24 декабря 2023 г. Архивач восстановлен после серьёзной аварии. К сожалению, значительная часть сохранённых изображений и видео была потеряна. Подробности случившегося. Мы призываем всех неравнодушных помочь нам с восстановлением утраченного контента!
Сортировка: за
Сохранен
513
25 декабря 2016
Сохранен
510
27 сентября 2024
Сохранен
507
10 августа 2023
Сохранен
507
26 октября 2016
Сохранен
506
30 августа 2024
Сохранен
501
Сап двач. Моя подруженька в итоге начала ВСТРЕЧАТЬСЯ с мальчонкой из психбольницы спустя неделю (!) — Сап двач. Моя подруженька в итоге начала ВСТРЕЧАТЬСЯ с мальчонкой из психбольницы спустя неделю (!) знакомства. Вот так. А ты бегай, добивайся. Я если что ей простодруг (с которым она флиртовала ещё неделю назад не понятно зачем), а вот был реально чел из её окружения, который к ней яйца катил, УХАЖИВАЛ, ПОМОГАЛ, НОСИЛ СУМКИ и вот это всё. Где там нормисы которые говорят что голову лечить надо чтобы нравиться тянам? Она полюбила мальчика в ПСИХБОЛЬНИЦЕ (как она мне сказала, потому что он красивый) Короче, мне всё равно паришво на душе, я истерически хихикаю и желаю анонам добра. Саундтрек треда: https://www.youtube.com/watch?v=tenI_FyFeZ0 P.S. долбоёбам которые думают, что можно "снизить" курс пизды: это бессмысленно и невозможно, это всё равно что строить ПЛОТИНУ на ёбанном кислотном ручье лавы, который всё равно найдёт щёлку или выест её. Я предлагаю тотальную АКСЕЛЕРАЦИЮ, умышленное усугубление и ускорение процессов - всех самых деструктивных и дегенеративных чтобы как можно скорее привести к КОЛЛАПСУ, чтобы не сдерживать ярящую природу вирулентной болезни инцельства от того, чтобы перекинуться на нормисов и сгноить их. Нам нужен не жалобный скулёж - но жажда уничтожения! Омеги должны сделаться берсерками, как воинствующие феминистки - но не для борьбы ЗА, а для разноса капиталистической системы, и в частности, рынка отношений.
23 февраля 2024
Сохранен
492
2 сентября 2019
Сохранен
456
22 ноября 2019
Сохранен
455
15 апреля 2020
Сохранен
451
10 апреля 2017
Сохранен
444
16 сентября 2017
Сохранен
437
18 апреля 2015
Сохранен
432
Продолжение темы про карательную психиатрию Моих предков раскулачили и загнали в колхоз, работать за — Продолжение темы про карательную психиатрию Моих предков раскулачили и загнали в колхоз, работать за трудодни (бесплатно), Путин втянул Россию в несколько войн. Мне надоело всё это терпеть, и я решил выразить свое недовольство с помощью протеста. Вдохновился протестами во Франции. 20 марта 2018 г. (международный день счастья) я приехал на парковку у Совета Федерации с 3-я банками “коктейля Молотова”. Там на дорогих иномарках паркуются чиновники. В начале парковки играла какая-то девочка и я пошёл дальше. Перед броском я убедился, что машины пустые. Водитель чиновника сразу меня заприметил - как только я нагнулся за банкой, он выдвинулся в мою сторону. Я опасался, что у меня будут трястись руки, опасался, что банка может выскользнуть из рук, но опасения были напрасны. Когда я поджигал спички на банке, между мной и машинами проходил мужчина - я попросил его поторапливаться. Первая банка отскочила от капота и, перелетев через крышу, разбилась на проезжей части. Какая-то женщина пронзительно закричала, когда первая банка разбилась за машиной чиновника (в тот момент я не видел, где она разбилась). Но отступать было поздно и я бросил вторую банку. От второй неудачи я опешил. Вторая банка отскочила от бампера и закрутилась на тротуаре, тогда один из водителей/охранников пнул мне её под ноги. Отфутболенная им банка попала в пакет, у меня под ногами, в нем находилась третья банка – горючая смесь вспыхнула и попала мне на ноги. Когда я руками начал сбивать пламя, то другой водитель, схватил меня за плечи и повалив на асфальт - стал мешать тушить ноги. Было очень больно. Когда огонь потух, один из водителей пару раз ударил меня по голове кулаком. Водитель, отфутболивший мне под ноги банку, всё это время давил на меня психологически – говорил, чтобы я сдавался. Затем меня отвели в ближайший