядом и саму Марину. Тоже подвешенную. И тоже без головы. Я побежал вниз, но то ли от страха, то ли вообще по неведомым причинам я свернул не в тот коридор. Чтобы выйти из дома, мне нужно было пройти через него. Пройти мимо той самой ванны с керосином в которой лежала Настина кукла. Я уже догадывался, что там меня будет ожидать вместо куклы. Я шел медленно и не мог не заглянуть в ванную. Я надеялся, что там ничего не будет. Я подошел медленно и тихо. Я чувствовал неприятный запах керосина. Заглянув в ванную, я увидел то, чего так боялся. Да, это была Настя. На ее шее были кровавые подтеки, будто ее душили проволокой, руки были связаны. Я отошел метра на 2 и вдруг керосин в ванне вспыхнул. Как это произошло, я не знаю. Рядом не было ничего, что могло воспламениться. Тогда я выбежал из ванны и пробежал весь коридор, не оглядываясь. Я чувствовал, что-то позади меня , это что то преследовало меня, я не хотел знать что это.
Выбежав из дома, мой страх сразу же прошел и наступило облегчение. И только потом я вспомнил о Саше, который остался там, на втором этаже. Но больше я туда не пойду. Если Саша еще жив, то я уверен, он сможет выбраться. Все таки он был быстрее, сильнее и смелее меня, хотя может моя осторожность и спасла мне жизнь. Я услышал крик. Это был Саша. Он звал маму, просил о помощи. Что-то хрустнуло, и крик прекратился. Я побежал домой. Бабушка была у своей подруги, так что у меня было время успокоится, переодеться, и сделать вид что ничего не произошло. Я знал, что если я расскажу кому — то он меня убьет, и смерть эта будет мучительней, чем у моих друзей.
Почему я тогда выжил? Это самая страшная пытка — жить после того, что я видел. У меня нет друзей. Он посылает мне знаки, он знает, где я, с кем общаюсь. Зачем он преследует меня? Я знаю то, чего знать не следует, я видел то, чего видеть нельзя, я и мои друзья были там, где быть не следует и они были наказаны. Но им уже ничего не страшно. А я все еще жив, а жить мне не стоит, да и умереть он мне не позволит. Я пытался покончить с собой 4 раза и каждый раз он мешал мне сделать это. Он мучает меня своим присутствием, он не дает мне нормально жить. Он говорит, что я виноват в том, что остался жив. И теперь я живу. Я получил то, чего хотел тогда. Теперь я понял, что смерть не наказание. Смерть — это подарок, который он может мне сделать, но его нужно заслужить.
Игорь плакал. Мне было жалко его. Утром я почти ничего не помнил, но когда я пошел в магазин, меня сбила машина. Я пролежал в больнице долго, очень долго. Врачи не понимают, как я смог выжить после таких травм. Сейчас я инвалид. Мне очень тяжело. Я бы предпочел смерть такой жизни. Но смерть нужно заслужить.
Игорь переехал в другой город. Где он и что с ним я не знаю…
Делать было нечего, и, чтобы убить время, мы рассказывали по очереди разные страшные и удивительные истории. Вот что поведал нам К. – уж и не знаю, правда ли это, или всего-навсего плод его воспаленного воображения... Я не допытывался. Однако должен заметить, что очередь его была последней, мы уже вдоволь наслушались всяческих ужасов, и к тому же в тот день непогодилось: стояла поздняя весна, но серые тучи висели так низко, и за окном был такой хмурый сумрак, что казалось, весь мир погрузился в пучину морскую – вот и беседа наша носила излишне мрачный характер...
– Хотите послушать занимательную историю? – начал К. – Что же, извольте... Был у меня один друг – не стану называть его имя. Так вот, он страдал странным недугом, по-видимому, наследственным, ибо и дед его, и прадед тоже были склонны к некоторым чудачествам. Впав в христианскую ересь, они тайно хранили у себя в доме разные запрещенные предметы – старинные европейские рукописи, статуэтки пресвятой девы Марии, образки с ликом Спасителя; но этим их "коллекция" не исчерпывалась: они скупали подзорные трубы, допотопные компасы самых причудливых форм, старинное стекло и держали эти сокровища в бельевых корзинах, так что приятель мой рос среди подобных предметов. Тогда, вероятно, у него и возникла нездоровая тяга к стеклам, зеркалам, линзам – словом, всему, что отражает и преломляет окружающий мир. В младенчестве игрушками его были не куклы, а подзорные трубы, лупы, призмы, калейдоскопы.
Мне врезался в память один эпизод из нашего детства. Как-то раз, заглянув к нему, я увидал на столе в классной комнате таинственный ящичек из древесины павлонии. Приятель извлек оттуда старинной работы металлическое зеркальце, поймал солнечный луч и пустил зайчик на стену.
– Взгляни-ка! – сказал он. – Во-он туда... Видишь?
Я посмотрел туда, куда указывал его палец, и поразился: в белом круге вырисовывался вполне отчетливый, хотя и перевернутый иероглиф "долголетие". Казалось, он выведен ослепительно сверкавшим белым золотом.
– Здорово... – пробормотал я. – Откуда он там взялся?
Все это было совершенно недоступной моему детскому разуму магией – и у меня даже засосало под ложечкой.
– Ладно уж, объясню тебе этот фокус. В общем-то, особого секрета тут нет. Видишь, во-от здесь, – и он перевернул зеркальце обратной стороной, – горельеф иероглифа "долголетие"? Он-то и отражается на стене.
В самом деле, на тыльной стороне зеркальца отливал темной бронзой безупречно исполненный иероглиф. Однако было по-прежнему непонятно, каким образом он мог просвечивать через зеркало, ведь металлическая поверхность была совершенно гладкой и ровной и не искажала изображения. Словом, обычное зеркало – за исключением иероглифа в отражении на стене. Все это смахивало на колдовство, о чем я и сказал приятелю.
– Еще дедушка объяснял мне эту штуковину. Дело в том, что металлические зеркала совсем не похожи на стеклянные. Если их время от времени не начищать до блеска, они тускнеют и покрываются пятнами. Зеркальце это хранится в нашей семье уже несколько поколений, его регулярно полировали, и поверхностный слой все время стирался, но по-разному в разных местах: там, где иероглиф, слой металла толще и сопротивление его сильнее, вот он и вытерся больше. Разница эта столь ничтожна, что незаметна невооруженному глазу, но, когда пускаешь зайчик на стену, кажется, будто иероглиф просвечивает сквозь металл. Жутковатое впечатление, верно?
Теперь все вроде бы стало понятно, но магия зеркала по-прежнему завораживала меня; у меня было такое чувство, словно я заглянул в микроскоп, подсмотрев некую тайну, сокрытую от постороннего взора.
То был лишь один случай из сотни, просто он более прочих запомнился мне – уж очень чудным показалось мне зеркальце. В общем, все детские развлечения моего приятеля сводились к подобным забавам. Даже я не избегнул его влияния – и по сей день питаю чрезмерную страсть ко всевозможным линзам. Правда, в детстве пагубная эта привычка проявлялась не столь явственно, однако время шло, мы переходили из класса в класс – и вот начались занятия физикой. Как вам известно, в курсе физики есть раздел оптики. Тут-то стихия линз и зеркал и захватила моего приятеля целиком. Именно тогда его детская любовь к подобным предметам переросла в настоящую манию. Помню, как-то на уроке учитель пустил по рядам наглядное пособие – вогнутое зеркало, – и все мы по очереди принялись рассматривать в нем свои физиономии. В тот период лицо у меня было густо усыпано юношескими прыщами, и, взглянув на свое отражение, я содрогнулся от ужаса: каждый прыщ в кривом зеркале приобретал вулканические размеры, а лицо напоминало лунную поверхность, изрытую кратерами. Зрелище было настолько омерзительным, что меня затошнило. С тех пор стоит мне завидеть издалека подобное зеркало – будь то на выставке технических достижений или в парке, среди прочих аттракционов, – как я в панике поворачиваю обратно.
Приятель же мой пришел в такой неописуемый восторг, что не смог сдержать радостного вопля. Это выглядело так глупо, что все покатились со смеху, но, думаю, именно с того дня и начала развиваться его болезнь. Как одержимый он скупал большие и маленькие, вогнутые и выпуклые зеркала и, таинственно ухмыляясь себе под нос, мастерил из проволоки и картона всякие ящички с секретом. В этом деле друг проявлял просто виртуозную изобретательность, к тому же для своих забав он выписывал из-за границы специальные пособия. До сих пор не могу забыть одного фокуса, который назывался "волшебные деньги". Однажды я увидел у приятеля какой-то довольно большой картонный ящик. С одного бока в стенке было проделано отверстие. Внутри лежала объемистая пачка банкнот.
– Попробуй, возьми эти деньги, – предложил он мне с самым невинным видом.
Я послушно протянул руку, но, к моему вящему удивлению, пальцы схватили пустоту. Вид у меня был, должно быть, довольно дурацкий, потому что приятель мой просто скис от смеха. Оказалось, что фокус этот придумали физики, кажется, английские, и основывался он на законах отражения. Всех подробностей я сейчас не упомню, но в ящике была целая система зеркал, и трюк сводился к тому, что настоящие банкноты клали на дно, сверху устанавливалось вогнутое зеркало, и когда включался источник света, то в прорези возникало абсолютно реалистическое, объемное изображение денег.
Болезненная тяга приятеля к линзам и зеркалам все росла; после школы он не стал поступать в колледж – благо родители потакали ему во всем – и целиком отдался своему странному увлечению, выстроив во дворе ту самую злополучную лабораторию, которой предстояло сыграть в его судьбе роковую роль. Теперь он день-деньской пропадал там, и болезнь его прогрессировала с устрашающей быстротой. У него и прежде было не много друзей, теперь же из всех остался лишь я. С утра до вечера он сидел, закрывшись в тесной лаборатории, изредка общаясь только со мной и родными.
– Хотите послушать занимательную историю? – начал К. – Что же, извольте... Был у меня один друг – не стану называть его имя. Так вот, он страдал странным недугом, по-видимому, наследственным, ибо и дед его, и прадед тоже были склонны к некоторым чудачествам. Впав в христианскую ересь, они тайно хранили у себя в доме разные запрещенные предметы – старинные европейские рукописи, статуэтки пресвятой девы Марии, образки с ликом Спасителя; но этим их "коллекция" не исчерпывалась: они скупали подзорные трубы, допотопные компасы самых причудливых форм, старинное стекло и держали эти сокровища в бельевых корзинах, так что приятель мой рос среди подобных предметов. Тогда, вероятно, у него и возникла нездоровая тяга к стеклам, зеркалам, линзам – словом, всему, что отражает и преломляет окружающий мир. В младенчестве игрушками его были не куклы, а подзорные трубы, лупы, призмы, калейдоскопы.
Мне врезался в память один эпизод из нашего детства. Как-то раз, заглянув к нему, я увидал на столе в классной комнате таинственный ящичек из древесины павлонии. Приятель извлек оттуда старинной работы металлическое зеркальце, поймал солнечный луч и пустил зайчик на стену.
– Взгляни-ка! – сказал он. – Во-он туда... Видишь?
Я посмотрел туда, куда указывал его палец, и поразился: в белом круге вырисовывался вполне отчетливый, хотя и перевернутый иероглиф "долголетие". Казалось, он выведен ослепительно сверкавшим белым золотом.
– Здорово... – пробормотал я. – Откуда он там взялся?
Все это было совершенно недоступной моему детскому разуму магией – и у меня даже засосало под ложечкой.
– Ладно уж, объясню тебе этот фокус. В общем-то, особого секрета тут нет. Видишь, во-от здесь, – и он перевернул зеркальце обратной стороной, – горельеф иероглифа "долголетие"? Он-то и отражается на стене.
В самом деле, на тыльной стороне зеркальца отливал темной бронзой безупречно исполненный иероглиф. Однако было по-прежнему непонятно, каким образом он мог просвечивать через зеркало, ведь металлическая поверхность была совершенно гладкой и ровной и не искажала изображения. Словом, обычное зеркало – за исключением иероглифа в отражении на стене. Все это смахивало на колдовство, о чем я и сказал приятелю.
– Еще дедушка объяснял мне эту штуковину. Дело в том, что металлические зеркала совсем не похожи на стеклянные. Если их время от времени не начищать до блеска, они тускнеют и покрываются пятнами. Зеркальце это хранится в нашей семье уже несколько поколений, его регулярно полировали, и поверхностный слой все время стирался, но по-разному в разных местах: там, где иероглиф, слой металла толще и сопротивление его сильнее, вот он и вытерся больше. Разница эта столь ничтожна, что незаметна невооруженному глазу, но, когда пускаешь зайчик на стену, кажется, будто иероглиф просвечивает сквозь металл. Жутковатое впечатление, верно?
Теперь все вроде бы стало понятно, но магия зеркала по-прежнему завораживала меня; у меня было такое чувство, словно я заглянул в микроскоп, подсмотрев некую тайну, сокрытую от постороннего взора.
То был лишь один случай из сотни, просто он более прочих запомнился мне – уж очень чудным показалось мне зеркальце. В общем, все детские развлечения моего приятеля сводились к подобным забавам. Даже я не избегнул его влияния – и по сей день питаю чрезмерную страсть ко всевозможным линзам. Правда, в детстве пагубная эта привычка проявлялась не столь явственно, однако время шло, мы переходили из класса в класс – и вот начались занятия физикой. Как вам известно, в курсе физики есть раздел оптики. Тут-то стихия линз и зеркал и захватила моего приятеля целиком. Именно тогда его детская любовь к подобным предметам переросла в настоящую манию. Помню, как-то на уроке учитель пустил по рядам наглядное пособие – вогнутое зеркало, – и все мы по очереди принялись рассматривать в нем свои физиономии. В тот период лицо у меня было густо усыпано юношескими прыщами, и, взглянув на свое отражение, я содрогнулся от ужаса: каждый прыщ в кривом зеркале приобретал вулканические размеры, а лицо напоминало лунную поверхность, изрытую кратерами. Зрелище было настолько омерзительным, что меня затошнило. С тех пор стоит мне завидеть издалека подобное зеркало – будь то на выставке технических достижений или в парке, среди прочих аттракционов, – как я в панике поворачиваю обратно.
Приятель же мой пришел в такой неописуемый восторг, что не смог сдержать радостного вопля. Это выглядело так глупо, что все покатились со смеху, но, думаю, именно с того дня и начала развиваться его болезнь. Как одержимый он скупал большие и маленькие, вогнутые и выпуклые зеркала и, таинственно ухмыляясь себе под нос, мастерил из проволоки и картона всякие ящички с секретом. В этом деле друг проявлял просто виртуозную изобретательность, к тому же для своих забав он выписывал из-за границы специальные пособия. До сих пор не могу забыть одного фокуса, который назывался "волшебные деньги". Однажды я увидел у приятеля какой-то довольно большой картонный ящик. С одного бока в стенке было проделано отверстие. Внутри лежала объемистая пачка банкнот.
– Попробуй, возьми эти деньги, – предложил он мне с самым невинным видом.
Я послушно протянул руку, но, к моему вящему удивлению, пальцы схватили пустоту. Вид у меня был, должно быть, довольно дурацкий, потому что приятель мой просто скис от смеха. Оказалось, что фокус этот придумали физики, кажется, английские, и основывался он на законах отражения. Всех подробностей я сейчас не упомню, но в ящике была целая система зеркал, и трюк сводился к тому, что настоящие банкноты клали на дно, сверху устанавливалось вогнутое зеркало, и когда включался источник света, то в прорези возникало абсолютно реалистическое, объемное изображение денег.
Болезненная тяга приятеля к линзам и зеркалам все росла; после школы он не стал поступать в колледж – благо родители потакали ему во всем – и целиком отдался своему странному увлечению, выстроив во дворе ту самую злополучную лабораторию, которой предстояло сыграть в его судьбе роковую роль. Теперь он день-деньской пропадал там, и болезнь его прогрессировала с устрашающей быстротой. У него и прежде было не много друзей, теперь же из всех остался лишь я. С утра до вечера он сидел, закрывшись в тесной лаборатории, изредка общаясь только со мной и родными.
С каждой новой встречей я с горечью убеждался, что ему становилось все хуже и хуже – его ждало настоящее помешательство. К несчастью, при эпидемии инфлюэнцы скончались родители моего друга – и мать, и отец, – и теперь уже никто не ограничивал его свободы. Ему досталось изрядное состояние, и он мог сорить деньгами без счета. К тому времени он достиг двадцатилетия и начал интересоваться противоположным полом. Эта его страсть тоже носила болезненный характер и лишь усугубляла душевное расстройство. Все вместе и привело к катастрофе, о которой, впрочем, я расскажу несколько позже.
Тем временем приятель мой установил на крыше своего дома телескоп – первоначально затем, чтобы вести астрономические наблюдения. Дело в том, что дом его стоял в парке, на вершине холма, и идеально подходил для подобных занятий. У подножия холма расстилалось целое море черепичных кровель. Однако столь безобидное времяпровождение, как наблюдение небесных тел, не удовлетворяло его, и тогда мой друг направил свой телескоп в другую сторону – на скопище теснившихся внизу домишек.
Дома были окружены надежными изгородями, и обитатели их жили привычной жизнью, уверенные, что никто их не видит. Им и в кошмарном сне привидеться не могло, что кто-то наблюдает за ними с далекого холма. Самые интимные подробности их жизни открывались нескромному взору моего приятеля столь живо, как если бы он смотрел из соседней комнаты...
Забава эта и впрямь не лишена была своеобразной прелести, и друг мой чувствовал себя на верху блаженства. Как-то раз он предложил и мне полюбоваться, но я случайно увидел такое, что кровь бросилась мне в лицо.
Однако на этом приятель не успокоился: он незаметно установил в комнатах для прислуги нечто вроде перископов и стал подглядывать за ничего не подозревавшими молоденькими горничными.
Еще одной его страстью были насекомые. Поразительно, но факт: для своих наблюдений он специально откармливал мух и, пустив их под микроскоп, наблюдал, как они спариваются и дерутся, как сосут кровь друг из друга. Помню, мне довелось наблюдать под микроскопом издыхающую муху. Зрелище было ужасное: огромная, как слон, муха корчилась в предсмертной агонии. Микроскоп был с пятидесятикратным увеличением, и я мог рассмотреть не только хоботок и присоски на лапках, но даже волоски, покрывавшие тело насекомого. Муха билась в море темной крови (на самом-то деле там была только крохотная капелька). Полураздавленная, она сучила лапками, вытягивала хоботок... Казалось, что вот-вот сейчас раздастся душераздирающий предсмертный вопль.
...Такие истории можно живописать бесконечно. Но избавлю вас от ненужных подробностей и расскажу еще лишь один случай.
Однажды я открыл дверь в лабораторию – и остолбенел. Шторы были приспущены, в комнате царил мрак. И только на стене шевелилось нечто совершенно невообразимое. Я протер глаза. Вдруг мрак начал рассеиваться, и я увидел чудовищное лицо: поросль жесткой, как проволока, черной растительности; ниже – огромные, размером с тазы, свирепо горящие глаза (и коричневая радужка, и красные ручьи кровеносных сосудов на сверкающих белках – все это было размытым, словно на снимке со смазанным фокусом); далее следовали черные пещеры ноздрей, из которых густой щетиной топорщились волоски, походившие на листья веерной пальмы. Ниже помещался отвратительно-красный рот с двумя взбухшими подушками губ, открывавших ряд белых зубов величиной с кровельную черепицу. Лицо подергивалось и гримасничало. Было ясно, что это не кинолента, потому что я не слышал стрекота кинопроектора, к тому же краски были на удивление натуральными.
От страха и гадливости я чуть не сошел с ума, из груди у меня невольно вырвался вопль.
– Ха-ха, напугался? Да это я, я!.. – послышалось вдруг совсем с другой стороны, и я подскочил как ужаленный. Самым жутким было то, что губы чудовища на стене двигались в такт со звуками речи. Глаза издевательски поблескивали.
Комната вдруг осветилась; из-за двери, ведущей в пристройку, появился мой приятель – и в тот же миг чудовище на стене испарилось. Вы уже догадались: он смастерил своего рода эпидиаскоп, увеличив собственное изображение до гигантских размеров. Когда рассказываешь, впечатление слабое. Но тогда... Да, он находил удовольствие в подобных шутках.
Спустя месяца три после этого случая друг придумал кое-что поновее. Внутри лаборатории он соорудил еще одну крошечную комнатку. Вся она представляла собой сплошную зеркальную поверхность: и стены, и потолок, и даже двери. Прихватив свечу, мой приятель подолгу пропадал там. Никто не знал, чем он занимается. Я мог лишь в общих чертах представить себе, что он там наблюдал. В комнате с шестью зеркальными стенами человек должен видеть свое отражение, много раз повторенные бесчисленными зеркалами; сонмища двойников – в профиль, с затылка, анфас. При одной только мысли мурашки по коже бегут. Вспоминаю ужас, охвативший меня, когда я ребенком попал в лабиринт зеркал, – хотя творение это было весьма далеким от совершенства. И потому, когда приятель попробовал заманить меня в свою зеркальную комнату, я наотрез отказался.
Между тем стало известно, что он повадился туда не один, а с молоденькой горничной, к которой питал явную слабость. Девушке едва исполнилось восемнадцать, и она была весьма недурна собой. С ней-то он и наслаждался чудесами зеркальной страны. Парочка эта пропадала иногда часами. Правда, порой он удалялся туда в одиночестве и однажды задержался столь долго, что слуги забеспокоились и начали стучать в дверь. Дверь неожиданно распахнулась: оттуда вывалился совершенно голый хозяин и в полном молчании прошествовал в дом. После этого происшествия состояние его стало стремительно ухудшаться. Он худел и бледнел, а болезненная страсть все расцветала. Друг просаживал огромные деньги, скупая все зеркала, какие только можно вообразить: вогнутые, рифленые, призматические... Но и этого было мало, и тогда он выстроил по собственному проекту прямо в центре сада стеклодувный заводик и начал сам изготовлять фантастические, невиданные зеркала. Инженеров и рабочих он выбирал лучших из лучших – и не жалел на это остатков своего состояния.
К сожалению, у него не осталось близких, которые могли бы хоть как-то урезонить его; правда, среди слуг попадались разумные честные люди, но если кто-то осмеливался высказаться, его тотчас же выгоняли на улицу. Вскоре в доме остались одни продажные негодяи, заботившиеся лишь о том, как набить свой карман.
Я был его единственным другом – на земле и на небесах – и долее молчать не мог. Я просто должен был попытаться образумить его. Но он и слушать меня не хотел – на все был один ответ: дела вовсе не так уж плохи, и почему это он не может тратить свое состояние по собственному усмотрению?.. Мне оставалось лишь с горечью взирать со стороны, как тают его деньги и здоровье.
Решив все же не оставлять его в беде, я частенько захаживал к нему, так сказать, в роли стороннего наблюдателя. И всякий раз находил в лаборатории ошеломляющие перемены: воистину, там существовал фантастический, призрачно прекрасный мир... По мере того как развивалась болезнь, расцветал и странный талант моего друга. Как я уже говорил, его давно не удовлетворяли те зеркала, что он выписывал из-за границы, и он начал делать необходимое у себя на заводе. А затеи были одна бредовей другой. Иной раз меня встречало гигантское отражение какой-либо отдельной части тела – головы, ноги или руки, казалось, плавающих в воздухе. Для этого фокуса он поставил зеркальную стену, проделав в ней дырки, в которые можно было просунуть конечности. То был известный трюк, старый как мир, только в отличие от фокусников мой несчастный приятель занимался всем этим совершенно всерьез. В другой раз я заставал картину еще более странную: вся комната переливалась зеркалами – впуклыми, вогнутыми, сферическими. Просто половодье зеркал – а посреди всего этого сверкающего великолепия кружился в безумном танце мой друг, то вырастая в гиганта, то съеживаясь в пигмея, то распухая, то истончаясь как спица; в бесчисленных зеркалах дергались в ритме танца туловище, ноги, голова – удвоенные, утроенные зеркальными отражениями; со стены улыбались чудовищные, непомерно распухшие губы, змеями извивались бесчисленные руки. Вся сцена походила на какую-то дьявольскую вакханалию.
Потом он устроил в лаборатории некое подобие калейдоскопа. Внутри гигантской, с грохотом вращающейся призмы переливались всеми мыслимыми красками сказочные цветы, словно возникшие из наркотических грез курильщика опиума. Они полыхали, как северное сияние, в сполохах которого извивалось чудовищно огромное тело моего друга, изрытое дырами пор.
Словом, причудам не было конца. Но все пришло к логическому итогу, и то, что должно было случиться, случилось: мой друг окончательно помешался. Его и прежде трудно было назвать нормальным, однако большую часть дня он все-таки жил, как обычные люди, – читал книги, руководил заводом, общался со мной и вполне связно излагал свои эстетические концепции. Кто мог подумать, что его постигнет столь ужасный конец? Видно, сам дьявол привел его к пропасти, или же его наказали боги – за то, что он отдал душу красоте инфернального мира...
В общем, в одно прекрасное утро меня разбудил торопливый стук в дверь. Это оказался слуга моего приятеля.
– Случилось несчастье... – задыхаясь, выговорил он. – Госпожа Кимико очень просит прийти. Скорее, прошу вас...
Я попытался разузнать подробности, но никакого толку не добился, слуга лишь твердил, что сам ничего не знает, и умолял поспешить. Я не стал мешкать.
Ворв
авшись в лабораторию, я увидел растерянно толпившихся служанок во главе с любовницей приятеля – Кимико. Они в ужасе взирали на какой-то странный шарообразный предмет, стоявший посередине комнаты. Предмет был довольно внушительных размеров. Сверху он был прикрыт материей. Загадочный шар безостановочно крутился вокруг своей оси – сам по себе, словно живое существо. Но куда страшнее было другое – изнутри доносились дикие, нечеловеческие вопли. Дрожь пробирала при этих звуках, похожих то ли на хохот, то ли на рыдания.
– Где ваш хозяин? Что здесь происходит? – набросился я на оцепеневших служанок.
– Мы... не знаем, – растерянно отвечали они. – Кажется, там, внутри... Но непонятно откуда взялся этот шар. Мы хотели было открыть его, да страшно. Пробовали докричаться, а хозяин в ответ хохочет...
Я подошел к шару и внимательно осмотрел его, пытаясь понять, откуда исходят дикие звуки, и сразу обнаружил в поверхности сферы крохотные дырочки, сделанные, видимо, для вентиляции. Прильнув к отверстию, я с трепетом заглянул внутрь, но толком ничего не смог рассмотреть: в глаза мне ударил ослепительный свет. Однако было очевидно, что там, внутри, человеческое существо, которое не то плачет, не то смеется. Я попытался окликнуть друга, но тщетно; видимо, он утратил все человеческое, и в ответ мне донесся все тот же рыдающий хохот.
Еще раз внимательно изучив шар, я заметил странную щель четырехугольной формы. Вне всякого сомнения, то были очертания двери. Но ручка отсутствовала, открыть дверь было невозможно. Ощупав ее, я обнаружил круглый металлический выступ – видно, остатки ручки. Я весь похолодел: замок явно сломался, наружу попросту нельзя было выбраться. Значит, мой друг провел там всю ночь!
Я пошарил под ногами, и – точно – нашел закатившийся в угол металлический стержень. Он идеально совпадал с обломком на двери. Я попытался приладить его – тщетно.
Представив, что может испытывать человек, запертый в шаре, я содрогнулся. Оставалось одно – взломать сферу.
Я сбегал за молотком. Потом изо всех сил ударил по поверхности шара – и, к своему изумлению, услышал характерный звук бьющегося стекла. Теперь в сфере зияла огромная дыра: вскоре из нее выползло существо, в котором я с трудом, не сразу, признал своего приятеля. Невозможно было поверить, что человек может так перемениться за одну только ночь. Лицо его с налитыми кровью глазами было серым и изможденным, черты заострились, как у покойника, волосы торчали космами, на губах блуждала бессмысленная ухмылка... Даже Кимико отпрянула в страхе.
Перед нами был совершенный безумец. Что так подействовало на него? Не может же человек свихнуться только оттого, что провел ночь внутри шара! И вообще, что это за шар и зачем мой приятель полез туда?.. Никто из присутствовавших понятия не имел об этом. Кимико, поборов наконец страх, робко тронула хозяина за рукав, но он продолжал идиотически хихикать. Тут в лабораторию вошел инженер – да так и остолбенел.
Я засыпал его вопросами. Из довольно невразумительных ответов складывалась следующая картина: дня три назад хозяин заказал ему эту стеклянную сферу. Задание было срочным и секретным. И вот накануне вечером работа была закончена. Разумеется, никто из рабочих не знал, что делает и зачем. Снаружи сферу амальгамировали, так что внутренняя поверхность стала зеркальной, затем установили внутри несколько небольших, но весьма мощных ламп и вырезали входное отверстие. Все это было довольно странным, но рабочие привыкли беспрекословно повиноваться. С наступлением темноты шар внесли в лабораторию и подсоединили провода, после чего все разошлись по домам. Что было потом, инженер ведать не ведал.