полицейский участок. Через пару минут в отделение притащили пахнущего алкоголем мужчину и сказали ему, что он мой сообщник. В ответ на это тот начал на меня кидаться, душить и орать, что я его подставил. Присутствующие стали возмущаться и его увели, больше я его не видел. В полиции я заявил, что ненавижу российскую власть и что против войны в Сирии и Украине. Из-за шокового состояния не совсем четко сформулировал свои объяснения. Приехавшие медики сделали вид, что хотят уехать, так как я не соглашался под ними подписываться, поздно сообразил про 51 статью. Мне было больно, я переживал за свои ноги, поэтому всё подписал. Дома у меня в это время провели обыск, рылись во всех комнатах, всё перевернули, но ничего не нашли. Забрали старенькие жесткий диск и мобильный. Удивительно, что ничего не подбросили. Вместе с полицейскими приезжал журналист из МК. Часа через 4 после задержания меня отвезли в НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского (ожоговое отделение), через пару часов приехала мать - привезла паспорт, одежду. Первую ночь ко мне был поток товарищей в погонах. Спал первую ночь я пристегнутым наручниками к койке, в одноместной палате, а рядом сидел полицейский. В Склифе я пробыл месяц, через какое-то время мне сделали операцию по пересадке кожи (ожоги 3а степени). Сделали укол в спину и пересадили кожу с бедер на голени. Затем переместили в просторную палату с двумя холодильниками. Меня стали охранять двое в штатском. Дубинки и бронежилеты они побросали под дверью палаты и стали поочерёдно дежурить снаружи на диване, через пару недель полицейские куда-то исчезли, но дубинки и бронежилеты остались. Перед этим один из них часто заходил ко мне – рассказывал, что к героину нет привыкания и что whatsapp не прослушивается. Мне разрешили пользоваться мобильником. Ночью я почти не спал, надо было держать ноги на изготовленных из арматуры, и обмотанных бинтом, подставках. Примерно неделю был в палате один, потом ко мне подселили мужчину с очень серьезными ожогами. В палате находилась специально оборудованная для таких пациентов кровать, она сильно шумела, мужчина почти не спал, ждал укола обезболивающего, это позволяло ему немного вздремнуть. Уколы обезболивающего ему делали неохотно. Как только я смог передвигаться в эластичных бинтах, меня отвезли к следователю, переговорив с адвокатом в присутствии следователя, я дал показания. Сказал, что пытался с помощью банок с бензином спровоцировать охранников Совета Федерации (ФСО) на стрельбу, так как мне надоело жить из-за неустроенности в жизни. Думал, что это будет смягчающим вину обстоятельством. Опасался, что мне пришьют терроризм. Адвокат ни разу не навестил меня в больнице и не предупредил чем это чревато, не посоветовал что говорить. Ожоги еще не зажили, требовалось лечение и профилактика осложнений. Но российский суд не зря называют самым гуманным судом. В тот же день, 20 апреля (день рождения Гитлера), состоялся суд, и я примерно на 9 месяцев был помещён в тюрьму (СИЗО-02). Каждые 2 часа я должен был давать ногам отдых от эластичных бинтов, в тюрьме с этим были трудности. Хорошо врач попридержал меня в больнице. Этапировавший меня из суда в тюрьму конвоир сказал, что я придумал хорошую версию и что могу попытать счастье в побеге от него - тогда он меня точно застрелит. Когда меня доставили в тюрьму (Бутырку), то первым делом отвели в медицинский кабинет, показали психиатру, он посмотрел на меня, спросил хочу ли я покончить с собой, я ответил, что нет, на что он сказал - не мой клиент. Тюремщики, издеваясь, спросили, не жалко ли мне мать? Я с трудом сдержал слезы. Затем меня поместили в небольшую камеру с парашей, в камере сильно воняло. По бокам находились лавки. Это так называемая сборка. И я заплакал, мне стало жаль маму - как она это переживёт. 