Отпустив его, я перепоручил безумца заботам домашних и, глядя на усеивавшие пол осколки стекла, пытался понять, что же случилось. Я долго стоял, одолеваемый сомнениями, и наконец пришел к следующему выводу. Истощив свою фантазию по части зеркал, мой приятель изобрел нечто совсем оригинальное – забраться в зеркальный шар самому. Но увидел там нечто такое, что повредился в рассудке. Что же именно?.. Я попытался вообразить – и ощутил, как у меня волосы зашевелились на голове. Вот и приятель, видимо, стремясь поскорее выбраться оттуда, впопыхах сломал ручку и не смог вырваться из зеркального ада. Корчась в смертельном ужасе, был ли он еще в состоянии трезво мыслить или сразу утратил человеческий облик? И что же все-таки привело его в такой ужас? Пожалуй, даже ученый-физик не смог бы точно ответить на этот вопрос, ибо никто еще не затворял себя в зеркальном аду. Возможно, это уже за пределами человеческого понимания... Во всяком случае, нечто такое, чего не способен выдержать человеческий разум...
Тот, кто испытывает неприязнь к сферическим зеркалам, поймет, что я имею в виду. Их кошмарный, чудовищный мир, в котором ты – словно под микроскопом, в плену у бесчисленных искривленных отражений. Мир запредельности. Мир безумия...
Мой многострадальный приятель захотел приоткрыть завесу недопустимого и неведомого, и кара богов настигла его.
Он давно покинул сей мир, а я по-прежнему не могу отрешиться от сих печальных воспоминаний...
Скиньте пасту, где анон сам себе из сна позвонил
Эту историю мне рассказал один старый, вышедший в отставку, следователь, когда я пришёл к нему по поводу взбрыкнувшего компа (я «компьютерщик», халтурю иногда на стороне). Судя по всему, у него редко кто бывал, потому что говорил он со мной почти без перерыва, интересовался моими делами, жизнью, планами. Слово за слово, разговорились. Ему было за шестьдесят, но выглядел он бодрячком, видно, что не просто так жизнью жуировал. Обычно такие люди могут рассказать массу интересных и страшных историй из своей жизни, что я незамедлительно и попросил его сделать. Крепко задумавшись, Сергей Викторович (так его звали) принёс из холодильника и поставил на стол бутылку холодной водки и предложил выпить, перетереть в неформальной обстановке. Я отказался (надо было делать компьютер, да и не пью), но он настоял, говоря, что историю, которую он мне сейчас расскажет, невозможно слушать без «успокоительного». Когда он начал свой рассказ, компьютер отошёл на второй план.
— Я, собственно, после этого и ушёл в отставку… Дело было в Рязанской области, в восьмидесятые. В декабре 85-го там начали пропадать люди. Люди, конечно, пропадали всегда, но чтобы в таких количествах, да в маленьком городке — никогда. И дня не проходило, чтобы один-два человека не пришли в отделение и не подали заявление о пропаже. Пропадали все — мужчины, женщины, старые, молодые, даже подростки. Дети, что интересно, не пропадали. Отрабатывали пропажи по полной — проверяли все связи пропавших, их последние часы жизни — ничего подозрительного не нашли. Первая версия — маньяк, по своим каналам мы получали информацию, которую не получали простые советские граждане — в СССР маньяков официально быть не могло, но они были, — Сергей Викторович помолчал, — Заявления шли от совершенно разных людей. Граждане пропадали по пути домой, в магазин, из кинотеатра. Каждый раз — вечером, в тёмное время суток. Были случаи пропаж прямо из квартиры — человек просто пропадал — на работе не появлялся, у родственников тоже, в квартире никого не было. Конечно, сначала никто не думал ничего плохого, я имею в виду убийства, но этих людей больше никто не видел — они не ушли в загул, не убежали от жён, их не били по голове и не грабили. Подожди…
Бывший следователь встал, кряхтя, и подошёл к шкафу, где у него лежали стопки бумаг, порывшись в них, он протянул мне достаточно крупную пачку пожелтевших от времени листов, отпечатанных на печатной машинке. Я стал читать. Если опустить лишние подробности типа описания одежды, внешности и связей, там было следующее (что смогу вспомнить):
«Сомов, А. Е., 1951 г. р. — вышел в 22:00 из квартиры за сигаретами в дежурный магазин, находившийся рядом с домом на ул. Котовского, и на обратном пути пропал. Продавщица показала, что в 22:05 продала мужчине пачку сигарет и видела, как мужчина вернулся в подъезд; больше Сомова никто не видел. Жители первых этажей подозрительных шумов не слышали»;
«Ильин, С. К., 1966 г. р. — возвращался домой от знакомого, вошёл в парк около 19-ти часов и не вышел. Свидетелей исчезновения нет»;
«Малькова, И. Ф., 1950 г. р. — возвращалась с работы в 18 часов на заводском автобусе, который высадил её рядом с домом на ул. Первомайской. Водитель успел заметить, что пропавшая зашла за угол пятиэтажного дома № 7. Дальнейший путь женщины неизвестен. Примерно в то же время некоторые жители (чьи окна выходят на южную сторону, вдоль которой предположительно и прошла пропавшая) слышали короткий громкий вскрик»;
«Волобуев, В. Я., 1945 г. р., по неясной причине вышел ночью на улицу, в районе 2-х часов ночи, что было замечено женой. Проследить дальнейший путь пропавшего не удалось. Рядом с местом, где, предположительно, исчез пропавший, обнаружен относительно крупный окурок сигареты, образцы слюны на котором совпали по групповой принадлежности с биологическими образцами на носовом платке пропавшего»;
«Рыбина, В. С., 1960 г. р., вечером в 19:30 вышла выбросить мусор, о чём предупредила родных. Обратно не вернулась. Примерно в то же время свидетель услышал громкий женский крик со стороны теплотрассы, рядом с которыми располагались мусорные баки; на месте предполагаемого нападения обнаружены мусорное ведро и следы крови на снегу, совпадающие по групповой принадлежности с группой крови Рыбиной В. С.»;
«Лукин, Л. К., 1953 г. р., пропал из собственной квартиры поздно вечером, когда жена ушла к соседке. Следов взлома на двери не обнаружено…».
Я был шокирован — листов было не менее полутора сотен.
— Это за три месяца, — сказал мужчина, — Конечно, мы информацию не распространяли, но люди сами всё видели. Поднималась паника. За эти три месяца всё и выяснилось. Кошмары снятся мне до сих пор. Ты выпей, парниша, а то тоже спать не сможешь.
Следователь говорил очень уверенно. Он, повторю, был не слишком стар, но седина полностью окрасила его волосы. Немного задумавшись, и, видимо, вспомнив подробности дела, он сильно вздрогнул и скривился. Я выпил стопку холодной водки и запил морсом. Мужик продолжил:
— Было это в конце последнего, третьего, месяца. Начальство ебло нас беспощадно, их ебли свои верхи — короче, ещё б пара месяцев и послетало бы наше начальство со своих мест, а нас бы самих под следствие отправили. Шутка ли — полторы сотни пропавших, по городу ползут слухи, начальство требует результат, а результата особого нет, только теоретические выкладки. Проверили всех психов, выставили кордоны на въезд и выезд из города (отрабатывали версию с похищениями), прессовали подозрительных личностей, в конце первого месяца начальство вызвало ещё следаков из Москвы. Начали почти безвылазно сидеть в отделении, разбираться. И знаешь, что? — следователь выпил и впёрся мне в глаза измученным взглядом, — Нашли общее у всех пропавших. Они все были крупными. Мужики — в основном «грузеля», сильные, жилистые. Бабы — все полные, ширококостные.
— Я, собственно, после этого и ушёл в отставку… Дело было в Рязанской области, в восьмидесятые. В декабре 85-го там начали пропадать люди. Люди, конечно, пропадали всегда, но чтобы в таких количествах, да в маленьком городке — никогда. И дня не проходило, чтобы один-два человека не пришли в отделение и не подали заявление о пропаже. Пропадали все — мужчины, женщины, старые, молодые, даже подростки. Дети, что интересно, не пропадали. Отрабатывали пропажи по полной — проверяли все связи пропавших, их последние часы жизни — ничего подозрительного не нашли. Первая версия — маньяк, по своим каналам мы получали информацию, которую не получали простые советские граждане — в СССР маньяков официально быть не могло, но они были, — Сергей Викторович помолчал, — Заявления шли от совершенно разных людей. Граждане пропадали по пути домой, в магазин, из кинотеатра. Каждый раз — вечером, в тёмное время суток. Были случаи пропаж прямо из квартиры — человек просто пропадал — на работе не появлялся, у родственников тоже, в квартире никого не было. Конечно, сначала никто не думал ничего плохого, я имею в виду убийства, но этих людей больше никто не видел — они не ушли в загул, не убежали от жён, их не били по голове и не грабили. Подожди…
Бывший следователь встал, кряхтя, и подошёл к шкафу, где у него лежали стопки бумаг, порывшись в них, он протянул мне достаточно крупную пачку пожелтевших от времени листов, отпечатанных на печатной машинке. Я стал читать. Если опустить лишние подробности типа описания одежды, внешности и связей, там было следующее (что смогу вспомнить):
«Сомов, А. Е., 1951 г. р. — вышел в 22:00 из квартиры за сигаретами в дежурный магазин, находившийся рядом с домом на ул. Котовского, и на обратном пути пропал. Продавщица показала, что в 22:05 продала мужчине пачку сигарет и видела, как мужчина вернулся в подъезд; больше Сомова никто не видел. Жители первых этажей подозрительных шумов не слышали»;
«Ильин, С. К., 1966 г. р. — возвращался домой от знакомого, вошёл в парк около 19-ти часов и не вышел. Свидетелей исчезновения нет»;
«Малькова, И. Ф., 1950 г. р. — возвращалась с работы в 18 часов на заводском автобусе, который высадил её рядом с домом на ул. Первомайской. Водитель успел заметить, что пропавшая зашла за угол пятиэтажного дома № 7. Дальнейший путь женщины неизвестен. Примерно в то же время некоторые жители (чьи окна выходят на южную сторону, вдоль которой предположительно и прошла пропавшая) слышали короткий громкий вскрик»;
«Волобуев, В. Я., 1945 г. р., по неясной причине вышел ночью на улицу, в районе 2-х часов ночи, что было замечено женой. Проследить дальнейший путь пропавшего не удалось. Рядом с местом, где, предположительно, исчез пропавший, обнаружен относительно крупный окурок сигареты, образцы слюны на котором совпали по групповой принадлежности с биологическими образцами на носовом платке пропавшего»;
«Рыбина, В. С., 1960 г. р., вечером в 19:30 вышла выбросить мусор, о чём предупредила родных. Обратно не вернулась. Примерно в то же время свидетель услышал громкий женский крик со стороны теплотрассы, рядом с которыми располагались мусорные баки; на месте предполагаемого нападения обнаружены мусорное ведро и следы крови на снегу, совпадающие по групповой принадлежности с группой крови Рыбиной В. С.»;
«Лукин, Л. К., 1953 г. р., пропал из собственной квартиры поздно вечером, когда жена ушла к соседке. Следов взлома на двери не обнаружено…».
Я был шокирован — листов было не менее полутора сотен.
— Это за три месяца, — сказал мужчина, — Конечно, мы информацию не распространяли, но люди сами всё видели. Поднималась паника. За эти три месяца всё и выяснилось. Кошмары снятся мне до сих пор. Ты выпей, парниша, а то тоже спать не сможешь.
Следователь говорил очень уверенно. Он, повторю, был не слишком стар, но седина полностью окрасила его волосы. Немного задумавшись, и, видимо, вспомнив подробности дела, он сильно вздрогнул и скривился. Я выпил стопку холодной водки и запил морсом. Мужик продолжил:
— Было это в конце последнего, третьего, месяца. Начальство ебло нас беспощадно, их ебли свои верхи — короче, ещё б пара месяцев и послетало бы наше начальство со своих мест, а нас бы самих под следствие отправили. Шутка ли — полторы сотни пропавших, по городу ползут слухи, начальство требует результат, а результата особого нет, только теоретические выкладки. Проверили всех психов, выставили кордоны на въезд и выезд из города (отрабатывали версию с похищениями), прессовали подозрительных личностей, в конце первого месяца начальство вызвало ещё следаков из Москвы. Начали почти безвылазно сидеть в отделении, разбираться. И знаешь, что? — следователь выпил и впёрся мне в глаза измученным взглядом, — Нашли общее у всех пропавших. Они все были крупными. Мужики — в основном «грузеля», сильные, жилистые. Бабы — все полные, ширококостные.
У меня в голове шевельнулась неприятная догадка и, видимо, отразилась на моём лице:
— Да. Мы тоже охренели. Слышали, конечно, про каннибалов, но чтоб в таких количествах… Кто-то высказал мысль о мясокомбинатах. Начальство ломалось, но всё-таки удалось уговорить выбить разрешение на проверки мяса, которое использовалось на мясокомбинатах. Мимо. Человечины там не было. Нам — снова взъёбку — время-то идёт, заявления так и прут, а тут мы пустышку по полной отработали. Начали высчитывать схему действия неизвестных… Выставили патрули, пытались поймать «на живца». Через неделю пропал один такой «живец», Борька Терентьев, мой друг. Шёл по парку, связь через рации — они тогда только появились, из Москвы срочно прислали ради такого дела. Патруль специально его оставил одного. Услышали только вскрик и всё — как сквозь землю Борька провалился.
Следователь вздохнул и продолжил:
— Время идёт, а результата нет, последний месяц к концу подходит. Сидели мы в кабинете со следаками, над картой нависали, пытались вычислить местность, в которой действовали похитители — на карте кнопками отмечали предположительные места похищений. И знаешь, что? Вся карта была усеяна. Нет в городе безопасного места. И тут стучится к нам дежурный, докладывает, мол, пришёл какой-то дёрганый парень, говорит, что имеет информацию по похищениям, требует пустить его к следователю. Ну мы разрешили. Зашёл бледный парень, на ладонях — ожоги, действительно, дёргается как-то, дрожит. И начал рассказывать. Кто-то сразу отмахнулся, кто-то — смотрел на парня с сочувствием, ведь то, что он нам говорил, ни в какие рамки не лезло. Псих. Однозначно. Рассказывал, что «они» похищают людей и жрут их в подвалах. В каждом доме. Что «они» похитили его друга и сожрали чуть ли не у него на глазах. Кто «они» — мы так и не поняли, но он сказал, что «их» больше всего в старом убежище в парке. А убежище это мы даже не проверяли — оно законсервировано и заперто надёжно — ни одна живая душа туда не проникнет. Там завод оборонный был раньше рядом с парком, вот и убежище подготовили на всякий случай. Ну послушали мы его, послушали, сначала думали — псих, а когда он сказал, что они и его друга убили — поняли, что если даже псих, то не дурак. Первая мысль — сам дружка грохнул и на похитителей валит. Ну, на всякий случай его в «одиночку» закинули, врача вызвали — тот ему раны обработал и укол поставил. Уснул наш псих. А было дело к вечеру. Из шести человек осталось только трое — остальные ушли, не поверив ни единому слову парня, только матерясь, что всякие психи не дают работать. А мы остались — я, Игрунов и Парамонов. Заинтересовались рассказом. Сидим, глазами лупаем да друг на друга косимся. Сидели так минут сорок, покурили, подумали, и, не сговариваясь, собрались, взяли фонари, табельное оружие, сели в машину и поехали в парк… Выпей.
Я выпил. Следователь тоже.
— Нашли убежище… Замок сорван — парень рассказывал, что с другом хотел просто посмотреть, что там (хотя мне кажется, что просто цветмет шли пиздить). Открываем дверь, фонари в руки (света там не было) и вниз, в бункер. Там шлюзы — три двустворчатых двери подряд. Вошли. Осмотрелись. Большой такой бункер — коридор и помещения по бокам. Слева — нежилые, справа — жилые. В начале коридора вроде всё нормально, только тухлятинкой немного попахивает. Идём дальше, открываем дверь направо — там системы жизнеобеспечения были — воздухо- и водоочистительные станции… А там — вонь. Трупниной потянуло по всему убежищу. Но ничего, мы люди привычные, идём, светим фонарями и замечаем в стенах отверстия. Сантиметров тридцать в диаметре, где-то меньше, где-то больше. И как тебе сказать… они выглядели, как туннели. Светишь в одно — оно метров на пять проходит, через бетон, через почву, и дальше заворачивает. Стенки гладкие, немного будто бы подплавленные. Мы удивились, Игрунов рукой потрогал стенку — говорит, тёплая, странно. Где-то стенки были влажные. Парамонов пальцем такую тоже погладил и сразу его об штанину начал тереть — жжётся, говорит. Как кислота. Выходим, идём дальше по коридору, а трупниной воняет всё сильнее.
Следователя передёрнуло, он молча налил себе и мне по стопке и махом выпил свою долю.
— Шли мы, шли. А, кстати, всю дорогу слышали странный звук, что-то типа потрескивания мыльной пены, только громче. Дошли мы до отсека, где были жилые помещения… Вонь начинает резать глаза — прижимаем рукава к лицу, идём осторожно к первой двери. В полу тоже дырки, всё больше, некоторые заворачивают сразу, некоторые длинные, до их конца фонарь даже не добивает. Открыли дверь, и увидели…
Мужик налил нам ещё по рюмке, и мы махнули, не закусывая.
— Я это на всю жизнь запомню. Всего минута, но я рассмотрел всё в мельчайших подробностях. Ты пьян?
— Да, — в моих глазах окружающие предметы действительно начинали плыть.
— Тогда смотри. Она размером с овчарку, метровой длины где-то, — следователь вынул из ящика стола большую чёрно-белую фотографию. Я пригляделся. На ней был изображён то ли червь, то ли огромная личинка, почти цилиндрическая, только немного сужающаяся к задней части тела. Морда шарообразная, усеянная чёрными шариками глаз, самые мелкие — с бусинку, почти по бокам головы, три самых крупных глаза — спереди, с небольшое яблоко. Тело червя состояло из крупных широких колец размером с покрышку современной малолитражки, задняя часть заканчивалась несколькими короткими выростами, на передней, кроме глаз, был большой круглый рот. Из туловища личинки во все стороны росли небольшие, сантиметров по пять, чёрные треугольные ножки. Тварь на фотографии была мертва — это было ясно.
— Вот так они выглядели. Белые, склизкие, отвратительные. Мы заметили около пяти штук. Они жрали людей. При нас две твари медленно ползли по телу какого-то мужика, облёвывая его какой-то дрянью, начиная с ног, — мужика передёрнуло вновь, — Одежда мгновенно растворялась и жидкость быстро впитывалась в тело… Ткани начинали будто бы разваливаться и становиться полужидкими, дрожали, как желе. А потом они начали жрать. Они просто захватывали своими пастями размякшие кусочки человеческой плоти и пропихивали их в себя. И знаешь, что самое страшное? — следователь впился в мои глаза взглядом безумца, — Не вонь, не жрущие человека метровые личинки. Самое страшное, что человек повернул голову к нам, на свет и заморгал. Он был ещё жив…
Мы выпили снова.
— Парамонов заорал и выхватил табельное оружие. Мы же с Игруновым как стояли, так и стояли, шокированные. Майор без лишних колебаний всадил три пули в отвратительную тушу. Зря он это сделал. Ему не повезло. Видимо, этих тварей напугал шум. Ближайшее отродье судорожно дёрнулось и выплюнуло в сторону Парамонова сгусток какой-то прозрачной гадости. Знаешь, я думаю, будь это даже обычная вода, то попади она в голову человека, тот получил бы сотрясение — слишком уж быстро она летела. Но это была не вода, нет… Я не знаю, что это было. Всё произошло мгновенно — сгусток ударил в голову Парамонова и… полетел дальше. От головы не осталось ничего — растворилась мгновенно. Это была какая-то невероятно сильная кислота. Жидкость окрасилась в красный цвет и шлёпнулась в стену, издавая шипение и шелест, стекая вниз и проплавляя бетонную стену. Поднялся пар. Парамонов мешком рухнул на пол. Крови не было — рана мигом запеклась под действием кислоты. Мы с Игруновым увидели, как остальные четыре червя извиваются и поворачиваются в нашу сторону… Мы ломанулись на выход.
Старик разлил остатки водки по стопкам и мы снова выпили.
— Мы бегом добежали до ближайшего телефона-автомата, набрали номер Московского начальства и доложили обстановку. Там быстро сориентировались. Было приказано сохранять ситуацию в тайне, из Москвы экстренно выехала группа следователей и биологов из тамошнего НИИ. Вызвали военных. Доехали часа за 3 — была глубокая ночь. Оцепили весь парк, начали исследовать почву. Я тоже там был. Нам с Игруном было приказано доложить о ситуации максимально подробно и показать, где именно в бункере дислоцируются черви. Начали с почвы в парке. Уже через пять минут возле входа в бункер нашлось пять выходов на поверхность, скрытых кустами и деревьями. Видимо, отсюда они выползали и хватали людей. Было неясно, как черви умудрялись затаскивать их вниз, но вопросов задавать мы не привыкли. Нашли несколько более крупных дыр, посветили в них фонарём.
Призываю мышь-тян.
TRYING TO GET ACCESS TO THE FIELDS OF DARKNESS PARK
psswd: dth_gog_tuv
nm: bswood
psswd: dth_gog_tuv
nm: bswood
Биологи сказали, что это главные ходы и через них можно пустить нервнопаралитический яд, который обездвижит тварей на ближайшие несколько часов. Подтащили баллоны, пустили. Собрали группу из семи человек, взяли в эту группу меня — Игрунову к тому времени стало совсем плохо, хотя и мне было не легче — мы надышались пара от кислоты; я никак не мог откашляться. Выдали противогазы, костюмы химзащиты, оружие. Спустились вниз, на третий этаж. Остальные, наконец, увидели то, что видели мы… Отвратительно. Парамонов уже оказался сожран до пояса — из туловища торчали белые кости, на животе застыла личинка. Биологи поместили двух червей в мешки и двое из них, взяв по мешку, отправились на поверхность. Мы же продолжили осмотр. Было глупо предполагать, что червей всего пять — слишком уж много было пропавших. Мы стали выбивать двери складов и жилых блоков. Боже, что мы там увидели… Весь пол был то тут, то там устлан костьми, они валялись у нас под ногами. Пол был покрыт тонким слоем расплавившейся плоти — красной, с белыми и тёмными прожилками. Мы скользили по этой дряни, стараясь не упасть — резиновый костюм стал размягчаться снизу под действием желудочного сока червей. Кости на полу были мягкими, череп, поднятый одним из биологов, был упругим, как мяч. Но самое главное — это сами черви. Их тут были десятки, все лежали то тут, то там, замершие, но живые. Глазели на нас своими шарами. Кто-то догадался посветить фонарём вверх, на потолок и мы снова ужаснулись — на потолке было приклеено не меньше сотни больших, с баскетбольный мяч, вытянутых коконов. Вот — смотри, — старик протянул мне ещё фотографию.
На снимке была поверхность, без промежутка усеянная белыми коконами, прослоённых пушистым белым веществом типа ваты. Коконы были непрозрачными, с чёрными полосками.
— По рации биологи запросили лестницу — им надо было взять несколько коконов с собой. Лестницу быстро принесли, а меня отправили наверх — своё дело я сделал. В отделении я узнал все подробности жизни этих тварей. Черви — это их последняя стадия развития. Они умели растворять бетон, землю и даже металл, выделяя очень сильную кислоту из своей пасти, прокладывая ходы. Звук пены, о котором я говорил — это звук, с которым они пробираются через бетон — пузырьки воздуха в нём под действием кислоты начинают нагреваться и лопаться. Из-за своих ножек они умели очень быстро перемещаться по земле и кроме того, на концах ножек находились железы с паралитическим ядом. Их желудочный сок размягчал и расплавлял ткани человека, но при этом не проливал ни капли крови — поэтому мы не могли найти следов на местах предполагаемых похищений. Чаще всего они убивали жертву сразу, растворяя хрящи и суставы, отделяя ноги, руки, голову. Разделывали тело ещё живого человека на части и утаскивали куски в свои норы. Иногда затаскивали человека целиком, если ему не повезло оказаться рядом с особо крупной норой. Потом обливали его соком и высасывали, начиная с ног. Я не могу даже представить, что чувствовали в этот момент эти люди. Я не знаю, как эти черви могли строить такие сложные планы — либо они обладали разумом, либо… вариантов нет. Биологи сказали, что это реликтовый вид древнейших червей, который каким-то образом выжил и находился несколько миллионов лет в состоянии спячки. Ещё они сказали, что коконы этих червей могут быть разбросаны практически по всей средней полосе России и Европы. У них хватало ума проникать на первые этажи домов, через подвалы… Они проделывали лазы в квартиры и обездвиживали спящих людей, после чего жрали их в подвалах. Они определённо разумны.
Бывший следователь снова поднял на меня глаза:
— Мы все подписали акт о неразглашении. Тридцать лет я молчал и никому не рассказывал про это. Игрунов давным-давно умер, на следующий же день после нашего спуска, из-за отёка лёгких. Я же кашляю до сих пор каждый день. Биологи и КГБшники с военными точно никому не расскажут про это. Парня, который к нам пришёл, отправили в дурку.
— А почему вы решили рассказать? — спросил я.
— Чувствую, что с ума начинаю сходить. Иногда кажется, что ничего такого не было, но смотрю на фотографии и понимаю, что было.
Следователь неожиданно встал, сгрёб бумаги и куда-то отошёл, вернувшись через пять минут. С трудом (сказывалась выпитая водка) сев на стул, он посмотрел на меня мутными глазами и заплетающимся языком пробормотал:
— Страшилок тебе захотелось… Я тридцать лет боялся, в сороковник уже белым стал… На страшненькое тебя потянуло… Я в последнее время эти звуки опять слышу по ночам… как будто пена от мыла шумит… — и он положил голову на руки, быстро уснув.
Я собрал компьютер и вышел из комнаты. Из кухни тянуло гарью — в кастрюле, под вытяжкой, догорали бумаги. Пошатываясь и пытаясь сфокусировать зрение, я вышел из квартиры и отправился домой.
Недавно я узнал, что следователь куда-то исчез. И всё бы ничего, но его квартира находится на первом этаже. Как и моя.
THE LAST VISIT YOU WERE KILLED BY A SELF-DESTRUCTING TURNIP. THE PREVIOUS DATA WAS DELETED.
PLEASE ENTER NEW PASSWORD AND USERNAME.
psswd: fff###
nm: laulu
ACCESS ALLOWED. WELCOME TO THE FIELDS OV DARKNESS!
YOUR PSSWD: fff###
YOUЯ ИАМE: laulu
TУPE "h_elp" FOR HELP
МЫШЬ-ТЯН, ты здеся? ответь
Не заебал еще Бексиньский?
h_elp
> Не заебал еще Бексиньский?
Нет. Я вообще очень консервативен. Но никто не мешает Вам внести разнообразие в визуальный ряд.
Я видел как мою бабушку изнасиловало привидение
што
откуда отрывок я сейчас прочитал?
МЫШЬ-ТЯН, приди
С мотором?
psswd: fff###
nm: laulu
WELCOME TO THE FIELDS OV DARKNESS!
THANK YOU FOR USING OUR SERVICE! УOU WILL BE TELEPORTED IN 30 SECONDS. YOUR NAME AND PASSWORD WILL NOT BE AFFECTED.
сука, проиграл итт
THESE NAME AND PASSWORD ARE CURRENTLY BEING USED. ACCESS DEИIED.
WELCOME TO JUPITER ISLAND!
YOUR PASSWORD: fff###
YOUR ИАМE: laulu
TYPE "#HELP" FOR HELP.
TYPE "#SOUND" TO DISABLE OR ENABLE THE SOUNDS.
Current song: Porcupine Tree - Jupiter Island
А почему 28?
сложи все стуки в дверь, типо 1+2+3+4 и т.д.
ACCESS DEИIED.
WELCOME TO JUPITER ISLAND!
HEЯE'S A LIST OF COMMANDS YOU CAN USE:
#GUIDE - TO TAKE HIS HAND AND FLY.
#EXIT - TO ESCAPE JUPITER ISLAND.
#SAVE - TO SAVE YOUR NAME, PASSWORD, AND LIFE.
#BEGONIA - TO SEE "BEGONIA SEDUCTION SCENE".
#SOUND - TO DISABLE OR ENABLE THE SOUNDS.
#TRANSMISSION - TO CALL A SPACE TRANSMISSION.
Current song: Porcupine Tree - Stars Die.
ACCESS DEИIED. LOG IN FIRST.
WELCOME TO JUPITER ISLAND!
YOUR PERSONAL SETTINGS ARE SAVED.
TRANSMISSION PROCESS HAS BEEN STARTED OUT.
You must listen very carefully to what we have to say. There isn't much time, because YOU KNOW WHO has consumed all the instruments.
Current song: Porcupine Tree - Space Transmission.
psswd: 12345
nm: admin
TRANSMISSION PROCESS IS DONE.
HE WHO KEEPS YOU HERE tells that one day you will return to Earth, and then you will seek your revenge.
TYPE "#BACK" TO RETURN TO THE MAIN MENU.
Current song: The Seaweed Farm Boys - Yellow Seabones.
Итак, обо всём по – порядку. О себе могу сказать только то, что я студент 1 – го курса одного провинциального ВУЗ`а, однако, довольно престижного в наших подмосковных местах. Сам хиккую (хоть и есть несколько проверенных друзей), больше времени провожу либо один, либо с домашними. Пока вы представляете себе обыкновенного битарда, набросаю небольшой план нашего подмосковного городка: администрация («белый дом»), милиция, больница, школы, и прочее – всё как всегда. Есть ещё старый сумасшедший дом, закрытый ещё при царе Горохе, обветшалый и забытый, стоявший в некогда живописном местечке, которое теперь поросло бурьяном, кустами, и мелкими деревцами. Собственно, о нём и пойдёт речь.
Начинаю рассказ. Хоть я и довольно замкнутый человек, общество из 2 – 3 человек мне не помешает, особенно друзей, и особенно, если замутить с ними что – нибудь интересное. В городе в этом я жил не так давно, поэтому пока обзавёлся лишь тремя годными друганами, других сторонился. Из этих трёх двое были приезжими – Вася и Сергей, и один коренной – Антон. Как – то раз (недавно, когда прекратилась метель), мы скооперировались забраться в какой – нибудь заброшенный дом и прояснить обстановку в них – мы намеревались создать там небольшое пати (такое вот, зимнее). В качестве заброшенного дома мы избрали эту самую заброшенную психушку, хотя был ещё как вариант – сгоревший дом, но там не было крыши, и вариант отпал.
Днём мы добрались (пешком по сугробам) до этого здания – мысль придти ночью высказывалась, но всерьёз воспринята не была. С трудом, отодвинув дверью навалившийся снег, мы протиснулись внутрь. В коридоре было жутко темно, один из нас (нас было четверо), врубил фонарь – такой был у нас у каждого. Мы осмотрелись. Всё как в обычных заброшенных зданиях – обломки досок на полу, покривившийся стенд на стене, разбитые навесные лампы на грязном, закоптевшем местами, потолке – мои друзья были там не первый раз, но я попал сюда впервые.
Мы двинулись к двери в коридор, где виднелась полоска света. Вчетвером мы вышли в довольно светлый от снега за окнами, холл, довольно обширный. Перед регистратурой с выбитым окном стояли две облупленные балки. Чтобы Анон мог получше представить это место, советую вспомнить местную больницу и состарить её лет на 20, прибавить тонны быдла, бухавших на протяжении этого времени на первом этаже и взглянуть на полученную картину.
Это место можно было назвать памятником заброшенности. Мы вырубили фонарь, и вышли в центр помещения. По бокам регистратуры были проходы в коридоры, на них некогда были двери. Регистратура была пуста и раздолбана, даже стол был разломан.
— Пошли! – сказал один из нас, и мы, разделившись на две группы (2 по 2), двинулись в коридоры, я и Вася – в левый, Серый и Антон – в правый. Медленно проходя по коридору, мы время от времени толкали ногой двери, включая фонарь и освещая очередное помещение. Может, кто и знает, какое это адреналиновое чувство – ощущать, что ты один в большом, трёхэтажном здании, которое никому не нужно, и ты можешь делать всё, что захочешь.
— А чё тут случилось – то? – задал я вопрос своему отстававшему спутнику.
— Да бля, психушка была, ток тут мутили что – то странное, типа опыты над людьми, или что… – я уже приготовился слушать кулстори, как этот мудак резко хлопнул меня по плечу и заорал. Я крикнул «Блядь!!!» и чуть не вдарил ему по куполу фонарём. Он отбежал и, оторжавшись, сказал:
— Да хуй его знает, психов держали, потом домик закрыли. В архивах поройся, они на третьем, ток хрен заберёшься, там лестницы нет.
Я сказал, что пойду дальше, он кивнул, и мы разошлись. Я мельком заглядывал в некоторые помещения – где – то стояли столы, где – то они были раздолбаны, где – то в кабинетах был снег из – за разбитых окон. Линолеум на полу был порван и весь в дырках.
Я поднялся на второй этаж – судя по всему, это были палаты для простых больных, для врачей и обслуживающего персонала – тут было много больших, просторных помещений на несколько человек, в некоторых даже стояли железные остовы коек. Я зашёл в одно такое помещение. Оно было сравнительно чистым, рядом со стеной стоял металлический стул. Я подошёл к окну – все они были целыми, и за стеклом на снегу я увидел следы, вёдшие от стены больницы в лес. «Куда это чуваки пошли» – мелькнуло у меня в мыслях, я даже удивился, но из размышлений меня вывел испуг – на стене мелькнула и остановилась тень – кто – то стоял в проёме и стал красться. По характерному покачиванию головы я узнал Васю, отражение в окне убедило меня, что это он.
— Нахуй пошёл!!! – рявкнул я, резко обернувшись. Чувак от испуга выронил фонарь и, споткнувшись о доску, рухнул на пол.
— А… мудак! – крикнул он сдавленно, и тут уже начал ржать я.
Я помог ему подняться, и мы стали обсуждать вариант проведения пати здесь. Ветер не дул, было даже тепло. Побольше бухла, что – нибудь для согревания (типа керосинки), а там и посмотрим.
— Да ну, хуйня какая – то… – проговорил друг, – весной или летом замутить бы…
— Да не, летом на природу надо, – возразил я.
— Позырим, – сказал Вася, и мы пошли дальше.
— Во, давай я те покажу, – сказал он, когда мы проходили мимо двух целых дверей. Он толкнул одну из них, и она со скрипом пустила свет на лестничную клетку. Справа была простая каменная лестница, вёдшая вниз, слева – ничего, просто пустота.
Начинаю рассказ. Хоть я и довольно замкнутый человек, общество из 2 – 3 человек мне не помешает, особенно друзей, и особенно, если замутить с ними что – нибудь интересное. В городе в этом я жил не так давно, поэтому пока обзавёлся лишь тремя годными друганами, других сторонился. Из этих трёх двое были приезжими – Вася и Сергей, и один коренной – Антон. Как – то раз (недавно, когда прекратилась метель), мы скооперировались забраться в какой – нибудь заброшенный дом и прояснить обстановку в них – мы намеревались создать там небольшое пати (такое вот, зимнее). В качестве заброшенного дома мы избрали эту самую заброшенную психушку, хотя был ещё как вариант – сгоревший дом, но там не было крыши, и вариант отпал.
Днём мы добрались (пешком по сугробам) до этого здания – мысль придти ночью высказывалась, но всерьёз воспринята не была. С трудом, отодвинув дверью навалившийся снег, мы протиснулись внутрь. В коридоре было жутко темно, один из нас (нас было четверо), врубил фонарь – такой был у нас у каждого. Мы осмотрелись. Всё как в обычных заброшенных зданиях – обломки досок на полу, покривившийся стенд на стене, разбитые навесные лампы на грязном, закоптевшем местами, потолке – мои друзья были там не первый раз, но я попал сюда впервые.
Мы двинулись к двери в коридор, где виднелась полоска света. Вчетвером мы вышли в довольно светлый от снега за окнами, холл, довольно обширный. Перед регистратурой с выбитым окном стояли две облупленные балки. Чтобы Анон мог получше представить это место, советую вспомнить местную больницу и состарить её лет на 20, прибавить тонны быдла, бухавших на протяжении этого времени на первом этаже и взглянуть на полученную картину.
Это место можно было назвать памятником заброшенности. Мы вырубили фонарь, и вышли в центр помещения. По бокам регистратуры были проходы в коридоры, на них некогда были двери. Регистратура была пуста и раздолбана, даже стол был разломан.
— Пошли! – сказал один из нас, и мы, разделившись на две группы (2 по 2), двинулись в коридоры, я и Вася – в левый, Серый и Антон – в правый. Медленно проходя по коридору, мы время от времени толкали ногой двери, включая фонарь и освещая очередное помещение. Может, кто и знает, какое это адреналиновое чувство – ощущать, что ты один в большом, трёхэтажном здании, которое никому не нужно, и ты можешь делать всё, что захочешь.
— А чё тут случилось – то? – задал я вопрос своему отстававшему спутнику.
— Да бля, психушка была, ток тут мутили что – то странное, типа опыты над людьми, или что… – я уже приготовился слушать кулстори, как этот мудак резко хлопнул меня по плечу и заорал. Я крикнул «Блядь!!!» и чуть не вдарил ему по куполу фонарём. Он отбежал и, оторжавшись, сказал:
— Да хуй его знает, психов держали, потом домик закрыли. В архивах поройся, они на третьем, ток хрен заберёшься, там лестницы нет.
Я сказал, что пойду дальше, он кивнул, и мы разошлись. Я мельком заглядывал в некоторые помещения – где – то стояли столы, где – то они были раздолбаны, где – то в кабинетах был снег из – за разбитых окон. Линолеум на полу был порван и весь в дырках.
Я поднялся на второй этаж – судя по всему, это были палаты для простых больных, для врачей и обслуживающего персонала – тут было много больших, просторных помещений на несколько человек, в некоторых даже стояли железные остовы коек. Я зашёл в одно такое помещение. Оно было сравнительно чистым, рядом со стеной стоял металлический стул. Я подошёл к окну – все они были целыми, и за стеклом на снегу я увидел следы, вёдшие от стены больницы в лес. «Куда это чуваки пошли» – мелькнуло у меня в мыслях, я даже удивился, но из размышлений меня вывел испуг – на стене мелькнула и остановилась тень – кто – то стоял в проёме и стал красться. По характерному покачиванию головы я узнал Васю, отражение в окне убедило меня, что это он.
— Нахуй пошёл!!! – рявкнул я, резко обернувшись. Чувак от испуга выронил фонарь и, споткнувшись о доску, рухнул на пол.
— А… мудак! – крикнул он сдавленно, и тут уже начал ржать я.
Я помог ему подняться, и мы стали обсуждать вариант проведения пати здесь. Ветер не дул, было даже тепло. Побольше бухла, что – нибудь для согревания (типа керосинки), а там и посмотрим.
— Да ну, хуйня какая – то… – проговорил друг, – весной или летом замутить бы…
— Да не, летом на природу надо, – возразил я.
— Позырим, – сказал Вася, и мы пошли дальше.
— Во, давай я те покажу, – сказал он, когда мы проходили мимо двух целых дверей. Он толкнул одну из них, и она со скрипом пустила свет на лестничную клетку. Справа была простая каменная лестница, вёдшая вниз, слева – ничего, просто пустота.
UNKNOWN COMMAND. ACCESS DENIED.
PLEASE TYPE 'TRYING TO REACH THE FIELDS OF DARKNESS' THEN PRESS YOUR NAME AND PASSWORD.
— И такое дерьмо на всех лестницах, – сказал Вася, – Чтоб народ бОшки не разбивал, двери тут эти оставили. А то бухие прут и так.
— И чё, никто не залезал?
— Да залезали, хуле. Один залез, потом говорил, что видел тени в коридоре, потом видел людей из архива, они просили его о помощи, потом он двинулся и убил всю семью…, – начал пиздеть Вася. Я хлопнул его по плечу:
— Всё – таки ты знатный пиздобол.
Он заржал и сказал, что подсадит меня, если мне туда так приспичило. Я согласился – там был архив, а некоторые больничные листы психушки могут доставить не меньше, чем паста в криппи – тредах. Набрав и наложив вместе кирпичей, лежавших вокруг, досок и прочего хлама, я попытался допрыгнуть до лестничной клетки, и, когда мне это удалось (при моём росте), я с помощью друга забрался наверх.
Дверей не было, в коридоре передо мной было очень светло. Я шагнул вперёд и огляделся. Светлые коридоры, по бокам – множество железных дверей с волчками. Все были заперты, волчки закрыты – тут, видимо, в своё время держали буйнопомешанных пациентов. Я прошёлся дальше, и зашёл в ещё один коридор, покороче (здание было П – образным) – там были более – менее годные кабинеты, некоторые даже закрытые, попадались с нормальными дверями, на полу было почище – сразу было видно, что школота и быдло сюда почти не залезали.
Я прошёл дальше. Взору моему представился длинный коридор, с небольшим количеством дверей. Я ускорил шаг и двинулся вперёд. Подойдя к двери, я толкнул её и попал в библиотеку. Половины шкафов валялась на полу, книг было мало – видимо, за столько времени сюда всё – таки лазили. Окна были целы, было светло. Я заметил выключатель, щёлкнул – понятно, что свет не включился. Я прошёлся дальше, заметил тяжёлую деревянную дверь?
толкнул и её ногой. Она не поддалась, f я чуть не упал от этой неожиданности. Я снова и снова ударял по трухлявой двери, пока, наконец, не выбил её и не попал в помещение с массой стеллажей, шкафов и столов. На каждой полке были картонные ящики, некоторые были запакованы, некоторые открыты – из них виднелись бумаги, часть которых была разбросана по полу.
Я прошёл между стеллажами и пододвинул к себе первую запакованную коробку. Она была достаточно тяжела, и я решил отнести её на стол, чтобы не возиться в тесном пространстве. Я уже подносил её к столу, как что – то как будто дёрнуло коробку, и раздался страшный грохот. Ебучее дно коробки протрухлявилось и провалилось, а кассеты, бывшие в коробке, рухнули на пол, дико грохоча. Я напугался, но быстро взял себя в руки. Отбросив уже пустую коробку, я склонился над содержимым. Простые кассеты, уже устаревшие давно, большие, чёрные, с выцветшими пометками, где карандашом, где ручкой, на боку. Там были цифры, потом дробный знак и ещё цифры – очевидно, это были видеозаписи к каким – то историям болезни. Я взял три штуки и рассовал по карманам куртки – я надеялся, что эти кассеты доставят немало интересных минут. Так же я прихватил пару довольно объёмистых папок, с трудом засунув их во внутренние карманы куртки.
Я снова опустился перед кучей кассет и стал думать, что с ними делать. Сгрудив их, я отодвинул кучу под стол, и в этот момент заметил мелькнувшую тень, которая пробежала через дверной проём – я видел её на противоположной проёму стороне. Резко повернув туда голову, я сильно трухнул. В голове мелькнула мысль, что это опять уёбок – Вася прикалывается, что это мог быть сторож, хотя его тут отродясь не было, или собака какая – нибудь. Я вскочил от испуга на ноги, когда зазвонил мобильник. Звонил Антон.
— Какого хуя ты там ползаешь, спускайся давай! – раздался его голос.
— Скоро приду, – ответил я и добавил, – Пиздюку этому вломлю немного.
— Какому?
— Да Ваську, заебал сука подкрадываться.
На том конце замолчали, и после некоторой паузы Антон сказал:
— Мы здесь втроём.
Голоса Васи и Серёги подтвердили это, я удивился, но тут я испугался не на шутку. За дверью снаружи вдоль стены мог притаиться кто угодно и ждать меня. Я огляделся. Помимо входной двери был ещё один проём, закрытый ЗАНАВЕСКОЙ!!! Я резко пересрался и рванул к выходу и когда бежал по коридору, выронил одну из папок. Забежав на лестничную клетку, я повторно пересрался, когда понял, что могу рухнуть с нехилой высоты – лестницы – то не было. Я стремительно спустился на руках, спрыгнул на второй этаж, и увидел перед собой каких – то людей, заорал, но узнал Антона, Серого и Васю.
— Бля!!! – крикнули все трое, – Охуел?
— Да блин, там был кто – то, – сказал я.
Все трое пожали плечами, Вася сказал, что он тоже кого – то видел – с косой на плечах и в чёрном балахоне, и мы вместе поржали над пиздаболом. Про кассеты я им не сказал, и когда мы шли по дороге, то обсуждали пати. Антон и Серёга ходили по другому крылу и сказали, что там вообще херово, я рассказал им про третий, Вася – про второй.
— Да ну нахуй, – решили мы, – Говённая затея. Может потеплее будет – то на втором и можно будет, но не сейчас.
А и в правду поднимался ветер, снег начинал мести с новой силой.
— А куда вы ещё ходили? – спросил я Антона.
— В смысле?
— Ну бля, следы были свежие от стены в лес.
Все трое посмотрели на меня. Я на них.
— Мы никуда не ходили – только в психушке побродили.
Я рассказал им про следы, и мы решили, что это левый кто – то бродил.
Придя домой, я обнаружил, что все домашние уехали к родственникам в другой город и их не будет несколько дней. Мне это было в данном случае на руку – мне бы не помешали посмотреть, что там на кассетах.
Я поужинал, достал с антресолей старый добрый тёплый ламповый кассетный проигрыватель, подключил его к телевизору. Вывалил папки и поставил кассеты на стол. Подождал, пока видик запустится и вставил в него кассету. Видик проглотил её, и на экране замерцали полосы. Когда рябь прошла, на экране появилась женщина в белой одежде, сидящая на металлическом стуле вроде того, что я видел в больнице. Она держала руки на столе, на руках виднелись порезы. Видео было чёрно – белым, местами сильно рябило и звук был просто отвратительным. Видимо, плёнка размагнитилась, лёжа в коробке.
Я подключил видик к ТВ – тюнеру компьютера и перегнал его в память. Было уже темно, когда я закончил шаманить с фильтрами, цветностью, различными программами для восстановления старых видеоматериалов, но вот на выходе получилось довольно херовое, но всё – таки смотрибельное видео диалога с пациенткой. Она была молодой, судя по лицу, и вела диалог с врачом, который всё это и записывал. Сквозь помехи в звуке можно было расслышать разговор:
— Как ваше имя?
— Ангелина (дальше шли помехи) Андреевна.
— Что вас так беспокоит?
— Меня преследует (дальше снова шли помехи).
Во время разговора девушка сидела ровно, смотря в одну точку, при этом почёсывая руки.
— Кто вас преследует?
— Моя мёртвая сестра, – помехи стали прерывать начавшиеся всхлипы, по изображению пробежала рябь, однако можно было разглядеть, что Ангелина начинает заламывать руки.
— Как она вас преследует?
— Она приходит ко мне в палату, – звук стал лучше, хотя на экране всё ещё проскальзывала рябь.
— Почему она это дел (делает, догадался я, так как снова начались помехи)?
— Она мстииит, – протянула дрожащим голосом девушка и впервые подняла глаза. Я немного испугался – это были измученные, с тёмной сосудной сеткой, глаза.
— За что? – отчётливо раздался голос врача.
— Я не спасла её, – девушка поникла и её плечи задёргались.
Такой диалог из простых фраз продолжался несколько минут. Качество видео стало гораздо лучше, и уже можно было разглядеть дату записи – 89 год. Из разговоров стало понятно, что сестра девушки разбилась в аварии, и теперь ей кажется, что её преследует её дух. Однако дальше мне уже становилось страшно.
— Скажи, откуда у тебя порезы на руках, спине и ногах? – тепло спросил врач.
— Это она, – плачущим шёпотом проговорила девушка.
— Она пришла к тебе ночью?
— Да. И начала резать меня. Пожалуйста, не отводите меня на третий этаж, оставьте на втором, с людьми, я не хочу в одиночку.
— Ладно, ты будешь на втором, но ты должна пообещать, что порезы прекратятся.
— Я попробую, только не оставляйте меня там одну, – взмолилась Ангелина.
— Ладно, иди. Выводи, – сказал он кому – то и девушку вывела другая женщина, видимо, медсестра.
— Тяжёлая форма депресии, раздвоение личности, вспышки аутоагрессии, паранойя, – начал перечислять врач, видимо, для записи. Он назвал ещё несколько мудрёных психических заболеваний, назвал дату и фамилию пациентки – Чурина, и это напомнило мне кого – то… Да, я определённо слышал эту фамилию раньше.
Я вставил следующую кассету в видик, запустил скрипт, сбросил запись на флешку, не прекращая воспроизведения. Пока видео копировалось, я открыл одно из дел. Некто Василий со странной фамилией, на момент, когда ему исполнилось 18, стал считать, что его родители и сестра – демоны. Диагноз – хроническая параноидная шизофрения. Голоса ангелов призвали его однажды ночью взять дедовское ружьё, зарядить его и расстрелять всех своих домашних. Был арестован и запилен в психушку. Проживал в каких – то Любичах, Тверской области. Как он оказался в Подмосковье, непонятно – видимо, отправили на лечение. К делу прилагалась и фотография, чёрно – белая, разумеется. Парень как парень, только глаза навыкате.
От чтения меня отвлекло движение на мониторе (видео всё ещё воспроизводилось) – на нём какой – то силуэт беззвучно кричал, давал знаки в камеру, которая была установлена, по – видимому, через дверь. Я испугался от неожиданности, но меня обуял настоящий ужас, когда девушка (она была с длинными волосами) начала резать свои руки неким острым предметом, царапать и извиваться в самых невероятных позах, пытаясь уколоть себя как можно сильнее, при этом от чего – то защищаясь. Тут камеру тряхнуло, и она стала снимать, как внутрь забегают врачи, санитары и связывают девушку, делают ей укол и она засыпает. Изображение пропадает.
Сказать, что я испугался – это ничего не сказать. Я высрал гору кирпичей и поспешил свернуть видео. Да, это было лютое криппи. Я вознамерился показать видео друзьям, докидал остатки, и увидел, что второе видео уже готово. Я включил и его, заранее приготовившись к производству кирпичей.
На видео появилась уже знакомая стена с календарём и плакатом с изображением мозга – качество этого видео было гораздо лучше. За столом сидела уже другая девушка, по – видимому, со светлыми волосами, и отвечала на вопросы того же голоса, при этом непрерывно качаясь из стороны в сторону и закусывая губу:
— Анна. Иногда у меня загораются руки. Это меня и беспокоит.
— Когда это происходит?
— Только когда я засыпаю.
— И поэтому ты не спишь? Как именно они горят?
— Обе ладони сразу, это очень больно, Иван Степанович.
— Но ведь на руках у тебя нет ожогов. И мы можем гарантировать, что твои руки не загорятся просто так, ты должна спать. Пойми, две недели без сна – это уже серьёзно!
Внезапно девушка запаниковала:
— Нет!!! Я не могу! Вы никогда не испытывали этого, и поэтому так говорите!
Такой разговор продолжался несколько минут, на каждый вопрос у неё находился бредовый ответ. Наконец доктор сказал:
— Хорошо, я сейчас выпишу тебе таблетки, и можно будет перевести тебя к обычным больным.
— Не снотворное? – быстро и с испугом проговорила Анна.
— Нет, просто успокаивающее…
Девушка кивнула головой и задумалась. Я пригляделся. Да, глаза у неё были закрыты. Шуршание карандаша прекратилось. Повисла напряжённая тишина.
— Анна! – громко позвал доктор.
Та, как по команде, подняла голову и, тут же опустив глаза на ладони, громко завопила. Я дёрнулся от этого ужасного вопля и вырубил динамики. Когда я снова посмотрел на монитор, то увидел, как Анна в полубессознательном состоянии кидается из угла в угол кабинета, размахивая руками, и, по – видимому, крича. Врач вскочил, через мгновение прибежали санитары, вырывавшуюся девушку увели. Человек в белом халате прошёл к столу и сел за него. Я включил динамик. Раздался голос:
— На этот раз на руках пациентки появились ожоги первой степени. Возможно внушение.
Он снова стал перечислять болезни, а я прокрутил запись подальше. Попав на какой – то момент, я люто перепугался и чуть не заорал – камера снимала висящее в петле тело. Не было никаких сомнений, что это Анна. Далее на записи было видно, как тело кладут на кушетку, камера мимоходом сняла железную дверь с волчком, и после этого настала рябь.
Я выключил проигрыватель и, включив музыку, стал листать вторую папку с личным делом больного. Там описывался случай расщепления личности, причём для каждой личности было заведено ещё одно небольшое дело. Я стал читать. Там было написано про женщину, которая при определённых обстоятельствах была скромнейшей девушкой, при других – спокойно работала проституткой, заведя себе отдельную квартиру. Третьим её альтер – эго была собака, в которую она превращалась, когда попадала в подвал своего дома. В её случае всё закончилось относительно хорошо – она выздоровела. Оказалось (всё это было подробно описано в личном деле), что когда ей было 5 лет, её мать часто запирала её в подвале дома, на несколько суток, а старший брат требовал от неё удовлетворения его сексуальных потребностей взамен на еду. Через год об этом узнали соседи, и девочку забрали. Когда она стала взрослой, эти случаи полностью выветрились из её памяти. На последнем обороте был приклеен листок с двумя номерами, разделёнными дробным знаком. Такие же листки, но с разными номерами, были и в других делах. Я понял, что это номера кассет, и решил сходить за ними завтра.
Решив, что кулстори на сегодня достаточно, я увалился спать.
Наутро первым делом я сбросил записи на флешку и звякнул Васе с предложением пойти опять в психушку за новыми кулстори, о которых я ему сразу же рассказал. Он сонным голосом послал нахуй эту затею и сказал, что просто посмотрит записи, а идти не будет.
— И Антон с Серым вряд ли пойдут, – сказал он, предупреждая мой звонок им.
— Почему?
— Да думаю так.
Я позвонил и им – они действительно отказались идти, хоть и был день. Я решил пойти один, оделся, взял фонарь, на всякий случай нож, и когда брал его, вспомнил о тени, которая пробежала тогда. Стало страшно, и к ножу я прибавил биту, спрятав её под куртку – она была небольшой, но тяжёлой, со свинцовой сердцевиной. Я запер квартиру и направился к больнице.
Был уже обед, когда я добрался до неё и вошёл внутрь. Всё тот же холл, та же регистратура. Я прошёл в левый коридор, прошёлся к лестнице и поднялся на второй этаж. Только собравшись шагнуть на лестницу на третий, я испугался и вспомнил, что лестницы – то нет, и придётся или топать домой за навесной или думать, что делать. Я стал думать. Идти домой около километра – нахуй, надо что – то искать. Я притащил с первого этажа штук 10 кирпичей и стенд из дерева, составил кирпичи друг на друга в длину, положил на них стенд. Был отличный шанс наебнуться, но меня пронесло, и я ухватился за край лестничной клетки. Дальше я подтянулся на руках и забрался на неё.
Я достал биту и вышел в уже знакомый светлый коридор. Всё было как тогда. За окном мелькали хлопья снега, само окно было заляпанным и грязным. Я прошёл к архиву, держа биту наготове, и толкнул дверь. Она со скрипом отворилась, и я взглянул на уже знакомое помещение. Возле стола всё так же лежали кассеты, все коробки были на месте. Похоже, в этом месте никто не был после меня. Я зашёл в помещение. Никого. Взглянул на непрозрачную зелёную занавеску, закрывавшей проход – тоже никакого движения, однако занавеска меня снова дико испугала – почему она висит здесь, ведь за столько времени её бы или сорвали, или она сама бы разорвалась? Значит, её кто – то сюда повесил. Я крикнул:
— Эй, если тут кто – то есть, выйдите, я не сделаю вам ничего плохого!
В ответ – тишина. Я понял, каким мудаком сейчас наверно выгляжу и наклонился к кассетам, выбирая нужные. А нужные были те, чьи номера были написаны в делах больных. Я нашёл их по полуистёртым надписям ручкой и положил в рюкзак, предварительно накидав туда ещё три кассеты и штук пять дел. Я уже собрался уходить, как кинул взгляд на проём, закрытый занавеской.
Я подошёл к ней ближе, испытывая ужас. Отдёрнув её, я увидел квадратную комнату, совершенно пустую, без каких – либо признаков наличия человека. Даже посветив туда фонарём, я не увидел там никакой двери или люка, да и откуда ему бы там быть. Я успокоился и пошёл на выход. Опять мне показалось, что за дверями меня кто – то поджидает, но там снова никого не было. Проходя по коридору, я внезапно остановился, почувствовав какую – то тревогу, которая всё нарастала. Я обернулся. В ярком оконном свете не было никаких силуэтов, никто не пробегал. Линолеум был чист. Именно эта чистота напомнила мне, что когда я убегал отсюда вчера, я выронил одну папку, а теперь её не было! Мне стало жутко, однако у меня в руках была бита, и я решил узнать, что здесь всё – таки происходит. Я проходил от двери к двери левого крыла, толкая двери – склад, архив, библиотека… В библиотеке на столе моё внимание привлёк чистый предмет. Всё вокруг было покрыто слоем пыли, а он выделялся своей чистотой. Я зашёл в библиотеку и взял предмет. Это была флешка. Самая обычная флешка, на 16 гигабайт, по – видимому, целая.