21 апреля у неё день рождения. Потом ко мне добавили двух человек. Выводили по одному снимать отпечатки пальцев, сдавать кровь, делать флюорографию. Затем нас отвели в пятиместную камеру с прикрывающимся на дверь туалетом, раковиной, столом и двухъярусными койками. Я занял свободную нижнюю койку. Через какое-то время к нам добавили ещё двоих. Один из них (русский здоровяк Иван) пожелал спать на моём месте, после угроз применения насилия мне пришлось уступить и перебраться наверх. Потом мы с ним попадём в одну камеру. Он держался возле братвы (профессиональных преступников). На следующий день наш карантин распределят по разным камерам. Когда двери общей камеры открылись, я увидел толпу криминального вида мужчин, они заслоняли собой вход. Раздвинувшись, они позволили нам пройти внутрь. Это делается специально, чтобы успеть спрятать телефоны. Сказали куда положить сумки и связанные простынями матрасы, пригласили к столу. Смотрящий стал по очереди с нами беседовать, молодой парень налил чай. Смотрящий спрашивал статью, что сделал и просил показать постановление из суда. Вечером, после проверки, нам дали позвонить домой. После вечерней проверки сокамерники делают так, что камеру невозможно быстро открыть снаружи и завешивают обзор простынями, чтобы не было видно дорогу и как разговаривают по телефонам. Дорога - тюремная почта, для передачи небольших грузов из соседних камер. Если приезжает проверка, то занавеску и дорогу снимают, телефоны прячут. Спать приходилось какое-то время по очереди, на 18-26 человек всего 20 коек. Почти все курили - я не курящий. Мусульмане каждый день молились в проходе. В камере были чеченцы, узбеки, таджики, киргиз, грузин, русские, молдаване, азербайджанец, армяне, дагестанец, кабардинец, украинец, белорус и ингуш. В Бутырке я сидел в камере с первоходами (почти у всех первая судимость). Первые три дня меня не трогали, а потом поставили в курс про “налоги” - два раза в месяц нужно выделять на общее и воровское около 3 тысяч рублей. С теми, кто не платил, каждый день проводили беседы. Платили почти все, камера была передовой по сбору денег, над нами была камера с положенцем (ставленник воров в СИЗО). Часто собирались вокруг стола (дубка) и выслушивали похвалы от него. Постоянно на что-то собирали деньги и кроме этих “налогов”. Каждый месяц или несколько раз в месяц скидывались на связь и сигареты, некурящие тоже. Общие сигареты выкуривали за две недели – дым стоял столбом. А потом просили пару пачек положить в посылку, передачку и клянчили у тех, у кого были личные. Чеченцы первое время показывали меня знакомым через смартфоны и просили рассказать о себе. Я неохотно это делал, так как медленно адаптируюсь к вредной среде.
6 апреля 2024
Сохранен
419
Про карательную психиатрию в РФ на примере принудительного лечения в психбольнице тюремного типа. Пр — Про карательную психиатрию в РФ на примере принудительного лечения в психбольнице тюремного типа. Примерно через 6 месяцев меня из СИЗО отвезли в институт Сербского (Серпы) на стационарную судебно-психиатрическую экспертизу (СПЭ). Обычно отвозят быстрее, но в СИЗО был карантин. В Серпах моют – садишься в ванной, а пожилая работница выдавливает на ладони мыло и поливает из душа, потом выдают больничную одежду, свою одежду складываешь в мешок. Продукты, привезенные из Бутырки, рубят, мыло прокалывают. Обыски почти каждый день. Кормят хорошо, порции большие, палаты просторные, шкафы с книгами в палатах и раз в неделю приходит библиотекарша. Свидания не через двойные решетки и стёкла. Бритье электробритвой. По двое выводят в душ. Из примечательных людей встретил - сралиниста (Меняйлова) он рассказал концовку книги, которую я читал (Американская трагедия. Драйзера). Один молодой дагестанец запускал в него от ненависти тапок. Был человек из российского представительства Аум синрикё, обвиняемый в терроризме (Михаил Устьянцев). Ещё на экспертизе находились трое несовершеннолетних в отдельной палате с телевизором и койками. Под конец экспертизы пришел священник исповедовать. Первые 2 недели меня не трогали, а потом пошли тесты, беседы с психологом и т.