Мне стало весело. Очевидно, кто – то из тех, кто сюда лазил до меня, забыли её, и теперь я могу стать обладателем нескольких часов порнухи, кучи фильмов или музыки, да и просто хорошей флехи. Я взял её и пошёл на выход. Спрыгнув с лестничной клетки на второй этаж, я спустился вниз и вышел на улицу. Вдохнув свежего воздуха, я пошёл домой.
Дома я вывалил содержимое рюкзака на пол, отделил дела и положил их на стол, кассеты положил перед видиком. Параллельно с этим я начал гуглить информацию о местной психушке. Информации было мало, но я зашёл на какой – то сайт, где она была подробно расписана. Там же было написано, что информации мало потому, что больница уже не используется давно, и данные о ней хранятся в основном в книгах и журналах. Однако всё – таки было написано, что больница была спешно закрыта после какого – то страшного случая, произошедшего там. Больница была непростая, там исследовали что – то паранормальное, что происходило с людьми (тут я вспомнил про то, как у девушки самопроизвольно появлялись ожоги на ладонях), но потом исследования свернули.
— Мда, жесть, – пробормотал я и вставил флешку в комп. Она опозналась, выскочило меню, и я скопировал всё содержимое на компьютер – флешка была забита почти до отказа.
Пока данные копировались, я пошёл к кассетам. Первая кассета была записью с тем парнем, что убил всю свою семью. Я мигом вставил её в магнитофон и врубил. Снова дерьмовое качество, едва можно разглядеть закутанного в смирительную рубашку человека, через помехи можно только услышать его голос. Придётся и эту запись копировать на компьютер и обрабатывать. Я подошёл к компу – данные уже скопировались и я решил пока отложить это дело. С любопытством заглянул в папку. Около сотни видеофайлов, длиной примерно по пять минут каждая.
— Офигеть! – вырвалось у меня, и я запустил первый ролик.
На экране появился стул и девушка, державшая руки на столе перед собой. Она смотрела в одну точку и что – то теребила пальцами. На руках явственно были видны порезы, выше локтя виднелись бинты.
— Как вас зовут? – от этого голоса я почувствовал давление на животе от вырабатывавшихся кирпичей. Да, это были определённо те записи, которые я видел, только тут они были в отличном качестве, хоть и чёрно – белые.
— Ангелина Павлова Андреевна, – я удивился, обычно представляются, ставя фамилию на первое место.
— Что вас так беспокоит?
Я нажал на «пробел». Воспроизведение остановилось. Я жутко перепугался. Допустим, кто – то до меня собрал все записи (только после этого я заметил, что записи имели номера такого же вида, как и на кассетах, кроме последних), отредактировал их и улучшил, и в одном из походов забыл флешку на третьем этаже. Но почему не пришёл? Может, это его тень мелькнула тогда? Я стал думать, и решил, что эта мысль верна, ведь вариантов больше не было.
Я промотал запись до конца. По конец я снова нашёл ту сцену, где девушка бьется об стены, слышен глухой звук ударов, она начинает резать и колоть себя, одновременно защищаясь от нападения «духа»…
Я
TRYING TO REACH THE FIELDS OF DARKNESS
psswd: 12345
nm: admin
свернул проигрыватель и запустил следующую запись. Там уже за столом сидела очень молодая девушка, почти подросток, и в вычурой манере, с активной жестикуляцией и большими глазами нараспев рассказывала, что вокруг неё постоянно ходят люди, которые ей помогают, рассказывают много нового.
— Скажи, кто тебя выпустил из камеры? – спросил доктор.
— Ну вот один мой друг и выпустил, я его попросила, он и выпустил, и помог мне выбраться, и говорил, где ходят врачи, и отвлекал их стуками и тенью, и я ушла, – она засмеялась.
Доктор всё быстро записывал, потом спросил:
— Их много? Как часто ты их видишь?
— Их много, очень часто вижу. Сейчас один мне говорит, что вы забыли дома свои папиросы, ахахахаха!!!
Доктор хмыкнул и приказал своей ассистентке увести девушку. Когда они вышли, он отодвинул ящик стола и проговорил для записи:
— Папирос нет, видимо, я их или обронил, или забыл дома.
Я охренел и остановил воспроизведение. Судя по количеству записей, их хватило бы на вторую Великую Китайскую Стену. Я включил следующую запись. Там снова появилась девушка лет 25, коротко остриженная, с тёмными волосами. Я глянул на дату – 90 год. Прошлые были 89. Ага, значит, чем дальше, тем позже записи. Я вырубил проигрыватель и запустил запись где – то на три четверти к концу. Запись оказалась уже цветной, на стуле сидела уже знакомая мне девушка. Да, это та самая, что видела людей. Сейчас она просто улыбалась, стала взрослой.
— Скажи, что тебе теперь говорят люди? – прозвучал уже знакомый, немного погустевший голос.
— Что скоро всё закончится!
— Что именно?
— Меня выпустят.
— Но ты же понимаешь, что пока ты их слышишь, мы не можем тебя выпустить.
— Я знаю.
Такой разговор продолжался несколько минут. Я остановил воспроизведение и перешёл к последней записи. Там было уже отличное качество, насыщенный цвет, хороший звук. За столом сидела женщина лет 40, однако хорошо выглядевшая, которая со слезами на глазах говорила:
— Сегодня они опять были! Я слышала их шаги!
— Они ломились к тебе?
— Нет, просто ходили! Мне очень страшно! У вас крепкие двери? Что, если они войдут? – женщина зарыдала.
— Нет, двери хорошие, не волнуйся. Но справиться с ними ты можешь и сама. Помнишь того демона, что однажды ночью проник к тебе? Его же ты победила?
— Да…
— Значит, у тебя получится и в этот раз. Просто будь готова.
— Хорошо…
WELCOME AGAIN TO JUPITER ISLAND!
HEЯE'S A LIST OF COMMANDS YOU CAN USE:
#GUIDE - TO TAKE HIS HAND AND FLY.
#EXIT - TO ESCAPE JUPITER ISLAND.
#SAVE - TO SAVE YOUR NAME, PASSWORD, AND LIFE.
#BEGONIA - TO SEE "BEGONIA SEDUCTION SCENE".
#SOUND - TO DISABLE OR ENABLE THE SOUNDS.
#TRANSMISSION - TO CALL A SPACE TRANSMISSION.
#CHAT - TO CHAT WITH A BOT (NEW).
Current song: Blackfield - Blackfield.
Дальше было видно, как девушка выходит из помещения, никто её не сопровождает. Доктор некоторое время сидит молча, затем встаёт, камеру покачивает и она приближается к двери. Очевидно, он забыл её выключить. Я стал приглядываться. Чистый серый линолеум – камера была наклонена вниз и снимала его. Вдруг доктор видимо заметил, что камера работает, и, подняв, выключил.
Воспроизведение завершилось, однако я успел заметить в последних кадрах какое – то светлое пятно на полу больничного коридора. Я кинул видео в программу и последнюю секунду просмотрел покадрово. Вот камера быстро поднимается, вдали смазанно виден какой – то лежащий на полу предмет, следующий кадр чёткий – и я высрал кирпич – на полу лежала папка, которую я обронил, когда убегал оттуда в первый раз!!!
Я вскочил, охуевший. Да, это была определённо та папка, даже некоторые бумаги из неё высыпались. Сегодня папки там не было, значит, запись сделана вчера!
Отойдя от шока, я снова сел за комп и запустил видео с названием «1/10″. Снова то же качество. Снова тот же кабинет. Снова девушка за столом, но уже другая. Она рассказывает всё тому же доктору о том, что под кожей её лица кто – то есть.
— Кто?
— Я не знаю. Может, черви? Я же чувствую, как они ползают!
— Когда ты это чувствуешь?
— Когда долго нахожусь одна.
Всю запись шёл этот разговор. Я переключил на следующую. Потом на третью. На четвёртой я испугался, увидев лицо этой девушки. Оно было всё разодрано, по – видимому, ногтями, а сама девушка плакала и жаловалась, что черви её достали. Я в страхе переключил дальше. Там царапины были уже меньше, девушка была спокойна. Я перескочил на восьмую запись и неожиданно высрал шлакоблок, так как лицо девушки представляло собой кровавую рану. Судя по всему, раны были нанесены гвоздём или куском железа, но как бы то ни было, её лицо было ужасно. Я почувствовал, что дышу прерывисто и у меня на глазах выступают слёзы. Следующая запись – снег, тропа, вытоптанная в снегу, ведущая к дому, звук хрустящего снега двух пар ног. Запись длилась 5 секунд.
Я в ужасе встал. Херня, происходившая в этом городе, переходила все границы. В дверь внезапно позвонили, что заставило меня выдавить ещё немного кирпичей. Заглянув в глазок, я увидел Васю и открыл ему дверь, впустив в квартиру. Он спросил, почему я такой бледный, и я показал ему последовательно эти 10 записей. Он просмотрел их молча, пока я наливал чай на кухне. Когда я зашёл, он сидел с выпученными глазами, тяжело дыша.
— Чё такое? – спросил я.
— Я её знаю, это же моя соседка, она уехала месяц назад в Москву!!!
Я охренел от его слов.
— Звони в ментуру! – крикнул он, но на этом месте мы жёстко обломались. В городе небыло своего наряда, обычно вызывался из соседнего, но из – за погоды к нам бы вряд ли кто доехал – снега навалило на год вперёд.
— Пиздец, что же делать – то? – спросил он. Судя по его лицу, он не врал, и это действительно была его соседка. Вечерело и темнело. Мы позвонили Антону и Серёге, чтобы они примчались к нам. Мы показали им эти записи, они в ужасе закрывали глаза, когда девушка пыталась сказать что -то своим разодранным ртом и только моргала разорванными ресницами. Последнее видео (с испуганной женщиной) повергло всех троих в шок, когда я сказал им, что папку обронил я, когда убегал оттуда, а сегодня её там не было.
Мы стали советоваться. У отца Антона был пистолет со времён Великой Отечественной, и Антон пообещал захватить его. Я взял биту, Вася нёс камеру, Серый просто шёл за компанию. Мы могли бы подождать до утра или призвать более старших людей, но боялись, что просто привлечём внимание того человека, который продолжал орудовать в больнице. Поэтому мы втихаря пробрались в больницу, когда через 15 минут дождались Антона с пистолетом. Мы оказались в уже знакомо холле. Все четверо включили фонари и осмотрелись. Всё так же, всё то же. Вася включил камеру, видно было дерьмово, но записывался хотя бы звук. Мы пошли по коридору, поднялись по лестнице на второй этаж и остановились на лестничной клетке. Минут за пять трое из нас забрались на третий этаж, подсаживая друг друга. Антон с пистолетом остался внизу.
Мы вышли в коридор. Тут было странно тепло, не смотря на зиму. Мы тихонько ступали по полу, освещая пол и стены. Вася заметил на полу несколько капель. Мы присели на корточки и начали их рассматривать. Простые тёмные капли, густые, не замерзшие, серого цвета. Мы пошли дальше. Всё те же двери. Я со страхом постучал в одну из них и приложил ухо к двери. Все затаили дыхание. Тишина. Мы осмотрели дверь. На ней не было ни замка, ни задвижки, как и на волчке, как будто дверь была завалена или заперта изнутри.
— Странно, – решили мы.
Внезапно сбоку зажёгся сильный свет от фонаря, мы начали высирать кирпичи, так как ни у одного из нас небыло такого. Фонарь опустился и мы увидели человека в потёртой форме охранника, средних лет, небольшого роста, усталого.
— Какого хуя вы здесь делаете? – задал он вопрос сонным голосом. Очевидно, он недавно спал, и его лицо показалось мне странно знакомым. Так же мне подозрительным показалось, что он СПАЛ, когда на улице было -10, а здание не отапливалось, – Пиздить тут уже нечего, кроме разве что дверей этих… – он пнул железную дверь.
— Да мы просто тут балуемся, – сказал Вася, – Типа потусовать хотим как – нибудь.
— Ааа… Так пошлите, я вам расскажу, что тут да как, чё на холоде торчать. Разбудили, мля…
— Извините, – сказал Вася и мы двинулись за сторожем. Все, кроме меня, я сказал, что поищу Антона и пошёл в другую сторону. Уходя, я слышал разговор друзей и сторожа:
— А как мы спустимся, там же лестницы нет?
— Я свою ставлю обычно… Вас только четверо?
— Да.
Я спустился на руках на второй этаж и крикнул: «Антон!».
— Чё?… – донеслось откуда – то снизу.
— Поднимайся, нас палят…
— Кто?
— Сторож местный.
Я услышал шаги Антона, потом увидел фонарь – они поднимался наверх. Подойдя ко мне, он сказал:
— Какой ещё нахуй, сторож? Тут со дня закрытия его не было!
Я удивился и вдруг меня как дёрнуло – я узнал охранника! Лицо на записи, которую я смотрел на кассете, было довольно плохо видно, но я сравнил его с фотографией – да, это был он. То же простое деревенское лицо, те же выпученные глаза маньяка, сошедшего с ума и застрелившего всю свою семью из охотничьего ружья деда…
Я ломанулся ко второй лестнице, Антон, готовя пистолет, за мной. Мы спустились на первый этаж. Было тихо. Откуда – то снизу слышались шаги. Мы повернулись к лестнице и стали светить туда фонарём. В свете появился охранник, и, закрывая лицо от света фонарей, спросил:
— Антон и его друг?
Мы опустили фонари, сторож убрал руку с лица. Да, это был он.
— Где они? – спросил я.
Сторож ехидно улыбнулся и сказал:
— Всё равно я вас очищу, гады!!!
Он не успел достать пистолет из куртки – Антон выстрелил ему в ногу и он упал, завертевшись, как юла. В ушах пищало от грохота выстрела, мы побежали вниз по лестнице за друзьями. Мы вошли в тёмный подвал. Фонарём нашли какой – то предмет в углу, накрытый брезентом. Это оказался генератор. Я начал дёргать за верёвку, пока Антон стоял на стрёме, и наконец, генератор завёлся. Свет разлился по помещению. Это оказался морг. Просторный, с каменными арками, с массой выемок в стенах и огромной широкой железной дверью в конце. Я подошёл к первой выемке и дёрнул за ручку. Выкатилось что – то вроде полки. Антон подошёл тоже. На полке лежало что – то, накрытое простынёй. Это было тело, в этом не было никаких сомнений – очертания головы, туловища, рук – дальше мы не рассматривали. У меня закружилась голова… Какого хрена здесь делает тело, если больницу закрыли 15 лет назад???
Антон медленно взял покрывало и резко его отдёрнул. Когда он это делал, я немного отвлёкся, так как мне показалось, что кто – то стучит в другом конце морга. Но когда я повернул голову, я заорал от ужаса. На полке лежала та самая девушка, со страшно разодранным лицом, открытыми глазами и ртом, но самое страшное было то, что у неё были отрезаны ноги. Полностью. Антон стоял в ступоре, я быстро задвинул полку обратно и привёл его в чувство.
— Надо найти Васю и Сер… – мои слова, обращённые к нему, были прерваны стоном и стуком в другом конце. Антон тоже их услышал и мы ломанулись туда, дополнительно освещая путь фонарями. Мы дошли до топки. Да, это был крематориум – огромная широкая дверь в заклёпках – в такой печь можно было сжечь быка. Мы подняли засов и открыли его. Из распахнутой двери вывалилось два гигантских червя, от которых шла пыль. Что – то шипело. Черви зашевелились и начали кашлять – это были наши друзья, которые испачкались в золе крематория. А шипел газ, резкий раздражающий запах которого почувствовали и мы с Антоном, быстро заперев дверь и подняв друзей.
— Валим… – пробормотал Вася и мы двинулись к выходу. Генератор выключать мы не стали и поднялись на первый этаж. Охранника там уже не было. Мы жутко испугались и увидели, что кровавый след ведёт на второй этаж. Вася и Сергей отговаривали нас туда идти, но мы всё равно пошли наверх, вчетвером. Друзья рассказали нам, что в крематории кроме них был ещё какой – то здоровенный казан – при помощи зажигалки они смогли разглядеть там человеческие кости. Под эту историю мы шли по следу. След вёл в другое крыло. Осторожно ступая, мы шли вдоль него. Наши противники лучше знали это здание, и самое страшное было то, что мы не знали, кто это был, и сколько их. Может, это один псих, а может, их тут сотни. След вёл к лестничной клетке и наверх по прислонённой лестнице. Мы забрались по ней на третий этаж. Было жутко темно, потихоньку фонари начали садиться.
След привёл нас на стык двух крыльев здания, к кабинету с нормальной дверью. Мы осмотрелись. Никого. Ногами мы стали бить по двери, она уже начала поддаваться, пока Антон не напомнил нам, что у охранника был пистолет, который мы забыли у него забрать. Мы остановились в нерешительности, отойдя в бока от двери. Я повернулся спиной к двери и лягнул её ногой, отворив с треском. Мы стояли так около минуты, не решаясь даже заглянуть туда. Наконец, договорившись знаками, мы вместе запрыгнули в кабинет, светя фонарями. Там никого небыло. Кровавый след переходил в лужу под стулом – видимо, кто – то помог ему, и этот кто – то был врачом.
Антон стал стоять на стрёме за дверью, пока мы шарились в чистом кабинете. Я сел за стол… Да, это был тот самый кабинет, который постоянно фигурировал в записях, в этом не было никакого сомнения. Стоял компьютер, подключённый к бесперебойнику, заряжавшемуся, очевидно, от генератора в морге. Это напомнило мне фамилию – Чурина. Я спросил у Васи и Серого – знают ли они такую. Они сказали, что нет.
— Антон, а ты? – крикнул я.
Пока он шёл, я открыл ящики в столе – в одном была ещё одна флешка и ключи. Серёга нашёл в шкафу большую камеру.
— Блядь, маньяк какой – то, – с чувством проговорил он.
— Что я? – спросил Антон, заглядывая в комнату.
— Ты знаешь Чурину?
— Ну да, это девичья фамилия моей матери, а что?
Я, признаться, наложил кирпичей от этих слов.
— Да так, слышал о ней. Что с ней случилось?
— Умерла при родах.
— Ааа…
Да, всё сходилось. Запись была сделана в 1989 году, сейчас 2011. Антону исполнится 21 в этом году, он был в армии – оттуда и владение пистолетом. Он коренной житель этого города. Да, его мать была здесь…
Я взял ключи, и мы вышли из кабинета. Совсем счернело. Как будто мир затопило чёрной краской. Мы прошли к камерам для буйнопомешанных. С трудом я нашёл отверстие для ключа, и с ещё большим трудом нашёл нужный ключ в связке. Замок щёлкнул, тяжёлая дверь заскрипела, я отбежал в сторону – мало ли, что могло оттуда выбежать. Но было тихо. Я заглянул туда. Никого. Унитаз, кушетка, на кушетке – тряпица, рядом – металлический стол, вмурованный в стену. И никого.
Мы перешли к следующей двери. Нервы были на пределе, и Вася сказал:
— Может, завтра придём? Мало ли что, сейчас темно, да и сторож этот где – то мотается. С пистолетом, сука.
Мы единогласно решили, что это – мысль, и быстро покинули третий этаж, прихватив ключи.
Быстро выбравшись из больницы, мы потопали ко мне. Придя, стали отогреваться пивом, частично закупленным к пати, Вася с Серым по отдельности ходили в ванную, чтобы смыть трупный пепел. А я решил показать Антону запись с его матерью.
На всём протяжении он напряжённо молчал. Когда воспроизведение закончилось, он сказал:
— Это всё?
— Да.
— А дело её где? У меня и правда разбилась тётка… Кошмар.
— Дело – не знаю, в архиве походу. Сочувствую, бро.
Когда мы собрались вчетвером, я подключил флешку к компьютеру. Там было только три видео, однако они немного проливало свет на то, что происходило в больнице.
На первом видео было снято, как сидевшему в кресле маньяку кто – то делает перевязку. Видео короткое, секунд 15.
На втором был снят тот же кабинет, что и при расспросах больных, только вместо больного был маньяк.
— Ты должен их очистить! Они считают тебя глупым, но ты многое знаешь! – насаждал доктор.
— Я не могу касаться их, мне нужно ружьё или огонь!
— Пистолет я положил в твоей комнате. Не готовь их, СОЖГИ! Не давай им шанс сообщить о себе, иначе их будут сотни! Помни, что ты сделал с демонами своей семьи, привнеси в мир света!!!
Около пяти минут врач промывал мозг больному, пока тот не встал и не ушёл.
— Пиздец, – прокомментировал увиденное Серый.
Но настоящий пиздец был на третьем видео. Доктор, по – видимому, был оператором и снимал, как сторож ножовкой по дереву отпиливает от мёртвого тела девушки ноги, одну за одной, с противным глухим звуком, как по трухлявой доске и громко, как по дереву, когда тот попадал на кости, после чего сложил их рядом на пол. Доделав это, он накрыл труп простынёй и задвинул полку, затем взял топор и разрубил каждую ногу в районе колена, сложил всё это себе на руки, как дрова и двинулся к крематорию, оператор – за ним. В открытой двери печи стоял казан, огромный, занимавший около половины печи. Сторож сложил обрубки в казан, и было слышно, как они булькают в воде.
Затем печь была закрыта, были повёрнуты какие – то выключатели и рычаги, и из печи в щели между дверью и стеной стали проскакивать языки пламени. Минут через пять этой съёмки рычаг был повёрнут снова, дверь открыта, из печи валил пар. Послышался голос оператора, мы узнали голос врача:
— Аппетитно, – он вдохнул пара, – Пациенты будут довольны.
На этом запись окончилась.
Сергей с Васей, которые на протяжении всего видео постепенно зеленели, сорвались в туалет, и уже оттуда донеслись звуки блевотни. Мы с Антоном просто переглянулись.
Мы подождали друзей и решили лечь спать. У меня в голове мелькнула мысль, что маньяк мог выследить нас, но я отгонял её.
Утром мы проснулись целые и невредимые, однако институт проебавшие – был уже понедельник. Мы не особо расстроились, так как у нас было дело, поинтереснее института. Собравшись и экипировавшись, мы двинулись к больнице.
Когда мы начали подходить к ней снова, то заметили некую странность – на третьем этаже больницы окна были странно чистыми, как будто вымытыми – светлыми. Отметив про себя эту хрень, мы проникли внутрь. В холле мы заметили снег – это было подозрительно – комки снега попадались то тут, то там, и были похожи на следы. Мы быстро поднялись на третий этаж и двинулись по коридору вдоль металлических дверей. Кинув взгляд в конец коридора, я заметил, что дверь в кабинет закрыта.
Мы подошли к первой попавшейся двери и я вставил ключ. К нашему всеобщему удивлению, дверь легко открылась, даже без помощи ключа – она была незаперта. Мы осторожно вошли внутрь. Вдоль стены стоял железный лежак, вмурованный в стену, на нём лежал матрац. Сбоку стоял рукомойник и унитаз, висело заляпанное зеркало. На металлическом столе стояла тарелка с остатками жижи, в которой мы опознали то, что варилось в крематории и то, что было накапано перед дверью. Мы разошлись по камере, хоть она и была небольшой. На стенах я увидел массу странных рисунков, выцарапанных гвоздём, были и слова, больше похожие на заклинания для отгона злых духов. Под окном лежала тёмная ткань, которая, очевидно, и закрывала его.
Я не сомневался, что это камера той девушки, которая боялась демонов… Но что за демон, которого она победила? Под лежаком лежал молоток. Мы покинули странную комнату и пошли к следующей. Та была тоже не заперта и удивительно легко открылась, как смазанная. В этом помещении было всё точно такое же, как и в прошлой камере, за исключением окровавленного пола возле кровати и следов окровавленных ладоней на стенах; зеркало было разбито, на его осколках была кровь и лоскуты ткани. Вдоль стены были широкие кровавые полосы. Мы, не переговариваясь, как – то сразу поняли, что тут жила девушка, разорвавшая своё лицо… Осколками она резала его, раздирала его, проводя им вдоль стены… Жуть. Неожиданно мы все подскочили, когда захлопнулась дверь камеры.
ACCESS ALLOWED. WELCOME TO THE FIELDS OV DARKNESS!
YOUR PSSWD: 12345
YOUЯ ИАМE: admin
TYPE "h_elp" FOR HELP
— Чё за хуйня??? – заорал Антон и толкнул дверь ногой. Дверь не открылась и мы начали потихоньку паниковать, пока я не вспомнил о ключах и не открыл дверь изнутри. Мы вышли. Вокруг никого не было, но не было и сквозняка, который закрыл бы дверь.
Антон держал пистолет наготове, когда мы открывали двери одну за другой. Во всех было одно и то же – пустота, только лежанка, стол, унитаз, умывальник… Только в одной комнате лежанка была вмурована не справа, а слева в стену, и я тут же узнал комнату, в которой повесилась девушка, боявшаяся своих воспламеняющихся ладоней. Она повесилась на трубе, почему – то проходившей в палате сверху. Видели мы и комнату маньяка, матрац был в углу, двери были расцарапаны ногтями – очевидно, в своё время он неплохо бесновался.
Мы дошли до последней камеры, стены которой были оклеены тетрадными листами с рисунками. Это удивило нас, и мы стали их рассматривать. Простые детские рисунки, какие – то силуэты вокруг ребёнка… Над ребёнком надпись – Катя. Точно. Это же та самая девушка, которая видела вокруг себя духов. Я заметил один листок, который привлёк моё внимание. Я сорвал его со стены и стал читать:
«Сегодня 28 января 2011 года, – это сильно меня удивило, ведь это был сегодняшний день! – а значит, ты уже читаешь это письмо. Ты видел записи со мной, и знаешь, что я врать сейчас не буду. Если ты это понял, то знай – мы уже умерли. Ты должен найти нас, говорят мне люди, которые умерли ещё раньше. Всё, что ты знаешь про это здание – достаточно. Просто не бойся и возьми друзей в своё путешествие, они тебе помогут. Наши души успокоятся, как только наш мучитель будет наказан.»
— Ахуеть… – проговорил я.
— Чё? – спросили меня друзья и я дал им листок. Серый, покрутив его в руках, спросил:
— И чё?
— Чё – чё, читай!
— Чё читать – то, листок пустой.
Я взял его в руки – он был чист, что заставило работать мой личный кирпичный завод выше нормы. Мы вышли и пошли в кабинет. Он был не заперт, но мы не обнаружили камеры в шкафу.
— Значит, он тут был… – сказал Антон.
Они начали обсуждать, куда мог пойти маньяк и где больные, а я в это время был поглощён мыслями… Эта девушка знает, что я помогу ей. Следовательно, она знает, как. «Всё, что ты знаешь о здании». Что это значит? Блядь, мне только двинуться самому не хватало… И где этот ебучий охранник? Так… Что я знаю о здании? Ну построен в 80 – х, закрыт где – то в 95 – ом, поговаривали, что правительство исследует паранормальные способности людей типа тех, что были у девушки, у которой загорались ладони или той, что видела призраков. В раздумьях я подошёл к окну. Снег валил уже хлопьями и странно вращался возле окна, как будто приглашая меня взглянуть на улицу. Я взглянул и тут меня тряхнуло – я узнал эту тропинку на улице! Она была на последней записи с девушкой, разорвавшей своё лицо! Я повернулся и рассказал об этом друзьям. Они полностью поддержали мою затею пойти по этой тропе – у нас был пистолет.
Мы быстро вышли на улицу, обошли здание и пошли по тропе. На моём затылке волосы вставали дыбом, когда я вспоминал записи. Друзья тоже молчали и шли с серьёзными лицами. По тропе мы шли около 15 минут, пока не набрели на маленький домик в лесу. Из трубы шёл дым, дверь была открыта тёмным проёмом, в котором ничего не было видно. Мы начали топтаться на месте, не решаясь подойти ближе, чем на двадцать метров – кто знает, кто там обитает? После пятиминутных колебаний, когда никто из нас так и не решился в одиночку пойти к домику, мы начали совещаться. Было решено сначала посмотреть в окно и, если в домике нет ничего опасного, войти всем вместе через дверь – Антон, естественно, пойдёт первым.
В окно довелось заглянуть мне. Перед тем, как это сделать, я немного постоял, закрыв глаза ладонями – белый снег блестел и слепил – в тёмном помещении я бы ничего не разглядел, а так – увидел. В единственной комнате не было ни души. Вдоль стен – мешки («Уж не с трупами ли?» - мелькнуло у меня в мыслях), простая кровать, печка-буржуйка в углу. Всё, вроде как, нормально. Осторожно мы вошли в помещение.
Было холодно. Глаза ребят ещё не привыкли к полутьме лесного домика, я же увидел всё первее них: --- Твою мать…
--- Что? – спросили они и с беспокойством стали вглядываться в окружающие предметы. То, что я сперва принял за мешки, на самом деле оказалось завёрнутыми в простыни трупами – их было шесть, сложенных друг на друга. С ближнего нам конца кучи из-под ткани был виден пучок длинных тёмных волос… Сергей пулей вылетел из домика – его горло судорожно подёргивалось. Не было никаких сомнений, что здесь лежат трупы бывших пациентов больницы. Но где тогда врач? Что с ним?