п. В палатах висят видео камеры, возможно звук они тоже пишут, а при входе в палату сидит нянечка. Ещё в отделении за столом, рядом с сухими передачками сидит охранник. Экспертиза длилась 28 дней. Там разрешали лежать, можно отказаться от прогулки. Подэкспертные смотрели телевизор, читали книги и играли в шашки и шахматы. Комиссию проводили 3 женщины. Когда меня вернули в отделение, ко мне подошла сотрудница и сказала, что всё будет хорошо. И только тогда до меня стало доходить - что ничего хорошего, скорее всего, не будет. На экспертизе был подэкспертный , пролечившийся 5 лет за кражу. Явно больной с уголовными замашками. Мне поставили диагноз шизоидное расстройство личности, признали опасным для себя и окружающих и рекомендовали суду отправить меня на принудительное лечение в стационар общего типа. Книга Виктора Некипелова - Институт дураков, все ещё актуальна, методы диагностики в “Серпах” мало изменились. В СИЗО из “Серпов” я возвращался с теми же, с кем меня туда привезли, кроме сралиниста, его оставили в "Серпах". Были морозы, а некоторые подэкспертные были тепло одеты и мерзли в дороге. В Бутырке нас поместили в сборку, а потом меня и кавказца попросили с вещами на выход. Не разрешив забрать вещи из общей камеры, меня перевели в психиатрическую больницу при тюрьме - Кошкин дом (раньше женская тюрьма). Кошкин Дом (КД) – небольшое здание, отдельно стоящее от тюрьмы. Там были одноярусные койки, свет на ночь уменьшали, деньги на общее и воровское не тянули, как и на общем корпусе была связь, холодильник, дорога, ТВ, чайник. Полы мыли все по очереди, кроме смотрящего. По слухам, сейчас со связью там стало плохо. Я сидел в 8-ми местной камере, с видом на Пугачёвскую башню. Узников с тяжкими статьями, первое время (на ночь), пристёгивают наручниками к койке, держат под сильными психотропными препаратами, они постоянно спят и пердят от “лекарств” и баланды. По-маленькому в туалет некоторые из них ходят прямо с койки. Когда их отстегивают, то заставляют за собой прибрать. Когда приезжает проверка – наручники снимают. Сидел в одной камере с андрогином Алиной Дэвис (Кожухов), геймером, убившим всю свою семью (Ермаков) и с чемпионом России по гольфу, обезглавившим мать (Нестеров). В камере сидел смотрящий за этажом или кто-то вроде того. Скорее всего в других камерах было беднее. Андрогин сменила прописку на областную, так как уже несколько раз побывала в 5-ке на Столбовой (пкб№5), говорила, что там очень плохо и подолгу “лечат”. В кошкином доме я дал согласие на лечение - надо было отказаться. Суд ещё не отправил меня на принудительное лечение. И меня каждый день (пару недель) чем-то кололи (медсестры не говорят, чем колют), скорее всего аминазином, я постоянно спал, вставал поесть и в туалет. Пару раз чуть не описался, хорошо туалет был свободен. Смутно помню это время. Помню, как мыл полы и ненадолго отключался. Когда меня вызвала на приём врач я у неё спросил за что она меня так мучает? Потом начали давать таблетки, а затем перевели на уколы Модитен Депо, успели сделать 2 укола. Ходят слухи, что этим препаратом пытают, возможно дело в дозировках. После отбоя мы каждый день звонили родным и говорили минут по 15. Денег на мобильник никто не просил перевести. В “Кошкином доме” можно лежать. Гулять по одному не выводят, редко кто соглашался составить компанию. Была одна вредная надзирательница – когда привозят завтрак она начинала чем-то барабанить по дверному глазку, будя всю камеру. При мне камеру один раз тщательно обыскивали – забрали веревки для сушки белья, удочку (трубка для наладки дороги) и дорогу. Удочку часто изымали и при обычных проверках. Одна баня располагалась на этом же этаже, а вторая в подвале. Выводят обычно всю камеру. На этаже 3 лейки, одна не работала. А внизу около 5 леек, тоже не все работали. Чувствовал я себя после уколов плохо, не мог спокойно сидеть и читать, мне хотелось двигаться (неусидчивость), корректоры мне не давали, а сам я не понимал, что со мной. Ходил по камере взад и вперед, более 5 минут не мог читать. На 4 этаже ожидали суда, этапа на принудительное лечение, признанные невменяемыми. С одной стороны были 2-х, а с другой 8-ми местные камеры, последняя камера была женской. Когда из двушки кого-то вывозили на суд, то оставшегося с матрасом часто приводили к нам. Он рассказывал, что в двушках ничего нет (связи, чайника, тв, холодильника…). На суд или продление забирали рано с утра, а возвращали поздно ночью. В нашей камере тараканов почти не было, а те, кто ждали этапа в “Серпы” на экспертизу (на 3 вроде этаже) жаловались, что у них тараканов было полно. Через пару месяцев следователь изменил часть моей статьи (хулиганство) с 213 часть 3 на 213 часть 1а и отпустил под подписку домой. Подписка о невыезде тяжёлый момент во всём этом. Через интернет я разузнал про психбольницу (ПКБ№5) и принудительное лечение (принудку). Тогда у меня мелькнула мысль о самоубийстве. Но я её прогнал и решил пройти это испытание до конца. Не мог спокойно спать. По требованию судьи стал посещать ПНД (Психоневрологический диспансер). Психиатр ездила выступать ко мне на суд, рекомендовала амбулаторное лечение, но судья аргументировал отказ тем, что на комиссии в Сербском было 3 специалиста и им виднее. Когда я в очередной раз пришёл в ПНД, мне сказали подождать в коридоре, по-тихому вызвали санитаров и не дав возможности собрать вещи этапировали в психиатрическую больницу “Кащенко” (Алексеевскую), а оттуда, через неделю, в пятерку. Дома меня ждала бабушка, я ухаживал за ней, пока мама была занята своими делами. Кого судебно-психиатрическая экспертиза (СПЭ) признала невменяемым - вместо лагеря отправляют в психиатрическую больницу (дурку), на неопределённый срок (на усмотрение психиатров). Болезни головы они вылечить не могут, есть риск лечиться пожизненно. Принудительно лечился в ПКБ№5 недалеко от железнодорожной станции Столбовая (печально известная как - пятёрка). Советские диссиденты про ПКБ№5: Новодворская писала про эту больницу в своей книге - Над пропастью во лжи: “Из Москвы посылали в самую пыточную ПБ - на Столбовую. К счастью, там мне быть не пришлось.” Буковский побывал в пятёрка и писал про неё в книге - И возвращается ветер... - "Эта больница, построенная еще в начале века".
4 апреля 2024
Сохранен
419
21 апреля 2019
Сохранен
416
Антидепрессанты - зло Заметил, что сейчас стало очень распространенной фармакологизация любой пробл — Антидепрессанты - зло Заметил, что сейчас стало очень распространенной фармакологизация любой проблемы с психикой. Если раньше депрессия, скука и прочие симптомы, проявляющиеся в подростковом возрасте служили людям сигналом того, что необходимо развиваться, менять свое отношение к жизни, занять себя чем-то, сейчас люди предпочитают заглушать их таблетками часто. Например, раньше человек лет семнадцати мог закончить школу, никуда не пойти учиться и работать и у него могла развиться депрессия и он мог пытаться ее преодолеть идя на работу, знакомясь с тянками, изучая что-то, взрослея как-то, переезжая в другой город. Видел причину своей депрессии в условиях жизни и отношении к ней. Сейчас такой человек часто пойдет смотреть Курпатова, зачем начнет принимать антидепрессант, пол решит сменить и т.д. В чем вообще смысл пить таблетки, если человек биологически приспособлен к определенному образу жизни и именно отклонения от него депрессию вызывают? Что люди таким образом пытаются изменить? Геном? Антидепрессанты - максимально гойская хуйня. Попытка (неудачная всегда) уклониться от работы над собой и/или условиями жизни, в которых живешь. Гораздо легче въебать таблеток, чем съезжать от предков, становиться более ответственным, менять отношение к противоположному полу и людям вообще. Не то чтобы я был согласен с мужиком справа, ''просто взять себя в руки'', недостаточно, но психфарма - зло, за исключением случаев шизофрении. Дискасс.
16 января 22:18
Сохранен
414
21 апреля 2019
Сохранен
401
31 октября 2022
Сохранен
384
2 октября 2022
Сохранен
378
4 марта 2024
Сохранен
360
4 мая 2017
Сохранен
358
6 августа 2016
Сохранен
358
15 февраля 2016
Сохранен
345
27 апреля 2017
Сохранен
344
26 января 2018

Отзывы и предложения