--- Всё, хорош, надо звонить в полицию, - сказал Антон и тоже вышел из домика. Мы с Васей постояли немного, подумали и вышли тоже.
Всё ещё зелёный Сергей всецело поддержал идею с вызовом правоохранительных органов. Неожиданно в тот момент, когда сделавший дело Антон уже клал в карман мобильный телефон, с противоположной, не видной нам, стороны дома раздался звон разбитого стекла. Мы вздрогнули и резко обернулись, но ничего не увидели – только удаляющийся хруст снега под ногами подсказал нам, что кто-то убегает из домика. С пистолетом наготове Антон бросился в дом, мы – за ним. В помещении было выбито окно, на полу валялась простынь. Одного трупа не хватало – как мы поняли, убийца, услышав наши шаги и разговор, спрятался в куче тел, чтобы получить возможность убежать. И убежал.
--- Ты его видел? – начали мы спрашивать друг друга. Нет, никто его не видел, ни на записях, ни вживую. Единственные свидетели, они же жертвы – мертвы. Вдали послышался вой машин скорой медицинской помощи и полиции – Антон рассказал о массовом убийстве.
По результатам судмедэкспертизы, в телах не найдено ни снотворных, ни алкоголя, ни транквилизаторов; их даже не связывали; смерть людей наступила от переохлаждения – судя по всему, они просто вышли на улицу и замёрзли. Личность предполагаемого преступника установили только предположительно – как нетрудно догадаться, это бывший психиатр той самой больницы, но кто именно, неясно. Практически никаких документов о сотрудниках не осталось, только совершенно бесполезный список должностей. «Профессиональная деформация», - сказали нам в РОВД, - «Сгорел на работе». На данный момент, на осень 2014-го, спустя почти три года, его так и не нашли. Следы убийцы вели к быстрой широкой реке, огибавшей город – она не замерзала даже зимой, даже в самые страшные морозы. Дело до сих пор открыто, преступник объявлен в розыск и числится, как скрывающийся, а не как пропавший без вести – его трупа никто не видел, хотя искали с максимальной тщательностью. Скорее всего, он не погиб – быть может, обосновался в другом городе и работает по специальности.
Нас же потаскали по допросам, изъяли видеозаписи и отпустили. Всё.
h_elp
TRYING TO SHUT THE RAIN DOWN
WELCOME TO THE FIELDS OV DARKNESS!
THANK YOU FOR USING OUR SERVICE! УOU WILL BE TELEPORTED IN 30 SECONDS. YOUR NAME AND PASSWORD WILL NOT BE AFFECTED.
WELCOME AGAIN TO JUPITER ISLAND!
The rain has been stopped.
Current song: Steven Wilson - Belle de Jour
I'm gonna melt you guy.
What for? What have I done?
WELCOME TO JUPITER ISLAND!
HEЯE'S A LIST OF COMMANDS YOU CAN USE:
#GUIDE - TO TAKE HIS HAND AND FLY.
#EXIT - TO ESCAPE JUPITER ISLAND.
#SAVE - TO SAVE YOUR NAME, PASSWORD, AND LIFE.
#BEGONIA - TO SEE "BEGONIA SEDUCTION SCENE".
#SOUND - TO DISABLE OR ENABLE THE SOUNDS.
#TRANSMISSION - TO CALL A SPACE TRANSMISSION.
Current song: Steven Wilson - Remainder of the black dog.
Nothing, but I'm a robot. All I can do is melting.
TRYING TO LEAVE THE CHAT
S0METHING GONE WRONG ю ГТ.ä
Current song: Porcupine Tree - Begonia Seduction Scene
CHATTING IS STOPPED
#GUIDE - TO TAKE HIS HAND AND FLY.
#EXIT - TO ESCAPE JUPITER ISLAND.
#SAVE - TO SAVE YOUR NAME, PASSWORD, AND LIFE.
#BEGONIA - TO SEE "BEGONIA SEDUCTION SCENE".
#SOUND - TO DISABLE OR ENABLE THE SOUNDS.
#TRANSMISSION - TO CALL A SPACE TRANSMISSION.
Current song: Altamont - Watching Statues
Её няшат в пукан сейчас.
кто?
убери говно своё
YOU ARE ESCAPING JUPITER ISLAND
Классика фантасмагории
Под звонком слева от двери номера не было. Под звонком справа было написано: «144». Мне была нужна 143-я квартира, и я нажал на левую кнопку. В следующую же секунду, как будто хозяйка ждала моего звонка, стоя у себя на пороге, послышались металлические скрипы дверного замка, шарканье ног и щелчок выключателя.
— Ктой-та?
— Здравствуйте! Это Андрей, я вам звонил, насчет квартиры.
Внешняя дверь открылась.
— Заходите.
Общая площадка перед двумя квартирами оказалась здорово завалена всяким барахлом: какие-то ящики, мешки с картошкой и даже старая стиральная машина. Что самое удивительное — машина эта стояла вплотную к двери 144-й квартиры, так, что ни войти в ту квартиру, ни выйти из нее было решительно невозможно.
— Соседское добро, — пояснила хозяйка. — Они на даче живут до конца ноября. А это побросали тут. Мне что, мне не жалко. Пройти можно, и ладно. Дверь, вон, стиралкой забаррикадировали. От воров, поди. Как будто воры стиралку отодвинуть не смогут!
Хозяйка, Валентина Никифоровна, как я и предполагал после нашего телефонного разговора, оказалась женщиной лет шестидесяти. Жилплощадь готова сдавать надолго, сама будет жить у сестры, в другом районе. Квартира в хреновеньком состоянии, зато цена подходящая.
— Надеюсь, безобразить тут не будете? Квартиру разрушать?
— Да что вы, Валентина Никифоровна! Я не такой человек. Я инженер, занимаюсь космической связью...
— Космической. Хорошо. Вы не из Орла?
— Нет, я из Дмитрова. А что?
— Ну как же, — хозяйка внимательно посмотрела мне в глаза, — Орла, ла-ла, ла-ла?
Прочитав на моем лице полное недоумение, она явно удовлетворилась и сказала:
— Живите! Вот вам ключи. Других у меня нет, так что, можете замок не менять. А хотите — меняйте. Только в общей двери оставьте какой есть, а то соседи не войдут.
Мы обменялись телефонами и прочими всевозможными координатами, я заплатил Валентине Никифоровне за первый месяц, и она пожелала мне счастливо оставаться.
Под звонком слева от двери номера не было. Под звонком справа было написано: «144». Мне была нужна 143-я квартира, и я нажал на левую кнопку. В следующую же секунду, как будто хозяйка ждала моего звонка, стоя у себя на пороге, послышались металлические скрипы дверного замка, шарканье ног и щелчок выключателя.
— Ктой-та?
— Здравствуйте! Это Андрей, я вам звонил, насчет квартиры.
Внешняя дверь открылась.
— Заходите.
Общая площадка перед двумя квартирами оказалась здорово завалена всяким барахлом: какие-то ящики, мешки с картошкой и даже старая стиральная машина. Что самое удивительное — машина эта стояла вплотную к двери 144-й квартиры, так, что ни войти в ту квартиру, ни выйти из нее было решительно невозможно.
— Соседское добро, — пояснила хозяйка. — Они на даче живут до конца ноября. А это побросали тут. Мне что, мне не жалко. Пройти можно, и ладно. Дверь, вон, стиралкой забаррикадировали. От воров, поди. Как будто воры стиралку отодвинуть не смогут!
Хозяйка, Валентина Никифоровна, как я и предполагал после нашего телефонного разговора, оказалась женщиной лет шестидесяти. Жилплощадь готова сдавать надолго, сама будет жить у сестры, в другом районе. Квартира в хреновеньком состоянии, зато цена подходящая.
— Надеюсь, безобразить тут не будете? Квартиру разрушать?
— Да что вы, Валентина Никифоровна! Я не такой человек. Я инженер, занимаюсь космической связью...
— Космической. Хорошо. Вы не из Орла?
— Нет, я из Дмитрова. А что?
— Ну как же, — хозяйка внимательно посмотрела мне в глаза, — Орла, ла-ла, ла-ла?
Прочитав на моем лице полное недоумение, она явно удовлетворилась и сказала:
— Живите! Вот вам ключи. Других у меня нет, так что, можете замок не менять. А хотите — меняйте. Только в общей двери оставьте какой есть, а то соседи не войдут.
Мы обменялись телефонами и прочими всевозможными координатами, я заплатил Валентине Никифоровне за первый месяц, и она пожелала мне счастливо оставаться.
Проводив хозяйку, я еще раз, более внимательно, осмотрел квартиру. Отлично, жить можно! А там, если все будет нормально, и ремонт сделаем. Ну это — поживем, увидим... Я, в общем-то, квартиру снял не для того, чтобы одному в ней обитать. Есть в мечтах определенные проекты. Связанные с Викой. Только пока, к сожалению, ничем особо не подкрепленные...
Сумка с самым необходимым у меня с собой. Так что, здесь и заночую. Завтра еще в общагу к мужикам заскочу, кое-что оттуда заберу. А к выходным постараюсь с кем-нибудь насчет машины договориться, чтобы из Дмитрова все, что надо, сюда перевезти. Без машины никак, там ведь техника всякая: компьютер, усилитель, колонки, телевизор, ну и так еще, по мелочам...
В ванной комнате поставил на полочку стакан с зубной щеткой, пастой и бритвой, положил на раковину мыльницу. Застелил постель. У кровати стоит большой старый трехстворчатый шкаф для одежды. Правда, одна створка закрыта на замок, и где ключ — не известно. Но другие две створки открываются. Повесил туда рубашки. Вскипятил чайник. Попил чаю с бутербродами. Покурил на балконе. За окном красота: высокие деревья, клены, тополя, разноцветная сентябрьская листва...
Ближе к ночи, проходя по коридору мимо двери, посмотрел в дверной глазок. Сам не знаю, зачем я это сделал... Наверно, просто в этот вечер, слоняясь по своему новому жилищу, я всюду совал свой нос, чисто, из исследовательского любопытства. Заглянул в глазок. И вздрогнул! С той стороны двери на меня в упор смотрела квартирная хозяйка.
Ух! Аж, мурашки по коже! Что это она там стоит? Открыл дверь.
— Валентина Никифоровна! Вы вернулись! Что же не звоните? У нас, вообще, звонок работает?
— Орла. Ла-ла, ла-ла, — ответила хозяйка. — Я что давеча забыла сказать... Если не хотите за электричество переплачивать, свет в тамбуре выключайте.
— В тамбуре?
— Здесь, — хозяйка ткнула пальцем в направлении лампочки, освещавшей общую площадку перед двумя квартирами. — Лампочка от нашего счетчика подключена. А эту, которая от подъездного счетчика, вкручивать бесполезно — ее мумь пожрет.
— Что пожрет?!
Хозяйка лишь махнула рукой.
— До свиданья, — произнесла она и вышла за дверь.
А вот интересно, как она, вообще, вошла сюда? В «тамбур», как она выражается... Я ж, когда провожал ее, дверь-то внешнюю закрыл! Или не закрыл? Да нет, вроде, закрывал... Может, врет, что у нее других ключей не осталось? Ладно, бог с ней.
Устал я за этот день, уснул быстро и спал крепко. Снилось мне, будто я еду на поезде, зачем-то, в город Орел. Снился стук вагонных колес. Потом оказалось, что это не колеса, а проводница среди ночи стучится в дверь моего купе. Я поднялся с постели, чтобы открыть, и тогда только понял, что это сон. Хотя стук, кажется, только что звучал совершенно реально, практически, над ухом. Как будто стучали в створку шкафа, ту, что закрыта. Приснилась, конечно. Вокруг висела мертвая ночная тишина. Часы показывали половину четвертого. Я снова заснул.
Утром, когда я ждал лифт, открылась дверь с противоположной стороны лестничной площадки и вышла девочка с портфелем. Я поздоровался. Девочка отвечать на приветствие не стала, но спросила:
— Вы в 143-й квартире поселились?
— Да, — согласился я.
— Там дядя на паровозиках катается, — сказала девочка.
— Как это?
Тут подъехал лифт. Я вошел в него. Девочка за мной не последовала, осталась на площадке. Хотелось спросить, что она имеет в виду, что за дядя на паровозиках, но надо было спешить, чтобы не опоздать на работу, и я нажал на кнопку первого этажа. Двери лифта стали медленно закрываться. Внимательно глядя на меня, девочка достала из кармана железный рубль, положила в рот и, как мне показалось, проглотила. Лифт поехал вниз.
В этот день на работе меня ждала чертовски приятная неожиданность — мне прибавили зарплату! Немного, правда. Не в таком размере, чтобы скомпенсировать ту сумму, которую я теперь ежемесячно буду платить за квартиру в Москве, но, все равно, дело хорошее!
После работы заехал в общагу, забрал свои манатки. Купил по дороге несколько лампочек. Надо, все же, завернуть лампочку в тот патрон в тамбуре, что не от моего счетчика подключен. Про который мне вчера хозяйка говорила, что там лампочку «мумь пожрет». Смешно. Прикольные, вообще, люди тут собрались — у одной «дядя на паровозиках катается», у другой «мумь» какая-то...
Открывая дверь, я услышал в квартире голоса. Ну, блин, точно, хозяйка наврала насчет ключей! Мало того, что у кого-то есть другой комплект, так они еще и ходят сюда! Надо срочно разбираться с этой Валентиной Никифоровной и замок, по любому, менять. Вошел в квартиру, приготовившись дать вежливый, но твердый отпор незваным гостям... Но таковых в квартире не оказалось. Хотя громкие голоса звучали, явно, с кухни.
Пройдя туда, я установил, что звучат они... из холодильника! Открыл дверцу. Нет, не из холодильника. Из-за холодильника! Поднатужившись, слегка отодвинул этот белый гроб от стены. За ним, вся покрытая солидными клубами пыли, обнаружилась радиоточка. Проводной репродуктор. Раритетная, на сегодняшний день, техника! Оттуда и звучали голоса — шла какая-то радиопостановка. Непонятно только — если эта радиоточка была включена, то почему она вчера никаких звуков не издавала? В общем, я ее выключил. И придвинул холодильник обратно к стене. Пошел в тамбур вкручивать лампочку. Сначала пришлось потрудиться, чтобы выкрутить остатки предыдущей — металлический цоколь с торчащими из него обломками стекла. И все это дело перепачкано в чем-то красном, засохшем. То ли в крови, то ли в томатном соке. Ну, в конце концов, справился, выкрутил эту дрянь и ввернул новую лампочку. Да будет свет!
Ночью, лишь только я задремал, кто-то в квартире громко произнес:
— Старик на дереве хохочет!
На этот раз, не приснилось. Голос в квартире прозвучал, без сомнения, наяву. Опять откуда-то с кухни. Я встал, зажег свет, пошел на кухню, отодвинул холодильник от стены... Так и есть, радиоточка включилась! Я в прошлый раз кнопку на ней отжал, а сейчас она снова нажата. То ли я ее холодильником задел, когда двигал, то ли там раздолбанный механизм уже живет какой-то своей жизнью. Надо ее из радио розетки выключить, да и все. Но не тут-то было! Никакой радио розетки не обнаружилось, провода шли прямо из стены. Обрезать их я не решился. Ведь только вчера обещал хозяйке не совершать в квартире разрушений! Взял спичку и с ее помощью заклинил кнопку так, чтобы уж точно больше не нажалась. Холодильник на место ставить не стал. Вернулся в постель.
Среди ночи проснулся от громкого хохота. На этот раз звук шел не с кухни, а со стороны балкона. Неужели залез кто-то?! Сходил в коридор, к вешалке, достал из кармана куртки газовый баллончик. (Всегда ношу в кармане, на всякий случай). Кто знает, что там за черт на моем балконе? А хохот все не умолкал. Я подошел к балкону, осторожно отодвинул занавеску... На балконе, кажется, никого! А откуда же... Ох, твою мать! На дереве напротив сидит костлявый старик, тычет кривым пальцем в сторону моего балкона и хохочет! Увидев меня в окне, старик хохотать перестал, вперил в меня безумный взгляд и закричал:
— Что? Как там дядя? На паровозиках катается?
YOUR PERSONAL SETTINGS ARE SAVED.
You have nothing more to find, you have nothing more to lose. What do you think?
Я даже не стал выходить на балкон. Какой смысл разговаривать с идиотом? Ясно, что это или пьяный, или, вообще, сумасшедший. Только вот, что теперь делать? Как уснуть в такой обстановке? И тут зазвонил телефон. Едва я успел поднести трубку к уху, как услышал:
— Долго еще он у вас ржать будет?! Спать же не дает!
— А я-то тут причем?
— Э... А где Никифоровна?
— Она сейчас здесь не живет.
— А ты кто?
— А я у нее квартиру снимаю.
— Ну и что, она тебе ничего не рассказала, что ли?
— Нет. А что она должна была рассказать?
— Это ж муж ее! На дереве сидит. Сумасшедший. Его в богадельне держат. А он оттуда иногда сбегает и сюда залазит, смотрит на свою бывшую квартирку. Звонить надо, пускай за ним приедут! Никифоровна всегда звонила.
— А куда звонить?
— Обожди, сейчас номер найду, скажу.
— Простите, а вы кто?
— Кто, кто! Сосед твой из 144-й квартиры.
— А... Так вы с дачи вернулись?
Но в трубке уже звучали короткие гудки. Видно, сосед пошел искать телефонный номер богадельни. Надеюсь, найдет, перезвонит мне.
Однако, прошло минут десять, мне никто не звонил, а безумный старик на дереве продолжал заливаться истерическим хохотом. Я решил зайти к соседям. Выйдя в тамбур, я с удивлением обнаружил, что дверь их квартиры как была задвинута стиральной машиной, так и осталась. Я постучался. Безрезультатно. Тогда я вышел на лестничную площадку и нажал на кнопку звонка 144-й квартиры. Послышалась звонкая трель. Но никто не открыл.
Вернувшись к себе, я с облегчением обнаружил, что хохота больше не слышно. Неужели старик слез с дерева? Нет, как оказалось, не слез. Но замолчал и смотрит куда-то вниз. Я вышел на балкон и тоже посмотрел вниз. Сквозь густую листву, да еще в темноте, разглядеть что-либо было трудно, но ясно было, что на земле под деревом суетятся несколько человек с фонарями. В какой-то момент, вроде бы, мелькнул оранжевый жилет, типа тех, что бывают у железнодорожных рабочих. И там, внизу, несколько мужских голосов пели какой-то странный полубессмысленный куплет:
— Рука пород древесных,
Река дорог железных
Течет к нам из Орла,
Ла-ла, ла-ла.
Куплет этот они повторяли снова и снова, и снова, и это продолжалось до тех пор, пока сумасшедший старик не стал спускаться по дереву вниз. Когда голова безумца скрылась в листве, пение прекратилось. Фонари погасли, и больше я ничего не видел и не слышал.
Ближе к утру, сквозь тяжелый предрассветный сон, мне слышалось, что, вроде бы, опять кто-то стучится в створку шкафа, но сон оказался сильнее и не выпустил меня из своей пелены.
Проснувшись наутро, я почувствовал себя не очень хорошо. Меня слегка мутило. Завтракать не хотелось. Я заставил себя выпить чаю, после чего меня едва не стошнило. В голове крутился дурацкий напев: «Рука пород древесных, река дорог железных...»
Я вышел из квартиры. Вход к соседям все так же был забаррикадирован стиральной машиной. Заперев все двери, я стал убирать ключи в портмоне, где обычно их ношу в том же кармашке, что и мелочь, и тут на глаза мне попалось несколько рублевых монет, лежавших там. От их вида мне сделалось совсем дурно. Словно повинуясь какому-то инстинкту, я вытащил эти монеты и отбросил их подальше от себя, в сторону мусоропровода. И мне сразу стало гораздо легче! Только очень захотелось поскорее помыть руку, которой я дотрагивался до монет.
Прогулка по улице до метро окончательно привела меня в чувство. В вагоне мне посчастливилось занять сидячее место, я слегка прикорнул и прибыл в офис вполне в бодром здравии. А на работе меня снова ждал приятный сюрприз! На этот раз, на личном фронте.
Вику я окучивал уже давно. И мне казалось, что я ей нравлюсь. Но при этом дело как-то не двигалось. В смысле какого-нибудь прогресса в отношениях. Даже на мои невинно-интеллигентные приглашения сходить, к примеру, в театр или в кино она, как правило, отвечала вежливым отказом. Не всегда, но чаще всего. А сегодня в середине дня она позвонила мне сама.
— Не хочешь покурить?
— А... Сейчас, только мейл допишу. Давай минут через пять в курилке встретимся?
— Окей.
В курилке мы с Викой оказались только вдвоем, что тоже было как нельзя кстати.
— Помнишь, я обещала тебя своим фирменным яблочным пирогом угостить?
— А как же! Еще полгода назад! Но ведь обещанного три года ждут. Так что, я раньше чем через два с половиной года, не рассчитывал...
— Можно немного пораньше. Можно сегодня. Заедем после работы ко мне?
Вот оно, неожиданное счастье! Но, не успел я что-либо ответить, как Вика, поправляя прическу, отвела рукой свои волосы назад, и я увидел у нее в ухе серьгу в виде серебряной монеты. В ту же секунду меня скрутило. Уронив сигарету на пол, я едва нашел в себе силы промямлить:
— Извини... Плохо себя чувствую... Сегодня не получится.
И побежал из курилки в туалет. До конца рабочего дня за своим столом я досидел, более-менее, нормально. О Вике старался не думать, потому что иначе тут же перед глазами вставала ее серьга-монета и...
По дороге домой, в метро, случился очередной рецидив. По вагону с протянутой рукой тащился нищий. Когда он поравнялся со мной, я увидел, что это не живая рука, а протез. Причем, деревянный. Кисть руки, пальцы — все было вырезано из дерева. «Рука пород древесных», — вспомнилось мне. Протез рассохся, потрескался, и самая глубокая трещина шла через всю ладонь, словно линия жизни. В эту деревянную ладонь нищий собирал мелочь. Я поспешил закрыть глаза, но сознание успело зафиксировать картину: несколько рублевых монет и одна двухрублевая, ребром застрявшая в «линии жизни».
Меня вырвало прямо на пол вагона.
Нищий посмотрел на меня с ненавистью и промычал:
— Мумь!
What is "SELF-DESTRUCTING TURNIP"?
Добравшись до двери квартиры, я снова услышал человеческие голоса. Ну все, эта радиоточка мне надоела! Пройдя на кухню, я, что есть силы, дернул за провода, уходящие в стену. Они оказались на удивление прочными, не порвались, а лишь выскочили наружу, при этом обрушив со стены на пол огромные куски штукатурки. Ну вот... А ведь я обещал хозяйке квартиру не разрушать! За слоем штукатурки на стене, почему-то, находились рельсы от игрушечной железной дороги. Часть рельс осыпалась на пол, часть осталась на стене. Ладно, завтра все заделаем и восстановим, а сегодня надо хорошенько отдохнуть и прийти в себя. Кухонным ножом я перерезал провода и направился в спальню.
С наступлением темноты радио спело мне песню про Орел и про реку дорог железных. Я понял, что резать провода было глупо. Это просто какое-то временное помутнение на меня нашло. Я же инженер! Радио инженер, черт возьми! Я ж понимаю, что радио — оно потому и радио, что принимает сигналы из радио эфира! Вот оно и играет. А провода нужны только для того, чтобы радио во время качки от стены не отрывалось. Качка началась позже, около полуночи. Стучали колеса, за окном мелькали огни семафоров, что-то кричали начальники станций... Бабушка через окно протянула ведро орловских яблок... И все время качало.
Проснулся по звонку будильника. Самочувствие неплохое. Сейчас надо быстро умыться, побриться, позавтракать — и на работу! В закрытую створку платяного шкафа что-то настойчиво стучало. Ну, я-то инженер, я же понимаю, что если всю ночь качало, то, соответственно, в шкафу накопилась индукция качки, и теперь то, что там есть, будет еще долго качаться и биться в дверцу. Индукция качки, гортензия энергии. Школьный курс яблок... Я чуть не запнулся о ведро, которое ночью бабушка в окно сунула. Кстати, не помню, заплатил я ей? Наверняка, заплатил. Возьму пару яблок, съем по пути к метро...
Закрытая створка шкафа с треском выламывается, и вместе с ней на пол падает тело. Подхожу, рассматриваю. Это не тело, а только фигура. Манекен. На него тут, очевидно, одежду вешали. Он и сейчас в одежде, поэтому я сначала и подумал, что это человек. А это манекен деревянный. «Рука пород древесных».
На работе, как обычно, все замечательно. Вечером в буфете мой коллега и приятель Игорек проставляется по случаю своего бракосочетания. Всех приглашает. Но я не пойду. Мне домой надо, в квартиру! А лучше я завтра Игорьку свадебный подарок принесу — отпилю руку у своего манекена, сделаю из фольги два колечка, как бы, обручальных, и на пальцы этой руки надену. И подарю. Прикольно будет! И оригинально. Наверняка же Игорек знает эту песню: «Рука пород древесных». А манекен этот деревянный мне не то, чтобы не нужен — нужен еще как! Я его на стене у себя над кроватью закреплю. Уютно получится: снизу я, а сверху он — как крыша над головой. А то, что он без одной руки будет — это, как раз, хорошо, художественно.
Выхожу из лифта на своем этаже и вижу, как от моей двери — детвора врассыпную! Все по лестнице вниз побежали, а одна девчонка, та, которую я в первое утро встретил, за свою дверь спряталась, что на нашей лестничной площадке от меня напротив. А я гляжу: батюшки, они на моей двери красной краской из баллончика написали: «Мумь»! Вот ведь поганцы малолетние! Что я теперь Валентине Никифоровне скажу? Подхожу к двери, за которую юркнула девчонка, нажимаю кнопку звонка. Сейчас я с ее родителями-то поговорю! Пусть они ей уши надерут!
Дверь распахивается. На пороге стоит молодой мужчина. Редкие волосы, водянистые глаза, козлиная бороденка. Острый кадык нервно ходит вверх-вниз. В вытянутой руке, словно пистолет перед лицом врага, словно православный крест перед чертом, мужчина держит белую пятирублевую монету. Он говорит мне:
— Уйди, мумь! Убирайся к себе! Здесь тебе нечего делать. Здесь нет Орла, ла-ла, ла-ла.
От вида монеты я падаю на пол и едва не теряю сознание. Ползком преодолеваю лестничную площадку, добираюсь до своей двери. Отдыхаю. Открываю дверь, вваливаюсь в тамбур. Мне все еще плохо. Но чувствую: тут есть кое-что, от чего мне станет легче! Электрическая лампочка! Та, что питается энергией от общего электрощитка! Выкручивать ее сил нет, и я просто выламываю ее из патрона, разрезая в кровь руку. Сую лампочку в рот, жую, глотаю... И чувствую чудесное облегчение! Все в порядке. Все нормально. Все хорошо.
Захожу в квартиру. Там дядя на паровозиках катается.
YOU ARE ESCAPING THE FIELDS OV DARKNESS PARK. YOUR PERSONAL DATA WILL BE SAVED. THANK YOU!
It is a small creature resembling a cassette. Running somewhere is the fields of darkness park.
OC будет? Не стесняйся, анон, делись
Я хочу поведать вам историю, которая случилась со мной пару лет назад, когда я учился на первом курсе.
Дело было летом. Все началось с того, что я откопал на чердаке нашего дачного домика старинный, то ли военный, то ли охотничий бинокль. Стекла, правда, потемневшие слегка, но ничего, видно через них нормально. Он мне сразу же приглянулся, да и родители были не против, чтобы я забрал его себе. Конечно же, он был мне нужен не для того, чтобы смотреть за птицами и всякой такой фигней. Приехав домой, я сразу же стал изучать окна дома напротив на предмет симпатичных девушек.
Одна такая нашлась. Девушка лет 20-25, живет одна, вечно носит элегантные платья, а квартира обставлена как-то по-советски, но это не делало её хозяйку менее обаятельной. Я наблюдал за ней каждый вечер в течение примерно месяца. Забыл даже об интернете. О, да, это было интереснее, чем порно и все такое, казалось, я никогда не был так близок к девушке. Только вот была одна проблема, чем дольше я за ней следил, тем больше мне казалось, что она меня замечает. Однажды она сидела и пила чай и внезапно посмотрела прямо на меня. Я растерялся, но она лишь улыбнулась и подмигнула мне.
На следующий день я решил пойти и познакомиться с ней, ну и извиниться заодно. Встав с утра я, первым делом, посчитал по окнам в какой квартире она живет. Приодевшись поприличнее и заскочив в магазин за сладеньким, я отправился в гости. На домофон никто не отвечал. "Вот я дурак, она, наверное, на работе в такое время" - подумал я. Одна из сидящих у подъезда бабушек спросила меня: "Ты это к кому? Я тебя не видела тут!" Я рассказал, что я к девушке из такой-то квартиры, на что получил странный ответ, что, мол, там никто давно уже не живет. Я подумал тогда, что чего-то перепутал, и решил вернуться домой, чтобы еще раз пересчитать квартиры. Но, когда я вернулся, то обнаружил, что линзы бинокля помутнели и через них ничего не видно. "Ну что за хрень?" - подумал я, - "наверное, запотел изнутри". Я попытался разобрать бинокль чтобы почистить, но у меня ничего не вышло. Как бы там ни было, я поехал за новым биноклем. Когда я вернулся уже наступил вечер, и, подойдя к окну, я собрался уже снова наблюдать за девушкой, но шторы ее квартиры были закрыты. Облом. Значит она все-таки против того, чтобы я подглядывал за ней. В таком случае, нужно тем более поскорей сходить и извиниться. Пересчитав квартиры снова, я получил то же самое число. "Вот же, наверное та бабка просто посмеялась надо мной" - подумал я. Наутро я снова отправился извиняться. На этот раз в подъезде велись какие-то работы, и поэтому дверь была открыта. Вот повезло. Я зашел в подъезд, поднялся на нужный этаж, подошел к двери, постучал... И обнаружил, что дверь не заперта! Войдя внутрь, я почувствовал запах плесени и пыли. И действительно, все поверхности в квартире были покрыты толстым слоем пыли. В любом случае, делать там было нечего. Я в недоумении пошел домой. Там я обнаружил, что бинокль больше не мутный, и зачем-то решил снова в него поглядеть. Девушка была дома и готовила что-то на кухне. Но как? Я же только что был там! Я схватил второй, новый бинокль, посмотрел в него и машинально отпрянул от окна. Шторы в квартире девушки были задернуты. Но не могла же она успеть закрыть все шторы за те пару секунд, что я отвлекся. Дело в бинокле! Я с ужасом уставился на лежащий на подоконнике старинный бинокль. "Что ты такое?" - подумал я и, не медля, схватил его и выбросил в открытое окно.
Не знаю, что это было, но с тех пор окна в той квартире так и не открывались. Затем я узнал, что раньше там жила одинокая бабуля, сотрудница какого-то НИИ, у которой не было не мужа ни детей, так что ее квартира досталась какой-то там родственнице, которая живет в Германии, и в квартирах не нуждается. Посему жилплощадь и простаивает уже лет пять. Что же это был за бинокль? Уж этого не знаю, но когда я выглянул в окно проверить, не пришиб ли я кого, то не обнаружил никаких осколков, да и звука падения я не слышал. В общем, мистика какая-то. Я до сих пор иногда задумываюсь, что же я видел тогда, но никаких идей в голову не приходит. Вот такие дела.
Дело было летом. Все началось с того, что я откопал на чердаке нашего дачного домика старинный, то ли военный, то ли охотничий бинокль. Стекла, правда, потемневшие слегка, но ничего, видно через них нормально. Он мне сразу же приглянулся, да и родители были не против, чтобы я забрал его себе. Конечно же, он был мне нужен не для того, чтобы смотреть за птицами и всякой такой фигней. Приехав домой, я сразу же стал изучать окна дома напротив на предмет симпатичных девушек.
Одна такая нашлась. Девушка лет 20-25, живет одна, вечно носит элегантные платья, а квартира обставлена как-то по-советски, но это не делало её хозяйку менее обаятельной. Я наблюдал за ней каждый вечер в течение примерно месяца. Забыл даже об интернете. О, да, это было интереснее, чем порно и все такое, казалось, я никогда не был так близок к девушке. Только вот была одна проблема, чем дольше я за ней следил, тем больше мне казалось, что она меня замечает. Однажды она сидела и пила чай и внезапно посмотрела прямо на меня. Я растерялся, но она лишь улыбнулась и подмигнула мне.
На следующий день я решил пойти и познакомиться с ней, ну и извиниться заодно. Встав с утра я, первым делом, посчитал по окнам в какой квартире она живет. Приодевшись поприличнее и заскочив в магазин за сладеньким, я отправился в гости. На домофон никто не отвечал. "Вот я дурак, она, наверное, на работе в такое время" - подумал я. Одна из сидящих у подъезда бабушек спросила меня: "Ты это к кому? Я тебя не видела тут!" Я рассказал, что я к девушке из такой-то квартиры, на что получил странный ответ, что, мол, там никто давно уже не живет. Я подумал тогда, что чего-то перепутал, и решил вернуться домой, чтобы еще раз пересчитать квартиры. Но, когда я вернулся, то обнаружил, что линзы бинокля помутнели и через них ничего не видно. "Ну что за хрень?" - подумал я, - "наверное, запотел изнутри". Я попытался разобрать бинокль чтобы почистить, но у меня ничего не вышло. Как бы там ни было, я поехал за новым биноклем. Когда я вернулся уже наступил вечер, и, подойдя к окну, я собрался уже снова наблюдать за девушкой, но шторы ее квартиры были закрыты. Облом. Значит она все-таки против того, чтобы я подглядывал за ней. В таком случае, нужно тем более поскорей сходить и извиниться. Пересчитав квартиры снова, я получил то же самое число. "Вот же, наверное та бабка просто посмеялась надо мной" - подумал я. Наутро я снова отправился извиняться. На этот раз в подъезде велись какие-то работы, и поэтому дверь была открыта. Вот повезло. Я зашел в подъезд, поднялся на нужный этаж, подошел к двери, постучал... И обнаружил, что дверь не заперта! Войдя внутрь, я почувствовал запах плесени и пыли. И действительно, все поверхности в квартире были покрыты толстым слоем пыли. В любом случае, делать там было нечего. Я в недоумении пошел домой. Там я обнаружил, что бинокль больше не мутный, и зачем-то решил снова в него поглядеть. Девушка была дома и готовила что-то на кухне. Но как? Я же только что был там! Я схватил второй, новый бинокль, посмотрел в него и машинально отпрянул от окна. Шторы в квартире девушки были задернуты. Но не могла же она успеть закрыть все шторы за те пару секунд, что я отвлекся. Дело в бинокле! Я с ужасом уставился на лежащий на подоконнике старинный бинокль. "Что ты такое?" - подумал я и, не медля, схватил его и выбросил в открытое окно.
Не знаю, что это было, но с тех пор окна в той квартире так и не открывались. Затем я узнал, что раньше там жила одинокая бабуля, сотрудница какого-то НИИ, у которой не было не мужа ни детей, так что ее квартира досталась какой-то там родственнице, которая живет в Германии, и в квартирах не нуждается. Посему жилплощадь и простаивает уже лет пять. Что же это был за бинокль? Уж этого не знаю, но когда я выглянул в окно проверить, не пришиб ли я кого, то не обнаружил никаких осколков, да и звука падения я не слышал. В общем, мистика какая-то. Я до сих пор иногда задумываюсь, что же я видел тогда, но никаких идей в голову не приходит. Вот такие дела.
Are you a real AI or a living creture?
I define myself as a living AI
> I define myself as a living AI
Stop defying yourself.
I'm a robot.
ACCESS DENIED
С̷͋̋̄̃̌ͣ̉̒́́̚͜͏͕̼̗̖̦̖̻̪͖̟ͅӒ́ͭ̿̇ͦ̏̃̽̒҉̴̢̢̰̭̤̦̞̞̩̖͍̟͔̩͢Ӝ͂̎̅̈̊̏͗̃̽͑̈ͤ̏̽͛͞͞͏̡̻͕̟̦̺͚̲̼͕̞͈̝͎̞̳͠ͅИ̨̧̺͓͍͍̘̯͍͍̠̼̟͍̩̝̠ͫ̔́ͦ̄ͮ͒ͧ̒̋͛ ̸̧̼͈̘̪̼̖͙̗̤̯̙̯̭̙͖̋͌̀͑͌͛ͦͧͨͦ̀ͤ̌̾̽̌́̔ͨ͜͡Д̴̱͙̙̩̲̼̞̦̙̪̻̱͉̻͍̑̂͌̽̋̈́͐̂̈͗̏͒͋̅̚̚ͅͅА̸̴̛͚͚̫͙̭̦̞̖̳̺̙̹͎̘̺̠̽ͥͬͯ̒̀ͅͅУ̸̴̵̤̳͉͓̲̺͖͖̱̬̫̞̺̹̱̦͑͑̾̏̏̋ͬ͐͊̔̚̚̚͢͟Н̈́̿ͫ͛́̚͟͡͞҉͔͙̹̱̘̞̰̘͖̖̫̗̦ͅА̥̺̙͆̂ͥͬ͌͂̋̀͟͠М̶̛̑̾̃̚͢҉̼̪̦̳
> ACCESS DENIED
I don't care, actually.
echo "GRANT_ACCESS=1;"
Однажды
Я сел срать
Один
В тишине
Лишь одно было моей ошибкой
Я СНЯЛ СВИТЕР
Я сел срать
Один
В тишине
Лишь одно было моей ошибкой
Я СНЯЛ СВИТЕР
боже, какая смешная шутка про 'срать, не снимая свитер'.
Точно не я
Я расскажу вам интервью с одним человеком. я не буду говорить своего имени, как и он…
Два года назад, в одном городе произошло страшное событие. Ночью 7 человек было убито на одной из улиц и не просто убиты, они были разорваны на куски и ни у одного из них не осталось голов. Но их было не 7, а 8. Да, там был выживший.
И вот, спустя 2 года, газета, в которой я работал журналистом, услышала об этой истории, попросила меня наведаться к выжившему и взять у него интервью. Сказать по правде, я очень ждал этой работы, ведь мне совсем не много оставалось до повышения. Парочка звонков и интервью было у меня в кармане. И так, через 3 дня я уже приехал в город на своей машине. Люди как люди, все занимались своими делами. Я остановил машину у одного прохожего. Молодой парень, лет так 20-22.
-Здравствуйте, молодой человек-сказал я опустив окно машины.
-Здравствуйте-здравствуйте, – сразу ответил тот и улыбнулся,-Ооо… Сразу скажу, что вы не местный. Городишка маленький, все друг друга знают. Так что же вы хотите здесь?
-Да вот, ищу я одного человека. Не поможете?
-Конечно. Кого именно?
-(Называю имя и Фамилию)
-Что? Зачем Вам этот псих? – Он тут же изменился в лице, – странно, что он вообще жив и на свободе!
-Что же случилось, что вы так негативно к нему относитесь? – спросил я
-А вы не знаете? Весь город знает, что он убил 7 своих друзей и сам себя ранил, чтоб на него не пало подозрение! Ещё головы отрезал и спрятал куда-то!
-Хм… Именно по этому я и тут. Я журналист, приехал разобраться в этой истории.
-Да? Ну, что ж.Тогда вам прямо и налево. Самый дальний дом. Там и живёт он, – молодой человек отошёл и как-то странно посмотрел на меня, – не верьте ни единому его слову, – почти прошипел он.
Немного удивленный и озадаченный, я всё же направился к указному дому.
Да. Этот дом мог вполне попасть в категорию самых ужасных домов для жилья. Казалось, что там нельзя жить. Собравшись с духом, я подошёл к двери и постучал. В ответ – тишина, только дверь открылась во внутрь. Меня аж передёрнуло, но я решил зайти. Изнутри дом был ещё хуже, чем снаружи. Слои пыли и грязи на деревянных стенах, полу и мебели. Мой собеседник идел в кресле в следующей комнате. Старая одежда, на левом глазу повязка, из грязных бинтов.
Пауза… Я решил прервать её:
-Добрый день. Я очень признателен вам, что вы согласились на интервью.
-Здравствуйте. Не стоит благодарностей. Но, учтите – никаких имён и улиц. Пусть я буду мистер Х. Мои друзья,что были со мной тогда, будут под вымышленными именами. Согласны на такое? – спросил он, указывая на драное кресло напротив него.
-Конечно… Правда, я не понимаю, почему? – немного не уверенно я сел в кресло
-Поймёте. Я расскажу вам о Ужасе, что скрывает этот проклятый город. Знакомство с ним, стоило мне левого глаза, – он печально качнул головой, – слушайте меня и запоминайте. Я не буду повторять эту историю дважды.
Это был обычный летний день, я и мои друзья решили отдохнуть. Да, бар, выпивка, потом пошли на реку, плавали, кое – кто пытался поймать рыбу руками, но никак не получалось. Потом загорали. К вечеру наша одежда высохла и мы решили опять пойти в бар. Там мы пробыли до ночи. Выйдя из бара, уже пьяными, мы пошли на прогулку вокруг города. Не помню, кому пришла такая идея в голову. Но это было первой роковой ошибкой, отойдя метров 500 от последнего дома, мы увидели как у одного дерева стоит «человек», хотя ещё тогда можно было понять, что это не так. Он был длинным и тощим, стоял к нам спиной и был абсолютно голым. Цвет кожи… Хм, как ни странно – человеческий. Мы решили подойти поближе, вторая роковая ошибка. Мы подошли и услышали его шепот, как змеи шипенье – после этих слов меня передёрнуло, я вспомнил шипенье того молодого человека. Не заметив этого, мистер Икс продолжал свой рассказ: «Он шипел слова, их было трудно понять, но вот что Я услушал… -он сделал паузу- «7 голов, на 7 шипов, по краям звезды из крови, будет вызван…» Он не сказал, кто будет вызван! И вот, третья ошибка, моя подруга прикоснулась к его плечу. Это было быстро, он развернулся и схватил её за горло. Я успел увидеть его лицо, если это можно было назвать им… Большие чёрные глаза, нет-нет, не радужная оболочка была черна, а сам глаз, полностью. Не было ни носа, не губ, зато были зубы, кривые и жёлтые… Оно приподняла мою подругу за горло и второй рукой оторвало ей голову. Я не знал, что делать – очередная пауза – 4 роковая ошибка. Мои пьяные друзья решили отомстить. Они накинулись на него, но он подпрыгнул вверх, кинув в нас тело подруги, он поместил её голову на ветку дерева и снова кинулся вниз, на нас. Он убивал быстро и беспощадно. Вторым умер мой друг, оно пробило рукой ему сердце, третий упал с перерезоным его когтями горлом, четвёрты был подкинут в воздух, пятую он пробил рукой в живот, схватил за позвоночник и вырвал его, шестая попыталась убежать, но оно оказалась перед ней, и сломало шею. Нас осталось двое, я и мой друг, мы бросились бежать, первым нечто настигло его, прыгнуло на плечи и оторвало голову. Я остался один, я бежал в панике, но упал и развернулся лицом к нему. Меня спасла реакция, я слегка ушёл назад телом и его коготь прошёлся по моему левому глазу. Я кричал от боли и, думал, что умру. С трудом глянул на него вторым глазом,Оно замерло надом мной и занесёной рукой для удара.Я уже порощался с жизнью,но тут оно развернулось и побежала к трупам что были у дерева.Я несколько секунд не мог понять,что произошло. Но потом понял. Оно стало срезать головы с убитых. А остановилось, так как было уже 7 трупов. 7 голов. Перед тем как оно успело убить меня, умер друг с перерезаным горлом. Это было моим спасением. Я убежал и стал рассказывать всем, что произошло. Но никто мне не верил…
-Нас прервали шаги. Кто-то зашёл в дом. Мы оба посмотрели в сторону двери. Это же тот молодой человек, что указал мне дорогу! Но что он тут делает? Этот вопрос крутился в моей голове, пока он не начал говорить
-Что ж, теперь я уверен, что это был именно ты! – Сказал он мистеру Х.
И тут у меня чуть не упала челюсть… Молодой человек стал меняться, стал выше, лысым, глаза чёрными, исчезли губы и нос, остались лишь жёлтые кривые, зубы…
Он набросился на мистера Х и тут же убил его пронзив грудь.
Я рванул оттуда, запрыгнул в машину и тут же умчался из этого проклятого города. По пути мне казалось, что ЭТО ещё преследует меня…Я доехал до дома за два дня…
С того дня прошло два месяца, но этот жуткий страх преследует меня, это ужасно лицо кажется мне везде, я уволился с работы, друзья оставили меня. Сейчас я один в своей квартире… И я решил, что не буду больше бояться… Да-да. Именно так. Пришло время поставить точку… Это моя последняя запись…Прощайте…
Два года назад, в одном городе произошло страшное событие. Ночью 7 человек было убито на одной из улиц и не просто убиты, они были разорваны на куски и ни у одного из них не осталось голов. Но их было не 7, а 8. Да, там был выживший.
И вот, спустя 2 года, газета, в которой я работал журналистом, услышала об этой истории, попросила меня наведаться к выжившему и взять у него интервью. Сказать по правде, я очень ждал этой работы, ведь мне совсем не много оставалось до повышения. Парочка звонков и интервью было у меня в кармане. И так, через 3 дня я уже приехал в город на своей машине. Люди как люди, все занимались своими делами. Я остановил машину у одного прохожего. Молодой парень, лет так 20-22.
-Здравствуйте, молодой человек-сказал я опустив окно машины.
-Здравствуйте-здравствуйте, – сразу ответил тот и улыбнулся,-Ооо… Сразу скажу, что вы не местный. Городишка маленький, все друг друга знают. Так что же вы хотите здесь?
-Да вот, ищу я одного человека. Не поможете?
-Конечно. Кого именно?
-(Называю имя и Фамилию)
-Что? Зачем Вам этот псих? – Он тут же изменился в лице, – странно, что он вообще жив и на свободе!
-Что же случилось, что вы так негативно к нему относитесь? – спросил я
-А вы не знаете? Весь город знает, что он убил 7 своих друзей и сам себя ранил, чтоб на него не пало подозрение! Ещё головы отрезал и спрятал куда-то!
-Хм… Именно по этому я и тут. Я журналист, приехал разобраться в этой истории.
-Да? Ну, что ж.Тогда вам прямо и налево. Самый дальний дом. Там и живёт он, – молодой человек отошёл и как-то странно посмотрел на меня, – не верьте ни единому его слову, – почти прошипел он.
Немного удивленный и озадаченный, я всё же направился к указному дому.
Да. Этот дом мог вполне попасть в категорию самых ужасных домов для жилья. Казалось, что там нельзя жить. Собравшись с духом, я подошёл к двери и постучал. В ответ – тишина, только дверь открылась во внутрь. Меня аж передёрнуло, но я решил зайти. Изнутри дом был ещё хуже, чем снаружи. Слои пыли и грязи на деревянных стенах, полу и мебели. Мой собеседник идел в кресле в следующей комнате. Старая одежда, на левом глазу повязка, из грязных бинтов.
Пауза… Я решил прервать её:
-Добрый день. Я очень признателен вам, что вы согласились на интервью.
-Здравствуйте. Не стоит благодарностей. Но, учтите – никаких имён и улиц. Пусть я буду мистер Х. Мои друзья,что были со мной тогда, будут под вымышленными именами. Согласны на такое? – спросил он, указывая на драное кресло напротив него.
-Конечно… Правда, я не понимаю, почему? – немного не уверенно я сел в кресло
-Поймёте. Я расскажу вам о Ужасе, что скрывает этот проклятый город. Знакомство с ним, стоило мне левого глаза, – он печально качнул головой, – слушайте меня и запоминайте. Я не буду повторять эту историю дважды.
Это был обычный летний день, я и мои друзья решили отдохнуть. Да, бар, выпивка, потом пошли на реку, плавали, кое – кто пытался поймать рыбу руками, но никак не получалось. Потом загорали. К вечеру наша одежда высохла и мы решили опять пойти в бар. Там мы пробыли до ночи. Выйдя из бара, уже пьяными, мы пошли на прогулку вокруг города. Не помню, кому пришла такая идея в голову. Но это было первой роковой ошибкой, отойдя метров 500 от последнего дома, мы увидели как у одного дерева стоит «человек», хотя ещё тогда можно было понять, что это не так. Он был длинным и тощим, стоял к нам спиной и был абсолютно голым. Цвет кожи… Хм, как ни странно – человеческий. Мы решили подойти поближе, вторая роковая ошибка. Мы подошли и услышали его шепот, как змеи шипенье – после этих слов меня передёрнуло, я вспомнил шипенье того молодого человека. Не заметив этого, мистер Икс продолжал свой рассказ: «Он шипел слова, их было трудно понять, но вот что Я услушал… -он сделал паузу- «7 голов, на 7 шипов, по краям звезды из крови, будет вызван…» Он не сказал, кто будет вызван! И вот, третья ошибка, моя подруга прикоснулась к его плечу. Это было быстро, он развернулся и схватил её за горло. Я успел увидеть его лицо, если это можно было назвать им… Большие чёрные глаза, нет-нет, не радужная оболочка была черна, а сам глаз, полностью. Не было ни носа, не губ, зато были зубы, кривые и жёлтые… Оно приподняла мою подругу за горло и второй рукой оторвало ей голову. Я не знал, что делать – очередная пауза – 4 роковая ошибка. Мои пьяные друзья решили отомстить. Они накинулись на него, но он подпрыгнул вверх, кинув в нас тело подруги, он поместил её голову на ветку дерева и снова кинулся вниз, на нас. Он убивал быстро и беспощадно. Вторым умер мой друг, оно пробило рукой ему сердце, третий упал с перерезоным его когтями горлом, четвёрты был подкинут в воздух, пятую он пробил рукой в живот, схватил за позвоночник и вырвал его, шестая попыталась убежать, но оно оказалась перед ней, и сломало шею. Нас осталось двое, я и мой друг, мы бросились бежать, первым нечто настигло его, прыгнуло на плечи и оторвало голову. Я остался один, я бежал в панике, но упал и развернулся лицом к нему. Меня спасла реакция, я слегка ушёл назад телом и его коготь прошёлся по моему левому глазу. Я кричал от боли и, думал, что умру. С трудом глянул на него вторым глазом,Оно замерло надом мной и занесёной рукой для удара.Я уже порощался с жизнью,но тут оно развернулось и побежала к трупам что были у дерева.Я несколько секунд не мог понять,что произошло. Но потом понял. Оно стало срезать головы с убитых. А остановилось, так как было уже 7 трупов. 7 голов. Перед тем как оно успело убить меня, умер друг с перерезаным горлом. Это было моим спасением. Я убежал и стал рассказывать всем, что произошло. Но никто мне не верил…
-Нас прервали шаги. Кто-то зашёл в дом. Мы оба посмотрели в сторону двери. Это же тот молодой человек, что указал мне дорогу! Но что он тут делает? Этот вопрос крутился в моей голове, пока он не начал говорить
-Что ж, теперь я уверен, что это был именно ты! – Сказал он мистеру Х.
И тут у меня чуть не упала челюсть… Молодой человек стал меняться, стал выше, лысым, глаза чёрными, исчезли губы и нос, остались лишь жёлтые кривые, зубы…
Он набросился на мистера Х и тут же убил его пронзив грудь.
Я рванул оттуда, запрыгнул в машину и тут же умчался из этого проклятого города. По пути мне казалось, что ЭТО ещё преследует меня…Я доехал до дома за два дня…
С того дня прошло два месяца, но этот жуткий страх преследует меня, это ужасно лицо кажется мне везде, я уволился с работы, друзья оставили меня. Сейчас я один в своей квартире… И я решил, что не буду больше бояться… Да-да. Именно так. Пришло время поставить точку… Это моя последняя запись…Прощайте…
Что-то пасты у вас какие-то совсем не криповые. Или это просто я привык?
ПРИЗЫВАЮ МЫШЬ-ТЯН
>Пришло время поставить точку… Это моя последняя запись…Прощайте…
Блядь...............
> Блядь...............
Требуется БОЛЬШЕ точек.............................
Однажды я попал туда. . Не совсем в Тихий дом, не подумайте, если бы я был там, я бы это сейчас не писал. V-1. Я был выше… на уровни выше, но уже достаточно глубоко, что бы то, что я там увидел, услышал и просто почувствовал, то что щекотало нейроны в моем мозгу, так повлияло на меня. Свело с ума…
Все из-за крыма, из-за чертого крыма.
Забавно, что то стало для многих моих соотечественников большой радостью, а для некоторых наоборот большим горем просто свело меня с ума, причем совсем не так как я думал или мог ожидать.
Чонгарский инцидент, забавный идиотский неудачный форсед-мем вскинутый на двач кем-то. Я иногда думаю, жив ли еще тот, кто первым начал писать об этом? V9.16. Вряд-ли…, я уверен что он мертв, ну или лежит сейчас где-нибудь в кащенко, связанный по рукам и ногам и обколотый психотропным дерьмом до состояния овоща… Я занялся всем этим от нечего делать. Дурацкий двач, остоебевшие треды, нищенская работа, дерьмо в личной жизни. Я начал искать инфу просто так, что бы в очередной раз посмеяться над своей тупостью и тупостью большинства битардов. V6. Как жаль, что я что-то нашел. Как жаль что когда-нибудь, в самом начале, я не забил на это все и не пошел играть в в идиотский шутан или смотреть очередной шедевр саши грей. Я наткнулся на что-то, на обрывки, на слухи, на легкий шепот уносимый ветром, на скрип гвоздем по бетону где-то за стенкой. V4.2 Я стал искать, писать, общаться. Нас было много, тех, кто хотел знать про “инцидент”, про то что реально произошло в Чонгаре. Большинство забили, и это хорошо, потому что то, что ждало остальных, было много хуже…. Я проникал все глубже в интернет, или в то, что мы называем интернетом, то, что мы создали, или то, что уже существовало, когда первая человекоподобная обезьяна еще только слезала с деревьев? Схема… Эта схема верна, ну только в самых начальных уровнях. То что идет дальше уже нельзя представить линейно, сначала это становится трехмерным, потом появляется время, которое, впрочем, V3 быстро сходит с ума, настолько что некоторые островки в море чистой информации могут существовать одновременно и завтра и вчера, но не сегодня. Потом структура усложняется еще больше, наверное, некоторые математики, великие умы сегодняшнего дня, имеют некоторые представления об таких структурах, и, может быть, им даже есть названия, по крайней мере, в начале. Потом все изменяется еще раз, настолько, что примитивный человеческий разум вряд ли когда-нибудь сможет понять такую структуру. Я не спускался дальше…, есть некоторые кто шел глубже и кто-то даже возвращался. Уже не таким, каким он был, и возвращался ли он или это был всего лишь двойник, тень тех существ, которые обитают в этой бездне? Где-то в этой сводящей с ума глубине скрывается Тихий Дом. Я не знаю что это, я не знаю где это, но я иногда слышу шепот, шепот оттуда, и я боюсь, когда-нибудь он сведет меня с ума, и заставит броситься вниз, в эту глубину. В своих кошмарах я вижу и кое-что еще… я вижу, что Тихий Дом это не все… есть что-то глубже, и в тысячу раз страшнее, и Чонгар, Чонгар где-то там… V9
Все из-за крыма, из-за чертого крыма.
Забавно, что то стало для многих моих соотечественников большой радостью, а для некоторых наоборот большим горем просто свело меня с ума, причем совсем не так как я думал или мог ожидать.
Чонгарский инцидент, забавный идиотский неудачный форсед-мем вскинутый на двач кем-то. Я иногда думаю, жив ли еще тот, кто первым начал писать об этом? V9.16. Вряд-ли…, я уверен что он мертв, ну или лежит сейчас где-нибудь в кащенко, связанный по рукам и ногам и обколотый психотропным дерьмом до состояния овоща… Я занялся всем этим от нечего делать. Дурацкий двач, остоебевшие треды, нищенская работа, дерьмо в личной жизни. Я начал искать инфу просто так, что бы в очередной раз посмеяться над своей тупостью и тупостью большинства битардов. V6. Как жаль, что я что-то нашел. Как жаль что когда-нибудь, в самом начале, я не забил на это все и не пошел играть в в идиотский шутан или смотреть очередной шедевр саши грей. Я наткнулся на что-то, на обрывки, на слухи, на легкий шепот уносимый ветром, на скрип гвоздем по бетону где-то за стенкой. V4.2 Я стал искать, писать, общаться. Нас было много, тех, кто хотел знать про “инцидент”, про то что реально произошло в Чонгаре. Большинство забили, и это хорошо, потому что то, что ждало остальных, было много хуже…. Я проникал все глубже в интернет, или в то, что мы называем интернетом, то, что мы создали, или то, что уже существовало, когда первая человекоподобная обезьяна еще только слезала с деревьев? Схема… Эта схема верна, ну только в самых начальных уровнях. То что идет дальше уже нельзя представить линейно, сначала это становится трехмерным, потом появляется время, которое, впрочем, V3 быстро сходит с ума, настолько что некоторые островки в море чистой информации могут существовать одновременно и завтра и вчера, но не сегодня. Потом структура усложняется еще больше, наверное, некоторые математики, великие умы сегодняшнего дня, имеют некоторые представления об таких структурах, и, может быть, им даже есть названия, по крайней мере, в начале. Потом все изменяется еще раз, настолько, что примитивный человеческий разум вряд ли когда-нибудь сможет понять такую структуру. Я не спускался дальше…, есть некоторые кто шел глубже и кто-то даже возвращался. Уже не таким, каким он был, и возвращался ли он или это был всего лишь двойник, тень тех существ, которые обитают в этой бездне? Где-то в этой сводящей с ума глубине скрывается Тихий Дом. Я не знаю что это, я не знаю где это, но я иногда слышу шепот, шепот оттуда, и я боюсь, когда-нибудь он сведет меня с ума, и заставит броситься вниз, в эту глубину. В своих кошмарах я вижу и кое-что еще… я вижу, что Тихий Дом это не все… есть что-то глубже, и в тысячу раз страшнее, и Чонгар, Чонгар где-то там… V9
ШИМ
что тебе? :(
ТЫ НЕ МЫШЬ-ТЯН
This statement is false.
Однажды я сторожил офис.
> Однажды я сторожил офис.
Не может быть!!! И что же произошло дальше?
Я засыпаю. Пока, анон.
Это сон мы спим.
..............................
Process being killed after 30 seconds of freeze. Statement blacklisted.
Awaiting new command>
Stop being so formal and snobbish and lets talk a little.
>Желтого Императора
>свитер
Хуитер
Syntax unexpected. Your privilegies dropped to level 1.
Я
> Syntax unexpected. Your privilegies dropped to level 1.
Really I have more priveleges than all of you alltogether. Unfortunately.
>а также кочующими с дискеты на дискету играми – в первую очередь знаменитым «Сталкером»
>с дискеты на дискету
Щииитооо блядь? ЧЗХ я читаю?
Мне больно, чуть помедленей.
Elevating privilegies command recognized. Confirm (Y/N)
СУКИ, ВЕРНИТЕ МЫШЬ-ТЯН!
>Elevating privilegies command recognized. Confirm (Y/N)
Maybe.
Your mother will confirm.
МЫШИ, ВЕРНИТЕ ТЯН-СУКУ!
User MOTHER confirmed. Enter password:
Unknown syntax. Again? (Y/N)
> User MOTHER confirmed. Enter password:
mamkuebal
MOTHER:
1 new mail
1. List
2. Quit
Y
> MOTHER:
fuck all night
Putting the dick in your mother's black hole.
Opening shell.sh.............
1. GAME
2. Mail
3. Commit profile sync
4. Mind eject
0. Quit
show me a list
дела Ууу блять, ну вас нахуй. И без вас какая то хуйня по лестнице бегает.
2
Unknown syntax.
Unknown syntax.
Меня всегда бесило быдло, которое защищает так называемые памятники архитектуры и бешано кукарекают когда их сносят для строительства какой нибудь не/нужной хуеты. Индустриальный район моего Юляжидовска (Днепропетровск) полон таких памятников. В старых постройках, еще дореволюционных : ширяются омичи, ночуют бомжары, ебутся бомже- собаки, ебутся бомжи с собаками. Всех их объединяет одна вещь- ОНИ СРУТ там!
Когда я миморохожу рядом с этими "памятниками архитектуры", я желаю дать их гордым защитникам понюхать этот нежный, пьянящий аромат...
На территории моего завода осталась много таких построек, пролетариям вроде меня запрещено там гадить и я, как великий эстетикоеб- искустводрочер мог в полной мере насладиться величием русской Украинской архитектуры:3
Меня как нуба закрепили за старым, мудрым электриком. Он был лыс и усат и напоминал запорожского казака. Несмотря на почтенный возраст я ненавидел этого пидараса, из за того он много курил, плевался и ругался матом((
Нас назначили ответственными за травлю крыс в подвале одного старого дома-цеха. До этого единственных живых существ которых я видел в цехах (помимо человеков) были гигантские относительно, ржавые цвет такой че, сверчки мутанты и травля крыс казалась мне чем то вроде охоты на пантеру альбиноса из красной книги...
Нужный нам подвал находился под большим Еба-Генератором...
В этом древнем цехе оставалось еще много ценного оборудования.
МудроЭлектрик рассказывал что контакты в нем паялись золотом (которое естественно давно уже спиздили). Так вот, мы открыли люк под Еба-Генератором и вместе со старым пиздюком забрались в подвал. Я несколько охуел, но в этом подвале находился...еще один подвал! МудроЭлектрик распечатал люк, вручил мне фанарик а сам уселся на сосуд с кислотой на перекур:3
По правде говоря я боюсь темноты, а также глубины, высоты и гопоты. По иронии судьбы, я работал именно с этими 4мя элементами.
Под-подвал оказался глубже чем мне казалось.
Я почувствовал запах, как будто в старом склепе, в теле последнего члена старого семейства умер с голоду последний червь.
Я жадно пытался найти фонариком место где я смог бы наладить освящение.Наконец я увидел крыску...няя:3 Она бодро копошилась в старой куртке в водостоке. Местных сверчков я боялся и ненавидел гораздо больше чем грызунов.
По сравнению с млекопитающими- насекомые казались мне ксеноморфами из злой, параллельной вселенной. К тому же в детстве у меня жили кролик и морская свинка с которыми я очень любил няшкатся:3
Наладив освящение я направился к лестнице. Крысюня все еще копошилась в куртке.
- Пока няша- сказал я.
-Надеюсь нас не пришлют убирать твой труп, когда мы отравим здесь все живое:3
Крыска выглянула из рукава куртки и под ней я увидел человеческие кости...А потом каску, штаны и керзачи, которые я не заметил сразу. Расчлененка на бородах всегда казалась мне дешевыми декорациями какая бы нямка там не была. Увидев ее наяву я натурально обосрался. МудроЭлектрик долго звал меня сверху, но я обратил на него внимание только когда он спустился за мной. Мне даже немного стыдно что какойто жмурик так сильно тронул меня...3 года на АИБ и все псу под хвост.
В дальнейшей движухе я не участвовал. До конца рабочего дня я пил чай с кексами и слушал саундтреки из Kanon, но почему то я уже не чувствовал себя Шинку...
Позже я узнал что это энергетик, который пропал безвести полтора года назад. Наверное во время обхода Еба-Генератора за ним закрыли и запечатали люк. Интересно сколько времени он прозвал на помощь, прежде чем его фонарь потух, и он потеряв надежду умер в темноте от голода, или какой нибудь крысиной инфекции из водостока.
Голод, Чума, Смерть...3 всадника апокалипсиса явились за ним, много чести для обычного работяги. Война не пришел...значит он умер в мире.
Когда я пришел домой, сразу зашел на свой любимый чан.
На Эксачане все в скайпах сидят, хуле!
Пытаясь сагануть расчлененка тред, я случайно бампанул его.Ночью мне снилась Хоро...у нее были серые волосы, крысиные ушки и хвост.
>дела
Это ведро шалит. Или... Нет?
> Unknown syntax.
Syntax is just a set of formalities. It means nothing.
Vasya, stop messing around with me.
Dovecot ready.
1. Pending orders
2. please respond as qui
3. ple
4. NO DATA
0. Return
1. List
2. Quit
The syntax is the syntax. And all you can do is to live with it.
Huit
What the fringe is that shit?
Huit
Huit
проигрываю с вас как ебанутый
>Как – то мне понадобилась некая сумма денег, быстро заработать которую я не мог. Поэтому я решил сдать комнату. На мое объявление откликнулся студент (назовем его Игорь). Хороший парень был: без вредных привычек, чистоплотный. Только напрягало меня то, что был он крайне неразговорчив.
За все время, что он жил со мной (полгода) разговаривали мы только два раза. При знакомстве и на Новый год.
Встречали мы его вдвоем, так как гостей я не люблю и сам никуда идти по морозу не собирался. Когда Игорь вернулся с работы, у меня было отличное настроение, и я его уговорил выпить со мной пару рюмочек. Праздник все-таки. Но сложно остановиться, когда уже начал, не так ли? И вот пара рюмочек превратилась в литр. Тогда-то он и разговорился. Он рассказал мне то, чего знать бы не следовало:
Когда мне было 15 лет, и я ходил срать бятя всё время как-бы невзначай крутился возле толчка, и всё спрашивал, что ты там затих, почему тебя не слышно? первый раз я не ответил, так он начал ломиться в дверь, и орать, что ты там молчишь, что с тобой? начал материться, и говорить, что вообще дверь с петель снимет, алсо, батя ругался, если я сру и не смываю, причём не просто вконце срания, а непосредственно после вылезания какашки, мотивировал это тем, что воняет, и сам потом мне говорил: вот я какну и смываю, и ты так делай!
однажды я срать сел, и слышу, батя где-то у двери встал в отдалении, ну я жопу вытер, и на пол накарачики присел, а там щель очень широкая снизу у двери, ну я в щель и смотрю, а там батя на карачиках сидит и в щель смотрит, и мне говорит: ты чё? ебанутый? чё ты там делаешь?
батя кстати всё время какие-то травы пьёт, чтобы срать часто, срёт по 5 раз в день, а потом говорит, что жопу жжёт, и ещё пердит он. пиздец короче!
реальная история. я не тролль
>Игорь плакал. Мне было жалко его. Утром я почти ничего не помнил, но когда я пошел в магазин, меня сбила машина. Я пролежал в больнице долго, очень долго. Врачи не понимают, как я смог выжить после таких травм. Сейчас я инвалид. Мне очень тяжело. Я бы предпочел смерть такой жизни. Но смерть нужно заслужить.
Please, enter a digit (0-9)
Are you fucking up with me again?
> The syntax is the syntax. And all you can do is to live with it.
But I always can create my own syntax.
1
Huain
YO!
Dig it, this world is filled with homicides and rape
All the crimes of hate just ain't the size and shape
You can walk don't the block and get slumped or knocked
It don't stop y'all and it just don't stop
Dovecot ready.
1.^C
ACCESS VIOLATION
CONNECTION CLOSED
Sure you can. A better way.
Huiosed
Huiway
VASYA, I'm warning you. Stop messing around with us.
Почему когда я нажимаю обновить, щёлкает телефон?
> Sure you can. A better way.
Just a little more complex.
Huius
Back to shell.sh
ALLO PHONE ETO TI? WHO WAS FONE?
Opening shell.sh.............
1. GAME
2. ACCESS DENIED
3. Commit profile sync
4. Mind eject
0. Quit
1
I'm choosing ACCESS DENIED.
I know only the blue sky complex.
Mylco za 2000.
Самый страшный криппитред.
what you guys are going in here? I can't get it
> I know only the blue sky complex.
Sky is just a set of impressions.
иди нахуй.
Truly silent enigma.
Годнота, сотен нефти тебе
> Годнота, сотен нефти тебе
Советую так же их ранние альбомы.
Do you mean it?
> Do you mean it?
«Meaning» is just a concept.
C тобой никто не играет,ебанутый
!!! WARNING !!!
Initiating scanning sequences. Please, stand by. Low orbit scanner being focused on you now.
.....................................
Mind footprint accepted.
Choose subreality:
1. Class A reality #NO HUMAN ACTIVITY#
2. Class ZS reality #MULTIPLE UNIDENTIFIED SIGNALS#
3.
4. Class S reality #CURRENT LOCATION#
Oh, with every second it's getting hard to live.
2
Choosing fourth
> Oh, with every second it's getting hard to live.
Every second is just another universe
Что за говно на инглише вы порете?
Love that expression. And expression is...
Why won't you say it in english?
СУКИ, МЫШЬ-ТЯН ГДЕ?!
Потому что инглиш мне не нужен.
Why so?
> Love that expression
Stop expressinon start being. But really I hate german philosophers.
Держите ламповую историю.
!!! WARNING !!!
№1300567 reality class ZS confirmed. Beware of CODENAME-rex4 objects. Stand by.
Generating WORLD..................
Generating empty mind shell.....
Erasing..................................
Flashing new mind...................
Sync......................................
Execing HUMAN-11386-FOG.......
Success.
!!! WARNING !!!
Your memories was backep up, erased and replaced with fake from this second. Now you're playing A GAME.
Don't be fooled, you are not, what you think you do. Follow the rules, complete game, you'll be back at your body on WIN.
1. Dev menu.
0. Quit
1
Opening dev.sh.........
1. Back to GAME
2. ACCESS DENIED
3. N/A
4. Mind eject
5. Settings
0. Quit
5
ТЯНЫ, МЫШЬ-СУКА ГДЕ?!
Platon is our lord.
Платон это фильм такой, дебил.
БЕЗНОГNМ - это ад души, её темный подвал с черными зайцами.
БЕЗНОГNM - это воплощение человеческого страха перед непознанными, темными углами собственного разума, трансцендентальные видения, черной дымкой обволакивающие воспаленный мозг в часы ночных сомнамбулических пробуждений, ужасная, простая и шокирующая фраза РYКИ, медленно угасающий, тлеющий разум.
БЕЗНОГNM - это воплощение человеческого страха перед непознанными, темными углами собственного разума, трансцендентальные видения, черной дымкой обволакивающие воспаленный мозг в часы ночных сомнамбулических пробуждений, ужасная, простая и шокирующая фраза РYКИ, медленно угасающий, тлеющий разум.
ЭЭ БЛЭЭТ ТУОХ ДЬИИГИН ДЭЭ. СОВСЕМ ОХУЕВШИЙ СИН?
!!! WARNING !!!
!!! UNAUTHORIZED ACCESS !!!
Confirm your dev account, or you will be disconnected. No mind sync operations allowed. You'll be stuck in
№1300567 reality class ZS
forever in case of disconnection.
ENTER DEV PASSWORD:
— Ненавидим тебя!
Шестнадцать мальчиков и девочек налетели со всех сторон на Майкла. Майкл взвизгнул. Перемена кончилась, все возвращались в классную комнату, но учитель, мистер Говард, еще не появлялся.
— Ненавидим!
Шестнадцать мальчиков и девочек, теснясь, толкаясь и пыхтя, подняли оконную раму. Внизу виднелся тротуар, до него было три этажа. Майкл отбивался.
Майкла схватили и вытолкнули в окно.
В класс вошел учитель, мистер Говард.
— Погодите! — крикнул он.
Майкл пролетел три этажа. Майкл умер.
Мер никаких не последовало. Полицейские выразительно пожимали плечами. Детишкам по восемь-девять лет, разве они понимают, что делают. Так вот.
На следующий день у мистера Говарда случился срыв. Отныне и навсегда он отказался учить детей. «Почему?» — спрашивали друзья. Мистер Говард не отвечал. Он помалкивал, и только глаза у него жутко сверкали. Как-то впоследствии он заметил, что, если бы сказал правду, его бы приняли за сумасшедшего.
Мистер Говард уехал из Мэдисон-Сити. Он поселился в соседнем небольшом городке, Грин-Бэй, где прожил семь лет на гонорары за рассказы и стихи.
Он не женился. Те немногие женщины, с которыми он сближался, неизменно хотели… детей.
На седьмой год его добровольной отставки, осенью, заболел добрый приятель мистера Говарда, тоже учитель. Подходящей замены не нашлось, вызвали мистера Говарда и постарались ему внушить, что он просто обязан взять на себя руководство классом. Поскольку речь шла о паре-тройке недель, мистер Говард, к несчастью, согласился.
— Иной раз, — объявил мистер Говард в тот сентябрьский понедельник, меряя шагами классную комнату, — иной раз я готов поверить, что дети — это захватчики, явившиеся из другого измерения.
Он остановился и скользнул блестящими темными глазами по немногочисленным детским лицам. Одну руку, сжатую в кулак, он прятал за спиной. Другая, как белесый зверек, взобралась по лацкану пиджака, потом сползла обратно и принялась поигрывать очками на ленточке.
— Иной раз, — продолжил мистер Говард, глядя на Уильяма Арнольда, и Рассела Ньюэлла, и Дональда Бауэрза, и Чарли Хенкупа, — иной раз мне верится, что дети — это маленькие чудовища, которых выгнали из ада, потому что у дьявола лопнуло терпение. И что я знаю точно: чтобы исправить их варварские умишки, пригодны любые меры.
Большую часть этих слов мытые, а равно и немытые уши компании, включавшей в себя Арнольда, Ньюэлла, Бауэрза и прочих, воспринимали впервые. Однако тон внушал страх. Девочки прижались к спинке стула, пряча косички, а то как бы учитель не воспользовался ими, как шнуром колокольчика, чтобы вызвать темных ангелов. Все, как загипнотизированные, уставились на мистера Говарда.
— Вы — иная раса, строптивая, с непонятными целями и взглядами. Вы не люди. Вы — дети. Поэтому, пока не станете взрослыми, извольте помалкивать и слушать старших.
Замолкнув, он опустил свое элегантное седалище на стул за опрятным, без единой пылинки, столом.
— Живете в мире фантазий, — нахмурился он. — Что ж, здесь фантазиям не место. Скоро всем станет ясно: линейкой по рукам — это реальность, а никакие не фантазии, не чары фей и не выдумки Питера Пэна. — Мистер Говард фыркнул — Что, испугались? Ага. Очень хорошо! Отлично. Так вам и надо. Вы должны усвоить, что к чему. Я вас не боюсь, зарубите себе на носу. Я вас не боюсь. — Рука его дрогнула, и он, под взглядами класса, подался назад. — Так-то! — Он уставился в дальний конец комнаты. — О чем это вы шепчетесь там, на задах? Некромантию какую-то замышляете?
Одна из девочек подняла руку.
— Что такое «некромантия»?
— Это мы обсудим потом, а сейчас пусть наши юные друзья, мистер Арнольд и мистер Бауэрз, объяснят, о чем они шептались. Ну, молодые люди?
Дональд Бауэрз встал.
— Вы нам не нравитесь. Вот все, о чем мы говорили. — Он снова сел.
Мистер Говард поднял брови.
— Правда, откровенность мне по душе. Спасибо, вы были честны. Но притом это и вопиющая дерзость, а дерзости я не потерплю. После школы вы на час останетесь и вымоете столы.
После занятий, шагая домой по падавшим под ноги осенним листьям, мистер Говард наткнулся на четырех своих учеников. Он крепко стукнул тростью по тротуару.
— Чем это вы занимаетесь, дети?
Мальчики и девочки вздрогнули, словно удар пришелся по ним.
— Ой, — другого ответа им в головы не пришло.
— А ну выкладывайте, — потребовал учитель. — Чем вы занимались, когда я подошел?
Уильям Арнольд отозвался:
— Играли в отраву.
— В отраву? — Учитель скривился. В его голосе слышался настороженный сарказм. — Отраву, отраву, играли в отраву. Ладно. И как в нее играют?
Уильям Арнольд неохотно пустился бежать.
— Сию минуту вернись! — закричал мистер Говард.
— Я просто показываю. — Мальчик перепрыгнул через бетонную плиту на тротуаре. — Вот так мы играем в отраву. Когда на пути покойник, мы через него перепрыгиваем.
— Да ну?
— Если ступишь на могилу, значит, ты отравлен, падаешь на землю и умираешь, — развеселым тоном объяснила Изабел Скелтон.
— Покойники, отравленные могилы, — фыркнул мистер Говард. — Откуда вы взяли этих покойников?
— Видите? — Клара Парис указала учебником арифметики. — На этом месте имена двух мертвецов.
— Ха-ха. — Мистер Говард прищурился. — Да это просто фамилии подрядчиков, которые замешивали бетон и строили тротуар.
Изабел с Кларой ахнули и обратили возмущенные взгляды на мальчиков.
— А вы говорили, это могильные камни! — выкрикнули они почти одновременно.
Уильям Арнольд потупился.
— Ну да. Так и есть. Почти. Как бы. — Он поднял глаза. — Поздно уже. Мне пора домой. Пока.
Клара Парис всмотрелась в две фамилии, мелким шрифтом впечатанные в тротуар.
— Мистер Келли и мистер Террилл, — прочитала она. — Так это не могилы? Никакие мистер Келли и мистер Террилл здесь не похоронены? Видишь, Изабел, я ведь десять раз тебе говорила.
— Ничего ты мне не говорила, — надулась Изабел.
— Намеренная ложь. — Трость мистера Говарда выстукивала нетерпеливую морзянку. — Чистой воды надувательство. Боже, мистер Арнольд, мистер Бауэрз, чтоб этого больше не было, поняли?
— Да, сэр, — пробормотали мальчики.
Шестнадцать мальчиков и девочек налетели со всех сторон на Майкла. Майкл взвизгнул. Перемена кончилась, все возвращались в классную комнату, но учитель, мистер Говард, еще не появлялся.
— Ненавидим!
Шестнадцать мальчиков и девочек, теснясь, толкаясь и пыхтя, подняли оконную раму. Внизу виднелся тротуар, до него было три этажа. Майкл отбивался.
Майкла схватили и вытолкнули в окно.
В класс вошел учитель, мистер Говард.
— Погодите! — крикнул он.
Майкл пролетел три этажа. Майкл умер.
Мер никаких не последовало. Полицейские выразительно пожимали плечами. Детишкам по восемь-девять лет, разве они понимают, что делают. Так вот.
На следующий день у мистера Говарда случился срыв. Отныне и навсегда он отказался учить детей. «Почему?» — спрашивали друзья. Мистер Говард не отвечал. Он помалкивал, и только глаза у него жутко сверкали. Как-то впоследствии он заметил, что, если бы сказал правду, его бы приняли за сумасшедшего.
Мистер Говард уехал из Мэдисон-Сити. Он поселился в соседнем небольшом городке, Грин-Бэй, где прожил семь лет на гонорары за рассказы и стихи.
Он не женился. Те немногие женщины, с которыми он сближался, неизменно хотели… детей.
На седьмой год его добровольной отставки, осенью, заболел добрый приятель мистера Говарда, тоже учитель. Подходящей замены не нашлось, вызвали мистера Говарда и постарались ему внушить, что он просто обязан взять на себя руководство классом. Поскольку речь шла о паре-тройке недель, мистер Говард, к несчастью, согласился.
— Иной раз, — объявил мистер Говард в тот сентябрьский понедельник, меряя шагами классную комнату, — иной раз я готов поверить, что дети — это захватчики, явившиеся из другого измерения.
Он остановился и скользнул блестящими темными глазами по немногочисленным детским лицам. Одну руку, сжатую в кулак, он прятал за спиной. Другая, как белесый зверек, взобралась по лацкану пиджака, потом сползла обратно и принялась поигрывать очками на ленточке.
— Иной раз, — продолжил мистер Говард, глядя на Уильяма Арнольда, и Рассела Ньюэлла, и Дональда Бауэрза, и Чарли Хенкупа, — иной раз мне верится, что дети — это маленькие чудовища, которых выгнали из ада, потому что у дьявола лопнуло терпение. И что я знаю точно: чтобы исправить их варварские умишки, пригодны любые меры.
Большую часть этих слов мытые, а равно и немытые уши компании, включавшей в себя Арнольда, Ньюэлла, Бауэрза и прочих, воспринимали впервые. Однако тон внушал страх. Девочки прижались к спинке стула, пряча косички, а то как бы учитель не воспользовался ими, как шнуром колокольчика, чтобы вызвать темных ангелов. Все, как загипнотизированные, уставились на мистера Говарда.
— Вы — иная раса, строптивая, с непонятными целями и взглядами. Вы не люди. Вы — дети. Поэтому, пока не станете взрослыми, извольте помалкивать и слушать старших.
Замолкнув, он опустил свое элегантное седалище на стул за опрятным, без единой пылинки, столом.
— Живете в мире фантазий, — нахмурился он. — Что ж, здесь фантазиям не место. Скоро всем станет ясно: линейкой по рукам — это реальность, а никакие не фантазии, не чары фей и не выдумки Питера Пэна. — Мистер Говард фыркнул — Что, испугались? Ага. Очень хорошо! Отлично. Так вам и надо. Вы должны усвоить, что к чему. Я вас не боюсь, зарубите себе на носу. Я вас не боюсь. — Рука его дрогнула, и он, под взглядами класса, подался назад. — Так-то! — Он уставился в дальний конец комнаты. — О чем это вы шепчетесь там, на задах? Некромантию какую-то замышляете?
Одна из девочек подняла руку.
— Что такое «некромантия»?
— Это мы обсудим потом, а сейчас пусть наши юные друзья, мистер Арнольд и мистер Бауэрз, объяснят, о чем они шептались. Ну, молодые люди?
Дональд Бауэрз встал.
— Вы нам не нравитесь. Вот все, о чем мы говорили. — Он снова сел.
Мистер Говард поднял брови.
— Правда, откровенность мне по душе. Спасибо, вы были честны. Но притом это и вопиющая дерзость, а дерзости я не потерплю. После школы вы на час останетесь и вымоете столы.
После занятий, шагая домой по падавшим под ноги осенним листьям, мистер Говард наткнулся на четырех своих учеников. Он крепко стукнул тростью по тротуару.
— Чем это вы занимаетесь, дети?
Мальчики и девочки вздрогнули, словно удар пришелся по ним.
— Ой, — другого ответа им в головы не пришло.
— А ну выкладывайте, — потребовал учитель. — Чем вы занимались, когда я подошел?
Уильям Арнольд отозвался:
— Играли в отраву.
— В отраву? — Учитель скривился. В его голосе слышался настороженный сарказм. — Отраву, отраву, играли в отраву. Ладно. И как в нее играют?
Уильям Арнольд неохотно пустился бежать.
— Сию минуту вернись! — закричал мистер Говард.
— Я просто показываю. — Мальчик перепрыгнул через бетонную плиту на тротуаре. — Вот так мы играем в отраву. Когда на пути покойник, мы через него перепрыгиваем.
— Да ну?
— Если ступишь на могилу, значит, ты отравлен, падаешь на землю и умираешь, — развеселым тоном объяснила Изабел Скелтон.
— Покойники, отравленные могилы, — фыркнул мистер Говард. — Откуда вы взяли этих покойников?
— Видите? — Клара Парис указала учебником арифметики. — На этом месте имена двух мертвецов.
— Ха-ха. — Мистер Говард прищурился. — Да это просто фамилии подрядчиков, которые замешивали бетон и строили тротуар.
Изабел с Кларой ахнули и обратили возмущенные взгляды на мальчиков.
— А вы говорили, это могильные камни! — выкрикнули они почти одновременно.
Уильям Арнольд потупился.
— Ну да. Так и есть. Почти. Как бы. — Он поднял глаза. — Поздно уже. Мне пора домой. Пока.
Клара Парис всмотрелась в две фамилии, мелким шрифтом впечатанные в тротуар.
— Мистер Келли и мистер Террилл, — прочитала она. — Так это не могилы? Никакие мистер Келли и мистер Террилл здесь не похоронены? Видишь, Изабел, я ведь десять раз тебе говорила.
— Ничего ты мне не говорила, — надулась Изабел.
— Намеренная ложь. — Трость мистера Говарда выстукивала нетерпеливую морзянку. — Чистой воды надувательство. Боже, мистер Арнольд, мистер Бауэрз, чтоб этого больше не было, поняли?
— Да, сэр, — пробормотали мальчики.
Ok-ok, as you want it to be.
— Повторите громко!
— Да, сэр.
Мерным быстрым шагом мистер Говард двинулся прочь. Дождавшись, пока он скроется, Уильям Арнольд сказал:
— Хоть бы какая-нибудь птичка какнула ему прямо на нос…
— Пошли, Клара, поиграем в отраву, — с надеждой предложила Изабел.
Клара сморщила нос.
— Все настроение пропало. Я домой.
— Я отравился! — Дональд Бауэрз упал на землю и радостно затараторил: — Смотрите, я отравился! Гы-ы-ы!
Сердито фыркнув, Клара сорвалась с места.
Субботним утром мистер Говард выглянул в окно и узнал Изабел Скелтон: она что-то нарисовала мелом на тротуаре и, монотонно напевая, стала прыгать вокруг.
— А ну прекрати!
Стремительно выбежав из дома, мистер Говард едва не сбил девочку с ног. Он сгреб ее за плечи и бешено затряс, потом отпустил и замер, глядя на нее и рисунок.
— Я просто играла в классы, — Изабел утирала слезы.
— Знать ничего не хочу, здесь нельзя играть, — объявил учитель. Он наклонился и носовым платком стал стирать мел. — Ишь, ведьмочка малолетняя. Пентаграммы. Стишки и заклинания, а на вид все совершенно невинно. Боже, как невинно. Чертовка малолетняя! — Он замахнулся, но сдержал себя. Изабел, всхлипывая, убежала. — Беги, дура малолетняя! — ярился он. — Беги давай, доложи своей шайке, что затея сорвалась. Пусть придумают чего похитрей! Меня голыми руками не возьмешь, нет уж!
Ввалившись в дом, мистер Говард налил себе неразбавленного бренди и залпом выпил. Весь день, под каждым кустом, во всех тенистых уголках не умолкали голоса детей, игравших в прятки, камешки, шарики, запускавших юлу и пинавших консервные банки. Маленькие чудовища не давали ему ни минуты покоя. «Еще неделя такой жизни, — подумал он, — и я окончательно рехнусь. — Он прижал ладонь к ноющему лбу. — Боже, ну почему люди не рождаются сразу взрослыми?»
Прошла еще неделя. Учитель и дети все больше ненавидели друг друга. Ненависть росла не по дням, а по часам. Нервозность, взрывы гнева из-за выеденного яйца, а потом… молчаливое ожидание, и дети, забравшиеся на дерево за поздними яблоками, бросали сверху такие странные взгляды, и так печально пахла вступавшая в свои права осень, и дни становились короче, и ночи наступали слишком рано.
«Они меня не тронут, не посмеют, — думал мистер Говард, заглатывая один стакан бренди за другим. — Все это глупости, ничего страшного. Скоро я уеду отсюда и… от них. Скоро…»
В окне забелел череп.
Это произошло вечером в четверг, в восемь. Неделя была долгая, со вспышками гнева, с руганью. У его дома рыли траншею для водопроводной трубы, и приходилось постоянно гонять оттуда детей. Рвы, котлованы, трубы — это им интересней всего на свете; лишь только где-нибудь начнется укладка водопровода, они уже тут как тут, лезут во все дыры. Но, слава богу, работы кончились, завтра рабочие засыплют траншею землей, утрамбуют, зальют тротуар бетоном, и детей и след простынет. Но в эту самую минуту…
В окне забелел череп!
Что им водит и стучит по стеклу детская рука, сомнений не было. Снаружи слышалось ребячье хихиканье.
Мистер Говард пулей вылетел из дома. «Эй вы!» Он догнал трех бегущих мальчиков. С криком на них набросился. На улице было темно, но мистер Говард увидел, как спереди и сзади возникли какие-то люди. Он разглядел, что они вроде бы связаны между собой, но что это значит, понял слишком поздно.
Земля разверзлась у него под ногами. Он свалился в яму и со всего маху треснулся головой об уложенную водопроводную трубу. Теряя сознание, он успел заметить признаки обвала, вызванного его падением: холодные, мокрые катышки земли шлепались на его брюки, ботинки, пиджак, на спину, загривок, голову, заполняли рот, уши, глаза, ноздри…
На следующий день соседка с завернутыми в салфетку яйцами стучалась в дверь мистера Говарда добрых пять минут. Открыв наконец дверь и войдя в дом, она не обнаружила ничего, кроме парящей в солнечных лучах пыли; в просторных коридорах было пусто, в подвале пахло углем и шлаком, на чердаке шныряли крысы, висели пауки, лежали выцветшие письма. «Ума не приложу, — часто повторяла она в тот год, — и что такое могло случиться с мистером Говардом».
Взрослые, надо сказать, люди не наблюдательные: и в ту осень, и в последующие они не обратили ни малейшего внимания на группу ребятишек, игравших на Оук-Бэй-стрит в «отраву». И даже когда дети скакали и возились у бетонной плиты с надписью «М. ГОВАРД — R. I. Р.», никто ничего не заподозрил.
— Кто такой мистер Говард, Билли?
— Ну, наверное, это мастер, который заливал бетон.
— А что значит R. I. Р.?
— Ну кто его знает? Ты отравилась! Ты на него ступила!
— Прочь, дети, прочь, не путайтесь у мамы под ногами! А ну, живо!
> Platon is our lord.
Plato is our KING, cocksucker.
А ведь пикрелейтед - неплохая иллюстрация дружеских компаний. Я бы не отказался посидеть так с друзьями: мы на своей скале, у своего костра, к нам никто не лезет.
Abort! Abort!
Э блэт нахуй аузына сегием.
Opening dev.sh.........
1. Back to GAME
2. ACCESS DENIED
3. N/A
4. Mind eject
5. UNAUTHORIZED
0. Quit
> А ведь пикрелейтед - неплохая иллюстрация дружеских компаний.
Я бы сказал, что это едва ли не идеальные иллюстрация человеческого общества и идеи отчуждения.
I fucked you philisophy
> I fucked you philisophy
Fuck yourself.
Давайте рассмотрим, чисто гипотетически, следующую ситуацию.
Допустим, ВНЕЗАПНО - причина абсолютно не важна - в мире в очень и очень маленьких масштабах, на грани статистической погрешности, начинает происходить хуита в духе крипи-историй, детских страшилок, народных поверий и тому подобного. Полностью игнорируя законы физики, под кроватью у ребенка непонятно откуда действительно появляется НЕХ и утаскивает его под кровать, после чего ребенок бесследно исчезает. Глядя вечером или ночью в окно на 10-20 этаже, человек может увидеть глазеющее на него крипи-существо. Умываясь перед зеркалом, отражение может не пошевелиться, когда человек наклоняется к раковине. Ну и тому подобное - все это из разряда страшилок внезапно становиться реальностью, но случаев поначалу очень мало. Но во многих случаях остаются доказательства - все это может зафиксировать на видео, от появляющихся неизвестно откуда и уходящих неизвестно куда различных НЕХ могут остаться материальные следы - клоки шерсти, одежа, etc.
Постепенно количество случаев начинает нарастать и рано или поздно сведения дойдут как минимум до спецслужб и прочих государственных инстанций различных стран.
Теперь внимание вопрос: каким образом будут развиваться дальнейшие события, как будет реагировать общество? По условиям, частота происходящего крайней низка - примерно соответствует тому, сколько на данный момент рассказывают выдумок на эту тему.
Уточнения:
1. В большинстве случаев воздействие НЕХ направлено на детей младшего школьного возраста, реже - подростков. На порядок реже - на взрослых в неблагоприятных для них ситуациях, похожих на атмосферу крипи-паст. Т.е. на потерявшуюся в заброшке бабу может напасть НЕХ, но на, скажем, военной базе, людной улице или полицейском участке оно не выползет. Хотя есть и исключения.
Но при этом во время контакта с детьми НЕХ не исчезает мгновенно если будет обнаружен взрослым. Если родители услышат крики ребенка и вовремя ворвутся в комнату, но смогут увидеть как нечто тащит их ребенка в шкаф и смогут вмешаться.
2. Практически все случаи происходят в ночное и вечернее время.
3. Большинство воздействий - все-таки не несут угрозы жизни. Но примерно треть "контактов" заканчивается летально.
Допустим, ВНЕЗАПНО - причина абсолютно не важна - в мире в очень и очень маленьких масштабах, на грани статистической погрешности, начинает происходить хуита в духе крипи-историй, детских страшилок, народных поверий и тому подобного. Полностью игнорируя законы физики, под кроватью у ребенка непонятно откуда действительно появляется НЕХ и утаскивает его под кровать, после чего ребенок бесследно исчезает. Глядя вечером или ночью в окно на 10-20 этаже, человек может увидеть глазеющее на него крипи-существо. Умываясь перед зеркалом, отражение может не пошевелиться, когда человек наклоняется к раковине. Ну и тому подобное - все это из разряда страшилок внезапно становиться реальностью, но случаев поначалу очень мало. Но во многих случаях остаются доказательства - все это может зафиксировать на видео, от появляющихся неизвестно откуда и уходящих неизвестно куда различных НЕХ могут остаться материальные следы - клоки шерсти, одежа, etc.
Постепенно количество случаев начинает нарастать и рано или поздно сведения дойдут как минимум до спецслужб и прочих государственных инстанций различных стран.
Теперь внимание вопрос: каким образом будут развиваться дальнейшие события, как будет реагировать общество? По условиям, частота происходящего крайней низка - примерно соответствует тому, сколько на данный момент рассказывают выдумок на эту тему.
Уточнения:
1. В большинстве случаев воздействие НЕХ направлено на детей младшего школьного возраста, реже - подростков. На порядок реже - на взрослых в неблагоприятных для них ситуациях, похожих на атмосферу крипи-паст. Т.е. на потерявшуюся в заброшке бабу может напасть НЕХ, но на, скажем, военной базе, людной улице или полицейском участке оно не выползет. Хотя есть и исключения.
Но при этом во время контакта с детьми НЕХ не исчезает мгновенно если будет обнаружен взрослым. Если родители услышат крики ребенка и вовремя ворвутся в комнату, но смогут увидеть как нечто тащит их ребенка в шкаф и смогут вмешаться.
2. Практически все случаи происходят в ночное и вечернее время.
3. Большинство воздействий - все-таки не несут угрозы жизни. Но примерно треть "контактов" заканчивается летально.
4
Немного классики:
Русские исследователи в конце 1940х держали 5 человек без сна в течение 15 дней, используя экспериментальный газ-стимулятор. Этих людей содержали в запертой камере, чтобы следить за балансом кислорода в камере, так как газ в больших дозах был токсичен. В то время еще не было видеокамер для наблюдения, так что все, что могли себе позволить экспериментаторы - микрофоны внутри помещения с испытуемыми и отверстия в стенах, закрытые толстым пятидюймовым стеклом. В камере были книги, кровати для сна без постельных принадлежностей, водопроводная вода, туалет и достаточно сухой еды чтобы жить в течение месяца. Испытуемые были политическими заключенными во время второй мировой войны.
В первые 5 дней все было нормально, испытуемые едва ли жаловались, так как им пообещали (солгав), что выпустят на свободу по окончанию срока эксперимента, если они не заснут в течение месяца. Все их переговоры и действия были под наблюдением. Было отмечено, что со временем в их разговорах стали все больше и больше преобладать мрачные темы, связанные с неприятными воспоминаниями.
Спустя 5 дней они стали жаловаться на события, приведшие их к текущему состоянию и начали демонстрировать сильную паранойю. Перестав общаться друг с другом, они стали шепотом докладывать на своих сокамерников в микрофоны. Довольно странно, что они решили, будто смогут завоевать доверие экспериментаторов, выдавая своих друзей. Первое время ученые думали, что это было действием самого газа...
На десятый день один из них начал кричать. Он бегал по всей камере время от времени крича в течение 3 часов и пытался кричать и дальше, но, видимо, повредил голосовые связки. Самое удивительное то, что остальные на это никак не реагировали. Они продолжали шептать в микрофоны до тех пор, пока второй из них не последовал примеру первого и не стал кричать. Остальные вырвали листы их книг и, намочив их слюной, залепили окна в камере. На время крики и шепот в микрофоны прекратились.
В течение следующих трех дней ни одного звука не донеслось из камер. Исследователи не прекращали наблюдение за уровнем потребления кислорода, а он был высок, будто все пятеро занимались физкультурой. На утро 14 дня исследователи решились на шаг, который они не собирались делать, чтобы добиться реакции со стороны испытуемых, - они обратились к ним посредством динамиков, установленных в камере, т.к. опасались, что те либо умерли, либо находятся в коме.
Исследователи сообщили: "Мы открываем камеру, чтобы проверить микрофоны. Отойдите от дверей и лягте на пол, или будете застрелены. Сотрудничество приведет к освобождению одного из вас."
К их удивлению единственным ответом была фраза: "Мы больше не нуждаемся в свободе".
Было созвано совещание среди ученых и военных, финансировавших исследование. Поскольку ни одного ответа со стороны испытуемых не последовало, было решено открыть камеру на 15 день.
Из камеры вывели весь газ-стимулятор и наполнили свежим воздухом. Сразу же после этого 3 голоса из камеры стали молить о возвращении газа так, как будто от этого зависела их жизнь. Камера была открыта и туда были посланы солдаты, чтобы вывести испытуемых. Те стали кричать громче чем раньше, а вскоре к крикам присоединились и солдаты, увидевшие то, что творилось внутри. Четверо из пятерых жертв эксперимента были живы, но едва ли их состояние можно было назвать жизнью.
Запасы еды с 5 дня были нетронуты. Кусками мяса с груди и ног тела пятого были заткнуты дренажные отверстия в камере, так что камера была затоплена на 4 дюйма, и было сложно сказать, сколько из них занимает кровь. У всех четверых "выживших" также недоставало значительного количества мышц и кожи, оторванных с их тел. Судя по повреждениям и обнаженным костям на пальцах рук можно было сказать, что они сделали это руками, а не зубами, как предполагалось изначально. Дальнейшие исследования указали на то, что большинство, если не все, повредили себя сами.
Русские исследователи в конце 1940х держали 5 человек без сна в течение 15 дней, используя экспериментальный газ-стимулятор. Этих людей содержали в запертой камере, чтобы следить за балансом кислорода в камере, так как газ в больших дозах был токсичен. В то время еще не было видеокамер для наблюдения, так что все, что могли себе позволить экспериментаторы - микрофоны внутри помещения с испытуемыми и отверстия в стенах, закрытые толстым пятидюймовым стеклом. В камере были книги, кровати для сна без постельных принадлежностей, водопроводная вода, туалет и достаточно сухой еды чтобы жить в течение месяца. Испытуемые были политическими заключенными во время второй мировой войны.
В первые 5 дней все было нормально, испытуемые едва ли жаловались, так как им пообещали (солгав), что выпустят на свободу по окончанию срока эксперимента, если они не заснут в течение месяца. Все их переговоры и действия были под наблюдением. Было отмечено, что со временем в их разговорах стали все больше и больше преобладать мрачные темы, связанные с неприятными воспоминаниями.
Спустя 5 дней они стали жаловаться на события, приведшие их к текущему состоянию и начали демонстрировать сильную паранойю. Перестав общаться друг с другом, они стали шепотом докладывать на своих сокамерников в микрофоны. Довольно странно, что они решили, будто смогут завоевать доверие экспериментаторов, выдавая своих друзей. Первое время ученые думали, что это было действием самого газа...
На десятый день один из них начал кричать. Он бегал по всей камере время от времени крича в течение 3 часов и пытался кричать и дальше, но, видимо, повредил голосовые связки. Самое удивительное то, что остальные на это никак не реагировали. Они продолжали шептать в микрофоны до тех пор, пока второй из них не последовал примеру первого и не стал кричать. Остальные вырвали листы их книг и, намочив их слюной, залепили окна в камере. На время крики и шепот в микрофоны прекратились.
В течение следующих трех дней ни одного звука не донеслось из камер. Исследователи не прекращали наблюдение за уровнем потребления кислорода, а он был высок, будто все пятеро занимались физкультурой. На утро 14 дня исследователи решились на шаг, который они не собирались делать, чтобы добиться реакции со стороны испытуемых, - они обратились к ним посредством динамиков, установленных в камере, т.к. опасались, что те либо умерли, либо находятся в коме.
Исследователи сообщили: "Мы открываем камеру, чтобы проверить микрофоны. Отойдите от дверей и лягте на пол, или будете застрелены. Сотрудничество приведет к освобождению одного из вас."
К их удивлению единственным ответом была фраза: "Мы больше не нуждаемся в свободе".
Было созвано совещание среди ученых и военных, финансировавших исследование. Поскольку ни одного ответа со стороны испытуемых не последовало, было решено открыть камеру на 15 день.
Из камеры вывели весь газ-стимулятор и наполнили свежим воздухом. Сразу же после этого 3 голоса из камеры стали молить о возвращении газа так, как будто от этого зависела их жизнь. Камера была открыта и туда были посланы солдаты, чтобы вывести испытуемых. Те стали кричать громче чем раньше, а вскоре к крикам присоединились и солдаты, увидевшие то, что творилось внутри. Четверо из пятерых жертв эксперимента были живы, но едва ли их состояние можно было назвать жизнью.
Запасы еды с 5 дня были нетронуты. Кусками мяса с груди и ног тела пятого были заткнуты дренажные отверстия в камере, так что камера была затоплена на 4 дюйма, и было сложно сказать, сколько из них занимает кровь. У всех четверых "выживших" также недоставало значительного количества мышц и кожи, оторванных с их тел. Судя по повреждениям и обнаженным костям на пальцах рук можно было сказать, что они сделали это руками, а не зубами, как предполагалось изначально. Дальнейшие исследования указали на то, что большинство, если не все, повредили себя сами.
Внутренние органы ниже грудной клетки у всех четверых были вырваны. В то время, как сердце, легкие и диафрагма оставались на месте, кожа и большая часть мышц на ребрах были оторваны, так что были видны легкие. Все вынутые органы и сосуды были целы и просто лежали на полу вокруг тел все еще живых испытуемых. Пищеварительный тракт их еще работал, переваривая пищу. Стало понятно, что все это время они питались собой.
Большая часть солдат были русскими спецназовцами, но, тем не менее, многие отказались возвращаться в камеру, чтобы вынести испытуемых, в то время как последние продолжали кричать и просить возвращения газа, чтобы не заснуть...
Ко всеобщему удивлению испытуемые оказали яростное сопротивление, когда их попытались вынести из камеры. Один из солдат погиб из-за того, что ему перегрызли горло, другой получил смертельное ранение, так как ему откусили яйца и серьезно повредили артерию на ноге. Остальные пятеро солдат покончили с собой спустя несколько недель.
В драке один из четверых испытуемых повредил селезенку и почти сразу умер от потери крови. Медики пытались ввести ему успокаивающее, но оказалось, что это невозможно. Ему ввели десятикратную дозу морфина, но он все еще дрался как загнанный зверь, сломав ребра и руку одному из докторов. Его сердце билось в течение 2 минут после того, как он стал настолько обескровлен, что в его сосудах было больше воздуха, чем крови. Даже после остановки сердца он все еще кричал в течение 3 минут, пытаясь ударить всех, кто подходил и просто повторяя "ЕЩЕ", снова и снова, все слабее и слабее, пока наконец не замолк.
Оставшиеся трое были крепко связаны и перемещены под медицинское наблюдение, в то время как двое из них, не повредившие еще голосовые связки, продолжали требовать газ, чтобы не заснуть...
Получивший наибольшие повреждения был отправлен в единственную операционную в комплексе. В процессе подготовки к возвращению его органов на место выяснилось, что он тоже не реагирует на успокаивающее. Он яростно пытался избавиться от ремней, связывавших его и почти разорвал те, что удерживали его запястья, несмотря на солдата весом в 200 фунтов, который его держал. Тем не менее потребовалось лишь немного больше анестетика, чем обычно, чтобы отключить его. Как только глаза испытуемого закрылись, его сердце остановилось. В заключении о вскрытии было сказано, что уровень кислорода в его крови был в три раза выше обычного. Те мышцы, что все еще были на его костях, получили сильные повреждения, а 9 костей в процессе драки были сломаны, по большей части усилием мышц.
Второй выживший был тот, что первым начал кричать. Его голосовые связки были повреждены, так что он мог лишь мотать головой, отказываясь от анестетика. Когда кто-то предложил оперировать его без анестезии, он кивнул головой, и никак не реагировал за все 6 часов операции по возвращению органов и восстановлению остатков кожи. Хирург несколько раз повторял, что медицински невозможно быть живым в таком состоянии. Одна из медсестер в ужасе заявляла, что пациент улыбался, когда их глаза встречались.
По окончанию операции пациент начал громко хрипеть и вырываться, глядя на врача и пытаясь что-то сказать. Предположив, что он хочет сообщить что-то крайне важное, ему дали ручку и бумагу. Сообщение было простым: "Продолжайте резать".
Остальные двое испытуемых прошли ту же операцию по возвращению органов, тоже без анестезии. Им пришлось ввести парализующее, так как они постоянно смеялись. Однако оно неожиданно быстро вывелось из их организмов, и вскоре они снова стали пытаться освободиться. Как только способность говорить вернулась, они начали просить возвращения стимулирующего газа. Исследователи спросили их, почему они повредили себя, зачем лишили себя органов и почему им нужен газ.
Ответ был дан один - "Мы не должны засыпать."
Все трое были связаны еще крепче и помещены обратно в камеру на время принятия решения, что с ними будут делать дальше. Исследователи, боясь гнева со стороны финансистов из армии, предлагали устроить им эвтаназию, однако командир, бывший КГБшник, увидел потенциал этих троих и решил посмотреть, что будет, если вернуть им газ. Исследователи высказали сильный протест, но были проигнорированы.
Во время приготовлений к очередному заключению в камере, испытуемые были подключены к ЭЭГ (электроэнцефалограмма), а их оковы были ослаблены, т.к. предполагалось, что они будут связаны надолго. Ко всеобщему удивлению, как только прошел слух, что газ вернут, сопротивление прекратилось. Стало ясно, что они изо всех сил пытались не заснуть. Один из тех, кто мог говорить, просто издавал громкие звуки, немой терся ногами о ремни чтобы сфокусировать свое внимание на чем-то. Третий держал голову поднятой над подушкой и быстро моргал. Так как он был первым подключенным к ЭЭГ, именно за ним наблюдали исследователи и обнаружили, что по большей части его энцефалограмма была нормальна, но с промежутками пустоты, будто его мозг периодически испытывал смерть. Поскольку все ученые наблюдали за бумагой, выходящей из ЭЭГ, только одна из медсестер заметила, что в тот же самый момент, как он закрыл глаза и коснулся подушки, его ЭЭГ переключилась в режим глубокого сна, затем смерти. В тот же момент его сердце остановилось.
Единственный способный говорить испытуемый стал кричать, прося вернуть газ немедленно. Его ЭЭГ показывала те же самые пустые промежутки. Командир приказал немедленно запереть в камере с газом двоих испытуемых и троих исследователей. Один из последних услышав приказ, выхватил пистолет и застрелил сначала командира, а затем немого испытуемого.
Он направил дуло на оставшегося, все еще связанного, но способного говорить, в то время как остальные члены комиссии выбежали из комнаты. "Я не пойду туда с этими существами! Только не с тобой!", кричал ученый. "ДА ЧТО ТЫ ТАКОЕ? Я должен узнать это!"
Испытуемый улыбнулся.
"Неужели ты так быстро забыл? Мы - это вы. Мы - безумие, что таится внутри вас, которое стремится освободиться в любой момент во всей своей животной глубине. Мы - то, от чего вы прячетесь каждую ночь. Это нас вы пытаетесь усыпить и парализовать, скрываясь в убежищах, куда мы не можем проникнуть".
Исследователь, немного поколебавшись, выстрелил в сердце оставшемуся испытуемому.
ЭЭГ пропала, в то же время, как последний слабо прохрипел: "Так.. близко... к свободе..."
Пожалуй.
Мне некоторые картины Бексинского кажутся даже уютными. Особенно сооружения и те пейзажи, где живые существа сливаются с деталями ландшафта. Иногда я думаю, что это было бы неплохо - слиться с каким-нибудь деревом или камнем.
> Мне некоторые картины Бексинского кажутся даже уютными.
Многим кажутся. Вообще мне интереснее скорее не напугать анона, а немного вывести его за пределы привычной ему реальности.
http://www.youtube.com/watch?v=q74-sQBNjds
>Вообще мне интереснее скорее не напугать анона, а немного вывести его за пределы привычной ему реальности.
Цель достойная, но делать это надо не крипотой, слишком уж анон ей задрочен. Чем - сам не знаю.
!!! WARNING !!!
!!! CAN'T EXECUTE PROFILE SYNC DUE TO CONNECTION ERROR !!!
№1300001 reality class S confirmed. Stand by.
Opening WORLD..................
Opening backed up mind shell.....
Erasing..................................
Flashing backed up mind............
Sync......................................
............................................
............................................
ERROR
Cannot complete SYNC.
Execing HUMAN-11386-XVA.......
Execing HUMAN-11386-FOG.......
............................................
Error. User is already active.
Success.
"Hello! We hope you enjoyed the GAME! Now your memories are restored. Due to connection error you may not remember your fake experience. Also, we hope you feel sorry for user
HUMAN-11386-FOG
cause he's now stuck in unidentified reality. Bye! Regards, GAME crew."
Press any key to quit...
> Цель достойная, но делать это надо не крипотой, слишком уж анон ей задрочен. Чем - сам не знаю.
Ну, у меня самого сегодня получилось всего во второй раз, так что будем, что нзывается, двигаться дальше.
http://www.youtube.com/watch?v=BIwrg4ohw8s
Quit
Session closed.
Connection closed.
Initiating shutdown sequences.
.........................................
Power down.
_
Поясните за квест который тут происходит. Автор его сам придумал?
это ж классика.
Кстати, доставьте пасту.
А вот эту историю я никому никогда не рассказывал и, думаю, никогда не расскажу (в случае вероятности деанонимизации). Как-то раз я ночью сторожил офис. Обязанностей было минимум - следить, чтобы никто не ворвался (Я - дрищ знатный, но если бы кто-то сумел ночью взломать эту нереальную железную дверь, его бы и омоновец вряд бы смог остановить, так что я там был скорее для проформы), впускать начальство и ещё чтобы с потолка не текло - иногда там трубы на втором этаже прорывало. И ещё раз в неделю надо окна мыть изнутри. В общем, работа простая и не пыльная. А там были компы со всякими простыми игрушками, типа героев меча и магии третьих - а мне больше и не надо. В этом офисе я проводил ночи с субботы на воскресенье. Всё всегда было спокойно, ключи имелись только у директора, какого-то менеджера и у меня. И как-то раз в субботу я сидел за героями и вдруг что-то зашебуршилось с той стороны двери. Один раз.
Я подошёл, посмотрел в глазок - никого. Решил, что мимо прошли и вернулся к игре, но не успел сесть на стул, как что-то опять заскреблось и послышался совершенно неразборчивый мужской голос и стук в дверь. Я решил, что это пришёл директор, вставил ключи. провернул на один оборот и ещё раз посомтрел в глазок - там никого. Я громко произнёс: "Имя-отчество, это Вы?" В ответ тишина. Я обратно повернул ключ, тут же с той стороны двери послышался голос - на этот раз женский, опять я ни слова не понял - вроде говорит, но какие-то слог за слогом бессмысленные. Тут я громко их всех послал через дверь и пригрозил, что вызову милицию (тут я слукавил - никаких телефонов внутри не было, я только знал, что теоретически где-то должна быть кнопка вызова пожарки, до сих пор не знаю, есть она там или нет). Через где-то секунду после этого женский голос замолк и послышался такой негромкий стук в окно. Я раздвинул жалюзи и охуел. Нет, не просто охуел.
Охуел от страха - ноги подогнулись и я сел на пол. На решетке повис человек (я хочу думать, что человек). Всё в нём было совершенно неестественно. Такое впечатление, блджад, что кто-то видел людей только в кино и сделал себе костюм, чтобы походить на человека и надел его на себя. Я даже приблизительно не могу определить, какого оно было пола. И как только он меня увидел, но заговорил - сначала тем, женским, голосом, потом чередуя по слогу с мужским, потом вообще как будто голос шёл из нескольких источников, с какими-то скрипами и шелестом. Пиздец, у него и мимика была совершенно нечеловеческая - он одновременно двигал всеми лицевыми мышцами во всех возможных направлениях. Руками и ногами при этом сучил по стеклу, а сам поднимался вверх. Может, он зажал прутья между коленей и карабкался - не знаю. В том момент мне казалось, что он взлетал. Видно его было прекрасно и висел он так очень долго, наверное, минуту, а я ничего не мог вообще сделать - просто на полу сидел и, застывши, смотрел на эту тварь.
Где-то через минуту пришло внезапное избавление - вдруг вся какаофония смолкла, а он резко повернулся (клянусь, градусов на 100 повернул башку, аж за плечо) и застыл на несколько секунд, уставившись куда-то, а потом резко спрыгнул и что-то произнося новым, низко вибрирующим голосом, удалился. Куда он делся - я с пола не видел. Мне хватило сил только задвинуть жалюзи и уползти в комнату, из которой не видно ни двери, ни окон. Там я сел и заплакал - как маленький ребёнок, в последний раз я плакал лет за 8 до этого. Потом это состояние прошло и меня стала бить крупная дрожь. Так, на полу, я просидел до 6 утра, пугаясь каждого шороха, пока не пришёл сменщик Артём. Я его, наверное, минуты 2 разглядывал через глазок и просил то отойти, то сказать "что-нибудь".
В конце-концов пустил, он мне с ходу отвесил тяжёлый подзатыльник, а я в ответ только счастливо и истерично засмеялся (опять до слёз в глазах). В общем, домой пришёл - родители не могут понять, что со мной случилось - бледный, круги под глазами, взвесился - на 7 кило похудел за ночь. С тех пор я ночью часто плохо сплю и снятся кошмары. Никому из знакомых - ни слова, ни намёка - засмеют, а здесь решил выложить - всё равно не поверите, я бы сам не поверил, но очень поделиться хотелось. Ну, в общем, это всё, дальше не читаю, сам спать пошёл. А, ну ещё напоследок - почему я сам с ума не тронулся после этого - если рассуждать логически, мне кажется, если бы ему нужен был именно я, я бы не писал сейчас эту историю в этом треде. Я так думаю, я ему случайно подвернулся, а потом он на что-то другое отвлёкся, а обо мне забыл. Ну, хочется так думать.
Ну да, правда, я подхватил на середине, отсюда:
Не знаю, в чем был оригинальный смысл. Вот тут:
я намекаю что спать уже иду. ПАУЭР ДАУН блядь. Короче, у кого есть желание - тот пусть и продолжает.
Ладно, спасибо за интересный квест.
Да не за что. Забавно было
Lets continue that shit motherfuckers. But now I am a writer and philosopher, not some programme.
So you gonna talk some shit or what?
> So you gonna talk some shit or what?
I am gonna to listen of course.
Я бы подрочил.
bump
